Привалов Евгений Викторович : другие произведения.

Тень ворона. Часть 3. Ничто не вечно

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Заключительная и наиболее динамичная часть романа. Здесь найдется место всему: побегу из охраняемой тюрьмы, подпольным боям на выживание, восстанию в столице, штурму крепости и многому другому.


Часть 3. Ничто не вечно.

  
   Глава 1.
  
   Сначала ее разбудили теплые лучи большого ока, пробившиеся через полупрозрачные занавески спального окна и ласково защекотавшие щеку. Она невольно улыбнулась сквозь сон и накрыла голову пуховым одеялом. Пусть уже наступило утро, и скоро придется вставать, хотелось еще немножко подремать, понежиться в уютной кровати. Пребывая в состоянии утреннего блаженства, она даже высунула пяточку из-под одеяла и еще некоторое время наслаждалась покоем, пребывая на границе неглубокого сна и яви.
   Окончательно ее разбудило задорное пение, донесшееся все из того же окна. Она скинула одеяло, потянулась всем телом и, наконец, открыла глаза. Просторную спальню заливало золотистым светом из окна, в воздухе висел аромат цветущей сирени. День обещал быть по обыкновению прекрасным, хотя в летнем Неббеторе он и не мог быть другим.
   Продолжая довольно улыбаться, девушка медленно села на кровати, потирая пальцами еще не до конца открывшиеся после сна глаза. Заливное пение раздалось вновь с прежней настойчивостью, и девушка перевела взгляд в сторону окна. На карнизе сидела маленькая желтая птаха с пышной красноватой грудкой и забавным хохолком на голове. Это была кувшинка - обычная для Неббетора птичка. Летом, во время цветения, ими полны городские парки, в особенности рядом с прудом. Кувшинка осматривала комнату маленькими, словно бусинки, глазами, вертела головкой по сторонам и вновь заливалась веселой и безмятежной трелью. В здешних местах их всегда считали символом лета. Уже скоро они соберутся в стаи и улетят южнее в поисках более теплых уголков, и на Нижнее Приморье придет осень. К сожалению, все хорошее в этом мире иметь свойство заканчиваться.
   В дверь спальни робко постучали, и, спустя мгновенье, в комнату через узкий проем протиснулась голова молодой служанки.
   - Госпожа Элиария, вы уже проснулись? - спросила она, опустив взгляд к носкам своих сандалий.
   - Асия, уже сто раз тебя просила не называть меня так! У нас не такая уж большая разница в возрасте, да и нет у меня никакого дворянского титула. Я просто гостья здесь, вот и все.
   - Ну, не скажите, - робко возразила юная девушка. - Последнее время по всему дворцу слухи ходят, что его величество намерен даровать вам титул баронессы. А впоследствии, возможно...
   Она заробела еще сильнее, а щеки залились забавным румянцем.
   - Совсем еще девчонка, глупенькая и недалекая, - подумала Элиария, а вслух произнесла. - А ты больше слушай дворцовые сплетни. Давай-ка, не стой столбом. Все уже готово?
   - Да, госпожа. Сию же секунду.
   Асия приоткрыла дверь, и в спальню вошли еще несколько служанок постарше. Они удостоили девушку уважительного поклона и, не говоря ни слова, направились в угол комнаты к широкому туалетному столику. Низко опустив головы к самому полу, они водрузили на него большую медную чашу с водой, рядом положили белоснежные полотенца и поспешили удалиться по своим делам.
   Элиария, еще раз потянувшись, все же решилась встать с теплой кровати и, подобрав низкий подол спального платья, двинулась к столику.
   - Асия, завтрак уже готов? - бросила она на ходу.
   - Да, госпожа. Все ожидают только вас.
   - Хорошо. Не знаешь случайно, чем занят сегодня его величество?
   - Не ведаю, госпожа. Но слышала, как люди шепталась, будто с утра его светлость в своей части дворца заперся. Даже охрану выставил, никого внутри не оставил. Никак дела какие-то важные решает.
   - Вот как... - безразлично бросила Элиария, усевшись за столик перед огромным зеркалом, в котором отражалась большая часть спальни. - Хорошо, можешь пока быть свободна. Сегодня я никуда не тороплюсь и приведу себя в порядок сама.
   Асия за ее спиной вновь поклонилась, вышла из комнаты и закрыла за собой двери. Теперь можно приступить к своему обычному утреннему ритуалу. Наравне с тем, как воин каждый день ухаживает за своим мечом, Элиария заботилась о своей внешности. Ее красота была не менее грозным оружием, а в некоторых ситуациях разила не в пример безжалостнее. Совсем как тогда, почти год назад.
   Она была талантливой танцовщицей, а ее имя до сих пор широко известно среди элиты. Не одно торжество в высшем обществе не могло обойтись без выступления с участием Элиарии. Ее красоте и грации рукоплескали правители всех провинций, а количество предложений о замужестве било все рекорды. От дорогих подарков, стоимость которых порой оказывалась соизмерима с казной небольших городов, ломились ящики стола. Она никогда не отказывала в своем обществе никому, кто мог оплатить его. Но никогда не заходила в этом далеко и не задерживалась дольше, чем на пару дней. Элиария была свободна, словно прилетевшая в ее спальню кувшинка и не принадлежала никому. По крайней мере, так было до недавнего времени. До того дня, как ее пригласил на празднование собственного дня рождения эрцгерцог Кеогорн, правитель Нижнего Приморья.
   Элиария опустила тонкие пальцы в прохладную и прозрачную воду, разгоняя плавающие на поверхности лепестки розы. Затем несколько раз плеснула влаги себе на лицо. Времени на обычные часовые приготовления, как выяснилось, не было. Насухо вытерев лицо хлопковым полотенцем, девушка открыла одну из своих баночек с особым кремом. За ничтожную часть такого средства, любая благородная дама готова душу отдать, а его стоимость могла вызвать у некоторых неподготовленных людей сердечный приступ. Такой крем могли позволить себе лишь избранные. Быстро втирая средство в кожу лица и рук, Элиария похлопывала себя по щекам ладошками, помогая крему поскорее впитаться. Нужно было поторопиться.
   Следом наступила очередь белила для лица и пудре из редких минеральных веществ. Совсем чуть-чуть, она не хотела выглядеть, как пустоголовые дамочки из высшего общества с мертвенно бледным лицом, словно их неделю мучили в казематах Клыка Бури. Ловкими и уверенными движениями Элиария подвела глаза сурьмой, подчеркнув кокетливый разрез глаз, щеки подкрасила киноварью, а брови - кусочком угля. Тонкие, но чувственные губы были окрашены в темно-красный цвет, напоминавший созревшую вишню. Еще один из ее секретов - крохотный тюбик, украшенный золотистыми нитями. Всего пара капель этого средства - и глаза будут блестеть и светиться так, что не устоит ни один мужчина. Завершая утреннюю церемонию, девушка капнула на палец пахнущего пряностями ароматического масла, прикоснулась им к шее с двух сторон.
   На расчесывание волос времени уже не оставалось, Элиария быстро провела по ним костяным гребешком с резной ручкой. Легкая неопрятность прически лишь дополняла ее образ. Она еще раз быстро взглянула на себя в зеркало, набросила на плечи легкую прозрачную накидку и на цыпочках вышла из спальни.
   Обеденный зал располагался на нижнем этаже, оттуда уже раздавались негромкие голоса и звяканье приносимой посуды. Но завтракать ей было пока рано, она торопилась совсем не за этим. Элиария, стараясь не привлекать к себе внимания, осторожно спустилась по лестнице. Каменные ступени были холодными, но она нарочно не надела обувь, чтобы не выдать шагов. Прижав палец к губам, велела стоявшему перед дверьми охраннику молчать и, задорно улыбнувшись в ответ на его удивленный взгляд, порхнула вниз по лестнице. Там девушка уже не кралась, а бегом пересекла пару залов, пропуская мимо ушей удивленные шепотки дворцовой прислуги.
   Наконец, перед ней оказались тяжелые двери, ведущие на нижний этаж дворца. Туда, где располагались покои эрцгерцога Кеогорна. Дверь охраняла двойка стражей с тяжелыми алебардами в руках, которые крест-накрест перекрывали вход. Бывшая танцовщица была одной из немногих, кто имел право проходить туда, поэтому решила не тянуть время, а сразу перейти к делу.
   - Простите госпожа, но проход дальше закрыт. Приказ его величества.
   - Этот приказ не касается на меня, стражник! - Элиария величественно вздернула подбородок, давай воину сразу понять, что отступать не намерена. - Я каждый день навешаю его величество, и никто доселе не осмеливался меня останавливать!
   - Еще раз просим простить нас, - потупился воин, который не мог оторвать глаз от ее груди. - Сегодня правитель выставил из своих покоев всех стражей, оставил лишь людей из личной гвардии. Было велено никого не пускать ...
   - Ты дубина, неужели не понимаешь, что этот приказ распространяется на кого угодно, только не на меня! Вы охраняете вход на нижний этаж, а не двери личных покоев, так что не берите на себя лишнего. Его светлость ждет меня, так что немедленно дайте пройти, не то до конца своих дней будете охранять покой свиней в хлеву!
   Дворцовые охранники потупились, выражая всем своим видом крайнее недоуменнее. Она не стала дожидаться, пока в их пустых головах родиться хоть какая-то мысль, просто поднырнула под алебарды и, скрипя от натуги зубами, раздвинула массивные створки. Останавливать ее так и не решились.
   Шлепая босыми ногами по полу, она пробежала через мрачный коридор. Звук ее шагов эхом разносился вокруг. На ее пути не встретилось ни одного предмета мебели - длинный коридор был абсолютно пуст. Через каждый десяток шагов она натыкалась на молчаливых гвардейцев, стоящих вдоль стен. Они были совершенно неподвижны, словно высечены из камня. Поговаривали, что эти люди могут не смыкать глаз несколько суток, а в случае опасности готовы не раздумывая отдать жизни за своего господина.
   Остановившись перед последними дверьми, ведущими в спальню и кабинет эрцгерцога, Элиария на миг задумалась, переводя дыхание. Внутрь ее могут и не пустить. Личная гвардия правителя - это не пустоголовая дворцовая стража. Они превыше всего ценят приказ господина. И уж тем более не стоит разговаривать с ними на повышенных тонах, как она делала это мгновенье назад. Девушка уже привычно за несколько мгновений кардинально сменила модель поведения.
   - Уважаемый стражник, - робко обратилась она к преградившему ей путь гвардейцу. Это был ни кто иной, как капитан личной гвардии. Он был почти вдвое выше нее и смотрел откуда-то сверху. - Неужели нет никакой возможности пройти внутрь? Доблестный воин на входе сказал мне, что его светлость никого не принимает.
   - Истинно так, госпожа, - грозно ответил воин. Лицо его оставалось абсолютно каменным, на нем не дрогнул ни один мускул. Но он был всего лишь мужчиной. Его глаза, против воли скосились на ее широко вздымающуюся после бега грудь, очертания которой легко угадывались под накидкой. На нижних этажах было холодно, и сами собой проявились острия сосочков.
   Гвардеец сглотнул, стараясь не выдавать взволнованности, но его пальцы сжали древко алебарды намного сильнее, чем того требовалось.
   - Понимаю, это приказ его светлости, а воля господина превыше всего для вас. Вы доблестно исполняете свой долг, и я искренне восхищаюсь вами. Но как же мне тогда выполнить волю его светлости? Ведь вчера он велел мне явиться к нему, как только проснусь.
   Элаирия вопросительно дернула плечами, и одна из бретелек накидки, как бы случайно, слегка съехала, обнажив полоску гладкой белой кожи. Ее одеяние, словно, готово было сползти само собой. Но она не замечала этого, умоляюще глядя в глаза гвардейца.
   - Умоляю вас, позвольте мне выполнить волю его светлости! - Глаза девушки слегка заблестели от появившихся в них слез. Она сжала своей маленькой ладошкой могучую руку воина, даже через кожаную перчатку почувствовав, как дрожат его руки.
   - Госпожа, я ... - его голос слегка сел. Он прочистил горло, кашлянув в сторону, и отвел взгляд от блестящих глаз Элиарии.
   - Умоляю вас ... - выдохнула она, медленно приближаясь к нему, словно хотела прижаться к его широченной груди.
   Капитан личной гвардии, одолевший на своем веку ни один десяток противников, известный своей непоколебимостью в бою, отступил, не в силах сопротивляться совершенно другой по своей природе силе.
   Тихо отодвинув огромный засов на дверях, воин пропустил хрупкую девушку вперед, и она впорхнула внутрь комнаты. Вновь крадясь на цыпочках, она прошла длинный коридор приемных покоев и свернула направо в личный кабинет эрцгерцога. Там девушка замерла, прислушиваясь к раздающемуся вдалеке звучному голосу правителя. Он вел беседу в своей спальне, общаясь с неизвестным собеседником. Элиария крадучись двинулась вперед, вслушиваясь в звук собственных шагов. У самых дверей она замерла и постаралась дышать как можно тише.
   - Все это зашло слишком далеко, - голос правителя раздавался совсем близко, но из-за плотно закрытых дверей его можно было разобрать с большим трудом. - Это уже давно вышло из-под контроля. Вы обещали мне безопасность, и обеспечить ее - ваша пряма обязанность, черт побери! Я выполнил свою часть сделки чертовски давно, теперь дело за вами.
   - Не стоит горячиться, мы уже работаем над этим, - собеседник эрцгерцога говорил спокойно и уверенно. Можно даже сказать, что на равных, а это могли себе позволить лишь единицы. - Совет действует быстро, а их люди как всегда прекрасно обучены.
   - Меня это волнует не больше, чем цвет дерьма собственной прислуги. Это ваша работа! Там выполняйте ее!
   - Не стоит вам повышать на меня голос, Кеогорн. Вы всего лишь эрцгерцог, правитель провинции, не более. Вы выполните то, что вам велено, а мы обеспечим вашу безопасность. На празднование Дня Свободы все должно закончиться, а ваше появление на нем может многое изменить.
   - И зачем это нужно Ордену?
   - Знание не поможет вам, а лишь навредит. Выполняйте.
   - Сучья мать, - взревел правитель Неббетора, и раздался звук разбиваемого о стену предмета.
   Он идет прямо сюда! Испуганная Элиария едва успела отскочить на пару шагов назад, прежде чем толстая дверь слетела с петель от чудовищного по силе удара. От неожиданности она упала назад и широко открытыми от удивления глазами уставилась в пылающее гневом лицо господина. Он двинулся на нее, а девушка рефлекторно заработала руками, отползая от надвигающейся на нее тени.
   - Демоны бездны, а ты что здесь делаешь? Я же велел никого ко мне не пускать! Немедля прикажу срубить голову всем недоумкам, неспособным выполнить даже такой простой приказ!
   В комнату уже вбежал капитан личной гвардии. Он присел на одно колено и, низко склонив голову, промолвил:
   - Это моя ошибка, господин. Готов понести любое наказание.
   - И клянусь своим родом, ты его понесешь! - Кеогорн с размаху пнул подвернувшийся стул, который пролетел через комнату и разлетелся от удара об стену.
   - Это только моя вина, - Элиария вскочила с пола и бросилась на шею эрцгерцога. Только сейчас она заметила, что в спальне кроме Кеогорна никого не было. С кем же он тогда вел беседу? Но задумываться над этим времени не было. - Доблестный воин не хотел меня пускать, это я настояла. Просто безумно хотела видеть тебя, прости меня, ради Элании.
   Она прижалась лбом к широкой груди и тихо заплакала, продолжая молить о прощении. Правитель Неббетора был известен своей вспыльчивостью, но он никогда не мог противостоять женским слезам. Слушая ее всхлипывания, Кеогорн постепенно успокоился и кивком головы приказал капитану гвардии убраться из комнаты. Его большие и теплые ладони легли на заплаканное лицо девушки, он поднял ее подбородок и взглянул уже совсем другими, любящими глазами.
   - Ладно, ты ни в чем не виновата. Ну все, успокойся, не гоже будущей баронессе расхаживать по дворцу в таком виде, да еще и в спальной одежде. Поднимись к себе и приготовься к завтраку, сегодня я хочу провести его с тобой.
   - О, мой повелитель, спасибо... - проговорила она и вдруг поняла, что опять ошиблась.
   - Я просил тебя бесчисленное число раз не называть меня повелителем, черт побери! Ты же знаешь, сколь ненавистно мне это слово! Я не правитель тебе и хочу, чтобы ты это уяснила! - Лицо Кеогорна вновь загорелось гневом, и девушка, на ходу бросив что-то бессвязное, выскочила из комнаты и бегом поднялась в спальню.
   Похоже, ее спокойной и размеренной жизни во дворце пришел конец. За год проживания здесь она уже успела свыкнуться с ней. Но, к сожалению, ничто не вечно в этом мире.
   Уже спустя полчаса она свистом подозвала своего ручного сокола, который всегда ждал ее сигнала рядом с окном спальни. Элиария привязала к его лапке маленькую записку и, шепнув только ей известные слова, отпустила. Сокол взмыл в небо и через секунду превратился в черную точку на горизонте. С этого момента и начался отсчет дальнейших событий.
  
   Глава 2.
  
   Поле было совершенно обычным, скорее всего, в бывшей Империи подобных сыщется бесчисленное множество. Таких же безымянных, ничем не примечательных. Но именно это было родным и знакомым с детства. Каждый холмик, каждая травинка здесь отзывалась в голове детскими воспоминаниями и теплыми чувствами. Сколько же времени было проведено здесь, сначала в детских играх, а следом в тяжелой работе.
   Хирэн Спокс сидел на корточках и руками гладил высокую траву, ковром застилающую поверхность земли, на ладонях оставался запах цветения и свежести. Аромат жизни, безмятежности. И свободы. Нигде в мире ему не было так спокойно, как здесь. Он поднялся с колен и не спеша двинулся по направлению к маячащей вдалеке деревушке. Ноги приятно щекотала трава, и Хирэн не смог сдержать улыбку. Большое око ласкало лицо, словно убеждая, что все хорошо. Так оно и было. Что вообще может быть не хорошо здесь? Он сорвал с земли травинку и сунул ее в рот, на языке появился кисловатый привкус.
   Деревенька неспешно приближалась, уже можно было различить отдельно стоящие вдалеке домики. Первым был двор местного кузнеца, который вечно находился в скверном настроении до очередной вечерней попойки. Дальше по дороге жила семья обычных крестьян. Детей у них было не счесть, и со двора вечно раздавались задорные крики. А еще через два дома Хирэна ждала та, к которой он шел.
   При мысли о любимой защемило в груди, он прижал руку к сердцу и постарался унять волнение. Что это с ним? Он же идет навстречу той, которая любит его, о большем нельзя было и мечтать. Дворы домов оказались безлюдными, но Хирэн даже не думал об этом. Зачем ему видеть кузнеца или очередного пухлого и сопливого соседского мальчишку? Ему нужна лишь одна. Та, которая уже ждала его у невысокого забора. Она совсем не изменилась, была все так же прекрасна. У Хирэна на глазах сами собой выступили слезы. Элания милосердная, как же сильно он ее любил. Готов был отдать все на свете, лишь бы всегда быть рядом с ней. Каждую секунду, каждый вздох ощущать ее рядом. Как же сильно он скучал.
   - Хирэн, это ты? - Он слышал этот родной голос сотни раз, разговаривал с ней в мыслях, и вот, наконец, нашел. Хирэн открыл рот, но к горлу подступил ком, и слова застряли внутри. Вместо них вырвался лишь невнятный, еле слышный хрип.
   - Почему ты молчишь? Тебе что, нечего сказать мне? Я любила тебя, а ты ушел и оставил меня одну. Ты больше не любишь меня?
   Что за глупости, он любил ее больше всего на свете. Хирэн пытался ответить, изо всех сил, разрывая голосовые связки, пытался сказать это. Но изо рта раздавался все тот же бессильный хрип.
   - Я ждала тебя все эти годы, надеялась, что ты вернешься. Но я не нужна тебе больше.
   И тут он вспомнил все. Воспоминания обрушились на него, словно кузнечный молот, круша на своем пути все границы сознания. Образ жены дрогнул, поплыл куда-то вдаль. Хирэн сопротивлялся, из всех сил цеплялся за него, но тот медленно и неумолимо уползал. А потом он открыл глаза.
   В ноющую спину больно впилась поверхность жесткой койки. По всем ощущениям уже наступил день, но света в камере было немного - окно было слишком маленькое. Хирэн слезящимися глазами осмотрелся и увидел с обратной стороны решетки жирного невысокого стражника с тарелкой в руках. Толстяк гнусно лыбился черными и гнилыми зубами, красные и маленькие, как у крысы, глазки противно уставились на него.
   - Чего это ты там хрипел сквозь сон? Небось, баба какая приснилась, ага? - Он довольно заржал, брызгая вокруг слюной, а его толстый живот колыхался под кожаной курткой. Наконец успокоившись, он продолжил. - Ладно, хрен с тобой. Бери жратву и можешь дальше мечтать о чем твоей пропащей душе угодно.
   Охранник сунул между прутьев решетки грязную миску с дурно пахнущей похлебкой. От одного ее вида Хирэн поморщился, в носу сам собой появился ее противный запах. Словно суют в лицо тухлую половую тряпку.
   - Что, неужто тебе наша скромная хавка не нравиться? Ну, ты уж извиняй, гость дорогой, здесь тебе не графские хоромы. Но, если хочешь что-то передать нашему повару, ты только скажи, я мигом. Как только созреешь, сразу мне говори!
   Он снова заржал и двинулся дальше по коридору. Хирэн вслушивался в удаляющиеся шаги, еще некоторое время попытался избавиться от болезненных воспоминаний о недавнем сне. Еще один шутник на его голову! Будто мало их было за шестнадцать лет. И все, как один, твердят одно и тоже. Провалиться им всем в бездну!
   Хирэн, естественно, не мог никому ни о чем сообщить. И дело даже не в том, что проку от этого было не больше, чем от молитвы Элании в безлюдных пустынных землях. Он не мог ничего говорить, поскольку уже долгие годы жил немым. Отрезанный язык - подарок от эрцгерцога Кеогорна, которым правитель Неббетора наградил его шестнадцать лет назад. Нет, он был не в обиде, выбор то был невелик. Либо доживать свой век без языка в вонючей камере, либо смерть. Второго варианта он страшился больше, чем перспективы сгнить в одиночестве. В тот момент этот вариант выглядел предпочтительней.
   Хирэн встал, привычно сгорбившись от боли в спине и суставах, подошел к бадье в углу камеры. Сдвинул тяжелую крышку и лежавшим внутри ковшом зачерпнул со дна мутной воды. От нее пахло ржавчиной и затхлостью, на дне плавали частички крошащегося дна, но выбирать было не из чего. Он сделал пару быстрых глотков и поблагодарил мысленно всех богов, что почти не может чувствовать вкусов.
   Очередной паршивый день из бесконечной череды подобных. Узник уже потерял им счет. Нет, сначала он считал, делал насечки на стене камеры, надеялся, что когда-нибудь все же увидит своими глазами синее небо над головой. Но эта надежда таяла медленно и неумолима, с каждым годом. Ей на смену приходило отчаяние, а следом апатия и безысходность. Если бы не положенные куски курицы на каждый праздник Дня Свободы, он бы даже не смог точно назвать год за окном.
   Хирэн неспешно хлебал безвкусную для него похлебку, глядя в маленькое окошко камеры. Он лучше многих знал этот архитектурный прием. Широкая, просторная камера и маленькое окно, находящееся под самым потолком, так что в него даже было не выглянуть. Вся окружающая обстановка лишний раз намекала заключенному, что весь бескрайний мир - это стены его камеры. Все остальное не для него, а единственное, что остается - вонючая похлебка, стальная кровать и смердящая выгребная яма в углу. И одиночество, от которого сходили с ума.
   Весь день он провел, бродя вдоль стен камеры и стараясь хоть как-то размять постоянно ноющие руки и ноги. Помогало это как всегда слабо, тело противилось тому, что он вынужден год за годом терпеть. После полудня мимо камеры прошла пара охранников, и узник невольно подслушал их разговор. Те болтали о новом заключенном, привезенном пару дней назад. А ведь верно! Он вспомнил, как ночью сквозь сон слышал скрип засовов соседней камеры. Значит, теперь у него появился сосед, который пока не спешил заговорить. И правильно сделал, ведь за каждое сказанное слово в этих стенах пришлось бы платить десятью ударами плетей и двумя днями в карцере. В сравнении с ним, обычная камера покажется покоями Орлиного Пика.
   Ближе к вечеру Хирэн съел очередную принесенную порцию похлебки, затем лег на спину, скрестив руки за головой, и уставившись на привычную трещину в апотолоке. Очередной день медленно близился к завершению, скоро опять наступит ночь. Он одновременно боялся и ждал ее прихода. Вновь хотелось, хотя бы во сне, увидеть лицо своей любимой, но также был и страх перед очередным тяжким пробуждением...
  
   Он вновь шел по родному полю, но на этот раз заранее знал, что все это лишь сон. Поэтому не радовался ничему, что видит вокруг, просто двигался навстречу родному дому, надеясь увидеть ее лицо. Той, которая дает ему силы продолжать жить и не сойти с ума. Она ждала его все там же, облокотившись на маленькую и покосившуюся калитку, но на это раз молчала. Что-то не так было с этими глазами. Ее рот открылся, чтобы начать свой обычный монолог, но из горла вырвался птичий крик. Ворон! Вот на что похожи это глаза!
   Хирэн вскочил и потер лицо морщинистой ладонью. Было еще совсем рано, и он решил перевернуться на другой бок, спиной к стене. Вновь раздался крик, словно узник притащил его из сна. Он открыл глаза и увидел сидящего на карнизе оконца ворона. Тот уже протиснулся между прутьями и разглядывал узника, наклонив голову чуть вбок. Интересно, откуда он здесь? Ни разу за все свое пребывание в стенах Клыка Бури Хирэн не видел ни одной живой души, кроме стражников. Тем более не слышал, чтобы в этих краях жили вороны.
   Нежданный гость, тем временем, слетел на пол и деловито отправился к решетке. Пройдя между прутьев, он свернул в сторону соседней камеры, еле слышно щелкая когтями по каменному полу.
   - Эх, если б и я мог так же легко протискиваться через решетку и лететь, куда мне вздумается, - думал Хирэн, прислушиваясь к происходящему за стеной. Но оттуда не раздалось ничего, кроме загадочного шороха. Он уже готов был вновь провалиться в сон, когда услышал то, о чем боялся даже мечтать. Тихие, размеренные удары в стену. Тук - Тук ... Тук - тук -тук ...
   Элания милосердная, его новый сосед знает местный язык перестукиванья. Неужели теперь Хирэну удастся поговорить хоть с кем то? Он бегло прокручивал в голове буквы и соответствующие им стуки. Общение в стенах Клыка Бури было строго запрещено, поэтому заключенные уже давно придумали новый способ общения между собой.
   - Здесь ... Еда ... Дерьмо ... - перевел узник и улыбнулся. Да, кормили тут действительно неважно. После некоторой паузы вновь раздался стук:
   - Время ... Здесь ... Ты ...
   Узник секунду помешкал и дрожащей от волнения рукой отстукал в стену шестнадцать медленных ударов. Гость за стеной задумался. Странно, ведь он так мечтал поговорить хоть с кем то, а сейчас вдруг осознал, что спросить то и нечего. Да и о чем может спросит один заключенный другого ?
   Хирэн все же решился и отстукал вопрос:
   - Как ... снаружи ...
   - Дерьмо ... Как ... Всегда ...
   А у его нового знакомого, оказывается, есть чувство юмора.
   - Лучше ... Чем ... Здесь ...
   - Да ... - согласился сосед. А через некоторое время добавил - Хочешь ... Уйти ...
   Что за странный вопрос? Естественно он хотел покинуть эти стены, но причем здесь его желание?
   - Жди... Верь ... - отстукал тем временем сосед.
   Смешно, а что ему еще оставалось? Узник услышал приближающиеся шаги стражника, отбежал от стены и улегся на свое место. В тот день сосед так больше и не решился начать беседу.
  
   Глава 3.
  
