Аннотация: Любовь бывает разная, например к шахматам...
Грустная сказка про шахматы.
Жили-были на свете парень и девушка. Довольно-таки обычные внешне, немного странные внутри... Но таких много. Однажды парень с девушкой познакомились. Просто случайно познакомились. Или их познакомили - не помню уже. Да и не важно. Познакомились и ладно - у них и так было много знакомых.
Время шло, они иногда пересекались, здоровались, общались, улыбались, прощались, в общем, вели себя так, как положено просто знакомым людям. И все думали, что они просто знакомые. Так длилось довольно долго. Может месяц, может два. Пока они в первый раз не сыграли друг с другом партию в шахматы. Точнее было бы сказать первые десять партий. Просто сначала она выйграла, а он захотел взять реванш, потом они поменялись цветами, затем они решили, что ничья это неинтересно. А потом он глянул на часы, ужаснулся и, дико извиняясь, убежал.
Когда он заглянул к ней снова, спустя примерно неделю, она сидела дома и болела. Заглянул он не специально - просто проходил мимо, но оказался весьма вовремя. Сбегав в аптеку и магазин он приготовил ей горячий чай с лимоном, а затем помог скоротать время до вечера за игрой в шахматы.
Пока она болела он регулярно забегал к ней. Потом она выздоровела, а он продолжал забегать к ней.
Порой, приходя к ней, он оказывался в галдящей компании её друзей и знакомых, которая довольно быстро свыклась с его визитами. Поприсутствовав для приличия полчаса в общем веселье он обычно ссылался на срочные дела и уходил, но как-то раз она попросила его остаться, расчитывая на то, что вечеринка скоро рассосётся. Он согласился, благо дел у него на вечер не было, да и домой он не торопился.
В один из моментов шумная компания ему поднадоела, поэтому он аккуратно и незаметно уединился в другой комнате. Найдя шахматную доску он стал аккуратно расставлять фигуры. За этим занятием она его и застала, так же уединившись от шума. Он жестом предложил ей выбрать цвет. Часа через три в дверь тихонько постучали, так как гости уже давно желали разойтись. В следующий раз история повторилась, в послеследующий тоже.
Никто в их шахматы не верил. И поверишь разве в то, что парень с девушкой будут уединяться ради игры в шахматы, благо, что девушка красивая, да и парень не уродливый. Выглядело это со стороны совсем не шахматно: уходят на час или два, а обычно гораздо больше, сидят там, потом вылезают усталые и довольные. Теперь это шахматы называется? Впрочем, парня с девушкой чужое мнение интересовало не особо сильно. Они спокойно разыгрывали партию за партией, не обращая внимания на призраки сплетен возникавшие вокруг их исчезновений.
Игра создавала между ними какую-то странную, но очень устойчивую связь, совершенно отличную от той связи, которой положено быть между парнем и девушкой. Каждый ход был не просто передвижением фигуры, нет, это была фраза безмолвного диалога. Трёх-четырёх часовое молчание было насыщено информацией. Ходы сплетались в комбинации, комбинации выстраивались в долгую позиционную войну, где на десяток ходов не приходилось ни одной битой фигуры. Потом вдруг доска вскипала в немой битве, когда фигуры и пешки сыпались одна за другой, а они наблюдали за всем этим, размышляя не только о расположении фигур, но и о том, что побуждало противника/партнёра на тот или иной ход. За пару недель они знали повадки друг друга лучше, чем муж и жена, прожившие полвека вместе. Но при этом они даже не думали о том, чтобы стать мужем и женой.
Они привыкали друг к другу.
Если они не играли дольше двух-трёх дней, то где-то в глубине их душ возникало тоскливое чувство несовершенности окружающего мира. Всё раздражало. Она ссорилась с подругами по мелочам, ходила подавленная, грустила, скучала. Он мрачно молчал, часами играя в компьютерные шахматы, проигрывая партию за партией виртуальному гроссмейстеру. Когда он всё же появлялся в её квартире, она кидалась ему на шею, молча хватала за руку и тащила в комнату, не обращая внимания на присутствие друзей и знакомых.
В тишине они расставляли фигуры и разыгрывали цвета. Затем, на два-три часа тишина сменялась молчанием, тяжёлым и насыщенным, а когда партия кончалась они молча менялись фигурами и возобновляли вечную борьбу за выживание между чёрным и белым королём.
