- Запомни, сегодня тебе лучше не говорить "стоп". Если ты попытаешься остановить игру, я уйду. Насовсем. И не вернусь.
Это было жестоко, но моя сучка любит жестокость. Она просто обожает когда ей приказывают, не считаясь с ее желаниями и не заботясь о ее удовольствии. Тем слаще для этой маленькой шлюшки моменты, когда она все же кончает. Она так сладко стонет! Только ради этих стонов стоит оставить ее без оргазма на пару дней. Да, она любит унижение и принуждение, но ненавидит боль. Ни свою, ни чужую. Сегодня она получит сполна и того, и другого. Но больше всего моя куколка боится потерять меня. Так что она все стерпит и все мне простит. Я даже просить не буду. Она сама приползет ко мне на коленях и будет лизать ноги, лишь бы не потерять с таким трудом обретенное счастье.
Порочная дрянь! Рядом с ней я не узнаю себя. В кого я превращаюсь? Бездушное, озлобленное, непримиримое существо с обостренным собственническим инстинктом. И это я? Но я так люблю эту глупую девку, так хочу чтобы она всегда была рядом! Ради этого я все вытерплю и все сделаю.
Эта пакостливая стервочка решила показать мне пару картинок, которые ее безумно возбуждают. И если первая мне вполне понравилась, то вторая привела в бешенство! А она всего этого хочет! Целый вечер пропал в пустых попытках объяснить ей в чем разница между этими картинками. Для нее они остались одинаковыми. Ведь на обеих присутствует девушка, которую имеют четыре мужика. Это мне видно, что на первой умело срежиссированная постановка с красивым сексом, а на второй просто четыре члена раздирающих жертву в процессе драки за первенство. Но как объяснить это моей малышке? А никак. Ей нужно это просто показать.
Раньше никто, кроме меня, не прикасался к моей игрушке. Сейчас я отдам мою куклу на растерзание. Я хочу, чтобы она поняла разницу между унижением и подчинением. Пусть на собственном опыте познает, что с игрушкой можно просто играть, а можно с ней играться, не боясь поломать в процессе.
Привязываю свою суку к батарее и хлопаю в ладоши, приглашая мужчин войти. Четыре абсолютно одинаковых голых тела в одинаковых масках. По помещению раскатывается смех и рычание вошедших. Им разрешили делать все, что угодно, пока я не пожелаю остановить игру. "Гости" делятся пополам, двое подходят ко мне, двое намерены играть с моей куколкой. Наряд моей малышки подобран идеально: алое платье с разрезом до бедра, черные чулки сеткой и босоножки на высоченном каблуке, довершают картину черный парик и кулон сердечком на шее. Макияж тоже наложен мастерски. Так что моя куколка превратилась в полноценную шлюху. Только такая шлюха стоит огромных денег и простым мужланам на поругание ее мало кто отдаст. Но в этот раз отдали. Первый и последний раз я допускаю подобное. Либо моя игрушка все поймет, либо я уйду. Хочется надеяться на первое.
За этими мыслями не обращаю внимания на действия приглашенных. А зря. Один крепко схватил меня за запястья, оставляя синяки, а второй грубо вставил свой огромный член в зад. Мой мучитель довольно стонет и, порыкивая, начинает мощно двигаться, причиняя адскую боль. Остальные ржут и улюлюкают, наблюдая эту картину. Сначала пытаюсь сдерживаться и сжимаю зубы, но быстро сдаюсь и ору во все горло. Боже, как же мне больно! Краем глаза замечаю, как моя кукла дергается в путах, желая прийти на помощь, а потом оседает на пол и в бессильной ярости наблюдает за моими мучениями. Мой голос сорвался и теперь вместо криков из горла вылетают сдавленные хрипы. По щекам текут слезы. Сквозь дымку боли вижу, как на моей кукле рвут платье, ставят раком и начинают иметь с двух сторон, стараясь при этом не закрывать обзор на мое распростертое тело. Мой мучитель кончает и меняется местами с напарником, но моей шлюшке уже все равно. Она посмела дернуться ко мне, как только хватка ее учителей слегка ослабла, за что получила удар по лицу наотмашь и следом ногой в живот. Теперь ее крепко держат и уже не стесняясь лупят по лицу и заднице. Наконец моя игрушка не выдерживает и начинает плакать. Кричать она не станет никогда. Это я знаю точно. Было время проверить. Заметив мое невнимание к собственной участи, мои мучители огорчились. Выразилось это в болезненных щепках и ногтях, раздирающих кожу на бедрах.