   В томительном ожидании пролетели еще четыре дня. К новому знакомому пару раз наведывались люди в форме стражи, выспрашивали про какие-то события, называли неизвестные имена, но сосед по камере не отвечал. Однажды его на полдня утащили вглубь помещения, там располагалась уединенная камера для допросов. Хирэн боялся, что живим беднягу уже не вернут, но под вечер его принесли обратно. Когда наступала ночь, они перебросились короткими фразами. Это оказался политический заключенный. Наверно, подозревают в каком-то заговоре или еще чем-то. К Хирэну уже давно никто не захаживал с подобными вопросами. Ему нечего было рассказывать, он находился здесь совсем по другим причинам.
   Затем сосед на пару дней вновь замолчал. Давний узник Клыка Бури не знал, о чем им можно поговорить, ведь он слишком отстал от жизни. Не имеет представления, что сейчас твориться в провинции и бывшей Империи. Просто ждал, вслушиваясь в каждый шорох из соседней камеры. И тот, наконец, прозвучал.
   - Цепь ... Нога ... Ты... - стук вырвал его из собственных мыслей, и он не сразу понял, о чем идет речь. Ах да, обычных заключенных приковывали цепью к кровати из соображений безопасности. Но Хирэн то обычным не был, и его сняли с цепи много лет назад.
   - Нет ... Давно ... Незачем ... - отстукал он в ответ.
   - Хорошо ... Ты ... готов ...
   - К чему ...
   - Готов ... уйти ...
   - Не понимаю ...
   - Ты... поймешь ... Ночь ...
   Больше Хирэн так ничего не услышал.
   Спал он неспокойно, все думал о том, что услышал от соседа. Что тот имел ввиду? Что планирует? Узник не мог знать его мыслей, но эти слова не давали ему покоя. Он ворочался с боку на бок, на пару минут проваливался в сон, но затем вновь открывал глаза.
   Тихую ночь разорвали истошные крики. Кричал его сосед так, словно с него живьем сдирают кожу. Затем крик перешел в жуткое бульканье. Хирэн вскочил с кровати и на корточках подбежал к решетке, вслушиваясь в приближающиеся шаги стражников.
   - Эй, какого хрена с тобой твориться? - раздался голос толстяка с гнилыми зубами.
   - Сердце ... - прохрипел сосед, и Хирэн впервые услышал его голос. - Щас ... кончусь ...
   - Эй, не вздумай подыхать в мою смену. Строп, тащи ключи, мать твою.
   - Не велено камеры открывать, сам знаешь. Давай я за помощью сбегаю.
   - А подыхать в мою смену велено? Сам начальнику караула докладывать будешь, почему у нас важный заключенный сдох? За его смерть нас за яйца к потолку подвешают! Оттащим к лекарю, может, сделает чего. Видишь же, он синий и трясется весь. Зараза, и помощи то не дождаться, на поверхности какая-то хрень твориться!
   Хирэн услышал звук открывающейся камеры и торопливые шаги.
   - Давай, поднимай его, а я пока цепь расстегну...
   Его слова прервал короткий крик, звуки ударов и борьбы. Что за черт там происходит? Странный хруст, снова хрип, звук падающего тела. А затем торопливые шаги. К двери камеры Хирэна подошел высокий, худой человек, лицо его было в синяках и кровоподтеках, на подбородке остались следы желтой пены. Но глаза незнакомца горели яростным огнем.
   - Вставай, пришло время ...
   Он быстро открыл дверь камеры ключом. Не иначе, как добыл его у охранников.
   - Ты Хирэн Споук? - спросил сосед. - Отвечай быстро, от этого зависит твоя жизнь.
   Узник, трясясь от страха, быстро кивнул.
   - Твой отец был главным архитектором замка Орлиный Пик? Ты ведь помогал ему! Ты помнишь ходы?
   Страшный человек задавал слишком много вопросов, Хирэн совершенно ничего не понимал. Он просто трясся, глядя на окровавленные руки своего соседа. От него шел запах смерти.
   - Послушай меня и просто кивни головой. Твой отец занимался восстановлением замка, в котором ныне обитает эрцгерцог Кеогорн. Он был величайшим архитектором, и ты также подавал большие надежды, помогал ему. И видел чертежи, не мог их забыть. Твоего отца казнили после завершения работ, хотели скрыть то, что он знал. Но они оставили в живых тебя! Ты помнишь ходы? Сможешь нарисовать их мне, когда мы выберемся отсюда?!
   Незнакомец медленно приставил толстый нож к его горлу, и Хирэн почувствовал дыхание смерти на своем лице. План подземных ходов намертво засел в его голове, он вновь и вновь прокручивал его в памяти, чтобы хоть как-то занят себя все эти годы. Бывший архитектор вновь кивнул.
   - Хорошо. Значит, все было не зря. Идем за мной.
   Сосед бесцеремонно схватил его за руку и потащил наружу. Они вышли в коридор, и, пройдя пару шагов, свернули в соседнюю камеру. Хирэн увидел одного из стражников лежащим на полу. Голова вывернута под совершенно невероятным углом, лицо было синим и опухшим. Второй, тот, что всегда смеялся над ним, лежал рядом. Его переносица была буквально впечатана в череп, из глаз и носа еще продолжала течь кровь.
   - Снимай с них одежду. Башмаки, штаны, куртку - все. В темноте мы сойдем за стражников, главное не подходить близко. Пошевеливайся, у нас мало времени.
   Хирэн дрожащими руками стаскивал форму с бездыханных людей и натягивал на себя. Куртка и штаны ему оказались велики, за время пребывания здесь он изрядно отощал, чего нельзя было сказать о воинах Клыка Бури. Но бывший архитектор не обращал на это внимания. Властный голос и взгляд незнакомца полностью подчинили его себе. Бывший сосед по камере также переоделся стражником и уже стоял в проеме камеры.
   - Время уходит. Иди за мной.
   Они побежали по темному коридору, благо большая часть занятых камер была в другой стороне и остальные заключенные еще не понимали, что происходит. Путь им перегородила толстая дверь, за которой находилась караулка. Незнакомец дал знак оставаться на месте, сам тихонько приоткрыл дверь и вошел внутрь.
   - Ну, что там случилось то? - раздался взволнованный голос стражника, затем глухой звук удара.
   Хирэн превозмогая страх, шагнул внутрь. Еще один охранник лежал на полу, зажимая руками рассеченное горло. Сосед добил его быстрым ударом в сердце, на его лице не дрогнул ни мускул. Пока бывший архитектор пытался сдержать рвоту при виде умирающего человека и запаха крови, повисшем в воздухе. Незнакомец же двинулся в угол комнаты и некоторое время копался в невысоком шкафу. Что он хотел там найти? После минуты поиском сосед извлек из нижнего ящика небольшой сверток и кивнул Хирэну.
   Они выбрались из караулки, пересекли очередной темный коридор и вышли к винтообразной лестнице, ведущей наверх.
   - Куда подевались все стражники? - думал Хирэн, поднимаясь за страшным незнакомцем. - Да их тут на каждом шагу должно быть по нескольку штук. Это же самая охраняемая тюрьма во всей бывшей Империи. Сюда издревле ссылали самых опасных для правителей преступников, заговорщиков и бунтовщиков.
   - Встань подальше от двери и постарайся не дышать, - шепнул сосед, когда они поднялись до верхнего этажа и встали напротив массивной двери.
   Хирэн выполнил его просьбу, а незнакомец, тем временем, достал из-за пояса тот самый сверток. Взяв со стены горящий факел, он лег на грязный пол и осторожно просунул полоску ткани в узкую щель под дверью. Затем аккуратно поджег и слегка дунул на тлеющий конец. Появившийся желтоватый дым неспешно поплыл вглубь комнаты. Так длилось некоторое время, от волнения бывший архитектор точно не знал сколько. Наконец, незнакомец встал, замотал рот и нос серой тряпкой и дал такую же, Хирэну. От не шел резкий, неприятный запах. Сосед осторожно отварил тяжелую дверь и вошел внутрь, бывший архитектор последовал за ним.
   Внутри находился почти десяток стражников. Они беспорядочно лежали на полу, но были в сознании. Глаза их бегали, руки хаотично хватались за воздух. Что же такого было в этом дыме? Сосед осматривал лица воинов, словно искал кого-то. Наконец, остановился возле одного из них, перевернул несчастного на спину и навис над его лицом.
   - Я сделал все, как мне и велели, - медленно промямлил охранник. - Открыл вам дверь с этой стороны и исполнил договор. Пожалуйста, не трогайте мою семью...
   - Не волнуйся. Нам незачем их убивать теперь. Ты сделал все, что нужно.
   Хирэн отвернулся, уже зная, что последует за этими словами. Какое-то безумие! Элания милосердная, столько смертей за один день! Бывший архитектор присел в угол, закрыл руками уши, и звуки его плача заглушили предсмертные хрипы стражника.
   - Уходим живее. Нельзя задерживаться!
   Голос бывшего соседа по камере вернул его к реальности. Он схватил Хирэна за руку и потащил к очередному выходу. Узник уже слабо понимал, что происходило вокруг. Быть может, он все же сошел с ума, и все происходящее - лишь плод его больного воображения? Хорошо, если так.
   Незнакомец тем временем осторожно выглянул в окно. Пару секунд он оценивал ситуацию, затем вновь рванул Хирэна за руку, и они выбежали на улицу. Это было очередным потрясением. Окружающее пространство обрушилось на бывшего архитектора, он вновь упал на землю от пьянящего запаха свободы. Боги, сколько же вокруг было места!
   - Теперь слушай сюда! - сосед оттащил его в темный угол и уставился своими горящими глазами. - Мы отвлекли большинство стражей, подожгли две из трех казармы. Поэтому, нам удалось выйти так легко. Но главные ворота все равно под охраной, и через них не пробиться. Единственный выход - прыгнуть вниз со стены, там у меня спрятана лодка.Иди за мной, не привлекая к себе внимания. На нас куртки стражи, издалека нас не заметят, но вблизи раскусят в миг.
   Прыгнуть со стен? Нет, это точно безумие! Пока долетишь до воды, успеешь произнести молитвы всем известным богам. Но думать об этом было некогда, вдалеке суетились люди, а в ночное неба уходили клубы черного дыма. Тьма вокруг озарялась столбами огня. Большая часть стражи, выстроившись в шеренгу, передавала друг другу ведра с водой, пытаясь справиться с пожарами. Они также поливали стоящее рядом здание, не давая возможность огню распространяться. Незнакомец упорно тащил Хирэна к стене, подальше от горящих казарм.
   Вдруг их окликнули справа. Бывший архитектор обернулся на голос и увидел двух охранников с оружием в руках. Они вышли из-за угла длинного здания и пытались рассмотреть, на кого же натолкнулись.
   - Какого черты вы тут делаете?
   - Двое заключенных сбежали, - ответил сосед, не задумываясь ни на минуту. - Сучьи дети воспользовались неразберихой. Надо срочно сообщить Кроту, чтобы перекрыли все выходы. Идемте, живее.
   Пока стражники пытались сообразить хоть что-то, он за пару быстрых шагов подошел к ним. Дальнейшее произошло в считанные мгновения. Сосед вдруг резко перехватил руки одного из воинов, дернул его на себя, закрываясь его телом от выстрела второго стражника. Прежде чем тот успел сообразить, как ему поступить, незнакомец ударил коленом в грудь первого воина, выхватил арбалет и разрядил в голову второго. Тот, казалось, даже не успел понять, что же произошло. Скрючившийся на земле первый стражник уже не смог защититься от мощнейшего удара в висок.
   - Помоги оттащить их в тень.
   Словно во сне, все еще не веря в то, что происходит, бывший архитектор эрцгерцога тащил на ноги бездыханные тела. Покончив с этим он огляделся- в общей суматохе их пока никто не заметил. Они были уже совсем недалеко, Хирэн слышал звуки волн, бьющих о скалы. Сосед совершенно непринужденно пошел к стене и начал взбираться по широкой лестнице рядом с прогуливающимся одиноким стрелком.
   - Эй ты, чего торчишь на стене, как хрен на блюде? - раздался его привычный хриплый голос. - Всем велено было к казармам идти!
   - Не слышал я такого приказа, ты кто вообще ... - охранник на стене был явно удивлен напором неизвестного ему человека.
   - Да клал я на то, что ты слышал. У меня приказ, чтоб все двигали помогать казармы тушить! Видишь же, сами не справимся.
   Хирэн выглянул из-за угла и увидел летящий в грудь стрелка нож. Прежде чем он успел крикнуть, его тело сбросил вниз. Звук удара о воду раздался, когда бывший архитектор уже взобрался по лестнице. Узник перевалившись через высокий борт, глянул вниз и у него перехватило дыхание.
   - Вот примерно так нам и нужно уйти отсюда. Только без ножа в сердце.
   От одного открывшегося вида у бывшего архитектора кружилась голова.
   - Выбора не остается, - на этот раз незнакомец говорил спокойно, снимая тяжелые сапоги. Хирэн последовал его примеру. - Прыгай вниз и старайся руками сохранять равновесие в полете. Тебя может размазать в лепешку от удара о воду, но если войдешь в нее прямо - она с радостью примет тебя. Я знаю, тебе есть ради чего жить. Уж постарайся. Ради нее.
   О боги, откуда он знал о ней? Хирэн на мгновенье растерялся, но незнакомец помог ему перекинуть ноги через высокий край стены, и вместе они прыгнули вниз.
   Бывший архитектор падал так стремительно, что его внутренности, казалось, выворачиваются наизнанку. Он думал, что его вырвет, но на самом деле не мог даже открыть рта. Узник нелепо взмахивал руками, пытаясь падать ровно. А затем был мощный удар о воду. Мир взорвался яркой белой вспышкой боли, и на Хирэна обрушилась тьма.
   Он будто продолжал падать, но уже медленно и спокойно. Темнота ласково открыла ему свои объятия, обещала покой и безмятежность. Странно, что раньше он боялся ее, ведь не будет больше боли, не будет страха. Не будет ничего.
   Нет! Он должен вернуться! Ради нее! Хирэн отринул тьму, и ей на смену пришла боль. Он открыл глаза, его вырвало вонючей соленой водой. Бывший архитектор скрючился от спазмов и не сразу пришел в себя. Когда агония слегка отступила, он обнаружил себя лежащим на дне мелкой лодки. Голова страшно болела, из носа и ушей шла кровь. Бывший сосед по темнице сидел впереди и мощными движениями греб в сторону от крепости, которая уже была достаточно далеко.
   - Жив? - спросил он. - Отлично, я знал, что ты не подведешь. Отдыхай, нам плыть еще не один час.
   Хирэн не мог возразить этому и тут же провалился в сон.
   Очнулся он уже утром, лежа на мягкой земле, укрытый теплым одеялом. Сосед был по-прежнему рядом, он явно не спал и выглядел жутко усталым: под глазами огромные синяки, лицо изранено. На его плече сидел ворон. Тот самый, которого бывший архитектор видел в своей камере накануне.
   - Пришел в себя? Хорошо, я уже собирался будить тебя. Пришло время вернуть долг. Я спас тебя, а ты должен зарисовать мне план Орлиного Пика. Все до мельчайших деталей. Каждый туннель, каждый секретный ход, каждый тупик и поворот. Каждый дюйм чертовый подземных туннелей!
   Хирэн попытался встать, но изможденный незнакомец прижал его к земле с такой силой, что бывший архитектор не смог пошевелить и пальцем.
   - Ты сделаешь это. А иначе я покажу тебе такую боль, что ты даже не можешь себе представить. Мне не хотелось бы этого, но время, как всегда, поджимает.
   Он протянул ему пачку пустых листов, будто вырванных из какого-то дневника и сунул в другую руку чертежный кремниевый стержень. Хирэн вздохнул, собрался с мыслями, а затем в течение четырех часов стремительно наносил на бумагу то, что хранил в своей голове десятки лет.
   Незнакомец водил глазами по бумаге, а ворон, сидевший на его плече, внимательно следил. Затем ему задавали вопросы, короткие и по существу. Узник кивал головой в ответ или отрицательно мотал головой. Вскоре сосед был удовлетворен.
   - Отлично. Просто отлично. Значит, я в тебе не ошибся.
   Он очень странно взглянул на Хирэна, и бывший архитектор вдруг понял, что его ждет. В ужасе начал отползать подальше от страшного человека, руки нащупали что-то твердое, и он стал отстукивать слова.
   - Теперь ... Хочешь .... Убить ... Меня ...
   - Извини. Я должен. Таков кодекс.
   - Пожалуйста ... Хочу ... Жить ...
   - Это выше моей воли, - устало повторил сосед. Он говорил, словно, через силу.
   На глазах Хирэна выступили слезы, руки все стучали по камню, разбивая костяшки пальцев в кровь.
   - Ничего ... В ... Жизни ... Не Надо ... Любимая ... Больше ... Жизни ...
   Сидевший на плече ворон вдруг взлетел высоко вверх, словно потеряв к ним всякий интерес.
   - Есть .... Ради... Чего ... Жить... Долго ... Очень ... Ждал ... Любимая ...
   Убийца все смотрел в глаза Хирэну, а тот не мог отвести взгляд от лезвия ножа в его руке. Зря, нож даже не двинулся, а вот стремительный удар кулаком в висок вновь выбил из бывшего узника дух.
  
   Но, как оказалось, и это было еще не все. Он вновь очнулся от ощущения легкого покачивания и запаха моря. Бывший архитектор поморщился от жуткой головной боли, попытался встать, но руки и ноги оказались связаны за спиной. Рядом сидел совершенно незнакомый человек.
   - Лежи тихо и не рыпайся, - шепнул он. - Мне велено провести тебя до самого берега на границе с Верхним Приморьем. Там мы тебя высадим. Ты ведь знаешь, куда дальше идти?
   Хирэн не мог поверить в то, что слышит. Он кивнул так сильно, что ударился лбом о пол.
   А уже вечером следующего дня, он, все еще не веря в то, что происходит, шел по тому самому полю, которое видел во сне все эти годы. Все выглядело точно также. Что вообще для него могли значить какие-то шестнадцать лет? Оно было здесь далеко до появления Хирэна и простоит еще, Элания знает, сколько. В кармане бывший узник обнаружил короткую записку, написанную резким почерком.
   - Я дал тебе самое большее, что ты мог бы получить, - писал его бывший сосед по темнице. - Шанс начать все с начала. Не подведи меня и не заставляй пожалеть о содеянном. Тебя, скорее всего, будут искать, так что бери жену и как можно быстрее уезжайте из деревни. Не говорите никому, куда поедете, даже самым близким. Если тебе дорога жизнь, сделай все именно так.
   Узник на подкашивающихся ногах вышел к родной некогда деревушке. Дом одиноко кузнеца пустовал. Естественно, он уже давным-давно отдал душу Элании, детей у него не было. С соседнего двора привычно раздался детский плач. На него смотрели удивленные лица, но он даже не пытался вспомнить этих людей. Бывший узник искал глазами свою жену.
   Она ждала его, как и во сне, только не у забора. Услышав крики деревенских и лай собак, выбежала ему навстречу. Его жена сильно изменилась за эти годы: лицо иссекли линии морщин, в волосах проявились седые пряди. Но была все также прекрасна. Даже больше, чем когда либо.
   - Хирэн, о боги, неужели это ты? Это правда ты! Ты пришел! Ты все же вернулся ко мне!
   Сколько же раз во сне он слышал этот голос! Любимая, рыдая, бросилась ему на плечи, а бывший узник Клыка Бури не мог ничего поделать, кроме как до боли щипать себя за руку, боясь снова проснуться. Но эта боль была реальной. Потому что на этот раз это был не сон.
  
   Глава 4.
  
   Заметить их мне помог Ааронг. Если б не мой верный друг, я так и прошел бы мимо, даже не подозревая, что всего в сотне шагов от меня укрылись люди. Они предусмотрительно не жгли костра и не нарушали лесную тишину громкими разговорами. Двое в серых плащах просто сидели рядом друг с другом и молча смотрели в землю, погруженные в собственные размышления. За их спинами лежали одинаковые походные сумки.
   Я шел, намеренно не скрывая своих шагов, чтобы дать им возможность услышать о моем приближении и не нервничать понапрасну. Это было скорее перестраховкой - они ждали меня. Специально выбрали именно это место, хотя мы и договаривались встретиться недалеко от тракта. Просто им так до конца и не верилось, что мне удастся отыскать их в этом лесу. Пусть он был не большой, но все-таки достаточно густой.
   Выйдя на крохотную полянку, я остановился прямиком за их спинами. Они не дрогнули, не попытались обернуться, а просто продолжали сидеть.
   - Мир шаток, а грань, удерживающая его, тонка ... - мой голос спокоен и не выражает чувств, которые зашевелились внутри при взгляде на эту двойку.
   - Только брат способен узреть ее ... - ответил один из них, а сидевший рядом закончил. - И помочь брату следовать по ней.
   Старая, как мир фраза, служившая ритуальным приветствием адептов Братства. Она была скорее данью традиции, нежели острой необходимостью. Кому в здравом уме придет в голову прикидываться тем, о ком и так знают очень немногие? Да и те, кто знают, страшатся самой мысли о таинственном Братстве.
   - Ты все же нашел нас, называющий себя Вороном, - вновь начал говорить первый, так и не повернув головы. - Мы до последнего момента немного сомневались в твоих способностях ...
   - И не могли отказать себе в удовольствии убедиться в них, - закончил второй.
   Мда, это было совсем даже не хорошо. Посыльный передал мне, что на месте встречи меня будут ждать двое, но не уточнил, кто именно. Эти два адепта были мне известны. Нет, мы никогда не виделись лично, но я прекрасно был знаком со слухами, которые их окружали. Два брата - близнеца, еще юные, но уже подающие невероятные надежды. Они были, словно, единым целым, думали вместе и даже договаривали фразы друг за другом, действовали абсолютно слажено и хладнокровно. Совершенное орудие Совета.
   - Твоя слава идет впереди тебя, Ворон. Когда-то давно, еще во время нашего обучения, мы слышали множество историй о твоих деяниях. Наставники ставили тебя в пример, учили нас планировать операции по твоим действиям...
   - Для нас большая честь - лично увидеть мастера. И непосредственно поучаствовать с тобой в этом деле.
   Мне не было дела до их слов, я просто обошел братьев и сел напротив, наконец, взглянув в их лица. Да, как и ожидалось. Они говорили хвалебные и уважительные слова в мой адрес, но на их лицах стояла легкая улыбка, больше похожая на оскал. А глаза горели испепеляющим холодом.
   О да, мне доводилось слышать истории о близнецах. Отбор, проводимый Братством при воспитании своих адептов, был суров. Из сотни мальчишек лишь десять доживали до конца обучения. И лишь пять из них проходили последнее испытание и становились адептами. Да и те, кто получил титул, не всегда допускались к основной работе. Из них получались шпионы, двойные агенты, они помогали планировать операции, готовили отходы. А те, кого допускали, редко жили дольше пары лет. Истинных мастеров, к которым причисляли и меня, можно было пересчитать по пальцам. Близнецы уверенными шагами двигались к тому, чтобы пополнить их число. Там, где другие колебались, они прорубали себе дорогу и устилали ее головами врагов. Они не испытывали ни крупицы сочувствия, не задумывались ни на мгновенье, не чувствовали абсолютно ничего. То, чего иногда так не доставало мне.
   - Время позднее, - сказал я, изучая своих коллег по ремеслу. Демоны бездны, им от силы было лет по девятнадцать. - Выдвинемся рано утром, чтобы к вечеру уже быть у стен города. Времени у нас, как всегда, немного, так что пока отдыхайте и готовьтесь.
   - У тебя уже есть план, как попасть в город?
   - Вроде того, - мой голос по прежнему спокоен, хотя от холодного взгляда двух пар одинаковых глаз становилось слегка не по себе.
   - Не посвятишь нас?- спросил близнец, ничуть не изменившись в лице, а второй привычно закончил за него. - Как-никак, Совет обязал нас действовать сообща.
   Мне стоило больших усилий, чтобы не сморщиться от этих слов. Это действительно так, хотя совместные операции были совершенно необычным для меня делом. Поэтому, решил сразу расставить все на свои места:
   - На все воля Совета, хотя мне это решение не по душе. Я нисколько не принижаю ваших заслуг, но привык действовать в одиночку. Думаю, как и вы.
   - Истинно так. Мы тоже никогда не работали в команде. Так ты сообщишь нам о плане операции? - фальшивая улыбка пропала с лица первого близнеца, и он стал абсолютно серьезен. Второй в точности копировал его мимику, даже не глядя на сидящего рядом брата.
   - Разберемся уже на месте. Пока вам не зачем знать подробности. К тому же нам предстоит еще встреча со связным. Надеюсь, он предоставит нам небезынтересную информацию.
   - Темнишь. Тебе все равно придется посвятить нас. Мы понимаем, что ты не рад нашей компании, но дело, так или иначе, предстоит сделать. Расскажи хоть о том, как провел дело в Клыке Бури. За триста лет, сколько стоит эта крепость, оттуда не сбежало ни единого заключенного. Ты первый, кому это удалось.
   - Это к делу не относиться, - ответил я, не отводя от них глаз. Это походило на игру в гляделки с опасным хищником, который намерен запугать жертву перед броском.
   - Упрямиться, - раздосадовано вздохнул первый.
   - Это нормально, брат, - ответил ему второй. - На самом деле мы и так знаем все, что необходимо. Его под видом заключенного посадили в темницу, начальник был заинтересован, чтобы он оказался по соседству с тем архитектором. Империалы любят абсолютно все, знаешь ли, а у Совета предостаточно влиятельных друзей. Свой человек в охране также был, именно он оставил для нашего друга посылку и открыл дверь изнутри, пока мы оказывали поддержку.
   Снова эта мерзкая ухмылка на их лицах. Значит, это были они.
   - Да, именно мы проникли на территорию крепости и подожгли казармы, обеспечив тебе комфортные условия для отхода. Классический прием отвлечения внимания врага ложной атакой. Получается, что это будет не первая наша совместная операция.
   - Если все знаете, зачем спрашиваете? - я успел устать от этой дурацкой игры. - Неужто, хотите завязать дружескую и непринужденную беседу?
   - Нет, что ты. Просто стараемся ближе узнать того, с кем предстоит работать.
   Они всегда говорили о себе не иначе как "мы", словно не мыслили себя друг без друга. Об их боевых навыках мне также довелось слышать. С этими парнями следовало вести себя осторожно.
   - Как уже было сказано, завтра с рассветом выдвигаемся. А сейчас нам стоит отдохнуть. Не знаю, как вы, а я чертовски устал с дороги.
   - Как скажешь. Ты главный в операции, и мы во всем на тебя полагаемся.
   Я лег на землю, положил под голову мешок и закрыл глаза, приготовившись перейти к легкой расслабляющей медитации. Чувство злости на Совет мешало мне мыслить рационально, а это было совершенно недопустимо.
   Какого черта им понадобилось привлекать близнецов? Неужели они думают, что братья могут помочь в этом деле? Не важно, против воли Совета не пойдешь. Они видят гораздо больше меня, значит, в этом был какой-то смысл.
   Спустя несколько мгновений внутренняя энергия ласково подхватила меня, унося тягостные мысли и даруя спокойствие. Я неспешно колыхался в ней, ощущая себя ничтожной песчинкой в ее бескрайнем потоке. Разум медленно накрывала пелена сна, как вдруг в голову пришла неожиданная мысль. Она меня мучила с того самого момента, как первый раз услышал о близнецах. Обряд посвящения. Последнее испытание. Как братьям удалось пройти его, ведь он всегда проводиться по одному принципу? Так же, как было и у меня. Озвучить вопрос было уже поздно, и мысли о том давнем дне перекрыли даже всепоглощающее спокойствие потока.
  
   Тропинка вверх была сплошь усеяна мелкими камнями и песком, так что ступать по ней следовало очень осторожно. Одно неверное движение - и можно запросто распрощаться с жизнью. Дорога на вершину горы очень крута, и полет вниз может оказаться очень долгим. Если конечно тебе не повезет, и не встретишься головой с острым камнем, который избавит от ненужных переживаний в полете.
   Следует ступать аккуратно, рассчитывая свой вес и стараясь всегда иметь дополнительную опору на случай, если нога все же предательски проскользнет. До вершины оставалось немного - еще минут двадцать неспешной ходьбы. Но в голову привычно пришла мысль слегка передохнуть, благо времени у меня было полно. Ведь я нарочно не двинулся южной тропой, а взбирался по только мне известному маршруту. Уже неподалеку от меня шелестело ветвями толстое дерево с забавно искривленным стволом. Взбираясь на вершину, я всегда останавливался около него, чтобы дать ногам отдохнуть и немного посидеть на изогнутом стволе.
   Наставники рассказывали нам о так называемых "местах силы". Это участки земли, где энергетические потоки переплетаются особым образом, образовывая необычные аномальные зоны. Их выдавали подобные природные явления: странно изогнутые деревья, выпирающие на поверхность камни, неизвестные звуки или отсутствие эха. Это было мое любимое место, сколько себя помню. Я даже называл его "своим". Приятно было осознавать, что у меня есть хоть что-то в этой жизни. Хоть какой-то кусочек никому не нужной дикой земли. Сколько же одиноких вечеров было проведено здесь после изнуряющих тренировок! Сколько бессонных ночей проведены под этот расслабляющий шелест моря!
   Сидя на шершавом стволе, я с удовольствием вдыхал приятный морской воздух. Далеко внизу тихо шептали волны, встречаясь со скалистым берегом. Вода сегодня была слегка зеленоватого оттенка, значит пришло теплое течение и принесло с собой целый рой мелких водорослей. Хотя, вряд ли мне перепадет шанс искупаться - день был слишком важный. Высоко в небе Ааронг громко крикнул и камнем рухнул на находящиеся в десяти шагах от меня кусты. Охота полностью заняла моего друга, я же наслаждался редкими минутами покоя, глядя на гладкую поверхность воды.
   Плечо слегка обожгло привычной болью. Черный ворон уселся на нем, бросая мне на колени окровавленную тушку горного тушканчика.
   - Спасибо, дружок, но есть мне не хочется. Можешь смело налегать сам, - улыбаясь, сказал я. Черные, как ночь, зрачки ворона удивленно уставились на меня.
   Ааронг еще некоторое время оставался без движения, видимо, ожидая, что человек все-таки передумает и отведает угощение. Но вскоре голод взял над ним вверх, он схватил бездыханное тельце и отнес на близлежащий камень. Там ворон принялся вырывать из тушки куски мяса, блаженно закатывая глаза от удовольствия.
   Уже нужно было продолжать путь, как неподалеку раздались приближающиеся шаги. Эх, похоже, сегодня меня лишат единственной радости в жизни. Я спрыгнул со ствола, сделал пару шагов и отодвинул руками широкие ветви. Навстречу вышел невысокий, коротко-стриженный мальчишка.
   - Ну и чего это ты вздумал отправиться на испытание один? - спросил он, переводя дыхание после долгого подъема. Тон его голоса был слегка обиженным.
   - Просто хотел немного посидеть на любимом месте, - пожал плечами я.
   - Да брось ты, все давным-давно уже знают о твоем питомце. И как, позволь поинтересоваться, тебе удалось его приручить?
   - Неважно. Пойдем, скоро нам надо быть в храме.
   - Ну, неужели, так сложно рассказать, ведь интересно же. Не каждый день увидишь человека с ручным вороном.
   - Можно подумать, мы вообще часто видим людей, - буркнул я и махнул своему другу рукой. - Идем. Может, когда-нибудь и расскажу тебе.
   Мы двинулись вверх по склону, направляясь к самой вершине, которая именовалась не иначе, как гора Силы. Чуть восточнее от нее вздымалась гора Духа. Еще дальше была покрыта тонкой пеленой тумана гора Жизни. Именно там располагалась цитадель Братства, где селились юные послушники и их наставники. А в середине возвышалась самая высокая и труднопроходимая вершина - гора Мудрости. Там находилась святая святых Братства - Храм Совета Девяти. Вместе эти горы образовывали безлюдные земли на юге Дрестона. На расстоянии сотен лиг вокруг не было других людей, кроме членов Братства.
   Сделав последнее усилие, мы, в конце концов, добрались до вершины и двинулись к небольшому, невысокому строению. Оно стояло здесь неведомо сколько, всем свои видом выражая мудрость столетий. Храм Посвящения окружали невысокие стены, но ворота, как всегда, были открыты. С противоположной стороны уже подходили наши братья. Они поднималась южной тропой и удивленно смотрели на парочку, вывернувшую неведомо откуда. Лица их, тем не менее, были серьезными и взволнованными. Еще бы - сегодня самый важный день в нашей жизни. Мы уселись около ворот на корточки и привычно вошли в неглубокий транс, стараясь унять волнение и обрести внутреннее спокойствие. Без приглашения наставника войти внутрь мы не смели.
   Он вышел, когда большое око достигло своей наивысшей точки. Невысокий бородатый наставник жестом пригласил войти внутрь, освобождая проход. Мы прошли дворик, поросший невысокой травой, которая была вытоптана в самой середине. Там, где обычно проходили тренировки. В невысоком храме царил обычный полумрак, мы как всегда встали полукругом у дальней стены, освобождая центральную часть для наставника. Он вошел последним, однако, встал в дверях. На некоторое время воцарилось молчание, каждый был погружен в собственные мысли. Эх, как же вокруг много места, а ведь раньше мы буквально толкались плечами во время тренировок. Тогда нас было гораздо больше десяти. Наконец, наставник последний раз обвел нас взглядом и начал свою речь.
   - Вы прошли большой путь, но дорога к совершенству не имеет конца. Это - ваше очередное испытание, но, на этом этапе обучения, оно будет последним. Прошедшие его - получат титул адептов и покинут стены храма. Их дальнейшее обучение продолжиться уже в реальных условиях. Далеко не всем из вас было уготовано дожить до этого дня. Вы - сильнейшие из себе подобных. Для последнего испытания вам понадобиться пара. Выберете того, кому больше всего доверяете, вам предстоит пройти испытание вместе.
   - Ну что ж, опять нам быть в паре! - возбужденно прошептал коротко-стриженный мальчишка, встав рядом со мной. За долгие годы обучение он стал для меня практически единственным другом. Он один из немногих, кто не сторонился меня. Был у нас, правда, еще один приятель, но он пропал пару лет назад, а мы так и не узнали, что с ним произошло. Здесь это было обычным делом.
   Оставшиеся послушники также разбились по парам, выбирая наиболее близких друзей. Что-то здесь было не так. Чувство беспокойства не давало мне покоя.
   - Хорошо, - без тени эмоции кивнул наставник, поглаживая длинную седую бороду. - Вы выбрали тех, кого можете назвать друзьями. Тех, на кого можете положиться. Именно это и является целью вашего испытания. Те, кому доведется стать адептами, не могут доверять никому, у них не может быть друзей. Они должны без тени эмоции выполнять приказы. Их рука должна быть тверда, а дух неустрашим. Вашим испытанием будет убить того, кого вы выбрали. На это вам дается ровно десять минут. По их истечению, из храма выйдут пять новых адептов Братства. Всех остальных я убью. Всех, кто откажется проходить испытание, я убью. Ваше время пошло.
   Он отвернулся и неспешно вышел из храма, закрыв за собой двери. Стук сердца, раздававшийся в ушах, звучал так громко, словно в стены храма бил таран. Руки дрожали, я все еще не верил в то, что услышал. Во взглядах юных послушников также застыло недоумение.
   - Это не может быть правдой! - крикнул длинноволосый парень, которого все звали Цурок. - Что это еще за испытание?
   Никто не поддержал его слова, все молчали, до боли вцепившись пальцами в оружие. Рукоять камы в моей руке плясала, а в голове звучал голос наставника. "У них не может быть друзей ".
   - Прости, - прозвучал голос бывшего друга, и в уши ударил звук вырываемого из ножен меча. Он атаковал меня молниеносно, но слишком прямолинейно, словно боролся с собой. Тело среагировало само, как сотни раз до этого. Привычный жар охватил меня, время замедлилось. Я извернулся вправо, уходя от удара, а рука сама собой взмахнула серпом. В зале стояла полная тишина, и каждый из находившихся в нем, услышал тихий вздох.
   - Ты всегда был быстрее меня, - прохрипел мой единственный друг, руками пытаясь зажать вспоротый живот. Между тонких загорелых пальцев текла алая кровь.
   Сил смотреть на его муки просто не было, хотелось уйти как можно дальше. Двери храма приближались ко мне, словно во сне. Испуганные мальчишки расступались передо мной, а голос в голове затмил собой все вокруг. "Они должны без тени эмоций выполнять приказы. Их рука должна быть тверда, а дух неустрашим". Когда-то давно, только начав обучение в Братстве, я догадывался, на что иду. У меня не было выбора, но только сейчас мне окончательно открылся тот путь, по которому придется следовать всю жизнь. Чьи-то чужие руки толкнул двери храма, а за моей спиной уже раздавались крики боли и звуки разрубаемым тел...
  
   Я пролежал еще некоторое время, стряхивая с себя остатки сна, словно грязь. Это были не пугающие меня видения, лишь обычные дурные воспоминания. И почему мне до сих пор не удается избавиться от них? Было еще совсем раннее утро, но спать больше не хотелось. Братья уже проснулись и сидели неподалеку. Они глядели друг другу в глаза, не произнося при этом ни звука. Мне начинало казаться, что для общения, им даже не нужно было открывать рта. Близнецы прекрасно чувствовали мысли друг друга без слов.
   - Уже встал? - не оборачиваясь, спросил первый. - Это хорошо, самое время выдвигаться.
   Наскоро перекусив, я закинул мешок за спину и все же решил задать вопрос, который не успел озвучить вчера:
   - Давно хотел спросить, как вы прошли обряд посвящения? Наверняка вы выбрали в пару друг друга, а из десяти претендентов только пятеро остаются в живых - таков закон.
   - Обычно так и бывает, - улыбнулся один из братьев. - Но в нашем случае все было иначе. Традиции тоже имеют свойство меняться.
   - В нашем случае в живых осталось лишь двое, пусть и из одной пары. Оспаривать это решение у наставника желания не было.
   Нечто подобного я и ожидал. Вдыхая приятный утренний воздух, мы направились в сторону маячащего далеко впереди горного хребта, на котором располагался величественный Неббетор.
  
