Коновалов Сергей : другие произведения.

Всякий раз, как появляется дело достойное,

чтобы им заняться, имеет смысл поручить

его человеку, способному с ним справиться

Лоуренс Дж. Питер

1997 год

13 июня

пятница

Было жарко, и я собирался провести выходные на даче вдвоем с Леной.

Была пятница, тринадцатое.

Выезд из города, последний пост ГАИ, я вдавливаю педаль газа в пол, разгоняя свой Мерседес, стрелка спидометра заходит за отметку 200... и в этот момент звонит телефон!

Привет, мастер, это Соловьев. Ты где?

В машине на дачу еду.

Возвращайся. Тут у одного парня неприятности появились, обещал десять штук грин, если поможешь.

Позвони Акашеву, он поможет.

Я уже звонил, они встретились, и полковник сказал, что без тебя не справится.

Я еду на дачу. Приеду в понедельник...

Этого парня убьют, пока ты ездишь!

И бросил трубку. Я тоже бросил. Вот такой он, Саша Соловьев. Лена подобрала у меня из-под ног телефон и набрала номер своего отца, чтобы сообщить ему, что эти выходные она проведет у него. Если после этого звонка она передумает выходить за меня замуж, до понедельника не доживут ни друг Соловьева, ни он сам.

* * *

13 июня

пятница

10:30

Ударом ноги я распахнул дверь соловьевского кабинета. Кабинет был пуст. Странно, учитывая информацию, которую сообщил мне охранник на входе тридцать секунд назад. Последний поведал мне, что Александр Юрьевич, Дмитрий Николаевич и Денис Антонович ждут меня в кабинете, кроме них и охраны в здании никого нет. Ну, нет, так нет. Не очень-то и хотелось. Я уже собирался развернуться и уйти, когда дверца шкафа, стоящего в углу, приоткрылась, и из-за нее показался нос Соловьева.

Мастер, это ты пришел?

Нет, это пришли твои проблемы! Какого на фиг ты меня в такую погоду возвращаешь с дачи, вытаскиваешь практически из свадебного путешествия...

Не ругайся, мастер, в понедельник все равно дожди начнутся.

Тоже мне, барометр нашелся! Да ты у меня...

Соловьевский нос опять исчез в шкафу, дверца плотно закрылась. В коридоре послышались шаги. Я спрятался за дверью приемной и достал свой Смит-Вессон 1006. Шаги приближались. Вместе со звуком шагов различался еще какой-то звон. Наверное, они что-то пили, а когда Акашев пошел мыть посуду, Соловьев спрятался.

В кабинет вошел Акашев. Без пиджака, в одной рубашке, поверх которой накинута оперативная кобура, галстук распущен и заправлен в брюки. В руках у него было три только что вымытые чашки, четыре ложки и одно блюдце.

Привет, мастер, а ребята где? Я, вроде, когда уходил, они здесь были.

Не знаю, может, в шкаф спрятались.

Ха-ха, поморщился Акашев, очень смешно.

Дверца шкафа, стоящего в углу, приоткрылась, и из-за нее опять показался нос Соловьева.

Дима, это ты пришел?

Нет, это пришли твои проблемы!

Не ругайся.

Да пошел ты... Из-за ерунды какой-то таких людей припахал на выходные!

Акашеву, видимо, тоже не понравилось, что грядущий уик-энд придется посвятить любимой и, к тому же, в данном случае хорошо оплачиваемой работе.

В чем проблема, полковник? я похлопал его по плечу, работать не хочется или деньги не нужны стали? Ты же, вроде, на БМВ копил?

А ты, мастер, спроси у этих дуриков, какая работа! Идиотизм полнейший, пробурчал капитан себе под нос.

К этому времени Соловьев и его друг уже вылезли из шкафа и расположились на диване в приемной. Друг Соловьева, которого, по словам последнего, должны были убить в ближайшем будущем, оказался высоким худым брюнетом лет тридцати в черных кроссовках, черных джинсах, черной вельветовой рубашке и черных очках (и это когда на улице что-то около тридцати!). Где-то я его видел...

Денис Лебедев, музыкант.

Ну, конечно! Это же поп-звезда, лидер группы БИС! Вот уж не думал, что его Денисом зовут. Ну, Соловьев и негодяй! Такие знакомые у него есть, а я билеты на БИС по сто тысяч покупал! Вообще-то музыка у них ничего, нормальная. И что, кто-то у нас на носителей искусства теперь охотится? Стоп! Он же погиб вчера в автокатастрофе!

Сергей Коновалов, я протянул ему руку, которую он пожал. Ничего, рука теплая. Да и так, внешне на труп он не похож. Тем более после автокатастрофы. Бледноват, правда, да глаза за очками такие... на выкате. Чем могу служить?

Возможно, Вы слышали про автокатастрофу вчера...

Да, конечно. Кстати, как Вы себя чувствуете?

Он усмехнулся.

Спасибо, нормально, если не считать некоторых неудобств, связанных с исполнением роли покойника.

Не могли бы вы пояснить?

Конечно. Только заранее прошу простить за то, что мое повествование наполовину будет состоять из предположений. Вам, возможно, известно, что я являюсь руководителем довольно популярной в России группы.

Действительно, начал он с предположений довольно популярной правда, нескромно?

Да, я слышал. Не могу сказать, что являюсь поклонником Вашего таланта...

... однако от пары халявных билетиков на концерт не отказался бы, буркнул Акашев.

Если позволите, я продолжу. Прошлую среду мы давали концерт в одном ночном клубе в Москве. Во время перерыва выступления я поднялся на второй этаж... просто так, погулять, посмотреть, заглянул в какую-то дверь, там было служебное помещение. Когда я направился к выходу, подошел к двери, то случайно услышал разговор хозяина ночного клуба с одним, видимо, банкиром. Речь шла о том, что какой-то Коля из Нижнего хочет вернуть долг и с ним надо разобраться. После того, как он это сказал, он заметил меня, но я сделал вид, что ничего не слышал. Это было позавчера, в среду, а сегодня, если Вы слышали...

У себя в офисе был застрелен предприниматель Николай Демченко, продолжил я, простите, что перебил, продолжайте, пожалуйста.

Спасибо, он отблагодарил меня вежливым поклоном. На сегодня у меня была назначена встреча в Нижнем. Я хотел приехать вчера, переночевать в гостинице, чтобы сегодня быть в форме. К тому же один мой друг попросил меня подбросить его до Владимира. Мы выехали вчера из Москвы в час дня. Как выехали из города, он сел за руль, а я пошел на заднее сиденье поспать. На границе области нас стал обгонять какой-то джип, черный... кажется, Тойота. Он бортанул наш Галант сначала один раз, потом... потом не помню. Я, распахнул дверцу и вылетел из машины. А Галант скатился по обрыву и взорвался внизу. Вот, собственно, и все. Поскольку труп в Мицубиси обгорел, и опознать его невозможно, моего друга приняли за меня... он судорожно перевел дыхание. Я тут же позвонил Александру Соловьеву, ничего более безопасного я придумать не смог, он прислал за мной, и вот я здесь.

Он нервно пригладил волосы.

Вы сможете опознать человека из Тойоты? продолжал я беседу.

Их там трое было. Одного, наверное, смогу, а, может быть, и нет.

И вы, Денис, полагаете, что кто-то из тех двоих, чей разговор вы подслушали, нанял киллеров, чтобы заткнуть вам рот?

Да, он утвердительно кивнул головой.

А мы-то, сорвался Акашев, мы-то тебе зачем? Найми телохранителей, в конце-то концов!

А толку-то? Все равно они меня убьют, если захотят.

И, я подошел к нему вплотную и посмотрел ему в глаза, нашу миссию вы видите в том, чтобы они не захотели вас убивать?

Именно так он нашу миссию и видел.

Мастер, Акашев подошел ко мне и взял меня за рукав, пойдем почирикаем.

Мы с Акашевым вышли в коридор.

Ну и что мы с этим чудом делать будем?

Это он меня спрашивает?! А я-то откуда знаю? А! Придумал!

Набьем морду Соловьеву за то, что он нам выходные испортил!

А потом?

А потом этому... Денису.

Точно, поддержал мою идею Акашев, и возьмем с киллеров деньги, а то мы их работу, получается, делаем!

А если этот Денис заплатит больше, чем киллеры?

Тогда набьем морду киллерам, спокойно ответил капитан.

* * *

13 июня

пятница

12:15

Интересно, по каким критериям этот банкир подбирал себе секретаршу? Ноги отрастила по метру с лишним, а соображает слабо. Ну кто, скажите, в тридцатиградусную жару предлагает гостям чай? Горячий. Акашев, однако, на чай согласился при условии, что он будет подан со льдом. Лето же... только и смогла на это ответить секретарша, видимо, имея в виду, что летом в наших краях льда не бывает.

Самого банкира на месте не оказалось, у него, видите ли, объезд владений, то есть он ходит по банку и говорит всем, кто что не так делает, а в ночь вообще в Москву собирается, а оттуда вроде бы еще куда-то. Я оставил Акашева в приемной ждать хозяина (а главное, поболтать с девушкой), а сам отправился бродить по банку.

Если честно, меня не покидала надежда провести уик-энд на даче с невестой, для чего, как вы сами понимаете, необходимым и достаточным условием являлось завершение дела максимум в течение двадцати четырех часов. Поэтому, повесив рок-звезду на капитана Ершова и его бойцов, мы с Акашевым отправились к злодею, который в присутствии упомянутого избранника муз пообещал убить живого человека. Насмерть.

Злодея Соловьев с Акашевым вычислили быстро, им оказался обыкновенный нижегородский банкир. В банке его дела шли неважно, вкладчикам деньги не выплачивались, движения по клиентским счетам практически не было, однако, как выяснилось во время нашего посещения этого банка, он достаточно активно работал и деньги через него ходили просто огромные. Еще у него оказалось казино, ресторан, колхоз и место на базаре. Правоохранительные органы копали под него со всех сторон, однако, так ничего стоящего и не накопали.

Второй участник (к сожалению, пассивный) этой истории, тот, который погиб вчера от злодейской руки, возглавлял какую-то фирмешку, торгующую Волгами и Газелями. Как поведал нам Соловьев, эти ребята были знакомы, правда, особо крепкой дружбы за ними никто никогда не замечал.

И никакой связи между ними, никаких общих дел и общих интересов.

Вот и вся исходная информация. И сутки на расследование...

Банк располагался в трехэтажном особняке в Ленинском районе. Совокупная длина коридоров не превышала трехсот метров, поэтому мне понадобилось всего десять минут для того, чтобы послоняться по ним, позаглядывать в кабинеты и тем самым обратить на себя внимание работников (и работниц, которых, видимо, подбирали по тому же критерию, что и секретаршу в приемной) этого мафиозного гнездышка.

Кстати, о работницах. Из-за жары, или благодаря жаре, одежды на них... сами понимаете, не маленькие. И такое положение (=почти полное отсутствие) вещей отвлекало от работы не только посетителей, но и работников банка.

Что-то ищите? услышал я томный женский голос сзади.

Я обернулся. Да, я понимаю, ей, конечно, как и всем здесь, очень жарко, но, однако волосы распустить не забыла. Блондинка в полупрозрачной блузке, юбка почти отсутствует, фигура... Акашева здесь нет. А где он, кстати? Все еще секретаршу допрашивает?

Может, вам чем-нибудь помочь? продолжала блондинка.

Да, если можно. А вы кто?

А вы кто? спросила она и, улыбнувшись, облокотилась на косяк двери и, выставив при этом напоказ все, что можно было выставить (а выставлять было что). Нет, я не Акашев, я на такие штучки не поддаюсь.

Сергей Столяров, налоговая полиция, я предъявил ей соответствующее удостоверение.

А-а, она понимающе закивала головой, поняла. Пойдемте, я...

Пойдемте в бухгалтерию!

Да-да, конечно, только сначала...

В бухгалтерию!

Может, лимонадику со льдом? она мне подмигнула.

В бу...

Хорошо, хорошо, она жестом предложила мне подняться на второй этаж и сама отправилась вместе со мной, опережая меня на шаг. Меня Оксана зовут, я, кстати, бухгалтер.

Главный?

Не совсем.

Это как?

Запиликал телефон.

Мастер, услышал я в трубке голос Акашева, у них банкомат у входа выдает десятки с одинаковыми номерами.

Понял, спасибо.

Что, вызывают? спросила меня моя спутница одновременно с надеждой и испугом. Видимо, как мужчина я ей понравился, а как налоговый полицейский не совсем.

Нет, сообщили, что только что поймали наемного убийцу, который вашего шефа...

Она остановилась, раскрыв рот.

Нашего шефа что?

Да нет, ничего, милиция же его уже поймала.

Она ускорила шаг. Соблазнять меня, она, похоже, передумала. Проходя мимо приемной, я заглянул туда и, обнаружив там одного Акашева, быстро проговорил: Полковник, не дай мне встретиться со злодеем в течение пятнадцати минут.

А, может, правда, лимонадику со льдом, на машине покатаемся? я подмигнул ей. У меня шестисотый Мерседес, кабриолет с откидывающимся верхом. В городе такой один. Ну так как?

Вместо ответа она распахнула передо мной дверь и предложила подождать минуту, сладко улыбнувшись.

Если комната, в которой мне, по заверениям Оксаны, предстояло провести, одну минуточку, была бухгалтерией, то теперь я понимаю, почему у банка дела так плохи. Обстановка в комнате явно не рабочая два широченных дивана, четыре кресла, два журнальных столика, бар. Окон нет, освещение почти отсутствует, так, красненькие светильнички. И как они только здесь дебет с кредитом сводят?

Через две минуты (все-таки у женщин с пунктуальностью трудности, они опаздывают) в комнату вошла Оксана, а за ней еще две такие же нимфы. Бедные мужики, как они в такой обстановке работают?

Сергей, Оксана достала из бара бутылку ликера и четыре бокала, расскажите нам, пожалуйста, а что привело вас в наши края?

Ах, ах! Как мы изъясняться умеем!

Мне лимонаду, если можно, я за рулем. В ваши края меня привела необходимость проведения детального анализа различного рода аспектов финансово-хозяйственной деятельности данного кредитного учреждения. А что? А вы кто, кстати?

Вера, представилась одна.

Ира, представилась другая.

Как у них все просто.

Вера у нас главный бухгалтер, а Ирочка юрист, пояснила Оксана. А я просто бухгалтер.

Очень хорошо, а почему мы здесь? Может, к бумажкам пройдем?

Ну зачем так сразу к бумажкам? Оксана прищурила тщательно подведенный глаз. Нимфы как по команде заулыбались.

...Ох уж эта молодежь! Вместо того, чтобы меня напоить, они сами напились. В такую жару не мудрено, конечно, но ведь им деньги платят за то, чтобы такие проверяющие как я уходили отсюда довольные и не делали после своего визита серьезных замечаний относительно финансово-хозяйственной деятельности данного кредитного учреждения.

Через пятнадцать минут Оксана, повиснув у меня на шее, повела меня к бумажкам, а Вера и Ира побрели по коридору в поисках других сотрудников налоговой полиции.

Как выяснилось, ключей от сейфа с бумажками у них не было, потому что их отобрал шеф, но Оксана оказалась столь любезна, что согласилась ознакомить меня с результатом реализации своей собственной системы учета. Этот результат представлял из себя бумажку следующего содержания.

Приход:

9-6 1200 тройка, 845384 втг, 36820 яр-ка, 10874548 е.з-м

10-6 2876345 конв, 48432 рык, 153745 мойка, 984548 жд, 733442 сбс

11-6 437344 еб, 27940 он, 3845 амз

12-6 98498 нбд, 3299783 сч.кодем, 127634 инком, 984 мост

13-6 15345 инком, 9845 он

Уход:

9-6 576 х/р, 5743 асс

10-6 100 мойка, 9845 нцб

11-6 15630 утро

12-6 747843 небанк, 3248953 кобура (м), 8753298 нь-й

13-6 255 х/р, 10274785 адм.о

Я, понял, какие названия и фамилии скрываются за ее условными обозначениями. Все.

Оксана, а вы такие сокращения пишете потому что так удобнее, или чтобы другие не прочитали?

Членораздельно ответить Оксана была уже не в состоянии. Хотя, и того, что я мог определить без нее, было вполне достаточно. Остался вопрос кому выгодно? Я набрал номер Соловьева и попросил позвать Дениса.

Привет, Денис! Слушай, как тот ночной клуб называется, в котором ты антиконституционализмом занимался.

Чем я занимался?

Чужие разговоры подслушивал. Нарушение двадцать третьей статьи Конституции.

А-а, ясно. Кобра. А что мне за это будет?

Я выключил телефон и направился в приемную президента банка. В дверях приемной столкнулся с Акашевым. Он вытащил меня в коридор и припечатал к стенке.

Слушай, мастер, мы тут с Соловьевым кое-что накопали, пока ты девочек спаивал. Кстати, как девочки? Дали что-нибудь?

Дать не дали, но показали достаточно.

И то хорошо, Акашев ехидно улыбнулся. По-моему, он меня не так понял.

Вот что, полковник, езжайте-ка вы с Соловьевым к друзьям и коллегам убитого и выясните все про три-триста, кто-нибудь должен знать. Даю тебе два часа, я похлопал его по плечу. Акашев, похоже, мало что понял, но переспросить постеснялся. Да, и уговори секретаршу под любым предлогом задержать на это время своего босса.

* * *

13 июня

пятница

15:05

То, что накопали Акашев с Соловьевым, составило что-то около шестидесяти процентов от того, что узнал я за час хождения по банку. Теперь я понимаю, почему Акашев в одиночку не взялся за это дело. Потому что он лентяй. Я за час весь банк обегал, кучу бумажек просмотрел. А он? Поболтал с секретаршей, попил чайку. Правда, секретарша после разговора с ним согласилась исполнить любое его желание. А представляете ее удивление, когда она узнала, что единственное, что от нее хочет капитан, это чтобы она своего шефа часа на два задержала? Причем способ исполнения желания значения не имеет.

Вот такие мысли одолевали меня, пока я, бродя по банку, ждал новостей от Акашева, а заодно следил, чтобы злодей никуда не убежал. Сотрудники банка уже привыкли ко мне, некоторые предлагали выпить. Как выяснилось в ходе общения, банк действительно активно работает и действительно зажимает деньги вкладчиков, а начальство банка постепенно начинает куда-то эти деньги сбрасывать. Еще я узнал, что в настоящий момент в банке находятся пятеро охранников, причем официально вооружен только один, но у остальных тоже есть пистолеты. Темноволосый очкрик-операционист, сообщивший мне о незаконном ношении оружия, сопроводил сие повествование словами: Но только это между нами. Ладно, я никому не скажу.

Оксана и ее подруги окончательно опьянели и улеглись спать прямо в бухгалтерии. При этом практически все их коллеги им дружно позавидовали, кто-то даже предложил послать самого молодого за... тем более, пятница все-таки.

Не надо, ребята, я наглым образом встрял в их разговор, сейчас сюда все привезут, я в приемной слышал, сегодня шеф всех угощает.

Что-то я ничего про это не слышала, прорычала очень крупная женщина, которая, как это выяснилось к концу вечеринки, вообще не употребляла спиртного.

А это шеф вам сюрприз такой...

Соврал я, конечно, но в этот день сотрудники банка мне были нужны в рабочем состоянии.

Запиликал телефон. Я выскочил в коридор, на ходу выхватывая трубку.

Ну, мастер! услышал я в трубке радостный голос Акашева. Ну ты даешь! Ты откуда про три-триста узнал?

Короче, полковник, мне некогда.

Ладно. Коля Демченко задолжал некоему господину Осиповскому что-то около трех миллионов трехсот тысяч долларов. Денег у Демченко не было и как бы даже не предвиделось, но Осиповский круто на него наехал, и деньги у Коли быстро нашлись. А вот здесь самое интересное. Колин зам говорит, что тот деньги Осиповскому отправил. Осиповские ребята говорят, что они денег не получали. Больше никто ничего толком сказать не может, никто ситуации не понимает.

Как думаешь, полковник, кто-нибудь будет искать убийцу Демченко?

Вряд ли. Он таким жуликом был, кидал всех подряд. Разве что наши. Прокурор возбудил дело, и в главных подозреваемых ходит Осиповский, все думают, что он убил Демченко за долги.

Спасибо, полковник. Давай сюда быстро!

Ага, лечу!

Я выключил телефон. Ну, наконец-то можно вздохнуть с облегчением, дело практически завершено. Осталось только сообщить злодею, что он проиграл и предложить ему условия, при которых у него появится шанс остаться в живых.

Я поясню. Помните тот листочек, который мне показала Оксана? Скорее всего, цифры означают приход и расход денег по датам, а слова и буквосочетания кому деньги ушли или от кого пришли. Например, запись 13-6 15345 инком в графе Уход, скорее всего, означает, что 13 июня 15345 долларов ушло Инкомбанку. А теперь посмотрите на приход 12 июня. Сч.кодем это случайно не счет Коли Демченко? И в тот же день такая же сумма уходит кобуре (м). Осмелюсь предположить, что кобура (м) это есть ночной клуб Кобра (Москва). В этот же день убивают Демченко. Вот, собственно, и все. Демченко вносит три с небольшим миллиона долларов на свой счет в банке злодея, чтобы тот отправил деньги Осиповскому. Именно эту сумму Николай ему задолжал, а злодей убивает Николая сразу после внесения денег. Таким образом, банкир получает три с лишним миллиона долларов, за которыми никто не придет, потому что Демченко нет в живых, а Осиповский ничего не узнает. На всякий случай деньги Демченко злодей переводит на счет ночного клуба, причем еще до смерти их владельца. Безнал в нал превратить просто, тем более, в Москве, тем более, в казино. Надо посмотреть, как это все они по документам провели, но в принципе расследование можно считать законченным, пора встречаться с шефом. Кстати, я так и не удосужился поинтересоваться, как его зовут, знал я только его отчество.

Злодей оказался лысым и толстым мужчиной лет сорока пяти.

Борис Семенович Галиев, злодей улыбнулся и протянул мне руку.

Сергей Коновалов, частный детектив.

Я, конечно, мог наплести ему что-нибудь насчет налоговой полиции, ФСБ, ЦРУ или еще чего-нибудь подобного (и подтвердить сказанное документально), но вряд ли мои рассказы возымели бы какое-либо действие меня знают все более или менее крутые жулики города, поэтому играть с ним в такие игрушки просто бесполезно, да и незачем.

Что, браток? Хочешь сказать, и до меня добрался?

Так точно, Борис Семенович, добрался.

Ну, что у тебя там, рассказывай.

Как что, Борис Семенович? Распространение фальшивых денег, мошенничество, два заказных убийства. Не достаточно? Плюс, обманутые вкладчики. На какую сумму, кстати?

На четыре лимона баксов.

А ведь у банка есть возможность выплатить эти деньги.

Да пошел ты... пацан! Ты старика еще учить будешь!

Буду, Борис Семенович, проговорил я спокойно, придется людям деньги-то вернуть. Кстати, Вы сегодня обедали?

Да, а что?

Так просто спросил.

Послушайте, молодой человек, вам не лень тут передо мной... и он понес какую-то ерунду относительно моей неспособности изменить ход событий, у меня же появилась возможность осмотреть его кабинет. Шесть на шесть метров, Т-образный стол, три вращающихся кожаных кресла, шкаф с рюмками и чашками, угловой диван, журнальный столик, в противоположном углу видеодвойка. В общем, стандартный набор, ... и такой сопляк, как ты, мне тут указывать, что делать, на х&# не сдался!

О'кей! я пожал плечами. Пойду тогда к Осиповскому, может, он со мной поговорит. Ему от вас что-нибудь передать? Может, деньги какие или фишки из Кобры.

Он позеленел. Все, парень, ты мой. Я набрал номер Соловьева.

Эй, бизнесмен, тебе банк нужен?

Какой еще банк?

А ты как думаешь? Одно условие, выплатишь деньги вкладчикам и возобновишь движение по клиентским счетам. На это деньги у банка есть, только вытащить их надо. Ну как?

Я не видел Соловьева в тот момент, но, с уверенностью могу сказать, он запрыгал от радости у телефона.

Что от меня требуется?

Приезжай сюда через часик.

Я повесил трубку и повернулся к пока еще владельцу банка.

Ну как, достаточно? Или ресторанчик с колхозом кому-нибудь спихнем?

Что-то я не пойму...

Он на самом деле не понимал, что происходит.

Объясняю, я уселся в президентское кресло. Николай Демченко через ваш банк пытался передать деньги господину Осиповскому. Три миллиона триста тысяч долларов. Вы, получив деньги на его счет в вашем банке, тут же убиваете его, а деньги той же датой переводите своему другу в Кобру. Все правильно?

Он обреченно кивнул головой.

Об этом кроме вас кто-нибудь знает? спросил он дрожащим голосом.

Нет. Но, если вы не выполните мои условия, об этом узнает Осиповский. Представляете, что тогда будет?

Он опять кивнул. Конечно, он представляет. Если Осиповский узнает, злодея в лучшем случае просто убьют.

Какие ваши условия?

Ваша иммиграция из России в течение двух недель, это, кстати, в ваших же интересах, полная безопасность Дениса Лебедева и банк в подарок моему другу. Я же взамен гарантирую вам, что Осиповский ничего не узнает, все проблемы с ним я возьму на себя, поскольку из ваших врагов об истинном положении вещей знаю только я. Конечно, сегодня же я запишу это все на пленку, и, если со мной что-то случиться, эта пленка будет прокручена по телевизору, Господи! Что за ерунду я несу? Ну как?

Согласен, он вздохнул. Лебедев-то разве жив еще?

Жив пока. И, сами понимаете, если с ним что-то случиться, Осиповский все узнает и найдет вас даже в... даже если при этом он уже будет удовлетворен на три-триста.

Хорошо, хорошо, он замахал руками, только мне нужно посоветоваться с моим юристом о процедуре передачи банка другому лицу, с этими словами он нажал какую-то кнопку на телефоном аппарате. Проблематично ему сейчас с юристом советоваться будет, впрочем, как и с главбухом. Если даже они уже проснулись, то точно еще не протрезвели.

Дверной проем загородило что-то очень похожее на шкаф. Новый юрист, наверное. Я поднялся и сделал два шага ему навстречу.

Ну-ка, садись-ка, браток, прогудел шкаф.

Лучше сказать, присаживайся, пожалуйста.

Его рука опустилась мне на плечо и буквально повалила меня на диван.

А вы юрист?

Нет, парень, я твоя проблема, а кто ты?

Оригинально. Где-то я это сегодня уже слышал. Наверное, крылатое выражение.

Сергей Столяров, старший лейтенант налоговой полиции, я показал ему удостоверение.

И че ты здесь это...

Мое присутствие здесь обусловлено необходимостью детального анализа финансово-хозяйственной деятельности данного кредитного учреждения.

Слушай, а че ты к шефу приклеился?

А-а, вы про это?

Шеф уселся в кресло и закинул ногу на ногу.

Вы, молодой человек, одного не предусмотрели. Надо было еще кому-нибудь рассказать про нас с Демченко, а то ведь вас не будет, никто и не узнает. Лебедев еще, правда, но ему тоже недолго осталось.

В дверном проеме появился еще один шкаф. И еще один. Это весь юридический отдел или еще кто-то за дверью прячется?

Ребята, я виновато улыбнулся, ну зачем вы так? Сами же страдать будете. Кстати, вы сами-то кто?

Я начальник охраны, сказал первый шкаф.

Да? А я-то думал, вы юрист. Слушай, а эта Ира, она кто?

Она и есть юрист. А вообще, это не твое собачье дело. Так что, шеф, мочкануть его да и все?

С этими словами шкаф достал откуда-то Вальтер ПП с глушителем и уткнул его мне точно в переносицу. Двое других последовали его примеру. А я-то без оружия. Ну, да ничего! Я лихо отвел руку с пистолетом в сторону и нанес мощный удар ногой в солнечное сплетение, он отлетел на два метра, с грохотом ударился о стену и повалился на пол. Я едва успел отпрыгнуть в сторону, как двое сотрудников охраны со своими пушками в шести местах продырявили диван, на котором я только что сидел. Я подхватил пистолет начальника охраны и по-молодецки перемахнул через стол, уворачиваясь от выстрелов охранников, и два раза нажал на спусковой крючок, после чего один из охранников схватился за правое плечо и выронил пистолет, а второй со стоном повалился на пол. Хорошо, что пистолеты с глушителями, не подняли весь банк на ноги.

Начальник охраны за это время успел подняться на ноги и добраться до дивана. Пришла моя очередь направить ствол ему в переносицу. Он попытался резко отвести мою руку с пистолетом в сторону и нанести мне мощный удар ногой в солнечное сплетение, но я быстро отбил у него желание делать лишние движения.

Я подошел к телефону набрал номер Ершова.

Ершов, срочно вышли скорую, у меня четверо раненых.

А почему четверо? пропищал спрятавшийся под стол злодей.

Это я так, на случай, если ты документы откажешься подписывать.

Дверь кабинета соскочила с петель, с грохотом повалилась на пол и в комнату влетел Акашев с Калашниковым в руках. Оглядев комнату, он щелкнул предохранителем автомата и повернулся ко мне.

Все нормально, полковник. Я думаю, служитель муз в безопасности, я вопросительно посмотрел на злодея. Тот молча кивнул.

Акашев подошел ко мне вплотную.

Эй, мастер, шепнул он мне на ухо, тебе Денис сколько обещал?

Десять. Да еще, думаю, Соловьев приплатится.

Дай пять штук взаймы. Хочу семерку купить, не хватает немного.

Под семеркой имелась в виду БМВ седьмой серии, он говорит, что давно о ней мечтал, хотя я подозреваю, что мечтать об этой машине он начал когда узнал, что именно на ней будет разъезжать в новом фильме его любимый Джеймс Бонд.

* * *

10 января 1998 года

суббота

18:10

Несмотря на антиблокировочную, антипробуксовочную и прочие системы, БМВ на каждом повороте срывался в глубокий занос, поднимая снежный шлейф, однако Акашеву как-то удавалось удерживать машину на дороге, не сбрасывая скорости. Мой полноприводной Мерседес 4-МАТИК держался на дороге гораздо увереннее, что само по себе, впрочем, еще не означало, что догнать и обойти акашевский БМВ-740 легко и просто. Обе машины шли практически по голому льду на скорости больше ста.

Дорога позволяла устраивать такие гонки. Это был ровный асфальт, проложенный от Арзамасского шоссе до деревни, где три года назад купил себе домик Саша Соловьев. Он предложил нам провести эти выходные у него в деревне, попечь пирогов, поиграть в преферанс и все такое. В общем, отказаться было невозможно. Лена моя (кстати, она все-таки вышла за меня замуж, и я готов принять Ваши поздравления), ехать с нами отказалась, мотивируя это тем, что ухаживать за тремя мужиками радость невелика и, конечно же, немного поворчала, но что делать... судьба у нее такая.

На очередном повороте БМВ увело в сторону настолько, что Акашев все-таки сбросил скорость. Я сильнее надавил на педаль газа, что позволило мне сократить дистанцию между машинами до десяти метров, однако обогнать его мне не удалось, потому что, выйдя из поворота, баварец быстро набрал скорость. Через сто метров он плавно притормозил, и я последовал его примеру, за следующим поворотом начиналась собственно деревня, в которой на таких скоростях лучше не ходить, потому что лошади пугаются, да и их хозяева тоже.

У двухэтажного бревенчатого домика стоял Ленд-Ровер Дискавери Соловьева и чей-то Митсубиси Паджеро. Из трубы валил дым, а сам хозяин дома рубил дрова во дворе. Увидев нас, он бросил топор и вышел навстречу. А вслед за ним на дорогу вышел наш старый знакомый лидер группы БИС Денис Лебедев.

Здорово, орлы! радостно воскликнул Соловьев.

Здравствуйте, виновато улыбнулся Лебедев.

Всем понятно, что такая встреча состоялась не случайно. Всем понятно, что Денису опять от нас что-то надо. И всем понятно, что вот здесь-то и начинается самое интересное.

Где-то в октябре Денис предложил нам охранять его во время одного из выступлений. Мы с Акашевым, конечно же, согласились, все прошло гладко. А в ноябре Денис женился на нижегородке и попросил нас перевезти ее из Нижнего в Москву. В самом конце декабря, говорят, он опять хотел нас, как это называет Акашев, припахать, но мы оба были в Нью-Йорке (классный заказ был, я на эти нью-йоркские деньги купил себе черный Мерседес-600 купе).

Соловьев уже давно был знаком с нашими правилами, которые мы почерпнули из хороших детективов  не говорить о работе, пока не подадут кофе, или, в данном случае, пироги. Он наверняка предупреждал об этом и Дениса, но тот не выдержал и, сразу же, как только мы переступили порог, взволнованно заговорил:

Вы понимаете, я женился когда, а ее друг, он крутой друг...

