В ту ночь мне приснились бесы, и я играл с ними в какую-то, убейте, не помню в какую, игру. В процессе игры, проигрывая им по всем очкам, я почувствовал, что они меня элементарно и коварно обманывают. Их было штук десять, а я был, конечно же, один. Выглядели они достаточно устрашающе, но, после того, как они начали на меня наезжать, не найдя другого выхода,я вышел из себя, и начал бить им морды. Занятно, что они на меня сами не нападали, а только дружно угрожали. Драться пришлось раза три, и каждый раз жертва только оборонялась. Каждый из трех мною побитых был примерно равен мне по силам и, если бы они набросились все, мне пришла бы хана. Было изрядно страшно, но они были, похоже, психологи, а не бойцы, а я начал играть не по правилам, спутав им все карты. Получается, что поговорка "Не так страшен черт, как его малюют" абсолютно права. В конце концов, они от меня отстали, пообещав, что еще до меня доберутся. Перспектива, конечно же, совсем не радужная.
Я познакомился с ней после какого-то антиглобалистского полупанковского сэйшна, которые года четыре назад достаточно часто проводили мои юные друзья из творческого объединения "Лимонад", при всяческой моей поддержке. В то время я уже год как расстался со своей женой и занялся рок-н-ролльно-творческой деятельностью вкупе с изрядным возлиянием горячительных напитков. Сейчас, рассматривая тот период, я понимаю, что часто ходил по грани допустимого, иногда переходя ее. К тому же почти все мои новые юные друзья, да и в некоторой степени и я, тогда были больны детской болезнью национал большевизма. Позже пришло абсолютное разочарование, все поняли, что идеи Лимонова это лишь понты, но в тот период пара моих знакомых втихую, но абсолютно всерьез собирались ехать с ним делать революцию в Восточный Казахстан. Портреты Че Гевары висели на стенах, сочинялись и распевались на концертах дерзкие песни протеста, книга Лимонова "Анатомия героя" была у многих настольной. Лимонова вскоре закрыли чекисты, но проработали тему из рук вон плохо, поскольку через некоторое время были вынуждены его отпустить и только подняли ему рейтинг. Занятное было время, я и сам написал цикл борзых стихотворений, которые находятся в сборнике "Последняя заповедь". На многие из моих стихотворений антиглобалисты написали песни, некоторые из них стали почти культовыми. Думаю, что с тех пор я на примете у чекистов, хотя это никак не проявляется.
После очередной акции возлияние происходило у меня дома, она затесалась с другими группиз, и была вроде как без пары. Все поклонницы были какого-то юного возраста, лет на 10-15 младше меня, и я, кроме того, что шлепать им по попам (в ответ они беспринципно хихикали) большего, как будто, не позволял. Она была постарше их всех, и как выяснилось позже, имела малолетнюю дочь. Тогда-то я и познакомился близко с ней первый раз. Я увел ее из зала, где заседала вся братия, в спальню и цинично затащил в койку. Впрочем, она была достаточно под шафэ и была вовсе не прочь. Позже, ночью я даже ее немного проводил в сторону дома ее родителей.
Никаким особенным интеллектом она не отличалась, образование имела воскресно-приходское и на мой вкус была толстоватой. Потом она начала приходить чаще, и я по причине отсутствия постоянного сексуального объекта, периодически с ней близко общался. Если принять во внимание, что келдырил я тогда прилично, то можно понять, что мне было абсолютно фиолетово, чьими услугами пользоваться.
Конечно, разнообразные подружки снимались в питейных местах, но каких-то устойчивых связей не возникало, и я могу пересчитать по пальцам тех с которыми я "дружил" продолжительное время. Кроме главной героини, их было, пожалуй, четыре.
С необыкновенно энергичной в процессе и необычайно стервозной по жизни служительницей местного отделения сбербанка, старшей меня на два года и учившейся когда-то со мной в одной школе, "роман" продолжался месяца три. Она была также с ребенком и разведенная. Одна часть ее достоинств устраивала меня абсолютно, вторая абсолютно не устраивала. К тому же она начала строить на меня определенные планы, что мне очень не понравилось. Пришлось этот проект закрывать.
