Аннотация: Сколько объявлений гарантировало возврат сбежавших мужей! Некоторые прямо заявляли : "приползёт на коленях"! Что может быть справедливее?!!
Privorot.doc
И.В.Алексахин
ПРИВОРОТ
1
Всё давно уже происходило однообразно. Не очень усталый, но безразличный он приходил домой. Вымыв только руки, присаживался к столу. Его ждал разогретый ужин. Кушал, вроде, как по обязанности. Жена, скрестив руки, стояла в дверях. Прижав подбородок к груди, с безнадёжной грустью смотрела из подлобья. Она стояла так уже тысячу лет. И это надоедало. Надоедало, злило и отталкивало. Давно прошло то время, когда он видел в ней женщину, когда сам тянулся к ней. Желания же с её стороны не ощущал никогда.
Раньше он старался этого не замечать. Полагал, что собственного его желания и притяжения хватит на десяток таких, как эта спокойная непритязательная женщина, его жена. Главное, чтобы дома был порядок. Главное, чтобы в тылу было надёжное гнездо, а в гнезде бы росли, развивались и приучались летать птенцы. Такое мнение разделяла и его половина.
Но эта половина наивно полагала, что он, так же, как и она, все свои помыслы сосредоточит только на гнезде и на птенцах. А как же? Ведь, когда-то он сам предложил ей стать его женой. Правда, он как-то скромно обошёл момент признания в любви, но то, что его тянуло к ней, было и без признания очевидно. Правда, потом он без большого энтузиазма относился к их совместному времяпровождению. Всё зарывался в своих строительных делах, в бумагах, в чертежах мостов. Но, ведь, расписался же он в брачной ведомости! Значит, надо выполнять обязательства. Надо жить. Жить и терпеть. Ведь, известно, что если долго терпеть, то, рано или поздно, "стерпится - слюбится". Народная мудрость. Значит, как-никак, а будет и любовь. Значит: "Надо только выучиться ждать. Надо быть спокойной и упрямой". И она выучилась. Она оказалась способной, она стала спокойной и упрямой.
Вот и сегодня стоит она безнадёжно-спокойная, но упрямая. А он тоже ждёт. Он ждёт своего. Во тьме души ещё прозябал росточек-надежда, что вдруг случится чудо, и она первая предложит пойти в спальную. Однако, это ей чуждо. С детства она знала, всю жизнь помнила и сегодня, не умом, а всем своим существом, была убеждена, что не только первый шаг, но и все последующие операции должен выполнить он, мужчина! Такое твёрдое убеждение. Так сказать, догма N1.
Ему же осточертело этакое её убеждение. Не сразу, конечно. Не один год канул в вечность. Уже и птенцы выросли и разлетелись. Но теперь его тошнило от этой её манеры спокойно и упрямо ожидать, пока он сам разгорится и сам всё выполнит. Раньше-то он подозревал, что такое её поведение это только хитрый маневр проехаться за его счёт. Ну и пусть спокойна! Раньше ему было достаточно её спокойной, привлекательной внешности.
На самом же деле, она, собственно, никогда и не собирался "ехать на его хозрасчёте". Она, собственно, никогда ничего и не ожидала. Желания не было. Как и раньше, как и всегда, ей было почти безразлично. Ведь, не это главное. Главное гнездо и птенцы - догма N2. Правда, птенцы уже летали самостоятельно, и гнездо опустело. Но это как-то выпадало из её рассуждений. Они была упряма и спокойна в своём упрямом спокойствии, почти что, в безразличии.
2
Однако, время шло. А известно, что, с течением времени, всё течёт, и всё меняется. Со временем, мир вокруг них изменился. Менялись и они, но по-разному. Изменилось его мироощущение. Мир развернулся и предстал перед ним своей ранее скрытой стороной. Изменилась и она, но только внешне. И, естественно, не в лучшую сторону. Внешностью то она не управляла, а вот внутренних своих прежних догм держалась твёрдо. Его же теперь уже не вдохновляла её внешность, и посему, оставшаяся неизменной её установка на спокойствие, на упрямо-безразличное ожидание, возникла вдруг непреодолимым барьером между ними. Но она не собиралась этого замечать. Ведь, раньше-то, раньше он был другим! Все двадцать четыре года, он всегда ценил её так, как обещал в юности. Значит, и теперь должен. (Догма N3). С чего бы это вдруг меняться?! Но, вот, изменился же. С какой бы стати?! Но и з м е н и л с я ! Значит изменил. Наверное, помоложе нашёл. Что делать? Как среагировать?