Денис был напуган. Даже больше, чем в прошлый раз. Из его двадцатиминутного большей частью бессвязного монолога мне удалось понять следующее. Девушка, на которой он женился, до их брака встречалась с крутым парнем (что имел в виду Денис под словом крутой, я так и не понял), который, как вы понимаете, имел возражения относительно супружества его подруги и звезды эстрады. Как сообщила недавно Денису его жена, этот парень пообещал прикончить разрушителя его мечты при первом же посещении Нижнего. А Новый Год они собирались встретить у ее родителей. На это время он нанял себе телохранителей, которые прямо в новогоднюю ночь поймали под окном, у которого сидел Денис, парня с пистолетом. И того, и другого (и парня, и пистолет) сдали в милицию, Денис же первого числа вечером опять уехал в Москву. Вот такая предыстория.

Ясно, Акашев кивнул головой, и ты хочешь, чтобы мы повторили наш подвиг полугодовой давности, отмазали тебя от киллеров?

Денис кивнул головой. Акашев сказал ему, сколько это будет стоить, и Денис безоговорочно согласился.

Понимаете, мне продюсер мой гастроли в Нижний Новгород планирует на середину февраля, а тут такое...

Да уж! Такое! Хорошо придумано в любом городе появляйся, кроме Нижнего Новгорода, а то убью. Идиотизм какой-то. Не нравится мне это все.

Ты хоть знаешь, что это за парень-то? с опаской спросил Акашев.

Денис кивнул.

* * *

10 января

суббота

21:10

Нет, нет и нет!

Это и есть та самая коронная фраза Соловьева, которую он произносит каждый раз, когда мы просим его о каком-нибудь небольшом одолжении. Правда, все эти одолжения, как правило, одного рода надо поехать с нами куда-нибудь и покопаться в чужих бумажках, кроме него-то некому. Вообще-то покопаться и мы с Акашевым сможем, но вот правильно их содержание распознать и выводы сделать... Слабоват, конечно, Акашев в этом деле. Правда, сигнализации отключать и замки вскрывать он мастер.

В конце октября прошлого года Денис познакомился в Нижнем с девушкой, они полюбили друг друга и решили пожениться. А до Дениса у этой девушки был парень, Анатолий Жуков, которого, как вы понимаете, эта новость не обрадовала. Толик, как вы уже слышали, пообещал убить Дениса в ходе его ближайшего визита в Нижний. Что же касается человека с револьвером, пойманного под окнами, то террорист добровольно и, даже, говорят, с радостью сознался в том, что он пытался пристрелить Дениса Лебедева по заказу Анатолия Жукова, которого киллер-дилетант достаточно подробно описал. Потом последователь Дантеса вдруг резко меняет показания, уголовное дело переделывают и ему дают сколько-то там условно за ношение огнестрельного оружия (револьвер системы Наган). Очевидно, Жуков нанял киллера, причем не самого профессионального (сэкономил малость), а потом, после того, как шутка не удалась, просто отмазал его, а заодно и себя.

Если все это так, и Ромео-неудачник просто решил хлопнуть разрушителя своего счастья, когда тот появится в нашем родном городе, то самый подходящий для нас способ в этом случае это шантаж, осталось только компромат найти. А чтобы найти его, надо поговорить с людьми и покопаться в бумажках шантажируемого. Именно к этой работе мы и попытались привлечь нашего друга, опытнейшего бизнесмена Шурика Соловьева, который, кстати, и ввязал нас в эту историю.

Ты же, мерзавец, банк на халяву получил! именно так Акашев пытался уговорить Соловьева отправиться с нами разглядывать чужие документы. Так бесполезно, на это Соловьев реагирует не иначе, как фразой, приведенной тремя абзацами выше.

Шура, я подошел к нему и положил руку ему на плечо, помнишь, мы с банкиром американским работали осенью?

Помню, недоуменно проговорил Соловьев.

Так вот, он немного пообщался с твоей секретаршей Олей и пообещал ей взять к себе на работу. Только тогда девочка его адрес не взяла. Но она ведь может и передумать. Извини, я забыл тебе сказать.

И что?

Так мне передать ей адрес, и пусть едет? Или на документы все-таки посмотрим?

Вот это не могло не сработать.

Планы наши на ночь были такие. Жуков контролирует три или четыре строительные фирмы, причем по документам все они находятся в разных городах. Но это только по документам, поэтому объект номер один  офисы его фирм (по некоторому стечению обстоятельств, все они находятся в одном здании). В это время там, наверняка, никого нет, поэтому можно просто пойти туда да покопаться в документах до утра. Конечно, вы наверняка осудите такой способ ведения расследования, но как вы думаете, если бы мы явились туда днем, нам бы все документы показали? Вот и я так думаю.

Офисы располагались в четырехэтажном здании неподалеку от площади Горького. Здание принадлежало Жукову. Кроме его компаний, помещения там располагались еще какие-то фирмешки. По ночам, если верить Акашеву, здание охранялось тремя сторожами, вся сигнализация замыкалась на пульт в кабинете охраны. В этом же кабинете находились мониторы видеокамер, установленных в здании, и кнопка экстренного вызова милиции.

Когда Соловьев узнал обо всем этом, он почесал затылок и спросил Акашева, по сколько лет нам за вскрытие такого офиса дадут, на что Акашев изобразил на пальцах знак, который означал то ли о'кей, то ли 10.

Без двадцати десять Акашев предложил нам занять места в его машине.

Сегодня днем, заговорил Акашев, когда стрелка спидометра достигла отметки 90, я посетил офис Жукова. Его самого на месте не оказалось, но вот секретарша-референтка его мне сообщила, что он сам целыми днями пропадает в администрации то ли города, то ли области, и что здесь его застать практически невозможно. В ходе сорокапятиминутного общения с женским коллективом всех трех Жуковских фирм мною была установлена система охраны данного здания, а также расположение кабинетов и сейфов.

А в здание-то мы как попадем? буркнул Соловьев. Нас же поймают!

Пессимист. Хотя, если честно, я сам не представлял, как мы попадем в здание.

Я долго пытался приучить Акашева мыслить логически. Я пять лет на собственном примере показываю ему, что для того, чтобы найти и обезвредить преступника, вовсе не обязательно делать что-то противозаконное, достаточно просто подумать. И действительно, думать Акашев научился, но, к сожалению, не в том направлении. Вместо того, чтобы раскладывать чужие преступные ходы, он начал строить свои. И с каждым разом все хитрее и хитрее! Я уже говорил как-то, что его методы расследования не имеют ничего общего с законом, хотя, с другой стороны, хорошо хотя бы то, что он в менты пошел, а не в жулики, и он все-таки расследует, а не крадет.

Начало такой активной деятельности было им положено, если честно, не без моего участия, а своей наивысшей (к сожалению, пока наивысшей) точки достигло прошлым летом. Тогда в Москву приезжала выставка ювелирных изделий, и прошел слух, что с той выставки кто-то вознамерился похитить один из самых крупных бриллиантов. Акашев объявил себя спасителем красоты и по собственной инициативе выкрал бриллиант в первый же день работы выставки, из-за чего в городе поднялся шум на неделю. Вернул он бриллиант в последний день работы выставки так же тайно, как и похитил, чем поверг ее устроителей и всю общественность в крайнее недоумение. Зато стекляшка цела осталась, прокомментировал Акашев свои действия узкому кругу посвященных.

Я еще не догадывался о плане сегодняшнего проникновения, но чувствовал, что будет интересно. Вообще-то я даже не представлял, как можно попасть в здание, где каждая дверь и каждое окно на сигнализации, а охранник сидит прямо около кнопки вызова милиции и рассматривает все двери и коридоры посредством телекамер.

Акашев припарковал БМВ на обочине метрах в ста от нужного нам здания. Свет во всех окнах, кроме одного на четвертом этаже и двух на первом рядом с входом, был потушен. Два окна внизу, наверное, комната охраны.

Ну, мастер, пошли. Ты, бизнесмен, сиди в машине, мы тебя по телефону кликнем. Только, если увидишь, что два парня в здание незаконным путем пробираются, милицию не вызывай, ладно?

Соловьев кивнул.

Мы вышли из машины и неторопясь направились к зданию.

Я здесь был два часа назад, спокойно говорил по дороге Акашев, перекрыл один краник в подвале. Сейчас у них в сторожке должен быть такой колотун! Надо пойти обратно открыть. На входе в подвал нет сигнализации.

Ясно, Акашев отключил им отопление, а сегодня суббота, и сейчас вечер, почти ночь, так что слесаря до утра они вряд ли найдут. И об отопителе в сторожке капитан наверняка позаботился. Что дальше?

Мы свернули с дорожки и, пригнувшись, добежали до входа в подвал.

А из подвала в здание попасть нельзя?

Акашев покачал головой.

Мы спустились в подвал, Акашев повернул нужный краник и пообещал, что, если напор горячей воды не разнесет батареи вдребезги, то скоро охранникам станет не только что тепло, а просто очень жарко.

И что теперь? спросил я Акашева, когда мы вылезли из подвала.

Прижмись к стене, чтобы незаметно из окон было. Сейчас на несколько секунд отключат сигнализацию, нужно будет быстренько забраться в окно, под которым мы стоим.

В это время на дороге появился пьяненький мужичок, который, пошатываясь, медленно приближался к зданию.

Да, мастер, хлопнул себя по лбу Акашев, тут окошки заперты все на задвижки. Задвижка на семь с половиной сантиметров выше нижней части рамы.

Пьяненький мужичек тем временем подошел к центральному входу и заорал: Ну, вы чего? Неужели водки никому не надо?!. Окно на первом этаже приоткрылось.

Я все понял. Объяснить? Акашев отключил людям отопление и, дождавшись, когда в комнате станет совсем холодно, подослал им мужика с водкой для сугреву. Мужики не выдержат и напьются, и им станет жарко. Плюс тепло-то Акашев опять подключил.

Входная дверь приоткрылась.

Отключили сигнализацию, прокомментировал капитан.

Я выхватил свой Смит-Вессон с уже навинченным глушителем и, резко развернувшись в пол-оборота к окну, выстрелил. Пуля прошла на семь с половиной сантиметров выше нижней части рамы, выбив задвижку. Акашев быстро запрыгнул в окно и протянул мне руку.

Что это была за комната, я понял сразу, хотя было темно. Понял по трем признакам во-первых, я знаю пристрастия Акашева, во-вторых, в этой комнате был специфический запах, и в-третьих, когда я перевалился через окно, я ударился головой об унитаз.

Женский, пояснил Акашев.

Это и без пояснений ясно, я же говорил, что знаю его пристрастия.

Он выглянул в коридор и жестом предложил мне присоединиться к нему.

Коридор был прямым и длинным. По обеим сторонам двери, с обоих концов лестницы. Дверь в комнату охраны была приоткрыта, оттуда доносились голоса два голоса один писклявый, а второй как у Боярского в молодости.

Пошли, или ты здесь задержишься? спросил Акашев, доставая отмычку.

Мы выбежали в коридор, и через пятнадцать секунд Акашев распахнул передо мной дверь с надписью Отдел договоров.

Отдел договоров, пояснил Акашев, сегодня здесь почему-то, на двери в коридор сигнализация не работает.

Почему, интересно?

Это была небольшая комната, из мебели в ней угадывался стол с компьютером, тумбочка с кофеваркой и шкаф в углу. В комнате было холодно, что, в принципе, не удивительно, если принять во внимание действия Акашева двухчасовой давности.

Сейчас, подожди, он хлопнул меня по плечу, включил фонарик и направился к компьютеру, они там напьются.

А тот мужик им водки должен был дать?

Вот еще, дать! возмутился Акашев. Продать! Три бутылки водки и три пива.

Вот оно что! Водка с пивом! Да, с этого они точно повалятся.

Акашев тем временем запустил компьютер, нашел там какую-то игрушку и пошел мочить врагов. На сей раз врагами были скелеты, зомби и живые трупы. Через пятнадцать минут мне все-таки удалось отогнать капитана от спасания мира и заняться делами более серьезными.

Мы опять выглянули в коридор. Дверь комнаты охранников была распахнута, охранники о чем-то громко спорили. Прислушавшись, я понял, что спорили они о том, что круче мизер или десятерная. Спорщиков было двое все те же писклявый и Боярский. Третий то ли вышел, то ли был немым, то ли уже спал.

Я уже было приготовился пойти в приемную и помочь Акашеву справиться с монстрами.

Пойдем, посмотрим? предложил он.

Это было самое глупое предложение из всех, что он мог сделать в тот момент. Ну, зачем, скажите?! Во-первых, голоса там два, значит, третий где-то ходит. Во-вторых, кто-то из этих двоих может выглянуть. Согласиться на это предложение значило расписаться в собственной несдержанности.

Пойдем, согласился я.

Мы подкрались к сторожке.

Как мы его? Ложиться будем или стоя отфигачим? доносился оттуда писклявый голос.

Давай ляжем, ответил ему Д'Артаньян.

Эй, пропищал писклявый, вставай, мы тебя лежа будем фигачить.

Педики там, что ли? шепнул Акашев и недоуменно пожал плечами. Сейчас они, пожалуй, спьяну-то...

Придурок, я постучал кулаком по его голове, они в преферанс играют. Значит, третий с ними, только он уже готов.

Эй, продолжал писклявый, встава-ай... мы эта... ик...

Послышался грохот, а затем очень нецензурная брань. Похоже, третьего стащили с лежанки.

Какава... ик..., послышался шлепок, видимо писклявый подпрыгнул, какава, она жажды не утоляет. Пива та да. Ик...

Все звуки, которые после этого доносились из сторожки, сводились к шлепкам, иканию и бульканью. Неожиданно дверь сторожки скрипнула и прямо перед нами появилась небритая физиономия с хаотически бегающими глазками. Если это лицо в тот момент могло принять какое-либо выражение, то на нем, наверняка отразилось бы удивление.

А ты кто? пропищал он.

Белая горячка, весело ответил Акашев, изобразив на своем лице гримасу, которую он называет улыбкой Гуэмплена.

А-а... протянула физиономия и скрылась в комнате. Через секунду оттуда донесся грохот, как будто тумбочка упала.

Пошли? шепнул мне Акашев.

Я кивнул. Мы уже собрались войти в комнату, как оттуда навстречу нам на четвереньках (год тигра все-таки) выполз мужчина, рост которого в силу его положения определить не удалось.

Я в туалет, сообщил он Акашеву голосом молодого Боярского.

Там очередь, ответил ему капитан.

Тигр шесть раз кивнул и пополз в нужную сторону. Когда я, заходя в сторожку, оглянулся, он уже миновал ту комнату, в которой я ударился головой при входе, и уверенно маршировал в сторону лестницы, иногда, впрочем, сбиваясь с ритма. Ну, немудрено, некоторые и о двух ногах спотыкаются, а здесь их минимум четыре, и то, если у него в глазах не двоится.

Сторожка представляла из себя небольшую комнатушку, основной объем которой занимали три монитора, пульт сигнализации, Навигатор (потом объясню) с болтавшимися радом неподключенными проводами, двуспальный диван, два кресла, два пьяницы и два придурка с пистолетами в руках.

Ну, как, мастер? спросил один придурок.

Идиотизм какой-то, ответил другой, ты бы, Акашев, лучше...

И тут на одном из мониторов появилась женщина. Голубоглазая блондинка, прямые волосы забраны в длинный хвост. Вообще-то монитор был черно-белый, поэтому цвет волос можно было определить достоверно, а о цвете глаз можно было догадаться и так.

Четвертый этаж, прокомментировал Акашев. Жаль, я тепло отключил, он тяжело вздохнул, а то она была бы раздетая.

Если сейчас наверх пустить Акашева, то там он и останется минимум на час, а нам работать надо.

Я пойду проверю, я издевательски улыбнулся, тем более, краник мы уже повернули, скоро тепло будет. А вы с Соловьевым пока начинайте смотреть документы. И включи рацию.

Рация представляла собой наушник, который закреплялся прямо в ухе, как таблетка у плеера, и микрофон-усик, торчащий из-под воротничка. И провода до пояса. Может, видели по телевизору в боевиках такое. Система очень удобная, можно двигаться, вертеть головой, кувыркаться и говорить шепотом, и при этом все остается на своих местах, а руки свободны. Два недостатка во-первых, работает только на небольшие расстояния, а во-вторых, Акашев все время теряет микрофоны и наушники.

Я бесшумно поднялся на четвертый этаж и направился туда, где установлена видеокамера, зафиксировавшая изображение блондинки. Если сопоставить расположение камеры, комнаты со светившемся тридцать минут назад окном и туалета на этом этаже, то можно понять, почему она попала в кадр. Я тихо подошел к двери, за которой скрывалась прекрасная незнакомка и прислушался слышно было, как ее пальцы бегали по клавиатуре.

На компьютере работает, шепнул я в микрофон.

В ответ Акашев что-то хрюкнул, и я подошел еще ближе к двери.

Наверное, в этот момент надо было развернуться и уйти. Там внизу, наверное, Соловьев с Акашевым уже бумажки изучают, а я здесь ерундой, вроде бы как, занимаюсь. И, уж наверное, гораздо безопаснее для нас было бы, если бы нас никто здесь не видел (пьяницы не в счет). Но уйти отсюда просто так, даже не засвидетельствовав почтение даме, было бы верхом бестактности, а я же все-таки джентльмен. Задавленный такими мыслями, я спрятал микрофон под воротник куртки, тихонько постучался в дверь и тут же уверенно ее распахнул.

Конечно, моя жена в сто раз красивее, умнее и вообще лучше этой блондинки, но... Короче, хорошо, что я пошел сюда, а не Акашев он бы не выдержал. Одежды, конечно, на ней было много: длинный пуховый свитер с оленями и темные джинсы. Светлые серьезные глаза, челка до бровей. В общем, ее можно было назвать красивой. Кстати, если вы заметили, нам с капитаном вообще везет на красивых женщин. Особенно мне.

Добрый день, пролепетала она, от неожиданности забыв убрать со стола то, что мне как мужчине видеть не полагалось (или она меня за мужчину не считает), хотя прятать, вроде, некуда было, а бумажек, чтобы прикрыть это безобразие, на столе не было, рядом с клавиатурой валялись только раскрытый блокнотик, ручка поверх него, отвертка-крестик и пятисантиметровый проводок рядом. На экране светилось окно до боли знакомой мне 1С-бухгалтерии.

Скорее, спокойной ночи. Я Алексей Николаев, новый охранник, я ласково улыбнулся. Тут внизу напились все, начальство меня и прислало. А вы что тут так поздно?

Да вот, работы много дали, а в понедельник все готово должно быть. Вот и печатаю.

А вас как зовут? я прошел в комнату и присел на соседний стол.

Наташа.

А вы давно здесь работаете?

Нет, первые дни.

И как, нравится?

Пока еще не поняла, но вроде...

Есть такие программы хранители экрана. Если вы не трогаете клавиши компьютера, скажем, минуту, то экран гаснет или на нем появляется какая-то заставочка, чтобы монитор зря не гонять. Такой хранитель на этом компьютере, наверное, был запрограммирован на три минуты, потому что именно через это время изображение 1С сменило трехмерное изображение слова СТЕЛА, летающее по экрану. Этого момента я и дожидался. За три минуты я успел узнать, что Наташа живет здесь неподалеку одна, что ей двадцать два года и другие подробности, которые больше заинтересовали бы Акашева.

А вы здесь кем работаете?

Секретарем для начала взяли, а там посмотрим... обещали перевести потом в магазин... она смущенно опустила глаза. По всему было видно, что она очень напугана, стесняется меня, наверное. Ситуация, согласитесь, неловкая первый час ночи, мы вдвоем в комнате, все остальные пьяные.

А сейчас, наверное, какой-то текст печатаете?

Да, шеф велел к понедельнику... она подняла глаза на меня и тут же смущенно опустила глаза вниз, вот и стараюсь.

Я подошел к ней ближе.

А вам, кстати, не холодно? Может, я вам куртку свою...

Нет, нет, Сергей, спасибо, она закачала головой и виновато улыбнулась, все нормально.

А то у нас люди никак не привыкнут к этому холоду, а тут просто отопление как-то криво подключили.

Да нет, все нормально, она улыбнулась, я быстро привыкла.

Я кивнул и медленно направился к выходу. Уже в дверях я остановился и обернулся.

Наташа, а, я подумал, может, мы с вами встретимся как-нибудь?

Она покраснела и опустила глаза.

В понедельник в одиннадцать в Белом Зале на Алексеевской. Вас устроит?

Она не могла вымолвить ни слова.

Да или нет? подсказал я ей варианты ответов.

Она кивнула, что наверняка означало, что она приняла единственно правильное в данной ситуации решение.

Ты что, мастер? послышался в наушнике удивленный голос Соловьева. У тебя же жена есть! Ты что, с ума сошел?

А он об унитаз головой ударился, пояснил капитан. Давай, давай, мастер. Давно пора.

Вот предатели! Подслушали ведь все!

Полгода женат уже, и все еще на сторону не ходит! продолжал Акашев. Хотя с этой вряд ли что получится, работает по ночам, устает сильно. Нет, ей, мастер, не до тебя. Но ничего, я тебе найду...

Когда он произносил эти слова, я уже бежал по коридору первого этажа. Тигр крепко стоял на всех четырех ногах у уже знакомой нам с начала этого эпизода двери.

Что не заходишь? спросил я его на бегу.

Оч-чрть.

Вы, наверное, догадались, что он стоял в очереди, о которой сообщил ему Акашев. Тоже мне, охранник, нашел кому верить.

Акашев и Соловьев встретили меня уже на выходе из кабинета.

Этот парень, используя свои связи в администрации, разместил кучу муниципальных заказов на свои фирмы, сразу выпалил мне Акашев.

Подожди, подожди, какие заказы, какие фирмы?

У него есть несколько строительных фирм, некоторые на его имя записаны, в некоторых он даже вообще не фигурирует, но контролирует активно, спокойно заговорил Соловьев, У него еще какой-то роман с ЛУКойлом, но это к делу как-бы не относится. Так вот, он разместил муниципальные, а также не муниципальные, но сочувствующие, интересное он слово подобрал. Главное, по смыслу подходит, заказы на строительство в этих фирмах. Ну, как, годится в качестве компромата?

Может быть, я кивнул головой, если, конечно, он не захочет расстаться с политической карьерой. А что у него с ЛУКойлом?

Да ничего. Он пытается нефтью как-то заниматься. Похоже, даже очень хочет, там куча писем с предложениями нефтяным компаниям, но ничего у него с ойлом не выходит.

И давно он нефть хочет?

С октября по сей день. А что?

Я пожал плечами.

Так...

Мы вышли из здания тем же способом, что и вошли, предварительно включив сигнализацию (кроме того окна, через которое нам пришлось выходить) и выстояв положенную в таких случаях очередь.

А что это ты так с женщинами заигрывать стал? возмутился Соловьев, когда мы сели в машину.

Он так и не стал детективом. Акашев, тот сразу все понял.

О'кей, Шура, еще один урок внимательности и логического мышления. Во-первых, когда я вошел, у нее на компьютере была запущена 1С-бухгалтерия, а она поведела мне, что она секретарша и вводит текст. Тексты же, да будет Вам известно, вводят с помощью текстовых редакторов, а не бухгалтерских программ. Во-вторых, если она вводит текст, то у нее должны быть листочки, с которых набирать, или, в крайнем случае, диктофон. А нее только блокнотик и ручка поверх него. Повторяю, ручка поверх блокнотика, значит, она сама что-то записывает, а не печатает чужой текст. В-третьих, фигурная отвертка и проводок рядом наверное, она вскрывала компьютер для того, чтобы замкнуть батареи, чтобы снять пароль на входе.

Ну, этого я не видел, Соловьев воспринял мои упреки относительно его способностей к логическому мышлению чересчур эмоционально.

За время моего монолога Акашев уже успел разогнать машину до 90 (это его языковой барьер, он на меньшей скорости говорить не может).

Зато ты слышал, взял он слово, как этот придурок представился Алексеем, а она назвала его Сергеем, настоящим именем, которого он ей не сообщал. И еще ты слышал, что в понедельник в одиннадцать она готова с ним встретиться. В самый разгар работы, одиннадцать это еще не обед. И это при такой загрузке! Или ты думаешь, что она по ночам работает, а в одиннадцать с мужиками по ресторанам ходит?

Соловьев фыркнул. Это означало, что Белый Зал он за ресторан не считал. Ну и пусть фыркает, а мне там очень нравится. Главное, вкусно, у них такое жаркое...

А в-третьих, продолжал Акашев, ты мог услышать, что она за неделю работы уже успела привыкнуть к холоду в помещении. Это при том, что холод там длится один час.

И что она, значит, там делала? в голосе Соловьева возмущение сменилось на удивление.

Боюсь, что то же, что и мы, ответил я серьезно.

И что все это значит?

Не знаю. Но в понедельник в одиннадцать надеюсь... только жене не говорите, ладно?

* * *

11 января

суббота

11:05

Строгий костюм, галстук, отполированные ботинки, Линкольн с водителем, Смит-Вессон 64. Именно в таком виде явился я на аудиенцию к будущему заместителю то ли мэра города, то ли губернатора, а пока молодому подающему вышеуказанные надежды бизнесмену Анатолию Антоновичу Жукову. Встречу мне он назначил в том самом здании, где я познакомился с блондинкой-трудоголиком и охранниками-алкоголиками (простите, у меня никогда не получались каламбуры). За прошедшие со времени моего последнего визита сюда девять часов здесь сменилась охрана и заметно потеплело.

У меня есть мечта завершить хотя бы одно дело без стрельбы. Так, чтобы без единого выстрела (тот выстрел в окно не в счет я же просто задвижку выбивал). И вообще, чтобы пистолет не доставать. Мечта, казалось бы, несбыточная. И вдруг появляется такое дело! Чистое и красивое, даже без намека на насилие. Тем более, в своем родном Нижнем я уже давно не работал.

А дело обещало быть простым. И, правда, чего проще? Явился к молодому, пока еще подающему надежды, бизнесмену, предъявил материал шантажа, пожал ему руку на прощание. И все. Компромата у нас, если вы заметили, выше крыши, так что осталось только сладкое надо объяснить человеку, что такое его поведение противоречит не только нормам права и морали, но и его собственным интересам.

Конечно, слишком уж просто здесь получалось, что, безусловно, не могло не породить кучу сомнений, но я все-таки надеялся, что удастся все решить сугубо интеллектуальным путем.

Анатолий оказался невысоким темноволосым крепышом лет что-то около тридцати. В помещении, как он меня заверил, мы были одни, поэтому можно было совершенно не стеснять себя в выражениях, чем Акашев наверняка воспользовался бы на полную катушку.

Кабинет, в который Анатолий предложил мне пройти, представлял собой комнату размером примерно шесть на шесть, в которой располагались овальный стол с приставленными к нему кожаными креслами. Он жестом указал мне на одно из кресел, и сам уселся напротив. Здесь, как он меня заверил, мы были одни, поэтому можно было совершенно не стеснять себя в выражениях, чем Акашев, наверняка, воспользовался бы на полную катушку.

Так вы и есть тот самый хваленый детектив Сергей Коновалов?

Ой, ой, я сейчас покраснею.

Да, это я, я скромно склонил голову. А вы и есть тот самый молодой перспективный политик Анатолий Жуков?

Да, тот самый. Так, простите, чем могу служить? К сожалению, не могу уделить вам много времени, поскольку...

О'кей, перебил я его, надеюсь, разговор у нас будет короткий. Речь пойдет о Денисе Лебедеве. Вам знакомо это имя?

Куда уж там!

Вот это ответил! Блестяще, просто блестяще. И что бы это значило знакомо имя или нет?

Вы правда наняли киллера для него?

И вы в это верите?

А дайте мне хотя бы одно основание чтобы не верить.

Он почесал затылок.

А презумпция невиновности?

А показания киллера, получившего, по его словам, от вас оружие и деньги?

Хорошо, хорошо, я нанял. Что дальше?

Вот это поворот сюжета! Он сознался! Он сознался. Он что, дурак? Как говорит один мой знакомый прокурорский начальник, признание путь в колонию.

А дальше я предлагаю вам шантаж вас с моей стороны.

Вы не нанимаете больше киллеров и прочих мочунов для мужы вашей невесты, замечу, бывшей, а я никому не рассказываю про муниципальные заказы.

Он подскочил на месте, его затрясло, он пробежал вокруг стола и плюхнулся в кресло.

Откуда вам известно?

Оттуда. Ну так как с киллерами?

И он дал мне честное благородное слово, что киллеров он больше нанимать не будет.

Как все просто. И без единого выстрела. Револьвер я ему так и не показал. Наверное, подействовали строгий костюм, галстук, отполированные ботинки и Линкольн с водителем.

Лена будет в шоке я завершил дело за день и без риска!

* * *

13 января

вторник

11:05

Это ничего, что я опоздала?

Ничего, ничего. Работы много?

Да, опять навалили. Вы уж извините...

Как и в прошлый раз, она была приторможена и стеснительна.

Что вам заказать?

Она покачала головой и пожала плечами, что в таких случаях обычно означает, что отказаться она не может, а попросить как-то неудобно. Я подошел к стойке и сделал заказ с таким расчетом, чтобы провести здесь минут тридцать-сорок.

А у вас неприятностей не будет из-за меня? Все-таки рабочее время.

Мой вопрос застал ее врасплох. Она отвела в глаза в сторону, потом посмотрела на меня и сбивчиво произнесла:

Д-да нет...

Вообще, такое нормальное русское выражение приводит в недоумение иностранцев. В моем присутствии на вопрос немца будет ли завтра дождь русский ответил Да нет. Да или нет? переспросил немец. Да я же тебе говорю нет. Да или нет? переспросил немец. И так пять раз. А для нас-то что ну, казали в одном предложении и да, и нет, вроде, все понятно. Правильно Акашев говорит русский язык выучить невозможно, с этим нужно родиться. Наташа, значит, с этим и родилась.

Я же тогда ночью всю работу сделала, сообразила она. А у вас выходной сегодня?

Да, я тяжело вздохнул, вот только что сменился. Я, кстати, утром что-то вас в офисе не видел.

Ва-банк. Я не был утром в офисе.

А я на почту по заданию шефа ходила, быстро отреагировала она.

Получается разговор двух идиотов. Я точно знаю, что она не та, за кого себя выдает. Она точно знает, что я не тот, за кого себя выдаю. Я точно знаю, что она точно знает, что я не тот, за кого себя выдаю. А интересно, знает ли она, что я точно знаю, что она не та, за кого себя выдает? И встретились-то мы с одной целью узнать цели противника, хотя само слово противник здесь вряд ли уместно. После встречи Акашев проследит за ней и наведет справки. За мной тоже, может быть, попробуют проследить. Ну, я-то знаю, что делать, а она?

Чем больше я об этом думал, тем большее желание у меня возникало плюнуть на все и сказать ей, что хватит в кошки-мышки играть. Но нет, правила есть правила. Играем в закрытую.

Наташенька, а как вы относитесь к группе БИС?

Нормально отношусь, а почему вы спрашиваете?

И правда, почему? Кто вообще сказал, что визит какого-то охранника в ее офис имеет отношение к покушению на лидера группы, к которой она нормально относится?

Просто так. Меня там охранять наняли. Я подумал, может, вы хотите на концерт сходить?

Да, наверное... а вас это не затруднит?

* * *

14 января

вторник

18:35

Уже третий день по всем программам телевидения гнали рекламу гастролей нашего клиента, и простыня с надписью БИС болталась над Свердловкой, а над входом в здание Торгово-Промышленной Палаты висел плакат с надписью Единственный концерт группы БИС в Нижнем 24 января в 19:00. Вообще менеджер Дениса (с его, кстати, подачи) ловко все придумал. Еще в пятницу никто слыхом не слыхивал о гастролях БИСа в Нижнем, а в субботу по всем программам телевидения объявили о том, что концерт состоится во вторник, то есть сегодня. Билеты разошлись по сумасшедшим ценам за эти самые три дня. Акашеву досталось место в первом ряду, а мне за сценой Денис настоял на том, что во время его пребывания в Нижнем его личной безопасностью занимались только мы. Я, конечно, поломался немного, я охранять вообще не люблю, но предстоящее прибавление в нашем семействе грозило новыми расходами, и деньги были бы как раз кстати. А для начала нам предстояло проделать путь от гостиницы до зала.

Акашев вышел из номера первым. Он огляделся по сторонам, дошел до лестницы, посмотрел вверх-вниз и, наконец, проговорил в микрофон: Вроде все тихо. У меня тоже, прозвучал в наушнике голос Ершова, стоявшего на улице напротив входа. Мы вышли из номера и пошли к лестнице. Один пролет, второй... я резко дернул Дениса за рукав так, что он отлетел в сторону на метр, и в это время пуля .45-го калибра, с грохотом выпущенная из Кольта 1911, просвистела рядом с нами и выдолбила на стене воронку диаметром сорок сантиметров. Я выхватил свой Смит-Вессон 1006, два раза нажал на спусковой крючок и два киллера-неудачника скатились вниз по лестнице к нашим ногам.

Вот тебе и без единого выстрела!

Быстро вниз! крикнул я Акашеву. Ершов, мы выходим на центральную, тихо проговорил я в микрофон. Денис, я хлопнул его по плечу, побежали.

