Полле Эрвин Гельмутович. Разрыв

Разрыв

Пока Россией управляет клоунский тандем юристов-чекистов, специалистов не удивляют бесконечные примеры в СМИ и реальной жизни о нарастающем отставании в сфере современных технологий от развитых стран. Даже упоминать стыдно, что великая нефтяная держава не в состоянии выпускать бензин, удовлетворяющий современным экологическим требованиям.

Уважаемый читатель! Я - химик и буду говорить о близкой мне сфере. Ножницы в понятии "современные технологии" (отечественные и импортные) существовали и в период "железного занавеса". Пропагандистский бред типа "советское - значит отличное", убаюкивал население, подавляющее большинство не имело возможности реально сравнивать. Помню, как мама и тёти по очереди (лет 10 пробивали возможность через "красный крест") в 70-е ездили в Канаду к родной сестре и оттуда везли чемоданами невиданные у нас "тряпки". Много позже, уже в нынешнее рыночное время, сообразил, что это был "секонд-хенд", причём не купленный в магазине а, по большей части, полученный в обществе красного креста.

Советский человек был счастлив, усевшись за руль "Жигулей" (пришлось участвовать в разработке и выпуске специальных полимерных композиционных материалов, лично бывать на "АвтоВАЗе"), мир уходил вперёд, а в СССР славили отечественное автопроизводство. Первые "копейки", собранные из импортных комплектующих в 1970-71 гг. при участии и под контролем итальянцев, пробежали по 30 и более лет, а вот когда автомобиль начали делать из отечественных материалов, к сборке, покраске привлекать гастарбайтеров (сам видел в 1990 г. обилие вьетнамцев на АвтоВАЗе) ситуация резко изменилась. Приобретя (сложная задача в советские времена) новый автомобиль, опытный водитель заново перетягивал гайки, проводил полное антикоррозионное покрытие (днище, внутренняя поверхность дверей...). Дальше выявлялись проблемы с маслом, тормозами, сцеплением, антифризом, системой отопления... Все эти заморочки лично испытал на четырёх типах отечественных машин ВАЗ 21013, Москвич 2141, ВАЗ 21063 и ГАЗ 31029 (благо, в 80-е - 90-е годы выручали сын и зять, имевшие отношение к автосервису). И вот теперь у меня одна из самых дешёвых иномарок корейская "HYUNDAI GETZ", езжу четвёртый год, ни одной даже мелкой поломки и не знаю, где проверяется уровень масла. Не потому ли так много ныне женщин за рулём, что качество импортных автомобилей, в т.ч. собираемых на территории России, не сравнимо с продукцией отечественного автопрома.

Автомобили упомянул для наглядности, перехожу к химической индустрии. Можно по-разному относиться к Хрущёву, но он заслуживает специального памятника за толчок в развитии химической промышленности полвека назад, прежде всего в сфере производства минеральных удобрений и полимерных материалов. Помню, газеты "Правда" и "Известия" выходили с лозунгом на первой полосе "... плюс химизация!" Имелось в виду дополнение ленинского "остроумия": "Коммунизм - это советская власть плюс электрификация всей страны". Томских химиков обязали агитировать население и мне, аспиранту-первогодку, в декабре 1963 г. поневоле пришлось "зарабатывать", перемещаясь на санях из деревни в деревню (10 рублей - лекция, при стипендии 68, вроде и немало, но удивляюсь, как не обморозился). Выращивать, не выращивать кукурузу - проблема, чуть-чуть понятная крестьянам (скомандовали сверху сеять, будем сеять, привыкли, когда-то ведь и Пётр силой навязывал выращивание картофеля), а вот роль химии в повышении урожая малограмотным деревенским населением воспринималась с большим трудом (юмореска "Карбамид").

Хрущёв отстранён от власти, но запущенный механизм с традиционным для России инерционным люфтом лет в 10-15 продолжал работать (только это уже "политкорректно" называлось "косыгинской реформой"). Появились "шальные" деньги от взлетевших цен на нефть, Брежнев с Косыгиным разумно ими распорядились, в отличие от нынешнего клоунского тандема, вкладывая средства в развитие базовой современной индустрии, закупая десятками импортные комплектные технологии.

