Положенцев Владимир Николаевич : другие произведения.

Луна-16

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 2.80*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Конструктор космических буровых установок для межпланетных аппаратов профессор Миловидов признается тележурналисту Бабочкину в том, что в 1970 году возвращаемый аппарат станции "Луна-16" доставил на Землю не 101 грамм лунного грунта, взятого в районе Моря Изобилия, как считается официально, а 136. Два осколка лунного ильменита были похищены при вскрытии капсулы с грунтом инженером производственного цеха Керном. Один из этих "камушков", вопреки желанию профессора, оказался у него. Миловидов считает, что жизнь его близится к закату и он решает подарить "свой" осколок журналисту. Однако лунный камень обладает некоторыми странными свойствами, особенно в полнолуние, и ему, по словам конструктора, не стоит доверять... Все события и персонажи повести вымышлены и не имеют ничего общего с реальными учеными и конструкторами, принимавшими участие в советском проекте "Луна-16".
  Луна-16
  
  Давно уже Феликс Бабочкин не подходил к домашнему телефону. То реклама пластиковых окон, то "выгодные" банковские предложения, а то и вовсе эскорт- услуги. В советские времена в очереди на телефон стояли годами, а теперь не знаешь куда от него спрятаться. Стоит на всякий случай, мало ли что.
  Феликс и теперь не собирался брать трубку. Он только открыл глаза- лег около трех после встречи с бывшим студенческим приятелем Васей Трубкиным- и раздумывал ехать ли ему сегодня в редакцию. Сценарий о борьбе Юрия Андропова с советской торговой мафией, был утвержден на канале и он собирался обсудить с шеф-редактором новую тему для документального фильма. Но это можно было сделать и завтра, не горело. К тому же после "встречи" в голове жужжали какие-то синие мухи и кусали за нейроны.
  Однако звонок оказался на редкость настойчивым. Он затихал после продолжительного надоедания и почти сразу начинался снова.
  Ну и кто это такой неугомонный?- морщился, лежа на широких пуховых подушках, Феликс. Их покупала еще его подруга Алиса Бурцева. Она так же резко пропала из его жизни, как и появилась. Что их связывало, Феликс до сих пор и не понял. Абсолютно разные- он, как почти все журналисты, задумчивый, весь в себе пофигист и зануда, она- веселая, расчетливая, целеустремленная юная стервочка. Правда, довольно красивая, как и положено стервочке. Работала, кажется, в какой-то внешнеторговой фирме, точно Бабочкин и не знал. Познакомились на выставке в Сколково, где Феликс собирался записывать интервью с одним из директоров инновационного предприятия. Она все время где-то рядом дышала на него своим молочно-пряным дыханием. Он не выдержал, просто представился: сценарист документального кино Феликс Бабочкин. Девушка рассмеялась, протянула ему свою мраморную ручку. Бабочкин даже поежился от этого каменного холода, но сердце-то как раз наполнилось теплом. Так и стали жить вместе. Объединял их не только великолепный, отвязанный секс. И уж конечно, не любовь, а что-то непонятное. А в один прекрасный, вернее дождливый день, она пропала. Оставила лишь лаконичную записку на кухонном столе: "Пока. Спасибо". Переживал ли Феликс? И да, и нет. Но скорее второе. И все же порой ему не хватало Алисы. Возможно, только потому что пока не нашел ей замены. Так часто бывает. Женщина кажется незаменимой лишь до следующей женщины.
  Может, Бурцева, совесть что ль в ней проснулась? Впрочем, почему совесть? Она не сделала по отношению к нему ничего предосудительного. Жили вместе, но независимо друг от друга. Алиса покупала себе всё сама и на него средств не жалела, так же как и он на неё. Равные, свободные в материальном и моральном отношении люди. Каждый свободный человек имеет право на свой выбор. Она его сделала.
  Нехотя сполз с дивана, босиком прошлепал на кухню, где стоял телефон. Казалось, трубка на аппарате аж вибрировала. Вздохнув, взял её в руки. И сразу понял, что это далеко не Алиса. В ней кашляли, словно во время эпидемии чахотки. Наконец, раздался голос: "Извините, это господин Бабочкин?" "Так точно,-почему-то по-военному, довольно раздраженно ответил Феликс. Правда, голос ему показался знакомым, поэтому он не стал сразу, как обычно рекламщикам, говорить- мне ничего не надо, до скорых встреч.
  Человек в трубке опять закашлялся. "Несколько лет назад вы брали у меня интервью о "Луне-16",- продолжил он ровным, спокойным голосом.- Вернее, о её буровой установке, конструктором которой, я был. Благодаря моему буру удалось доставить на Землю лунный грунт".
  Ах, да!- прищелкнул пальцами Феликс. Конечно он помнит. Кажется, господин Милованов. Нет, Миловидов. Точно. Ездил к нему в подмосковный Королёв, в Технологический университет, где он преподавал, кажется, физику и термодинамику. Как его по батюшке...?
  Но гадать долго не пришлось. Звонивший представился сам: " Поликарп Матвеевич Миловидов, доктор технических наук, профессор".
  Ну, разумеется,- на этот раз постучал себя пальцами по лбу Феликс. Как мог он забыть это патриархальное имя-отчество? Конструктор лунной буровой установки. Что ему вдруг понадобилось? Бывает так- долго уговариваешь человека на интервью, а потом от него тряпками не отмашешься, предлагает себя как на панели. Но здесь прошел почти год. Как нашел? Правильно, тогда в визитке был его домашний телефон, а мобильный у него изменился. Поэтому Миловидов и позвонил на домашний. "Слушаю вас, Поликарп Матвеевич". "Мне нужно срочно с вами встретиться, Феликс Николаевич. Срочно".
  Бабочкин машинально взял с кухонного стола стакан с холодным недопитым с ночи чаем, сделал глоток. Срочно, надо же. Лунное затмение что ль надвигается? Не смешно. "Что стряслось?"-спросил он, подавившись чаинкой и тоже закашлялся. "Поверьте, это очень важно. Для меня". "Хорошо, но..." "На улице Гагарина, недалеко от Технологического университета где вы были, есть кафе "Мотылёк" с уличной верандой. Я буду ждать вас там ровно в полдень". "Подождите, это в Королёве?"
  Однако ответа не последовало. Трубка закашляла, а потом в ней раздались короткие гудки. Феликс взглянул на часы- времени в обрез даже если ехать на своей машине. Но заводить ниссан после бурной встречи с приятелем было неосмотрительно. Что это я?- вдруг остановил себя Бабочкин. Думаю о поездке, как о решенном вопросе. С какой стати я помчусь сломя голову за тридевять земель, что понадобилось старику? Ну да, ему кажется уже тогда было глубоко за семьдесят. Как держали в институте, непонятно, вероятно за прежние заслуги. С другой стороны, человек бы не стал просто так звонить журналисту и требовать срочной встречи. А-а, ну понятно, наверное Миловидова хотят по старости вынести из института и он надеется на помощь прессы. Но он ошибся, Феликс теперь не имеет отношения к федеральным СМИ, которые как-то могли бы повлиять на эту ситуацию.
  Раздумывая так, Бабочкин даже не заметил, что уже чистит зубы. Значит решено, он едет в Королёв. Нельзя игнорировать человека, даже если ты думаешь, что не можешь ему помочь. Может, твое слово и будет для него реальной помощью. Через мобильное приложение заказал на одиннадцать часов такси.
  
  По дороге в Королёв с помощью смартфона восстановил в памяти некоторые факты по "Луне-16". Вообще, журналист Бабочкин, как скульптор работал только с тем материалом, который был нужен ему теперь. Потом быстро его забывал. Не помнил порой о чём писал на прошлой неделе. Так его мозг освобождался от ненужного хлама, чтобы ничего не мешало создавать новую иллюзию. Любой сюжет или фильм - это иллюзия автора, его субъективный взгляд на события. На основе некоторых вроде бы реальных фактов, за достоверность которых не может ручаться никто.
  Итак, "Луна-16" совершила мягкую посадку в районе Моря Изобилия 20 сентября 1970 года в 8 часов 08 минут. На борту станции был установлен буровой станок. О конструкции этого бура и о её создателе, Феликс и делал сюжет прошлой осенью для научно-популярной передачи "Технопарк". С помощью уникальной буровой колонки впервые в мире автоматическая станция доставила на Землю лунный реголит. Именно автоматический режим управления аппаратом, стал главным достижением той космической миссии.
  Феликс почувствовал очередную ностальгию по прошедшим временам и безвременно исчезнувшей из эфира, вполне приличной, рейтинговой программы, где он, как журналист, играл основную скрипку. В передаче преобладали авиационно-космические темы, и Бабочкин, фактически как главный редактор, позволял себе высказывать в ней всё, что считал нужным. Это редкая удача для телевизионщика- не иметь дышащих в затылок редакторов и вечно придирающихся по поводу и без повода начальников. Главная мысль всех его прошлых сюжетов- мы не одиноки во вселенной, потому что в бесконечности не может быть исключений. Передача канула в лету вместе с каналом, на котором выходила. Время от времени Феликс подумывал о воскрешении программы. Космическая тема была мила и близка его сердцу. Но на нее нужны были спонсорские деньги. Раскошеливаться же никто из бизнесменов- толстосумов в нынешние тяжелые времена, не торопился.
  Профессор Миловидов сидел в дальнем углу крытой коричневым тентом веранды кафе "Мотылёк". Заведение было довольно уютно- резные деревянные перегородки между рядами столиков, увитые зелеными плющами и диким виноградом, декоративные, в виде старинных керосиновых ламп, светильники на тонких, витых столбиках.
  Перед Поликарпом Матвеевичем стояла полупустая чашка с кофе на крохотном блюдце, пачка отечественных сигарет и пепельница с тремя окурками. Значит, пришел много раньше. Он сидел, свесив на грудь седую, в желтых подпалинах голову. Казалось, дремал. Непослушные, густые не по годам волосы, были растрепаны, придавая его виду некоторую небрежность. Однако костюм на нём был шикарный-черный в мелкую, еле заметную синюю полоску. И красный, почти алый галстук, завязанный крупным узлом под воротником иссини-белой рубашки. Картофельный нос с крупными порами покачивался, словно шхуна на волнах. "Храпит что ли?"
  Феликс вежливо закашлялся. Нет, профессор не спал. Он тут же встал, крепко пожал Бабочкину руку, даже слегка поклонился. Жестом предложил занять место напротив. Подошедшего официанта он попросил принести "молодому человеку кофе". "Что-нибудь еще?"-поинтересовался служащий кафе. "У нас серьезный разговор",- не оборачиваясь, ответил Миловидов. Официант, довольно откровенно покривившись, ушел выполнять заказ. Профессор протянул Бабочкину пачку сигарет. Когда тот сказал, что несколько месяцев назад бросил, положил её обратно на стол, вздохнул. Видно, тоже давно пытался решиться на этот поступок. Однако почти сразу вынул сигарету с белым фильтром, жадно прикурил. Сделал глоток из чашки.
  Вернулся официант с кофе, вежливо поставил его перед Феликсом, встал рядом. Бабочкин внутренне поморщился- вроде с виду приличное заведение, а персонал назойлив, как торгаши на рынке.
  -Хотите коньяку, Поликарп Матвеевич?-неожиданно для самого себя спросил Феликс.
  -Конья-яку?-протянул задумчиво, что-то прикидывая профессор.
  -Столько не виделись, за встречу.
  -Хм. А что ж, пожалуй, принесите двести, нет триста граммов.
  На этот раз официант вроде бы остался доволен, даже не стал спрашивать какого именно коньяку и что подать на закуску.
  Профессор закашлялся, явно не зная с чего начать разговор. Феликсу уже стала надоедать эта неопределенность- не коньяк же он в конце концов приехал сюда хлебать за семь верст. Приятно, конечно, видеть в очередной раз легендарного создателя космической техники, но это не повод вытаскивать его из постели и звать бог знает куда, чтобы вот так сидеть и томить своей загадочностью.
  - Вы сказали, что у вас ко мне срочное дело, господин профессор,-пришел на помощь Миловидову Феликс. "Надо поскорее узнать что ему надо, а то выпьет коньяку и вообще забудет зачем звал".
  -Ох, не люблю я это обращение "господин". Раньше мы все были товарищами, а теперь один "в князи, другой в грязи". Но ни тот ни другой себе не господин. Тот кто якобы "в князи", зависит от более жирного князя, ну а нищие просто рабы князей. Вот если бы на выборах победил...
  Феликс нервно забарабанил пальцами по столу. Обсуждать политическую ситуацию в стране в его планы теперь тоже не входило. Но профессор понял, что его понесло не туда, не закончил фразу. Он сделал пару глубоких затяжек, закашлялся, потушил сигарету. Пепел и искры полетели из пепельницы, словно от взрыва. Бабочкин обмахнул себя носовым платком, а Поликарп Матвеевич положил на его руку свою морщинистую ладонь.
  -Хорошо, к делу,- сказал он решительно. Попытался сделать из чашки очередной глоток, но поняв что в ней более ничего нет, отставил на край стола.- До сих пор не утихают споры- были ли американцы на Луне. Я всем отвечаю так. 20 июля 1969 года первые шаги по Луне Нила Армстронга в прямом эфире смотрели наши партийные лидеры в Кремле. Сигналы шли именно с Луны. Кроме того, в тот же июльский день на её орбите находилась наша автоматическая станция "Луна-15". Корректировка орбит "Луны-15" и американского "Аполлона- 11" проводилась в согласовании с двумя Центрами управления полетами в СССР и США. У нас он тогда находился в воинской части на Фрунзенской. "Луна-15", правда, разбилась о поверхность 21 июля, на 237 секунде снижения. Но главное доказательство присутствия американцев на Луне в том, что лунный грунт доставленный на Землю аппаратом "Луна-16", полностью совпадает по своих физико-химическим свойствам с тем реголитом, что привезли "Аполлоны". Часть этого грунта США в 1972 году подарили нам. Сей факт скромно осветили советские газеты. Понятное дело, наша лунная пилотируемая программа была уже практически свернута. Глушко решил заняться многоразовыми кораблями.
  Опять Бабочкин внутренне поморщился. Ну и следовало ехать в такую даль, чтобы услышать от профессора эти прописные истины? Разумеется, американцы на Луне были, сомневаются в этом только дремучие обыватели и псевдопатриоты, которые своим невежеством наносят колоссальный ущерб национальной идее, которую и отстаивают. Идее честности, здравомыслия и порядочности. Советская лунная программа "Н-1 Л1-3" терпела неудачу за неудачей, поэтому посол СССР в США Вячеслав Добрынин отказался присутствовать на запуске "Аполлона-11". Ну как смотреть в глаза "буржуям"? Однако советская военно-морская эскадра из 8 кораблей подошла к Кубе и наблюдала запуск американского космического корабля к Луне. А после старта 16 июля внимательно следила за полетом "Аполлона" к Луне на всех его этапах. Эти факты давно известны, что еще тут скажешь?
  -Вы мне уже рассказывали об этом, профессор,- как можно вежливее сказал Феликс.
  -Пожалуйста, не перебивайте,- несколько нервозно ответил Миловидов.- Дело именно в лунном грунте. Американцы привезли базальты, сформировавшиеся путем плавления пород в ранний период формирования Луны, а так же брекчии. Это обломки горной породы. Наша же "Луна-16" доставила разнозернистый реголит темного цвета. Средняя величина частиц менее 1 миллиметра. С помощью нейтронно-активационного анализа определили количество алюминия, марганца, натрия, других металлов, а нейтронный генератор показал сколько в реголите кислорода.
  -Знаю, -не выдержал Феликс.- "Луна-16" доставила на Землю 101 грамм реголита.
  -Да в том-то и...,-профессор так стукнул кулаком по столу, что на нем подпрыгнула его пустая чашка, а кофе Феликса пролилось, образовав черную лужицу. Бабочкин поднялся из-за стола, чтобы кофе не попало на его светлые брюки.
  Вовремя появился официант. Он быстро промокнул салфеткой лужицу, поставил на стол графинчик с коньяком и блюдце с нарезанным лимоном, двумя плитками шоколада. Разлил коньяк по рюмкам.
   Когда наконец ушел, профессор перегнулся через стол, чуть не окунув кончик алого галстука в рюмку:
  -В том-то и дело, что не 101 грамм. Длина бурового снаряда колонки составляла 417 миллиметров и вошло в него...136 граммов.
  Феликс впервые заинтересовался словами профессора.
  -Как же так? Официально сообщалось именно о 101 грамме реголита.
  -Официально...Давайте выпьем.
  Профессор не чокаясь опрокинул в себя содержимое рюмки. Пригубил и Феликс. Как ни странно, коньяк оказался очень приличным и Бабочкина теперь забеспокоило сколько за него придется выложить.
  Промокнув губы салфеткой, Миловидов опять закурил.
