Родсет Александра : другие произведения.

Багряный зверь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В соавторстве с Azz Kita

  Лазарь
  
  Земля была мокрой после короткого летнего дождя, пахла травой и морошкой. Руки саднили - я оставил по склону кровавый след. Поднял голову вверх - вмятина на каменной глыбе походила на смеющуюся надо мной дьявольскую улыбку. "Ты не справишься, - будто смеялся бес. - Ты не сможешь." Но мне был знак. Я пришел за ответом. И я не отступлю.
  Пережив с полгода назад клиническую смерть, я перестал быть прежним. Вся жизнь моя превратилась в поиск. Интересно, терзал ли подобный вопрос библейского Лазаря: Господи, для чего ты вернул меня? В чем моя цель? Для чего я живу? Для чего?
  Я уходил в пещеры, подобно монахам-отшельникам, сидел на берегу Балтийского моря, уходил в леса - но мне так и не открылось ответа. Пока вдруг ночью я не проснулся от ясного знания: над озером, на самой вершине склона, есть что-то вроде утеса. Оттуда все, как на ладони, целый мир. Если я заберусь туда, если мне хватит сил, если не сорвусь и не разобьюсь о камни - я узнаю ответ. Мне требовался ответ, Господи. И я пошел.
  
  Гедре
  
  Рождество в Вильнюсе - праздник домашний. Накануне вечером город как будто вымирает, закрываются рестораны, магазины, исчезают прохожие с улиц. Вид совершенно апокалиптический. Студенты, у которых я принимала экзамен, умоляли отпустить пораньше. Каюсь, не удержалась. Проволынила их чуть не до шести вечера - если мне не к кому возвращаться домой, то и торопиться некуда. Самые последние меня уже ненавидели. Но отпустив, в конце концов, и этих, я продолжала сидеть в классе, пока в пустом и холодном здании университета мне не сделалось неуютно. Наспех собравшись, я побежала на улицу: было скользко, но никакой транспорт уже не ходил, а поймать такси в студенческом городке Ужуписе - это что-то из разряда рождественских сказок. В смысле, так, конечно, бывает. Но так не бывает.
  Красная громадина костела святой Анны, маячившего за мостом, походила на замок инферно из "Героев Меча и Магии". Где-то за занавесками окон город прятал ощущение праздника, наряженные елки и рождественские пироги, но я, как ни старалась, не могла это настроение уловить.
  "Напиться надо", - тоскливо подсказал внутренний голос. Но где напиться, если в Сочельник все закрыто? И где напиться, если такая домашняя курица, как я, даже в кофейне последний раз бывала не знаю, когда? Порывшись в зрительной памяти, я припомнила, что видела какое-то заведение на улице Вокечу. Доскользив до нее по брусчатке Старого Города, рискуя свернуть себе шею каждый раз, когда нога норовила поехать, я подошла к дверям, и...
  "Закрыто", - гласила вывеска. Вообще это было понятно еще по темным окнам, но мне требовалось убедиться. Разочарование почему-то оказалось ужасно горьким. Оставалось только одно - идти домой, и грустить в интернете, сидя на пустой кухне. В попытке смириться с этой участью я сделала несколько шагов - и упала.
  - Не ушиблись? - раздалось над моей головой. Не знаю, откуда он взялся, этот человек, протянувший мне руку. Лицо почему-то показалось мне знакомым, но эти манеры, этот жест, эта подчеркнутая учтивость, с которой он помог мне подняться - я бы запомнила их, если б встретила раньше. Кроме того, акцент. Мужчина произнес фразу по-русски, но выговор был иностранный - возможно, британский? Пытаясь соответствовать, я не стала кряхтеть и материться, а только произнесла:
  - Все в порядке, благодарю.
  Но на глазах почему-то выступили слезы: положим, подкатили они еще до падения, от обиды, но теперь их было просто не удержать.
  - У вас шок. Вам нужен глоток коньяка, - серьезно сказал мой спаситель.
  - Все закрыто, - попыталась я объяснить.
  - Тут бар за углом, он открыт. Позвольте, я отведу вас, - он предложил мне локоть.
  - Мне не хотелось бы затруднять... - пискнула я, но незнакомец отмахнулся:
  - Никаких затруднений. Я сам туда иду.
  
  Лазарь
  
  Ссадины на руках напоминали стигматы. Я еще раз поднялся. Непоколебимая решимость придавала мне сил. Со мной ничего не случится - со мной не может ничего случиться. Если бы жизнь моя не была нужна Господу, он бы ее не вернул.
  Острый камень разодрал мне щеку, когда я оступился. Склон был отвесный и плоский - я еще несколько раз съехал на животе, пока не понял, куда именно можно наступить. С каждым разом становилось все труднее - пазы и выступы постепенно сглаживались грязью. Но я уже не мог остановиться. До вершины оставалось так мало. Я полз и полз.
  Последним рывком, собрав усилием всю волю, я перебросил туловище за край обрыва и затих. На то, чтобы подтянуть ноги, сил уже не оставалось, но душа моя пела. Я наверху, Господи. Я все-таки наверху!
  
  Гедре
  
  Ночной клуб (я потом погуглила - популярный) был практически пуст. На безлюдном танцполе мигали прожектора, пара человек сидела за барной стойкой, а небольшая компания в углу играла в механический футбол. Оторвав взгляд от плазменного экрана, на котором беззвучно плясали полуголые девицы, я переключила внимание на винную карту и вела пальцем по строкам, пытаясь найти хоть какое-то знакомое название. Когда мне показалось, что я определилась, голос над ухом предостерег:
  - Я бы не стал это брать для леди, - все тот же незнакомец указал глазами на то, что я выбрала. - Вряд ли этот виски хорошего качества. Позвольте... - он забрал у меня листок и перевернул.
  - Разбираетесь?
  - Да, к сожалению. Я пьяница с большим стажем, - в его тоне не было и тени иронии. - Собственно, и здесь я за тем, чтобы качественно напиться. Я это к тому, что если мадам нужен собеседник, а не собутыльник, то я - компания не самая подходящая. Но если наоборот...
  Я внезапно поразилась контрасту - мужчина выглядел совсем молодым, на вид не было и тридцати, а по манерам, интонациям, изложению мысли я предположила бы все пятьдесят.
  - Нет-нет, - поспешила заверить я. - Собутыльник - как раз то, что мне нужно. Вы не поверите, но я как раз искала какое-нибудь питейное заведение.
  - А что так? - британец сделал заказ и внимательно посмотрел на меня. - Неудачный день? Депрессия? Или разбитое сердце?
  - Одиночество. Тоскливое и непроглядное, - похоже, я перешла к пьяным откровениям, даже не начав пить.
  - Завидую. Искренне завидую, - сказал незнакомец.
  - В каком смысле?
  - Последние несколько лет я только и мечтаю о том, чтобы хоть немного, хоть сутки... побыть одному.
  Повисла пауза.
  - Я мешаю вам? - уточнила я, наконец.
  - Что? - он, кажется, удивился. - А, нет. Речь идет не об одиночестве внешнем.
  Бармен поставил перед нами стопку виски и бокал коньяка.
  - А о каком же? - мне вдруг сделалось неприятно и очень тревожно.
  Собеседник выпил свою стопку махом и кивнул бармену повторить.
  - Извините, что обгоняю, - объяснил он, - но мне требуется моральное оправдание. Раз уж пью я сегодня не один, я хочу быть нудным, откровенным и нести пьяный бред. Я могу нести пьяный бред?
  - Да, конечно.
  - Тогда... бармен, оставьте у меня бутылку. Не дергать же вас каждый раз. О чем я говорил? Тогда... предлагаю тост. За откровенность!
  Я погрела в ладони янтарную жидкость, посмотрела сквозь нее на стойку.
  - За откровенность. Меня зовут Гедре, я ненавижу свою жизнь и своих студентов, - чуть-чуть наклонила бокал в намеке на салют.
  - Рад познакомиться. Меня зовут Фрэнсис Каннингем Хэмилтон, и я мертв.
  - Тогда не чокаясь, - кивнула я и сделала разом большой глоток.
  
