Полканова Виктория Михайловна : другие произведения.

Здесь не умирают. Глава 3. Равновесие

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  З Д Е С Ь Н Е У М И Р А Ю Т (роман)
  
  Глава III. Равновесие
  
  Я больше не верю в привидения: я видел их слишком много.
  
  Сэмюэл Тейлор Кольридж
  
   Железнодорожная станция казалась тем же пограничным пунктом между отчаянием и надеждой, что и старый город между реальным миром и Гвен. И даже вековой лес, плотной стеной отгородивший ее от прежней жизни, не мог заставить Гвен оставить все былое позади и просто жить дальше. И хотя воспоминания о прошлом больше не лежали на ее плечах тяжким бременем, Гвен понимала, что ей всегда придется путешествовать вместе с ними, как с неотъемлемой частью своего багажа. И пусть они не добавляли веса рукам, в ее душе занимали слишком много места.
   Судорожно глотая ледяной воздух, Гвен вглядывалась вдаль, надеясь поскорее увидеть ту, как ей казалось, единственную надежду на спасение, которая освободит ее от невидимых пут, связавших ее с городом. Она вслушивалась в шум толпы, пытаясь различить в многообразии звуков тот единственный, предвещающий приближение поезда, который, как она надеялась, увезет ее далеко отсюда.
   Но почему-то именно в тот момент, когда ей хотелось радоваться, вдруг стало так страшно? Да, она уедет от одних проблем, но этот поезд привезет ее к другим, возможно даже неразрешимым. И что она выгадает, потеряв одну-единственную точку опоры, позволяющую ей все еще сохранять равновесие. И сойдя с нее, она вновь упадет в неизвестность, в новые тайны, в новые ощущения. Нужно ли ей это настолько, и так уж ли ей плохо здесь, если она понимает, что всегда может быть хуже. И ей снова нужно послушаться Санту и признать, что эмоции ей только мешают. И лишь голос разума позволит ей удержаться на ногах. Гвен покачала головой и усмехнулась про себя. Это мир опять перехитрил ее, в очередной раз лишив права выбора.
   - Ты снова забыла о нем! - раздался за спиной знакомый голос.
   Гвен медленно обернулась. Санта сидел на скамейке, сжимая в руке ее стеклянный шар. Его сосредоточенный взгляд скользил по лицу Гвен, но ничто в его облике не выдавало беспокойства за ее дальнейшую судьбу, словно его нисколько не тревожила мысль о том, что его продавщица решилась на побег.
   - Зачем вы здесь, Клаус? - спокойно поинтересовалась она. - Пришли отговорить меня уехать?
   - Мне всегда хотелось, чтобы обо мне думали лучше, чем я того заслуживаю, - туманно ответил он.
   - Это значит "нет"? - Гвен чуть вскинула брови.
   - Как тебе сказать..., - он жестом пригласил ее сесть рядом. - Наверное, ты и сама понимаешь, насколько опрометчив твой поступок. Я не собираюсь отговаривать тебя остаться, иначе это будет мое решение, а не твое. Ты должна понять сама, что для тебя лучше.
   - Но мне не оставили выбора. Либо этот город, либо ничего.
   - И все же ты что-то для себя решила, раз пришла сюда.
   - Но я опять думала не о себе, а о нем.
   Грустно усмехнувшись, Санта протянул Гвен ее шар. Тот был пуст.
   - Ты не уйдешь от него, ты же понимаешь.
   Слова Санты, прозвучавшие как приговор, почему-то совсем не напугали Гвен. Быть может, желание сбежать непреднамеренно подтолкнуло ее к той черте, переступив которую она смирится со своей участью и сможет жить спокойно в мире, где ее судьбой незримо правит снег.
   Гвен еще раз взглянула на шар. Если бы она только знала, что когда-нибудь из детской забавы он станет ее проклятьем, смогла ли бы она что-то изменить? Наверное, нет. Ведь в судьбе каждого человека есть вещи неизбежные, а есть невозможные. А есть и те, что делают его жизнь уникальной. Но снег... Он стал для Гвен воплощением всего и сразу - необратимостью, чудом, началом и концом, зеркалом, в котором она увидела, насколько слаба и беззащитна, а он всемогущ и безжалостен. И что любая ее попытка сделать что-либо по-своему будет пресечена.
   - Ты идешь, Гвен? - тихий голос Санты вновь зазвучал у нее над ухом, прерываемый шумом на станции, как вдруг она услышала тот самый звук, ради которого и пришла сюда.
   Гвен подняла глаза и увидела Его. Поезд быстро приближался к платформе, и казалось, что он прибыл не просто издалека, а из другой жизни, которую она не помнила, а может даже и не знала. Гвен медленно встала со скамейки и направилась к нему, на мгновение забыв о том, что пообещала себе самой. Только что прибывшие пассажиры стали выходить из вагонов, и Гвен, подождав, когда схлынет толпа, подошла к одной из открытых дверей.
   - Гвен! - взволнованный голос Санты вновь отвлек ее от мыслей.
   Она обернулась. В этот момент Санта показался ей таким же беспомощным и беззащитным, как и она сама. Поразительно, но он даже не пытался этого скрыть. Он ничего не говорил, но в его взгляде читались страдание и мольба. И в ту минуту ей отчего-то не захотелось думать о том, играет ли он с ней или же действительно боится ее потерять.
   Они смотрели друг на друга всего несколько мгновений, не говоря ни слова. И лишь когда гудок поезда возвестил о его отбытии, Гвен, чуть улыбнувшись, направилась навстречу Санте. Она видела, как он еле заметно выдохнул, и его лицо вновь стало абсолютно непроницаемым, словно так и должно было случиться: она - не уехать, а он - из-за этого переживать.
   Гвен молча шла рядом с Сантой по улицам города, заметно притихшим после праздничных торжеств. И вновь в ее душе воцарилось затишье, как перед грозой. Она вернулась к уже ставшему для нее привычным состоянию заложницы той самой сказки, о которой так мечтали люди. Но глупо было винить их за это. Они цеплялись за мечты и иллюзии как за единственное, что, как им казалось, могло указать им путь и заставить двигаться дальше, сохраняя равновесие.
   То же пыталась себя заставить сделать и Гвен. Она не могла вновь позволить себе упасть и погрузиться под воду. Ведь однажды она уже шла ко дну. Но этот мир был абсолютно непредсказуем, и никто не обещал ей, что когда она вернется, то сможет спокойно жить. Впереди ее вновь ждали неизвестность и страх.
   Но, вероятно, она должна была справиться со всем сама, без чьей-либо поддержки и помощи. Даже Санта не собирался ее утешать. Все их разговоры сводились к нравоучениям с его стороны, а ее попытки достучаться до него наталкивались на стену отчуждения. Он сам раскрывался ей крайне редко, заставляя ее думать, будто бы он действительно рад, что теперь не один в этом мире и что она ему нужна. И порой он был настолько правдоподобен, что Гвен вновь начинали одолевать сомнения, а не ошиблась ли она на его счет. И все же он ни разу не дал ей этого понять, продолжая удерживать в состоянии полнейшей неопределенности. И даже сейчас, когда она вернулась, он хранил молчание, будто ничего и не произошло. Вновь стал тенью легенды о себе, спрятав от взора Гвен свое истинное "я".
   Он простился с ней на центральной площади, пообещав навестить. Гвен осталась наедине со своими мыслями. И падал снег, то бешено кружа, то успокаиваясь, то стуча в окна домов, то отступая назад. И сквозь этот сбивчивый ритм проступали очертания иной жизни, рассвет которой наступал каждый день для кого-то другого.
   Она шла до боли знакомым маршрутом, в глубине души надеясь, что однажды здесь что-нибудь изменится. Но город словно застыл в одном-единственном образе, как изображение на фотографии, изменить которое можно было лишь порвав ее на мелкие кусочки и сложив в другом порядке.
   В какой-то момент оглядевшись по сторонам, Гвен вдруг резко остановилась. И зачем она выбрала именно ту дорогу, что проходила через школу? Темные окна класса, где еще вчера вел уроки Тим, были плотно занавешены. От накативших воспоминаний внутри у Гвен все сжалось в комок. Почему она решила, что спасает себя, заметая следы его преступления? Почему забыла о том, что есть еще что-то, кроме земного суда? И вправе ли она винить за это снег? А что, если так будет и дальше, и он постепенно будет избавляться от всех, кто заметает следы за ним? И кто в его списке следующий?
   - Мисс Льюис, мисс Льюис! - закричали завидевшие ее дети и побежали ей навстречу.
   Изобразив подобие улыбки, Гвен опустилась на одно колено, и они обступили ее со всех сторон.
   - Мы пришли на урок к мистеру Джексону, но его там не было, и вас тоже, - робко начала разговор одна девочка. - Мы хотели узнать, почему.
   - Мистер Джексон больше не будет вести у вас уроки, - выдавила из себя Гвен. - У вас будет другой учитель.
   - Мы не хотим другого! - негодующе воскликнул один из мальчишек и топнул ногой. - Вы должны вернуть его.
   - Тут я бессильна, - Гвен виновато взглянула на детей.
   - Так попросите его. Вам он не откажет.
   - Я не знаю где он.
   - И вы позволили ему нас бросить?
   - Я не вправе решать за него, что ему делать, - Гвен поднялась с колен и стряхнула с пальто снег. -Его нет, и точка.
   - Почему вы такая злая, мисс Льюис?
   Прозвучавшее обвинение словно подтвердило слова Санты - она действительно не может позволить эмоциям управлять собой и разрушать себя изнутри.
   - Вы хотите от меня невозможного, - улыбнулась она. - Я не волшебница. И потом мистер Джексон уже многому вас научил. Дальше вы можете учиться сами и учить друг друга. Он бы вами очень гордился, если бы узнал, что те знания, которые он вам передал, помогают вам.
   - Он ведь не узнает, никогда не узнает, не так ли? - чей-то тоненький, но очень уверенный голосок словно пронзил Гвен насквозь.
   Она обернулась. Позади всех стояла девочка с длинными белыми, словно седыми волосами. Взгляд внимательных серых глаз сосредоточенно наблюдал за реакцией Гвен. В какой-то момент той почудилось, будто этот ребенок и вправду знает больше, чем та рассчитывала.
   - Даже если он и не узнает, - начала злиться Гвен, - это не значит, что вы должны забыть все то, чему научились у него.
   - Неужели вы думаете, что нам все это в жизни пригодится? - издевательски поинтересовалась девочка. - И разве у нас будет на это время?
   Этот вопрос заставил Гвен задуматься. Ее собеседница была слишком мала для таких умозаключений, но рассуждала, как человек, проживший долгую жизнь. В уста ребенка можно вложить любые слова, но заставить его ими мыслить невозможно.
   - Быть может потом у вас не будет на это времени, - уверенным тоном произнесла Гвен, спокойно глядя на девочку. - Но пока вы не выросли, и у вас не появились другие дела и заботы...
   - Вы хорошо защищаетесь, мисс Льюис, - криво усмехнулась девочка. - Вас не сбить с толку. Он не ошибся, выбрав вас. Для нас вы - бесценное приобретение.
   - Что ты сказала? - воскликнула Гвен и почувствовала, как все внутри нее холодеет. - Повтори, что ты сказала!
   - Дети, пора на урок! - раздавшийся у нее за спиной окрик отвлек ее от разговора.
   Гвен отвернулась лишь на мгновение, но девочка уже исчезла. Она перевела взгляд на детей и изумленно вскинула брови. Их лица выражали крайнее недоумение.
   - Мисс Льюис, а с кем вы сейчас говорили? - испуганным голосом поинтересовался кто-то из них.
   Гвен растерянно подняла руку, чтобы указать на то место, где стояла девочка, но прервавшая разговор учительница не дала ей ответить на вопрос.
   - Дети, вам пора на урок, - повторила та и сурово взглянула на Гвен.
   Не дождавшиеся объяснения дети уныло побрели в сторону школы, с опаской оглядываясь на Гвен. Конечно, они расскажут обо всем родителям, и ей наверняка не придется искать нового учителя. Да и после случившегося с Эстер жители города наверняка сделают все, чтобы связать ее смерть с Тимом и его последующим исчезновением, и не захотят больше водить своих детей к Гвен. Но сейчас ее беспокоило совсем не это.
   - Простите, - обратилась она к учительнице. - Я сейчас разговаривала с вашими учениками...
   - Они посещали уроки мистера Джексона, я знаю, - резко перебила ее та.
   - Да, - как можно мягче произнесла Гвен. - Среди них была одна девочка с седыми волосами...
   - С седыми, говорите? - подозрительно глядя на Гвен повторила та. - Нет, эта девочка не учится в нашей школе. Я ее никогда не видела. А сейчас извините, мне пора возвращаться к своим ученикам.
   - Да, конечно, - рассеянно глядя куда-то сквозь нее, произнесла Гвен. - Мне тоже пора идти.
   Еще раз взглянув на окна класса Тима, она, ссутулив плечи, быстрым шагом направилась домой, стараясь больше не смотреть по сторонам. Она знала, что город еще долго будет провожать ее взглядом, и даже скрывшись от него в своем магазине,она не заставит его изменить о ней свое мнение.
   В какой-то момент, пересекая улицу за улицей, Гвен стало казаться, что город сегодня какой-то по-особенному притихший. Перед ее глазами мелькали лица проходивших мимо людей, но именно в эти мгновения горожане, как и она сама, были здесь гостями. Город им не принадлежал, они как будто отделились от него. Он словно впитал в себя, в свой воздух всю ее боль и весь ужас от случившегося. Напряжение, грозовыми тучами повисшее над домами, грозило в любую секунду обрушить на землю электрический разряд. И ей хотелось верить, что когда-нибудь эти тучи прольются дождем и растопят снег, как под каменной плитой похоронивший под собой город.
   Теперь уже Гвен точно знала, что ее возвращение было предопределено. Насколько снег был во всем предусмотрителен, как ловко он отрезал ей все пути из города, вынудив вернуться. Снежный плен держал ее крепко, прижимая к себе всеми возможными способами, не давая увидеть солнце и почувствовать его тепло. Но привыкнуть к таким объятиям было выше ее сил.
   Гвен миновала вход в магазин и направилась к мастерской. Она зашла внутрь и прикрыла за собой дверь. Запах краски и клея еще не успел выветриться. Гвен только потянулась к выключателю, как вдруг что-то яркое вспыхнуло где-то в центре комнаты. На противоположном конце длинного стола, как раз напротив стула Тима, горела свеча. Ее свет был до того ярким, что все наполнявшие комнату предметы погрузились во мрак. Вокруг свечи, не касаясь поверхности стола, медленно кружил снег. Горестный рыдания вырвались из груди Гвен, и она, прижавшись спиной к двери, медленно сползла на пол и закрыла лицо руками.
   - Гвен! - раздался в тишине знакомый голос.
   Она, вздрогнув от неожиданности, взглянула перед собой и не поверила своим глазам.Тим сидел на своем привычном месте, во главе стола, и, тепло улыбаясь, смотрел на нее.
   - Тим! - изумлению Гвен не было предела. - Это ты? Но как?
   - Я всегда буду там, в твоих воспоминаниях, - ответил он. - Ты всегда сможешь меня найти.
   - Я не стану тебя искать, - всхлипнула Гвен. - Уходи!
   - Как скажешь, - спокойно ответил он. - Я - лишь эпизод в твоей жизни, один из многих будущих. У тебя ведь еще нет воспоминаний. Так я буду первым.
   От этих слов слезы Гвен моментально высохли, и она с ненавистью взглянула на Тима.
   - Снова ты! - сначала тихо произнесла она, но затем ее шепот перешел в крик. - Что тебе еще надо от меня? Неужели тебе мало?
   - Ты все решила сама, - криво усмехнулся он. - Я лишь немного подкорректировал за тобой. Не злись на меня. Когда-нибудь ты поймешь, что для тебя так лучше.
   Снег закружился еще быстрее и, как и тогда, стал затмевать собой фигуру Тима.
   - Я никогда не стану соглашаться с тобой, слышишь? - сквозь шум налетевшего порыва ветра крикнула Гвен. - Ты не заставишь меня!
   Злой смех эхом раскатился по комнате, словно гул от удара колокола, и Гвен, не выдержав, рванула к свече и стала пытаться ее загасить. Но пламя сопротивлялось ее попыткам. Огонь горел, не плавя свечу, словно был рожден не на Земле и зажжен отнюдь не человеком. Через несколько мгновений снег исчез, шум ветра стих. Гвен с отвращением оттолкнула от себя свечу, и та отъехала в центр стола. Да, возвращение в город прошло, несомненно, торжественно.
   Трагедия последних дней должна была остаться в прошлом, но не Гвен было это решать. "Такова человеческая память!" - думала она, или же кто-то по-прежнему решал за нее, что ей помнить, а что забыть. И почему ее новые воспоминания должны состоять из одних только неприятных, от которых не так-то просто отделаться. Да и вечный огонь словно еще раз подтвердил ее опасения о том, сколько же будет длиться этот кошмар, - ровно столько, сколько отмерено ему гореть.
  