  -Теперь соберитесь, Феликс Николаевич. Утром 24 сентября 1970 года возвращаемый аппарат станции "Луна-16" приземлился недалеко от Джезказгана. А поздно вечером того же дня контейнер с грунтом был в Химках, в НПО имени Лавочкина. Начальство уже ушло домой и контейнер на ночь закрыли в одной из лабораторий. А я не уходил с работы. Сидел в своем конструкторском бюро и гадал-есть в колонке грунт или нет. А если нет? Это же провал, позор на весь белый свет, конец карьере. И не выдержал. Да...Я знал где хранится дубликат ключей от той лаборатории- за аппаратом с газированной водой у входа. Тогда всё было просто и незатейливо.
  Видно было, что рассказ дается профессору не легко. Он часто прерывался, нещадно мял свою белую густую шевелюру. Феликсу казалось, что сейчас он вырвет из нее клок. Насчет того, что раньше было всё просто и незатейливо, Бабочкин не сомневался. Недавно он писал сценарий про похищение из Пушкинского музея картины Хальса "Святой Лука". Так украл её в 1965 году без всяких затей реставратор по дереву того же музея некто Волков. Просто подошел и снял раму, а потом ножом вырезал из нее холст. И никакой сигнализации, и никаких охранников.
  Миловидов допил свой коньяк, пожевал губами. Одобрительно хмыкнул. Итак, стояла ночь с 24 на 25 сентября. Поликарп Матвеевич проник в лабораторию. На столе у окна, под обычной холщовой тряпкой, стоял контейнер. Он представлял собой цилиндр, покрытый толстым слоем изоляционного материала на основе асбеста. Внутри находилась ампула или как еще говорили, буровой снаряд. В нём и должен был быть лунный грунт. Чтобы понять есть ли он там, нужно было вырезать ампулу из цилиндра. Просто открыть его, из-за окалины, не представлялось возможным. Миловидов взял цилиндр в руки, прислонил к уху, как будто мог что-то услышать. И тут вдруг осенило- в производственном цехе, что в подвальном помещении, есть фрезерные станки.
   Даже не предполагая, что он скажет дежурному техотдела, инженер Миловидов отправился в производственный цех.
  -Я спускался по ступенькам,-говорил профессор,- а ноги мои подкашивались, руки тряслись, я боялся выронить шар и разбить его. Хотя прекрасно понимал, что разбиться он не может. В цехе Точной механики дремал мой старый знакомый старший инженер Петя Керн. Оказалось- ночной дежурный он. Над ним посмеивались- его жена была полной тезкой любовницы Пушкина, которую поэт... " с помощью божьей на днях уеб", ха-ха, Анной Петровной Керн.
  Миловидов рассмеялся в кулак, что позабавило Феликса- впервые он увидел профессора веселящимся. Год назад, когда писали с ним интервью, он ни разу не улыбнулся.
  -Так вот, коллеги его подначивали,-продолжал отсмеявшись профессор,- смотри мол, Петя, чтоб твою Анну Петровну кроме Пушкина еще кто-нибудь не...уговорил. Ха-ха. Все её знали, она работала в ОТК. Красивая, глазастая. Да... Ну мы ещё о ней поговорим. Растолкал я Петра Васильевича и объяснил ситуацию- нужно до приезда комиссии самим убедиться, есть внутри контейнера грунт или его там нет. Думал придется уговаривать. Но Керн согласился сразу, сказал, что все понимает, а потому вынет ампулу так, что комар носу не подточит. В общем, он включил нужный станок и через минуту в его руках уже находилась внутренняя капсула. Он её потряс, внутри зашуршало. Есть! Нужно еще добавить, что "керн" в геологии-это образец горной породы, извлеченный из скважины. Забавное совпадение, не правда ли? Но я тогда не придал этому значения, хотя на ум аналогия пришла сразу. Итак, лунный грунт с помощью моей буровой установки, доставлен на Землю. Я уже представлял, как лично генеральный секретарь партии прикалывает к моему пиджаку звезду Героя.
  И вдруг Миловидов с ужасом увидел, как инженер Керн гаечным ключом откручивает крышку капсулы. Она хоть и была покрыта окалиной, но быстро поддалась. Конструктор открыл рот, чтобы запретить это делать, но слова застряли у него в горле, раздался только хрип, хотя он пытался сказать- "не смейте". А Петр Васильевич без доли сомнения, высыпал темно-серый, почти черный порошок, каким оказался лунный грунт, на клочок обычной газеты "Советский спорт".
  Поликарп Матвеевич смотрел на происходящее и не верил своим глазам.
  -Вы что что наделали?!- наконец крикнул он.
  -А чего?- ухмыльнулся Керн.- Мы с тобой заслужили, чтобы первыми воочию увидеть и пощупать кусок Луны. Ты придумал эту шайтан- колонку, а я точил для нее детали. Засыпем грунт обратно, никто и не узнает. Не переживай. Ты ведь сам сюда цилиндр принес, я не настаивал.
  -А бактерии, а вирусы! Они же попадут в образцы.
  - Так уже попали, если успели. Ладно, уговорил, возвращаю грунт обратно. Только...
  Петр Васильевич ногтем подцепил черный, с антрацитовым блеском камушек и тут же сунул его себе в нагрудный карман.
  У Миловидова чуть глаза не выпали из орбит.
  -Ну чего моргаешь,- ухмыльнулся Керн.- Вон еще один камушек, кажется, осколок от моего,- он взял второй осколок, сравнил со "своим".- Ага, точно, края совпадают. Бери. На всю жизнь память останется. А космические аппараты еще камней с Луны на Землю натаскают.
  Инженер Керн ловко высыпал лунный реголит обратно в ампулу, закрыл крышку, а второй камушек бросил в карман белого халата Поликарпа Матвеевича. Тому показалось, будто бедро его обожгло плавленным железом.
   Миловидов попытался нащупать среди скрепок, кнопок и спичек лунный камушек, чтобы немедленно вернуть в колбу, но тут в цех Точной механики вошел ни кто иной, как непосредственный начальник Миловидова- Виктор Ефимович Крылов. За ним появился начальник химико-аналитической лаборатории Иван Семенович Коршунов.
  -Меня словно громом ударило,- рассказывал уже без пауз профессор.- Как начальник узнал, что я в производственном цехе? Но он сказал, что догадался, что я мол не утерплю и до приезда комиссии вскрою внешний контейнер. И правильно де сделал, что вскрыл,- похвалил меня Крылов, - а если грунта внутри нет? Надо ведь заранее продумать что говорить высшему руководству, чем и как оправдываться. Так что насчет грунта?" "Есть", - ответил я, не зная что делать. Доставать из кармана "свой" камень, а потом выворачивать карманы Пети Керна? И что будет? Это не то что конец карьеры, это тюрьма с высылкой всей семьи в Магадан. В лучшем случае. "Надеюсь, вы еще не открывали внутреннюю капсулу?"- спросил исподлобья Коршунов. "Нет, конечно, как вы могли подумать!",-хором закричали мы с инженером Керном,- только вскрыли внешний контейнер. Внутри капсулы шуршит, значит есть реголит".
  На веранде кафе, где кроме профессора Миловидова и журналиста Бабочкина никого не было, повисла тишина. Поликарп Матвеевич налил себе и Феликсу коньяку, чокнулся о его рюмку, выпил, занюхал костяшками волосатых пальцев, потом все же отломил кусок шоколадки.
  -Прошло сорок с лишним лет, а камень "Луны-16" всё жжет мне сердце. Понимаете?
  -Да-а, догадываюсь, - неуверенно сказал Бабочкин. - Неужели его нельзя было вернуть как-то в лабораторию НПО? "Луна-20", насколько я знаю, тоже доставила грунт. Подмешать что ли его можно было в новый реголит. И совесть бы не мучила. Она вас всё это время жжет, а не камень.
  - "Луна -20" мелочь привезла, около 50 граммов, у нее колонку заело. Но не в этом дело. Я не мог рисковать своей репутацией. Не дай бог, подмена бы обнаружилась. Да она и не могла не обнаружиться. На украденных лунных камнях уже полно было земных бактерий. Никаким жидким азотом полностью их следы не уничтожишь. У Керна оказался кусочек ильменита в 10 граммов, у меня в 25.
  Профессор достал из внутреннего кармана пиджака прозрачную пластиковую коробочку, вероятно, от запонок, внутри которой к розовой подушечке был приколот или пришит маленький, черный, блестящий камушек. Он был похож на кусочек антрацита.
  Бабочкин протянул было к коробочке руку, но тут же отдернул.
  -Что, страшно?- рассмеялся нехорошим смехом Миловидов. Феликс увидел точно такой же антрацитовый блеск в его глазах.- В последнее время я неважно себя чувствую, Феликс Николаевич. Кажется, орбита моего корабля стремительно снижается и вероятно скоро он войдет плотные слои атмосферы. Закат и пустота. Одна в жизни радость осталась- резьба по дереву. Фигурки всякие делаю, типа японских нэцкэ. Так вот, я хочу чтобы вы приняли от меня этот камень.
  -Нет!- крикнул Бабочкин так, что из внутренней части кафе выглянул официант.- Я не могу принять столь...этот подарок.
  -А-а, понимаю, принципиальному журналисту стыдно брать ворованное. Хм. Только не надо, Феликс Николаевич, рассказывать мне сказки про моральную чистоплотность вашего брата- телевизионщика. Поверьте, я многое знаю об Останкинском творческом цехе. Заказные репортажи, сюжеты и фильмы. И безропотное подчинение кремлевским кураторам. Вы променяли свободу на деньги, порядочность на подхалимство.
  Опять наступила тишина. Бабочкин не знал каким образом расценивать слова профессора- как защиту или как нападение. Скорее, первое. А потому промолчал, не стал обелять ни себя, ни и своих коллег, тем более что Миловидов был во многом прав. А Поликарп Матвеевич, видно, понял, что перегнул палку. Извинился:
  -Я не хотел вас обидеть, Феликс Николаевич. Поймите и меня. Если камень после моей смерти каким-то образом окажется в государственной лаборатории, то по микрочастицам сразу же установят его принадлежность к "Луне-16". А, значит, будет очернено мое имя. Да, я тогда смалодушничал, поступил нечестно, но ведь и немало полезного я сделал для отечественного космоса. Не хочу, чтобы мое имя вымарали из учебников космической истории, как какого-нибудь врага народа в 1937. Выбросить камень или где-нибудь закопать, я тоже не могу. Мы с ним за десятки лет сроднились. К тому же...хм. Впрочем, если примите его, сами все поймете.
  -Что пойму?
  Но Миловидов не ответил на вопрос. Опять выпил.
  -Петр Васильевич Керн умер через два дня после того, как мы вскрыли с ним капсулу.
  -Не может быть,- вырвалось у Феликса.
  -Именно так. Скоропостижно. Вроде как оторвался тромб. После похорон, я осторожно поинтересовался у вдовы, не находила ли она в вещах мужа нечто необычное. Она сказала что нет, и я больше не мучил Анну Петровну Керн вопросами. Да. Собирался переговорить с ней на эту тему через несколько дней. Но...
  -Неужели и она умерла?-догадался Бабочкин.
  -Да, так же скоропостижно. Сердечный приступ. Любопытно, что их дочь тоже Анна Петровна Керн. Ей уже за сорок. Так вот я недавно был у неё.
  Бабочкин, разумеется, не стал спрашивать по какому поводу и так было ясно. Он лишь поторопил с ответом профессора, который закурил сигарету и опять надолго замолчал:
  -Ну и...?
  -Сначала она сказала, что ничего про камень не знает. А потом, когда я уже собирался уходить, предложила купить его за 20000 долларов. Сами понимаете, Феликс Николаевич, я и в глаза таких денег никогда не видел. Поэтому откланялся и ушел. Не квартиру же в Королёве продавать. Есть и дача, но она-память о моей жене, где мы провели с ней самые счастливые годы своей жизни. Кстати, продал бы квартиру, если б не внуки - Ирина и Илья, как лишишь их такого наследства? Мои единственные наследники по завещанию. Дочь моя Ксения, их мать, погибла двадцать лет назад в автоаварии, отец же был неизвестен никогда. Впрочем, они не бедные, теперь работают за границей...Один я здесь, как заблудившийся луноход в Море Дождей...И во мне исчерпаны изотопные источники тепла. Да..Очень боюсь, что рано или поздно этот второй осколок Луны где-нибудь всплывет. Возьмет да и вывезет Анна Петровна его за рубеж на какой-нибудь Сотбис. Всё же первый лунный ильменит, доставленный автоматической станцией. И опять позор обрушится на мою голову. А поверьте, под занавес чувствуешь, что посмертный позор гораздо страшнее прижизненного, потому что он вечен, его не исправишь. Только когда два камня с "Луны-16" окажутся в ваших руках, я буду спокоен. Я почему-то вам верю, как себе.
  Теперь Феликс всё же взял коробочку, повертел перед глазами. Ему показалось, что "антрацит", переливаясь разными цветами радуги как бриллиант, издал высокий, словно комариный писк. Он даже огляделся- нет ли где насекомого.
  -Я знал, что вы согласитесь, Феликс Николаевич,-облегченно вздохнул профессор, хотя Бабочкин еще не сказал возьмет ли он камень.- Кому как не вам обладать этим реликтом. Вы ведь тоже немало сделали для космонавтики, освещая ее успехи и проблемы в новостях и документальных фильмах. Только...не доверяйте камню слишком, особенно в полнолуние. В эти дни он дает странные советы. И вообще, не глядите на него долго. Я это недавно понял.
  А-а, подумал Феликс.- Ну теперь наконец всё прояснилось. Дед окончательно спятил под занавес. Ему наверняка мерещатся голоса зеленных лунных человечков, которые он слышит из этого осколка. Понятно, старческий маразм на почве длительного самобичевания из-за похищенного лунного камня. Бывает. А он- то, легковерный, отнесся по началу ко всему серьезно. Ну ладно, пора откланиваться, еще можно успеть заехать в Останкино к шеф-редактору.
  -Если долго глядеть на луну, можно стать идиотом,- процитировал Феликс генерала Иволгина из "Особенностей национальной охоты".
  -Мне пора,-поднялся Миловидов и сразу же ухватился за спинку стула.- Расслабился. Не будете ли так любезны, Феликс Иванович, довести меня до автобусной остановки? Сейчас я живу за городом, на даче.
  Однако Бабочкин не стал рисковать- вдруг Поликарпу Матвеевичу станет плохо в общественном транспорте. Вон сколько коньяка выпил. Хоть и очудачился конструктор, но это не повод его осуждать и поступать по отношению к нему непорядочно. Еще неизвестно, что станется с Феликсом в таком возрасте. Если конечно доживет. Если из него раньше времени не выпьют всю кровь всякие Алисы Бурцевы.
   Вызвал такси и вскоре они уже были в предместье города. Возле одного из деревянных домов под ? 15, заросшего за забором соснами и яблонями, а перед ним сиренью и боярышником, профессор попросил остановить машину. Дом был розового цвета, с высокой, покатой крышей, крытой зеленым андулином, большими окнами и двумя башенками по бокам. Он напоминал теремок из какой-то сказки. Широкая, плоская веранда была увита диким, а может быть и настоящим виноградом. Когда Феликс довел профессора до калитки, Поликарп Матвеевич взял его за руку.
  -Знаю, Феликс Николаевич, вы думаете, что я сошел с ума. Возможно и так. И всё же поговорите с Анной Петровной, это очень важно не только для меня. Сами потом всё поймете. Объедините осколки камня. Дачный дом Кернов через две линии отсюда, с синим резным крыльцом и широкой, как шляпка шампиньона, мансардой. Не ошибетесь. Скоро увидимся.
  После этих слов профессор крепко обнял Феликса. Только бы целоваться не полез, подумал журналист. Нет, нельзя пожилому человеку пить столько крепких напитков. Но целоваться Поликарп Матвеевич не стал. Он внимательно поглядел на Феликса и Бабочкину показалось, что на глаза старика навернулись слезы.
  Профессор почему-то вдруг поморщился, будто надкусил зеленый лимон, резко развернулся и скрылся в густом, благоухающим свежестью и наливающимися плодами, саду.
  
  Неделю к ряду Феликс писал "кирпич"- черновой вариант нового сценария о процессе над советскими валютчиками 1960 годов и совсем забыл о профессоре. А в субботу утром он открыл ноутбук и обомлел. В первых строках ленты новостей сообщалось о смерти "одного из выдающихся конструкторов космической техники в СССР, создателя буровой установки для межпланетных космических станций "Луна-16, 20 и 24" Поликарпе Матвеевиче Миловидове. Бабочкин даже нервозно зачесал коленку.
   Конечно, если разобраться, думал Феликс, в этом нет ничего странного, конструктор сам говорил, что скоро его корабль войдет в плотные слои атмосферы, поэтому и назначил встречу, передал ему камень. Камень...
  Он открыл ящик письменного стола, вынул коробочку с кусочком "антрацита". Вспомнил слова Миловидова- "не доверяйте камню слишком, особенно в полнолуние. В эти дни он дает странные советы. И вообще, не глядите на него долго".