Вторая подружка была двадцатилетнего возраста, выпускница местного колледжа, приехавшая из провинции и так и осевшая в этом населенном пункте. О ней я вспоминаю, пожалуй, чаще, чем о других, по причине ее юности. Но она имела, параллельно со мной, романы на стороне, а я, являясь собственником, долго этого стерпеть не мог.
Третья была сестра главной героини, и с ней я "дружил" месяца три, параллельно с главной героиней. Позже она уехала в город и вышла замуж за одного из тех юных панко-нацболов, который также туда перебрался побуянить против власти. Сейчас они вернулись на родину, произвели на свет сына, но живут похоже хреново, так как покладистостью характера девушка никогда не отличалась.
Четвертая была некто Ирэн, которой я посвятил стихотворения "Если б не пришла Ирэн" и "Ирэн". Про нее можно писать отдельный рассказ, так как она, если не врет, сочиняла стихи, которые находятся в сборнике "Помощь юным талантам". Было ей 19 лет, прожили мы с ней где-то месяц, до этого правда иногда встречались, когда она приезжала на родину из своей деревни погулять на стороне от мужа. В конце концов, он ее выгнал, и она напросилась пожить у меня. На новый год она потерялась, что чуть меня не взбесило, потом загремела за мордобой в ментовку. Была изгнана, но через месяц частично прощена и периодически заходила "в гости". Но через пару месяцев я застукал ее в процессе произведения акта с одним из своих самых коварных корешей и выпнул обоих. Грустная история, потому что к ней я, похоже, что-то испытывал.
Тогда то и появилась на сцене главная героиня. Находясь в расстроенных чувствах, я приголубил ее с удовольствием. Самое плохое было то, что, занимаясь с ней оргиями, приходилось представлять какой-нибудь другой объект подходящей комплекции. А так, как такой комплекции знакомых и подруг у меня не много, я был вынужден активно фантазировать. Положительным достоинством главной героини была хозяйственность. Мой дом блистал и сверкал, любимый мной борщ всегда был свеж и вкусен, стирку рубашек и всего прочего я, опять же, и, конечно же, сбагрил на нее. С самого начала я знал, что наша связь не надолго, так как нисколько ее не любил и, наконец-то научился понимать, что с женщиной стоит жить только по любви.
Семь лет брака "по расчету" со своей первой женой (ее мать была мэром нашего населенного пункта, а мне тогда ужасно была нужна "крыша") оставили кошмарные впечатления и ничего, кроме горячо любимого мной сына Александра не принесли. Хотя вру, "крыша" бывшей тещи мне помогла ровно настолько, насколько я и рассчитывал, так что можно сказать, что своих целей я достиг. Другое дело то, что с высоты своих лет, я сейчас понимаю, что так цинично вести себя, как тогда в легкую делал я, все же нельзя.
В конце концов, главная героиня надопускала массу косяков. Для нее было нормальным укатить в город, не предупредив меня, затем несколько дней разбухиваться в соседнем населенном пункте, при этом даже не позвонить, приехать и, после полученной моральной взбучки, удивляться, - Что же так жестко? Добила она меня тем, что на моем дне рождения стала увиваться за одним из гостей, обалдеть, а через пару дней не пришла ночевать, как будто зависнув у подруги, и опять же не догадавшись, что в подобных случаях звонят. Пришлось главную героиню аккуратно изгонять. Теперь я в гордом одиночестве размышляю, пишу стихи на разные темы, пытаюсь постичь вечные тайны мироздания. На данном отрезке времени нахожусь в активном поиске подруги. Все вроде нормально, но что-то изменилось. И все, вроде, сделал правильно, а на душе как-то, эх, хреново.
P.S. Она носила Пушкинское имя Татьяна, но кроме имени ничего Пушкинского в
ней абсолютно не было.
А бесы, похоже, подбивали меня порвать ее, как селедку, но я набил морды
![[]](/img/p/poedinkin_w_w/besy/foto058.jpg)