М-м... Врут. Сделано на Земле. Я потянул носом воздух над краем бокала. Точно, Земля. Лет тридцать выдержки. На Марсе тогда не было никаких поселений. И уж тем более никаких парниковых плантаций. Но разве важно где и когда сделано, если пьется хорошо? Как говорится, главное - на Земле, главное - в коньяке.
Круто развернувшись, Следжер уставился на меня:
- Как твоя "Дип си абисс"?
Из вежливости спросил, не до меня ему сейчас было.
Я пожал плечами. Кресло было удобным, почти лежачим.
- Нормально. Подумываю о расширении. В планах экскурсии под антарктический ледовый щит. Жаль на Марсе водоемы пока мелковаты - вброд перейти можно.
Туристы к нам валом валят, чтобы пройтись по дну Марианской впадины, постоять на капитанском мостике "Титаника", увидеть подводное извержение вулкана. Технология наконец сделала доступной всю поверхность Земли, ранее скрытую многокилометровой толщей воды.
Следжер кивнул, не слушая, и забегал снова.
Я с иронией следил за ним:
- Неужели нет спроса на вашу продукцию?
- Не в этом дело.
Следжер бухнулся на подвернувшийся пуфик, забыв о своем кресле. Он то кусал ногти, то ломал пальцы, то сжимал кулаки.
Я сделал большой глоток, благосклонно шевельнул бровью, прислушался. Янтарная жидкость качнулась в бокале. Неплохо, неплохо, но... Последние сомнения отпали - тридцать два года выдержки, юг Франции, причем средне освещенная сторона холма. Наверное, я мог бы быть неплохим сомелье.
- Тогда может быть NASA запретило...
Следжер отрицательно мотнул головой.
Я задумался.
- Решено брать плату за пролет ваших аппаратов, как частного транспорта...
- Нет! Все это совершенно не причем. Моя коллекция...
- О!.. - Сдаваясь, я поднял ладони.
Если я трачу лишние деньги - то на раритетные вина, которые я могу выпить, всласть налюбовавшись пыльной бутылкой. Впрочем, употребить "шамбертэн" с походного стола Наполеона, которое он не успел открыть перед битвой при Ватерлоо, признаюсь, до сих пор не поднимается рука. Больше такого нет.
В отличие от меня Следжер вбухивает семизначные суммы в абсолютно несъедобные и бессмысленные безделицы. В пишущую машинку Герберта Уэллса, ноутбук Лукьяна Василевского, перьевую ручку Морошкина, личный арифмометр фон Неймана, телескоп Гершеля, школьную шпаргалку Эйнштейна, рогатку Степухина. Все эти вещи уникальны, конечно, но стоит ли каждая из них состояния, чтобы только любоваться?
И тут меня осенило:
- Неужели ты упустил открывалку барона Хеннесси?!.
Следжер мне все уши прожужжал о желании приобрести ее за любые деньги.
Он вздрогнул.
- Нет, Фоб. На той неделе вся моя коллекция ушла с молотка. Ты, видно, газет не читаешь.
- Вся? Тебе понадобились деньги?
- Совсем нет. Просто теперь я коллекционирую другое. Пойдем.
Он сорвался с места.
Я нехотя покинул кресло, продолжая дегустацию. Ноги были ватные, шел я осторожно. Собственно, дегустация уже закончилась. Теперь я просто пил коньяк.
Следжер убежал далеко вперед. Дом у него не маленький, и все же я удивился, озираясь на пороге просторного светлого зала с плотно зашторенными окнами. Вокруг на низких подиумах громоздились железяки - крашеные, сверкающие, ржавые. Вид некоторых казался знакомым. Я пригляделся. Круглая вогнутая крышка, выложенная изнутри потемневшими зеркалами...
- Да, да! - нервно сказал Следжер, бросив взгляд в мою сторону. - Солнечная батарея с русского "лунохода".
- А это? - я указал бокалом.
- Заборник образцов грунта с "Викинга-1". Эта та дурацкая штанга, что торчит как вывихнутая пятая нога.
Я огляделся. Легкое дежа-вю не отпускало. Я это уже видел раньше. Где? В энциклопедиях по истории техники? В документальных фильмах про освоение космоса?
