Просто Майя : другие произведения.

Алекса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Она - долговязая, дерзкая. Все зовут её Алекса. Он - умный, воспитанный мальчик. Каких она терпеть не может. И, конечно, его угораздило влюбиться в эту хулиганку, как только они оказались в одном летнем лагере. Фотография, сделанная тогда на "Полароид", на долгие годы стала для него больше, чем просто фото. Спустя годы он находит её. Способна ли она рассмотреть в нём больше, чем верного друга? Или так и останется недосягаемой девочкой с выцветшей фотографии? История о том, как безответная и платоническая любовь способна пережить взросление и разгореться в настоящее пламя. Не обжечься бы. Иначе, эти чувства способны, как разжечь настоящую страсть, так и испепелить обоих.
  
  Пролог
  - Алло! Алло! Скорая?! Да алло же!
  Пустая проселочная дорога, обозленный дождь и она. Метавшаяся в свете фар девушка, истерично кричавшая в телефон.
  На том конце трубки спокойный голос устало спросил:
  - Оператор 112, что у вас случилось?
  - Он... он... у него кровь! Он умирает! Скорее приезжайте!
  Александра, или Алекса - как чаще звал ее ОН - металась и не могла собрать мысли в кучу. В машине издевательски играла жизнерадостная музыка и противно пищала автоматика, требуя закрыть дверь. А он, Сашка, ее Сашка, которого она только-только обрела, лежал на земле в неестественной позе. Алекса наклонилась и, увидев растекавшуюся по грязной земле кровь, взвыла еще сильнее.
  - Быстрее! Он же умирает!
  - Спокойно. Назовите вашу фамилию, имя, отчество.
  - Вы серьезно? Машину высылайте!
  - Девушка, - абсолютно металлическим голосом продолжила оператор, - представьтесь.
  - Касаткина Александра Владимировна.
  - Что у вас случилось?
  - Они его избили и сбежали! - Александра села на корточки, стоять сил уже не было.
  - Вам требуется медицинская помощь, я правильно понимаю?
  - Нет, блядь! Я звоню в 112, чтобы суши заказать!
  - Девушка, держите себя в руках. Переключаю вас на 103. Будьте на линии.
  Только Алекса хотела возмутиться, как на нее посыпались гудки. Долгие, громкие гудки. Когда они прекратились, она аж подскочила с земли. И снова равнодушный, но уже другой женский голос.
  - Скорая, слушаю.
  Паника к тому времени уже сменилась на гнев. Александра, поглубже вдохнув, попыталась максимально, как ей казалось, спокойно объяснить.
  - У меня избили парня. Сильно. Он без сознания, из головы кровь. - Голос предательски сорвался снова на крик. - Ему срочно - слышите?! - срочно нужно в больницу! Он умирает!
  - Представьтесь, как вас зовут?
  Ошарашенная Алекса убрала телефон от уха. Это все больше проходило на издевательство.
  - Касаткина Александра Владимировна, - прорычала она в трубку.
  Но голосу было все равно.
  - Когда произошла драка?
  - Вчера, твою мать! Я вас засужу всех, если сейчас же здесь не будет скорой!
  - Где вы находитесь? - Хладнокровности этой мадам можно было позавидовать.
  - Мы... - Александра беспомощно огляделась. Она понятия не имела, что это за дорога. - Мы за городом. Дорога на Грушовое. Мы где-то рядом. Трассу слышно.
  Дальше пошла бюрократическая телефонная волокита с попыткой узнать точные координаты, состояние пострадавшего. Бесконечно долгая и ненужная.
  Скорая приехала спустя такой промежуток времени, что совершенно не оправдывала свое название.
  Водитель, грузный пожилой дядька с абсолютно лысой головой, выглядел очень спокойным. Даже слишком. Видимо, работа накладывает отпечаток равнодушия. Или хладнокровности. А Александра уже не знала - орать или падать в обморок от паники, ужаса, который сковал льдом все тело. Она с трудом говорила, с трудом соображала. Казалось, что они специально долго возятся, тянут время, поэтому она постоянно пыталась торопить врачей, кричала. Матом.
  Женщина-врач, уже запрыгивая в скорую, попыталась сделать замечание:
  - Девушка, я все понимаю, но можно поменьше матов?
  - Вы мне предлагаете Пушкина цитировать? - огрызнулась Алекса в ответ. Уши заложило и, кажется, мозг тоже. Она в шоке смотрела на закрывающиеся двери.
  - А я? А мне как?!
  - Машина ваша? - неуклюжей "утиной" походкой подошел водитель.
  - Да.
  - Садитесь за руль, - с прежним спокойствием проговорил пожилой водитель скорой, - езжайте максимально близко, я буду заранее включать поворотники. Ехать будем быстро, старайтесь не отставать, чтобы не потерять нас из виду.
  Алекса кивала, пытаясь уложить все в голове.
  - Ну и чего замерла? По матрешкам - и погнали!
  - К-куда? - Неожиданно непонятные "матрешки" вернули ее в реальность.
  - В машину. - Легонько хлопнув растерянную и уже продрогшую Алексу по плечу, водитель поспешил в кабину.
  Она рванула к машине, в которой продолжала противно пищать автоматика. Захлопнув дверь и выключив магнитолу, глубоко вздохнула. Все, истерить некогда. Теперь нужна полная концентрация.
  Ехать за скорой, нестись на красный и пролетать перекрестки оказалось той еще задачей. Конечно, она и в обычной жизни часто пролетала на желтый, но тут все было на грани! Хотя спроси, какой дорогой они ехали или куда вообще - ничего не вспомнить! Александра, как бык за красной тряпкой, мчалась за пытавшимся убежать белым пятном скорой. В голове играла какофония из воя сирены, скрипа дворников и барабанившей дроби дождя. А в мозгу дробь выдавал стук сердца.
  Нет! Он не может умереть. Нет. Не сейчас. Не так.
  "Что там, внутри скорой? Он жив? Почему так долго едем?"
  Она бубнила это всю оставшуюся дорогу, безуспешно вытирая с лица следы дождя. И собачонка, сидевшая на панели, привычно соглашалась, интенсивно кивая пластиковой головой.
  ...Кажется, не оттуда начался рассказ. Совсем не оттуда. Началось-то все намного раньше. Намного...
  
