- Здорово! Как дела-то у тебя, а, Мыкола? Небось стряслось что, зачем меня позвал-то?
- Ну... это... - Мыкола помял в руках шапку. - Жена моя... того...
- Что, померла?! - Васыль перекрестился.
- Нет, что ты, прости Господи, нет. В положении она была... знаешь?..
- Тю! Как не знать, мы ж с тобой - кумы!
- Ну вот, - вздохнул и собрался с мыслями Мыкола. - В положении она уже... щас посчитаю... кгм... вот: девятнадцатый месяц пошёл. Фух! Что-то я немного нервничаю - как этот фельдшер мою Зынку забрал, так и...
- Стой! Ну что ж ты так невежливо - гостя за порог не пускаешь! Ты не волнуйся, сейчас мы спокойно посидим, покумекаем что и как, а потом уже будем волноваться. Если потребность будет... Разумеется, и без чайка не обойдется, - Васыль щёлкнул пальцем по шее.
- Тогда заходи, заходи, Васыль, правда твоя, чаёк в этом деле не помешает... Да и мясца какого-никакого щас достану...
- Ты доставай, доставай, - Васыль наклонился, входя в комнату. - О, да что я вижу! Никак у тебя в кои-то веки чистота наведена! Небось Зынка потребовала?..
- Ой, даже не говори об этом, - отмахнулся Мыкола. - Не хочу даже вспоминать... Чтоб я, да в таком... кгме... копался! Но знаешь, как в пословице говорится... э-э... как же там... никак вспомнить не могу... эта Зынка, этот фельдшер, это положение... Какой чёрт это вообще придумал?!
- Но-но, Мыкола! - приподнялся со стула Васыль. - Хоть ты сейчас, я понимаю, в незавидной ситуации, но всуе не богохульствуй!
- Та сам знаю... - вздохнул Мыкола. - Но как уж тут сдержаться - навалилось всё и душит, душит, душит... А чем скинуть это - не знаю...
- Как это - не знаешь?!.. А она, родимая самая, водочка то есть, на свете что ли, попусту есть? И разве нет такой глотки, которая с радостью её хлопнет? - Васыль стукнул по столу. - Нет, кум, не верю я тебе, не верю!
- А впрямь - чего я загрустил! Сейчас ещё огурчиков свежих принесу, солёненьких, прошлого года, с нашего огородика! И мясца, как и обещал, копчёненького по специальному рецептику, да с укропчиком! И пойду пляса-ать!.. - донеслось из погреба.
- Да-а, огурчики - это, конечно, хорошо! - пробормотал Васыль. - Хорошо! Особенно - на шару.
- Вот ради чего стоит жить, - сказал Мыкола, сгружая вкуснятинку на пищевой плацдарм, - и только ради этого! Бывало, вот как щас, например, грустишь, а только про водочку али про огурчики вспомнишь - и уже теплей на душе!
- Но, кум, разговором делу не поможешь! Тут надо, как говорится, самому всё делать, ручками, ручками!..
Забулькала вода, стаканы опрокинулись и хлопнулись о стол уже пустыми, кумы выдохнули друг в друга перегаром и хрустнули огурчиками.
- Э-эх!.. Хорошо пошла!.. - дружно воскликнули кумовья.
- Вот уже совсем другими глазами, как говорится, - прочавкал Васыль, - на свет белый смотришь! И деревья уже зеленее, и женушка милее, и водочка - роднее!
- Это ты, ык!.. кум, праэлно сказал, и Зынка уже не кажется мне такой... ык! противной... со своим фельшером... тьфу! Если этот ка-азёл, - Мыкола покрутил кулаками перед Васылем, - если этот казёл что-то не так... ык! сделает!.. то я его... собственными руками... задушу! Если не будет мне сыночек, и при весе нормальном... ык! как требуется... шоб здоровый был... и не меньше десяти кыло... Да!.. не меньше десяти... ык! кыло!..
- Спокойней, кум, спокойней, не на поминках, в конце концов, же! Спешка нужна только при ловле... этих... самых... как их там... ну, шельмы, как вас зовут, прости Господи, же! - рявкнул в пол Васыль. - А?!
