Бой был рав ный, но Клим был уверен, что сможет повернуть ситуацию в свою сторону. Он всё чаще доставал Серова в его волосатый узкий лоб левым джеббом, иногда добавляя правой, но попадал только в ухо. В челюсть было попасть невозможно - вся голова Серова уходила в плечи, видна была только макушка, поросшая чёрными не густыми волосами. Серов бил тупо, постоянно мощными ударами с обеих рук. Клим хорошо двигался, удары принимал перчатками, не допуская их до головы и даже до корпуса, продолжал "джеббить" этого мощного, неудобного, очень сильного курсанта мореходного училища. Клим встречался с ним второй раз: в врошлом году на первенстве города они встречались в предварпительных боях - Клим выиграл по очкам с большим преимуществом. Серов был тогда таким же мощным и неудобным, но быстро выдохся, и голова его болталась от ударов Клима и наклонялась вперёд будто согласная принимать удары ещё и ещё. Сегодня Серов держался достойно, хотя, получив уже около сотни ударов и не нанеся практически ни одного, дыша как разгорающийся самовар, шёл всё время вперёд, работая справа и слева. Клим понимал, что очень возможно попасть под этот удар и тогда..... Эта мысль не успела оставить его голову, как этот удар состоялся - рот наполнился ватой, вокруг было молоко, ног не было, рук не было. Рефери не успел ничего сказать, ни подойти, как Серов ударил снова........
Перед ним сидел отец, молодой без усов и беэ очков, в белой рубахе-косоворотке. Он, раскачиваясь на стуле, говорил:
-Твой бокс это большая глупость. Это не твоя глупость - это глупость теперешнего впемени. Говорят, что это спорт. Возможно он и станет спортом, когда общество хоть чуточку поумнеет. А сейчас это способ превознести себя над кем-то другим, на чужой роже славу заработать. Займись чем-нибудь,поступи в институт.
- Я и учусь в институте уже на втором курсе, а бокс мне нравится.
- И чем же он тебе нравится?
- Мне нравится побеждать! Слушай, папа, ведь тебя убили на войне, мама мне похоронку показывала. А почему ты сейчас со мной
разговариваешь?
- Потому что я при жизни моей не успел тебе ничего путного и умного сказать- всё думал, что успею, и ничего не успел, а ты уже стал взрослый. А сейчас мысли путаются, голова шумит, и сейчас ничего не успею.
- Отец сказал. Он говорит, что голубой цвет это -жизнь, а белый - смерть.
- Когда он тебе это сказал? Где твой отец?
- Его убили на войне. Но он приходит ко мне. Мы с ним пойдём на рыбалку.
- Н-да-а-а..... Так как тебя зовут?
- Клим. А вас - Арсений Сергеевич. Так уж получилось...
- А как друзей твоих зовут?
- Митька, Лёнька и Иван. Я буду сдавать сессию в сентябре.
- Почему в сентябре?
- Мне разрешили сдавать осенью. Я думаю - в сентябре самое время. Я успею подготовиться. И курсовые и лабороторные надо сделать. За два месяца успею.
- И ты всё сдашь?
- Конечно! Я же хорошо учился. А отец говорит, чтобы я бокс бросил. Я подумаю....
- Н-да-а-а.... Ну, спи, тебе много надо спать.
- Ведь позавтракать же надо!
- Да, конечно...
Над ним склонилась женщина, медсестра. Она была в голубом халате.
- Вы сегодня в голубом халате. Это вам доктор так сказал?
- Да, у нас на складе было немного голубых халатов, мы надели их сегодня. А как ты узнал, что мы должны быть в голубом?
- Мне отец сказал. Он знает. И я всё знаю.
- Что ты знаешь?
- Знаю, что Вас зовут Рита.
- Откуда ты знаешь?
- Просто знаю и всё.
- Что ты ещё про меня знаешь?
- Что Вам 28 лет и что у Вас болеет мама. Но она скоро поправится.
Медсестра закрыла лицо руками, всхлипнула и быстро вышла из палаты.
В палату вошёл врач.
