Обед прошел в молчании и почти все блюда остались нетронутыми. Старший сын Элендиля не появлялся дома уже два дня. Уехал он, не сказав ни слова ни отцу с матерью, ни жене, ни главе семьи - лорду Амандилу, и выбрал такое время, когда дома были одни женщины и дети, да и те гуляли в саду, наслаждаясь последним теплом уходящего лета. Сначала думали, что он отправился на верховую прогулку или в город, но когда Исильдур не появился ни к обеду, ни к ужину, над домом главы Верных нависла тревога. Пока еще Зигур старался сохранить видимость законности, да и Амандиль не думал, что Ар-Фаразон совсем забыл родство и старую дружбу. Но кто знает... К тому же, если горячий нравом Исильдур решил причинить вред королю или его советнику - то у них будет самый законный повод казнить его.
Лорд Амандиль комкал салфетку, смотря невидящим взглядом в противоположный конец стола, на опустевший стул своей супруги, которая скончалась несколько лет назад, и размышлял о том, что теперь можно сделать, кого и куда послать на поиски. Что мог задумать Исильдур? Перед его исчезновением Амандиль рассказывал Исильдуру и Анариону о Древах Валинора, об их прекрасном потомке - Нимлот, Белом Древе, которому грозила беда - Саурон желал сжечь его в своем храме. Куда мог поскакать его горячий внук? В Арменелос, вызвать на поединок Зигура? К королю, умолять не причинять вреда Древу?
Дверь распахнулась без стука, и Амандиль вздрогнул. Так могли входить только члены его семьи... или солдаты Зигура. Но все члены семьи правителя Роменны собрались за столом - за исключением одного Исильдура.
Но это был не Исильдур и не начальник королевской стражи. В залу ворвался Барахир, старый слуга Амандиля - без стука, без поклона. На лице старика была смесь радости и тревоги. Пройдя несколько шагов к Амандилю, он запоздало поклонился.
- Лорд! Лорд Амандиль! - старик закашлялся от волнения.
Амандиль поспешно встал и подал слуге стакан воды. Сейчас ему было не до обеденного этикета. Остальные застыли в молчании, сидя на своих местах, будто окаменев. Только взгляды - тревожные, со слабым трепетным язычком огня надежды на самом дне, выдавали в них живых людей.
Барахир, наконец, отдышался.
- Лорд Амандиль! - сказал он твердо. - Мастер Исильдур...
- Что, что с ним?! - Итарильдэ, жена Элендиля, не выдержав тревоги, вскочила со своего места и тоже подбежала к слуге.
- Он жив, жив, госпожа! Не беспокойтесь так! - пальцы Барахира, которые он приложил к сердцу, дрожали. - Но... он только что приехал... раненый, весь в крови... почти свалился с коня... Мы с Берегондом его уложили в спальне на первом этаже, Майвэ побежала за нашим лекарем, а я сразу к вам...
- Ох... - Итарильдэ вцепилась пальцами в щеки, тяжело дыша. Потом, не говоря ни слова, побежала к выходу из залы так быстро, как позволяли ее годы и подол платья. Тут же с сидящих за столом как будто спали чары, первым встал Элендиль, подав руку Миривен, жене Исильдура, у которой подгибались колени, последней поднялась супруга Анариона, носившая под сердцем дитя. Не говоря друг другу ни слова, все они поспешили к двери. Последним ковылял старик Барахир, все еще держась за сердце, которое беспокоило его уже несколько лет.
***
Итарильдэ и Миривен устроились у изголовья раненого, Элендиль сел справа от кровати, лицом к Исильдуру, Амандиль встал слева. Анарион с женой и сыном Исильдура сели на скамью у стены. Прибывший лекарь не смог осмотреть больного, потому что при попытке раздеть его, Исильдур принялся отбиваться и звать лорда Амандиля - мол, когда он придет, тогда Исильдур и позволит осмотреть рану. Все это лекарь шепотом говорил Амандилю. Владыка Роменны кивнул и положил руку на горящий лихорадкой лоб внука.