Мы добежали до входа на второй этаж и, оттолкнув в сторону уборщицу, понеслись по коридору к центральной лестнице. Краем глаза я заметил позади нас человека с 40-миллиметровым гранатометом. Если сейчас он выпустит гранату, до лестницы мы добежать не успеем. Надеюсь, у них тут все застраховано. Я резко остановился, выстрелил в замок двери ближайшего номера, затолкнул туда ошалевшего Дениса и, влетев за ним, повалил его на пол. Последнее, что я услышал, это был грохот трех выстрелов из Макарова и оглушающего звука разрывающейся гранаты...

* * *

1998 год

14 января

вторник

Наверное, еще 1998-й... Хотя кто знает? Что-то белое наверху... ослепительно белое. Может, я уже в раю? Звуки какие-то... пиликанье... голоса... приятный, кстати, голосочек... а то, на чем я лежу, постоянно подпрыгивает... значит, не в раю.

... приходит в себя, я едва различал слова, произносимые приятным голоском. Опять пиликанье...

И тут то, на чем я лежал, так подпрыгнуло, что я мгновенно пришел в себя, разглядел толстую медсестру с приятным голосом, сообразил, что я в машине Скорой помощи и что пиликанье это звуки сирены. На следующей кочке я опять потерял сознание...

Какие-то голоса... матом ругаются... сильно матом ругаются... Я постепенно приходил в себя, но виду не подавал. Так, вроде руки-ноги целы, голова, правда, гудит, но это уже проходит. Эк меня жахнуло-то! Сотрясение мозга, наверное. А почему тогда на скорой?

Меня вытащили из машины и куда-то понесли. Я приоткрыл глаза. Скорая стояла на обочине какой-то дороги, слева и справа длинные бетонные стены. А, понял! Мы сзади автозавода. Здесь в это время машин не так много бывает. А, кстати, сколько времени? Темно уже.

Меня дотащили до Вольво 440, стоявшей в трех метрах впереди скорой и усадили на заднее сиденье у левой двери. Кто-то сел справа от меня, двое впереди. Вольво плавно тронулся с места и повез нас в сторону мызинского моста. Сзади нас пристроилась красная восьмерочка, я ее в водительское зеркало приметил.

Как мы его! радостно проговорил водитель.

Да уж, хмыкнул сидевший рядом со мной бугай, а говорили, самый лучший детектив в городе, в Америку зовут его работать...

Он повернулся ко мне и неожиданно ткнул меня в грудь откуда появившемся в его руках Наганом. Я поморщился.

О! воскликнул мой сосед. Он в себя приходит!

Так точно.

В это время мы уже приближались к перекрестку у Карповской церкви на скорости 100 километров в час. На светофоре загорелся зеленый сигнал. Водитель включил левый поворот.У всех иномарок последних моделей ремни безопасности предусмотрены не только для сидящих впереди, и пристегнуться можно, сидя на любом месте в машине. Именно так я и поступил я быстро пристегнул себя к сиденью ремнем безопасности и, когда машина вошла в левый поворот на скорости 80, резко ударил ребром ладони водителя по шее. Никто даже сообразить не успел, что произошло. А уж тем более, пристегнуться.

Водитель отключился всего на секунду, однако этой секунды Вольво вполне хватило для того, чтобы полностью выйти из-под контроля. Зад машины резко ушел вправо, она сильно накренилась, сейчас бы руль вправо вывернуть и на тормоз нажать, да некому... КАМАЗ, несшийся навстречу, попытался уйти от столкновения, и у него это почти получилось, он лишь слегка задел багажник Вольво, что сильно изменило траекторию движения нашего автомобиля. Машина ударилась о бордюр, взлетела в воздух, приземлилась на переднюю правую стойку и кувырком покатилась по земле. Через пятнадцать метров машина, наконец, замерла колесами вверх. За время полета верх и низ машины три раза поменялись местами, что заставило непристегнутых хозяев машины покувыркаться по салону. И сейчас они замерли в неестественных позах. Я, правда, тоже воспринял это без особой радости, особенно после контузии, но зато жив остался.

Я отстегнул ремень, подобрал с потолка (напоминаю, машина вверх колесами) револьвер, которым меня пугали пять минут назад, и выбрался из машины.

Из восьмерки, которая остановилась на обочине, выбежали двое и направились в мою сторону, на ходу выхватывая пистолеты. И это прямо на глазах у изумленных жителей города! Видимо, здорово они за меня решили взяться. Польщен. Я уложил их двумя выстрелами из револьвера и отправился в сторону проспекта Ленина на их восьмерке. Через сто метров я бросил эту машину и поймал такси.

Голова болела жутко, перед глазами все время круги какие-то. В общем, чувствовал я себя неважно. И что теперь? Дома сейчас появляться опасно там могут ждать. Хорошо еще, Лена уехала к отцу. То же самое касается офиса Соловьева и квартиры Акашева. То есть надо отправляться туда, где меня никто не ждет. Именно таким местом и являлась квартира секретарши Соловьева Ольги Ворошиловой, по которой вздыхаем не только мы с Акашевым (я уже не в счет, я женат), но и еще половина мужского населения города (вторая половина ее просто еще не видела).

Переступив порог ее дома, я сразу попытался найти хоть кого-нибудь. Акашев с Ершовым не ответили, сам Соловьев тоже куда-то. Срочно позвони Коновалову к твоей любимой женщине, передал я ему сообщение на пейджер и опять потерял сознание.

Насчет любимой ты, Сергей, погорячился, смутно различил я Олин голос.

* * *

15 января

среда

12:20

Да-а, мастер, протянул Соловьев, сильно ты...

Давай еще поплачем, буркнул Акашев, как раз время. Кстати, не его, а он. Он сам, Акашев дурь какую-то несет.

Они сидели около постели больного с траурными лицами.

Всем привет! я непринужденно улыбнулся и попытался приподняться на диване, на который (видимо) меня заботливо (надеюсь) уложила (вне всякого сомнения) Оля.

Лежи уж, больной, вздохнул Акашев. Как дальше жить-то будем?

Как Денис? нехорошо, я понимаю, вопросом на вопрос отвечать, но он сам на это нарвался.

Ты уверен, что хочешь это услышать?

Вот это ничего себе! Я пять лет работаю, и у меня в работе еще ни одного промаха не было. Это что же получается?

Я кивнул.

Денис пропал, констатировал Акашев. Когда я вбежал в номер, ты там лежал около своего мухобойника, а Дениса рядом не было. Вот так-то... Капитан тяжело вздохнул.

Я поднялся и уселся на диване. Голова уже не так болела, но все равно самостоятельно выполнить на самолете мертвую петлю я бы сейчас не решился. Правда, я и в нормальном состоянии не знаю как это делается.

Что будем делать, мужики?

Я, конечно, попробую... промямлил Соловьев.

Сиди уж, Акашев отвесил ему подзатыльник. Две ниточки у нас есть. Первая фея из офиса, вторая Толик-террорист. Вот негодяй, кстати! Нанял-таки киллеров! Вот, мастера чуть не забили.

Акашев предатель. По живому режет!

Слушай, полковник, я все-таки не понимаю, как меня задело. Руки-ноги, вроде, целы, все на месте. Да и вообще не должно было, я с тем расчетом и в номер залетел, чтобы...

В том номере алюминиевое ведро стояло, не дал мне договорить Акашев, ты когда этого дурачка на пол валил, об это ведро головой и ударился.

Как все просто! О ведро головой. Тоже мне, мастер. Интересно, Дениса я ни обо что не ударил?

А дальше как было? уже успокоившись, спросил я Акашева.

Я пристрелил этого дурачка с гранатометом и еще одного с пулеметом и забежал в номер. Ты, как я уже говорил, лежал с ведром на голове, а Дениса в номере уже не было. Я побежал его искать, не дожидаясь, пока кто-нибудь прибежит на помощь, но так и не нашел. Я думаю, Денис сбежал через балкон. Там балкон общий с соседним номером.

И, разумеется, никто не видел, как Денис покинул гостиницу, завершил я его повествование.

Слушай, мастер, на лице Акашева появилась злорадственная улыбка, а как ты думаешь, какой сегодня день?

* * *

16 января

четверг

20:05

Я специально хотел посмотреть на выражение ее лица, поэтому вышел из укрытия не сразу, а как раз в тот момент, когда она проходила мимо двери, за которой я спрятался.

Привет! я выскочил из своего укрытия и набросился на нее.

Ой! она остановилась как вкопанная и уставилась на меня.

Сергей Коно...

Да, да... о-ой, она вздохнула и положила руки на грудь (свои руки на свою грудь), ну и напугал ты меня, от шока она назвала меня на ты.

Ну, извини. Это ничего, что я пропал на столько? Я просто...

Знаю, знаю. Ты охранял этого БИСа. Ну как он? По телевизору сказали, он куда-то исчез.

Да уж, по телевизору только об этом и говорят.

Все нормально с Денисом. Кстати, может, пригласишь меня на чашечку чаю?

Что вы думаете, пригласила. Она жила в двухкомнатной квартире на бульваре Мира. Из окна ее была видна Ярмарка и немного противоположный берег Оки. Из обстановки явствовало, что жила она одна.

Сергей, прокричала она из кухни, а откуда вы знаете, где я живу?

А мне Анатолий сказал, ответил я спокойно.

А что я мог ей еще ответить? Что за ней Акашев проследил? И заодно рассказать ей, что я знаю, что она круглая сирота, что ей двадцать шесть, что у нее незаконченное высшее образование и что она уже пять недель как беременна. Оцените, как полковник работает. Она бы оценила. Но я не стал ей говорить.

Она выбежала из кухни.

А он разве знает?!

Да.

Она прямо-таки засветилась от радости. Что-то я ничего не понимаю.

Чему это вы так радуетесь?

По-моему, я вполне безобидный вопрос задал, а? Она же что-то вдруг разволновалась, заявила, что она совсем не радуется, что у них чисто деловые отношения и что об этом я могу не беспокоиться. Вдумайтесь в смысл последней фразы я об их отношениях могу не беспокоиться! Если честно, меня ваши отношения не то чтобы не очень, а вообще...

Чаю, может быть? спросила она, немного смутившись. Она вернулась к своей скромной и даже немного стеснительной манере общения.

А зачем же я еще сюда пришел, по-вашему?

Да, спасибо. Если есть, конечно.

(Приставочка если есть появилась в моем лексиконе пять лет назад, когда один молодой человек предложил мне на выбор чай или кофе и, когда я согласился на кофе, заявил, что кофе нет. Разумеется, она не поняла моей шутки и даже немного смутилась, услышав мои сомнения).

Конечно, конечно! Вам покрепче?

За время беседы за чашкой чая я выяснил, что она живет в этой квартире одна, что родители ее живут где-то в деревне в Сибири и что она подрабатывает разовыми заказами по каким-то компьютерным бухгалтерским программам. И что она вовсе не против познакомиться с самым богатым (официально) милиционером города Дмитрием Акашевым. Причем об этом она мне сообщила, когда узнала, что капитан намерен жениться в ближайшее время, только еще не выбрал, на ком. Конечно, в ее положении-то.

Более того, она мне раскрыла большую тайну она... она не работает у Анатолия Жукова! А то, что она ночью там что-то для него набирала, так это по его личной просьбе. Знакома она с ним, оказывается, уже давно, но на вопрос, какие же между ними отношения, только покраснела.

* * *

16 января

пятница

21:15

Как честный человек, ты обязан жениться на этой бедной девушке! прокричал я в лицо Акашеву.

Да я ее видел только один раз и то на экране... Попытался он оправдаться.

Но ведь видел же! ввязался в разговор Соловьев.

А мастер ее в натуре видел, обедал с ней и даже дома у нее был! не унимался Акашев. Пусть он и женится! А тебе, Шура, если надо, ты и женись!

Но она же с тобой, полковник, познакомиться хотела, а не со мной! Тем более, я женат, двоеженство у нас законом запрещено.

Ага, законопослушник нашелся! Ты бы о законе думал, когда в чужой офис ночью забирался, да меня документы заставлял собирать!

А супружеская верность? опять встрял в разговор Соловьев. Мастер у нас человек высоконравственный!

Странно, обычно Соловьев наши конфликты как-то гасить пытается, а здесь сам так на Акашева набросился, что его самого впору успокаивать. А вообще он все правильно делает, он понимает, что если он тихо себя вести будет, то жениться на Наташе придется ему. Точнее, делать предложение, от которого она может и отказаться. Вот это и нужно было проверить откажется или нет. Я-то на все сто был уверен, что откажется, а вот Соловьев с Акашевым до сих пор не могут свыкнуться с мыслью, что я всегда прав.

А на сегодняшний день Наташа оставалась нашей единственной ниточкой, которая, впрочем, могла привести нас совсем не туда, куда надо. То, что она втайне от Жукова интересовалась его бухгалтерией, вовсе не доказывает того факта, что она имеет какое-либо отношение к покушениям на Дениса. Даже, скорее всего, наоборот. Но как-то к этому бизнесмену надо было подобраться, и пока, кроме Наташи, у нас ничего особого в отношении него не было.

Но что являлось самой большой нашей проблемой это отсутствие Дениса. Во-первых, наша задача состоит в том, чтобы он оставался в безопасности. Во-вторых, он нам должен будет деньги заплатить за выполнение первой задачи. В-третьих, сегодня утром менеджер БИСа официально объявил о переносе выступления всего на неделю. А если серьезно, я просто беспокоился за Дениса. Даже если он в чем-то сам и виноват, сейчас он остался практически без охраны, да и вообще неизвестно, где он и чем живет. А как искать, его я не знал. На вечер, правда, у меня назначен разговор с коллективом БИСа, но я сомневаюсь, что это что-то даст. Главное, чтобы я добрался до них раньше, чем бандиты Жукова, если, конечно, они будут его искать.

Меня поражало полное спокойствие по этому поводу Дмитрия Акашева. Он заявил, что Денис уже достаточно взрослый (двадцать девять лет в мае исполнится) парень, что он пока еще дееспособен, в чем, если честно, после его выходки с исчезновением я усомнился, и что пусть отдохнет от всего попьет парное молочко и подышит свежим воздухом, это ему полезно, потому что самое опасное место сейчас рядом с нами, так как на время расследования мы представляем из себя не что иное, как живые мишени. Последняя часть фразы, безусловно, не могла оставить равнодушной Олю, чью квартиру мы единогласно (сама Оля, правда, возражала, но ее голос не в счет) избрали в качестве штаба. Также единогласно мы решили, что объясняться Наташе в любви и делать предложение будет Акашев. Он, конечно, поломался, спросил, нельзя ли объясниться в любви Оле или моей жене или, на худой конец, Шуре Соловьеву, но сам он уже прекрасно понимал, какая участь его ожидает.

* * *

17 января

суббота

11:00

В гостинице уже сделали кое-какой ремонт. Стены побелили, дырки от пуль заделали и все такое. Правда, то место в конце коридора, где взорвалась граната, до конца в порядок так и не привели. И правильно сделали, таким образом они обеспечили себе такую посещаемость, что...

Где скрывается Денис Лебедев? Почему концерт перенесен всего на неделю? Когда вы поймаете бандитов? примерно с такими вопросам набросились на меня журналисты, когда я появился на пороге гостиницы. Было только два способа пробраться к нужному мне номеру сквозь эту толпу перестрелять всех или ответить на их вопросы. Угадайте, какой я выбрал.

Денис в Америке, заявил я прямо в камеру.

Светленькая молоденькая журналистка с диктофоном пробралась сквозь толпу (и как только ей удалось?) и ударила своим диктофоном меня по зубам:

А от кого он прячется? выкрикнула она так, чтобы было слышно на всю гостиницу.

От журналистов.

Вот так вам! Толпа мигом стихла, а я воспользовался моментом для того, чтобы проскочить на лестницу, на которую журналистов уже не пустят.

А почему Денис сбежал? прозвучало вдогонку. А кто будет петь на концерте через неделю, если Денис не появится?

Капитан милиции Дмитрий Акашев, ответил я, предвкушая его реакцию от просмотра вечерних новостей.

Вся группа была в сборе, за исключением, понятное дело, лидера. Их было пятеро высокий худой лысый гитарист, волосатый бородатый барабанщик, симпатичная клавишница Белла, еще один парень неопределенного возраста, который играет на всем (включая водосточные трубы) и менеджер в костюме при галстуке. В номере было холодно. Наверное, поэтому высокий менеджер прижался к клавишнице, а барабанщик к батарее. Когда я вошел, все уставились на меня с нескрываемым интересом.

Здравствуйте, я учтиво склонил голову.

Каждый из присутствующих что-то буркнул в ответ, клавишница даже попыталась улыбнуться, однако членораздельно вслух никто ничего не произнес.

Как дела?

Мы как петь-то будем? подал голос парень неопределенного возраста.

Боюсь, петь будете не вы, надеюсь, он понял мой ответ правильно.

А кто? тихо спросила Белла.

Если найдем за неделю, то Денис, если не найдем Акашев. А сейчас мне бы хотелось побеседовать с вами по отдельности.

А если после этих бесед, барабанщик, наконец, оторвался от батареи, кто-нибудь из нас тоже пропадет?

Тогда на концерте я вместо него сыграю.

А вы играете на барабане? удивился менеджер.

Нет, на клавишных.

Для проведения следственного действия был выбран соседний номер, в котором в свободное от допросов время проживала клавишница. Номер представлял собой комнату, обстановка которой состояла из стола, двух стульев, шкафа и кровати, и ванной. Нельзя сказать, чтобы в комнате был беспорядок, однако могла бы она быть и поаккуратнее. Нет, не то чтобы вещи валялись в полном беспорядке, но все-таки к приходу мужчины некоторые из них можно было бы убрать в шкаф. Так я и поступил, чтобы не вгонять в краску остальных посетителей этой комнаты я распахнул шкаф, в котором обнаружил две очень-мини-юбки, вечернее мини-платье, две блузки, кожаную куртку, два полотенца и еще какую-то ерунду, валявшуюся на полу шкафа. Вещи, которые подобрал с пола, я тоже бросил на пол шкафа, завалив ими лежавшие там туфли, кроссовки, темно-синий галстук и большую спортивную сумку.

Первой на беседу пришел менеджер. Он взял в руки стул, стоявший у двери, смело прошел на середину комнаты и сел напротив кровати, на которой я устроился.

Ну-с, и о чем мы будем говорить? было видно, что он не очень-то доволен происходящим.

А вы угадайте.

Мой собеседник минут тридцать описывал свое недовольство отсутствием Дениса, вину за которое он возлагал исключительно на меня. Может быть, он и прав. И, если честно, я сам беспокоился за судьбу Дениса не меньше него. И не потому, что отложатся концерты и сорвутся гонорары. Просто я чувствовал ответственность за судьбу человека, жизнь которого была в моих руках. И от этой ответственности мне было как-то не по себе.

То же, на что можно было обратить внимание в его речи менеджера, заключалось в следующем. Они познакомились с Денисом три года назад, когда БИС в принципе уже существовал, но, кроме участников группы, никто о ее существовании не догадывался. За эти годы он сумел вывести группу на верхние строчки хит-парадов и помочь заработать музыкантам некоторые деньги. К Денису он относится очень хорошо и говорит, что на нем вся группа и держится (или держалась), а все остальные олухи и без них двоих, то есть Дениса и менеджера, в лучшем случае играли бы в подземных переходах, чем, не исключено, им и придется заняться, если мы не найдем Дениса. Что касается внемузыкальной жизни лидера группы, то здесь менеджер был почти не в курсе, знал только, что Денис женился через месяц после знакомства с Ирой, его женой, что до этого он женат не был и вообще непонятно, как какая-то соплюшка сумела вскружить голову такому орлу. Брак по расчету (ее расчету) менеджер исключал, потому что у папы этой девочки столько денег, что Лебедевы после этой свадьбы поколений пять могли бы не работать. Самого папу он не видел, но, по рассказам Дениса, он живет в очень крутом особняке около Сочи. Кстати, до женитьбы Денис был единственным холостяком в группе. Любовниц, по словам менеджера, у Дениса нет и не предвидится, потому что очень плотный график гастролей, если, конечно, если мы найдем Дениса. Мама Дениса живет в Москве, раньше работала переводчицей в каком-то НИИ, но ее уволили оттуда прочти тридцать лет назад после какой-то поездки за рубеж, сейчас она учительница в школе, а отца у Дениса вроде бы никогда и не было.

Вы уж только найдите его, ладно? сказал менеджер, выходя из номера. Если от меня что-то требуется...

Два билета в первый ряд на концерте.

Он кивнул и, повесив голову, вышел.

Все остальные участники группы не добавили к сказанному ничего принципиального. Их рассказы полностью повторяли сказанное менеджером и различались только обстоятельствами, при которых они познакомились с Денисом.

По дороге к машине я достал телефон и набрал номер Лены. И тут же выключил. Оправдываться перед женой сущее мучение. Нет, она понимает все правильно, старается меня поддержать, но я же понимаю, что на самом деле она за меня волнуется. И ей плохо одной. А что делать просто у меня такая работа.

* * *

17 января

суббота

20:30

Я вообще-то уже успел привыкнуть к выходкам журналистов, поэтому особо внимания на них не обращал. И вечерние новости я смотрел не столько из любопытства, сколько из профессионального интереса.

Журналистка рассказала, что группа БИС готовилась дать концерт в Нижнем, что этот концерт сорвался, что сотрудник охраны группы Сергей Коновалов не справился со своими обязанностями и сдал Дениса жуликам, а, может быть, даже получил за это деньги, не исключено, что большие. А Дениса, наверное, пытают, а, возможно, его уже нет в живых. Все это сопровождалось какими-то полуподпольными съемками Дениса на репетиции. Он был в костюме, белой рубашке, темно-синем галстуке и черных ботинках. Для зрителей новостей это наверняка непривычно на сцене он кроме как в черном не появляется.

Я уже приготовился выключить телевизор, но вдруг там появилось изображение меня, и журналистка сообщила, что если что, то петь будет Акашев. Сказано это было настолько серьезно, что я чуть не поверил. Тут же показали Акашева, который... и тут, наконец, журналисткин голос за кадром пропал, и дали живую речь:

А что такого? Акашев усмехнулся. Спою запросто. Вот слушайте...

И он запел! Он запел Welcome To Hell последний хит БИСа на английском языке. Это была песня про нелегкую профессию бизнесмена. Денис написал этот шедевр, когда пробыл три рабочих дня рядом с Соловьевым. Вообще, песня ничего получилась, Соловьев остался доволен.

Я не знаю, остались ли довольны телезрители, я, если честно, от акашевского пения удовольствия не получил, хотя, может быть, у меня предвзятый подход.

Я снял телефонную трубку и набрал номер гостиницы. Через три минуты я услышал уже знакомый мне голос.

Алло, это вы, Сергей? Простите, не знаю как по отчеству...

Да, Белла. Можно с вами сегодня встретиться?

А зачем? Я вам, вроде, все рассказала... вы еще о чем-то хотите поговорить?

Да, о Денисе, конечно, о ком же еще?!

Она сразу же предложила мне выбрать место и время. Вот так-то. Сработало!

Когда я садился в машину, у меня задребезжал пейджер. Я нажал зеленую кнопку, и на экране высветилось сообщение: А слабо на клавишных? Или спеть дуэтом? Полковник.

* * *

17 января

суббота

22:10

Добрый вечер. Давно меня ждете?

Если верить ее словам, она пришла сюда минут за пять до назначенного времени. Что ж, хорошо, что не опоздала, хотя, если честно, меня женская пунктуальность всегда настораживает.

Итак? я вопросительно посмотрел на нее.

Что?

Ах, если бы я знал! И, правда, что? Ну, допустим, нашел я у нее в номере синий галстук. Допустим, в этом же галстуке появился в телевизоре Денис Лебедев. И что из этого?

Все. Все с самого начала, вот это и называется брать на пушку.

Ну, хорошо...

Она медленно убрала со лба темную прядь и потерла висок.

К нам подошел официант. Мы сделали заказ, она заказала себе совсем немного. Нервничает.

Я вам уже говорила, мы познакомились с Денисом три года назад на дискотеке. Тринадцатого мая, у него как раз день рождения был. Он там пел... А я тогда уже встречалась с Володей... мы поженились через три недели... Володя замечательный человек, просто замечательный... но Денис... он такой...

Вот как прозаично все оказывается солист и клавишница любовники. И всего-то! Да, сегодня я вряд ли что-то интересное услышу.

На самом деле, на протяжении практически полутора часов она рассказывала мне как она любит своего мужа Володю и в то же время жить не может без Дениса. Свои переживания она иногда прерывала восклицаниями, обращенными ко мне, с просьбой найти того, кто на ее любовника охотится. А еще иногда у нее появляются мужчины... короче, Акашев в юбке. Вспомнив про капитана, я решил повторить в действии его метод и заказал Белле алкоголь. Мартини, потом еще мартини. И еще. И, представьте себе, подействовало!

И что он только в это козе нашел?! как-то неожиданно воскликнула моя собеседница.

Не она первая удивляется.

В какой козе?

Да на которой женился! Хотя она сама его на себе женила. Ей же на него наплевать совсем! И как он этого не видит?!

Белла, я слегка тронул ее руку, а не могли бы вы подробнее описать, как у них все произошло. Вроде, так быстро...

Куда уж! почти крикнула она. Полтора месяца от знакомства до свадьбы. Окрутила башку парню. И ведь видно же, что... и как он сам...

Через пятнадцать минут весь бар знал, что Денис зря так поступил, что женился на этой козе, и из-за соседних столиков уже доносились возмущенные возгласы, кое-кто даже спрашивал, не помочь ли чем, один мужик предложил даже взять ее на себя.

Он ее любит? наконец спросил я ее.

Н-нет, промямлила она и уткнулась лицом в мороженое.

* * *

18 января

воскресенье

0:50

Кто там?

А ты угадай!

Акашев открыл мне дверь, впустил в свою квартиру и даже предложил кофе.

И по кой ты в час ночи приперся? спросил он меня, подавая чашку.

Давай думать, полковник.

Давай.

Он сел напротив и начал думать.

Как ты думаешь, Акашев...

С трудом в это время. Если честно.

Я проигнорировал его недовольство. В конце концов, ему деньги за это платят, хотя сам он считает, что основное в нашей работе гонять на машине, стрелять и обыскивать по ночам чужие офисы.

Как ты думаешь, Акашев, это на самом деле Толик пытается Дениса хлопнуть? Мы вообще в том направлении работаем?

А что ты меня-то спрашиваешь? удивился капитан. У них и спроси.

А как?

Что как? Не знаешь, как Толику позвонить?

В итоге мы сошлись на том, что я встречаюсь с Толиком и теми, кого я подстрелил в гостинице, Акашев с женой Дениса, а Ершов находит нам парня, которого поймали под окнами Дениса в новогоднюю ночь.

Слушай, полковник, я нахально улыбнулся, а как у тебя на личном фронте?

Издеваешься? прорычал Акашев. Друг называется! Она же беременна.

Так ты сделал ей предложение?

Вот это был действительно издевательский вопрос по нашему плану они только сегодня (то есть вчера) должны были познакомиться.

Сделал, она отказалась. У нее, видите ли, насчет замужества свои планы, Акашев вздохнул. Но по вечерам она свободна.

Я же говорил, ничего страшного. Ну что ж, я дружески похлопал его по плечу, вот и тебе по вечерам будет чем заняться. Вот прямо сегодня и начинай.

А вот и фигушки! Она сегодня в Москву уехала. К родителям.

В смысле, к каким родителям? Она же сирота!

Надолго?

На день.

Вот и отлично! Можешь встретить ее с поезда.

Акашев вдруг подпрыгнул на месте, и в его глазах появился нездоровый огонек.

Слушай, мастер! А, может, пока она в Москве, мы ее квартирку-то того... посмотрим? Там нет сигнализации и замок простой. Я уже проверил.

* * *

18 января

воскресенье

10:30

Знаете, что меня больше всего добивало в этой истории? Я не понимал, а что же, собственно, происходит. Анатолий взрослый уравновешенный человек, вряд ли он будет нанимать киллеров для сведения личных счетов. По крайней мере, человек, с которым он работает на протяжении нескольких лет, сообщил Саше Соловьеву, что более спокойного человека в Нижнем найти трудно. И, кроме того, Толик готовит себя к серьезной политической карьере, зачем ему лишние хлопоты?

С другой стороны, человек, которого поймали под окном Дениса, утверждал, что его нанял именно Толик. Зачем так? Чтобы Толика посадить? Так ведь дело замяли. Чтобы Дениса напугать? Но на него было совершено абсолютно нормальное покушение, на бутафорию это никак не походило. Может, Толика с Денисом что-то кроме общей женщины связывает? Но тогда почему мне Денис не рассказал? Почему? Стоп! Их же действительно что-то связывает! Я не знаю как, но я чувствую это. Что-то общее...

Я не успел додумать эту мысль (а зря, кстати), потому что мой Мерседес уже въехал во двор дома, где жил Анатолий Жуков. Это был обычный девятиэтажный дом, единственное, что его отличало от других вид из окна. Прямо на Волгу. Наверное, поэтому в этом районе квартиры такие дорогие.

Я поднялся на третий этаж и позвонил в дверь. За дверью послышались шаги, щелкнул замок, и передо мной предстал молодой подающий надежды бизнесмен и политик.

Вы?! он удивленно уставился на меня.

Я.

Ко мне?

А что, здесь еще кто-то живет?

К вам. Можно войти?

Он кивнул. Я вошел.

Ничего квартирка. Кучу денег, наверное, в ремонт вбухал. И в обстановку.

Коньяк, виски, текила, мартини, брен...

Вот так примерно! Это вам не соловьевское чай, кофе? и не акашевские блины. Здесь все серьезно.

Спрайт, если можно.

Этим заявлением я поверг его в недоумение. Видимо, это для него в диковинку, что люди по утрам в воскресенье могут пить что-то кроме алкоголя.

У... у меня только апельсиновый сок...

О'кей, давай сок.

Он убежал за соком, что дало мне возможность оглядеть комнату, в которую я бесцеремонно ввалился. Угловой диван, круглый столик, два кресла рядом, шкаф с книгами, кассетами и компакт-дисками. На стене фотография женщины лет сорока-сорока пяти.

Это мама, пояснил неожиданно появившийся Анатолий, подавая мне сок.

Да? А кто она?

Сейчас на пенсии. А раньше работала переводчиком, много за границу ездила, а потом ее то ли в шпионаже заподозрили, то ли еще чего, но она ездить перестала, занялась переводом книг.

А отец?

Отца я не знаю, мама никогда не рассказывала, а я не спрашивал...

Он движением руки указал на кресло у окна. Я поблагодарил его движением головы и уселся в кресло. Он сел напротив.

Не люблю эти церемонии, ясно же, что пришел сюда не сок пить, так нет, надо все по этикету. Хотя, если честно, так мне больше нравится, а то я как-то к одному слесарю домой пришел без приглашения, а он дверь еще не успел раскрыть, а сразу: На фиг ты приперся?!

Итак? Ввы, наверное, заметили, это мое любимое начало разговора. Неподготовленного человека обезоруживает сразу.

Что? столь же стандартный ответ.

Что у нас там с киллерами?

Он поморщился.

Неужели вы во все это верите? А я вас умным человеком считал.

Так вы не нанимали киллеров?

Он запустил руку в волосы и наклонил голову. Ну, парень, давай! Такой простой вопрос. Нанимал или нет?

Я... А почему вас это так волнует?

Что за глупый вопрос? Он же мне деньги платит за то, чтобы в живых остаться. Ладно, поставим вопрос по-другому. У вас есть что-нибудь общее, кроме женщины?

Он пожал плечами.

Ничего общего. Даже женщины.

А Ира?

Его жена что ли? он усмехнулся. Да у нас с ней ничего не было! Чего тут общего-то?

Вот это сюрприз! А как жен большая любовь?

Ничего не было? А как же большая любовь?..

Это вам кто сказал?

Так вы не давали обещание убить Дениса во время его визита в нижний?

Я?

Опять разговор двух идиотов.

Ну не я же!

Зачем? он и вправду ничего не понимал.

Из ревности, я пытался держать себя в руках, но это с каждой минутой становилось все сложнее. Из-за того, что он у тебя женщину увел.

Увел? удивление в его голосе сменилось возмущением. Это кто вам сказал? Да мы с ней встречались всего три раза сначала она ко мне на улице пристала, потом в кафе затащила с какими-то девчонками, а потом в офис приперлась, устроила там любовную сцену на глазах у всех.

Любовную сцену, это что значит? Думаю, не то, о чем подумал бы Акашев.

* * *

18 января

воскресенье

16:20

Чай, кофе?

Виски.

Глаза Соловьева вылезли из очков (да, я забыл вам сказать, он же теперь очки носит, для солидности, со зрением у него все нормально Акашев проверял).

Чего-о?!

Что, Рокфеллер? Нету? А вот у Жукова есть. Ладно, давай кофе.

Обойдешься, фыркнул бизнесмен. Ну, что там у тебя? спросил он, доставая кофемолку.