  
  Год 2011
  "Привет".
  Совсем еще юная девушка лежала в огромной кровати и была уже в состоянии полудремы, когда на экране телефона высветилось сообщение. Соцсети тогда еще только набирали обороты и интернет у многих был с лимитированным тарифом, поэтому большинство пользовалось чаще обычными смс-сообщениями. Она сама еще никак не могла привыкнуть к этому дурацкому сенсорному телефону. Ее компактная красненькая раскладушечка была куда удобнее и понятнее. Но. Руслан, ее любимый, принес это новомодное чудо и вручил ей со словами, мол, ему уже перед приличными людьми стыдно, что его девчонка с этим старьем ходит.
  Вот теперь приходится осваивать...
  Но это "привет" пришло как раз в "Одноклассниках" - единственное, что было удобно листать именно с такого телефона.
  Писал какой-то незнакомец. Подобных сообщений регулярно приходило штук по десять в день. Кто-то начинал с банального приветствия, кто-то сразу переходил к делу и предлагал "вдуть". Бегло глянув в смартфон - вдруг кто по делу - и увидев, что на фото какой-то солдатик, Александра спокойно убрала телефон в сторону.
  Она, конечно, не собиралась отвечать.
  Но следующее сообщение уже заинтриговало:
  "Ты, возможно, меня не помнишь. Но это, думаю, напомнит тебе о далеком лете 2003".
  Ого! Это уже интересно. 2003? Кто-то из детства? Уже несколько лет, как она потеряла всякую связь со старыми знакомыми, а тут вдруг такое. Стало любопытно и немного волнительно.
  Александра присела, подложив под спину подушку и стала с нетерпением ждать, когда загрузится отправленный файл. Видно было, что что-то отправляется, но пока неясно, что именно.
  Когда же файл открылся, Александра не могла поверить: с экрана смотрела она же! Тринадцатилетняя! Беззаботная, улыбающаяся и уверенная в своем блестящем будущем девочка с хвостиками.
  Незнакомец прислал фото, сделанное на модный тогда "Полароид". Хотя теперь он перестал быть незнакомцем. Это не объяснить как, но она сразу вспомнила и где была сделана эта фотография, и кем. С холодного экрана дурацкого телефона внезапно повеяло детством и беззаботностью. Она как будто услышала свой же смех. Той девочки-подростка, что смотрела на нее сквозь пиксели смартфона.
  "Сашка, это ты?" - написала она, улыбаясь и ни секунды не сомневаясь в ответе.
  Ну, конечно, это был он. По фото совсем не узнать. Куда делся тот дрыщ, всегда причесанный и стеснительно посматривавший в ее сторону?
  
  
  Год 2003
  Уже тогда ее многие звали Александрой. Она сама так представлялась. Это звучало гораздо взрослее и серьезнее, чем просто Сашка.
  Тем более, что Сашка у них в лагере уже был. Мальчишка. Такой весь из себя правильный, вежливый. Чуть что, постоянно извинялся. Это даже раздражало, но больше смешило. И, кажется, этот самый Сашка в нее втюрился. Так девчонки из его отряда сказали.
  Александра смотрела на него с некой снисходительностью. Он, конечно, малолетка, аж на год младше. Но всегда оказывался рядом, когда ей нужно было помочь. Даже на День Нептуна согласился на роль, от которой все мальчишки отказались. А она попросила, и он сразу согласился. Правда, взамен попросил поцеловать его. В щечку. И потом два дня сиял от счастья.
  Под конец заезда Сашке родители привезли фотоаппарат. Крутой. "Полароид". Там фото прямо сразу вылезали. Нужно было потрясти немного, и все проявлялось. Удивительно.
  С появлением у него такого чуда техники Сашка стал звездой! Все хотели получить фото сразу, а не ждать проявки пленки, которую еще нужно было сначала отщелкать всю.
  Александра тоже не раз позировала юному фотографу, хихикая и спрашивая, как ей сесть. Потом бежала к Сашке и отбирала еще вылезающий черный квадрат в белой рамке. Так хотелось именно самой помахать этой карточкой, это казалось чем-то на грани волшебства.
  