  
   Глава 5.
  
   Мы двигались по старому торговому тракту, изъезженному и истоптанному тысячами ног и колес. Небольшой лесок, в котором я встретился с близнецами, оказался за нашими спинами. От него остался лишь реденький ряд деревьев по правую руку от дороги. За все время пути не было произнесено ни слова. Для братьев это было обычным делом, а я привык путешествовать в одиночестве. Ааронг кружил далеко впереди, привычно высматривая любую возможную опасность. Несколько раз нас обгоняли груженые телеги, но основной поток людей двигался нам на встречу. Лица проходящих людей были невеселыми, словно всех их объединяла одна общая проблема. Местность вокруг была ничем не примечательна, и задержать взгляд было не на чем. По обе стороны от тракта на многие лиги простилались равнины, лишь изредка иссекаемые невысокими холмами.
   Ближе к полудню мне показалось, что в воздухе потянуло легким запахом прохлады и свежести. Мы подходили к Неббетору, который в народе также называли "столицей фонтанов". Горный хребет, на котором располагалась столица Нижнего Приморья, постепенно приближался. Уже можно было разглядеть очертания высоких стен, окружающих город. С вершины хребта, скрываемым облаками, на нас взирала цель нашего путешествия - крепость Орлиный Пик. Резиденция эрцгерцога Кеогорна - правителя здешних земель.
   Ворон привлек мое внимание настороженным криком. Я прикрыл глаза и увидел его взором конный патруль, находящийся пока далеко впереди. Неббеторцы о чем-то беседовали с одиноким путником, одетым слишком недешево, чтобы путешествовать в одиночестве. Пока они были заняты, я обратился к близнецам:
   - Оружие с собой есть?
   - Разумеется, нет, - нисколько не удивившись, ответил один из братьев.
   - Хорошо. Нам навстречу едут конные стражники. Ведите себя спокойно, без лишней необходимости не произносите ни слова.
   Близнецы кивнули, не задав ни единого вопроса. Их будто не интересовало, откуда мне было известно о приближающемся патруле. Похоже, их не могло вывести из равновесия абсолютно ничего. Тем временем вдалеке раздался приближающийся топот копыт, и нам навстречу вылетел конный дозор, сопровождаемый облаком пыли. Мощные, черные, как смоль лошади, ведомые вооруженными стражниками, сделали два круга вокруг нас и остановились. Воин с нашивками десятника на груди снял шлем, тряхнул длинными светлыми волосами и бесцеремонно обратился к нам:
   - В Неббетор двигаете?
   - Куда же еще? Тут дорога одна, - спокойно ответил я. Мы еще не были в черте города и никакой официальной власти стражник не имел. К тому же мы не делали ничего подозрительного.
   - Бумаги есть? Без них можете сразу разворачиваться и валить отсюда. Только время потратите.
   - Приглашение есть, не переживай, добрый стражник, - ответил один из братьев. Он привычно ухмылялся одними губами. Близнецы встали на небольшом расстоянии друг от друга, занимая максимально эффективные позиции для атаки. Хоть бы они не наделали глупостей. Как же не люблю работать в команде! Постоянно приходиться думать о том, что собирается делать твой напарник.
   - А в чем собственно дело? - спросил я, косясь на близнецов. Те пока стояли спокойно, непринужденно смотря на неббеторцев. - Мы не нарушили ни один из законов, если только с недавнего времени не запрещено ходить по матушке-земле. По приглашению направляемся в город, оружия не имеем. Если у вас нет к нам вопросов ...
   - Будешь умничать - кончишь как все предыдущие умники. Все подступы к столице охраняются патрулями в преддверии празднования грядущего Дня Свободы. Предупреждаю сразу - на воротах усиленная охрана, а в городе особый режим. В Неббетор не пускают никого, и большинство бумажек отправляется по прямому назначению - в сортир. Если у вас не иметься весомой печати - можете сразу подтереть ей задницу!
   - Об этом не переживай, добрый стражник - вновь подал голос один из братьев. - Приятно конечно осознавать, что доблестную стражу беспокоят судьбы простых путников, но мы справимся и сами.
   - Плащи расстегните и предъявите приглашение! - десятник спрыгнул с лошади и подошел вплотную ко мне. Он бегло обыскал меня, мельком глянул на сунутую ему под нос бумагу.
   - Без золотой печати? Тогда, как было сказано, в город вас не пустят. Можете расположиться у городских стен, там уже разбит целый лагерь из таких же, как вы. Особый режим снимут через пару дней после празднования, тогда и сможете войти.
   Мы лишь кивнули ему в ответ. Десятник ловко вскочил на коня, натянул шлем, и конные двинулись дальше.
   - Что будем делать, если он говорит правду? - спросили близнецы, когда неббеторцы отъехали достаточно далеко, а дорожная пыль, поднятая в воздух ударами копыт, вновь осела на землю.
   Хороший вопрос, только вот ответа пока не было. Значит, приглашение не имеет никакой силы. Проникать в город штурмом будет лишь сумасшедший, а иных путей пока не было. Ааронг громко крикнул, вновь привлекая к себе внимание. Я прикрыл глаза и рассмотрел человека в дорогой одежде, который шел далеко впереди нас. Одинокий путник зачем-то свернул на узенькую тропинку и двинулся восточнее тракта. Интересно, чего этот тип удумал? Ворон последовал за ним, а мой друг редко ошибается в своих предчувствиях.
   - А почему бы нам не свернуть чуть восточнее, - с улыбкой спросил я братьев. Кажется, мне, наконец, удалось их хоть слегка удивить. - День сегодня, вроде неплохой. Прогуляемся немного, насладимся красотами Нижнего Приморья.
   Путник впереди двигался достаточно быстро, поэтому нужно было спешить. Быстрым шагом мы дошли до неприметной развилки и свернули за ним на узкую тропу. Она вела в неизвестные глухие места и, чем дальше мы заходили, тем больше отдалялись от тракта. Спина странника маячила далеко впереди, но я пока не решался переходить на бег, чтобы догнать его. Да и вообще пока не совсем понимал, зачем свернул за ним. Но своим ощущениям адепт был обязан доверять.
   Чувство опасности родилось сразу, как только вдалеке показалась еще одна одинокая фигура. Человек вышел из кустов, густо растущих вблизи дороги. Спустя мгновенье за ним показалась четверка таких же. Мы с близнецами переглянулись и двинулись в направлении неизвестной группы. Братья также почувствовали неладное, на лицах читалась спокойствие и решимость. Нас быстро заметили, четверка людей повернулась в нашу сторону. Когда до них оставался десяток шагов, я остановился.
   - И что же занесло сюда трех одиноких путников? - противно ухмыльнулся невысокий мужик, доставая из-за спины широкий нож. Путника в дорогом плаще он схватил за шею и развернул спиной к себе. - Шли бы себе спокойно трактом и бед бы не знали.
   - Лучшей уйдите с дороги, - сказал я, уже не надеясь особо вразумить их. Отделившаяся от главаря четверка начала неспешно обходить нас с боков. В руках у бандиты держали небольшие дубины.
   - А то что? Забьете нас походными сумками? Оружия у вас нет, патрули все конфискуют. У нас с неббеторцами вроде как небольшой уговор. Этой тропой тока дураки ходят, которым добро карманы давит.
   - Сивый, какого хрена балаболишь? Берем их и тихо сваливаем. Делов на две минуты.
   Налетчики кинулись в нашу сторону, и тут настал черед близнецов. В лицо первому полетела дубина, но он в мгновенье извернулся, перехватил руку с оружием и перекинул бандита через плечо. Нападавший рухнул на землю с такой силой, что из него, кажется, вылетел дух, и он на миг узрел врата в царство Элании. Второй управился и того быстрее, обрушив на голову вооруженного грабителя собственный ботинок.
   Не дожидаясь окончания драки, я кинулся на помощь путнику. Державший его бандит оттолкнул беднягу на землю и бросился на меня. Лезвие дважды порхнуло рядом с моим лицом, и я слегка поумерил пыл. Торопиться не следовало, парень явно знал, что делает. Тем более, что близнецы за моей спиной явно одерживали верх.
   - Не стоило вам сегодня выползать из своей норы, - сказал я, стараясь отвлечь внимание главаря. Сам же носком ботинка зачерпнул дорожной пыли и метнул прямо в лицо налетчику. Он успел отскочить и закрыть глаза, но на миг, все же, растерялся. Мне этого было достаточно. Один кувырок вперед, низкий удар по ногам, и бандит уже встретился затылком с землей, звучно крякнув от боли. Через секунду его оружие уже чувствовало прерывистое дыхание собственного хозяина.
   - Карниш благородный, - взмолился налетчик. - Братцы, не губите, заклинаю вас. Время сейчас такое, сами должны понимать. Я в страже одно время служил, остались с того времени знакомства. Решили мы в преддверии праздника срубить деньжат на приезжих людях. Их много сейчас в город идет, а стража их обыскивает, оружие изымает. Ну и к нам отправляет, кто побогаче. Не убивали мы никого, только дубинами оглушали да добро собирали. У меня семья, детки малые. Турнули меня из стражи, а другой работы сейчас не найти. Не убивал никого, Карнишем клянусь. Не губите ...
   Я убрал колено с его груди и ударил бандита рукоятью в висок. Он тихо вскрикнул и обмяк. Сзади тем временем неспешно подошли братья. Судя по всему, управившись с четырьмя вооруженными людьми, они даже не запыхались
   - Он видел слишком много, сам понимаешь, - шепнул один из них с привычной улыбкой на лице. - Кодекс велит.
   - Знаю, - ответил я, вставая с колен и отряхивая штаны от грязи. - Кодекс велит убирать свидетелей на задании, а сейчас мы всего лишь обычные путники. Как думаешь, стража обратит внимание на пять трупов в полудне пути от города? Даже если мы спрячем тела, их хватятся дружки из патруля. А так они постараются замять дело.
   - Тебе решать, - ответил близнец, равнодушно пожимая плечами. Его брат тем временем двинулся в сторону кустов, куда уже успел отползти преследуемый нами путник.
   - Выходи, добрый человек, - крикнул я, опережая действия близнеца. Мало ли, что придет ему в голову. - С бандитами мы разобрались, так что продолжим путь.
   Из кустов неспешно выполз одинокий путник, отряхивая дорогой кафтан от дорожной грязи. У него была типичная внешность для жителя пустынной провинции: длинный крючковатый нос, черные глаза и смуглый оттенок кожи.
   - Что занесло жителя славного Кшихата в здешние места?
   - Неужели так заметно? - спросил он с заметным южным акцентом. - Хотя кого я обманываю? Он меня за лигу несет чужеземцем.
   Южанин приложил руку ко лбу по пустынному обычаю и, слегка поклонившись, представился:
   - Я Ишхан из рода Ахшита. И я благодарю вас за спасение. Не знал, что здешние люди настолько гостеприимны к приезжим. В моей провинции гостя всегда пригласят в дом и предложат горячей еды.
   - Обычаи разные бывают, да и время сейчас неспокойное, - ответил я. Гость из пустынной провинции, тем временем, достал из кустов небольшой мешок, явно, доверху набитый добром.
   - Если вы не против, я хотел бы составим вам компанию до стен города, - продолжил он, произнося все звуки с привычным для его языка шипением.
   - С радостью, но тогда нам придется вернуться на тракт, - я был даже рад его компании. Так наша тройка вызовет меньше подозрений у стражи. - Зачем ты вообще двинул по этой тропе? Шел бы себе по тракту, как все.
   - Доблестные стражники спросили меня о цели моего визита. Я ответил, что направляюсь в город к своему давнему другу...
   - Они спросили тебя о деньгах?
   - Истинно так, - кивнул южанин, продолжая не понимать, куда я клоню. - Они проверили мое приглашение. Там стоит золотая печать эрцгерцога, моего давнего знакомого. Тогда-то их глава и сказал мне, что на входе мне предстоит заплатить немалый налог. Я уверил его, что денег у меня предостаточно. И меня отправили этой дорогой. Сказали, что она ведет к восточным воротам в город, через которые пускают всех достопочтимых гостей.
   - Идем обратно на тракт, - ответил я, не в силах сдержать улыбку. - В Неббеторе нет никаких восточных ворот.
   Мы вышли обратно на тракт, пройдя некоторое время по разбойничьей тропе. Выходить прямо на развилке у меня желания не было, вдруг патруль из нечистых на руку стражников ошивается в тех окрестностях.
   Ишхан все не унимался по поводу случившегося, клялся, что в их провинциях ни за что не взяли бы в стражу подобных "сынов гиены". За время нашего недолгого путешествия он рассказал мне немало интересное о своей родине. Я с удовольствием слушал о незнакомом для себя крае, даже безразличные ко всему братья с интересом впитывали его рассказы. Провинция Кшихат располагалась далеко на юге бывшей Империи, разделяемая лигами безлюдных земель, и гости из пустынных земель были совершенно нечастым явлением.
   Южанин был из знатного рода и прибыл в город по приглашению лично эрцгерцога. По его словам, у телеги с его прислугой сломалась передняя ось совсем неподалеку отсюда, и остаток пути он решил пройти на своих двоих. Это просто невероятная удача, что мы наткнулись на него. У кшихатца было приглашение с золотой печатью, и он обещал помочь нам пройти в город. Все-таки, адепт Братства всегда должен был прислушиваться к своим предчувствиям.
   Уже ближе к вечеру мы вышли к высокому обрыву, с которого открывался поистине прекрасный вид. Привычный к однообразным пустынным равнинам Ишхан тут же воздал дань Создателю на своем шипящем языке. В низине под нами, покрытой легким туманом, располагалось множество фермерских хозяйств, соединенных между собой тонкими ниточками искусственно проведенных каналов с водой. Стоя по колено в воде, там копошились сгорбленные крестьяне. Выращиваемые там злаки созревали при постоянном затоплении водой, которую спускали лишь перед сборкой. Чуть западнее по большому лугу неспешно двигался табун скота на сотню голов. Еще дальше стояла одинокая мельница, неспешно крутящая жерновами. Сверху все это напоминало огромный муравейник.
   А прямо перед нами к облакам уходила величественная гора, именуемая Хребтом Дракона. Внешне она действительно его напоминала, хотя кто мог точно знать строение скелета мифического существа? О драконах люди знали лишь по невнятным рисункам и пришедшим из древности сказаниям и песням. Возможно, когда-то огромные огнедышащие создания и жили в нашем мире, но их время давно ушло. Настала эпоха человека, нисколько не уступающего драконам в жестокости, которую им обычно приписывали.
   Большую часть Хребта Дракона занимал величественный Неббетор. Город был разделен высоченными стенами на три больших яруса, и южанин тут же поинтересовался у меня об этом.
   - Неббетор состоит из трех больших частей, - начал я свой рассказ, пока мы медленно спускались в долину. - У самого подножья располагается Нижний Город. Он, в свою очередь, делится на множество районов: трущобы, блошиный рынок, болота и еще неведомо какие. Они тебе вряд ли интересны, а я о них и сам толком ничего не знаю. Там живут преимущественно крестьяне, мелкие или разорившиеся торговцы, разнорабочие и прочая беднота. Ближе к вершине находиться Верхний Город, туда через ворота пускают немногих. Центральную его честь занимают жилые кварталы, с южной стороны располагается рыночная площадь, а с северной - парковая зона. Именно там находиться знаменитый лебединый пруд, ты наверняка о нем слышал. А у самой вершины, вон там среди облаков, можно разглядеть резиденцию твоего друга эрцгерцога Кеогорна - крепость Орлиный Пик.
   - Мда, - протянул южанин, задумчиво почесывая голову. - Я намеренно двинулся из Кшихата пешком, хотя по морю добраться было бы на много быстрее. Мне было интересно взглянуть на ваш народ, его обычаи и образ жизни. И, вынужден с прискорбием сообщить, большая часть из того, что я слышал о вас, оказывается правдой.
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Я останавливался в большинстве больших городов, вблизи которых проезжал. Пересек Дрестон, Фарлиц и Скиетар и везде наблюдал одну и ту же картину. Поселения, похожие одно на другое, как эти два брата-близнеца. Скажи мне, почему твой народ так любит превозноситься над себе подобным? В каждом городе обязательно есть квартал бедняков, живущих на отшибе. Остальные жители, кто хоть сколько-нибудь имеет за душой, считает превыше всего отделиться от остальных. Стеной, запертыми воротами - неважно. Тебе знакома притча о мелком торговце? Сначала он жил в бедности, делил последнюю лепешку хлеба с ближним, разделял с ним кров. А на другой день ему вдруг повезло, и он почел за честь перебраться за высокие стены и плевал оттуда на вчерашних друзей. Помнишь, чем он кончил?
   - Такова уж наша сущность. Превыше всего мы ценим положение в обществе и то, как мы выглядим в глазах остальных. А в вашей провинции все иначе?
   - Совершенно! У нас имеет место четкое социальное разделение. Если ты член знатного рода - ты с рождения имеешь много больше остальных. Но это не делает тебя лучше или выше их! В наших городах никто не ограждает себя стенами. Наоборот! Мы превыше всего ценим гостеприимство, и уж, тем более, нам никогда не придет в голову ограждать себя стенами от своих братьев. Большая власть дает и большую ответственность. Чем выше твой род, тем более ты зависишь от твоих подданных. В моих городах нет стен, нет запоров на дверях.
   - И вы не боитесь, что кто-нибудь заберется в дом? У вас нет убийств?
   - Разумеется, есть. Но никто не пускает кровь под покровом ночи и не бьет в спину. Это самый бесчестный поступок, и человек, поступивший так, опозорит свой род навсегда. У нас существует суд крови. Ты можешь честно вызвать своего врага и доказать ему свою правоту. Только так. А с ворами и убийцами у нас разговор короткий. Никому не придет в голову сажать их в темницу и лишать свободы. Голову с плеч, и лети себе в обитель Создателя.
   - Не знаю, возможно, ты и прав. Но история уже давно расставила все на свои места. Империя, со своим несовершенным строем, давно поглотила Кшихат.
   - Ваша Империя рухнула так же быстро, как и была создана. Вы сами уничтожили себя изнутри. А наш строй крепок, как и тысячи лет назад. Пусть формально мы и являемся провинцией, но это всего лишь слово. Мы сохранили свою веру, свой образ жизни и не прогнулись под вас.
   - Повторюсь, я не философ, чтоб рассуждать о столь высоких материях. Давай прибавим шагу, скоро начнет вечереть, а ночевать за воротами не больно-то хочется.
   Мы спустились с холма, погрузившись во влажный легкий туман. Дорога была размокшей, словно после дождя, и мы двигались, хлюпая по грязи ногами. Ишхан все не переставал восторгаться трудолюбием и умелостью местных крестьян, создавших такое "чудо света". Он был в Приморье первый раз, да и вообще впервые выбрался из Кшихата. Все для него было в новинку, нам же до окружающей действительности особого дела не было. Работающие крестьяне не обращали на нас внимания, продолжая упорно трудиться. Лишь изредка они поднимали на нас головы, стряхивали со лба рабочий пот и вновь возвращались к работе.
   У городских ворот мы встретили колонну людей и импровизированное поселение из жителей, не попавших внутрь. Они разбили лагерь вокруг городских стен, кое-кто уже жег костры. В основном люди просто лежали прямо на земле или в телегах. Очередь была длинная, но двигалась она достаточно быстро, ибо подавляющее большинство приезжих стражники сразу же разворачивали. Меньше чем через час она начала подходить к нам.
   Перед нами стоял крепкий мужик, сжимающий дрожащими руками смятую бумагу. Когда настал его черед, он протянул ее стражнику, бормоча под нос молитву. Однако, боги его не услышали. Воин лишь мельком глянул на бумагу и лениво сказал:
   - Обычная бумага, удостоверяющая твою личность, как жителя Неббетора. На время проведения праздника она не дает тебе право войти, так что проваливай на все четыре стороны.
   - Да я же всего пару недель назад по ней проходил. Ее же когда выдавали, городской канцелярий лично заверил, что по ней можно беспрепятственно проходить будет. У меня семья в городе, я всю жизнь здесь прожил. И отец мой и дед.
   - Срать я хотел на твоего отца и на деда в придачу. Здесь вон целый лагерь таких, как ты. Приказ лично эрцгерцога никого без особой печати не пускать. Закончиться празднование, тогда и пройдете в город. А доколе никого пускать не велено. Давай-давай, не задерживай.
   Мужик сжал от злости записку в кулак и уже бормотал проклятия вместо молитв. Он покорно отошел в сторону, и очередь дошла до нас.
   - Что, тоже местные? - буркнул уставший стражник.
   - Никак нет, - ответил Ишхан, уважительно поклонившись неббеторцу. - Мы бы хотели увидеть достопочтимого начальника стражи.
   - Ишь чего удумал. С чего это он захочет тебя ... - начал было воин, но увидев позолоченную гербовую печать в миг посерьезнел и кивнул нам головой.
   - И что? Нас, проживших здесь всю жизнь, исправно платящих налоги и работающих не покладая рук, не пускают, а не этих пойми кого - милости просим? - раздались возмущенные крики, но, ни мы, ни стража не обратили на них внимания.
   Охранник пару раз сильно ударил кулаком в тяжелые ворота, и в самом их углу приоткрылась маленькая дверь, ведущая, скорее всего, в караулку. Мы прошли внутрь, пригибая голову под низким потолком, и, преодолев пару небольших коридоров, оказались в тесной и мрачной комнатушке. В ней находилась пара лежанок в углу, где дрыхли сдавшие смену стражники. В середине стоял стол со свечой и початой бутылкой мутной жидкости. Сидевший за столом человек поднял на нас глаза и усталым голосом спросил:
   - Это еще кто такие? Ты кого привел Тэль?
   - У них печать гербовая... Остальных то я всех уже развернул, а этих не посмел. Сам решай, что с ними делать.
   - Гербовая, говоришь, - он внимательно изучал бумагу. Я встретился глазами с братьями, те спокойно рассматривали помещение, встав, при этом, поближе к выходу.
   - Выглядит, как настоящая, - проворчал начальник стражи, внимательно всматриваясь в наши лица. - И откуда у простых путников имеется столь весомая бумага, позвольте поинтересоваться? И по каким таким делам здесь оказался житель Кшихата?
   - Мы прибыли по приглашению лично его светлости эрцгерцога Кеогорна, - ответил южанин, продолжая при каждой фразе уважительно кланяться. - Я известный по всему миру артист и иллюзионист, а правитель Неббетора - мой старый знакомый.
   - Фокусник? Неужто, знаком с магией? - заинтересовался начальник караула, почесывая щетинистый подбородок. - Людей вашей профессии в последнее время и не сыскать вовсе.
   - Это верно. Никто не хочет иметь проблем с тайными службами. Они никак не могут понять, что наша профессия не имеет ничего общего с магией. Только ловкость рук и мастерство.
   Караульный вновь задумался. В комнату вошли еще двое в форме неббеторской стражи и встали в дверном проеме. Обстановка начала становиться слегка напряженной, и на лицах братьев появилась обычная холодная улыбка. Если нас заподозрят - стражники умрут раньше, чем успеют предпринять хоть что-то. Однако это уже будет неважно, поскольку наше дело будет провалено и живыми нам, скорее всего, не уйти
   - А в чем собственно дело? - южанин слегка терял спокойствие. - Я уже успел удостовериться, что здешние люди не отличаются большим гостеприимством. Но не верить мне, Ишхану из рода Ахшита, - это, по меньшей мере, оскорбительно. Неужели вы не верите этой бумаге?
   - Нет, бумага подлинная, это сразу видать. Да вот только грамоту то можно и с трупа снять, и у торговца купить. Откуда мне знать, что вы именно те, за кого себя выдаете? Ты говоришь, что известный артист, но твоего имени я что-то не слышал. А вы слышали, парни?
   Со всех сторон донеслось отрицательное мычание.
   - Я выступал только на своей родине и близлежащем Дрестоне. К тому же мои выступления проходят преимущественно на званных вечерах. Уважаемый начальник стражи, я бы на вашем месте все же приказал открыть нам ворота. Достаточно-то всего лишь свиснуть в свисток, - лукаво улыбнулся Ишхан.
   - Откуда ты ... - начал было караульный, захлопал себя по карманам, но искомый предмет уже был в руках южанина. Начальник стражи протянул руку к свистку, крикнув:
   - Ты что же это, язви тебя...
   Но кшихатец успел сомкнуть ладонь, и свисток пропал тем же таинственным способом, как и появился.
   - Решил кражу совершить? У начальника стражи? - Неббеторец оскалился, уже открыл рот, чтобы отдать приказ, но южанин опередил его:
   - Зачем красть, уважаемый? Все мое при мне, а твое при тебе.
   Старший караульный засунул руку в карман и вытащит все тот же свисток. Стоящие вокруг люди удивленно зашептались, а их начальник некоторое время смотрел за прыгающий из рук в руки предмет, а затем громко расхохотался.
   - Фокусник, говоришь! Ты это, поосторожнее с такими фокусами. За такие дела можно и на виселице оказаться, прежде чем люди смекнут, что к чему.
   - Показать чудо для хорошего человека - это честь, - поклонился Ишхат. Все это время мы с близнецами лишь смотрели за этим спектаклем, затаив дыхание.
   - Ладно, вижу, что вы не обычные оборвыши с большой дороги. В городе особый режим, так что я настоятельно советую вам вести себя подобающее.
   Все еще смеясь, он все же свистнул и махнул нам рукой. Стража проводила нас до ворот, которые в это время лениво открывались.
   - Черте что творится! Этого черномордого пропускаете, а нас - нет?! - толпа негодующих людей медленно двинулась в нашу сторону.
   - Идите, идите, не задерживайте. Здесь и без вас уже обстановка хуже некуда - пробормотал один из стражников, вставая перед нами и отталкивая наиболее резвых.
   Мы быстро протиснулись в щель, и ворота за нашими спинами медленно сомкнулись.
   - Ну что ж, кажется, пришло время прощаться, - развел руками я, все еще не до конца веря, что нам удалось так легко проникнуть внутрь. - Мы останемся в Нижнем Городе, у нас тут небольшие дела.
   - А я отправлюсь прямиком в крепость. Надеюсь, тамошняя стража признает меня быстрее, чем здешние тугодумы. Я благодарен вам за спасение. Если вам понадобиться что-нибудь, можете просить о чем угодно.
   - Вряд ли тебе есть чем помочь нам, - я дружески хлопнул его по плечу. - Ишхат, а все-таки, почему ты путешествуешь в одиночестве? Ты богатый человек, это видно за лигу. Не боишься нарваться на неприятности?
   - На все воля Создателя, - глубокомысленно ответил он. - Тому, кто верит, всегда придет помощь свыше.
   Я лишь покачал головой, пожелал ему удачи, и мы попрощались. Здесь наши дороги расходились. Южанин двинулся по центральной улице вверх к Орлиному Пику, а мы отправились по восточной улице, в сторону одинаковых и угловатых домиков Нижнего Города.
  
  
   Глава 6.
  