Российская правящая верхушка юристов-чекистов не в состоянии понять (некому объяснить, все в рот заглядывают, одновременно "рассовывая деньги по карманам"), что в основе современной промышленности лежит ХИМИЯ, большая и малая. Ни синтез современных отечественных лекарственных препаратов, ни внедрение нанотехнологий, ни модернизация отечественного автомобилестроения, ни развитие электронной промышленности невозможны без современной химической индустрии, высокоразвитой химической науки. Пока руководство России много болтает о модернизации и инновациях основные лекарства (продукты тонкой химической технологии) закупаются не только в развитой Европе, но и в развивающихся странах (колоссальный прыжок совершает в этой сфере Индия, о Китае можно и не вспоминать). Скажем, ежедневно принимаю французский "Нолипрел", наличествует во всех аптеках, но цены с июля 2004 г., когда этот препарат мне прописали, выросли многократно. Хотелось бы спросить юристов-чекистов, мы сознательно финансируем французскую промышленность (конечно, "нолипрел" не вертолётоносец "Мистраль, не те бабки, но в любом случае обдираются россияне)?

То же самое происходит и в других направлениях химической индустрии, километраж трубопроводов на запад и восток нарастает, а бензин европейского качества производить не умеем. И не желаем, хотя словоблудие о необходимости модернизации льётся из уст юристов-чекистов непрерывно. Имитация бурной деятельности, к сожалению, населением (основной массой) воспринимается за реальность, уверен, временно.

19.04.1974 г. Брежневым и Косыгиным подписано постановление ЦК и правительства с поручением министерству химической промышленности создать "с нуля" Томский нефтехимический комбинат, закупить самые современные импортные технологии. Первоначально задумывался трудно осознаваемый по масштабности даже специалистами гигант с выпуском миллионов тонн разнообразных полимеров в год (несколько очередей полипропилена, полиэтилена, полистирола, но во главе должна была встать переработка 6 миллионов тонн нефти в год). Сотни лекций в различных аудиториях Томска пришлось лично прочитать, объясняя, что даст городу строительство такого гиганта, возможности использования полимеров в быту. В 70-е обывателя интересовала не экономика города, а так называемые товары народного потребления (ТНП), вот образцы из полимеров я и возил по городу. Кстати, большое производство ТНП запущено одним из первых, в 1983 г., но нынешние хозяева комбината закрыли его, якобы по причине нерентабельности и оставили без работы 500 человек. Трудно судить пенсионеру, возможно, "СИБУР" экономически и прав, но мне искреннее жаль, так как приложил много сил и энергии для создания производства полимерных изделий для людей. Простых людей! Полимерная плёнка разных вариантов, тазы, вёдра, много чего. Какая модернизация? Какое обновление ассортимента? О чём речь? Проще закрыть. На конкретном примере хорошо видно, что "Единая Россия" всё ещё не КПСС, та не позволила бы закрыть такой социально важный объект, как производство ТНП, его кажущиеся убытки с лихвой покрываются прибылью отгрузки сотен тысяч тонн необработанных полимеров на экспорт.

Возвращаюсь к истокам. Давно уже не удивляюсь (набрался "ума" в министерских коридорах), что изначально создание комбината пошло "на перекосяк" из-за типичной для России подковёрной схватки ведомств. Химиков "уговорили" строить химический гигант не с головы, нефтепереработки, а с завода полипропилена (сырьём временно обеспечат предприятия министерства нефтехимической промышленности Ангарска, Омска, Ачинска) и логика вроде бы разумная, товарной продукцией расплачиваться с поставщиками импортных технологий. За подобными решениями стояли и стоят огромные деньги, причём конкретные личности в советское время прятались под "заботу" о государственных интересах и организовывали необходимые им решения Госплана (первый отказ на нефть выдан в 1978 г.; в разгар перестройки, 28.10.1986 г., получено разрешение на нефть, но через пару недель аннулировано). В начале 90-х объявлено о строительстве нефтепереработки, через полгода в своём кабинете убит руководитель выигравшей тендер фирмы и вопрос "испарился" в денежных трудностях первой половины 90-х.