  Лазарь
  
  Оказывается, уже совсем стемнело. Не знаю, сколько я пролежал там наверху, в забытьи. Лес был красным от заката, и озеро казалось наполненным кровью. Я видел конец мира во всей его красе.
  На дороге внизу, под откосом, показалась женщина - обнаженная, алая, верхом на алом же скакуне. Без раздумий, она погнала коня к озеру - и я видел, как вдвоем они купались в крови.
  Пронзительно заиграла труба. Я не мог понять, где источник звука. Я ждал всадников на конях и молился - но вдруг появился луч. Разорвав тучи, он пересек озеро и указал на блудницу.
  И труба затихла.
  От открывшегося знания я похолодел. Блудница - предвестник всадников. Как приманка.
  Но если не будет блудницы - они не придут.
  
  Гедре
  
  Следующие три или четыре возлияния мы произвели молча, спокойно, сосредоточенно. Ощущению тишины не мешали ни звуки музыки, ни смех компании, ни разговоры. Неподалеку за стойкой сидели двое, парень учил девушку пить текилу; я задумчиво смотрела на них, пока Фрэнк не прервал меня:
  - Знакомые?
  - Да. Простите, задумалась, откуда знаю молодого человека. Тоже препод из нашего университета, только с другой кафедры. Еле вспомнила. У меня просто чудовищная память на лица. Каждый раз боюсь нарваться на кого-нибудь из своих студентов - и не узнать.
  - Бывает, - кивнул британец. - А что вы преподаете?
  - Всякие неприятные вещи, - я поморщилась. - Давайте о них не будем.
  - Тогда о чем же?
  - О вас, - повернулась анфас к собеседнику. - Почему вы мертвы?
  Он опешил.
  - Потому что я умер, очевидно?
  - Давно?
  - Девятого августа две тысячи седьмого года.
  - Ну надо же, - я заметила, что коньяк у меня кончился, и прямо в тот же бокал плеснула немного виски. - А по вам и не сказать. Выглядите живым.
  - Да это не мое тело. Мне в нем и неловко, и дискомфортно. Но ситуация безвыходная - мне никуда из него не сбежать.
  - Сбежать... всегда есть куда, - заметила я хмуро.
  - Не в моем случае. Я, к сожалению, здесь владелец временный. Мне разрешили напиться. Если же я сделаю что-то, выходящее за рамки дозволенного, будут неприятности. В смысле, остальные мне просто не дадут сделать ничего.
  - Остальные?..
  - Да.
  - И много их, остальных?
  - Шесть человек, если считать меня. Не думал в такой ситуации оказаться.
  - Это розыгрыш? - мой тон сразу похолодел. Поняла вдруг, на кого похож мой случайный знакомый Фрэнк - на одного парня, который отвечал на экзамене. Отвечал, честно скажем, хорошо, но я гоняла его по темам, пока не завалила. От уверенного узнавания меня удерживало лишь одно - слишком уж разнились манеры. Слишком уж достоверно этот Фрэнсис К. Хэмилтон походил на пожилого, церемонного, удрученного жизнью британца. Впрочем, может, парню следовало идти на актерский?.. - Вы разыгрываете меня?
  - К сожалению, нет. К сожалению, такова моя нынешняя реальность. Знаете, в чем ирония положения? Я психиатр. Тридцать лет своей жизни я посвятил медицине. Поэтому поставить диагноз в данном случае я могу достаточно легко - налицо диссоциативное расстройство идентичности. Расщепление, иными словами. Болезнь редкая, тем не менее, она лечится, я бы даже взялся провести с этим парнем, - он указал пальцем себе на грудь, - курс терапии, но есть небольшая загвоздка: в таком случае, мне пришлось бы признать одним из симптомов самого себя и самого себя же у парня вылечить, а вот к этому, - он опять сделал глоток виски, - я кажется, все еще не готов.
  - Где вы родились? - тихо спросила я.
  - В Уотфорде, графство Хартфордшир. Это недалеко от Лондона.
  - Что заканчивали?
  - Оксфорд, в тысяча девятьсот семьдесят шестом году. Тогда, кстати, диссоциация еще не входила в перечень признанных болезней, шли споры, не вид ли это шизофрении.
  - Были женаты?
  - Да, в молодости. Неудачно.
  - Дети есть?
  - По счастью, детей нет... Почему вы спрашиваете?
  В этот момент дверь распахнулась, и веселые, румяные с мороза, в клуб ввалились несколько человек.
  - Марк! - кудрявая блондинка повисла на шее моего спутника. На его лице отразилось недоумение. - Марк, ты опять дуешься? - она отстранилась. Отставив виски в сторону, тот посмотрел на нее с тоской, потом на меня, внезапно прошептал "извините..." - и вдруг совершенно переменился.
  - Линда! - просиял он, словно узнавая. - Откуда ты тут? - он сделал попытку ее обнять.
  - Оттуда, что мне ты сказал, что будешь занят, козел, - девушка оттолкнула его обеими руками. - А сам... - она окинула взглядом выпивку, меня. Марк тоже ко мне повернулся, и на лице его появилось смущение.
  - Госпожа профессор?! Э... Здравствуйте...
  - Виделись, Марк.
  Я достала деньги, положила на барную стойку, придавила бутылкой. Взгляд зацепился за визитку, торчащую из моего кошелька.
  - Знаешь, Марк, надумаешь еще раз разыгрывать диссоциацию - обращайся за консультацией, расскажу, в чем ты ошибся. Это первое. А второе... на переэкзаменовку, мне так кажется, тебе уже нет смысла приходить.
  