Не раз она слышала, что обманутая жена не должна идти на скандал, на разоблачение. Тем более, фактов не было. Надо только не подавать вида. Он и сам может вернуться. Не подавать вида. То есть, ждать. Опять ждать. Упрямо и спокойно. Это она умела.
Он же ждать не собирался. Время поджимало. Уже к пятому десятку подбирался. Но порох-то, порох в пороховницах ещё был! И, время от времени, самовозгорался, взрывался этот порох.
Он теперь был руководителем небольшой фирмы. Офис. Кабинет. Телефон. Компьютер. Секретарша. Машина. Охрана. Ресторан. Сауна. Массажистка. Расширились деловые связи. Расширился круг знакомых. От друзей, вообще, не стало прохода, от милых, любезных подруг - тем более. По всему поэтому, появляясь вечером дома, он теперь не стремился уединяться со своей половиной. Надоело вкушать все тот же борщ. Сегодня нетрудно было ему отделаться от близости с ней. Он просто перестал делать свой обычный первый шаг. Скопировал и принял её выжидательную позицию, не торопился приближаться к ней. Вроде бы, мыслями всё ещё на работе. Она же сама первого шага ни за что не сделает - это её первая догма! Значит, ничего и не свершится. Как просто оказывается. Просто и легко.
Короткие контакты происходили всё реже и реже. Каждый стоял на своём. Он ожидал, что не питаемая эмоциями связь отпадёт сама собой. Она всё терпела, знала же: "стерпится - слюбится". Народная мудрость.
3
Настало время, когда он не ночевал дома в первый раз. Она не дрогнула. Ни одного вопроса. И, вообще, ни одного слова. Квартира застыла в молчании. Молча, он оставлял деньги на столе. Молча, она готовила ему: утром - завтрак, вечером - ужин. Только когда он не явился вечером во второй раз, она сорвалась. Стальными тисками сдавило виски. Тошнило так, что и выразить не было возможности какое отвращение она к нему испытывала. Да, собственно, и выражать то было некому. Его не было дома ни ночью, ни на следующий день. Вечером он явился, как ни в чём не бывало. Она попыталась раскрыть рот, но тут же и сникла. Не было практики в разговорах на высоких тонах. Да и ощущала она бесполезность скандала. Он всегда сам принимал решения.
Его исчезновения продолжались. Продолжались, происходили всё чаще, становились всё продолжительнее. Её негодование не имело предела, но не имело и выхода. Унизительным было скандалить и обвинять его в измене. Унизительно было и без толку. Чуяла она, что его не остановить. Но чуять-то чуяла и молчать-то молчала, а голову-то, виски-то не отпускало. С каждым разом всё круче подступала тошнота. Она теперь не поднималась с постели при его приходе, не готовила ему ужин.
Наконец, он решился. Заявил, что уходит, оставляет ей, оплачиваемую им, трёхкомнатную квартиру и будет посылать ей ежемесячно три тысячи рублей. Ей и её коту. Больше никого в квартире не оставалось. Их дочь жила с мужем на отдельной квартире. Сын учился в другом городе.
Она приняла это в тяжёлом молчании. Она всегда была невозмутима. Никогда он не видел её слёз. Она молчала и даже не следила за тем, как он собирает вещи. Они расстались.
Терпела, терпела, вроде бы и "стерпелось", но любовь так и не "слюбилась". Вот тебе и народная мудрость. Два месяца она пребывала в прострации. Постепенно заподозрила непрактичность своих догм. Наверное, было в них что-то призрачное. Теперь не от кого было ожидать первого шага. Семьи жё, оказалось, вообще нет. И выяснилось, что из того, что он обещал и когда-то подписал, ничего он выполнять не собирается. Одна за другой догмы рассыпались. Мир рухнул.
