Открылось это все еще в прошлом году. Даже уже и публикация девушки из "Информнауки" по фамилии Пичугина прошла в "Независимой" в начале декабря. Но я как-то проглядел. Увидел я сообщение этого же автора уже в феврале в "Литературке", купленной для тестя в ближнем овощном магазине. И не могу о нем забыть. Чтобы назвать тему - речь в публикациях идет о Русском Груманте. Наши туда начали ходить еще с 16го, не то даже 15го века, сменив викингов. При этом норманнские визиты, видать, были больше на туристском уровне, а поморы и двиняне, практически, оказались там полуоседлыми жильцами. То есть, норманнского ничего археологи покуда из мерзлой шпицбергенской земли не выкопали - а нашего навалом. Рубленные дома, бани, амбары, салотопни. Вплоть до скотных дворов - ездили на зверовой арктический промысел со своими баранами, да даже и с коровами. В основном, конечно, били моржей. Клык повыше ценился, чем слоновый. Ну, и моржовую ворвань топили вместе с тюленьей. Дело-то в те времена, когда воска уже на всех не хватит, слишком у многих на свете привычка образовалась - по вечерам жечь свет. Вот, в лампы перетопленный китовый, тюлений либо моржовый жир и наливали. Так ведь и перебили бы всего морского зверя на планете, кабы не научились бурить скважины и перегонять нефть на керосин.

В Новой Англии этот ворванный бизнес вызвал к жизни Нью-Бедфорд, Нантакет и Марта'с Винъярд, откуда выходили Капитаны Ахавы в погоню за китами всех четырех полушарий: Западного, Восточного, Северного и Южного. Знаменитыми охотниками на китов были и голландцы. На том же Груманте-Свальбарде-Шпицбергене у них было привычное причальное место, с площадкой для береговой перетопки ворвани, за устоявшийся в течение столетия запах справедливо прозванное Смееренбургом. Но к середине 17го века голландцы, в связи с возросшим благостоянием переключились на более ароматные тропические кофе и пряности, а Шпицберген забросили. А наши, как раз, только тогда и начали как следует эту дорогу осваивать. Грумантом эту землю прозвали, поскольку от норвегов да тех же голландцев что-то про Гренландию слыхали, народ-то на Севере пограмотнее да понаслышнее, чем в Московии. Ну, по первости и решили, что - оно и есть, а там уж прозвище зацепилось за гористой землей в Полярном океане.

С детства Грумант на слуху. Юрий Герман, капитан Бадигин, Шергин, Максимов, фильм студии Горького "Море студеное" с юной красавицей Эльзой Леждей. Особенно, конечно, именно эта самая история шестилетнего робинзонства архангелогородского кормщика Алексея Хилкова со товарищи в избушке из плавника. Без попугаев, но зато с белыми медведями. Вот это так люди - есть кем восхищаться! Называли их, кто ходил за Студеное море, "груманланами", как ходившего на заработки в С.-Петербург назовут "питерщиком". Ну, а к концу 18го - началу 19-го века, там, судя по старым записям в семейных молитвенниках, да и по раскопкам, жили уже настоящие русские вахтовые поселки-становища. По лету, конечно, намного больше, но оставались и зимовщики. Били, как сказано, морского зверя, песцов, чернобурых лис, тех же медведей, оленей, рыбку ловили. Ну, что вообще промышленники делают на Мурмане, Канином Носу, Новой Земле - то и здесь. Подростки-зуйки куховарили, как Шергин описывает, собирали яйца и гагачий пух на птичьих базарах. Единственно - женщин туда не брали, вроде того, как на моей памяти было с нашими станциями Антарктиды. Ну, может, которая, скрывая пол ... Тут не убережешься, не то, что в гусарский полк или мужской монастырь - а на папёж однажды, сказывали, папиха Иоанна пробралась в городе Риме.

После детских книжек, кино и мечтаний об Арктике еще раз дальний этот архипелаг за Студеным морем тенью коснулся моей жизни уже в начале девяностых. Появился у меня знакомый - из ряда вон. Хенрик Хафстад, норвежский подданный, хотел он, бедняга, что-то такое на наши промысла поставлять, но никак не смог свыкнуться с обычаем российских чиновников брать хабара, не приступая к делу. Кончилось тем, что завязал он с бизнесом и женился на своей русской переводчице могучей красотке Рите, оставив дом в Тронхейме и счет в Норск Банке предыдущей супруге. Живут они теперь в Петербурге, а больше на маргаритиной даче на Карельском перешейке, она и не нарадуется, как он здорово все плотничные да садовые работы делает. Бедствовать никак не бедствуют, поскольку Хенрик получает в Питере обломную норвежскую пенсию участника Второй Мировой войны.

