Аннотация: Вот не дают покоя лавры Ильфа и Петрова. Рассказ для Техномир - 08
Парень с гитарой глянул в карты - никакой покерной комбинации не составишь - отложил, и так залихватски взял пару аккордов, что товарищи сдались, и приглушили радио. Концертный зал разместился на кухне двухэтажного дома, его ребята сняли в пригороде. После того, как гитарист закончил лирику о любви хулигана и отличницы, в зале между пятью слушателями развязалась полемика.
- Не, ну опять "девчо-онка полюбила жигана-а", надоело.
- Так не бывает.
- Бывает-бывает.
- Не понял?
- Расскажи, Вовик.
- В общем, был, то есть, у меня один друг. Тьфу, не один конечно, а много. Стёпка, лучше ты рассказывай.
- Нет, Вовик, начал, так давай дальше.
- Звали его Гарик. То есть на самом деле конечно Игорёк, а Гарик это так, для крутизны.
- Он любил под хулигана прикинуться, ну, и хулиганил помаленьку.
- Стёпка, либо я, либо ты. Насчёт прикинуться - ходил в короткой тёплой куртке, иначе как тужуркой и не назовёшь, кепку надвинет на глаза - чистый Гарик. Ещё щетина растёт исключительно по сгибу челюсти, и нос крючком, а-ля Иван Грозный.
- Один ты не сумеешь. Вот, однажды встретил девчонку, вроде компанейская, что надо. Совсем на читаку не похожа - глаза, как вишни, волосы каштановые. Но на самом деле читака.
- Гарик спросит, как дела там, а она ляпнет несуразицу, вроде "принц Экслендера сделался совсем седым", и бежит домой, или на курсы. Во дворе не тусовалась.
- А принц Экслендера из сумки выглядывает, сказочные книги они здоровые.
- В общем если раньше она просто нравилась, то теперь, встретив пассивное сопротивление, он совсем поплыл.
- Брился каждый день, хотя, если честно, не помогало. На принца Экслендера ну никак не тянет.
- В общем, вид человека, который натворил страшное, и теперь отчаянно старается не запалиться.
- Стал дежурить у подъезда. Всем сказал, что у неё есть другой, и он хочет с ним разобраться. Себе - что она от него сбежала.
- И так было, пока в одно прекрасное воскресенье, не решился, и не пошёл к ней домой. Там сходу соврал брату девчонки, что она его приглашала, и вот он собственно пришел. Брат проглотил и впустил.
- Девчонка валялась на кровати с книжкой, и тоже подумала, что всё так и надо. Взялась переодеваться, Гарик так оторопел, что брат его за руку вывел.
- Поболтали. Причём болтал Гарик, прям соловьём заливался, а она читала.
- Подошло время обеда, пригласила за стол.
- В общем, измазала щёку пирожным, и попросила вытереть.
- А он, естественно, поцеловал. Больше не расставались.
Бригадир подогнал работу на сегодня - прокладывать водопровод в муниципальной клинике Чикаго. Город строит по уму, без лишних затрат, а уж субподрядчик - прирождённый коммерсант. Хорошо хоть забил фургон минералкой. Поэтому, когда крановщик ронял, не донеся до пола, очередную партию стальных труб, даже моргнуть было в лом. Для развлечения в шутку переругивались между собой.
- Мужики, а где Кирилл? Кирилл, ты отлыниваешь что ли? Ну, смотри, деньги свои теряешь.
- Оставь, его проблемы, и так мне уже три сотни должен.
Всерьёз Кирилл стали искать с конца смены, и когда нашли, было ясно, что трогать бесполезно, лучше ждать 911.
* * *
Стрелка отмерила минуту, и пошла на следующий круг. Человек на тахте слушал монотонное постукивание часов.
- Вам необходим отдых. Лечение не даст эффекта, если вы продолжите изводить себя работой.
- Доктор, на прошлой неделе вы сказали, что мы идём на поправку, и я действительно чувствовал себя лучше, - человек закрыл глаза.
- Андрей, вспомните, как мы с вами договорились: я на вашей стороне и желаю только добра, - речь прервалась, вздохнул человек, собирающегося сказать сложное просто, - но если вы не будете сами стараться, кризиса не миновать и тогда не помогут, ни наши с вами сеансы, ни дорогостоящие лекарства.