- Как ты себя чувствуешь? Что ты ещё знаешь?
- Вам 46 лет, у Вас двое детей, но они с Вами не живут. У меня кружится голова, мне надо поспать.
- Ты хочешь что-нибудь почитать?
- Нет, не хочу, я знаю, что там написано.
- А если это будет английская книга? Или французская?
- Всё равно....
- Ладно, спи...
Клим выписался из больницы через месяц. Он не поехал домой на коникулы, он наврал матери, что остаётся в Ростове на практику, на сборы и на соревнования. Пообещал приехать на неделю в августе. В деканате ему сказали, что надо сдать все лабороторные и выполнить эпюры по начертательной геометрии. Кроме того надо было сдать два больших чертежа и иметь зачёт по иностранному. Клим взял у Вики Лейкус лекции по всем предметам, ему разрешили посещать все лаборотории, какие понадобятся, и он стал заниматься.
Каждое утро Клим пробегал 8 км, делал гимнастику, немного поднимал штангу, которая лежала у двери спортзала, принимал душ, завтракал и садился за учебники. Он в комнате был один. В общежитии жили ещё старшекурсники, оставшиеся на практику, но таких было немного.
Скоро он обнаружил, что лекции можно и не читать - он знал ещё больше, чем могла записать растяпа Вика. Лабороторные он быстро сдал : по электротехнике преподавателю Сиротинскому, по ТММ - доценту Росливкеру, по ТВС - доценту Малкину. О немецком не надо было и беспокоиться, Рогова всегда ставила ему зачёт автоматически. Надо было только сдать черчение Вере Павловне Деевой и решить заковыристые эпюры для старика Волкова. Эпюры Клим успешно решил и теперь чертил в туши в разных проекциях детали автосцепки СА-3, которые ему надо было сначала заэскизировать с натуры.
Подошло время, которое ему назначил лечащий врач. Это было через месяц после того, как Клим покинул больницу.
В кабинете врача сидел ещё один человек. Клим знал, что это врач из Москвы и что он приехал сюда, в Ростов, чтобы провести консультации.
- Здравствуйте! Как Вы себя чувсвуете? Как Ваши дела? Чем занимаетесь?
- Чувствую я себя прекрасно, готовлюсь к сессии, скоро поеду домой к матери.
- Мне здесь сказали, что Вы много чего знаете про незнакомых Вам людей. Это правда?
- Да, иногда это со мной случается.
- Иногда?
- Почти всегда.
- Что Вы можете сказать обо мне?
- У Вас имя и отчество начинаются на букву "А", Вам 50 лет с небольшим, у Вас в правом кармане брюк лежит паспорт, но это не Ваш паспорт.
Человек из Москвы встал и, шатаясь, вышел.
- Зачем ты, Клим, так жестоко с ним? Ты видишь - он ошеломлён! - врач смотрел осуждающе.
- Я же не назвал его имени и возраст тоже не назвал...
- Ты знаешь его имя, и возраст?
- Если напрягусь - узнаю. Мне не хотелось напрягаться.
- Так тебе надо напрячся, чтобы что-то знать точно?
- Конечно. И после напряжения у меня голова болит. Поэтому я читаю лекции по математике и электротехнике, хотя почти всё наперёд знаю. Примеры и задачи я решаю хорошо, и схемы по электротехнике собираю быстро и без ошибок.
- Ты по-прежнему беседуешь с отцом?
- Сейчас уже редко.
- Как он бывает одет?
- Всегда в голубой рубахе. После беседы с отцом я всё точно про всех знаю - и не надо напрягаться. Вчера орала кошка под окном буфета, она всегда орёт, когда в буфет привозят продукты, выпрашивает себе что-нибудь. Буфет на первом этаже, а я на третьем этаже живу. Кошка мне надоела, я на неё розозлился и стал смотреть на неё. Кошка вся сжалась и умерла, сдохла. Я не хотел её убивать, просто я на неё рассердился.
Арсений Сергеевич встал и стал ходить по кабинету.
- И часто ты на кого-нибудь сердишся?
