Было это давно и летом, по-моему, в августе. Я прилетел с Вильнюса, куда попал с Клайпеды, а туда с Киева. В общем вернулся.
Тепло... лето... солнышко..., травка..., птицы поют, настроение хорошее, а, друзей давно не видел.
Быстро созвонился и вечером уже все сидели и слушали мои рассказы почти о заморских странах.
О Паланге, которую я видел из окна авто, о мелком и холодном море, о дюнах под Клайпедой, в которых я сгорел, о ночных кабачках, которых у нас еще не было, о людях, об архитектуре, вкусах и нравах...
Но вечер быстро склонился к закату и около десяти или одиннадцати вечера я откланялся, и чуть в приподнятом настроении, бутылочку мы все-таки опростали, или больше, не суть важно - намерен был отправиться домой, где меня никто не ждал...
Но. Выйдя из парадного, я вспомнил, что в соседнем доме, такой же свечке, (это важно) живет моя подруга, к которой я давно не заходил в гости поболтать.
Она иногда приглашала меня, когда ей было особенно одиноко...
Я легко преодолел расстояние двора, взбежал или вспорхнул в подъезд и оказался у общей двери за которой, как я помнил, было три квартиры. Об этом говорили и три звонка на дверях. Но номер квартиры я никогда не знал, не помнил, не обращал внимания. Это было не важно, я знал расположение её.
Лучше бы не знал.
Так вот, дверь закрыта... звонить всем не удобно, а поболтать - охота. Я вышел, обошел вокруг дома, позаглядывал в окна. Было тихо и темно, некоторые окна светились, но те за которыми жила моя подруга, были - темны.
- Это к лучшему,- подумал я.
Быстро сориентировался на местности, и определив кухню и балкон, приступил к выполнению плана, который моментально созрел в моей голове... Чтоб её...
И так, "Этаж первый, хоть высоковато, но я допрыгну" -, решил я, и быстро приняв решение, уже карабкался на балкон.
Тихо, тихо, так вскарабкался, никто меня не видел и никто не слышал. По крайней мере, мне так казалось.
Дальше, я на цыпочках, подошел к балконной двери. Она оказалась, как я и ожидал, не заперта, и я спокойно шагнул в знакомую, тихую и совсем темную кухню.
Очень тихо, ну просто беззвучно грохнулась табуретка, которую я толкнул, ("И зачем её ставить под дверью", - пронеслось у меня в голове) из-за этого, теряя равновесие, я облокотился на стол, вероятно, очень тихо перевернул какую-то тарелку или чашку..., что-то еще тише затикало или закапало...
-Молоко?- почему-то шёпотом подумал я.
Постояв пару секунд, взяв себя в руки и пытаясь хоть, что-то увидеть, хотя бы ушами, двинулся дальше.
Насколько я помню, кухня была большая и хорошая, но должна же она все-таки когда-нибудь закончиться.
Я почти был уже у цели, то есть у двери в коридор, руками ощутил, нащупав дверь, тихооонько повернул ручку, дверь без малейшего скрипа открылась и...в коридоре вспыхнул свет...
Нет, он не загорелся, и даже не вспыхнул, он взорвался. Потому что то, что я увидел, это могло быть все, что угодно но не светом...Свет, как известно имеет корпускулярно-волновую природу, но огромность корпускулы, которая, как мне сразу показалось излучала свет, скорее была похожа на снежного человека, или на огромную гориллу...
Продолжение последует...
- Стойстрелятьбуду! - просвистело у меня над головой!
- Чем?- пронеслось у меня в голове.
Я начал различать в свете, который, вначале, меня на некоторое время ослепил, более точные детали того, кто грозился стрелять.
Вы все, наверное, видели Аполлона, можно и Бельведерского... Так вот, передо мной стоял именно Он, но только без лука, без сандалий и даже без накидки. Мне показалось, что он был чуть побольше Аполлона, хотя с Аполлоном я лично не знаком и точно сказать не могу. Но детина была еще та...
Я и так стоял, замер, соображая.
А что я мог сообразить, я никак не ожидал такого поворота и конечно находился почти в ступоре, как иногда животные замирают при возникновении опасности. А опасность явно была, и она исходила от человека, как я уже точно увидел, стоящего передо мной, хотя и абсолютно голово.
Некоторое время мы внимательно разглядывали друг друга, и я всем свои видом хотел показать, что мы с ним одной крови и боятся меня нечего, тем более, что руки у меня были пусты, то есть ни топора, ни лопаты, ни автоматического оружия у меня в руках не было.