   Прощание с Эстер состоялось морозным зимним утром в старой церкви. Идя по улицам, Гвен видела, как со всего города туда стекаются люди. Поразительно, но Эстер оказалась права. Все они жили тесным мирком, содрогаясь от одной мысли о чьем-то постороннем вторжении. Но были ли они искренны в проявлении сочувствия и сострадания? И что на самом деле вело их туда - горе или радость? Одни шли, опустив голову вниз и надвинув шляпы так низко, что невозможно было разглядеть их глаз, другие, наоборот, смотрели прямо перед собой, и ничто не могло заставить их изменить себе даже в такой день. Они перешептывались между собой, боязливо оглядываясь по сторонам, и смолкали, едва завидев Гвен. Мало кто из них верил в самоубийство Эстер, но доказать обратного не мог. И чем больше обрывков их разговоров доносилось до Гвен, тем больше она поражалась, насколько изощренной может быть человеческая фантазия. История смерти Эстер стала новой легендой, с каждой минутой обрастающей все более невероятными и пугающими подробностями. И теперь уже Гвен не сомневалась в том, что люди обожают легенды, и им нравиться жить в страхе. Только дай повод, остальное они сделают сами. Эстер их недооценивала.
   Чуть помедлив на пороге церкви, Гвен вошла внутрь. Холод, пронизавший все закоулки под темными арочными сводами, словно отрезвил ее, вернув в прежнее состояние напряжения, к которому Гвен уже начала привыкать. Лучи света, проходившие сквозь высокие витражные окна, будто бы сошлись в одной точке - в конце зала, у алтаря. Сама не зная зачем, Гвен медленно шла по проходу в сторону самого большого скопления людей, откуда доносились горестные всхлипывания, чередуясь с шумной болтовней. Всматриваясь в лица собравшихся, она не могла поверить своим глазам. Вся городская элита собралась сегодня на единственном в их захолустье кладбище, на котором, несмотря на возражения зажиточных горожан, хоронили всех, от бездомных до мэров, чтобы отправить Эстер в последний путь. Похоже, та и вправду была влиятельным человеком.
   Когда пришедшие проститься расступились в стороны, Гвен приблизилась к гробу. Самодовольная ухмылка не сошла с лица Эстер даже после смерти, словно город по-прежнему был у нее в кулаке. Тяжело вздохнув, Гвен покачала головой и вдруг осознала, что у нее за спиной стало подозрительно тихо. Обернувшись, она увидела, что все собравшиеся уже уселись по местам в ожидании траурной речи, но их взгляды были прикованы к ней. Гвен, стараясь держаться спокойно, прошла мимо них в сторону последних рядов.
   - Мы скорбим об ушедших, - раздался похожий на волчий вой голос отца Томаса.
   Поминальная проповедь звучала в его исполнении почти так же, как и традиционная воскресная месса, разве что на этот раз он не указывал присутствующим ступить на путь милосердия и сострадания, не учил их морали и не призывал заботиться о своей добродетели. Сегодня он был абсолютно бессилен перед обстоятельствами, имея право лишь добавить немного лирики в сухую констатацию фактов.
   И хотя поминальная служба уже началась, Гвен не переставало казаться, что горожане все еще провожали ее настороженными взглядами, словно пытаясь понять, зачем она пришла. Но она могла задать им тот же вопрос. Некоторых из них Гвен никак не ожидала увидеть, но все же они пришли, и им удалось слиться с толпой, а ей - нет.
   - Смерть врага - как это печально, - раздался за спиной знакомый голос.
   Гвен обернулась и увидела Санту. С насмешкой во взгляде он наблюдал за всем происходящим, скрестив руки на груди.
   - Ничего другого я и не ожидала от вас услышать! - с негодованием в голосе ответила она. - Что вы за человек!
   - Человек? - рассмеялся он. - Забудь об этом, как я забыл. Я - Санта Клаус.
   - Таким вы бы врядли понравились своим поклонникам, - огрызнулась Гвен. - И потом, разве вы не просили меня верить в вас, как в человека?
   - Да, просил, - Санта раздосадовано повел плечами. - Но не думал, что ты это запомнишь.
   - Я - не вы, - отвернулась она от него. - Я никому не морочу голову.
   - А что ты делаешь сейчас, а Гвен? - прошептал он ей на ухо, отчего она отъехала от Санты на приличное расстояние и зло вперилась в него взглядом, но краем глаза заметив, что за ними наблюдают, немного расслабилась.
   - Вот видишь! - издевательски произнес он. - Снова играешь! Ты - виртуозная обманщица, Гвен. И не пытайся убедить меня в обратном.
   - С ума сойти! - усмехнулась она. - Меня пристыдило мое собственное отражение!
   - Еще немного и твоя ирония станет сарказмом, - улыбнулся он. - Я рад, что хоть чему-то научил тебя.
   - И что тогда? - спросила Гвен. - Я перестану смеяться?
   - Возможно, но только не над моими шутками. И потом мне приятно, что ты запоминаешь все, о чем я тебе говорю.
   - И это еще больше путает меня. Я не знаю, как к вам относиться.
   - А как бы тебе хотелось?
   - Мне бы хотелось видеть в вашем лице союзника. Чтобы вы поддерживали меня, а не выбивали почву из-под ног. Вы - то злой, то добрый, то приближаетесь, то отдаляетесь, в какой-то момент вы просто человек, а через минуту уже легенда. Я не могу разгадать вас, и это беспокоит меня.
   - Но ты ведь находишь в этом нечто притягательное, не так ли?
   - Не льстите себе, мистер Винклер. Хотя в чем-то я могу с вами согласиться. Иногда мне и вправду кажется, что человеческого в вас совсем не осталось.
   - Знаешь, почему я не обиделся, Гвен? - его тон стал ледяным. - Потому что смотрю на тебя и вижу себя прежнего - гордого, независимого, борца за справедливость, считающего себя во всем правым. И смотри, что с ним стало. Он не выжил.
   - Почему?
   - Таков мир, таковы люди. Посмотри на них (он махнул рукой в сторону пришедших проститься с Эстер)! Думаешь, они здесь, потому что страдают? Какое им до всего этого дело? Уверен, тебя тоже это удивило.
   - Никто не мог запретить им прийти, - тихо произнесла Гвен. - Это их добрая воля.
   - Вот именно, добрая воля. А мотивы уже не важны. Чувствуешь разницу? Будь такой, как они. Это единственное, что сохранит в тебе то, что ты так боишься потерять. Равновесие...
   Болезненная судорога исказила лицо Гвен.
   - Откуда вы знаете?
   - Ты проходишь тот же путь, что и я когда-то. Но наблюдать за тобой оказалось тяжелее, чем проходить через все самому.
   - Я не верю вам, - Гвен поджала губы и отвернулась от Санты. - Не верю ни единому слову. Ваше сочувствие ничего не стоит. Когда же вам стало на всех наплевать?
   - Когда всем стало наплевать на меня...
   Он замолчал. Гвен ждала продолжения исповеди, но Санта снова замкнулся в себе, не дав ей возможности узнать истинные причины, толкнувшие его на путь полного противопоставления себя обществу. Возможно, он когда-нибудь расскажет ей, как сумел отстраниться от людей и как научился видеть кругом одно лишь зло. И кто знает, может она попросит его научить этому и ее, чтобы потом не было так больно создавать пустоту вокруг себя.
   Они покинули церковь задолго до окончания церемонии прощания. Людей, пожелавших выступить с пламенной речью, оказалось слишком много, а тех, кто старательно отодвигался в тень, попросту вынуждали произнести слова сочувствия, грозя за сопротивление всеобщим порицанием. Ни Гвен, ни тем более Санте не хотелось принимать участие в этом представлении, и как только священник закончил свою проповедь, они тихо направились к выходу, преследуемые косыми взглядами присутствующих.
   - Зачем ты пришла сюда? - продолжил беседу Санта, когда они пересекали старое кладбище, что располагалось на территории церкви. - Сомневаюсь, что хотела проститься.
   - Думаю, вы знаете ответ, - мрачно отозвалась Гвен. - Хотела показать, что мне нечего скрывать.
   - А тебя кто-то подозревал? - издевательски поинтересовался Санта.
   - Эстер. И еще Тим.
   - Поразительно, - усмехнулся Санта, - но тебе удалось меня удивить. Скорбь тебе совсем не к лицу, и ты даже не пытаешься это скрыть. Эстер знала, на что шла, ты тоже. В этом вы равны друг перед другом.
   - И меня это пугает, - расстроено произнесла Гвен.
   - Я не сказал, что вы одинаковые, - возразил Санта. - Просто каждый, представляя как решить беспокоящую его проблему, выбирает тот способ, который считает единственно верным.Что из этого в результате вышло, мы имели удовольствие увидеть.
   - Какой ужас! - воскликнула Гвен. - Но я и не предполагала, что все так получится.
   - Разве? - переспросил Санта. - Знаешь в чем твоя ошибка? Ты себе не веришь. Ты подозреваешь что-то, но отказываешься довериться интуиции. А она частенько бывает права.
   - Вы имеете в виду что-то конкретное, или это очередная попытка сбить меня с толку?
   - Я не враг тебе, я уже это говорил.
   - Не знаю, - покачала головой Гвен. - Иногда вы вынуждаете меня усомниться в этом. А вдруг я, наконец, решу довериться интуиции. Что вы тогда будете делать?
   - Молодец, - расхохотался Санта. - Схватываешь на лету. И когда же ты успела этому научиться?
   - Хозяин задал мне тот же вопрос, - мрачно отозвалась она, но, краем глаза заметив, что Санту слегка передернуло, чуть улыбнулась. - Я его перехитрила.
   - Только не пытайся считать себя умнее его, - попытался переубедить ее Санта. - Он тебе этого не простит.
   - По-моему, я уже и так несу наказание. Да, и вы, видимо, тоже. Неужели мы так сильно провинились перед этим миром?
   - Мир здесь не причем, - возразил Санта. - И наказание наше несоизмеримо с виной.
   - Поразительно, насколько глупа я была когда-то. Хотя чему я удивляюсь. Это удел маленьких детей.
   - Нет, Гвен, это твой удел. Стеклянный шар тому доказательство. Он изменил все. И твою веру тоже.
   - Но ведь я выросла. Что случилось тогда?
   - На этот вопрос нет ответа, по крайней мере, сейчас. А что касается наказания... Я не знаю, создана ли ты действительно для этого мира. Лишь время покажет это. Когда-то ты уверовала во что-то, но при этом сохранила способность видеть разницу между верой и доверием. Верующий - тот, кто не сомневается. Ты же искала ответы на вопросы. Ты приняла эту жизнь, да. Но подтолкнула тебя к этому не вера, а безысходность. Ты увидела совсем другой мир, но отчаянно пыталась найти в нем частички той легенды, что рассыпалась в одночасье, когда ты впервые переступила порог моего дома.
   - Правда, она всегда такая? Жестокая!
   - Ты ведь не думала об этом, когда пыталась отыскать ее.
   - Меня не предупредили.
   - А никто и не должен был. Тебя позвали в этот мир не за этим.
   - Но мне нужна была эта правда.
   - Зачем? Чтобы лишний раз убедиться в том, насколько трагична твоя жизнь?
   - А ваша? Что вы скажете о ней?
   - Моя жизнь лишь один из тех коротких рассказов, которые нравятся людям.
   - Но они все придуманы!
   - Тем лучше для меня. Я, настоящий, мало кого интересовал.
   - А как же ваши книги?
   - Они еще раз убедили меня в том, что фантазия интересует людей больше, чем реальность, потому что не доставляет им хлопот и не добавляет проблем.
   - Как удобно! А как же быть нам? Это наша жизнь!
   - Смириться с ней.
   - Это невозможно.
   - Чего ты хочешь, Гвен? - Санта зло посмотрел на нее. - Изменить мир к лучшему? Он этого не заслужил. И потом, тебе все равно никто не будет за это благодарен.
   - А говорю не о мире, - тихо возразила она. - Он сам виноват в том, что с ним произошло. И не нам исправлять его ошибки. Я же говорю о нас. О тех, кто не может решать за себя.
   - Я привык, - отрезал Санта.
   - Еще недавно вы говорили обратное, - Гвен внимательно взглянула на него. - Что с вами? Может, вы просто боитесь?
   - Это не трусость, - возмутился он. - А здравый смысл. Разве тебе не хватило того, через что ты уже прошла? Твое геройство граничит с безрассудством. На что ты толкаешь меня, ты хоть знаешь? Знаешь, что ждет тебя? Нас всех! Считай меня малодушным, но я бы предпочел оставить все, как есть.
   - Как вы и раньше делали?
   - Именно.
   - Как же вы можете с этим жить? Как заставляете себя не видеть того, что происходит вокруг?
   - Очень просто. Я закрываю глаза.
   Лицо Гвен исказила гримаса отвращения, и она отошла подальше от Санты. Он уже пытался отгородиться и от нее, и от своей жизни здесь, но до последнего момента Гвен отказывалась верить в то, что Санта говорит правду.
   - Наверно, я должен попытаться остановить тебя, - нарушил он тишину.
   - Нет, - спокойно ответила Гвен. - Зачем идти против себя? И потом, вы уже раз остановили меня. С вас достаточно.
   - Мне жаль, что ты ищешь зло во мне.
   - А разве его там нет? - огрызнулась она.
   - Вот видишь! - укоризненно произнес Санта. - Ты не хочешь обратить свой взор в другую сторону и поискать ответы там. Попробуй, порой это самое верное решение.
   Гвен разочарованно покачала головой. Санта отвернулся от нее и направился к ее магазину.
   - Ты идешь? - спросил он, не поворачивая головы.
   - Этот вопрос можно было и не задавать, - равнодушно отозвалась она.
  
   Очередной сезон подходил к концу, и чем меньше времени оставалось до начала следующего года ее жизни в новом мире, тем Гвен становилось страшнее. Два предыдущих не принесли ей никаких положительных эмоций, а если таковым и удавалось промелькнуть перед глазами, то они как бенгальские огни необратимо сгорали без надежды зажечься вновь. Она стала соучастницей преступления, помогла замести следы убийства, но смыть кровь со своих рук так и не смогла. И пусть не самой Гвен был нанесен тот роковой удар, оборвавший чью-то жизнь, ее душа не находила покоя. Странные вещи с людьми творит страх. Она испугалась не смерти, а вторжения посторонних в свою жизнь. Стала ли Эстер разменной монетой в свершении возмездия за смерть прежней хозяйки магазина или же действительно была так опасна для Гвен? На этот вопрос ответа она не получит. Гвен заплатила за свою ошибку сполна, и должна будет жить с этим.
   Но, похоже, никого, кроме нее самой, это нисколько не беспокоило. Санта был, как и прежде, беспечен, с удовольствием наблюдая за ее отчаянными попытками собраться с мыслями и настроиться на нужный лад. Периодически появляясь и исчезая, он постепенно становился ее собственной тенью, которая хоть и растворялась в темноте, но обязательно заявляла о своем существовании при свете. Порой ей казалось, что он доверяет ей, но стоило только свернуть в другую сторону, как он незамедлительно указывал ей обратный путь, молча наблюдая, как она разочарованно бредет ему навстречу.
   Затишье, воцарившееся в городе после похорон Эстер, постепенно сходило на "нет". Горожане возвращались к привычному ритму жизни. Разговоры прохожих о случившемся все реже можно было услышать на улицах, что не могло не радовать Гвен. "Насколько ничтожна одна человеческая жизнь даже в масштабах маленького города?" - думала она. Вчерашняя новость уж очень быстро становится неинтересной для обсуждения. Но доверять столь удачно разворачивающимся событиям она не спешила.
   Работа отошла на второй план, в ее магазин почти не заглядывали покупатели. Мастерскую пришлось закрыть - желающих заменить Тима не нашлось. Оставалось только решить, что делать со всеми вещами, оставшимися там. Заходить туда Гвен не решалась, чтобы снова не увидеть Тима - его смотрящий насквозь безумный взгляд. "Отбрось эмоции - они только мешают!" - говорил ей Санта. Ведь Тима больше нет, бояться некого.
   Гвен отперла дверь и вошла в мастерскую. Бросив беглый взгляд на горевшую на столе свечку, она проследовала к окнам и раздвинула шторы. При свете дня помещение уже не казалось таким зловещим, как в прошлый раз. И даже не гаснущее ни на секунду адское пламя больше не могло ее напугать. Сложив инструменты в коробки, Гвен оглядела опустевшую комнату и тяжело вздохнула. Отзвуки детского смеха и деланно серьезный голос Тима еще звучали в воцарившейся тишине, отчего Гвен стало не по себе. Как один человек за такой короткий срок сумел наполнить воздух, все пространство вокруг таким шумом, что не под силу сделать даже целому параду. Одно, казалось бы, незначительное столкновение, а сколько разрушений. Гвен этого не забудет.
   Затолкав коробки под стол, она с сомнением воззрилась на детские поделки и скрестила руки на груди. Пересилив желание избавиться от всего, что напоминало о Тиме, она расставила игрушки на самой дальней полке и поспешила прочь из мастерской. В какой-то момент, бросив взгляд в сторону, она рассмотрела в темном углу деревянный ящик, который раньше почему-то не заметила. Подойдя ближе и заглянув внутрь, Гвен изумленно вскинула брови. Похоже, Тим работал в мастерской и в свободное от уроков время. Дотащив ящик до стола, она с трудом вытащила содержимое и с шумом опустила на стол.
   "Для кого же ты его делал?" - Гвен не без восхищения разглядывала макет рождественского городка, выполненного в мельчайших деталях, - с городской ратушей, домиками с черепичной крышей, церковью, экипажами, наряженными елками, и крошечными фигурками горожан, изображающими сценки городской жизни. Гвен нащупала кнопку сбоку макета и, нажав ее, издала ликующий возглас. Макет был полностью освещен расставленными на улочках города фонарями. Заметив, что игрушечный городок огорожен высоким забором, ворота которого закрыты на большой навесной замок, она усмехнулась: "Как символично. Отсюда и вправду не сбежать".
   Она перенесла макет в магазин, расположив его на большом круглом столе посреди комнаты. В центр макета - на городскую площадь - Гвен поставила свечу Тима.
   "Надеюсь, мне не придется пожалеть об этом..." - подумала она, глядя на вечный огонь.
   - Мисс Льюис! Мисс Льюис! -услышала она чей-то детский голосок, и кто-то заколотил в закрытую дверь.
   Немного помедлив, Гвен направилась к двери. Отодвинув часть мишуры, закрывавшей огромные окна, она изобразила приветливое выражение лица, но увидев звавшего ее ребенка, чуть вздрогнула. Маленькая девочка, чью игрушку она починила год назад, стояла перед входом в магазин, тяжело дыша от быстрого бега. Заметив Гвен, она широко улыбнулась.
   "Этот город и вправду слишком тесный!" - подумала та, сосредоточенно глядя на ребенка.
   Отперев дверь, Гвен пустила незваную гостью внутрь. Девочка стремглав подлетела к одному из шкафов и стала завороженным взглядом изучать содержимое. Эльфы работали на совесть, а покупатели не переставали восторгались разнообразием ассортимента, шутливо жалуясь, что хозяйка магазина словно специально лишает их возможности выбора, поскольку им хочется скупить абсолютно все.
   - Мисс Льюис, - обратилась девочка к Гвен, как к старой знакомой, - зачем магазины игрушек работают на Рождество, ведь подарки приносит Санта?
   - А как же родители? - удивилась та. - Магазины игрушек для них вместо мастерской Санты. У них же нет подручных эльфов. Подарки им приходится покупать.
   - Они не доверяют Санте? Или бояться, что он не проверит список дважды, или оставит кого-то в списке "плохих"? - градом посыпавшиеся вопросы застали Гвен врасплох.
   "Дети в этом городе куда умнее и сообразительнее взрослых..." - подумала она. - "Но почему ее гостья так переживает? Что о Санта Клаусе говорили ей родители?"
   - Мисс Льюис, почему вы грустная? - по-своему истолковав тревогу на лице Гвен, спросила девочка и, подойдя к ней поближе, взяла ее за руку.
   - Скоро Рождество, - ответила Гвен и погладила ее по голове.
   - Вам не с кем его встречать?
   Этот вопрос заставил Гвен усомниться в том, действительно ли ей нужно бояться взрослых? Дети, выходит, намного опаснее. Они всегда говорят правду.
   - Это так, - кивнула головой Гвен. - Моей семьи со мной нет.
   - А где ваша семья? - девочка смотрела на нее снизу вверх, но в тот момент Гвен показалось, что они поменялись местами.
   - Я не знаю. Где-то...
   - Почему вы ее не ищете?
   - Это очень сложно.
   - А вы загадайте желание! - довольная собой, девочка подпрыгнула на месте. - На падающую звезду! Попросите ангела помочь вам.
   - Обязательно, - улыбнулась Гвен.
   - Вы сегодня придете к нам на ужин? Папа просил передать вам приглашение.
   - Передай ему благодарность от меня, - словно на автомате ответила Гвен, не имея ни малейшего представления, о ком идет речь.
   - Мы будем ждать вас!
   Девочка побежала к выходу и настежь распахнула дверь. Ледяной ветер ворвался внутрь, и фонарики на гирляндах вдруг замигали, словно предупреждая о незримом присутствии темной силы. Гвен, поежившись от пронизывающего холода, натужно улыбнулась девочке, когда та вдруг обернулась, так странно глядя на нее, будто бы глазами другого человека, почти как Тим в ту страшную ночь. Гвен попятилась назад и прижалась спиной к прилавку. Больше всего ей хотелось закрыть ладонями уши и закричать, чтобы не услышать тот зловещий голос, что говорил с ней тогда через Тима.
   - Мисс Льюис, колокола! - своим обычным голоском девочка вернула Гвен бодрое расположение духа, и та еле заметно выдохнула.
   - Вы слышите колокола? - гостья настойчиво вынуждала Гвен обратить на нее внимание.
   - Я слышу, - непонимающе ответила та.
   - Их, наконец, повесили! Правда, здорово? Папа так этому рад и его прихожане тоже.
   - Отличная новость! - натужно улыбнулась Гвен, и девочка с торжествующим видом покинула ее магазин.
   Голова шла кругом, но Гвен не могла позволить себе расслабиться. Похоже, ее новая знакомая не сдержала слово и проболталась, но чего еще можно было ожидать от ребенка, которому суждено лишь слушать сказки, но не дано их увидеть. Информация о ее семье пришла словно специально с опозданием, чтобы Гвен помучилась, решая, как ей поступить дальше. Искать виновных бессмысленно, а за свои поступки все же придется отвечать, какие бы обвинения не посыпались в ее сторону.
   Каждая новая встреча, возможно, не всегда сулит кардинальные перемены в жизни, но может обернуться большими проблемами. Жаль, узнаешь об этом слишком поздно. Вот и сейчас Гвен опять нужно пытаться произвести приятное впечатление на человека, с которым не знакома лично. И кто знает, быть может, новый знакомый будет представлять для нее большую угрозу, чем Тим. И в чью пользу завершится новая битва, новое противостояние?
   Но что бы случилось, не поступи она тогда, по совести, не помоги несчастному ребенку - оставили бы ее в покое хоть ненадолго? Она ли сама источник проблем, выбирает ли сама свой путь или же действует в предложенных обстоятельствах? Сделать невозможное возможным - задача не из легких, но, если она передумает, сможет ли дальше с этим жить?
  