- Утерянный "Фальстафом" контейнер с образцами грунта Титана, - бубнил над ухом Следжер на манер раздраженного экскурсовода. - Экспедицию пришлось повторять через два года, так как контейнер тогда не нашли. В новостях об этом много говорили.
- Я помню.
- Фрагменты автоматической станции "Бигль", замолчавшей при подлете к Марсу. Я неделю с металлоискателем собирал обломки, рассеяные эллипсом в двенадцать миль. Ну, и так далее!
- Позволь, но это незаконно, - воскликнул я. - Все это чья-то собственность, пусть даже утерянная.
Следжер пожевал губами, посмотрел на зашторенные окна.
- Это мое новое хобби. Фоб, это - настоящее!
- Конечно, это же оригиналы.
Его перекосило.
- Я хочу сказать, что на это стоит тратить силы. Все в одном экземпляре, сделано вручную. Все это работало в космосе, а не пылилось в шкафу пластмассовой моделькой, и имеет мировую известность! Знаешь сколько стоит простой болт с первого прилунившегося "Аполлона"? А слепок следа ботинка Армстронга рядом с ним? Мне уже делают заказы. И знаешь, кто?
- Наверное те же, кто грабит усыпальницы фараонов.
- Фоб! - рявкнул Следжер. - Это известные богатые люди, которым стало тесно на Земле с ее марками, вазами династии Мин и музейной пылью. Говоришь, чья-то собственность? Ха-ха!.. По солнечной системе за сто лет освоения расползлись тысячи аппаратов и давным-давно большинство из них стало мусором со свалки истории техники. Кстати, хочу тебя просить помочь поднять останки "Мира" со дна Тихого океана.
- Ты выбираешь то, что стало легендой... Без проблем.
- Спасибо. Конечно, легендой!.. Не буду же я отламывать на сувениры причальные огни у работающей международной космической станции "Омега"!
- Это идея. Фишка в том, чтобы огни продолжали мигать. Это увеличит цену.
Дернув усом, Следжер мрачно посмотрел на меня:
- Тебе нравится коньяк?
- Да. Настоящий, французский.
Следжер задохнулся и побагровел:
- Пр-роходимцы!.. То-то он показывал мне свою "марсианскую лозу" издали сквозь стекло. "Условия в парнике нестабильны!.." Голодранцы!
- Переплатил? - посочувствовал я.
- Как сказать, - ухмыльнулся Следжер. - Я чувствовал подвох, но не понимал в чем он. За ящик "марсианского" коньяка я отдал руку-манипулятор с "Мидаса", с нелетавшего аналога. Это просто кусок металла. Для достоверности я ободрал его в пескоструйке и заклинил в титановой клешне марсианский булыжник, который там же, возле "парника", и подобрал.
- Считай, вы квиты. По земным меркам коньяк более чем хорош.
- Надеюсь, - проворчал Следжер. - Надбавка за "марсианский" была непомерной.
Вздохнув, Следжер присел на полукруглую железяку, покосился вниз и рассказал, что это фрагмент зубчатого аэродинамического кольца с русской "Венеры".
Я вспомнил тусклый цветной снимок. Проработать несколько часов вместо пятнадцати минут в условиях ада... Теперь зубцы потемнели, изъеденные венерианской кислотой. Незнакомый с расценками нового бизнеса, я смутно почувствовал, что Следжер сидит на состоянии.
- А что это?
Кусок ноздреватого шлака, усеянный микрократерами и припорошенный пылью, был вморожен, как пицца, в плоский квадратный стеклянный короб. На узкой боковой грани изящная медная пластина: "Здесь не ступала нога человека".
Следжер отмахнулся.
- Шутка. Но действительно нога не ступала. Грунт с безымянного астероида.
- Забавно. Продай.
- Дарю. Аванс за станцию "Мир".
- Спасибо.