Веки Исильдура приоткрылись. Он поднял слабую правую руку и, взяв в нее ладонь Амандиля, поднес ее к губам.
- Лорд... лорд Амандиль! - зашептал раненый, тяжело дыша. - Только вам... Кто еще здесь? Останьтесь... только вы с отцом, брат... мама и ... Миривен...
Амандиль повернулся к Анариону. Тот все понял и, взяв под руку жену, позвал за собой сына Исильдура. Мальчик послушно вышел вслед за дядей, а вскоре Анарион вернулся один. Барахир, поклонившись Амандилю, тоже покинул комнату. Лекарь медлил, но владыка властно указал ему не дверь и тогда целитель ушел. Амандиль слабо улыбнулся. Во времена Зигура лучше не знать опасных тайн.
- Мы одни, Исильдур. Говори, что хочешь сказать, и позволь, наконец, перевязать и осмотреть тебя, - Амандиль говорил спокойно, хотя в душе у него все сжималось. Он повидал немало ран и уже понял, что Исильдуру нелегко будет оправиться... если он вообще оправится.
- Вот... Исильдур принялся лихорадочно шарить у себя на левом боку, пытаясь расстегнуть пуговицы кармана куртки. У него ничего не получалось, пока Амандиль не помог ему. Тогда Исильдур вытащил из кармана нечто круглое, размером с яблоко, завернутое в белый платок, и протянул эту вещь Амандилю.
- Что это? - Амандиль развернул ткань и увидел нечто похожее на... да, пожалуй на некий плод. Но владыка никогда не видел таких плодов. Размером он был с яблоко и покрыт бархатистой светло-серой кожицей. Черенок плода был грубо оборван, а не срезан.
Слабая улыбка тронула губы Исильдура.
- Вы сами рассказывали нам... о чудесных древах, лорд Амандиль... а их плодов давно здесь никто не видел.
Амандиль задохнулся от изумления. Он все понял. Плод Нимлот! Неужели? Их, и правда, не видели в Нуменоре уже лет сто... Древо не плодоносило уже долго, некоторые думали даже, что оно исчахнет и умрет, не произведя потомка.
Исильдур меж тем продолжал:
- Я не мог сидеть здесь... поскакал в Арменелос... там случайно узнал про плод и понял... что нужно делать.
- Ты... ты рисковал собой ради какого-то плода, Исильо? - Итарильдэ, хоть и была безмерно счастлива, что сын вернулся живым, не смогла скрыть раздражения.
- Мама... - Исильдур слегка повернул голову в ее сторону. - Есть вещи... которые больше, чем ... собственная жизнь. В конце концов... у тебя есть еще Анарион... и твои внуки... а у Нимлот - больше никого нет. Плод... был один.
- Ты дрался со слугами Зигура, что поставлены охранять Нимлот, - Элендиль говорил скорее утвердительно, чем вопросительно. Исильдур прикрыл глаза в знак, что отец угадал правильно. - Что же... - продолжал сын владыки Роменны, - с этим Древом связана судьба королевского рода, как говорят. Я не могу упрекать тебя, сын... есть вещи, которые больше, чем собственная жизнь, в этом ты прав. Хотя ты мог бы открыться хотя бы мне и лорду Амандилю.
- Чтобы вы... запретили мне это опасное дело? - Исильдур слегка усмехнулся. - Нет уж... К тому же... если бы я попался... то мог бы с чистой совестью сказать... что вы ничего не знали.
Итарильдэ испуганно прижала руку к груди. Только сейчас она воочию представила себе, что сын мог попасть в застенки Зигура, о которых ходили самые мрачные слухи. Тогда смерть Исильдура была бы для них всех лучшим выходом, включая его самого. Миривен рядом с ней тихо заплакала. Анарион смотрел на старшего брата с восторгом, к которому примешивалась легкая зависть.
Амандиль тронул за плечо сына.
- Ты вырастил достойного потомка Берена и Лутиэн, Элендиль.
Исильдур при этих словах вновь улыбнулся.
- Сохраните плод, лорд Амандиль...А я всегда знал, что добуду у Врага... сокровище.