   С тревожным чувством Гвен ждала наступления вечера, когда будет пересечена очередная обозначенная черта, дающая старт покорению нового рубежа. Но ведет ли эта дорога к счастливому финалу, предугадать трудно. Остается только ждать... Ждать вынесения приговора, грозящего обрушить на ее голову пусть и не все несчастья мира, но сулящего неизбежное прохождение следующего испытания, что вновь будет проверять ее на прочность. Готова ли она к этому? Готова ли уступить, готова ли сдаться? И что на этот раз она положит на алтарь в качестве жертвы - всю себя без остатка или только свои эмоции, что мешают ей сохранять равновесие? Усвоит ли она, наконец, этот урок или будет, как и прежде, ходить по кругу, повторяя одно и то же раз за разом, пока однажды не осознает, что дорога эта ведет вникуда, а сил, чтобы поступить благоразумно, уже не осталось?
   Поразительно, каким незаметным становится окружающий мир, когда все мысли человека обращены внутрь него самого, и как важно успеть вовремя о нем вспомнить. Гвен удалось это сделать лишь когда она была уже на полпути к дому нового знакомого. Она видела людей, дома, праздничную атмосферу, окутавшую все вокруг, но мыслями была
  где-то очень далеко, в другом мире, пусть и немного похожем на тот, что застыл в ее глазах, как нечто единое с ней, но все же чужеродное и до сих пор непонятное. Стоит ли ей попробовать напитаться его воздухом, впустить в себя что-то новое в нем, быть может, так ей удастся получше узнать его, а заодно и себя?
   Гвен постучала в дверь маленького домика, располагавшегося по другую от церкви сторону улицы, и замерла в ожидании.
   "Беги!" - думала она. - "Беги пока не поздно, тебе здесь не рады. Домой ты вернешься уже не одна. Очередная проблема, очередная загадка, как тень проследуют за тобой, и не исчезнут, пока не исчезнешь ты. Должно быть позади их уже целая очередь. Ну что ж, принимайте новенького!"
   Заскрипев на петлях, дверь приоткрылась, и на пороге показалась, как предположила Гвен, хозяйка дома, немного сумрачная женщина, словно забывшая как выглядит солнце.
   - Добрый вечер, - первой поздоровалась Гвен, едва успев стереть с лица свое изумление, хотя, наверное, это было лишнее. Женщина смотрела как будто сквозь нее, думая явно о чем-то своем.
   - Проходите, мы вас ждали, - учтиво произнесла она и отошла в сторону, жестом приглашая гостью войти.
   - С хозяином дома договориться будет непросто, - про себя отметила Гвен, снимая пальто. - Снова придется действовать по обстоятельствам.
   Женщина провела Гвен в просторную гостиную, где во главе накрытого стола восседал хозяин дома, явно довольный тем, что ему удалось заманить жертву в свою ловушку. Прежде чем поприветствовать гостью, он оглядел ее с головы до ног, словно пытался отыскать в ее облике признаки наличия колдовской силы, но осознав, что со стороны подобный стиль поведения может вызвать у Гвен подозрения на его счет, быстро спохватился и сосредоточился на ее лице.
   - Мисс Льюис, добрый вечер! - он встал из-за стола и пожал гостье руку. - Вероятно, вы удивились, получив приглашение от меня.
   - Мне приятно быть удостоенной чести познакомиться с вами лично, - миролюбиво ответила Гвен, еле сдерживая все свое негодование.
   - Это мне очень приятно, - продолжал издеваться он, не отпуская руку Гвен. - Вы привезли в наш город радость, мы благодарны вам.
   - Такова моя миссия на этой земле, - ответила та. - И раз к ней отнеслись благосклонно, значит, я на правильном пути.
   - Можете в этом не сомневаться, - улыбнулся он. - А теперь прошу к столу.
   - Папа, она здесь? - из глубины дома донесся детский голосок, а через несколько секунд в комнату вбежала его обладательница.
   - Милая, веди себя прилично, ведь у нас гости, - пожурил свою дочку отец. - И да, она здесь.
   - Мисс Льюис! - повернулась девочка к Гвен. - Мама обещала отвести меня в ваш магазин.
   "Санта проверит свой список дважды..." - подумала про себя та, и вместо ответа только кивнула головой.
   Ужин прошел в абсолютной тишине, но напряжение, повисшее в воздухе, казалось, ощущала только Гвен, ну конечно, ведь именно ей придется отвечать на вопросы и выслушивать обвинения. Несправедливо, но, видимо, таковы последствия благих намерений. Наверное, ей действительно нужно отойти в сторону и не приближаться, чтобы она не увидела и кто бы ее не звал.
   - Кажется, кое-кому пора готовиться ко сну, - произнес отец Томас, лукаво глядя на дочь.
   - Но, папа! - возмутилась та. - Ведь еще совсем рано.
   - Ступай, дорогая, - ласково ответил он. - Нам с мисс Льюис нужно поговорить. Пожелай нашей гостье "доброй ночи" и поднимайся к себе.
   - Я ее отведу, - засуетилась его жена. - Пойдем, милая, не упрямься.
   Девочка обиженно надула губки, но, проходя мимо Гвен, одарила ту самой лучезарной улыбкой.
   - До встречи, мисс Льюис! Ваш магазин самый лучший! И вы тоже!
   - Спасибо, - поблагодарила ее Гвен.
   Ей совсем не хотелось оставаться наедине с хозяином дома, но он словно предвидел это, не задав ей ни единого вопроса в присутствии своей семьи, абсолютно, на первый взгляд, безвольной, полностью подчиняющейся его власти, но кажущейся при этом счастливой. Гвен перевела взгляд на священника и изумленно вскинула брови. Он смотрел на нее с нескрываемым интересом, взглядом ребенка, которому еще неизвестно ничего, он познает жизнь впервые. Гвен словно стала для него олицетворением нового мира, таинственного, неизведанного, еще не проявившегося в самом темном и страшном своем воплощении. Но едва ли она смогла бы отговорить его отступить, предостеречь от необдуманного шага. Он уже все для себя решил, как, впрочем, и Гвен, вдруг поймавшая себя на сочувствии ему. Неужели человечность все же порок в волшебном мире, а никак не добродетель? И когда же, наконец, это перестанет мешать ей жить?
   - У меня такое чувство, будто вы изучаете меня, святой отец, - прервала Гвен затянувшееся молчание, чуть улыбнувшись новоиспеченному "исследователю".
   - Мне любопытно, во что вы верите, - ответил на ее улыбку он.
   - В добро, справедливость, жертвенность, - пожала плечами она. - Я могу перечислять еще очень долго.
   - Похвально, мисс Льюис, весьма похвально. Но меня интересует не это.
   - А что же тогда? - дрогнувшим голосом поинтересовалась Гвен.
   - Почему вы избрали именно этот путь, а не другой? Вы могли быть кем угодно, а стали хозяйкой магазина игрушек.
   - Эта работа приносит радость и мне и окружающим, - уверенно произнесла Гвен. - Особенно детям.
   - И все же, мисс Льюис, - настаивал он. - Откройте секрет. С чего все началось? Нередко благим делам предшествует грехопадение.
   - Например?
   - Люди продают душу дьяволу, чтобы обрести власть и могущество. И особую силу...
   - В таком случае, - попыталась разрядить обстановку Гвен, - этот город уже давно бы был в моей власти.
   - Он уже ваш, просто вы не хотите в этом признаваться, в первую очередь, себе.
   - И в чем же это проявляется?
   - Ваш магазин - святилище для горожан. Многие молятся на него.
   - Покупка подарков к Рождеству - что в этом особенного? Это традиция.
   - Для кого - традиция, а для кого - ритуал.
   - Ничего не понимаю! - тряхнула головой Гвен. - Что вы хотите этим сказать? Что мой магазин составляет конкуренцию церкви? Это вздор! Не я придумала Рождество.
   - Но вы служите ему, - возразил отец Томас.
   - Служите вы, а я просто продаю игрушки. И сказать мне больше нечего. Простите, святой отец.
   - Гнев - не лучший способ убеждения, - спокойно ответил он. - Это зло, пожирающее нас изнутри. Это грех.
   - А как же быть с теми, кто вынуждает нас грешить? - усмехнулась Гвен. - Я согласна молить Бога о спасении своей души только если буду каяться вместе с ними.
   Отец Томас чуть улыбнулся одними лишь уголками губ и отвел взгляд. Он был человеком куда более широких взглядов, чем хотел казаться и чем требовало его положение священнослужителя, отметила про себя Гвен. Но что сделало его таким? И как ему удавалось сочетать в себе яростное стремление верить и тайное желание отстраниться от своей миссии, чтобы взглянуть на мир другими глазами.
   - Я так понимаю, ждать вашего появления в моем приходе бессмысленно? - решил он таким образом завершить разговор.
   - Мне не нужно идти в церковь, чтобы обрести веру, - как можно мягче произнесла Гвен. - Я хочу найти ее в себе сама.
   - Что ж, удачи вам, мисс Льюис, - в его голосе зазвучали ноты сожаления, но лицо оставалось абсолютно бесстрастным. - И спасибо, что нашли для нас время.
   - Мне было очень приятно, - Гвен чуть кивнула головой и встала из-за стола.
   Отец Томас проводил ее до двери, и они распрощались. Можно ли было утверждать, что в этой битве умов Гвен одержала победу, или же это была лишь разминка перед настоящим сражением? Могла ли она быть уверена в том, что отец Томас больше ее не побеспокоит? И что на самом деле сподвигло его заинтересоваться личностью Гвен - смерть Эстер, исчезновение Тима или же рассказ его дочери о починенной игрушке?
   В свете недавних событий отдавать на откуп снегу целый год своей жизни было опасно. Если ее жизнь будет находиться под наблюдением священника, а она не сможет контролировать свои слова и поступки, последствия этого могут быть непредсказуемыми.
   Уйдя глубоко в свои мысли, она, позабыв об осторожности, ускорила шаг. Поскользнувшись на присыпанном снегом льду, Гвен упала и, ударившись головой, потеряла сознание.
   ...Она проснулась дома в своей постели посреди ночи от разбудивших ее голосов. Они вопили ей прямо в уши так, что невозможно было разобрать слов. Словно ведомая чьей-то волей, она спустилась в магазин, не включая свет, прошла к входной двери и в одной ночной сорочке вышла на улицу. Она чувствовала, как холодный ветер развевает ее волосы, как снег скрипит под босыми ногами, но продолжала идти по опустевшим улицам, освещавшимся тусклым светом фонарей. Она пересекла центральную площадь, на которой мерцала разноцветными огоньками огромная рождественская ель, прошла еще несколько узких улочек, на которые не ступала прежде, пока не оказалась перед воротами городского кладбища. Замерев на мгновение, она толкнула скрипучую ограду и вошла внутрь.
   Гвен медленно брела мимо крестов и могильных камней в самый конец кладбища, не глядя по сторонам. Под покровом ночи обитель мертвых уже не казалась такой безжизненной. Краем глаза она видела тени, выстроившиеся по обе стороны дороги, словно потревоженные души усопших собрались, чтобы проводить ее в последний путь. Шум хора голосов, разбудившего ее, постепенно стихал. Теперь она слышала лишь один-единственный голос, который нашептывал ей что-то о времени, которое истекло, о новой жизни и прощании со всеми страхами. Воодушевленная, она внимала каждому его слову, будто не осознавая, где находится сейчас, что призраки окружили ее со всех сторон и врядли отпустят. День и ночь, солнце и луна, жизнь и смерть больше не имели значения...
   В какой-то момент, словно выйдя из транса, она увидела впереди разрытую могилу, озаренную лунным светом. Резко выдохнув, Гвен ощутила холод, сковавший ее тело. С трудом согнув замерзшие пальцы в кулаки, она осторожно приблизилась к краю могилы и, опустившись на колени, заглянула внутрь. На дне ямы не было гроба, а на могильном камне - никаких надписей. В какой-то момент кто-то толкнул Гвен в спину, и она, вскрикнув от неожиданности,упала в яму...
   - Мисс, вы в порядке? - кто-то потряс ее за плечо, и Гвен, поморщившись от боли, открыла глаза и вдохнула свежий морозный воздух. Небо над головой было серо-белым с розоватыми полыхами.
   - Я сплю, - отрешенно произнесла она, лежа на мерзлой земле. -Я сплю.
   Держась за затылок, Гвен медленно села и огляделась по сторонам. Она оказалась на небольшом острове посреди огромного озера, окруженного странными, черными, словно обугленными от пожара, деревьями. Некоторые из них росли прямо из воды. Они были сплошь засыпаны снегом, и на первый взгляд казалось, что в этой местности царит обыкновенная зима. Но, присмотревшись повнимательнее, Гвен, к своему удивлению, обнаружила, что земля и деревья запорошены вовсе не снегом, а просто издали похожим на него пеплом. Словно покрытое копотью белое небо практически лежало на верхушках трех огромных елей, одиноко растущих на дальнем холме.
   Уже знакомое чувство страха вновь пронзило Гвен. Взглянув прямо перед собой, она увидела маленького человечка в серебристом костюмчике и белой пушистой шапочке. За спиной у него поблескивали почти прозрачные крылышки с крошечными перышками по краям.
   - Вы ангел? - с удивлением и, одновременно, ужасом спросила Гвен, на всякий случай, сжав руки в кулаки.
   - Ни в коем случае, - улыбнулся человечек. - Я - эльф, а зовут меня Фрост.
   С этими словами эльф взмыл в воздух и, чуть поклонившись Гвен, приземлился на камень.
   - Но ты все же в чем-то сомневаешься? - поинтересовался Фрост, усмотрев недоверие, промелькнувшее во взгляде Гвен.
   - Вы не похожи на других эльфов, - извиняющимся тоном ответила она.
   - Эльфов-помощников Санта Клауса? - уточнил он. - Знаю. Это потому что я сам по себе.
   - И много вас таких?
   - Достаточно. Но все они сейчас заняты - готовятся к Рождеству.
   - К Рождеству? - удивленно переспросила Гвен.
   - Да, да, ты не ослышалась, - заверил ее эльф. - Но у нас оно совсем другое.
   Тень печали скользнула по лицу Фроста, и он, увидев, что Гвен это заметила, слабо улыбнулся.
   - Скажите, - решила сменить тему Гвен, - если здесь сейчас зима, то почему мне не холодно?
   - Все благодаря Рождеству, - ответил эльф.
   Увидев изумление на лице Гвен, он улыбнулся:
   - Рождество - волшебный праздник. Когда все вместе собираются у наряженной елки, рядом горит камин, и эта атмосфера согревает. От того тебе и тепло, что ты помнишь, как это было здорово.
   - Было, - тихо произнесла Гвен и покачала головой.
   Эльф смотрел на нее внимательными и немного лукавыми серыми глазами в обрамлении белоснежных ресниц, словно зная, о чем она думает. Его тоненькие крылышки чуть трепыхались на ветру. Это выглядело так мило, что Гвен даже улыбнулась.
   - А что случилось с лесом? - спросила она. - Здесь был пожар?
   - Нет, - ответил Фрост. - Это просто другой мир. И другая зима. Снег выглядит как пепел. Зато холод у нас самый настоящий. Ты просто помни о самом теплом и светлом в своей жизни, тогда не замерзнешь.
   Раздвигая заваленные пеплом еловые ветки, Гвен медленно и осторожно шла по лесу и абсолютно не ощущала холода, хотя вокруг царила зима. И даже утопая по колено в серо-белом пепле, ей казалось, что она идет по разложенной на земле пушистой вате. Гвен сорвала с ветки шишечку и положила в карман, на память.
   - Скорее сюда! - раздался как будто издалека голос Фроста.
   От раскатившегося по лесу эха на голову Гвен упало несколько комьев пепла. Отряхнувшись, она аккуратно проскользнула меж стволов деревьев и вышла на огромную поляну.
   - Что это? - изумленно воскликнула Гвен, оглядывая землю.
   Там, на пепле, лежали всевозможные сладости - мини-тортики, пирожные, рулеты, круассаны с заварным кремом и даже конфеты и леденцы на палочках. От такого великолепия Гвен, казалось, потеряла дар речи.
   - Добро пожаловать на нашу кондитерскую фабрику! - с гордостью сказал Фрост. - Насколько я слышал, в вашем мире люди держат подобные изделия на холоде, чтобы они не портились. Мы тоже решили так делать, правда, только для красоты.
   - А где же сама фабрика? - поинтересовалась Гвен, не отрывая глаз от столь фантастического зрелища.
   - Прямо перед тобой, - ответил эльф.
   Гвен подняла наверх голову. Там, где заканчивался лес, на самом краю обрыва, возвышался необычной формы дом, весь усыпанный мелкими прозрачными кристаллами. Время от времени в окнах овальной формы вспыхивали разноцветные огоньки, словно кто-то запускал фейерверк, и доносились чьи-то восторженные возгласы.
   - Пойдем внутрь, - предложил Гвен Фрост. - Я тебе все покажу.
   Подлетев к искрящемуся гранями огромному кристаллу, закрывавшему вход, Фрост легонько провел пальчиками по ободку своей шапочки. Камень мгновенно рассыпался на миллионы осколков, которые растаяли, едва коснувшись земли.
   - Прошу за мной, - улыбнулся эльф, увидев восхищение на лице Гвен.
   Скользя на покрытых тонким слоем льда камнях, она осторожно поднялась к входу в дом и вошла внутрь. Тотчас над ее головой раздался крик:
   - Фрост, где ты был? Мы тебя заждались!
   Гвен подняла голову наверх. Прямо над ней в воздухе завис еще один эльф. Ростом он был меньше, чем Фрост, и костюмчик у него был золотистый. Завидев Гвен, он воскликнул:
   - У нас гости! Добро пожаловать!
   Но поймав суровый взгляд Фроста, поспешил удалиться.
   Фрост привел Гвен в огромный зал, освещавшийся гирляндами серебристых лампочек, где от стола к столу, уставленных мисочками с фруктами, кремом и тестом, летали маленькие эльфы, суетясь словно рой пчел. Воздух время от времени наполнялся возгласами - "эту порцию в духовку", "сюда больше начинки" и "готова ли смесь для глазури".
   - Нравится? - довольно спросил Фрост Гвен, аккуратно присев к ней на плечо.
   - Да, очень! - с радостью ответила она и слегка пригладила рукой волосы, растрепавшиеся от шелеста крыльев у себя над головой.
   - Мисс, хотите попробовать наши пирожные? - раздался впереди чей-то голосок.
   Гвен подошла к ближайшему столу. Над ним, в воздухе, завис один из маленьких кондитеров. В ручках он держал блюдечко с только что испеченным пирожным. Оно было еще горячим. Крем на его верхушке чуть подтаял. Гвен аккуратно подхватила пирожное и откусила кусочек. Шум в зале мгновенно стих. Все эльфы замерли в ожидании вердикта.
   - Вкусно, мисс? - не выдержал один из них.
   - Сказочно вкусно! - восхитилась Гвен. - Это потрясающе!
   Зал взорвался аплодисментами. На радостях все эльфы бросили в воздух свои шапочки. Правда, потом долго ссорились, пытаясь разобраться, кому какая принадлежит.
   - Пойдем, - тихо прошептал ей на ухо Фрост. - Не будем им мешать.
   Сказав это, эльф полетел к выходу.
   - Вы делаете сладости для детей? - поинтересовалась Гвен, догнав его.
   - Именно, - ответил Фрост. - Наша фабрика существует уже очень давно.
   - Мастерская Санта Клауса тоже существует давно, - возразила Гвен, - но он подарки детям не развозит. Поэтому я не понимаю, о каких детях вы говорите.
   - Мы печем пирожные для особенных детей, живущих в особенном месте, - уклончиво ответил эльф.
   Над землей тем временем сгущались сумерки. Тени деревьев медленно тонули в черной глубине озера. Гвен опустилась на одно колено и внимательно всмотрелась в свое отражение в темной воде. В углах глаз пролегли тонкие морщинки, черты лица заострились, взгляд стал ледяным, а в волосах появились белые пряди.
   - Это будущее?
   - В нашем мире - особенное время. То, что ты видишь, результат того, как ты им распорядилась.
   - Я постарела...
   - На это ушло очень много времени, понимаешь?
   - Понимаю!Я буду здесь вечно!
   - Вечность - понятие относительное, - покачал головой Фрост. -Свой срок есть у всего - у живого и неживого.
   - А есть ли срок у волшебства?
   - В основе волшебства - секрет. Если разгадать его, можно все изменить. Но до сих пор это не удавалась никому.
   Фрост выразительно взглянул на Гвен и загадочно улыбнулся:
   - Кто-то должен быть первым...
   - Вы возлагаете на меня слишком большие надежды. Пока что все мои попытки успешно пресекались. И потом сказки не всегда заканчиваются хорошо.
   - Сказки - да. Но ты не в сказке, Гвен. Все реально.
   - Санта считает иначе.
   - У него на то свои причины.
   С трудом удержавшись от желания расспросить о жизни Санты поподробнее, она поднялась на ноги и стряхнула с пальто пепел.
   - Я должна перейти в следующий год?
   - Опуститься на следующий круг, если точнее.
   - Неужели я, наконец, повстречала того, кто не смирился?
   - Я - эльф, порождение волшебного мира. Человеком никогда не был, другой жизни не знаю. Мы оба жаждем освобождения, но мотивы у нас абсолютно разные.
   - Простите, - опустила голову Гвен. - Видимо, мне и вправду нужно повзрослеть. Надеюсь, к этому возрасту (она махнула рукой в сторону своего отражения в воде) ума у меня прибавится.
   - Прошло мало времени. Ты еще не освоилась.
   - Жаль, я не могу увидеть в этой воде, что меня ждет в новом году.
   - Единственный способ узнать будущее - это прожить его.
   - И как же мне это сделать? - Гвен сделала несколько шагов вдоль берега. - Мы на острове. Лодка бы не помешала.
   - Наш мир устроен иначе, - обронил эльф загадочную фразу.
   - Ну уж нет! - возмутилась Гвен. - Я не полезу в ледяную воду.
   - Не бойся стихии, доверься ей.
   Тяжело дыша, Гвен медленно вошла в озеро. По телу прошел сильный озноб, намокшая одежда стала тяжелой. Обернувшись напоследок, она увидела, что Фрост провожал ее полным тоски взглядом. Натужно улыбнувшись, он кивнул головой и слегка поклонился Гвен. Сделав глубокий вдох, она нырнула под воду. Поверхность озера моментально покрылось толстым слоем льда. Гвен толкнула его руками, но пробить не смогла. Гвен проплыла чуть вперед, пытаясь найти участок поверхности, свободный ото льда, но безрезультатно. Чувствуя, что воздуха в легких почти не осталось, а надежды на спасение нет, она перестала задерживать дыхание. Не почувствовав воды во рту и вдохнув полной грудью, она вдруг осознала, что это лишь иллюзия. В какой-то момент все вокруг содрогнулось, как от взрыва, и неведомая сила стала утягивать Гвен на дно. Она погружалась все глубже и глубже, во тьму. Лучи света, проникавшие сквозь лед с поверхности, постепенно гасли. Гвен отчаянно вглядывалась в окружившую ее темноту, словно ожидая увидеть, как она озарится светом костров ада, но ледяное озеро было порталом в совершенно иной мир, который не смогло бы уничтожить даже адское пламя. Когда ноги Гвен коснулись дна, тьма вдруг рассеялась, и Гвен разочарованно выдохнула.
  