-Ты кто?- спросил Аполлон.
Странный вопрос, что я мог ответить? И с чего начинать, с даты рождения, профессии полученной мною в институте, фамилии имени отчества или моего хобби. Он точно подумал, что такое у меня имеется, и оно состоит именно в том, чтоб по вечерам лазить в окна или на балконы.
Второй вопрос был боле логичен и точен
- Что ты тут делаешь?
Аполлон, уже начал приходить в себя и потихоньку успокаиваться. Хотя спокойной и нормальной ситуацию вряд ли можно назвать.
В моей голове, как у Штирлица, за мгновение пронеслись различные варианты моего дальнейшего поведения, и я избрал единственный, и как мне тогда казалось, самый верный.
Я сообразил, что пугать или злить Аполлона не стоит, и хоть у него не было лука со стрелами, но все таки его весовая категория была намного выше моей, а так же он играл на своем поле и был в каких то двух метрах от меня. Спасаться бегством было уже поздно...
- Вы не поверите,- выдавил я из себя. Но моя странная улыбка и вдруг охрипший голос, вряд ли добавили оптимизма в ситуацию.
- Я вероятно ошибся домом, -продолжил уже более уверенно я.
За мной водилась способность заговаривать, точнее - забалтывать, возможную угрозу или возникшую проблему. Такое уже бывало со мной, и мне почти всегда удавалось с малыми или не большими потерями выходить, если не победителем, то точно не побеждённым из сложных ситуаций. Это было моё единственное оружие, потому как драться я не любил и не умел, да и почти никогда этим не занимался всерьез...
Хотя однажды...но это уже совсем другая история, а пока сосредоточимся на действии, которое разворачивалось в кухне и большущей прихожей.
И так, он, то есть Аполлон, предложил мне, не спеша пройти в холл и присесть на диван.
А сам быстро шмыгнул в спальню, схватил халат и тут же его накинув, предстал снова предо мной.
Я естественно не садился. Надо было оставить для себя хоть какие то шансы быстро передвигаться. Реакция у меня была всегда хорошая, не даром я защищал цвета институтской команды по футболу и не только. В шахматы я тоже играл.
И чем дальше, тем больше я понимал, что именно, почти шахматную партию мне придётся сегодня ночью сыграть. Но вероятно сначала возможен бокс. В прямом бою, у меня явно не было шансов.
Хмель, если он и был, уже напрочь улетучился, мозг четко продолжал просчитывать возможные варианты дальнейшей беседы, если можно так сказать, и дальнейших возможных ходов и действий моего случайного оппонента.
Инициатива, конечно, принадлежала ему. Он играл белыми, или подача его была первая.
И дальше выражаясь языком тенниса, первый сет он все же выиграл. Но хоть и преимущество и инициатива была на его стороне, так просто сдаваться я не собирался.
Следующий вопрос был, как прямой правый.
- К кому ты шел?
- К друзьям!- увернулся я.
- А почему ты здесь?- левой попытался меня раскрыть..
- Дом перепутал, темно, а они одинаковые,- не поддался я.
- Ты всегда к ним через балкон ходишь?- продолжал наседать он.
- Бывает,- парировал я.
- К каким друзьям?- опять левой.
- К своим, - не очень уверенно отбился я.
- Фамилия? - левый нижний.
- Они не причем, - блокировал я.
- Не скажешь, милицию вызову!- правый нижний в челюсть достал...
Он направился к телефону, снял трубку и в надежде посмотрел на меня. Я оставался спокоен.
Я уже представлял, как наконец то стражи порядка освободят меня от этого, не понимающего и совсем не романтичного Аполлона, как я им буду рассказывать, что на самом то деле произошло, и как мы будем весело смеяться. Как вдруг в дверях спальни появилась фигура и симпатичная головка женщины. Это была Она.
- Валя, ты этого человека знаешь?- спросил Аполлон.
Она наверное слышала весь наш разговор и понимала, что ситуация действительно сложная, и не только для меня... А может еще более усложнится. Вот тут то уже надо было сыграть два виста в темную... И все, конечно, зависит от квалификации игроков и того насколько они хорошо знают друг друга.
Валя спокойно посмотрела на меня, сказала: " Нет!" и проследовала вероятно, на кухню.
- А ты?- это уже ко мне...
- Увы, нет, - подыграл я.
- Почему, увы?- не сдержался Аполлон.