   Рассмеялся грустным смехом. Да, какими бы великими не были люди, какими бы грандиозными делами не занимались, а финал у большинства смешной и жалкий. Вообще, нет ничего великого, все это лишь человеческие фантазии. Бабочкин часто вспоминал, как брал интервью у известного ученого Самойлова в институте Молекулярной генетики по поводу царских останков, найденных под Екатеринбургом. Только что в Англии закончилась их генетическая экспертиза. Она подтвердила их принадлежность императору и его семье. Самойлов вывалил на стол из обычной обувной коробки груду костей, взял одну из них в руки. "Вот эта часть бедренной кости, а теперь нет никаких сомнений, принадлежала императору Николаю Александровичу,- сказал он.- А эти останки,- ученый открыл другую коробку,- Александры Федоровны и царевны Марии". Тогда Феликсу стало дурно. Нет, не от вида человеческого праха, а от того, что нечто великое, непостижимое, грандиозное, о чем и ком он с трепетом читал в учебниках истории, стало тленом, мусором, валяющемся теперь на лабораторном, пахнущем химикатами, железном столе. Вот она, история человечества от "а", до "я", от рассвета до заката. Да, нет ничего великого, наверняка и наша вселенная ничем, по сути, не отличается от других вселенных. Великое только одно - физико-химические процессы, происходящие в пространстве. Движение ради движения, жизнь ради жизни.
  Бабочкин вернулся из глубин своей памяти, почесал теперь подбородок, открыл коробочку. Внимательно рассмотрел осколок. По форме он напоминал Скандинавский полуостров с Норвегией и Швецией, а часть Финляндии, вероятно, находилась у Анны Петровны Керн. Он вдруг почувствовал тяжесть в глазах и как будто пространство между ним и камнем стало вязким. Попытался убрать взгляд с осколка, но сразу не смог. И только с усилием сделать это ему удалось. Что за чепуха?- засопел Бабочкин и вновь взглянул на камень. Теперь он отчетливо услышал комариный писк, такой же как ему послышался в кафе "Мотылек".
  Как и у всех телевизионщиков, у Феликса почти круглосуточно дома работал телевизор. Субботним утром на канале шло "Русское лото". Краем уха Бабочкин слышал как шары падали в лузы и ведущий называл их номера. "А теперь последний номер,- с пафосом и придыханием говорил он,- это будет...."
  Сквозь комариный писк Бабочкин отчетливо услышал собственный голос- "шесть". "Шесть!",- через несколько секунд крикнул теле конферансье, будто сам сорвал заветный джек-пот.
  Феликс облизал вдруг ставшими сухими губы. Вдруг вспыхнули уши. Следующую цифру из барабана- "пять" камень не угадал. И все же, что это было? Бурцева заявила бы, что я в своем репертуаре- тихо и верно мое серое мозговое вещество превращается в прокисший кефир.
   Снова взглянул на осколок. Писк не стихал.
   Ну, скажи еще что-нибудь, - то ли в шутку, то ли всерьез попросил Феликс. Ждать особенно долго не пришлось. "Сейчас Алиса позвонит. Наверняка погорела на очередном любовнике. Пошли её куда подальше",- раздался его голос.
  Когда Феликс уже было решил, что последнее "предсказание" плод его тайного ожидания, а про "шестерку" ему просто показалось, зазвонил мобильный. Прежде чем достать телефон из сумки, Бабочкин тщательно высморкался, сделал несколько глотков чая. На экране смартфона высвечивалось имя- "Алиса". После того как она пропала, Бабочкин решил удалить Бурцеву из телефонной книги, вычеркнуть из жизни навсегда. Так и сделал, но она почему-то не удалилась.
  Теперь уже зачесалось все- от самых пяток до макушки. От ушей можно было прикуривать.
  Феликс нажал кнопку на телефоне. "Привет!- как ни в чем не бывало, весело прощебетала Алиса.- Знаешь, я тут подумала и решила, что была не права. Ха-ха. Ты на меня всё еще сердишься? Нужно увидеться".
  Мысли начали роиться в голове Феликса, как пчелы перед первым вылетом. Надо же, вернулась. Впрочем, к Феликсу возвращались все женщины, которые его бросали. Только они ему были и уже не нужны. Нужна ли ему была теперь Алиса, он не знал. С одной стороны, одному бывает скучно, с другой- никто не раздражает его галактику своими привычками, запахами, мыслями, внутренними противоречиями, которыми полон каждый человек. Можно жить только с тем, кто не нарушает твоего пространства или, по крайней мере, делает это изредка. Алиса не норовила, как многие женщины, поселиться в его вселенной, залезть в неё с ногами, занять в ней место центральной звезды. Но при этом она порой была настолько липкой, обволакивающей, что сковывала Феликса, парализовала волю. Так жены превращают мужей в подкаблучников. Для Бабочкина это было неприемлемо. Тогда бы, как он считал, потерял бы свою индивидуальность, а значит закончился бы как творческая личность. Хотя, скорее всего, это была отговорка. Несмотря на то, что Бабочкин жил с Алисой, он не считал её своей второй половинкой и в глубине души был уверен, что рано или поздно они расстанутся. Кроме того, Бурцева никогда не говорила ему комплиментов, не восхищалась его талантами, что обычно крайне необходимо всем мужчинам и без чего они не могут жить и совершать подвиги. Это же подвиг- каждый день биться в неравной схватке с самим собой. Иногда получается побеждать.
   Наоборот, она считала возможным даже подсмеиваться над ним, подшучивать, иногда очень колко и обидно. Он понимал- так она демонстрирует свою независимость, отстаивает свое "я", и всё равно было неприятно.
  Поэтому, когда Алиса от него сбежала, особо и не переживал. Теперь он, может, и поговорил бы с ней "по душам", но совет из камня- "пошли её куда подальше", стал почему-то решающим.
  Бабочкин сжал телефон в руке так, что тот затрещал. "У меня нет на вас времени!"- крикнул он. От его пронзительного вопля зазвенело сервантное стекло, перестала жужжать муха на окне. Он отключил сотовый, сел, обхватил голову руками. Сходит с ума или лунный камушек в самом деле что-то ретранслирует? Откуда он узнал номер шара "Русского лото" и о предстоящем звонке Бурцевой? Самое любопытное, что осколок вещал его голосом. Забавно. Значит, профессор Миловидов сказал правду?
  Взял коробочку с камнем, вынул его, положил на левую, взмокшую от напряжения ладонь. Зачем-то подул на осколок. Больше никаких писков и голосов не слышалось. Чудно. Открыл календарь в интернете. Восход Луны в 8.15. Полнолуние- 9.30. Луна в Козероге. Что же это получается, с помощью камушка можно играть в лотерею, предвидеть события? Ерунда. Явно раскордаш головы, нельзя до глубокой ночи сидеть над сценариями, переписывать на свой лад историю. Глядишь, скоро чертики или души героев твоих фильмов из стен, как упыри в гоголевском романе "Вий", вылезать начнут.
  Во вторник Феликс вспомнил, что сегодня должны состояться похороны конструктора Миловидова. Поехать? Но кто я ему- брат, сват? Встречались всего два раза в жизни. К тому же кладбищенская обстановка не добавляет оптимизма,-думал Бабочкин. Он не выносил погостов и похоронных церемоний. Вообще считал, что людей не нужно хоронить. Нужно сжигать, а пепел распылять над сельхозполями, всё польза от бывшего человека. Кладбища же должны быть исключительно виртуальными. Хочешь, создавай своему усопшему родственнику или другу в сети любые памятники, а Землю нечего захламлять и так в ней полезного места остается все меньше. И все же что-то подталкивало поехать на похороны. В голове звучала последняя фраза Миловидова - "Скоро увидимся". Однако Феликс успокоил себя тем, что мысленно пообещал посетить могилу Поликарпа Матвеевича потом, как-нибудь, когда будет время.
  А в субботу Бабочкин включил "Русское лото", достал камень и стал его слушать. Шары выскакивали из барабана один за другим, ведущий как всегда голосом счастливого идиота объявлял сколько человек и что выиграли, но осколок молчал. Ах, да,- хлопнул себя по лбу Феликс,- сегодня же не полнолуние.
  Он открыл календарь и узнал, что полная Луна теперь будет только в сентябре.
  Ладно, потом проверим. Но в прошлый-то раз камень точно разговаривал, причем его голосом.
  Или может, к психиатру сходить?- подумал он.- Посторонние голоса-это серьезно. Но тут же отринул эту мысль. У Миловидов что, тоже были проблемы с мозгами? Он же предупреждал, что камень дает советы, причем странные. Да, странные, очень странные. И вот еще что...Почему супруги Керн умерли один за другим, случайное совпадение? И почему камень дает неточные советы, потому ли что разбит на две части? Возможно. Это понял профессор Миловидов, как он сказал недавно, потому и решил забрать второй осколок у дочери Кернов. Но она заломила бешеную сумму. Значит, тоже что-то поняла? Не исключено. В любом случае, нужно собрать "Луну-16" воедино. По крайней мере, попытаться. "Объедините осколки камня",- вспомнил он слова профессора.
  
  Думал отложить поездку к Анне Петровне Керн на будущую неделю, но в воскресенье ноги сами понесли Феликса в Королёв, причем с самого утра. Машину опять заводить не стал. Почему, он и сам не знал. Возможно, просто хотел прогуляться, потому как от сидячей работы развился остеохондроз. На этот раз воспользовался электричкой, а на вокзале Королёва уже взял такси. Вышел у дачного дома профессора, отпустил машину.
  Сказочный минизамок усопшего конструктора выглядел, как показалась Феликсу, печальным и поникшим. Буйная виноградная лоза стала буро-красной, как листья клена по осени и почти полностью опутала не только крыльцо дома, но и весь его фасад до самого конька на крыше.
  Бабочкин подошел к калитке. Она была заперта на щеколду и на медную проволочку, сжатую в трубочку с краю. Так делал Феликс и на своей даче. Если кто в его отсутствие проникал на участок, непременно, не замечая, разгибал проволочку.
  Видимо, внуки такие же хитрые,- решил Бабочкин.- Наверное, приезжали на похороны. А может и нет. Калитку запер сам Миловидов, а помер в городе. Или помер здесь, а потом уже набросил проволочку. С него станется.
  Из-за крыльца вышел большой коричневый кот с поднятым хвостом, уставился на Феликса зелеными фосфорными глазами. Поводил носом, фыркнул, поднялся по ступенькам, улегся на потертом коврике перед дверью. Приблудный или всё же в доме есть хозяева? Так и подмывало окликнуть хозяев, но что он скажет, если выйдет внук или внучка или еще какой объявившийся родственник? Если у вас есть недвижимость, наивно полагать, что вы никому не нужны. Здравствуйте, я Феликс Бабочкин. Ваш дед (дядя,брат, сват и т.д.) подарил мне кусок лунного ильменита. Он, как вам известно, недавно помер, а я вот теперь приперся на его дачу и сам не знаю для чего. Так что ли?
  Бабочкин, погруженный в свои мысли, не заметил, как повис локтями на штакетнике калитки. Еще соседи увидят, полицию вызовут.
  Быстро отошел от миловидовского "замка" , отряхнул джинсы от налипшей с калитки пыли. Пошел по грунтовой дороге вдоль по поселку искать дом с зеленым резным крыльцом и широкой, как шляпка гриба, мансардой. Искать дом, где жила Анна Петровна Керн, полная тезка любовницы Пушкина.
  
  Вдоль водоотводной канавы тянула тачку с дровами женщина в цветастых, легких штанах и такой же почти газовой кофточке. Если брюки шамаханского покроя были покрыты розовыми цветами, то верхняя часть одежды цветами сиреневыми, бОльших размеров. Её густые рыжие волосы до плеч спадали живописным каскадом вдоль белого, ровного, хотя и уже не очень молодого лица, на довольно крепкие, мужские плечи. Видно, она на них немало вынесла в своей жизни.
  Тачка передним колесом заехала в канавку. Несмотря на отчаянные усилия дамы, вырулить обратно на дорожку, у неё не получалось.
  -Разрешите я вам помогу,- вежливо предложил Феликс, косясь на высокий, массивный деревянный забор с такими же крепкими воротами, какие ставили раньше в Сибири, а позже новые русские на своих фазендах. Ворота с ярко- синим номером "67" были несколько покошенными. Краска кое- где на них облупилась, в некоторых местах отошли декоративные узоры из фанеры, в виде двух зайцев, играющих на одном барабане. Один из зайцев висел вниз головой. Судя по тому, что его некому было вернуть в прежнее положение, женщина жила в доме с грибовидной мансардой, возвышающейся над забором, одна.
  Она подняла голову, скинула со лба тяжелую прядь волос. Да, молодость с её лица уже улетела в дальние края, но при этом оно было не лишено свежести и привлекательности. Крупные, синие, умные глаза, аристократичный прямой нос и коралловые губы, не обремененные излишеством помады, чем обычно уродуют себя женщины в таком возрасте, производили приятное впечатление. Под полупрозрачной одеждой дамы просматривались вполне еще аппетитные формы и нижнее белье. Очень даже сексуально, - подумал Бабочкин.
  -Что ж, помогите, - сфокусировала на Феликсе взгляд женщина, тоже его оценивая. Но судя по оживившимся глазам, осталась довольна.
  Бабочкин хорошо знал как обращаться с подобным видом дачного транспорта. Поднял колесо тачки, надавив всем весом своего тела на ручки, развернул её на 90 градусов и быстро вывел на дорожку. Правда, в траву упало несколько березовых поленьев. Странно, подумал Феликс, неужели в поселке рядом с городом нет газа и люди вынуждены пользоваться дровами? Его мысли словно услышала женщина.
  -Люблю топить камин, в любую погоду. Огонь завораживает. Свои дрова закончились, у соседа заняла. А вы любите топить камин?
  -Я?- несколько растерялся Бабочкин. Он думал совершенно о другом- как лучше перейти к делу. Он уже не сомневался, что перед ним Анна Петровна Керн.- Да, иногда люблю.
  -Для меня это целый священный ритуал. Только дымить немного начал мой любимый каминчик, мастера надо вызывать. Но теперь всё дорого. Денег нет.
  -Это поэтому вы хотели продать профессору Миловидову некую вещицу за 20000 долларов?- в лоб спросил Феликс и мысленно прикусил язык. Такая резкая психологическая атака во время интервью бывает очень действенной, но не всегда. Если не срабатывает, "жертва" замыкается как улитка в раковине и потом выманить её обратно на свет божий, бывает крайне затруднительно.
  Женщина остановилась, уперлась кулаками в бока:
  -Профессор Миловидов недавно умер. А вы кто?
  Теперь её глаза превратились в колючие, царапающие гвозди. Феликс представился, не сказав, разумеется, что он журналист.
  - Я бы хотел с вами поговорить. Вы ведь Анна Петровна Керн?
  -Керн, - не очень удивленно ответила женщина, снова внимательно с ног до головы оглядев Феликса.-Хм, Бабочкин, не слышала, - пожала она плечами.- Что же вам нужно?
  -Здесь как-то не с руки говорить о серьезных вещах. Может, пройдем к вам в дом?
  Теперь глаза Анны Петровны расширились насколько это было возможно:
  -Ничего себе! Только "здрастье" и сразу в гости. Хм. Поликарп Матвеевич был вашим родственником?
  - Нет, просто знакомым. Во время последней нашей с ним беседы он...словом, просил с вами встретиться и кое-что обсудить. Поэтому я здесь.
  -Да-а,- протянула Керн,- выдающимся конструктором был профессор Миловидов. Лучшие уходят, царство ему небесное. Ну что ж, идемте в дом. Я уже в том возрасте когда насильников надо не бояться, а усиленно заманивать. Ха-ха. А брать у меня нечего.
  Феликс оглядел ворота и понял, что в калитку с высоким приступком тачка не проедет. Но открывать ворота хозяйка не захотела, сказала что перенесет дрова на руках. Ей, конечно, помогал Феликс.
   Вскоре березовые и сосновые поленья уже лежали возле простенького, обрамленного синей плиткой, какой обычно покрывают стены ванной комнаты в недорогих гостиницах, камином. Анна Петровна сразу же сложила в его чреве домик, однако поджигать не стала. Снизу вверх посмотрела на Бабочкина:
  -Хотите вина?
  Однако предложеньице, - ухмыльнулся про себя Феликс,- с места да в карьер. Ну и дамочка. Еще и одиннадцати, кажется, нет.
  Отказаться все же не решился. Человека всегда нужно расположить, прежде чем брать у него интервью.
  -Не откажусь,- ответил он.
  Анна Петровна достала из низенького, старенького шкафчика явно прусской работы, наверняка когда-то вывезенного из Германии, два широких бокала и початую бутылку молдавского сухого красного вина "Каберне". Поставила на низенький столик возле камина.
  -Поухаживайте, молодой человек, за дамой.