   Как в первый раз она стояла на пороге своего магазина, не решаясь войти внутрь. Она нерешительно протянула руку к дверной ручке и, внезапно переведя взгляд на витрину, отшатнулась назад. К стеклу с обратной стороны был приклеен огромный плакат с надписью "ПРОДАЕТСЯ". Тяжело дыша, Гвен разглядывала объявление, пытаясь понять, что же случилось за время ее отсутствия. Ее размышления прервали голоса, доносившиеся из глубины магазина. Не желая больше ждать, Гвен толкнула дверь и вошла внутрь.
   Все полки и витрины были пусты, а содержимое шкафов уложено в коробки, расставленные вдоль стен. Разноцветная мишура была содрана со стен и горами лежала поверх упакованных для перевозки игрушек. Не снятыми остались лишь фонарики, которые как будто специально забыли выключить, чтобы Гвен могла оценить весь масштаб разрушения. Двое, мужчина и женщина, словно не заметив появления хозяйки магазина, о чем-то громко спорили, перебивая друг друга и раздраженно размахивая руками. В один прекрасный момент один из них все же повернулся в сторону Гвен, сильно смутившись, увидев ее безмолвно наблюдавшей за их перепалкой.
   - Что происходит? - Вопрос той застал незваных гостей врасплох.
   - Мисс Льюис, вы вернулись! - деловитым тоном произнесла женщина и быстрой походкой направилась к Гвен.
   - Продажа затянулась, я понимаю! - подключился к разговору мужчина.
   - Знаете, - как можно спокойнее произнесла Гвен, - сейчас не самое подходящее время обсуждать дела.
   - Что-то случилось? - забеспокоилась женщина. - Вы передумали продавать? О таком нужно предупреждать заранее.
   - Я не говорила, что передумала, - голос Гвен зазвучал жестче. - Я вообще ничего не сказала. Давайте перенесем этот разговор на другое время, договорились?
   - Конечно, конечно, - мужчина подозрительно взглянул на нее, но возражать не стал. - Мы, пожалуй, сейчас пойдем и заглянем к вам в другой день.
   - Спасибо, - кивнула головой Гвен. - Я вас провожу.
   - Не стоит беспокоиться, - хором ответила они и, возмущенно перешептываясь, покинули магазин.
   Гвен подошла к прилавку и, облокотившись на него руками, неожиданно для себя усмехнулась - она забыла убрать с его поверхности оставленную Тимом надпись.
   - Надеюсь, они ее не заметила, - вслух произнесла она и опустила голову на руки.
   Но остаться наедине со своими мыслями ей не дали. У нее за спиной вновь зазвенел колокольчик.
   - Закрыто! - громко произнесла она, не глядя на вошедшего.
   - Кажется, будто почва уходит из-под ног, когда видишь нечто подобное. Полагаю, ты тоже почувствовала это.
   "Этого следовало ожидать..."- подумала Гвен. Санта не мог пропустить подобную сцену. И пусть в тот самый момент она не дала волю эмоциям, но желание запустить в него чем-нибудь тяжелым, пусть и на мгновение, но охватило ее. Она медленно повернулась к Санте и спокойно посмотрела ему в глаза. Он, конечно, не подал виду, но Гвен была уверена, такой реакции с ее стороны он не ожидал.
   - Пришли засвидетельствовать свое почтение, что ж, мне приятно, даже лестно, - сквозь зубы процедила она.
   - Ты неизменно пытаешься видеть во мне врага, - раздосадовано ответил он.
   - Я не во всех своих решениях столь категорична, - возразила она. - Но вы как будто нарочно способствуете укреплению моих убеждений. И если вам это так неприятно, почему вы не хотите остановиться?
   - Я слишком стар, чтобы меняться, - ответил он и, пройдя вглубь магазина, присел на маленький диванчик.
   - В таком случае, договориться с вами будет непросто.
   - Чтобы мы ни пытались сделать, все за нас решено, - отрезал Санта.
   - Быстро же вы сдались, - усмехнулась Гвен.
   - И твоя капитуляция не за горами, - резко бросил он. - Хотя, впрочем, не будем об этом.
   - Да, не будет. Лучше поговорим о том, что происходит сейчас, ведь о будущем вы сами говорить не любите, не так ли?
   - Верно. Сейчас ты стоишь на перепутье, и тебе решать - продавать магазин или нет.
   - Но почему он выставлен на продажу?
   - Это тебе и предстоит выяснить. Неужели тебе не интересно?
   - Мне интересно выяснить лишь одно, когда все это закончится.
   - Не торопись, Гвен, все только начинается.
   - Начинается? - она изумленно вскинула брови. - Хотя, впрочем, знаете, вы можете на это не отвечать. Правды от вас я все равно не дождусь.
   - И что же ты будешь делать? - ехидно поинтересовался он, но, как смогла заметить Гвен, ее решительный отпор все же дал положительный результат - уверенности у Санты немного поубавилось.
   - Я найду ответы на свои вопросы и без вашей помощи, - твердым тоном ответила она.
   - Желаю удачи! - не глядя ей в глаза, ответил Санта, и, поднявшись с дивана, покинул ее магазин.
   Поразительно, но в прозвучавших словах не было и доли той иронии, что частенько награждал ее Санта, отчитывая за очередной неверный, по его мнению, поступок. Сегодня он как будто сочувствовал ей, но уже не предпринимал попыток отговорить от очередного неразумного шага. Хотя жить в этом мире, опираясь на законы логики и здравого смысла, было невозможно. Наверное, если бы Гвен могла составить дорожную карту своей жизни здесь, по ней врядли можно было бы спланировать и проложить путь от исходной точки до пункта назначения, огибая непроходимые участки дороги и выбирая наиболее легкий маршрут. Ведь жизненный путь невозможен без встреч и потрясений, и, к сожалению, их не нанесешь на карту, а, значит, не предотвратишь нежелательные события и не приблизишь желанные. Но как она могла знать заранее, какой путь уготован ей, чтобы решиться перерисовать его карту по своему усмотрению?
   Гвен заперла дверь магазина изнутри и стала наводить в нем порядок, вновь придавая опустевшему помещению сказочный облик. Какой раз по счету ей приходилось это делать за последнее время, ей даже не хотелось думать. Все ее размышления были направлены лишь на одно - как сохранить себя и свой магазин в неизменном виде. Магазин будет открыт и до Рождества и после, а может, и на следующий год. Скажи ей кто-нибудь там, на вокзале, что пройдет совсем немного времени, и она будет переживать за свое дело, Гвен, обуреваемая совсем другими чувствами, врядли бы в это поверила.
   И все же она не могла не думать о странном происшествии, приключившемся так предательски внезапно.Она здесь уже третий год, и на каждое Рождество ей приоткрывается очередная тайна, очередная правда всплывает из темного прошлого этих мест, и Гвен ничего не остается делать, как просто все запоминать. Сколько еще она будет разгадывать эту головоломку, сколько еще будет собирать по мельчайшим фрагментам всю картину в целом, и что она увидит в итоге? Впереди ее снова ждет Рождество, прежнее по своей сути, но новое по впечатлениям. Оно, в отличие от многого другого, всегда оправдывает ее ожидания.
   Обуреваемая дурными предчувствиями, Гвен с оторопью ждала наступления утра первого рабочего дня в новом году. Вот сейчас она спустится с второго этажа вниз, в магазин, подойдет к двери, перевернет табличку с надписью "ОТКРЫТО" и будет мучительно ожидать, когда скрипнет дверь, зазвенит колокольчик и порог переступит первый в новом году покупатель. И какие вопросы ей станут задавать жители города, когда придут покупать подарки на Рождество. И что она сможет им на это ответить, не зная даже, где она была весь прошлый год и что делала?
   Гвен хотелось надеяться, что на этот раз все пройдет без сюрпризов в виде преследования и покушения на убийство, но присутствие неподалеку враждебно настроенного субъекта не давало ей покоя.
   Поразительно, но даже снег словно на время забыл о ней, или же просто отступил в тень, дав Гвен возможность сосредоточиться на чем-то одном, наиболее важном. Хотя, наверное, она напрасно так решила, и он вскоре докажет ей обратное, напомнив о себе самым неожиданным способом. Но ведь скоро Рождество. Когда как не в это время случаться чудесам.
   - Мисс Льюис, вы снова с нами, какое счастье! - Восторженный возглас сотряс воздух внутри магазина, и через порог шумной толпой промаршировали "те самые долгожданные" первые покупатели, внимательным взглядом изучая стеллажи и полки и исподтишка наблюдая друг за другом как за собственными конкурентами, пришедшими вовсе не за тем, чтобы сделать необходимые покупки, а чтобы покрасоваться, доказать, что кто-то из них в выборе лучшего легко может обойти другого.
   За год ее отсутствия город нисколько не изменился - жизнь по замкнутому кругу, без сбоев в расписании, без смены курса и направления. Горожане снова готовились встречать Рождество. Кто-то спешил домой, прижимая к груди высоченные стопки коробок в подарочной упаковке. Кто-то на санях вез зеленую рождественскую елку, сокрушаясь, что не сделал этого раньше. Город, словно карусель, кружило в предпраздничной суете.Но на сей раз Гвен была этому рада.
   К сожалению, ее радость продлилась недолго. Ошибки прошлого продолжали напоминать о себе. Возникший на пороге магазина отец Томас еще раз подтвердил ее опасения - очевидную правду невозможно было скрыть, никакие уловки не годились для этого. Суть происходящего оставалась неизменной, как и стремление Гвен устроить мятеж, даже рискуя потерпеть поражение и быть уничтоженной.
   А что если ей "повезло" нарваться на охотника на ведьм? Санта был прав, говоря, что чудо не должно совершаться в присутствии людей. Тогда Гвен осудила его за эти слова, но теперь раскаивалась. Глупо было надеяться, что девочка не расскажет никому о том случае, несмотря на просьбы Гвен сохранить все в тайне. "Что же он сделает с мной, если это окажется правдой?" - думала Гвен. Вобьет кол в сердце, сожжет на костре? В прежние времена именно так и поступали. Но теперь он не сможет заявить в открытую о своем намерении повесить ведьму. Он вынужден будет молчать, но не перестанет представлять угрозу. И что же он будет делать тогда? Читать проповеди? Конечно, Гвен не изгонят из города только за то, что кому-то что-то показалось, особенно если этим "кем-то" был ребенок, но заронить зерно сомнения и страха он попытается. Ему, как священнику, поверят. И то, что начал Тим, закончит он... Убивать он ее врядли станет, но сделает Гвен еще более уязвимой перед другими, а ее положение в городе еще более шатким.
   Незаметно выглянув из-за угла дома, она лихорадочно соображала, что же ей предпринять дальше. Развернуться и уйти, или же впустить незваного гостя. У нее есть выбор, ей неоднократно на это намекали, но почему-то всякий раз оказывалось, что вариантов для рассмотрения не больше одного.И врядли наступит такой момент, когда она, решая очередную подобную дилемму, не будет переживать, какими последствиями для нее обернется сделанный ею выбор, и станет ли ей от этого по-настоящему легче. Но все же события прошлого помогли ей понять, что идти нужно только навстречу. Так быстрее...
   Гвен собралась с духом и, сунув руки в карманы, вышла из своего укрытия. Завидев ее издалека, отец Томас приветственно качнул головой. Она старалась идти как можно медленнее, периодически оглядываясь по сторонам, словно ожидая увидеть направляющуюся к ее дому толпу людей с зажженными факелами в руках и выкрикивающую "Ведьма!" так громко, чтобы их услышал весь город. Но ничего не происходило, что вызывало еще большее волнение, грозящее перерасти в тревогу. "По крайней мере, он - один..." - попыталась успокоить себя Гвен. - "Это обнадеживает!"
   - Неважно выглядите, святой отец, - с ног до головы оглядела его Гвен. - Что-нибудь случилось?
   - Вы видите плохие сны, мисс Льюис? - озадачил он ее неожиданным вопросом.
   - Вижу, - кивнула головой она. - И каждый раз надеюсь, что они не сбудутся.
   - А вот мой сбылся, - мрачно произнес он. - Но прежде, давайте зайдем внутрь. Гвен сжала ключ в кулаке так сильно, что его острые края впились ей в ладонь, но боли она даже не почувствовала. Отперев дверь, она пропустила гостя вперед. Переступив порог, отец Томас замер на месте с таким видом, словно ее дом был запретной территорией, шагнув на которую можно было запросто лишиться головы. Впрочем, уже через мгновение он немного оттаял и стал разглядывать сделанные эльфами игрушками. Нахмурившись, Гвен отвернулась, чтобы закрыть дверь, и увидела, что на улице пошел снег. В памяти тут же всплыли события прошлого, когда в снежном вихре у нее на глазах исчез Тим. "Может, и со священником так получится?" - вдруг подумала она, удивившись своей кровожадности. Сейчас история повторится, ее снова припрут к стенке, пригрозят расправой, ей придется как-то оправдываться, возлагая вину за все на погодное явление. Может хоть в этот раз обойдется без лишних жертв, но как показал печальный опыт, лишних тут не бывает.
   Гвен боязливо взглянула на свои руки, словно ожидая увидеть кровь Эстер, и инстинктивно вытерла их о пальто. Все как в прошлый раз... Вдруг вспомнив, что у нее гости, Гвен повернулась к отцу Томасу. Увлеченный изучением витрин, он стоял к ней спиной и не заметил ее терзаний. "Поразительно, как резко изменилось его настроение!" - изумилась про себя Гвен. Еще минуту назад он выглядел так, словно его жизнь в одночасье рухнула.
   - Вы, кажется, хотели со мной о чем-то поговорить, - она первой нарушила молчание.
   - Да, вы правы, я отвлекся, - резко переменился в лице священник. - Единственное, я бы хотел, чтобы наш разговор остался между нами.
   - Ну, разумеется, - натужно улыбнулась Гвен. - Так чем я могу вам помочь?
   - Моя дочь пропала.
   Слова отца Томаса прогремели как выстрел охотничьего ружья в тишине болот, и сердце Гвен, словно раненая птица, с глухим ударом рухнуло вниз, на землю.
   - На следующее утро после вашего визита в мой дом, - продолжил он. - Никто, кроме вас, об этом не знает. Мы с женой сказали горожанам, что отправили ее на учебу в закрытую школу в другой город.
   - Прошел уже год, - развела руками Гвен, чувствуя, как холодеет от ужаса. - Почему вы молчали все это время?
   - Вот почему, - жестко ответил он и протянул Гвен маленькую елочную игрушку в форме ангела - из картона, фольги, белой ткани и перьев. - Вместо своей дочери в ее постели я обнаружил это.
   "Он спятил!" - пронеслось в голове у Гвен.
   Она поднесла игрушечного ангела поближе к глазам. Тот светился еле различимым серебристым сиянием. В какой-то момент Гвен показалось, что ангел чуть шевельнул крылом и наклонил к ней головку, а от прикосновения к игрушке ее замерзшая ладонь немного потеплела.
   - Вы тоже это видите? - поинтересовался он. - Уверен, вы сможете объяснить мне, что происходит.
   Гвен подняла взгляд на священника. В тот момент они думали об одном и том же.
   - Почему вы не пришли ко мне раньше? - осторожно поинтересовалась Гвен.
   - Вы издеваетесь, мисс Льюис? - начал сердится священник. - Вы уехали почти сразу после того ужина. Выставили на продажу магазин и уехали. Я даже расспросить вас не успел. Это привело меня в замешательство. Вначале я даже подумал, что моя дочь у вас.
   - У меня ее нет, - Гвен потерла ладонью лоб, пытаясь собраться с мыслями.
   - Мне хотелось бы в это верить, - мрачно отозвался священник. - Но с вашим появлением наш город изменился. С ним давно такого не случалось.
   - И что же случилось? - пожала плечами та.
   - Убийство..., - Он выразительно взглянул на Гвен, еле сдержавшую вопль отчаяния, готовый вырваться у нее из груди.
   - Вероятно, исчезнувший мистер Джексон смог бы пролить свет на произошедшие события, но, как подсказывает мне интуиция, объяснений мы от него никогда не получим.
   Гвен присела за прилавок и вымученным взглядом уставилась на своего гостя. Отец Томас напряженно наблюдал за ее реакцией, словно пытаясь понять, ошибся ли он на ее счет или нет.
   - Я не знаю, какую тайну вы храните, мисс Льюис, - словно в назидание ей произнес он. - Я молюсь лишь о том, чтобы больше никто не пострадал.
   - Обращение к чуду тут не поможет, святой отец, - отозвалась она. - Есть вещи, неподвластные нашим молитвам. Я постараюсь найти вашу дочь, но обещать ничего не буду,
  лишь попрошу пока держаться от меня и моего магазина подальше. В мой мир вам нельзя. Там опасно.
   - Никогда не думал, что все так получится, что однажды она исчезнет из моей жизни. Мы жили тихо и спокойно, без потрясений. И в этой стабильности была свобода. Это была территория, свободная от перемен.
   - Но не свободная от волшебства... И за это я прошу у вас прощения.
   - За что?
   - За то, что вмешалась тогда. Чудеса не должны совершаться на глазах у людей. Это то, что вы называете верой.
   - Творить добро - не преступление, - грустно улыбнувшись, ответил он.
   - Есть те, кто бы с вами не согласился, - сказала Гвен, вспомнив Санту. - И, возможно, они даже правы. Но скоро Рождество. Нужно верить в лучшее. Я верю. Вера - это единственное, что у нас есть. Кажется, я это уже когда-то говорила.
   Отец Томас чуть поклонился ей и покинул магазин. Дверь неслышно затворилась. В звенящей тишине Гвен отчетливо слышала, как колотится ее сердце, словно тысячи крошечных молоточков. Она снова нарушила правила - призналась постороннему человеку в обладании волшебной силой. Впрочем, новость о существовании волшебства его, похоже, не сильно удивила, как будто он знал это и раньше. Смерть Эстер произвела куда большее впечатление, раз спровоцировала на активные действия. А то, что случилось с его дочерью, вообще не поддавалось законам логики. Слишком запоздалое наказание за нарушение правил, даже по здешним меркам. Быть может, Санта объяснит ей, что происходит?
  