- Никогда не сержусь. А с кошкой - это в первый раз.
- Сделаем так: сейчас ты до вечера полежишь в палате. Тебе принесут обед, никого с тобой не будет. Постарайся заснуть, ты по-прежнему иногда хочешь спать днём?
- Да, я вот и сейчас захотел спать.
Врач позвонил по телефону. Вошла медсестра,которую звали Рита, и позвала Клима с собой. У двери Клим столкнулся с человеком их Москвы. Он был бледно-зелёный.
- Я знаю,как Вас зовут - Вас зовут Арон Анатольевич! - сказал ему Клим. - А лет Вам - 52 года.
Человек из Москвы шарахнулся от него, как от привидения, налетел на стул, упал на него и закрыл лицо руками.
- Быстро уходите!! - крикнул врач.
Клим с Ритой вышли из кабинета.
Вечером в палату вошёл Арсений Сергеевич.
- Мы посовещались и пришли к выводу, что тебе надо ещё полежать у нас. У тебя есть изменения к лучшему, но надо ещё полечиться.
- А где этот, Арон?
- Он уехал.
- Не надо мне врать - он не уехал, я знаю. Я просто так спросил. Я не хочу больше лежать в вашей психушке, мне надо съездить к матери и сдавать сессию.
- Не упрямься. Я вынужден тебя здесь задержать.
- И Вы не упрямьтесь, Арсений Сергеевич, мне не хочется делать Вам неприятно. Я действительно болен, я это понимаю, я надеюсь, что всё постепенно образуется, и не просто надеюсь - я знаю.
- Я получил приказ. Ты опасен для людей. Тебе надо лечиться. Ты вылечишся, не будешь ничего ЗНАТЬ. Будешь как все.
- Вы меня свяжете и заставите здесь лежать?
- Мне бы не хотелось. Мы вызовем твою маму, она будет ухаживать за тобой, ты быстро поправишься.
- Не надо маму пугать. Пусть со мной будет Рита.
- Ты согласен?
- Да, согласен. Я очень уважаю Вас и Риту. А Арон пусть уезжает, он мне неприятен, и у него могут быть неприятности.
Отец снова сидел возле него и снова был в белой рубахе.
- Почему ты снова в белом?
- Голубую рубаху я отдал в стирку.
- Если бы ты был живой, я бы попросил Риту, и она дала бы тебе голубой халат.
- Ничего, завтра я надену голубое. Так ты завязал с боксом?
- Я тренируюсь по джиу-джитсу.
- Это лучше - не придётся выступать на соревнованиях. Когда я служил в ГПУ, мы все знали джиу-джитсу. Я хорошо владел этой борьбой. Когда ты видел маму?
- Зимой на коникулах. А сейчас я написал ей письмо.
Врач приходил утром и после обеда. Рита была постоянно с ним. Однажды она его поцеловала - сначала в щёку, а потом в губы. Потом она легла к нему в постель.......................................................................................................................
В палату ворвался большой, лохматый и сердитый человек.
- Где этот колдун!? Это ты, сволочь!? Ишь устроился! А ну встань! Что у тебя с Риткой было? Говори, падло!
Клим смотрел в глаза верзилы. В палату вбежали Рита и два парня-санитара, но вмешиваться им не пришлось - верзила остановился, обмяк и упал на колени, его сотрясали приступы рвоты.
- У-у бью-у-у...!! - завывал он.
Рита стала поднимать мужчину:
- Коля, Коленька, что с тобой? Что ты с ним сделал, несчастный!? Зачем ты его так?
Санитары вывели верзилу из палаты.
Вошёл врач.
- Я не ожидал этого от тебя! Уж тебе-то известно, что Рита замужем, а с замужними женщинами такие вольности не позволительны. Что вот теперь будет? Как теперь они будут жить?
- Они будут жить хорошо. Я сделаю для них хорошо. Дайте, пожалуйста, телеграмму моей маме - пусть она приедет. Хоть не на долго. Дня на два, на три.
Мать приехала, поплакала, успокоилась и уехала.
