Однажды, когда его мать еще была беременна, на улице какая-то полоумная цыганка вдруг упала перед ней на колени и принялась истово креститься. Испуганная мать, инстинктивно прикрывая руками живот, поспешила обойти сумасшедшую и чуть ли не бегом направилась дальше. - Ангел! - прокричала ей вслед старуха. - Ангел во чреве твоем! Господь призовет его! Жди! Терпи! Ждиии! Ее крики перешли в несвязное бормотанье... Мать была перепугана не на шутку. На всякий случай, когда мальчик родился, она назвала его Гавриилом, - других ангельских имен она просто не знала. Но цыганка обманула... Он родился самым обычным мальчиком. Более того, он родился несчастным, ибо имел врожденные уродства: одна его нога была короче другой, а на спине ужасным наростом выпячивался горб. Жизнь его уже с рождения стала вечным испытанием. Отец ушел из семьи, мать едва могла прокормить сына, дети дразнили его хромым, горбуном и заикой (он сильно заикался), унижали как могли и частенько били. Рос мальчик тихим, задумчивым и каким-то внутренне неспокойным. Но Бог справедлив: когда-нибудь несчастному должно было повезти. И ему повезло. В их городок приехал известный хирург, светило медицины, и целых два дня совершенно бесплатно принимал всех страждущих. Мать не упустила случая... - Хм, - произнес светило после почти часового осмотра. - Вам, мамаша, давно следовало привезти ребенка в мою клинику. Время упущено, к сожалению. Опухоль cо спины мы конечно уберем, а вот ноги... Случай запущенный... Поскольку операцию светило обещал сделать совершенно бесплатно, уже через неделю мать с сыном вошли в дверь клиники. "Завтра, - сказал доктор, еще раз осмотрев мальчика. - Операция - завтра." В тот день она не пошла в гостиницу, она ночевала у кровати сына. Утром его увезли в операционную. А она не находила себе места - ведь она так любила свое несчастное дитя, которое за десять лет выстрадало столько, сколько не всякому человеку отводится на целую жизнь... Операция длилась почти четыре часа. Видимо, все было не так просто, как говорил профессор. Трижды она готова была умереть, когда из операционной вдруг выбегала взволнованная медсестра, скрывалась в коридорах, а возвращалась в сопровождении одного или двух человек в белых халатах... Наконец, через четыре часа вывезли на каталке спящего мальчика, чье тело, как тело мумии, было сплошь обмотано бесконечными бинтами. Следом вышел усталый, бледный, задумчивый профессор. - Все хорошо, - сказал он метнувшейся к нему матери. - Да, да, с мальчиком все хорошо. Мы удалили эту... этот... этот нарост... Странный случай... - Скажите мне правду, доктор! - воскликнула она. - Плохо, да? Он будет жить? - Жить?.. - переспросил светило. - Ах да... Несомненно!.. Впрочем... Впрочем, пойдемте... Она проследовала за ним в операционную. Он подвел ее и столику, вокруг которого тихо перешептывались пять или семь человек в белом. - Странный случай, - повторил профессор. - Взгляните сами... Люди в белом расступились, пропуская ее к столу. Там, в большом блестящем никелированном лотке лежали два маленьких, белоснежных и окровавленных крыла.