Аннотация: Вечная тема отношений между мужчиной и женщиной рождает новые взгляды, наводит на размышления, заставляет искать ответы...
.
Спасибо, Таня...!
На циферблате моих часов стрелки тяготели ко времени дрёма. Пятница охотно отпускала свой последний будний час и давала повод для настроения. А вот возращение домой радости во мне не рождало. "Завтра выходной, жена давно в постели с любовным романом, Димка за компом как немой. Его мои присутствия и отсутствия трогают меньше всего. Дарья не обещалась приехать с внуком", - убеждал я себя в решении забраться без лифта на седьмой этаж девятиэтажного дома, где проживал давний приятель.
Убеждать себя долго не пришлось.
С Валеркой мы знакомы давно, еще со студенческой скамьи. В отличие от меня, он - холостяк. Уже эти две причины давали мне привилегии навещать его так, как позволяет брошенная женщина, иными словами, в любое время.
Поднимаясь по лестничному пролету, с каждым преодолевшим порогом я все чаще вспоминал "добрым" словом жилищное хозяйство. В доме, котором проживал Валерка, лифт не работал уже год как. Валера искренне оправдывал горе-мастеров и утверждал, что мужики усиленно ищут причину поломки лифта. Но мне - то известно как в нашей стране ищут причины. Крайних у нас ищут, а причины у нас сваливают на кого-нибудь. Проще говоря, пеняя на жизнь за ее "профессионалов", у которых руки растут из мест, столь отдаленных от черепно-мозговой коробки, я все же оказался у квартиры своего приятеля. На этот раз дверь его жилища намекнула, что меня здесь не ждут. Я звонил долго и, собравшись уйти, в голове набросал несколько эскизов мест обитания Валерки в поздний час. "Наверное, у Маринки", то есть у своей подружки, - успел вообразить я, как вдруг в замке послышалось ворчанье ключа вместе с мужским недовольством.
- Предупреждай хоть иногда, - буркнул приятель.
- С каких пор ко мне такие претензии? - дерзнул я, потому как прежде у Валерки дома чувствовал себя точно медведь в берлоге. - Ты, случаем, не постель боронуешь?
- Бороную. И не один, - проскользнули его слова сквозь ухмылочку.
- О как! Ну, прости, что помешал. Не зна-а-л. Когда успел? Мы с тобой не виделись всего неделю. Помнится до того у тебя только Маринка в сердце царила.
- Обижаешь. Любовь - дело не хитрое. Долго ли умеючи.
- Кто бы говорил, ловилаз. Который год холостякуешь? Ладно, зайду в другой раз. А то сорвется помолвка, останусь виноватым, - всерьез собрался я исчезнуть.
- Да хорош ломаться. Пришел, так расслабься, - убедил меня Валерка в том, что не помешаю. И я, разувшись и уверившись, что мои носки не подведут меня в плане "ароматов ног" и "дыр", поплелся за ним в комнату. Войдя в нее, я чуть не потерял зрение от вычеканенного в моих глазах портрета. На велюровом мягком уголке вальяжно восседала дама в ярко красном наряде с ярко рыжей копной волос. Она демонстрировала распространенную человеческую позу "нога на ногу" и делала это так величаво и уверенно, точно была "хозяйкой медной горы". На холмах ее груди мои очи невольно замедлили движение, заставляя взгляду по ним взбираться. "Вот это свет в оконце!" - споткнулась в моей голове даже мысль. Своей левой руке дама позволила раскинуться по спинке дивана, а правой - поглаживать себя по трикотажной ткани юбки, облегающей стройную ногу.
- Что, некому погладить? - подкрасил я картину пошловатеньким пигментом.- Могу помочь.
- У нас в городе появились новые услуги? Утюг для ног? - без обиды отреогировала рыжеволосая, и ее пурпурная улыбка растеклась по ровным белым зубам.
- Для дамских ног, мадам, - с легкой насмешкой в голосе поправил я ее.
