Чудесный клубочек весело катился сквозь заросли сочной зеленой травы. Насидевшись за последние дни в душной суме, он как живой радовался яркому солнцу и свежему воздуху… и большому человеку сидящему высоко, на конской спине. Время от времени, клубочек озорно прыгал под конские копыта и вертелся юлой. Конь приняв правила нехитрой игры, делал вид что пугается, ржал и резко взбрыкивал тревожа задумавшегося всадника. Василий сперва недовольно хмурился, а потом махнул на них рукой – пусть повеселятся. Кто знает, что всех ждет впереди.
Дорога тянулась скучной, желтовато-серой лентой. Ни тебе путника навстречу, ни каравана. Даже словом перемолвится не с кем. Разве что с конем или клубочком, да вот беда – ни тот ни другой ответить не могут. А что слушают внимательно, так толку из этого ни какого. В полудреме покачиваясь в седле, Василий в который раз думал о выпавшей судьбе.
Что и говорить, покидала его жизнь, побила. Как любой княжеский богатырь чего только не повидал, не перенес. А вот самому к Ящеру соваться… это впервой будет. И не в страхе тут дело. Куда как страшнее сидеть сейчас сложа руки, но вот что он Ящеру скажет? Плевать хотел Ящер на людские беды. Ему они только на руку. Но и силой отбирать у него оружие чудесное… череcчур пожалуй. Как ни крути, а супротив него выстоять не удастся. Это Сварог смог на Ящера ярмо накинуть, а он далеко не Сварог. Вот и получается что путь будет напрасным. Может сразу на заставы махнуть? А там будь что будет. Но Василий решительно отогнал малодушные мысли. Жизнь давно научила использовать любой шанс, пусть даже самый маленький. А этот шанс далеко не мал. Коли и вправду существует оружие такое, то добыть его первое дело в предстоящей войне.
Деревеньки и веси стали возникать на пути одна за другой. Не желая привлекать внимания - рассказ Одинца о погоне крепко сидел в голове - Василий старательно объезжал их стороной. Да и что в них делать? Еды хватает, а корчмы там и с огнем не найдешь. Но вот раз они стоят так часто, значит и город недалеко. А в городе и корчма наверняка есть.
Город и впрям обнаружился очень скоро. Вот только… невзрачный он был какой-то, запущенный. Первое на что наткнулся опытный взгляд - на не вырубленный кустарник вокруг городской стены. Настолько густой, что армию можно спрятать, не то что отряд захватчиков. Да и ров, издалека видно, давно не чищен — смердит так, что хоть нос зажимай. Богатырь покачал головой. Неряха здешний князь, коли о таких вещах не заботится. Уповает, небось, на дружину Владимира, да вот подзабыл видно, что случилось с таким же неряхой – ярлом Гордоном. Владимир крепит Русь больше с рубежей, а вот на внутренние усобицы поглядывает сквозь пальцы… быть этому городу захваченным.
Страж на воротах неодобрительно покосился на широкие, затянутые кольчугой плечи, рукояти мечей, выглядывающие из-за плеч, но ничего не сказав покорно взял пошлину. Только когда Василий уже въехал в город, не удержался и спасая достоинство князя, да и свое, бросил в широкую спину.
- Ты, смотри тут. Не балуй. Мы это не любим.
Бросив взгляд на его необъятное брюхо, прислоненный к воротам боевой топор с пятнами ржи, Василий без тени насмешки кивнул. Этот хоть попытался.
Проехав через городские ворота, Василий скривился еще больше. Доски в воротах не меняли похоже с момента постройки стены. Дерево успело прогнить, такие не тараном, такие пальцем вышибают. Да и сам городок своей нищетой и унылостью производил удручающее впечатление. Не быть ему захваченным, сменил мнение богатырь. Кто на такую нищету позарится? Скорее выродится в деревеньку, а там и вовсе о нем забудут.
- Эй, служивый, - спохватившись окликнул Василий успевшего задремать стража. – Как городок-то зовется?
Страж с недовольной миной открыл глаза, сонно почесал отвислое брюхо, потом негромко изрек.
- Неплюевск. – и, упреждая улыбку богатыря, сурово пояснил. – Князь нашенский – Неплюй. Коли назвал его так батюшка, то и нам насмехаться не след.