Что у меня? В том-то и дело, что ничего.

Не знаю, Шура, не знаю... я вообще не понимаю, что тут происходит.

А чего тут непонятного? Кто-то нанял бандитов...

Кто?

Соловьев задумался. Да, Шура, вот так оно в жизни-то бывает.

Я понял, мастер. Ты хочешь, чтобы я выяснил, нет ли у Толика какой-то тайной причины недолюбливать звезду эстрады?

Он все правильно понял.

У меня задребезжал пейджер. Срочно приезжай к Соловьеву домой. Полковник. Одновременно с моим сработал пейджер Соловьева. Я вопросительно посмотрел на него. Он кивнул и принес из кухни три маленьких чашки для кофе.

Акашев появился через четыре минуты. В руках он нес портативный копировальный аппарат, на который сверху были навалены какие-то бумаги. Всю эту кучу он свалил на диван, а сам тут же бросился к столику, на котором стояли три чашки и кофейник. Он налил кофе в две чашки, жестом предложил нам отведать замечательный напиток и убежал с кофейником на кухню. Через двадцать секунд он вернулся оттуда с пол-литровой бадьей, наполненной кофе.

Я там кофейник в посудомоечную машину засунул, сообщил Акашев, выпив весь кофе в чашке. Весь, это пол-литра убойной смеси, которую готовит Саша Соловьев (восемь частей колумбийского, одну часть амарето и одну часть шоколадного порошка). Маленькая чашечка этого крепко заваренного напитка дает по мозгам как электрошок. У Акашева мозги, наверное, уже ни к чему невосприимчивы, в том числе и кофе. Кстати, мастер, у тебя сегодня в половине восьмого свидание с теми орлами, которых ты в гостинице сбил... ну, помнишь, до того как ты башкой в ведро?.. И в восемь с тем парнем, которого у Дениса под окнами в Новый Год поймали.

Он прошел к дивану, на который свалил поклажу, с которой пришел в гости, напевая на ходу какую-то песенку из последнего альбома БИСа. Репетирует, наверное.

Пока вы тут кофеи гоняете, сказал он, разбирая бумажки, я тут в гости к одной леди заглянул.

И как, застал ее дома? хмыкнул я. Согласитесь, вопрос риторический.

Не повезло, Акашев отрицательно покачал головой. Ну, ладно, давайте к сути.

И он выложил на столик, за которым расположились мы с Соловьевым за чашечкой кофе, десятка два копий с фотографий Анатолия Жукова. На снимках Толик представал в разных позах и одеждах Толик в плаще раскрывает зонт, Толик в куртке садится в белый Пежо, Толик, поскользнувшись, падает в сугроб, Толик целуется с женой Дениса Лебедева. Последняя фотография была сделана где-то в октябре, еще до их разрыва. На остальных снимках ему было еще холоднее. Ой, сколько! удивился Соловьев. Ага, подтвердил его удивление капитан, причем Толик здесь не позировал перед камерой, профессионалу моего уровня видно, что это съемки наружного наблюдения.Профессионал уровня чуть повыше Акашева взглянул на снимки и согласился. Действительно, за Толиком следили. И фотографировали. Фотографии были двух форматов большие и маленькие. Больших было больше, маленьких меньше, причем последние были сделаны осенью (или весной) и зимой, в то время как на больших его можно было увидеть практически во все времена года. А вот вам еще, Акашев бросил на столик следующую партию бумажек.Это были распечатки из 1С-бухгалтерии. Это данные о фирмах Жукова, пояснил капитан.Я сунул распечатки в руки Соловьеву, а сам подошел к Акашеву.. Ну, как у нее дома? спросил я капитана, чтобы как-занять время. Бедненько. Очень даже.Вот так. А за богатого Акашева замуж не хочет.Соловьев провозился с бумагами десять минут. За это время муспели обсудить внешние данные Иры и Наташи (Ира Акашеву больше понравилась), кофе, сваренный Шурой, и ходовые качества Митсубиси Паджеро.. Сюрприз! изрек бизнесмен, оторвавшись от бумаг. Толик Жуков почти банкрот. В течение последних двух месяцевеньги с его счетов исправно уходили, но на счета не поступали. Это как это? Акашев не понял. А вот так, Соловьев взял лист бумаги и стал рисовать движение денег, в картинках Акашеву понятнее.В общих чертах все выглядело так. Супербилд (основная фирма Жукова) задолжал некоему предпринимателю Корноухову несколько миллионов (старыми) за строительные материалы. Другая фирма должна была Супербилду пятнадцать миллионов, которые по письму последнего были перечислены предпринимателю. Таким образом, получилось, что предприниматель должен Жукову. И следующий платеж за Супербилд шел уже со счета Корноухова. И так постепенно все денежные потоки были переведены на счет какого-то предпринимателя, чьим заложником и стал Толик.

И зачем только он так сделал? пожал плечами Соловьев. Вроде, крупных долгов у него нет, налоги платит... вообще нет смысла переводить обороты на чужие счета.

А если деньги обналичивает? предположил я.

Соловьев покачал головой.

Приход сопоставим с расходом, здесь нечего обналичивать.

Вывод? Акашев посмотрел на меня с надеждой в глазах.

Рано делать выводы. Лучше пообщайся как следует с Наташей.

Заочное общение с ней наталкивает меня на мысль о том, что она хочет выйти замуж за Жукова.

Это и так ясно. Поэтому я и был так уверен, что Акашеву она откажет. Только вот что ей нужно от Жукова?

Так, я хлопнул в ладоши, чем привлек я внимание публики, Акашев, срочно найди мне адрес Корноухова. Шура, найдите мне письма, по которым должники Супербилда отправляли деньги на счет Корноухова. И, в конце концов, найдите мне Дениса!

* * *

18 января

воскресенье

19:30

Да, нехило я их отделал. Даже неудобно как-то... Действительно, дыры, которые оставляют в теле тупоносые пули диаметром четь менее 12 мм (именно такие выпускает мой пистолет), маленькими и аккуратными быть просто не могут. И, если честно, ребят мне было жалко. Не их вина в том, что у меня реакция лучше, чем у них. Хотя, с другой стороны, они сами встали по ту сторону закона, и мирно разойтись мы тогда не могли. В конце-то концов, я же их не убил! Да, одному из них ампутируют руку, у другого что-то там с правым легким, но ведь они, слава Богу, живы остались! И это уже хорошо. Надеюсь, они это понимают.

Следующим в списке моих собеседников сегодня значился Геннадий Тарасов, человек без определенного возраста и рода занятий. Акашев сказал, что в свободное от философствования время этот парень отстреливает артистов. Как раз за этим делом и застали его работники милиции в новогоднюю ночь под окном Дениса Лебедева.

Привет, киллер!

Я не киллер.

А, да, я забыл. Тебя же поймали.

Он подошел к окну и встал спиной ко мне. Знаете, есть такой прием встаешь спиной к свету, а собеседник получается к этому свету лицом. Так разговаривать легче. Тому, у кого источник света за спиной. Он собеседника видит, а тот его нет. Возможно, именно на это мог бы рассчитывать мой собеседник, если бы на улице не было темно. Наверное, поэтому он отвернулся чтобы меня не видеть.

Если честно, действительно, на киллера он не похож и вообще впечатления крутого парня не производит. Вообще какой-то комический персонаж. Маленький лысый толстый в крошечных кругленьких очочках. Ершов немного покопался в его деловой жизни, а Акашев в личной, но ничего интересного менты там не обнаружили. В трудовых отношения он ни с кем официально не состоял, как, впрочем, и в брачных, однако иногда у него случались временные подработки и женщины. Причем подработки, как правило, были что-то вроде оклейки обоев или торговли газетами. С женщинами ему везло больше, хотя на чем-то остановиться толстяк тоже не мог. Ни то, ни другое, в полной мере его, видимо удовлетворить его не могло, ему хотелось чего-то особенного. Что касается работы, то, видимо, именно такое особенное и предложил ему Анатолий Жуков.

После получасовой беседы с ним Акашев пообещал пристрелить его как только он появится ему на глаза. Я его спрашиваю, орал капитан, рассказывая мне об их беседе, зачем убивать такого парня? А он мне знаешь что отвечает? Приблизить неизбежное не значит изменить ход событий. И если образованием пустоты одной жизни можно наполнить другие почему нет?. Он псих или философ?. Иногда это одно и то же.

Его счастье, пробубнил себе под нос экс-киллер, что меня поймали.

Точно. А то ты бы ему показал! Слушай, ты, я подскочил к нему и схватил его за грудки, ты что, не соображаешь, что происходит?

А что? он удивленно уставился на меня.

Я отошел от него и опять сел в кресло.

О'кей! Тогда давай по существу. Что ты делал там, где тебя поймали с пистолетом? Только не говори, что ты это уже рассказывал.

Ладно, чего уж там, он махнул рукой. Мне сказали, что заплатят деньги, если я застрелю Дениса Лебедева. Вот я и собирался.

А ты не поинтересовался зачем? Тебе Дениса не жалко было? может, он не виноват ни в чем?

Толстяк усмехнулся.

За просто так не убивают. И что, я вопросы такие задавать буду, да? И потом, я же не собирался причинять ему страдания. Веди что смерть? Смена состояния, не больше.

Да, прав был Акашев. Этот парень на самом деле свихнулся или просто под дурачка косит?

Кто тебя нанял?

Вы же знаете.

Опиши его.

И он описал Анатолия чрезвычайно подробно. Вплоть до пятнышка водолазке. Толик что, вообще ее не снимает что ли?

Когда вы познакомились с Анатолием?

Двадцать первого декабря. Он дал мне пистолет и сказал, что надо прибить парня и когда лучше всего это сделать.

В комнату влетел Акашев.

Вот вы где? О! Ты его еще не пристрелил?!

Акашев выгнал Геннадия из кабинета, закрыл дверь и повернулся ко мне.

Ну, как?

Да-а, - я почесал затылок. Акашев, а давай всех подозревать.

Акашев кивнул. Кажется, сегодня он не в духе.

Если серьезно, мастер, он скинул пиджак и уселся на подоконник, я действительно всерьез подозреваю, что Анатолий Жуков задумал что-то нехорошее.

Ты ошибаешься. Не он, а против него. Кстати, надо, наверное, Дениса поискать. Может, ты с женой его поговоришь?

Капитан отрицательно покачал головой.

Нет, если жене он уж точно ничего не скажет, Акашев посмотрел на меня. В его глазах ясно читалось бессилие. Он действительно боялся, что у нас не получится. Что дальше делать, мастер?

Иди домой, Дима. Я что-нибудь придумаю.

* * *

18 января

воскресенье

20:20

Человек, по счету которого ходят такие деньги мог бы приобрести себе жилье и покруче. Ну, правда, последние месяцы его оборот составлял что-то около шести миллионов (с января миллионов) рублей в месяц. А он жил в однокомнатной квартирке на улице Народной Стройки, что, согласитесь, дорогим престижным жильем не назовешь. Нет, я ничего не имею против, пусть живет, только вот одно с другим не стыкуется как-то. Да и Мерседес мой как-то неестественно здесь смотрится.

По деревянной лестнице я поднялся на второй этаж и постучал (звонка не было) в дверь.

Кто там? сразу же ответил мне грубый мужской голос.

Налоговая полиция, капитан Столяров.

А ордер у вас есть?

Ой, какие мы умные!

Быстро открывай, а то дверь вышибу на фиг!

Он открыл. Иван Корноухов оказался здоровым усатым мужиком лет что-то около сорока. Ясно было, что предложения пройти вовнутрь я от него не дождусь, поэтому я сделал это самостоятельно.

Ну, че? обратился он ко мне, запирая дверь.

Иван Кузьмич, я уселся на табуретку посреди комнаты, давайте поговорим.

А че мне с тобой говорить-то?

Вам название Супербилд знакомо?

Последняя фраза задела его за живое. Он задергался, забегал по комнате, начал переставлять мебель. Да, мужик, не повезло. Ясно было, что Толик его держал так, для подставки. Ясно было, что сам Иван почти ничего со своих оборотов не получал и вообще по делу соображал мало.

Ну и че там? спросил он с едва скрываемой дрожью в голосе.

В ходе проверки движения средств по вашему счету выявлены грубые нарушения налогового законодательства. Сообщаю вам, что вы привлекаетесь к уголовной ответственности и...

Эту ерунду я только что придумал. Но как это сработало!

Да я-то тут причем?! заорал он на меня. Это эта стерва...

Он подошел к окну. Стекло разлетелось на мелкие осколки, и Иван, резко откинув голову назад, повалился на пол. Его лицо было залито кровью. Тут же я услышал звук отъезжающей иномарки.

Я подскочил к окну, выбил ногой раму и прыгнул вниз, на лету выхватывая пистолет. Серебристая Ауди А6 уже поворачивала за угол. Я запрыгнул в свой Мерседес (хорошо, хотя бы его не повредили, впрочем, если бы они к нему на полметра подошли бы, сработала бы сигнализация и тогда они Ивана в окне бы точно не увидели), запустил двигатель и надавил на педаль газа, одновременно набирая на трубке номер 03.

Поворот, легкий занос, газ в пол...

Алло, улица Народной Стройки... выход на главную... под красный свет... нет, огнестрельное ранение в голову, я выключил телефон.

Наконец, за Икарусом я увидел серебристую Ауди. На скорости 120 я обошел автобус, но водитель Ауди, видимо, успел меня заметить, он резко увеличил скорость и вышел на встречную полосу для обгона Газели. Я обогнал Икарус, в то время как Ауди уже обошла Газель и идущий впереди КАМАЗ. Стрелка моего спидометра зашла за отметку 170, Ауди же шла со скоростью около 150. Обе машины неслись по встречной полосе, до Ауди оставались уже считанные метры. Неожиданно появившийся из-за поворота огромный трейлер Вольво накрыл серебристую Ауди, послышался скрип тормозов и глухой звук удара, трейлер, безуспешно пытаясь зацепиться колесами за асфальт, летел на меня разбрасывая обломки Ауди по дороге. Я резко дернул руль вправо, нырнул под КАМАЗ, ударив изо всех сил по педали тормоза, и вылетел на обочину. КАМАЗ пронесся слева от меня, взметая застопоренными колесами комья грязного снега и остатки Ауди. Какие-то хитрые системы, которыми оборудуется Мерседес 4-МАТИК не дали мне слететь в кювет, в очередной раз спасая мне жизнь. Моя машина замерла на месте.

Три секунды я сидел не двигаясь. С ума сойти! Еще бы десятая доля секунды, и... даже подумать страшно. А ребята в Ауди? Они даже не поняли что произошло, просто повернули направо... по сколько им было, интересно? Судя по их манерам террористических действий немного. Очень немного.

Движение вокруг остановилось, к моей машине уже бежал водитель КАМАЗа. Я вывернул руль влево, выехал на дорогу и, ловко сманеврировав между трейлером и Икарусом, вывел свою машину на опустевшую трассу и направился в сторону дома Ивана Корноухова.

У дома уже стояли Рафик скорой помощи и две милицейские Волги. У дверей подъезда уже столпились ничем не занятые граждане, и старший лейтенант милиции терпеливо объяснял людям, что ничего интересного здесь не произошло, однако граждане относились к его словам с явным недоверием. Я поднялся на второй этаж, объяснив старлею, что мне туда надо и предъявив удостоверение капитана ФСБ.

В квартире уже вовсю работала милицейская команда. Труп лежал на полу, и милиционер чем-то его очерчивал, криминалист снимал отпечатки пальцев, фотограф... В позапрошлом году в автозаводской милиции появился очень интересный фотоаппарат. Точнее, не фото. Изображение фиксируется не на пленке, а на какой-то ерунде, которая потом втыкается в компьютер и изображение выводится с принтера. Очень удобно и пленку расходовать не надо. Опять же, на компьютере усы кому-нибудь подрисовать можно. Или рога.

Вам что здесь надо? довольно строго спросил меня капитан у входа.

Я показал ему удостоверение. Не подействовало.

Не надо мне тут, мне ваше лицо знакомо, вы...

... частный детектив Сергей Коновалов, продолжил начатую им фразу подполковник, подошедший к входной двери. Заходите, Сергей.

Я зашел.

Наслышан, произнес майор. Да-с, весьма лаконично.

Я поблагодарил его легким движением головы и подошел к окну.

Это я его выбил, шепнул я на ухо майору. Он кивнул.

Пожалуйста, не уходите, давайте задержимся. Я хотел бы с вами побеседовать.

Что мне оставалось делать, кроме как согласиться?

Запиликал телефон.

Алло, мастер, услышал я в трубке голос Акашева, ты где?

У Корноухова дома. Его тут пристрелили.

Акашев присвистнул и произнес одно из тех выражений, которым его научил агент Интерпола Джон Сэлдом. Если вы читали боевик Стреляй во все, что движется!, то, наверное, догадываетесь, что это была нецензурная брань на смеси трех языков.

Ладно, полковник, хватит...

А у тебя что, телефон на громкую работает?

Нет, просто некогда твой бред слушать.

Мне-то что делать?

Как что? Срочно займись его счетом.

Ладушки, капитан повесил трубку.

23:00

Через два часа работа в квартире была закончена, и у нас с майором появилась возможность пообщаться без свидетелей и комментаторов. Я в который уже раз за вечер осмотрел комнату. Конечно, после команды, поработавшей сегодня, делать здесь было уже нечего. Тем не менее, мы с майором еще раз внимательно прошлись по всей квартире и перебрали все вещи. Вещей было немного. Немного одежды, немного посуды, плеер, пейджер, брелок от автомобильной сигнализации, два втягивающих реле, два моторчика автомобильных стеклоподъемников, три расчески, комплект автомобильного инструмента, калькулятор для инженерных расчетов, сине-красно-черная (то есть с тремя стержнями) ручка, просто черная гелевая ручка, а также кожаный бумажник с пластиковой карточкой Юнион Кард и четырьмя стотысячными купюрами и какой-то мелочью. В мусорном ведре обнаружили три пакетика одноразового чая, рваный полиэтиленовый пакет, свежие очистки из-под трех или четырех мандаринов и засохшие из-под стольки же примерно, обертка из-под Баунти, пустая коробочка из-под Супрастина, и три пустых черных гелевых стержня. По все квартире были раскиданы бумаги со схемами установки электророборудования на разные типы автомобилей. Все схемы были выполнены на хорошей бумаге настолько четко, что первоначально мне показалось, что это не эскизы, выполненные в бытовых условиях, а копии из специальных журналов. Вполне достаточно, чтобы сделать определенные выводы. К сожалению, этих выводов не достаточно для завершения расследования. Зато, хотя бы известно в каком направлении работать.

По окончании осмотра майор вопросительно посмотрел на меня.

Я знаю, Сергей, что вас можно причислить к разряду гениев нашей профессии, и я не буду играть в полицейских из зарубежных детективов, которые стремятся все сделать сами и не допускают к расследованию частных детективов. Поэтому, если вам потребуется наша помощь, звоните в любое время. И еще я хотел бы вас попросить, если вы что-то узнаете...

Да-да, конечно, я кивнул, через вашу голову я ничего делать не буду. Рекомендую держать контакт с...

... с капитаном Акашевым, продолжил он мою фразу.

Да, а сейчас возьмите все расчески и проведите анализ волос на них. Если позволите, я возьму чертежи. И прошу вас, не предпринимайте самостоятельных действий и не вводите никого в курс событий. Вы можете все испортить.

Конечно, конечно, он радостно закивал головой. Только вы, пожалуйста, держите меня в курсе ваших действий.

Ну, вот еще! Классно это он придумал, конечно.

Как это ни странно, он со мной согласился. Вообще-то все ясно, он прекрасно понимает, что один он это дело не потянет, а тут вдруг рядом с ним оказывается гений нашей профессии грех не воспользоваться. Теперь он согласится на все, что я скажу, потому что, видимо, до пенсии ему немного осталось, и такое дело ему как раз нужно. Неизвестно, правда, как поведет себя следователь, но, я думаю, майор с ним договорится.

А по окончании расследования начнется дележка слонов майор будет кричать, что жуликов нашел он, следователь будет саркастически улыбаться, но все милицейское начальство будет пребывать в спокойной уверенности, что, поскольку к делу тем или иным образом причастен капитан Акашев, то благодаря ему убийство и раскрылось. Вообще капитан на мне уже неплохую карьеру сделал мы с ним дела расследуем, причем, как вы догадываетесь, он выполняет лишь механические функции (хотя по его версии все происходит чуть ли не наоборот), а звездочки достаются ему. За пять лет совместной деятельности он уже заработал себе такую репутацию, что теперь ему позволяется ходить на работу когда он захочет, и класть ноги на стол в кабинете генерала. Кто-то как-то ему что-то вякнул, что мог бы он себя и поприличнее вести, на что капитан намекнул вопрошавшему, что, в общем-то, и без милиции Акашев в жизни сможет неплохо устроиться, и что в случае повторного вяканья так оно может и случиться, и не исключено, что процент раскрываемости нашей милиции опустится гораздо ниже мировых стандартов. На самом деле, мы с Акашевым берем такие висяки...

Ну, ты, мастер, даешь! входная дверь распахнулась от мощного удара ногой, и в комнату влетел капитан Акашев. Ты бы хоть допросил их предварительно!

Что случилось, полковник? спросил я спокойно. Точнее, настолько спокойно, насколько мог. Я, конечно, догадывался, что речь шла о серой Ауди.

А ты угадай!

Серая Ауди? Вы опознали трупы.

Акашев прямо-таки взбесился.

Трупы?! Да там мозги на деревьях висят! Зато, сказал Акашев уже спокойнее, я нашел орудие убийства. Снайперское ружье СВД, ребята патриотами оказались, наше ружье использовали, а также мальчишку, который видел, как эту винтовку выбросили из окна серой Ауди.

Я вышел на улицу, но желания прогуляться квартал и подышать свежим воздухом не возникло. Когда на улице далеко в минус, а на тебе из верхней одежды только кожаная куртка, невольно проникаешься желанием побыстрее забраться в теплый Мерседес, включить печку и...

Прогуляться не хочешь? услышал я сзади до неприличия знакомый голос.

Конечно! Тебе, Акашев, наверное, девушки в прогулках отказывают, вот ты со мной...

Да нужен ты мне! Что, кстати, с мафиками делать-то будем?

Я не стал кричать ему на улице, что делать с мафиками, а жестом предложил ему занять место в моей машине.

Итак, полковник? спросил я его, стуча заубами, когда он запустил двигатель и включил печку.

Что итак? Ты его успел хотя бы о чем-нибудь допросить?

Так, по мелочи.

Во-во. В тупик зашел, да? Теперь меня, наверное, о помощи попросишь?

Точно. Смотри, полковник, мы зациклились на Толике, а между тем покушались-то на Дениса, его мы охраняем, он нам деньги платит, он пропал, в конце концов. Не исключено, что Толик здесь вообще не причем, а мы тут такие действия развели. Короче, надо работать и по другим направлениям. Я так думаю, что тебе пора встретиться с его матерью...

А с женой можно? в голосе Акашева прозвучала надежда.

Не можно, а нужно, причем нужно срочно.

Ну, ладно, так уж и быть, встреться с женой. Только...

Понял, мастер.

Акашев хлопнул меня по плечу и вышел из машины.

Я сел за руль, развернул машину и не спеша поехал к дому Анатолия Смирнова.

Алло, Анатолий. Не разбудил? Сергей Коновалов беспокоит, я сейчас еду к вам, минут через двадцать буду, не уходите никуда, ладно?

Ладно. Спокоен как удав. Или у него действительно потрясающее самообладание, или он не понимает, что происходит. Скорее, второе.

Все-таки я чувствовал, что Дениса и Толика что-то связывает. Но каждый раз, когда я задумывался над этим предположением, мои мысли куда-то уходили, а перед глазами появлялся Денис, приглаживавший волосы. Он как-то так убирает со лба челку... Простите, я отвлекся. С другой стороны, зачем Толику убивать Дениса, да еще после того, как к нему домой приходит человек и сообщает о том, что за плохие дела придется отвечать? Из-за девочки, с которой он три раза виделся? Надо быть полным идиотом чтобы в это поверить. А зачем еще? Общий бизнес? Нет. Политика? Точно нет. Тогда что? Да ничего!

Такие мысли нагоняют сон. Если к этому добавить мороз на улице и время на часах (полпервого ночи), то невольно задумываешься: А в правильном ли направлении я еду? И обязательно ли делать все сегодня, а нельзя ли перенести все на завтра или вообще отложить на неделю?.

Я не успел додумать эту мысль; припарковал свой Мерседес около Ауди Толика Жукова, поднялся на третий этаж и позвонил в дверь. Через минуту с небольшим за дверью послышались шаги, щелкнул замок, и передо мной предстал молодой подающий надежды бизнесмен и политик в спортивном трико. Судя по заспанным глазам, до моего визита он отдыхал, а судя по дистанционнику от телевизора в руках, делал он это достаточно активно.

Вы?! он удивленно уставился на меня.

Я.

Ко мне?

А что, здесь еще кто-то живет?

К вам. Можно войти?

Он кивнул. Я вошел. Виски он мне уже не предлагал.

Анатолий! проговорил я, слегка повысив голос. Слушай, хватит в игрушки играть!

О чем вы?

А ты угадай! В Дениса Лебедева стреляли, и многие уверены, что ты к этому причастен непосредственно. У тебя на фирме черт знает что происходит, народ вокруг тебя как мухи...

Чт-то? вякнул он как-то несмело.

Иван Корноухов погиб. Его застрелили три часа назад. Убийцы использовали серую Ауди...

Анатолий, который все это время нервно перемещался по комнате, вдруг плюхнулся в кресло и одарил меня недоуменным взглядом.

Где-то я эту фамилию слышал...

Ни фига себе! Где-то слышал?! И все?

А! он хлопнул ладонью себя по лбу. Хорошо еще, что только себя. Точно! Он же за Супербилд как-то кому-то платил.

Давно?

Да месяца два назад. И что? Вы подозреваете, что я и ему киллеров нанял? Чтобы он больше за меня не платил?

Да нет. Я потому к вам и приехал, что надо со всем этим как-то разобраться.

С чем?

Зачем вы перевели все денежные потоки на него?

Я?

Опять разговор двух идиотов. А он, похоже, и вправду ничего не знает о движении своих денег. И я догадываюсь, кто все это подстроил.

Так, пять минут на сборы, едем к вам в офис.

Он пригладил волосы и улыбнулся.

Так вы не считаете меня заказчиком убийства?

Не знаю пока, буркнул я.

Пока молодой подающий надежды бизнесмен и политик менял спортивное трико на что-то более подходящее для поездки в офис, я набрал номер Соловьева.

Здорово, Рокфеллер!

Ну? промямлил бизнесмен. Похоже, я его разбудил.

Через двадцать минут у Толика в офисе.

А можно завтра? речь его еще не стала внятной.

Проснитесь, Шура! Завтра уже наступило.

Следующий звонок был адресован секретарше Оле.

Привет!

Привет!

Оленька, хочешь большой, но чистой любви?

От лейтенанта Акашева, что ли?

Наверное, она всю жизнь его лейтенантом будет называть.

А что, больше не от кого? Я не в счет?

Ух ты! она прямо-таки удивилась, что с ней крайне редко случается. Где и когда?

Через двадцать минут в офисе... короче, спроси у своего шефа.

У шефа? она присвистнула. А он-то причем?

В комнату вошел одетый по полной программе Анатолий, и я повесил трубку.

Так что же там у вас с Корноуховым? спросил я, когда мы с Толиком сели в машину.

Да я не знаю... Медленно проговорил он, уставившись на трехконечную звезду на капоте. Просто как-то... мы как-то через него платеж делали. Или два платежа...

Он серьезно? Через этого жулика все платежи Супербилда ходили. По семь-десять в день. Или Толик не в курсе? Но так быть не может. Или может? И вообще, причем тут Толик? Что общего между ним и Денисом? Что я к нему вообще привязался?

Толик правой рукой отбросил челку, пригладил ее и посмотрел на меня?

А вы это... ну... думаете, что я...

Да ничего я не думаю.

Я подкатил Мерседес прямо к входу в офис и вышел из машины.

Процесс проникновения в офис в этот раз по сравнению с нашим предыдущим визитом был значительно облегчен. Толик просто подошел к двери, и нам открыли, предложили войти, да еще поинтересовались, не хотим ли мы чайку.

Мы поднялись на четвертый этаж. Анатолий хозяйским жестом указал на дверь, за которой состоялось мое романтическое знакомство с женщиной, отвергшей Акашева.

Бухгалтерия. Здесь у нас все документы хранятся.

Наконец, у меня появилась возможность осмотреть обстановку. Три стола, на двух из которых стоят компьютеры, кожаные кресла, шкаф с книгами и папками, сейф, вертикальные жалюзи и прочие предметы европейской обстановки. Он подошел к сейфу и набрал код. Сейф не открылся.

Ни хрена себе! выражение как баран на новые ворота, наверное, было придумано специально для этого случая. Именно так Анатолий смотрел на железный ящик с кодовым замком, за которым скрывалось то, что осталось от его состояния.

Я подошел столу, запустил компьютер и взял со стола распечатанную упаковку Супрастина.

У кого-то аллергия? я обернулся к Анатолию, который еще не отошел от шока. На мандарины?

А? Что? он с удивлением уставился на меня. А, да, у главного бухгалтера на цитрусовые. А как вы догадались?

По мандариновым очисткам в квартире предпринимателя Корноухова. Вообще, я уже почти уверен, что во всех бедах Анатолия виновата его бухгалтерша. Такое подозрение у меня появилось, когда Корноухов сказал эта стерва. Потом мы нашли красно-сине-черную ручку. Учитывая, что все картинки, которые мы нашли дома у Корноухова, были выполнены черной гелевой ручкой. Однако красный стержень был почти пуст, и это запросто могло означать, что хозяин трехцветной ручки и хозяин квартиры, в которой эту ручку нашли, не одно и то же лицо. Из всех взрослых людей, по-моему, красными ручками больше всех увлекаются бухгалтеры, поэтому я и решил, что с панталыку автослесаря Корноухова сбила женщина-бухгалтер. Наиболее подходила на эту роль главная бухгалтерша фирмы Супербилд (почему-то я был уверен, что это женщина), шутка же с мандаринами и Супрастином только подтвердила мою версию Супербилдглавбух была у Корноухова недавно, что явно не украсило ее лицо. А может, и не лицо.

При этом проблематичным оставалось неведение самого виновника сего визита Анатолия Жукова в отношении его же собственных денежных потоков. Объяснение происходящему можно было бы, наверное, найти в сейфе, но сейф не открылся.

Экран компьютера погас, заработал хранитель экрана, однако в этот раз по экрану летало слово Север. Я обернулся к Анатолию, упорно пытавшемуся то ли взглядом, то ли усилием воли просверлить сейф.

Какой раньше код был?

Он взял бумагу и нарисовал на нем ряд чисел. 19.20.06.13.01.

Я прикрыл глаза, изображая на лице мучения от интеллектуального процесса, написал на листочке 19 06 03 06 18 и протянул листочек Анатолию, который уперся лбом в сейф, то ли пытаясь продавить металлическую дверцу, то ли стимулируя таким образом мозговой процесс.

Вот код.

Он посмотрел на меня как на сумасшедшего. Наверное, он прав.

Он набрал этот предложенный мною код, сейф открылся.

Ни хрена себе!

Ну вот! Не открывается сейф ни хрена, открылся опять ни хрена. Чего ему надо-то?

А как? он посмотрел на меня с нескрываемым уважением. Вот так и зарабатывают авторитет.

На компьютере в прошлый раз по экрану летало слово Стела. Если вместо букв в этом слове поставить их порядковый номер в алфавите, то получится первый код. Сейчас по экрану летает Север. Значит...

Значит, продолжил он мою мысль, если вместо букв...

Сообразительный парень.

Заверещал телефон, Анатолий включил на громкую.

Анатолий Анатольевич, к вам тут Александр Соловьев...

Анатолий Анатольевич вопросительно посмотрел на меня.

Это со мной. И девушка Ольга еще придет скоро.

Девушка подошла через три минуты. Я усадил ее за компьютер, Соловьева с Жуковым пристроил около сейфа, и оглядел комнату. Красота все работают. Я уже было приготовился вздремнуть на столе, как Ольга оторвалась от компьютера.

А что мы, собственно, ищем?

А мы, дорогая, я подошел к ней и положил руки ей на плечи, ищем...

Отойди от нее на безопасное расстояние, металлическим голосом проговорил Соловьев, она отвлекается.

Я проигнорировал жест Соловьева, который, наверняка, продиктован исключительно ревностью.

... ищем ответ на вопрос: зачем нужен предприниматель Корноухов?

Через три часа ответ был найден. Предприниматель не нужен.

Технически все производилось следующим образом. Контрагенту по сделке направлялось письмо о том, что в счет взаиморасчетов с предпринимателем просим деньги отправить на его счет, в сейфе мы нашли кучу таких писем, подписанных директором Супербилда. Сам же директор, увидев эти письма, нервно взъерошил волосы и выдал привычное уже за эту ночь ни хрена себе и я это не подписывал. Примерно такую же реакцию вызвала у него гора платежек от предпринимателя за Супербилда. Еще эмоциональнее (вы уж извините, я не буду цитировать) он высказался, когда увидел суммы в этих платежках. Он бросал их на пол с криками Это можно было купить в два раза дешевле!!!. Соловьев качал головой и соглашался.

