Чума вышел за мной чуть позже. Подождал. Покачал головой.
- Слабак!
- Нет, я вообще-то.... Просто неожиданно..., - оторвался я от поддерживавшей меня скамеечки.
- Его очень круто пытали. Всё это, что ты видел - пожизненное. Из него доставали и ему же показывали, и ему же....
Новая волна дурноты вывернула меня на изнанку.
- Кто? - простонал я, пытаясь отдышаться.
- Это я у тебя хотел бы узнать. Всё? Больше не будешь? Тогда поехали, поговорим.
В уже знакомом мне кабинете важняк разрешил мне закурить, пододвинул к себе бланк допроса свидетеля, затем, подумав, отложил назад.
- Алиби? - коротко спросил он.
- На когда?
- На сегодняшнюю ночь.
- Где-то до полуночи - в казино, потом в гостях.
- И не продулся?
- Нет, в плюсах.
- Ладно.... Это к слову. Верю. Когда с ним встречался?
- Вче... нет, позавчера.
- Он рассказывал, над чем работает?
- Да.... Раскручивал дальше то самое дело, по расстрелу машины.
- Оно окончено. Пошло в суд.
- Всё-таки, каптёрщики?
- Может, ещё о чём?
- Ещё... да. Он что-то говорил о пропажах детей.
- Та-а-ак. И накопал что-нибудь?
- Не говорил. Сказал, что это какая-то жуть - и всё.
- При тебе кто приходил, он кого-нибудь ждал, кто - либо звонил?
- Нет. Ничего такого.... А ваше мнение?
- У него было много врагов. Но это - не месть. Что-то искали. Но Бычёк никогда не работал с вещдоками. Даже не касался их. Мнил себя этаким Пуаро, для которого главное - мыслительный процесс.
- Но получалось же! Но... вы говорите - никогда с вещдоками?
- Да. Принцип у него такой был. Сколько я его знаю. А что?
- Нет... просто... да нет.
- Ну? Ну, Давай. Поделись, может, что прояснится.
- Нет, ничего.
- Эх, браток, рановато тебя всё же выпустили. Ну, да ладно. Свободен.
- Вы же знали, что я невиновен! Почему тогда?
- Я сказал - свободен!
- Вы же тогда.... Когда расставались.... Вы же человеком были!
- Сейчас вызову с поста - тебя выкинут.
- Неужели вам всё равно, что делают с людьми? Или вы просто... трус? Вы же меня знали.
- Знал? А как же, знал. Пьянствуешь.
- Враньё!
- Пропадаешь в казино.
- Это - в свободное время.
- Постоянно таскаешься по девкам.
- Враньё! По каким ещё девкам?
- Ну, по девушкам, молодым женщинам. Назвать?
- Это моё личное дело!
- Безусловно. Но с таким набором мелких страстишек ты хочешь, чтобы здесь все на дыбы встали при твоём аресте? Ах, он не мог! Ах, кристально чистый! Ах, отпустите! Всё! Убирайся!
- Зачем же вы тогда меня к себе сватали?
Терпение важняка лопнуло, он нажал тревожную кнопку.
- Да пойду я сам, - вывернулся я от лап здоровенных дежурных ментов.
- Далеко не пропадай. Можешь понадобиться. И ещё неизвестно в каком качестве - кинул мне напоследок Чумак.
Уже стемнело, когда я утроился на скамейке в одном из парков. Закурив, стал обдумывать случившееся. Значит так. Пассив. Убили шефа, о работе на него думать не приходится. Лишили наследства, в смысле жилья, любимая девушка выгнала, с правоохранительными органами расплевался, к ним уже не вернуться. В общем, ни кола, ни двора. Актив - двадцать тысяч баксов в кармане и свобода. Положительный баланс подвести трудно, но можно. Я пошёл на колесо обозрения, накупил билетов на три оборота и утроился в кабинке. Про "положительный баланс". В принципе, о труде, как источнике существования, мне беспокоится не приходится. Пока не запретили карточную игру, я всегда добуду себе на очень увесистый бутерброд. И на крышу над головой. И на всё остальное - покосился я на соседей по кабинке - двух вполне симпатичных девчат. Вопрос в другом: что дальше? Просто - что дальше? Может, наплевать на всё и закатится в Испанию? Может, что навеет? Или заняться вплотную частным сыском этих уродов? И тех тоже. Обещал же Бычку. Нет, ты погоди, я что обещал? Что мы с ним вместе.... А теперь. Да и что я знаю? Он сказал, что знает всё про... ну. про "Дело каптёрщиков". Оно уже в суде? Может, на суд съездить? Послушать? А потом уже и решение принимать. Наверное, самое лучшее решение - и отсюда пока подальше. А то Чума почувствует, что дело- глухарь и действительно вызовет в "другом качестве" этого пьяницу, картёжника и развратника. Правда, алиби железное, но кто его знает, такое " железо". Пока суть да дело - насидишься. Нет, не хочу. Всё. Решение принято.