Корчма, оказалась такой же захудалой, как и весь городишко, видно гости здесь нечасты, а местным не по карману в корчме пировать. Несколько ветхих, пощербленных долгими годами службы, столов. Только и радует – густые, ароматные запахи доносящиеся из кухни. Мысленно пересчитав оставшуюся наличность, Василий пришел к выводу, что хороший отдых не повредит. Дорога впереди еще долгая, а представится ли случай выпить хорошего винца – неизвестно. Стало быть, откладывать на потом – лишать себя, может быть, последнего шанса. Успокоив совесть таким трезвым рассуждением, Василий тяжело опустился на трухлявую лавку. Лавка натужно скрипнула, принимая на себя несколько пудов живого веса. Как бы не проломилась, с сомнением подумал Василий. Заставят потом платить, не докажешь, что сломалась от старости. Хоть и остались в калите монеты от предыдущего хозяина коня, а разбрасываться ими не след.
Корчмарь в мгновение ока подскочил, услужливо смахнул грязной тряпицей обильные крошки с темной от времени столешницы.
- Гой еси, путник. Чего изволите?
- И тебе по-здорову, хозяин, – степенно ответил Василий. – Принеси-ка пожрать, побольше, да вина получше.
- Пожрать, это мы мигом. Поросенок с кашей устроит? – по блеснувшим глазам Василия, корчмарь понял что не ошибся. – А вот вина… Прости путник, нет у меня вина…
- Нет? – Василий огорошено почесал затылок. Ну да другой корчмы все равно нет. – Тогда пива…
- Прости путник, пива тоже… нет, – совсем сник хозяин.
- А, гхм, кхм… - Василий аж дар речи потерял. Уже и не надеясь спросил. – Ну а брага-то… имеется?
- Водица? А молочка у тебя нет? – язвительно спросил Василий.
- Есть! Свежее, только-только жена коров подоила! – обрадовано затараторил
хозяин не замечая иронии. Тяжело вздохнув Василий сплюнул на подметенный но все равно не очень чистый пол.
- Что ж ты за корчмарь, коли не следишь за пополнением запасов?
Корчмарь опять тяжело вздохнул.
- Следить-то слежу. Только вчерась полные подвалы были… - он махнул рукой.
- Если вчерась полные были, куды сейчас все исчезло? Али колдовство какое? – нахмурился Василий, готовый за такую подлость отыскать любого колдуна, что посмел так поиздеваться.
- Купцы у меня остановились, – жалуясь на свою нелегкую жизнь, корчмарь присел рядом. – Из каких стран их сюда занесло, не ведаю. Похожи на степняков, но не степняки – говор другой. Лицом желтые, в кости мелкие, а глаза – ровно с перепою большого… Да с перепою и есть. Они ж, как приехали, заказали себе комнаты, и все вино да брагу скупили. Видать пьют сильно.
- Купцы говоришь? Лицом желтые? – задумчиво протянул Василий. Приходилось ему слышать о таких желтокожих. Жили они по рассказам знающих людей чуть не на краю мира. В наших краях гости совсем редкие. – Где говоришь их комнаты?
- А тебе на что, путник? – подозрительно покосился корчмарь. – Ты смотри, у нас купцов забижать не дают. Мигом стража закрутит!
Василий недоуменно посмотрел на хозяина. Сначала даже в толк не мог взять о чем речь. А как понял, рассмеялся:
- Ну, ты даешь, батя. Да нечто я купцов забижать буду? У них поди и охрана своя имеется. Куда я против нее? Попробовать хочу – может удастся у них хоть кувшинчик перекупить…
- И то верно. Куда ты против охраны? – иронично протянул корчмарь скосив глаза на возвышающиеся над плечами рукояти мечей. – Смотри, не балуй. По лестнице наверх поднимешься, сразу направо. Там не ошибешься – все комнаты их.
Из-за двери доносились звуки странной мелодии. Никогда раньше не доводилось Василию слышать таких нежных, мелодичных колокольчиков. То словно ручеек лесной журчит, то как сережки в девичьих ушах позвякивают. От нахлынувших чувств даже грудь защемило. Хорошо, вовремя вспомнил зачем пришел. А то не посмел бы грубым стуком вторгаться в изящную вязь мелодии.