Вот тебе задачка! Если бы его ограбить хотели, то просто согнали бы все деньги на счет предпринимателя, да сняли бы наличку. В любом случае, уж не распыляли бы деньги направо-налево. Конкуренты захотели его разорить? Может быть, конечно, только уж как-то все... хотя именно на это все и было похоже. Конкуренты хотят его разорить, подкупают главбуха, которому Толик доверяет больше чем себе, а тот, подделывая на письмах подписи директора, в тесном сотрудничестве с предпринимателем начинает разбрасывать деньги, выплачивая поставщикам много больше, чем надо было. Может, и с поставщиков что поимела стерва. Судя же по документам, Анатолий уже перешел черту. Он банкрот.

Я набрал номер Акашева.

Чего тебе?

Ты еще не уехал? Что там на счете Корноухова творится, не узнал?

Узнал. Ноль там творится. Он все деньги снял перед смертью. На похороны, наверное.

Ты циник, полковник. Когда собираешься?..

Уже выезжаю из города. Пока.

В трубке пошли короткие гудки.

Анатолий сидел на полу в углу, закрыв голову руками.

Вот, Оля протянула мне распечатку, список файлов, с которыми она работала за последнюю неделю, номера телефонов, бухгалтерские отчеты из 1С. Что-то еще нужно?

Не знаю, Оленька, ищи дальше.

Она вздохнула и вернулась за компьютер.

Так что все это значит? Толик смотрел на меня, чуть не плача.

Это означает, что твой главбух тебя круто подставил.

Зачем?

Не знаю. Поехали, спросим.

И мы поехали.

А какие у тебя отношения с этой особой? спросил я его уже в машине. С этими словами я достал фотографию Наташи, которая предпочла разорившегося бизнесмена богатому офицеру милиции.

Стоп! Она же знала, что он разоряется. Она же тогда всю бухгалтерию Супербилда просмотрела. И остальных его фирм тоже. Там тоже счета пустые. Зачем он ей тогда? Любовь? А почто тогда в бухгалтерии копаться?

Откуда это у вас?

Работа такая. Так кто это?

Это, Анатолий тяжело вздохнул, это девушка, которая очень хочет за меня замуж. И, наверное, у нее все получится, он опять вздохнул. Если захочет.

Захочет, куда денется. Он, наверное, думает, что она за него из-за денег хочет выйти, поэтому ребенка ему и подсовывает. А теперь она, по его мнению, должна передумать.

Ну вот... Анатолий совсем расклеился, вот и все, он закрыл глаза. А так все начиналось... Теперь такого уже никогда... я так старался, так все шло...

Пессимист.

Тебе лет-то сколько, философ?

В середине мая тридцать будет.

Вот видишь, ты жить-то... неожиданно в голове у меня что-то щелкнуло, как будто какая-то идея появилась и тут же исчезла, что-то такое... ты жить только начинаешь, у тебя все необходимое есть. Даже если не вытащим Билд твой, все равно все будет хорошо, вот увидишь!

А что, у него в глазах появился огонек надежды, можно еще вытащить?

Наивный пессимист.

У подъезда, где жил главный бухгалтер фирмы Супербилд, стояли две милицейские Волги и скорая. Мы опоздали. Я поднялся на третий этаж, удостоверение сотрудника ФСБ подействовало на милиционера у входа, и он пропустил меня внутрь. Труп лежал прямо у двери. Дверь была прострелена в шести местах.

Гильзы? спросил я у милиционера.

Тот кивнул.

И гильзы, и сам пистолет здесь же валялся. Вальтер ПП тридцать восьмого калибра с глушителем. Без отпечатков.

Свидетели?

Он отрицательно покачал головой.

Никто ничего.

Ясно. Теперь бандиты идут на шаг впереди нас. Следующий их шаг... Я сорвался с места и бросился к своей машине.

Вперед, полный газ! На встречную, плевать, все равно пять утра, машин мало. Спидометр за сотню. Еще дальше... Поворот, еще поворот, полная обойма, затвор, предохранитель. Еще поворот... дом с видом на Ярмарку, у подъезда милицейский УАЗик и БМВ 7-й серии с номером 007.

Из подъезда мне навстречу вышел Акашев.

Ты опять опоздал, мастер. Мы опоздали.

Он опустил голову и поплелся к своей машине.

Стой, полковник. Что там?

Пять выстрелов через дверь. Три часа назад. Ее уже увезли.

Гильзы?

Тридцать восьмой.

Свидетели?

Он покачал головой.

Она позвонила мне на сотовый, когда я уже выехал из города, просила срочно приехать... она не беременна была... сказала, что выйдет за меня...

Он махнул рукой, сел в машину и уехал.

* * *

Я люблю свет фар своей машины. Он какой-то звездный... не как у остальных машин. Мне нравится, как блестит снег в их свете. Мне нравится, как колеса с легким хрустом перебирают этот снег, медленно удаляя меня от города. Я часто приезжаю сюда, это мое любимое место. Здесь тихо, весь город наверху, видно стену Кремля, трамплин... летом здесь плещется вода, а сейчас лед.

Я вышел из машины и спустился к Волге. Лед. Лед, покрытый снегом. И никого кругом. Звезды и луна. И фары моей машины.

Все, приехали? Что делать будем, мастер? Все ниточки обрезаны. Никого, кто мог бы хоть как-то пролить свет... все умерли... всех убили. Всех. Вряд ли Акашев что-то ценное накопает, Толик уж точно неспособен что-то сделать или хотя бы рассказать, Дениса нет и, наверное, уже не предвидится. Все, мастер, это финал. В конце концов, раз в пять лет можно и проиграть. Можно ведь? А Денис найдется. Может быть.

Я замерз и вернулся в машину. Наверное, усталость сказывается. Сутки не спал, ел когда, уже не помню. Столько всего за день... И за ночь. Да-да, точно усталость. Я сейчас поеду домой и лягу спать, а когда проснусь... А что изменится?

Где-то на востоке забрезжил рассвет. Скоро восход. Восход. Как теперь я ребятам из группы в глаза посмотрю? Матери Дениса? Мне стало как-то не по себе. Непривычная ситуация. Первый проигрыш в жизни.

У меня перед глазами вдруг появился Денис, приглаживающий волосы, Толик... И тут ко мне пришла такая мысль, от которой, честно скажу, мурашки пробежали по коже. Нет. Нет, так не бывает. Этого просто не может быть! Но это так, на самом деле так. И иначе быть не может. Я хлопнул себя ладонью по лбу и протер глаза.

Ты гений, мастер!

Тридцать минут на сборы. Полный бак, любимая кассета, ноутбук, три запасные обоймы. Через шесть часов я должен быть в другом месте, и я постараюсь успеть. Жаль, не удалось дозвониться до Акашева. Я даже не знаю, где он сейчас. Может быть, в Москве, может, в Сочи. Может, дома спит. Но где бы он ни был, электронную почту он раз в день читает железно, поэтому, прежде чем отправиться в путь, я отправил ему сообщение Спроси маму Дениса про середину июля '67 и произнеси вслух имя Энтони. Мастер.

* * *

19 января

понедельник

12:40

Москва, проспект Мира.

Прямо перед капотом вдруг появился черный Блейзер. Он вылетел слева и тут же дал по тормозам. Да, дружок, это Москва. Блейзер тут же опять прибавил газу и улетел, а я свернул направо, еще направо и остановил свой Мерседес прямо у нужного подъезда.

Интересно, почему она осталась в этом городе? Почему к сыну не уехала? Хотя, наверное, он и здесь ей помогает. А ей здесь лучше, она здесь родилась. Ну, да ладно, главное, чтобы дома была.

Она была дома.

Здравствуйте, меня зовут Сергей Коновалов, я частный детектив, я показал ей соответствующий документ.

А ее зовут Маргарита Николаевна. Ей пятьдесят три года, она работает учительницей в школе. А ее сын Анатолий... дальше вы не хуже меня знаете.

Действительно, с ней встретиться мне было необходимо, причем срочно.

Здравствуйте, пробормотала она, над чем-то задумавшись, и вдруг как-то дернулась и испуганно уставилась на меня. Что-то с Толиком?

Нет, я покачал головой. Имя Энтони вам знакомо?

В течение минуты она смотрела на меня не отрываясь. Потом отступила в строну, приглашая таким образом меня пройти в квартиру.

Чаю?

Спасибо, с удовольствием. Если есть...

Конечно, от квартиры ее сына эта сильно отличается, здесь вся мебель старая. Потолки, такое ощущение, метров восемь в высоту (ощущение впоследствии оказалось обманчивым). И портрет сына на стене.

Она принесла чай.

Вы знакомы с Толиком?

Да, мы совсем недавно виделись.

Как он?

Ей рассказать?

Все, мастер, ты пришел в себя. Уже и юмор твой дурацкий появился.

Все хорошо у него. Как обычно.

А... а причем тут Энтони? ее голос задрожал, на глазах появились слезы. Толик знает?

Нет. Так что у нас с Энтони?

А что вам известно?

Почти ничего. Потому я и приехал.

Она закуталась в темно-синий плед и, утерев слезы, начала рассказ.

Если упустить некоторые подробности, которые мне кажутся излишними, то из ее монолога можно было понять следующее.

В июле шестьдесят седьмом она работала инженером на одном заводе. И этот завод поставил в Америку (куда-то в Пенсильванию) какую-то ерунду. Что-то связанное с космосом. Ее и еще нескольких работников тогда послали туда для наладки этой ерунды. Ее взяли, потому что она язык знала, тогда это было редкостью. Техническим директором этого завода был Энтони Шеклтон. Она пробыла в Америке две недели, и почти каждый вечер они встречались. Потом она уехала, и они больше не виделись. А в мае шестьдесят восьмого родился Толик. Анатолий Антонович. Разумеется, фамилию ему дали не Шеклтон. С тех пор ничего об Энтони она не слышала... до последнего времени.

Вот так все просто получается.

К вам за последние полгода-год никто не обращался с вопросами, связанными...ну...

Да, она кивнула, а в голосе ее появилась какая-то заинтересованность, звонил какой-то картавый голос, спрашивал, где найти Толика. Я не сказала тогда. Он обещал придти на работу ко мне, да так и не пришел в тот день. Правда, приходил следователь из ФСБ. Такой низенький, лысоватый. А тогда Толик как раз приехал, причем быстро так приехал, только позвонил, и через шесть часов... они прямо в дверях столкнулись...

О чем вы говорили? можно, конечно, женщину было и потактичнее спросить, но тратить время на эту ерунду в такой момент... хотя, Соловьев бы...

Да так, об Энтони он спрашивал...

При Толике?

Да, а что?

Толика он спрашивал о чем-нибудь?

Да так, о жизни... они с Толиком тогда долго проболтали...

Что знает Толик о своем отце?

Ничего.

Спасибо, я встал и направился к выходу. Если что-то вспомните, или я зачем-нибудь понадоблюсь, звоните, я протянул ей визитку.

Да, крикнула она мне вдогонку, он еще про какого-то Дениса спрашивал, не знаю, про какого.

Еще бы он не спросил.

Зато я знаю, сказал я сам себе.

Моя теория подтверждалась на сто процентов.

Я сел в машину, проехал метров сто по проспекту и остановился. Да, конечно, все правильно. Конечно, я разгадал хитрый замысел международных жуликов. Но дальше-то что делать? Где эти жулики? И вообще, почему я один работаю?! Я взял в руки телефон.

Алло, Ершов? Привет... да, это я. Срочно приставь к Толику Жукову охрану... да, за мой счет, я усмехнулся, у Толика-то денег на охрану нет, а она ему сейчас так необходима, все данные возьми у Соловьева. И, главное, не подпускайте к нему женщин... Нет, я из Москвы... Пока.

Цинично, конечно, так над Толиком насмехаться, но, я думаю, скоро денег у него будет больше, чем он за свою жизнь видел.

Алло, Оленька? Привет... нет, один... нет, жена дома... я в Москве, радость моя, так что... вы только не подумайте чего, я перед женой чист, возьми Акашеву и шефу своему билеты до Питсбурга и обратно и гостиницу на день... да, на послезавтра. За чей счет? За счет шефа, конечно, не за мой же! Что?.. И я тебя целую.

А до Акашева, как обычно, дозвониться не удалось.

Я подключил свой ноутбук к телефону и отправил Акашеву письмо. Re: Den. Срочно позвони Оле, послезавтра летишь в Питсбург. Коновалов. Когда я отправлял письмо, на экране появились слова: Ты гений, мастер. Спасибо, полковник.

Я запустил трассировку, и через несколько минут мне высветилось сообщение о том, что письмо Акашева было отправлено час назад из Сочи.

И что теперь? Теперь надо отдохнуть. Или хотя бы поесть. А поесть лучше на ВДНХ в грузинском кафе. Там такой дедушка приятный, и кормят вкусно, и, кстати, недорого.

Так я и поступил. Это, наверное, единственное из сделанного мною за эти два дня, что понравилось бы моей жене. Шашлык и салат из свежих овощей, чашка хорошего кофе... стоп!

Я вскочил из-за стола и с криком Заплачу завтра! вылетел из кафе. Это жене не понравилось бы.

Алло, Маргарита Николаевна, это Сергей Коновалов... да, частный детектив, я был у вас сегодня. Можно я к вам приеду часика через два-три? ... да, спасибо.

Надеюсь, хотя бы час у меня есть.

Во время нашего разговора она сказала, что ФСБшник столкнулся с Толиком в дверях. О том, что Толик приедет, она никому не говорила, только с сыном... Значит, возможно, ее телефон прослушивают. И Толика тогда ждали у дверей, чтобы впоследствии в них столкнуться. И если после моего визита она позвонила сыну...

Алло, Толик? Тебе мама твоя... что? Двадцать минут назад звонила?

Поворот налево через двойную сплошную, тормоз, газ, руль влево, тормоз. Что дальше? Глушитель на пистолет, снять с предохранителя... второй этаж, дверь направо.

Вы?! она удивилась. Да, виноват, не пунктуален. Начинаю с Акашева пример брать. Надеюсь, что только в этом. Иначе моя жена не... Вы же сказали, через два часа.

Шутка.

Я достал пистолет и прошел по квартире.

Вам за последние два часа никто не звонил?

Вы только... Пока я проверял квартиру на предмет наличия в ней разных нежелательных гостей, она не отступала от меня ни на шаг, при этом поохивая и вспоминая в полголоса разные слова, которым ее научил то ли Энтони, то ли дети в школе. А, может, на забор где прочитала. Так мы в течение минуты и ходили по квартире я с пистолетом и она со сковородкой. Я даже стал бояться, что, если вдруг какую засаду, скажем, в ванной найду, то получу по голове чугунной болванкой раньше, чем успею вывести засадчиков из строя.

А в телефоне, действительно, оказался жучок.

Я вот что подумал. Если жулики знают, что я расследую это дело, и если они знакомы с моей репутацией, то они должны либо выйти из этого дела, что вряд ли, либо вывести из дела меня. А чтобы указать мне на выход, меня надо как минимум найти. А найти меня сейчас легко и просто, потому что я по телефону с жучком ясно, четко и с хорошей дикцией сообщил, где меня искать часика через два-три. А я их обманул! Нехорошо, правда? И машину свою я за фургоном спрятал, и фигушки они догадаются что я здесь раньше них появился.

Вот что, Маргарита Николаевна. Если хотите, чтобы все было хорошо, во-первых, не ругайтесь больше матом, вы все-таки учитель, во-вторых, не ешьте на ночь сырых помидор, и, в-третьих, выйдите на улицу, загляните за фургон, там стоит черный Мерседес-глазастик, сядьте в него и ждите меня.

Она захотела, чтобы все было хорошо. Уж не знаю, как относительно сырых помидор, но вот насчет нецензурной брани и Мерседеса она выполнила все идеально.

У вас, Маргарита Николаевна, есть где ночь провести?

Был бы Акашев здесь, он бы спросил С кем?.

Н-нет... а что?

Значит, в гостинице поживет.

Мы вошли в номер. Она посмотрела на комнату (ничего, кстати, комнатка), на меня, потом на кровать и опять на меня.

И здесь, в голосе ее прозвучало сильное и искреннее удивление, и здесь я буду спать?

Угадайте, что ответил бы Акашев.

Я вернулся к дому на проспекте Мира, но внутрь заходить не стал. Эх, сейчас напарника бы... Интересно, они знают какую машину я использую? А если знают, как за ними следить?

К ставшему уже почти родным мне подъезду подкатил черный джип Тойота 4-Раннер, из которой резво выбежали трое здоровых парней в черных кожаных куртках. Братва. Моя машина находилась метрах в тридцати от них, в Москве черный глазастик не такая невидаль, как у нас, ну, стоит машина и стоит.

Я запустил двигатель. Водитель Тойоты повернул голову в мою сторону. Мне ничего не оставалось, как нажать на газ и медленно выкатить со двора.

Так, быстро! Они нас заметили. А надо за ними следить... надо. Черная Тойота вылетела со двора и быстро скрылась из глаз. А, может, не надо? Нет, не надо.

Я включил телефон, чтобы заказать номер в гостинице. Стоп!

Алло, Ершов? Здорово, мент. Слушай, посмотри-ка мне номер один московский. Черная Тойота фор-Раннер, номер, и я назвал номер, спасибо, как найдешь, звони на сотовый, я в Москве.

Ершов позвонил в тот момент, когда я получал ключи от номера.

Ну, ты налетел, мастер! в голосе Ершова чувствовалось уважительное восхищение, смешанное с испугом. Пиши, машина зарегистрирована на какую-то бабульку, фактически же ее использует жулик по кличке Бомбардир, настоящее имя Анатолий Постнов. Крутой парень, говорят. Очень крутой. Пиши адрес...

Я запомню. Ершов продиктовал мне адрес Бомбардира, адреса его... как бы это сказать... подружек, пожелал мне удачи и предложил помощь, если что. Ну, мало ли... Ясно.

Я вышел из гостиницы. И тут прямо передо мной у входа остановился вишневый Форд-Орион с нижегородскими номерами. Земляк!!!

Я подбежал к машине и распахнул дверцу водителя.

Добрый день, вы из Нижнего?

Водитель, парень лет тридцати, не успел понять, что произошло, он просто улыбнулся и кивнул

Сергей, я протянул ему руку.

Дмитрий, водитель Форда пожал мне руку и улыбнулся.

Слушай Дим, понимаешь... я следователь прокуратуры из Нижнего, я показал ему документ, подтверждающий мои слова, я тут... я работаю здесь, за жуликами слежу. Но они мою машину знают... короче, давай на недельку поменяемся, ты мне Форд, я тебе Мерседес Фирматик. Видишь, черный стоит?

Он ничего не ответил. Просто смотрел на меня и улыбался.

* * *

19 января

понедельник

19:50

Черная Тойота одиноко красовалась около пятиэтажной хрущевки. Нет, рядом были еще машины, но, не в обиду любителей отечественных автомобилей, красовалась Тойота действительно одиноко. Огромные колеса, умопомрачительный дорожный просвет (это между дном и дорогой), на таком джипе только по лесам да по полям ездить. За этой махиной моего Фордика даже не видно. По крайней мере, я надеюсь, что не видно, не хочу, чтобы он им примелькался.

Я находился как раз напротив того дома, адрес которого дал мне Ершов. Все, приехали. Что дальше? А дальше надо сидеть и терпеливо ждать, пока... Вот, пожалуйста, дождался. Те самые ребята, днем демонстрировавшие мне скорость, с которой они могут выпрыгивать из машины, показали еще один рекорд быстроту запрыгивания в машину. В следующий раз секундомер включу.

Тойота уехала, а я поднялся на четвертый этаж согласно данным, которые дал мне Ершов. И что? Вот она дверь, пожалуйста. Отмычку бы...

Я надавил на дверной звонок. И, представьте себе, дверь открыли. На пороге стоял мужчина лет сорока в свитере, джинсах и домашних тапочках. Жесткие густые волосы, в левом ухе серьга.

Сантехника вызывали? а что я еще мог сказать?

Да, проходите.

Он что, на самом деле сантехника вызывал?

Руки за голову, лечь лицом вниз.

И ствол пистолета между глаз. Вот это по-нашему! Но лечь лицом, согласитесь, как-то не звучит.

Я лег.

Руки за голову!

Пожалуйста.

Он подошел ко мне и обыскал мои карманы. И кобуру

Ну, что? Ты и есть хваленый частный детектив Сергей Коновалов?

Да, я, здравствуйте.

Да, Сергей, это тебе не твоя провинция. У вас, небось, таких нет.

Да ладно-ка. Таких-то везде полно. И крутых, и нескромных.

А у тебя классная пушка.

Точно. Смит-Вессон 1006. А у него Смит-Вессон 645. Эти пистолеты различаются только калибром да... Ура, придумал!

Ты что молчишь, Сергей?

Поехали! Я вскочил на ноги и выбил пистолет моего захватчика из его рук, вытряхнул обойму и толкнул ее под диван. Он налетел на меня, и я позволил ударить меня несколько раз, практически отправляя в нокаут. Падая, я задел свой пистолет, лежавший на столе, и отправил его также под диван.

Захватчик поднялся на ноги и направил ствол пистолета мне прямо в лицо.

Ну и что, что ты обойму вынул? он усмехнулся. В стволе-то один патрон сидит. А стреляю я без промаха.

Верю.

Ну наконец-то заговорил.

Несмотря на то, что в стволе у него сидел патрон, захватчику не терпелось залезть под диван и вытащить оттуда обоймочку. И мой 1006 заодно. Пусть даже не думает. Между ним и диваном я сижу, и вот вам фигу, мимо меня он пройдет!

Сдаюсь, я попытался сделать испуганное лицо.

А тебе сдавайся - не сдавайся, один хрен помирать.

Как все мрачно. Пессимисты мы. Циничные пессимисты.

Ладно, я опустил глаза. Тогда хоть напоследок расскажите мне...

Надежды на то, что он сейчас возьмет все, да расскажет, была, признаюсь, слабая. С чего бы ему? А с другой стороны, он, похоже, пешка в игре, а ему хочется почувствовать себя на самом деле крутым. И я должен был стать единственным, кто оценит его по достоинству. На это, собственно, и был расчет. И ведь получилось!

А то сам не знаешь! Хотели сначала братишку ухлопать, а потом хитрее придумали. Тебя, кстати, тоже грохнуть решили. Ха-ха! он так этому обрадовался, вы себе даже не представляете. Неприятно будет его разочаровывать.

А ты тут главный?

Не-а, он отрицательно покачал головой. У нас Ленин главный.

Коммунисты, что ли? Или придурки просто?

Какой еще Ленин?

Не твое дело.

А как меня грохнуть хотели?

А просто, мы знали, что ты в Москву припрешься, только вот у бабульки тебя днем не застали. И мне твою фотографию сегодня отдали, чтобы я... ну теперь-то все равно.

Не, а интересно, зачем моя фотография?

Чтобы я ее киллеру отдал. Он придет сюда сегодня. А я ему уже тепленького.

И где моя фотография?

У меня в кармане.

О'кей, я вздохнул и сел на диван, предлагаю тебе два варианта. конечно, предлагать варианты человеку, который держит тебя на мушке, тем более, жителю столицы как-то неприлично. Но, вы видели, он сам напросился. Тем более, что за наглость такая мою фотографию киллерам. Первый вариант. Я надеваю на вас наручники, затыкаю вам рот, мы дожидаемся киллера, а потом я сдаю вас в милицию. Второй, я достаю из-под дивана свой пистолет, наворачиваю глушитель и...

Он смотрел на меня, и не понимал о чем я говорю. Какие наручники?! Какой к черту диван еще?! Это у него пистолет в руках, не у меня. Он направил ствол мне в переносицу и нажал на спусковой крючок. А он не нажался. И не нажмется.

Хорошо, хорошо, я улыбнулся. Наверное, улыбка какая-то хамская получилась, неудобно даже.

Поясняю. У тебя, парень, в руках Смит-Вессон модели шестьсот сорок пять. У этого пистолета есть три предохранительные устройства ручной предохранитель, блокировка ударника до последнего момента нажатия спускового крючка и предохранитель магазина, блокирующий курок и спусковой крючок при вынутой обойме. Твоя обойма под диваном.

* * *

19 января

понедельник

21:30

Киллер пунктуальностью не отличился. Если и стреляет он также точно, то бояться мне нечего. В принципе, мне и так бояться нечего, я уже отобрал у захватчика свою фотографию. Зато в квартире я нашел столько разных фотографий, что киллеру можно было бы не просто предложить жертву, а для начала поинтересоваться кого он больше всех не любит мальчиков или девочек, черненьких или беленьких, маленьких или больших и пусть выбирает себе по вкусу? Нет, нельзя человеку такую свободу давать. А то ведь так... Итак, приготовил я ему три фотографии какого-то жулика, правой руки Ленина (со слов захватчика), фотографию самого захватчика и Сильвестра Сталлоне. Жаль, фотографии самого Ленина не было.

Касательно моей фотографии и вообще моей персоны захватчик сообщил следующее. Ленин как-то обмолвился, что какой-то парень в Нижнем может помешать его грандиозным планам, каким точно, захватчик не знает. Его-то и надо убрать, если он о Москве хотя бы подумает. Если не подумает, им займутся другие. Мою фотографию захватчику привезла какая-то девица (так вот зачем Наташа в Москву моталась!), Ленину он мой портрет не показывал. Киллера захватчик нашел сам, Ленину о нем ничего не говорил.

Так это же идеальный расклад!

Киллер оказался парнем моих лет (мне двадцать восемь скоро будет) с короткой стрижкой, жвачкой во рту и обрезом, выпирающим из-под куртки. Он появился без двадцати десять.

Ну, короче, он почавкал жвачкой, че там?

Вот, я протянул ему фотографии жулика и Сталлоне. Погоняла Жулик и Рэмбо. Будь осторожен, Рэмбо особенно опасен.

Ага, киллер чавкнул жвачкой и кивнул. И еще, я протянул ему фотографию захватчика. Его завалишь, если я скажу.

Ага, киллер чавкнул жвачкой. А бабки-то только за одного отвалили.

А ты хоть одного завали.

Да ладно, че ты в натуре... где его это... он чавкнул жвачкой, искать-то?

Завтра утром сюда приедет черная Тойота фор-Раннер, в ней ребята знают. И держи меня в курсе.

Ага.

Киллер выплюнул жвачку и ушел.

Я прошел в другую комнату, где тихо посапывал захватчик, и вынул кляп у него изо рта.

Ну как, парень? Профессионально?

Он кивнул. Еще бы!

Мою фотографию отдал? спросил он. На его глазах появились слезы.

Да. Так на кого ты сейчас работаешь?

Что нужно?

Ленин.

Он обреченно повесил голову. Надеюсь, он не в Мавзолей меня поведет

* * *

20 января

вторник

09:10

Ночью найти Ленина оказалось задачей нереальной. Зато утром он появился дома, причем настроение у него было хорошее, по крайней мере, так захватчик из телефонного разговора понял. Весь день Ленин хотел посвятить работе, поэтому он решил остаться дома. Это что это за работа такая?

Захватчик назвал мне адрес, и я немедленно отправился туда.

К подъезду одновременно подкатили три машины: черный 4-Раннер, Волга киллера и мой Форд. Я решил проехать мимо, пока они меня не заметили, и остановился метрах в тридцати от них.

Прогремел выстрел, потом звон стекла.И тут до меня дошло парень на фотографии, правая рука Ленина, это же водитель Тойоты!

Я обернулся. Киллер лежал на асфальте лицом вниз, а в его голову упирались два ствола. Водитель Тойоты сидел рядом, держась правой рукой за левое плечо. Вот тебе и киллер! Тоже мне, профи. Хотя парня, конечно, жалко. Но он сам себе работу такую выбрал, правильно?

Я схватил телефон.

Алло, захватчик? Быстро вали из дома! Быстро, я тебе сказал!!! Встречаемся в десять в метро Алексеевская.

Я решил дождаться момента, когда киллера увезут куда-нибудь, и мы сможем спокойно поговорить с вождем этих придурков. Ждать пришлось минут сорок. Именно через такой промежуток времени экипаж Тойоты вновь собрался в машине и уехал, увозя куда-то заодно и киллера-неудачника. За то время, пока джип пустовал, в подъезд вошла одна только кошка, и только она же и вышла. Не людно, прямо скажем. Даже скучновато как-то. Тоскливо.

Зато, когда Тойота скрылась за поворотом, я почувствовал, что вот, наконец-то мой звездный час настал, сейчас я поднимусь к вождю на второй этаж, мы выясним отношения, и дело можно будет считать закрытым.

И я поднялся. Но ответа на звонок в дверь не последовало. Странно. Я еще раз позвонил. И еще раз. Глухо.

Я тяжело вздохнул, навернул на пистолет глушитель, и прострелил замок. Звону, конечно, было! Но зато дверь открылась. Я зашел в квартиру, прошел по всем четырем комнатам, заглянул во все шкафы, под все кровати. Пусто. Куда же ты, друг... я прошел на кухню и потрогал чайник он только что вскипел. Быстро в прихожую! Я, конечно, в отличие от Соловьева человек не брезгливый, но засовывание рук в чужие тапочки мне, если честно, удовольствия не доставляет. Но, работа есть работа, поэтому я, немного поморщившись, собрал всю свою волю в кулак и сделал это!!! Теплая тапочка, в ней недавно нога была. Ясно.

Я напоследок окинул квартиру взглядом. Дорогая мебель, техника, в баре тоже все недешево (извините уж, я все в деньгах измеряю, это Акашев на меня так влияет), компьютер, из какого-то порта шнур торчит, подзаряжалка для сотового телефона, книжный шкаф с кучей всякой литературы на русском, английском и немецком (браво!) и такая же большая куча всяких канцтоваров. Сама квартира, конечно, дорогая, но район... хотя, если машина есть... Машина. Пока я обыскивал квартиру, звука мотора я не слышал, значит, он никуда не уехал. Может, он у соседей? Или, когда я поднимался к его квартире, он забежал на лестничную площадку этажом или двумя выше, и, пока я бродил по его жилищу, спокойненько спустился и ушел... Ну, вот, звук мотора, наконец, значит я был прав. Или нет, машина, вроде подъезжает. Я выглянул в окно. У подъезда остановился милицейский Форд, из которого выскочили двое парней в бронежилетах с автоматами и забежали в подъезд.

Я изо всех сил ударил по компьютеру, пытаясь раздолбить его корпус, чтобы вытащить оттуда винчестер, но корпус не поддался. Ладно, не очень-то надо... милиционеры уже влетели в квартиру.

Сколько раз я проделывал это удар ногой по оконной раме, прыжок вниз. Автоматная очередь прямо над ухом. Плохо, что это милиция, в них стрелять нельзя. Быстро к милицейской машине, на заднее сиденье. Ствол в затылок водителю.

Вперед! Быстро, я сказал!!! А то башку разнесу!

Он поверил. Хотя, боюсь, относительно значения слова быстро мы с ним во мнениях не сойдемся, а уж тем более Акашев. Все равно, это лучше, чем пешком. Через три квартала я, предварительно поблагодарив водителя и дав несколько советов по приемам вождения, вышел из машины. Все, мастер, приехали.

* * *

22 января

четверг

10:10

Если бы фирма Сенди (мой Интернет-провайдер) брала деньги за пользование электронной почтой, озолотилась бы на мне. Я за прошедшие полтора дня успел отправить три десятка е-мэйлов и примерно столько же получить.

Среди прочих получил сообщение от Соловьева Все, мастер, я с этим делом пока завязываю. Приеду, расскажу все. После чего я тут же послал письмо Акашеву Сиди в Америке до моего свистка.

Еще получил письмо от жены. Она, понятное дело, волновалась и спрашивала когда все закончится. Как обычно. Я ответил ей, что в воскресенье мы идем на концерт БИСа, хотя, признаться, на душе легче мне от этого не стало.

А вообще эти дни занимался исключительно тем, что принимал звонки. Звонили мне юристы со знанием английского и немецкого языков и опытом работы в области наследственного права. Да-да, именно так это и значилось в объявлениях, которые я подал в разные газеты.

Конечно, несколько раз я наведывался на квартиру к Владимиру Ильичу, но  глухо, вечером света в окнах нет. Внутрь я заходить не стал. Мало ли... А еще я купил себе диктофон. У меня вообще-то уже был один диктофончик, причем, очень вполне ничего, профессиональный, но из-за акашевских выходок он теперь работает только на воспроизведение, причем воспроизводит исключительно мексиканские сериалы, а по субботам еще и гудит. Все дело в том, что у нас с Акашевым уговор  если я доказываю ему, что в его квартире побывала женщина, он платит мне десять долларов. Ну, однажды я решил подзаработать на капитане и подсунул ему домой жучок, передающий как раз на этот диктофон. Жучок Акашев нашел быстро. Уже на следующий день он вытащил из моего мерса диктофон и вывинтил оттуда головку, остался один приемник. Сам же жучок он встроил в пылесос старушке-соседке...