  Феликсу польстило обращение "молодой человек". Ему уже было глубоко за тридцать. Но выглядел гораздо моложе своих лет и подобным образом к нему обращались многие женщины. И каждый раз он с удовлетворением отмечал, что ещё "боец" хоть куда, а, значит, еще что-то есть впереди. Очень важно верить, что впереди еще что-то будет хорошего. Ведь после 30 регулярно накатывает отчаяние- всё, самое лучшее уже позади, а впереди только старость.
  Он рассматривал Керн боковым зрением и впрямую, как барышник кобылу на ярмарке, и всё больше убеждался в том, что она тоже еще очень даже на многое пригодна- округлые, но не полные формы груди и бедер, вполне тонкая для её лет талия. Как будто и не рожала ни разу, ведь после родов у многих женщин животы обвисают, а потом наполняются, словно бурдюки, жиром.
  Сняв светлый австрийский пиджак, чтобы не дай бог не забрызгать "краской", Феликс аккуратно и умело разлил молдавский напиток по бокалам. Вино было недорогим, но и неплохим, он сам иногда покупал такое.
  -За знакомство,-подняла Анна Петровна свой бокал и сделала несколько жадных глотков.
  Кажется, плохо дело, подумал Бабочкин. Когда женщина так пьет вино, да еще с утра, это уже признак алкоголизма, а женский алкоголизм, как известно, не лечится. Странно, но по лицу не заметно, что Анна Петровна пьющая. Обычно на женских лицах довольно быстро проступают черты даунизма.
  -Вы думаете я алкоголичка?- вернула она бокал на столик.- Что ж, не буду вас разубеждать. Какая мне разница, что вы считаете. Вижу вас в первый раз и скорее всего в последний. Но как врач скажу, что ресвератрол, содержащийся в красном вине, сильнейший антиоксидант. Он чудесным образом влияет на обменные процессы в организме и омолаживает его. Продлевает жизнь.
  Не с утра же, хотел сказать Феликс, но сдержался. В конце концов у каждого свои тараканы. Хм, врач, по какой же интересно, специальности?
  -Так вы пришли ко мне по поводу лунного камушка?-спросила Анна Петровна.
  -Да, "Луны-16".
  -"Луны-16"?
  -Камень доставил на Землю аппарат "Луна-16". Вот я его так и называю. У любого предмета должно быть имя, тем более уникального. За несколько дней до смерти профессор Миловидов подарил мне его осколок, а второй, по его словам, находится у вас.
  На это Анна Петровна ничего не сказала. Взяла в руки бокал, посмотрела сквозь красную жидкость на яркое солнце в окне.
  -Я его боюсь,-наконец тихо произнесла она.
  -Кого?
  -Камня.
  И после долгой паузы:
  -Слушайте. В 1970-ом мне было пять лет. Однажды, когда я уже легла спать, услышала громкие голоса родителей в их комнате. Они ругались. Я всегда боялась скандалов, потому что порой отец после них бил маму. Она не кричала, а только охала, тяжело, будто билась о мешок с картошкой. Для меня это было трагедией.
  Анюта слезла с постели, на цыпочках подошла к их двери. Они сидели за круглым столом, над которым горел желтый абажур. "Зачем ты украл этот проклятый камень?- всхлипывала мама.- Ты нас всех погубишь. Тебя самого посадят в тюрьму или даже расстреляют, меня выгонят с работы и отправят в ссылку, а дочку в детский дом". "Успокойся,-отвечал отец,- никто никогда не узнает, что я взял осколок. Миловидов будет молчать до гробовой доски, он ведь тоже прихватил ильменит". "Ты ему подсунул". "Да, но он не отказался и промолчал, когда пришло начальство. Теперь ему поздно сдавать назад, иначе конец его карьере. СССР официально объявил на весь мир, что "Луна-16" доставила на Землю 101 грамм лунного грунта. Представляешь что будет, если выяснится, что советские ученые-воры?" "Это ты обворовал страну". "Брось. Какую страну? Союз все равно рано или поздно развалится, здание построенное на кровавом песке, обречено, его эти зыбучие пески и поглотят. Здесь заслуги не страны, а конкретных людей. Вспомни, Сергея Павловича Королёва. Его коммунисты чуть не сгноили в магаданских рудниках. Курчатов с Туполевым едва не загнулись в сталинских шарашках. Эта страна всегда воевала против своих граждан, а они совершали великие дела не благодаря её заботам, а вопреки. Я этими самыми руками собирал из железа "Луну-16" и что, не имею права получить часть своей заслуженной награды? А что мне дала страна? Несколько сотен рублей премиальных. Спасибо. Этот же камушек- на века. Его впервые в истории доставила на Землю автоматическая межпланетная станция. Через некоторое время он будет стоить десятки тысяч, миллионы. Долларов, марок, фунтов". "Ты всегда был антисоветчиком". "И никогда не скрывал это от тебя". "Пропади ты пропадом со своим камнем",- после паузы устало сказал мама. "Если пропаду, сразу последуешь за мной,- усмехнулся отец,- одной веревочкой по жизни связаны".
  Анна Петровна замолчала, налила себе вина, Феликсу, погруженная в тяжелые воспоминания, не предложила. А он и не настаивал, ловил каждое слово Керн.
  -В субботу утром отец поехал на рыбалку. Его нашли через сутки на Химкинском водохранилище. Никаких признаков насилия, вроде как оторвался тромб. Только...
  -Что? - невольно вырвалось у Бабочкина.
  -Во рту у него был небольшой черный камень.
  -Тот самый?
  -Нет. Обычный, земной. Так сказали врачи, но он не мог быть причиной смерти. Лунный камень был спрятан под аквариумом, прилеплен ко дну пластилином. Я помню как после похорон отца она сидела над ильменитом в своей комнате и плакала. А вскоре умерла и она. И у нее...
  -Тоже во рту нашли черный камень?- ухмыльнулся Бабочкин. - Прям детская страшилка про всё черное. В черной, черной комнате стоял черный, черный аквариум, а к нему был прилеплен черный, черный камень.
  -Да,- не обиделась Анна Петровна,- страшилка, как вы выразились. Когда родителей не стало, я переехала к тетке, сестре мамы, в Королёв. На соседней улице поселился и Миловидов. Он устроился преподавателем в технический ВУЗ.
  -Погодите, а камень?
  -Я о нём долго не вспоминала. Квартира родителей в Химках стояла нетронутой. Тетка моя была набожная, считала, что там обитают их души. За жилплощадь платила, а жить там никому из родственников не позволяла. Держала её до моего совершеннолетия. Когда мне стукнуло 18, я сразу же выскочила замуж и перебралась в родительское гнездо. И здесь на антресолях нашла старый аквариум. Осколок был там же, снизу. Сразу вспомнила ту беседу отца с матерью. Рассказала обо всем мужу Владику. Он долго смеялся, говорил что никакой взаимосвязи между смертью моих родителей и этим "булыжником" нет и вообще его нужно продать барыгам на "плешке", которые дадут за него хорошую цену. Поехал узнавать сколько за осколок Луны могут предложить на черном рынке, а по дороге исчез.
  -Как же так?
  -Бесследно. Ни слуху ни духу. В милиции сказали, что скорее всего, он от меня просто сбежал. И до сих пор я не знаю где мой Владик.
  -А камень?
  -Я спрятала его...надежно и не вспоминала о нём до тех пор, пока не объявился профессор Миловидов. Сначала он просто попросил его продать, предложил тысячу рублей. Я рассмеялась в ответ и сказала, что меньше чем за 20 тысяч долларов и обсуждать эту тему не буду. Тогда он заявил, что камень приносит беду, недаром, мол, умерли мои родители всего через несколько дней после обладания им, и не случайно пропал мой супруг. Откуда он узнал о муже, для меня до сих пор загадка, мы никогда с ним об этом не говорили. А виделись в жизни всего-то несколько раз.
  -А профессор не говорил, что...осколок что-то советует, куда-то направляет?-вставил осторожно вопрос Бабочкин.
  Снова внимательный взгляд на Феликса. Рука Керн дрогнула и она расплескала вино из бокала.
  -Нет, подобных глупостей я от него не слышала. Что это мы все про камень, а?
  В глазах Анны Петровны появился игривый блеск. Она опустила бокал на пол и неожиданно обняла Феликса за шею, стала медленно приближать к нему свое лицо, пристально глядя на его губы. Её же коралловые уста стали приоткрываться. Еще секунда и они припали бы к нему. Бабочкин вдруг понял, что поцелуй, возможно, будет ему приятен. Но как-то не вязалась деловая поездка с утренним любовным приключением. К тому же с немолодой уже дамой. Конечно, если бы он выпил водки, и была бы вечерняя, интимная обстановка, то он даже и не стал сопротивляться. Теперь же Феликс напряг все мышцы, как бы защищаясь от агрессии. Видимо, любовница Пушкина была такой же страстной, - подумал Бабочкин,- иначе стал бы поэт-бабник с ней связываться.
  Но в самый последний момент Анна Петровна остановилась. Вздохнула, опустила глаза, откинулась на спинку стула.
  -Не пугайтесь, молодой человек, я не собираюсь вас насиловать,- несколько обиженно и разочарованно сказала она.- Вы просто очень мне симпатичны и я не смогла устоять, чтобы не ощутить вблизи головокружительный магнитизм вашего мужского эго. Я чувствую его силу, притягательную силу.
  Бабочкин сглотнул. Признание в любви с утра пораньше? Приятно, конечно, но он никогда не считал свое эго сильным, наоборот его личность всегда находилась в конфликтном противоречии с окружающим миром. Хотя, если посмотреть на эго с точки зрения Фрейда, то не всё уж так у Феликса запущено. Согласно теории "сильного эго", человек обладающий им, объективно оценивает окружающий мир и себя. Да, Феликс смотрит на мир и себя всегда трезво, объективно. Но вот когда его оценивают, пусть и справедливо, как это делала например Алиса Бурцева, его ломает как нежить перед иконой. Человек с крепким эго всегда планирует свои поступки, а решения принимает не колеблясь. И здесь проблема. Феликс никогда не заглядывает слишком далеко, а решения ему даются очень непросто, после долгих раздумий и колебаний. При этом выбор, нередко, оказывается ошибочным. Феликс не поддается слепо своим желаниям и считает, что приносит обществу пользу. А разве нет? Даже Миловидов говорил, что журналист Бабочкин немало сделал для отечественной космонавтики. Феликс всегда имеет свое мнение, независимо от того, что говорят вокруг. Правда, мнение свое он как правило скрывает. Его поведение нередко схоже с поведением капризного ребенка, импульсивно и определяется моментом, а это как писал старик Фрейд, признак слабого эго. В общем, ни рыба ни мясо, как порой позволяла говорить про него Алиса. Но Феликс на это отвечал- лангуст тоже не рыба и не мясо, однако самый полезный, вкусный и дорогой продукт. "Лангуст ты мой",- хохотала Бурцева и в эти минуты он ее ненавидел. Теперь Бабочкин как раз вспомнил об Алисе, ее слова о "лангусте", однако ничего негативного в её адрес не почувствовал. Наоборот, почему-то именно сейчас вдруг ощутил как её ему не хватает. Закон жанра- всегда нужна та женщина, которой нет рядом. А появится и взгрустнешь от скуки.
  -Вы мне тоже очень симпатичны, Анна Петровна,- сказал наконец Бабочкин.
  Она вновь посмотрела на него. В глазах опять вспыхнули искры, но быстро погасли.
  -Оставлю вас ненадолго,-сказала она и вышла из комнаты.
  А Феликс мысленно сжался. Вдруг вернется в ночной рубашке, а то и вовсе голая, что тогда делать? Свел же случай с нимфоманкой. Конечно, она женщина приятная во всех отношениях, но не сразу же залезать к ней в постель. "Вот если бы была на ее месте Алиса..."
   Бурцева сбежала от Бабочкина около года назад. Разумеется, он регулярно встречался с другими женщинами по мере мужской потребности, иногда даже прибегал к услугам жриц любви, но постоянно представлял, что он с Алисой.
  Анны Петровны не было довольно долго. Феликс уже начал волноваться- уж не забыла ли она про него после вина. Она вернулась как ни в чем не бывало и к облегчению Бабочкина в том же наряде- широких полупрозрачных брюках и газовой кофточке. Керн не стала извиняться. Молча села на свое место, взяла в руки бокал, в который Феликс предусмотрительно подлил вина. А зачем в конце концов,- вдруг подумал он,- отказываться от десерта? Сделаю приятно даме, да и мне наверняка противно не будет.
  Однако Керн больше заигрывать с ним не собиралась. Её как подменили, на лице женщины застыла тяжелая сосредоточенность.
  -Вы наверняка хотите взглянуть на мой камень,- сказала она не оборачиваясь на Феликса. Она пристально глядела на так и не зажженные дрова в камине.
  -Хотелось бы,- кивнул Бабочкин.
  Анна Петровна опять тяжело вздохнула, ушла в другую комнату. А когда вернулось на её лице был даже не испуг, а жуткий страх.
  -Его там нет,- с ужасом произнесла она, прижав ладонь к губам. Глаза её, казалось, вот вот выскочат из орбит.
  -Кого нет?- задал неуместный вопрос Феликс.
  -Камень пропал.
  Керн стала опускаться на пол и Бабочкин едва успел её подхватить. Положил на продавленный диван под старинными ходиками с кошачьей мордой. Она обхватила шею Феликса, прижала его голову к своей груди. "Нет, это уже невыносимо,-пробормотал Бабочкин,- я ведь тоже живой человек, а не просто какое-нибудь философское эго по Фрейду, Юнгу или другим фантазерам-психологам". Феликс сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду с обрыва, положил руку на горячую, вздымающуюся грудь Анны Петровны. Она издала сдавленный стон облегчения. Впилась в шею Феликса губами, словно изголодавшийся вампир. И ему не было неприятно, более того, он будто погрузился в волшебные, теплые воды небесной реки. "Мальчик мой,-горячо шептала Анна Петровна,- тебя мне подарила вселенная". "Если точнее,- отвечал Феликс, качаясь на волнах блаженства, - "Луна-16".
  
  Феликс был совершенно разбит. Ему казалось, что его разобрали на запчасти, а потом собрали неумелыми руками. Где ноги, где голова, непонятно. Он даже не сообразил заказать такси к дому Анны Петровны, а шел, шатаясь, по улицам к началу дачного поселка. Там, наконец, выбравшись с грунтовки с крупным гравием, на котором чуть не поломал ноги, на шоссейную дорогу, остановил какой-то грузовик. Доехал на нем до вокзала в Королёве, сел на лавочку в сквере, закрыл лицо руками. Да, такого секса у него не было ещё ни с кем. Алиса, конечно, тоже была очень изобретательна в этом вопросе, но Анна Петровна оказалась просто колдуньей. И делать-то Феликсу ничего не надо было, он просто закрыл глаза и погрузился в поток волшебной неги. Несло его этим потоком среди изумрудных садов, синих планет и горячих звезд. И все же привкус от этой негаданной встречи остался слишком приторным, с пасленовым тяжелым оттенком. От этого или от физической усталости Бабочкина подташнивало. Он даже на время забыл, что лунный осколок, за которым собственно и приезжал к Керн, пропал. Украли? Кто, когда, почему? Решил оставить решение этой задачи до Москвы. Сел в вагон электрички и весь путь предавался воспоминаниям о мягком, податливом, необыкновенно сексуальном теле Анны Петровны Керн.
  А дома его ждало потрясение. В кресле возле телевизора сидела Алиса Бурцева и спокойно поедала соленые орешки. Когда она его все же заметила, махнула рукой- мол, не мешай, дай досмотреть забавный эпизод. Словно её не было не год, а всего-то десять минут- ходила за хлебом. Феликс сел в кресло напротив, взял пульт со стола, выключил телевизор.
  -Ну и как ты здесь оказалась?- спросил он, глядя в сине-стеклянные глаза девушки.
  - Не делай такой ужасный вид, Бабочкин, как будто ты не рад меня видеть.У меня ключи от квартиры свои были,- невозмутимо ответила Алиса.-Забыл? Впрочем, у тебя всегда с памятью было плохо. И как ты журналистом работаешь, не понимаю.
  -Ты пришла, чтобы наговорить мне очередных гадостей?
  Феликс нередко думал о Бурцевой, иногда очень хотел её видеть, но теперь, когда она появилась перед ним спустя почти двенадцать месяцев, испытывал раздражение. Возможно, потому что из головы не выходила Анна Петровна.
  -Нет, конечно. У тебя выпить есть?
  Так, еще одна алкоголичка,- недобро подумал Феликс. Достал из холодильника две банки пива, одну протянул Алисе. Но та открывать банку не стала, лишь благодарно кивнула.
  -А я ведь теперь тоже журналист,-сказала она, подмигнув Бабочкину.- Надоело во внешнеторговой фирме бумажки перекладывать. Один мой приятель, бывший ухажер, устроил меня в телевизионную редакцию научных новостей- "Сайнс ньюс". Эфир, правда, только в интернете, но передачи делают солидные. Я и ведущая и корреспондент и комментатор.