   Столицу Нижнего Приморья неспроста также называли "столицей фонтанов". Маленькие фонтанчики здесь можно было встретить, буквально, на каждом шагу, причем местные жители свято заботились о их чистоте. Не приведи Элания, чтобы какой-нибудь умник справил туда нужду или хотя бы плюнул. Наказание для подобных нарушителей было бы очень суровым. Неббетор вообще был необычно чистым городом, учитывая, что проживало здесь несколько тысяч человек, большая часть из которых не отличалась особой образованностью. Во многом этому способствовала развитая еще во времена Империи и чудом уцелевшая после войны система подземных водоканалов, объединяющая большой город. Да и воспитание неббеторцев было не в пример культурнее, нежели у жителей других крупных поселений. Они свято блюли чистоту родного города, которая славилась по всей бывшей Империи. При мысли об этом, в голову сразу закрались не самые приятные воспоминания о смердящих кварталах Оббинга - "жемчужины Свирепого моря".
   Знаменитый лебединый пруд Неббетора считали если не "сердцем", то, по крайней мере, "душой" города. Почти в каждом придорожном трактире любого крупного городка от местного певуна можно было услышать возвышенные баллады, описывающие красоты этого места. Взять хотя бы знаменитую "Лебединую верность", горячо любимую всеми без исключения молоденькими девушками. "Кристально чистые воды", "шепот ветвей на ветру", "изящная лебединая шейка" и тому подобная несусветная чушь, услышав которую, каждая малолетняя дурочка готова от избытка эмоций лишиться невинности на ближайшем сеновале.
   Я находился в этом легендарном месте третий день к ряду и, честно говоря, не понимал, что в нем такого особенного, чтобы сочинять подобную глупость уже не одну сотню лет. Пруд был не особо большим, к тому же разделялся на несколько участков, перегороженных между собой сетками. Скорее всего, чтобы лебеди не сбивались в одном месте. Причем черные птицы плавали в своей части, а белые в своей. Говорят, что если двух лебедей из одной пары разделить, они не смогут жить и умрут от одиночества. Отсюда и пошло выражение "лебединая верность". Но эта возвышенная чушь не особо меня трогала. "Кристально чистая вода" на проверку оказалась мутной и желтоватой, не говоря уж об "изящных фонтанов каскаде". Их было немного, да и расположены они были далеко друг от друга. Подводя итог, можно смело утверждать, что сказания о лебедином пруде Неббетора были очередной возвышенной глупостью, рассчитанной на тех, кто никогда не узрит ее вживую.
   Единственное, что мне здесь нравилось - идущая от воды прохлада, спасающая от жары. Я сидел на небольшой скамье, в тени высокой ивы, и наслаждался редкими минутами покоя. Посетителей вокруг было немного, что, в общем-то, и неудивительно. Это место в основном посещала знать, которой больше нечем заняться, кроме как днями напролет пялиться на лебедей, погружаясь в возвышенные думы. В преддверии празднования большая часть благородным дам осаждала лавки парикмахером и продавцов дорогой одежды. Каждая хотела переплюнуть в красоте другую, выбрасывая на ветер не одну тысячу империалов. А их высокопоставленные супруги были всецело заняты приготовлениями к празднеству, так что отдыхали здесь, по-видимому, самые ленивые.
   Через две скамейку от меня сидела совсем еще молодая дама в пышном выходном платье и не менее широкой белой шляпке. Стоящие рядом слуги осторожно подавали ей кусочки хлебной лепешки, девушка крошила ее в руках и сыпала на землю перед собой. На ее изящных пальцах, скрытых легкими ажурными перчатками, оставались маленькие кусочки, которые она с задорным смехом стряхивала следом. У ее ног уже кружила целая стайка серых утят, которые с довольным видом ухватывали крошки, без какой бы то ни было опасливости. Дама улыбалась и тянулась за новой порцией хлеба, у нее был счастливый и беззаботный вид. Она привыкла, что большинство людей с самого ее рождения также вьются у ее ног, выполняя любую прихоть и вслушиваясь в каждое произнесенное ею слово. Девушка не знала проблем в жизни, пусть ценой этому служило здоровье сотен простых людей, готовых целыми днями горбатиться на фабриках и фермерских хозяйствах, чтобы заработать для своей семьи хотя бы на такую вот лепешку.
   В подобных нелепых думах я не сразу заметил, что в моем направлении движется одинокая фигура. Свободных скамеек вокруг было предостаточно, но незнакомец направлялся именно в моем направлении. Я не показал виду, что заинтересован этим, и продолжал смотреть на плывшего неподалеку лебедя. Тот, тем временем, остановился и принялся изящно чистить клювом перья. Неизвестный гость сел рядом со мной, и боковым зрением мне удалось рассмотреть хрупкую фигуру девушки.
   - Прекрасное место, не находите? - сказала незнакомка приятным голосом, после некоторого молчания.
   - Соглашусь с вами, - ответил я, не поворачивая головы в ее сторону. - Жаль я не здешний и не успею толком оценить его красот.
   - Действительно жаль, - вздохнула девушка. - Неббетор прекрасный город и жизнь здесь также спокойна и размерена, как день в этом парке. Прибыли сюда на празднование?
   - В некотором смысле... - я ответил уклончиво. Только непринужденных светских бесед мне сейчас не хватало.
   Девушка, не поворачивая головы, ждала некоторое время, а затем таким же спокойным и размеренным голосом произнесла:
   - Мир шаток, а грань, удерживающая его, тонка ...
   - Только брат способен узреть ее и помочь брату следовать по ней.
   А вот это уже было интересно. Незнакомка оказалась связной, что было, мягко говоря, необычно. Хотя, если подумать, именно это и было ее главной задачей - не привлекать к себе внимания. Я осторожно огляделся, на расстоянии десятка шагов не было ни души. Даже дама в белой шляпе, покончив с лепешкой, неспешно направилась к выходу.
   - Рада видеть брата в этом большом городе. Очень уж давно я ни с кем не разговаривала.
   - Я бы предпочел, чтобы и эта беседа продлилась недолго.
   - К сожалению, соглашусь, - она откинула со лба короткую прядь темных волос. Ее лицо скрывала легкая полупрозрачная вуаль, но мне удалось разглядеть через нее тонкие черты лица, острый носик, губки, собранные в легкой усмешке. Она была притягательна, но не привычной красотой. Чем-то неуловимым, неосязаемым, но от этого еще более чарующим. Девушка, тем временем, продолжила. - Мне и самой не безопасно покидать стены Орлиного Пика надолго. У тебя остались деньги?
   - Нет. Последние пришлось отдать стражнику на воротах, чтобы меня пустили сюда. Он сказал, что пруд - не место для швали, вроде меня.
   - Это верно, - улыбнулась девушка. - Где же ты остановился?
   - На улице... - Я невольно поморщился. Пора уже переходить к делу, это не светский раут.
   Связная достала из-за пояса увесистый мешок, аккуратно положила возле своего бедра и пояснила:
   - Здесь хватит, чтобы снять номер в лучшем трактире города, хоть на год вперед.
   - От этого воздержусь, мне будет достаточно и обычного. Что с экипировкой?
   - Все доставлено, пусть это и стоило мне больших трудов. Я ведь не так давно в городе, не больше года. Пришлось спешно искать друзей в темных кругах, - она сама одернула себя за вновь проснувшуюся болтливость. Было видно, что она действительно соскучилась по простым беседам. - В мешочке есть небольшая карта. Маленький, нежилой дом у самых стен. С обратной стороны найдешь камень, а дальше разберешься.
   - Хорошо, перейдем к главному. Что можешь рассказать о эрцгерцоге? Только кратко и по существу. Где он обычно бывает в крепости, его привычки, время обедов и ужинов.
   - Об этом я и хотела поговорить. Не знаю даже, как и сказать. Это похоже на бред, но он намерен выступить с речью на праздновании.
   Она была права, это действительно походило на бред. Все время, пока мы добирались до города, я обдумывал способы проникновения в крепость, в очередной раз изучал наброски туннелей, полученные от бывшего узника Клыка Бури и был готов к чему угодно, только не к такому повороту.
   - Я сама была жутко удивлена, когда услышала это, - прервала мои мысли девушка. - Его светлость последние месяцы не выходил их своего кабинета, его стерегли круглосуточно. Братство пыталось внедрить своих людей в личную гвардию, но это оказалось невозможным. Их отбирают из особых людей. У них нет ни детей, ни жен, ни семьи. Ничего, чем можно было бы на них воздействовать. Их не интересуют деньги, лишь воля и безопасность господина. Пробиваться через них в замок - все равно, что в одиночку бросаться на армию. Честно говоря, я даже не представляла, как ты собирался выполнять задание. Но неделю назад мне удалось подслушать очень странный разговор. Эрцгерцог спорил с кем-то, хотя в кабинете был один. Но я ясно слышала голос, велевший ему выступить на праздновании. С тех пор он ведет себя очень странно. Стал каким-то рассеянным. Вечером он может не помнить того, что говорил утром. Очень странно...
   Что на это можно было ответить? Получается, что недели, проведенные в страшной темнице, были напрасными. Тогда почему мне об этом не сообщили? Что-то тут не складывается.
   - Понимаю твои мысли, - вновь продолжила связная. - Но эта информация точная. Эрцгерцог готовиться к выступлению, уже вовсю идут репетиции его появления. Для него соорудят специальный помост на площади. Наверняка, его огородят дополнительной линией охраны, и пройти за нее смогут лишь самые близкие к нему. Не может быть и речи, чтобы подобраться к Кеогорну на расстояние удара. Но это все равно проще, чем лезть в Орлиный Пик.
   Она была права, хотя от этой правоты на душе спокойней не становилось.
   - Слишком похоже на западню, словно тебе намеренно дали эту информацию, - размышлял я вслух. - Но это не столь важно. Если эрцгерцог будет на площади - он умрет, а все остальное не имеет смысла. Мы обязаны лишь выполнить задание и не попасться живыми. Уйти от погони или умереть там - нет особой разницы.
   - Я буду рядом с ним, - повторила связная. - Постараюсь разобраться во всем и если что, дать знак. Боюсь, меня уже начали подозревать, так что тянуть нельзя. Если что-то пойдет не так, ты должен найти человека по имени Самир. Скажи ему, что тебе прислала Элиария - он поймет. Этот человек уже много раз помогал мне, в том числе с посылкой. И он один из главных людей в этом городе по части темных дел.
   - Хорошо. Еще что-нибудь?
   - Не знаю даже... Пожалуй, что нет.
   Я еще раз кивнул, давая понять, что разговор окончен. Девушка хотела сказать еще что-то, размышляла некоторое время, но, все же, передумала и неспешно отправилась к выходу. Странное ощущение, будто мы встречались где-то. Адептов Братства учили развивать абсолютную память. Лишь раз увидев человека, его лицо навсегда оставалось в памяти. Но здесь было нечто иное, неуловимое. Спустя пару минут, я оставил эти мысли, засунул за пояс увесистый мешочек и не спеша двинулся к выходу.
   Едва выйдя за ворота парка, меня тут же подхватил водоворот из людских тел. Они бежали, кричали, толкались и создавали вокруг невообразимый хаос. Пару раз у меня пытались ухватить мешок из-за пояса, но я - не разжиревший купчишка, чтобы попадаться на подобный трюк. Спустившись по полукруглой улочке, я свернул в узкий переулок, где меня ждал один из братьев. Спустя минуту, за мной спустился второй.
   - Хвоста не было, - сказал он, оглядываясь по сторонам. Мне это было и так известно от летящего высоко в небе Ааронга.
   - Связной наконец-то явился? Сказал что-нибудь интересное? - спросил первый, проявляя необычную для себя заинтересованность.
   - Да. Похоже, план меняется, причем кардинально.
   - В лучшую или худшую сторону?
   - Пока затрудняюсь ответить. Идемте.
   Мы неспешно спустились до ворот в Нижний Город и свернули на западную улицу, ведущую в другую часть Неббетора. Улицы города были целиком и полностью заняты копошащимися людьми. Лавочники вывалили на прилавки абсолютно все товары, что скопились у них за год. Оно и понятно, лучшего времени для торговли, чем предстоящий праздник, не найти. Из каждой таверны раздавались пьяные крики любителей отмечать славный праздник уже накануне. Наша небольшая компания поднимались по узким улочкам, направляясь к рыночной площади.
   А там работа просто била ключом. Большинство торговых палаток спешно переносили, освобождая центральную часть. Подступы к ней уже охранялись вооруженными людьми, за их спинами виднелась выстраиваемая на освободившемся пространстве арена
   - И зачем мы сюда пришли? - спросил один из близнецов. Я уже давно потерял надежду научиться хоть как-то различать их.
   - Пробовали хоть раз в жизни знаменитые неббеторские булочки? Считайте, что у вас наконец-то появилась такая возможность.
   Я подошел к лавке пекаря, которую выделяла из общей массы огромная вывеска в виде кренделя и ни с чем не сравнимый запах свежей выпечки. Он разносился вокруг, лучше любого зазывалы приглашая отведать этого кушанья. Толстый и усатый пекарь попросил за три булки целых пол-империала, но спорить с ним желания не было. Во-первых, цены драли абсолютно все, и с этим ничего нельзя было поделать. А во-вторых, другого такого не найти, да и не было у меня такого желания.
   Братья спокойно отреагировали на протянутые им булки, но стоило им откусить по кусочку, как на одинаковых лицах тут же появились блаженные улыбки. Выпечка была необычайно мягкая и еще теплая. Внутри оказался нежный сливочный крем, а сверху сладкая присыпка. Мы встали у крайнего к площади дома и с аппетитом ели это произведение кулинарного искусства.
   - Эрцгерцог собирается присутствовать на праздновании, - непринужденно сказал я, прожевывая очередной кусок. Вокруг было шумно, и услышать нас не могли. Можно даже слегка улыбнуться, чтобы со стороны это походило на компанию болтающих приятелей. - Есть возможность сработать здесь.
   Близнецы переглянулись, но промолчали.
   - Площадь, скорее всего, огородят. Не может быть и речи, чтобы подобраться к нему вплотную. Дорога от крепости до рынка одна, ее тоже перекроют. Сделать дело возможно только здесь. Слышал, один из вас прекрасно работает на расстоянии. Пригляди пока место, - я доел булку и облизывал с пальцев оставшуюся присыпку, при этом не забывая непринужденно поглядывать по сторонам. В общей суматохе не нас не обращали совершенно никакого внимания.
   - Тут всего пять высоких домов, с крыш которых простреливается площадь. Мне больше по душе вон тот, - один из близнецов кивнул на дом, который мне и самому приглянулся. Пусть он стоял дальше других от помоста, зато был самый высоким, да и обзор с него открывался гораздо лучше.
   - Принимается. Здесь мы еще успеем побывать, и не раз, так что наведаемся ка еще в одно место. Мне обещали, что там нас ждет много чего интересного.
   Мы вновь двинулись в обратном направлении, обходя прущих нам на встречу людей. Через полчаса неспешной прогулки по городу, нужный дом был найден. Переулок был тихий и безлюдный, как и сказала связная. Мысль о том, что все это странно пахнет, не давала мне покоя. Близнецы же решали более насущные проблемы.
   - Точка хороша для обстрела, - шепнул мне тот, которого называли мастером лука. - Но это понятно не только нам. Наверняка ее будут охранять, и смотреть за ней наиболее пристально. Убрать наблюдателей на крыше не будет проблемой, но для выстрела понадобиться время. Для работы на таком расстоянии понадобиться восьмидесяти футовый лук, не меньше. Быстро выстрел не сделать, а еще нужно будет прицелиться и просчитать ветер. Меня успеют снять до того.
   - Значит, придется отвлечь их внимание. Это я возьму на себя. Затешусь в толпу, подойду максимально близко, и брошу шумовую бомбу. Охрана отвлечется, и у тебя будет необходимое время. Главное - тебе не подкачать, а твой брат поможет мне с отходом. Сегодня ночью еще раз сходи на место. Прикинь, как и где лучше забираться, как лучше стрелять. Да ты лучше меня все знаешь. После дела затеряемся в городе. Уйти вряд ли удастся, но в многотысячном Неббеторе отыскать нас будет не просто. Если надо, полезем в канализацию. Нам не впервой, верно?
   Пока братья продолжали активно соображать и обговаривать мелкие детали операции, я обшаривал стену руками, стараясь найти нужный камень. Руки уже успели пропитаться пылью, прежде чем один из них, наконец, поддался. За ним обнаружился старый запорный механизм, который я и повернул. Раздался глухой щелчок, и в стене приоткрылась еле заметная щель прохода, ведущего под землю.
   - Вот и наш подарок к Дню Свободы, - усмехнулся я, вставая с колен. Близнецы, как и ожидалось, были не особо рады.
   - Подобраться к помосту также будет непросто. Даже подступы к нему будут охраняться личной гвардией, и пройти туда смогут лишь приближенные. Как ты намереваешься подойти?
   - Тем, кто верует, всегда приходит помощь свыше, - я не отказал себе в удовольствии лишний раз подколоть братьев. Да, это было глупо, но уж очень мне была не по душе их компания. - Главное верить в волю Создателя.
  
   Глава 7.
  
   Дни до празднования тянулись в томительном ожидании. Мы с братьями еще несколько раз приходили на площадь, наблюдали за развернувшейся там работой, изучали и запоминали ближайшие переулки и возможные пути отхода. В тайнике с избытком нашлось все необходимое для дела. Близнецы отыскали тяжелый дрестонский составной лук из черного дерева и, пристреляв его ночью, остались довольны. На полученные от связной деньги мы сняли недорогую комнату и прикупили приличную одежду, чтобы стража поменьше обращала на нас внимание. Город также преображался, готовясь к знатному торжеству. Дома вдоль центральных улиц украшались флагами с гербом Нижнего Приморья, старые и покосившиеся лачуги в спешке ремонтировали. Немудрено, ведь ожидалось прибытие многих высокопоставленных гостей, и членам городского совета хотелось выглядеть в их глазах подобающе. Обычная показуха, которую так любят все приближенные к власти люди.
   Наконец, медленно и неотвратимо наступил долгожданный День Свободы. Братья ушли еще на рассвете, не сказав мне ни слова. Незачем, все и так уже оговорено множество раз, каждый знал свою роль и место в готовящейся операции. Я встал с сильной головной болью и потратил целый час на медитацию, чтобы унять ее и привести себя в порядок. Кажется, ночью опять дали о себе знать мучительные видения, но это было уже не важно. Сегодня ничто не сможет меня отвлечь.
   За пару часов до полудня я вышел из комнаты, в котором не осталось ни одной нашей вещи. Если стража вдруг нагрянет сюда, им не за что будет зацепиться. Мы вписались в номер под вымышленными именами и единственное, что связывало нас этим трактиром - это лица. Но трактирщик был стар и подслеповат, так что вряд ли запомнил их. А соседей у нас не было.
   На улице меня встретил не совсем обычный для такого времени года сильный ветер. Мда, не самое приятное начало. Это вносило значительные коррективы в полет стрелы, а близнец должен попасть с одного раза, ибо второго шанса уже не будет. Пусть в тайнике и нашлась емкость с сильным ядом, которым будет смазан наконечник стрелы. Хватит и одной царапины, чтобы лишить его светлость жизни, но даже ее еще следует нанести.
   Улицы были заполнены копошащимся народом. Многие уже успели набраться по славному поводу и валялись на земле, распевая победные песни на всю округу, но стража быстро находила таких умников и утаскивала куда подальше. Сегодня ничто не должно нарушать торжественного облика города.
   Первая линия охраны мне встретилась уже на воротах в Верхний Город. Вежливые стражники в начищенной форме выискивали в общей массе проходящего народа всех, кто выглядел неподобающее. Всем остальным стоящие неподалеку девушки в слегка вызывающих нарядах надевали на шею подарочный амулет из морской ракушки. Вообще-то, символом Нижнего Приморья был жемчуг, но кто в здравом уме решит дарить его жителям? Хватит с них и такого.
   Второй кордон стражи на подступах к площади мне также удалось преодолеть достаточно просто. Воины не пропускали дальше лишь пьянчуг и откровенную бедноту. В новой одежде я походил на преуспевающего торговца или банкира, так что ко мне вопросов не возникло. На площади царил настоящий хаос, и кого здесь только не было: канатоходцы, метатели ножей, барды и менестрели, шуты и скоморохи, акробаты и южные факиры, и еще черт знает кто. Отовсюду слышались, крики, смех, звуки музыки и общего празднества, многие уже пустились в пляс.
   Справа от меня раздался крик, перекрывающий даже шум вокруг.
   - Чудо из чудес! Такого вы не увидите больше нигде! Фокус, не имеющий аналогов!
   Кричал тощий мужик в огромном рыжем парике, цветных штанах и размалеванным лицом. Он стоял на широкой бочке и, размахивая руками, зазывал к себе людей. Вокруг уже успела собраться шумная компания, а он продолжил, обращаясь к толстому купчишке:
   - Уважаемый господин, прошу вашей помощи. Мне нужен всего один империал, и вы узрите чудо, которого не видели ваши деды и не увидят даже внуки!
   Торгаш насупился, но стоящие рядом люди зашумели и начали подталкивать его в бока. Всем хотелось увидеть чудо. Толстяк некоторое время помялся и, кряхтя от недовольства, протянул шуту монету. Тот сунул ее в карман и, как ни в чем не бывало, отвернулся от пухлого купца.
   - Эй ты, уродец! А ну показывай чудо, мать твою! - захрипел недовольный толстяк.
   - Так, а вы все его сейчас и увидели! - лукаво улыбнулся шут. - Где еще можно узреть картину, как КУПЕЦ отдает империал неизвестному за просто так? Чудо из чудес, что уж тут говорить!
   Кто-то в толпе крякнул от смеха, но их перебил вой толстяка, пытающегося силой стряхнуть шута с бочки и вернуть монету. Сдается мне, с подобными шутками этот весельчак долго не протянет.
   Ладно, это уже его проблемы, сегодня жителям города предстоит увидеть и нечто более занимательное. Я прошел дальше, обойдя искусно жонглирующего ножами мужика с голым торсом, вежливо отказался от предложения молоденькой девчушки разделить с ней танец и отступил подальше от смуглого факира, выдохнувшего изо рта столб пламени. Моей целью была третья линия стражи. Наконец, шумные компании остались за спиной, и, ближе к середине площади, мне преградили путь воины в парадных доспехах, державшие в руках алебарды.
   - Дальше могут пройти лишь ближайшие гости, - на удивление уважительно сказал один из них, но я уже увидел знакомую спину.
   - Ишхан!
   Южанин обернулся, и лицо его залилось абсолютно искренней радостью.
   - О, дорогой друг! Тебя и не узнать в этом одеянии!
   Он и сам выглядел совершенно по-другому. Легкий кафтан из кшихатского шелка, который южане носили даже в самую сильную жару, на шее и пальцах дорогие украшения. Гость из пустынной провинции наклонился к уху воина и сказал:
   - Добрый стражник, пропусти этого человека. Я обязан ему жизнью и ручаюсь за него.
   Первый гвардеец нехотя убрал оружие, а второй внимательно обыскал меня. Не найдя ничего запрещенного, меня пустили в круг избранных, коих оказалось не многим меньше, чем всех остальных. Дамы в пышных платьях нехотя вальсировали в хаотичном порядке, жеманно обменивались незначительными фразами с делано-уважительными минами. Их лица были полны лживой радости, а глаза - холодной ненависти. Все как всегда. Слуги с подносами разносили дорогие напитки и угощения, выслушивали нелепые замечания в свой адрес и обреченно кланялись в ответ. Южанин дружески обнял меня за плечо и повел вдоль линии охраны.
   - Признаться, был крайне удивлен, что ты нашел меня. Да и твой теперешний вид. Грешным делом я даже подумал, что ты попросишь денег, уж прости мою недалекость. Но, когда мы встретились на дороге, ты выглядел совсем по-другому. Кстати, где твои спутники?
   - У них нашлись дела поважнее. А по поводу внешнего вида, ты и сам не похож на того скромного путника, нарвавшегося на банду разбойников.
   - Телега с вещами и прислугой подоспела только к вечеру. До этого времени, представь себе, меня не пускали во дворец. Меня, Ишхана сына Ашхита! Но, стоило мне принять свой обычный облик, эти глупцы сразу одумались.
   Мы неспешно прогуливались по площади, держась в некотором отдалении от остальных высоких гостей. С них еще станется проявить этикет и завязать с нами непринужденную беседу о новых сортах ангшорского вина, последних модных течениях или политической ситуации в бывшей Империи. Ишхан болтал без остановки, в свойственной себе манере, перечисляя все необычные для него различия в культуре наших народов, а я слушал его в пол уха, выискивая знакомое лицо.
   Спустя некоторое время оно промелькнуло в толпе. Близнец стоял боком ко мне и нехотя жевал тонкую копченую колбаску, глядя куда-то в сторону. Он увидел меня, быстро кивнул и растворился людском потоке. Значит, пока все идет по плану. Нужно еще немного подождать, потянуть время.
   - Ишхан, ты говорил о том, что тебя не особо впечатлили порядки моего народа. Интересно услышать твое мнение на счет этого?
   Я намеренно выводил южанина на нужный мне разговор, и этот расчет оказался верным. Всем известно, что, если хочешь разговорить кшихатца, - спроси его про религию.
   - О, дорогой друг, тут и думать нечего. Извини, если обижу твои религиозные чувства, но все беды вашего народа идут от Одиннадцати. Именно ваши боги делают вас неравными с самого рождения, шепчут на ухо совершенно разные вещи и толкают друг на друга с оружием в руках. Как вы можете жить в единстве, если ваша Элания призывает вас прощать обиды и покорно терпеть боль, отвечая нее лишь молитвой. В то же время Карниш шепчет своим послушникам самим брать от жизни все, не терпеть унижения и хитростью наказывать своих обидчиков. Миррос твердит, что нет на свете ничего важнее свободы и азарта, в то время как Деметр, покровитель труда и ремесла, призывает упорно трудиться до кровавых мозолей, своим трудом обеспечивая процветанию своего господина. И вот зачем вам нужно все это? Почему твой народ не хочет принять тот факт, что все ваши боги - всего лишь разные толкования учения единого Создателя?!
   Пока южанин взахлеб тонкостях вероисповедания своего народа, мы успели сделать еще два круг по площади. Признаться честно, даже не предполагал, что эта тема окажется для моего нового знакомого настолько животрепещущей. Он все никак не унимался и, в конце концов, даже мне наскучила эта беседа.
   - Так ты встретил эрцгерцога? - обратился я к нему, сам же тем временем в очередной раз осматривал крыши. Как и ожидалось, все пять возможных точек обстрела были под надежной охраной. В распоряжении братьев не больше пяти секунд, чтобы тихо убрать с крыши наблюдателя и сделать выстрел. Сколько же стражи вокруг! Не считая агентов тайной службы, как всегда одетых в неприметные одежды. Шансов уйти с площади будет еще меньше, нежели стрелку поразит цель.
   - Нет, мой старый друг слишком опасается за свою безопасность. Раньше он не был таким, не знаю, что с ним твориться. Он бывал в моей стране лет пять тому назад, там я и видел его последний раз. Кеогорн был горд, силен духом, как никто. Тот человек никогда не стал бы прятаться в норе, словно крыса.
   Южане упорно называли свою провинцию страной, что и неудивительно. Великий Император не приходил в пустынные земли с войском, их вынудили присоединиться к Империи другими, экономическими путями, перекрыв торговые пути и отрезав от остального мира. Их народ превыше всего ценил собственную свободу. Немудрено, что они первые заявили о собственной независимости, в первые же дни после войны.
   - Надеюсь после его речи, нам удастся поговорить. В любом случае, для меня большая честь присутствовать здесь. Увидеть воочию Неббетор, принять участие в праздновании великого Дня Свободы и узреть знаменитое представление своими глазами.
   - Представление? - от меня требовалось произнести, буквально, одно слово, и южанин тут же подхватывал. Мы направлялись в сторону помоста, мне хотелось встать максимально близко к последней линии охрану, пройти через которую будет уж совершенно невозможно. Скоро уже должен появиться эрцгерцог в сопровождении личной гвардии.
   - О, дорогой друг, нельзя же так не интересоваться собственной историей. Знаменитая скиетарская театральная группа со своим известнейшим представлением "Последний Император". Я уже видел его в своем родном городе, но с удовольствием повторю те незабываемые впечатления.
   Он принялся пересказывать моменты из будущего выступления, описывающего последние дни Великой Войны и гибель Императора, но его слова летели впустую. На помосте началось движение. Рука еще раз, на всякий случай, нащупала маленькое уплотнение на внутренней стороне бедра. Место, где была спрятана взрывчатка, и куда так не любили лезть руками стражники. Бомба была небольшая, самодельная и причинить никакого вреда не могла. Ее задача - отвлечь внимание и дать близнецам заветные секунды.
   Наконец, на помост поднялись люди в блестящей форме личной гвардии, за их спинами показался важный герольд. Его жиденькие седые волосики колыхались на сильном ветру, придавая его неказистому образу еще большую комичность. Почему же нам так не повезло с погодой? Сильный боковой ветер, да еще и такое большое расстояние до цели. От меня до помоста было шагов сто, значит, от крыши их будет все пятьсот. Я не знал человека, способного справиться с такой задачей, но слышал рассказы о близнецах и их способностях.
   - Кажется, сейчас будет выступать мой друг Кеогорн, - улыбнулся Ишхан. Нас обступили высокопоставленные гости, и в такой толпе никто не разглядел, как я аккуратно извлек бомбу и спрятал в скрещенных на груди руках.
   - Жители Неббетора! - необычайно громким и звучным голосом произнес герольд. - Сегодня знаменательный день. Мы празднуем девяносто пятый год со дня нашей Великой Победы. Победы всего свободного народа, его веры! И вместе с нами празднует его великий человек. Приветствуйте вашего правителя, его светлость эрцгерцога Кеогорна Второго...
  
   Острое чувство беспокойства не давало Элиарии мыслить рационально. Слишком странно все выглядит, совсем не так, как она рассчитывала. Правитель Неббетора ведет себя еще более необычно последние дни. Они прекратили вместе выходить в свет, а пару недель назад даже перестали толком видеться. В день встречи с адептом она говорила с правителем за завтраком, что собирается днем отправиться на Лебединый пруд. А вечером Кеогорн даже не вспомнил этого разговора. Неужели настолько погружен в свои мысли?
   Бывшая танцовщица уже четвертый час кряду нервно правила мельчайшие детали своего макияжа, меняла украшения и платья. Первое показалось ей слишком закрытым, второе слишком официальным, третье вообще было настоящей катастрофой. И о чем она думала, приобретая его за такие бешеные деньги? Наконец девушка остановила свой выбор на легком и изящном, но не вызывающем наряде цвета фиолетового жемчуга. Сойдет, в конце концов, сегодня у знати будет множество других поводов для разговоров, нежели ее наряд. Слишком уж она вжилась в образ, слишком привыкла к спокойной, размеренной жизни высокой дамы.
   Вскоре за ней пришли. Асия, привычно робея, проводила девушку до дверей, шепнула на ухо свою обычную возвышенную глупость, и открыла двери просторной кареты. Элиария вошла внутрь, следом сел у дверей один из гвардейцев. Спустя некоторое время, окруженный десятками людей появился эрцгерцог. Он был одет в свой любимый военный мундир, передававшийся в его роду из поколения в поколение. Хотя особой надобности в нем не было, больших военных конфликтов не случалось на территории бывшей Империи уже почти сотню лет. Ей удалось лишь раз поймать напряженный взгляд правителя, который был погружен в глубокие размышления.
   Они ехали не спеша, и Элиария через окна кареты рассмотрела пустынные и оцепленные охраной, улицы. Зачем, так опасаясь за свою жизнь, выступать на всеобщем обозрении? Уже, наверное, в тысячный раз она задавала себе этот набивший оскомину вопрос, но ответ найти не могла
   Карета тем временем подъехала к площади. Бывшая танцовщица, а ныне фаворитка эрцгерцога, увидела вдалеке толпу людей за линией охраны. Где-то там находился и адепт.
   - Ты взволнована? - голос эрцгерцога был совершенно спокоен.
   - Нет, просто здесь слишком много людей.
   - Отвыкла от всеобщего внимания?
   - Вооруженных людей я имею ввиду.
   Правитель заулыбался, взял ее под руку, и они медленно двинулись по направлению к помосту. Их окружало плотное кольцо гвардейцев, из-за их спин Элиария не видела толком, куда идет. Наконец, кольцо стражи остановилось, послышался звучный голос герольда.
   - Пора мне показать себя, - улыбнулся правитель Неббетора.
   - Мой повелитель, позволь мне стоять рядом с тобой. Хочу, чтобы нас видели вместе.
   Элиария тут же спохватилась, что назвала Кеогорна ненавистным ему словом. Сейчас его лицо исказиться обычной гримасой злости, а глаза нальются гневом. Но тот лишь улыбнулся и кивнул. Его глаза не отразили абсолютно ничего.
   - Это не он! - Неожиданно подумала девушка, и весь ее внутренний мир перевернулся. - Этот человек выглядит, как Кеогорн, говорит также. Но это не он. Все-таки, ловушка!
   Пять ступенек помоста показались ей вечностью, пока она судорожно соображала, что же делать.
  
   Движение на помосте усилилось, руки напряглись сами собой. Важные люди бегали взад-вперед, переговаривались и шептались о чем-то. Вокруг меня также раздавались взволнованные голоса особо впечатлительных гостей.
   Наконец, на трибуне появилась фигура правителя. Его неизменная седоватая бородка, орлиный нос и властные движения были видны издалека. Толпа заорала от восторга, даже спокойный до этого момента Ишхан не удержался от пары возвышенных криков. Я неспешно, не делая резких движений, чиркнул фитилем бомбы о шершавую полоску в другой руке.
   Раз ...
   - Приветствую вас, гордые жители Нижнего Приморья, - громогласный голос правителя перекрыл завывания толпы. - Я безумно рад видеть вас всех в это непростое время.
   Два ...
   Я так отвлекся на Кеогорна, что только сейчас заметил хрупкую фигуру его спутницы, которая стола по левую руку от правителя. Девушка, с которой мы встречались в парке. Пусть до нее было далеко, мне удалось разглядеть ее жутко озадаченное лицо. Словно она искала в толпе кого-то. И еще девушка обдувала себя ажурным веером. Притом, что от ветра многие стоящие вокруг щурили глаза.
   Три ...
   - Красивая девушка, - шепнул мне Иштар. - Стесняется только через чур. Ну зачем ей этот веер-то в такую погоду?
   Четыре ...
   Веер... Связная сказала, что будет рядом и даст знак, если что-то пойдет не так. Надо убираться отсюда! Как можно быстрее покинуть площадь! Но близнецы... Как дать им понять, что нужно срочно уходить? Времени на раздумье совсем не было.
   - Прости меня, - шепнул я Иштару, и, что есть сил, запустил бомбу в направлении крыши, где должен был притаиться близнец. Небольшой шарообразный предмет полетел высоко, перелетев по высокой дуге большую часть площади. На него почти никто не обратил внимания, лишь стоящие рядом со мной люди удивленно уставились на непонятную вещь. А я, тем временем, уже двинулся через толпу людей по направлению к выходу.
   Пять ...
   Громыхнуло так, что, кажется, содрогнулись сами небеса. Толпа ахнула, некоторые упали на колени, а особо впечатлительные дамы разом лишились чувств. Я нагнулся и поднырнул под алебардой стоящего ко мне спиной воина. Он уставился на источник шума и даже не заметил мелькнувшую рядом с ним фигуру, тут же потерявшуюся в толпе.
   Стадо людей тут же ринулось врассыпную, снося барьеры стражи, падая и разрывая воздух дикими криками. Наверняка, эрцгерцога уже увозят с площади. Да что же там произошло? Нельзя поддаваться общей панике, нужно идти спокойно и не привлекать к себе внимания.
   Выход с площади был уже близок к тому, как вдруг из толпы ко мне бросились люди. Они были одетые в одинаковые серые одежды. Агенты тайной службы! Это все же была ловушка! Нас ждали здесь! Я позабыл о конспирации и, что есть сил, бросился вниз по улице, на бегу перепрыгивая через препятствия и расталкивая попадающихся на пути людей. Но серые не отставали.
   Когда-то давно они были гордостью Империи. Одно упоминание о тайной службе вызывало дрожь в коленках у всех, кто мог помыслить о заговоре против власти. Люди, натасканные на поимку шпионов, обученные в специальных лагерях. Они были теми, на чьих плечах держалось спокойствие глав городов. Их называли просто серыми, за обычный цвет одежды и манеру не привлекать к себе внимания. Мы были в чем-то похожи с ними, просто действовали по разные стороны баррикад.
   Из закоулка справа на меня кинулся агент, и я лишь в самый последний момент ушел из его цепких объятий. Они совсем рядом, загоняют, словно гончие зайца на императорской охоте. К их сожалению, даже заяц может уйти от погони через заранее приготовленную норку.
   Я, неожиданно для преследователей, нырнул в левый от себя переулок. За моей спиной уже слышался топот десятка ног. Они совсем рядом! В моем распоряжении, буквально, пара секунд форы. Узенький, длинный и темный переулок заканчивается тупиком. В нише стены справа пальцы выхватил приготовленный заранее сверток. Такого сюрприза преследующие явно не ждут. Когда до тупика оставалось уже совсем немного, я размотал сверток и на бегу высыпал содержимое за спину. Это были мои излюбленные средства ухода от погони. Маленькие четырехострийные металлические ежи, которые, как бы ни приземлились, всегда смотрели одним острием вверх. Такой шип с легкостью пробивает толстую кожаную обувку и сразу отбивает у преследователя всякое желание продолжать погоню.
   Стена впереди была изучена мною множество раз, память хранила каждую щель и впадину. Первый уступ будет слева почти у самой земли, затем крохотная щель справа на уровне плеча. У меня было несколько вариантов отхода, но этот был наиболее удобным. У самой стены легкие вдохнули воздух, тело привычно стало легким и невесомым. Два быстрых прыжка, и пальцы рук ухватились за вершину стены. Не теряя скорости, я перемахнул через нее, выдохнув воздух, кувыркнулся через голову и приземлился с другой стороны. Прямо передо мной оказался такой же длинный и прямой переулок. С обратной стороны послышались крики боли, проклятия и звук падающих тел - серые встретились с шипами. Вот вам и заяц!
   В специально приготовленной нише слева меня уже ждал еще один неприметный сверток. Я быстро скинул с себя дорогой плащ, накинул неприметный коричневый кафтан, на голову надел широкую шляпу и неспешно направился вперед. Выйдя на улицу, бежать уже смысла не было. Можно спокойно следовать в общем потоке, идущем от площади, сделать такое же взволнованное лицо, даже поохать вместе со всеми.
   На этот раз мне удалось уйти, но ситуация принимала совершенно скверный оборот. И, сдается мне, дальше все будет только хуже.
  
  
   Глава 8.
  