Алло, вам юрист нужен? владелица этого мягкого голоса явно хотела получить заказ на написание наследства.

Извините, как можно деликатнее ответил я, мне нужен мужчина. Желательно, с усами и бородой.

Она так и не поняла, что это шутка была.

Очередной звонок. Если честно, мне отвечать на телефонные звонки уже немного поднадоело, пора завести секретаршу.

Здравствуйте, опять милый женский голос, вы объявление давали?

Wie hißen Sie?

Maria.

Do you have any experience in this field?

Which field?

Ну, по наследственным делам...

Не я, мой шеф. А вас, если не секрет...

Секрет. А можно мне с шефом поговорить?

Хорошо, согласилась Мария, я ему передам.

Шеф перезвонил через час.

Здравствуйте... неспеша проговорил он солидным картавым голосом,  простите...

Андрей. Андрей Васильев.

Я быстро поднес к трубке диктофон.

Слушаю вас, Андрей.

А вас, простите?

Николай Кириллович.

У меня, Николай Кириллович, проблема. Моя мама, десять лет назад уехала в Америку, эх я и болтун! Моя мама вот уже почти шестьдесят лет живет под Нижним и об Америке знает только из моих рассказов, и там... в общем, там какое-то имущество... четыре машины, вроде, дом, в банке что-то... А до этого она три с половиной года жила в Германии и там тоже...

Ясно, Николай Кириллович, кажется, закивал головой, давайте встретимся, Андрей. Записывайте адрес.

* * *

22 января

четверг

14:15

Во всем этом было что-то западное, не наше. Вроде, мебель, как везде, все евро, как у всех, но атмосфера... не наша, короче, атмосфера. Нахватался мужик их культуры, теперь то ли нам ее прививает, то ли просто впечатление старается произвести.

Секретарша в приемной по-американски улыбнулась. Такая обаятельная стандартная улыбка, меня уже в Штатах этим достали, теперь еще здесь.

Здравствуйте, девушка. Можно туда? я указал на дверь, видимо, кабинета ее шефа.

Здравствуйте, а вы с ним договаривались?

Вот тебе раз! Она меня не узнала?

Да, вроде... по-моему, даже не с ним, а с вами.

Она смутилась.

Да? ее глаза как-то округлились, она искренне удивилась.

Конечно, а вы разве не помните? Мы же с вами вчера договорились об ужине вместе.

Об ужине? она уставилась на меня, как будто я только что сообщил ей, что ...

Нет, нет, я очень активно закачал головой, вы не подумайте чего. У меня самые серьезные намеренья.

Да? она захлопала глазками.

Я кивнул.

Вы до которого часу работаете?

До семи обычно, но я...

 Обычно? А бывает и дольше?

Ну, если серьезное дело.

Дело? я как можно тактичнее усмехнулся. Вы, насколько я понимаю, обслуживающий персонал. Разве от вас может что-то зависеть...

Обидно, да? Приехал тут какой-то и начинает наезжать.

Как что? она обиженно надула губки. Мы вот недавно одно дело с недвижимостью делали, так я сама всей регистрацией занималась... и вообще...

Есть! Задел за живое.

А что там с недвижимостью? Небось, просто наследство оформили как-то?

Нет, там сложное дело было. Один дедушка-инвалид второй группы в наследство дом получил на Черном море, а у него денег не оказалось, чтобы налог за наследство заплатить... все-таки миллион двести в долларах домик стоит, налог там почти полмиллиона долларов получается... Откуда у старичка деньги такие?

Как интересно! И что вы сделали?

Ну, продали для него этот домик за эти самые миллион с лишним и заплатили из этих денег налог, дед получил почти шестьсот тысяч долларов.

Неплохо!

А мы все документы за него оформили. Николай Кириллович сам уплату налога провел.

Класс! По закону инвалиды второй группы такой налог не платят, если получают в наследство жилой дом. Я издал по этому поводу бурную радость и прошел в комнату Николая Кирилловича.

Он оказался невысоким и худеньким лысоватым мужичишкой лет сорока-пятидесяти с улыбкой человека, который, хотя и гений, но прост с людьми.

Он протянул мне руку (рукопожатие у него... вы когда-нибудь в пассатижи руки совали?) и жестом предложил мне место в огромном кресле.

Итак?

Я выдержал тридцатисекундную паузу (правильно говорят мастер) и с улыбкой человека, который точно знает, что делает, проговорил.

Речь пойдет о сумме в пол-лимона долларов, на которые вы обули бедного дедушку.

Он напрягся.

Да-да, Николай Кириллович. Именно так. Он инвалид второй группы и по закону, да и по налоговой инструкции о налоге с имущества, переходящего в порядке наследования, инвалиды второй группы от уплаты налога освобождаются, если они получают жилье. Так что какой налог вы за него заплатили?

Он спокойно улыбнулся.

Это он сам догадался?

А вы как думаете?

Николай Кириллович встал и неспеша прошелся по кабинету. Вдруг он приоткрыл дверь в приемную и сказал секретарше: Ассистента моего пригласи. Потом он повернулся ко мне и с ехидной улыбкой человека, который знает больше, медленно и четко произнес:

 У вас есть три минуты, чтобы покинуть помещение.

Ну, конечно! Бандитов своих, что ли, вызвал?

Это почему это?

Он опять улыбнулся.

Так...

А-а, догадался я, ассистента ждем?

Он кивнул и опять улыбнулся. Что он улыбается все время? Думает, что круче всех или просто анекдотов начитался? А, может, он просто зубы недавно ремонтировал, так у него челюсти не сходятся?

Вошла секретарша с подносом, на котором красовались две чашки, электрический чайник, из которого шел пар, и баночка растворимого кофе. Соловьев бы вылетел отсюда гораздо раньше, чем через три минуты. Просто он физически не может находиться в одном помещении с человеком, который хотя бы нюхает, пусть даже издалека, растворимый кофе.

Кофе? предложил хозяин кабинета мне с улыбкой. Еще что-нибудь?

Виски.

На улице послышался гул мотора и шорох шин. Все, приехали.

Ассистент? я внимательно посмотрел на Николая Кирилловича.

Он самодовольно кивнул.

Ассистент. И не один. У вас еще есть возможность уйти через окно.

Я отрицательно покачал головой.

Дверь комнаты распахнулась и в нее ввалились мои старые знакомые из Тойоты в количестве трех человек.

Он ваш, сообщил головорезам адвокат, кивнув в мою сторону. Он еще раз внимательно осмотрел меня и направился на выход.

Знаете, что такое сверхнаглость? Это когда бежишь навстречу паровозу и орешь Задавлю!!!.

Стоять! крикнул я ему. Куда пошел?!

Все присутствующие посмотрели на меня с каким-то даже восхищением. Николай Кириллович даже на секунду остановился.

Вдруг у всех троих бандитов в руках появились пистолеты. Одновременно. Это как синхронное плавание. Угадайте, на кого были направлены стволы.

Так, бандиты, у вас есть три секунды, чтобы положить пистолеты на пол,  спокойно сообщил я им.

Они удивленно переглянулись.

Туфту порет, прогудел один из них. Там рядом ни машин, ни хрена. Один он здесь.

И в этот момент я заметил как его палец начал медленно вдавливать спусковой крючок. Я бросился влево и вниз, на ходу выхватывая свой Смит-Вессон. Прогремел выстрел, пуля, кажется, прошла в трех миллиметрах надо мной, разбив рамку, в которой красовался диплом адвоката. Точно в центре диплома появилась дыра. Я прокатился сорок сантиметров, присел на колено и нажал на спусковой крючок. Тот, кто стрелял в меня, отлетел на два метра и, ударившись о стену, повалился на пол. Через несколько долей секунды его судьбу разделили оба его коллеги.

Я поднялся на ноги, не сводя пистолет с хозяина кабинета.

Ну, как? Еще ассистентов вызовем?

Николай Кириллович перешагнул через распростертое у его ног тело и прошел к своему креслу.

Да-а, протянул он почему-то без улыбки. Как вы сказали, вас зовут?

О! Мы на вы перешли? Спасибо. Хотя, право, не стоит...

Алексей Мартынов.

Я давно уже не использовал это имя. Лет пять. Тогда я расследовал дело о наркотиках, и один человек в областной администрации пустил по городу слух о крутом жулике Алексее Мартынове, который обчистил какой-то американский банк.

Очень приятно, он протянул мне руку. Николай Кириллович Звягинцев, адвокат.

Ага, я уж вижу я кивнул головой, пожимая руку негодяя, убийцы, насильника и вора.

Негодяй, убийца, насильник и вор поднялся с кресла и медленно прошелся по кабинету.

И что будем делать, Алексей?

Я пожал плечами.

Деньги дедушке возвращать. Как минимум.

* * *

22 января

четверг

19:45

Я, конечно, всего ожидал от этого парня. И что он еще ассистентов вызовет, и что в милицию меня сдаст, и что сам куда-нибудь смотается. Нет, ничего подобного. Он безоговорочно согласился заплатить дедушке деньги, после чего вдруг спросил, не хочу ли я поработать на него. Я, конечно, согласился, для меня большая честь работать с таким именитым адвокатом. Он улыбнулся и предложил мне найти и пристрелить одного человека за три тысячи долларов. Я немного поломался и, в конце концов, согласился на семь тысяч. Он предложил мне записать имя жертвы и исходные данные на листочек, но я, проявив профессионализм, заявил, что это имя я запомню и так. Имя он, конечно назвал... Нет, запомнить имя, конечно, несложно. Чего проще Сергей Коновалов, Нижний Новгород. Классно, да? Хорошо еще, мне он это поручил, не кому-то еще.

Но прежде, чем поручить выполнение ликвидации столь важной персоны, за штуку грин мне было предложено грохнуть какого-то парня, который якобы не хотел платить адвокату за его тяжкий труд. На мое предложение просто взорвать ночью дом, в котором живет злостный неплательщик, обиженный адвокат пожал плечами, а потом отрицательно покачал головой. Нет, мол, грубо как-то. Даже для Москвы. Но, тем не менее, адрес жертвы все-таки дал.

И сейчас я как раз по этому адресу и направлялся. Вот эта улица, вот этот дом. Четыре этажа без лифта. Вот квартира. Дзынь-дзынь.

Кто там?

Сантехника вызывали?

Нет.

А можно у вас переночевать? А то у меня денег на гостиницу не хватает.

За дверью все замерло. Думает, что ли? Или постель пошел стелить?

Еще разок дзынь-дзынь.

Кто там?

Кто там, кто там! Да никто! Лень в глазок что ли посмотреть?!

Жить хочешь?

Акашев на этот вопрос выстрелил бы раз восемь, Соловьев сказал бы, что он глупых вопросов не задает и на таковые не отвечает, а я спросил бы А что?. Тот же, кто находился за дверью, опять затих.

Я сейчас милицию вызову, наконец, подал он голос.

Давай.

Чего вам надо?

Мне ничего. А вот Николаю Кири...

Дверной замок щелкнул, дверь распахнулась настолько резко, что я едва успел отпрыгнуть в сторону. Может, он меня дверью убить хотел? Или покалечить?

В дверном проеме стоял высокий худой мужчина (по виду язвенник) лет сорока в фартуке поверх спортивного костюма со сковородкой в одной руке и с ножом во второй. Так вот почему он первый раз затих он на кухню бегал. За инструментом. Ну, и за фартуком, конечно. Чтобы кровью не запачкаться.

Сергей Коновалов, представился я, частный детектив из Нижнего Новгорода.

Он сделал два шага назад, пропуская, видимо, меня таким образом внутрь. Я последовал его приглашению.

Двухкомнатная квартирка. Судя по обстановке, жил он здесь один, а судя по беспорядку в этой самой квартирке, никого в гости он не ждал. Поэтому ни о чем сверхъестественном на ужин можно было не мечтать. Судя по разбросанным всюду бумагам типа договоров и судебных решений, он был адвокатом, а судя потехпаспорту на Москвич 412, который валялся на журнальном столике, адвокатом не очень-то преуспевающим.

Он прошел за мной в комнату и уставился на меня. Вопросительно так посмотрел.

Вы кто?

Сергей Коновалов, представился я, частный детектив из Нижнего Новгорода. А вы?

Я?

Да, вы.

Что я?

Растерялся парень.

Как вас зовут?

Меня?

Да.

Владислав Германович... Волконский...

Ух ты! При нем, наверное, садиться нельзя!

... а вас? закончил он фразу.

Сергей... Коновалов, я опустил глаза. Вы адвокат?

Откуда вы знаете?

В газете читал. И как дела?

А в какой газете? в его глазах появился огонек.

В Российской. Так как дела-то?

Он пожал плечами.

Да ничего, нормально. А вы вообще...

Я стряхнул с одного из кресел в комнате пару договоров и уселся в него.

Николай Кириллович предложил мне тысячу долларов за вашу жизнь.

Он сел в другое кресло прямо на договоры.

Вы серьезно?

Я выхватил пистолет и направил ствол ему точно в лоб.

Как видишь.

Он видел. Он наконец-то понял, что я не просто дурака валяю.

Что будем делать, Владислав Германович?

А что можно?

Я покрутил пистолет на пальце и ковбойским жестом вогнал его в кобуру на поясе.

Будем бороться с Николаем Кирилловичем. Вы готовы?

А что от меня требуется? И вообще, объясните мне, что тут происходит!

Вот это другой разговор!

И я объяснил. Конечно, я не стал углубляться в подробности относительно братьев-полукровок, американского наследства и шоу-бизнеса. Я просто рассказал ему, что он, как я, мешает одному конкретному человеку, имя которого в этой квартире сегодня уже раза три произносилось вслух, и что этот конкретный человек совершенно недвусмысленно предложил мне сегодня за тысячу американских денег моего собеседника... как бы помягче выразиться... в общем, он понял. Собеседник, конечно, сначала как-то растерялся. Еще бы! Вам бы так! Привет, мне штуку грин за твою башку дали, так что давай-ка как-нибудь того, деньги все-таки отрабатывать надо.

И что? он в очередной раз вопросительно уставился на меня, когда я закончил свое повествование.

Я пожал плечами. Он вскочил на ноги и бросился было в прихожую, но свист пистолета, выхватываемого из кобуры, заставил его оглянуться, а вид 44-дюймового ствола вернуться в кресло.

Понимаете, Владислав Германович, мне ведь тоже сто лет не упало просто так по столице мотаться, да вещи вам всякие пересказывать! Почему он хочет вас убить?!

Я знаю про одну сделку, которую он готовил. Он обманул обе стороны по сделке и прикарманил много денег.

Правда, много?

Адвокат кивнул.

Триста семьдесят миллионов рублей.

Да уж, немало. По сравнению со штукой грин (это больше 6000 долларов).

Как вам стало известно о мошенничестве?

Случайно. Я зашел к нему посоветоваться, а там бумаги разные были, я случайно...

Ясно. Так что будем дальше делать?

Он опять пожал плечами.

О'кей! Вам что дороже жизнь или машина?

Он удивленно посмотрел на меня.

А-а! он хлопнул себя по лбу. Конечно! Забирайте!

А, вот он о чем.

 Слушайте, мне ваш Москвич как-то это... У меня четыре Мерседеса! Я вот что предлагаю. Давайте взорвем вашу машину. И труп какой-нибудь туда засунем.

У меня в кармане запиликал телефон.

Да.

Здорово, мастер! радостно прозвучал в трубке голос Акашева.  Ты где?

Здесь. А ты где?

Тоже здесь. Меня из Америки выгнали.

Кто?

Китайцы.

Кто?!

Китайцы. Я там за негров заступился и стравил их с янками. А эти желтые такие корпоративные оказались. У них там тристрамы.

Триады. Ладно, слушай, мне тут труп нужен. Мужчины.

Сделаем. Давай адрес.

* * *

23 января

пятница

0:01

Труп нам обошелся дорого. Очень даже. Акашев отдал тому парню в морге почти все деньги, которые у него остались после борьбы с янками, а заодно те, что я получил за убийство честного адвоката Волконского. Банкоматов рядом не оказалось, поэтому он позвонил мне и сказал, куда приехать за ними (за капитаном и трупом).

Если бы хозяин Форда знал, что мы в багажнике его машины возили, он бы в лучшем случае стал на моем Мерсе колымить. Или возить картошку.

Москвич адвоката мы отогнали за город и там спустили с обрыва вместе с трупом. Потом облили его бензином и сожгли. Самого Волконского после этих событий мы сдали акашевскому другу-ФСБшнику, который обещал за ним присмотреть, а также отобрать все необходимые показания, на основании которых позднее возбудить уголовное дело против адвоката-мошенника.

Фамилия знакомая, задумчиво проговорил Акашев, когда стрелка спидометра зашла за отметку 110. Волконский.

Ты Войну и мир, полковник, читал?

Ага.

Помнишь героев?

А как же! Пьер Безухов, Наташа Ростова и поручик Ржевский!

Полковник.

Что?

Полковник Ржевский.

Когда это он успел? Акашев оторвал свой взор от дороги и удивленно посмотрел на меня.

В четвертом томе. Притормаживай, полковник.

Справа от нас показалась заправочная станция. Что нам оставалось здесь? Заправиться и в путь! Домой!

Мы остановились около колонки, к машине подбежал паренек-заправщик. Акашев сунул руку в карман. Потом в другой карман. Потом... В общем, набрал он по карманам 73 копейки.

Слушай, мастер, дай денег, домой же надо...

А надо? с этими словами я протянул ему последний полтинник, который остался у меня после покупки трупа.

На все, вздохнул Акашев, протягивая пареньку все наши скромные сбережения. Последнее отдал.

Вдруг капитан подмигнул мне и жестом указал на надпись Банкомат на будке в десяти метрах от нашей машины. Я повторил его жест.

Не-ет, мастер... нет.

У меня после Америки на Визе ничего не осталось, а Юнион у меня дома наступила моя очередь тяжело вздыхать.

Я вздохнул и вышел из машины.

Что еще за шутки?! Все мои карточки в стоп-листе!!! Какая сволочь...

Акашев, заорал я, быстро сюда!!!

Он быстро подбежал. Очень даже быстро. Ну, конечно, он же тоже домой хочет!

Глухо, мастер! Что делать будем?

Я выхватил телефон.

Акашев с грустью посмотрел на меня.

Отключен?

Как ты догадался?

Я зашел в будку. Некторые ее еще минимаркетом называют. А один из наших отцов города даже минисупермаркетом пару раз назвал. Сам слышал. Девушка в юбке... практически без юбки (Акашев тут же оказался рядом со мной) мило улыбнулась мне.

Чем могу помочь?

Простите, можно позвонить?

Конечно. Какой номер?

Код восемьсот тридцать один, два, номер...

Ой! девушка вдруг заволновалась. А это куда?

В Нижний Новгород.

К нашему Форду подкатила ГАИшная Волга, из нее вышли два парня в черных кожаных куртках, в таких же черных джинсах и в не менее черных очках. Один направился к заправщику, другой к нашей машине. Заправщик указал пальцем (Соловьева здесь нет, он бы сказал...) на дверь будки.

Акашев вопросительно посмотрел на меня.

Код восемьсот тридцать...

Н-нет, п-простите... промямлила девушка, лихорадочно метая взгляды то на нас, то на людей в черном.

Полковник, твои ментовские документы где?

В машине, он удивленно пожал плечами. А что?

А ты угадай!

Он угадал.

А твои где?

Прокурорское в машине, остальные дома.

Это кто работает? поинтересовался капитан.

Крутые парни уже входили в будку.

Если бы я знал...

Один из них остановился на пороге, другой подошел прямо ко мне. К будке со стороны противоположной двери подъехал темно-синий Фольксваген Пассат. Кто там сидел и чем пассажиры там занимались, мне определить не удалось, стекла зеркальные, но что это было как-то связано с нами, я не сомневался.

Сергей Коновалов?

Да, я, здрасьте, я скромно улыбнулся.

Пройдемте, с этими словами он уткнул мне почти в лицо красную книжечку, в которой я едва успел разглядеть его фотографию и слова майор и ...борьбе с организованной преступностью.

Можно? Акашев протянул руку к удостоверению.

Парень посмотрел на Акашева с таким видом, что последнему, наверняка, захотелось извиниться в том, что он заподозрил в нечестности такого классного парня.

Да я так... виновато улыбнулся капитан, почитать... Вы не представились просто...

А ты кто? удивился РУОПовец.

Я? Акашев пожал плечами. Я так... в магазин зашел...

Напарнику нашего собеседника, видимо, надоело скучать в одиночестве у двери, и он не спеша начал приближаться к нам, рассматривая по дороге товары и продавщицу.

В тот момент, когда Акашев тянул руки к удостоверению его друга, он уже приблизился к нам на расстояние, достаточное для...

Акашев резко отвел руку РУОПовца в сторону, ударил его ногой в грудь так, что тот отлетел на три метра, опрокинув прилавок с моторным маслом. Тут же капитан ушел вниз и провел подсечку, сбив с ног напарника. В это же время из Фольксвагена выскочили ребята в количестве четырех человек, на ходу вынимая пистолеты. Один даже помповое ружье откуда-то достал.

Выстрел! Два, три! Звон разбитого стекла, визг продавщицы...

Я выхватил свой пистолет и четыре раза нажал на спусковой крючок.

Акашев подошел к лежащему без сознания РУОПовцу и снял с его пояса пейджер.

Задержите его еще на пять минут. Ребята скоро приедут, прочитал капитан сообщение. Слышишь, мастер? Ребята приедут.

Я махнул рукой и помог продавщице подняться на ноги. Видели бы вы, как Акашев на меня смотрел! Да, это должен был сделать он! Но он пошел пейджер читать... И, кстати, правильно сделал.

Вас как зовут? обратился я к продавщице, улыбнувшись настолько мило, что она наверняка расстроилась, увидев обручальное кольцо на моей руке.

М-марина, пробормотала она, стуча зубами.

Мариночка, я по-отечески обнял ее за плечи. Мы сейчас уедем. Вам надо будет вызвать милицию и скорую помощь. Обязательно расскажите милиции все, что видели, в том числе кто тут первым стрелять начал.

Акашев добавил обоим РУОПовцам так, чтобы они до приезда милиции не очухались, и направился к Форду.

Нет, полковник, я отрицательно покачал головой. Не Форд, и я указал на Волгу с надписью ГАИ.

Я только возьму...

Некогда, полковник. У нас еще дела.

Он быстро запрыгнул на сиденье водителя, я уселся рядом. Вдруг девочка Марина, которая секунду назад с места двинуться не могла, выскочила из своей будки и запрыгнула к нам на заднее сиденье.

Что, страшно одной-то? усмехнулся капитан.

Она кивнула. Ну, конечно, сейчас же ребята приедут! Хотя ей-то чего бояться?

Мигалка, сирена и полный газ! Машина вылетела с заправки и полетела по шоссе. Акашев потянулся к рации.

Мужики! прогудел он туда. У вас Волгу гаишную не сперли?

Сперли, тут же прозвучал из динамика ответ.

Я ее вам отдам сейчас. Пишите адрес...

* * *

23 января

пятница

1:40

Вот так примерно. Мы в Москве без денег и на двоих у нас один документ удостоверение майора РУОП, которое мы подобрали в будке на заправке. Пистолет с одной обоймой еще. И все! Все остальное осталось в Форде. Мы бросили милицейскую машину километрах в десяти от заправки, и Марина тут же нас покинула.

Все бабы такие, прокомментировал Акашев. Если ты без тачки на фиг ты им не сдался.

Тоже мне, буркнул я, покоритель сердец... Не мог девушку удержать!

А почто она тебе сейчас-то?! Делать больше нечего, кроме как с бабами?..

Я денег у нее хотел занять, спокойно ответил я Акашеву.

Он задумался.

Да, вообще-то, он кивнул. Не подумал.

Точно. Он не подумал.

Что дальше? В милицию сдаться? Так они пока еще там разберутся, кто и что, и почему мы там стреляли, и как это у меня чужой Форд оказался, и откуда у меня пистолет, и все такое. Одного Акашева сдать? Он не сдается. Говорит: Я там соучастник как бы, а вдруг они чего... того, в общем... ну-у... ты понял, короче. Конечно, понял. Во-первых, это все-таки Москва, и здесь к человеку, который говорит я нижегородский мент, только без документов сразу с любовью не отнесутся и денег на обратную дорогу не дадут. Тем более, в субботу ночью. А во-вторых, и это самое главное, Акашев просто хочет острых ощущений.

Ощущения, действительно, обещают быть острыми Акашев вдруг вспомнил, что на воскресенье назначен концерт Биса, у нас оставалось два с полвиной дня на все дела. Поэтому уже сегодня днем нам надо быть в Нижнем.

Мы медленно брели по ночному проспекту.

Слушай, полковник, а что это на того мента в кожанке набросился?

На гаишной машине приехал, удостоверение руоповское.

И все?

А что еще? он удивленно посмотрел на меня.

В удостоверении написано майор, а лет ему и тридцати еще нет. Молод еще.

Что делать будем, мастер?

Я пожал плечами.

Ну, надо найти машину, деньги на еду и бензин...

Ага, и дурака, который тебе все это подарит. Твикс будешь?

Где он Твикс-то взял? Мы же не успели...

Там и взял, ответил на мои мысли Акашев. Когда убегали оттуда. Будет повод потом к Марине вернуться.

За Твикс заплатить?

Ну.

Да-а, полковник... проблемы такие, а у него мысли все об одном!

Мы прошли молча еще метров сто.

Так где машину с деньгами-то возьмем? А, полковник? Или так до Нижнего пешком...

Я знаю! вдруг заорал Акашев. Расправил плечи и элегантно улыбнулся.  My name is Bond... James Bond.

Я покрутил пальцем у виска.

Чего? Стой, придурок!

Но капитан уже уверенно шагал к обвешанному разными мигающими лампочками зданию, на фасаде которого огромными неоновыми буквами светилось слово Казино. Надеюсь, вход там бесплатный.

Когда я догнал Акашева, он уже разговаривал с какой-то дамой средних лет с крашеными в белый цвет волосами, которая у входа в казино пила Балтику  7прямо из бутылки.

Вы как допьете, различил я голос Акашева, бутылку не выбрасывайте, ладно? Можно я тут с вами постою, пока пьете?

Видите бабушку, продолжал Акашев, указывая на длинноногую коротко стриженую (настолько коротко, что цвет волос определить невозможно) девчонку лет двадцати пяти (без макияжа, наверное, еще моложе). Вообще-то это наша территория... в плане это... бутылок... А тут она появилась. Доходы упали резко... Вот, приходится караулить.

Да? она с явным непониманием уставилась на него.

А, вы про это...

Да-а... Акашев только что вернулся из Америки. На нем было длинное пальто, под которым четко просматривались белоснежная рубашка и галстук за 120 долларов (это он с Соловьевым на телефонный номер одной блондинки поменялся), ботинки от Карло Пазолини. А если бы я в своей обычной бутылочно-уборочной одежде здесь появился, вы как считаете, меня бы не выгнали отсюда? Видите, и бабушка приоделась.

Я, стараясь делать вид, что этот придурок не со мной, прошел мимо них внутрь.

Фу! Как накурено!..

Так, обстановка понятна. Бандиты в смокингах, а некоторые и в джинсах, дарят деньги хозяину казино. Хозяин отмывает другие деньги. Все получают удовольствие. По крайней мере, на первом этапе.

Мимо меня прошел Акашев с огромной сигарой в зубах.

Простите, обратился я к солидному мужчине в желтом пиджаке и оранжевом галстуке в зеленый горошек, не подскажете... я тут сыграть хотел...

Он по-отечески похлопал меня по плечу.

В первый раз?

Я кивнул.

А во что играть-то хотите, молодой человек?

Я пожал плечами.

Не знаю. В игру какую-нибудь. Наверное.

А вы фишки приобрели уже?

Какие?

Он посмотрел на меня с недоумением. Даже отступил на шаг.

Чтобы здесь играть, надо фишки купить.

На что, интересно? И, самое главное, как выиграть-то? Ну авантюрист!

Авантюрист неожиданно появился около меня, протянул мне стакан Спрайта, бутерброд с ветчиной и тут же опять куда-то убежал, выпустив предварительно в лицо моему собеседнику струю дыма.

У вас денег-то сколько? обратился ко мне мой собеседник, приходя в себя после появления капитана.

Пока нисколько.

Мужчина посмотрел на меня с нескрываемым удивлением. Я его понимаю.

... тоже мне, ковбой нашелся, на фиг! услышал я голос Акашева позади себя. Подумаешь, Мустанг! Не такая уж крутая тачка. Да я такую на сто девяностом дизеле делал!

Да ладно те! ответил ему, видимо, ковбой хозяин Мустанга.

Я обернулся. Да, теперь я понимаю, почему Акашев привел меня сюда. Молодец, капитан!

Паренек, с которым он общался, был одет в синие джинсы, куртку а-ля Клинт Иствуд и ковбойские сапоги. Видимо, приехал он на Мустанге. Форд-Мустанг  спортивная машина с четырехлитровым двигателем. Не исключено, что Акашев в принципе мог бы ее обойти на Мерседесе, но чтобы на сто девяностом с дизельным двигателем! Конечно, Мерседес моя любимая машина, более того, для меня все машины делятся на две категории Мерседесы и все остальные, но, пардон, динамика-то не та! Это же дизель с объемом двигателя меньше двух литров!

Не смеши! продолжал пижон, махнув рукой. На мерсе мою тачку?! Ха!

Спорим? Акашев подошел к нему и протянул руку.

Спорим! пижон тоже протянул руку.

На что спорим?

Пижон задумался.

А ты на что хочешь?

На твой Мустанг, спокойно проговорил Акашев.

Только сейчас я заметил, что шум в казино постепенно стих. Почти все посетители отвлеклись от игры и с интересом наблюдали за перепалкой двух то ли знатоков, то ли любителей автомобилей. Я стоял поодаль и смотрел на эту сцену с не меньшим интересом.

Пижон оглянулся. Ну, еще бы это же на его Мустанг! Видимо, друзья, стоявшие рядом с ним, тоже не знали как на это отреагировать. Положение спасла девочка, которую Акашев пятнадцать минут назад в разговоре с женщиной у входа назвал бабушкой. Она поняла, что пижон не собирается спорить на свою машину и протянула: Да ну-у.... Акашев подмигнул ей и посмотрел на пижона, не скрывая насмешки.

Ладно! пижон повернулся к Акашеву. А ты что ставишь?

Все замерли. Я замер больше всех. Что он ставить будет, у него же нет ничего?!

Я человек, как вы могли уже заметить, спокойный. Такой вот пессимистичный прагматик, меня трудно чем-то удивить, а уж тем более поразить. Но, когда я услышал те слова, что произнес Акашев, я почувствовал головокружение, тошноту, головную боль и сердечный приступ одновременно. Я понял, что больше я с этим человеком туда, где в азартные игры играют, ходить не буду. Я вообще с ним никуда ходить не буду... Я почувствовал, как пол уходит у меня из-под ног...

Смит-Вессон один-ноль-ноль-шесть! выкрикнул Акашев.

Зал замер. Ставки сделаны.

Они ударили по рукам.

Где револьвер? спросил пижон.

Пистолет, поправил его капитан. Эй, мастер!!!

И тут сделал то, чего сам от себя не ожидал как можно резче выдернул пистолет из кобуры и, не останавливая движение, запустил его в центр зала. Смит-Вессон просвистел над головами изумленных зрителей и замер в руке Акашева.

Было слышно, как у кого-то тикают часы.

А он работает? пробормотал пижон.

Акашев резко развернулся к бильярдному столу и выстрелил. Черный шар подпрыгнул и разлетелся на две части, одна из которых залетела в угловую лузу. Акашев медленно подошел к столу и положил на него пистолет.

Никто не одолжит мне сто девяностый? обратился он к публике.

Из зала послышался сдавленный крик Стой, дурочка!, потом тоненький голосок Папа, не мешай!, и к Акашеву подошла невысокого роста девчонка лет восемнадцати с капризным ротиком в коротком блестящем платье. Она протянула Акашеву ключ от Мерседеса. Акашев слегка склонил голову, чтобы поцеловать руку, державшую этот ключ, но девушка вдруг отдернула руку и улыбнулась.

Только одно условие.

На этот раз замер даже Акашев.

Я с вами поеду.

На заднем сиденье, мгновенно отреагировал Акашев. Он молниеносным движением выхватил ключи из рук нежного создания и поцеловал ее. На отца было больно смотреть.

На переднем, пробормотала девочка.

О'кей, мужики! крикнул Акашев. По машинам! Попросите крупье присмотреть за револьвером. Мастер, ты едешь?

А куда деваться?

Смысл определили в том, чтобы доехать до ВДНХ, потом до зоопарка и оттуда вернуться в казино. Маршрут следования мы решили не согласовывать, потому что и так все ясно. Тем более, что вариантов, собственно, и не было: казино зоопарк ВДНХ казино.