  -Так в дрянных телекомпаниях и бывает,- съязвил Феликс.- Один за всех и все на одного. Каждый в редакции должен заниматься своим делом, тогда будет толк. Телевидение-дело коллективное, а так- это просто кухонная самодеятельность.
  Но Алиса почему-то пропустила колкие, но справедливые слова Бабочкина мимо ушей.
  -Первое время трудно пришлось,-продолжала Бурцева.- Я нашла выход- стала делать сюжеты на твои темы, в том числе и космические. И в декабре записала интервью с конструктором лунной буровой установки Поликарпом Матвеевичем Миловидовым.
  Феликс напрягся. Это что еще за новости, куда это Алиса клонит? А Бурцева отхлебнула пива из банки, облизала пухлые, розовые губы. Поправила пшеничную челку на несколько выпуклом лбу, потрогала пальцем маленькую родинку на
  щеке, будто собиралась её стряхнуть. В прозрачных её глазах плескалось море эмоций и информации, которые она собиралась выплеснуть на Бабочкина.
  - В апреле Поликарп Матвеевич мне позвонил и предложил срочно встретиться.
  -Та-ак,- вырвалось у Феликса.
  -Не стони, -фыркнула Алиса,- дальше тебе будет еще интереснее. Он пригласил меня в кафе у Технологического института, кажется "Комарик".
  -Мотылек,-подсказал Феликс.
  -Именно. Сказал, что скоро его космический корабль...
  -Сойдет с орбиты,-не выдержал Феликс,- и подарил тебе осколок лунного камня. Так?
  -Разумеется. Точно такой же как и тебе.
  -Откуда ты знаешь?
  -Дурак бы догадался по твоим воплям. Только я знаю гораздо больше, чем ты думаешь.
  Алиса расстегнула красную сумочку, выложила на стол коробочку от запонок, внутри которой находился черный, блестящий осколок в виде Скандинавского полуострова, но без Финляндии.
  -Не может быть,- протянул Бабочкин.- Это просто какой-то абсурд.
  Он вынул из своего портфеля точно такую же коробочку с антрацитовым камушком внутри.
  -Ничего не понимаю,-взъерошил волосы Феликс.- Профессор что, нас разыграл? Подожди, но ведь другой осколок ильменита находится у дочери инженера Керна, который по словам профессора, первым похитил камень из капсулы, а вторую его часть положил в карман Миловидова. Вернее, находился у Анны Петровны.
  -Знаю, ты только что от неё. Ну как немолодое, но страстное тело?- Алиса посмотрела с вызовом на Бабочкина.
  -Не твое дело - какое тело!
  Феликс открыл свою банку, выпил половину. Только теперь он понял как хотел пить после утреннего сухого вина Анны Петровны и ее страстных объятий.
  -Но как ты узнала, что я от неё?
  -Глупый, от тебя до сих пор пахнет её ужасными пасленовыми духами. Была у неё после встречи с профессором. Хорошо запомнила этот чудовищный аромат. Таких тошнотворных духов больше никогда ни у кого не встречала.
  -Чепуха, это не повод делать конкретные выводы. Она тебе позвонила и сказала, что я у неё.
  Феликс вспомнил долгое отсутствие Керн. Если Алиса была у нее, наверняка оставила свой телефон.
  -Верно,-сразу согласилась Бурцева.- Все же журналистская профессия иногда приносит пользу даже таким тугодумам как ты. Ха-ха. Не обижайся, это я любя. Ты бы хоть душ принял, Бабочкин, вижу хорошо тебя Анна Петровна помяла. Ха-ха.
  На этот раз в её голосе послышалось ревнивое раздражение. Все женщины одинаковы, рассматривают мужчин, даже брошенных ими, как свою собственность.
  -Не твое дело,- повторил Феликс.
  -Фу, какой грубиян, совсем одичал без меня.
  -Что ты думаешь о выходке профессора и куда пропал ильменит Анны Петровны?
  -Не знаю,- сделалась вполне серьезной Алиса. -Вообще, я считала подарок Миловидова старческой глупостью. Ну да, решил покаяться на склоне лет, дрожит за свою репутацию. Поехала к Керн. Анна Петровна рассказала мне историю про родителей, которые поругались из-за камня, а потом умерли друг за другом.
  -Тоже самое она поведала и мне. Она показала тебе свой осколок?
  -Нет, сказала, что хранит его в банковской ячейке, продавать же категорически отказывалась.
  -Даже за 20 тысяч долларов?
  -Профессор называл сумму в тридцать пять.
  -Вот как, Поликарп Матвеевич интерпретировал. Значит, ты ей предлагала 35 тысяч? А если она бы согласилась?
  -Не глупи, Бабочкин. Я назвала сумму чисто умозрительно, хотела узнать ее реакцию. Но Анна Петровна сказал категорично- "нет". При этом заявила, что очень боится этого камня и возможно когда-нибудь, она отдаст мне его просто так.
  -Кстати, а ты не проверяла свой камень?- спросил Феликс, взяв коробочку бывшей подруги в руки,- Один в один, как с 3D принтера. Ну, профессор.
  -Да, Миловидов, мне сказал, чтобы я особо не доверяла лунному осколку, особенно в полнолуние. Ну достала я его из коробки, когда Луна была полностью круглой.
  -И что? Ничего не услышала?
  -Нет, конечно. А ты, разумеется, услышал.
  -Да!-крикнул на всю квартиру Феликс.- Услышал! И не надо делать из меня дурака, Бурцева, как это ты делала всегда.
  -Успокойся, Бабочкин, хлебни пивка. Верю тебе, верю. Что же ты услышал?
  Феликс несколько секунд раздумывал-говорить Алисе про цифры и ее звонок или нет? Опять психом назовет. А-а, решил он, в ее глазах я все равно никогда не поумнею, а история вырисовывается забавная. Пусть знает всё. И рассказал про "Русское лото", и про то что голос из камня предупредил о её телефонном звонке.
  -А ты не пил накануне?- спросила Алиса.- Я тебе всегда говорила, что много алкоголя тебе вредно.
  И вдруг перестала ерничать:
  -Кто же украл камень Анны Петровны, или, может, она врет? Ты правда спал с ней сегодня, я угадала?
  Ну женщины, ухмыльнулся про себя Феликс,- никогда не отделяют личное от общественного. Весь мир для них умещается в одном флаконе.
  Алиса подошла к нему, поставила банку на стол, взъерошила его колючие, непослушные волосы.
  -Иди в ванну, я тебя помою.
  -Что?-выкатил глаза Бабочкин, а сам подумал: "Еще одна женщина утром? Это интересно, будет с чем сравнить. А ведь Алиса не успокоится, она как агрессивная львица теперь будет доказывать, что я её собственность и только её". Почувствовал необыкновенный прилив сил, как будто и не отдал последние Анне Петровне. Послушно встал, направился в ванну. Через некоторое время к нему пришла Алиса. "Будешь знать, как изменять мне со старой бабкой",- приговаривала она, страстно лаская поцарапанное в некоторых местах соперницей, тело Феликса. Потом уже лежа в постели: "Правда, я лучше?" "Правда",- ответил сквозь дрему Бабочкин.
  А утром нашел на кухне записку: " Камни лучше проверить в Геохи РАН. Скворцов Максим, научный сотрудник, тел...8495...Спасибо. Пока". Чёрт, что за манера у Алисы исчезать не объяснив причины. Зачем приходила- только ли рассказать про свой камень от Миловидова или просто для секса? С неё станется. Да нет, вероятно Бурцевой тоже интересна эта история.
   Бабочкин заметил на холодильнике рядом с хлебницей Алисину коробочку с черным камушком. Доверяет ему или ей просто на всё наплевать? Путаница, просто какая-то путаница. Итак, что вырисовывается? Профессор Миловидов почти всю жизнь хранил у себя осколок лунного камня, который оказался у него в 1970 году благодаря инженеру Керну. Инженер и его супруга умерли почти сразу после того как другой осколок ильменита оказался у них. Перед этим они поругались и женщина сказала: "Пропади ты пропадом со своим камнем". "Если пропаду, сразу последуешь за мной,- ответил супруг,- одной веревочкой по жизни связаны". Случайное совпадение? Миловидов перед смертью попросил выкупить этот осколок Кернов у их дочери, якобы для того чтобы камень где-то не всплыл и не опорочил его честное имя. Камень у Анны Петровны пропал, если конечно не обманывает. Но самое главное не это, а то, что профессор, оказывается, "подарил" осколок "Луны-16" и Алисе, которая стала заниматься научной журналистикой и ему.
  "Чепуха какая-то!- воскликнул Феликс на всю квартиру, пытаясь разобраться в этой путанице.- Значит, один из камней Миловидова поддельный. А может оба? Возможно, вообще инженер Керн ничего не крал из капсулы аппарата, а Миловидов всё придумал? Но для чего? Старческий маразм? Нет, камень ведь оказался у инженера Керна давно, Анна Петровна слышала разговор родителей. Может, конечно, и украденный у нее осколок был липовым. Ладно, Алиса права, для начала нужно проверить камень на его лунную принадлежность".
  Бабочкин взял записку Алисы. Скворцов? Хм, не помню такого, хотя в Геохи был пару раз. Впрочем, не удивительно, там много отделов.
  Максим Скворцов оказался младшим научным сотрудником лаборатории метеоритики института Геохимии и Аналитической химии на улице Косыгина. Он сразу спросил- не из-под Челябинска ли метеорит, а то в последнее время сотрудников лаборатории замучили черные старатели, которые несут в институт всякий чебаркульский хлам. "Впрочем, в этом для нас некая польза. Мы стали брать с метеоритных старателей денежку. За проверку их кирпичей. Ха-ха",- расхохотался в трубку Скворцов. - Но для журналиста проведем анализ, разумеется, бесплатно, в надежде попасть на телеэкран. Ха-ха".
  Феликс быстро собрался и поехал на улицу Косыгина. По дороге думал что бы соврать Максиму. Не говорить же правду о Миловидове! Уже на Фрунзенской придумал- эти камушки попросил исследовать один известный космонавт из Звездного городка, которому их якобы подарил американский ученый, астронавт Харрисон Шмитт, член последнего экипажа Аполлона -17, побывавшего в декабре 1972 года на Луне. Имя нашего космонавта Феликс по известным причинам раскрыть не может. Именно поэтому космонавт сам не обратился в лабораторию Геохи, а попросил это сделать журналиста Бабочкина, который недавно брал у него интервью.
   Максим оказался очень общительным, кудрявым парнем лет 25. Он был сделан словно из каучука: казалось, шевелил даже ушами. Оливковые глаза его, острые как гвозди, все время над чем-то смеялись. Но на собеседника не смотрел, даже когда к нему обращался. Он сходу начал рассказывать Феликсу чем занимается его лаборатория. Это изучение эволюции вещества в солнечной небуле, то есть туманности. Метаморфизм, аккреция и экзогенная история космических тел. Геохимия, петрология ударных процессов. И, конечно, исследование рассеянного космического вещества, метеоритов и лунного грунта.
  -Стоп! - поднял руку Бабочкин, не желающий больше слушать непонятные космические термины, кроме двух последних. Он обычно так и поступал, когда брал интервью у всяких академиков. Давал им немного высказаться, продемонстрировать свою научную осведомленность и значимость, а потом резко прерывал- "а теперь давайте на обычном человеческом языке". Академики снисходительно улыбались и переходили на понятную простому смертному лексику.
  Максим рассмеялся, видимо, ему уже приходилось не раз общаться с журналистами, понял, что им нужна ясная конкретика. Взяв в руки две коробочки с черными осколками, он повертел их перед малюсенькими очками, какие носят ювелиры или продвинутые преподаватели лицеев, изобразил кислую гримасу:
  -Могу сразу сказать, что скорее всего это не лунные камушки.
  -Как?-вырвалось у Бабочкина.
  -А вы были уверены, что они с Луны? Тогда зачем же приехали сюда?
  -Видите ли...
  -Извините, господин...
  -Феликс Николаевич.
  -Извините, Феликс Николаевич, за резкость,- кивнул учтиво Скворцов.-Не исключено, что это кусочки обычного кузбасского антрацита, вырезанные по одному лекалу. Напоминает Скандинавский полуостров без Финляндии.
  Ах, вырезанные,- подумал Бабочкин, вспомнив слова Миловидова, что теперь у него в жизни осталась одна радость-резьба по дереву. То есть, всё это липа. Значит, и у Керн тоже была подделка, только непонятно кто и зачем тогда её украл? И все же ерунда какая-то, Анна Петровна в детстве слышала, как родители ругались из-за камня, получается он был настоящий. Для чего же тогда профессор Миловидов подсунул ему и Алисе эти куски угля?
  -Да, без Финляндии,- повторил эхом Феликс.- Вы уверены в своем вердикте? Все же уважаемому космонавту нужен убедительный ответ.
  -Не спрашиваю кто он, но догадываюсь, ха-ха. Конечно, сейчас проведем физико-химический, нейтронный и спектральный анализ камушков на новейшем квантовом анализаторе. Наша лаборатория веников не вяжет. Ха-ха. У нас тут аппаратура высшего класса, успели купить в Штатах, пока с ними не поругались. Ковбои, конечно, странные люди, порой непредсказуемые, но мы с ними во многом похожи. И у нас и у них- невероятный набор генов от многих народов, поэтому за нами будущее.
  Максим велел ждать Феликсу в гостевом зале под широкими фикусами с маленьким прудиком, в котором плавали золотые хвостатые рыбки. А неплохо нынче живут космогеологи,- отметил Феликс. Стал опять думать кто украл у Анны Петровны осколок. После некоторых сомнений набрал номер Керн. Она ответила сразу и радостно:
  -Здравствуй, мой хороший! Как ты?
  Бабочкина передернуло. Ну все бабы одинаковые. В отличии от мужчин, для них секс то, что связывает железными канатами. Не всех конечно, но почти. Сразу начинают лезть тебе в душу. Какое ей дело до того, как я?
  -Спасибо, хорошо,-сдержанно ответил Бабочки.- Анна Петровна, потрудитесь, пожалуйста, вспомнить когда в последний раз вы видели на месте свой...ну осколок.
  -Я уже говорила тебе...вам, что боюсь его и проверяла редко. Месяц назад он был как всегда в греческой вазе на серванте.
  -То есть, не в банковской ячейке?
  -А-а, это вам Алиса Бурцева рассказала. Да, я ей соврала, так, на всякий случай.
  -Когда она была у вас?
  -Три недели назад. Вы что же, хотите сказать...
  -Пока ничего, Анна Петровна.
  -Мне было с тобой невероятно хорошо, Феликс,- произнесла она вдруг приглушенным голосом.- Я живу вчерашним днем, вернее, утром. Жду тебя и надеюсь.
  -Надейтесь,- сказал Феликс. И после паузы,- Мне тоже было хорошо.
  Ну за что обижать женщину, которая доставила тебе невероятное наслаждение? Она ведь ничем его не обидела, чтобы был повод издеваться над ней. Но почему опять сбежала Алиса? И зачем украла у Анны Петровны её камень? То что это сделала она, никаких сомнений.
  Младшего научного сотрудника Скворцова не было минут тридцать. Он вышел из лаборатории, вытирая руки о несвежий белый халат, несколько расстроенный. Положил на журнальный столик пластмассовые коробочки с осколками. Сел рядом, стал мять подбородок. Наконец всё же заговорил:
  -Видите ли, как я и предполагал, исследуемый образец- уголь вполне земного происхождения.
  -Что и требовалось доказать,-вздохнул Бабочкин и собирался протянуть для рукопожатия руку. Больше в лаборатории ему делать было нечего. Но ученый явно не собирался заканчивать беседу.
  - Подождите. Один образец- антрацит, а вот второй, ваш, под номером "15"
  -Пятнадцать?- удивился Феликс.
  -Да, снизу осколки помечены фиолетовыми чернилами- "15" и "7". А вы и не заметили?
  -Нет,- честно признался Бабочкин. Ему и в голову не приходило вынимать камни из коробки.
  -Так вот,-продолжал Максим.- Квантовый анализатор показал, что образец ?"15"- настоящий лунный ильменит. Сомнений нет. На нём присутствуют наночастицы гелия-3. Это самый легкий из стабильных изотопов гелия. Состоит из двух протонов и одного нейтрона. Он, конечно, есть и на Земле, в мантии, проникает в атмосферу, но из нее быстро улетучивается в космос. Его производят искусственно при распаде искусственного трития для атомных бомб. А вот на Луне другая история. Он накапливается в грунте-реголите под действием солнечной радиации.
  -Стоп!- опять резко перебил ученого журналист. - Вы хотите сказать, что американец подсунул нашему космонавту наряду с оригиналом и липу? Но зачем?
