Холостяцкая жизнь ему надоела, как горькая редька.
Каждый день голова его была забита поиском еды, бегал
по столовкам, стоял в очередях в магазинах. Стирка для 
него бала божьим наказанием. К тому же он работал в НИИ
и учился, вернее, доучивался в вечернем институте. Но 
главной его проблемой, как он считал, были женщины. 
Ему давно перевалило за тридцать, а он никак не мог найти
ту единственную, о которой  мечтал с юности. Этот его
идеал ходил по земле еще в школьные годы. Она смеялась,
как фейерверк, молекулы слезинок вылетали из-под ресниц,
как бриллиантовые искры. Её волосы напоминали копну
свежескошенной пшеницы, а губы пылали неистовым ог-
нем розовой восходящей летней зари. Щечки нежным ру-
мянцем звали, звали вот уже к ряду пятнадцать лет. Она
ему тогда в раздевалке подарила первый и единственный
поцелуй. И когда Морфей закрывал ему глаза, она тихо
и бесшумно являлась к нему и всегда говорила одно - нет.
Он просыпался. Ему хотелось немедленно увидеть её. Од-
нажды он добрался до аэродрома с намерением лететь к
ней в город его юности. Но он не улетел по простой ба-
нальной причине - не хватило денег на самолёт. И мрач-
ный, чернее грозовой тучи, вернулся в ненавистное ему
московское общежитие, где он вот уже два года проживал.
Приближался рассвет и нужно было завтракать и идти на 
работу.  
     Он постоянно ловил себя на мысли, что внимательно
рассматривает молодых девушек, забегал вперед в надежде
встретить её в огромной толпе. Так повторялось много раз
и всегда он обознавался и неловко извинялся - простите,
не Вы. И брёл дальше, надеясь на чудо, а вдруг...но это
была снова не она.
      Далёкая  женщина держала нашего героя как на цепи. Он
не знал её судьбы и продоложал верить, что она осталась та-
кой же, какой была в юности, и верил в чудо, которого так и
не дождался. К сорока  годам он женился на женщине, кото-
рая ничем не напоминала ту его единственную  и продолжал
её видеть во сне. А женщина, приютившая его в своём бед-
ном жилище, и не подозревала, что под боком у нее находится
не любовник, а чужой, несчастный человек, который, обнимая 
её, видит желанный призрак любви, сделавшей его по сути
бесчувственным приматом, отправляющим физиологическую
потребность. 
     Тем и окончилась печальная история безответной любви.