Пришла Рита:
Ты прости меня, Климочка! Я дура непутёвая хотела как лучше,думала поможет это тебе. Коля мой, он добрый, выпивает иногда, побуянит немного и отходит. Он простил меня. Болеет сейчас. Тряхнул ты его сильно. Но Бог милостив - пройдёт всё у него и у тебя пройдёт. Доктор говорит, что налаживается всё у тебя. Не будешь ты вечно всё ЗНАТЬ.
В палату вошли трое, подошли к кровати, и Клим почувсвовал на лице влажную и сладкую тряпку....
Отец снова приходил в голубой рубахе.
В комнате было тихо, светло и прохладно. Возле кровати сидел нестарый человек в хорошем, видимо дорогом, костюме,хорошо выбритый, неулыбчивый, но и строгости особой не было заметно.
- Завяжите ему глаза, пусть не смотрит он на меня. Пока...
Глаза Клима быстро и ловко завязали.
- Послушай меня, парень. Мы знаем, что ты колдун и много чего можешь сделать. Пока живой.... Поговорить с тобой хочу. На чистоту. Ничего от тебя не скрою, всё скажу как на духу. Ты болен. У тебя сильно повреждена центальная нервнвя система, это случилось в результате нокаута, который ты схватил в последнем бою с Витькой Серовым. Витька тупой дуб, но ты не поберёгся и попал под удар. Бывает. Но травма оказалась слишком серьёзной, и ты сильно сейчас болеешь. Всё я про тебя знаю - такие слухи расходятся быстро. Мои ребята тебя украли, и ты сейчас далеко, и тебя не найдут.
Твои врачи хотели тебя лечить принудительно-добровольно. Хотели смирить тебя снотворным и смирительной рубашкой. На это дело ушло бы у них лет 5-10. А может быть и никогда ты не вылез бы из этого кашмара. Это же кашмар - всё всегда ЗНАТЬ про всех и про всё. Гарантировано стремительное истощение нервной системы и - конец. В нормальной жизни ты жилец на 3-4 года. Затем обыкновенное сумасшествие и смерть. Я врач-психиатр, но...как бы это тебе сказать... - с криминальным уклоном. Я не смогу вылечить тебя, но я знаю людей, не одного, не двух, а несколько, которые вылечить тебя смогут. Знаешь такое выражение - "клин клином выбивается"? Так вот эти люди найдут для тебя такой клин, что ты и институт закончишь, и женишься и до старости доживёшь нормальным человеком. Но это ты должен заработать. Ты поработаешь на меня, поработаешь честно, ничего против меня и моих людей не применишь. Подумай. Если ты согласишься, будем с тобой работать, следить за тобой буду лично. Если ты проявишь свою комсомольскую принципиальность - тебя в мешок, добавим пуд камней и - в речку Дон. Решай.
- Я хочу спать. Мне надо посоветоваться с отцом.
- А где он у тебя?
- Его убили в 45-ом под Варшавой.
- А-а-а ..... Кушать хочешь?
- Хочу. И спать хочу.
- Сейчас тебе принесут борщ. Любишь борщ? Покушаешь и спи. Развяжите ему глаза!
Борщ принесла Рита. Клим почти не обратил на неё внимание. Стал есть борщ.
- Климочка, ты меня не узнал?
- Почему же, узнал.
- Ты какой-то странный....
- Я уже давно странный....
Отец в голубой рубахе снова сидел возле его кравати.
- Конечно ты попал в сложную ситуацию, но надо понимать, что ты этим людям нужен, и они будут тебя беречь. Если этот человек действительно врач, то его преступная деятельность по всей видимости не связана с ограблениями и воровством. Возможно он - катала и хочет, чтобы с твоей помощью он всё время выигрывал. Вероятнее всего это будет покер. Разумеется он хищник, верить ему нельзя, содействовать твоему выздоровлению он не будет - это не в его интересах. Когда тебя выжмут, как тряпку до конца, тебя ликвидируют. Но это будет не завтра и не послезавтра. Сейчас надо смиренно согласиться и выполнять все их требования. Это дело опасное, но они будут тебя защищать, если ты будешь им полезен. Давай, сынок, решайся. Я всегда с тобой. Даже когда ты выздоровеешь, я буду с тобой.