Дверь распахнулась после первого осторожного удара. На пороге возник мужичонка – иначе и не назовешь – Василию едва до плеча дотягивает, глазки узенькие будто щелочки. Через эти щелочки посматривает остро, словно насквозь прожигает.
Опешивший от такого приема, Василий нерешительно кашлянул.
Через его плешивую голову, Василий разглядел еще десяток точно таких. Все смотрят подозрительно, но ни один не шевельнется. Замерли, только глазки посверкивают, аж страх берет.
- Грабить? Да рази я похож на грабителя? – натужно рассмеялся Василий. Портить отношения с иноземцами не хотелось. Уж больно внутри все горело в ожидании хоть глоточка вина. – Не, я не грабить. Дело у меня к вам.
- Дело? – улыбнулся плешивый и снова низко поклонился. – Дело это холосо. Мы долго-долго ехать. Плоходи, садись, говоли.
Он чуть посторонился открывая Василию проход. Да не учел, болезный, что пришедший чуток пошире двери будет. И зацепил-то его Василий легонечко, однако отлетел, будто дубиной шарахнули. Василий похолодел. Только этого не хватало. Он поспешно извинился и бросился поднимать упавшего.
- Благодалю, – едва оказавшись на ногах снова поклонился плешивый. – Плоходи, садись.
Василий огляделся. Иноземные гости, видимо по своим обычаям, вынесли из комнаты все столы и скамьи. Сами, как степняки, сидели на полу вокруг красивой скатерки сплошь уставленной небольшими мисочками. Поведя носом в ту сторону, Василий уловил манящие ароматы неизвестных пряностей. В желудке глухо заурчало. Да так громко, что желтолицые удивленно переглянулись. Василий даже не покраснел – запылал ярче факела. Тяжело опустившись на пол, по примеру хозяев скрестил ноги и сразу ощутил как затрещали неестественно вывернутые суставы.
Ему протянули небольшую мисочку, наполненную какими-то непонятными кушаньями. Не кочевряжась попусту, Василий с благодарностью принял мисочку и завертел головой в поисках ложки. Ложек не оказалось. Зато увидел, как желтолицые хозяева ловко орудуя двумя небольшими палочками, быстро отправляют кушанья прямиком в рот. Палочки нашлись быстро.
Увы, но как ни старался богатырь, так и не удалось подцепить зловредными палочками, аппетитный ломтик непонятно чего. Мысленно плюнув, Василий отложил их в сторону и двумя пальцами загреб угощение. Кусочки мяса, перемешанные с овощами так и таяли во рту. Что за мясо, правда так и не понял – рыба не рыба, на птицу тоже не тянет, но вкусно!.. Гостеприимные хозяева, улыбаясь все шире и шире подкладывали новые угощения. Вскоре живот богатыря раздулся так, что грозил лопнуть от неосторожного движения.
Вместо ответа, Василий сыто рыгнул. Утолив голод, он с любопытством рассматривал сотрапезников. Все на одно лицо – глазки-щелочки, длинные смоляные волосы заплетены в косички, вместо бород и усов – редкие пучочки волос над верхней губой да на подбородке. Одеты и вовсе странно – в какие-то балахоны, что парусами надуваются при каждом движении. А говорят так смешно!
О делах сразу не принято, вот и решил Василий на свою беду, начать издалека.
- Скажи, почтенный человек, - обратился он к сидящему справа. – Из каких дальних
краев путь держите?
- Идем мы из Великой Поднебесной Импелии, что лежит далеко отсюда. Везем на толг шелка невесомые, лавных котолым нет в миле.
- Из Великой Поднебесной Империи? Где ж такая находиться?
- Валвал. Гвайло. – презрительно скорчился желтолицый. – Наша Импелия находится на востоке от этих земель.
- А, слышал я что-то… - не обиделся на непонятное оскорбление Василий. – Вроде вас еще чайнами называют?
Смерив богатыря оскорбленным взглядом, собеседник демонстративно отвернулся. Неудобно как-то получилось, расстроился Василий. Они кормили, а я обижать. И так, вон, какие маленькие да тощенькие, всяк небось норовит обидеть. И желая загладить невольную вину, перевел разговор.
- Понравилось. Только не разобрать… На рыбу вроде похоже… Или на птицу…
- Не рыба, не птица. Змея. – и что бы Василий не подумал что ослышался, изобразил рукой ползущую змею.