- Могло бы все объясниться, и упростится,- сказал я.
Хороший ход, после такого хода в шахматах ставят восклицательный знак. Я ведь чувствовал, что Валя все продолжает слышать....
Милиция вызвана. Сидим ждем. Как на ринге, в разных углах. Молчим. Разговор не клеится. Да собственно о чем можно говорить. Каждый думает о своем. Я догадываюсь, о чем думает мой оппонент и становится немного не по себе.
Тишина. Слышно тиканье часов. Уже полночь. Надо отдать должное Аполлону - меня не трогает. Ни словесно, ни физически, ведь я понимаю, при его то данных, он меня бы смог отделать так, что...представить - страшно.
Нормальный, интеллигентный мужик попался. Можно сказать, что с одной стороны мне еще и повезло. Правда с какой, я так и не смог понять.
Вероятно, что в других обстоятельствах, я бы мог с Аполлоном даже и подружится. (Тамбовский волк тебе - товарищ, почему вспомнилось).
Время тянется резиной. Стражи порядка не спешат.
Валя ушла в спальню, не проронив ни слова, и даже не посмотрела в мою сторону.
А что тут скажешь.
- Дурак - дураком.
- Кто?
- Ну я - конечно!
Мысленно разговариваю с самим собой и перебираю варианты. А их не так уж много.
Но все же продолжаю надеяться на моё красноречие и благосклонность фортуны, а так же на понимание страж порядка. Оптимист бля.. .
Время остановилось. Хочется пить.
- Может набраться наглости и попросить чашечку кофе?
- Да, да. Щас тебе будет, и кофе, и какова с чаем!
Час ночи, звонок у двери, приехали. Ну, "что день грядущий нам готовит?"
Зашли три здоровенных стража, все таки ехали на предполагаемое ограбление , правда почему то долго очень, наверное надеялись, что сбегу. Один постарше, так лет около пятидесяти, два - моложе, до тридцати лет.
Не сразу сообразили - ху есть кто.
Хозяин, он же Аполлон, вкратце обрисовал картину...маслом.
Я держался своей версии.
Ну всё. Формальности закончились, один из стражей, взял меня за ремень, чтоб не сбежал по дороге, и мы откланялись.
На улице ждал милицейский "бобик", меня без всякой предвзятости посадили сзади, за решеточку и мы двинулись в путь, к моему призрачному счастью.
По дороге я попросил, остановиться, чтоб я мог спокойно им, в лицах, обрисовать случившееся, и после того, как мы весело посмеёмся, они меня отпустили, или вообще подкинули домой, так как время позднее.
Но... не тут то было...
Стражи выслушали мою версию на ходу, и должной реакции и бурных аплодисментов, которые я так самонадеянно ожидал, почему-то не было. А старший, которому пятьдесят, даже недовольно покосился в мою сторону, и что-то пробормотал.
От него явно исходила угроза. Это я сразу почувствовал. И мне стало как-то тоскливо.
Мой план начал трещать по всем швам, и я понял, что мне предстоит очень не легкая партия.
Дебют партии я, явно проигрывал, и инициатива все еще оставалась в руках моих оппонентов. А их уже становилось больше. Мне явно не хватало союзников. Но где их искать? Это вопрос. Выбирать особо не приходилось, и я понял, что надо использовать то, что имею. То есть, каким то образом на свою сторону склонить кого-то из стражей. Но как? Это тоже вопрос, но не столь тяжелый.
Я уже точно знал, что вероятнее всего, ночь мне придется провести в участке.
И сейчас многое зависело от начальника с которым, естественно, должна была состоятся встреча, и на которую я возлагал большие надежды. Но тем не менее мне стало уже не до смеха.
Мы подъехали к пятиэтажной хрущевке, где первый этаж, а может и больше занимал участок милиции N-ского района. Вышли.
Была чудная и тихая украинская ночь. Оказывается за время моего отсутствия в мире прошелестел легкий, теплый, летний дождик, и все деревья стояли теперь чисто вымытые, и листочки весело отражали своими дождевыми капельками свет уличных фонарей.
Пахло прибитой пылью, бензином из "бобика" и еще чем-то неуловимым.
Меня сопроводили в приемник, но не закрыли ни в одну из клеток, в которых уже коротали время несколько неудачников сегодняшнего дня.
Это меня немного воодушевило. Я присел за столом у окна и стал ждать начальника, Мне также предстояло подготовить и обдумывать свою речь, которую намерен был произнести в свою защиту, как без невинному, правда, скорее - без вины виноватому, случайному человеку, которому просто не повезло.