   У каждого в жизни есть свои особенные вещи, которые даруют спокойствие. Маленького ребенка может убаюкать ласковый голос матери и прикосновенья ее теплых, нежных рук, юную деву выведут из уныния чарующие звуки любимой мелодии, а одинокому страннику вернет силы тепло из потрескивающего рядом костра. Я привык всегда быть в напряжении и не расслабляться ни на секунду. Даже во сне организм прислушивался к каждому шороху, а руки были готовы в момент выхватить оружие. Только в одном месте мне было всегда спокойно и безмятежно.
   Тень под одиноким изогнутым деревом, у самой вершины горы. Не сосчитать, сколько одиноких вечеров мне довелось провести там еще юным послушником, глядя на вечернее море, на закат, слушая неспешное колыхание волн. Когда необходимо было расслабиться, я всегда приходил туда. Пусть хотя бы и мысленно.
   Снова этот знакомый склон, снова привычные катящиеся под ногами камни. Уже совсем рядом, еще каких-то пару минут. Не знаю, сколько дерево простояло до нашей первой встречи и сколько еще простоит, когда меня уже не станет. Возможно, когда-нибудь другой путник найдет здесь приют.
   Быть темно, лишь свет малого ока озарял окрестности белым светом. Оно было необычно большим и отражалось в гладкой поверхности воды. В очередной раз завороженный этим зрелищем, я не сразу заметил, что мое место оказалось занято.
   Очень странно. Кто еще мог узнать о нем?
   Я поднялся наверх, осторожно прошел через густые ветви и встал около изогнутого ствола. В полутьме удалось рассмотреть фигуру мальчишки, который слегка обнимал худенькую девушку, положившую голову ему на плечо. Какое мое, в общем-то, дело? Не буду пока им мешать, просто присяду позади. Как же хорошо сидеть здесь. Нет ни страха, ни боли, нет волнения или тягостных мыслей.
   - Вам тоже приглянулось это место? - наконец нарушил тишину я.
   - Нам всегда нравилось вместе смотреть на малое око, - ответил парень, так и не повернув головы. Его голос слегка отозвался в памяти и показался до боли знакомым. Откуда я мог его знать? Откуда вообще они здесь взялись?
   - Не говори с ним, - зло прошипела девчушка. - Пусть уходит.
   - Неужели здесь не хватит места для нас троих?
   - Ты ничего не понимаешь, - злобно ответила она.
   - Я иногда слежу за тобой, - сказал мальчишка задумчиво. - Ты правда не хотел, чтобы все так вышло?
   - Не понимаю... О чем ты говоришь?
   - Не говори с ним! - повторила обиженная девчонка. - Это он во всем виноват. Хотел разлучить нас! Ты же знаешь, его здесь вообще не должно быть!
   - Почему? Я провел здесь немало вечеров, когда был еще младше вас.
   Она отрицательно замотала головой, не желая слушать меня.
   - Он был прав насчет тебя, - сказал парень, слегка поежившись, словно ему было холодно. Да он же весь дрожит, хотя сейчас лето и достаточно тепло!
   - О ком ты говоришь?
   Я встал, не в силах больше пытаться понять их, и обошел странную парочку. Холодный белый свет отражался в их серых и пустых глазах. Парень странно горбился на правый бок, будто ему что-то мешало. Кровь. Она лилась из раненого бока, но он не обращал на это внимания, продолжая ежиться от холода.
   - Это ты виноват во всем! - закричала девчушка, теряя остатки спокойствия. - Зачем ты пришел сюда? Снова хочешь разлучить нас? Мы любим друг друга, и тебе больше этого не удастся! Уходи, убирайся отсюда! Дай нам покой!
   Только сейчас я заметил, что по рукам девушки также течет кровь. Ее запястья были разрезаны, через глубоки раны виднелись сухожилия и перерезанные вены. У ног валялся окровавленный крестьянский серп.
   - Тебе не удалось нас разлучить! - повторила она. - Всегда есть способ. И теперь мы навсегда будем вместе. Я и Альдо.
  
   Произнесенное имя вырвало мое сознание из царства снов. Голова привычно раскалывалась, а тело занемело от резкого пробуждения. Чертово проклятое видение! Почему они не могут оставить меня в покое? Почему лица умерших людей продолжают преследовать меня?
   Адепты Братства все проходили через это. Есть целый ряд медитативных упражнений для преодоления подобных мыслей в самом начале пути. Когда-то давно я переживал это, и образ друга, убитого мною на испытании, также не желал успокаиваться и еще долго приходил ко мне по ночам. Но он уже давно обрел покой, и долгие годы я видел во сне лишь тьму, дарующую спокойствие и отдых. Что же со мной происходит?
   - Ты всегда такой или только во время дела? - спросил из другого угла комнаты близнец. Он сидел на корточках, привалившись спиной к стене и глядя в окно свои обычным взглядом. Его брат сидел рядом.
   - Все нормально, просто дурной сон.
   - Какой еще сон? Адепты Братства не должны их видеть. Тебя же учили сонной медитации.
   - Обычно она помогает, но не всегда.
   За окно было темно, до рассвета оставалось еще пара часов. Остаток ночи я просто пролежал с закрытыми глазами, не давая себе вновь провалиться в сон. Вчерашние события едва не поставили точку на нашем деле. Благо мне удалось уйти и затеряться в толпе, и, преследующие меня серые потеряли след. Близнецы пришли на оговоренное место встречи уже под вечер, и вместе мы сняли новую комнату в другой части Нижнего Города.
   - Так что там произошло на площади? Ты так и не рассказал нам, -близнец говорил своим обыденным и ничего не выражающим голосом, словно интересовался погодой за окном.
   - Это была ловушка.
   - Откуда ты узнал об этом?
   - Трудно сказать, просто почувствовал. И показалось, что связной подал знак.
   - Пускай, как это помешало бы мне поразить цель?
   Что мне было на это ответить? Если б я сам знал. Решение было необходимо принимать в считанные мгновенья. Когда в руке дымящаяся и готовая взорваться бомба, не до длительных размышлений. В такие моменты бразды правления телом берут на себя инстинкты и интуиция.
   - Впрочем, сейчас это неважно, - близнец нисколько не обиделся, что так и не получил ответ. - Это с самого начала выглядело странно, а прошлого уже не вернуть. Что мы теперь будем делать?
   - Сегодня постараюсь еще раз увидеться со связным на запасном месте. Боюсь, что его вычислили, а нас намеренно заманили на площадь. Если это так, придется действовать быстро и жестко. Времени у нас в обрез, после событий на площади стража поднимет на уши весь город. Похоже, так или иначе, придется лезть в крепость.
   - Охрану нам не пройти.
   - Знаю. Придется расшевелить этот город. Заставить эрцгерцога поверить в то, что дела совсем плохи и необходимо убраться тайным путем. Там мы его и встретим.
   Все-таки, братья были необычными, даже для адептов Братства. Никто, кроме них, не смог бы также безразлично пожать плечами, слыша, что ему предстоит идти на верную смерть. В открытом поединке, втроем против целого города.
   В тот день связная так и не явилась. Я весь день проторчал у смотровой площадки, расположенной на западной стене Неббетора. Далеко внизу под моими ногами копошились черные точки. Крестьяне трудились днями напролет, не зная усталости, не отягощенные великими думами, просто делали свое дело. У них была цель, были те, ради кого можно целыми днями гнуть спину без единой подспудной мысли. Иногда, очень редко, я даже завидовал им, но никогда не признавался в этом даже себе.
   Вечером мне пришлось уйти, понимая всю бесполезность дальнейших ожиданий. Связная не придет, скорее всего, ее раскрыли, о ее судьбе теперь можно только догадываться. Да и блуждающие неподалеку стражники начали посматривать настороженно на человека, целый день любующегося далеко не самым живописным видом. Похоже, оставался лишь один вариант.
  
   Сухой был вором, сколько себя помнил. Лет с пяти он уже таскал булки и овощи у местных торговцев, чтобы хоть как то прокормить себя и свою больную мать. Отец бросил их, когда он был еще в утробе матери, и у парня так и не представилось шанса взглянуть ему в глаза. Да не больно-то и хотелось! Что он мог ответить своему нежданному сыну? "Перебрал я в тот вечер, сынок, да и заделал тебя, сам того не желая. Столько лет тебя не видел и рад бы не видеть еще столько же". Причем, это в лучшем случае.
   В общем-то, обычная для большого города история. Сухой не считал себя обиженным тяжелой судьбой, просто воспринимал все как есть. Его мать работала в рядовом трактире в Нижнем Городе. Толи во время какого-то празднования, толи просто день задался, она и имела счастья залететь от неизвестного мужика, который тут же поспешил слинять куда подальше на следующее же утро. Хозяин трактира решил, что беременная помощница будет портить благородный лик его заведения, да и вышвырнул ее на улицу. После этого мать перебивалась, как могла, чтобы заработать на жизнь. О некоторых способах заработка Сухой не хотел вспоминать даже сейчас.
   Долго так продолжаться не могло, и в один прекрасный день она подцепила неизвестную заразу от одного из своих клиентов. Ее сыну тогда едва исполнилось четыре. Родственников у них не было, и парнишке пришлось самому научиться зарабатывать деньги. Нет, можно, конечно, трудиться честно. Посыльным, младшим подмастерьем у какого-нибудь торговца или еще кем-то. Если повезет, дневной выручки как раз хватит на одну сдобную булку.
   Нет, это было не для него! Уже в том возрасте Сухой видел, как жизнь безжалостно разделяет людей. Кто-то до самой могилы вкалывает, как проклятый и живет в нищете, в лачуге, ничуть не лучше их. А кто-то расхаживает королем, в дорогих одеждах и швыряясь империалами направо и налево, не забывая при этом смотреть на остальных, как на куски грязи. О, таких людей Сухой повидал немало. Стоило пробраться за ворота в Верхний Город, и этих ублюдков можно было встретить на каждой улице. Надменные, высокомерные, словно они чем-то лучше него.
   Чтобы прокормить себя и больную мать Сухой с самого детства учился воровать. Сначала таскал еду у торговцев, но пару раз попался и оставил эту затею. Слишком уж опасно для такой скудной выручки. Пока был мал, его особо не наказывали, получал розгами, пару раз ногами, да и уползал себе спокойно плакать от боли и обиды в темный угол. Но долго так продолжаться не могло, к тому же мать умирала на глазах. С каждым днем она - крупная и статная женщина - буквально высыхала, а Сухой, сжав кулаки от бессилия, ждал завтрашнего дня и надеялся на чудо. Мальчик тешил себя мыслью, что когда-нибудь накопит денег и сможет спасти единственного родного для себя человека. Глупые детские фантазии, но что ему еще оставалось? Мать умерла уже через год, затухая, словно догорающая ветка. В возрасте шести лет он остался один.
   Благо, таких, как он, на улицах Неббетора всегда было немало. Ему удалось прибиться к компании мелких воришек с похожей судьбой, парни постарше научили его основным приемам, а воровать большой командой было намного проще. С годами он становился только сильнее, научился вычислять наиболее подходящих жертв. Растерянный и бегающий взгляд, дорогая одежда, неуверенная походка - все это выдавало многочисленных приезжих, коих в столице Нижнего Приморья всегда было в избытке.
   Сейчас молодой вор видел в толпе именно такого и с трудом сдерживал довольную улыбку. Вон он шел вдалеке. Дорогой кафтан, кожаные башмаки, увесистый кошель, призывно покачивающийся на поясе. В его кругу таких обычно называли "терпилами", это слово он подслушал от старших ребят и безумно любил. Человек был явно приезжий, небось, приперся на празднование поглазеть на город, прикупить дорогих украшений или чем там еще богатые занимаются. Похожего гостя Сухому удалось обуть две недели назад. Это была явно удачная встреча, ему удалось выудить почти два десятка серебряных и преспокойно спустить все деньги в свое удовольствие. Будучи сопляком, он, конечно, мечтал, что когда-нибудь наворует столько, что сможет отойти от дел и жить спокойно, даже откладывал деньги первое время. Но потом быстро отказался от этой наивной идеи. Он тот, кто есть и по-другому уже никогда не будет. За двадцать два года жизни Сухой понял это лучше кого бы то ни было.
   Терпила, тем временем, продолжал глазеть по сторонам и медленно идти по направлению к вору. И чего он забыл в Нижнем Городе? На него уже посматривали крутящиеся неподалеку сопляки, но Сухой взглядом показал им, что это его клиент. Ишь, че удумали! Вам положено клевать мелкую рыбешку, а этим голубчиком займутся люди поопытнее.
   - Заблудился, братишка, - весело крикнул Сухой, когда терпила оказался от него на расстоянии пары шагов.
   - Вы мне? - удивился тот, нелепо открыв глаза. Нет, ну что за кретин? Это будет даже не интересно!
   - Тебе-тебе! - Молодой вор подошел к нему ближе и положил руку на плечо. - Вижу же, заблудился ты. Небось, недавно в нашем городе.
   - Да, на празднование приехал и дядьку своего навестить. Только вот не пойму, куда зашел. Вроде к вратам в Верхний Город шел, но, похоже, заблудился, как никак место не родное.
   - Бывает, - рассмеялся Сухой и медленно двинулся вглубь кварталов, аккуратно уводя гостя за собой. - Город-то у нас, сам видел. Заблудиться легче, чем в лужу пернуть. В смысле, легко очень, оглянуться не успеешь. Помогу уж тебе, все равно туда собирался.
   - Благодарю, - до невозможности глупо улыбнулся терпила.
   Пройдя пару улиц и поворотов, они оказались в районе, называемым "болотами". Промышлять здесь было одно удовольствие: высокие стены, обилие узеньких переулков и тупиков, минимум патрулей.
   - Щас мы тут пройдем, да напрямки к воротам и выйдем, - улыбнулся вор, быстро оглядевшись по сторонам. Вокруг не было ни души, стражники ни за что сюда не сунуться, а местные жители уже привыкли в подобной картине. Эх, повезло Сухому, что и говорить! Если будет на то воля Карниша, еще пару безбедных недель ему обеспечены. Можно будет отдать старый долг Сивому, а то каждый раз при встрече напоминает, скалиться. Хотя хрен с ним, потерпит! Жадный больно стал, хотя сам большие деньги поднимает на каких-то неведомых делах. Лучше уж к Салии наведаться, давно уж Сухой на нее посматривает, да все денег жалко было.
   Молодой вор, идущий за спиной высокого гостя, потянулся рукой за спину и беззвучно вытащил нож. У него перед глазами уже плыли обнаженные пухлые груди хорошенькой служанки, как вдруг из благостных мечтаний его вырвал крик. Сухой поднял глаза на сидящего на соседней крыше ворона. Их глаза встретились, и вор даже не успел заметить, как его же собственный нож оказался у его же горла.
   - Ну а теперь поговорим, - сказал терпила совершенно другим голосом.
   Комок застрял у Сухого в горле, он совершенно не был готов к такому повороту. Милые сердцу пухлые груди вылетели из головы быстрее стрелы, им на смену пришел страх. Глаза незнакомца сверлили его, и у обычно спокойного грабителя сами собой затряслись коленки. Что еще за хреновина тут происходит?
   - Денег у меня нет, - выдохнул он, бессильно косясь в совершенно пустынный переулок. - Если тебе нужно, конечно могу ...
   - Зачем мне твои деньги? - усмехнулся гость, и вор потерял оставшиеся крохи спокойствия. - Сам видишь, в них я не нуждаюсь. Мне нужна от тебя информация. Вижу, ты не простой воришка, давно здесь живешь, знаешь местные законы. Надеюсь, и людей многих знаешь.
   Сухой нервно сглотнул и быстро кивнул.
   - Имя Самир тебе что-нибудь говорит?
   Вор быстро помотал головой.
   - Многих я знаю, но такого имени не слыхал, уж извини. Могу друзей поспрашивать, может чего и ответят. Тебе бы к Сивому зайти, может он чем поможет, а я человек маленький.
   Нож слегка двинулся по его горлу, надрезая кожу, по шее побежали капельки крови.
   - Не ври мне, я вижу, что ты его знаешь. Очень многие его знают, но вот никто не может подсказать, как его найти. Торговцы лишь трясутся при упоминании его имени, а поговорить с ними по душам возможности у меня нет. Единственная надежда - это ты. Да не трясись, я не из стражи и не из тайной службы. И, кстати, действительно не местный. У меня есть дело к Самиру. Поможешь мне - останешься цел, мне твоя смерть ничего не даст. Если будешь корчить из себя святую невинность - одним оборвышем в городе стане меньше.
   Сухой облизнул пересохшие губы, разум молниеносно просчитывал все возможные варианты. Собственно, почему он должен молчать? Видно же, что гость сумасшедший, раз так вот просто пришел иметь дела с Самиром. Его-то какое дело, ему бы жизнь сохранить.
   - Так просто его не увидеть. С обычными людьми он не общается, а встретиться с ним на улице невозможно.
   Вор на миг задумался, но стоило ножу на волосок сдвинуться по его горлу, как он быстро выдал:
   - Есть один способ, есть. Каждую неделю он бои проводит. Место я знаю, сам один раз там бывал. Поставил все деньги на какого-то бугая, да и просрал в момент. Поговаривают, что Самир смотрит за боями и отбирает бойцов для своей команды. Туда только знать пускают, у кого деньжата водятся. Но записаться любой может, у них всегда недостаток в свежем мясе. Тебе повезло, как раз сегодня вечером бои будут. Трактир "Черный топор". Приходи после полуночи и спроси старого Ключника. Если повезет, тебя проводят.
   - Надеюсь, ты говоришь правду. Да не пыхти, вижу же, что не врешь. Значит, я в тебе не ошибся.
   Нож наконец-то отдалился от горла Сухого, и он смог продохнуть спокойно. Карниш справедливый, что это за человек? Нет, на сегодня с грабежами покончено, надо срочно влить в глотку пару кружек чего покрепче и залечь на дно, переждать пару дней. И навестить могилу матери. Сколько же времени он не приходил на маленький курган, а ведь обещал сам себе, что даст ему запустеть. Он, наверное, совсем зарос...
   С мыслю об этом он почувствовал, как незнакомец схватил его за подбородок и резко рванул вверх. Горло Сухого изогнулось, вены на шее вздулись сами собой, с каждым вздохом кадык врезался в острое лезвие. Карниш справедливый, помилуй раба твоего!
   - Скажешь кому-нибудь хоть слово - я вернусь за тобой, найду в любой дыре, - глаза незнакомца были на расстоянии волоска от его лица. Черный ворон, потеряв к ним всякий интерес, взлетел с крыши и скрылся из виду. Сухой от страха закрыл глаза и шептал про себя молитву Элании, давным-давно подслушанную у матери. А когда снова их открыл, странного гостя уже не было.
  
   Глава 9.
  
   Трактир находился в Верхнем Городе и был ничем особо не примечателен. С виду обычное, прилично выглядящее заведение, коих вокруг и без того было немало. Местные жители не испытывали особого недостатка в деньгах, и на каждом углу имелись места, где они могли избавиться от лишнего груза в кошелях. Единственным, что отличало "Черный топор" от других трактиров богатого квартала, было полное отсутствие посетителей. Изнутри не раздавались обычные пьяные крики, звуки музыки и топот танцующих ног. Даже света было немного и через окна трудно было разглядеть, что происходит в помещении. Несмотря на это, вход охраняли два широкоплечих здоровяка, старательно прячущих под просторной одеждой висящие на поясе дубины.
   Я плотнее закутался в плащ, спасаясь от легкой ночной прохлады, и быстро направился к дверям. Но улице было совершенно безлюдно, лишь одинокие патрули нарушали тишину топотом казенных сапог. Это не кварталы Нижнего Города, где ночью жизнь кипит еще сильнее, чем днем. Здешние жители привыкли после захода большого ока либо спокойно спать и не искать приключений, либо тратить денежки в увеселительных заведениях.
   - Сегодня топор закрыт. Приходи в любой другой день, - на удивление вежливо сказал один из охранников, преграждая мне путь толстенной рукой.
   - Знаю. Я пришел к Ключнику.
   Вышибалы переглянулись, на лицах застыло выражение мучительной мозговой деятельности. Тот, что постарше, почесал голову и промычал:
   - Лицо у тебя незнакомое. В первый раз ты должен прийти с одним из гостей, иначе никак. Таковы правила.
   - Я не собираюсь ставить на бои, а хочу сам поучаствовать. Слышал, новые бойцы вам всегда нужны.
   Бугаи удивились еще сильнее.
   - Ну, если так, тогда проходи. Надеюсь, ты не оставил дома детей, сироток в Неббеторе и так хватает.
   Удивительно, а он еще и юморист, что для его профессии было совершеннейшим чудом. Внутри просторного зала действительно было темно, лишь одинокая, слегка сгорбленная фигура трактирщика выделялась на фоне пустующих столов.
   - Ты Ключник? - спросил я, медленно двигаясь к стойке.
   - Смотря, кто спрашивает, - пожал плечами мужик, протирая тряпкой широкую глиняную кружку. На вид ему было лет под шестьдесят, морщинистое лицо, волосы с легкой проседью. Он выглядел бы совершенно обычно, если бы не глаза. Именно по ним всегда стоит судить людей, ибо они не лгали никогда.
   - Я пришел сюда учувствовать в боях. Не хотелось бы терять времени понапрасну, так что ...
   - Зачем тебе это? - перебил он, прищурился и изучал меня. Нет, трактирщик выглядел совсем не так просто, как пытается казаться. С ним юлить не стоит, выйдет себе дороже.
   - Хочу видеть Самира. Слышал, он наблюдает за боями, а у меня есть к нему дело.
   - Вот как. Любопытно... Было бы любопытно, если б такие как ты не приходили к нему каждый божий день с подобными заявлениями. С чего ты взял, что он захочет тебя увидеть? Чем ты отличаешься от других? Тех, чьи тела выносят отсюда каждую неделю и сваливают в придорожную канаву.
   Он устало вздохнул, поставил кружку куда-то вниз и взглянул в окно. Его пальцы быстро забарабанили по стоке. Трактирщик некоторое время размышлял, глядя вдаль, потом продолжил:
   - Ты не местный. Кто тебе рассказал о Самире? Если соврешь - тебя вынесут отсюда еще раньше, чем ты успеешь вздохнуть.
   - Девушка, по имени Элиария.
   Он кивнул, словно и не ожидал другого ответа.
   - Идем за мной. Ты слегка опоздал...
   Мы прошли через зал в один из темных углов, и трактирщик, подтверждая свое прозвище, достал из-за пояса большую связку ключей, некоторое время возился с замком и открыл передо мной крохотную дверцу в коморку.
   - Иди вниз, тебя там встретят. Надеюсь, хотя бы тебе повезет.
   В полутьме мне с трудом удалось разглядеть ведущие вниз ступеньки. Лестница была длинной и трижды меняла направления, уходя глубоко под землю. Приходилось опираться одной рукой за стену, поскольку не разглядеть в темноте очередную ступень и загреметь вниз желания не было. Спустя некоторое время, вдалеке послышались голоса, а затем замаячил слабый свет из дверной щели.
   Мне открыли сразу, стоило пару раз сильно стукнуть, и не задали ни одного вопроса. Подземное помещение было огромным, раза в четыре больше, чем зал трактира наверху. Каждый дюйм освещался множеством факелов, а под потолком висела пара огромных масляных люстр. Воздух был не затхлым, как обычно бывает в погребах, в нем висел плотный сигарный туман и аромат дорогой выпивки. По краям зала стояло множество накрытых столов, освобождая центральную часть для действа. За ними пили, играли в карты и курили южные кальяны богато одетые люди.
   Но большую часть посетителей увлекала арена в самой середине, ее окружала толпа народу в сотню человек. Люди орали, размахивали кулаками и старались поддержать бьющихся там бойцов. Я неспешно прошел через зал, протиснулся через плотный ряд людей и взглянул на полуголых воителей. Они передвигались по круглой, залитой кровью и посыпанной свежим песком арене.
   Справа от меня стоял здоровяк, в котором было под семь футов роста, а вес я даже побоялся прикинуть. Его противник был также не малышом, но на фоне этого исполина выглядел незначительно. Он был наголо брит, тело украшала густая вязь татуировок, в которых читались отличительные знаки городских банд, мест заключений и просто устрашающие знаки.
   Тем временем бритый обманул здоровяка ложным движением плеча, а сам атаковал справа, дважды коротко и без замаха приложив в челюсть, и довершил атаку мощным ударом ногой по корпусу. Верзила лишь пошатнулся, с рыком отмахнулся сам, но лысый успел ловко отскочить. Он двигался уверенно и плавно, по напряженным мышцам стекали капли пота.
   - Кончай его, Змей! Вали переростка!
   Люди вокруг орали, срывая горло, и брызгали слюной на впереди стоящих. Многие трясли в руке бумажками, служившими, скорее всего, расписками в сделанной ставке. Бритый вновь прыгнул вперед, приложил толстяка по печени, но слегка зарвался и вовремя отскочить уже не успел. Здоровяк, не обратив на полученные удары особого внимания, схватил противника двумя руками, словно собирается обнять старого приятеля, и приложил о землю так сильно, что явственно раздался хруст ломающихся костей. Гигант рухнул на уже бездыханное всем своим весом и, прежде чем его успели оттащить, успел трижды ударить лысого по голове, превратив лицо в кровавую кашу.
   - Ха, мать моя, его кровь прямо у меня на лице! - радостно заорал стоящий впереди пацан, тряся в руке бумажкой. - Седьмая победа подряд, да он просто неудержим. На нем я сколочу целое состояние, провалиться мне на этом месте.
   Бездыханное тело, за которым оставался кровавый след, уже утаскивали за ноги в угол помещения, а в центр арены вышел человек в черной кожаной куртке и заорал:
   - Ну что, есть еще желающие отведать на себе гнев божий, который несет наш претендент на чемпионство?
   Здоровяк с яростью оглядывал толпу людей, ища в ней нового потенциального противника. Мне на плечо легла цепкая рука, и неизвестный дохнул на меня запахом чеснока:
   - Ключник сказал, ты пришел сюда драться. Сейчас самое время пройти на арену.
   - Есть, есть у нас боец! - заорал все тот же пацан, прыгая на месте от восторга. - Ставлю сотню на здоровяка. Да, хрен с ним, две сотни!
   Ставки понеслись со всех сторон, и специально обученные люди тут же принялись собирать мешочки с деньгами и выдавать расписки. Мне удалось расслышать, что ставили двадцать к одному. На иное рассчитывать было трудно, хотя мне до этого дела не было. Я медленно снял ботинки, плащ и рубаху под ним, оставшись в одних портках. Поход сюда предвещал целый ряд упражнений для разминки суставов, мышц шеи, позвоночника, шеи, бедер, колен, стоп и пальцев. Тело и дух были полностью готовы к бою. Здоровяк медленно кружил по арене, испепеляя меня взглядом.
   - Ты уже труп! - ревел он, сопровождая это звучными ударами в грудь. - Слышишь? Ты кусок мяса, мать твою! Твое место там.
   Он указал толстенным пальцем на груду лежащих у стены окровавленных тел.
   - Я поставил на тебя, - шепнул стоящий рядом со мной мужик, подпрыгивая от волнения. - Поставил, что ты продержишься дольше минуты. Не подведи меня, прошу тебя. Эх, зря так рисковал, куда тебе...
   В воздухе стоял дурманящий аромат курительных смесей, табака и крови. Ведущий в кожаной куртке поспешил убраться подальше с арены, и под оглушительный рев зрителей бой начался. Толстяк уверенно вышагивал по арене, красуясь перед толпой. Он призывал их орать еще громче, поднимал руки кверху, демонстрируя мускулы. С огромных кулаков капали тугие темные капли крови предыдущего поверженного бойца. Гигант сделал резкое движение, дернул рукой, будто собирался ударить меня. Но реагировать на эти движение было бессмысленно - его зрачки показали мне, что атаковать он не намерен. Толпа взревела еще громче, их глаза были налиты нечеловеческой злобой. Зрители требовали крови, жаждали ее, словно дикие звери. Я двигался полукругом вокруг противника, сохраняя максимальную устойчивость, ноги были полусогнуты, стопы плотно стояли на полу.
   - Вали его, Троль. Я поставил, что он ляжет быстрее, чем за минуту.
   - Колд, что за танцовщицу ты выставил на арену? Этому дохляку место только на кухне, рядом с другими бабами! Бугай, уложи недомерка!
   И здоровяк с ревом кинулся в мою сторону. Я пригнулся, пропуская могучий кулак над головой, мгновенно отпрыгнул в сторону, уходя от второго удара. Несмотря на огромные размеры, мой противник двигался достаточно быстро. Его третий удар со свистом рассек воздух рядом с моей головой, и я ударил ногой по внутренней стороне его бедра, стараясь поразить уязвимую мышцу. Как и ожидалось, безрезультатно. С таким же успехом можно пытаться сломать каменную стену.
   Троль хрипел от ярости, разрезал воздух взмахами рук, но двигался, все же, недостаточно резво, чтобы поразить меня. Тело само вошло в состояние "невозмутимости духа", движения стали раскованными и, словно, самопроизвольными, без участи разума. Не было страха боли, получения увечья или смерти. Все это лишь тормозит и сдерживает внутреннюю энергию. Наставник часто сравнивал это состояние с "зеркальной гладью воды".
   - Зеркало отражает все, что попадает в его поле, без каких-либо искажений, не задерживая это в себе, никак не взаимодействуя с этим, - сами собой всплыли в памяти слова наставника. - Стоит только подуть ветру, и целостная картина отражаемой действительности на водной поверхности разобьется рябью и волнами на не связанные друг с другом кусочки. Так и сознание бойца не может объективно отражать сложившуюся ситуация и правильно на нее реагировать, если оно затуманено посторонними мыслями, страхами или заботами.
   Я раз за разом уходил от страшных по силе ударов, продолжая отвечать ударами в одно и то же место. Люди вокруг выли так сильно, что заглушали рык моего противника. Он начал еле заметно припадать на левую ногу, но словно не замечал это. Он снова и снова бросался на меня, старался схватить руками, но вновь не попадал. Я вложил в очередной удар все внутренние силы, представил, как весь мой дух перемещается в ударную ногу. На этот раз здоровяк захрипел уже от боли, рухнул на левое колено и уперся руками в землю. Но в мои планы не входило давать ему шанса придти в себя, я подлетел к нему и ударил в висок. Раз, другой, третий. Троль орал, не глядя пытался отмахнуться руками, но снова не падал. Отступив на пару шагов назад, я вдохнул полной грудью, а затем с разбегу впечатал локоть в голову толстяка. Он пошатнулся вновь, но снова не упал. И начал собирать силы, чтобы встать.
   Нельзя же быть таким живучим, всему есть предел! Я подскочил к встающей туше, задрал ему подбородок и дважды ударил костяками пальцев во вздымающийся кадык. Исполин захрипел и, наконец, окончательно рухнул на землю, изо рта его потекла кровь.
   Только сейчас стало понятно, что заканчивался бой в полной тишине. Люди, широко открыв глаза, наблюдали, как воплощение силы рухнуло к ногам невесть кого. Будто я ждал радостных возгласов!
   Ведущий в кожаной куртке был ошарашен не меньше других, но жадный ум уже подсчитывал огромный куш, который он получил от этого неожиданного результата.
   - Друзья мои, у нас новый претендент! Поприветствуем никому не известного бойца, одолевшего вашего бывшего кумира!
   Зрители кричали проклятия в мой адрес и бросали перед собой смятые расписки, в одночасье ставшие никчемными бумажками. Ритм дыхания восстанавливался, по телу растекалась приятная теплота после боя. Здоровяка еле как утаскивали с арены сразу шесть молодцов. Огромная туша сопротивлялась даже сейчас.
   Решив, что дело сделано, я уже было двинулся к своим вещам, но мужик в куртке остановил меня и задорно шепнул:
   - Не спеши. Веселье пока только начинается.
   А затем обратился ко всем собравшимся:
   - Все вы помните правила нашей арены. Претендент должен одержать десять побед, прежде чем получит право сразиться с чемпионом. Но согласитесь, сегодня случай совершенно особый.
   Стоило телу здоровяка покинуть пределы круга, про него тут же забыли, и зрители взвыли вновь.
   - Наш бессмертный чемпион! Победитель сотни боев! И ваш общий любимец.
   - Скаар! - взревела одурманенная кровью толпа.
   Зрители расступились, освобождая проход, и арену вышел невысокий, жилистый боец с желтоватым оттенком кожи, выдававшим гостя с Тристонских островов. Жители островной провинции славились своим боевым учением, многие отправлялись в те края, чтобы постичь ее. Островитянина отличали также спокойные и уверенные движения, пластикой напоминающие готовящуюся к броску змею. Изучающий взгляд, без доли страха, быстро ползал по мне. Серьезный противник, не ровня здоровому, но недостаточно быстрому Тролю.
   - Пятьдесят к одному! Делайте ставки! - кричали обходящие народ зазывалы, щедро раздавая расписки. Тем временем, сидящих за столом людей совсем не осталось, если не брать в расчет тех, кто и передвигаться уже не мог. Абсолютно все посетители собрались вокруг арены, и их жадные взгляды были обращены на меня.
   - Как мне тебя представить - шепнул ведущий в кожаной куртке.
   - Как хочешь, - безразлично ответил я, не спуская глаз с островитянина. Тот неспешно обматывал кулаки серой тканью, затем откинул черные волосы назад и закрепил тонкой повязкой.
   - Бой за звание чемпиона арены! - срывал голос человек в куртке, пытаясь переорать толпу. - Наш бессменный победитель Скаар против никому не известного бойца, пришедшего из неоткуда.
   - Они все хотят твой крови, так что не разочаруй их, - шепотом добавил он, чтобы услышал только я, и поспешил убраться подальше.
   Тристонец медленно переступал, двигаясь по краю арены, и мне оставалось повторять эти движения, не выпуская его из вида. Он смотрел мне прямо в глаза, словно гипнотизировал перед атакой. Дождавшись, когда он окажется на более темном участке арены, островитянин атаковал. От трех резких боковых ударов мне удалось уклониться, но они были направлены лишь на то, чтобы раскачать защиту. Резкий четвертый удар был нацелен в голову. Я успел сблокировать его передней рукой, ударив тыльной стороной кулака снизу вверх по напряженным мышцам бьющего.
   Это была лишь проверка, он старался прощупать меня. Не лез на рожон, не считал себя непобедимым, что в очередной раз доказывало его опасность. Мир вокруг меня словно померк, я не видел ничего кроме крадущего вокруг меня бойца. Видел пульсирующую жилу на его шее, видел, как сокращаются мышцы его ног, чувствовал, как легкие впитываю воздух. Предвидел каждое его последующее движение. Он, тем не менее, делал тоже самое. Его ноги ступали невероятно быстро, стойки менялись совершенно стремительно. Казалось, секунду назад он уверенно стоит на обеих ногах, а уже через мгновенье резкий удар ноги разрезает воздух совсем рядом.
   Я поймал его на очередном выдохе и резко атаковал в голову. Скаар блокировал целый ряд ударов, уйдя в глухую оборону. Последний раз ударив верхом, я извернулся и атаковал с разворота по ногам, надеясь опрокинуть противника. Черт, как же он быстр! Островитянин не только в прыжке ушел от удара, но и успел в невероятно кульбите развернуться в воздухе и врезать мне ногой. Защититься руками или увернуться времени уже не было, поэтому я просто напряг мышцы и перенес внутреннюю силу в место удара. Эта была особая техника концентрации энергии в одной точке пространства и времени. По телу словно ударили кузнечным молотом, боль эхом отдалась в каждой частичке тела. Я отлетел на шаг назад, а тристонец приземлился на ноги и удивленно смотрел на человека, который по всему уже должен дополнять кровавую кучу в углу.
   Лица людей были вытянуты, а рты открыты так широко, что пролетела бы не просто муха, а целая торговая повозка. Их голосов не было слышно, в ушах стоял лишь стук собственного сердца.
   Я намеренно кривился на правый бок, словно удар причинил мне невероятную боль, и дышал тяжело. Тристонец купился на обман и атаковал вновь, надеясь красиво добить на удивление прыткого противника. Его кулак уже летел в мою сторону, когда я сделал совершенно неожиданную для него вещь. Нырнул вперед, пропуская атакующую руку над собой, оперся на землю руками, а ноги, словно клещи, вцепились в голову Скаара и опрокинули его на землю. Островитянин рухнул навзничь, мгновенно вскочил, но все же не успел защититься от удара в грудь. Бывший чемпион арены отлетел назад, снес пару зрителей, упал на руки ошарашенных людей и согнулся от боли.
   - Друзья мои, - раздался голос ведущего, выбежавшего на середину арены и преградившего мне путь. - Сегодня мы наблюдаем поистине завораживающее зрелище. За все время, не припомню более захватывающего поединка. По личной просьбе самого Самира, который с удовольствием наблюдает за боем, мы сделаем это зрелище еще более захватывающим. Тем более, что наш чемпион уже приходит в себя и жаждет реабилитироваться в ваших глазах. В этом ему помогут два его друга, рвущиеся доказать превосходство своей техники!
   На удивление живучий тристонец уже стоял на ногах, по обе стороны от него вышли два новых смуглых бойца. Тройка бросилась на меня, обрушив настоящий шквал ударов с разных направлений. Места для маневра было катастрофически мало, и большую часть атак пришлось блокировать. Бойцы уже не церемонились и атаковали наиболее уязвимые места, действуя на удивление слаженно. Дополняли атаки друг друга, молниеносно отскакивали и менялись местами. Руки и плечи обжигало болью от нанесенных ударов.
   Ну что ж, раз решили действовать так, то и мне больше нет необходимости сдерживаться. До этого момента весь арсенал приемов Братства ждал своего часа, чтобы не привлекать особого внимания. Настало его время, иначе трех мастеров тристонского боя не одолеть.
   Уловив момент, я нырнул вперед и, быстрее стрелы, отлетел от тройки бойцов на максимально доступное расстояние. Требуется время на подготовку, всего пара секунд. Желтолицые переглянулись и медленно двинулись в мою сторону, но мне не было до них дела. Пальцы сложились особым образом, в голове зазвучала тайная речь, а перед глазами возникли образы несокрушимой горной твердыни. Малый круг земляной мощи, на создание полноценного времени не хватало. По телу расползалось ощущение твердости и прочности каждой клетки. Голова слегка опустилась, ноги широко расставлены, левая кисть накрыла правый кулак в согнутых перед грудью руках, символизируя скрытую мощь и твердость в единстве с чистотой сознания. Позиция "алмазной молнии", относящаяся к первоэлементу "земля".
   Тристонцы атаковали слаженно, но как же медленно они двигались на этот раз. Шаг вправо - кулак пролетает возле лица, голову вниз - над ней со свистом проносится ботинок. Сразу два новых удара с разных направлений, я выбрал тот, что шел в голову. Кулак вновь пролетает совсем рядом, мои пальцы перехватывают атакующую руку, а открытая ладонь бьет в уязвимую точку возле локтя. Удар сопровождается выдохом, высвобождая сокрушающую силу земли. Треск ломающейся кости звучит на абсолютно другом уровне восприятия, разум занят другим. Удар второго противника приходиться в область груди, по телу проносится новая волна боли. Атакующий все же достал меня, но подошел слишком близко. Резкий разворот, удар коленом в пах, затем в грудь. Воздух выходит из легких бойца вместе с его внутренней силой. Третий удар, на этот раз локтем с разворота, ломает лицевую кость, и второй тристонец с ревом падает к моим ногам.
   На ногах остался стоять лишь Скаар, но в его глазах стоял страх. Два резких удара левой ногой в голову и корпус, затем правой с разворота. Тристонец отступал и блокировал удары из последних сил. Энергия рвалась наружу, мышцы налились невероятной силой. Плечи дернулись, раскручивая тело и придавая ему большее ускорение. Я перевернулся в воздухе, перенес вес тела в нижнюю точку, оперся на левую руку и ударил правой ногой сверху. Островитянин закрылся руками, но сокрушающий по силе удар пробил защиту и впечатал его в землю. Кажется, он даже не дышал.
   Сердце начало постепенно успокаиваться, возвращаясь к привычному ритму, и меня накрыла лавина звуков. Я медленно шел к своим вещам, ошарашенные зрители расступались передо мной. Самые смелые легонько хлопали по покрывшейся потом спине.
   - Элания милосердная, да кто ты такой? - ведущий боя захлебывался собственными словами. - С тобой мы заработаем тысячи. Мать моя, да я готов отдавать тебе треть, а хрен с ним, половину от общего выигрыша. Ты представляешь, какая это сумма? Я знаю всех, кто проводит бои в других провинциях. Дрестон, Фарлиц, Скиетар, ты только послушай меня!
   - Мне не нужны деньги, - я натягивал на себя рубаху, глядя в бешено прыгающие глаза ведущего. Сейчас он напоминал обкурившегося криштом, что было неудивительно. Для многих людей империалы - самый сильный наркотик.
   - Чего ты хочешь? Я дам тебе все! Вино, женщины, если надо, мужчины. Да я готов жрицу Элании тебе притащить, если захочешь.
   - Мне нужен Самир.
   - Но я не знаю, как его найти. Я лишь организую бои, подбираю бойцов. Его люди сами выходят на меня.
   На правое плечо вновь легла рука, и уже знакомый голос прошептал на ухо, противно отдавая чесноком:
   - Ты отлично показал себя. Самир хочет тебя видеть. Иди за мной.
  