  Лазарь
  
  Я бросился вниз, кувырком, не заботясь, чтобы остаться целым. Моя миссия была так понятна и близка - мне открылась картина гибели мира, но в той же картине заключался ответ, как эту гибель мира предотвратить. У меня не было с собой никакого оружия, но я верил, что справлюсь. Господь вложил в мои руки меч - даст силы его поднять.
  На берегу было пусто. Вдали затихал стук копыт. Она уехала.
  Да впрочем, это было неважно. Милостью Господа, я узнал ее. Я видел ее раньше.
  Значит, это вопрос времени. Я буду ее искать.
  
  Вилтис
  
  Правила простые. Нельзя подходить к моргам и больницам. При виде кареты "Скорой помощи" надлежит отойти от нее как можно дальше. При пожаре следует звонить "01" и немедленно бежать прочь. Просыпаясь в незнакомом месте, в незнакомой постели, ни в коем случае не следует признаваться, что видишь обитателей этой постели впервые.
  Все это очень облегчает жизнь.
  
  Меня разбудила Эльза. Было солнечное майское утро.
  - Вилтис! Пора вставать! - ее голос беспокоил меня изнутри. Хотелось заткнуть уши, но это не помогло бы - я слышал ее не ушами. Эльза была внутри меня, как и еще четверо других. Я скосил глаза - судя по фемине, почивавшей под тем же одеялом, о том, кто из четверых привел мое тело в это место, даже двух мнений быть не могло.
  - А при чем тут я вообще? Марк сюда пришел - так и будила бы Марка, - я прикинулся шлангом.
  - Марк сказал, он не может, он пресытился обществом этой дамы и не хочет назад.
  - Все равно не понимаю, при чем тут я.
  - А кого я должна была позвать? Белку? Артур с Фрэнком играют в шахматы. Их не дозовешься.
  - Слушай, Эльза, ну сколько можно? Шла бы сама. Ну ноги-то ты умеешь передвигать.
  - Вилтис, миленький... - голос в голове стал жалобным. - Телу надо в туалет. И еще это... ну сам понимаешь... ну не могу я со всем этим обращаться! - постепенно начали проскакивать истерические нотки. - Почему я должна все это делать? В конце концов, я мертвая! И в конце концов, это твое тело, а не мое!
  На другом краю сознания я услышал хихиканье Марка.
  - Разбуди девушку. Девушку разбуди, давай разыграем Эльзу.
  Я поморщился.
  - Марк, не надо.
  - Если не сделаешь ты - сделаю я, - пригрозил он.
  - Что такое? С кем ты говоришь? - обеспокоилась Эльза. Вместе с ней мы посмотрели, как моя рука сама по себе поднимается и с удовольствием гладит девушку по спине. Эльза поздно поняла, что Марк пошел на перехват. - Вилтис, стой! Марк, не надо! - закричала она, но уже пошло вытеснение - мой разум почти полностью, за исключением самого края сознания, оказался занят Марком. - Господи, мы можем хоть раз выйти вовремя и не опоздать?..
  Марк захихикал вслух.
  - Чему ты смеешься? - сонно спросила девушка, не сопротивляясь.
  - Настроение хорошее. Напомни, кстати, как тебя зовут?
  - Оля.
  Марк поцеловал девушку; Эльза зашипела. И вдруг наш бабник сделал рокировку: я снова оказался в центре. И в гуще событий.
  - Слышишь, Вилтис, ее зовут Оля, - сказал Марк уже в отдалении. - Я пошел, а ты разбирайся сам, - я прямо услышал, как он ухмыльнулся.
  - Марк, ты сволочь! Да что я ей вообще скажу-то!
  - Ну ты как в первый раз, - он заржал.
  
  До школы пришлось бежать; без Марка это было сложно. Я мог бы вообще не пойти, но тогда Эльза достала бы своим нытьем. Она и так всю дорогу причитала, что это невыносимо, что мальчики над ней измываются, что лучше бы она попала в ад и что как раз уже, наверное, попала. Я молчал - не хотелось признаваться, что мне немножко ее все-таки жаль. Зайдя на школьный двор, я остановился.
  Шумная ватага детей вывалила из дверей.
  - Вон они, мои милые, - прошептала Эльза. - Спасибо, Вилтис. Посмотри на них еще немного.
  Я перегнулся в поясе, восстанавливая дыхание, и старался не отводить взгляд. Это было что-то вроде джентльменского соглашения с Эльзой, которого мы не проговаривали вслух - я уступаю ее просьбам, она не перехватывает мое тело.
  - Что ты здесь делаешь? - изумился кто-то прямо над моей головой. Выпрямившись, я изумился не меньше - Агата Мелявите, моя школьная любовь, стояла прямо передо мной.
  
  - Я думал, ты в Голливуде.
  - Я приехала на съемки. Совместный фильм.
  Мы шли по проспекту Гедиминаса, и все было, как в школе - я мечтал и робел. Но тогда меня подначивал Марк, а теперь он молчал, и я впервые чувствовал себя свободно. Мог даже представить, как это было бы, если бы... если б я жил, как самый обычный на свете человек.
  - Фильм? Здорово. А о чем?
  - Мистика. Я играю кровавую фурию. Главная роль, впервые.
  - А где будут съемки?
  - Мы туда ездили в школе. В замке Тракай. Кстати, ты занят чем-нибудь? - это прозвучало как "кем-нибудь". - Может, приедешь? Хочется пообщаться. Сколько мы не виделись?
  - Восемь лет.
  
  Я сидел один на берегу Нериса, и смотрел на воду. Слева от меня стеклянно блестели высотки бизнес-центров, справа - незатейливой архитектурой виднелся старый жилой район.
  - Мне нужно поговорить. Со всеми, - сказал я вслух, пользуясь уединением места. - Очень серьезно поговорить.
  Недовольно проснулась Белла, подросток - она ждала пятницы и следующей серии "Дневников вампира". Это было ее незаконченное дело, ради которого она поселилась во мне. (Я, кстати, надеялся, что сериал, наконец, закроют, но нет - прошли слухи, что его продлили на пятый сезон). Артур и Фрэнк прервали свою неслышимую другим дискуссию и тоже отозвались. Эльза была тихой и умиротворенной - до следующего визита в школу к ее детям. Немного поворчав, появился Марк.
  - Мы слушаем тебя, - сказал Артур. На самом деле это я сам придумал ему имя - никто не знал его прошлого, и откуда он пришел, и почему остался. Но в книжке, которую я прочитал - "Множественные умы Билли Миллигана" - так звали субличность, которая держала всех в узде. Таким же был и наш тезка - он оказался за главного, его слушались. Это он придумал правила и заставил всех эти правила выполнять. Без него был бы хаос.
  - Мне нужен отпуск.
  - В каком смысле? - удивился Марк.
  - Мне жизненно требуется хотя бы неделя без вас.
  Мне никто не ответил, и я продолжил:
  - Без перехватов личности. Без выпадения времени. Без обсуждений. Без внутреннего диалога. Хотя бы без розыгрышей, Марк. Полная изоляция. Даже не подсматривать.
  - У него Агата вернулась, - наябедничала Белка, которая умудрялась каким-то образом обо всех все знать.
  - Неделя - много, - заявил Марк. - У нас у каждого все-таки есть свои жизни.
  - Неделя - много, - согласился Артур. - Согласен на три дня.
  - Вы обещаете мне? Полная изоляция, вообще ни во что не вмешиваться?
  Эльза кивнула. Белка пожала плечами и сказала "угу". Серьезно кивнул Фрэнк.
  Марк промолчал, но за него ответил Артур.
  - Мы все обещаем. Мы обещаем, и я за этим прослежу лично.
  