И вовремя. Мы уже снижались, когда мои соседки разругались и одна из них выскочила, едва кабинка опустилась на безопасное расстояние. Вторая осталась сидеть.
- Девушка, а девушка, - метнулась к нам контролёрша, или как её там, зав. аттракционом, что ли?
- Оставьте. За мой билет, - вступился я. И вновь свет ламп начал удаляться куда-то под ноги.
- Спасибо. Вот, возьмите - протянула мне девушка стоимость билета.
- Ещё чего!
- Берите- берите. Я не победнею, да и вы не подниметесь.
- Тем более. Будем считать, что я вас пригласил полюбоваться сверху на....
- Я с незнакомыми парнями как бы ничем таким не любуюсь!
Ого! Какая прелесть! Блондинка и в прямом и в переносном смысле.
- Но мы исправим это положение! Виталий. А вы...?
- Эльвира.
- Замечательно! Удивительное и нежное имя! И как подходит! Вот и познакомились. Так что теперь.... Скажите, а со знакомыми парнями вы любуетесь окрестностями? Красиво, правда? Огни внизу, огни вверху....
- Да, красиво....
- Но вы и не смотрите! У вас что-то случилось? Поссорились с подружкой?
- Ай, это из-за Алика. Она говорит, что он как бы на игле, а я не верю.
- А какие симптомы? Я вообще-то врач и немного в этих вопросах волоку. Расскажите.
- Ну, он....
- Постойте. Мы скоро приземляемся. Может, расскажете на твёрдой земле?
Эльвира ( наверное, просто Элла) не возражала. Не нашла возражений и против доводов, что диагноз требует обстоятельного собеседования и... ну не в темноте же? Мы оба - люди глубоко порядочные и.... В общем, через четверть часа мы сидели на летней веранде ресторана и моя новая знакомая, потягивая мартини, разбавленный апельсиновым соком что - то болтала про неизвестного и совсем неинтересного мне Алика. А я, заинтересованно кивая, рассматривал эту девушку - блондинку из анекдотов. Но хороша! Исключительно хороша!
- Так вот. Положение очень серьёзное, - резюмировал я её рассказ, -Но есть некоторые ньюасы.... Надо немного подумать. Переключится. И вам тоже. Пойдёмте, потанцуем.
- Так вот, - прошептал я, наклонившись в танце касаясь губами её ушка. Не отдёрнулась. Ещё ближе и настойчивей.
- Но ты хотел что- то сказать? - повернулась она, скользнув по моему лицу бархатной щёчкой и тёплыми губами. А она довольно высокая деваха! Ну, на каблуках, но всё- таки.... Да-а, и ноги действительно, от ушей. Сюда бы ещё умишка.... Впрочем, зачем он мне сегодня?
- Ну, собрался с мыслями? Давай, выкладывай! - теребила меня девушка.
- Ай, давай неприятное напоследок. Сейчас горячее принесут.
- Я не люблю есть в ресторанах. Алик говорит: "Если ты не понравишься официанту, он может плюнуть тебе в тарелку"!
- Ты - и не понравишься? Это исключено! пусть твой Алик и боится!
- А ведь и правда! Я как-то и не подумала.
- И не надо. За знакомство.
Моя новая знакомая, оказывалось, человек добрый и доверчивый. Во всяком случае, ухаживания и более настойчивые поползновения принимала без сопротивления и даже с некоторой сдержанной благодарностью. Впрочем, и "Мартини" принимала тоже неплохо.