- Ну, что? Посоветовался с отцом? Виже, что посоветовался. Будем вместе работать? Отдыхай пока. Будь с Ритой добрее, она расстроена твоей холодностью. Её Николай был дурак дураком, убили его неделю назад по пьянке. Это она помогла нам взять тебя из больницы.
- Я знаю.
- Не убежишь?
- Некуда мне бежать....
Хозяином дома, в котором держали Клима был Саня - матёрый бандит старой формаци и закалки с четырьмя судимостями. Дом был на краю какой-то большой станицы над берегом Дона. Рита была двоюродная племянница бандита Сани. Это Клим ЗНАЛ. Но сейчас он взял за правило не ЗНАТЬ о людях и об окружающей его действительности ничего, если это ему непосредственно не надо. Он видел идущую по воду соседку, и ему не интересно было, сколько у неё детей, бьёт ли её муж и что она ела на завтрак. Он не собирался напрягаться из-за каждой соседки. Рита жила здесь же в этом доме. Она даже не увольнялась с работы - просто перестала ходить на работу и всё. Она управлялась по дому, руководила нехитрым хозяйством. Клим ей помогал. Хозяина Клим видел редко. Это был невысокого роста сутуловатый человек лет 50-ти с постоянной рыжей щетиной на лице. При встрече с Климом он отводил глаза и старался быстро промелькнуть долой с глаз.
- Ему Нил Власыч запретил разговаривать с тобой - говорила Рита, он боится тебя и ненавидит.
- Я знаю.
- Всё-то ты знаешь.... А ты знаешь, кто такой Нил Власыч?
- Он действительно врач, живёт и работает в Аксауте Греческом, он такой же бандит, как и твой дядя Саня. Я про него всё знаю, и он об этом тоже знает. Меня он не боится, т.к. вселил в меня надежду вылечиться.
Однажды вечером, когда Клим и Рита пили чай, в кухню ввалился здоровенный парень в кожаной куртке, в кожаных штанах, в хромовых сапогах и в кожаной кепке. Этот весь кожаный парень развязно прошествовал от двери к столу и протянул Климу широченную ладонь:
- Знакомы будем - Борис Кривонос. Здешние Кривым меня погоняют. А ты тот самый колдун? Неужто правда всё знаешь и всё угадать можешь? А что променя скажешь?
- Ты недавно приехал из далека - возможно из заключения, сейчас живёшь в городе. Ты вор, но крови на тебе нет. Хвастун и враль.
- Слушай, да ты - целый клад! С тобой дела такие можно делать! Давай прямо сейчас и начнём, ты мне дело подходящее подскажи!
- И чего это я должен тебе что-то подсказывать!? Сам ищи, сам добывай, ничего тебе я говорить не буду.
- Будешь, милок! - Кривой взял Клима сильной рукой за плечо и сжал.
- Оставь его Боря, Нил Власыч не разрешает с Климом даже разговаривать. Клим болен, Нил Власыч будет его лечить. - вступила в разговор Рита.
- В гробу я видал твоего Нила. Знаю я его лечение! А ты, сука, заткнулась бы, рада до смерти, что Кольку твоего угрохали! С Колдуном схлестнулась?
- Я тебя, Борис, не трогал и трогать не хочу, иди своей дорогой и Риту не обижай. - у Клима тихонько загудело в голове, от висков к шее по коже побежали мурашки.
- Ладно. Говорили мне, как ты Кольку на коленки поставил - мне такого не надо. А над моими словами подумай, лучше с честным вором дружить, чем с интеллигентным мокрушником. А Нил, он мокрушник - я-то знаю. Да и ты знаешь. Ты ведь всё ЗНАЕШЬ!
Дверь в кухню открылась - на пороге стоял Саня:
- Иди, Борька, домой пока автобусы ходят, не путайся ты в нашу жизнь - пропадёшь! Здесь ещё много мокрухи будет. Не трогай парня, пока он тебя не тронул! Может подружитесь ещё....
