Город, погибший за одну ночь. Когда наступил новый день, и она вышла на улицы города, Аня была поражена безмолвием, царящим в Глубоком. Казалось, словно все жители вышли куда-то на минутку, бросив свои обыденные дела. Но иллюзию бесследно пропавших людей портили трупы, которые порой встречались на улицах Глубокого. Тишина стала синонимом смерти. Она поглотила все, заняв собой улицы и скверы, ворвавшись в квартиры и, в конечном счете, захватив городок. Тишина пугала Рудакову больше чем мертвые люди. Каждый из них, еще вчера жил своей повседневной жизнью, совсем не догадываясь, какую участь для них уготовила судьба. Увиденное, заставило Рудакову понять насколько сильно изменился мир за одну ночь. Он никогда не будет прежним, сделав свой очередной шаг к собственному краху. Вряд ли она когда-нибудь забудет Глубокое...
- О чем задумалась? - нетерпеливо спросил Вестфаль.
Девушка раздраженно фыркнула. Может быть, для Кости смерть тысяч людей привычная картина, но не для нее. Покопавшись немного в сумке, Аня достала шприц. Она не понимала, зачем для допроса одного из предполагаемых исполнителей теракта, понадобилось затаскивать его в подвал жилого здания. В мертвом городе их и так никто бы не увидел. Жуткий и сырой подвал, заваленный всяким хламом, был не самым приятным местом для девушки. Помещение неплохо освещалось одинокой лампочкой, свисающей на проводе с потолка. Посреди комнаты на стуле сидел мужчина, и что-то невнятно бормотал про себя. Для надежности, Вестфаль связал его, хотя они настолько накачали его наркотиками, что при всем своем желании, ему вряд ли удалось бы сбежать.
- Спасибо за занимательный рассказ о своих "подвигах"! Настало время расплаты.
Вестфаль повернул его голову так, чтобы пленник видел, как Аня набирает из ампулы очередную дозу. Когда все необходимые приготовления были завершены, девушка протянула Косте шприц.
- Постой...
- Страшно?
- Скажи... руководство решило просто от нас избавиться?
Пленник говорил медленно и тихо, не глядя на своих мучителей. Костя не хотел отвечать, но в последний момент передумал.
- Нет. Стал бы я тогда тебя допрашивать. Совсем уже что ли? Хотя чего это я...
Не мешкая, Вестфаль вкачал ему ударную дозу психотропов. Все это время Аня молча, наблюдала за происходящем, не вмешиваясь в действия Константина.
Мысленно, она прокручивала в голове все события прошедшего дня. В мире есть место и хорошему. Например, минский лисенок сумеет выжить. Сейчас он уже должен быть в лагере спасательной группы. Или, например, им удалось поймать и обезвредить шестерых человек из террористической группы, устроивших теракт. Но с другой стороны, то, что делал Костя, вызывало у нее одно лишь отвращение. Он был осведомлен о предстоящем теракте, но не стал препятствовать его реализации. В каком-то смысле она считала себя соучастницей. Если ты знаешь, о готовившимся массовом убийстве людей, ты и сам невольно становишься убийцей.
А вот Вестфалю было глубоко наплевать на то, что за ночь некогда живописный город превратился в карантинную зону. Его волновало совсем другое: исполнители, которых они поймали не более чем пешки. Те, кто стоит за произошедшим, те, кто спланировал теракт никогда не стали бы марать свои руки.
Причина, по которой Вестфаль знал о том, что должно было случиться в Глубоком, когда-то стала поводом для начала его карьеры в правительственной службе. Именно по этой причине он нашел Анну Рудакову и убедил помогать ему. Кто-то назвал бы это даром, но для Кости это стало личным проклятьем, превращавшим каждый новый день в кошмарный сон. Вестфаль мог предвидеть будущее.
***
За полгода до событий в Глубоком.