- А теперь пора домой, - вздохнула она, когда мы возвращались за столик после очередного танца. - А то Алик будет как бы ревновать. Он мне всегда в одиннадцать часов звонит. Потом в двенадцать. Проверяет.
- А старики его не посылают с его звонками? - я в это время положил в рассчётную книжку официанту банкноту и блондинка явно заметила, в каком поклоне тот склонился.
- Старики? Но они отдельно живут! Далеко. Я тут как бы в театральный поступать приехала. Ну, зарезали, конечно. Хорошо, что Алик приметил. Вот, теперь живу с подружкой. С Тонькой - ну, ты видел. В рекламе у Алика подрабатываю. На фото. Нет, что ты, никакого там.... А сегодня вот с Тонькой как бы поругалась. А она сегодня и ночевать не будет - дежурство у неё.
- Значит, закончим про Алика у тебя. В спокойной обстановке, констатировал я, когда мы выбирались из такси где-то в жутком захолустье. Даже не подозревал, что есть вот такие районы. Или это ночью? А дом- то какой, Господи! Хотя, чего ещё ожидать от дешовой фотомодели?
- Только если не будешь приставать. Я девушка честная, с незнакомыми... или малознакомыми парнями ничем таким себе не позволяю.
Каким "ничем таким" - можно было только догадываться после жарких объятий на тёмной лестничной клетке. Целоваться она умела и с удовольствием это демонстрировала. И поднимаясь по лестнице, и открывая дверь, и заходя в такую же тёмную сейчас квартиру. Может, даже ещё и тогда, когда я, оглушённый, оседал на пол.
Удар был мастерский - после которого не потёмки, а искры из глаз. А затем скотч, скотч, тебя тянут в комнату и кидают на кровать. Вот теперь включают дверь.
- Вот это - Алик. Его диагноз ему же и расскажешь. Попозже. Знаешь, Ал, он говорит, что у тебя очень серьёзная болезнь. О которой с твоей девушкой он может поделиться только в постели.
Если бы рот у меня не был залеплен скотчем, я бы возразил, что в постели я мог бы... ну да ладно. Пока что пришлось вытерпеть удар ногой в область печени. Ну, когда человек на кровати, ударить его ногой со всего размаха трудно. А с "не всего", оказывается, можно, и довольно болезненно.
- Мразь. К моей девушке, мразь? - прохрипел Алик. Э-э-э, да он действительно, на игле. Правильно моя дурочка рассказывала. Дурочка? Да нет, вы посмотрите на неё! И трезвая совсем, и взгляд какой осмысленный. Ну, артистка! Значит, часть правды рассказала. Точно - в театральный поступала. Задатки есть.
- Я тебе, урод глаза выдавлю даже за то, что глазами её раздевал. руки пообрываю, если прикасался! Он прикасался?
- Да нет, что ты! Я бы не позволила, - не моргнув, соврала Эльвира.
- Тоня, он прикасался?
- Попытался бы - раздался насмешливый голос ещё одной девушки. И эта соврала, не моргнув. Ну ладно, в подъезде могла не видеть. Но танцевали-то мы доволе откровенно. Особенно последние танцы, когда Элиза так ловко прикидывалась пьяной.
Вот и эта вторая врунья. Худенькое личико, но шея красивая, а глаза, глаза! Голубые и огромные такие! Губки - в презрительной гримаске и руки - по карманам. Всё вытянула быстро. Зачем-то расстегнула рубашку, провела рукой по груди. Извращенка!
- Лишнее, и так вижу, что нет. Если не надумался... но это я сам.
А вот это уже было грубо и просто гадко. Хотя и не с сексуальными целями.
- Нет. Ничего.
Интересно, что они такое ищут, если без малого двадцать тысяч баксов для них " ничего"?
- Слушай внимательно, - наклонился надо мной Алик. Да. Наркот. Вон, зрачки какие. Алик. Чья в тебе кровь, Алик? Чёрные цыганские глаза и здоровенный шнобель. Сочные губы и мохнатые брови. И смуглая, ближе к коричневой кожа. Что-то восточное. вон, и волосы сзади в косичку заплёл.
- Значит так, - прервал он мои размышления. - Ты говоришь где они. И тихо спокойно умираешь. Или ты не говоришь где. И тогда подыхаешь, как твой шеф. В страшных муках. Сейчас тебе отлепят скотч. Закричишь - отрежу язык. Понял?