- Ну, кум, ты меня канэшна... ык! удивляешь!.. Ты, такой спа-акойный, тута вдруг буянить начинаешь! Чой-то я тебя... ык! не узнаю! Ты мне кум родной али как?
- Шельмы! А-а!.. Шельмы! Как вас, я спрашиваю, зовут?! А?! Не слышу!.. - топал ногами Васыль, да так, что образы на стенках в пляс пустились. - У-у-у!.. Задавлю!..
Мыкола наконец понял, чего хочет Васыль, и присоединился к нему:
- Да!.. Как вас зовут, чё, не понимаете? Мы вас... ык! как культурные... ык! люди спрашиваем, а они, понимаешь, затаились - и ни гу-гу! Как партизаны в окопе, честное... ык! слово! Прям как... - и тоже затопал ногами.
- Шельмы!!! - Васыль.
- Как зовут!!! - Мыкола.
- ХРЯСЬ!!! - пол.
* * *
- Опа! Вот и приехали... - вмиг протрезвел Васыль.
- Ну и ну! Было тебе одна проблема, и на - ещё одна свалилась! А водочка, шельма, сгинула в дыре... Интересно, куда она ведет? Может, к крысам? О! - Мыкола пихнул локтём Васыля. - Ты только подумай: в земле крысы живут, верно? Ну, и всякие там шельмы... А! Блохи! Верно?
- Ну?
- Ну вот, представь: сидят себе в земле крысы, никого не трогают. А тут - бац! - и бутылочка свалилась! с водочкой! И что они, интересно, с ней делать будут? А?
- Как что - черту известно что - как и все нормальные... э-э... сухщества... пить! Вот!
- Правильно! Это ж прям грех какой - не пить!..
- Ага... Повезло им, - Васыль жалобно всхлипнул, - шельмам.... Ну ничего, у нас всё - впереди! Да! Слушай, кум, идём тогда, нам уже терять нечего, мы с тобой уже влезли в такое... кгмо!.. что дальше некуда... Идём, кум, сигаретку стрельнем, а?
- Идём! - радостно согласился Мыкола.
Кумовья вышли во двор.
На дворе была ночь.
На душе у кумовьёв было тёрпко, горько и радостно.
- Огоньком подсобишь?
- А как же - это дело, как говорится, святое...
Чиркнула спичка.
Орки закурили.
* * *
- Тихо! Тихо!.. Тихо же, кому сказал!!! - председатель стукнул молоточком по дощечке.
Орки в красных с белой полоской мантиях заканчивали рассаживаться. Кто-то шелестел бумагами, не в силах правильно сложить её в аккуратненькую стопочку. Кто-то тихо про себя матерился, посадив кляксу на мантию, и этот же кто-то успокаивал себя словами "Ну, это не первая...", но опять портил себе настроение: "Но и не последняя...". Кто-то глазел в узенькие окошечки, тщетно пытаясь углядеть там что-то по-настоящему интересное и достойное внимания. Кто-то с задумчивым видом ковырялся в носу, видимо, желая залезть в мозги и немного их расшевелить...
А кто-то, точнее, некоторые, действительно занимались делом. Вот, например, как этот орк с молоточком и прыщом на носу. От последнего он был вовсе не в восторге, и никакие учёные степени не могли ему помочь. Поэтому он без конца стучал своим молоточком, всё более и более раздражаясь.
- Тихо! Тихо-о!!! - срывался на визг прыщавый орк. - Сегодня у нас чрезвычайно важное сообщение профессора... сейчас, сейчас, минутку, - Зырк для вида пошуршал бумагами, чтобы привлечь внимание, - профессора Прыображенского, Гырша Гыршовича! Это мировое светило! Точнее, наше, орчье, светило! Он разработал чрезвычайно смелую и, даже можно сказать, экстравагантную теорию борьбы с Добром.
Лёгкий шумок пробежал по залу. Начали шептаться, оборачиваться к знакомому соседу, хлопать впереди сидящего по спине, в восторге щёлкать пальцами и почёсывать лысину.
- Мало того, профессор Прыображенский сегодня выступит со своим докладом и мы первыми узнаем о новейших идеях прогрессивной мысли! Да здравствует мысль!
- Мы-ы-ысль! - радостно подхватила аудитория.