Пришёл адвокат мужа и предложил дать согласие на развод. Ещё месяц и их развели. Бывший муж не появлялся на горизонте, но деньги на оплату квартиры и обещанная дотация поступали регулярно. Деловой он был человек.
Работать она не знала где и как, да и не собиралась. Пенсии и дотации от бывшего супруга было достаточно для жизни без лишних тревог. Но пребывать в обществе только кота было невыносимо. Да и в будущем, кроме этого, вообще ничего больше не светило. И осознание этого привело её к мысли о необходимости сделать хоть какой-нибудь, да шаг.
4
Боже! Сколько объявлений гарантировало возврат бежавших мужей! Некоторые прямо заявляли: "приползёт на коленях"! Что может быть справедливее? Заставить его приползти! Приползёт и будет рядом, будет в семье! Будет блюсти верность той, которой обещал! Разве это неправильно? Правильно и справедливо. Не медля, она принялась обзванивать предлагающих свои услуги таинственных ведунов. Перебрала с дюжину гадалок, ведьм и колдуний, пока не наткнулась на мага - на мужчину.
Мужчина-маг был серьёзный и солидный. Бородатый, седоватый, полноватый. Принимал на кухне. Скудость обстановки объяснил тем, что "настоящий колдун живет в избушке на курьих ножках". С этим пришлось согласиться.
Для начала маг спросил: когда она родилась, когда родился проклятый изменник муж? Поколдовал над цифрами дат и объявил, что, по рождению, они связаны, но муж энергетически значительно сильнее, и это заставляет его искать объекты, реагирующие адекватно. Однако, со дня рождения, на который он, маг ориентируется, прошло довольно много времени и жизнь, конечно, внесла свои коррективы. Так что существует много возможностей исправить возникшую ситуацию.
- Но как? Как? - полушёпотом вопрошала она.
- Стать таким адекватным объектом, - объявил маг.
- Но я же не девочка! Что же мне по парикмахерским бегать, краситься что ли?
Маг с минуту молчал, изучал её лицо. Потом начал вдумчиво излагать основы своей скрытой науки. Он объявил, что каждый человек сам творит ситуацию вокруг себя. Так. например, в бизнесе, одна и та же фирма может приносить значительный доход, но может и прогореть. Это зависит от того, кто стоит во главе фирмы. Одному человеку, будет сопутствовать удача, другому, в тех же самых условиях - крах. Это определяется не умом (если бы ум всё решал, то мы натворили бы такого!), но тем, что спрятано в душе, в подсознании. Тем, на что повлиять не легко. Чтобы изменить ситуацию, человек должен измениться сам, но не внешне. Он должен изменить своё мировоззрение, своё подсознание, свою душу.
- Подсознание? Душу?
- Да. Душу. Древние знали об этом, - продолжал маг. - Чтобы повлиять на ситуацию, они приносили жертвы. Человек же принёсший жертву, и, тем более, кровавую жертву, это уже не тот, каким он был до принесения жертвы. Принеся жертву, человек меняется кардинально. Вслед за этим изменяется и ситуация вокруг человека. Не понимая до конца, что произошло, человек полагал, что он дал Богу, а Бог дал ему. Вроде, некий бартер провернули. На самом деле, ситуация изменилась и принесла плоды потому, что, идя на жертву, человек изменился сам. Нужна жертва, которая бы изменила вашу душу.
- А если жертва моя изменит меня не в ту сторону? То он ещё более отдалится?
- Да. В этом и опасность. И многое тут зависит от вас самой.
- Я рада бы, но как?
- Я вас проинструктирую.
- Что я должна делать?
И тут маг развернул перед ней весь свой ассортимент. В нём было: и поклонение древним арийским богам, и обращение к душам кладбищенских мертвецов, и контакт со своею тенью, и заклинания над восковой куклой, и манипулирование с фотографиями, и смешивание компонентов зелья, и операции с биополем, и, наконец, работа, как с живым телом бывшего мужа, так и с его воображаемым фантомом...