Для успокоения нашей совести и без того напряженных нервов зрителей в каждую машину менеджер казино выделил по человеку чтобы следили за правильностью. Где-то тут же нашлись три переносных радиостанции в каждую машину и в казино, чтобы следить за ходом гонок. Акашев, правда, попросил еще одну, не знаю зачем.

Да, масштабы Акашевской шутки поразили не только меня, но и еще минимум полсотни человек.

Мы вышли на улицу и направились к маленькому серому Мерседесу 190, стоявшему в тридцати метрах от входа. Пижон и его друг, все время оглядываясь на нас и из-за этого постоянно спотыкаясь, потащились к своему Мустангу.

Девочка все-таки уселась на переднее сиденье и тут же пристегнулась. Акашев посмотрел на нее с усмешкой, сказал, что это вовсе не обязательно, спросил, какую кассету поставить и хорошо ли она знает Москву. Последний вопрос заставил меня задуматься а не лучше ли было бы после перестрелки на заправке просто сдаться в милицию? Ну, потеряли бы день...

Мустанг выкатился на дорогу и остановился.

Эй, мастер! Уснул? На, возьми вторую рацию и настрой на гаишную волну.

Я распахнул заднюю правую дверцу и уселся рядом с нашим наблюдателем из казино, который уже тоже пристегнулся. Вообще-то ремень безопасности вещь хорошая. Только сейчас это лишнее.

Мерседес выкатился на дорогу и поравнялся с Мустангом. В машине нашего соперника сидел только он и человек из казино с рацией.

Мы килограммов на сто тяжелее, чем противник, спокойно прокомментировал ситуацию Акашев. Если брать в расчет живой вес. Ну, поехали, что ли?

На дорогу вышел человек в смокинге с хлопушкой в руках. Видимо, в Новый Год не хлопнул, так сейчас пригодится. Он медленно (это меня больше всего из себя вывело, нам в Нижний надо, людей спасать, а он медленно) вышел на дорогу, встал между машинами и вытянул руки с хлопушкой вверх. Он посмотрел сначала на нас, мы, конечно, кивнули тут же, готовы, мол. Потом он посмотрел на Мустанг. Там, видимо, тоже были готовы, потому что он вытянул руки, зажмурил глаза, отвернулся от орудия подавания старта и дернул за шнурок.

Бах!

Мерседес дернулся с места и полетел по дороге, быстро набирая скорость. Я оглянулся. Парень в Мустанге, видимо, слишком резко нажал на газ, забыв, что сейчас зима, а машина у него заднеприводная. В итоге вместо того, чтобы выстрелить со старта, его машину развернуло поперек дороги.

Слушай ментов, мастер, серьезно сказал Акашев.

Я достал рацию и покрутил ручку настройки, ... передаю на задержание, послышалось в рации, красный Форд-Скорпио, за рулем, кажется, в нетрезвом состоянии... номер....

Ой! вдруг взвизгнула девчонка, обгоняет!!!

Конечно, обгоняет, согласился Акашев, у него же мотор мощнее.

Красные задние габаритки Мустанга удалялись от нас с пугающей быстротой.

Метров через сто пятьдесят направо, проговорила девочка.

Акашев поблагодарил ее вежливым поклоном.

Тебя как зовут? спросил он ее, улыбнувшись.

Света, она смущенно отвела глаза. А вас?

Я боялся, что он сейчас скажет что-нибудь типа Бонд. Джеймс Бонд или Генерал Акашев, но он ответил просто Дима.

Сорок метров до поворота. Тридцать. Акашев бросил газ. Руль вправо. Десять метров. Тормоз. Поворот. И полный газ! Мерседес вошел в поворот почти перпендикулярно, пронеся мимо уткнувшегося в сугроб Мустанга и полетел по прямой, выходя из заноса.

Теперь метров через семьсот еще поворот, подсказала Света. Хорошо нам с ней.

Мустанг обошел нас почти через минуту. Заходя в поворот, он сбросил скорость настолько, что Акашев лихо обошел его, засыпав Мустанг снегом, который он взметнул в воздух, приблизившись в повороте почти вплотную к бордюру.

Теперь прямая. Длинная прямая. Быстрый разгон, на спидометре далеко за сотню. Я не выдержал и оглянулся. Вот они, мустанговские фары, в трех метрах. Вдруг Акашев подоткнул третью передачу, дернул руль влево и нажал на газ. Мерседес развернуло поперек дороги, идущие юзом колеса засвистели по асфальту. Мустанг, чтобы избежать столкновения, дернулся влево, вдавил тормоз, потом, кажется, нажал на газ и влетел в очередной сугроб у дороги.

Четвертая передача. Газ. Пятая. Снова газ.

Акашев, вполне удовлетворенный своей работой, посмотрел в зеркало заднего вида и вдруг повернулся к нашему другу из казино.

Передай им там, что, если он попробует меня еще раз обойти, я его засажу в такой сугроб, откуда он без посторонней помощи не выберется.

Мерседес несся по улицам на умопомрачительной скорости, привлекая внимание прохожих. Прохожих было много. Конечно, не как днем, но все равно, иногда Акашеву приходилось бибикать и мигать фарами.

Казиношник все время что-то бурчал в свою рацию, я зачем-то слушал свою. Мустанг постоянно маячил в зеркале заднего вида, но Акашев каждый раз, когда тот пытался нас обойти, срывал Мерседес в такой занос прямо перед его носом (простите, бампером), что парню из Мустанга, наверное, становилось страшно и за свою машину, и за свою жизнь.

Вдруг откуда-то слева спереди из-под потолка что-то пронзительно запищало.

Радар!!! взвизгнула Света.

Точно. Впереди показался гаишник, предлагающий нам прижаться к обочине светящимся жезлом. Акашев врубил дальний свет, не снижая скорости пролетел мимо поста и выключил свет совсем. Замысел прост ослепить гаишника, чтобы тот не прочитал передний номер, а потом выключить подсветку заднего номера.

Мустанг заблаговременно сбросил скорость и прошел мимо поста на вполне пристойной скорости.

Сзади послышался вой сирены.

Дай рацию, сказал Акашев. И включи погромче.

Я вывернул ручку громкости на полную и протянул рацию капитану.

Из-за угла в ста метрах впереди вылетела машина с включенной мигалкой. Сброс газа, руль влево, нижняя передача, тормоз, полный газ. Мерседес развернулся на 180 градусов, чуть не столкнувшись с Мустангом. Водитель спортивной машины ушел влево, в очередной раз поставив машину поперек дороги.

Неожиданно Акашев повернул направо и въехал в какую-то подворотню.

Ой! воскликнула Света. А я здесь дороги не знаю!

Я тоже, улыбнулся Акашев.

Мерседес несся дворами, взметая в воздух снег и грязь.

Мастер, какая машина у ментов?

Сзади была Волга, впереди Форд Краун Виктория.

Акашев усмехнулся. Да, мы с такой машиной года четыре назад уже встречались.

Мерседес неожиданно остановился. Акашев выбежал из машины, выхватывая одновременно оба своих носовых платка. За углом по бликам на стенах уже угадывался свет фар Форда с включенными мигалками. Через секунду послышался гул волжского мотора. Акашев, кажется, протер задние фары и вернулся на место водителя.

Из-за угла вылетел Форд, за ним Волга.

Акашев выжал полный газ. Поворот, еще поворот, тормоз! Мерседес замер на месте посреди узенькой дрожки слева дом, справа детская площадка.

Форд вылетел из-за угла. Я увидел перепуганное лицо водителя-лейтенанта. Мерседес оказался в десяти метрах перед ним. Он инстинктивно бросил газ, ударил по педали тормоза и вывернул руль вправо. Машина прошла юзом семь метров и, снеся своим мощным бампером деревянную горку у дорожки, замерла, перегородив дорогу.

Акашев вылетел из машины, я за ним.

Волга выскочила из-за угла и тут же замерла, чуть не налетев на Форда. Я перескочил через багажник Виктории, в два прыжка оказался у Волги, распахнул дверцу, вытащил на улицу водителя и защелкнул на его запястьях его же наручники.

То же самое сделал Акашев с лейтенантом из Форда.

Руки вверх!

Из-за Волги на меня смотрел ствол автомата Калашникова. Я прыгнул на крышу машины, прокатился по ней и ударил обеими ногами майора, выбив у него автомат. Наручники на него и в машину!

Полный газ!

Акашев включил нашу рацию на передачу, назвал позывной Форда и сообщил, что Мерседес 190 скрылся в направлении ВДНХ. Пусть там ищут.

Когда мы вылетели на дорогу, габаритки Мустанга были уже далеко впереди. Хорошо еще, в пределах видимости. Акашев вдруг снизил скорость.

Что случилось, Дима?! воскликнула девочка.

Ничего. Он на радар напоролся и пролетел мимо. Теперь за ним будут гоняться. Здесь можно дворами проехать?

Мы обошли дворами пост ГАИ и опять оказались на проспекте.

Есть! Его остановили! хлопнул в ладоши Акашев. Хотя, он, наверное, быстро взяткой отмажется.

Дома, светофоры, другие машины мелькали за окном с сумасшедшей скоростью. ГАИшных машин больше не было. Красные фары Мустанга по-прежнему маячили впереди. С каждым поворотом расстояние сокращалось, но не настолько, чтобы к финишу придти первым.

Вдруг из-за угла вылетел красный Митсубси Паджеро и направился прямо на нас. Полный привод, огромные колеса и, наверное, отличная резина. На таком по скользкой дороге как по рельсам.

Вот жулики! выкрикнул Акашев и еще сильнее вдавил педаль газа.

Поворот направо скоро, полковник!

Акашев кивнул. Перед поворотом Акашев перестроился на встречную полосу, включив при этом правый поворотник.

Вообще-то все нормальные люди, чтобы повернуть направо на приличной скорости, перестраиваются влево. Водитель джипа, видимо, к числу таких людей не относился. Он искренне поверил в то, что мы сейчас повернем налево, а поворотник лишь для отвода глаз включили, поэтому он ушел влево и попытался зайти сбоку. Акашев оставил ему для этого достаточно места.

Сброс газа, руль вправо, тормоз и полный газ! Мерседес вошел в поворот почти перпендикулярно дороге. Но вошел же! Джип тоже вывернул руль вправо, но поздно! Слишком большая скорость. Короткий Паджеро несмотря на полный привод все-таки сорвался и не то, что бы ушел в занос его просто закрутило на дороге. Готов!

Акашев выровнял машину и вдавил педаль газа.

Уроды, блин! если бы не девушка рядом с ним, он выразился бы и порезче. Например, уроды, блин, на фиг. Вот почему радар сработал! Он по сотовому дружку на джипе велел нас сбить! Урод!!! Сейчас я ему!

Приближался очередной поворот. Предпоследний. Расстояние между нами сократилось до тридцати метров. Еще два поворота...

Загорелись тормозные фонари Мустанга, и Акашев вдруг врубил дальний свет. Шокированный ослепительным светом наших фар через зеркало заднего вида, пижон не успел вовремя сообразить и вылетел за перекресток.

Прямая, поворот, прямая. Еще триста метров. Фары Мустанга в тридцати метрах сзади. Двадцать метров. Десять. Пять. Мустанг уходит влево для обгона...

С переднего сиденья раздался ужасающий визг! Мерседес замер на месте.

Димочка! Я тебя люблю! Мы... Мы выиграли!!!

Мы выиграли.

Акашев вышел из машины, медленно обошел ее. Я присоединился к нему. Он снял с заднего номера носовые платки, которыми прикрыл его от ГАИшников, и посмотрел на меня, прищурив глаз.

Ну, что, мастер? Готов дальше спасать служителя муз? На Мустанге домой поедем.

А, может, кофе сначала?

Пойдем.

Мы вошли в казино. Публика расступилась перед нами. По образовавшемуся коридору я прошел к бильярдному столу, взял свой пистолет, проверил обойму, затвор. Все нормально, больше никто не стрелял. Я убрал пистолет в кобуру и взял в руки предложенную мне официантом чашку кофе.

Браво! раздался крик.

Люди набросилась на Акашева и стали его качать. Молодец, парень, и правда.

Я на тебя сотню баксов поставила! крикнула дамочка, у которой капитан пытался отобрать бутылку у входа в казино два часа назад.

К нам вышел менеджер казино.

Спасибо, ребята! Такой игры здесь давно не было. Это вам, заработали.

И он протянул нам несколько сторублевых купюр. Тысяча, не меньше! На бензин до Нижнего хватит.

Эй, гонщик! крикнул Акашев пижону. Пиши доверенность быстро.

Пижон испуганно посмотрел на нас.

Ладно, ладно, Акашев улыбнулся, не отберу я машину у тебя. Хотя, надо, конечно. Пиши доверенность на неделю. В следующую субботу в семь вечера заберешь машину у Торгово-промышленной палаты в Нижнем Новгороде.

Такой поворот событий пижона вполне устроил. Он тут же схватил ручку и бумагу, предложенную ему менеджером казино, и принялся выслушивать советы окружающих, как писать доверенность.

В казино, практически выбив дверь с петель, влетел водитель Митсубиси Паджеро, который мы полчаса назад вышвырнули за перекресток.

Козел!!! заорал он и бросился к Акашеву, выхватывая откуда-то бутылку.

Увидев, что Акашев со зверской улыбкой поднимается из-за стола, джипер остановился, запуская бутылку прямо в Акашева. Однако, взял он низковато, и бутылка понеслась прямо в голову сидящей рядом с Акашевым владелице Мерседеса. Я выхватил пистолет и выстрелил. Бутылка разлетелась на мелкие осколки, засыпав ими рулетку. Я покрутил пистолет на пальце и вогнал его в кобуру на поясе.

О'кей, я посмотрел на часы. Нам пора. Всем спасибо.

Мы уже выходили из казино, когда к нам подбежала Света хозяйка Мерседеса. Я уселся за руль Мустанга и запустил еще не остывший двигатель.

Через минуту ко мне присоединился Акашев.

Мастер, у тебя права с собой?

Нет, в Форде остались.

Мои тоже, он тяжело вздохнул. За рулем поедет Света. Быстро на заднее сиденье!!!

Ни фига себе! Обнаглел парень совсем.

Я пересел на заднее сиденье. Света уселась за руль.

Только на газ резко не нажимай, мягко проговорил Акашев.

Она кивнула. Машина взревела двигателем и после трехсекундной пробуксовки на месте сорвалась с места.

* * *

23 января

пятница

4:10

Хорошо, что уже так поздно. Или еще рано? Не важно, главное дорога пустая. И плохо, что не Акашев за рулем. Нет, я не имею претензий к сотрудникам ГАИ, которые выдавали этой девочке права, но, во-первых, эти самые права она получила два месяца назад и водительского опыта у нее... мало, в общем, водительского опыта (короче, ездить она не умеет, но делает это быстро), во-вторых, сейчас четыре часа утра и она хочет спать и, в-третьих, она слегка в нетрезвом состоянии (после казино все-таки). В общем, всю дорогу я ни на секунду не прикрывал глаза, чтобы знать от чего погибну. При всем при этом стрелка спидометра опускалась ниже отметки 150 только когда Акашеву нужно было за чем-нибудь выйти.

Три раза девочка просила у нас разрешение поспать часика два, но Акашев однозначно дал ей понять в доступной форме, что закрыть глаза раньше, чем она лично увидит башки нижегородского Кремля, ей не удастся. Поняв, что капитан не шутит, она громко вздохнула, потом мило улыбнулась Акашеву и принялась рассказывать о себе. Собственно, рассказывать нечего было закончила школу, поступила в университет на экономический факультет, папа купил ей Мерседес. Все, весь рассказ. Потом она принялась расспрашивать Акашева о его личной жизни, который, воспользовавшись случаем, пригласил ее на концерт Биса в воскресенье, а заодно предложил ей провести недельку у него.

Когда проехали Владимир, Света все-таки угомонилась, предоставив наконец-то мне возможность задать Акашеву вопрос:

Что там, в Америке, полковник?

Акашев серьезно посмотрел на меня, потом кивнул в сторону нашего водителя. Я в ответ кивнул ему, что означало, что пусть все при ней рассказывает, все равно эта девочка для нас никакой угрозы не представляет.

Энтони Шеклтону сейчас восемьдесят три. Его состояние оценивается в сорок три миллиона долларов. Из них на сегодняшний день тридцать с лишним миллионов на счетах в банках, три в ценных бумагах. Остальные так... дома, машины, самолеты. Когда заболел, больницу себе купил. Небольшая такая, но уютненькая. Мы говорили с врачами жить ему осталось несколько недель максимум.

Ты с самим Тони виделся?

Нет, врачи не дали. Он сейчас почти в коме. Я говорил с его адвокатом. Ситуация такая. Тони никогда не был женат, что позволяло ему вести излишне активный образ жизни.

Как ты сейчас? я наивно захлопал глазами.

Акашев одарил меня таким взглядом, что я сразу понял еще одна такая шутка, и дальше я пойду пешком. Ну, конечно, при молоденькой девушке такое сказать! Это же может отразиться на его репутации в ее глазах. А может и не отразиться.

Короче, год назад ему вдруг взбрело в голову, что такое состояние, как у него, скоро может ему не понадобиться, а чтобы оно так просто потом пропадало, жалко же! И стал он искать наследников. Двоих нашел, сам догадываешься где и кого. В общем, Денис Лебедев и Анатолий Жуков его сыновья. Правда, незаконно рожденные...

Я знаю.

Акашев посмотрел на меня с подозрением.

Откуда?

Собственно, в ответе на этот вопрос и заключается смысл всей этой истории. Когда там, на ночной набережной, я понял это, мне стало ясно, что расследование можно считать завершенным, осталась механическая работа, с которой справится даже Акашев, что я ему и поручил. Понятно удивление капитана  он сам до этого никогда бы не додумался, поэтому и мне не доверяет.

Потом расскажу, ответил я на его вопрос. Ты продолжай.

Акашев недовольно фыркнул.

Этим сыновьям он написал завещание. Причем завещания два было. Оба писал наш русский адвокат...

Николай Кириллович...

Хватит рисоваться, буркнул капитан. Вы, Светочка, не обращайте на него внимание.

Свете было уже не до чего. Он из последних сил боролась со сном, что, впрочем, не мешало ей держать указанную выше скорость.

В первом завещании Энтони делил все пополам. Во втором завещании Денису полагалось тридцать пять миллионов плюс дома-машины-самолеты, Анатолию  пять лимонов и ценные бумаги. Объяснить, почему так, адвокат мне не смог.

Какой адвокат?

Американский. Адвокат Энтони. Еще в завещании есть такая фраза если один из наследников помрет, все наследство переходит к другому.

Класс! Так и должно быть. Что за ценные бумаги?

Где?

Идиот!!! Что за ценные бумаги завещал Энтони Анатолию?

Акашев пожал плечами.

Не знаю. Соловьев с ними разбирался. Акции какие-то, кажется.

Акции чего?

А я больно знаю! Какая вообще разница? Акции и акции. Продаст будет иметь три лимона.

Ясно. Надо говорить с Соловьевым.

Акашев.

Чего тебе?

Что с Денисом-то... искать его надо концерт скоро.

Да ну его, Акашев кажется обиделся. Сам найдется. В конце концов, сорок километров...

Вдруг Света, давно уснувшая за рулем, подскочила на месте, ударилась головой о потолок, потом о руль, ткнула пальцем на лобовое стекло, а затем постепенно перевела его на сидящего справа от нее Акашева. За окном мимо нас пролетел прямоугольный знак белого цвета с надписью Нижний Новгород.

* * *

23 января

пятница

7:00

Я открыл дверь перед Акашевым и пропустил его вперед. Собственно, пропустил я не его, точнее даже не его одного (его одного я вряд ли пропустил бы), а его со спящей у него на руках москвичкой.

Мастер, как считаешь, ты порядочный человек?

Мы с Акашевым лет пять назад поспорили, что мой интеллект настолько высок, что я запросто могу разгадать все, что Акашев вознамерится от меня скрыть. Единственное же, что он от меня скрывает это его отношения со слабым полом. И мы договорились, что, если я сумею доказать этому человеку, который сомневается в своем напарнике, что в его доме побывала женщина, он мне платит пять долларов. Если не сумею я ему плачу. Пока он заплатил мне во много раз больше, чем я ему. И вот теперь, он, наверное, беспокоится я взял его с поличным. Он сам своими руками внес в свою квартиру женщину у меня на глазах. Именно этим я и объясняю тот вопрос, который мне капитан задал при входе. Дошло до него.

Нет, полковник. Я свои пять долларов честно отработаю.

Ладно хоть так. Ты, слушай, надень на девочку тапочки. Вон стоят, у ящика. А то у меня руки заняты.

Его руки были заняты как раз этой девочкой.

У ящика для обуви стояли как раз две пары тапочек размеров соответственно что-то около 43-го и 37-го.

Акашев самостоятельно надел первые.

А мне тапочки, полковник? обиженно спросил я.

В ящике. Я прибрался как раз перед отъездом, всю обувь сложил аккуратно в ящик, гордо сообщил мне Акашев.

Ух ты! Прибрался. Самостоятельно, наверное. Здорово!

Я прошел в комнату. В квартире было прибрано. Пыль везде, правда, но это простительно, несколько дней человек дома не был. Не стыдно ему женщину сюда приводить? Приносить, точнее.

Акашев прошел мимо меня, на ходу разворачивая что-то завернутое в газету с портретом Лукашенко на первой полосе и заголовком.

Стой! скомандовал я.

Акашев встал.

Дай!

На, Акашев спокойно протянул мне газету.

Я достал оттуда коробку с одеколоном Плейбой и записку следующего содержания: Жаль, не удалось тебя увидеть. Это тебе. Когда придешь домой, позвони. Целую, Юля.

Полковник, я тяжело вздохнул, неси пять долларов.

Чего тебе надо?! Не было здесь женщины с прошлого года!

А Юля, которая подарок оставила?

Это она мне передала через Ершова две недели назад. Не было здесь женщины!

Была. В твое отсутствие. Доверяешь ты этой женщине. Это та Юля из университета? Программистка, да? Она еще не закончила учиться? И ключ у нее ты еще, видимо не отобрал. У тебя в руках обрывок газеты с Лукашенкой. Он приехал в Москву двадцать первого января. Об этом в газете раньше этого числа напечатать не могли. Ты же в это время уже был в Сочи или вообще в Америке. Никого по пути мы не встретили, никто ничего тебе не передавал. Так как сюда попал этот сверток?

А-а... а, может, это Ершов ее сюда принес? неуверенно пролепетал Акашев. Пока не было нас. Точно. Это сделал Ершов.

Юля это сделала, полковник. Ершов знал, что ты далеко и, возможно, надолго. Поэтому, если бы он Юле об этом сказал, то в записке было бы написано не когда придешь, а когда приедешь или когда вернешься. А тапочки? Почему женские стояли рядом с твоими, если ты прибрался перед отъездом? Пять долларов, полковник.

Акашев хорошо печет блины. Классно просто. Все же остальное у него получается так себе. Но блины! Рекомендую. А вот кофе варить он не умеет. Поэтому напитками пришлось заняться мне. Конечно, сейчас бы чего посерьезнее, но у Акашева нет дома для этого подходящих продуктов. Поэтому, кофе и блины. В принципе, если их много съесть, наесться тоже можно.

Пеки-пеки, полковник, говорил я с набитым ртом, скоро Соловьев придет, потом Света проснется.

О! Акашев подошел ближе к окну. Соловьев едет. К станку, мастер,  капитан довольно улыбнулся. Где кофе и кофемолка ты, надеюсь, знаешь, не маленький.

Я нашел кофе и кофемолку и сварил кофе. Как взрослый.

Пока я работал на благо нашего немногочисленного общества, само общество обсуждало последнюю поездку в Америку. До меня доносились лишь отдельные реплики типа я не виноват, что они такие тупые или надо было лучше русский учить, чем гамбургеры с колой пороть. Голоса Соловьева я не слышал то ли потому, что он говорил тихо, то ли Акашев настолько эмоционально делился своими впечатлениями, что не давал ему говорить совсем.

Кофе, сообщил я, входя в комнату.

Соловьев тут же встал, чтобы помочь мне.

Акашев кивнул.

Итак? я посмотрел на загранкомандировочных, когда стол был сервирован.

Соловьев с Акашевым переглянулись.

О'кей. Вкратце полковник мне ситуацию уже обрисовал, поэтому я буду задавать вопросы. В каком состоянии Энтони?

В хреновом.

Угадайте, кто сказал последнюю фразу.

Что в его завещании?

Я копию привез. Вот, Соловьев протянул мне листочек. Здесь указаны два основных наследника наши знакомые. По завещанию Денису Лебедеву переходит приактически все движимое и недвижимое имущество Энтони плюс тридцать пять миллионов долларов. Анатолию Жукову полагается пять миллионов долларов и пакет акций компании Текникал Уорлд.

Большой пакет?

Сто процентов.

Что за акции?

Соловьев пожал плечами.

Понятия не имею. Это завод, который делает магнитофоны. Почти банкрот, дела вообще ужасно идут. Зачем он ему понадобился? Акции на бирже не котируются, единственный подъем был, когда Шеклтон их скупал. За несколько месяцев до покупки он объявил о реконструкции завода, разогнал всех рабочих и привез туда море техники, которая работала там денно и нощно, но так ничего видимого пока не реконструировала. Такое ощущение, что он собрался завод сносить и на его месте новый строить. Он, говорят, давно к этому заводу интерес проявлял, все туда с какими-то специалистами ездил.

С какими?

Не удалось установить. Что и пугает. Он все в таком секрете держал!

А зачем ему это все?

Не знаю. Только после покупки завода он переделал завещание, сначала он обоим наследникам все поровну завещал. В завещании еще есть такая фраза, что, если до его смерти кто-то из наследников до вступления в наследство умрет или откажется от наследства, все наследство перейдет другому.

Отлично, бизнесмен, давай теперь по датам.

Соловьев достал свой органайзер.

В конце ноября он написал первое завещание. Тринадцатого ноября впервые прозвучало название Текникал Уорлд. Три недели он ездил туда с какими-то людьми, они технику использовали. Говорят, даже на вертолете много раз над заводом летали, где-то асфальт разворотили, где-то пол в подвале. Семнадцатого декабря он объявил о покупке акций и к двадцать первому декабря все скупил. В тот же день он переделал завещание.

Отлично!

Соловьев и Акашев недоуменно переглянулись.

План действий, объявил я торжественно. Задача номер один: развести Дениса. Задача номер два: узнать, с кем летал над заводом наследодатель и зачем. Выполнение второй задачи поручаю...

Нет, нет и нет!!!

Угадайте, кому я поручил выполнение второй задачи.

Соловьев отправился к себе в офис, раздумывая над тем, как выполнить задачу. Мне его жалко, но я точно знаю, что с этой задачей лучше Соловьева никто не справится.

Полковник, я на секунду воткнусь на машинке?

Пожалуйста.

Я уселся за компьютер, запустил Интернет Эксплорер (в этом капитан не оригинален), и мои пальцы быстро пробежали по клавиатуре, набрав отработанным движением www.sci-nnov.ru. Разумеется, я туда не в игрушки играть пошел. На этом сервере находятся почти все самые популярные нижегородские газеты, которые мне сейчас и были нужны. Причем газеты эти появляются в сети одновременно с выходом их из типографии или даже раньше.

Буквы и цифры мелькали передо мной с пугающей Акашева скоростью. Есть! Вот оно!

Сделкой недели можно считать соглашение о продаже акций американской компании Technical World нижегородским предпринимателем Анатолием Жуковым, который за последние несколько месяцев растратил все свое состояние. Сумма сделки составляет $1'500'000. Договор был подписан 21 января в два часа дня Вот так примерно!

Значит, Энтони умер.

Ясно даже, почему не продал акции, а подписал соглашение в права наследства он еще не вступил. Но наследство открыто!

Акашев!!!

Капитан лениво вошел в комнату.

Потише вы, девушку разбудите.

Акашев, произнес я как можно спокойнее, глянь, я кивнул на экран.

Акашев подошел к монитору и вгляделся в буквы.

Ни хрена себе! он хлопнул ладонью себя по лбу. И что делать?

В комнату вошел Соловьев.

Что у вас тут?

Этот урод Жуков акции за полтора лимона баксов продал! проорал Акашев в лицо Соловьеву таким тоном, что у последнего, наверняка, возникло желание извиниться перед Акашевым за эту сделку.

Что делать будем, мастер? произнесли они одновременно.

Дети они без меня просто!

Приоритеты меняются. Сейчас задача номер один отменить договор, задача номер два развести Дениса, и третья задача...

Соловьев тяжело вздохнул.

Да, Шура, да, это ваше. Не полковнику же поручать.

Акашев облегченно вздохнул. Ну, конечно! Не ему же...

А сейчас, господа, по машинам. Мы с Соловьевым едем к Толику, Акашев, начинай разводить...

А я без машины, вдруг выдал Соловьев. Я водителя отпустил отоспаться.

Я тоже, заявил Акашев. Я ее на сервис отогнал, чтоб посмотрели, масло поменяли...

Нормально. Я свой Фир-Матик в Москве на Форд поменял. Я его, конечно, верну, но это не сейчас, сначала Форд из Москвы выручить надо. У меня, правда еще четыре Мерседеса есть, но это не здесь.

Ладно, я махнул рукой, поехали ко мне. Сейчас каждому по машине выдам.

Добрый! всплеснул руками Акашев.

Мы вышли на улицу.

Сейчас поймаем тачку, радостно объявил Акашев.

Наивный. Поймаешь ты чего в это время.

Не веришь?! возмутился капитан. Да сейчас сюда подъедет большая машина с мощным мотором.

Подъехал троллейбус.

Угадал, прокомментировал Соловьев последнее высказывание Акашева.

Капитан жестом предложил нам пройти внутрь. Я вошел.

На этом?! воскликнул Соловьев. Я уже семь лет...

Акашев втолкнул Соловьева в троллейбус, и запрыгнул туда сам, еле успев увернуться от закрывавшихся дверей.

За проезд оплачиваем, прокричала, увидев нас, кондукторша. Пол ее можно было идентифицировать по голосу. Все остальное (рост, вес, цвет глаз и волос, объемы и т. д.) определить было невозможно из-за умопомрачительного количества надетой на нее одежды.

За проезд уплачивают, буркнул Соловьев. Оплачивают проезд. Два, пожалуйста, протянул он деньги кондукторше.

Один взрослый и один детский, ехидно усмехнулся Акашев, показывая свое удостоверение (интересно, где он его взял, он же его в Форде оставил).

Кондукторша кивнула, насколько позволяла одежда, надорвала два билетика, отдала их Соловьеву и собралась было вернуться на свое место, как вдруг Акашев воскликнул:

Остановитесь!!!

Она медленно, покачиваясь остановилась и столь же медленно развернулась.

Вы билеты... Акашев еле сдерживал недоумение, его глаза стали большими и круглыми, ... вы что с ними сделали?!

Надорвала, объяснила бестолковому Акашеву кондукторша.

Вы повредили документ, Акашев поднял вверх указательный палец правой руки, свидетельствующий об оплате проезда.

И не лень ему? Он, вообще-то, прав, но...

Зачем вы сделали это?!

Я погасила билет, чего вам не ясно? прогудела кондукторша и собралась было повернуться к Акашеву... спиной. Но нет! Не такой он, капитан Акашев, чтобы так сразу с женщиной расстаться!

Что значит погасили?

Вот такие простые вопросы обычно и выводят людей из себя.

Если вы с этим билетом, терпеливая кондукторша попалась, сядете в другой троллейбус, то там этот билет недействителен будет, он здесь погашен.

А кто проверит?

Контроль.

Да в другом троллейбусе тоже все билеты рваные!

Так они по номерам различаются.

А рвать их зачем?!

Это я его логически мыслить научил. На свою голову.

Я сейчас вас в милицию сдам, ответила кондукторша.

Акашев обиделся и отвернулся к окну.

Нам выходить на следующей, сообщил Соловьев.

Так случилось, что между нами и выходом оказалась... да-да, кондукторша.

Акашев, шепнул я ему, скажи ей что-нибудь хорошее.

Акашев кивнул. Его лицо расплылось в улыбке. Он склонился к уху (по крайней мере туда, где оно должно было находиться) кондукторши и нежно проговорил:

На следующей не выходите?

* * *

23 января

пятница

8:00

Вы?!

А кто же, по-твоему?

Миллионер еще не проснулся. Он был в джинсах и футболке. Волосы были растрепаны, один глаз смотрел на меня, другой поочередно то на Соловьева, то на Акашева.

Подъем!!! проорал Акашев в лицо миллионеру.

Анатолий промычал: Ну, чего еще? и поплелся комнату. Мы последовали за ним.

Соловьев попытался приготовить кофе, но, обнаружив на кухне только растворимый, заявил, что в эту кухню он больше не войдет. Акашев же произнес несколько фраз типа приведенной выше, чем окончательно привел Толика в нормальное состояние.

Ну, что, блин, миллионер хренов...

Хватит, хватит, полковник, я тронул его за рукав, он уже проснулся. Есть вопрос к вам, обратился я к Анатолию. Как и когда вы продали акции, и, вообще, что это за акции?