Значит, - он Бычка-то? Ну, с такой приманкой....
- Тонь, отлепи ему рот. Вот так. теперь говори.
- Вы уточните, кого вы ищете, кто такие "они"?
- Шутник. Заклей. Так. Теперь слушай сюда. За каждый неправильный ответ - один пальчик. Тебе они уже всё равно не понадобятся. Ладно, первый вопрос: Что ты должен был принести шефу вчера вечером?
Бусы! Вот оно что! Действительно, что такое двадцать тысяч, когда на кону вот такой куш!
- Ага ! Вспомнил! Ну, отвечай!
- Они врут! Мы с Элкой твоей на танцах.... А в подъезде... хочешь, скажу, какого цвета у неё трусики?
Подействовало сразу - удар с размаха и всхлип девушки. Вымуштрована, не закричала даже.
- И ты, сучка - оскалился Эл на вторую - Тоньку.
- Да врёт он, гад! Ничего не было! Я п в подъезде - темень. что он увидеть мог?
- Ладно. Какие? За ошибочный ответ....
- Розовенькие такие стрингеры.
Фокус был прост. Вечером девушка была в короткой юбчонке, а я однажды удачно уронил вилку. И проявил демократизм - не дожидался официанта.
- Так? Ну, говори, так?
- Так, но Эл... честное слово!
- У тебя - честное? У тебя?
- Но ничего не было!
- Тогда откуда?
- А.... Он под стол заглядывал! Вилку уронил! Я тогда ещё подумала....
Пока блондинка оправдывалась, брюнетка Тоня спокойно заклеила мне рот и закурила. А потом ткнула горящим концом в глаз. Я попробовал кричать через нос - всё равно получилось мычание.
- Чтобы не пялился, куда не следует, - прокомментировала она. - А потом, когда всё расскажешь, прижгу и язык. Чтобы не болтал лишнего.
- Нет, язык - я! Я! - повернулась к нам Эльвира. Как я понял, она успела остудить ревностный гнев Эла.
- Ладно - ладно. Личное - потом. Итак, где бусы? Язык тебе ещё нужен, а вот глаз сейчас вырву. Второй. Ну? Отлепи!
- Спрятал в одном месте. Слепой не найду.
- Врёшь. Но удачно, удачно. Только вот ведь беда какая - ни в какие места ты не ходил.
- Ну вот, в парке, к примеру....
- Врёт! Даже в туалет ни разу не сходил! - опровергла Тоня.
- Заклеивай. Ладно, Глаз пожалеем. Мало ли.... А вот пальчик. Мизинчик хотя бы....
- Я! Нет, я! Ал, дай мне! - наперебой предлагали свои услуги девушки. Но здоровенные садовые ножницы Эл передал - таки брюнетке. Он с помощью Элизы разжали мой кулак. Больно! Мммм!
- Ничего, это предупреждение. Это разминка только такая. А, не подумали. Тонька - быстро прижми чем, а ты со мной его - в ванную.
Ага. Значит, чтобы крови в помещении было поменьше. Слыхал про такие случаи - именно в ванной разбирали. Может, хрен с ними, с бусами? Сказать? Всё равно убьют, - сам обещался. Только быстро. Что тогда? Сказать, но... соврать! Только - правдоподобно. Пока проверят, - время пройдёт. Может, что удастся. А если он- не проверяя? Нет, вряд ли. Надо соврать пролуубедительно.
- Ну, девчата, раздевайте мужика. Сегодня - мужской стрип!
- Ммм!
- Ну? Отклейте.
- Не надо раздевать. Лучше уж так. Приличнее всё же.
- Бусы!
- Слушай, а нет варианта ... эээ выжить?
- Нет! Но повторяю - умрёшь сразу. Так и быть. Я зла не держу.
- Ладно.... Когда я увидел, что сделали с... шефом. Я понял - что - то искали. И понял, что. Поэтому решил спрятать. Срочно. Вот в парк и пошёл. купил три билета на колесо обозрения....
- Кабинка! - взвизгнула Тонька. - как же я сразу....
- Нет! При нас и при мне он ничего....