Она почувствовала, что парень, вроде, логично говорит, дело говорит. Внимательно слушала, но отмечала про себя, что ни один способ ей не подходит. Древние боги весьма далеки. Они где-то там, в прошлом. Умолять мертвецов на кладбище - страшно. Ещё свяжешься, так потом и не развяжешься. Обращаться к своей тени - как-то ненадёжно. Тень, она и есть тень. Заговаривать восковую куклу - долго, семь месяцев надо трудиться. Фотографии, хоть и содержат всю информацию о муже, но требуют особого подхода. Тут можно и напортачить. Зелье сварить,...а как его потом мужу подсунуть? Он же далеко. Биополе. Это что-то современное. Но, говорят, его ещё уплотнять, да уплотнять надо.Живое тело мужа... где-то теперь оно... А что такое фантом, так и вовсе непонятно было.
- А нет ли у вас чего-нибудь такого, чтобы покрепче. И чтоб сразу!
Помолчал, помолчал маг, да и объявил:
- Есть. Есть такое, что он или вернётся к вам, или умрёт. Погибнет.
Теперь задумалась она. А что? Сила в руки идёт! Всю жизнь она была его придатком, была спутником, была со-путником другого человека. Всю жизнь играла вторую роль. И вдруг такая возможность! Повелевать его судьбой! Вправе ли она? Но, ведь, он - изменник! Он изменил. Изменил святому делу! С изменником разговор должен быть коротким. Или - или. Или он вернётся - значит осознал, значит исправился, значит - всё по старому. Или исчез навсегда - значит изменник. Изменнику - смерть. Всё виделось простым и логичным.
- Это подходит, - изрекла она.
Маг снова, безмолвствуя, долго разглядывал её покрасневшее лицо. Назвал цену. Солидную цену. Не раздумывая, она согласилась. Накопления ещё лежали нетронутыми.
О том, как она будет жить со своим котом на мизерную пенсию, где возьмёт деньги на оплату трёхкомнатной квартиры если исчезнет её бывший... Об этом не сообразила и подумать.
- Тогда - деньги на бочку, - не теряя времени, заявил маг.
- Но вы расскажите сначала!
- То, что я расскажу, обратно забрать невозможно. Информация - не воробей, вылетит - не поймаешь! Потому, деньги вперёд.
Это опять выглядело логично, и опять не согласиться было невозможно. Деньги перекочевали в ящик стола.
- Во-первых, вам надо найти три могилы с его именем, - начал маг описание операции.
- Так что, я буду искать, что ли? - возмутилась она.
- Действовать надо вам, - отрубил маг. - Во-первых, ваша страсть должна сработать. Ваша страсть не вас должна сжигать. Страсть надо выплеснуть на него, надо сжечь его! Во-вторых, во время колдовства, во время исполнения обряда, дух ваш воспламенится, расплавится и возродиться в новой форме, обновиться. Душа то та же, а дух - состояние души - другой! Другое состояние души - другое мировоззрение - другая ситуация вокруг вас.
Это тоже было убедительно, и это она поняла. Поняла и согласилась. Согласилась и решилась! Решила: своими руками. И тут же ощутила вспышку торжества где-то там внутри. Свершился первый шаг.
Маг подробно описал магическую операцию, которую она должна была осуществить.
Она должна взять землю с трёх могил с его именем, с именем бывшего мужа,
мужа-изменника. В один день подать помины в трёх церквях: "за упокой" и "за здравие" - в каждой. Затем бросать землю против ветра и утверждать заклятием, что ему, проклятому изменнику живомубез неё не бывать
Вроде, и не так уж сложно. Но когда она, под диктовку мага, заканчивала записывать слова заклятия, холодок, прошёдший по её спине, заставил зябко поёжится. Ощущая её состояние, маг пояснил, что Ангел-хранитель изменника, ради спасения своего подопечного, обеспечит его возвращение к жене. Под страхом гибели, бывший муж вынужден будет вернуться к ней. Это успокоило. Значит, не она решает вопрос, а какой-то там Ангел? Это хорошо. Вот пусть они там с Ангелом и выбирают: развратничать ли с молодой девчонкой и идти к своему концу, или честно вернуться к верной подруге! Логика поднимала её над ситуацией. Логика успокаивала.