Вы бы его видели! Я так и рот открыл при знакомстве, особо когда уточнилось, что он ровесник моей мамы. Двухметровый короткостриженный седой и загорелый красавец в джинсе, ходит только бегом и очень не дурак насчет водки с тоником. А в семнадцать лет пошел он добровольцем в королевскую армию и воевал вместе с англичанами и французами в Нарвике против горных егерей Дитля. Попал в плен, увезен в Германию. Там за высокую кондиционность арийских статей его в лагерь определять не стали, а поселили на вольном содержании где-то в Голштейне. Рассчитывали, стало быть, использовать пацана для улучшения породы. Но он на немецких телок не шибко клюнул, а через недолгое время украл рыбачью лодку и ночью отвалил через Северное море в Англию. И ведь добрался! Гитлермедхен, стало быть, остаются яловыми, а Хенрик вступает в части Свободной Норвегии, обучается в канадском учебном лагере на диверсанта и потом действует в Финмарке в группе известного Торстейна Робю, взрывает мосты и наводит по рации торпедоносцы Ройал Эйр Форс на "Тирпиц" в Альтен-фиорде. Имя Робю меня, конечно, сразу навело на тему о "Кон-Тики", где тот был, если помните, радистом. Но на имя Тура Хейердала мой новый знакомый реагировал крайне холодно. Что-то пробурчал нелестное о своем прославленном земляке, что даже Рита и не стала как следует переводить, что-то такое насчет "пацифиста" с сильно неодобрительным оттенком. Ну, не мои разборки. Может, привязанность какой-нибудь давно уж покойной канадки не поделили в том самом учебном лагере.

О Хенрике можно, конечно, рассказывать - отсюда и до Полярного круга, но я о нем почему вспомнил? В сорок втором, в девятнадцать лет он вместе со своим батальоном высаживался с английского эсминца на Шпицбергене - выгонять немцев, занявших эвакуированный Советами шахтерский поселок Баренцбург. Одним из самых его ярких воспоминаний было то, что после изгнания нацистов в руки Свободных Норвежцев попали, как переходящий трофей, брошенные русские склады. И вот были там такие специальные русские сигареты с картонными пустыми мундштуками и картой Северной Европы сверху на пачке. Он и тогда, как и во всю свою жизнь, не курил, зато менял свою долю "Беломора" с английскими матросами на шоколад. Вспоминал он это дело, как исключительно удачную операцию, расхваливая высокие вкусовые качества того, полувековой давности, шоколада.

Советские появились в Баренцбурге с 1932 года, когда "Арктикуголь" получил концессию от королевского правительства. Живут там до сих пор, рубают уголек, единственно, с перерывом на Великую Отечественную. Не знаю, как сейчас, а в социалистические времена работа там очень ценилась, потому, что платили не деревянными, а специальными бонами. Ну, ничего тут плохого нету, как наш строитель Юра Лесс говорил: "Мы тут не за поцелуи работаем". Где-то полярный коффициент суммой прописью людей стимулирует, где-то выделяют на распределение автомашины и ковры, где-то можно стройматериалы спокойно воровать либо за рубеж путевки поиметь. Вон, моего приятеля жена работала в НПО "Астрофизика" и часто генерального в поездках по закрытым городкам сопровождала - так у них колбасы из общедоступного "Гастронома" на столе не увидишь - все в доме только то, что Надюша привезла, от цветного телевизора до булгаковского однотомника. И по крайне умеренным ценам. А где-то этого ничего нету - зато библиотечный день, работа на дому, да и вообще появление на службе - повод с Людочкой из отдела изъявительного наклонения пару часиков в пустом кабинете совместно Кама Сутру почитать.