  
   Лазарь
  
  - Осторожней!
  Из большого фургона аккуратно вынесли деревянные ящики. Теперь они стояли, сложенные на земле - желтые, в больших черных предупреждениях и других наклейках. Запрещалось размещать вблизи огня, ставить в ярусы больше двух, переворачивать и хранить в сыром месте.
  - Грузите в катер! - скомандовал в рупор плюгавый усатый мужик.
  - Нет, - я вмешался, - сначала стелите брезент.
  - Нету у нас брезента.
  - Из-под земли найдите, - я оставался непреклонен.
  - Вы понимаете, что вы сейчас задерживаете все съемки?
  - Нет. Съемки задерживаете только вы. Потому что вы отвечаете за доставку. А вот за пиротехнику на съемках отвечает не кто-нибудь, а именно я.
  
  Вилтис
  
  Тракайский замок в сумерках просто роскошен. Он расположен на острове, и всего лишь несколько метров - узкая полоска земли - не дают его стенам сойтись с водой. Он отлично смотрится и днем, в окружении ярко-синего озера, но вечером включают подсветку - и тогда кажется, что это какое-то сказочное сооружение, проступающее в мире прямо из небытия.
  Сегодня, правда, я мало внимания обращал на красоты. Не в том даже дело, что все пространство между воротами и пешеходным мостом было забито декорациями и съемочной техникой, и не в том дело, что на озере, где раньше я видел только легкие яхты, теперь толкались здоровенные грузовые понтоны, а в том, что я слишком сильно наслаждался свободой, чтобы обращать внимание на внешние обстоятельства. Я никогда еще столько времени не был совсем один.
  Я шел по мостику, а мне навстречу, в средневековом костюме, шла Агата. За ее спиной проходило гуляние, кто-то крутил пои, кто-то жонглировал факелами. Легкой, словно плывущей походкой, она пересекла площадку и взошла на высокие деревянные подмостки, не сводя с меня изумленных глаз.
  - Давай фейерверк! - скомандовал кто-то. - Зажигай!
  И тут же прозвучал другой голос:
  - Стой! Посторонние в кадре! Отставить! Кто вообще постороннего на мост пустил? На исходные.
  - Пять минут! - попросила Агата.
  - Перерыв пять минут. Но не больше. Я не собираюсь торчать тут с вами всю ночь, - сообщил в мегафон режиссер.
  
  - Ты приехал.
  - Да, - другие слова показались мне лишними.
  - Остановился где-то?
  - В гостинице, - я кивнул в сторону городка на внешнем берегу. - Смотришься - очуметь. Настоящая ведьма. В хорошем смысле.
  - Да уж, в хорошем. Я и так боюсь, что мне всеми этими факелами подожгут. Хочешь в массовку? Мне будет приятно знать, что ты рядом.
  - А как же... - посмотрел на свой неподходящий наряд. Она хмыкнула:
  - На это есть костюмеры. Я скажу им, они тебе быстро что-нибудь подберут.
  
  Через некоторое время я, в коричневом кафтане прямо поверх рубашки, прохаживался по площадке, держа под мышкой живого петуха. Торговал я им или просто прогуливался, я так и не понял - да это было и не важно, кто бы меня увидел в этой суете. Раздался щелчок хлопушки, все завертелось. В общей сутолоке я постарался протиснуться как-то так, чтобы видеть Агату. Вот она встала на деревянные подмостки, подняла руки. В небо выстрелил фальшьфейер. Кто-то скомандовал:
  - Давай!
  И вдруг прогремел взрыв. Не киношный взрыв, от которого больше света, чем ударной волны - настоящий. Деревянная площадка в первую же секунду разломилась - трехметровая конструкция посыпалась вниз, и с нее упала Агата.
   В первую секунду я ничего не понял, во вторую уже летел вперед.
  - Марк! - мне нужны были его скорость и ловкость, но тот не откликнулся.
  Площадка пылала, Агата лежала на земле.
  - Ты жива? Жива? - я подхватил ее на руки, оттаскивая от огня. Каким чудом я подоспел первым? К нам уже бежали люди. Один человек вырвался вперед.
  - Жива?
  - Вроде да, - у меня не попадал зуб на зуб. И вдруг в руках подбежавшего мелькнул нож. Я еле успел отскочить - видно, что-то было во мне от реакции Марка. Я почти что кинул Агату на землю, а нападающий бросился вперед.
  Бугай был здоровый, в честном бою у меня не было шансов справиться. Но Марк часто встревал в уличные драки, а я за ним смотрел. Я даже не надеялся, что мне удастся применить какой-нибудь из приемов - сам-то, дурак, не практиковался. Я просто крутанулся, так, что когда бугай ударил меня, я довел его руку - и негодяй напоролся на свой же собственный нож.
  Мне показалось, что на эту руку осевшего на землю тела я нажимал долго. Вроде вечность. На самом деле, наверно, прошло всего несколько секунд.
  - Отпусти, парень. Он мертв, по ходу, - произнес над моей головой какой-то человек.
  - Кто это был-то? - спросил кто-то из толпы. Мертвецу посветили в лицо.
  - Твою-то мать. Это ж наш пиротехник.
  - Мне сразу, - сказала какая-то женщина, - показалось, что он маньяк.
  
  В полицию меня не забрали - куча свидетелей подтвердила, что это была самооборона. Сняли показания, заставили что-то подписать - и все. Я подошел к Агате: она сидела на носилках "скорой".
  - Ты как?
  - Ушиб, ерунда. Я чувствую себя хорошо.
  - Тебя заберут в больницу?
  - Я не хочу в больницу.
  - Надо. Пусть проверят, пусть сделают рентген.
  - Я себя хорошо чувствую, - настойчиво сказала Агата.
  - Значит - домой?
  - Ты с ума сошел? Меня только что пытались убить. Мне страшно!
  Я растерялся.
  - Перевожу на литовский: давай отсюда сбежим. Я сейчас просто хочу побыть с тобой.
  