   - Где она? - Гвен заколотила кулаками в дверь мастерской. - Слышите меня? Где она?
   Щелкнул замок, и в дверном проеме возникло обеспокоенное лицо хозяина дома.
   - Что случилось, Гвен? - участливо поинтересовался Санта, с трудом скрывая охватившее его волнение.
   Гвен угрожающе подняла руку и сжала пальцы в кулак.
   - Дочь священника, отца Томаса, - сквозь зубы процедила она, с ненавистью глядя на Санту. - Пропала. И не говорите, что вы не в курсе.
   - Успокойся, Гвен, - Санта тяжело вздохнул и отошел в сторону, пропуская ее внутрь дома.
   - Вы просите меня успокоиться? - почти выкрикнула та. - В каком мире я живу? Таково ваше представление о наказании? Похитить ребенка, увидевшего волшебство?
   - Ты неплохо распутала это дело, - усмехнулся Санта. - Я почти поверил. Но твоя ошибка в том, что ты все замыкаешь на себе. Наказать тебя на нарушение правил, конечно, можно было, но твои действия не повлекли никаких серьезных последствий. Можно сказать, тебе повезло.
   - Так в чем же дело? - тихо спросила Гвен, почувствовав, как накрывшая ее волна гнева стала отступать. - Есть какое-то другое объяснение?
   - Все изменится, когда ты перестанешь рассуждать как человек, опираясь на законы реального мира. Здесь это не работает.
   - В случае с Тимом сработало, - возразила она. - У его истории был вполне закономерный итог. По человеческим меркам...
   - Неужели? - издевательски произнес Санта. - Взгляни на свои руки, Гвен.
   Та опустила глаза вниз и вздрогнула от неожиданности. Ее руки были перепачканы кровью. Издав вопль отчаяния, Гвен стала тереть руки о пальто.
   - Довольно, - услышала она голос Санты и через мгновение ужасное видение исчезло.
   - Мне кажется, с тебя достаточно наказаний, - покачал головой Санта, отчего Гвен бросила на него полный презрения взгляд.
   - Не вам судить меня, мистер Святоша, - огрызнулась она. - Уверена, в вашем шкафу полно скелетов, уж слишком ревностно вы охраняете свою жизнь. Когда-нибудь, я надеюсь, мы сравняем счет.
   - Ну а пока, - подытожил Санта. - Разберемся с твоей проблемой. Кстати, ее зовут Мередит.
   - Мередит? - не поверила Гвен своим ушам. - Так вы, значит, и имя ее знаете?
   - Знаю, - поддразнил ее Санта. - А ты даже не удосужилась его узнать, так была занята поиском виноватых.
   - Да, вы правы, - осеклась Гвен. - Отец Томас его не назвал, а я и не спросила. Странно, что снег не поделился со мной этим знанием.
   - Он может рассказывать только о живых, - Санта сделал многозначительную паузу, давая Гвен возможность осознать всю немыслимость ситуации.
   - Она - призрак? - едва слышно прошептала она. - О боже... А он знает?
   - Он не смирился, - загадочно произнес Санта. - Это все, что я могу сказать.
   - Она была до того живая. Как такое возможно?
   - Мир волшебства не перестает удивлять, не так ли? Он полон сюрпризов.
   - Отец Томас - священник, он не станет меня слушать, - Гвен стала мерить комнату шагами, лихорадочно соображая, во что же она опять влипла. - Что же с ней случилось и когда?
   - Об этом лучше спросить у нее.
   - Я не охотник за привидениями, Клаус. Где мне искать ее?
   - Может, тот игрушечный ангел поможет тебе найти ребенка?
   - Вы хотели сказать "призрак ребенка"? - зло усмехнулась Гвен.
   - Неужели тебе совсем его не жаль? - Санта укоризненно взглянул на нее. - Их обоих?
   - Наверное, жаль, - пожала плечами она. - Но поскольку я не знаю, что случилось с девочкой, рано делать выводы. Насчет Тима-то я ошиблась (она улыбнулась, увидев раздосадованное лицо Санты). Но я отвлеклась. Опять рассуждаю как человек. Быть может, если бы я была, скажем, снежным вихрем, мне было бы проще думать иначе. Так же
  странно, как вы.
   Произнеся последнюю фразу, Гвен развернулась на каблуках и направилась к двери. Дернув за дверную ручку, она вдруг остановилась и через плечо подозрительно взглянула на Санту.
   - Если снег не может рассказать о мертвых, откуда вы о них знаете?
   Санта лишь загадочно улыбнулся и ничего не ответил.
  