- Но я к вашему приходу уже один круг сделал. там под сидение намотал. Кто туда вообще заглядывает?
- Не так уж глу-у- у-по, - протянул в раздумье Алик, поигрывая ножом. Действительно, кто там убирает и вообще заглядывает. Ладно... заслужил.
- Он врёт, он врёт, врёт, врёт! - вдруг засомневалась брюнетка. - не дурак, чтобы такую ценность вот так. Мало ли что? Пьяный какой завалится, или, как он, кто под юбку заглянуть захочет.
- Ладно. Проверим. Прямо сейчас поедем и проверим.
- Да что проверим-то? Колесо давно стоит. На верхние не заберёшься.
- Проверим. Отмотаю. Или найду тех. кто отмотает. Эльвира, со мной, Тонька - будешь стеречь.
Эльвира прислушалась к шагам в подъезде. Посмотрела в окно. Затем намочила платок, приложила к обожженному глазу. Заново перемотала чем-то оставшуюся фалангу мизинца.
- Я это не со зла. Ты, конечно, заслужил, но не такое. Не хочу, чтобы ты, чтобы тебя..., - она начала отматывать ленту с моих рук. - Понимаешь, втянули. Действительно поступала, действительно, Ал патом приветил. Вот... теперь приманкой служу. Вчера вот тоже - к твоему шефу.... Ну, старый же козёл! А туда же. Чего вы так на глупых блондинок западаете? Но то, что они с ним потом.... В общем, сломалась я. Я бы сама тебя ни за что.... Но они были рядом всё время.... Теперь беги.
Я сорвал пластырь со рта: - Давай вместе!
- Да, конечно, вместе! Только теперь она первая! - ответил за спиной насмешливый голос Ала.
- Это... я... это.... - залепетала девушка. Но тот схватил её за горло и поволок куда-то в спальню. Эх, как же мы не успели! Ноги остались в проклятой липкой ленте. Я ещё отжался на руках, перебросил ноги на пол, встал. Но свалился от удара в пах острой туфли брюнетки. Руки она мне связать никак не могла, я даже один раз неплохо приложился к этой мордочке, но затем на меня навалился Ал и вдвоём они опять меня спеленали.
- Это хорошо, что он сам вылез. Место освободил. Давай теперь туда эту тварь.
Они приволокли Эльвиру, тоже уже связанную, с залепленным ртом, кинули в ванну.
- Стул сюда. Его посадим. Заодно и его проверим. Вот так. А ты, дорогуша, попалась. Тонька сдала. Сразу, как пришла, сдала. И вот такая проверочка. И знаешь, всё понятно. Не о чем спрашивать. Вот его - ещё поспрашиваю. А тебя... Тонь, раздевай. Я ошибся. Будет женский стриптиз.
Брюнетка, гадливо улыбаясь, начала расстёгивать кофточку, но ярость, видимо уж очень сильно клокотала в этом негодяе. Он резко нагнулся и как-то разом изодрал всю одежду жертвы на несколько частей. Хотя, сколько там той одежды и было.
- Не соврал! - криво улыбнулся мне Ал. - точно - розовенькие. Но ничего, и их - вон!
Было жутко смотреть, как только что белая от страха девушка начала мучительно краснеть от стыда, пытаясь повернуться хоть как-то боком. От меня. Глупышка! Милая, несчастная глупышка!
- Произведение искусства. Венера милосская. Та без рук была. Сделаем?
- Ал, надо идти проверять. Скорее. Дай лучше я. пусть на собственный внутренности полюбуется.
- Давай. Прощай, сучка. Могла бы.... не судьба.
Моя несчастная блондинка, увидев, как примеривается её бывшая подружка, закрыла глаза и замерла, заблестев вдруг обильным потом. Всё! Я смог! Вся эта липкая мерзость слетела с моих рук и ног, и я вскочил со стула. Оба мучителя обернулись на шум и удивлённо замерли. Правда, удивляться им пришлось недолго. Или придётся теперь вечно - не знаю. Я ещё подхватил теряющую сознание Эльвиру, отнёс её в кровать, хотел развязать, вроде даже начал. Нет, что-то мешало, что-то было не так. Дико, чудовищно не так. И в который раз, в самый неподходящий момент - провал в никуда.