  Комната, которую я снял, находилась в мансарде. У нее был деревянный, с выступающими толстыми балками, скошенный потолок.
  - Здесь уютно, - Агата бросила сумку на стул. Наружу торчало платье - актриса в суматохе не сменила сценический костюм. Я упал на кровать навзничь, совсем без сил. Агата подошла ближе. - Помнишь, как мы в детстве придумывали сказки? Ты принц, я принцесса. Так хотелось, чтобы ты меня спас.
  - Это было в детстве... - пробормотал я.
  - А по-настоящему спас сегодня.
  Я вспомнил драку, поежился.
  - Просто повезло.
  - Мне повезло. С тобой, - кивнула Агата, садясь рядом.
  Я смотрел на ее губы - и не мог поверить, что через столько лет это все-таки произойдет.
  
  Лазарь
  
  Я смотрел на ее шею. Сонная артерия еле заметно пульсировала. Дверь заперта - я видел, как он сам запирал.
  Я умер, да. Но неизъяснимой милостью Божьей мне вновь выпал шанс покончить со злом навсегда.
  
  Вилтис
  
  Агата отскочила. Я глядел на нее и не мог понять, что произошло.
  - Вилтис, что с тобой? - видно было, что ей по-настоящему страшно.
  - Что такое?
  - У тебя сейчас сделалось такое лицо...
  - Не знаю. Может, судорога? - я так и не преуспел во вранье за много лет тренировки.
  - Не знаю. Но, честно слово, я боюсь.
  - Ты думаешь, я могу причинить тебе вред? - я натянуто улыбнулся.
  
  Лазарь
  
  Можешь.
  
  Вилтис
  
  Агата вскрикнула.
  Я обнаружил, что стою со шнуром в руках. Откуда я взял шнур? Зачем мне шнур?
  Это напомнило... как давно, еще в первом классе, у меня появился Марк. Говорили, что мой брат умер, но я знал, что это неправда. Землей засыпали тело. А он вернулся со мной.
  Я часто пытался объяснить взрослым, что происходит на самом деле, но производило это какой-то обратный эффект. Я думал, они обрадуются, что Марк жив. Но потом меня один раз выпороли, другой - мама плакала на кухне, закрывшись от всех. Я замолчал. Потом научился считать время. Потом принимал участие в шалостях Марка. И, в общем, я привык. Но все это были игры.
  - Марк, - потихоньку позвал я внутри. - Марк, послушай. Невовремя, правда. Это не смешно.
  
  Лазарь
  
  Багряный зверь. Ее глаза стали цвета багряного зверя.
  Я держал ее за шею, немного приподняв. Рисковал, конечно, тем, что медлил - не знал ведь, сколько секунд мне отпущено. Но не мог удержаться потянуть удовольствие.
  В конце концов, я так долго ее искал.
  
  Вилтис
  
  С силой я оттолкнулся от стены обеими руками, швырнув свое тело назад.
  - Агата, ты как?
  - Ты с ума сошел?!. - она забилась в угол и смотрела на меня со страхом.
  Я потянулся к ключу. Единственная мысль билась в мозгу - надо бежать.
  - Агата, прости ради бога, я все объясню тебе потом! Просто запомни... Это сейчас в моем теле был не я!
  
  Вывалился наружу, глотая ртом воздух - подкатывала дурнота. Такого мощного вытеснения я еще никогда в жизни не видел. Бегом к машине - боялся, что если хоть на минуту задержусь, у мерзавца будут шансы. Я чувствовал, как он борется. Но я его удержу! Удержу! В конце концов, ему не повезло - вселиться как раз в самого подготовленного к этому человека!
  Руки дрожали, я несколько раз уронил ключ. Показалось, это убийца пытается перехватить управление. Сжал руками виски. Удержусь.
  Наконец, мотор завелся.
  - Я не выпущу тебя! - крикнул я вслух и ударил по газам. Стремительно росло расстояние между мной и Агатой.
  
  Лазарь
  
  Ты должен когда-нибудь спать.
  Я не тороплюсь.
  
  Вилтис
  
  Как невовремя с этим моим "отпуском" получилось.
  
  Добравшись домой, я забаррикадировал дверь. Не чтобы не вошли - чтобы самому не выйти. Понимая умом, что если у меня хватило сил сдвинуть старый буфет, то хватит и у него, я все же надеялся - вдруг это хотя бы его задержит.
  Тупо сидел, смотрел в потолок. Вытеснять проще. Не-вытеснять - это значит, не отвлекаться. Не читать газету, например. Не думать о постороннем. Не спать.
  В последнем есть фокус - сознанию и телу требуется сон не одновременно. Если я додержусь до того, что практически тело уморю - мозг вырубится, и убийца не сможет моим телом воспользоваться.
  Но даже при этом я не смел загадывать очень далеко. И даже не надеялся продержаться оставшиеся двое с хвостиком суток.
  
  Я считал вслух. Разговаривал с собой. Пел.
  Убийца не давал о себе знать - видимо, затаился.
  На исходе вторых суток стало уже тяжело.
  В начале третьих позвонила Агата.
  
  На телефоне высветился ее номер - старый, со школьных времен, я и не знал, что у Агаты сохранилась эта сим-карта. Что я мог ей сказать? Что я держусь до подмоги? До Артура и Марка? Что кляну себя за взятое обещание не подглядывать?
  Трубку не взял. Не смог.
  Пришло в голову - написать. Мало ли чем все кончится, а объяснить-то надо. Нашел клок бумаги, нашел ручку и размашисто написал:
  "Самое главное: я люблю тебя, Агата".
  Что сказать ей еще?
  Что я сумасшедший? Что слышу голоса? Что любой мертвый может запросто в мою голову запрыгнуть? Что я живу по правилам, которые написал Артур, но только, понимаешь, Агата, такая неувязка получилась - он забыл пункт "Не убий". Наверное, предполагалось по умолчанию. Но с дураками, Агата, надо проговаривать все дословно. Что у меня никогда не может быть семьи. Что мой брат - жив. Хотя умер, конечно. Короче, все сложно.
  И что там, в Голливуде, когда ты вернешься назад, сделай доброе дело, потому что меня Белла просила: если сможешь, передай привет звезде "Дневников вампира". Скажи: девочка-подросток, пятнадцати лет, умерла, но до сих пор сохнет по Йену Сомерхолдеру.
  
  Лазарь
  
  - Агата! У меня мало времени. Приезжай ко мне. Это срочно. Я все объясню тебе. Я был под гипнозом. Твоей жизни угрожает опасность! Моей - тоже. Не могу больше говорить. Приедешь? Я жду. До встречи. Целую.
  