  - Не знаю,- пожал плечами Максим, - это нужно спросить у астронавта Харрисона Шмитта. Возможно, как вы говорите, липу, он рассматривал лишь как сувенир, чтобы наш космонавт мог его кому-нибудь подарить и забыл об этом предупредить. А может космонавт об этом просто забыл забыл. Не молодой ведь уже, а? Ха-ха. Ох, уж эти янки! Непонятно каким образом настоящий ильменит вообще оказался у Шмитта. Насколько нам известно, весь лунный грунт, до грамма, находится в Америке в специальном хранилище в Неваде. Впрочем, это не так и важно. Можете обрадовать своего космонавта- один из образцов, под номером "15", подлинный. Кстати, а вы не могли бы подарить...хм нашей лаборатории дубликат, ну второй осколок. У нас здесь огромная коллекция. На оригинал, разумеется, не претендуем, а подделка...
  - Я спрошу у космонавта.
  -Будьте так любезны. Надеюсь, на понимание. Всегда рады помочь, заходите.
  -Непременно.
  Выйдя из института, Бабочкин сел в ближайшем сквере. Закурил, хотя уже несколько месяцев вроде как бросил. Носил с собой пачку сигарет на всякий случай и закуривал только когда что-то выводило из равновесия. На этот раз было чего "обкурить". Что за номера на камушках? Почему один осколок подлинный, а другой фальшивый.
  Бабочкин открыл одну из коробочек, высвободил кусок из зажима, перевернул. На нем стоял номер "15". Значит, это "изотопный" ильменит. Но для чего Миловидов всучил Алисе подделку?
  После сомнений набрал номер Бурцевой. Она, кажется, ехала в метро или машине, в трубке что-то гремело. Феликс задал прямой вопрос:
  -Зачем ты украла у Анны Петровны её камень и почему ничего не сказала мне об этом?
  -Сообразил. Молодец. Просто решила её освободить от ужаса. Она мне долго рассказывала как его боится и потому держит в банковской ячейке. Но меня не проведешь. У любого человека рефлекторная реакция- говоря о каком-то предмете, он хочет видеть его. Когда она вышла из комнаты, я подсмотрела за ней. Она направилась к серванту и заглянула в большую греческую вазу. А потом, когда Керн вышла во двор, я просто взяла коробку из вазы.
  -Но это же воровство!
  -Ох, как ты распереживался за свою престарелую любовницу, Бабочкин. Не иначе мечтаешь снова оказаться в её потных объятиях. Но я ведь лучше, правда? Лучше, да?
  -Лучше, - сквозь губу процедил Феликс.- Так куда ты дела ее камень?
  -Как куда? Совсем ослеп? Подарок Миловидова я оставила на холодильнике у хлебницы, а ту что...ну, взяла у Керн на твоем письменном столе у компьютера.
  -А вместе не могла положить?!- закричал на всю улицу Феликс, вспугнув двух игравших рядом девочек, которые тут же бросились к матерям.-Что за дурацкая логика!
  -Ты же знаешь, у женщин нет логики. Не кричи. Так получилось. Ты торопишься в Геохи?
  Бабочкин ничего не сказал про посещение института. Рулил до дома так, что наверное собрал все штрафные квитанции ГИБДД. Лифт как назло не работал, котом взлетел по черной лестнице на десятый этаж. Открыв квартиру, даже не закрыл за собой дверь, бросился к рабочему столу.
  Действительно, у клавиатуры под монитором лежала точно такая же пластмассовая коробочка из-под запонок, в ней пришпиленный к подушечке черный осколок. Вернее, не совсем черный. Феликс, поднеся его к свету, сразу заметил, что в отличии от тех двух, этот, в виде Финляндии, имеет зелено-голубой оттенок.
  День клонился к вечеру, в городе скоро должны были начаться пробки, поэтому вновь машину заводить не стал, поехал на метро, а от Ленинского проспекта до института Геохимии на автобусе. Максима Скворцова застал в дверях, когда тот выходил из института.
  -Вот,- протянул он коробку с осколком.- Нужно срочно установить принадлежность к Луне.
  -Как?! Еще один американский подарок известному космонавту? Не могу сейчас, тороплюсь, может завтра, а лучше на следующей неделе.
  -Нельзя на следующей неделе,- схватил за лацкан пиджака Максима журналист, приблизил свое раскрасневшееся лицо к носу младшего научного сотрудника.-Дело чести национального космического героя.
  -А-а,- снял очки Максим.- Теперь я не сомневаюсь кто этот таинственный космонавт. Алексей Архипович?
  -Он,- соврал Бабочкин.-Его личная к вам просьба. Сказал, что будет безмерно вам благодарен.
  -Не знаю, право...Лабораторию с квантовым анализатором могли уже закрыть.
  И все же она оказалась открытой. Максим опять усадил Бабочкина под фикусами, а сам удалился в лабораторию с каким-то лысым коллегой. Процедура на этот раз заняла не больше пятнадцати минут.
   Камень оказался подлинным лунным ильменитом. Лысый сотрудник лаборатории даже определил точное месторождение этого осколка- "Море Изобилия, возраст- 3,5 миллиарда лет. По окислам на поверхности- пребывание на Земле- около 45 лет".
  Феликс попросил написать официальное заключение на бланке института. Передавая его Бабочкину, Максим сказал:
  -Очень рад были помочь Алексею Архиповичу. Надеюсь...об этом...ну, анализе... не станет широко известно? Заключение только для него.
  -Нет, конечно,-заверил Феликс.-Это не в интересах, доверившегося мне и вам лица.
  Он положил в нагрудный карман Максима тысячную купюру и, крепко пожав руку, почти выбежал из института.
  А дома выпил бокал красного вина, положил перед собой коробочки, стал внимательно их рассматривать. И вдруг наконец заметил, что они несколько отличаются. На донышке оказались разные названия производителей запонок. Та, в которой лежал его ильменит, помеченный цифрой "15"- Рязанская фабрика "Рассвет", а две другие от "Paul Hewitt gold". Интересно, откуда у Миловидова могла оказаться коробка из-под дорогущих немецких запонок. Ну предположим, ему подарили внуки, они вроде как работают за границей. Но как могла оказаться точно такая же коробка, от той же фирмы у Керн? Стоп...
  Феликс начал о чем-то смутно догадываться, но пока еще четко не оформил свои мысли. И как Максим Скворцов вдруг понял, что осколок с номером "15" принадлежал ему, когда он не говорил где какой и чей осколок? Странно.
  Бабочкин открыл все три коробки, стал прислушиваться. Все они молчали. И вдруг в донышке "своей" заметил маленькую квадратную рамку. Надавил на неё. Рамка тут же отскочила от дна и Бабочкин увидел внутри коробки круглую батарейку, какие обычно вставляют в часы. Он выковырял ее ножницами, положил на ладонь. Так вот разгадка странного писка...Кажется, где-то читал, что импульсы на определенной частоте могут воздействовать на мозг. Это что, фокусы Миловидова? Возможно, но для чего? Тут же позвонил своему старому приятелю со школы Юре Афанасьеву, который теперь преподавал физику в МВТУ им. Баумана. Спросил что он знает про влияние комбинации высоких частот на разум. Юра долго сопел в трубку, потом сказал, что подобные эксперименты над людьми запрещены, но военные их несомненно проводят. Это называется- ретрансляция собственной интуиции. Под влиянием определенных частотных колебаний мини-резонаторов, головной мозг начинает просчитывать возможные варианты событий на основе своих скрытых и явных желаний и выдавать ответы. Но эти опыты пока, насколько он знает, успехом не увенчались.
  -Но для чего они вообще нужны?-спросил Феликс.
  -Как для чего?-удивился Юра.- Человек всегда хочет знать что с ним будет и какая карта ему выпадет.
  -Кто конкретно этими исследованиями занимался?
  -Не могу сказать.
  -В королёвском Технологическом университете могли?
  -Ну там многие на космос завязаны и на оборонку, так что не исключено.
  -Ты знал профессора Миловидова?
  -Не встречался лично, но слышал о нём много, разумеется. Он недавно умер. Кстати, он ведь разрабатывал, кажется, что-то для лунных аппаратов.
  -Да, бурильные установки в НПО имени Лавочкина.
  -Ага. Оттуда все лунники. Кстати, там же была секретная в свое время лаборатория высокочастотных датчиков навигации и ориентации кораблей в пространстве. Проект "1124 - "Амёба". Возможно, оттуда ветер дует, который тебя...потревожил. Ха-ха.
  -Почему амеба? Чудное название.
  -Вероятно, что-то аморфное, неопределенное, постоянно меняющее свою суть.
  Странно, все это очень странно.
  Вечером Алиса не пришла, но он не очень и удивился. Ночью почти не спал, ворочался с боку на бок. А утром, около десяти, нашел в интернете номер ученого секретаря института Геохимии РАН. Ответила помощница. Феликс представился журналистом, который пишет о новых методах изучения метеоритов. Хотел бы узнать подробности о новой квантовом анализаторе внеземных камней и взять интервью у сотрудника метеоритной лаборатории Максима Скворцова. Помощница секретаря, слушая Феликса, громко сопела в трубку, а потом сказала, что такого анализатора в институте нет, а младший научный сотрудник Скворцов уволился еще месяц назад. "Как же так?-озадачился Бабочкин,- я же только вчера у вас с ним". "Не знаю с кем вы общались, молодой человек. Каждый видит, что хочет видеть, а потом выдают свои иллюзии за истину и морочит людям головы,-философски заключила помощница ученого секретаря.
  Та-ак, потер лоб, ставший потным Феликс. Совсем интересно. Значит, ответ напрашивается один и совершенно простой. Всё подстроила Бурцева. Это она украла камень у Анны Петровны, а теперь захотела завладеть частью ильменита, который есть у Феликса. Для того и разыграла спектакль. Несомненно, Максим с ней в сговоре. Решили продать на Западе образец лунного камня, который доставила на Землю автоматическая станция "Луна-16". Если найти задвинутого коллекционера, то на пару миллионов долларов можно вполне рассчитывать. Этого, кстати, и опасался Поликарп Матвеевич. Ну, Алиса... Потому и прибежала. Да, все бабы одинаковые, ради достижения своих меркантильных целей, ни перед чем не остановятся, даже перед железной стеной.
  Однако Алиса, выслушав по телефону обвинения Феликса, сразу сказала, что Бабочкин потерял остатки разума. "Да пойми же ты, ильменитовая голова, я не дура, чтобы вести за границу украденный профессором камень, чтобы засыпаться самой и опорочить его имя, чего Миловидов очень боялся. Я, конечно, стерва, но не до такой же степени". "Рад наконец-то услышать от тебя самокритику. Но это же ты посоветовала мне обратиться к Скворцову!" "Не кричи, на Луне услышат. Его телефон мне дал сам Миловидов. Сказал- мол, если я захочу вдруг проверить подлинность камня, могу обратиться в Геохи РАН к научному сотруднику лаборатории метеоритов Максиму Скворцову. Он сын его приятеля, будет держать рот на замке. Мне это уже тогда показалось странным. Якобы хранил всё в глубокой тайне, и вдруг выясняется, что оказывается доверился еще какому-то Скворцову. Мне было как-то недосуг звонить Скворцову. Только когда выяснилось что точно такой же осколок и у тебя, дала тебе его телефон. Только и всего. А чего уж он тебе там наплел... "Ты и вправду украла осколок у Керн?" "Я была у Анны Петровны и видела как она проверяла содержимое греческой вазы. Заглянула внутрь,когда она вышла. Да, он был там. Но я его не брала. Никогда не была подлой, Бабочкин. Неужели не успел заметить? Рассказала эту байку, чтобы тебя позлить. А еще придать тебе куражу для "поиска истины". Ха-ха. Мне кажется, профессор Миловидов именно этого и добивался, чтобы завести нас, журналистов, и с небес посмеяться над нами. Хотя, глупость, конечно".
  На это Феликс только промычал что-то неопределенное. Вообще-то Алиса права, она никогда не была подлой. Вредной, неуправляемой, взбалмошной, неадекватной, какой угодно, но только не подлой. Ему стало стыдно, что так нехорошо подумал о ней. Значит, Скворцов...Но откуда он вчера взялся в институте? На это Алиса громко крикнула в трубку: "Не знаю! Разбирайся с ним сам". "Ты сегодня придешь?"-спросил после некоторой паузы Феликс. "А ты хочешь?" "А ты?" "Детский сад. Посмотрю по настроению".
  Дозвонился до Максима только с третьей попытки. Скворцов сказал, что занемог и лежит дома с головной болью. Тогда Феликс использовал старый, проверенный годами прием. Сказал, что нужна срочная консультация Максима, как эксперта, по одному вопросу, за которую Бабочкин хорошо заплатит. "Это не связано...ну с теми камушками, что вы приносили?"-осторожно спросил Скворцов. "Нет",- твердо ответил Феликс. Это, скорее, касается этической проблемы". "Этической?" "Не более".
  Договорились встретиться через час на Краснопресненской. Феликс тут же завёл действительно бледного, больного на вид Максима за угол здания метро в заросли сирени, схватил за ворот рубахи в горошек.
  -Ты каким образом в институт ходишь, когда месяц назад из него уволился?
  Скворцов попытался высвободиться из крепких рук Феликса, но безуспешно, только затрещали швы на его рубашке. Поняв, что сопротивление бесполезно, признался:
  -Удостоверение не сдал. Да и институт не секретный. Охрана все время спит, сами видели.
  -Лохов, что метеоритики приносят, разводите? Говорите что простые камни, а сами их себе в карман, так?
  -Не совсем.
  -Но меня это мало интересует. Зачем меня одурачил, кто научил?
  -Да отпустите же, не убегу.
  -Надеюсь.-
  Скворцов оправил рубашку, заправил ее в веселые, короткие брюки цвета апельсина.
  -Извините, конечно, что так вышло. Но это Миловидов меня попросил.
  -Поликарп Матвеевич?
  -Да. Как-то он был в гостях у моего отца, профессора института физики Земли. Мы познакомились. Через неделю он мне перезвонил, сказал, что его одолевают глупые, настырные журналисты, которым вроде бы стало известно, что аппарат "Луна-16" с его буровой установкой, доставил на Землю не 101 грамм грунта, а 136. И что часть реголита была якобы при вскрытии похищена. Журналисты ему настолько надоели, что он хочет их разыграть. Подсунуть им липовые, якобы похищенные камушки, наплести им дурацкую историю и посмотреть, что они будут делать. А потом, когда они поднимут общественную волну, их публично высмеять. Проверять подлинность камней они придут ко мне, потому что он даст им мой номер телефона. Ну и надо чтобы я ему подыграл. Пусть мол корреспонденты поломают свои головы. Я и забыл про его слова. Но он позвонил и сказал, что операция "Луна-16" началась, камни пошли вход и даже если он умрет, я должен выполнить их уговор. Уговора-то на самом деле еще не было, однако Миловидов сказал, что готов перевести на мой счет 50 тысяч рублей. Я, разумеется, согласился. Признаться я тоже не люблю вашего брата, журналиста. Вы всюду лезете своими острыми, крысиными носами, вынюхиваете, а потом, практически ни в чем не разбираясь, делаете сногсшибательные выводы. Напыщенные ничтожества, уж извините. От вас только моральный мусор.
  -Ну и как, перевел вам Миловидов деньги?-даже не поморщившись от характеристики коллег по цеху, спросил Бабочкин. Максим был во многом прав. В последнее время уровень отечественной журналистики опустился до нижних пределов. Сплошная желтизна почти на всех каналах. Только бы удивить, огорошить, выделиться, а там хоть трава на Луне не расти.
  -Все до копеечки. А потом вдруг раз и помер.
  -Вы или ваш отец были на похоронах?
  -Нет. Я не выношу подобные мероприятия, а отец сильно болен, почти с постели не поднимается. Видно, скоро и его корабль сойдет с орбиты.
  -Что? Также говорил Поликарп Матвеевич.
  -Да, он мне кинул эту фразу во время последней беседы. И вам? Хм. Человек-созидатель своей судьбы. Мысль тверже любой материи. Вы уж извините, еще раз, господин Бабочкин.
  -То есть, камни которые я вам давал, вы не проверяли? Хотя, да, у вас и анализатора-то нет.
  -Квантового нет, но есть спектральный. И чего их проверять! Я же вам сразу сказал, что это обычный антрацит.
  -И другой, ну тот что вроде как Финляндия?
  -Обычный земной ильменит- титанистый железняк, трёхатомный оксид железа и титана. Правда, на нашей планете встречается редко, на Луне его гораздо больше. Луна несомненно в прошлом часть Земли, вернее, формировалась из того же газопылевого облака, поэтому породы во многом идентичны. Я знаю, что Миловидов увлекался резьбой по дереву. Вероятно, занялся и резьбой по камню, то есть каменному углю. Хм. Есть еще вопросы?
  -То есть, это просто срежиссированная им комедия?
  -Конечно,- пожал плечами Максим.- Разве вы не заметили батарейку в коробке под номером "15"? Писк-то из-за нее. А вы, вероятно, изначально подумали...Ха-ха.