"Амальгама" долгое время была очень узкоспециализированной организацией, состоящей буквально из сотни человек, если не меньше. Как такового отбора не существовало, в эту организацию попадали различными способами - случайно, по дружеским рекомендациям или насильственно в качестве расходного материала. Но с 2010-ого года "Амальгама" стала быстро разрастаться, постепенно превращаясь в отдельное силовое ведомство. Встал вопрос о профессиональной пригодности многих сотрудников, которых в буквальном смысле перекидывали из МВД, КГБ или прямиком из Министерства обороны. В этом плане Вестфаль выглядел настоящей "белой вороной". Он не проходил срочную службу, у него не было подходящего образования, а с набором личных психологических проблем, дорога в любую секретную службу, подчиняющеюся правительству, ему была закрыта.
Поэтому когда Алексей Фролов, вызвал его на приватную беседу, Костя в целом представлял, что его ждет. По факту, какой-то определенной должности Фролов не занимал. Но, о его "проверках", а так же о слежке за сотрудниками, ходили дурные слухи. Волк, ищущий паршивых овец. Вот как его прозвали в "Амальгаме". Вестфаль знал, бояться ему нечего, однако предстоящий разговор это первый тревожный звоночек, на который ему непременно следует обратить внимание.
И все же, Костя нервничал. Он не сразу решился войти в кабинет. Минуту или две, он простоял у двери, как бы выжидая подходящего момента. Глубоко вздохнув и мысленно обматерив Фролова, он вошел в кабинет.
Этот кабинет изначально не был кабинетом Алексея. Он достался ему, после того как Фролов выявил "коррупционную схему" участником которой как раз таки является бывший хозяин кабинета. Это по официальной версии. По неофициальной, бедняга кому-то перешел дорогу, а Фролову поручили с ним разобраться. С тех пор здесь ничего не изменилось. Те же картины на стенах, те же книги на полках. Невольно создавалось впечатление, что ищейка вроде Алексея не собирается здесь на долго оставаться.
В отличие от Кости, верный пес правительства был одет в черный костюм. Безукоризненно белая рубашка и черный галстук свидетельствовали о том, что Фролов сегодня побывал на встрече с так называемым высшим руководством. На лацкане пиджака виднелась эмблема организации. Красное крыло с самого зарождения спецслужбы всегда являлось главными и единственным символом "Амальгамы".
Фролов жестоком показал Косте присесть напротив.
- Давно работаете в "Амальгаме"?
- С одиннадцатого года.
Странный вопрос. Наверняка Алексей внимательно изучил его личное дело, прежде чем приглашать к себе. Этот банальный вопрос либо пустая трата времени, либо не слишком изобретательный способ его разговорить.
- И как вам? Работать на правительство?
- Лучшее что со мной случалось в моей жизни, - не задумываясь, ответил Вестфаль.
- Да ладно?
- Да, именно так
Костя старался взвешивать каждое слово, прежде чем отвечать на вопросы Фролова. В любом случае, он должен быть осторожным, даже не смотря на то, что у Вестфаля, в общем-то, было нечто вроде иммунитета. Он даже мог не приходить к Фролову.
- Я прочел ваше личное дело, и, похоже, у вас есть некоторые проблемы со здоровьем.
- Да именно так, - снова повторился Костя, - Моим лечением занимается штатный сотрудник "Амальгамы" доктор Зорина. Марина Вадимовна, если я не ошибаюсь.
- Лечение это громко сказано. Она просто выписывает вам снотворное с амфетаминами. Это конечное же верное лечение, раз эти лекарства выписывает врач, - немного помедлив, Фролов добавил, - ну и как, амфетаминчик помогает справиться с последствиями бессонницы?
- Помогает. Однако я считаю, шутки над больным человеком здесь неуместны.
- Соннам чтобы уснуть, Ритадокс для бодрости - это классический набор психопата. Поймите, это сейчас вы, - Фролов заглянул в личное дело, - специалист с выдающимся аналитическими способностями. Но когда пойдете в разнос от всей той наркоты, что вы принимаете ежедневно, от вас избавятся. Неужели вы это не понимаете, Костя?
- Я считаю, что мой врач знает, что она делает.
- Зорина дает вам те таблетки, которые ей сказали. Если ей скажут дать вам, скажем, быстродействующий яд, она так и сделает. Марина в "Амальгаме" с 98-ого, она и не такое делала.
- Я не понимаю, в чем заключается ваша претензия ко мне.