   Гвен вернулась на маяк, когда уже наступила ночь. С высоты город казался одной светящейся точкой, которую можно было погасить, просто накрыв рукой.
   "Надо же какая сейчас тишина..., - вдруг подумала Гвен. - Даже не слышно, как рушится мир."
   Она подошла ближе к перилам и, перегнувшись через них, посмотрела вниз. Море сегодня было необычайно спокойным. В этом они с ним похожи. Что объединяет их? Ветер, что рождает бурю в безмятежных водах и в ее душе. Ветер, что не знает пощады, сметая все на своем пути и не давая возможности укрыться от ненастья. Ветер, что всегда непредсказуем и опасен, как для них самих, так и для тех, кто оказался поблизости. Как уберечься от него им двоим? Море выйдет из берегов, и погибнут все. Она сорвется в пропасть, но останется жива. Как найти выход, зная, что его нет?
   Присев на сырой пол, Гвен прислонилась спиной к каменной стене маяка и взглянула на небо. В какой-то момент поблекшие звезды стали гаснуть одна за другой. Луна была совсем близко. Гвен протянула к ней руку, словно хотела дотронуться до нее.
   - У тебя в кармане, - услышала она чей-то шепот.
   Гвен запустила руку в карман пальто и, к своему изумлению, извлекла оттуда маленький серебристый фонарик.
   - Включи его, - настойчиво произнес голос.
   Гвен повиновалась. Луч света, исходивший из фонарика, соединился с лунным светом и образовал на небе осязаемую дорожку. Ее конец коснулся смотровой площадки маяка. Гвен осторожно поднесла руку к свету и коснулась его.
   - Он теплый! - воскликнула она.
   Поднявшись на ноги, она нерешительно ступила на световую дорожку.
   - Только не исчезни, - взмолилась Гвен.
   Она медленно шла вперед, с опаской оглядываясь на окружившую ее черноту ночного неба. Казалось, что эта дорожка ведет в бесконечность. Гвен осторожно присела и, перегнувшись через край, посмотрела вниз. С высоты птичьего полета казалось, что земля и небо поменялись местами. Гвен чуть передернуло, и она отодвинулась подальше от края.
   - Тебе здесь нравится? - раздался тот же голос.
   Гвен подняла вверх голову. На расстоянии нескольких метров от тропинки в воздухе раскачивались золотые качели, на которых сидела девушка неземной красоты в белом одеянии. За спиной у нее виднелись большие белые крылья. Воздух вокруг качелей был озарен полупрозрачным серебристым светом.
   - Подойди ко мне поближе, - сказала незнакомка. - Я хочу получше разглядеть тебя.
   Гвен с сомнением взглянула на разделявшую их пропасть.
   - Не бойся, - успокоило ее небесное создание, - ты не упадешь.
   Гвен поднялась на ноги и, набрав в грудь побольше воздуха, сделала шаг в пустоту. Ощутив под собой незримую почву, она подошла поближе к качелям.
   - Ты помнишь меня? - улыбнулась незнакомка и слегка коснулась ее щеки.
   Гвен отрицательно покачала головой.
   - Я - твой игрушечный ангел. Тот самый, который был с тобой в приюте. Тот самый, которого ты всегда сажала на верхушку рождественской елки.
   - В приюте? - с дрожью в голосе переспросила Гвен. - Мое детство прошло там? Не может быть. У меня была семья. Я точно это помню.
   - А я помню, - разочарованно возразил Ангел, - как ты говорила сестре Анне, что когда в Сочельник часы бьют полночь, я оживаю и прихожу к тебе во сне, чтобы пожелать Веселого Рождества. Ты так радовалась, когда я приходил к тебе на каждое Рождество. Мы с тобой летали над ночным городом, встречали рассвет, сидя на крыше.
   - Вы с кем-то путаете меня, - продолжала настаивать на своем Гвен.
   - Возможно, ты просто не помнишь, - сокрушенно произнес Ангел. - А может, захотела забыть, потому что однажды я не пришел. А утром, когда ты проснулась, сестра Анна сказала тебе, что я исчез с елки прямо у нее на глазах.
   - Эта история другого человека, - замотала головой Гвен. - Не моя.
   - Нет, - возразил Ангел. - Твоя.
   - Скажите, как меня зовут! - почти выкрикнула Гвен. - Назовите мое имя!
   Вместо ответа, Ангел лишь грустно покачал головой и растворился в воздухе. На мгновение, перестав ощущать под ногами невидимую почву, Гвен полетела вниз. "Лучше бы меня научили летать, а не падать!" - пронеслось у нее в голове. Земля стремительно приближалась. Едва успев сгруппироваться перед падением в воду, Гвен крепко зажмурилась и закрыла голову руками. Ударившись обо что-то упругое, она отлетела в сторону и всем весом рухнула на твердую поверхность. С трудом перевернувшись на спину, Гвен потерла ушибленный бок и медленно села. Голова сильно кружилась. Прижав ладонь ко лбу, она несколько минут сидела не двигаясь, пытаясь прийти в себя от удара. Когда боль немного отступила, Гвен огляделась по сторонам.
   - Я дома! - вслух воскликнула она и тут же сморщилась от боли в боку.
   Приземление на кровать едва ли смягчило удар от падения на пол. С трудом поднявшись на ноги, она еще раз обвела комнату взглядом. На прикроватной тумбочке лежал список "богатых и бедных". Пришло время для рождественской почты.
   Развернув список, она замерла в оцепенении. Лист был абсолютно чистым. Да, она помнила некоторые адреса, но никогда не думала, что ей нужно знать их наизусть, а принести извинения половине города за испорченный праздник ей будет не под силу. Понимая, что опять придется действовать по ситуации, Гвен наспех собрала сумку и, заперев дверь магазина, побежала до ближайшего адреса, который помнила. "Ну почему нельзя хоть раз обойтись без приключений?" - думала она, понимая, что повторения прошлого года она не переживет.
   Зайдя в дом первого адресата, Гвен ошарашенно уставилась на стену, на которой должны были висеть почтовые ящике. Там было пусто... Резко выдохнув, она еще раз развернула список, в глубине души надеясь, что ей померещилось. Но нет... Список стерли так же, как и ее память.
   Не желая сдаваться так просто, она зашла еще в несколько домов наугад. Почтовых ящиков нигде не было. С остервенением затолкав смятый список в сумку, она вышла на улицу. "Как жаль, что за год моего отсутствия магазин никто не купил..." - покачала головой она.
   Вернувшись домой, она обнаружила толпившихся у входа покупателей, которые недовольно перешептывались между собой. Завидев Гвен, они мгновенно стихли и расступились в стороны, позволив ей отпереть дверь. Рискуя быть сметенной толпой, она пропустила людей вперед себя в открытые двери и зашла следом за ними. Не прошло и минуты, как у прилавка образовалась очередь. "Хоть тут все без изменений!" - улыбнулась про себя Гвен.
   Проводив последних покупателей, Гвен взглянула на часы -пора отправляться на поиски привидений. Подождав, когда улица опустеет, Гвен заперла магазин и направилась в сторону городского кладбища. Внутреннее напряжение усиливалось с каждой минутой, но она старалась не поддаваться волнению, сосредоточившись исключительно на своей цели. Редкие прохожие, словно привидения, неторопливо следовали своим путем по опустевшим улицам, глядя в одну точку. Глубоко надвинув на голову капюшон, Гвен проскальзывала мимо них, стараясь не быть узнанной. "Надеюсь, никого из живых, кроме меня, на кладбище сегодня не будет!" - подумала Гвен и про себя рассмеялась, насколько абсурдно это звучало.
   Гвен ускорила шаг и вскоре впереди показались кладбищенские ворота. "Я ведь не умру сегодня?" - попыталась успокоить себя она. Страх отступил. Скрипнула тяжелая ограда, с почерневших от времени вензелей слетел снег. Гвен вошла внутрь, в звенящую тишину.
   Напряженно прислушиваясь к каждому шороху за спиной, она медленно шла между рядами надгробий, освещая фонариком высеченные на камнях надписи. "Ночь, кладбище, поиск могилы девочки-призрака..." - думала она. - "По всем законам жанра..." В темноте запорошенные снегом деревья будто стали еще больше. Неясные тени играли с воображением злую шутку, принимая форму то свирепых чудовищ, то потусторонних сущностей.
   Гвен перевела взгляд на игрушечного ангела, которого все это время держала в руке. Излучаемое им свечение усилилось в темноте, отчего ей стало казаться, что как только пробьет полночь, игрушка превратится в человека. Сиюминутное желание избавиться от загадочной вещицы вдруг сменилось осознанием полной безнадежности попыток Гвен отгородиться от мира, частью которого она теперь являлась.
   "Что ты такое?" - думала она. - "К этой истории с привидениями ты явно не имеешь отношения."
   Ангел на одном из надгробий привлек внимание Гвен. Она наклонилась, чтобы счистить с камня снег, как вдруг ощутила за спиной чье-то присутствие.
   - Здравствуйте, мисс Льюис! - прозвучал в тишине незнакомый голос.
   Гвен резко обернулась. Перед ней стояла молодая девушка, держа в руках плюшевого мишку.
   - Кто вы? - выдохнула она и, на всякий случай, сделала шаг назад.
   - Вы меня искали, - улыбнулась незнакомка и качнула головой в сторону могилы.
   - Мередит? - нахмурила брови Гвен. - Не может быть... Ты - взрослая!
   - Теперь - да. Я была ребенком слишком долго.
   - Твой отец решил, что тебя похитили.
   - В его сознании все перепуталась, - Мередит подошла к своей могиле и присела на снег. - Так он пытался забыть... Забыть, что я умерла.
   - Я хотела спросить тебя...
   - Я знаю, - Мередит улыбнулась одними лишь уголками губ, но глаза ее были полны скорби. - Но это сейчас не самое главное. Вы должны знать только одно - никто не виноват.
   - И что мне ему сказать?
   - Мой отец - человек веры. Все, что происходило с ним последние десятилетия, не вписывается в его представление о мире. Такому его не учили. Но я уверена, вы найдете нужные слова.
   - Как удобно..., - усмехнулась Гвен. - Кстати, это та самая игрушка (она указала рукой на плюшевого мишку)?
   - Простите меня, мисс Льюис. Пришлось спровоцировать вас, чтобы мой отец обратил на вас внимание.
   - Ты заставила меня сильно понервничать. Я боялась, что он меня убьет.
   - Подготовка заняла много времени, согласна. Нужно было убедиться, что все идет по плану.
   - По какому плану?
   - Знаете, почему я осталась на Земле, а не отправилась туда, где мне положено было находиться после смерти? Я должна была передать вам вашего ангела.
   - Игрушку? Ваш план слишком сложный для такого пустяка. Оставили бы мне ее в почтовом ящике или передали через Санту.
   - Для будущего все имеет значение. Время, люди, обстоятельства...
   - Я так понимаю, мне никто не объяснит, какое отношение этот ангел имеет ко мне.
   - Боюсь, что так. Но в любом случае, будьте осторожны.
   - Я слышала, что душа человека остается на Земле, если у нее остались незавершенные дела. Выходит, это неправда?
   - В мире волшебства все иначе...
   - Да и я прежде не встречала привидений, - слабо улыбнулась Гвен.
   - Что ж, для первого раза вы держитесь, на удивление, спокойно, - рассмеялась Мередит.
   - Это лишь очередная запись в моем списке чудес. Что же мне еще предстоит увидеть?
   - Мой новый дом...
   Сильный озноб прошел по телу Гвен, но она, совладав с непроизвольной судорогой, быстро взяла себя в руки.
   - Разве он не здесь?
   - Для таких, как я, существует особенное место, - улыбнулась Мередит. - Меня должен встречать проводник. А вот и он. Точнее, они...
   За спиной раздались чьи-то тихие шаги. Обернувшись, Гвен увидела, что к ним приближается маленькая девочка, везя за собой на санках младшую сестру. Странная процессия проследовала мимо и направилась в сторону кладбищенских ворот. Гвен выдавила из себя улыбку, но не смогла скрыть ужас, охвативший ее. Сделав глубокий вдох, она поспешила вслед за детьми и Мередит. Пространство перед воротами было окутано туманом, который не мог пробить даже свет фонарика Гвен. Призраки двигались молча сквозь туман, глядя прямо перед собой.
   Подойдя к воротам, закрытым на большой навесной замок, Гвен сквозь решетку попыталась разглядеть, что же находится за ней. Вдали, сквозь завесу падающего снега, виднелись огни уличных фонарей и гирлянд из разноцветных лампочек, красные черепичные крыши маленьких домиков, венки из еловых веток и остролиста на дверях и струившийся из труб дымок. В какой-то момент Гвен увидела, как кто-то везет на санках рождественскую елку. И легкий ветерок приносит ароматы индейки и имбирного печенья. Время от времени тишину прерывал радостный детский смех.
   - Что это за место?
   - Город фонарей. Сюда попадают души людей, умерших в рождественскую ночь.
  Я - одна из них.
   Старшая девочка достала из кармана своего пальто почерневший от времени ключ и вставила его в замочную скважину. Щелкнул тяжелый засов. Распахнув ворота, сестры включили серебристые фонарики и вошли в город.
   - Мисс, вы идете? - окликнула Мередит старшая девочка.
   - Да, - безучастно отозвалась Мередит и включила свой фонарик.
   В какой-то момент сыпавший с неба снег пошел сильнее, и город мертвых стал медленно растворяться в нем.
   - Прощайте, мисс Льюис, - Мередит коснулась руки Гвен. - Берегите себя в рождественскую ночь.
   Заметив, что девочка не забрала с собой ключ, оставив его в замочной скважине, Гвен торопливо заперла ворота и положила ключ себе в карман, на всякий случай. Пытаясь отогнать от себя мрачные мысли, она побрела в сторону дома.
  
   Следующие несколько дней до Рождества прошли относительно тихо. Поток посетителей в магазине уже не беспокоил Гвен как раньше.Та пара риэлторов больше не появлялась, потенциальные покупатели также не давали о себе знать.Волшебство...
   - Хо-хо-хо! - услышала Гвен за спиной знакомый голос.
   Обернувшись, она громко рассмеялась:
   - Что это с вами?
   Санта стоял на пороге ее магазина, облаченный в традиционный красный костюм, с белой бородой, держа в руках мешок с подарками. Вид у него был очень довольный.
   - Решили, наконец, поработать Санта Клаусом? - поддразнила его Гвен, оглядывая гостя с ног до головы. - Неудивительно, что вы сами себя не воспринимаете всерьез. Я бы тоже не поверила.
   - Спасибо, что пригласила войти, - издевательски произнес он.
   - Сегодня я не стану вам отвечать, можете не стараться меня спровоцировать, - осадила его Гвен, но Санта не думал сдаваться без боя.
   - Отчего же? - он оглядел ее снизу вверх. - У тебя плохое настроение? Мне казалось, именно оно помогало тебе выдерживать наши дискуссии. Так что же случилось сегодня? Кого или что стоит в этом винить?
   - Зачем вы здесь, Клаус? - вопросом на вопрос ответила Гвен.
   - Я пришел узнать, - невозмутимо произнес Санта, - что бы ты хотела получить на Рождество?
   - Вы серьезно? - Гвен смерила его презрительным взглядом. - Ну что ж, я вам подыграю, хотя ответ на свой вопрос вы и сами прекрасно знаете. Удивить мне вас нечем.
   - Да, ты права, - кивнул головой Санта и демонстративно порылся в мешке с подарками. - Тут такого нет. Но Рождество - волшебное время. Быть может, оно освежит твою память и приоткроет дверь в будущее.
   - Меня уже посетили три призрака!
   - Не считается, - его неожиданный ответ сбил настрой Гвен, и она замерла на месте, непонимающе глядя на него.
   Ее хорошее настроение продлилось считанные секунды. На смену ему пришло очередное пугающее открытие, которое почему-то не произвело на нее такого ошеломляющего эффекта. А ведь Санта был прав. Как же она забыла? Ключ от Города Фонарей все еще лежал в кармане ее пальто. И меньше всего ей хотелось думать о том, что когда-нибудь ей придется им снова воспользоваться. Предостережение Мередит уже не казалось Гвен лишь проявлением вежливости. Впрочем, это случится еще очень нескоро. Она же видела свое будущее в том озере...
   - Тебе уже лучше? - голос Санты отвлек ее от размышлений.
   - Будет лучше, когда моей жизни перестанут угрожать, - ответила Гвен, уже не удивляясь тому, что ему снова удалось прочесть ее мысли. - Эта сказка, которой вы так радуетесь, меня чуть не прикончила. И я не сомневаюсь, что она не попытается снова. Кому же я так не угодила?
   - Пока что мне, - попытался пошутить Санта. - Своим нытьем.
   - Здорово! - Гвен вскинула вверх руки, еле сдерживаясь, чтобы не разразиться гневной тирадой. - Так значит, я ною! Посмотрите, что нас окружает! Психопаты, убийства, привидения, ожившие предметы...Чем не повод для радости?
   - Я так понимаю, ты нашла Мередит? - резко сменил разговор Санта.
   Гвен подняла на него полный тоски взгляд и ничего не ответила.
   - Ясно, - кивнул головой он. - Теперь осталось самое сложное.
   - Сказать ее отцу...
   - Уверен, ты справишься, - подбодрил ее Санта. - Как и всегда. Я в тебя верю.
   - Да-да...- отмахнулась Гвен. - Я всегда со всем справляюсь, только легче мне от этого не становится. Раз уж пришли, может вручите мне мой рождественский подарок?
   - Обязательно, - повеселел Санта. - Но Сочельник завтра. Когда ты будешь спать, я оставлю подарок под елкой. Тебе понравится...
   - Надеюсь, вы не станете лезть через дымоходную трубу. Учтите, я чутко сплю.
   - Я вижу тебя, когда ты бодрствуешь и когда спишь, - загадочно улыбнулся он, отчего у Гвен запылали уши.
   Проводив Санту, Гвен заперла дверь на ключ. Сев за прилавок, она рассеянным взглядом рассматривала полки с фарфоровыми куклами в пышных юбках с кружевными оборками, вечно смеющими сквозь слезы арлекинами, бравыми солдатиками в сине-красной форме, шкатулками с шутливыми чертиками и маленькими машинками со снеговиками за рулем. Несколько рождественских елей, расставленных по периметру комнаты, переливались разноцветными огоньками. Под их раскидистыми ветвями уютно устроились игрушечные домики, фигурки северных оленей и коробки в зелено-красной бумаге, перевязанные ленточками. Повсюду была развешана серебристая и золотистая мишура. Еловыми веточками, украшенными остролистом, словно плющом были увиты витрины, шкафы и двери. Но вся эта красота не могла вернуть Гвен утраченное ощущение Рождества. И не из-за того, что две лошадки-качалки не обрели своих хозяев. Все эти вещи сегодня грустили вместе с Гвен. Она не могла не замечать этого. Даже глаза плюшевых мишек, с важным видом восседавших на двух огромных барабанах, казалось, наполнились слезами.
   А за окном все падал снег. Снег... Заметающий следы и дорогу в прошлое, в уходящий день. Ему не ведомы страх, боль, жалость, сострадание, милосердие. Он бесстрастен. Он видит все и даже больше, лишая этого других. Лишь вечер, что медленно опускается на сумеречные улицы старого города, он не в силах затмить.
   Сообщать плохие новости - работа неблагодарная, а сообщать священнику, что его дочь-призрак ушла навсегда - вообще из ряда вон. Если все и дальше будет продолжаться в том же духе, ее психика этого не выдержит. В чем-то все же Санта прав, она принимает все слишком близко к сердцу. Но сказать проще, чем сделать...
   Гвен взглянула на сумку с рождественской почтой. "Надеюсь, это именно то, что ты от меня хочешь..." - подумала она.
  