- Ик! – желудок Василия игривым щенком прыгнул к горлу. Загнав неблагодарного на положенное природой место, Василий решил дальше не спрашивать. Но предусмотрительный сосед, мстительно начал перечислять все съеденные блюда.
- Это змея. Вкусная. Вот это, малинованные клысиные хвостики. Это лягускины лапки. Это… как же по васему… а – пиявки. Это – петусиные глебески. Это…
- Скажи, почтенный, - сквозь зубы, с трудом удерживая рвущийся посмотреть на хозяев желудок, поспешно перебил Василий. – А почему на столе вина нет?
- Вина? Вода есть. Вино – плохо. Осень вледно! – он поджал тонкие губы, нахмурил брови и для вещей убедительности погрозил Василию пальцем. – Осень вледно!
- Ну, я собственно за этим и пришел. Корчмарь поведал, что вы все вино скупили… Вот и хочу у вас сторговать хоть кувшинчик.
Хозяева посовещались о чем-то на своем птичьем языке. Наконец, плешивый высказал общее мнение:
- Нельзя вино плодать. У нас путь долгий. Лазбойник выскотит, а вина нет – охланник несмозет нас засситить.
- А у вас что, охранник только за вино служит? – не понял Василий.
- Нет, - помотал головой плешивый. Остатки длинных волос забавно затрепыхались
вокруг блестящей лысины. – Не за вино. Он вино пить – непобедимый стать!
- Это как так?
Хозяева вновь защебетали на своем языке. Судя по всему спор вышел. Василий
терпеливо дождался, когда плешивый вновь повернулся к нему.
- У нас к тебе пледложение.
- Ну?
- Мы много путесествовать. Лазвлецений никаких… Согласисся лазвлец, дадим тебе
четыле кувсина вина.
- Это как же я вас развлеку? Я ж не скоморох…
Плешивый вновь энергично замотал головой.
- Ты слазисся с насим охланником. Он великий боец! Во всей Поднебесной Импелии ему нет лавных!
В голове Василия мигом сложился образ могучего воина. И ростом выше и в плечах
шире и сила неимоверная. Просто смесь Ильи из Мурома с Добрыней Никитичем. Но жажда вина перебила страх.
- Согласен. Зовите своего богатыря!
Пока засуетившиеся в предвкушении потехи хозяева бегали за своим богатырем, Василию преподнесли маленькую мисочку с исходящей паром, темной жидкостью.
Опасливо принял Василий подношение – кто знает, какой гадости могли налить? Но на удивление, жидкость приятно освежила, сердце застучало мощнее, ровнее. Отведав чудный напиток, Василий почувствовал себя готовым биться не с одним богатырем, а с целым войском. На худой конец с конным разъездом…
- Вот, нас боец! – гордо указал на дверь плешивый.
С трудом удержавшись от резкого разворота, Василий чуть повернул голову в сторону двери. Не углядев будущего противника, подошел ближе – может за дверью стоит?
- Посторонись-ка, болезный, – отодвинул Василий чуть в сторонку в дупель пьяного, худосочного желтолицего, что даже стоять прямо не мог, из последних сил цепляясь ручонками за косяк.
За дверью никого не оказалось. Не понимая шутки, Василий обернулся на плешивого, мол где же богатырь?
Торжественно взмахнув рукой, так что рукав просторного одеяния вздулся парусом, плешивый провозгласил:
- Вот великий боец, с котолым тебе пледстоит схватка!
Все еще ничего не понимая, Василий проследил за его рукой. Кроме едва стоящего пьяницы никого небыло. Только тут до богатыря дошло, что этот недомерок и есть грозный противник. В первый момент, Василий даже засмеяться не смог. Только всхлипнул невнятно, да так и осел на пол. Княжьи богатыри, тоже не все рослые да широкие – вон, Лешак Попович и вовсе тонок в кости, ровно девица. Но этот и Лешаку по пояс будет. Правда, эти все мелкие, может по сравнению с ними он и впрямь богатырь?
- Ладно, - отсмеявшись смахнул слезы Василий. Постаравшись, насколько возможно, напустить на себя серьезный вид, продолжил: – Только, хозяева любезные, нечестно получается!
- Сто не цесно? – засуетился плешивый. – Нам цесно все надо!
