В объёмной производственно-документальной книге "Томский нефтехимический комбинат. Хроника" (Томск, ООО "PROMO", 2004 г.) имеется познавательный эпизод (случайно вляпался в дерьмо и до сих пор забыть не могу).
А начиналось вроде бы красиво. Во второй половине 80-х еженедельно проводили семейный уикенд на даче в старинной рыбацкой деревне Оськино на Оби. В субботу 24.09.88 г. во время традиционного, с алкоголем, ужина после бани на даче появился сотрудник центральной лаборатории ТНХК Солодовников с местным жителем. Представил как профессионального рыбака, уволившегося с рыбозавода, имеющего собственный катер, и способного ежемесячно поставлять для работников ТНХК 7-10 тонн обской рыбы.
Я "развесил уши" и в понедельник заявился к генеральному директору ТНХК Хандорину, энергично убеждая принять рыбака на работу с целью порадовать сотрудников свежей рыбой. Геннадий Петрович не мог понять, почему заместитель главного инженера по науке и новой технике проталкивает проблему не своей сферы, но поручил руководителю подсобного хозяйства ТНХК рассмотреть возможность приёма рыбака на работу. А дальше?
Рыбак года четыре приезжал (85 км на автобусах с пересадками) 2 раза в месяц на ТНХК за зарплатой. Приезжал в костюмчике с "дипломатом", выглядел вполне солидно, первое время обязательно заходил ко мне в кабинет.
Рыбаку помогли отремонтировать крупный катер, оставшийся от рыбколхоза (специально на мощном трейлере привозили в ремонтное производство ТНХК), купили и выдали в пользование две лодки "Днепр" с хорошими моторами, купили 100-метровый невод, пробили и оплатили лицензию на профессиональную ловлю рыбы в определённой зоне Оби. Результат? Ни одного килограмма рыбы на ТНХК не поступило, разве что отдельные ответственные работники ТНХК сумели с Ивановым порыбачить или просто получить хорошую рыбу. Рыбак оказался обычным мужиком вымирающей деревни, уважающим, прежде всего, водку и самогон.
Во время летнего отпуска 1989 г. рыбак раз за разом приглашал меня порыбачить с неводом (требуется 3-4 человека, среди недели горожан в Оськино мало). Он вымётывал невод, кто-то на вёслах, а я по берегу тянул бечеву (таскать 100-метровый невод на Оби - тяжёлый труд, больше чем на 3-4 тони меня физически не хватало, но по ведру хорошей рыбы всегда домой приносил). В июне несколько ночей вдвоём с ним занимались ловлей стерляди донными браконьерскими сетями.
Наши идиллические отношения с рыбаком резко оборвала жена Надя. Причина банальна, люмпен начинает наглеть, когда чувствует к себе доброе отношение. Рыбак вместе с женой повадился приходить "пивка попить". А в те годы перестройка шла полным ходом, с пивом (да и с продовольствием) было туго, всегда заправлял ёмкости в Томске заранее, всё-таки баня без пива - удовольствие на ветер. Раз, второй, третий... Просто вежливых намёков пара не понимала. Надя взорвалась, когда рыбак с женой перелезли через забор (металлическая сетка по периметру, ворота и калитка закрыты на ночь изнутри) и стали стучать в окно, нет ли пивка. Надины эмоции оказались настолько впечатляющие (не догадался записать), что супружеская пара махом скакнула через забор и больше никогда при нас даже к ограде дачи не приближалась. Закончились и совместные рыбалки с аборигеном (правда, издалека он со мной здоровался кивком головы).
Когда рынок затряс ТНХК, всё сохранившееся купленное комбинатом оборудование, включая рваный невод, у рыбака отобрали, и оказался он со своей женой как в гениальной сказке Пушкина "у разбитого корыта".
Не сразу оценил совершённую глупость с приглашением рыбака на ТНХК, но стыдно до сих пор.