- Итого. На повестке сегодняшнего дня, то есть дня пятого месяца авгыста: выслушать профессора и составить указ, - Зырк сел и отёр блестевшую от пота лысину.
Вышел профессор Прыображенский. На вид он ничем не отличался от средстатистического орка - низенький, сбитенький и лысенький. Разве что в очках.
- Здравствуйте... э-э... уважаемые господа, - потер руки профессор. - Приятно видеть так много орков... э-э... в одном месте в одно время. Я давно задумывался об этой проблеме - как адекватно ответить на все посягательства так называемого Добра. Но, позвольте вас спросить, что же нужно для решения этой проблемы?
- Армия!
- Деньги!
- Маги!
- Всё вместе!
- Всё! Хватит! - поднял руку профессор. - Я думал, что вы сразу сообразите. Нужна Концепция! И она у меня есть! Готовенькая! Так сказать, горяченькая!
- О-о-о! - удивились учёные мужи.
- Реакция есть, это хорошо. Очень хорошо. Ну что ж, - Гырш Гыршович опять потёр руки, - начнём!
Видимо, профессор основательно готовился к докладу - сразу преобразился, стал ещё оживлённее, стал ещё чаще потирать руки, шёлковым платочком смахивать пот с лысины, блестеть золотистыми линзами очков, внимательно оглядывать присутствующих, искать в бычьих глазах орков поддержку.
* * *
Доклад
профессора Национальной орчьей академии истории и сумежных с ней наук
Гырша Гыршовича Прыображенского
на тему:
"Борьба с Добром и со всеми его проявлениями крайне оригинальным, а главное, невиданным доселе способом"
Не задумывались вы, уважаемые господа, о сущности нашего противостояния, противостояния Зла и Добра? Если и задумывались, то, хе-хе, не изложили в письменном виде. А я - изложил.
Однажды сидел я себе в архиве и потихоньку, попивая чаёк, почитывал разные там исторические документы. И вот, в один миг, когда количество информации в моём мозгу стало достаточно большим, то произошло необратимое - количество превратилось в качество. И мне в голову пришла одна очень остроумная идея. Сперва я, конечно, подумал: "Что за бред?". Но потом, трезво, так сказать, свежим взглядом, оценив её, понял: я - гений! Потому что никому более не могла прийти в голову такая идея, которая в буквальном смысле подрывает всё, что мы знали и делали доселе (по отношению к Добру, разумеется). И я поспешил на клочке бумаги её увековечить, чтобы, чего доброго, она не улетучилась: "Клин клином".
Мыслю я масштабно, поэтому сразу применил её на государственном уровне. Я подумал: ведь Добро - оно ведь какое? Каким способом оно с нами борется? С помощью чего оно нас терроризирует? Не знаете?
С помощью ЗЛА!
Вы ведь посмотрите, что она нас изничтожает нашим же способом, и, к сожалению, весьма эффективно. Люди ведь применяют к нам наш же способ - они борются с нами, т.е. со Злом, Злом же!
И я подумал: если им позволительно использовать в борьбе не свои методы, то почему бы и нам не попробовать?
Что ведь главное в Добре? На каком огромном ките оно держится? Какой Атлант подпирает её хрустальные небосводы? Какая черепаха несёт её на себе?
И я нашёл ответ: ЛЮБОВЬ.
Я понял, что только с помощью любви мы сможем раз и навсегда покончить с Добром и со всеми его проявлениями, так сказать, по корню срубить Древо Жизни!
Вы представляете себе, как удивятся люди и иже с ними, если мы к ним придём с цветами и подарками, с песнями и плясками, с хлебом и солью, вымытые, чистенькие и пахнущие ландышами?!
Да они просто не будут знать, что делать. В нас, в орках, они привыкли видеть лишь бесчеловечных бандитов, неразумных, грязных и подлых, гнусных и преступных, которых совсем не жалко загубить! А теперь представьте: когда они поймут, что мы не такие плохие, тем более, пришли к ним - внимание! - с Добром, с Любовью, то у них ни один меч не поднимется против нас, не то что кулак али язык с недобрым словом. За несколько лет наше Добро проникнет во все их инстанции, дойдёт до самых высоких уровней, до аристократии, до интеллигенции! Сам король осознает свою беспомощность и отречётся от трона раз и навсегда, передав нам бразды правления! Орки будут во всех людских отраслях науки и магии, будут занимать ведущие посты, стремительно развиваться и совершенствоваться в то время, когда люди будут полностью парализованы нашим Добром! Людская раса будет сидеть по домам и умилённо играть со своими детишками в чехарду!