С каждой партией их мастерство росло. Комбинации становились всё изощрённее и витиеватее, растягиваясь порой на десяток ходов. Он сидел на коленях переводя взгляд с её лица на доску и обратно, она сидела обняв ноги руками, улыбалась и пространно глядела на него сквозь чёлку. Если бы их спросили, то они вряд ли бы назвали имена друг друга навскидку. Зато они знали другие, гораздо более важные вещи, но никто не догадался бы их об этом спросить.
Шли недели. Лето сжелтилось осенью, осень обезлиствилась зимой, а их странное увлечение разгоралось сильнее и сильнее, вытесняя всё остальное. Он приходил к ней два-три раза в неделю, приносил с собой крепчайшие сигареты и что-нибудь к чаю. Она ставила чайник, а он раскладывал фигуры прямо на кухонном столе. Когда чайник закипал он разливал чай, а она закуривала сигарету, внимательно разглядывая расположение фигур на доске. Дым свивался в странные белёсые фигуры, таявшие в сквозняке, он садился напротив неё и размешивал сахар в кружке. Сделав затяжку она ходила, а за окном крупными хлопьями ложился снег, на кухне было тепло и тихо и время словно исчезало.
Он долго думал, то бегая глазами по доске, то внимательно глядя на неё, словно пытаясь разгадать готовящийся манёвр. Держа сигарету и кружку в одной руке, другой он водил над фигурами, прицеливаясь и выбирая. Наконец рука плавно опускалась. Подумав секунду он делал ход и смотрел на неё, пока она вгрызалась глазами в новое расположение войск.
Они никогда не признались бы, что были счастливы в эти минуты, но это было именно так.
Однажды идилия закончилась. Окольными путями сплетня докатилась и до их "половинок" Доказывать что-либо было бессмысленно: огромное количество косвенных улик сплетались в неоспоримую истину. Оправдания не принимались, уверения и клятвы тоже. В их играх произошла двухнедельная пауза. Когда они увиделись вновь, с личной жизнью у обоих было покончено. Он расставил фигуры, она зажгла огонь на плите...
Партия игралась нервно и дёрганно, следующая тоже. Только после пятой или шестой партии им удалось собраться и сыграть всерьёз, по-настоящему. Когда она поставила мат было три часа ночи, идти домой было бессмысленно, он решил переночевать у неё.
Утренние подруги застали его в ванной за процессом чистки зубов. Доказывать, оправдываться и клясться им уже надоело. Они молча приняли все непроизнесённые версии. Уходя на работу он неловко чмокнул её в щёку, но она не удивилась этому странному жесту. Вечером его ждали чай, пирог и шахматная доска.
Дни стали сливаться в серую череду будней и выходных, отличавшихся лишь количеством сыгранных партий. Когда он оставался у неё они спали в одной комнате, но принципиально на разных кроватях, восполняя потребность организма в ласке за счёт мимолётных флиртов на работе. Он - крутил романчик с секретаршей босса, время от времени приводивший к скоротечному пугливому соитию в тёмных углах. Она - благополучно соблазняла персонал соседнего офиса, состоявший из уймы молодых и неженатых мужчин и пожилой тётки-бухгалтера. Сплетни вокруг их взаимоотношений становились всё более и более пугающими, но их это ничуть не занимало.
Не смотря на страстную увлечённость шахматами парень неплохо показывал себя на работе. Возможно шахматы даже помогали ему, оттачивая и координируя его аналитический аппарат. К весне он считался одним из самых лучших специалистов фирмы. Босс даже прощал ему непрекращающийся флирт со своей секретаршей, благо, что дальше экстремального секса их отношения не заходили.
Однажды босс вызвал его к себе и предложил повышение. Парень давно подумывал уже о подобных перспективах, но инициативы шефа он явно не ожидал. Единственным условием было участие парня в конференции, где ему поручалось представлять фирму. Задание ответственное и почётное, но вот взять с собой девушку он не мог. Вялые попытки отказаться начальник пресёк на корню поставив ультимативное заявление из разряда "всё или ничего".
Вечером он немногословно рассказал ей о предстоящей разлуке. Она восприняла новость спокойно, хоть и немного огорчилась, но он объяснил ей положение дел, сказал, что разлука их продлится не более двух недель, и что это даже полезно. Она улыбнулась и съела у него коня. Четыре хода спустя она уже напряжённо думала над ситуацией образовавшейся в следствии её необдуманного нападения на кавалерию.
