Золотой октябрь, золотые руны, сквозь берёзки бледно рябит река. Ветви, как весёлые струи, струны, на ветру позвенивают слегка...
Золото, что лишним и не бывает. Кто-то чахнет возле, сипит, не спя, кто-то отмывает - и омывает войны, и предательства, и себя. Жаркий бред разгульной дороговизны: тело ест и пьёт, правда, ум храпит. Золото - за двадцать нелепых жизней не проесть, не вспомнить и не пропить...
Золотые горы. Прилавки. Тонны. Поклоненья суетный ритуал - золоту иному, не золотому: лишь бумаги, карты и виртуал.
Я сама тонула, терялась в мире, золотые годы - забудь, смешно. На моих ногах золотые гири, я сама нашла... золотое дно...
Вспомнилось печальное и пустое: тоже осень, тоже тропа в листве. Сонное кафе, у окошка столик, через штору - тонкий, узорный свет. Скатерть в клетки синие (как рубаха), рядом, значит, некий... пусть будет он. И футляр. Бордовый - как траур - бархат, золотая цепь, золотой кулон.
Подавись им. Встала я, как чужая. Солнце тихо меркло, сквозь тюль крошась. Думал, не гнобит же, не унижает, а предоставляет - реальный шанс.
Можно жить гнуснее - и жить вкуснее... золото дурманит, велит, гласит.
Только осень в памяти не тускнеет - золото, которым... не будешь сыт. Свет и покаянье - одновременно... Эта осень - памяти новый пласт... Золото, которое неразменно. Золото, которое не предаст.