Андрей лежал и старался не думать. Заключительная встреча с психоаналитиком закончится с минуты на минуту и ему так не хочется забивать голову видениями и страхами, что преследовали не один месяц. Да ну их. Просто, пусть провалятся. Приятная легкость тела, мягкий диван, свежесть кондиционированного воздуха, тишина, покой уютного и далекого от повседневных забот кабинета отгородили от распорядка дня.
- Что я сейчас сказал? - спросил Петр Михайлович. - Андрей!
В голове Андрея слышалось только "бу-бум, бу-бу, бум".
- Мне кажется, вы соврали, что до конца понимаете....
Дзинь! - и истек час душеспасительной беседы.
Андрей открыл глаза и поднялся с дивана.
- Все отлично, Петр Михайлович. Чувствую прилив сил, - тело напряглось, действительно прогоняя через себя заряд бодрости. - Пожалуй, это лучшая наша встреча.
Доктор покачал седой головой. Большего он сделать не мог. Взглядом проводил пациента и росчерком пера дописал еще одну страницу своей медицинской практики.
На ходу надев кожаный пиджак, Андрей подошел к форду. Только вставив ключ в замок зажигания, позволил себе включить телефон и просмотреть сообщения. Семь штук, пять от помощника.
Всего одна трель простенького звонка и дрожащий голос ворвался в салон.
- Андрей Сергеевич, Золотников отменил интервью!
- Почему?
- Я не знаю, - голос стих, чтобы взорваться оправданиями. - Я звонил, звонил, а он даже не захотел со мной разговаривать. Я пытался уговорить его хотя бы перенести встречу, но он и слушать ничего не стал. Понимаете? Упертый. Ни с кем кроме вас говорить не желает, хотя я ему объяснял, что вы очень заняты. Знаете, что он ответил?
- Не знаю и не хочу. Для этого есть ты!
Щелчок телефонной панели прервал связь. Андрей сжал руль, минуту переваривал известие. Только после этого пальцы быстро забегали по кнопкам, выбивая зазубренный номер.
- Константин Иванович? День добрый! Узнали?
- Никак Митрошин, - послышался смешок.
- Как хорошо, что вы меня не забыли. Не хотелось отвлекать, но помощник сообщил, что вы не нашли времени для встречи.
- Это не я, а интервью. Оно не может ждать.
- Понимаю, конечно же, понимаю. Вы человек занятой, но ведь я многого не прошу. Если не сегодня, то почему не назначить в какой другой день?
- Потому что нужно уточнить график.
- Не тороплю. Для нас главное результат. Ведь так? - Андрей настолько вошел в образ подхалима, что даже заискивающе улыбнулся, хотя собеседник не мог его видеть. Но почувствовал. В дорогих книжках по менеджменту, распирающих полки в студии Митрошина, писали, что вслед за выражением лица, неуловимо меняется и интонация, которую легко почувствовать даже сквозь шум телефона.
- Так! - чуть помедлив, ответил Золотников и повесил трубку.
Форд притормозил у почтенной пятиэтажки, заманивающей беспечных прохожих вывесками, одна из них выделялась строгой лаконичностью: "Standard & Regular". Андрей огляделся в поиске охотников за частотой брелка, защёлкнул машину. На третьем этаже бугай-охранник проводил кивком, а с разговором лезть не стал.
Слепящее освещение люминесцентных ламп легко побеждало тусклых зайчиков узких окон, - протиратели штанов из комитета культуры до сих пор не позволили расширить оконные проемы - ветхозаветный облик "старого" города под надёжной защитой. Зато насчёт внутренней отделки удалось договориться. На "лице" ведь это особо не сказалось, да и желание сытно кушать в ресторанах пересилило мандраже от угрозы попасть под зоркое око ребят из счетной палаты.
Андрей повернул в коридор, увешанный плакатами коллективов и исполнителей, которые работали с Митрошиным, имели отношение к Митрошину, и к которым Митрошин хотел бы иметь отношение. Последние особенно известны. Серебристых дисков совсем мало, поэтому Андрей держал их на стенах пахнущей дезодорантом приёмной. Блудный босс знаком остановил секретаршу, подскочившую с новостями, и уединился в кабинете. Кресло поприветствовало хозяина скрипом крашеной кожи.