Фролов, кажется, расстроился. Он посмотрел на Вестфаля как на пропащего человека. Может, Алексей даже сочувствовал ему. А может, ему было наплевать, так как глупо переживать за наркомана со стажем.
- Я вам прямо скажу. Слезайте с этого дерьма пока не поздно. Я могу вам помочь. Я могу сделать так, чтобы вам заменили лечащего врача. Зорину очень скоро переведут в Брест, поэтому очень скоро она перестанет быть вашим личным дилером. Так почему бы не попробовать избавиться от зависимости?
- Я подумаю над вашим предложением, - равнодушно ответил Костя.
- Подумайте.
- Я могу идти?
Алексей утвердительно кивнул головой. После чего Вестфаль поспешил убраться из кабинета.
Мысли о суициде посещали его чаще, чем он испытывал чувство голода. И когда совершенно здоровый человек, которого не мучают кошмары, предлагает ему слезть со снотворного, это не то чтобы бесило Костю, ему хотелось разорвать Фролова вместе с его бесполезными советами. Возможно, он так и поступил бы, если бы до встречи с Алексеем не принял две таблетки Ритадокса.
Интересно, а сам Фролов представляет, сколько раз Косте хотелось вскрыть себе вены, лежа в теплой ванне? Вряд ли. Сомнительно, что кто-то вроде Алексея, человека всю жизнь посвятившего служению государству, хотя бы раз в жизни посещало чувство глубокого отчаянья. Настолько глубокого, что хочется забыться напрочь, забыть не только свои воспоминания о будущем, но и в придачу самого себя.
Слезть с наркотиков. Вестфаль хмыкнул, а затем еще раз мысленно послал Алексея к чертовой матери. Да, в чем-то Фролов прав. Вряд ли ему удастся долго протянуть. Однако уж лучше так, чем постоянно жить с мыслями о неизбежном будущем.
***
Больше всего Костя ненавидел сон, в котором его убивают. Он повторялся с завидной регулярностью, обычно всякий раз, когда ему присылали очередную порцию документов из "Амальгамы" для системного анализа. Сюжет банальный - он в Припяти, гуляет по улице. Затем он без видимой на то причины заходит в один из подъездов пятиэтажки и поднимается на последний этаж. Заходит в квартиру. И некое существо, внешне напоминающие человека, разрезает его на несколько кусочков. Мгновенно, находясь на расстоянии и не используя никакого оружия. Прежде чем Вестфаль просыпается от боли, он успевает разглядеть рисунки, выжженные на стене в комнате.
Кто-то может сказать, что это просто сон, если бы не одно но. Боль, которую он ощущает во сне, в момент своей мнимой смерти, преследует его и после пробуждения. Иногда это продолжается в течение получаса. Места надрезов ноют так, как будто его пару минут назад ударили ножом. Фантомные боли от несуществующих ран. Неудивительно, что он так легко пристрастился к таблеткам, когда без обезболивающего не можешь встать с постели, скованный болью от дурного сна.
А что если, в самом деле, поехать в Припять? И найти тот дом? Он погибнет или все его опасения окажутся наркотическим бредом? Костя размышлял об этом постоянно. И чем чаще ему снилась собственная смерть, тем сильнее становилось желание проверить в реальности свои сновидения. Отчасти Вестфаля забавляла возможность умереть в попытке потвердить свое собственное пророчество. Если конечно выдуманные миры и ситуации, всплывающие из подсознания, считать связанными с реальностью.
После очередного такого сна, Вестфаль все-таки решился на путешествие в зону отчуждения. Проснувшись утром, он вдруг ясно осознал, что ему следует покончить хотя бы с этим кошмаром. Как обычно, приняв несколько таблеток, и дождавшись пока они начнут действовать, Вестфаль быстро собрался. Первым делом, он достал из сейфа пистолет - служебный пистолет Макарова, выданный ему в "Амальгаме". Возможно для того, чтобы он мог самостоятельно застрелиться, находясь под действием наркотиков. Костя ни разу из него не стрелял и вообще не мог приставить ситуацию, в которой ему может понадобиться пистолет. Однако на случай встречи с монстрами из своих снов, он может быть полезным. Наверное.
