Он редко вспоминал об этом, теперь, хотя раньше возвращался к тому злосчастному моменту не раз и не два каждый день. Пешеходный переход. Зелёный свет. Заворачивающий на большой скорости полудурок. Потом были четыре месяца комы, отключение от аппарата, относительно пышные похороны. И вот уже через пару недель он стоит посреди кладбища, вместо тела - гротескный скелет с мерцающими красными звёздочками в глубине глазниц, полное непонимание того, что происходит, да ещё и на мир как будто наложили серый фильтр. Родственники-то обрадовались, а вот девушку, суть уже бывшую, найти не удалось. Не то смылась, стоило ему сыграть в ящик, не то от горя загремела куда-то. Об этом он жалел, пожалуй, больше всего. Первое время, пока чувства живых ещё не выветрились. Как говорят, это было обычным делом, когда человек умирал и воскресал в другом обличье. Поначалу, что характерно, его беспокоила тенденция к обесцениванию прошлого, но в итоге он привык.

Порой он думал о том, что предпочёл бы отправиться на тот свет, каким бы он ни был, потому что бытовуха вроде самоотключающейся по своей внутренней воле стиральная машинка, за которой приходилось следить, и тысяча других мелочей, были способны доконать и мертвеца. Скелет взял кружку и отхлебнул кофе, который тут же провалиться в метафорическую бездну, заменявшую вновь живому желудок. Метафорическая бездна была довольна.

Зазвонил телефон.

- Алло, - выжидающе произнёс скелет.

- Сегодня придёшь? - прозвучал весёлый женский голос с того конца.

- В ад или в бар? - полетела шутка на тот конец.

- Дурак, - последовала реакция всё тем же жизнерадостным голосом.

- Да, приду. До встречи.

Разговор закончился. Немёртвый снова уставился на стиральную машинку.

- Да стирай ты быстрее, чтоб тебя, - скрипучим голосом проворчал он.

***

Обжигающе-рыжее солнце клонилось к горизонту, предзакатная дымка искажала линию земли, и казалось, что длинный проспект ведёт прямиком в ад, куда в последнее время попадало всё меньше смертных душ. Когда скелет думал о том, почему так происходит, он представлял длинные очереди, играющие в змейку, на подступах к аду, а порой, когда настроение было чуть более оптимистичным, и к раю. Правда, каждый раз, как он приходил ночью в бар "Непринятые", он лишний раз убеждался в том, что бюрократия не справляется именно в аду.

Закончив тупить на солнце, он вошёл внутрь, но метафорическим ушам ударила вполне реальная музыка. Из колонок долбил "King Satan", удивительно, как много групп, восхваляющих силы тьмы ты узнаешь, когда не попадаешь на тот свет, а окружающие тебя такие же уже-не-мёртвые не-совсем-люди слишком серьёзно относятся к эстетике своего образа.

За угловым столиком на двоих его ждала девушка-суккуб с неописуемо соблазнительной внешностью, которая с лихвой оправдывала её статус, однако, скрытой под деловым костюмом, включавшем пиджак, брюки, серую неброскую рубашку, туфли на мужском каблуке и самые обычные скучные очки. Перед ней полыхала термоустойчивая рюмка с зелёной романтизированной донельзя жидкостью - абсентом.

- Что такой зловещий? - вопросил весёлый голос из трубки.

Стоит лишний раз отметить, что довольно сложно не быть зловещим, будучи скелетом с красными звёздочками в глубине чёрных глазниц, в затемнённом помещении, в котором на полную громкость играет сатанинский индастриал-металл.

- Опять по своей страдаешь? - задала она вопрос после некоторой паузы, когда собеседник уже сел на стул на другом конце столика.

- Нет, - краткий ответ был в той же степени правдив, в которой и лжив. Очевидно, не-смерть накладывала на разных своих жертв разные эффекты, соответствующие тому, во что те перерождались. Скелеты в массе своей становились крайне несклонными к эмоциям и их переставало волновать то, что происходило в прошлом. Но ему всё же не давало покоя одна-единственная вещь.

- Ну что ж, - после глубокого вздоха суккуб уставилась на мерцающее пламя абсента. - Но ведь ты продолжаешь её искать, Хейди?