  
   Глава 10.
  
   Зрители возвращались к своим столам, все они были ошарашены проигранными деньгами. Некоторых уже утаскивали в многочисленные подсобные помещения. Не иначе, как обсудить сроки и проценты выплат. Я двигался за широкой спиной "чесночника", и не сразу заметил темный поворот, куда он свернул. Незнакомые темные комнаты, повороты и коридоры, хмурые лица охранников. Вскоре носок ботинок уперся в ступени, и мы начали подниматься наверх.
   Как оказалось, нашей целью был балкон, с которого открывался прекрасный вид на арену. Сам он был погружен во тьму, и мне не удалось разглядеть лицо человека, сидящего за небольшим столом. Через некоторое время оказалось, что сидит он не один - по каждую руку от него также виднелись фигуры.
   - Садись, - шепнул сзади "чесночник" и придвинул невысокий стул. На некоторое время повисло молчание. Глаза более-менее привыкли к тьме, но разглядеть лица сидящих напротив людей по-прежнему не удавалось из-за висящего в воздухе тумана. Пахло уже знакомым южным куревом от стоящего на столе курительного аппарата с двумя трубками.
   - Славный бой, - нарушил тишину спокойный голос сидящего справа человека. - Давно не видел ничего подобного.
   - Сказать по правде, я вообще не видел ничего подобного, - теперь говорит левый. - У тебя могло бы быть большое будущее, работай ты на нас.
   Я молчал, ожидая, когда люди во тьме прейдут к делу.
   - Ему не интересны ваши предложения, - произнес усталым голосом сидящий по середине. - У него совершенно другие цели. Это ведь так?
   - Так, - подтвердил я. И только сейчас обратил внимание, что все помощники оставили балкон. Нас осталось лишь четверо.
   - Как и ожидалось. Интересный способ обратить на себя внимание, надо отметить.
   - По-другому тебя не найти, Самир. Или Ключник. Как тебе будет угодно.
   - Уже догадался, - усмехнулся старик. Он опустил голову и рассмотрел собственные пальцы, которые еле заметно постукивали по столу.
   - Ты можешь изменить голос, но меня тебе не провести. Интересный способ скрыться, прячась у всех на виду.
   - Не мне учить тебя хитрости.
   Он затянулся, выдохнул и по балкону растянулся сладковатый аромат.
   - Элиария предупреждала, что ты можешь появиться здесь. Необыкновенная девушка: красивая, сильная. Не такая, как другие. Мы уже давно ожидаем тебя.
   Я лишь пожал плечами, хотя во тьме этого жеста не было видно.
   - Если переживаешь за нее, то не безосновательно - она в крепости под стражей. Скорее всего, ее подозревают в организации попытки покушения на старика Кеогорна.
   - У тебя есть люди внутри?
   - В некотором смысле. У меня есть много людей, повсюду. Пойди сюда.
   Он встали из-за стола, подошел к открывающемуся под ним помещению.
   - Видишь того жирного индюка? Это старший член городского совета по земельным и жилым вопросам. И завсегдатай моего скромного клуба. Любит делать большие ставки, но выигрывает не часто. Слишком рисковый, знаешь ли. В конце всегда заказывает двух молоденьких девушек, обязательно светлых. Хвастается перед ними своей важностью, болтает все, что знает. Не понимает, что уши у девушек обучены работать, даже когда рот и другие части тела заняты. А вон тот тощий - заместитель управляющего торговой гильдии Неббетора. Этот - старший канцелярий при дворе. Я могу долго представлять тебе своих гостей, да ты уже и сам понял, что к чему. У меня много своих людей, хотя большинство из них даже не догадывается о том, что работает на меня.
   - Что Элиария рассказывала обо мне? - этот вопрос меня интересовал больше.
   - Очень немногое, не переживай. Она умная девочка.
   Мы вернулись за стол, подошедший человек поставил передо мной небольшой медный кубок с явно дорогом вином. Ну что ж, не стоит обижать хозяина отказом, после боя можно и порадовать себя небольшим глотком. Вкус был отменный.
   - Это покажется странным, но я ждал, что ты придешь. Ждал этого большую часть своей жизни.
   - Действительно странно. Учитывая, что ты намного старше меня.
   - Нет, не лично тебя. Ждал такого как ты. Адепта Братства.
   Я не показал виду, хотя кулаки сжались сами собой. Откуда он может знать?
   - Не подозревай Элиарию, как уже было сказано, она не очень немного мне рассказывала. Я догадался сам. Позволь рассказать тебе небольшую историю. Мой род очень стар и уходит своими корнями далеко в прах времен. Прадед моего деда впервые приехал в Неббетор, тогда еще стоявший под флагом Империи. Город раздирали на части изнутри множество не самых законных организаций. Сидевшей здесь наместник был слаб и не умел держать власть в руках. Готов был прогнуться под любого, кто заплатит ему больше. Это очень богатая земля, через Неббетор ежедневно протекают колоссальные денежные потоки. Тот, кто подчинить его себе, будет иметь огромную власть. Мой давний предок был таким. Он собрал вокруг себя верных людей, подчинил или уничтожил всех на своем пути. Когда власти спохватились, ему уже принадлежало полгорода. Наместник решил, что лучше с ним дружить, чем утопить городские улицы в крови.
   Он вздохнул, вновь затянулся через кальян и убрал его на угол стола. Выдохнув дым, он принялся привычно барабанить пальцами по столу и продолжил:
   - Мой предок был первым, кто организовал воровской Круг. В него входили лишь самые влиятельные и верные ему люди. Именно Круг по-настоящему правил городом, а не идиот, сидящий на троне. Без нашего согласия не принималось ни одно серьезное решение. Затем бразды правления принял сын моего предка, при нем власть лишь окрепла. А потом случилась Великая Война. Она обошла Неббетор стороной, стены города не принимали на себя удары осадных орудий, жителей не вешали на столбах вдоль дороги. Но многое было утеряно. Наместник потерял власть, на его место посадили деда нынешнего правителя. Он попытался взять город в стальную хватку, полетели головы, и Кругу очень дорогой ценой удалось удержаться на плаву.
   Я внимательно слушал его рассказ, знал, что он подходит к главному.
   - Дед рассказывал мне, совсем еще сопляку, о том времени. Говорил, что сразу после войны к нему обратился странный человек. Он обещал огромную власть взамен на полное содействие. Дед был первым, кто стал связным Братства в Неббеторе.
   Интересно. Так вот как он догадался.
   - Да. И дед, и мой отец были связными Братства в Неббеторе и, благодаря помощи вашего Совета Девяти, Круг смог удержать власть в послевоенном городе. Но Кеогорн Второй... С его приходом все изменилось. Он был слишком непримирим, слишком настойчив, без зазрения рубил головы всем, кто решался помогать нам. Кругу пришлось уйти под землю, от части дел пришлось отказаться. И контакт с Братством был утерян.
   Сидевший по правую руку человек зло сплюнул на пол и взял слово:
   - Да брось Самир. Сейчас и от Круга то осталось одно лишь слово. Кто мы? Тройка стариков, спрятавшихся в норе, словно крысы. Если бы не это место, нам вообще нечего было бы противостоять этому ублюдку.
   - Совет будет жить, пока я еще дышу, - судя по голосу, Самир говорил сквозь зубы.
   - О ком шла речь? - спросил я главу воровского Круга. - Кому вы пытаетесь противостоять?
   - Его имени не знает никто, все называют его просто Главарь. Он пришел в город несколько месяцев назад, но уже подчинил себе большую часть торговцев. У него целая армия верных ему людей: прекрасно обученных, натренированных убивать. Непонятно, откуда у него столько денег и свободы действовать.
   - Кеогорн ему помогает, вот откуда, - прошипел старик слева. - Иначе его давно уже нашли бы в канаве. Городская стража действует с ним сообща, ему все сходит с рук. Он не чтит наши законы, наши порядки. Не считается с мнением Круга!
   - Я знаю, зачем ты пришел, - вновь взял слово Самир. - Помню рассказы отца о адептах Братства и надеялся когда-нибудь увидеть тебя. Тем более, после происходящих в мире событий. Ты же имеешь к ним отношение? Не отвечай, вижу, что имеешь. Ты хочешь убить эрцгерцога.
   На некоторое время вновь повисла тишина.
   - Что ты хочешь от нас? Чем кучка стариков может помочь тебе?
   - Нужна ваша помощь. Уверен, вы уже догадались, в чем она будет заключаться. Мне необходимо выманить эрцгерцога из крепости, только так я смогу достать его. И единственное, что заставить его сделать это - восстание. Кроме вас помочь мне в этом некому. Вы уже срослись с этим город, являетесь частью его, и люди пойдут за вами. Готов заплатить, много.
   Черт, он действительно ожидал именно этих слов. Уже давно все понял и, наверняка, просчитал заранее собственную выгоду.
   - К чему нам деньги, если их не на что потратить? Нет, незнакомец, они нам не нужны. Уже некогда будет их тратить. Нам нужно от тебя то, что ты умеешь делать лучше всего на свете.
   - Мы хотим, чтобы ты убил Главаря, кто бы он ни был. Мерзавец чувствует себя в безопасности, его охраняет добрая сотня верных людей. Мы бы сами занялись этим, но у нас связаны руки и нет таких сил. Нас все еще терпят, пока мы играем по правилам. Но главарь ...
   - Он нарушил закон крови, установленный еще моим предком, - мне показалось, как сквозь туман загорелись глаза Самира. - Наладил поставку кришта в город, начал скуривать людей, уничтожать их разум. Мы терпели это, пока товар шел лишь для богачей, пусть травятся сколько угодно. Но недавно эта дрянь стала просачиваться на улицы. Это было против воли Круга, и мой сын назначил ему встречу. Он хотел обсудить все мирно, его люди пришли без оружия. Таков наш кодекс. Но этот ублюдок не чтит законов. Главарь убил моего единственного сына, прервал мой род. Если ты отомстишь ему - мы поможем тебе добраться до Кеогорна. Этот город слишком глубоко погряз в трясине лжи. Он забыл о воле Круга, и мы напомним ему об этом. В бытность Империи наместника выбирал городской совет, куда входили самые уважаемые люди. Управляющий делами города обязан был считаться с мнением людей. Но после войны род Кеогорна напрочь занял трон и творит все, что ему заблагорассудится. Только благодаря нам Неббетор еще стоит. Все эти гильдии: торговая, фермерская и прочие... Они созданы лишь в угоду богатеев, чтобы услуживать им.
   Старший воровского Круга со злостью сплюнул на пол.
   - Они скупают земли, лишают простых людей всего. Последним указом отобрали хозяйства у большей части крестьян. Теперь там трудятся наемные рабочие, а основная часть продукции продается, люди в Нижнем Городе голодают. А торгаши заняты лишь поставками дорогих вин, изысканных тканей и украшений. К чему им лекарства и одежды для простого люда, если за одно платье они выручат в десять раз больше. Даже за защитой жители идут к нам. Как тогда, после недавнего празднования. Пара стражников воспользовалась неразберихой и изнасиловала в караулке дочку местного плотника, совсем еще девчонку. Он плакал, когда пришел за помощью к нам. И мы нашли способ наказать ублюдков. Люди верят нам, они уже давно копят ненависть в своих сердцах. Не хватает лишь маленького камня, который начнет лавину. Народ пойдет за нами, и все будет как прежде.
   Отлично, именно то, что нужно. Мне было достаточно, что Самир готов предоставить помощь, а судьбы народа меня волновали мало.
   - Этот Главарь... Что еще можешь рассказать о нем? Любая информация будет полезной.
   - Так, посмотрим, чем еще могу тебе помочь. Он ведет себя жутко скрытно, не показывается на людях, дела ведет через своих людей. На нас даже выходили тайные службы, вынюхивали про него любую информацию. Говорили, что он как-то связан с событиями, произошедшими в Обиинге пять месяца назад.
   Хм, а вот это уже было даже более, чем интересно. Оббинг, поставки кришта, армия верных людей. Кажется, в голове начала складываться некая картина, но пока не стоит говорить об этом вслух. Круг все равно не одобрит то, что я задумал
   - Мне нужен план здания. Расположение комнат и примерное положение Главаря внутри.
   Самир щелкнул пальцами и из тьмы к нему подошел пахнущий чесноком мужик. Всего пара слов и уже спустя минуту он притащил из зала брыкающегося и до жути перепуганного паренька.
   - Элания милосердная, я же вернул все долги, - причитал он, трясясь всем телом. - Клянусь, спросите Майло, еще на той неделе все вернул. Не губите...
   - Успокойся, ты здесь не поэтому, - пробормотал "чесночник". - Слышал, ты бывал в Доме Грез. Это правда?
   - Правда, но всего пару раз. Хотелось попробовать того порошка, о котором все болтают. Слышал, что вы с ихним главарем на ножах, но это уж ваши дела. Я человек маленький...
   - Не трясись, никому ты не нужен. На вот, рисуй план здания.
   Пареньку под нос сунули лист бумаги и чернильный стержень, но он не сразу совладал с трясущимися от страха пальцами.
   - Дак ведь всего пару раз я там был ... - повторил он, стараясь взять кусок стержня. На стол уже поставили масляную лампу, и полумрак слегка рассеялся. Я даже смог рассмотреть усталые и иссеченные морщинами лица глав Круга воров.
   - Решать тебе. Чем более точен будет твой рисунок, тем больше шансов у тебя остаться в живых.
   Спустя полчаса пыхтений напуганный парнишка отложил стержень. Я взглянул на его художество, линии были кривыми и прыгающими. Он слишком боялся за свою жизнь, но суть была ясна.
   - Вот это лестницы, а это ...
   - Я уже понял. Где обычно сидит Главарь. Тут?
   - Истинно так и спускается только по крайней необходимости. Все лестницы охраняют, так что меня даже на второй этаж не пустили. Куцый вот бывал, от него и слышал, как там и что.
   - Понятно. Больше мне от тебя ничего не нужно.
   Парень облегченно вздохнул, привстал из-за стола и жалобно взглянул на Самира.
   - Теперь могу идти? Время уже позднее, да и бои закончились.
   - Нет, - приказал Самир. - Останешься у нас на некоторое время. Да не трясись ты, никто тебя не тронет. Тебе дадут комнату и обеспечат едой. Слишком уж много ты слышал. А через пару дней, когда все закончиться, отправишься домой.
   Несчастного, который уже был готов лишиться сознания от страха, взяли под руки и утащили по коридору вниз.
   - Ну, что скажешь?
   - Трехэтажное здание, - начал рассуждать я. - Главарь находится на третьем, в укрепленной комнате. Несколько десятков людей охраны.
   - Понимаю, это непросто...
   - Никто не говорил, что непросто. Я как раз имел в виду, что особых проблем это не составит. Единственное, что не дает мне покоя ...
   Нет, они точно этого не поймут. Постараюсь использовать эту небольшую, но все же возможность и решить все самостоятельно.
   - Похоже, на этом все ...
   Самир вновь принялся нервно барабанить пальцами по столу, явно погруженный в тяжкие раздумья. Я тем временем встал и направился к ходу вниз. Уже через спину бросил:
   - Готовьте пока людей, соберите, сколько сможете. Завтра проблема будет решена, а уже следующей ночью, нужно будет убрать Кеогорна. Чувствую, что времени остается совсем мало.
   - Мы начали готовить людей уже несколько недель назад, - улыбнулся старший Круга. - Как я уже сказал, мы давно тебя ждали.
   - И тебя не волнует, что во время бунта может погибнуть огромное число простых людей? Тех, за кого, как ты выразился, вы всегда стояли горой. Тех, во имя кого существует Круг?
   - Всему есть своя цена, - устало улыбнулся Самир. - История учит нас, что ради свободы сотен, должна пролиться кровь тысяч. Так было всегда и с этим ничего не поделаешь.
   Мне нечего было на это ответить. Долгие годы наставники вдалбывали в мою голову, что цель всегда оправдывает средства, и единственное, что действительно имеет значение - это выполнение задания. Тогда это звучало, как единственно возможная истина, не было даже мысли, что это может быть не правдой. Сейчас все иначе. Границы давно смылись, и тонкая грань, удерживающая мир, уже не так видна.
  
   На улице меня встретили близнецы, все это время прождавшие в переулке напротив "Топора". Ночной холод им был нипочем.
   - Долго же ты. Мы уже начали волноваться и решили брать здание штурмом, чтобы вытащить тебя.
   - Смешно, - без тени улыбки сказал я, глядя в ухмыляющиеся физиономии братьев. - Надо еще раз наведаться в тайник. Похоже, у нас будет еще одно небольшое дельце.
   - Что потребуется взять?
   - Взрывчатку. И побольше.
   - Ну, с этим-то проблем не возникнет. Ее там хватит, чтобы пустить на воздух половину города.
   - Сдается мне, что скоро именно так и произойдет...
   Где-то высоко-высоко в небе над Хребтом Дракона громко крикнул черный ворон, наслаждаясь ночным полетом, но его услышал только я.
   - Знаю, друг. Мне все это тоже не нравится, но выбора не остается.
  
   Глава 11.
  