- Ладно, Батя, пошёл я. А ты Ритку свою под Колдуна подкладывай, чтобы он тебя ненараком не тронул!
- Не твоё это дело! Иди с богом.
- Про Бога вспомнил старый хрен.... - пробормотал Кривой, направляясь к двери.
Клим старался ничего не ЗНАТЬ. Он не хотел напрягаться, и у него это получалось. Но про Нила Власыча, которого Саня называл Пауком, Клим знал всё. Он знал, что Паук катала, что в игре ему последнее время не везёт, а раньше он выигрывал всегда. Клим знал, что это потому что Паук постарел и потерял реакцию и смелость. У Паука была небольшая банда, которую он содержал на свои деньги. Он разрешал своим бандитам делать некоторые свои дела самостоятельно - взять хорошую "хату" или кассу где-нибудь на хуторе. Его бандиты махровыми не были, это были отбросы бандитского сообщества, уже постаревшие, но не
потерявшие квалификацию и воровские навыки. Жили они здесь же, в этой станице, пьянствовали, никогда ни на чём не попадались, хотя милиция "шмонала"их после всех крупных и мелких случаев воровства и ограблений. На "дело" они шли редко, следов не оставляли. Двое из этих стариков жили по соседству и вместе с Саней были приставлены к Климу - следить за всеми его перемещениями.
Жадов ( такая была фамилия Паука) появился внезапно.Клим с Саней перекрывали крышу сарая, когда Рита позвала Клима в дом. В комнате за чашкой чая сидел Жадов Нил Власыч, одетый как на торжесвенный раут.
- Как живёшь Клим? Как чувствуешь себя? Чем вы тут занимаетесь?
- Да по-всякому: сарай ремонтируем, на рыбалку ходили, Саня сома на полпуда вытащил.
- На рыбалку, говоришь? Это уже сверх программы. И почему же ты не сбежал? Ведь ты мог сбежать?
- Конечно мог, я и сейчас могу встать и уйти, и вы никто ничего мне не сделаете. Но я надеюсь на излечение, которое ты мне обещал, я ЗНАЮ, что это в твоих возможностях. Ты мне нужен сейчас, Паук.
- И прозвище моё тебе сообщили? А собственно - ты и сам мог его сообразить. Да, видит Бог, и свидетели есть, что не врал я никогда, и выручу я ребя, если ты меня выручишь. А меня выручать надо - долг за мной большой, на трёхмесячный счётчик меня поставили, деньги нужны, много денег. Надо рассчитаться да завязывать это дело. Может с твоей омощью я и вылезу из долга, а не будет тебя рядом - что буду делать?! Надо завязывать! На зарплату да на пенсию жить буду.
Они стали пробовать, репетировать, тренироваться. Жадов сдавал карты на покер, Клим "смотрел" карты прикупа и партнёров и "видел" их. Это было не трудно. Он хорошо различал красные масти от чёрных, немного напрягался определяя трефи, труднее было различить черви и бубны. Но это в конце концов он стал делать точно и безошибочно. Жадов был в восторге. Пробовали прямо за столом, пробовали, когда Клим сидел на кровати и когда он находился на кухне. Всё получалось. Но как донести эту "информацию" до самого Паука? Клим напрягся, в голове зашумело, похолодели уши - и Жадов уже знал, какие карты на руках и в прикупе. Он был в восторге, но когда обернулся и посмотрел на Клима, понял, что на долго того не хватит.
- Ладно! Пока хватит и того, что имеем. Я продумаю, что и как, может быть что-нибудь придумаю. А в конце концов ты, Клим, и сам можешь банк снимать, пока не примелькаешся, да пока не раскусят тебя. Но до этого доходить нельзя. А сейчас надо от Кривого спрятаться - он сволочь, заложит или чего похуже сотворит. Надо в город перебираться. Саня не продаст, Рита с тобой будет. Мне надо 3-5 небольших банков снять, или один большой - и я рассчитаюсь с долгом. Потом ещё один такой заход - и можно будет завязывать.