Валерка стоял позади и, бросив в мой адрес замечание, чтоб не приставал, познакомил нас.
Ольга оказалась приятной собеседницей. Вскоре мне стало известно, что их дуэт образовался на 8 Марта. Случай не отличался оригинальностью, но ...
Облюбовывая стеллаж со спиртными напитками в супермаркете, Валерка обратился к молодой женщине за советом в выборе. Дама без ложной скромности указала на белую непрозрачную бутылку из недешевого ассортимента. Валерка согласился. Как он сам не догадался? Маринка предпочитала именно сладкие напитки. Однако, за "добрый" совет со стороны советчицы Валерке был предъявлен счет, вроде "а что мне за это будет?" И очень скоро в качестве расплаты он пригласил милую особу к себе домой на дегустацию выбранного ими вместе ликера. Ольга согласилась на такое мероприятие, пока оно не потеряло азарт. Валерка устоять перед мгновенным разворотом событий не смог, и, обезумев от соглашения, вступавшего мгновенно в силу, позабыл даже поздравить Маринку с праздником. Партнер оказался таким сговорчивым, что у мужика помутился рассудок.
И вот теперь, обволакивая взглядом новоявленную чету, меня мутило от их сладострастия друг к другу. Наши посиделки велись за овальным журнальным столиком, и обходились только чашкой чая. Есть я не хотел. А у моих собеседников романтический ужин на двоих уже закончился. Так что чаепитие оказалось уместным. Темами для разговора мы воспользовались вытоптанными еще до нас. Но они не умаляли нашего дружелюбного разговора. Ольга интриговала своей прямолинейностью и на все реагировала с юмором. Ее легкость в общении натолкнула меня прозондировать почву о подружках. Так не хотелось покидать веселую компанию. Но Ольга обнародовала, что у неё нет подруг по вызову, а есть свободные. Пришлось все же оставить их, а знакомство с приверженцами свободы перенести на другой день. И он не заставил себя ждать.
К моему несчастью к женщинам я привязывался без труда, но не горел тем же желанием по отношению к себе. Меня больше устраивало навещать подружек при каждом удобном, но только мне, случае. Встретить женщину без требований мне не довелось ниразу. Их беспристрастий хватало раз на пять, а затем они начинали выставлять свои условия, преследовать и домогаться. Мое семейное положение они, как пассажиры общего вагона, нахрапом отправляли на верхнюю полку и шли на все ради своей, как им казалось, любви. Но куда только девалась при таких обстоятельствах моя любовь? Она как трусливый русак забивалась в потаенных омутах души и не казала даже носу. Вызволить ее не удавалось ни уговорами, ни слезами, ни жалостью, ни наглостью. Где только находила любовь эти потайные места? Может, обладала свойством растворяться, не знаю. Но такой горький опыт заставил меня сократить количество встреч с одной женщиной до двух раз. И когда Ольга познакомила меня со своей подругой Татьяной, я даже не думал изменять своим установленным нормам.
Знакомство состоялось на следующий день и снова у Валерки.
Татьяна не выглядела красоткой, по которой теряешь голову хотя бы в первый вечер. Но ее темперамент чувствовался даже на расстоянии. И все же в первый вечер мне не удалось сделать то, что обычно удается, и ни потому, что не позволила Татьяна. У меня не хватило смелости приблизиться к ней близко. Татьяна вела себя свободно, просто. Понять, что мужчина в ее жизни играет далеко не главную роль, было нетрудно. "Цену набивает, - тешил я себя. - Ну, ничего. Посмотрим, насколько тебя хватит. Для женщин весь смысл жизни в мужчинах. Все вы такие в первый день". И тут я поймал себя за противоречие. Ольга и Татьяна были тому доказательством. Таня, тонкий деликатный человек. Ее сильная сторона - разбираться в людях. Она вела себя как сильный шахматный игрок. Если Ольга поражала своей искренностью и всегда хорошим настроением, но давила своей наивностью и конкретностью, то Татьяна ничем не давила, тем и поражала. Она угадывала наперед все мои намерения, и, на то, что я только решался: говорить или нет, она озвучивала альтернативу исхода, типа налево пойдешь, коня потеряешь, шаг вправо - расстрел, а прямо - мат заработаешь. Мне понравилось ее прозорливость. И я пошел напропалую, решив назначить ей следующее свидание.