Я появился на ТНХК в 1977 г. и сразу получил для ознакомления готовый к подписи проект контракта с германской фирмой "Линде" на глубокую переработку 6 миллионов тонн нефти с обеспечением основным сырьём всех запланированных производств нефтехимического гиганта. А дальше? Нефти на комбинате нет до сих пор, хотя нефтепровод идёт мимо Томска. В 2010 г. громко объявлено, что для обеспечения ТНХК создаётся нефтеперерабатывающий завод мощностью 3 миллиона тонн в год, областные власти выделили для стройки участок земли. Ну, думаю, наконец-то, всё-таки вложил душу в развитие комбината, не один раз письменно и устно обращался к губернатору и в прессу о необходимости комбинату нефти. Такой шум в СМИ! Месяца два назад слышу (мимоходом, на ТВ), что у предпринимателей, выигравших тендер, нет денег. И очередной холодный душ: 16.08.2011 г. РИА Новости сообщила, что вопрос выделения нефти будет решаться в 2012 году. Кто в России реально командует распределением нефти? Юристы-чекисты, предпочитающие, как и 500 лет, назад торговать пенькой (сейчас это называется нефть, газ, лес...) вместо морских канатов? Не открываю Америки, нефтяная труба исторически обклеена зеленью и забрызгана кровью, что в СССР, что в нынешней России. А приложение к подготовленному контракту с фирмой "Линде" все годы моей работы на ТНХК стояло на рабочей полке в шкафу, там и осталось, когда последний раз закрыл за собой дверь кабинета директора научно-исследовательского центра.

Итак, контракт в 116 миллионов долларов с итальянцами на поставку производства полипропилена мощностью 100 тысяч тонн в год подписан, а даже место строительства окончательно не определено, дважды менялась проектная дислокация химического гиганта в окрестностях Томска. Когда летом 1977 г. меня знакомили со стройплощадкой (решался сложный вопрос крутого разворота в личной трудовой деятельности), поразился масштабу стройки, увидел множество котлованов, экскаваторов, самосвалов, массу вагончиков и тысячи копошащихся как муравьи солдат, преимущественно из Средней Азии, Азербайджана, Армении. Утверждениям о выпуске товарного полипропилена в 1979 г. не поверил, но, ощутив перспективу комбината и личную востребованность при реализации такого масштабного проекта с нуля, бросил ВУЗ и научную работу академической направленности.

Где-то, на самом верху, решено, "вспомогательная" инфраструктура комбината полностью создаётся на отечественных технологиях. Электроцех, теплоцех, цех водоснабжения и канализации, азотно-кислородный цех, канализационно-очистные сооружения - всё это крупные самостоятельные предприятия, без которых невозможен пуск завода полипропилена. И они тоже создавались на голом месте. Строились быстро и принимались по мере готовности. Будучи человеком новым на производстве не переставал удивляться разнице в аппаратурном оформлении импортных и отечественных технологий. Казалось, наши технологии, пульты управления, контрольно-измерительные приборы пришли из довоенных времён. Единственное исключение - производство высококачественного азота, к разработке технологии которого в своё время приложил голову и руки крупнейший отечественный физик Пётр Леонидович Капица. Не помню (анализы проводили подконтрольные мне специалисты), чтобы после окончания пуско-наладочных работ возникали какие-то проблемы с качеством азота, важнейшего компонента в синтезе полипропилена.

Критической позицией вспомогательной (абсолютно условный термин) инфраструктуры оказался теплоцех (теплофикационная вода, пар разного давления, деминерализованная вода...). Москва и местные власти требуют форсировать реальный пуск производства полипропилена (в феврале 1981 г. отрапортовали 26-му съезду КПСС: есть томский полипропилен!), а теплоцех не в состоянии выпускать продукцию требуемых параметров. Особенно жёстко итальянцы следили за качеством используемой в технологии деминерализованной воды. Летом 1981 г. в теплоцехе ежедневно собирались "большие штабы" (пусковые комиссии). Во главе секретарь обкома КПСС Поморов, 1-й секретарь райкома Попадейкин, присутствовали все главные специалисты комбината. Уровень технологии, уровень оборудования и подготовленность (квалифицированность) персонала отличались в худшую сторону от производства полипропилена. Начальник теплоцеха и технолог оказались слабо защищёнными от того мощного прессинга, к которому успели приспособиться на основном производстве. В результате, вместо партийного подъёма у них просто опускались руки. Принимались решения усиления смен на котельной уже набранными аппаратчиками производства метанола. Полков (старший из них) на пусковой комиссии по партийному чётко заявил: "Наш метод работы такой. Мы приходим, выводим котельную на режим и уходим!". Удивительная самоуверенность привела к провалу идеи, метанольщики ушли, ничего полезного не сделав, и скомпрометировав собственную квалификацию. С последних штабов в теплоцехе остался в памяти забавный факт. Однажды, в отсутствие Поморова, Попадейкин после какого-то моего возражения с пафосом заявил: "Я лицам ранга начальника ЦЗЛ два раза задания не повторяю!". Очевидно, Ростислав Анатольевич не понимал, что авторитета 1-го секретаря райкома маловато для командного стиля на ТНХК, распоряжения такого типа вызывали смех и просто игнорировались руководителями с самостоятельным мышлением. Кстати, свою ошибку Попадейкин тиражировал среди секретарей райкома и не один раз его последователи "наступали на те же грабли" на комбинате.