Через час, вдоволь наигравшись, мучители бросают меня на пол и направляются к моей сучке. Она тяжело дышит, распластавшись на полу, на щеках остались дорожки от слез, расплывшаяся косметика, превратила мое любимое личико в отвратительную маску. Да, теперь она похожа на дешевую шлюху. Четверка довольно ржет и начинает мочиться на мою девочку. Малышка слабо стонет, даже не пытаясь увернуться. Не выдержав, с трудом поднимаюсь и выгоняю этих уродов. Они почти сломали мою вещь! Она моя и только моя!
Помогаю глупышке, посмевшей мне перечить, подняться с пола и веду в ванную. Снимаю с нее остатки одежды, смываю слезы и макияж, а затем ставлю под душ, собираясь смыть хоть часть "подарков", оставленных приглашенными. Кукла слабо стонет и поднимает на меня полные слез глаза.
- Зачем все это? Они ведь сделали тебе больно!
- Глупенькая, - шепчу ей на ушко, нежно поглаживая по плечам. - гораздо больнее было видеть твои мучения.
- Но ты ведь не любишь анальный секс! - в отчаянии кричит она.
- Это был не секс, а насилие. И я пройду через это снова, если ты, наконец, поймешь разницу! - вылезаю из ванной и дергаю ее за руку. - Идем! Я покажу тебе, что бывает иначе!
Ставлю свою шлюшку на четвереньки, цепляю ошейник и веду обратно в комнату. Там нас ждут две блондинки. Потрясающе красивые. Одежды на них минимум: чулки, босоножки и страпоны. Никаких масок. И они абсолютно разные. Одна миниатюрная и аккуратненькая, совершенно без макияжа, а вторая с пышными формами и "боевой" раскраской на лице. Парочка с обложки.
Они мне улыбаются и с вожделением поглядывают на мою собачонку. Делаю приглашающий жест и устраиваюсь в кресле. Теперь я буду только наблюдать. Девочки нежно смазывают попку моей игрушки маслом и вставляют в нее член с чем-то вроде хвостика на кончике. Теперь это настоящая собачка. Сука во время течки, но на поводке и четко знающая свое место. Закрепив член на бедрах, мою шлюху буквально выгуливают по комнате. Потом она вылизывает блондинкам ноги и киски, сосет им "члены" и сладко стонет. Я иногда подсказываю в какой позе хочу их видеть и подстегиваю свою куклу оскорблениями или просто грубой бранью. Блондинки все время молчат.
Девочки вошли в раж и эта накрашенная блядь оцарапала моей кукле лицо. Вскакиваю и пинками выгоняю поганок вон. Они обиженно сопят, но удаляются. Правила здесь диктую я. Падаю перед своей куколкой на колени и начинаю нежно вылизывать ее лицо. Она шипит от боли, когда я задеваю рану на щеке. Осторожно собираю капельки крови и приникаю к ее губам в жадном поцелуе. Моя сучка обнимает меня и валит на пол. За пару секунд справляюсь с ремешками и импровизированный хвостик летит в сторону. Резко толкаю куклу и оказываюсь сверху. Потом долго и с наслаждением имею ее. Она сладко стонет и извивается, не смея пошевелиться. Игра не остановиться, пока я не скажу, а значит начать двигаться без приказа она не может. Через несколько минут она с протяжным стоном кончает и смотрит в мои глаза. Любуюсь голубыми омутами любимых глаз, а в голове пусто.
- Стоп игра, - шепчет моя шлюшка.
- Как скажешь, - с трудом узнаю свой голос, больше похожий сейчас на хрип.
- Зачем все это?
- Чтобы ты поняла разницу между игрой С игрушкой и В игрушки. Сначала в тебя игрались, а потом с тобой играли. Что тебе понравилось больше?
- Когда играли со мной, - тихо шепчет моя девочка.
- Мишель, я тебя очень люблю и хочу чтобы ты раз и навсегда запомнил, что ты моя игрушка и должен либо слушаться меня, либо отпустить.
Сильные руки крепче обнимают мое истерзанное тело, прижимая к широкой груди.
- Я никому тебя не отдам! Моя Госпожа. Моя Богиня. Моя Ведьмочка. Я люблю тебя, Лера.
Потом он подхватывает меня на руки и несет в постель. Я обожаю засыпать в его объятиях. А еще я просто ненавижу эти игры. Но он бывает счастлив только после них, хотя утром ему жутко стыдно, так что я буду играть с ним столько, сколько нужно. Он навсегда останется моей игрушкой. Только моей!