- Слушай дальше, Фоб. Лет десять назад удешевление технологии сделало доступным независимый гравитационный привод. Началась эпоха частных планетолетов. Первые туристические рейсы на "шаттлах" и "союзах" в ХХ веке были дешевле раз в десять. Пришедшие им на смену еще более дешевые суборбитальные подпрыгивания на космопланах в мезосферу я даже не учитываю. "ТСС" выиграла тендер на производство. В результате несколько десятков новейших аппаратов уже пылятся в частных ангарах среди "роллс-ройсов". Почему? Владельцам не хватает фантазии. Наняв из отряда астронавтов пилота и штурмана, они осмеливаются лишь повторить легендарные высадки на Луну и Марс, о чем газеты потом будут год писать, словно это подвиг какой-то. Был, правда, смельчак - сын главы компании "Шеврон", который в одиночку пролетел сквозь кольца Сатурна. Этот случай меня насторожил. Ты, Фоб, попал в точку насчет прав собственности. Через пару лет цены на привод снизятся и в космос попрутся не ленивые богатые бездельники, а незакомплексованные авантюристы. Все значительные артефакты космической эры исчезнут в частных коллекциях, либо переберутся в музеи. Я многое успел сделать, но упустил главное.
- Что же случилось? - спросил я. - Мне сказали, ты взял отпуск за несколько лет и отправился в архаичную кругосветку под парусом.
- Не взяв с собой даже телефона, - пробомотал Следжер.
- Трубку никто не брал, - подтвердил я.
Следжер поднялся, намериваясь пригласить куда-то, но присмотрелся ко мне, махнул рукой и вышел из зала. Вернувшись, он поставил между нами постаментик с экспонатом в виде маленькой зеленой сферы. Сфера состояла из зеленоватых прозрачных сегментов и медленно искрилась внутри.
Я оторвал затылок от мягкой подушки.
Следжер был задумчив.
- Главным экспонатом моей коллекции должен был стать "Пионер-10", не весь - позолоченная алюминиевая пластина с посланием для инопланетян. Ты понимаешь в чем уникальность этого аппарата?
- Ну, да. Он первый, созданный людьми...
- ...пересек пояс астероидов, первым вышел за пределы Солнечной системы. Такой товар выставлять на Сотбис нельзя, но у меня есть клиент, готовый заплатить за пластину не просто большие деньги.
- Понимаю. Но за эти годы "Пионер"...
- Да, ты слушай - отдалился от Земли на невероятное расстояние. Сделав расчеты, я убедился, что едва успеваю догнать аппарат в точке возврата планетолета - прошло семьдесят лет. Форсированный "Мистраль" был забит многократно дублированными системами регенерации, сублимированной пищей, снаружи увешан баками с химическим топливом. Все это на случай, если откажет джи-драйв и придется ползти домой на ионных двигателях.
- С ума сошел! Сколько на это ушло бы времени?
- Пятнадцать лет.
- Смысл? Просто вызвать по радио помощь.
- Исключено. Я должен был во что бы то ни стало доставить пластину. Цена того стоила. Вызови я помощь, обязательно нашелся бы умник, который заметил бы схожесть моего курса с "пионеровым". "Пионер" - это легенда нашей цивилизауии, вряд ли НАСА забыло о нем.
- Да уж, - согласился я.
- Риск был велик. Технология сверхдальних полетов не отлажена. Мне первому предстояло покинуть Солнечную систему и выйти в межзвездное пространство.
Следжер застыл, словно увидел что-то поразительное.
- Это впечатляет, - подумав, кивнул я.
Следжер моргнул:
- "Пионер" уже полвека не подавал сигналы - видимо, изотопная батарея сдохла. Два месяца я с постоянным ускорением шел среди звезд. Признаюсь, это было откровением. Звезды были везде, даже под ногами - стоило выключить свет на борту. Солнце быстро уменьшалось и в конце концов пропало. Впервые я по-настоящему был один.
Следжер опустил голову, сжимая ладонями бокал.
- Потом я два месяца тормозил. Радар зафиксировал впереди искорку металла. За семьдесят лет ничто не сбило станцию с курса на Альдебаран, который она достигнет через два миллиона лет. Фары "Мистраля" осветили "Пионер" - потемневший, обглоданный пустотой и галактическим ветром. Теперь мы вдвоем мчались прочь от Земли. Я пристегнулся к кораблю стальным тросом и осторожненько полетел к "Пионеру". Признаюсь, было жутко. Нельзя сказать, что я был далеко от Земли - я был нигде.
Следжер торопливо опрокинул в себя бокал целиком.
- Я посветил фонариком - борт был взломан. Позолоченный прямоугольник исчез. Долго я созерцал оборванные провода и лохмотья фольги, не сразу заметил это, - он посмотрел на водянисто-зеленый шарик. - Схватил и ломанулся на "Мистраль". Пора было уносить ноги. Я не собирался лететь к Альдебарану.