   Утреннее пробуждение никогда не бывает приятным. Сколько бы ты не проспал, как бы ни пытался отдохнуть накануне, с восходом большого ока будешь чувствовать себя скверно. Да и кому нравиться вставать из теплой постели ни свет, ни зоря, и вновь идти на ненавистную работу, вкалывать за жалкие гроши? Ну разве, что Слюнтяю с блошиного рынка. Великовозрастному идиоту, мать которого при рождении, наверно, не один раз приложила его головой об пол, раз он вырос настолько больным на голову. Вот этот тип всегда с превеликим удовольствием целыми днями сидел на своем привычном месте, тянул руку, прося милостыню, и всегда широко улыбался, пуская тугие слюни на грязную рубаху. Видимо, чтобы получать от этой жизни удовольствие, необходимо с рождения быть недоразвитым. Другого не дано.
   Тэрем только открыл глаза и сразу понял, по своим ощущениям, что проспал. Бездна, а ведь опаздывать то совсем не стоило. Парень быстро вскочил с постеленного на полу покрывала и принялся спешно натягивать на себя штаны.
   - Уже встал, сынок? - раздался женский голос из соседней комнаты.
   - Встал, - нехотя пробурчал он в ответ. - Отец ушел? Какого черта он не мог разбудить и меня?
   Прозвучало это слишком резко, и Тэрем тут же мысленно отчитал себя. Незачем было срывать злость на матери, ей и так нелегко. В комнате наверху раздался громкий детский плач.
   - Мам, мелкий проснулся.
   - О, Элания, я слышу. Рада бы не слышать...
   Его мать прошла через комнату, пока Тэрем надевал застиранную рубаху, и поднялась наверх. Уже через минуту, она вернулась, держа на руках орущего малыша.
   -Тише, тише мой маленький, - ласково шептала она, покачивая сына на руках. - Есть будешь?
   - Нет, спасибо, я уже и так опаздываю. Отцу скажешь спасибо.
   - Он зол на тебя, сам знаешь почему. Вам бы сесть да обсудить все накопившиеся вопросы. Нельзя же вечно дуться друг на друга, чай не дети малые.
   - Он начал первый, - пробурчал Тэрем, безуспешно пытаясь найти второй ботинок. Куда он вечно пропадает, черт бы его побрал? И почему, когда опаздываешь, все вечно куда-то девается и валиться из рук. Интересно у других оно бывает также или это только его тяжкая доля?
   - Нет, сынок, первым был ты. Ну вот почему ты не можешь работать честно, как все? Почему не хочешь пойти вместе с отцом на склады и зарабатывать честным трудом? После рождения Хайла мы и так еле своим концы с концами.
   - Не начинай, мам. Да где этот чертов ботинок?
   - Не кричи, брата разбудишь. Вон он, под тумбой. Эх, знал бы ты, как я за тебя переживаю. Весь город знаеть о человеке, на которого ты работаешь. Каждый день сердце кровью обливается от мысли, что с тобой может что-то случиться.
   - Да что со мной случиться то? Я выполняю простые поручения, вот и все. И зарабатываю уж по более простого носильщика на складе.
   - Хватит пенять на отца, он и так гробит здоровье, чтобы прокормит нас. Знаешь ведь, что у нас отняли хозяйство. Он крестьянин и привык зарабатывать этим на жизнь, как его отец и дед. Куда ему еще податься? После последнего указа эрцгерцога у нас не оставалось выбора, кроме как продать свою землю в пользу торговой гильдии. На новых условиях мы бы хозяйство не потянули, как и многие наши соседи.
   - И в мыслях не было на него пенять, просто пусть не тащит меня за собой. Я уж как-нибудь разберусь. Пока, мам. Пойду зарабатывать настоящие деньги.
   Он поцеловал уже немолодую женщину с ребенком на руках, в данный момент воплощающую в себе образ милосердной богини, словно сошедшую с храмовых рисунков.
   - К чему нам эти деньги? Главное, чтоб ты был здоров, - шептала она, глядя в спину уходящему сыну. Каждый раз она смотрела на него, как в последний раз. И молилась, чтобы он вернулся домой.
   Тэрем спешил, обгоняя идущих впереди людей и расталкивая особо массивных. Ему вслед бормотали проклятия, но парень не обращал на них внимания. Нужно было торопиться, благо дом его друга был неподалеку. Вон он уже маячит впереди: низенький, обветшалый, завешанный сохнущим бельем. Одним словом, обычный для Нижнего Города.
   - Черт, долго же ты. Я уж думал один пойти, - Сыч привычно лыбился, ковыряясь в зубах грязным ногтем.
   - На то и нужен друг, чтобы дожидаться. Пошли быстрее, из-за меня и так опаздываем.
   - Что, так и не помирился с отцом?
   Тэрем пробурчал в ответ что-то невнятное, способное означать одновременно и "да", и "нет", и "не лезь не в свое дело, чертов умник". Они двинулись вверх по улице, к воротам в Верхний город. Народу было необычно много. Немудрено, время празднования прошло, и большинству людей, как бы ни не хотелось, но приходилось возвращаться к работе.
   Выглядели друзья невесть как, и охранник на воротах сначала не хотел пускать их. Мялся некоторое время, но к нему тут же подошел дежурящий неподалеку Крест - один из людей главаря - и шепнул на ухо пару слов. Проход волшебным образом открылся.
   - Все-таки приятно работать на серьезных людей, - довольно оскалившись, подумал Тэрем. - И зачем каждый день гнуть спину, как отец, зарабатывая при этом гроши? Пока я и сам получаю не многим больше, но зато, какие мне открываются перспективы! Спасибо Сычу, что вовремя замолвил за меня словечко и помог устроиться в команду.
   Да, вон она жизнь, к которой он так стремился! Высоки трехэтажные дома, люди в дорогой одежде, лавки с дорогими товарами, красивые ухоженные женщины, изящные фонтанчики, примыкающие к каждому дому. Словно другой мир всего на расстоянии одной невысокой стены от его дома. Такой близкий, и в то же время такой недоступный.
   - Да, брат, вот она жизнь... - протянул Сыч, словно читая его мысли. - Не боись, скоро и мы заживем, как люди. У Главаря никто в обносках не ходит. Это пока мы просто посыльные, а скоро, глядишь, будем решать дела посерьезнее. Ты же знаешь, я фартовый. Шанс всегда идет ко мне, а я уж постараюсь его не упустить. И про тебя не забуду.
   - Знаю, но как бы ни вляпаться во что-нибудь. Сам понимаешь, у меня мать. И братишка совсем маленький.
   - Ты о чем вообще? Не вздумай даже сомневаться! - Сыч как обычно завелся сразу же. Зря Тэрем затеял эту беседу, теперь его друг успокоиться не скоро. - Ты только посмотри вокруг! Разуй глаза! На всех этих вшивых богатеев! Чем они лучше нас? А, ответь мне? Вспомни, как в том году у Мастера младший захворал. Лекарь, сучий сын, пять империалов запросил, в долг не давал. Мы же с тобой двое суток без продыху все кварталы излазили, по медяку собирали. И не успели, отмучился бедняга. А эти говнюки тратят сотни на побрякушки, платья, чтоб выглядеть лучше себе подобным на их засраных празднествах. Притом, что всем глубоко насрать друг на друга! И именно они имею все, а мы с тобой гнием в вонючих берлогах, как крысы! Нет, братец дорогой, я это так не оставлю. И тебе не позволю!
   Тэрем, как обычно, не знал, что ответить, и в очередной раз зарекся поднимать эту тему. С его другом это было бессмысленно - парень сразу распалялся, и слушать ничего в ответ не хотел. Слишком близко к сердцу он это воспринимал, слишком много потерял на своем не самом длинном веку. И таких, как он в Нижнем городе было большинство, особенно после последних указов эрцгерцога.
   Друзья поднялись два квартала вверх, пошли восточной дорогой и свернули в сторону квартала Удовольствий. Именно в этой части города располагались наиболее известные увеселительные заведения, способные удовлетворить любые, даже самые извращенные фантазии. Вскоре пред ними предстал уже успевший прославиться в Неббеторе Дом Грез. Огромное здание, обвитое обильно растущим виноградом, с вывеской, в виде изящно изогнувшейся обнаженной девушки на фоне клубов дыма. У входа их уже ожидал старший, подавая признаки легкого нетерпения.
   - Че так долго то? Неужто вам деньги не нужны?
   - Звиняй, на воротах задержались. Стражник, зараза, пускать не хотел.
   - Это верно, одеты вы, как босяки. Значит так, парни, слухай сюда. Посылками сегодня займутся другие. Вы уже поработали у нас, так что пришло время заняться чем-то посерьезнее. У вышибал сегодня есть дела в другой части города, так что день отстоите на входе. До вечера народу будет немного, основные гости подходят обычно к ночи, так что справитесь. Вы местные, большинство наших гостей уже знаете, да и выглядите серьезно, за себя постоять сможете. Вон как тех умников на той неделе уделали, которые у вас товар перехватить пытались. Только вот одежда... Значит так, сходите к Кресту, как только он подойдет, попросите чего-нить поприличнее. Пусть выберет из конфиската. Встанете на входе и приветствуйте всех гостей. Рожи по добродушнее делайте, но если явно беднота попрет - разворачивайте и пинка. По всем вопросам можете к Кресту обращаться, он в зале у входа будет. Справитесь?
   - Обижаешь, ясен пень справимся. Делов то... Верно, Тэрем?
   Парень лишь кивнул в ответ. Подошедший вскоре Крест подобрал им приличной одежды, дал по тяжелой дубинке на пояс. Больше для виду, кто ж дорогим клиентам головы то проламывает? Так и началась их служба вышибалами.
   - Тэрем, чего рожу кривишь? Говорил же, в гору пойдем. Посылки то таскать каждый дурак может...
   - То ли дело стоять на входе и перед людьми дверь открывать, - буркнул в ответ парень.
   - Много ты понимаешь! Если заварушка какая будет - мы первые подоспеем. Эх, как же охота пару буянов успокоить. Если хорошо себя покажем - глядишь, в команду возьмут. А там уже возможности совсем другие. Эх, где же ты моя удача.
   До полудня время тянулась необычно медленно. Клиентов было немного, большая часть наоборот покидало заведение, видимо, проторчав внутри всю ночь. Пара посетителей была известна в определенных кругах, и друзья пропустили их без единого слова. Когда большое око достигло наивысшей точки, они слегка перекусили, перебросились парой фраз с также скучающий Крестом и продолжили свой первый день. Ближе к вечеру клиентов стало чуть больше, почти все были также известны в Неббетооре, и парни старательно скалили зубы, желая приятного времяпрепровождения.
   Незнакомец подошел ближе к вечеру, когда на город уже постепенно начала спускаться полутьма. Он был явно не местный, и Тэрем видел его впервые. Высокий, ничем не примечательный, на вид не больше тридцати лет. Серая одежда, на голове, за каким то хреном, - капюшон. Сыч преградил ему путь и спросил:
   - Никак внутрь собрался?
   - Соображаешь, - усмехнулся гость, и Тэрему он сразу не понравился. Слишком уверен в себе, слишком спокоен при виде двух вооруженных людей.
   - Чего-то рожа у тебя незнакомая. Если первый раз у нас, изволь заплатить. Две сотни за вход.
   - Я не собираюсь тратить деньги внутри. Как не собираюсь платить за вход.
   - Чего? Слушай, вали ка ты лучше, пока цел.
   - Проведите меня к Шраму.
   - К кому? - не понял Сыч, а рука его потянулась к дубинке. Очень уж ему хотелось проявить себя.
   - Недавно в команде? Ты здешний?
   - Здешние мы, а тебе-то чего? - спросил Тэрем, вопросительно глядя на своего друга.
   - Позовите кого постарше. Я подожду.
   - Слушай, вали отсюда, пока не огреб!
   Сыч начал вытаскивать дубинку, но незнакомец опередил его, резко ударив по кисти, и оружие выпало само собой.
   - На тот свет торопишься? - оскалился парень, потирая ушибленную кисть.
   - Могу спросить тебя о том же. Сказано тебе, позови кого постарше, раз сам не умеешь разговаривать вежливо.
   - Сыч, остынь. Я за Крюком схожу, а ты пока с него глаз не спускай.
   - Никуда эта тварь не денется, - парень уже подобрал дубину с земли и сверлил гостя взглядом. Тот, впрочем, даже не смотрел в его сторону.
   Тэрем быстро вошел в здание, только сейчас осознав, что впервые попал внутрь Дома Грез. Ему открылся длинный коридор, разделенный между собой натянутыми полотнами красной ткани, на вроде комнат. Из каждой тянуло сладким приторным дымком, из глубины зала слышалось невнятное и бессвязное бормотание.
   - Здесь курят кришт, - подумал парень. - Наркотик, разрушающий разум. Но желающих, почему-то, от этого меньше никогда не было.
   Тэрем прошел вдоль стенки в сторону маленького столика, где сидел старший.
   - Крест, там на входе человек. Говорит, что у него дело какое-то важные.
   - Если рожа незнакомая, пусть валит ко всем чертям. Таких деловых - полгорода.
   - Сказал, что хочет видеть Шрама.
   - Как ты сказал? - Крест вскочил из-за стола так быстро, что чуть не опрокинул его. - Ну-ка ведите его сюда.
   Парень кивнул и стрелой вылетел на улицу. Благо, там пока ничего произойти не успело, лишь злобный оскал Сыча стал еще более неприятным.
   - Можешь проходить, но без глупостей. Одно движение - и ты труп.
   Гость лишь усмехнулся. Бездна, он что не понимает, с кем связался? Сыч, подтолкнул его в спину, но незнакомец обернулся и холодно произнес.
   - Заденешь меня еще хоть раз - останешься без руки.
   Парень сглотнул, но промолчал. Тэрем шел чуть сзади, чтобы не дать гостю сбежать, если тот вдруг на это решиться. Креста внутри не оказалось, видимо, пошел наверх за подмогой. Пару минут они стояли у стола, вдыхая противный сладковатый аромат.
   Крест вернулся в сопровождении Десятки - одного из старших помощников Главаря. С ним также спустились четверо бойцов. Да, дело и вправду принимает серьезный оборот.
   - Вы двое, встаньте у дверей, не впускайте пока никого. А вы, парни, смотрите за своим гостем.
   - К чему этот цирк? Я просто хочу говорить со Шрамом.
   - Откуда ты его знаешь?
   - Имелись общие дела в Оббинге. Пока он не убрался оттуда.
   - Были на то свои причины. Чем докажешь, что знаешь его? Имя то, знаешь ли, можно и в таверне подслушать.
   - Князь бы подтвердил, да жаль оттуда писем не дождаться.
   О ком он говорит, Тэрем не знал, но лицо Десятки выражало крайнюю задумчивость.
   - Ясно. Чего хочешь?
   - Есть информация, по поводу Круга.
   - Говори.
   - Говорить буду только со Шрамом. Веди, я безоружен.
   - Хм, - усмехнулся Десятка. - Обыщите его.
   Сыч быстро пробежался по карманам и поясу незнакомца, ничего интересного не нашел.
   - Ведите его наверх, - скомандовал старший помощник Главаря своим бойцам. Затем добавил, уже обращаясь к Сычу и Тэрему. - Вы парни, следом идите. Все равно уже знаете слишком много.
   Незнакомцу аккуратно приставили нож к горлу, но тот лишь усмехнулся.
   -Чего лыбишься? - заскрипел зубами Десятка. - Думаешь, мы с тобой шутки шутим?
   - Уверен, что нет, - как ни в чем не бывало, ответил гость. - Просто подумалось, если б я получал по империалу за каждый раз, когда к моей шее приставляют нож - стал бы уже богачом.
   Десятка лишь ухмыльнулся и махнул компании своих людей. Тэрем вновь держался сзади, стараясь сдержать волнение и нехорошее предчувствие. Ведь обещал же матери, что не будет ввязываться в неприятности.
   - Ну что я тебе говорил, - прошептал подскочивший Сыч, лицо его святилось счастьем. - Первый же день и такая удача! Благодаря этому идиоту, мы с тобой на самый верх попадем. Будем такие дела крутить - закачаешься.
   Тэрем не нашел в себе сил возразить. Уж лучше по-прежнему подрабатывать посыльным, чем лезть прямо в пекло. Компания людей неспешно двигалась по коридору, по обе стороны от них располагались маленькие комнатки. Мерзкий запах усилился, он висел в воздухе плотной стеной и не давал толком вздохнуть. Справа раздался громкий вздох, парень перевел туда взгляд и через узкую щель сумел рассмотреть внутри богато одетого человека. Тот лежал на спине и негромко стонал, глаза его бешено бегали по комнате, по уголку рта бежала струйка слюны.
   В конце комнаты перед лестницей наверх их встретила двойка людей Десятки.
   - Никого не пускать, ясно? - сказал он, в момент посерьезневшим бойцам.
   Те лишь кивнули в ответ. Даже им, с их не самыми развитыми мозгами, было понятно, что дело серьезно. Два пролета лестницы группа двигалась медленно, на последней ступени Десятка на мгновенье задумался, затем скомандовал:
   - Здесь уберите нож. Негоже нам нарушать спокойствие уважаемых гостей. А ты, не вздумай рыпаться.
   Двое громил взяли незнакомца под руки, словно закадычные друзья. Второй этаж был выполнен в виде просторного полукруглого балкона, на котором стояли накрытые столы. За ними сидели важные гости, обсуждали свои дела, наслаждались вином и обществом прекрасных женщин. На компанию подозрительных людей они косились, но особого внимания не обращали. Дальше от них начался ряд небольших уединенных комнаток, также закрытых полотнами ткани. Тэрем неосознанно покосился на одну из них, благо она была закрыта не до конца. Ему открылась следующая картина: высокий голый мужчина стоял перед широким столом и слизывал белый порошок с лежащей обнаженной девушки. Вторая девица стояла перед на коленях. Чем она занята, парню разглядеть не удалось, благо пышные волосы девушки закрывали собой все действо.
   Последнюю комнату охраняла еще одна двойка широкоплечих громил. За их спинами оказалась очередная узкая лестница, ведущая наверх. Еще два пролета, и их компания предстала перед тяжелой массивной дверью. Пара глухих удара Десятки, и открылось маленькое окошко.
   - Че надо?
   - Это я. Есть разговор. Тут человек к Шраму.
   - Ну так и гони его в шею. А еще лучше, куда пониже.
   - Он говорит, что работал вместе с ним в Оббинге. И знавал Князя. У него есть информация о Круге. Давай не умничай, а открывай!
   Охранник закрыл окно, и некоторое время с обратной стороны было тихо. Тэрем, наверное, в сотый раз глубоко вздохнул, старясь унять ползающие в животе тревожные ощущения. Гость же был по-прежнему невозмутим. Наконец с обратной стороны лязгнул тяжелый засов, и дверь с тихим скрипом отворилась. Незнакомца толкнули вперед, последними в комнату зашли Сыч и Тэрем.
   Внутри, несмотря на немалые размеры комнаты, оказалось тесновато. Двое охранников стояли у двери, еще двое у стен, а за широким столом сидели еще двое. Их лиц Тэрем, естественно, не знал, но у одного из них через все лицо наискось шел шрам. Незнакомца подвели к столу и усадили на поднесенный стул. Двое друзей встали в самом углу комнаты, на них пока внимания не обращали.
   - Этот человек врет, - сказал человек со шрамом, сразу переходя к делу. - Я не видел его лица и никогда с ним не работал.
   - Ошибаешься, - усмехнулся незнакомец свой обычной холодной улыбкой. - Специфика моей работы - действовать, не показывая себя. Те, кто видел меня, редко живут долго. Твой бывший друг Князь мог бы подтвердить это.
   - Он не был мне другом. Старый идиот совсем заигрался на старости лет. Сдается мне, именно ты тот человек, который убил Альбрехта.
   У Тэрема чуть не подкосились ноги, и ему стоило больших усилий, чтоб не показать этого окружающим. Элания, во что же он ввязался?
   - Тебе есть до этого дело? - продолжил незнакомец.
   - Честно говоря, нет. Что было - то прошло. Князь сам был виноват во всем. Я предупреждал его, чтоб не зарывался, но он хотел доказать что-то. Словно желал отомстить вашему Братству, хотя бы убив одного из его членов. Старый дурак сполна поплатился за свою глупость.
   Что еще за Братство? Мысли Тэрема оборвал легкий скрип, раздавшийся сверху, но никто не обратил на это внимания. Может, волнение сказывается?
   - Я не был бы так уверен, - начал говорить человек справа от Шрама. - Из-за него мы были вынуждены покинуть Оббинг, оставить все, чего нам удалось добиться. К тому же именно он кончил Клыка с ребятами. Нужно отомстить.
   - Это был честный бой. К тому же их было пятеро, а наш гость один. Прежде чем мы решим его судьбу, предлагаю выслушать его. Ты хотел поведать нам о Круге?
   - Да. Круг воров хочет твоей смерти.
   - Нашел чем удивить, - усмехнулся Шрам. - И они послали тебя за этим?
   - Да.
   Черт возьми, на его лице не дрогнул ни один мускул. Кто он вообще такой? Снова еле заметный скрип. Люди Шрама были слишком напряжены и поглощены беседой. Но страх усилил все чувства Тэрема и сейчас он готов был поклясться, что слышал его. Загадочный скрип прервали звуки вырываемых из ножен мечей.
   - Десятка, успокой пока что своих бойцов. Раз гость пришел к нам и говорит об этом открыто, значит у него другие планы. Я прав?
   - Да. Я пришел сюда не убивать тебя. И думаю, что ты догадываешься о моих целях в Неббеторе.
   - А какие цели могут быть у адепта Братства? - Шрам тяжело вздохнул, не опуская взгляда. Некоторое время смотрел куда-то перед собой, поглощенный собственными мыслями. Затем продолжил. - Ты хочешь убить Кеогорна.
   Незнакомец молчал. Тэрем уже не помнил себя, просто плыл по течению.
   -Тогда зачем ты пришел ко мне?
   - Мне нужны твои люди. Все, кто способен держать в руках оружие. А таких у тебя, я уверен, больше, чем у кого бы то ни было в этом городе.
   - И чем мне может быть выгодна смерть эрцгерцога?
   - После его смерти вы можете прибрать к рукам большую часть города. Весь существующий уклад вещей здесь держится только на его авторитете. Без Кеогорна все полетит в бездну. А объединившись с Кругом, вы без труда найдете новые связи и создадите непобедимую организацию.
   - Я пытался действовать с ними сообща, но они такие же, каким был Князь - старые и упрямые. Видишь же, подослали тебя за моей головой. Не самое лучшее начало деловой дружбы.
   Незнакомец на секунду замешкался, затем вновь заговорил:
   - Дело не в тебе. А в твоих людях. Они лгут и действуют за твоей спиной, прикрываясь твоим именем. Все началось с убийства сына Самира. Уверен, ты к этому не причастен. Я изучал тебя еще в Оббинге, и ты не из тех, кто сразу бросается проливать кровь. Так было с Князем, так должно было быть и здесь. Твои люди предали тебя.
   Десятка вскочил, выхватил меч и бросился в сторону адепта. Но властный голос Шрама прервал его дальнейшие действия:
   - Сядь и дай ему закончить.
   - Шрам, ты что, не веришь нам? Ты доверяешь этому ублюдку?
   - Этот человек решил подставить тебя и убил сына Самира. А остальные ему помогали. - незнакомец был все также спокоен.
   - Откуда ты можешь это знать?!
   - Я лишь предполагаю, а они соглашаются со мной.
   - Да кто с тобой соглашается, ты, сумашедший адепт?! - Десятка еле стоял на ногах от клокочущей в нем ярости.
   - Посмотри в их лица, и ты увидишь правду.
   - Десятка, взгляни мне в глаза и скажи, что он лжет, - ледяным голосом приказал Главарь.
   - Шрам, мы с тобой уже двадцать лет знакомы. Вспомни, что мы прошли вместе? Помнишь, как я тащил тебя, полуживого, из переделки под Скиетаром?
   - Посмотри мне в глаза и скажи, что он лжет!
   Десятка усмехнулся и лишь покачал головой.
   - Жаль, что дошло до этого. Видит Карниш, мы этого не хотели.
   Сидящие за столом люди вскочили и приставили оружие к горлу Главаря.
   - Как это понимать? - спросил он, испепеляя их взглядами.
   - Ты слишком размяк, - устало произнес человек справа. - Лебезил перед этим сраным Кругом. Раньше мы перебили бы их всех, и делу конец. Но нет, ты вел переговоры, словно недоразвитый жрец, верящий в силу слова. Зачем?
   - Ты предал меня, а вы все знали об этом?
   - Пойми нас, - сказал Десятка. - Люди эрцгерцога вышли на нас и предложили более интересный вариант. Мы уже планировали операцию по ликвидации Круга, а после нее наша власть в городе стала бы неоспоримой. Но ты был против. Мы хотели помочь тебе решиться, убрали крысеныша Самира. Выбора у тебя не оставалось, но ты продолжал медлить. Как бы мы не противились этому, но придется по-тихому убрать тебя и твоего непонятного дружка. Зря он пришел сюда, все могло бы случиться по-другому, более мирно и спокойно.
   - Шрам, ты поможешь мне убрать эрцгерцога? - незнакомец за столом говорил уже другим голосом. Собранным, холодным. - Ты хочешь объединиться с Кругом воров?
   - Что ты несешь?
   - Отвечай.
   - Да, но ...
   - Тогда постарайся выжить.
   Тэрем глядел на затылок незнакомца, как вдруг небеса с грохотом обрушились на него. От жуткого хлопка заложило уши, а в глазах заплясали круги. Он рухнул на пол, зажал уши руками и, суча ногами, забился в самый угол комнаты. Сквозь белую пелену удалось разглядеть, как сверху через проломы в потолке спрыгнули две серые тени. Ближайший к Шраму человек тут же упал к ногам Главаря с рассеченной головой, Десятка уже брыкался рядом со стрелой в глазнице. Парень не видел, что происходило вокруг, тени летали по комнате с невероятной скоростью. Одна из них порхнула рядом с ним, и на Тэрема рухнуло рассеченное тело Сыча. Он держал в руке дубину. Друг все же решил дать бой, хотел использовать свой шанс. Боги, кто же теперь позаботится о твой семье, наивный ты глупец? Чуть дальше грохнулось тело одного из людей Десятки с тремя стрелами, торчащими из груди. Тэрем, лежащий под телом своего мертвого друга, закрыл глаза, прикинулся мертвым и начал молиться.
   Все произошло не более чем за два десятка ударов сердца. Элания милосердная, восемь вооруженных людей! Пол заливала река крови, ее запах стоял в воздухе, и парень чувствовал, что теряет сознание. Сквозь туман он слышал, как долбили в дверь, но та была слишком тяжелой и открывалась лишь снаружи. А затем был голос незнакомца.
   - Они предали тебя. Действовали от твоего имени, но по приказу эрцгерцога. Тот давно намеревался покончить с Кругом и решил сделать это твоими руками.
   - Уже понял, - прохрипел в ответ Шрам. - Бездна, видимо я действительно размяк и давно уже не рубил головы тех, кто осмеливался возразить мне.
   - Остальные твои люди не знали, от кого исходят приказы. Они все еще верны тебе, ты сможешь вновь объединить их. И договориться с Кругом, я помогу вам в этом. Вместе вы сможете прибрать к рукам город. Но для этого Кеогорн должен умереть. Так ты поможешь мне?
   Молчание длилось недолго, в дверь долбили все настойчивее.
   - Я помогу тебе. Дам всех, кого смогу.
   - Хорошо. Я еще свяжусь с тобой. А сейчас мы уйдем, не через дверь, разумеется. Кстати, мальчишка в углу жив и, явно, слышал много лишнего. Решай сам, что с ним делать.
   Тэрем встал, скинув с себя бездыханное тело мертвого друга, но кроме Шрама в комнате из живых никого не было. А вот мертвых было даже больше, чем можно было представить. В результате парень не смог совладать со своим желудком.
   - Соберись, не время для сцен! Черт возьми, что же здесь произошло! Как я мог допустить все это? Если все еще хочешь работать на меня, хорошо. Если нет - пойму. Тогда открой дверь и иди, куда глаза глядят. По уму тебя бы конечно стоит пустить вдогонку за этими, но у тебя семья, маленький брат и пожилые родители. Надеюсь, у тебя хватит ума держать язык за зубами. Одно сказанное тобой слово, пускай даже случайно - и расплачиваться будут они.
   Тэрем лишь кивнул, не в силах справиться со спазмами. Нет, хватит с него, уж лучше работать вместе с отцом.
   Тем же вечером за семейным ужином он извинился перед ним, и пообещал плачущей матери никогда больше не заниматься подобными делами. И сдержал обещание.
  
   Сегодня не было боев, да и вообще зал был совершенно пуст. Балкон хорошо освещался, на этот раз члены Круга уже не боялись открывать своих лиц. Привычный кальян стоял на столе, в воздухе плыл тягучий аромат курительной смеси.
   - Значит, завтра ночью все случиться, - медленно произнес Самир. Это был не вопрос и не утверждение, он словно сам пытался убедить себя в этом. Поэтому, я не ответил.
   - И мы будем действовать вместе со Шрамом. Подумать только ...
   - Сам понимаешь, его люди ...
   - Я прекрасно понял тебя. Признаться, мы сразу заподозрили неладное, но жажда мести затмила наш разум. Главарь слишком опытен, чтобы сходу бросаться на такую силу, как мы. А вот эрцгерцога снова недооценили. Оказывается, он научился действовать тоньше.
   - Возможно, ему помогли в этом.
   - Кто?
   - Некая третья сила, не заинтересованная в существованию сильных противников существующему режиму.
   Я тут же вспомнил рассказ связной о странном разговоре Кеогорна. И вспомнил собственные ощущения, словно за мной идут по следу и всегда наблюдают за каждым моим шагом.
   - Кто знает, - Самир затянулся, глядя куда-то вдаль. - Мне не дает покоя, откуда ты мог узнать о предательстве в кругу Шрама?
   - Я и не знал. Просто его действия не укладывались в психологический образ, который был мной составлен еще в Оббинге. Шанс использовать это был не большой, но тем не менее...
   Мы некоторое время молчали, погруженные в размышления о предстоящем деле.
   - У Шрама большая компания, он сможет дать бойцов сто ...
   - Сто четырнадцать, - поправил я.
   - И мы, подтянув резервы, соберем шесть десятков... Мало.
   - Несокрушимым оборону делают не крепкие стены, а отвага воинов. Стоит им потерять ее, почувствовать страх - и стены рухнут сами собой. К тому же мы не собираемся брать дворец штурмом. Задача людей Шрама - создать впечатление штурма, а ваших - организовать бунт. Втесаться в толпу, толкать их на активные действия, жечь дома, постройки, громит лавки - все, чтобы эрцгерцог поверил, что его дела плохи. Тогда он решит убраться из города по секретному туннелю под городом. Там я его и встречу.
   - Хм, похоже на то, как охотятся и загоняют волков. Точнее их вожака.
   - Знаю. Теперь уже знаю...
  
   Глава 10.
  
   Несмотря на летнюю пору, ночь выдалась прохладная. На Нижнее Приморье постепенно приходила осень, принося с собой влажную морскую прохладу. В этом не было ничего удивительного, ведь все меняется в этом мире: рождаются и умирают люди, времена года сменяют друг друга. Таков божий закон.
   Карот переминался с ноги на ногу, старясь разогнать кровь по слегка застоявшимся ногам. Да, простоять полночи перед воротами в не самой легкой броне - то еще удовольствие. И вот кому придет в голову штурмовать крепость? Но служба есть служба, с этим уж ничего не попишешь. Хоть платили исправно, да и не заставляли лезть в огонь.
   - Часа два осталось, как по-твоему? - устало спросил его напарник, которому также уже не терпелось пойти в теплую караулку, выпить кружечку согревающего и вздремнуть.
   - Да хрен его ночью поймет, - буркнул в ответ Карот. - Где-то так.
   - Чего завтра делать будешь? А то приходи ко мне, по бутылочке раздавим. Хилька телячьи почки приготовит.
   - Можно и так. Хоть пацанам нашим будет с кем поиграть.
   Вновь потянулось томительное ожидание.
   - Не знаешь, чего это столько стражи подтянули в Нижний Город? Почти все резервы, да и из крепости пару отрядов в придачу.
   - Кто ж его поймет. Может, ищут кого-то. Возможно того, кто организовал покушение на праздновании.
   - Ты че, тоже веришь в эту околесицу? Да какое там покушение, фокусник какой-то перестарался, али как. Вон их сколько на площади было, а люди уж сами навыдумывали всяких глупостей.
   - Соседский парень вообще говорил, что там какое-то собрание готовиться. Вроде как несогласных с последними законами, вся молодежь должна была собраться.
   - Еще большая чушь, обычные бабские слухи
   Тэрем не нашел в себе сил возразить. Его-то какое дело? Тем временем, из тьмы переулка к ним двинулась одинокая, слегка сгорбленная фигура. Воины тут же собрались, поправили оружие.
   - Тебе чего? Че шастаешь где не надо средь ночи?
   Незнакомец поднес на руках странную коробку и поставил ее к ногам стражников. И уже собирался двинуться в обратном направлении, как Тэрем одернул его за плечо.
   - Э, а ну стой. Че там внутри то?
   - Мне передать велели, - промямлил человек.
   - Стой, я те сказал. Кто велел?
   Незнакомец неожиданно залился слезами - он был явно болен на голову.
   - Господа незнакомые. Дали монету и сказали вам передать. И велели сразу же убираться куда подальше. Отпустите дяденьки, мне домой надо.
   - Чего ты бормочешь, ни хрена я тебя понять не могу. Глянь, Тэрем, это же Слюнтяй с Блошиного. Кажись, нашел хрень какую-то и притащил, али как.
   Стражник наклонился к посылке и, повернув защелку, приоткрыл крышку. Тихую и безмятежную ночь разорвал мощный взрыв. У чудом устоявших ворот образовалась огромная яма, а останки караульных так потом и не нашли.
   Спустя мгновенье из тьмы выскочила черная тень, метнула в воздухе небольшой предмет, и караулка перед воротами также взлетела на воздух, осыпая кусками камней крыши близлежащих домов. На стенах, окружающих территорию крепости, показались два воина в форме Неббеторской стражи. Но прежде чем они успели сообразить, что же происходит, раздалось два щелчка, и оба рухнули на землю. Из тьмы квартала выбегали все новые и новые люди в черном. В мгновенье на стены были закинуты три крюка, и нападавшие стали взбираться наверх. Из глубины города уже раздавались крики и бил сигнальный колокол. Черный дым шел сразу с двух сторон: один со стороны здания канцелярии, другой от южной казармы стражи.
   Один из нападающих, двигаясь явно быстрее остальных, в четыре прыжка оказался на стене. Он, не сбавляя ход, выхватил короткий изогнутый меч и разрубил кинувшегося на него война. В него выстрелили дважды, но одетый в черное кувырком ушел от летящих стрел и, прежде чем лучники поняли, с кем имеют дело, их души узрели врата царства Элании.
   Несколько десятков нападавших уже спускались со стен на территорию Орлиного Пика, их поддерживали выстрелами. В сторону атакующих бросилась целая группа стражников, но им под ноги упали два шипящих шара и, спустя мгновенье, прогремели новые взрывы. Одетые в черные атакующие перепрыгивали орущих воинов, которые хрипели и сжимали руками оторванные конечности. В окна ближайших к стене зданий полетели горящие бутылки, и вспомогательные постройки также вспыхнули. Со стен спрыгивали все новые нападавшие, хотя этого уже и не требовалось. Налетчики взяли под контроль открывающий механизм и ворота нехотя открывались.
   А дым со стороны города валил все сильнее. Защищающиеся воины старались давать отпор, но в их стороны летели новые бомбы и на удивление меткие стрелы. Оставшиеся в живых защитники Орлиного Пика дрогнули и стали отступать, ведь большая их часть сейчас укрылась в крепости. Но налетчики и не думали штурмовать его, они выстроились на расстоянии ста шагов от его стен и принялись поливать окна первых этажей горящими стрелами. Большая часть зданий внутри кольца стен и первые этажи крепости уже полыхали.
   Парящий высоко в небе ворон, который внимательно следил за происходящим, издал громкий крик и заложил резкий вираж в сторону горских стен. Что-то пошло. Он должен был следить за действием, но острое чувство опасности заставило его изменить план. Поэтому ворон уже не заметил, как от отряда налетчиков отделились две черные тени и метнулись вдоль линии стен.
  