  Вилтис
  
  Когда я проснулся, было уже темно. Что-то было не так, что-то в окружающей обстановке. Возле меня на полу лежало письмо. Ровно одна строка, больше ничего не написано. Что же не так?
  Я повертел головой.
  Буфет! Тяжеленный буфет, который я толкал от кухни до двери, был отодвинут. На сердце похолодело. Он все же прорвался? Он выходил на улицу? Зачем?
  И зачем страшное - что я успел наделать?
  В дверь позвонили.
  - Вилтис! - раздался голос Агаты. - Это я.
  
  Лазарь
  
  - Агата, попробуй открыть! Я не могу! Я связан!
  
  Вилтис
  
  Я стиснул зубы, чтобы больше не заговорить. Значит, мерзавец спал и набрался сил. А я... я, напротив, чувствовал себя совершенно измотанным.
  Агата подергала дверь.
  - Вилтис, не получается! Я сейчас!
  Не знаю, куда она побежала - в машину за монтировкой? У меня осталось время, чтобы что-нибудь решить. Ну как время... отличное время. С полминуты.
  
  Лазарь
  
  Тут даже делать ничего не нужно. У тебя больше нет сил.
  Только подождать.
  
  Вилтис
  
  Я чувствовал, о чем думает этот мерзавец.
  Но я все еще мог ходить.
  Словно пьяный, на ватных ногах, я, держась за стену, осторожно поднялся.
  
  
   Лазарь
  
  Это тупик.
  Тебе все равно некуда идти.
  
  Вилтис
  
  Есть куда.
  И я решительно отвернул задвижку балкона.
  На одно решительное усилие меня должно хватить. И тогда он точно не воспользуется моим телом.
  Загремела дверь, поддаваясь. Девушка вбежала и вскрикнула.
  - Агата, прости.
  Я балансировал на самом краю балкона.
  Борьба шла за руку, которой я держался - убийца ее захватил. Я же, напротив, пытался выпрямить пальцы.
  - Что ты делаешь?! - закричала девушка.
  Я не мог ничего сказать, чтобы не тратить сил.
  И вдруг в голове раздался насмешливый голос Марка:
  - Куда это ты собрался?
  
  Марк
  
  - Меня зовут Марк.
  Агата сидела напротив меня на полу.
  - Значит, вы близнецы?
  - Да. Были ими при жизни.
  - А кто из вас со мной на свидания ходил?
  - Обычно он, - я чуть отвел взгляд.
  - Значит, оба. А целовалась я с кем?
  - Стоп. Он про это не знает ничего. Не думаю, что простит меня, если ты ему расскажешь.
  - А сам не хочешь рассказать?
  - Однозначно нет, - я улыбнулся. - Просто очень трудно жить в одном теле с человеком, с которым ты в ссоре.
  - Ты так хотел ему насолить? - спросила она.
  - Да нет. Ты мне тоже нравилась. Это позже я влюбился в другую.
  - В кого? - Агата подняла брови.
  - Неважно, - я поморщился. - Послушай, неприятно мне это говорить...
  Она посмотрела вопросительно.
  - Тебе нужно уйти. Да. Я сильнее, чем брат, но однако я тоже не всесилен.
  - Но как быть-то?
  - Мы придумаем что-нибудь, - ухмыльнулся я. - Одна голова - хорошо, а две - диссоциация личности. Я позвоню тебе. Ты узнаешь, что это был я, вот таким образом... - я дотянулся к ее уху и сообщил ей кодовое слово.
  Агата вспыхнула.
  - Вот не знаю, верить мне тебе или нет. История безумная.
  Она пошла к выходу.
  - Но ты же уже веришь.
  - С чего ты взял? - Агата резко обернулась.
  - Но... ты ведь тогда... ну не могла же ты не догадываться, что мы - два разных человека?
  
  Вилтис
  
  Как ушла Агата - я не видел. Оказалось, вырубился от перенапряжения.
  А мы остались держать семейный совет. Мы - это весь коллектив. Боюсь, что даже включая новенького.
  - Если самоубийство не рассматривается... - сказала Эльза.
  - Однозначно нет, - заявил Артур. - Вы не представляете, что делают там с самоубийцами.
  - Может, с ним поговорить как-то? Чего он к Агате пристал? - спросила Белла.
  - Поговори, - хмыкнул Марк. - Эй, ты! Как тебя зовут? Ой. Он чего-то не отзывается.
  - Перестань паясничать, - скривился я. Мне все еще было неприятно, что я не слышал, о чем они с Агатой говорили.
  - Можно корчить кислую мину. Это же полезно, спасу нет, - пожал моими плечами Марк.
  - Можешь предложить - предложи что-нибудь полезное.
  - Предлагаю. Среди нас молчит только психотерапевт.
  - Психиатр, - поправил Фрэнк.
  - Вот тем более, - согласился Марк. - Что говорит по нашему случаю медицина?
  - Медицина считает, что новую личность следовало бы купировать.
  - Это как?
  - Медикаментозно или сеансами, например, гипноза.
  - Ты сможешь? - брат продолжал расспрос.
  - Пожалуй, нет. Тут ведь какой нюанс - предположим, лекарства я пропишу. Но ведь от них я и сам вырублюсь.
  - А кто включится первым - неясно, - подвел итог Артур.
  - А если позвать стороннего специалиста? - спросила Эльза.
  - Где же его взять? - вздохнул я.
  - А у Марка в куртке, - донесла Белла, - до сих пор кое-чья карточка хранится.
  
  Гедре
  
  Я шла вдоль стены, где записана конституция студенческой республики, когда меня нагнал один из бывших студентов.
  - Госпожа Кленискайте! Я вас искал.
  - И года не прошло. Что, хочешь извиниться?
  - За что?
  - Ты не помнишь? Тогда нам не о чем говорить.
  Я двинулась прочь, но он обогнал меня.
  - Я честно не знаю, за что, но, пожалуйста, извините. Если вас обидел любой из моих "я", извините вдвойне, за то, что я об этом ничего не знаю.
  Рядом с нами на стене, куда упал мой взгляд, было начертано так:
  "Каждый имеет право понимать.
  Каждый имеет право ничего не понимать."
  И ниже:
  "Каждый может быть свободным.
  Каждый отвечает за свою свободу."
  - Я сейчас абсолютно искренен, - сказал Марк. - Мне нужна ваша помощь. Я так искренен еще никогда в жизни не был.
  