5
А вот и кладбище. В воскресный день она приехала на это старое кладбище, где уже давно не хоронили и пошла по аллее, в задумчивости разбирая надписи на памятниках. Вот и знакомое имя на памятнике. Не торопясь, спокойно огляделась. Никого нет. Тихо зашла за оградку. Обратилась к памятнику и попросила прощения у мертвеца за то, что берёт у него землю. Потом рукой нагребла пару горстей из-под обелиска в полиэтиленовый мешочек. Задержалась несколько секунд, поблагодарила мертвеца за землю с его могилы. Спокойно и медленно побрела дальше. Было очень тихо. Деревья, кустарники, травы - все понимали что она творит. И она чувствовала, что её понимают. Будто сама побывала там, под землёй, в их мире.
Но что это? После посещения второй могилы, почувствовала она, что не понимание её сопровождает, но отчуждение. Понимают её, но не сочувствуют. В чём дело? Она что? Не имеет право бороться за свою семью? В этом возмущении зашла за оградку третьей могилы.
Тут случилось нечто похуже. Сделав один шаг, она споткнулась о бетонный бордюр могилы и упала на руки. Ладони увязли в рыхлой, влажной поверхности. Пытаясь подняться, встала на колени. Мороз прошёл по спине. И руки, и колени оказались в грязи. Испугалась. Поскорее захватила пригоршню земли, рассыпая, переложила в мешочек. Поднявшись с колен, торопливо, спотыкаясь, выбралась, наконец, за ограду. Отряхнулась и тут вспомнила, что не обратилась к тому, что лежал под землёй. Скороговоркой пробормотала слова благодарности. Заспешила к выходу. Ощущалась какая-то враждебность. Ей вдруг пришло в голову, что мертвец из последней могилы пытался затянуть её к себе. Но вырвалась же. Вырвалась и выбралась. И деревья зашептали то же самое под налетевшим, откуда ни возьмись, ветерком. Вроде бы перевалила она через вершину, и теперь спускаться будет легче. Только вот могильная земля осталась на руках и коленях. Никаким отряхиванием от этой мёртвой грязи не избавиться. Придётся тащить этот прах домой, под кран. Вот уже и кладбищенские ворота. Отмахнулась от тройки нищих, дежурящих у выхода, заспешила к автобусу и вдруг увидела лужу. Бросилась к ней и долго тёрла руки в густо-грязной, коричневатой, отдающей бензином воде. Потом стащила чулки, попыталась их отстирать, но не смогла и тогда засунула эти чулки в мешочек с могильной землёй.
6
Теперь в церковь. Там толклось довольно много народа. Сдерживая неизвестно откуда возникшую досаду, искала последнего в очереди. Нашла, и сперва как-то нудно, но терпимо было. Постепенно лёгкая досада перешла в отвращение к окружающим. Однако, сдерживалась и терпеливо стояла очереди.
- У вас есть свидетельство о смерти? - обернулась к ней стоящая впереди женщина.
- Нет. А зачем?
- Без свидетельства не принимают заказ на помины...
- Вот тебе раз! Не может быть! Почему?
- Многие стали колдовать и привораживать на смерть.
Это её обескуражило. Но вида не подала. "Достою и скажу, что свидетельство дома". Тут перехватило дыхание. Ненависть ко всему вокруг не давала возможности вздохнуть. Едва сдерживаясь, из последних сил достояла очередь. Однако, свидетельства никто не спросил и заказы благополучно были приняты. Ещё и две свечки поставила за упокой и за здравие души изменника.
Дальше пошло как по накатанному. Спокойно и деловито перекрестившись, заходила в очередную церковь. Записывала помины по рабу Божьему в двух списках: за упокой и за здравие души заблудшего. Покупала и ставила свечи.
К вечеру хождение по церквам было закончено. Оставалась операция с землёй.