Прошло 10 лет, и я уже в качестве директора научно-исследовательского центра столкнулся с низким качеством продукции цеха, не завязанной в химических технологиях, теплофикационной водой, когда зимой 1990-91 г. вышли из строя практически все батареи и приточно-вытяжные камеры только что сданного корпуса. Оказалось, не соблюдался регламентный кислотно-щелочной баланс воды, поступающей в систему отопления. Не то уже было время, чтобы терять время на доказательства, проще оказалось заплатить и заменить все стандартные регистры на сваренные по спецзаказу в ремонтном производстве регистры из толстостенных труб (экономика не та, но это уже "мелочи").

И всё-таки товарный полипропилен начал поступать потребителю (паспорт N1 подписан мной 31.08.1981 г.). По мере проведения гарантийных испытаний пришло понимание, насколько устаревшую технологию закупил СССР в Италии. Через год приступили к совершенствованию технологии отечественными силами, что позволило выйти на проектную производительность в 1988 г. после внедрения катализатора следующего поколения, процесс "модернизации" продолжается и в 2011 г., благо Китай пока продукцию берёт. Но не только система катализаторов определяет качественный уровень товарного продукта. Одним из ключевых элементов является стабилизатор (полипропилен без него не устойчив, быстро разлагается). Основной стабилизатор закупался в Швейцарии, в пусковой период отраслевая наука твердила, имеется отечественный аналог. Опробовали. Бесполезно. В Москве топали ногами, слали строгие циркуляры, требовали заменить импортный стабилизатор на отечественный. Однако, у "родного продукта" сыпучесть не позволяла проводить строгую дозировку в автоматическом режиме (производительность одного гранулятора - 3 тонны в час).

Чтобы было понятно, бытовой пример. Сравните отечественный аспирин и импортный аспирин-упса. Формула используемого полтора века лекарства идентична, та же самая ацетилсалициловая кислота, а действие разное (специфика в способе синтеза - типичный пример технологического разрыва).

То же самое и со стабилизаторами, тонкой многостадийной химической технологией в России перестали заниматься. А Швейцария? Она же маленькая! Так и продолжаем покупать важнейший компонент товарного полипропилена, но только в Юго-Восточной Азии, использующей надёжную швейцарскую технологию.

В 70-80-е годы мне неоднократно приходилось участвовать в переговорах с инофирмами по поводу приобретения конкретных установок для ТНХК, представлять письменный отчёт с рекомендациями министерству и Госплану о предпочтении конкретной продукции Японии или ФРГ, но закупалось итальянское или французское оборудование. Недовольство периферийных производственников парировалось болтовнёй московских чиновников о необходимости поддержать рабочий класс и компартию Италии и Франции. Не сомневаюсь, во всех случаях работали коррупционные схемы, но широко известен только один факт "глубокой посадки" чиновника (зам. начальника Союзхимзагранпоставки) уже во времена перестройки.

Одна из закупленных в результате переговоров и многочисленных согласований установок предназначена для выпуска композиций полипропилена. Поясню. Полипропилен в чистом виде в мире мало употребляется, его ценность многократно возрастает при использовании в качестве базы сложных компаундов со специфическими свойствами. В первой половине 80-х отечественные учёные отрабатывали массу рецептур по заданию самых разных отраслей промышленности. Что-то удавалось, что-то не очень, самозатухающие и морозостойкие композиции полипропилена выпускались тысячами тонн (юмореска "Наука").