  - Вилтис, на счет три ты заснешь, - на секунду я задумалась, дают ли кушетка и блестящие часы право называться настоящим практикующим психотерапевтом. - По слову "Проснись" ты проснешься. Раз. Два. Три.
  Пациент смотрел мимо меня, пустыми глазами.
  - Я хочу поговорить с новеньким. Ты слушаешь меня?
  - Да.
  - Как тебя зовут?
  - Лазарь.
  - В чем твоя цель?
  - Убить блудницу, не допустить конец света.
  - Достойная цель, - усмехнулась я.
  Вдруг он наклонился и вперился в меня цепким взглядом:
  - Ты тоже считаешь, что цель достойная?
  - Ну, вполне. Только мне непонятно, с чего ты взял... Почему ты решил, что тебе нужна именно эта девушка?
  - Мне был знак, - с достоинством сказал он.
  - Послушай меня. Я хочу, чтобы ты понял. Ты не отдельная личность, ты порождение сознания Вилтиса. Какой-то стресс, сильная эмоция заставила Вилтиса защищаться и расщепить себя на куски. Но это неправильно. Вам надо соединиться.
  - Как это сделать?..
  - Вы разные, но у вас есть общее. Что у вас общего? Ты знаешь?
  - Да.
  - Хорошо. Слушай меня. Когда ты проснешься, вы будете одно. Проснись.
  Пациент вздрогнул, похлопал глазами:
  - Как все прошло?
  - Думаю, хорошо. Как ты себя чувствуешь?
  - Нормально.
  Он встал, прошелся.
  - Как тебя зовут?
  Парень повернул ко мне голову, улыбнулся.
  
  Лазарь
  
  - Я - Вилтис.
  Молодая профессорша казалась очень довольной собой.
  - Отлично. В следующий раз мы попробуем соединить остальных.
  - В этом нет нужды. Я теперь в два раза сильнее любого из них. Я их запер. Они мне только мешали.
  Она чуть нахмурилась.
  - Ладно, тебе виднее. Но ты в любом случае приходи. Надо закрепить результат. Не могли же мы взять и исправить все за один сеанс.
  - Почему не могли? - я перевел взгляд на распятие в углу кабинета. - На все воля Божия.
  
  Гедре
  
  Дверь закрылась за пациентом, а я осталась сидеть за столом.
  Все получилось. Я сделала это. Все получилось.
  Сила науки в признании, что субличности - это не отдельные "я". Это расщепленное состояние одного сознания. Даже если кажется, что это не так. Что нет ничего общего между печальной Эльзой и любителем розыгрышей Марком. Терапия - это слияние. Основа основ. Я все сделала правильно. У меня все получилось.
  Но откуда у меня чувство, что что-то пошло не так?
  Встала, подошла к окну, пытаясь вспомнить, кому из коллег-психиатров можно позвонить среди ночи. Мне требовался совет кого-то более опытного, а я, волк-одиночка, как на грех, уже давно ни с кем не общалась.
  Пациент стоял у машины, говорил с кем-то по телефону.
  Все было нормально. Он вел себя адекватно.
  Но тогда почему...
  Подхватила куртку и стремительно понеслась на выход.
  Надо догнать его.
  Я должна, должна немедленно переговорить с Фрэнком!
  
  Машина Вилтиса как раз поворачивала за угол. Я могла бы помахать рукой, если б захотела. Спать надо лечь, вот что. Утро вечера мудренее. Нет смысла пороть горячку.
  Зачем-то я вытащила телефон и пролистывала список контактов.
  Почему-то перед глазами стояло Рождество. Клуб, бокал коньяка, тост за откровенность. Почему я вспомнила об этом?
  Парень с текилой, справа по стойке. С юридического? Нет! Он с факультета журналистики.
  Рука нажала кнопку словно сама собой.
  - Привет, - мне хотелось провалиться сквозь землю. - Извините за поздний звонок. Вы меня, наверно, не помните... Это Гедре Кленискайте, с кафедры психиатрии. Просто больше некому позвонить. Как можно узнать, где остановилась актриса Агата Мелявите?
  
  Агата
  
  Все мои мысли были где-то не здесь. После звонка Вилтиса я не находила себе места. Ночные съемки, и без того изматывающие, превратились в пытку. Я не видела реквизита, не замечала декораций готического храма, подавала реплики, как машина. Режиссер американской стороны уже несколько раз ругал меня и предлагал взять себя в руки и собраться.
  - Стоп, снято.
  - Все, перерыв до завтра. Не дело это все, - сказал продюсер.
  - Агата! - удивленно позвал мой партнер по сцене. Тут я заметила, что в сцене был поцелуй и что я забыла перестать целоваться.
  - Извини, задумалась.
  - Да я, в общем, заметил... Отвезти тебя?
  - Нет, не надо. За мной скоро должен друг заехать.
  Съемочная площадка быстро пустела. Это был францисканский храм, уже несколько лет стоявший на ремонте; снаружи стояли лесы, а внутри было не протолкнуться от киношной техники. Длинная полоска рельс шла от выхода почти самого алтаря. Техники погасили софиты, оставив только пару маленьких ламп. Я прохаживалась по площадке, повторяя роль. Алое бархатное платье, такое жаркое в начале съемок, теперь отдавало тепло. Не хотелось идти переодеваться.
  - Ты так целовала его. Так искренне, - раздался голос Вилтиса. Я вздрогнула и обернулась.
  - Ты видел?
  - Да. Я вообще-то давно уже тут.
  - Это роль, Вил. Это всего лишь роль. То есть все понарошку, не по-настоящему.
  - А с Марком тоже была роль?
  - Как ты узнал? - мне вдруг стало холодно.
  - Рассказал кое-кто. А меня можешь так поцеловать? - он приблизился, скалясь.
  - Вилтис, перестань! - я невольно отшатнулась.
  - Актриса, - процедил он сквозь зубы, - это еще хуже блудницы.
  
  Марк
  
  - Что говорит ваша хваленая наука, господин Хэмилтон? - спросил Артур.
  - Что сейчас не время для полемических дебатов, - хмуро ответил психиатр.
  Я саданул кулаком по стене воображаемой комнаты, в которой мы находились.
  - Не поможет, Марк, - спокойно заметил Артур.
  - Но надо же хоть что-то предпринять! Хоть что-нибудь!
  - Если б у меня была хоть капля святой воды... - задумался тот. - Я бы поступил со всеми нами классически. Я бы попросту провел сеанс экзорцизма.
  
  Гедре
  
  Вбежав на съемочную площадку, я замерла. Вилтис даже не озаботился закрыть двери, но в три часа ночи некому было ему помешать. Одной рукой он держал Агату, другой приставил к ее шее острие кинжала.
  - За что? - сумела проговорить Агата.
  - Летом, два года назад. У озера, в лесу. Я видел тебя верхом на багряном звере.
  - Это был конь...
  - Неважно. Пусть конь, - он хотел сказать что-то еще, но в этот момент я закричала:
  - Марк, борись! Вас же пятеро! Соединитесь! Вы же сильнее!
  И тут Агата врезала парню локтем в солнечное сплетение.
  
  Марк
  
  - Святая вода - это любая или какая-то специальная? - спросил я.
  - Изначально это была вода просто из Иордана. Потом стали специально освящать.
  - Но теоретически? Если чисто теоретически? Это может быть просто вода, которая на территории храма?
  - Теоретически - да, - кивнул Артур.
  - А что нужно еще? Священник?
  - На самом деле - любой, кто знает текст литании.
  - Ты - знаешь? - я подошел к нему вплотную. - Ты такое уже читал?
  - Я - нет, - ответил он. - А вот мне - да. Мне читали.
  