Но мысль моя идёт дальше! Подумайте! ТАК мы захватим весь мир!
Это будет наша полная победа и их полнейший крах, во веки веков!
Подпись: проф. Пры. Дата: 25 мырта сего года
* * *
Успех был грандиозный. Большинство сразу же схватило суть, и на глазах у него выступили орчьи слёзы.
Маховик был раскручен, двигатель запущен, заклинание прочитано.
Процесс пошёл.
* * *
После двух дней внеурочных заседаний был принят Указ о воплощении в жизнь гениального изобретения профессора Прыображенского, целиком и полностью отражающий его суть.
Указ
общегосударственного и национального значения,
подчиняющим нашей орчьей расе расу людскую,
с дальнейшим полным её порабощением
Всем чиновникам и просто оркам! Вам наказывается сделать всё для того, чтобы любить людей везде и всегда!
Повелевается: организовать специальные кружки по тренировке подношения подарков, открыть бесплатные бани с ландышевым мылом и чистыми полотенцами! Самостоятельная деятельность приветствуется!
* * *
- Дело теперь только за вами, Ваше Орчьество, - почтительно протянул указ орк с прыщом на носу.
- Гм-гм... а дело стоит того, как ты думаешь? - повертел бумажку король. - А?
- Конечно, Ваше Орчьество, конечно!
- Ну смотри мне, чуть что - голова с плеч долой! Па-адать перо! - крикнул король.
Внесли чернильницу размером с графин и павлинье перо.
Король, не читая, расписался, скрипя пером и высунув язык от усердия:
Кароль Всея Арды
* * *
- Пап, а, пап?
- Чего?
- Пап, ну, пап, посмотри на меня!
- Ну?..
- У меня сегодня день рождения, так?
- Ну?..
- Мне уже двадцать, я уже взрослый, правда?..
- Ну?
- А давай сходим... в бырдель!
- Что-о-о?!
* * *
- Что потянуло меня в этот, чёрт бы его побрал, бырдель! Всё он, он, шельмец, постарался, сыночек мой! - Мыкола попытался открыть дверь. Не получилось.
- Дай мне! Дай мне! - закричал его сынишка, Брык, и легко открыл дверь, нажав на ручку.
- Ох уж мне эти новые, как их там, технологии! - воскликнул отец. - Чёрт тут ногу сломает, пока её откроешь!
- Это ж легко очень! - возразил Брык. - Просто надо подойти с умением, со знанием дела...
- Молчи уж, шельмец, какое у тебя умение! Какое знание! Ишь ты! Тебе бы только отца в лужу посадить! И - доволен, лыбится, все сорок восемь выставил, хвастается! Ну ничего, вот поживёшь как я, сотню лет с лишком, вот тогда посмотрим, сколько у тебя останется!
- Э-эх, шельмец... знает же, что я его люблю... - вздохнул отец и зашёл внутрь.
Как и полагается каждому приличному бырделю, соблюдалось правило "трёх б": всё было бижутерно, бутафорно и безвкусно.
Выплыла заведующая, Мадам. И грудным голосом сказала:
- Ну чё, молодцы, развлечься захотели? - и присела на жалобно скрипнувший диванчик.
- Ну, э-э... собственно, мы... то есть он... ну, вы понимаете... день рожденья... и всё такое... ну вот уговорил... п-подарочек ему... - аж заикнулся от неприличности отец.
- Тёлочку хочу! - взвизгнул Брык. - И посмуглястее!
- Постойте, молодой человек, - сказала Мадам, - не спешите. Как говорится, делу нужно времени немного, а потехе требуется уже побольше. Мы имеем разговор с вашим... кгм... э-э...
- Отцом, - густо покраснел отец.
- Отцом, - продолжила Мадам, - и для начала нужно, согласно всем правилам этикета, спросить у него: а Вы, лично Вы, отец, не желаете ли чего-нибудь? Радостей у нас не так много, зато все - профессионалки.