Поселились в Еёске на чистенькой тихой улочке у сестры Жадова Анны Власьевны. Никто из прежнего окружения не знал, куда исчез Колдун. Конечно, Кривой с бандой могли тряхнуть самого Паука и вытрясти из него, куда он спрятал Клима - такую возможность Жадов не исключал. Переходить на нелегальщину не хотелось - до пенсии надо было доработать.
Первые два банка Клим снял сам прямо в Ейске.
- Ещё пару раз так - и на "Победу" хватит! - радовался Жадов. Они с Климом разработали целую систему жестов-сигналов, с помощью которой Жадов должен был знать карты в прикупе и действовать по ситуации. Так они успешно сыграли в Таганроге и в Батайске. Жадов рассчитался с долгом.
- Надо бы сыграть хорошо, но так, чтобы это никого не испугало, чтобы посчиталось это в порядке вещей. - рассуждал Жадов. - Надо крупно проиграть, а потом в три раза крупнее выиграть. Здесь, на Дону да на Кубани так не играют, здесь таких денег нет. Куда-то надо перебираться. Через месяц возьму отпуск и махнём с тобой в Среднюю Азию. Там хлопковые и рисовые короли к зиме реализуют свои урожаи, и игроков становится во множестве. Там и сейчас есть такие, у которых деньги не тысячами, а кубометрами, но это мафия. Нам с тобой надо иметь партнёров попроще. А сейчас давай-ко съездим к бабе Майе, пусть с тобой позанимается, может быть что-нибудь хорошее с тобой сделает, пусть тебя полечит.
Баба Майя была не такая уж "баба" - это была средних лет женщина, высокая и по-ростовски красивая, с явными цыганскими чертами лица. Жила она в станице Гниловской - пригороде Ростова.
- Пусть поживёт у меня недолго, разобраться мне надо, какой у парня недуг, какое лечение ему дать. - сказала она Жадову.
Через неделю она сказала Климу:
- Вылечить тебя я не могу, ты сам должен себя вылечить. Клин надо выбить клином. Тряхнуть тебя надо сильно и не кулаком, как тебя тряхнули, а так, чтобы жить тебе расхотелось, чтобы перевернулось у тебя всё в мозну. Ты людей убивал? Кровь человеческую пил? Нет, ничего с тобой такого не было. Я и не говорю, чтобы ты сейчас же бежал убивать кого-нибудь. Это или что-нибудь жестокое и страшное должно с тобой произойти вне твоего желания. Это и будет твой клин, который вылечит тебя. А ты, Клим, должен мне помочь - у меня сын пропал вот уже два года, найди его, всё отдам, что у меня есть, в церковь пойду молиться за тебя, хоть и не была там никогда. Найди, пожалуйста, тебе это нетрудно.
Майя выложила передКлимом несколько фотографий молодого паренька лет 16-17, чернявого и длинноносого.
- Выйдите из комнаты, оставьте нас с этим мальчиком наедине. Как его зовут?
- Рома, Роман... Майя вышла.
Клим положил руки на фотографию, на которой Роман сидел на скамье возле своего дома. Так он посидел несколько минут, лодони потеплели и слегка повлажнели. Клим повторял:
- Рома, Роман, Рома, Роман ....
Он стал ощущать лодонями упругое тело юноши, его тепло, он уже ВИДЕЛ, что Роман невысокого роста и что он не злой, что он одет во всё серое. Постепенно тело Романа всё менее рельефно ощущалось в руках Клима, он напряг волю, на короткий срок ощущение Романа в руках возобновилось, но сейчас же быстро он стал удаляться и почти исчез. Кто-то был рядом, кто-то загораживал Романа от Клима. Затем Роман ярко ПОЯВИЛСЯ, будто бы находился здесь в комнате и исчез совсем.
По лицу Клима струился пот, ощущение пустоты, потери чего-то овладело им, сосало под ложечкой, сильно хотелось есть и спать. Он встал, дошёл до дивана и упал на него ничком....
.... Отец сидел возле кровати в голубой рубахе.
