Ребер Николай. "Смертельный номер"
           
        Стихотворение написано катреном. Ещё в 19 веке
говорили, что так пишут  дворники и извозчики. Хотя
те и соблюдали принятую форму стиха, в котором первые
буквы были прописные, что отличало стихотворение  от
прозы. Я уже писал об этом в анализе стиха И. Кулишовой.
    Автор не даёт себе труда для разъяснения редких иностран-
ных слов таких, как Тюссо и Hugo Boss. Из-за этого теряется
смысл изложенного. Классики такого не допускали, а они
для всех вечный пример. Последняя строфа почему-то шести-
строчная, схема рифмовки  которой произвольная, у классиков
иная.
   О содержании. Первая и вторая строка скорее аллегория, так 
как  созвездие Весов никто не посещал и бывает там ветер
или нет, не известно. Слишком далеко. А раз не известно про
ветер, то мысль не может быть определённой или нерезонной.
Хотя создаётся впечатление, что автор там единожды побывал,
о чём свидетельствует его категорическое утверждение о том.
   Забыв про созвездие, автор ведёт читателя в ниши Пантеона,
кров богов или могильник знаменитостей. Он уверяет, что в
этих нишах идёт текучка кадров. Что, меняются там боги, как
на заводе, или останки усопших знаменитостей? Это уже не
смахивает на аллегорию, это или заумь или бред графомана.
При этом первые две строчки по смыслу никак не связаны. То
говорил про Фому, то про Ерёму. Даже в павилионе у Тюссо
восковые скульптуры не меняются. И их нельзя назвать кадрами.
Мёртвые рабочими кадрами не бывают.
    Я не хочу больше вести семантический разбор этого "шедевра".
Только скажу, что в нём что ни строчка, то абсурд. Продолжить
это "удовольствие" отдаю внимательным читателям, если они по-
желают почувствовать запах давно сгнившего декаданса.
23.1.06 г.
Москва.