Я хмыкнул:
- Какой-нибудь датчик.
- Этой детали не было в конструкции.
- Значит, кто-то опередил тебя.
- Ни один планетолет не покидал Солнечную систему.
- Это точно?
- Наверняка. Все шло через нас. Даже левые сборки... - Следжер скомкал фразу.
Я скользнул взглядом по его окаменевшему профилю. Ага... Впрочем, не мое дело.
Мы наклонились к маленькой сфере. Зеленая глубина медленно мерцала, искорки текли от поверхности к центру.
- Ты думаешь, что?.. - прошептал я.
- Не стыкуется, - тихо ответил Следжер, гипнотизируя зеленый шарик. - Зачем им оставлять артефакт в месте, вероятность посещения которого человеком не больше одной миллиардной? Одной миллионной от одной миллиардной.
- Но ты же там оказался, - возразил я и задумался. Выпитый коньяк этому способствовал. Мысли заимели живость и непредсказуемость, образы - глубину. Видимо, на моем лице что-то отрисовалось, ибо Следжер проворчал:
- Ну, придумал? Говори. Я помню, ты еще в школе под партой читал фикшенс. Ездил на эту... этот...
- "Лунатикон". - Я вздохнул: - Когда это было.
- Странно, что я работаю ближе к звездам, чем ты.
- Бизнесу все равно.
- Это верно, - кивнул Следжер. - Итак?
За окнами потемнело, будто в небе задернули гигантскую штору. Пол и стены сотряслись в конвульсиях - с тоскливым скрипом сдвинулись со своих мест тяжелые экспонаты, а легкие, наперегонки стуча и подпрыгивая, скатились с постаментов и подиумов. Следжер беспомощно оглядывался.
Неведомую штору в небесах резко отдернули, солнце снова ударило в занавешанные окна. Снаружи, спохватившись, донеслось удаляющееся раскатистое эхо.
Следжер вскочил и несколько мгновений прислушивался. Прохрипел:
- Это в ангаре! - и пулей вылетел из зала.
Я не без труда поднялся - в голове шумело - и как мог бросился следом.
На лоджии, подковой изогнувшейся над внутренним двором, я появился в тот момент, когда Следжер, побледнев, отшатнулся от бортика. С опаской я выглянул.
Приземистый гараж-ангар, где вице-президент "ТСС" держал свои ездящие-плавающие-летающие игрушки был разворочен прямым попаданием в крышу. Странным попаданием - ни гари, ни разлетевшихся кусков армированного бетона. Кто-то аккуратно вырвал из крыши огромный круглый кусок. Сквозь пролом блестели помятые борта "роллс-ройсов" и "хаймаунтов". Видеокамеры внешней охранной системы напоминали стаю синхронно долбящих дятлов - едва вернувшись в штатную позицию созерцания периметра, они тут же снова нацеливались в пролом. Похоже, для электронного мозга кусок крыши необъяснимым образом исчез.
Под дырой на полу в ангаре образовалась свободная площадка с оборванными кабелями и шлангами по окружности. Еще недавно здесь стояло что-то округлое и большое. Кабели искрили; из шлангов лилось с хлюпаньем, с шипением вырывались плотные белые клубы измороси.
- "Мистраль", - упавшим голосом сказал Следжер.
Я предположил:
- Вызовешь полицию?
- Ты с ума сошел. Они же обшарят весь особняк.
Я указал вниз в облака пара:
- Что это там?
Следжер подковылял тяжело.
Некоторое время мы всматривались в шевелящиеся пухлые клубы. Змея в металлической оплетке с рассерженным шипением метнулась в сторону и пар рассеялся. На каменных плитах посреди темной маслянистой лужи сиял в лучах солнца низкий полупрозрачный цилиндр размером с хороший жернов. Голубоватая толща очень знакомо медленно мерцала. Мы переглянулись.
Притихший Следжер провел меня в ангар, пощелкал тумблерами на распределительном щите. Треск и шипение смолкли.
Из-за огромной дыры в потолке в ангаре было тепло и солнечно, как на лужайке.
Усевшись на скользкое крыло "роллс-ройса", Следжер рукавом смахнул бетонную крошку с мятого капота и мрачно произнес:
- Ну?