Затрачено много миллионов долларов на покупку, СМР дополнительного крупнотоннажного агрегата (один в цехе работал изначально), отработку технологии, но в 2011 г. всё стоит. Очередные хозяева ТНХК (СИБУР) предпочитают не заморачиваться с потребностями отечественного потребителя и отправляют на экспорт "голый" полипропилен. Да и разрабатывать новые рецептуры попросту некому, отраслевая химическая наука полностью развалена. Впрочем, А.В.Братчиков содержит в Томске фирмочку из 5-6 человек, крохотное производство, выпускает по несколько тонн в год компаундов и предлагает десятки отличных рецептур. Один из лучших специалистов Советского Союза в сфере композиций полимеров в 1990 г. приглашён мной из ОНПО "Пластполимер" в научно-исследовательский центр ТНХК и несколько лет возглавлял отдел полимеров, затем вышел в самостоятельное плавание. Чтобы как-то поддержать своё мини-производство, он даже вынужден был продать личный автомобиль. Как не вспомнить киноклассику: "...за державу обидно!"

Мне достоверно неизвестно (в ходу версия, что по инициативе лично 1-го секретаря обкома КПСС Лигачёва), через какие лобби попало на стройплощадку нефтехимического комбината производство метанола, не вписывающееся в первоначальную концепцию комбината. Тем не менее, закуплена действительно современная крупнотоннажная установка в Англии (750 тысяч тонн в год), имеющая собственную систему водоподготовки (не зависящую от теплоцеха), изначально обеспеченная основным сырьём - природным газом. Проектировщики "зачесали репу", куда девать ежесуточные 2500 тонн метанола. Возить метанол на экспорт, конечно умнее, чем продавать газ, но до границы в любую сторону 4 тысячи километров. Мало того, что резко удорожается продукция, но требуются тысячи специальных цистерн (50 в сутки) с особой системой подготовки перед каждым наливом (проблема пускового периода: в экспортный терминал Вентспилса на Балтике поступал из Томска метанол с худшими качественными показателями, чем при отгрузке).

Метанол - важнейший полупродукт химической индустрии, но, в отличие от полипропилена, производился в СССР в больших количествах (пусть экономически не такой эффективный и качеством похуже английского). Схема производства классическая, известная химику-первокурснику. Отличие в нюансах: эффективности катализаторов процесса и возможностях оборудования. Скажем все попытки отечественных учёных обеспечить качественную замену английскому катализатору синтеза метанола в советские времена (лично курировал, проводил совещания участвующих организаций и обеспечивал финансирование) оказались безуспешными, а в условиях рынка даже видимый интерес пропал.

Подчеркну принципиальный момент. Купили устаревшую технологию производства полипропилена и, худо-бедно, за 7 лет удалось внедрить отечественный катализатор, более эффективный, чем импортный, даже заработали Премию Совмина СССР. С метанолом такой подход не сработал, хотя участвовало больше заинтересованных организаций. Английские рыночники переиграли советских самоуверенных "метанольщиков", намертво привязав "железо" (непосредственно установку синтеза) к ежегодной покупке сотен тонн дорогостоящего катализатора. И это при том, что существуют отечественные производства метанола и заводы по изготовлению катализатора (принципы одни и те же, а вот уровень технологий разный). Лично я, на примере завода метанола по факту убедился, как велик технологический разрыв между современной мировой и отечественной индустрией (то же самое, что нефть в России есть, а качественного бензина нет). В 1978 г. получил для ознакомления документацию, в 1979 г. участвовал в переговорах с англичанами по окончательной приёмке проекта, и везде отечественные мыслители в сфере метанола утверждали, что катализатор синтеза после пусконаладочных работ будем применять отечественный. Не могу сказать, что при этом думали неразговорчивые англичане, верили ли они сказкам наших отраслевиков. Кстати, специалисты из Великобритании, с которыми мне приходилось контактировать, как небо и земля отличались от специалистов-итальянцев (года два десятки тех и других одновременно присутствовали на стройплощадке) заметным чувством собственного достоинства, не заискивали и не торопились угождать заказчику даже в мелочах. Любопытно, итальянцы и англичане, проживая в одном специально построенном доме иностранных специалистов, совершено не контачили друг с другом и даже в столовую ходили в разное время.