- Когда я еще раз смогу тебя увидеть? - окутал я теплом своего горячего дыхания ее правое ушко.
- Возьми тайм-аут! - поступил от нее совет с дерзкой твердостью. - Если завтра не пропадет желание меня увидеть, позвони.
Меня будто облили холодной колодезной водой. Наше расставание на самом деле могло затянуться или совсем не состояться, потому, как за мной тянулся "грех отступления". Да к тому же эта установка - не больше двух раз. Но чтобы сию трусость смогла предотвратить женщина, я не ожидал.
- Ты знаешь, у меня такой шеф... Он может вызвать на работу в любую минуту, - как школьник приступил я к оправданиям, словно изначально решил больше не звонить ей. Про шефа я не врал. Он пахал на мне как трактор на сахарной свекле - беспощадно. Никакой личной жизни с ним не построишь. Я потому и искал "удобную" женщину, чтобы она принимала меня без объяснений и претензий за долгое отсутствие.
- Это твои проблемы, - вдруг выронила Татьяна ответ, отчего мое нутро скукожило, словно судорогой. Я сморщился от досады. Но следующая ее фраза помогла избавиться от паралича.
- Я не против нашей встречи, но и одолжений мне ненужно. Утро вечера мудренее. Разберись в своих чувствах. Завтра посмотрим.
Уже на следующий день я позвонил ей, но свидание не назначал. Я, как вопрошающий ласки ребенок, желал знать, не забыли ли меня? И все же мой душевный покой нарушился: чем она занимается, как живет, с кем живет, - пытливость штормила мой ум.
Еще через день я ждал Таню возле двухэтажного здания. Она обещала покинуть его минут через десять. Рабочий день ее заканчивался, и я позволил себе подбросить ее к дому. Не терпелось полистать страницы ее биографии. Свою личную книгу я предпочитал не открывать. Моя семейная жизнь текла как песочные часы: быстро и монотонно. Дети выросли, были самостоятельны, жене "хватало" внимания, которого я не оказывал. Отдав мне свой супружеский долг за двадцать с лишним лет, она окунулась в свои интересы. Между нами наступили холодные полярные ночи. А я не стремился развести в них огня. Решил побаловаться на стороне.
Татьяна, как студентка, сбежала по ступенькам, и очень скоро в "Мерсе" своего начальника я наслаждался ее щебетаньем. Она без устали трепала передо мной веселые ситуации и делала это так мастерски, будто обучалась чтению монологов. Что-то приукрашивала, что-то утрировала, но в итоге я получил колоссальное удовольствие от общения. Наконец-то мы подобрались к теме меня волнующей. Какими она представляет свои отношения с мужчиной? Сколько отводит нашему "нежному" полу место в жизни? И убедился еще раз - немного. А нам то, нам, сильным и воинственным мира сего, как хочется, чтобы женщины убивались из-за любви, чтобы горели, ждали, желали, восхищались, врать нам позволяли. И все нам прощали. Ничто не может так возвысить мужчину в его собственных глазах, как личное вранье. Только гордость за то, что он ловко смог выкрутиться и доказать свою невиновность, придает мужчине чувство уверенности и гордости. Вот где поле деятельности для вояк. Вот где задор, заряд и победа. Вот настоящая нескучная жизнь, полная интриг.
Но Татьяна не подавала признаков на такие отношения. И мой азарт стал гаснуть.