  - Подумал,-хмуро кивнул Бабочкин, ощущая себя оплеванным дурачком, о которого еще и вытирают ноги. Видно, в душе Максим над ним смеялся в полный голос. Да уж... ну профессор Миловидов, ну спасибо...умыл так умыл опытного журналиста. Тьфу.
  -Ладно,-похлопал по груди Скворцова Бабочкин,-больше вопросов не имею. Кстати, номера-то на коробочках вы рисовали?
  -Что вы!- умоляюще сложил руки Скворцов. - Даже и не думал. Мне-то зачем? Всё плод творческой фантазии Поликарпа Матвеевича.
  Бабочкин уже собрался идти прочь. Не зная чего сказать напоследок, чтобы уж совсем не выглядеть кретином.
  -Вот что, гражданин космогеолог, на первый раз я вас прощаю,-сделал широкий жест Феликс.- Деньги только верните в кассу.
  Максим ни слова не говоря, достал из сумки паспорт, внутри которого находилась синяя купюра. Будто специально держал, чтобы вернуть.
  Скомкав бумажку, Бабочкин засунул ее в карман пиджака и твердо решил напиться. Таким простофилей в своих глазах он еще не выглядел никогда. То что про него говорит Алиса- чепуха. На то она и баба, чтобы нести всякие глупости.
  И Феликс сдержала свое слово. Зашел в какую-то гостеприимную харчевню на Большой Дмитровке, заказал триста граммов водки и соленых орешков. Больше в горло ничего не лезло. А потом в магазине у дома купил три бутылки крымского портвейна "Лидия", любимого напитка императора Николая Второго, и уже вдрызг напился перед телевизором, по которому случайно шел в повторе документальный фильм по его сценарию. "Дрянь,-заключил Бабочкин.- Это тебе не "Луна-16"
   Через его тело, сползшее с дивана, брезгливо переступила Алиса, выкурила на балконе сигарету, осушила недопитый Феликсом бокал и пошла спать в другую комнату. А рано утром, когда Бабочкин еще храпел, забрала кое-какие еще остававшиеся в квартире свои вещи. В дверях задержалась. "Алкаш. Странно, что профессор Миловидов доверил ему такое серьезное дело",- бросила она странную фразу.
  
  В тот вечер Феликс Бабочкин оделся как можно теплее- ночи августовские в нынешнем году выдались прохладными и дождливыми. А потому поверх шерстяного серого джемпера накинул, давно забытый в дальнем углу шкафа, темный плащ. Надел по самые брови пыльную, валявшуюся на антресолях в темно-зеленую клетку кепку, черные джинсы и такие же черные ботинки. Поднял перед зеркалом воротник плаща. Хм. Может, темные очки надеть? Нет, это уже будет перебор, и так на шпиона похож. Хотя, скорее на домушника, каковым ближайшей ночью и собирался стать. В последнее время его тянуло в дачный дом профессора Миловидова, словно магнитом. Что-то говорило ему в полный голос, что разгадка странной игры Поликарпа Матвеевича находится именно там.
  Пытался забыть историю с конструктором, но не мог. А тут еще Анна Петровна позвонила- телефон-то Феликса у нее остался. " Здравствуй милый, я скучаю. Ты меня забыл?" "Нет",- честно ответил Бабочкин. Ему порой очень хотелось вновь оказаться в её мягких объятиях. Алиса, как ни старалась, не могла её заменить. Но теперь было не до интимных встреч с Керн. Он писал очередной сценарий и был глубоко погружен в интересную, но сложную историческую тему. "Может, как-нибудь заглянешь?" "Может",- рассеянно ответил Бабочкин и вдруг понял, что это шанс. Хороший, можно сказать, "официальный" повод появиться в дачном поселке. А ночью, когда Керн уснет... "Хорошо, я приеду в субботу". "Милый, как я рада! Что тебе приготовить?" "Трюфелей под шоколадной глазурью и гавайскими ананасами. Кстати, родственники Миловидова на даче не появлялись?" "Миловидова? А почему ты спрашиваешь? Нет, не видала их давно, кажется, они живут за границей, где-то под Ниццей".
  Ну да, подумал Феликс, Миловидов говорил, что Анна и Илья работают за границей. В Ницце...хм. Кем же они там трудятся? Впрочем, не имеет значения, главное, чтоб на дачу не нагрянули когда не надо.
  "Камень не нашла?" " Пропал и ладно, мне на душе спокойнее. Не пойму только кому он понадобился". "А кто-нибудь из семейства миловидовых еще на дачу приезжает?" "Ни разу никого в их доме, кроме самого Поликарпа Матвеевича не видела. Если что надо было по хозяйству сделать, ну водопровод починить, огород вскопать, он узбеков приглашал. Да мы все тут их услугами пользуемся. Дешево и сердито. Джамсуды рукастые. Так приедешь?" "Обязательно, жди, готовь трюфеля".
  Бабочкин еще раз оглядел себя придирчиво в зеркало, ухмыльнулся. Усы бы еще для полного антуража приклеить. Проверил портфель. Всё что может понадобиться для проникновения на дачу Миловидова на месте- плоскогубцы, стамеска, отвертка, маленький молоток с гвоздодером. Что и говорить, джентльменский набор вора-рецидивиста. Только "фирменных" отмычек не хватает.
  Достал из холодильника заранее припасенную бутылку шампанского и коробку австрийских шоколадных конфет- не поедешь ведь к женщине с пустыми руками. Цветы пошло, а конфетки в самый раз. Да еще с шампанским и...Бабочкин сжал в руке коробочку с мелаксеном - довольно сильным снотворным, которое продают в аптеках без рецепта. Сам несколько раз пробовал. Сон от него глубокий и долгий, в самый раз. Анне Петровне понравится.
  В Королёв, а затем и до дачного поселка, добирался окольными путями. Доехал на метро до ВДНХ, там пересел на автобус. В Королеве еще на один. Когда вошел в поселок, уже почти стемнело, начался сильный дождь. Накинул капюшон плаща, портфель спрятал под полу. Ливень быстро наполнил канавы на грунтовой дороге. У дома ?15 уже шагал по грязи. Остановился. Может, ну её Анну Петровну? Взять и прямо сейчас вскрыть калитку или сзади перелезть через забор. Нет, нельзя, могут соседи увидеть, вон вокруг в домах огни. Вызовут полицию и тогда конец. Нужно действовать, как и задумал, по плану.
  Анна Петровна аж всплеснула руками, когда увидела Бабочкина в таком наряде.
  - Вы похожи на прораба со стройки или шпиона из фильма про Джеймса Бонда,-сказала она вместо приветствия.
  -Спасибо, Анна Петровна,- стряхивая рукой воду с плаща, сказал Бабочкин.
  -Я пошутила, милый.
  -Догадался.
  -Очень рада тебя видеть, спасибо что приехал.
  -Трюфеля-то готовы?
  -Трюфеля? Ах да, готовы,- расхохоталась Керн.
  С женщиной нужно всегда держать дистанцию, повторил про себя Феликс старую истину. Как только дашь слабину, приблизишь, сразу залезет на шею во всех отношениях. Только дистанция. Нужно великодушно позволять ей себя любить и тогда все будет хорошо.
  Трюфелей в шоколадной глазури Керн не приготовила, но от запаха тушеного кролика с пряными итальянскими специями, у Феликса закружилась голова. Для начала Анна Петровна подала заливное из судака с лимоном, наполнила рюмку Феликса собственной настойкой на клюкве и жимолости. Напиток напоминал густую, черную кровь. Впереди предстояло серьезное дело, но от ароматной настойки Бабочкин отказаться не смог. Еще две рюмки были выпиты под оливье с докторской колбасой и крабовыми палочками, а уж когда дело дошло до кролика, настойка полилась рекой. Кстати, Анна Петровна в этом деле почти не отставала от Феликса, и он даже подумал, что напрасно прихватил с собой снотворное. Однако Керн, как ни странно, совершенно не пьянела, а только разрумянилась и теперь напоминала свежеиспеченный, аппетитный пирожок. Когда она улыбалась, на щеках её появлялись изумительные ямочки и Феликсу очень хотелось эти щечки поцеловать. Алиса опять куда-то пропала и после того разговора о Максиме Скворцове не появлялась. Да и бог с ней, говорил себе Феликс. Не иначе опять с кем-нибудь спуталась, возможно, с этим больным метеоритчиком. Подхватишь от нее еще какую космическую заразу, потом лечись всю жизнь.
  Когда Феликс уже окончательно разомлел и расстегнул почти до живота рубаху, она села рядом, положила мягкую ладонь на его грудь.
  -Ты же приехал, чтобы пробраться на дачу Миловидова,- сказала она неожиданно.- Я для тебя так, прикрытие.
  Бабочкин аж подавился куском тушеного кролика, закашлялся. Керн постучала его по спине.
  -Я не такая уж дура, как ты думаешь, Феликс. Все правильно. Возможно, именно на даче профессора находится ключ к загадке, которую ты пытаешься разгадать. Кстати, вот что я тебе скажу. Ты наверняка думаешь, или думал, что мой камень украла ну та журналистка о которой ты спрашивал- Алиса.
  -Она моя любовница. Я с ней живу, вернее, жил, опять куда-то пропала.
  Керн ничуть не удивилась словам Феликса, погладила его по голове:
  -Милый, хороший. Я одна на тебя не претендую, не заслужила такого большого счастья.
  От этих слов Феликс зарделся еще больше. Так откровенно женщины его еще никогда не хвалили.
  -Но Алиса, насколько я успела заметить,- продолжала Керн, -себе на уме и жуткая эгоистка. Ни перед чем не остановится. Перешагнет через любого и тебя. При этом не исключено, что искренне тебя любит. Да, таковы мы, женщины, полны противоречий. Любовь наша часто граничит с ядовитым эгоизмом. Впрочем, любовь это и есть чистой воды эгоизм. Но одни женщины могут иногда сдерживать свой эгоизм, другие нет.
  -Ты, конечно, можешь.
  -Могу. Для этого нужно любить мужчину очень и очень сильно, как самого себя, вернее, как часть самого себя. Так вот. Алиса камень у меня не крала. Его взял...
  -Миловидов.
  -Да. Сначала я ему предложила купить его за 20000 долларов, прекрасно понимая, что таких денег у него нет. Потом подумала и решила- пусть этот камень будет лучше у него. Почему сама не отдала? Не знаю, вероятно, хотела посмотреть как профессор поступит.
  -И он...
  - Ага. Я ему сказала, что держу камень в соседней комнате в греческой вазе у телевизора. А когда вышла во двор, увидела, что он вошел в эту комнату и забрал коробочку с осколком из вазы. Почти сразу он сказал что у него дела и откланялся. Странно. Он даже не боялся, что я загляну в вазу и обнаружу пропажу. Знал, что я не обращусь в полицию- какой смысл мне порочить имя своего отца.
  -Но для чего же тогда профессор сказал мне, что камень по-прежнему находится у тебя?
  -Думаю, это была подстраховка.
  -Что?
  -Подстраховка. Профессор наверняка знал, что не излечимо болен и что дни его сочтены. Он доверился именно тебе и хотел чтобы именно ты проник в его дачный дом после его смерти. Там наверняка есть то, ради чего он все это затеял. А я нужна в этой истории только для одного- если ты сам не сообразишь попытаться раскрыть тайну на его даче, то это подскажу тебе я. Что, собственно, и делаю, хотя ты сам уже принял решение поступить так, а не иначе.
  -Так вы, значит, меня специально...пригрели?- перешел на "вы" Бабочкин.
  -Дурачок. Милый дурачок.
  -Не называй меня дураком!-вспылил Феликс. Надоело терпеть моральное унижение от Бурцевой, так нашлась ещё одна оценщица его интеллекта.
  -Ладно. Не буду. Самый лучший, самый умный. Ты мой и больше ни чей.
  После этих слов она припала к его губам и Феликс опять растаял в мягких сладких небесах.
  Анна Петровна разбудила Феликса ночью, когда ему снился профессор Миловидов в какой-то стеклянной банке. Он умолял выпустить его оттуда, а Феликс только хохотал в ответ. Тогда конструктор достал непонятно откуда взявшийся у него парабеллум Люггер Р-08 и выстрелил в стекло. Банка разлетелось вдребезги, а Поликарп Матвеевич навел ствол на Бабочкина. Курок он нажать не успел.
  -Что?-поднял мокрую от пота голову Феликс. В ней еще шумела и перекатывалась тяжелыми волнами ягодная настойка, разбиваясь о внутреннюю часть лба.
  -Пора,-сказала Керн.- В крайний раз, когда профессор приходил ко мне и украл камень, он сказал что очень торопится, так как должны прийти гастарбайтеры чинить запор на заднем окне дома. Сказал, совсем запор не держится, того и гляди воры залезут. Понял?
  -Что?-опять только смог произнести Бабочкин.
  -Феликс Николаевич, любимый, включай мозги, время не ждет. Сейчас самое оно.
  -Как же, включишь мозги после ваших настоек,- проворчал Феликс, наконец несколько освободившись от сна.- Значит, заднее окно.
  -Да. Скорее всего в его починке не было необходимости. Думаю, он давал подсказку, как лучше проникнуть в дом. С тобой не пойду, извини.
  -И не приглашал. С бабами вместе хорошо только в баню ходить.
  -Не смешно, Феликс Николаевич.
  -Не смешно,- согласился, вздохнув журналист.
  Дождя на улице уже не было, но всё равно Феликс надел плащ, надвинул капюшон. Портфель с инструментами не взял. Положил в глубокие карманы только отвертку и плоскогубцы. И еще небольшой светодиодный фонарь, который ему выдала Анна Петровна. Свой взять из дома Бабочкин забыл.
  Было тихо и прохладно. Светало. Из леса наползал густой, низкий туман. Казалось, это спустились на землю облака. Он шел по краю улицы вдоль дачного поселка и размышлял к чему приснился ему дурацкий сон со стеклянной банкой. Через одну линию от дома Керн, там где грунтовая дорога поворачивала к лесу, перешел на другую ее сторону, туда где стоял дом Миловидова. Тихо было так, что ему казалась, будто скрип гальки под его ботинками, слышен на другом конце Земли.
  А вот и зеленая крыша, крытая андулином. Между забором Миловидова и соседским участком имелся небольшой промежуток в метр шириной, заросший крапивой и чертополохом. Феликс опустился на четвереньки, пополз сквозь траву к позадам участков. Она была мокрой и колючей, наровила залезть в нос и рот, царапала лицо. Но подниматься Бабочкин не решался.
  В какой-то момент он увидел перед собой два огненный глаза. Чуть не вскрикнул от неожиданности. На него зло и пронзительно глядел большой рыжий кот. Он фыркнул, шмыгнул в заросли. Бабочкин перевел дух. Вот ведь пакость хвостатая, шастает где ни попадя, только людей порядочных пугает.
  Забор Миловидова был длинней соседского и уходил вниз к зарослям ивняка, которые представляли собой небольшой круглый островок. Его Феликс увидел всё же поднявшись после того, как распорол штанину и порезал коленку о бутылочный осколок.
  Именно в этом месте в заборе Миловидова оказалась прореха- от него откололись несколько планок. Феликс нырнул в дыру и оказался в яблоневом саду. На ветках висели крупные плоды Антоновки, Белого налива и Шафрана. В яблонях Бабочкин знал толк, сам выращивал их на даче в Тверской области. Некоторые плоды под своей тяжестью свешивались на ветках к земле. Эх, рогатинку бы поставить, подумал Бабочкин, сгниют ведь, жалко.
   Возле дома росли уже сливы и вишни, а также большая, полная еще зеленых плодов, груша. А к самой стене примыкал небольшой виноградник из трех крепких, хорошо разросшихся лоз. На некоторых из них были видны кисти с маленькими ягодками. И виноград Феликс тоже выращивал. Вообще, москвичи чуть ли не поголовно увлеклись на своих дачах выращиванием винограда. Не Сочи, конечно, но иногда урожая вполне хватало на одну-две бутылки своего "черного" вина. Белого вина, как и настоящие виноделы, Феликс не признавал. Именно в красном вине содержится ресвератрол - сильнейший антиоксидант, который по мнению некоторых ученых-геронтологов, омолаживает организм и продлевает жизнь. В разумных пределах, разумеется. Только где этот разумный предел, знать бы.
  Стараясь не повредить лозу, Феликс встал к окну, потянул на себя раму. Она легко поддалась, причем абсолютно бесшумно, словно была смазана маслом. Встав на кирпичный выступ фундамента, он спокойно перекинул правую ногу на подоконник и вскоре мягко спрыгнул в темную комнату.
  Прислушался. Сердце бешено стучало. А вдруг в доме кто-нибудь есть? Или в кресле у камина сидит...сам мертвый Миловидов в мантии судьи...А-а, скажет попался, черт лохматый, славно я тебя заманил. А теперь подставляй шею, кровь из тебя пить буду.