- Зина, почему бардак на столе? - Андрей посчитал лучшим способом отвлечься игру со спикерфоном. - У нас что, резчик бумаг полетел? - Попытался шутить, не помогло. Нет, всё, настроение насмарку.
Секретарша мгновенно уловила настрой начальника, и перешла на сухой тон.
- Кипа всё та же. В зале для брифинга Демьянов.
- Чаю мне туда.
В конференц-зале маялся с журналом поджарый молодой человек, его одёжкой не побрезговал бы и столичный стиляга. Митрошин считал, что светлые волосы не могут выцвести, оказывается ещё как могут.
- Что с физиономией? - Андрей дождался загрузки операционки в ноутбуке и полез в почту.
Юноша замер.
- Да прыщи.
- Понятно, фастфудом обжирался.
- Танцевать же это не мешает! - отложил номер парень.
- Верно, чуть подстроим свет, и всего хлопот, - пробормотал под нос Андрей. - Как там, небось, кроме реднеков и не видел никого?
- Молодца, культурно просветился, - усмехнулся Андрей, повторно просматривая факс из Белгорода. Чертыхнулся и потянулся к спикеру.
- Зина, свяжите меня с Тимуровым, - и, вспомнив о Демьянове, добавил. - Турне по графику. Да, клуб открылся, "Бездна", хе-хе. Найди кого-нибудь в пару, и выступи там на презентации. Рассчитаешься из своей доли, так что думай. Звук сделают, только флэшку с треками привезёшь.
- Андрей Сергеевич, - полез в карман Демьянов. - Могу сотовый предложить.
- Сколько?
- Шесть! - и опередив босса. - Почти новый. Полифония, эмпетри, блютуз - Демьянову достаточно была взгляда на потёртый телефон начальника, чтоб определить преимущества своего товара.
- Зина?
- Занято!
- Ну, давай посмотрим.
Молодой человек протянул трубку.
- Да, экран большой, - Митрошин знал тенденцию, что чем влиятельнее человек, тем проще у него мобильник, но время сделало его телефон атрибутом очень уж важного босса. Пора вернуться на землю.
- Сергей Львович, приветствую! Факс получил, - Андрей поставил чашку и прошёлся по залу. - Да-да. Прямо мысли мои читаете.
- Андрей Сергеевич.
- Сергей Львович, секундочку, еще раз сверю бумаги, - Митрошин прикрыл трубку пальцем.
- Шесть тысяч - шепнул молодой человек.
- Посмотрю, что покупаю, и решу, - в спикер. - Зина, Демьянову контакты, координаты.
Несколько минут Андрей оживленно беседовал с директором белгородской филармонии.
- Фу! - Митрошин прихлебнул чаю. - Хоть здесь все идет как надо.
Считается, что "эпоха чести и благородства" безвозвратно ушла, оставив лишь страницы в исторических книжках. Но многие ловят тень в бульварном чтиве, глотаемом в метрополитене.
Андрей никогда о таком не думал. Он разулся и закинул ноги на стол, полностью погрузившись в изучение функций и информации телефона.
"Справочник". - "Ничего интересного - дом, работа, староста, для расширения связей бесполезно". - "СМС". - "Скорее позвони, я волнуюсь". - "От мамы"; "Почему так долго не пишешь?". - "От Ани" - "Музыка". - "Может тут что пооригинальнее". "Чайфы", "Квины", о, "самопал"!
"Шестнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо.... И бутылка рому.
Пей, и дьявол твою душу доведёт до конца, йо-хо-хо.... И бутылка рому"
Пальцы отбивали ритм на полироли, голова говорила музыке "да, да, да". Скоро всё тело заерзало в кресле.
" Ничё так". Андрей с детства любил "Остров Сокровищ" и на задворках сознания подумывал о записи песенки из него.
- Зина, Демьянов у нас?
- Ушел.
- Позвоните и верните.
Андрей по привычке прогнал песню еще пару раз. При первом прослушивании записи кажутся длинными и скучными, а вот раза с третьего можно оценить все нюансы и обертоны. Теперь она нравилась продюсеру всё больше, ведь оценивал он ее не как меломан, а как человек способный продать и получит выгоду. С этой точки зрения песня представляла собой самородок: осколок покрытого породой металла, истинную ценность будет видно после того, как он побывает в горниле мастеров.