Естественно, при жизни ныне-скелет не был никаким Хейди, ровно как и его собеседница не носила имени Лили, но в после-жизни было принято менять имя. С этим правилом как-то ни у кого проблем не возникало.

- Давно этим не занимался, - ответил скелет, когда перед ним поставили "Манхеттен". - Как-то все варианты исчерпались, знаешь ли. Родственники ничего не знают, ни её, ни мои, друзья - тоже мимо, коллеги - туда же. Остаётся сидеть с тобой и "запивать горе", хотя я ничего не чувствую.

Коктейль полился внутрь скелета, метафорической бездне это понравилось куда больше, чем утренний кофе.

- Ты мог бы познакомиться с кем-нибудь ещё. Вечность долгая, мы друг другу надоедим. Я слышала, недавно появилась тут мавка, такая милая, если на спину не заглядываться, конечно...

- Лили, - флегматичным голосом перебил её Хейди, принимая из рук официанта-демона второй "Манхеттен", - я - скелет, я не способен испытывать интерес к кому-либо.

- Но я же тебе интересна, - хитро подмигнула ему девушка.

- Ты, как в той старой интернет-шутке про то, как интроверты заводят друзей. Как экстраверт ты увидела меня и сказала: "Этот мне нравится, заберу его себе в друзья". Не могу сказать, что у меня был особый выбор.

- Какой ты гадкий! - Деланно-обидчиво воскликнула Лили. - Вот и дружи с тобой после такого!

- Пей уже своё пойло, а то всё выгорит, - произнёс скелет, закидывая в себя второй "Манхеттен".

- Абсент мне нужен не для того, чтобы его пить, - отстранённо произнесла демонесса, смотря на свои руки, которые медленно покручивали рюмку по направлению против часовой стрелки, - а для того, чтобы он красивенько мерцал в темноте.

- Ну и дура, - на этот раз перед ним встали сразу три коктейля.

- Я-то может быть и дура, но в том, что скелет может надраться тоже логики не много. Даже не стыдно быть нелогичной в мире, который сам грешит нелогичностью.

- Мир - загадка, а мы в нём - букашки, - уже третий "Манхеттен" поспешил веселить метафорическую бездну.

- Жаль, что ты так и не нашёл свою девушку, и не узнал, что с ней стало, - задумчиво произнесла Лили. - Мне порой кажется, что разгадка так близко, стоит лишь чуть-чуть поднапрячься и ты снова будешь с ней.

На несколько секунд Хейди застыл, держа навесу опустошённый стакан.

- Раньше я часто думал об этом и пришёл к одному неутешительному факту, - глядя перед собой, произнёс он. - Склоняясь к версии о том, что рай и ад есть, она захотела воссоединиться со мной по ту сторону, а я, гад, воскрес. Глупо получилось. Смешно и глупо. Поэтому мне никто ничего не хочет говорить, не хотят "расстраивать", будто бы это возможно.

- Это... очень печально, - растерянно, возможно впервые за всё время общения, проговорила Лили. - Я тебе очень сочувствую.

Когда она подула, огонёк в рюмке потух. Одно ловкое движение и зелёный змей исчез в недрах организма суккуба.

- Не стоит, я как-то перестал быть сентиментальным в последние четыре года, - если бы скелет мог снисходительно улыбнуться, то он бы это сделал. - Но, спасибо тебе за эти слова.

Демонесса смущённо заулыбалась, кажется, это даже было искренне.

- Но давай не будем о грустном, мавка, говоришь, появилась? - увёл разговор в сторону Хейди. К печальной теме в ту ночь они так и не вернулись.

***

Утренний холодный ветерок проносился по неприветливым улицам серого северного города. Пускай возвращённый с того света и не чувствовал его, зато помнил ощущения. Он попрощался с наклюкавшейся куда больше него Лили, сажая её в такси, и отправился прогуляться по промозглым улицам. Он вспоминал о своих ощущениях во время десяток схожих прогулок, вспоминал о своей жизни, смерти и о человеке, с которым так и не встретился, после того, как вернулся. Главное - было помнить обо всём этом, потому что больше ему ничего и не оставалось.