  Феликс сплюнул и невесело рассмеялся в душе над своим глупыми, детскими страхами. Включил светодиодный фонарик, который залил бледным светом комнату. Она была довольно просторной. В углу у двери- кожаный диван, тумбочка с ажурной зеленой лампой под старину. Рядом с окном письменный стол, с кривыми ножками, обитый синей материей. Феликс тоже хотел купить себе такой же. Большое значение на чём творишь. Великие писатели Дюма, Золя, Алексей Толстой заказывали себе столы из специальных пород дерева и предпочитали работать только за ними. Бабочкин был творческим человеком и тоже собирался стать если и не писателем, то хотя бы читаемым сочинителем. Писателей, на самом деле, в истории мировой литературы раз два и обчелся, остальные именно сочинители. Такие же увеселители толпы, как циркачи или актеры. Вся жизнь- это борьба со скукой. Одни борются с ней сами, другие им помогают. Справа от стола- телевизор Самсунг на высоком комоде. Рядом видеоплеер.
  Внизу, под столом увидел серый квадратный сейф величиной с коробку из- под обуви. Такие обычно ставят в гостиницах.
  Мозг работал быстро, слаженно. Итак, одна коробочка с осколком была пронумерована цифрой "15", другая семеркой. Нажал соответствующие кнопки на сейфе. Ничего. Наоборот. Тот же результат. Что, бесполезно сюда забрался? Не может быть... Думай, Феликс. Ответ должен быть рядом, совсем близко. Иначе бы профессор сюда его не позвал. А он его звал? Может, все это его воображение? И Анна Петровна тоже чего-то напридумывала. Странно, что он ей доверяет. Доверяет ли? Разве женщинам можно верить? Нет и еще раз нет.
  На стенах репродукции картин Виктора Васнецова и Валентина Серова. Первый был представлен "Богатырями" и "Иваном Царевичем на сером волке". Серов- "Девочкой с персиками" и несколькими портретами Александра III. А между ними- советский плакат "Наш триумф в космосе-гимн Стране Советов".
  Триумф,- произнес вслух Бабочкин. - Для Миловидова его космический триумф состоялся, когда "Луна-16" с его буровой установкой полетела на Луну. Или вернулась на Землю?
  Феликс открыл интернет на смартфоне. Так, пуск ракеты-носителя "Протон К/Д" 12 сентября 1970 года. Набрал на сейфе цифры- 12091970. Мимо, опять в чреве железного сундука ничего не щелкнуло. Приземление- 24.09.1970. И снова ничего. Бабочкин прикусил губу. Кажется, до крови, во рту появилась соленость. Не сдаваться. Мягкая посадка на поверхность Луны в районе моря Изобилия-20.09.1970. И на этот раз сейф не подал никаких обнадеживающих звуков. Феликс разнервничался так, что решил закурить. Достал сигареты, но вовремя одумался. Неужели осечка? Обидно. Анна Петровна засмеет- скажет, дурачок ты и есть дурачок. А уж если рассказать Алисе... Нет, об этом уж лучше не думать. Вот еще цифры- посадка в Море Изобилия с координатами- 0 градусов 41 минута южной широты и 56 градусов 18 минут восточной долготы. Ну уж если и теперь не получится...Однако после того как была нажата последняя цифра "8", сейф пискнул. Бабочкин повернул ручку и дверца открылась. Пот, стекавший со лба на глаза, мешал видеть. Вытер их рукавом, но плащ только размазал едкую влагу по лицу. Достал носовой платок, протер веки, щеки, высморкался. Ай, да Феликс, а бабы говорят что дурачок, что глупый. Сами они Валаамские ослицы.
  Внутри сейфа лежал DVD диск в полиэтиленовом пакетике и больше ничего. Задернул плотнее тяжелые шторы на окнах болотного цвета в крупную полоску, включил телевизор и плеер. Вдруг заметил на комоде две небольшие, орехового цвета нэцкэ. Вероятно, работы Миловидова. Пригляделся и обомлел. Один нэцкэ был похож лицом на профессора, другой на него. Но не это главное. Оба- и он и профессор- были в космических скафандрах с открытыми шлемами, словно готовились к полету.
  Вставил диск в плеер. Через несколько секунд на экране появился сам профессор Миловидов. Был в клетчатом веселеньком пиджаке желтого цвета, будто собирался на свидание, в белоснежной рубашке, тщательно причесан и гладко выбрит. Лицо его источало спокойствие и оптимизм, вроде как профессор и не собирался в ближайшее время "сходить с орбиты".
  "Здравствуйте, Феликс Николаевич,-поздоровался с экрана Миловидов и слегка поклонился.- Если вы смотрите эту запись, то я всё правильно рассчитал, сделав ставку на вас. Но прежде всего хочу перед вами извиниться за эту...хм, небольшую комедию, которую я разыграл и в которую вас втянул. Но вы поймете, что я сделал это вынуждено, чтобы зацепить вас крепко, намертво, извините за выражение. Может, мои методы были не совсем, на ваш взгляд, адекватны, однако каждый поступает в меру своих способностей. Уж простите, если что не так. Да вы садитесь в кресло, отдохните. Кресло немецкого мастера Отто Шуллера, настоящий моренный вюртембергский орех, купил в свое время в антикварном магазине.
  Феликс обернулся и действительно у камина увидел узкое, готической формы кресло. Вряд ли в нем было бы удобно, но он послушно сел. А Миловидов, словно видел Бабочкина перед собой, продолжал:
  "Сначала я сделал ставку на вашу подругу, она сама мне сказала, что с вами знакома- Алису Бурцеву. Вручил ей такой же кусочек угля, ха-ха, как и вам. Но потом, посмотрев её сюжеты, быстро понял, что она не тот, кто мне нужен. Слишком резка в суждениях и оценках, а материалы ее во многом поверхностны".
  Что правда, то правда,-отметил про себя Феликс.
   "И тогда я решил подключить к своему делу вас. Мне нравились ваши репортажи и фильмы о космосе. Вы подходите к ним неформально. Например, великолепный у вас получился фильм о гибели экипажа "Союз-11"- Волкова, Добровольского, Пацаева. Раньше, лет 10 назад на космическую тему хорошо писали и снимали многие журналисты, я даже запомнил их фамилии- Тихонравов, Соколов, Герасимович. Но они куда-то все пропали. И только вы остаетесь верным космосу, а, значит, вселенной. Космонавтов я упомянул не случайно. Я ведь тоже собирался им стать. Должен был войти в первый дублирующий лунный экипаж. Вы наверняка знаете, что в основной экипаж межпланетного корабля "Л-3" должен был войти Леонов и Макаров. Их дублерами могли стать Быковский - Рукавишников, Волошин -Добровольский, Ершов и ваш покорный слуга- инженер-конструктор НПО им. Лавочкина Поликарп Миловидов. Не знали? Ха-ха. А кому это теперь надо помнить. Я ведь не только буровую установку создавал для лунных аппаратов, но и многое другое. Об этом подробно как-нибудь в следующий раз. Однако лунная ракета Н-1, а вернее марсианская, ибо изначально он создавалась именно для Красной планеты, никак не хотела летать. Американцы уже несколько раз побывали на Луне и наше руководство, под давлением нового руководителя космической отросли Глушко, отказалась от лунных планов. А напрасно. Последний, пятый старт мог бы быть удачным. Так вот, мой полет, а я тогда не сомневался, что основной экипаж заменят на наш, дублирующий, должен был состояться в начале 1972 года. Я намеревался вернуть на Луну...то что я и инженер Керн похитили. Если я не могу отдать ворованное в лабораторию, то пусть камни вновь окажутся там, где и родились. Вот они..."
  Профессор продемонстрировал на ладони два черных осколка, затем сложил их вместе и получился Скандинавский полуостров.
  "Это настоящий ильменит. Один мой, другой я...хм украл у Анны Петровны Керн. А что было делать? Она заломила немыслимую сумму. Когда она вышла из комнаты, я просто взял осколок из греческой вазы, в которой она его держала. А вам в коробочку из-под запонок вмонтировал высокочастотный резонатор, работающий от батарейки. Ну да, признаю, грубая шутка, но наверняка подействовала. А? Резонаторы тоже часть космической программы, уже военной ее составляющей, над которой мне приходилось работать. Был такой проект- "Амеба". С помощью высокочастотных излучателей мы должны были выводить из строя экипажи американских космических станций. Резонаторы как бы обостряют интуицию, заставляют в неё поверить. В результате у человека происходит раздвоение личности и он сходит с ума. Правда, иногда резонансная интуиция оказывается верной. Частично верной. Возможно, если потрудиться над этой темой, можно создать резонатор повышенной четкости и угадывать...хм, даже номера лотерейных шаров. Кстати, не пробовали, Феликс Николаевич? Ха-ха. Да, но эту тему тоже в свое время закрыли, поэтому мне уж очень захотелось тряхнуть стариной. Ну да .К чему это я все...Ах, да, самое главное. Раз вы здесь, значит мы наконец сможем вернуть камушки. Да, эти самые, на Луну. Вы не ослышались, на самую настоящую Луну. Полет, который не состоялся в 1972 году, случится теперь. Поверьте, Феликс Николаевич, для меня это очень важно. Я уже говорил о чести, но не только...Эти камни, собранные вместе, имею огромную разрушительную силу. Они те самые природные резонаторы, что я хотел создать искусственным путем. Ну что, вы согласны?"
  Бабочкин смотрел на экран и думал- и стоило рисковать, чтобы выслушать очередную ахинею профессора! Сразу видно, что психиатрическая клиника по нему давно плакала и корабль его не случайно так быстро сошел с орбиты.
  "Ну что, согласны?"-переспросил профессор.
  - А если я скажу что согласен,- вслух произнес Феликс,- что будет?
  Эх, думал в доме найдет что-нибудь оригинальное, а тут очередная глупость.
  Он встал, чтобы выключить телевизор и удалиться через окно.
  "Я так и думал, что вы согласитесь, - кивнул удовлетворенно Поликарп Матвеевич.- Спасибо. Не даром я на вас рассчитывал.
  Профессор опять вытянул вперед руку с осколками: "Возьмите их, они за люком в потолке".
  Феликс поглядел наверх. В потолке он не увидел никакого люка, но он понял профессора. Такой же невидимый глазу люк "от воров" был и у него на даче. Бабочкин взял стул и стал пытаться приподнять доски потолка по углам. В противоположном от окна конце, ему это удалось. Он отодвинул в сторону четыре скрепленные между собой доски, запустил руку в черную дыру. И сразу что-то нащупал. Это была небольшая мельхиоровая шкатулка. Она оказалась не заперта. Внутри неё на желтом бархате лежали два черных осколка. Аккуратно взял их и...соединил. Они сразу слились в одно целое. Или так просто показалось.
  Бабочкин услышал тонкий, пронзительный писк. Гораздо более сверлящий мозг, чем тот, что он слышал дома, исходивший от коробки с батарейкой. Голову сдавило, на глаза будто набросили черное покрывало. Кажется, еще секунда и мозг разлетится на мелкие осколки, как та банка во сне, в которую из парабеллума выстрелил конструктор Миловидов. Сознание собралось в точку и понеслось по краю гигантской газово-пылевой космической воронки с бешеной скоростью, неумолимо приближаясь к центру всепоглощающей черной дыры.
  
  Очнулся Феликс от сильной тряски. Он не верил своим глазам, потому что находился ни где- нибудь, а внутри космического корабля. Перепутать было невозможно, потому что сам не раз, снимая репортажи, забирался внутрь пилотируемых "Союзов", на которых космонавты отправлялись к "Миру", а потом к МКС. Правда, этот корабль был более просторным, по сравнению с "Союзом". Но в общем всё то же самое- приборная панель, мониторы, хотя еще какие-то совсем простые, черно-белые.
  Тряска усилилась. Из-за приборной доски появилась голова в шлеме с микрофоном. Это был профессор Миловидов, только очень молодой. Не узнать его было невозможно, основные характерные для него черты лица не изменились. Поликарп Матвеевич улыбался, обнажая большие, белые зубы.
  -Ну что, готовы, Феликс Николаевич?-спросил он.
  -К чему?
  -К полету, разумеется.
  "Альтаиры! - раздалось по громкой связи.- Счастливого пути!"
  -Ну что же вы, Феликс Николаевич, скажите что-нибудь историческое для потомков. Только не "поехали".
  -Куда поехали?
  -На Луну, разумеется. Давайте, говорите, руководитель полетом ждет. Не вежливо ничего не отвечать на пожелание доброго пути. Ну же! Тумблер связи переключите.
  Феликс напрягся. Снится что ли всё? Разумеется, какой еще полет на Луну! Сказать нужно чего-то историческое? ну извольте. И во сне нужно быть на высоте. Нащупал тумблер на гарнитуре, какие были во время его службы радистом в войсках ПВО под Серпуховом. Переключил.
  -Хм. Американцы протоптали на Луну маленькую тропинку, наша страна проложит на Луну широкую магистраль,- сказал он не без пафоса.
  Вероятно, в ЦУПе бурно зааплодировали.
  -Замечательно,- сказал Миловидов. -Вот что значит журналист. Недаром вас включили в дублирующий экипаж.
  Тряска стала запредельной, а потом Феликса придавило, словно гигантской ладонью к креслу-ложементу. Ремни стянули грудь, врезались в бедра. Стало трудно дышать. Перегрузка росла с каждой секундой. Ракета явно отрывалась от стартового стола. Бабочкин закрыл глаза. Лучше уж проснуться, чем терпеть эти невыносимые вибрацию и перегрузку.
  "Двадцать секунд, полет нормальный, - раздалось в динамики. -Пятьдесят секунд- все системы носителя в норме.... 125 секунда полета, отделение блока "А". Есть включение блока "Б".
  Вскоре вибрация заметно ослабла, а рука, вдавливающая в кресло, отпустила. Феликс посмотрел на Миловидова. У того на лице застыла блаженная улыбка.
  -Если меня включили в дублирующий экипаж, почему же я лечу?
  -Основной экипаж сняли с полета за два дня, у Леонова появилась на груди странная сыпь. Ха-ха. Моя Полина постаралась, на проводах подсыпала Алексею Архиповичу в салат устричный порошок, на который у него жуткая аллергия. Пока разбирались...Первые дублеры Быковский - Рукавишников по счастливой случайности попали в автоаварию, не серьезную, но всё равно посылать их на Луну не решились. Вторые- Волошин -Добровольский оказались политически неблагонадежными. Кто-то написал в ЦК письмо, что Волошин читает по ночам Солженицина и спьяну хает советскую власть.
  -Вы анонимку настрочи?
  -Я,- охотно и радостно согласился Миловидов.-Государственной комиссии ничего не оставалось, как послать на Луну нас с вами. Не откладывать же старт.
  -Но как я-то попал в экипаж?
  -В Политбюро решили, что первый полет СССР на Луну должен освещаться подробно и ясно, хорошим литературным языком, что называется, изнутри, одним из членов экипажа. Для этого он должен быть профессиональным репортером. Вы выиграли всесоюзный конкурс среди журналистов, пишущих о космосе.
  -Политбюро, всесоюзный конкурс? Какой же теперь год?
  -Ну разумеется 1972. Какой же еще! 15 января. Американцы закрыли свою лунную программу запуском "Аполлона-17", а мы не сдаемся.
  -То есть, это тот пятый запуск Н-1, который отменили и мы в корабле Л-3?
  -Конечно, другого у СССР нет. Сутки на орбите, несколько витков вокруг Земли для разгона гравитацией, и к Луне. А там, через открытый космос в скафандре "Кречет", я перейду в спускаемый лунный модуль.
  -Да, знаю. В этом вся абсурдность проекта- между лунным орбитальным аппаратом и лунным кораблем нет переходного отсека. Проект делался на бровях, лишь бы догнать американцев.
  -Мелочи, главное, что мы на пути к достижению своей цели.
  -Вы на пути. Мечтаете вернуть украденный камушек Луне. Но вы же украли его не у Луны, а у СССР, которого уже нет.
  - В 1972 Союз еще дышит полной грудью, а долги нужно возвращать.
  На это у Феликса не нашлось что сказать. Выяснять как он вообще оказался в брежневской эпохе, было совершенно бессмысленно, потому что этого по определению быть не могло.
  Бабочкин взглянул в широкий иллюминатор, в котором медленно удалялась, становясь все более голубой и невероятно красивой, Земля.
  "Есть выход на промежуточную околоземную орбиту,- сообщил по радио голос оператора ЦУП.- Высота 220, наклон орбиты 51 и 8".
  "Поздравляю, Альтаиры,- сказал руководитель полетом.- Всё по плану. Слушайте сообщение ТАСС".
  Через некоторое время в динамиках загремел торжественный голос Юрия Левитана:
  "Говорит Москва, работают все радиостанции Советского Союза. Передаем сообщение ТАСС. Сегодня 15 января 1972 года в 10 часов 02 минуты с космодрома Байконур осуществлен успешный запуск советского пилотируемого космического комплекса "Н-1Л3"- "Звезда" к спутнику нашей планеты -Луне..."
  
  
  
Оценка: 2.80*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"