Уже смеркалось, когда она вышла на перекрёсток в районе больших новостроек. Пустырь, девятиэтажные дома не ближе, чем в двустах метрах. Но тишина, тишина, нет и следа дуновения ветра. Полный штиль. В какую же сторону бросать землю "против ветра"? Вот это проблема! И день на исходе. Завтра уже поздно продолжать операцию. Всё должно быть закончено сегодня.
Она подождала минут десять - ветра не было. Ждала ещё двадцать минут - ветер не появился. Молча, ни о чём не думая, брела она по пустырю из конца в конец, из конца в конец и обратно. Прошел ещё час. Что же делать? А если не будет ветра вообще?
Что если махнуть рукой с землёй? Поток воздуха проявится, как ветерок против движения руки. Можно это считать ветром? Взвешивая все за и против, отшагала ещё час. Это надоедало. Ветер - это движение воздуха. Вот я дую. Это уже ветер. Вот я бросаю пригоршню земли назад, за спину. Это уже против ветра. А как же с заклинанием? Она дунула, начала фразу заклинания и бросила землю назад. Вроде получилось. Ещё дунула, бросила ещё земли и сказала ещё часть фразы. Что ж, разве это не произнесение заговора одновременно с бросанием земли против ветра? Ведь все условия соблюдены. Она вытащила из мешочка грязные чулки и, вместе с могильной землёй, швырнула их через плечо, дунув на них и выкрикнув очередную фразу. Она продолжала дуть, бросать остатки земли и творить заклинания. Как раз последние фразы прозвучали, когда остатки земли вместе с мешочком улетели за спину. Всё. Теперь он не отвертится. Если у него стоящий Ангел-хранитель, то приползёт он, как миленький. Домой шла довольная своей находчивостью. И ветер вызвала, и от могильного праха избавилась. Вот так надо с этими колдунами-чертями.
7
Он не отвертелся. Он пришёл. Пришёл, хотя и приходить то было совершенно незачем. Уж два месяца пролетело, как развел их суд. За это время не виделись они ни разу. Только деньги присылал и оплаченные квартирные квитанции. И вот пришел же.
Пришёл, стоит и смотрит на неё. Молчит. Будто вспомнить не может, зачем пришёл.
И она молчит. Молчит, как всегда молчала. Спокойно и упрямо ждёт, что он скажет.
- Поговорить надо, - это он сказал.
- Поговорим, - она смиренна и согласна.
- Может быть, на дачу съездим?
- Поехали на дачу, - она согласна. Вспыхнула и растаяла надежда на близость.
Молча, она собралась, заперла своего кота, и отправились они на дачу. Сегодня он был без машины. Машину свою старался не демонстрировать, и обычно, без особой надобности, не использовал. Поэтому на дачу они отправились в качестве "безлошадных". Ехали как незнакомые, всё время молчали, хотя и стояли рядом в метро, и сидели рядом в вагоне электрички.
Уже подъезжая к последней платформе, посмотрела она с затаённой надеждой на его литой профиль. Неужели свершилось? Неужели вернулся, и всё произошло так, как предсказывал маг? Вернулся. Значит, мир совсем не так устроен, как в школе учили. Значит, кроме того, что глаза видят, есть ещё что-то,и вот это что-то и управляет...
Но по дорожке,..по зелёной, много лет памятной, дорожке шли так же молча. Вроде и нечего было говорить. И она, хоть вначале и воспринимала это, как молчаливое обоюдное согласие на возвращение к прежнему союзу, но тревога росла. При подходе же к дому, почудилось ей, что идёт рядом совсем другой, незнакомый ей, чужой мужчина, чужой муж.
Этот чужой муж поднялся на крыльцо и открыл дверь своим ключом. Оказывается, он жил на даче все эти длинные месяцы. Только зашла в прихожую, сразу почуяла присутствие ещё кого-то. Но всём лежал налёт чужого духа - женского духа. Незримая хозяйка присутствовала и в аккуратно расставленной дачной обуви у порога, и в чистой посуде на кухне, и в чуть уловимом запахе дорогого дезодоранта, и в... тут она просто обомлела, шторы! На окнах были новые шторы, совсем не те, что когда-то развешивала она, и совсем не такие, какие приобрела бы она, будь она здесь хозяйкой. Эти шторы разом рубили все надежды на восстановление семьи. Тут присутствовала другая женщина! И взрыв негодования разнёс в прах всю магию. Ей стало плохо.