Анатолий уселся в кресло. Акашев тут же улегся на диван (еще бы, двое суток, считай, не спали).

В среду вечером мне сообщили... мой отец... Мой отец американец. Я об этом узнал только позавчера. Он умер. Он...

Это мы все знаем, перебил я его, что с акциями?

Анатолий потер лицо руками.

Он, как мне сообщили, завещал мне акции. Акции очень неликвидны, они не котируются. А мне предложили за них полтора миллиона долларов, он закрыл глаза. В последнее время мои дела шли плохо...

Так и скажи, что обанкротился, буркнул Акашев.

Не перебивай, резко одернул я его. Продолжайте, Анатолий.

Я прошу прощения, встрял в разговор Соловьев, вы какой-нибудь договор об этих акциях подписывали?

Да, подписывали.

Блин! Нес бы сразу!

Ты спи, Дима, спи, Соловьев усмехнулся.

Неси договор, скомандовал Акашев.

Анатолий послушно вышел в другую комнату и через полминуты вернулся с листочком, видимо, с договором. Он посмотрел на нас на всех по очереди и протянул договор Соловьеву. Я сделал два шага, встал за спиной Соловьева и стал читать договор через его плечо.

Суть договора сводилась к следующему. Анатолий обязуется продать жуликам (какое-то ЗАО) акции Technical World, которые должны перейти к нему по наследству. Цена договора $ 1 500 000. Деньги жулики платят вперед в полном объеме. Анатолий пишет передаточное распоряжение на эти акции заранее, до вступления в права наследства.

Соловьев многозначительно посмотрел на меня.

Нехило, я покачал головой.

Акашев захрапел.

Соловьев многозначительно посмотрел на Акашева.

Анатолий смотрел на нас и не понимал, что тут происходит.

Объясняю, я вышел на середину комнаты. Один московский адвокат, нарушив нормы закона и правила этики, решил использовать в личных целях информацию, которая стала ему известна от клиента-наследодателя, который некоторым из здесь присутствующих приходится отцом. Предыстория такова. Мама Анатолия почти тридцать лет назад съездила в Америку, после чего у нее родился упомянутый ребенок. Ребенок этот ничего о папе своем не знал, видимо, до сегодняшнего дня. Папа, похоже, тоже ничего не знал о существовании ребенка. Но однажды, когда не в шутку занемог, он вдруг бросился на поиски возможных наследников. Папа был богат. Очень богат, то есть по наследству было что передать. Как выяснило для него одно детективное агентство, наследника у него целых два, причем оба живут не ближе, чем в России. Тогда он написал наследство, по которому делилось все между этими наследниками поровну. По-братски. Причем, по условию завещания, если один брат умирает до смерти самого наследодателя, все наследует другой брат. Злобный адвокат решает завладеть всем наследством. Как это можно сделать? Можно, например, женить обоих братьев на ком-нибудь своем.

Например, на женщинах, сквозь сон промычал Акашев.

Точно. Потом, когда Энтони, это и есть наследодатель, умирает, в права наследства вступают братья. Если вдруг и братья как-то помрут, все наследуют их жены, которые и передают наследство адвокату.

А кто второй брат? перебил меня Анатолий.

Я улыбнулся.

Да, ты угадал. Денис Лебедев.

Так его женили на его жене?

Классно вопрос поставил, да?

Можно и так сказать. Первоначальный замысел жуликов был такой женят тебя, Толик, на девочке, потом убивают Дениса, потом, когда Энтони умирает, убивают тебя, и все наследство получает твоя жена. Но тебя ни на ком женить так и не удалось.

Они и не старались особо, еле слышно пролепетал Акашев.

А женили на своей девочке они Дениса.

Анатолий выкатил глаза.

А меня...

Я отрицательно покачал головой.

Нет, тебя они тоже женить хотели. Только, когда мы практически вышли на жуликов, они убили твою невесту.

Анатолий покачал головой.

Да, я был уже готов...

Еще бы! Она действовала профессионально. Хотя и была неплохой девчонкой. Я не знаю, почему вариант с убийством у них отпал. Не знаю даже, собирались ли они убивать вас с Денисом после всего этого, ведь можно ваши деньги было и как-то по-другому отобрать. В любом случае, нет смысла сейчас гадать, тем более, что ситуация изменилась. В конце прошлого года Энтони присмотрел себе заводик, причем, по словам Соловьева, долго его изучал. В конце концов, он скупил акции этого завода за три миллиона долларов. Вообще, кроме него желающих купить завод не было. И он переписывает завещание, по которому сейчас Толик и должен получить акции. Денис получит деньги.

Так нечестно! возмутился Акашев, который что-то никак не мог заснуть.

Нормально. Я думаю, что Анатолий получит больше, чем Денис, если, мы, разумеется, отменим договор.

Это как? Акашев не понял. Толик, кажется, тоже.

Так. Энтони согнал к заводу технику, расковырял асфальт, разогнал рабочих. Соловьев тут предположил, что он собирался завод сносить и новый строить, но это бессмысленно. И зачем сгонять технику до покупки завода, летать над заводом на вертолете, ковырять асфальт? Не в реконструкции дело. По иронии судьбы, именно в это время у его потенциального наследника завязывается роман с ЛУКойлом. Я так считаю, что земля, на которой стоит завод, находится в собственности Текникал Уорлд, и в этой земле сокрыто что-то типа нефти. И купил он акции только после исследований, после того, как убедился, что что-то типа нефти в этой земле есть. При связях и заинтересованности Анатолия в нефтяном бизнесе это как раз то, что нужно. Я, возможно, и ошибаюсь, но объяснить действия Энтони и адвоката по-другому не могу. Может, есть другие версии?

Потому меня и зовут мастером.

Итак, я думаю, там нефть. Причем, знали об этом немногие. Твой отец, Толик, как раз и относился к числу этих немногих. Адвокат, видимо, тоже. В этом случае задача адвоката упрощается. Акции, которые перешли к тебе по наследству, можно купить у тебя по дешевке. Акции эти не котируются, и их реальную стоимость ты бы никогда не узнал. А те полтора миллиона, которые бандиты потратили на покупку, окупятся достаточно скоро. А как заставить Анатолия продать эти акции побыстрее? А то вдруг он все выяснит раньше, чем успеет продать акции?

Понял! воскликнул Соловьев.

Молодец. Главное, вовремя понял.

Угадал, прокомментировал я восклицание Соловьева. Адвокат каким-то образом уговорил...

Ясно, каким образом! перебил меня Акашев.

... уговорил твою главную бухгалтершу, которой ты доверял, сделать тебя банкротом, что и было практически реализовано с участием предпринимателя Корноухова. Его, кстати, тоже убили. За ненадобностью. Я был этому свидетелем.

Соловьев посмотрел на меня осуждающе, но одновременно и как-то с уважением.

Кстати, господа, когда мы познакомились с потенциальной женой Толика, (тебя, Толик, тогда с нами не было), она, я так думаю, копалась в компьютере в бухгалтерии, чтобы проверить по заданию адвоката, действительно ли бухгалтерша разоряет Толика. Таким образом, к моменту смерти отца-наследодателя, бизнесмен Жуков остался без копейки с массой долгов. А тут ему полтора миллиона предлагают! Конечно, он сразу согласился.

И что дальше делать? спросил Акашев, потягиваясь.

Я пожал плечами.

Отменять договор. Вы у нотариуса его оформляли?

Толик кивнул.

Сколько всего экземпляров?

Три.

Один, значит, у тебя, один у них и один у нотариуса. Акашев, найди мне их, в смысле, жуликов, а мы с Соловьевым пока навестим нотариуса.

Если мы соберем все три экземпляра, то договора, получится как бы и не было никогда, догадался Акашев.

Ну-ка ж! Какой смышленый паренек!

Сегодня этот нотариус не работает, сообщил Анатолий.

Тем лучше, буркнул Акашев. Слушай, мастер, обратился он ко мне, а как ты так... это...

Как я догадался? Это было непросто. У меня из головы не выходил жест, которым они приглаживают волосы. Оба. Очень похоже это делают. Потом даты их рождения практически совпадают, а я в совпадения не верю. Потом, обе мамы работали в одном НИИ и уволились оттуда почти одновременно. Они оба не знали ничего о своем отце. Слишком уж много совпадений. Я долго все это увязывал, пока не пришел к выводу об общем отце. То, что у них разные отчества... Антонович и Анатольевич... здесь мне все как-то само собой стало ясно. Женщины возвращаются из загранкомандировки, у них рождается по ребенку. От иностранца. Стыд, позор, да еще и предательство, времена тогда другие были. Потому они из института и уволились. А так, чтобы из одного имени получились два разных отчества... Энтони, по-другому как-то не увязывается.

Ну что, бандиты, я оглядел личный состав, за работу!

А почему бандиты? настороженно спросил Жуков.

А ты их методы работы увидишь, поймешь, Соловьев саркастически улыбнулся.

Ладно, по машинам. Мы с Соловьевым к нотариусу, вы двое за третьим экземпляром. Да, Акашев, учти, послезавтра у Дениса концерт.

Никто, кроме нас двоих, не понял смысл последней фразы.

* * *

23 января

пятница

8:50

Уже третий день меня не покидали два желания есть и спать. И если первое иногда удавалось удовлетворить, то второе беспокоило меня все больше. Я уже чувствовал, что засыпаю за рулем. Почувствовав это и, видимо, испугавшись, что я на каком-нибудь повороте забуду повернуть руль, Соловьев решил продлить мое бодрствование рассказами о развлечениях Акашева в Америке. Хотя меня это сейчас меньше всего волновало.

... и с самого начала сказал, что этими микроволновыми полуфабрикатами он питаться здесь не намерен. Американцы, конечно, расплылись в улыбке и поинтересовались, а что же он хочет. Дима сказал: Супу и пельменей. Тут же ему принесли суп, правда, по-американски. Дима назвал этот суп подогретым томатным соком и убежал из ресторана. Он, в принципе, прав, это действительно подогретый томатный сок, но для американцев же это томатный суп, они же щей не знают...

Интересно, Акашев найдет третий экземпляр договора? И еще Денис...

А еще он ночью, продолжал Соловьев, ходил в женское общежитие. Туда вход после одиннадцати вечера запрещен, на двери кодовый замок. И честные американцы туда по ночам не ходят. Но Дима подсмотрел код замка и прошел туда. А там первый раз делают предупреждение, а второй раз штрафуют на пятьдесят долларов. Он за ночь получил четыре первых предупреждения. А еще он водителя такси спросил: Oh, you have good English! Where did you learn it?.

А если сделать все до воскресенья? Завтра, например.

А потом он решил бороться с Триадами и в одном китайском ресторанчике всыпал в блюдо, которое должны были подать одному... Соловьев задумался, подбирая слово, местному китайскому авторитету, он с опаской посмотрел на меня: то ли хотел уточнить правильно ли он слово подобрал, то ли испугался, что я его этому авторитету выдам, перцу в блюдо...

Все, приехали.

Приехали. Нотариальная контора располагалась в трехэтажном здании недалеко от Ярмарки. Судя по вывескам, здесь кроме нотариуса размещалось еще с десяток разных фирм. У входа в будке за толстым стеклом сидел охранник. Я улыбнулся ему.

Вы к кому? спросил он меня сурово, но вежливо.

К нотариусу.

Их нет.

А когда они будут?

В десять.

А таможенный брокер, вдруг вмешался в разговор Соловьев, есть?

Охранник кивнул. Замок на двери перед нами щелкнул, и мы прошли вовнутрь. Когда я проходил мимо двери будки охранника, я не удержался и заглянул туда. Ясно, стандартная система. В каждом кабинете сигнализация, все выводится на пульт охранника. У охранника красная кнопка вызов милиции. И пульт нотариус пришел, кнопочку нажали, сигнализация отключилась.

Коридор, поворот налево, мимо лестницы прямо, направо, еще длинный коридор, тупик. Кабинет нотариуса был последним в этом коридоре. Облагороженная светлым деревом, но тем не менее железная дверь кабинета был закрыт. Все правильно, нотариус-то с десяти...

Соловьев вопросительно посмотрел на меня. Я пожал плечами. Да-с. Акашева здесь явно не хватает.

Я вернулся к началу коридора и крикнул:

Эй, на вахте! У нотариуса сигнализацию отключите!

Охранник протянул руку к пульту и нажал кнопку. Вот так примерно!

Щелчок, и дверь кабинета бесшумно распахнулась. Я жестом предложил Соловьеву пройти внутрь. Он поправил галстук и вошел. Я последовал за ним.

Ничего кабинетик. На мебель и технику денег здесь не пожалели. А вот на сейфе сэкономили. А зря. Хотя для нас это к лучшему.

Шура, произнес я, указывая на черный шкаф в углу, за работу.

И Шура принялся работать. Как вы догадываетесь, работа его заключалась в том, чтобы найти и изъять третий экземпляр договора. Он выложил ворох бумаг на стол, взял одну из них в руки...

За решеткой окна вдруг появились двое в длинных пальто. Они остановились как раз напротив окна и внимательно посмотрели на нас. В это же время дверь распахнулась, и на пороге появился мужичок лет сорока в серой куртке с нахлобученным на глаза капюшоном. За его спиной маячили три амбала с чем-то наподобии огнестрельного оружия в руках. Точнее сказать, у них были пистолеты Марголина. Спортивные.

Привет, с ехидной улыбочкой произнес мужичок.

Здравствуйте, произнес я тихо.

Соловьев вежливо склонил голову и поправил галстук.

Двигаться не рекомендую, сразу предупредил мужичок.

Ладно. Я пожал плечами. Конечно, если бы я тут один был, я бы выхватил свой пистолет, да перестрелял бы всех бандитов к чертовой бабушке, но вот Соловьев... Его же первым выстрелом уложат.

Вы смотрели последние новости? поинтересовался мужичок.

Нет. Когда нам было?

А зря. Там вашего друга Толика показали. Скандал с акциями разгорается. Оказывается, Анатолий еще и алкоголик к тому же. Представляете, мужичок затрясся от смеха, он пил всю неделю, да-с. Его прямо по телевизору пьяным и показали.

Простите, вы хотите сказать, что он в день подписания был пьяным?  уточнил Соловьев.

Мужичок, который все еще бился в конвульсиях, энергично закивал.

Да-да, ха-ха-ха... пьяный!

Соловьев понимающе закивал головой.

Простите, вмешался я в разговор, а он и правда пьяный был или...

Да нет, ха-ха-ха! Зачем же? Он трезвый сначала был. Потом только пьяный. Но это неважно.

Как раз это и важно.

А сейчас, господа, попрошу вас лечь на пол и положить руки на голову. А вас, господин Соловьев, порошу положить рядом с собой договорчик, который вы держите в руках.

Нам ничего не оставалось, как исполнить его просьбу.

Они забрали договор, вышли и заперли дверь.

Мы поднялись на ноги. Соловьев тут же бросился к кипе бумаг и выхватил оттуда один листочек.

Вот договор. Они не то забрали.

Входная дверь распахнулась от удара ноги, в кабинет влетел мужичок, выхватил договор из рук Соловьева и убежал обратно.

Да, прокричал он уже из коридора, изнутри теперь замок не откроется, только снаружи, там ключ торчит. А в окно лезть не рекомендую, по вам стразу стрелять начнут. И телефон не работает. Привет Акашеву!

Мы переглянулись.

Молодцы, я захлопал в ладоши, красиво сработали. Не то что москвичи.

И зачем все это? спокойно спросил Соловьев.

Чтобы мы их не догнали и никого не предупредили.

Нет, я имею в виду телевизор.

Это тоже понятно. Если мы сейчас все экземпляры договора перехватим, то все дело само собой замнется. И чтобы дело не замялось, им нужна огласка.

И что теперь?

Заткни уши.

Ты ругаться будешь? удивленно воскликнул Соловьев.

Я? Я хотя бы раз ругался?!

Я выхватил пистолет и два раза выстрелил в дверной замок. Соловьев схватился за уши.

Ты бы предупредил!

Я предупреждал.

* * *

23 января

пятница

16:10

Просыпаться не хотелось, но кто-то настоятельно тряс меня за плечо.

Мастер, просыпайся. Слышишь? Пойдем телевизор смотреть!

Угадайте, кто такое мог сказать. Я приоткрыл глаза.

Я достал то, что ты просил.

А что я просил?

Акашев удивленно посмотрел на меня.

Тебе мозги отшибли, что ли? Вот кассеты с записью всех городских новостей за три дня.

Ты третий экземпляр договора нашел?

Нашел, Акашев вздохнул. Только у Анатолия их дома утащили первый экземпляр. А вы, насколько я знаю, упустили второй.

Я кивнул.

Заводи телевизор.

Что мне не нравится в лейтенанте полное отсутствие исполнительности. Прежде, чем выполнить просьбу, или, если хотите исполнить ценное указание, он спросит, зачем и кому это надо, а почему нельзя по-другому, и почему именно он должен все это делать. Этот раз стал исключением Акашев, конечно, постарался. На кассетах были все новостные выпуски местных телекомпаний и даже один НТВшный. Все новости о нашем друге Жукове были основаны на одном кадре. Пьяный Соловьев практически вываливается из машины (с правой стороны, разумеется), водитель его подхватывает и уводит в подъезд. Съемки были так себе позади Толика находилось солнце, которое светило точно в объектив. Тем не менее, однозначно можно было определить, что пьяный человек в кадре именно Толик. На экране светилась и дата съемки 21/01/98.

Полковник!

Чего тебе?

У тебя компас есть?

Чего?! уставился на меня Акашев.

Если нет, возьми у меня и поезжай к дому Жукова.

Акашев пожал плечами.

А зачем?

Посмотри, в направлении какой части света смотрела камера во время съемок. Пьяного Жукова.

Акашев кивнул.

А зачем?

Надо.

Кому?

Мне.

А без этого как-нибудь...

Да нельзя без этого!

Акашев развел руками и вышел из комнаты. Я опять приготовился уснуть, но зазвонил телефон.

Алло, это Жуков. Мне надо с вами встретиться.

Зачем?

Насчет съемок. Это я на следующий день так... это... пьяный был. Я контракт трезвый подписывал! Они дату на камере поменяли.

Я повесил трубку и уткнулся в подушку.

* * *

24 января

суббота

08:20

Идиотизм какой-то!

Акашев стучал кулаками по столу и ругался. Его вывела из себя продавщица в магазине. Он, видите ли, пошутить решил, спросил у бедной девушки, а не с призом ли бутылка Спрайта, на которую он пальцем показал? На что девушка, широко раскрыв глаза пролепетала: Я не знаю, я здесь первый день работаю. Акашев предъявил ей свое удостоверение и велел посмотреть. Она открутила пробку, бутылка оказалась без приза. Полковник же как честный человек был вынужден купить два литра Спрайта. Как раз то, что нужно, когда на улице далеко в минус.

Соловьев, блин! Брось ты свой кофе на фиг! Спрайту хочешь?

Шура отрицательно покачал головой и опять повернулся к плите, откуда уже доносился аромат лучшего колумбийского кофе.

Я раз в Петербурге, неожиданно заговорил Шура, рыбу покупал в одном гастрономе. Я аналогичным образом указал продавщице на рыбу в холодильнике и спросил: У вас рыба свежая?, на что продавщица пожала плечами и ответила: Я не знаю, я здесь только две недели работаю.

Акашев скорчил гримасу и сделал глоток Спрайта.

Камера смотрит почти на восток.

Что и требовалось доказать! воскликнул я и бросился к полке, на которой у меня стоял Гражданский кодекс.

Сто семьдесят седьмая и сто семьдесят девятая.

Да! Оно самое!

Цитирую, я вышел на середину кухни. Статья сто семьдесят восемь Гражданского кодекса Российской Федерации: Сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина. Статья сто семьдесят девять: Сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Акашев сделал еще глоток своего чудесного напитка.

Серьезно?

Соловьев с укором вздохнул.

Дима, из нас троих у тебя одного высшее юридическое образование.

Да ладно вам, Акашев обиделся и глотнул еще Спрайта. И что все это значит? Хотите через суд договор недействительным признать? А кто вам сказал, что Толян пьяный был, когда подписывал? Может, он рисанул свой автограф на договоре да напился в хлам?

Он вообще на следующий день напился. Он мне сам сказал. Разбудил, кстати, мерзавец. Только это неважно. Раз уж по телевизору показали, да еще по всем программам, теперь уж не откреститься ни нам, ни им. А что касается твоих сомнений, так тут все просто. Контракт подписывали в два часа дня, читайте прессу. А снимали Толика утром. Камера смотрит точно на Солнце, а Солнце, если вам с компасом верить, находится почти на востоке. На востоке Солнце восходит, значит, утро. Кстати, полковник, как там твоя москвичка?

Вопрос несколько смутил Акашева.

Да нормально... что ей будет?

Она выспалась?

Он развел руками.

Ну-у, да, в общем. На концерт завтра идем. Она Бис любит... вроде.

Я усмехнулся.

Эй, мастер, а ты на концерт один пойдешь?

Акашев нажал на больное. Быть женатым с моей работой это все равно что ходить зимой без одежды. Во время каждого расследования, начиная с нашего знакомства, я вынужден защищать свою жену, потому что она  единственное, с помощью чего меня можно остановить.

Шура, у тебя есть знакомые журналисты, которым нужна сенсация?

Соловьев поставил чашечку кофе на блюдце и поправил галстук.

Вы что еще задумали?

Ты чего, мастер?

Я поднял телефонную трубку и набрал номер, который начинался с кода 095.

Алло. Добрый день, будьте добры Николая Кирилловича.

А его нет, ответил мне сонный женский голос.

Будьте добры, передайте ему, чтобы он позвонил Алексею Мартынову в Нижний Новгород. Телефон... и я назвал номер сотового телефона, который купил вчера специально для этого случая. Шура, обратился я к бизнесмену, повесив трубку. Ведите своего журналиста, будем делать репортаж об убийстве частного детектива Сергей Коновалова. Акашев, проследи, чтобы ваши органы отреагировали соответствующим образом.

Твою жену предупредить?

Нет, я сам.

Я дождался, пока мои друзья оставят меня одного, и набрал номер отца Лены. Она сама взяла трубку.

Привет, сказал я как можно мягче. Как дела?

Сергей, она плакала, мне надоело... Каждый раз, когда ты во что-нибудь ввязываешься, я вынуждена... я не могу так больше... дальше она уже не могла говорить, только всхлипывала.

Леночка, я сам чуть не плакал, ты только не волнуйся. Сегодня по телевизору скажут, что меня убили...

Что?!

Да не волнуйся, ничего со мной не будет. Кстати, что ты делаешь завтра вечером?

* * *

24 января

суббота

11:00

Я сидел и перебирал фотографии. За последние пять лет. Я не могу так больше. Конечно. Я удивляюсь, как она меня до сих пор терпит. Не меня даже, а наш образ жизни. Да, у нее есть все, о чем можно мечтать. Кроме... Как это сказать? Каждый раз, когда я чувствую, что очередные жулики что-то задумывают или могут задумать, ей приходится передвигаться только в бронированной машине в сопровождении телохранителей, уезжать в другой город или даже страну. Бросать наш дом. В этот раз она просто уехала к отцу в пригород. Сама.

Запиликал мой новый телефон.

Да.

Алло, Алексей Мартынов?

Да, Николай Кириллович.

Вы меня хотели слышать?

Да. Ваше задание выполнено. Если у вас есть люди в Нижнем, пусть посмотрит вечерние новости.

В трубке послышалось кряхтенье. Видимо, мой собеседник засмеялся.

И еще, Николай Кириллович, за несколько минут до смерти Сергей Коновалов сообщил мне, что он подготовил развод Дениса Лебедева. Развод должен состояться в понедельник. Завтра концерт Биса, Денис, наверняка там появится, они его где-то прячут. Если сегодня вечером вы сядете в поезд, завтра будете в Нижнем. Когда приедете, позвоните.

Да, ответил он, я приеду. Десять тысяч вас устроят?

Я выключил телефон. Он предложил мне десять тысяч за убийство Дениса Лебедева. Смех. Учитывая ту сумму за нашу работу, которую Соловьев уже вознамерился запросить с братьев после концерта. Мне по его расчетам получается что-то около четырех миллионов долларов. Может, бросить работу тогда? Буду в школе преподавать, книжки писать. Или в адвокаты пойду. Гражданский кодекс, как выяснилось, я знаю.

Я вздохнул и набрал очередной номер.

Добрый день. Абоненты, я назвал номера пейджеров Акашева и Соловьева, Сегодня в двадцать-ноль-ноль у полковника. Подпись Мастер.

В этот момент мой собственный пейджер запищал, и на нем высветилось сообщение: Под заводом нефть. Акции завода должны стоить минимум пятьдесят миллионов. Соловьев.

* * *

24 января

суббота

19:50

У Акашевского подъезда рядом с черным Ленд Ровером Саши Соловьева стоял маленький вишневый Форд Орион. Тот самый. Вернули, значит, из Москвы. Только почему ему, а не мне? Как-то несправедливо все-таки. Ах да, я же погиб трагически. В подъезде выстрел в затылок. Как трогательно. Акашев все-таки циник. Я когда им с Соловьевым сказал, что шутка с репортажем о моей смерти вовсе не шутка, Шура как-то заволновался, а капитан сразу же спросил, какого цвета гроб я бы предпочел, не взорвать ли для пущей правдоподобности мой Мерседес М-класса (практически джип), на котором я в отсутствие своего ФИР-матика перемещался, и не хочу ли Спрайта напоследок.

Я нажал на звонок, и дверь передо мной тут же открылась.

Спрайту хочешь?

Нет. Лучше коньячку.

Акашев разочарованно развернулся и поплелся в комнату. В его бутылке плескалось еще около половины литра лимонного напитка.

Соловьев сидел в комнате и смотрел телевизор. Света сидела диване, поджав ноги, в ее руке был стакан, наполненный Спрайтом.

Привет! я подмигнул ей. Как тебе Нижний?

Классно. Только одной скучно.

Ничего. Завтра с середины дня полковник свободен. Ему только осталось Дениса вернуть.

Мне?! удивленно посмотрел на меня Акашев.

А кому же? Не я же его у Дениса на даче спрятал.

На даче? уставился на меня Соловьев.

Вы его украли? не поняла Света.

Для тех, кто не в курсе. Во время того инцидента в гостинице...

Это когда ты мордой в ведро, напомнил Акашев.

Да. Примерно. Так вот, тогда Денис исчез в неизвестном направлении. И Акашев тоже. Потом Акашев в разное время, когда заходили разговоры о Денисе, выкидывал фразы типа пусть свежим воздухом подышит, парное молоко ему на пользу, жене он теперь о месте своего нахождения не скажет и сорок километров сам доберется. Более того, всякий раз, когда я заводил разговор о том, что Дениса пора бы найти, Акашев пресекал мои попытки и говорил, что все будет хорошо. Вот исходя из этого всего я подумал. Раз парное молоко и свежий воздух, значит, деревня. А если сорок километров, значит, дом Соловьева.

Соловьев удивленно посмотрел сначала на меня, потом на Акашева.

Я был там вчера. Нет там Дениса.

Я никогда Акашева таким не видел. Надо же! Мастера обманул! Он торжествовал.

Я вопросительно посмотрел на него.

Выпьешь стакан Спрайту, скажу.

Оказывается, Акашев поселил его у тети Паши, чей дом находится в тридцати метрах от Соловьевского. Мы у тети Паши молоко покупаем обычно, а Шура угощает ее пирогами.

Итак, детективы, я, кажется, первый раз за всю эту историю улыбнулся искренне, очередное преступление раскрыто. Хотя кое-что сделать еще осталось. Поэтому, Дима, пожалуйста, пригласи сюда сегодня следователя, вам с ним предстоит поработать.

А это вы с Денисом Лебедевым... Света, до этого с раскрытым ртом слушавшая наш разговор, наконец, напомнила о своем существовании. А что там на самом деле было?

Все трое вопросительно уставились на меня. Свете и Соловьеву было на самом деле интересно, а Акашев не знал, можно ли это рассказывать.

О'кей. Если позволите, я буду краток, подробности потом Акашев осветит. Итак, американский миллионер выясняет, что у него два незаконнорожденных сына в России. Он пишет завещание, по которому каждому из них достается столько, что можно всю оставшуюся жизнь не работать. Для того, чтобы исполнить завещание, он нанимает русского адвоката, который хочет все наследство присвоить себе. Для этого он подсовывает Денису в жены своего человека. Когда Денис получит наследство, он и его мама должны погибнуть, а миллионы долларов руками жены Дениса достанутся злобному адвокату. Толика же они разорили, а потом исполнителей убили. И он был просто вынужден согласиться уступить им акции за полтора миллиона долларов.

Света всплеснула руками.

Но теперь все позади, успокоил я ее, договор об акциях в суде будет признан недействительным, я консультировался с юристами, а Денис при первой же нашей встрече подпишет завещание, по которому его жена лишится права наследства. Потом он спокойно разведется. Главный же жулик завтра приезжает в Нижний, где я Акашеву с его коллегами и рекомендую его взять и посадить в тюрьму. А сейчас я прошу меня простить, я должен ехать к своей жене.

Может, Спрайту ей захватишь?

* * *

24 января

суббота

18:45

Четырехлитровый мотор пел на высоких оборотах, а ветер свистел за стеклом. Лена держала меня за рукав.

Сережа, я знаю, что ты хорошо водишь машину...

.. и что это хорошая машина!

Да, и что это хорошая машина. У нее даже привод на все колеса. Но, может быть, можно хотя бы до ста снизить скорость?

Я отрицательно покачал головой.

Нельзя. На концерт опоздаем.

Площадь у здания Торгово-промышленной палаты, где должен был состояться концерт, была заставлена машинами, поэтому пришлось припарковать машину почти на дороге. К нам тут же подбежал директор группы, а за ним Акашев.

Она за ним... визжал директор, у... это...

Привет, мастер. Привет, Лена, Спрайту хочешь? Короче, наш друг Денис сообщил клавишнице, где он находится, она за ним поехала, они потом вместе куда-то поехали, в итоге я его не застал. Я созвонился с ним только что, хорошо, хоть телефон он с собой взял. Он будет здесь минут через, Акашев посмотрел на часы, минут через пятнадцать.

Мне концерт надо в семь ровно начать, а сейчас уже без семи, рыдал директор.

Я пожал плечами и протянул Лене наши билеты.

Ты иди занимай место, я скоро присоединюсь. Акашев, за мной!

Мы побежали к зданию. Прямо у входа мы столкнулись с журналисткой, которая брала у нас интервью сразу после пропажи Дениса.

Вы живы?! удивилась она.

Спрайту хотите? Акашев кинул ей бутылку, но она увернулась и бутылка попала в оператора.

Номер! крикнул я, когда мы неслись по коридорам к залу Юпитер.

Акашев назвал мне номер Дениса.

Алло, Денис?

Да, я, здрасьте.

Привет. Ты где?

А это кто?

Сергей Коновалов? Я еще жив, не задавай лишних вопросов. Ты где?

Я на проспекте Ленина сейчас. Буду минут через... через десять, наверное. Тут движение, лед...

Я посмотрел на часы. 18:58. Можно, конечно, дождаться Дениса, но...

Акашев, снимай куртку.

Акашев снял.

И пиджак.

У меня там, как-то неуверенно пробормотал он, кобура с пистолетом.

Это даже круче. Снимай, полковник! Слова помнишь?

Его глаза вылезли из орбит.

Чего?!

Ты что, не помнишь, ты же всему городу обещал, что если Денис не появится, ты споешь, я засмеялся. И станцуй им там что-нибудь. Как раз пару песен, нормально. Например, Welcome To Hell, я ее всю ночь на пианине репетировал. Ну и Дорогу можно. Как репертуарчик?

Да как под это танцевать?! Это не музыка, а хрен знает что!

Странно. Раньше Бис его любимой группой был.

Акашев развернулся и пошел к выходу. На пороге остановился, постоял немного, стянул с себя пиджак и артистическим движением отбросил его в сторону, так, что директор еле успел его поймать. Потом он резко развернулся и быстрым шагом пошел на сцену. Проходя мимо меня, он хлопнул меня по плечу и весело воскликнул:

Маэстро, к роялю!

Обсудим сложившуюся ситуацию

Но с Акашевым еще большие трудности он всегда приезжает раньше, чем обещал.

За четырьмя, как выяснилось.

Не пугайтесь, это небольшой такой револьверчик .38-го калибра (что-то около 9 мм)

Если вы видели клип Алисы Трасса Е-95, то понимаете о чем идет речь.

Конечно же, на журнальном столике валялся техпаспорт, Москвич валялся четырьмя этажами ниже

Региональное отделение по борьбе с организованной преступностью, коротко РУОП

Имеется в виду Мерседес-Бенц 190Д

См. 14 января (эпизод с Вольво)

Войду в Интернет (на компьютере) Скоро они будут www.sandy.ru

У вас прекрасный английский. Где вы его изучали?

Оба случая имели место в реальной жизни

3

Мастер, часть 3 стр. 10 из 6

Под это не танцуют