- Ну что ж, желание клиента - закон для наших радостей. Молодой человек, чего конкретно Вы хотите?
- Чтоб долго, горячо и без последствий! - Брык выпалил заранее заготовленную фразу.
Мадам взяла длинный мундштук.
- Вы, молодой человек, не спешите. И говорите более конкретно. А то, знаете ли, некоторые клиенты, которые не совсем представляют себе, что и кого конкретно они хотят, иногда недовольны своим заказом. И начинают выступать. Но у нас с такими разговор недолгий, - Мадам закурила и пахнула сизым дымом. - Мы делаем им так, что они больше никогда не захотят ни наших, ни ваших, ни вообще никаких радостей.
Брык побледнел.
- К-как же так, - сказал он, - чик! - и всё?
- Ну, знаете ли, - Мадам стряхнула пепел, - мы секретов фирмы не выдаём. Никому.
Брык посмотрел на отца. Тот потёр переносицу.
- Ну... тогда я, наверное... э-э... подумаю, - сказал сын. - Мы как-нибудь... в другой... э-э... раз...
- Да-да, - подхватил Мыкола, - поговорили и хватит. А мне и домой уже пора. И ему - тоже.
Мыкола потянул за собой Брыка.
- Как знаете... как знаете... - меланхолично сказала Мадам, сквозь клубы дыма наблюдая за Брыком. - Когда по-настоящему, молодой человек, так сказать, созреете... тогда и приходите... а с, извините, молокососами у нас разговор ещё короче...
Мадам сочно отрезала кончик следующей сигары и вставила её в мундштук.
Брык пулей рванул к двери.
И наткнулся на орка почище Мадам - точно по размеру двери. Такой же квадратный. Но грудным голосом не говорит и сигары не курит. Зато одет в кольчугу городского стражника, лёгкий шлем, обитые железом ботинки, и с удобным топориком в руке.
- Ты куда, малой, прёшь?! - борец с преступностью ткнул пальцем в Брыка. Брык пошатнулся. - Ты чё, малой, на госслужащих наезжаешь?! Да я!.. - замахнулся он кулаком.
- Извините пожалуйста, - спокойно сказала Мадам, - но какого ЧЁРТА Вы грубите моим клиентам, угрожаете их жизни и оскорбляете их честь? За это Вы очень, можете мне поверить, быстро вылетите со своей работы. ОЧЕНЬ быстро.
- О! Это уже другой разговор! - стражник отодвинул в сторону отца с сыном и шагнул вперёд. - Так бы сразу и начали... Мадам.
- Мы разве знакомы? - вскинула бровь Мадам.
- А как же! - развеселился стражник. - Вы все у нас на учёте стоите, все до единой! По пальцам вас посчитать можно. Тебе ещё повезло, что у меня весёлое настроение, а не то бы я показал тебе, где раки зимуют!
- В чём же причина Вашего, прошу позволения спросить, веселья? - с каменным лицом спросила Мадам.
- О! А это, ха-ха, будет вам о-очень интересно! Да и не только вам, но и вашим, - стражник подмигнул, - клиентам! Нут-ко, идите сюды, посидим, как люди, погутарим... Давайте! Сегодня я до-обрый...
Мыкола и Брык присели на край диванчика.
- Ну вот... Насчёт моей новости... Может, Мадам, нальёшь мне чего? А? За счёт заведения?
- Обойдёшься... и без тебя тошно... Дышать нечем.
- Ну-ну... А так бы выпила чего, чтоб со стула не упасть... От страха за шкуру свою поганую... - зло сказал стражник.
- Придержи язык свой змеиный, а? - прошипела Мадам. - Оскорблять меня и моё заведение не позволю!
- Ах так! - вскочил стражник. - Хотел как лучше, но теперь держитесь!
Стражник легко посрывал все внутренние двери и заорал:
- Девки! Все на выход! Заведение распускается на неопределенное время! Все во-он!!!
Полуприкрытые девки вылетели в фойе:
- Что? Как? А где пожар? Ой, я ноготь сломала! А мне не всю зарплату выплатили! Как закрывается?
- Ма-алчать! - заорал стражник. - Слушать меня! Вы призываетесь на государственную службу! - И с расстановкой произнёс, набрав воздуха в лёгкие: - Людей - любить.