Похоже, он подсчитывал убытки.
Я несколько раз обошел вокруг голубоватой глыбы, напоминавшей обточенный на станке кусок морского льда.
- Чужой мир не более фантастичен, чем наш. Везде во вселенной мы наверняка найдем колесо, лестницу - обычную, со ступеньками, дверь на двух петлях.
Следжер проворчал:
- Фоб, ты точно больше не ездишь на коны? Какая дверь на петлях?
- Не езжу, нет времени. Осталась привычка рассуждать. Я закончу мысль: а еще мы там найдем страсти и пороки.
Следжер тяжко вздохнул:
- Знаешь, сколько стоит планетолет?
- А сколько стоит эта штука?
- Черт тебя побери!.. - выдохнул Следжер.
Он больше не сводил глаз с прозрачного "жернова". Похоже, подсчитывал прибыли.
Я усмехнулся:
- Ты просил гипотезу? Изволь. В этой истории есть повторяющиеся моменты. За повторами должна стоять система. Очевидно, что страсть к коллекционированию не есть привилегия человечества. Если бы мог, стал бы ты коллекционировать уникальные космические машины чужих цивилизации? Как смотришь на возможность поставить на подиум первый в галактике аппарат, вернувшийся из погружения в черную дыру?
- Очень может быть, - невнимательно пробормотал Следжер.
Я ждал.
Глаза его округлились.
- Конечно, Фоб! "Пионер" такому экземпляру в подметки не годится.
Теперь он неотрывно смотрел на меня - и опять что-то подсчитывал в уме.
- Почему они не вступают в официальный контакт с человечеством? - пробормотал я.
- Почему он не уволок "Пионер" целиком? - пробормотал Следжер.
Я пожал плечами:
- Держи версию. Эта горошина навела на твой планетолет. А "Пионер" можно выловить и после.
- Ловко, - огорчился Следжер. - Пр-роходимцы!
- Твой "Мистраль" - вещь уникальная, второго такого уже не будет никогда, как и второго "Пионера-10".
- Негодяй, он украл мою идею!
- А вдруг он совершил равноценный обмен? Что мы знаем об инопланетной этике? Что за безделушки оставлены тебе взамен? Не удивлюсь, если окажется, что зеленый шарик - нечто вроде нашей золотой пластины с посланием. А эта штука - нечто для перемещения в пространстве. Потомок джи-драйва, а?
Следжер посмотрел на огромную полупрозрачную "шайбу" с благоговейным ужасом:
- Что ты предлагаешь?
- Организуй экспертизу артефактов. Легенду их появления сам сочинишь или тебе помочь? Думаю, что этот мячик дороже всей твоей космической коллекции. Что уж говорить про это, - я двинул ботинком в сторону низкого цилиндра. - Впрочем, я могу ошибаться.
- Нет! Пусть все будет так, как ты сказал.
Следжер схватился за телефон:
- Лаборатория? Срочный заказ!
Звезды привычно мерцают в лобовом стекле. Много я повидал их за прошедшие десять лет так же близко, как наше Солнце.
Положительная экспертиза артефактов развязала нам со Следжером руки, открыла многие двери. Еще бы, на Землю попали настоящие предметы из мира чужих, а не расфокусированные видеокадры, снятые дрожащей рукой. Когда это стало ясно, Следжер сразу ушел из "Тэйм спейс сенчури", а я продал "Дип си абисс".
В нашей новой фирме Следжер занимается тактикой, я - стратегией.
Попутно Следжер основал музей "Истории освоения космоса", выставив там свои уникальные экспонаты. Под возможность изучать внеземные артефакты ему простили все нарушения прав собственности. Залы забиты раритетами начала космической эры, посетителей - не протолкнешься.
Изучение зеленой сферы позволило сделать гигантский рывок в сверкомпактном хранении информации. Полупрозрачный цилиндр действительно оказался приводом, опередившим джи-драйв на сотню поколений. Несколько фирм безуспешно пытаются повторить его конструкцию.
Наивные ученые искренне считают, что десять лет назад во время продолжительного отпуска Следжер наткнулся в поясе астероидов на два внеземных артефакта - "сферу" и "цилиндр", и что больше ничего инопланетного на Земле нет. Да будет так - мы строго выполняем условия договора с галактической Гильдией коллекционеров.