Мое нынешнее положение можно обрисовать всего одной фразой - просто я оказался в не нужный час и в не нужном месте...
4..
Он пришел.
Я встречал, как положено стоя. Если бы я увидел его на улице, то никогда бы не причислил к тем, чья "служба и опасна и трудна".
Он был, как принято теперь говорить весь в "джинсе". Не высокого роста, коренастый, лет тридцать пять, хорошо подстрижен, и вообще производил впечатление такого вот преуспевающего молодого человека, то ли завмага, то ли завсклада.
Вкратце ему уже изложили суть дела.
Можно сказать, что некая необычность это самого дела, его заинтересовала, и потому он явился довольно быстро, я даже не успел отрепетировать или наметить разные варианты обороны. А то что мне придется обороняться, у меня уже никаких сомнений не было, особенно после одного выражение старшего, который меня сопровождал, что будь его воля или будь он на месте Аполлона, то рубанул бы меня топором, а потом пусть бы разбирались, кто и зачем.
Другие стражи, которые несли дежурство, можно сказать, даже сочувствовали мне, и один, по моей просьбе принес стакан воды, так необходимой мне.
В общем, мнения разделились и в предбаннике приемной, на время воцарилась тишина, иногда прерываемая звонками телефона, с сообщениями о еще каких то катастрофах или других всяких не порядках, происходивших в городе, где требовалось вмешательство парней дежуривших этой ночью в на этом участке...
И так, Виктор Иванович, так звали капитана в "Джинсе" внимательно меня выслушал, не перебивая, и задумался.
А было от чего. Ну во-первых - если б я был настоящий вор, который задержан и т.д., то на меня можно было списать еще пару тройку каких-нибудь квартирных краж.
Во вторых - я явно не подходил на роль домушника рецидивиста, а глядя, на мое комсомольское прошлое и пролетарское происхождение, а также отсутствие ранее каких либо приводов в милицию, не совсем вписывался в рамки стереотипов представления о представителях вышеозначенной профессии.
А в-третьих, капитан был нормальным человеком и понял всю тупость, глупость и курьезность ситуации и вероятно был готов помочь дураку, который сидел перед ним.
Конечно, хода его мыслей я не знал, и честно сказать мне было не сладко, но я пытался держаться. И даже сказал, что за мной не "заржавеет", если ему, то есть капитану удастся разрулить эту ситуацию.
К его чести, надо отметить, он не стал торговаться или набивать себе цену, сказал, что постарается всё выяснить и помочь мне.
Мы уже почти договорились о дальнейших действиях, как у дежурного прозвенел очередной телефонный звонок.
Требовалось срочное участия капитана, так как "кто-то кое-где у нас порой
честно жить не хочет", и ему предстояло провести "незримый бой". Но бой предстоял даже очень зримый, так как произошло где-то убийство и капитан немедленно отбывал на место происшествия, пообещав мне по дороге посетить злополучный, для меня дом, и провести рекогносцировку действий на местности.
Я, конечно, попросил его улучить, как то минутку, и без свидетелей, тет а тет, поговорить с Валей.
Капитан и это мне пообещал, но при этом - вскользь заметил, что если она, вдруг, логику женскую предугадать сложно, а что в этой ситуации логично, а что - нет, даже я не мог точно сказать, ответит, что меня не знает, и никогда не видела, то мне может светить за моё деяние - от пяти до восьми лет лишения всяческой свободы со всеми вытекающими от сюда последствиями.
Такое известие не добавило мне оптимизма и капитан не стал меня ободрять, вероятно, в воспитательных целях...
Он ушел, а я остался на том же месте, то есть меня не стали перемещать в клетку, значит, мой статус после разговора с капитаном не понизился. Это хорошо.
Но мысли, мои скакуны, начали прыгать в разные стороны и ни как не давали мне сосредоточиться и успокоиться. Мне рисовались картины, одна страшнее другой.
Я полностью осознал глупость своей выходки, понимал, что я подставил не только себя, но и Валю.
А также и совсем не винного человека лишил сна и, наверное, теперь - покоя. Возможно, даже заронил некие сомнения в его душу. Это касается Аполлона.
Я пришел к не утешительному для себя выводу, что приму и пойму любое решение Вали, какое бы она не приняла, в смысле того, что она скажет капитану о нашем знакомстве.
