Младший возражал - белокурый князь... По блокноту снежно вились узоры, солнцами сапфировыми гранясь...
Старший был солидным, массивным. Взрослым. Он вещал - и были слова тверды: "Нас, таких, не меряно - до и после. Ты теперь выходишь из череды... Из туманной, сумрачной анфилады - на зажжённый свет городов и сёл. К людям, их смятенным, безумным "надо"... Только не пытайся - для всех и всё... Вот тебе мешок, в нём полно бумажек, карточек и фишек - ну да, лото. Ты не знаешь. Ты ничего не скажешь. Доставай вслепую - кому и что".
Младший возражал: "Не хочу - случайно! Не могу, нечестно, душа горит, но ведь если ждут меня - так отчаянно! - хочется утешить и одарить!"
Старший молодую горячность рушил. Усмехался горестно и черно: "Только детям... можешь купить игрушки. Взрослым ты не сделаешь ничего".
Младший восклицал: "Да иди ты к чёрту, сердце, что ли, братец, мертвее льда?! С жалкой очевидностью обречённой не смирюсь, не выдержу, никогда! Если "никогда" - только год на брата, всё равно: позёмки весёлый звон, и звезда, и вера, и даль-отрада!.."