- Я сегодня снова в голубом, только погладить рубаху не удалось - утюг есть, но он электрический, а электричества у нас здесь нету. Я слежу за твоей жизнью и понимаю, что ты болен и что тебе надо как-то вылечиться. Всех денег, что ты получил тебе всё равно не хватит на всю жизнь, да и не жизнь это будет. Ты должен снова стать обыкновенным парнем, а в будущем - хоть инженером, хоть пастухом - не имеет принципиального значения. Если будешь встречаться с мамой, не говори ей, что видишься со мной - она не поверит и плохо про тебя подумает....
Мы скоро перестанем видиться, но я не жалею об этом....
Клим открыл глаза - возле него стояла Майя, она плакала.
- Я думала - умер ты, не шевелишься и не дышишь. Ты лежи, лежи, я теперь вижу, что ты живой.... Ух! Аж от сердца отлегло.
- Я кушать хочу. Дайте, пожалуйста , что-нибудь!
- Конечно, я дам тебе молока и хлеба, но ты не вставай, надо тебе хорошенико полежать.
Клим поел и снова уснул. Майя накрыла его одеялом.------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Они сидели за столом, и Майя пытливо смотрела Климу в глаза.
- Ваш сын Роман жив и здоров. Он далеко. Рядом с ним большие сильные люди, они его не пускают. Думаю, что он в заключении, в тюрьме, в лагере или в колонии. Скоро, очень скоро Вы его увидите.
- Почему он в тюрьме, как скоро я его увижу!?
- Я не знаю, как он в тюрьму попал. А встретитесь Вы с ним очень скоро - я его ВИДЕЛ так, как вижу сейчас Вас. Он был ЗДЕСЬ.
Майя встала, отошла к серванту. Открыла и закрыла ящик и положила перед Климом три нетолстые пачки сторублёвок.
- Это мне что ли? - взвился Клим. - Я не продаюсь, я сделал это для Вас в благодарность, что вы сочувсвуете мне. Не надо мне денег! У меня есть, а, если надо будет, мы с Пауком выиграем, сколько нам надо.
- Лучше бы ты развязался с Пауком. И не надо играть, добром это не кончится, попадётесь когда-нибудь.
- Мы с ним сыграем ещё раз. Я обещал. Теперь я могу уйти от него, я уйду но мне надо сначала вылечиться.
- Вот я и говорю - на лечение тебе деньги потребуются. Возьми! Отдай их Рите, она будет всегда заботиться о тебе. А я себе ещё денег нагадаю. Этого добра у меня много. Лишь бы Рома явился.
Всё лето Клим снова жил у Сани вместе с Ритой. Рита сделала себе аборт, она не захотела рожать от "сумасшедшего". Клим с Саней развлекались тем, что "чистили" по мелочи кассы в небольших магазинах и забирали кур, гусей и поросят у какой-нибудь бабы, "поговорив" с ней через забор.
Саня подходил к кассе расплатиться за какой-нибудь товар, Клим стоял сзади и УБЕЖДАЛ кассиршу дать огромную непомерно сдачу. Иногда кассирша с четвертной сдавала 2-3 сотни. Потом она, конечно, недоумевала, откуда у неё недостача, но вспомнить про пожилого покупателя с рыжей щетиной на лице не могла.
С курами и поросятами было сложнее - их надо было тащить домой в мешке, и Климу приходилосьУГОВАРИВАТЬ поросёнка, чтобы он не визжал.
Рита ругалась, а Паук предупреждал, что они когда-нибудь попадутся.
В ноябре улетели в Ташкент, дважды успешно сыграли в городе. Один раз крупно проиграли - "для затравки" - говорил Жадов. Затем в компании с двумя корейцами поехали через перевал в Коканд.
В первый вечер Жадов играл сам, ему везло, но он нарочно сделал две глупости подряд и "пролетел" на четыре с половиной тысячи. Проигрыш был ощутимый, но не смертельный. На второй день играл Клим. Играл осторожно, не рисковал, всё ЗНАЛ и забрал одну тысячу.