  Гедре
  
  Схватив побежавшую девушку за локоть, Вилтис с силой швырнул ее в сторону.
  - Осторожно! - крикнула я.
  Тяжелые многоярусные конструкции, державшие софиты, покосились и посыпались, цепляя друг друга, как домино. Теперь на пути у меня находилась целая тонна аппаратуры.
  - Не встревай, - прошипел в мою сторону пациент. - Это только мое с ней дело.
  Острие клинка оставило красный след на ключице Агаты - руки у Вилтиса тряслись, и он едва держал оружие прямо.
  - Это не она, Лазарь! Не та! - заорала я.
  
  Марк
  
  - ...масса народу. Должна быть хотя бы бутылка минералки, - сказал я.
  - Мы не перехватим тело, - покачал головой Фрэнк. - Это объективно. Он сильнее.
  - Не надо перехватывать. Заблокировать. Принести воду мы попросим Гедре, - меня злило, как медленно они все соображают. - Фрэнк держит руку. Я атакую речевой аппарат. Артур читает литанию. А девочки... - я посмотрел на Белку и Эльзу. - Ну ведь вы же умеете передвигать ноги. На месте стоять точно сможете.
  
  Гедре
  
  - Вранье, - сказал Лазарь и занес кинжал.
  - Агата! Какого цвета был конь?! - это была моя последняя надежда. Я все еще не пробралась через завал.
  Парень с силой прижимал девушку к земле.
  - Конь, - она еле могла говорить, - был белый...
  - Вранье... - с легким сомнением повторил Лазарь - и тут последние конструкции обвалились. Здоровая лампа софита ударила по голове Агату. - И вот тому знак Господень, - прибавил он тоном, полным глубокого удовлетворения.
  
  Я никогда такого не видела. Пациент занес руку, чтобы нанести добивающий удар, я, перебравшись через последнюю стойку, бросилась на него, чтобы задержать... и вдруг оказалось, что это больше не нужно. Он замер, растерянно глядя по сторонам.
  Рот его нехотя открылся.
  - Госпожа Гедре... - произнесли губы. - Это Марк. Нужна хоть капля воды. Очень срочно.
  
  Я опрометью кинулась выполнять просьбу.
  - Прозвучит очень мелодраматично... - выглядело странно. Губы говорили, а левая, свободная рука, пыталась зажать рот. Я старалась не смотреть, чтобы не отвлекаться. - Но может не представиться случая вам сказать. Вы мне всегда нравились. Очень жаль, что вы меня никогда не замечали.
  Я перевернула все пакеты, все коробки. Нигде не было воды.
  - Не замечала бы - не обиделась бы тогда... Но, пожалуйста, помолчи. Я думаю.
  Где-то капала вода. И вдруг я хлопнула себя по лбу. Фонтанчик у входа со святой водой. Он, конечно, не работал. Но труба у него подтекала!
  
  С телом что-то происходило. Оно было словно в пелене. Я еще раз преодолела завалы, стараясь не пролить воду с ладони.
  - Всего несколько капель. Что делать?
  - Лей на меня...
  Я подошла поближе. И тут поняла, что одну перемену стоило заметить раньше - Лазарь перехватил кинжал в свободную руку. Но сделать с этим знанием я уже ничего не успела.
  
  Марк
  
  Небеса разверзлись. Мне так показалось. Реальность словно раскололась - столп света уходил вверх, такой же столп тьмы - вниз, а все мы находились где-то посередине. Наша темница рассыпалась, и мы все оказались вне. Мы, люди, и большой черный бес с крыльями. Артур.
  Тело Вилтиса корчилось на земле.
  - Именем Астарота, приказываю тебе - покинь тело! - прогремел голос Артура.
  - Я подчиняюсь... - прошептал Лазарь. - Подчиняюсь только имени Господнему...
  - Видит Люцифер, я не хотел этого говорить, - вздохнул бес. - Но придется. Значит, так. In nomine Patris...
  - Послушайте, - сказал голос сверху, а следом проявился ангел. - Я не могу понять, что за балаган вы тут устроили.
  Тело изогнулось дугой - и сгусток тьмы вылетел из него прочь.
  Бес стер испарину и посмотрел на ангела с укором:
  - Делаю вашу работу за вас. Ловлю вашего сумасшедшего.
  
  Гедре
  
  Я сидела возле Вилтиса. То есть на самом деле я, конечно, лежала неподалеку, но в ту сторону я старалась не смотреть. Ангел тронул меня за плечо.
  - Тебе тоже пора.
  Я обернулась. Уже не было рядом ни Беллы, ни Фрэнка, ни Эльзы. Марк сидел на коленях с другой стороны от Вилтиса и держал его за руку. Артур наклонился над Агатой.
  - Еще немного... Пусть сперва пациент придет в себя. Очень хочу узнать, чем все закончилось.
  - Я подожду, - сказал ангел. - Но советую все же не медлить. Небеса - не метро. Закроются - потом, может, и не откроются.
  - А я куда? - спросил Марк. Посланец неба задумался:
  - Вы с братом близнецы. У вас на двоих вообще как бы одна душа. Так что все будет так, как вы с ним совместно решите.
  Вилтис глубоко вздохнул и открыл глаза. Посмотрел на меня, на Марка, на ангела:
  - Что с Агатой?
  Его брат покачал головой:
  - Мы не знаем пока.
  Вилтис прикрыл глаза и отчетливо, почти по слогам, произнес:
  - Я не хочу. Жить. Без. Агаты.
  
  - Не выживет, - сказал бес. - Мне жаль. Она борется, но ее душе не хватит сил за это тело зацепиться. Я ничего не могу тут сделать. А вон тот - не станет, - он указал на ангела кивком.
  - Я, кажется, могу, - сказала я после паузы и посмотрела на Марка. - Если я правильно понимаю, у нас с ней есть кое-что общее.
  - Ты ведь создаешь мне повод... тоже остаться, - произнес он почти вопросительно.
  Кивнула.
  - Если выживу, включу это в диссер, как матчасть.
  Марк усмехнулся, кусая губы:
  - Ага. Со ссылкой на Артура как на источник.
  - Зря, - сказал ангел. - Честное слово, очень уж сложный путь вы избрали.
  
  Артур
  
  - Не представляю, как вы будете жить, - я покачал головой. - По-моему, это еще хуже, чем было. Может, приглядывать за вами первое время?
  - Не стоит, - сказала Гедре-Агата. - Давай мы теперь сами как-нибудь разберемся.
  - Точно, - ухмыльнулся парень, и я узнал знакомые интонации Марка. - У нас на четверых одна ученая степень и одно неполное высшее в области психиатрии. Если уж мы не справимся, то кто вообще справится?
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"