Зайдя в кабинет, молодой человек обратил внимание на крупные купюры на столе.
- Пересчитай! - велел Андрей.
Демьянов и так видел, что лежит тысяч шесть, но для проформы зашуршал, и кивнул.
- Кстати, как телефон у тебя оказался?
- Ну, перед отъездом мы вещи поделили, - замялся юноша.
- Можешь идти. Иди,...прогуляйся, развейся.
- А что случилось?
- Иди, больше шести не дам!
* * *
Мотив наполнял комнату и человека в ней поскрипыванием бригов у пирса, стуком игральных костей, хрустом под каблуком кубков богемского хрусталя.
"Одних сгубила сталь. Других сгубила старость, йо-хо-хо. Всё равно на дно".
Басы в сабвуфере резонировали с мебелью, и казалось, вот-вот совпадут частотой с биением сердца, и оно остановится. Но человек привык и к давлению звука, и к потокам критики. Ничего, сегодня он сделает то, после чего ненавистные конкуренты будут с пеной у рта спорить, кто открыл Митрошина. Продюсируемая группа вошла в десятку национального хит-парада, неделю занимает седьмую строчку, и это не предел.
Андрей обкатывал в уме встречу с Хлоповым, воображал, будто невзначай помянет об успехе. Что тот скажет? Захочет ли вообще говорить? Проигрывать он не любит, как и все коллеги Митрошина.
- Андрей Сергеевич! - пробился завесу триумфа голос секретарши.
- Да, Зина, - Митрошин щёлкнул пультом и вернулся к делам жизни реальной.
- Курьер доставил заказное от Якубова.
- Несите, - Андрей потер руки, приготовил нож для конвертов. Но когда принесли письмо, заторопился, и не стал возиться с железкой - разорвал край, извлёк втрое сложенный лист гербовой бумаги. Оферта!
Митрошин расцеловал листок гордящийся подписью Константина Ильича.
Сердце заработало с перебоями, как будто бежал в гору. Андрей гордился собой, успехом которого добился, признанием, которое сулила бумага перед ним.
Теперь-то с ним станут работать люди, занимающиеся делом на международном уровне. И не последнюю роль сыграл счастливый хит. Андрей чувствовал, что Якубов все еще сомневается в решении и потому тянет время. Проверяет. На прочность, стойкость, способность удержаться на плаву.
Всё! Ещё - росчерк пера и прощайте дома культуры с филармониями, здравствуйте ананасы и рябчики.
- Тыш-ты-тыш, туш, - ожил новый телефон Андрея.
Митрошин откинул крышку, поглаживая соглашение дрожащей рукой, и ответил, не обратив внимания на номер с которого пришел звонок.
- Алло-о! - игриво осведомился он.
- Ты украл песню, - послышался спокойный голос. - Ты мертвец!
- Что?! - улыбка превратилась в оскал, а потом вовсе сползла с лица.
Трубка лишь тихо гудела. Перо царапало ежедневник, а рука не спешила ставить автограф на очень дорогом клочке бумаги.
* * *
- Это абсолютно невозможно! - человечек со стетоскопом сопровождал гостя - Наша клиника имеет благополучную историю и уважаема всеми медицинскими ассоциациями Америки!
- А не видели вы в последнее время кого-либо из изображённых здесь людей? - безукоризненный костюм передал папочку хозяину.
- Нет, - осмотрел тот фотографии, - но здесь же больница - огромное количество посетителей, приходят и уходят совершенно свободно, я даже сотрудников не всех в лицо знаю.
- И совершенно напрасно.
- Но я могу попросить уборщиков и сторожей рассказать вам всё!
- Не нужно, этим займётся полиция. Сейчас меня больше интересует бокс, в котором находился пропавший.
- Да, сэр, - начал дрожать человечек.
В ни чем не примечательной палате их встретили стандартные аппараты и койки с прикованными к ним людьми.
- Вот мы и пришли. Оператор систем жизнеобеспечения - Энтони Терехоф, больше месяца пациент находился под его присмотром.
- И где же мистер Терехоф?
Человечек со стетоскопом попытался позвать подчинённого, этому сильно мешала музыка.