К своему музею Следжер быстро охладел после первого же посещения съезда участников Гильдии в системе Мицара. Вернувшись, он передал музейное хозяйство сыну. Одно не дает ему покоя - в коллекции нет первого, русского спутника Земли. Считается, что он сгорел в атмосфере. На самом деле известно лишь, что он пропал с экранов радаров. Мы подключили к работе с несговорчивым владельцем раритета лучших юристов в нашей ветви галактики - парней с Омикрона Рыси. Они что-нибудь обязательно придумают. Заодно разберемся кто в конце ХХ-го века сверх квоты завладел аппаратами нескольких марсианских экспедиций. Думаю, это были "черные" коллекционеры, похитившие объекты с нарушением принципа Гильдии - "если нельзя, но очень хочется - оставь равноценную замену".
Я поставил бокал в специальную выемку на пульте, повернулся к двери.
- Ты скоро?
Следжер пыхтел в салоне, двигая поющие вазы с Мизенеры, добиваясь особого созвучия. По мне так они в любом расположении поют божественно. Это не вазы, а полые псевдоживые кристаллы в голос тоскующие по своей кристаллической родине.
Тренькнул телефон.
Я развернулся с креслом, забросил ноги на пульт.
- Да! Добрый. Как договаривались. Все правильно, у нас есть такой каталог - без указания цен. Не имеет значения? Очень хорошо, мистер Нордкап! Работать с вами - удовольствие. Считайте, что статуя бога насекомых уже у вас в руках.
Я сверился со списком. Двенадцать позиций, две недели полетов в пределах пятидесяти световых лет. Забрать товар с пяти планет, передать на три. Две планеты - изоляты, вроде Земли, гордо считающие себя одинокими во вселенной. Гильдия не заинтересована в официальных контактах цивилизаций - наш рискованный бизнес сразу захиреет под общим внимательным взглядом многочисленных спецслужб.
Следжер с сопением - он сильно растолстел - забрался в соседнее кресло и небрежно опустил жирную ладонь на матовый экран, иначе двигатель не включится. Потомок джи-драйва глубоко настроен на Следжера. Никто другой, даже я, поднять корабль не может. В свое время это защитило нас от шантажа, чем по земной привычке азартно занялись политики, военные и крупный бизнес.
Я бережно взял в ладонь бокал - неземной аромат! "Амброзия", место изготовления - система звезды Алголь, выдержка четыреста лет. Не вино, не коньяк - "амброзия", на Земле аналогов нет. Не пригубив, я вернул бокал в углубление на пульте. В спешке такие произведения искусства не пьют.
Привычно наблюдаем, как рывком пропадают Солнце и Земля, стремительно синеют звезды по курсу и краснеют за кормой. Наши переодические отлучки из Солнечной системы вызывают самые тяжелые подозрения в спецслужбах. Пока нам все сходит с рук, но, боюсь и там найдутся люди, в детстве читавшие сайенс фикшн. На этот случай я разработал план под кодовым названием "Следжер и Фоб случайно открывают иную цивилизацию". И нас опять надолго оставят в покое. Правда, из Гильдии выгонят. Не беда! На этот случай у меня есть другой план... Но об этом позже.
Половину времени мы работаем на Гильдию, другую половину - на себя. На Земле сложилась солидная клиентура.
Едва дела пошли в гору, Следжер выкупил у коллекционера с Теты Лиры позолоченную пластину с "Пионера-10" и прибил ее на двери кабинета. Гвоздями.
Отдыхать мы любим на искусственной планете возле Сириуса Б.
Жаль договор с Гильдией не распространяется на наши семьи. Родные за десять лет привыкли, что мы со Следжером часто отбываем в скучные командировки по регионам стран третьего мира в поисках сырья для производства одноразовой съедобной посуды.
Мы не вступаем в контакты с властями любого ранга. Все места посадок принадлежат Гильдии и хорошо защищены от посторонних. Садиться в неустановленном месте большой риск. Если этим пренебречь - рождаются легенды о пришельцах. Особенно это актуально на скучающих планетах-изолятах.
Когда-нибудь, конечно, все откроется и наши ксенологи будут в шоке. Я их понимаю. Каково будет узнать, что отныне и навеки таинство первого Контакта присвоено наглыми и прагматичными коллекционерами-контрабандистами?