   - Пора!
   Чей-то голос настойчиво твердит это слово в голове. Оно отдается эхом, расползается внутри меня и заполняет собой все пространство вокруг. Нет ничего, кроме этого призывного слова.
   - Пора, ты должен встать!
   Не могу понять, чей это голос, и что ему от меня нужно. Но он заставил меня подняться из тех глубин, где я находился все это время. Что происходит со мной? Память предательски молчит, не могу вспомнить вообще ничего, в голове абсолютная пустота. Спокойно, так бывает. Не знаю, откуда взялась эта уверенность, но пока это единственное, что у меня есть. Расслабиться, прийти в себя.
   Первым пришло ощущение твердой поверхности под спиной. Острые углы впивались в спину, в ноги, отдаваясь болью во всем теле. Я протянул руку вперед, обшарил ей пространство перед собой, пальцы не нашли ничего. Что со мной произошло, почему не могу ничего вспомнить?
   - Времени совсем нет, ты должен встать!
   Только сейчас стало понятно, что призывные слова на самом деле являются чем-то другим. Это не обычный голос, а нечто иное, до боли знакомое, привычное...
   Яростный крик ворона отзывается вспышкой боли в голове, словно внутри взорвалась бомба. Сила, идущая с этим звуком, согнула меня в трое, и я, наконец, пришел в себя.
   Кеогорн. Орлиный Пик.
   Осколки памяти никак не желали собираться в общую картину. Глаза открылись, но тьма, окружавшая меня, так и не пожелала рассеиваться. Я попытался сесть, тело шевелилось неохотно. Надо идти, времени совсем мало. Эта мысль тащит меня вперед, толкает, не давая времени придти в себя. Бездна, что же тут произошло? Осколки воспоминаний отдаются неприятными ощущениями внутри, но мне нет до этого дела. Надо спешить, иначе все будет напрасно.
   Проклятье, почему ничего не вижу, что с моими глазами? Я прикрыл веки, помассировал зрачки кончиками пальцев. Спокойно, с глазами все в порядке, дело в другом. Теперь во тьме проглядываются очертания грубых, неровных стен, невысоко потолка, вдалеке слышатся звуки капающей воды. В замкнутом помещении нет ни одного источника света, поэтому тьма и не хотела отпускать меня.
   Подземные туннели, вот что это за место! Необходимо было проникнуть в них, устроить засаду на эрцгерцога, пока близнецы на поверхности возглавляют фальшивый штурм. Бездна, тогда времени действительно очень мало.
   Воспоминания мало-помалу возвращались, я попытался встать, но правая ноги оказалась будто чужая, и тело снова рухнуло на пол. Боли почти не было, значит все плохо. Приученные к темноте глаза смогли разглядеть подо мной набежавшую лужу крови. Пальцы ощупали ногу, в районе бедра была большая рваная рана размером с палец, откуда настойчиво била кровь. Надо остановить ее, пока еще не поздно, все необходимое у меня с собой. Почему руки слушаются так неохотно? Нет времени рассуждать, выясню это позже.
   В одном из скрытых карманов на такой случай всегда лежит повязка с толченым корнем нарцисса. Это поможет остановить кровь и избежать заражения. Через мгновенье стало уже полегче, но, все же, крови потеряно слишком много - нога по-прежнему отказывается двигаться и чувствует лишь холод, который расползается по всему телу. Тьма в голове начинает сгущаться, тело сотрясают сулороги. Плохо, но выход есть. Пальцы привычно нащупывают на бедре особую точку, являющуюся одним из энергетических узлов человеческого тела. Вот она, еле заметная выбоина в кости, где ощущается легкая пульсация. Теперь нужно лишь резко и сильно надавить.
   От очередной вспышки меня вновь скрутило на полу, пальцы некоторое время впивались в ладони, а из горла вырывался хрип. Ощущение холода в теле прошло, вместо нее на меня обрушилась боль - моя верная спутница. Ногу и руки обдавало огнем, а все внутренности резали невидимые лезвия, словно они полны осколков стекла.
   Нет, я так долго не протяну, сознание опять уплывает куда-то вдаль. Это не может продолжаться, нет времени ждать, пока приученное к тягостям тело справиться с болью. Нужно двигаться уже сейчас! В том же кармане нашелся небольшой шарик, противно отдающий резким запахом трав и чем-то еще. Это смесь обладает крайне сильным действием, применять ее следует лишь в крайних случаях. Ведь, помимо положительного эффекта, она крайне губительно действует на организм. Наставник упоминал, что одно применение сокращает жизнь на два-три года. Но сейчас это все было неважно.
   Небольшой глоток из фляги не смог перебить отвратительный вкус во рту, но, по крайней мере, боль нехотя отступила, хоть в голове и сгущался легкий туман. Мне с трудом удалось встать, состояние по-прежнему было неважное. Не страшно, сейчас средство начнет действовать на полную. По-хорошему, надо бы переждать минут пятнадцать, пока пройдет основной эффект, но сейчас уже не до этого.
   Нога ступила на твердый предмет, отозвавшийся металлическим звуком. Я наклонился и нащупал острое лезвие короткого ножа. Это же мое собственное оружие, пальцы сжимали его рукоять во время падения. После того, как я перерезал веревку.
   Осколки памяти, наконец, сложились воедино. Узник из Клыка Бури нарисовал мне подробный план лабиринта коридоров по Орлиным Пиком, каждый поворот, каждый тупик. Вот только способов проникнуть через него в крепость все равно не было. Обе двери, ведущие в замок, запирались изнутри, так что единственная возможность достать Кеогорна - запугать его и заставить убраться из города этими ходами.
   Вот только попасть в подземные туннели также было непросто, ведь выход охранял целый гарнизон стражников. Узник долго размышлял и единственное, что пришло ему тогда в голову, был старый вентиляционный туннель, прорубленный прямо в скале еще во времена Империи. Вход располагался с южной стороны хребта, за пределами городских стен. Абсолютно неприметная щель, которая с виду могла весть куда угодно. Именно этот ход я и попытался использовать. Что же там произошло?
   Я спускался по веревке, было жутко узко и острые края туннеля резали руки и живот. Пару раз мне казалось, что дальше уже не пролезть, настолько узок становился ход, но меня учили, как двигаться в подобных условиях. Движения, пластикой напоминающие змею, особая техника дыхания и расслабления мышц. Кости скрипели, но все же поддавались и мне удавалось пробираться дальше. Было уже совсем близко, когда веревка все же закончилась. Узник не мог точно сказать, какова общая длинна вентиляционного туннеля, поскольку он уже давно был заброшен и его восстановлением никто не занимался. Веревка была максимальной длины, но все-таки ее не хватило. Я висел над бездной, прекрасно осознавая, что подняться наверх мне уже не удастся. Оставался лишь один вариант. Нож перерезал веревку, и я полетел вниз.
   Сначала мне удавалось сдерживать падение, упираясь ногами и руками в неровные стены, но затем туннель начал расширяться и остаток пути мне пришлось просто лететь вниз. Перед самым падением я ввел в себя в особое состояние, отключил разум и напитал мышцы силой первоосновы земли. Только так мне удалось выжить после падения, пусть и дорогой ценой.
   Я на мгновенье прикрыл глаза, оценивая обстановку на поверхности. Картинка была сбивчивая, ведь мой друг был очень далеко отсюда, и ему больших трудов стоило докричаться до меня. Что ж, хотя бы там пока все идет по плану. Толпа разъяренных людей, ведомая подстрекателями из Круга, смела охрану ворот в Верхний Город и громит местные лавки и дома богачей. Большая часть правительственных зданий предано огню, как и сам Орлиный Пик. Он, конечно, устоит, да и властям рано или поздно удастся взять ситуацию под свой контроль, но сейчас они должны быть страшно напуганы. Люди Шрама, по моему приказу, надели черные одежды и закрыли свои лица, так что в темноте их наверняка примут за адептов Братства. Правитель, боящийся одного единственно человека, ради поимки которого решивший устроить весь этот спектакль на праздновании, должен дрогнуть перед пятью десятками таких же убийц. Страх, который окружал адептов Братства, всегда был нашим главным оружием.
   Уже в сотый раз за последние минуты голос в голове твердит, что времени совсем мало. Мне необходимо добраться до западного зала, это единственное благоприятное место для засады. Эрцгерцога наверняка будут охранять не один десяток людей, и поджидать их в узком туннеле было бы совсем глупо. Мне необходимо место для маневра.
   Передвигаться в почти полной темноте было уже привычным делом, мимо один за другим мелькали повороты. Большую часть времени я двигался с закрытыми глазами, перед которыми стояла нарисованная узником карта. Стоит отдать ему должное, у него просто феноменальная память.
   Налево, дважды прямо, снова налево, прямо и сразу направо. Искомый зал был уже близок, как тьму разрезал свет факела из дальнего коридора. Каким же ядовитым и неприятным показался мне это свет. Звук капающей воды и гуляющего по туннелям ветра дополнял топот ног. Люди эрцгерцога. Интересно, они просто привычно осматривают залы? Вряд ли, скорее всего все же готовят отход или я просто выдаю желаемое за действительное?
   От дверей зала меня отделяли буквально два поворота. Именно по этому пути поведут правителя Неббетора и единственный возможный путь к западному выходу - пойти через зал. Я притаился возле стены, вслушиваясь в приближающиеся шаги, облокотившись на стену. Действие наркотического средства вошло в свою самую сильную стадию, звуки обострились, в глазах плясали круги. Спокойно, нужно держать себя в руках, сейчас это пройдет. Шаги медленно приближались, в руке уже оказался метательный нож. Не хочу тебя убивать, на моих руках и так слишком много крови. Просто пройди мимо, прошу тебя!
   Недопустимые мысли сами собой лезли в голову, и не было никаких сил справиться с ними. Человек остановился в пяти шагах от меня. О чем он думает, почему просто не идет дальше по освещаемому коридору?
   - Как же отлить охота, - простонал совсем еще юношеский голос. Судя по звуку, парень переминался с ноги на ногу. Не надо, не ходи сюда, прошу! У тебя вся жизнь впереди, просто иди дальше по коридору. Голова кружилась, я изо всех сил старался взять себя в руки.
   А затем шаги начали медленно приближать. Спрятаться было совершенно негде, я просто сидел у самой стены и ждал, сжав кулак от бессилия. Парень взял со стены факел, сделал пару последних в своей жизни шагов, и свернул в темный и неприметный коридор, чтобы справить нужду. Он даже не успел испугаться, не то, что вскрикнуть. Надеюсь, тебе было не больно, ведь ты умер очень быстро.
   - Ты снова сделал это.
   Я тащил его обмякшее тело по коридору. Боги, какое же оно легкое! Он совсем еще мальчишка!
   - Почему ты не отвечаешь? Не делай вид, что не слышишь меня!
   Не слушать его, это все бред. Это не может быть правдой, нужно просто спрятать труп подальше и продолжать путь. Прошу тебя, молчи, ты не должен ничего говорить.
   - Снова убил меня, что же ты за человек? Да и человек ли?
   Альдо, прошу тебя, молчи. Я сделал все, чтобы ты остался в живых, просто так упали кости судьбы. Все бы отдал, чтобы получить шанс исправить это.
   - Ты, наверное, всегда оправдываешь себя подобным образом. Судьба, она во всем виновата. Сам-то ты в это веришь?
   Не стоило мне смотреть ему на него. Лицо бывшего помощника Князя было мертвенно бледным, пустые глаза широко открытыми, а губы шевелились, будто, сами собой.
   - Не оставляй меня здесь, мне страшно. Неужели ты снова бросишь меня умирать в темной туннеле? Тебе что доставляет это удовольствие?
   Нет, просто так надо. Ты умер уже давно, это просто чертово средство сводит меня с ума. Я твердил себе это, удаляясь от тела, пока мне вслед звучал до боли знакомый мальчишеский голос. Он обвинял меня, просил не оставлять его одного.
   Два коридора до зала оказались совершенно пустыми, шаги раздавались где-то вдалеке, и у меня было время справиться с дверью. Замок был непростой, но против моей универсальной отмычки у него не было шансов. Массивные двери слегка приоткрылись, подняв в воздухе облако пыли, и мне удалось протиснуться внутрь.
   Ну, хоть что-то сегодня оказалось на моей стороне, уж не знаю которых богов за это благодарить! Просторное помещение оказалось пустым и погруженным во тьму. Ощущение, что шанс еще есть, что не все еще потеряно, усилилось стократно. Значит, все было не зря. Но действовать все равно следует быстро, совершенно животный инстинкт шептал мне, что цель приближается.
   Спустя пять минут спешных приготовлений, я запрыгнул на потолочную балку в углу помещения и постарался унять легкое волнение. Слишком уж сложным выдалось задание, даже для меня. Слишком многое поставлено на карту, чтобы проявлять слабость именно сейчас. Это все чертово средство! Оно прекрасно помогает справиться с болью и восстановить силы, но разъедает разум.
   В голове неожиданно всплыла старая история, рассказанная наставником за очередной вечерней беседой со своими учениками. Речь шла об одном адепте, который проник в логово жертвы через канализационный проход, передвигаясь по шею в дерьме. Он добрался до выгребной ямы и почти двое суток просидел там, полностью погруженный в массу из нечистот, дыша через тоненькую соломинку. И в итоге ему удалось поразить, решившую облегчиться, цель отравленным копьем прямо в задний проход, а затем убраться тем же путем. Да уж, по сравнению с этим, мое проникновение можно вообще считать приятным и удобным.
   Где же Кеогорн? Ему уже самое время убираться из города. Ну же ты, трусливый эрцгерцог! Тебя же атакуют пятьдесят жутких адептов, каждый из которых способен победить целые армии! Именно так вы пугаете друг друга, именно об этом, трясясь, думаете перед сном, закрываясь за десятками дверей и спин охранников. Я же ощущаю твой страх, чувствую, что ты где-то рядом.
   Во тьме послышались быстрые шаги, затем раздался звук открываемых дверей, и залитое тьмой помещение озарило светом от трех факелов. Люди стали расходиться по залу, двигаясь осторожно, освещая пространство перед собой. Только бы они ни решили трогать противоположную дверь! Иначе придется действовать совсем по-другому.
   - Темно, как в собственной заднице. Давай быстро лампы на стенах разожжем, отряд уже скоро должен пойти.
   В этом дрожащем голосе явственно читался страх, который тяжелым эхом разносился вокруг.
   - Черт, что же происходит на поверхности?
   - Не знаю, говорят бунт. Полгорода уже в руинах, а крепость штурмуют.
   - Проклятье, Элания защити нас всех. И за что нам все это? У меня семья в Нижнем Городе, я должен быть сейчас с ними...
   - Немедленно заткнись и делай свое дело!
   Прямо подо мной оказался один из стражников и начал возиться с лампой. Он смотрел прямо перед собой и не мог заметить притаившегося над головой человека. Я мягко спрыгнула за его спиной, и накинул несчастному тонкую удавку на шею. Воин эрцгерцога захрипел, уронил факел под ноги, глаза вывалились из орбит. Его дружки находились спиной к нам в другой стороне зала и также старались разжечь старые лампы на стенах, поэтому лишились удовольствия наблюдать последние секунды жизни своего напарника. Он разрывал ногтями кожу на шее, стараясь ослабить струну, но, спустя пару мгновений, ослаб и рухнул на грязный пол. Я тут же скрылся во мраке, обходя оставшихся стражников вдоль стены.
   - Эй, Фэнг, с тобой чего?
   Воины оставили еле светившиеся лампы и бросились к бездыханному телу. Один из стражников наклонился над трупом, второй дико озирался по сторонам. Требовалось убрать их тихо, без использования оружия, ведь пятна крови на полу могут меня выдать. Стоящий на ногах вновь дернул факелов в сторону, оказавшись ко мне боком. Я кинулся к нему со спины, схватил сзади и слегка приподнял голову за подбородок. Шейные позвонки расправились, голова с треском рванулась в сторону, и на землю рухнуло уже мертвое тело.
   В бою с вооруженным человеком у тебя всегда есть преимущество в первые мгновенья. Мозг обычного человека слишком зациклен на использовании своего преимущества - оружия - и не может помыслить ни о чем другом. Вместо того, чтобы попытаться успеть крикнуть, последний из оставшихся в живых схватился одной рукой за ножны, а второй стал выхватывать меч, теряя драгоценные мгновенья. Я быстро шагнул к нему, сокращая дистанцию, перехватил кисть на рукояти, а другой рукой обвил вокруг шеи струну и дернул вниз. От боли воин наклонился и, естественно, не смог защититься от удара ребром ладони по затылку.
   В южной части зала было небольшое подсобное помещение, туда я и оттащил три бездыханных тела. После этого затушил горящие на земле факелы, оставив гореть лишь лампы у выхода. Из глубины коридора уже раздавались приближающиеся шаги. Ну что ж, вот и шанс, к которому я шел все это время. Два быстрых прыжка, толчок ногой от стен, и сумрак под потолком возле самого входа вновь скрывает меня.
   Сколько же сапог стучит по полу! Их не меньше двадцати человек. Нас учили действовать скрытно, убивать лишь в случае крайней необходимости. Я никогда не дрался одновременно больше чем с пятью людьми. Да и исход того случая в Оббинге решила кама на цепи - оружие необычное, к которому налетчики были не готовы. Привычная цепь по-прежнему висит на поясе, но сейчас она бессильна. Потолки в помещении слишком низкие, чтобы использовать преимущество дистанции, а атаковать лишь в горизонтальной плоскости - верная смерть. Большая часть приемов будет невозможно провести, придется убивать в ближнем бою. Мой единственный шанс - это тьма и секретные средства Братства.
   Я глубоко вздохнул, закрыл глаза и отрекся от прочих мыслей. Время пока было и мне удалось создать круг огневой мощи. Первооснова огня всегда покорнее других отзывалась мне, по телу начал расползаться жар. Руки легли на две рукояти коротких серпов на поясе. Наставник часто призывал нас входить в подобное состояние, он называл его "ощущение близости неминуемой смерти". Это давало дополнительные силы, выжимая все до капли из возможностей человеческого тела.
   В зал вошли две фигуры с небольшими факелами в руках.
   - Лампы у дверей горят, остальные потухли. И тройки Фэнга не видать.
   - Нет времени, - скомандовал властный голос. - Проводим его светлость через зал, смотрите по сторонам. Вы двое всегда идите впереди, остальные смотрите по сторонам.
   Группа людей неспешно прошла надо мной и двинулась к выходу. В середине колонны шел тот, кто мне был нужен. Его плотно окружали щитами четверо воинов, вокруг них было целое кольцо из личных гвардейцев, стоящих спиной друг к другу. Очень грамотное построение, напасть сейчас нет никакой возможности. Жаль, что сейчас обычные бомбы будут бесполезны. Гвардейцы прекрасно обучены и прикроют правителя щитами, да и, наверняка, успеют откатить шипящий шар.
   - Чего встали!? - захрипел правитель срывающимся голосом. - Они могут быть уже рядом, они повсюду. Надо убираться к чертям из крепости как можно быстрее.
   Как же сильно ты напуган. Это очень хорошо, передавай этот страх другим, делись им без остатка.
   Идущие впереди люди подобрались к дверям, один из них взялся за рукоять, и их тела буквально разорвало на части мощным взрывом. Колонна пошатнулась, некоторые стражники невольно упали на пол. Пора!
   На лицо уже надета маска смерти, изображающая окровавленную и искривленную рожу демона. Пусть это дает воинам дополнительный страх и ужас перед неизбежным. Тело просто разрывает от бушующей внутри силы, из глаз словно рвется огонь. Я спрыгнул на пол, в руках ждут своего часа два серпа.
   - Они здесь! Боги, они уже здесь, - вопил правитель бешеным голосом.
   - Никому не идти через проход! - срывал голос капитан личной гвардии. - Уводите его светлость в боковую комнату, заприте дверь. Остальные встали спиной к спине, мать вашу!
   Сквозь зал покатился небольшой круглый предмет прямо к ногам воинов. Туда, где горел небольшой пятачок масла из разбитой лампы. Предмет был, в общем-то, простым: пустая яичная скорлупа, наполненная взрывчатым веществом пополам с порошком магния. Но при взаимодействии с огнем эта смесь давала особенный результат.
   Зал озарила яркая вспышка, и большинство гвардейцев с криком схватились за глаза. У меня всего пара мгновений преимущества. Дальше в памяти остались лишь крики, танец теней и всепоглощающий ураган бушующей силы внутри.
   Двое ближних ко мне воинов рухнули на пол, так и не разомкнув пораженных вспышкой глаз. Третий, не глядя, попытался отмахнуться, но уже через мгновение выронил оружие и зажимал рассеченный живот.
   - Отступаем к двери! - рычал капитан гвардии, но еще не отошедшие от шока стражники не слышали его. Страх кричал им совсем другое.
   - Демон! - крики со всех сторон разрывали помещение, он них буквально трещали стены. - Демон!
   Ближайший гвардеец с воем атаковал меня горизонтальным ударом меча. Камы в боевом положении, шаг вперед, чтобы разорвать дистанцию и не дать оружию противника набрать максимальную скорость. Меч парируется ближе к рукояти, где рычаг силы не так велик. Следом, не теряя ни секунды, следуют два одновременных круговых удара с разворотом корпуса. Левый серп поражает печень, второй сверху вниз добивает противника в голову.
   - Демон! А-а-а!
   Я не вижу следующего удара, просто чувствую опасность сбоку от себя. Камы скрещиваются над головой, со скрежетом принимают оружие на себя. Затем продолжают движение меча в сторону и резко атакуют в голову и шею. Веер крови из разрубленной шейной артерии бьет в лицо горячим потоком. Не важно, ничего уже не важно.
   Вновь прыжок в сторону спасает меня от удара копья. Совсем близко. Острый наконечник тут же летит колет в грудь. Левая кама принимает его на себя, уводя круговым движением в сторону. Шаг вперед с разворотом и правый серп входит в бедро. Новый крик и звук падающего тела.
   Импульсы приближающейся смерти рушатся на меня со всех сторон. Кувырок, блок, быстрый взмах, уход влево. Крики умирающих разрывают воздух, но все это действует мне лишь на руку. Новое лезвие летит в голову по диагонали сверху вниз. Пригнуться, нырнуть вперед и быстро ударить из стойки на одном колене в спину. Второй удар уже добивает в затылок. Еще крик, разрывающий уши.
   Я не сразу понял, что напротив меня остались стоять лишь двое. Те, что не поддались общей панике и отступили к двери в боковую комнату. Взгляд все еще дико бегает по залу, не в силах поверить, что первый бой закончен. На полу в муках корчатся четверо, остальные уже не подают признаков жизни. Не могу остановиться, ревущей силы внутри слишком много, и она требует выхода.
   - Ты убил одиннадцать моих людей, - произнес огромный человек с двуручным мечом в руках. Он необычно спокоен, говорит медленно и рассудительно, словно описывает погоду за окном. Однако его лицо искривлено от ярости. - Они были обучены и натренированы, но тебя это не остановило. Выходит, эрцгерцог говорил правду о вас. А я ему не верил до последнего момента. Но меня тебе не обмануть. Ты никакой не демон! Ты просто мясник, одевший маску!
   Нет времени выслушивать его, моя цель уже совсем рядом! Но и воин не желает больше ждать, огромный меч со свистом рассекает воздух и порхает, словно пушинка, в его руках. Капитан гвардии быстро меняет позиции, атакует с разных направлений и эффективно использует преимущество дистанции. Блокировать его удары будет невозможно - камы не выдержат тяжелого лезвия. Я прыгаю и уклоняюсь, жду своего момента, а второй из оставшихся в живых просто стоит на месте позади. Почему он не желает вступить в бой? Кто он вообще такой?
   Огромное лезвие мелькает перед лицом, мне удается ответить ударами лишь изредка, но воин отскакивает слишком умело. Два резких круговых удара заставляют меня отпрыгнуть назад, раненая нога отдается тупой болью. Даже мое секретное средство не всесильно. Нет, так продолжаться долго не может!
   Делаю вид, что слегка оступился из-за раненой ноги, камы еле заметно расходятся в стороны, призывно обнажая грудь для удара. Старший гвардеец все же купился и резко атаковал колющим ударом. Делаю шаг в сторону и разворачиваюсь к воину боком. Меч пролетает мимо, левая кама перекрывает грудь от возможного удара, но лезвие все равно успевает резануть по ребрам. Кажется, даже слышу скрежет собственных ребер. Ноги, тем временем, делают пару стремительных перекрестных шагов. Оказавшись на доступном для атаки расстоянии, правый серп молниеносно бьет в пах, пробивая сочленение тяжелого доспеха. Эту боль стерпеть не под силу даже такому могучему бойцу. Мой противник был славным воином и не заслужил долгой мучительной смерти. Следующий удар обрывает его хрип. Пусть он покоится с миром, держа рукоять любимого оружия в последние мгновенья. Есть ли более славная смерть для воина?!
   - Удивительно, просто удивительно. Не зря я решил лично стать свидетелем сего действа.
   Странный человек наконец-то решил подать голос. Только сейчас я нашел время разглядеть его. Он не похож на воинов эрцгерцога, не носит оружия и брони, лишь длинный плащ, под которым проглядывалась серая форма. Он закрывал мне проход в боковую комнату, где скрылся Кеогорн.
   - Куратор предупреждал меня на счет тебя, но не уточнил всех твоих возможностей. Ты предпочитаешь работать в темноте, но мне больше по душе видеть лицо собеседника.
   Человек поднял руки на уровень груди, сложил пальцы особым образом, и воздух вокруг него завибрировал, пошел рябью и засветился ядовитым белым светом. Под самым потолком закрутилась бесформенная сфера, освещая комнату холодным светом. Мне, наконец, удалось рассмотреть глаз, изображенный на груди и такой же по форме амулет. Орден Посвященных!
   - Да, вижу, ты узнал меня. Ваше Братство знает очень многое об устройстве этого мира, хотя на самом деле даже не принадлежит к нему. Ты удивлен? Естественно, об этом они вам не рассказывали. Вас учил лишь убивать, не задавая вопросов. Ты ни черта не смыслишь о том, что делал последнее время. Не понимаешь, зачем нужны были эти смерти и что за ними грядет.
   Он пытается заговорить меня, отвлечь, тянет время. Его речь шла мимо ушей, в голове яростно крутилась те крохи информации, которые нам предоставляли об Ордене. Все это было лишним, нужно действовать немедленно, пока еще есть силы.
   Я прыгнул вперед, рука рванулась к креплению с метательными ножами. Три острых лезвия устремились в лицо незнакомца, но тот лишь наклонил голову в бок. Воздух вокруг него сгустился еще больше, и ножи со скрежетом срикошетили в разные стороны, обдавая адепта Ордена потоком искр. Движения уже было не остановить, тело неслось вперед в мощном прыжке, а серпы обрушились на противника. Раздался жуткий звук, словно ножом режут стекло, меня ударило в грудь с такой силой, что я отлетел на пару шагов, кубарем прокатился по залитому кровью полу, но все же сумел остаться на ногах. Правый бок отчего-то сильно кололо, что же с ним не так? Хм, это моя собственная кровь, видимо гвардейцам все же удалось меня достать, а в горячке боя заметить это времени было. Действие средства неумолимо заканчивалась, да и повязка на бедре уже успела окраситься красным.
   - Нет, братец, тебе со мной не справиться. Я не стал лишать тебя удовольствия поиграть со стражей, но всему же есть предел. Но, не переживай, убивать тебя я не собираюсь. У Ордена на твой счет слегка иные планы.
   Посвященный схватился за горящий глаз на шее, сжатый кулак обволакивало облаком пульсирующего и шипящего света. В голову словно засунули десяток раскаленных игл, ноги подкосились, и я рухнул на пол. На плечи обрушилась вся тяжесть этого мира, нет сил даже вздохнуть. Надо встать! Почему не могу подняться, почему руки меня не слушаются!?
   - Ты еще смеешь сопротивляться? Ты, жалкий дурак, даже не представляешь, что находиться внутри тебя! Любой человек уже лежал бы дохлый, а его расплавленный мозг вытекал у него изо рта. А ты еще смеешь корчиться на полу!
   Адепт Ордена захрипел, свечение стало совсем невыносимым. Вокруг него расползался пульсирующий кокон, который преломлял проходящий через него свет. Боль, страшная боль! Не могу с ней бороться, она подчиняет, высасывает силы. Зачем бороться, нужно просто закрыть глаза, и она уйдет. Всего-то нужно прикрыть на секунду глаза.
   Нет! Я не умру здесь! Рана в боку словно расширилась, кровь хлынула потоком на грудь, но это странным образом придало мне сил. А затем в голове возник голос. Осознание пришло не сразу, уже позже я узнал Дезмонда. Вожака волков, принявшего смерть по своей воле от моей руки. "Кровь дает невероятный выплеск силы." В памяти тут же всплыло воспоминание об увиденном в проклятой части леса. Ритуал сбора силы, шипящая кровь, вырывающаяся из перерезанных глоток несчастных детей.
   - Да почему, во имя Одиннадцати, ты все еще двигаешься? - хрипел Посвященный. Глаза его вылезли из орбит, из носа бежала струйка крови, а руки были объяты белым пламенем.
   Не помня себя, я встал на дрожащих ногах и медленно двинулся в его сторону. Ядовитый свет выжигает глаза даже через плотно закрытые веки, притом, что от него идет жуткий холод. "Вода, огонь, ветер, земля, холод - все это лишь формы и способы материализации силы. Освободите свой разум от оков материального понимания мира, и тогда вам откроется истинная видимость устройства вещей." Чьи это слова? Кажется, это говорил магистр в видении. Силы были на исходе, тело сотрясает от боли, а дрожащие руки опустились к кровоточащей ране в боку, пальцы погрузились внутрь. Кровь послушно хлынула в сжатые ладони, словно родниковая вода бежит в руки желающего напиться путника.
   - Что ты творишь?! - хрипел посвященный из последних сил.
   Веер моей крови полетел в сторону окружающего его кокона. Падающие капли испарялись с жутким шипением, сферу с металлическим гулом стало закручивать изнутри, а затем был страшный по силе хлопок.
  
   Эпилог.
  
   Тьма бывает разная. Многие считают ее лишь отсутствием света, и они в чем-то правы. Но лишь отчасти. Это та тьма, что скрывается в коридорах ваших домов, и позволяет нам бесшумно творить свои дела. Даже ее можно подчинить, научиться управлять ею. Адепты Братства проводят в темных пещерах целый курс упражнений, позволяющий глазам мгновенно привыкать к темноте.
   Но эта тьма была другой. К такой не привыкнуть, поскольку даже в самой темной комнате есть частички света. Сейчас же вокруг меня не было абсолютно ничего. Я не шел, а словно плыл в абсолютной черноте. И зачем было бороться все это время, топить свое существо внутри, стараясь пережить собственные действия? Усталость. Как же я устал. Не хочу больше бороться, не хочу ничего.
   - Сдаешься так просто? - знакомый голос звучит где-то совсем далеко. - Думаешь, я позволил тебе убить себя только затем, чтобы ты добрался до Абстейна, а затем загнулся в шаге от Кеуогорна? У тебя гораздо большая цель, сейчас я вижу это как никогда ясно. Ты тоже можешь увидеть ее, но для этого тебе надо встать. Встать, Ворон. ВСТАНЬ!
   Громкий голос перешел в разрывающий сознанье вороний крик. Глаза открылись сами собой, и на меня обрушилась лавина боли. Каждый вздох сопровождался режущими ощущениями в груди, словно я наелся битого стекла. Ребра. Сломаны минимум пять. И кровь повсюду. Моя собственная. Как же я устал возвращаться в сознание подобным способом.
   - Надо встать!
   Нет, это выше моих сил. Все вокруг было в огне, горела мебель и деревянные перекрытия. Черт, даже каменные стены полыхали, хотя этого просто не могло быть по природе вещей.
   - Ты должен встать!
   Это мой внутренний голос? Не похоже, хотя это уже не важно.
   Крик вырвал меня из тьмы, куда я вновь начал проваливаться. В десяти шагах от меня корчился на полу Посвященный. Его лицо было обожжено, волосы полностью обгорели, вместо рук торчали кровоточащие культи. Он хрипел от боли и ярости, но все же пытался собрать остатки силы. Вокруг него вновь начал медленно сгущаться воздух.
   Ну уж нет, братец, этого тебе не позволю. Ноги не слушались, но сейчас я готов был прикончить его хоть чем, перегрызть глотку собственными зубами. Рука потянулась к поясу, нащупала тонкую короткую трубку. Полоска, зажигающая фитиль, насквозь пропиталась кровью. Не страшно, огонь уже был повсюду. Рука с трубкой опустилась на пол, дернулась к пылающей стене. Кулак обжало жаром, в воздухе повис запах горящей плоти. Ничего не важно, я уже чувствую, что осталось мне не долго.
   Трубка зашипела, ее конец уставился в сторону корчащегося на полу Посвященного. Он все еще кряхтел, пытался совладать с силой горящего белым глаза. Вокруг культей даже стал собираться свет, но времени уже не оставалось. Мое оружие дыхнуло огнем, и голова чертовски-живучего мага разлетелась на части.
   Боль слегка отступила, я даже смог встать на ноги, пусть и оперившись на участок стены, еще не объятый огнем. Комната, где укрылся эрцгерцог, приближалась ко мне, замков на ней не было. Нужно просто толкнуть, и проход откроется сам собой. Мир подо мной прыгал в разные стороны, никак не желая успокаиваться, кровь из раны продолжала литься и капать на пол. Во рту также стоял металлический солоноватый привкус.
   Есть еще один момент, на который я трачу почти минуту своего времени. Мысленно прошу прощения у капитана гвардии, но иного выхода нет. Только таким мерзким способом можно избежать последней драки, на которую сил уже не остается.
   Кеогорн валялся в углу комнаты, забившись под стол. Охраняющая его четверка людей встала неподалеку, старалась дать последний бой. Видели бы они со стороны собственные лица. Хотя, я их понимаю. Со стороны я выгляжу именно так, как и должен выглядеть демон.
   - Мне нужен лишь эрцгерцог, - мой голос можно узнать с большим трудом. - Вы можете убираться отсюда, и я вас не трону. У вас есть семьи и вам незачем умирать за этого жалкого слизняка. В этом нет ни капли чести. Вы присягали на верность правителю, а это лишь трясущийся старик.
   К ногам воинов покатилась отрубленная голова их бывшего начальника. Не думал, что человеческие глаза могут открываться настолько широко. Трясущиеся от страха стражники переглянулись, старший из них нервно сглотнул, а спустя мгновенье просил топор под ноги. А затем дружки последовали его примеру. Я даже отошел подальше от входа, чтобы не мешать им сломя голову рвануться к выходу.
   - Моя смерть ничего не даст тебе! Воображаешь себя кем-то? Меня тебе не обмануть, слышишь? Ты лишь жалкий слуга Безликого! Его раб, слепо идущий вперед по его приказу. Ему никогда не возродиться, его время ушло безвозвратно! Ты слышишь меня!?
   Да, я слышал его бред. Видимо, он окончательно рехнулся от страха смерти, раз нес подобную чушь. Правитель Неббетора даже не пытался защититься, просто смотрел мне в глаза, орал, брызгая слюной.
   - Орден все равно достанет тебя, вам не удастся этого сделать! Вы не сможете!
   Как же шатка та власть, которой себя любят окружать высокие мира сего. Любят ощущать, как по взмаху их пальца рушатся города, а сотни людей находят смерть. Не хотят верить, что одного взмаха хватит, чтобы и их голова покатилась по комнате. Боги, сколько смертей за один день. Во имя чего? Зачем все это?
   Горящие перекрытия начали рушиться, а от едкого дыма резало глаза. Нужно убираться отсюда! Я шел по полу, словно по палубе корабля, который бросает по волнам буйный Миррос. У меня еще есть шанс выбраться, нужно лишь стоять на ногах. Если упаду - сил подняться уже не будет. Нужно двигаться вперед, просто переступать ногами и не проваливаться во тьму.
   Я вышел в зал и направился к выходу, но впереди замаячили две фигуры. Неужели новые стражники? Живым я им не дамся!
   - Наставники не зря ставили тебя в пример. Признаться честно, первые годы мы даже пытались подражать тебе, восхищались тобой.
   - Для нас большой честью было работать с тобой.
   Эти голоса узнаю даже сейчас, как бы невообразимо это не звучало. Откуда они здесь? Как сумели пробраться по туннелям?
   Удар я заметил уже в последний момент, хотя все равно не нашел бы сил заслониться. Меня отбросило к стене, изо рта с хрипом вырвалась кровь.
   - Если тебе интересно, нас отправили с тобой не помогать, а следить. После дела в Неббеторе сила внутри тебя зашевелилась, словно пробудилась. Она и до этого давала о себя знать, но это ограничивалось лишь кошмарами. Теперь же все по-другому, так что выбора у нас не остается.
   - Да, брат, у нас были четкие указания. Слишком высоки ставки, чтобы так рисковать. Прощай, называющий себя Вороном. Сам понимаешь, приказ Братства превыше всего.
   Не знаю, откуда у меня нашлись силы поднять глаза на близнецов. Их юношеские лица были скрыты масками, но я был уверен, что они улыбаются. Щелкнула тетива, и мне в лицо полетела стрела. Медленно, лениво, словно давала шанс насладиться последними моментами жизни. Не хочу, больше не хочу. Слишком устал от всего этого! Устал оставлять после себя лишь трупы, устал идти под руку со смертью. Она всегда дышала мне в затылок, но это не могло продолжаться вечно. Ничто не вечно. Не хочу смотреть на приближавшуюся смерть. Нет больше сил, глаза просто закрылись, и меня поглотила тьма.
   Удара я не почувствовал.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"