Интернет сразу же подсказал короткий маршрут до Припяти. За каких-то пять часов он сможет доехать до города. Вопрос лишь в том, как миновать контрольно-пропускные пункты. Как подсказали эксперты в сети, за какие-то шестьдесят или семьдесят долларов без проблем приобретается пропуск на любом украинском пропускном пункте. После часа потраченного на изучения первой попавшиеся информации, Вестфаль в целом представлял, как и куда ему следует ехать. Если он выедет немедленно, то примерно уже после обеда, он будет прогуливаться рядом с небезызвестной гостиницей "Полесье".
Не желая больше ждать, Костя сел в машину и помчался на поиски ответов.
***
Тур по Припяти оставил странное впечатление. С одной стороны, Вестфаля поразило то, в какой упадок может прийти цивилизации за какие-то три десятилетия. Вид обшарпанных фасадов хрущевок, вперемешку с зеленью завоевавшей все улицы города-призрака, заставил его еще раз осознать насколько все переменчиво и не долговечно в этом мире. Торжество природы над человеческой культурой завораживало. Призрак советской эпохи, в лице покинутого города, невольно заставлял Костю переосмысливать свои взгляды на жизнь.
Но с другой стороны, он так и не увидел ничего, что хотя бы отдаленно напоминало его видения. Да, в Припяти много заброшенных пятиэтажек. Но как он не пытался, Костя так и не нашел ту самую, в которой его убивают во сне. После нескольких часов блужданий по улицам, Костя окончательно разочаровался в своей затее. Он не понимал, как он смог поверить своим снам и приехать сюда. Постепенно, Вестфаль пришел к мысли, что из-за таблеток он начинает утрачивать связь с реальным миром.
В тот момент, когда Костя увидел группу туристов вываливающихся из микроавтобуса, он невольно подметил, насколько точной было бы сравнение Припяти с проходным двором. После стольких книг и фильмов о Чернобыле, желающих побывать в зоне отчуждения увеличилось в разы. Не удивительно, что сюда ежедневно привозят людей на экскурсию. Желающие пощекотать себе нервы считали своим долгом сфотографироваться на фоне культовых мест, будь то ржавое колесо обозрения или гостиница "Полесье".
Вестфаль презрительно сплюнул. И на что он, собственно, рассчитывал?
Может быть, он и в самом деле сошел с ума? Это неудивительно, особенное, если учесть, сколько таблеток он съедает за день. Ему больше не было смысла задерживаться в Припяти. Костя поспешил к своей машине, собираясь поскорее вернуться в Минск. Посмотрев на карту, Вестфаль решил, что разумней будет выехать из зоны по сельским дорогам, срезав значительную часть расстояния до нормальной трассы. Он сэкономит где-то минут сорок, а значит, сумеет раньше вернуться домой.
***
Вестфаль услышал легкий хлопок, затем машина внезапно потеряла управление, и его стало заносить в кювет. Неужели он пробил колесо? Но, черт побери, как? Не понимая, что происходит, Костя, не мешкая, нажал на педаль тормоза. Ему совсем не хотелось съезжать с дороги. Остановившись, он вышел из машины, желая побыстрее оценить ущерб.
Однако увиденное превзошло все ожидание. Каким-то образом он не просто пробил колесо, он пробил все четыре колеса. А по такой ущербной дороге, со спущенными колесами ему не выехать из зоны. Даже если он поставит запаску, валяющуюся у него в багажнике. Понимая, что такое случайно не могло произойти, Костя пошел назад. И очень скоро он увидел злосчастные шипы, ловко прикрытые сухой травой. Похоже, кому-то очень не хотелось, чтобы посторонние разъезжали по проселочным дорогам.
Он совершил глупую ошибку поехав по не проверенной дороге. А все из-за желания не попадаться на глаза куче безмозглых псевдо-экстрималов. Действие таблеток постепенно заканчивалось, и Вестфаль все сильнее ощущал растущую внутри себя злобу. Он злился на тех туристов, и на того козла, спрятавшего растяжку с шипами. А больше всего он злился на себя, за то, что он решил все бросить и помчаться в Припять, разгадывать свои сны.