Но, поскольку уголек и сейчас рубают - значит, есть резон и при гайдарочубайсах этим заниматься. В отличие от, скажем, Мосбасса или того же НПО "Астрофизика". Начали это дело еще при Романовых, в начале ХХ века, но был для России перерыв, в связи со случившейся с нами в тысяча девятьсот семнадцатом неожиданностью. А вообще этот этап освоения Шпицбергена-Свальбарда-Груманта начался на рубеже 19го и 20го столетий. Была там как раз в 1899-1901 гг. русско-шведская экспедиция, составили первую подробную карту, наименовали главное плато архипелага Ломоносовфонна, обнаружили полезные ископаемые. Конкретно - десять миллиардов тонн того самого уголька. Спервоначала многие приплыли поучаствовать: американцы, бритиши, немцы, шведы, голландцы по старой памяти, но постепенно все отпали и нынче там уголь добывают только привычные к климату Россия да хозяйка островов - Норвегия, установившая там свой флаг в 1920м, когда нам, согласитесь, было совсем не до этого. Много уже лет ищут на островах и вокруг нефть и газ. Перпективы неплохие - но что-то всё остаются перспективами. Нынче там постоянно живут полторы тысячи норвежцев, больше тысячи наших и девять душ поляков-научников с исследовательской станция Хорнсунд. Плюс больше ста тысяч туристов, побывавших на островах за последний год. Вот столько за столетие освоения набралось.

А как же с "вахтовками" наших поморских груманланов, про которые мы говорили? Их к приходу той экспедиции 1899 года не было уже больше полувека. Еще в Крымскую войну проходом к Коле и Соловкам подошла к Шпицбергену английская эскадра. Дай, думают, разорим это русское гнездо, чтоб знали! А там - никого. Только чайки кричат. Одно расстройство, так пострелять и не случилось, кроме как в глупую птицу. Так куда ж они, в самом деле, подевались? Жили ведь. Промышляли, по лету многие сотни наезжих прибывали, да и на зимовку оставались. Уж не хуже, чем в ту же пору на Фольклендах. И - тишина.

Бывает, конечно, и так. Вот те же викинги на настоящей Гренландии, той, что у американских берегов, обосновываются в 11м веке и полностью исчезают к 15му. Но тут как раз более или менее понятно, в чем дело. В 13 веке начинается "малый ледниковый период" в Северном полушарии. На Кавказе снег заносит былые горные убежища аланов, погибает их держава. В Альпах перевалы становятся на столетия непроходимыми и габсбургские наместники начинают помыкать ослабевшими горцами, не ожидая, что не за горами потепление и Вильгельм Телль. Замерзает Чудское озеро на горе тем, кто будет проверять толщину льда не снявши брони. Соответственно, льды не каждый год позволяют плавать из Бремена или Шотландии в Норвегию, а сообщение с Гренландией прекращается совсем. Прекращается всякая связь заокеанских анклавов с Европой и Исландией, подпитка кадрами, новыми идеями, техническими средствами, да просто привоз железа и строительного дерева, которых в Гренландии взять неоткуда. И как раз в эту пору до района викинговских поселений в юго-западной Гренландии добрались, наконец, эскимосы, расселявшиеся с Аляски через полярную Канаду и Северную Гренландию. Они, как кажется, и добили ослабевшие норвежские поселения, сами поселившись на освободившихся местах.

Вот, к слову, хороший вопрос для современного борца с империалистами: европейцы заселили эту землю первыми, неевропейцы пришли потом и уничтожили европейскую колонию - чья это исконная земля и кому она должна принадлежать согласно принципам мультикультурализма и антиглобализма? Интересно бы послушать ответ.

Но к Груманту это все не имеет отношения. Никакого "малого ледникового периода" между 1820м и 1899м годом не наблюдалось. Климат все это время был примерно тот же, что и в годы расцвета груманского промысло, что и теперь, когда наши шахтерские поселки неплохо живут под норвежской эгидой. В чем же дело с нашими груманланами? Вот те раскопки, с которых мы начали, на этот вопрос и ответили. Раньше об этих делах только доходило через устную традицию да записи, хранившиеся в старых, а по большей части старообрядческих, поморских и двинских семьях, там, где до них не добрались комсомольские энтузиасты при раскулачивании. А вот теперь откопали археологи черепа, привлекли к делу Институт Судебно-медицинской Экспертизы: одному зимовщику голову проломили обухом топора , у другого - глубокая колото-резаная рана, у третьего срублена часть лица, четвертого зарубили во сне. Делается также глубокий вывод, что раны оказались смертельными. Ну, тут, кажется, доктор медицинских наук не так и нужен. Знамо дело - смертельные, коли на Груманте и померли, и в мерзлоту легли. Вот, значит, девушка из "Информнауки" и пишет, что бывало - "хозяева артелей нанимали случайных людей, часто ссыльнокаторжных, коих на Севере было немало. Как рассказывали местные жители, были группы людей, которые специально ехали на Шпицберген заниматься грабежом промысловиков. На острове процветал разбой, работать стало опасно, и в середине XIX столетия это традиционное занятие поморов прекратилось".