Высадив ее у дома, я пообещал заехать за ней после работы и завтра. Сам исчез недели на две. Дай, думаю, проверю ее реакцию на мое отсутствие. Дня три я все же трепетал по ней, но ее ровное поведение не побуждало к подвигам. И только любопытство донимало мой покой. Неужели есть женщины, которые питают к мужчинам чувства, но не требуют продолжения? Меня хмурило от таких гипотез. Татьяна подтверждала их своим молчанием. Я не вытерпел и набрал номер ее телефона сам. Мне хотелось ее разжечь до припадка, и я заговорил с ней не как с женщиной, за которой ухаживают, а как с соседом, которого ненавидят всем фасадом своего недостроенного гаража.
- Привет высшему свету! - сфиглярничал я.
- Привет, Игорь, - заурчал ее голосок, не обращая внимания на мой тон. - Как поживаешь? Жив? Здоров?
И у меня как-то сразу отлегло от души, и я принялся лепить новые оправдания для нее.
- Да вот две недели по командировкам, - врал я, - потом машину шеф разбил, пока все утрясли, я и не звонил. Ты не обиделась?
- Обиделась? - поразилась она. - Какие обиды? У тебя своя жизнь, у меня своя, - снова покорила она меня откровенным ответом, - если наши желания совпадают с нашими возможностями, значит, нам благоволит само небо.
- Ты не желаешь поехать со мной в гости? - не ожидая даже от самого себя, родилась у меня в голове идея.
- Можно, - просто ответила она, - если никому не помешаем?
Через полчаса мы уже сидели у Маринки, и пили пиво. Валерка обещался подойти позже. Я не сказал Татьяне, кого мы ждем, жаждя получить прилив адреналина в крови от их встречи. Татьяна о существовании Маринки не подозревала, а вернее о Маринкиных отношениях с Валеркой. Я наблюдал за своей недавней знакомой как за боем на ринге. Меня увлекал ее своеобразный подход к обстоятельствам.
Маринка нашла в Татьяне свободные уши и делилась с ней проблемами по работе. Таня слушала и ловко ворочала их в разные стороны как зразы на сковороде, пока у Маринки, в конце концов, не осталось жалобного масла для жарки.
Валерка явился в тот самый момент, когда девчонки смеялись над рассказанным мною анекдотом. Поразительно. Выражение лица у Татьяны при виде Валерки не перешло на позицию удивления. Я поспешил не довести ситуацию до накала, и представил их друг другу, будто в первый раз.
- Это Валера, а это Татьяна.
- Рад. Царь. Очень рад, - протянул он руку Татьяне и жалостно заглянул в глаза с просьбой: не выдавай меня ни Маринке, ни Ольге.
- А я Марфа Васильевна, - тону, каким она ответила, Валерка был признателен. Обменявшись любезностями при помощи диалога героев из фильма "Иван Васильевич меняет профессию", Татьяна не затронула тему взаимоотношений Валерки с женщинами.
Оставшись наедине, я начал разговор сам:
- Надеюсь, о Валеркином непостоянстве Ольга ничего от тебя не узнает, - утвердительно произнес я, ожидая повиновения.
- Меня не спросят - не скажу, спросят - скажу.
Ох, как она распалила меня таким ответом.
- С ума сошла? - третировал я ее. - Пусть сами разбираются. Не говори ничего. Это не наше дело.
Развязки на свой выпад я ждал другой.
Она смолчала на мое негодование. Но на лице женщины, которую я узнавал при каждой встречи все больше и все больше восхищался ее умом, проступила каменная надпись: "Чего ты орешь?"
Через пару минут я услышал не просьбу, а вопросительное решение.
- Ты меня отвезешь домой или мне самой уйти? Я не обижусь, если это свидание окажется нашей последней встречей.
Я понял - мое поведение не принято. Мне надлежало либо поменять его, либо продолжать стоять на занятых позициях. И я решил продолжить.
Мы ушли, оставив парочку наедине, но они не расстроились, лишь предложив вернуться в случае перемирия.