Вернувшись к машине, Вестфаль сложил все необходимые вещи в рюкзак. Пистолет Костя не стал прятать. Он не знал, что ему следует ожидать и посему он решил держать оружие наготове. Может ему повезет и встретит того заботливого человека, спрятавшего на дороге шипы. Жаль, конечно, бросать машину, но, а что ему делать? До ближайшего населенного пункта он доберется за сутки, а там он без труда найдет кого-нибудь, кто поможет вытянуть машину. Других вариантов нет.
Приблизительно через час, Костя вышел к городку, практически утопающему в сосновом лесу. Удивительно, как этот лесной массив не вырубили точно так же, как и Рыжий лес.
Это был небольшой населенный пункт городского типа, оставленный, как и многие другие после аварии на Чернобыльской АЭС. Он был на карте, но Константин просто не обратил на него внимания. На машине он бы проехал этот миниатюрный город за минуту. А так, ему придется потратить минут двадцать. Этот городок напоминал ему местный филиал Припяти. Те же самые здания, до боли знакомая планировка улиц. Должно быть он даже строился одновременно с ним. Костя шел неспешно, прогуливаясь по улицам, и размышляя о бессмысленности своей поездки. Ему нравилось чувство одиночества и свободы, возникающее у него каждый раз, когда он оказывался в безлюдном месте. В каком-то смысле эти ощущения успокаивают даже лучше таблеток.
Взять хотя бы вот этот двор, застроенный со всех сторон типичными советскими пятиэтажками. Раньше здесь ребята играли в футбол, а вот там жители на веревках сушили одежду. Этот маленький городок жил своей жизнью, здесь разворачивались семейные драмы и любовные истории. Может даже случались пьяные драки. А вот там вот заседала коллегия из местных бабушек, которые с большим удовольствием обсуждали все, что происходило в городке. Все сплетни, мыслимые и не мыслимые, пересказывались сотни раз, обрастая новыми подробностями. А что сейчас? Тишина и спокойствие. Асфальт, практически уничтоженный растениями и временем. Деревья и кусты, которые теперь растут везде, где только можно.
Внезапно, Вестфаль осознал, как сильно он ошибался. Как будто в голове кто-то щелкнул переключатель, и он в одночасье сложил в единую картину мозаику из своих кошмаров. Во сне он действительно очутился в зоне отчуждения. Но совсем не в Припяти, как полагал Костя. И именно поэтому, он не смог там найти похожий дом. Сон не был выдумкой. Это сам Костя неверно интерпретировал свое видение.
Он очень быстро нашел ту самую пятиэтажку. За исключением некоторых деталей, все выглядело точно так же как и в его сне. Тот же дом, даже разбитая кем-то скамейка и расположение деревьев во дворе совпадало с его видением. Такое чувство, словно это был не сон, а воспоминание. Ощущение, что ты вновь вернулся в место, в котором неоднократно бывал ранее. Это и пугало Вестфаля.
Константин колебался. Стоит ли ему подыматься? В своем сне он заходит в подъезд и поднимается на последний этаж. Костя чувствовал, как его охватывает страх, при мысли, что обычный, слегка фантастический сон, может стать реальностью. Он стоял перед подъездом, вглядываясь в разбитые окна, не решаясь войти. И возможно Костя простоял бы так еще долго, если бы не услышал детский смех доносящийся откуда-то сверху. Страх сменился желанием узнать, насколько реальным могут быть его сновидения. Стараясь не шуметь, Вестфаль поднялся на пятый этаж. Так же как и в его видениях, дверь в одну из квартир оказалось выбитой. На стенах в прихожей красовались странные рисунки, вперемешку с символами, смысл которых Вестфаль не мог понять. Кто-то выжег все это прямо на бетонной стене. Из квартиры доносился слегка приглушенный шум.
Вестфаль сглотнул. Страх снова вернулся к нему и теперь усиливался с каждым новым совпадением. И с каждым шагом он был ближе к собственному безумию. Но желание наконец узнать, что здесь происходит было сильнее всякого здравого смысла. Он прошел в зал, где в своих видениях он сталкивается с человекоподобным существом, но войдя в него, Костя откровенно растерялся.
На старом зеленом диване сидела девушка на вид лет шестнадцати. Ее грязная одежда давно превратилась в лохмотья, руки и босые ноги были изрезаны осколками стекла. Похоже, эта девушка провела здесь много времени. Но Косте с трудом верилось, что она могла пробыть тут неделю или больше. Девушка смеялась и одновременно грызла шариковую ручку.