Наконец на зов вышел медработник с нечёсаными соломенными волосами и нашивкой техника на куртке.
- Здесь всегда так шумно? - осведомился костюм.
- Это радио, шеф. Ребятам всё равно нечем заняться, а мне интересно послушать родную речь. К тому же, если коматозникам захочется попросить выключить музыку - это ещё один отличный повод им встать и заговорить.
- Верно, хорошая работа. Мне необходимо задать вам несколько формальных вопросов.
* * *
Андрей вспомнил, как в детстве забавлялся, названивая наугад и грубя голос, представлялся работником милиции, прокуратуры или самых секретных в мире органов. Нынешняя молодежь не та, что раньше. - Констатировал Митрошин. - Хоть и глупые, но в целом безобидные розыгрыши ее не устраивают. Хочется чего-нибудь позабористее. И звонки с угрозами самая малая из возможных шалостей.
Стоя у барной стойки, Андрей цедил виски и поминал нелестными словами общество, взрастившее нахалов, осмелившихся угрожать ему.
"Небось, не случайно мой номерок набрали. Малолетки чертовы", - Андрей всмотрелся в бурлящую в танце толпу, словно ища в ней своего обидчика. На конкурентов он даже и не подумал. Те, появись у них желание "обсудить дела", не стали попусту звонить. Прислали бы ребят и всего делов.
Со второго этажа, где располагалась VIP-зона, которую Андрей забронировал, чтобы отметить удачное завершение переговоров, открывался прекрасный вид на танцпол, мерцавший и переливавшийся психоделическими огнями. Он предпочел бы провести вечер в одиночестве. Отдохнуть, очистить мысли. Освободить нервы от лишнего напряжения. Но у шоу-биза свои порядки. Только большая шумная компания и только самое модное в городе место.
- Чего грустишь, Андрюха! - проорал в ухо Игорь - главный бухгалтер, наваливаясь на Митрошина всем телом. Пахнуло спиртягой, и это не смотря на то, что в руке он держал початую бутылку шампанского.
- Я смотрю, ты уже набрался, - хмыкнул Андрей.
- Кто? - удивился Игорь, отлепившись от горлышка. - Трезв как стеклышко, - он вытянул вперед руку, в которой держал до сих пор не использованный бокал, налил до краев и протянул боссу.
- Тыш-ты-тыш, туш, - телефон завибрировал в такт звонку.
Андрей отставил бокал, заткнул одно уха, покрепче приложил телефон к другому и крикнул в трубку "Алло".
- Ты, - Митрошин с первого же слова узнал донельзя спокойный голос, - украл мою песню. ... Ты умрешь!
Гудки заполнили сознание, отсекли мир, съежившийся до размеров телефонной трубки.
* * *
Немного оклемавшись, Андрей подумал и решил, что пора с этим цирком разобраться. При дневном свете и на трезвую голову ситуация выглядела не так страшно, поэтому он написал о проблеме давнему другу. Через некоторое время тот перезвонил, и назначил встречу на нейтральной территории. Поэтому Митрошин сменил джинсы и кожу на элегантный в своей мешковатости костюм "я представитель СМИ" и направил стопы в областную управу, в народе именуемую "пентагоном".
На вахте Андрей предъявил пластиковую карточку, где значилось, что он представитель продюсерского агентства, когда мимо него проскочила резвая и весёлая девушка. Дежурный, услышав, что визитёру нужно на встречу в двести восемнадцатом комнату заволновался, вернул беглянку. Затем с неожиданной вежливостью вернул карточку и проводил, чуть ли не до лестницы.
У означенного кабинета беседовали два представительных господина, ни один на друга не похож. Время приблизилось к десяти часам, так Митрошин подождал, когда они зайдут внутрь и прошёл следом. Вместо комнаты его глазам предстал превосходно оборудованный конференц-зал, где человек двадцать проводили какое-то совещание. Продюсер решил не подавать виду, присел у края огромного стола, напротив товарища в синей форме спасателей. Человек, сидевший по левую руку от председателя, шепнул тому на ухо: "пришёл..." Митрошин стушевался и стал читать повестку дня. На первой странице были расписаны участники, а на вторую он перевернуть не решился, так как сам напечатал бы там что-то, за знание чего постороннего просто так не выпускают.