- А то нечестно, - с трудом сдерживая готовые расплыться в широкой улыбке губы, ответил Василий, - Боец-то ваш пьян…
- А, - обрадовано воскликнул один из желтолицых, - Это стобы силы больсе было!
- Вот видите, – укорил хозяев богатырь. – Получается, что он подготовлен лучше. Стало быть, мне тоже до такого состояния дойти требуется!
Изумленные его словами, желтолицые снова начали спорить на своем птичьем языке. Их великий боец, с безучастным видом, пытался собрать разбегающиеся в разные стороны глаза.
- Скази, - вкрадчиво обратился плешивый к Василию. – Откуда тебе известно искусство пьяного боя?
- Дак это, я ж в Киеве первый и по пьяному бою и по пьяному трепу! – похвастался Василий. Что-что, а дармовую выпивку упускать не привык. И христианином бы назвался, не то что знатоком - во, чего удумали - пьяного боя… Хотя и приходилось по-пьяни челюсти крушить.
Едва заметная тень задумчивости легла на желтое чело плешивого. Меряя Василия взглядом, он зашевелил губами, что-то высчитывая.
- Сколько тебе нузно вина, стобы подготовится? – наконец раскрыл он причину задумчивости.
- Два кувшина! – ожидавший чего-то подобного, мигом выпалил Василий.
- Холосо, – кивнул плешивый. – Мы дадим тебе один кувсин. Иди, готовься!
Василий, слегка пошатываясь - винишко купцы подсунули дурное, - исподлобья осматривал своего супротивника. Не зашибить бы ненароком, а то обидятся да не дадут больше вина. Что тогда делать?
Неуверенной походкой, шатаясь так, что вот-вот упадет, желтолицый боец приближался к богатырю. Вот только подойти все не получалось. То в одну сторону занесет болезного, то в другую. Пару раз вообще повело так, что затылком земли коснулся. Однако ж устоял, выпрямился чудом. Василий шагнул навстречу. Коли супротивник сам упадет, не засчитают победу. Надо хоть подтолкнуть. Огромная богатырская рука, протянулась к желтолицему человечку, норовя толкнуть в хилое плечо. Раздавшийся визг, больно резанул по ушам. Маленький, шатающийся человечек, неожиданно ловко подпрыгнув, хитро крутанулся в воздухе. Мелькнули полы желтой одежды и словно таранное бревно врезалось в широкую грудь богатыря. Не устояв на ногах, Василий тяжело упал подняв тучу пыли. Со стороны желтолицых послышались обидные смешки.
Сплюнув заскрипевшую на зубах пыль, богатырь встал недобро поглядывая на супротивника. Тот пытаясь устоять на подламывающихся ногах, продолжал выписывать замысловатые кренделя.
Исполненный праведного гнева, Василий снова попытался ухватить супротивника за грудки. Удалось! Нехорошо улыбнувшись, Василий собрал пальцы в кулак. Рука медленно двинулась назад в богатырском замахе, жалко было желтолицего, но сам напросился. В этот самый момент небо и земля поменялись местами и Василий ощутил как утоптанная дворовая земля со всего маха врезалась в его поясницу.
Купцы уже не хихикали. Они загибались от хохота тыча в незадачливого богатыря тоненькими пальчиками. Жидкие бороденки мелко тряслись напоминая Василию бодучих козлов. Ну погодите, зло подумал Василий. Пошутить удумали? Так я вам тоже пошучу.
Желтолицый противник позволил богатырю встать, и с тонким пронзительным вскриком прыгнул вперед, метя ногой в голову. Отмахнувшись как от назойливой мухи, Василий ловко перехватил его за щиколотку, и не останавливая движения крутанулся вокруг себя раз, другой… пора. Рука разжалась и противник, как выпущенный из катапульты камень, дико визжа и размахивая широкими рукавами халата, - чем очень напомнил Василию бабочку-капустницу, - врезался в толпу желтолицых купцов. Из образовавшейся мигом свалки понеслись проклятия на непонятном, а потому и необидные, птичем языке.
Плюнув с досады, Василий отправился седлать коня. Желания задерживаться в этом городке небыло вовсе. Уже около корчемных ворот, богатыря догнал один из купцов.
- Ты победил, мы делзим слово. Это тепель твое. – не глядя на бордового от злости и смущения богатыря, он протянул ему большую седельную сумку, в которой громко побулькивали мехи с вином.