Спустя неделю он уже писал ей электронное письмо из какой-то интернет-забегаловки.
Командировка была расчитана на 12 дней - ровно столько должна была продлиться конференция. Но за эти 12 дней парню удалось почти невозможное: он сумел найти и заинтересовать крупного зарубежного инвестора. О возвращении не могло быть речи.
Она тосковала по тихому уюту шахматных партий, но ежедневно приходящие письма не обнадёживали. С горя она блудила напропалую, но результаты не удовлетворяли её. Ей нужен был не самец, а противник/партнёр. Пытаться же играть с ослеплёнными желанием мужчинами она забросила уже после второй попытки. Примерно через месяц она поняла, что сойдёт с ума. Примерно ещё полмесяца спустя она поняла, что нет, не сойдёт. Ещё через неделю вернулся он. Длительные переговоры перешли в стадию общения юристов, поэтому его присутствие перестало быть остро необходимым. Воспользовавшись ситуацией он стребовал с начальника месяц отпуска и радостно отправился к ней.
Она встретила его приветливо: почти два месяца разлуки - это вам не шутка. Она в пол уха слушала его речь, пока он снимал куртку и ботинки. Молча потянула его за рукав на кухню. Там на столе уже стояли большая кружка чая, пепельница и доска с расставленными фигурами.
Белыми досталось играть ему. Он потёр ладони и сделал ход. Она походила в ответ... На сорок третьем ходу он поставил ей мат и они поменялись цветами. Игра вроде бы шла, но чего-то в ней не хватало. Раньше их партии были вдумчивы и продолжительны, теперь же ходы разделялись короткими нервными паузами. Вместо позиционной войны получался непрерывный размен фигур. Как результат - редкая партия длилась дольше полусотни ходов. А главное, игра превратилась в простое соревнование интеллектов. Это было неинтересно.
Ночью она плакала в подушку, а он пытался её утешать. Логичного для многих в данной ситуации секса не было. Он просто молча обнял её. Утром они попытались сыграть вновь, но после второй партии забросили это дело. Нет, они не потеряли квалификации, не поглупели, просто из игры ушло ощущение счастья и безвременья, ради которого, собственно, они играли.
Они попытались просто жить вместе, но двое людей без общих интересов и точек соприкосновения с трудом уживаются на одной территории. Они были слишком непохожими, слишком разными. Она корила его за то, что он считал естественным. Он злился на , что она не хочет его понимать. Появившиеся между ними половые взаимоотношения ничуть не улучшили ситуацию, даже усугубили ощущение несовместимости. Терпение постепенно истощалось, ссоры учащались. Однажды, после очередной непонятной ссоры он понял, что лучше уйти. Квартира, снимавшаяся им раньше, была уже занята другим квартирантом, но найти жильё с его нынешним материальным положением оказалось весьма просто.
Уже подготовив всё для переезда он сообщил ей о своём решении. Она только улыбнулась в ответ. Переезд занял всего один день - вещей у него было не так, много, плюс (точнее минус) от многих он отказался в её пользу. Она подарки приняла, но всё то время, пока он относил свёртки со своими вещами вниз до такси, бродила неприкаянной тенью по квартире, время от времени вздыхая своим мыслям.
Отнеся последний свёрток он поднялся наверх. Слегка приобняв он поцеловал её в щёку и спешно убежал. Уже сидя вечером в своей новой квартире он вспомнил, что забыл вернуть ей второй комплект ключей. Посмотрев на часы он предположил, что его визит будет воспринят вполне нормально, поэтому, накинув куртку, он вышел на улицу.
Новое жильё находилось всего в трёх кварталах от её дома. Спустя пятнадцать минут он поднимался по лестнице. Звонок не отвечал, но в это время она вполне могла пойти в магазин за продуктами. Он решил дождаться её прихода. Открыв дверь своими ключами он вошёл.
Она висела прямо в прихожей. Тело уже закоченело и посинело. Несколько минут он смотрел на неё, потом медленно подошёл к телефону и набрал 03. Приехавшая бригада скорой помощи незаметно сменилась для него милицией. В отделении его допросили. Чьё-то толстое усатое лицо задавало вопросы, на которые он невпопад отвечал, потом ему дали подписать какой-то листок.
Придя домой, он первым делом выкинул шахматы в окно...