Наконец председатель велел сидевшему от него по правую руку секретарю заседания подвести итог работы штаба и ознакомить участников с условиями следующей встречи, после чего все стали расходиться. Митрошин, как ему показалось, максимально естественно выскользнул в коридор. Тени в углу зашевелись, и к продюсеру подошёл искомый друг.
- Ты чего, Макар, шутки что ли шутишь?
- Здорово. Расслабься, это ты на заседание штаба безопасности попал. Не волнуйся, всего лишь по энергетике.
- Ну ладно, гад, припомню ещё. Помочь-то можешь?
- Попробую. Идём.
Макар сел за один из компьютеров конференц-зала и, предварительно отвернув о Митрошина монитор, отыскал записи телефонных переговоров в базах данных сотовых операторов.
- Да, звонки есть. Можешь заняться своими делами минут на тридцать?
Через полчаса Макар подошёл к занятому в органайзере Андрею, глянул на него раз, другой, и заговорил.
- Так говоришь, тебе по телефону угрожали?
- Ну да, а что тут непонятного? Ты ведь нашёл разговоры?
- Нашёл то нашёл, только... Сам послушай.
Андрей приложил наушник к уху и услышал голос среди роя помех. Свой голос. Никакой другой не разбавил мерного шума динамиков. Митрошин почувствовал как ему жёстко, до звона, заложило уши, щёки разгорелись, на лбу выступил холодный пот. Казалось, сознание разлетелось в стороны, как стая напуганных грачей.
- Ты же не думаешь что я псих? - вернул наушник Андрей.
- Конечно, нет, там помехи сильные гремят, при желании можно за слова принять. Единственное, что думаю - нужно тебе отдохнуть, речка там, рыбалка. Как?
- Пожалуй, пойду, спасибо за помощь.
- Смотри, дело твоё.
* * *
После встречи с другом Андрей больше думал о странном абоненте, а не о встрече с Якубовым. Константин Ильич отличался консервативным подходом к бизнесу, и важные переговоры проводил за ужином. Митрошин же был ближе к записи на прием к психологу, чем к бронированию столика.
"Такой шанс выпадает не настолько часто, чтоб позволить какому-то наркоману все портить", - Андрей мял носовой платок в вестибюле ресторана. Две таблетки успокоительного, проглоченные полчаса назад, организм не заметил. Тело дрожало, а мысли путались. В ящике для перчаток форда скопилась порция лекарств за месяц, всё это время обходился сигаретами.
Наконец, швейцар и парковщик выразили восхищение майбахом Якубова. Константин Ильич, облаченный в темный костюм в тонкую белую полоску, вошел в гостеприимно раскрытую дверь, почтил Митрошина рукопожатием и молодецким шагом проследовал за хостелом.
- Вы бледны, - сказал Якубов. - Съели чего-нибудь? - и рассмеялся собственной шутке. Андрей чуть улыбнулся.
- Чтобы заниматься серьёзными делами, нужно иметь здоровье - объяснил будущий компаньон.
Митрошин моргнул и кивнул с улыбкой.
Разговор пошел в нервно-вежливой атмосфере. Андрей путал слова, бледнел, сверкал лоснящейся от испарины кожей. Константин Ильич мог бы подумать, что Андрея трясется за свое будущее, и ожидание встречи с почти знаменитостью расшатало нервишки, поэтому растягивал встречу, чтоб возможный партнёр научился держать себя в руках. Митрошин совсем наоборот - сидел и считал минуты. Он надеялся, что больше часа Якубов мало на кого тратит. Помощник, когда уточнял координаты переговоров, так и сказал "Не затягивайте, излагайте суть". Андрей пытался следовать совету.
- Тыш-ты-тыш, туш, - Андрей вздрогнул и замер.
- Телефон, - Якубов указал ножом на пояс.
- Извините!
Митрошин вырвал мобильник из чехла и отбежал от стола к окну.
- Украл?
- Ничего я не крал! - закричал Андрей. Весь зал задержал вилку у рта. Официанты поставили тарелки на ближайшие столики, а хостел поискал глазами администратора зала. Митрошин поднял руку, предупреждая его команду.
- Врать тоже нехорошо, - сообщил незнакомец.
- Я не вру, - сказал Андрей, удерживая скользкий от пота телефон.