Понять, конечно, можно и тех, и тех. Идиотов, чтобы специально ехали на Грумант с целью под обух попасть - таких на Севере найти нелегко. Там народ все же посмышленей, чем в Центрально-нечерноземной зоне. Но и эти, с топором - подумайте сами: ты тут должен на морозе корячиться, чтобы хозяину артели прибавочную стоимость добывать! По академику С.Максимову, а он знает, специально провел год на Севере по гранту от Генерал-адмирала Константина Николаевича, выясняя, что да как, хозяин артели за то, что дает коч-лодью, да снаряд, ружья, порох, капканы, невода для рыбы и отдельно для дельфина-белухи, да бахилы и меховой совик, да припас на полгода мучной, соляной и прочий - забирает, дармоед, себе половину добычи, не считая того, что свой пай вместе с другими промышленниками имеет. Ну, это, может, и правильно, на льду-то все вместе - а та половина за что? Убить мироеда! Тем более: чем - на промысле всегда найдется, в раскопках становищ и кремни ружейные найдены, и гарпуны, и охотничьи копья . А тут ведь важно начать ... . А остальные ... да не привыкли к таким ситуациям, не знают, как себя вести. Вот же пишет журналистка: "Жизнь в промысловых поселках текла размеренно, по заведенному издревле порядку, люди вокруг были надежные, родственные, ревностно блюли православные обычаи".

Ну, а заведется пара таких бойцов - становищу конец. Кто жив остался - больше уж на Грумант не вернется. Тем более, коч за свои деньги снаряжать не станет. Дело вполне понятное. Тем более - власти никакой нету. В Архангельске либо Кеми градоначальник, конечно, должен разрешение дать, билет выписать на груманский промысел и подать забрать - но и только. Тут, за Студеным морем, его власти нету, да и император Николай Павлович тут, вообще-то, никто. Послать фрегат из Архангельского Города, да прибрать место, где русские люди промышляют, под российский закон, какой ни есть - а кому это надо? У империи без этого дел по горло: греков защищать, аварцев усмирять, болгар освобождать, австрияков от венгров спасать, с французами выяснять - где чьи ключи. От Аляски-то не знают как избавиться. Так что - на российскую власть лучше не рассчитывать. Она среди льдов толкаться не собирается, тем более: так вот плавают Бог знает куда - не уплывут ли однажды и вовсе? Не будет такого промысла - казна намного не обеднеет, а головной боли сильно поубавится.

Но послушайте! Это же классическая ситуация. Полиции нет, бандиты разгулялись, жители по своим хижинам жмутся, боятся голову поднять - значит в поселок сейчас должен въехать Клинт Иствуд на своем гнедом. Дешевая кинопропаганда? Да как сказать ... Дальний Запад-то, действительно, навел у себя порядок своими силами, ОМОН из Бостона никто не присылал. С индейцами, да, армия Соединенных Штатов повоевала. А разгул бандитизма в новорожденных поселках горняков и фермеров к западу от Миссури был укрощен домашними средствами - комитетами виджилянтов, судом Линча и, будете смеяться, местными шерифами, иногда, на самом деле, из бывших бандитов, решивших поменять профессию и начать новую жизнь. То же самое в Австралии - по определению в Ботани-бэй не комсомольцев-добровольцев везли, а воров и грабителей, это уж в лучшем случае, если мошенников. И вот - жить-то надо, сами и навели порядок, практически без участия метрополии. Сейчас не жалуются.

Почему же у нас ... Что ж в самом деле, кормщики Студеного моря, охотники на белуху и полярного медведя, суровые жители Беломорья и Подвинья пожиже будут, чем ихние золотоискатели из вчерашних клерков и фермеров? Очень сомневаюсь. Нет привычки к самодеятельности, к самоуправлению, к самозащите? Соборность знаменитая мешает, привычка первым не соваться? А, может быть, дело как раз в том, что поселки Груманта были чисто мужские? Не было женщин и детей, которых защищают, не щадя себя, забывши народную мудрость насчет хаты с краю. Вот, значит, для чего нужна в фильме блондинка в лапах негодяя! Чтобы герой, наконец, бросив покер, промывку песка и прочие текущие дела, вышел на бой со Злом. Выходит, под маской дешевых страстей "вестерн" тут говорит о достаточно серьезных вещах. А мужчины без женщин не могут, как следует, дать отпор ни уркам на Груманте, ни той же самой разгулявшейся государственной власти в Запорожской Сечи. Ни самим же себе, только годом старше, в доедаемой дедовщиной и землячествами современной армии.

Не знаю. И спросить не у кого. Русь? Она и не таких, как я, оставляла без ответа.