   Когда Гвен вошла в церковь, отец Томас стоял на коленях перед алтарем, сложив руки у груди. Сосредоточенный на своей молитве, смиренно опустив голову, он вслушивался в тишину в надежде услышать голос Бога. Гвен неслышно прошла по проходу между рядами скамей и остановилась за спиной у священника.
   - Вы нашли мою дочь? - спросил он, не поворачивая головы.
   - Нашла, - тихо отозвалась Гвен. - Там, где она и была последние тридцать лет.
   - Она была рядом со мной! - рявкнул он и резко вскочил на ноги. - Вы не понимаете!
   - Понимаю, - спокойно произнесла она. - И соболезную вашей утрате.
   - Я не могу, - тихо произнес он, ссутулив плечи. - Не могу потерять ее снова.
   Он разрыдался и отвернулся от нее. Гвен подошла ближе и положила руку ему на плечо.
   - Она сейчас в лучшем мире. Поверьте.
   Отец Томас повернул заплаканное лицо к Гвен.
   - Я едва не лишился рассудка, когда осознал, что моя девочка вернулась. Она была с нами так долго. Почему же не могла остаться навсегда?
   - У всего есть свой срок, - повторила Гвен слова Фроста. - У живого и неживого.
   Отец Томас тяжело опустился на скамью и немигающим взглядом уставился прямо перед собой. Гвен присела рядом и, откинувшись назад, закрыла глаза. Запах ладана и свечного воска действовал успокаивающе.
   - Здесь так спокойно. Здесь нет снега.
   - Он - в нас самих, - по-своему истолковав ее слова, ответил священник. - В темных уголках нашей души. Активизируется, стоит нам только забыть, что мы - люди. Мы сами создали его, напитали своими страхами и слабостями, дали абсолютную власть над нашими страстями и желаниями.
   - И как же нам справится с ним?
   - Помнить о том, кто мы есть.
   - Скольким людям это помогло?
   - Боритесь с искушением, мисс Льюис. Спасение одной души - уже большая победа.
   - Мою душу не спасти, святой отец.
   - Неужели вас совсем не волнует ваша судьба?
   - Судьба? - Гвен расхохоталась. - У меня нет никакой судьбы. Моей жизнью она, похоже, больше не правит.
   - Но вы все равно в чьей-то власти, вы несвободны. Как вы назовете это состояние? Жизнь после?
   - В некотором роде - да.
   - Но после чего?
   - Хороший вопрос. -Гвен вдруг осознала, что озвученная мысль приобрела совсем другую окраску, противоречащую всему ее существу. - И сколько вариантов ответа, но верный лишь один. Самый невероятный... И за полученные знания мы платим молчанием.
   - Тайна исповеди, не так ли? - священник чуть улыбнулся Гвен. - Дом Божий помнит много историй. Но если закроете глаза, услышите их все.
   - Вы никогда не задумывались, в чем смысл жизни? - неожиданно для себя самой спросила Гвен.
   - Лишь попытка каждого человека понять себя и свое предназначение.
   - Я имею в виду жизнь на Земле в целом...
   - Высший замысел недоступен для нас и никогда не будет.
   - Но почему?
   - Возможно, потому что это не нашего ума дело. Возможно, потому что он разочарует нас. А возможно, потому что его просто нет.
   - Может это и есть ответ на вопрос? Ведь бессмысленно искать то, чего нет.
   - Это не оправдание, не объяснение и не утешение. Не только для нас. Для всех.
   - Повезло тем, кто знает, ради чего он живет.
   - И вы замкнули круг. Вернулись к исходной. К личности, к отдельно взятому человеку. Мир - это люди. Сколько людей, столько и вариантов понимания смысла жизни. Для каждого он свой.
   - А как быть с теми, кто его не нашел?
   - Те служат высшей силе, доверяют ей вести их по жизни. Они учатся читать знаки, распознавать их, предупреждая возможные ошибки и отклонения от курса. Полагаю, это произошло с вами.
   - Я - изгой?
   - Невозможно стать изгоем просто так. На все должна быть причина. Наврядли вам хочется думать про себя в таком ключе. Считать себя избранным гораздо приятнее.
   - Это и вправду приятно, но лишь до тех пор, пока тебе не называют цену, которую ты должен заплатить за столь почетное положение.
   - Идеальной жизни, как и идеальных людей, не существует. Это лишь цель, горизонт для всех.
   - Но для каждого свой?
   - Верно. Идеал - понятие растяжимое и очень опасное. Стремясь к идеалу, человек может запросто потерять контроль и над собой, и над ситуацией. Превратить мечту в одержимость. Фанатизм как болезнь, от которой нет излечения. И если вовремя не остановиться, пути назад уже не будет.
   - Когда стоишь на границе миров, сложно сделать правильный выбор. Одна из двух сторон всегда будет недовольна.
   - Не всегда то, чего мы боимся, представляет для нас угрозу.
   Отец Томас поднялся со своего места и, вытянув вперед руку, провел пальцами по пламени свечи. Но оно не опалило кожу, словно тот прикоснулась к солнечному свету.
   - Мы меряем жизнь стереотипами, что зачастую вводит нас в заблуждение, не позволяя здраво оценить ситуацию и сделать правильный вывод.
   - Но есть очевидные вещи, которые воспринимаешь однозначно. И тебя назовут сумасшедшим, если во всеуслышание заявишь об обратном.
   - Но так бывает. И глаза часто лгут. Когда-то я обратился к вере, потому что мне нужны были ответы на вопросы. Но потом мне стало понятно, что я их не найду. Встреча со сверхъестественным - испытание для моей веры. Мне, как священнику, это пошло на пользу.
   - В случившемся вы нашли источник мудрости. Это то, чего мне не хватает.
   - Такого урока, какой был у меня, я не пожелал бы никому, даже из лучших побуждений.
   С грустной улыбкой Гвен взглянула на священника, но от комментариев воздержалась. Его скорбь была несоизмеримо больше ее собственной, и лишь вера помогала ему сохранять равновесие.А что делать тем, кто увидел и другую сторону, скрытую из-за той самой веры, точнее правды о ней. Где снег не просто снег, где даже волшебство другого свойства. И где люди в глубине души хранят память о себе самих - тех, кем они были
  когда-то.
   - Простите, что не сказал вам всю правду с самого начала, - нарушил молчание он. - Просто я больше не верю в привидений.
   - А вот я, наоборот, поверила.
   - Спасибо, вам, - он тепло улыбнулся Гвен и пожал ей руку.
   - Вы ведь не этого ожидали?
   - Я служу своей миссии. Я нашел свое место в жизни, пусть и не без потерь. Но я не разочарован и никого не виню. В этом мое смирение и моя благодарность.
   - Благословите меня, святой отец, - тихо произнесла Гвен. - Я лишь в начале пути и пока не испытываю подобных чувств.
   - Даже если ваша жизнь - не ваш выбор, вовсе необязательно поддаваться на уговоры и смиренно принимать предложенное.
   Гвен изумленно вскинула брови - таких речей от священника она никак не ожидала услышать.
   - Знаю, я должен учить другому, - попытался оправдаться отец Томас. - Но сегодня я хочу быть просто человеком, который говорит что думает. Мне кажется, я имею на это право. Мне нечего терять. Так что держитесь своего курса, мисс Льюис, даже если весь мир будет против вас.
   - Спасибо.
   - Скоро начнется рождественская служба. Нужно подготовиться.
   - Тихая ночь, святая ночь..., - пропела Гвен.
   - А такая ли она на самом деле? - отец Томас выразительно взглянул на нее, словно бы усомнившись в своей вере.
   Для них - все еще да, - Гвен кивнула головой в сторону прихожан, неслышно вошедших в церковь.
   - В таком случае, не станем их разочаровывать.
   - Веселого Рождества! - грустно усмехнувшись, ответила Гвен, и, сунув руки в карманы, зашагала к выходу.
   Проходя мимо собравшихся в церкви людей, она внимательно вгляделась в их лица. Их взгляды были направлены на священника, ее присутствия они как будто не заметили. Чуть улыбнувшись по себя, Гвен остановилась у корзины для пожертвований и обернулась. Закрыв глаза, она подобно отцу Томасу вслушалась в тишину старой церкви. "Если разгадать секрет волшебства, можно все изменить..." - слова Фроста вдруг зазвенели у нее в голове. "Смирись..." - голос Санты, словно грозный рык дикого зверя, отрезал путь вперед. - "Узнай и прими как данность, узнай и прими..." Как подозрительно просто. Гвен не помнит ничего о своем прошлом. Они считают это благом для нее. Но историю ее новой жизни спешат рассказать во всех подробностях, во всех красках. А вдруг она поймет, как все изменить? Как они поступят тогда? Допустят ли это? Или же посвятив в свои тайны, навсегда заставят ее замолчать?
   Оставив деньги в корзине, она покинула церковь. Закончена ли эта история? Пока неизвестно. Быть может, ее отголоски еще будут преследовать Гвен в будущем. Ведь отец Томас никуда не исчез, снег его не тронул. Было ли это милосердие с его стороны или же наказание? И почему снег выбрал именно его дочь для служения своей миссии? Этот вопрос останется без ответа. По крайней мере, сейчас.
   Дойдя до центральной площади, она обратила внимание на группу людей, распевавших рождественские гимны. Собравшаяся вкруг толпа тихо вторила словам певцов. Каждый горожанин держал в руках зажженную свечу, наподобие той, что осталась у Гвен на память о Тиме. Что-то пугающее в их облике насторожило ее. Странная безмятежность в лицах, они словно были где-то далеко отсюда - смотрели на певцов, но как будто не видели их вовсе. Певцы внимательно вглядывались в лица собравшихся, словно проводя сеанс гипноза. Непонятно было, действительно ли те слушали их, или же просто спали, убаюканные звуком их голосов, необычайно проникновенных. Гвен вдруг захотелось закрыть уши руками, чтобы не поддаться на эти чары, но ее появление заметили, и ей пришлось заставить себя их услышать.
   - Присоединяйтесь к нам, - дружелюбно произнес один из певцов. - Мы вам очень рады.
   На трясущихся ногах Гвен приблизилась к незнакомцам, подозрительно оглядывая каждого из них.
   - У вас ведь есть свеча?
   - Свеча? - растерянно произнесла она, но быстро спохватилась. - Конечно. Дома. Я принесу.
   Развернувшись на каблуках, она быстро зашагала прочь.
   - Мисс Льюис! - окликнули ее они, отчего Гвен задрожала еще сильнее. - Мы будем ждать.
   Натужно улыбнувшись, она поспешила прочь. "Хватит с меня приключений в рождественскую ночь!" - подумала она, выбрав самый короткий путь до дома. В какой-то момент она подняла глаза наверх и на крыше противоположного дома увидела человека в черном одеянии с белоснежными крыльями за спиной. Он сидел на самом краю, у водопроводной трубы, и смотрел на уходящее в бесконечность звездное небо. Полная луна, казалось, зависла в черноте как раз рядом с ним, а снег, постепенно засыпавший город, искрился в ее свете точно над его головой. Во всем его облике царило какое-то неземное умиротворение и только во взгляде читались несвойственные рождественской ночи тоска и обреченность. Внезапно он повернул голову и встретился с Гвен взглядом. Чуть улыбнувшись ей, он опустил глаза.
   Нахмурившись, Гвен взглянула на часы - почти полночь. Пройдя несколько метров вперед, она вновь посмотрела наверх. Лицо мгновенно обдало ледяным ветром. Но там, на крыше, кроме луны, больше никого не было.
   Терзаемая опасениями, она поспешила к дому. С каждой минутой шума вокруг становилось все меньше и меньше. А вскоре все звуки стихли. В какой-то момент завернув за угол, Гвен очутилась на пустынной улице, освещавшейся одним-единственным фонарем. Она подошла поближе к свету и, подув на замерзшие пальцы, огляделась по сторонам. Окружавшие улицу дома, казалось, потонули в темноте ночи, ибо участок, залитый светом фонаря, был единственным, где хоть что-то можно было разглядеть. Гвен присела на корточки и прислонилась спиной к холодному столбу. Где-то вдалеке часы на городской ратуше пробили полночь.
   Раздавшийся в тишине щелчок, заставил ее вздрогнуть. Гвен от неожиданности подскочила на месте и, пройдя пару шагов вперед, стала судорожно оглядываться по сторонам.
   - Кто здесь? - вслух спросила она и ощутила пошедший по телу холод ужаса.
   Внезапно яркая вспышка света ослепила Гвен, и она, закрыв лицо руками, резко отшатнулась назад и налетела спиной на фонарный столб. От удара Гвен сползла вниз и осела на снег. Болезненно щурясь, она приоткрыла глаза, но сфокусировать на чем-либо взгляд ей не удалось.
   - Простите, - услышала Гвен чей-то голос прямо над ухом, - кажется, мой фонарик светит сегодня ярче обычного.
   Она вздрогнула и вскочила на ноги. Перед глазами по-прежнему все плыло.
   - Кто здесь? - осипшим голосом повторила Гвен.
   - Это я, твой проводник, - ответил кто-то.
   Гвен огляделась по сторонам. Никого.
   - Почему я вас не вижу? - спросила она, немного совладав с волнением.
   - Всему свое время, - услышала Гвен.
   - Где вы? - допытывалась она.
   - Рядом.
   Гвен замотала головой, пытаясь понять, с какой стороны раздается этот голос. Но безрезультатно. Голос звенел в голове, он как будто раздавался отовсюду.
   - Тебе страшно? - спросил он.
   От этих слов Гвен стало не по себе.
   - А должно быть? -напряженно поинтересовалась она.
   Голос молчал.
   - Отвечайте! - повторила попытку Гвен. - Раз вы мой проводник.
   - Мой ответ тебе не понравится, - туманно ответил он.
   - И почему же? - напряженно спросила Гвен.
   Но в ответ - тишина. Вновь нахлынувшее чувство страха неожиданно для самой Гвен успокоило ее. Свет фонаря, освещавшего улицу, как будто стал дрожать от налетевшего порыва ветра. Началась сильная метель. Ухватившись руками за фонарный столб, Гвен подняла наверх голову и замерла от неожиданности. Ночное небо было абсолютно ясным и безоблачным. Кольцо белесоватого света вокруг луны сегодня, казалось, стало намного больше обычного. Снежный вихрь возник из ниоткуда. Он окружил Гвен плотным кольцом и наступила белая мгла.
   "Это конец!" - пронеслось у нее в голове.
   Вдохнув поглубже, Гвен крепко зажмурилась и почувствовала, как проваливается в невидимую ей бездну. Но через несколько мгновений ветер стих. Опасливо приоткрыв глаза, она нервно сглотнула. Она опять оказалась в ловушке. Вокруг нее был густой и непроходимый лес. Выбор был невелик - либо остаться на месте и замерзнуть насмерть, либо двигаться в неизвестном направлении в надежде найти выход из леса и также замерзнуть насмерть. Гвен выбрала второе.
   Выбрав наугад направление, она медленно двигалась вперед и с опаской озиралась по сторонам. В сумрачном лесу не было ни души. Тишина гулко звенела в ушах, отчего хотелось закричать, чтобы заглушить этот звон. Среди деревьев, из-под толщи снега проглядывали остатки фундаментов чьих-то домов. Прутья на покосившихся чугунных изгородях кое-где были попросту выломаны.
   "Интересно, кому пришло в голову строить дома прямо в лесной чаще?" - думала Гвен, пытаясь углядеть сквозь бесконечную пелену снега хоть один человеческий силуэт или услышать голоса людей.
   Лишь странные белые облака, вереницей проплывавшие мимо нее, время от времени прерывали тишину звуками чьего-то невнятного бормотания. Внезапно воздух наполнил необычный шум, как от шелеста крыльев. Гвен подняла наверх голову и содрогнулась всем телом. Огромная стая ворон смазанным пятном растеклась по небу, отчего оно стало абсолютно черным, погрузив все вокруг в непроглядную тьму.
   Судорожно вглядываясь в темноту, она рассмотрела за ветвями деревьев единственный целый дом. Цепляясь за ветки замерзшими пальцами, она осторожно ступала, боясь провалиться под толщу снега. Крик воронья то усиливался, то стихал. В какой-то момент Гвен показалось, что птицы пролетают прямо у нее над головой. А может, это был всего лишь ветер, метавшийся меж деревьев, сбивая ее с ног. Снег повалил еще сильнее, Гвен стало трудно идти. Силы покидали ее с каждой минутой. Она уже не испытывала ни страха, ни холода. Просто не могла.
   Дойдя до покосившейся от времени веранды, Гвен из последних сил ухватилась за перила и поднялась по ступеням наверх. Удивительно, но ни дверь, ни пол не были заметены снегом. В этом доме явно кто-то жил, хотя окна были плотно занавешены полуистлевшей темной тканью. А лампочка в фонаре у входа разбита. Чуть помедлив, Гвен толкнула дверь и вошла внутрь. Скрип половиц гулко отозвался в тишине. Споткнувшись обо что-то, Гвен еле удержала равновесие.
   На потолке огромной комнаты зияли дыры, часть ступеней лестницы, ведущей на второй этаж, отсутствовала. Все пространство от пола до потолка заполняли книги. Гвен подняла несколько штук с пола и, стряхнув с них пыль, разложила на столе. Взяв одну из книг, она подошла к окну и чуть отдернула тяжелую занавесь. Через мгновение озадаченность Гвен сменилась тревогой. Кожаный переплет был изрядно потерт, а страницы сильно пожелтели, но на обложке не значились ни название, ни автор. Терзаемая подозрениями и опасениями, Гвен осторожно приоткрыла книгу. Полуистлевшие страницы были абсолютно пустыми. Гвен взяла со стола следующую книгу, затем еще несколько. Но за старинными обложками скрывалась одна пустота.
   Этому миру вновь удалось ее неприятно удивить. Словно в очередной раз Гвен дали понять, что так просто ответы на мучающие ее вопросы она не получит.
   Пребывая в недоумении от увиденного, Гвен отошла в центр зала и вдруг услышала, что пол под подошвами ее сапог как-то странно захрустел. Опустившись на одно колено, она осторожно приподняла край ковра. Но лучше бы она этого не делала.
   На растрескавшихся от сырости деревянных досках лежали осколки битого стекла. Она взяла несколько осколков в ладонь и внимательно рассмотрела. Их необычная форма удивила Гвен. Как будто раньше это были стеклянные шарики. От этого зрелища Гвен стало не по себе.
   "Так мой шар не единственный? - пугающая мысль пронеслась у нее в голове. - А что же стало с его прежними хранителями?"
   Внезапно послышался шорох, а затем чьи-то легкие шаги. Ужас охватил Гвен, и она, стараясь двигаться как можно тише, скрылась за стеллажами. Свет как от нескольких свечей просочился сквозь щели между книгами. Гвен, затаив дыхание, следила за тем, как по противоположной стене поползли чьи-то тени.
   Шаги тем временем приближались. Свет стал ярче. Постепенно он заполнил собой все пространство. А затем она услышала голоса - тихие, шелестящие, словно эхо, разносимое ветром.
   - Гвен! - шептали они. - Ты пришла! Мы так долго ждали тебя! Спаси нас!
   Скованная ужасом, она медленно вышла из своего укрытия. Но в комнате никого не было. Лишь яркий свет, идущий откуда-то из глубины дома.
   - Гвен! - раздалось вдруг с разных сторон. - Мы здесь!
   И только в этот момент она увидела тех, кому принадлежали эти голоса. Вокруг нее по освещенной комнате скользили тени. Их очертания были расплывчаты как смазанные пятна краски. Они кружили то в одну, то в другую сторону, вверх и вниз, проносились над ее головой и под ногами.
   - Стойте! - крикнула Гвен. - Кто вы?
   - Ты знаешь, - прошелестели они в ответ, подлетая все ближе и ближе к ней.
   Гвен попятилась к выходу и дернула дверь за ручку. Та не поддалась. Гвен попыталась использовать свое волшебство, но и это не сработало. Голоса засмеялись.
   - Ты не уйдешь отсюда, - раздалось прямо у Гвен над ухом.
   Вздрогнув, она прижалась к стене. Этот дом оказался для нее ловушкой. Совладав с волнением, Гвен попыталась вступить в диалог.
   - Что с вами случилось?- спокойно тоном спросила она.
   - То же, что случилось бы и с тобой. Мы нарушили правила. Ослушались...
   Внутри у Гвен все похолодело.
   - Отпустите меня, прошу вас, - с мольбой в голосе обратилась она к теням. - Я не виновата в том, что с вами случилось.
   - А мы не виним тебя, - возразили они. - Мы тебя жалеем. Ведь однажды ты бы тоже оказалась на нашем месте. Ты должна быть нам благодарна. Мы спасаем тебя от этой участи - стать тенью. Ты останешься человеком. И всегда будешь с нами, в этом доме.
   Гвен закрыла голову руками и повернулась к комнате спиной. В душе у нее царил абсолютный хаос. Тени позади нее тем временем стали напевать какую-то песенку.
   "Что же они совершили? - вдруг подумалось ей.- Использовали волшебство в личных целях или разбили снежные шары?"
   Гвен развернулась лицом к теням. Те перестали кружить, а лишь спокойно замерли, пятнами затмевая яркий свет. Свет...
   Гвен достала из кармана свои бубенчики и встряхнула их. То, что произошло в следующую секунду потрясло ее до глубины души. Свет вдруг погас. Тени исчезли. Гвен дернула дверь за ручку. Та открылось. Гвен ошарашено взглянула на свои бубенчики. Они сотворили чудо.
   Гвен стремглав выбежала из дома на веранду и увидела, что небольшой участок леса вокруг дома огорожен высоченной изгородью, едва различимой за укрытыми снегом ветвями деревьев.
   - Откуда ты взялась? - вслух выдохнула Гвен.
   Ведя руками по витой решетке, она с трудом обнаружила калитку. Но та, естественно, была заперта. Гвен в отчаянии заколотила кулаками по ограде. Кто-то явно хотел, чтобы она осталась здесь навсегда.
   Внезапно что-то большое упало на землю совсем рядом с Гвен, и та, вздрогнув, отскочила назад. У ее ног на снегу лежал черный ворон. Гвен опустилась на колени и слегка качнула его пальцем. Ворон шевельнул крылом и повернул голову в ее сторону. Внимательный взгляд черных глаз-бусинок остановился на лице Гвен. Она осторожно подняла птицу с земли. Ворон не сопротивлялся ей, только чуть дернулся, когда ее рука коснулась бока, на который он упал. Его правое крыло было кем-то перебито.
   "Кто же тебя так?" - поморщилась Гвен.
   Она сняла с шеи шарф и завернула в него ворона, чтобы согреть. Бережно прижимая птицу к груди, она поднялась на ноги. Ворон слабо забился у нее в руках и затих.
   - Все хорошо, - ласково произнесла Гвен, и вдруг услышала, как воздух снова наполнился шелестом крыльев.
   Еле сдержав крик, она подняла голову и посмотрела прямо перед собой, в глубине души надеясь, что это был просто шум ветра. Но не тут-то было.
   Гвен стояла в окружении огромной стаи черных ворон. Они сидели повсюду - на ограде, ветках деревьев, на земле. Некоторые из них угрожающе щелкали клювами и били крыльями по воздуху. Стараясь шевелиться как можно меньше, Гвен еще крепче прижала к груди раненого ворона.
   - Я вам его не отдам, - вдруг вырвалось у нее.
   - Ты его все равно потеряешь, - раздался в голове чей-то голос.
   - Зачем он вам? - не сдавалась Гвен.
   - Ты не поймешь, - ответил голос. - Не успеешь. Ведь его у тебя не будет.
   Стая ворон вдруг взмыла в воздух и нависла над головой Гвен черной тучей.
   - Прочь! - крикнула она.
   В ответ раздалось зловещее карканье, и птицы стали кружить над ней как стервятники над своей добычей. Оглядываясь на птиц, она стала медленно отступать от них. Вороны внимательно следили за Гвен, но не нападали. В какой-то момент она почувствовала, что веса в руках как будто поубавилось. На мгновение отведя взгляд от птиц, она обнаружила, что ворон исчез. Мысли путались в голове у Гвен - атака неминуема, и она ничего не может сделать, спасать ее некому.
   Вдруг воздух резанул чей-то душераздирающий крик, отчего напуганные птицы заметались вокруг Гвен. Та упала на снег, прикрывая голову руками, чтобы обезумевшие от страха вороны ненароком не покалечили ее, но подняться она уже не смогла. Чувствуя, что ноги ее не слушаются, Гвен лежала на снегу, стараясь не заснуть. Холод медленно проникал внутрь нее, но она отчаянно пыталась ему сопротивляться, мысленно представляя как греется дома у камина.
   "Неужели это конец?" - промелькнула в голове пугающая мысль.
   Прямо над ней в воздухе толстым слоем стали скапливаться те странные облака. Казалось, они закрыли собою небо. У Гвен тем временем начали слипаться глаза.
   - Я не должна спать, я не должна спать, - тихо шептала она и старательно терла глаза, пытаясь согнать с себя сон, но ничего не могла с собой поделать.
   В отчаянии она стала водить над собой руками, стараясь разогнать белый туман. Он опускался все ниже и ниже. Казалось, еще немного и он раздавит Гвен. А она уже и не могла сопротивляться сну...
   ...Она стояла перед зеркалом, внимательно всматриваясь в собственное отражение. Она видела, как в ее глазах, словно в стеклянном шаре, крошечными крупинками падает снег. Как ни странно, но это совсем не испугало ее. Она лишь сосредоточенно наблюдала за снегом в собственных глазах. Он падал медленно и ровно.
   "Ты - настоящий, - повторяла она про себя. -Ты - настоящий."
   Прижав ладонь к поверхности зеркала, она опустила глаза вниз. Струйка воды, лившаяся из крана, замерзла и превратилась в сосульку. Изо рта пошел пар. Но холод совсем не ощущался. В горле стало сильно саднить. Она подняла взгляд на зеркало и резко отшатнулась назад. По ту сторону отражения кружил снег, застилая собой всю поверхность. В какой-то момент зеркало стало покрываться сеткой тонких трещин, и едва она успела отвернуться, как оно разлетелось на мелкие осколки, поранив ей руку. Звон падающего стекла гулко отозвался в полупустом помещении.
   Тяжело дыша, она сползла по стене на пол. Сидя в окружении осколков, она немигающим взглядом смотрела на то место, где прежде висело зеркало. Дышать стало легче. В раковине вновь зажурчала вода...
   Яркая вспышка озарила все вокруг, и Гвен, крепко зажмурившись, открыла глаза. Внезапно она заметила, что по ту сторону пелены промелькнула чья-то тень.
   - Я здесь! - закричала Гвен. - Помогите!
   - Успокойся, - зазвучал в голове чей-то голос. - Все хорошо. Лови свой сон.
   - Что? - непонимающе воскликнула она.
   - Ты должна его поймать, - ответил голос. - Ключ ко всему в твоей голове, помнишь?
   Пытаясь собраться с мыслями, Гвен вдруг ощутила какой-то предмет в своей ладони. Им оказалась обыкновенная пудреница, украшенная диковинными орнаментами. Гвен дрожащими пальцами открыла крышечку и стала ждать. Облако вдруг стало совсем крошечным. Она поднесла к нему ловец снов и захлопнула крышку. Металл раскалился добела, и Гвен, вскрикнув от боли, выронила злосчастную вещицу на снег. На ладони остался сильный ожог. Гвен сунула руку в снег, и, к ее огромному удивлению, боль утихла, как будто ничего и не было. Боязливо дотронувшись до ловца снов, она обнаружила, что он стал ледяным. Тяжело вздохнув, Гвен убрала его в карман.
   Все вокруг снова начал засыпать снег. Гвен попыталась пошевелить ногами, но они по-прежнему ее не слушались. Крик отчаяния эхом отозвался в глухой чаще леса. Она с трудом села и, взглянув перед собой, увидела того самого раненого ворона, который сумел исчезнуть прямо из ее рук. Они долго смотрели друг на друга, прежде чем Гвен смогла найти что сказать.
   - Спасибо, - просто произнесла она, - большое.
   Голос в ее голове рассмеялся.
   - Что смешного? - раздраженно поинтересовалась Гвен. - Да, я прежде никогда не встречала птиц, понимающих человеческий язык.
   - И не встретишь, - ответил голос. - Птицы - существа разумные, но не до такой степени. Это всего лишь оболочка, чтобы ты могла видеть, с кем говоришь. А я у тебя в голове.
   - Вы всегда там были?
   - Да, Гвен, всегда. Просто ты обо мне никогда не задумывалась.
   - О вас? - удивилась она. - Кто же вы?
   - То, за чем люди иногда забывают следить. То, чего им всегда не хватает. Порой оно и вправду скоротечно.
   - Время... - Гвен ошарашено притихла. - Вы спасли меня.
   - Я здесь не при чем, - возразил ворон. - Ты сама себя спасла. Спасла свое время.
   - Что это за место? На ад не похоже.
   - На рай тоже! - усмехнулся голос. - В этом самое главное твое заблуждение, хотя и не только твое. Не нужно взмывать высоко в небеса, чтобы увидеть рай, как и не нужно опускаться глубоко под землю, чтобы достигнуть ада. И то и другое есть на Земле. Они всегда там, их создают сами люди, порой даже не осознавая этого. Единственное, что они создать не могут, - время. Его нельзя подчинить себе. Оно само решает, когда замедлить свой ход, а когда ускорить. Такое иногда случается. Но замечают это лишь те, кто ищет ответы на вопросы.
   - Какие вопросы?
   - Думаю, ты знаешь...
   - Вы сказали, что люди не могут подчинить себе время. А кто может?
   - Теперь понимаешь, почему ты здесь, Гвен? Ты замечаешь то, чего не замечают другие.
   - Я ищу ответы на вопросы...
   - Именно. И ты права, есть то, что способно управлять временем. Способно его вернуть и отнять, повторить то, что было, заставить пройти через то, чего удалось избежать. Неизбежного...И времени приходится подчиняться.
   - Судьбе? А какая она?
   - Для всех разная...
   - А какая она для себя?
   - Об этом тебе лучше спросить у нее.
   - Она - человек? - опешила Гвен.
   - Я уверен, ты найдешь ответ на свой вопрос. А сейчас тебе нужно выбираться отсюда. Живым в этом мире делать нечего.
   - Мои ноги, - жалостливо прошептала она. - Я не могу идти.
   - Все в твоей голове, Гвен, не забывай об этом.
   - Да, - сказала она, и внимательно взглянула на его раненое крыло.
   Через мгновение оно стало абсолютно здоровым. Ворон взмыл в небо и, сделав круг, опустился на ветку ближайшего дерева.
   - Как мне вернуться обратно? - обратилась к своему спасителю Гвен.
   Но голос молчал. Гвен поднялась на ноги и огляделась по сторонам. Ветер, сметающий снег с ветвей деревьев, кружил как безумный, не зная своего направления.
   - Мне нужно домой! - тихо шептала она. - Мне нужно домой!
   Но обратиться за помощью ей было не к кому. Разве что к снегу? Она достала из кармана свой шарик и внимательно вгляделась внутрь, сквозь стекло. Снег был там. Медленно и ровно падал вниз.
   - Помоги мне! - взмолилась она. - Пожалуйста.
   Снег закружил внутри шара и в какой-то момент исчез.
   - Бросаешь меня! - сквозь зубы процедила Гвен.
   Вновь взглянув на пустой шар, Гвен сунула его обратно в карман. Единственным ее желанием в тот момент было разбить его, но она не стала.
   - А ты напрасно недооценивала свои возможности, - раздался за спиной детский голосок, отчего Гвен буквально подскочила на месте. - Остаться живым в мире Рождества еще не удавалось никому.
   Обернувшись, она увидела ту самую девочку с седыми волосами, изрядно напугавшую ее в прошлом году. На этот раз она была в длинной клетчатой пижаме и держала в руках свечу. Пламя ее было белым. Взгляд внимательных серых глаз как будто насквозь пронзил Гвен.
   - Я помню тебя, - произнесла она дрожащим голосом. - Мы встречались. Так это мир Рождества? Я думала, он по-другому выглядит.
   - Как мастерская Санты? - усмехнулась девочка. - Да, порой его подводит чувство юмора.
   - Я ведь не должна была проснуться, верно? - поинтересовалась Гвен.
   - Верно, - кивнула головой девочка. - Если бы заснула, осталась здесь навечно.
   - Меня разбудили. Что это - везение или судьба?
   - Судьба стоит и за везением тоже. Не все так просто.
   - Кто ты такая? - нахмурилась Гвен. - Почему говоришь загадками?
   - Тебе действительно интересно? - с усмешкой в голосе поинтересовалась девочка и чуть наклонила голову на бок.
   - Расскажи мне о себе, - Гвен вдруг затрясло, но она постаралась успокоиться.
   - Это слишком просто. Ты скажешь мне, кто я такая.
   - Но как я узнаю?
   - Узнаешь, - не терпящим возражений тоном подытожила она.
   - Что я должна сделать, чтобы вернуться домой? - решив переменить тему, спросила Гвен.
   - Ты кое-что взяла и должна кое-что отдать, как плату, - ответ прозвучал как приговор.
   - И что же? - голос Гвен задрожал.
   - Твои бубенчики, - спокойно ответила девочка.
   Свет ее свечи, вдруг став ярче, озарил сумеречный лес, и девочка, взяв Гвен за руку, вдруг взмыла в воздух, и они вдвоем поднялись вверх, над деревьями. С высоты птичьего полета снежный мир казался бескрайним, когда они летели над ним, обгоняя облака. Где-то вдали виднелись верхушки серых скал и чернели глубокие пропасти ущелий. Они летели над ветхими мостами, старинными часовнями, где никто никогда не звонил в колокола.
   Когда впереди показался обрыв, снизу которого поднимался густой туман, Гвен вдруг стало не по себе. Мир, в котором она жила, вдруг разделился на две части. Одна была по ту сторону, другая - за гранью. И это был еще не конец поисков, а лишь начало.
   Приземлившись на землю, Гвен протянула девочке свои бубенчики.
   - Я ведь не отдаю тебе свою душу, правда? - уточнила она.
   - Нет, - успокоила ее девочка, - только ее свет, что загорался на маяке. Он спас тебя. Ты не сможешь больше видеть его, но он всегда будет с тобой.
   - А что я буду видеть? Темный мир?
   - Нет, Гвен. Темный мир - внутри человека, а снаружи - просто ночь.
   Девочка, напоследок встряхнув бубенчики, бросила их в пропасть.
   - Встань на колени.
   Гвен повиновалась. Девочка поднесла к ее лицу свою свечу.
   - А теперь, пожелай Веселого Рождества и задуй свечу. И кстати, меня зовут Эми.
   Гвен недоверчиво посмотрела девочке в глаза. От света пламени они стали серебристыми. В какой-то момент ужас, поселившийся в груди Гвен, сменился равнодушием и чувством полнейшей безысходности. Этой придало ей сил.
   - Веселого Рождества! - почти выкрикнула Гвен.
   Пламя погасло, воцарилась непроглядная тьма.
  