- Тогда скажи человеку правду.
Митрошин уставился на выход.
- Андрей, - вполголоса позвал Константин Ильич.
- Извините, - вымолвил Андрей, - но мне пора.
- Как это понимать, объяснитесь?!
Ответа Якубов не получил. Митрошин выскочил из ресторана, через двойную сплошную к нему метнулось такси из тех, что караулили безлошадных или чрезмерно пьяных посетителей ресторана.
- Соколовка, - бросил Андрей водителю и набрал ноль два.
- Дежурный сержант Носов.
- Меня преследуют.
- Кто?
- Не знаю.
Пауза позволила Андрею перевести дыхание.
- Приезжайте в отделение, пишите заявление, - выдал скороговоркой дежурный.
- Какое еще отделение? Меня хотят убить! - таксист зыркнул в зеркало заднего вида, и сбавил скорость. - Сделайте что-нибудь.
- Уже делаем, - уверил сержант.
Митрошин прервал связь.
- Алло.
- Петр Михайлович, здравствуйте! Это Митрошин.
- Приветствую. Какие-то проблемы?
- Мне кажется у меня криз. Я слышу голоса.
- Много? И что они говорят? - оживился доктор.
- Один. Хочет сделать из меня мертвеца.
- Успокойтесь. Принимайте Психодрал по рецепту. Завтра позвонит Светочка и уточнит время приема.
- Вы что не понимаете? Мне нужна помощь прямо сейчас! - прокричал Андрей и вырубил телефон.
Он сжал мобильник и просидел так до дома.
- Четыреста, - сказал таксист, нашаривая под сиденьем ключ в газете.
Андрей вытащил тысячную купюру и, бросив "без сдачи" кинулся к дому. Он проверил все замки, и только убедившись, что все надежно заперто, поднялся в ванную.
Легкая музыка и аромат лаванды успокоили не хуже сеансов психотерапевта. Андрей завязал пояс махрового халата и плюхнулся на кровать.
"Все будет хорошо. Месяц похожу к Михалычу. Он отличный специалист. И стану я как новенький"
Мысли прервала телефонная трель. Андрей перевернулся на бок, протянул руку и замер. Номер, телефонный номер с которого шел звонок принадлежал...ему! Звонили из дома.
Митрошин выдернул ящик из тумбочки, наставил револьвер на дверь. Прошла томительная минута. Дыхание восстановилось, кровь перестала колотить в висках, а рука, до этого сжимавшая голову, ослабила хватку.
"Кем бы он ни был, я могу его остановить!", - сказал себе Андрей. - "Еще минута и всё закончиться".
Первый раз в жизни он поверил себе.
Щелкнула дверная ручка. Дверь отворилась. На пороге стоял Котёнков.
- Андрей! - изумился он. - Все в порядке. Это я - Петр...
- Михалыч, - выдохнул Митрошин, оседая на край кровати. Револьвер стукнул в пол. Нервное напряжение развеялось слезами радости, окропившими пуховое одеяло.
Доктор присел рядом с Андреем, погладил по голове, заглянул в глаза.
- Все позади. Больше нечего бояться. Лучшее, что ты можешь сделать - хорошенько выспаться.
Андрей почувствовал укол и услышал: "Обещаю, ты поправишься".
* * *
Снова последний сеанс. Андрей вышел на залитую светом улицу, где блики стекол домов и припаркованных машин играли с ним солнечными зайчиками. Он оглянулся, глянул на вывеску: "Котёнков П.М., психотерапевт".
"Надеюсь, ты переживешь потерю клиента", - Митрошин рассмеялся, втянул влажный воздух, с ленцой выдохнул и пошел по набережной. В офис решил сегодня не ездить.
Вспомнил, как хорошо себя почувствовал, вручив чек матери Кирилла и сказав, что он не последний.
Конкуренты подняли бучу. Обвинили Митрошина в чёрном пиаре, в игре на чувствах людей. Он знал, что это на самом деле.
Звонок.
Андрей не вздрогнул: "Всё же Михалыч - волшебник".
- Алло!
В трубке давно позабытый голос. Теперь в нем нет угрозы, только удаль.
- Одних сгубила сталь. Других сгубила старость, йо-хо-хо. Всё равно на дно!..