- Ты зачем привёз меня сюда? - вскрикнула она тонким голосом и, не дожидаясь ответа, - Шторы показать? Да?
- Что ты? Что ты?
- Ты что? Поиздеваться решил, да?
Он даже не начал оправдываться. Сразу сомкнул губы. Занял оборону. Только взгляд его говорил, что имеет он дело с психопаткой. Уже и пожалел, что явился к ней. А она развернулась от души. И вся в муках скопившаяся горечь ощущения его обмана, его предательства, выплеснулась в благородном гневе её, сожгла его слабую попытку найти нити, ещё связывавшие их.
Забыты были и наставления мага, и кладбищенские впечатления, и церковный обряд ставивший крест на старом, открывавший дорогу новому, и бросание земли... Всё коту под хвост. Она с криком подступала к нему, воздев длани к небесам. Рыдала на его груди, сминая свежую рубашку, орошая её солёной влагой. Ноги не держали её, подгибались и он, слегка поддерживая безвольное тело, медленно опустил его на пол. Потом проволочил к стулу, но не смог поднять и усадить. Перетащил, опять таки волоком, к дивану. Кое-как, по частям водрузил на низкий дачный диванчик. Она, как в судорогах, стала с криком биться на этом ложе. Он даже забеспокоился и невольно поменял свой неприступный взгляд на понимающе-сочувствующий. Вместе с взглядом менялось и отношение к бывшей жене. Жалко как-то. Всё-таки, близкий человек и... так корчит её. Даже присел рядом и положил руку на её спину.
Она замолчала. Судороги прекратились. Только всхлипывала, время от времени. Вздрагивали плечи над мокрой подушкой дачного диванчика.
Он вскипятил воду, приготовил кофе. Она отпила несколько глотков, затихла. Успокоился и он. Одумался. Жалко-то, конечно, жалко, но теперь это была уже не та красавица, только внешних форм которой было когда-то достаточно, чтобы вдохновить его на подвиг. Не может же он всю оставшуюся жизнь посвятить истеричке. Решил и затвердел в этом неумолимом своём решении.
Стемнело. Он зажёг электричество. Постелил постель. Положил рядом две подушки. Лёг на спину и замер, закинув руки за голову. Вроде, ждал, но ждал её шага. Она разделась. Прилегла рядом. Однако обнять его и прижаться...нет. Не было позыва. А он всё раздумывал. Мыслил. Точнее, безмыслил. Он безмыслил, а она бездействовала. Так и пролежали они в бездействии и умов, и тел, пока не рассвело. И никто не решился раскрыть рта.
Утром он произнёс только одну фразу.
- Какая же ты гордая!
Больше он не делал попыток сближения. А она... Выступать со своими предложениями было не в её обычаях.
8
Она явилась к магу. Явилась со смесью претензии и сомнения. Но маг был неколебим. По его словам, муж изменился в результате колдовства, изменился и вернулся, сделал попытку вернуться. Приворот сработал. Она же не изменилась. Она не покончила со старым мироощущением. Она создала из мужа кумира и продолжала поклоняться ему, как своей ценнейшей собственности. Приворожив, изменив мужа, заставив его сделать шаг возвращения, сама она осталась прежней. Это выразилось в скандале из-за штор. Вот и результат.
- А что же теперь? - вопрошала она.
- Теперь всё у вас в руках, -ответствовал маг, - теперь вы знаете секрет приворота. Действуйте.
Но не собиралась она ни действовать, ни изменять свой характер. Эта непонятная, грозная атмосфера чужих кладбищ, это нашёптывание понимающей её листвы, это изнывание в толкотне очередей в церквах, этот, ею самой придуманный, ею самой надутый ветерок на пустынной площади... И к чему, простите, всё это привело? Ничего толкового из этого не вышло. Воспоминания об этом только ненависть и тошноту вызывали. А бездействие обеспечивало и стабильность, и покой, и деньги, и квартиру... Ещё на один, на новый шаг ни желания, ни веры не хватило.