Жил в Москве. Перекусывал в суши-
барах. Доискивался до сути.
В процессе, как правило, много
гулял. Населённый - слава Богу -
удовлетворяет потребности
в улицах, проспектах, прелести
которых не отвлекают, даже
не отвлекаются от собственной сажи.
Ездил в Питер - слушать трамваи.
Там была зеленей трава и
грибок на стенах. А сами стены
глаз не отпускали, хоть серу в вены,
как на Пряжке, колите, хоть пепси с ромом:
останавливался перед каждым домом.
И заглядывал в окна, подъезды, души...
вообще, успел разлюбить сказки, тут же -
забывал обо всём. И утром росы
отвечали в Таврическом на вопросы.
Всё же (наверное, спасло от истерик)
порой возвращался на родной берег.
Радовался. Ездил в автобусе мимо
всего, что необратимо
постепенно менялось. Мимо дома,
где жил когда-то. Встречал знакомых.
Нарезал с друзьями круги разговоров -
чем жарче, тем быстрее - от Суворов-
ской до Державина (там немало).
И любил, когда Звонница рисовала
в тихом воздухе краской своей бордовой.
Год заканчивался. Начинался новый.