Итак, завод метанола в структуре создающегося химического гиганта, что делать с продукцией? Появились "сырые" проекты, множество прожектов-предложений от заинтересованной науки и советов партийных кураторов, с которыми приходилось разбираться и вежливо отфутболивать (ну не может крупнотоннажный гигант заниматься сложными технологиями с выпуском десятков тонн в год). Хорошо запомнил совещание в обкоме КПСС в августе 1983 г., когда начальник отдела сельхозхимии В.М.Кресс (нынешний томский губернатор) рассуждал по Манилову: неплохо бы организовать на комбинате производство муравьиной кислоты (даже химику, не знакомому с технологией, трудно представить сложности производства этого предельно агрессивного и ядовитого продукта).

Утверждена технологическая цепочка метанол - формалин, который, в свою очередь должен перерабатываться в полиформальдегид и формальдегид-карбамидные смолы. Везде своя наука, свои проектировщики и производители оборудования. За всю историю ТНХК единственное отечественное крупнотоннажное производство, выросшее без серьёзных проблем - это производство формалина (37% раствор формальдегида) мощностью 360 тысяч тонн в год в трёх идентичных технологических нитках. А дальше?

Первым отпало крупнотоннажное производство полиформальдегида (ценнейший конструкционный материал для электротехнической промышленности, поступавший в СССР только по импорту), когда строители уже приступили к земляным работам. Причина? Не хватает электроэнергии! Что это? Недоработка проекта или та же история, что с нехваткой нефти? Покрыто мраком, скорей всего следствие типичного российского "авось" и последующего бардака - сначала купим (метанол), "потом что-нибудь придумаем".

Карбамидные смолы: 200 тысяч тонн в год, 4 технологических нитки. Московский отраслевой институт по проблеме (многократно бывал) ранее не проектировал производства карбамидных смол такой мощности, но команда дана и "под козырёк". Как вспомню эти отечественные аппараты с постоянным резким запахом утекающего чрезвычайно вредного для здоровья формальдегида, так мурашки бегут по спине. Отработать технологию долго не удавалось, задействованы кнут и пряник, бесконечные штабы...

В стране объявлена перестройка, "всё для блага людей"! Карбамидные смолы использовались в качестве связующего материала (клея) в производстве древесно-стружечных плит для внутриквартирных перегородок и мебельной промышленности. Москва: давай, давай! Наконец, министерство отправило в Томск начальника главка "Союзхимпласт" Антипина до тех пор, пока выпуск не будет стабилизирован по объёму и КАЧЕСТВУ. Антипин возглавил пусковую комиссию, с июня 1986 г. собирал два совещания в день, чтобы пустить производство смол на полную мощность (боюсь соврать, месяца два этот штурм продолжался). Проектной мощности не достигли, но продукция отправлялась потребителю (транспортировка "ароматных" карбамидных смол - отдельная песня).

Люди старшего поколения помнят, в конце 80-х появились публикации (гласность!) о неприятных запахах во вновь построенных квартирах, новая мебель откровенно пахла формальдегидом. Заходя в эти годы в магазин покойной жены Нади (единственный специализированный мебельный магазин в Томске, продажа через утверждённые списки многомесячной очереди) удивлялся, как они работают в условиях такой загазованности. Не мог понять, как же так, качество выпускаемой смолы соответствует проектной, почему древесно-стружечная плита так долго не освобождается от неприятного запаха формальдегида. Считал, что это провалы технологии при изготовлении древесно-стружечных плит. Раскрыли нам глаза европейцы при первой же попытке экспортной поставки карбамидных смол (метанол всегда хорошо брали за рубежом). Оказалось, качество смол и близко не соответствует мировым стандартам, продукция ТНХК не пригодна для изготовления мебели. Очередной "авось"? И опять вспоминаешь нефть и качество бензина.

Что сегодня, в 2011 г. с "метанольным хвостом"? На производстве формалина изредка работает одна линия (две законсервированы), смолы выпускаются в ограниченном количестве на периодически работающей одной из 4-х ниток. А метанол продолжает работать с проектной нагрузкой, выпускается высококачественный продукт, преимущественно отправляемый, как и в середине 80-х, на экспорт. Кстати, связка метанол-формалин - карбамидные смолы выделена из нефтехимического комбината, принадлежит Газпрому. А экспортная направленность политики Газпрома ни для кого секретом не является, зачем ему головная боль с формалином, выпуском качественных карбамидных смол или полиформальдегидом.