Чем глубже и дальше я погружался в анализ возможных вариантов, тем тоскливее и безрадостнее представлялось мне моё будущее.
Я откручивал и прокручивал свои действия еще и еще. И пришел к выводу, что лучшим вариантом, было бы мне, когда я только увидел Аполлона, когда он еще не пришел в себя и был абсолютно голым, - это ретироваться, то есть выпрыгнуть щучкой с балкона и...
В этом случае тоже могли возникнуть разные осложнения, но история, к сожалению, не принимает сослагательного наклонения, и приходилось мириться и довольствоваться тем, что я имел на данную минуту.
А в данную минуту за окном полоскался в предутреннем тумане рассвет. Я смотрел в окно и завидовал ранним людям, спешащим по своим делам. Кошкам, вышедшим на утреннюю охоту и даже воробьям, галдевшим на ветке под окном.
Рассветной порой всегда обостряется восприятие всего сущего и значительно меняется отношение и оценка событий и даже намерений, которые были вечером, а тем более - ночью. Вот и у меня происходила переоценка ценностей. Особенно, что касалось моего ума, способностей, идей, прожектов и поступков. Чем выше поднималось солнце, тем ниже опускалось моё настроение...
Прошло уже два часа, как капитан отбыл на задание. Я боялся, что у него не будет времени, заняться моим делом, а это может усугубить и без того не завидное моё положение. Да и еще мне как-то предстояло попасть на работу. Мысль о работе, вернула меня в реальную действительность.
- Всё, хватит киснуть, - сказал я себе и начал более прагматично оценивать свое положение.
У меня есть друзья, и разные - друзья, и они мне помогут, если возникнут действительные проблемы, на то они и друзья.
Я не хотел думать о том, что многие, так называемые друзья, только тогда друзья, когда у тебя нет проблем. Я же, вроде, никогда никому не отказывал в помощи, если надо было.
-Ладно, посмотрим,- решил я, и в этот момент, в вестибюле показался капитан.
Он явно устал, но более я ничего не смог прочитать на его лице. Увидев меня, он молча кивнул мне, тем самим, приглашая следовать за ним... Мы прошли по длинному коридору и по лестнице поднялись то ли на четвертый, то ли на пятый этаж.
Открыв, вероятно, свой кабинет, он прошел за стол, бросил на него протокол, как я потом узнал, мой и не совсем дружелюбно бросил мне: "Садись!"
5.
- Даа, - протяжно начал он, - я тоже могу иногда прыгнуть в гречку, но тааак?
Капитан выдержал театральную паузу, продолжил по делу.
- С женой я говорил, она подтвердила, что знает тебя...но муж требует - крови!
Надо хорошо подумать, как быть дальше. Все таки, официальный звонок, вызов во всех службах зафиксирован. Вот протокол.- он указал на бумаги лежащие на столе и после минутного раздумывания сказал:
-Ладно, ты сейчас иди домой, а в десять часов, как штык, чтоб был у меня.
Мы еще перекинулись ничего не значащими фразами, вспомнили о моей работе ( все данные обо мне были у него в бумагах на столе, кто я и что я, адрес, место заботы и т.д).
Он справился, успею ли я? Я заверил, что непременно и мы расстались.
Я, конечно, от души поблагодарил капитана, сказав, что буду на веки ему обязанным, если он все же закроет это дело. Я попрощался и вышел.
На крыльях, почти, свободы я слетел с четвертого или пятого этажа, и замедляя ход на выходе, спокойно покинул помещение участка, меня никто не останавливал.
Мне так и хотелось спеть: "Свобода! Свобода! Свобода!"
Но свобода была еще не полная и поубавив свой пыл, я попытался сориентироваться на местности. Ведь не знал куда меня ночью привезли.
Да. Друзья великая сила. Но они есть не только у меня.
И еще я понял одну вещь или две, - жажда крови, как и жажда жизни - великое дело.
А месть, наверное, самая сладкая составляющая жизни - униженного и оскорблённого.
Я, вдруг, полюбил театр, особенно - театр одного актёра, где действующее лицо - АДВОКАТ.
Встать! Суд идёт...
Мой "джиносовый" капитан, вскоре получил майора, был переведен в главк и возглавил отдел.
Я же каждый месяц хожу в некое заведение, где напротив моей фамилии ставят галочку.
Аполлон и Валя переехали в другую квартиру, и их след затерялся где-то в Млечном Пути.
А самое главное - я поставил решетку у себя на балконе, хоть и живу не на первом этаже...