А вот нечто, внешне напоминающее человека, сутулясь стояло у стены. Кончиками пальцев создание выжигало на стене причудливые картины. Вестфаль смог разглядеть на лице только глаза, которые как две красные точки светились во впалых глазницах. Вестфаль не сразу понял, что на этом существе нет одежды. Толстая кожа, местами переходящая в панцирь, покрывала все тело твари.
Оно отвлеклось от своей творческой работы и красными точками уставилось на Вестфаля. Ни рта, ни носа, ни ушей - всего это не было на лице существа. Константин был готов ко всему. Был готов выхватит пистолет и немедленно открыть беглый огонь. Но ничего этого не потребовалось.
- Продолжай, у тебя хорошо выходит, - затем девушка, не оборачиваясь, обратилась к парню, - а ты Костя, выброси пистолет, ты все равно им пользоваться не умеешь.
- Ладно, - спокойно произнес Вестфаль, пораженный что девушка знает его имя.
Костя медленно положил оружие на пол. Да, реальность несколько отличалась от его сновидения, но, тем не менее, его все равно могут убить в любую секунду. Существо продолжило выжигать. Костя прикинул, ростом оно будет не выше метра.
- Они выполняют каждую мою команду. Я чувствую, как они хотят, чтобы я им приказывала. Этому неделя отроду. Еще неделя и он превратиться в человека. И уйдет жить в наше общество. Существовать как человек.
Вестфаль сел у противоположной стены на пол. Сейчас ему не хотелось говорить. Он внимательно следил за тем, как существо продолжает выжигать линии на стене. Бесформенные фигуры складывались в одну единую картину - руины города, возможно мегаполиса, и огромного строения похожего на алмаз в ужасном отвратительном лесу человеческий лиц и конечностей. Вестфаль понимал, что ему нельзя произносить ни звука.
- Я не хочу жить своей старой скучной жизнью. От скуки мне хочется умереть. Я не хочу домой. Я не хочу видеть людей - они ничтожны. Даже эти бездушные твари мне нравиться больше чем люди. Может мне убить всех людей, что скажешь Костя?
Ее мягкий, слегка охрипший голосочек завораживал. Существо закончило рисовать. Снова посмотрев своими кроваво-красными глазами на Вестфаля, оно медленно ушло из зала. Костя понял, настало его время. Он подошел к девушке и облокотился на спинку дивана.
- Посмотри на стену, - начал Костя, - это завтрашний день. Скучно не будет, даже если ты и дальше будешь сидеть тут. Но ты можешь пойти со мной.
- С тобой? Будешь надоедать, убью медленно.
- Я не против.
Девушка обхватила руками колени. Вестфалю показалось, что ей холодно, он снял свою куртку и попытался набросить ей на спину, но одежда в туже секунду превратилась в лохмотья. Костя с удивлением уставился на изрезанную куртку. На его руках образовалось несколько легких порезов, из которых рекой хлынула кровь. Услышав посторонний шум за спиной, Вестфаль в спешке обернулся. У двери стояла та самая тварь. Указательным пальцем оно что-то вырисовывало в воздухе. Из самого кончика вырвалось синее пламя.
- Такая рана никогда не заживет. Ты умрешь от потери крови. Пообещай мне, что никогда не предашь меня и никогда не будешь со мной играть! Обещай мне!
В видении Ветсфаля его убивают. И ведь точно убьют вне зависимости от того, что он тут скажет. Что ему делать? Отправляясь в Припять, Костя был уверен, что его сон не более чем плод его больного сознания. Да, он ошибся, причем ошибся очень серьезно. Медлить больше он не мог.
- Не умею врать. Я не буду ничего обещать. У меня есть только будущее, которое тенью идет за мной. Только доверие.
Фраза вышла очень пафосной. Но, похоже, девочка именно этого и ожидала. Она прикоснулась к окровавленным рукам Кости. Боль исчезла сразу, хотя кровь все еще сочилась. Вестфаль чувствовал, что теперь его раны не более чем легкие порезы. Он достал из кармана платок и перевязал руку.