   Бой часов на рассвете разбудил спящий город. Сизый утренний туман, пеленой окутавший дома, стал медленно рассеиваться от разошедшегося эхом гула. Сонно щурясь, окна постепенно загорались тусклыми огоньками.
   - Я вновь дома, - тихо произнесла Гвен, свесив ноги с крыши. - Рассвет для меня все же наступил.
   Кто-то рядом с ней грустно усмехнулся. Гвен, вздрогнув от неожиданности, повернула голову и увидела Его. Ангела. Он ласково и нежно смотрел на нее.
   - Кто вы? - спросила она, взглянув в его черные, словно птичьи глаза.
   - Твой проводник.
   Она оглядела под утро опустевшую улицу, и вдруг ее внимание привлекла толпа людей, стоявшая в тени одного из домов.
   - Что там случилось? - спросила она.
   - Пойдем, - тихо ответил тот. - Я тебе покажу.
   Подхватив Гвен за талию, Ангел расправил крылья, и вместе они спустились с крыши на улицу. Там под одним из фонарей у входа в ее магазин лежало ее собственное безжизненное тело, припорошенное снегом. Окружившие его люди только молча и печально качали головами.
   - Что это? - тихо спросила Гвен, не отрывая остекленевшего взгляда от этой картины. - Я не понимаю.
   - На самом деле это лишь видение твоего конца, - объяснил Ангел. - Разумеется, кроме нас с тобой, этого никто не видит. Когда взойдет солнце, оно исчезнет.
   - И что потом?
   - Ты вернешься к своей обычной жизни. А когда придет время, мы увидимся вновь.
   - Так это будущее? - едва слышно произнесла Гвен, вспомнив свое отражение в озере. - Не может быть. Это какая-то ошибка.
   Гвен отвернулась и, опершись ладонями о колени, попыталась отдышаться. Мысли путались у нее в голове. Из мира Рождества она выбралась живой, хоть и не должна была. Выходит, она изменила свою судьбу, которая отныне принадлежит Городу Фонарей, и рано или поздно он заберет ее душу себе.
   - Пора прощаться, - раздался за спиной голос Ангела.
   Гвен медленно обернулась.
   - Я по-другому представляла себе ангелов, - с усмешкой произнесла она, оглядывая нового знакомого с ног до головы.
   - Тебе нравится? - Ангел сделал шаг назад, чтобы Гвен получше могла его рассмотреть.
   - Мрачно, но эффектно, - нахмурилась она. - Как и все в этом мире.
   - Ты веришь в меня? - он чуть наклонил голову на бок, пристально всматриваясь ей в лицо.
   - Поверю, когда мы встретимся вновь, - стальным тоном ответила Гвен, отчего он еле заметно вздрогнул.
   - Ты хочешь этого?
   - Нет, - покачала головой Гвен. - Я лишь хочу поскорее покинуть этот город.
   - Там, куда я заберу тебя, будет не лучше, поверь мне, - предостерегающе произнес он. - Оттуда ты точно никогда не сможешь выбраться. А пока у тебя есть возможность увидеть новый день, не усложняй себе жизнь переживаниями. Решить проблемы они тебе не помогут, а Рождество не станет ждать тебя. Надеюсь, ты услышала меня, Лиза.
   - Лиза? - непонимающе переспросила Гвен.
   - Мисс Райз, вы что забыли собственное имя? - Ангел лукаво взглянул на нее и растаял в серой рассветной дымке.
   А Гвен осталась стоять посреди улицы, пытаясь понять, было ли это худшее, что могло случиться с ней, или все еще впереди?
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"