Да куры навоз копают и клюют,
Купаясь в пыли дорог!
В глушь согнал наверно бог
Русский весь преступный люд ...
Стучали месяц и копали,
Кирпичи по новой клали ...
Обои розовые - прелесть,
Все сияло белизной.
Куда-то страхи ее делись.
Она дома. Летний зной.
И ждала, ждала любви.
- Не встречай, не приходи
Я вашим братом обожглась .
Не надо вам чужое красть .
Ты сядешь, Коля, на года,
Пойми, ведь ты пропащий,
Завтра что - то стащишь,
И с глаз исчезнешь навсегда ...
- Это не твое дело.
Я поступлю как тот Отелло! ..
Сказал правитель районный:
Дом отныне этот ваш.
Подал бумагу. Все законно.
Захочешь вдруг и дом продашь.
За домом сад, дальше луг,
Которого не трогал плуг.
За ним полоска ивняка.
И сразу Ранова река.
А дальше лес синел. Губами
Листвы небрежно шевелил.
Должно быть что-то говорил
И спорил видно с облаками
Сказал начальник. -Славный дом,
Вам заменит отчий он ...
Николка Жук не отставал:
Кидал в окна кирпичи.
Элен курносой обзывал.
Больно, страшно, хоть кричи.
От хулиганов нет защиты.
Вы быть можете избиты.
Иль нагло оскорблены
Без какой - либо вины.
Боже, как она страдала!
- Куда бежать теперь, куда?
Такая вот моя судьба. ґ
Она сама себе сказала.
Ночь. Разбитое окно.
Какое страшное кино ...
Это сущий меч домоклов.
Чем кончится его удар?
Сквозняки. Побиты стекла.
Пришло ужасное. Пожар.
Средь ночи темной
В конце мая
Огонь метался, все сжирая.
Услышав чей-то крик,
Элен очнулась в один миг.
- Горю! - Схватила кое-что,
Скорее паспорт и диплом
Пылал огромной свечкой дом.
И в разбитое окно
Удачно прыгнула она.
И следом рухнула стена ...
Там учителка горит,
Вставай, балбес, - вскричала мать.
Думала, что Колька спит,
И сильно дернула кровать.
Ей в ответ: "Не ори, дуреха!
Дом из дерева и моха!
Горит, как порох он.
Телка зажарится живьем.
Оттого приятно мне
Сука ... Не поддалась.
За то и к богу убралась,
Как колдунья в огне ґ
Перевернулся на правый бок.
- И это мой сынок?!
Он был единственным у ней,
Дитя поры войны.
Не сын родился - змей,
Страшнее сатаны.
Знала б, что в проклятый год
Родится вот такой урод,
Задушила бы в утробе,
И закопала б в огороде.
- Это ты, дурак, поджег?
- А тебе какое дело?
Не душить же как Отелло? ..
-Господи, где ты бог?!. -
К утру холодный подул ветер
И развеял тут же пепел ...
Элен не плакала: удел,
От судьбы не убежишь.
Видно бог того хотел.
Рок показал ей снова шиш.
А черт с ним с домом,
С жилищем мало ей знакомым
И мысль одна: скорей уехать
Куда подальше от греха ...
Вся страна как на войне:
Вскочил, бегом, вперед
Осколки твои бегут, народ,
И все несчастные оне ...
Ничего, еще живу ...
Теперь куда? Махну в Москву!
Николай Остапыч Жук,
ґСудья гнусавил приговор, ґ
Поджог дело Ваших рук,
Со зла сожгли Вы этот двор.
В полном сделали сознаньи
И заслужили наказанье
По известной Вам статье.
За что Вам год сидеть в тюрьме.
А за покушение на жизнь,
Как рецидивисту десять лет ..
В деревне той Жука уж нет-
С Элен дороги разошлись
Пересекшись лишь на год.
Вздохнул свободно там народ.
Еще бы, такая морда.
Боялась вся округа
Полных три, наверно, года,
Дрожа ночи от испуга.
Но как веревочке не виться ...
Пришлось надолго удалиться.
Ох, далеко,на Колыму,
Элен причиною тому.
Ее деревня боготворила.
Возвращайся, - просили люди,
Век тебя мы не забудем,
Считай антихриста сгубила.
Не просто далсл этот бой .
Элен осела под Москвой .
Глава вторая
Я на горе и вижу далеко.
Передо мной равнина жизни.
Над ней облако, словно молоко,
Дождинками скоро брызнет.
Потом тучей закроет даль.
Опого спешу как на вокзал,
От века хвостик лишь остался.
Не святым он оказался.
Ему в след и я пролаю,
Став на минуту псом,
И помашу хвостом
И Романову Николаю
И Ульянову, и Джугашвили,
Что в ад век наш превратили.
И Хрущеву тоже,
И прохиндеям последних лет.
Как могли они, о боже,
Превратить страну в скелет!
Над которым веют ветры,
Поднимая пыли километры.
И как-то текут еще речные воды,
И убегают, как крысы, годы
От безумного потопа,
В котором кровь и гной.
И уходят в мир иной
Поколения скопом,
Не наевшись, не напившись,
В хлам ненужный превратившись ...