Сидя в машине я выжимал скорость как подросток, а моя душа фланировала. Татьяна сама заговорила об Ольге. Она осведомила меня тем, что якобы и та дама способна поступать подобно моему приятелю. Не зря люди подбираются под стать друг другу. Она уверяла, что вопросов по поводу его авантюр не возникло бы. По мере того, как на меня снисходило успокоение, я допустил мысль, что Татьяна своими объяснениями склоняет меня вернуться. Но она добавила:
- Игорь, я не требую от мужчин поклонения женщине. Но я не хочу тратить свои силы на бессмысленные ссоры. Мне нужны объятия, а не пощечины.
Я смотрел ей в глаза, и видел два чистых и прямых взора, которые стояли между нами как два надежных хранителя.
- Что мне нужно делать? - просто спросил я, потому как ощущал бессилие перед ее поползновениями.
- Просто не бояться к себе требований. В конце концов, тебе решать быть или не быть продолжению. А ты отдаешься в руки женщин как раб, без решения, а потом вырываешься, боясь потерять свою свободу. У тебя, скорее всего, был не лучший опыт, вот ты и замостил свой мирок разовыми встречами. Не позовешь, я могу и мимо пройти твоих ворот.
- На что ты намекаешь и, вообще, чего ты от меня хочешь? - грубо и прямо спросил я.
- Не подозревать в том, чего я не делала. Не спеши судить людей по своим прошлым ошибкам. Хочешь убедить себя, что все женщины хотят тебя заарканить? И убеждаешься. А ты не пробовал убедиться в противном? Ты не пробовал сменить бегство на порядок своих чувств?
- Это интересно, - все еще не понимая намеков, ответил я. - Научишь?
- Просто не жди от женщин больше, чем сам готов отдать. Постарайся желания двух людей складывать, а не заменять чужие на свои. Только в таком случае я могу гарантировать отношения без провокаций. Тебе понравится.
Навесив на меня свои талмуды и оставив одного в машине, я попытался обдумать сказанное. Но осмысление не приходило. Через пол часа мне пришла SMS: "Останешься один - закрой глаза, почувствуй в ладошках тепло и нежность. Передай эти чувства своему сердцу. Пусть отогреется. Оно того заслуживает".
"Вот чертовка! - сорвалось у меня с губ. - Как попала, а!". Я мигом набрал ее номер.
- Ты что, кардиолог? - окрыленный такой тирадой слов накинулся я.
- Не нужно быть врачом, чтобы понять, как давно ты не грелся у костра. Ты только у него огонь воруешь.
- Думаешь? По-твоему, я вор.
- К сожалению. Не можешь ты дарить тепло, только раздуешь, ухватишь искорку и бежать. И давно ты так к женщинам относишься?
- Вы же какие, - раскрылся я, - вам покажи свои чувства, так вы сразу веревки вить. А рвать тяжко то, что уже завязалось. Вот и приходится держать вас на расстоянии. И без вас жизни нет.
- Похвально, что не дурак.
- Вот видишь. И тебе хотелось из меня дурака сделать.
- Не подменяй одни понятия на другие. Я сказала комплимент, ты заменил своим подозрительным трафаретом. Вот в этом и есть твоя беда. Ладно, Игорь, пока. Если отогреешься - звони.
С этой минуты я поверил, что меня не используют. Поверил, что никто не будет топтать мои чувства, пользоваться ими в своих интересах, переделывать меня, шантажировать, и лгать мне.
Отношения с Таней переросли в теплую дружбу. Я звонил ей, если не мог разобраться в себе, советовался. Я искренне подставлял ей мужскую дружескую руку, но на большие подвиги я так и не решился. Не мог я ей дать то, чего она заслуживала по-праву.
Моя установка к женщинам разрушилась, но даже на свободной территории никому так и не удалось воспользоваться залежами души. Я просто вырос и научился распоряжаться своими чувствами.