Уважаемый читатель! Я привёл примеры из истории создания Томского нефтехимического комбината для того, чтобы наглядно показать, что отставание (технологический разрыв) в современных видах индустрии началось не с приходом рыночных времён, а гораздо раньше.

А в перестроечное и рыночное времена наглядно "поплыла" оборонная промышленность. Последний "писк" в этой сфере с моим участием связан с попыткой создания " с нуля" на ТНХК отечественного производства углеродных волокон, предназначенных в качестве основы стационарных космических платформ для запуска ракет разного назначения. Командировки в оборонный отдел Госплана и десятки заинтересованных организаций, включая участие в совещании главных конструкторов по материалам программы "Буран", создана масса конкретизирующих и поручающих документов. Производство углеродных волокон должно было вступить в строй действующих в пятилетку 1991-95 гг. Интенсивный труд множества ОТЕЧЕСТВЕННЫХ разнопрофильных специалистов пошёл насмарку, кончился СССР, исчез Госплан и только где-то в секретных архивах наверняка хранится подписанное на самом верху решение.

Убеждён, через 50 лет после Хрущёва необходим новый толчок в развитии базовой отрасли индустрии, химической промышленности. Нынешние хозяева ТНХК (СИБУР и Газпром) радуются, что продают на экспорт, прежде всего в Китай, полипропилен и метанол, синтезированные по технологиям 60-х - 70-х годов. Технологический разрыв в области современных технологий не только не уменьшается, но под болтовню про модернизацию и нанотехнологии нарастает. Кстати, в первой половине 80-х томские учёные с применением ультрадисперсных порошков (сейчас, это называется нанотехнологией) решили сложнейшую задачу замены импортных германских ножей при грануляции полипропилена, сэкономлена валюта, эквивалентная сотням тысяч долларов в год.

Рынок рынком, но базовые отрасли индустрии требуют чёткой государственной политики и контроля, это отлично демонстрируют "азиатские тигры" (не только Япония и Китай, но и Индия, Корея, Индонезия, Малайзия, Тайвань...). Не удивлюсь, если уже в ближайшие годы Россия будем импортировать не только лекарства из Индии, но и высококачественный китайский бензин, синтезированный из сибирской нефти.

Советские руководители призывали "ДОГНАТЬ..." и стимулировали процесс, иногда даже удавалось перегнать, как, скажем, в космической отрасли, а в 2010-11 гг. один провал за другим. Рыночные руководители России сначала пискнули про "догнать Португалию", затем "удвоить ВВП", а теперь мы слышим только пустые слова о необходимости модернизации и создании инновационного климата.

Обидно, "товарищи не понимают" или не способны? Один чёрт, России требуется качественный рывок вперёд, иначе отстанем навсегда. Придётся засидевшимся "руководящим товарищам" отвлекать народ "маленькой победоносной войной". Не дай Бог! Впрочем, если отечественная боевая техника комплектуется электроникой "заклятых врагов", то с кем, кроме Грузии, бездарной победой над которой так гордятся юристы-чекисты, Россия способна воевать?

Ну что ты, дед, ворчишь? Да вперёд надо двигаться, это нужно не мне, а детям, внукам, правнукам!

Уважаемый читатель! Отдельные упомянутые факты остаются для меня злободневными почти 40 лет (а это немало не только в жизни конкретного человека, но и государства), так что не надо удивляться, встретив "перекличку мыслей" с прежде написанными текстами. Мемуарная специфика, однако.

Благодарю за внимание!

Томск, 02.09.2011 г.

Комментарии: 2, последний от 17/09/2012. © Copyright Полле Эрвин Гельмутович (polle@mail.tomsknet.ru) Размещен: 02/09/2011, изменен: 27/11/2013. 30k. Статистика. Эссе: МОЗАИКА. Размышления		Ваша оценка:
Аннотация: Советские руководители призывали "Догнать и перегнать" и стимулировали процесс, юристы-чекисты произносят много правильных слов о модернизации и об инновационном климате, а технологический разрыв с развитыми странами нарастает. Увы!

Полле Эрвин Гельмутович : другие произведения.

Разрыв