  
  Год 2011
  И вот она та, тринадцатилетняя, смотрела с экрана телефона и улыбалась абсолютно искренне. Последнюю пару лет она это делала в основном потому, что "так надо". Но не сейчас. Сейчас по обе стороны экрана была искренне счастливая улыбка. Одна - мечтала о будущем, другая - ностальгировала по прошлому.
  "Надо же, столько лет прошло! Как ты сохранил его?"
  "Не знаю, как-то случайно вышло. Нашел в домашних архивах".
  "Как ты? Чем занимаешься? Где живешь?"
  "Да я только недавно из армии вернулся, только привыкаю к жизни без режима. У тебя, слышал, все хорошо?"
  Александра улыбнулась и поправила упавшую на глаза прядь волос. Посмотрела вправо, где стояло зеркало в полный рост - предмет зависти многих девчонок. Из отражения на нее смотрела длинноногая красотка в шелковой пижаме с шортиками. Да по сути вся ее сегодняшняя жизнь была предметом зависти и обсуждений. Всем рты не закроешь. И конечно, до нее долетали отголоски неприятных сплетен. Неудивительно, что даже до мальчишки из далекого детства дошли слухи. Поначалу она пыталась кому-то что-то доказать, но потом плюнула и приняла эти "правила игры". Так легче. Руслан вовремя объяснил, что она никому ничего не должна. И уже тем более оправдываться. Вся эта желчь от зависти. И чуть дашь слабину - задавят. Поэтому держим спину прямо, взгляд снисходительно-высокомерный. И только вперед.
  Поправив волосы, Александра вернулась к мессенджеру. Стучала по ярко светившемуся экрану длинным ноготком и не знала, что ответить. Да, у нее все шикарно. Но почему-то казалось, что она образца 2011 года сильно разочарует мальчика, который помнит ее той, беззаботной, из их общего 2003.
  Что ему написать? Я любовница местного авторитета? Многие почему-то думают, что именно он "серый кардинал" местной группировки. Но она-то знала, что он всего лишь помощник, исполнитель. Алекса не вникала в эти тонкости. Знала только, что вся "грязная" работа доставалась именно ему и Антону - такому же отмороженному, как ее Руслан.
  Хотя чаще их называли Психолог и Якут. Почему у Руслана, у которого были совсем не якутские корни, такое прозвище, опять же не вникала. Она вообще научилась не задавать лишних вопросов.
  Собеседник все еще светился зеленым огоньком. И Александра набрала:
  "Да, все отлично, не жалуюсь. Ладно, ты не пропадай, пиши".
  Она зевнула. Наверное, и правда, пора отключаться и ложиться спать.
  Несмотря на то, что часы показывали далеко за полночь, Руслана все еще не было дома. Впрочем, его часто не было не только по ночам. Он мог несколько дней не появляться, присылать непонятных "приятелей" за вещами. Это означало, что ему можно сейчас не звонить и не писать. Он опять вляпался и "залег". Потом он возвращался и закатывал с дружками очень шумный банкет в очень дорогом ресторане.
  Бедные официанты, они бледные ходили, обслуживая всю эту криминальную элиту.
  Руслан любил, крепко выпив, зазывать сотрудников к столу и практически силой угощать.
  - Ванек, пей! - совал он рюмку, из которой все разливалось, мальчишке.
  - Я Андрей. - Бедный парнишка оглядывался по сторонам в поисках поддержки, но все отводили взгляд. - И я на работе не пью.
  - Так я тебе организую. Станешь прям щас безработным. Хочешь? - и тыкал в испуганного официанта рюмкой.
  Алекса смотрела на него с искренним сочувствием. Но остановить Руслана не решалась. Она, что называется, "знала свое место" и никогда не лезла под горячую руку. Как-то, еще в начале отношений, попыталась заступиться за одного паренька, но Руслан грубо оборвал и предупредил, чтобы не смела лезть. При этом взгляд его был в разы красноречивее слов. Взгляд - его основное оружие в отношениях. Им он одинаково красноречиво наказывал и делал комплименты. К сожалению, на словах он был куда более жаден до последнего.
  Когда же он приносил очередную безделушку и дарил, нет - просто кидал на диван, бросая на нее хозяйский взгляд, Александра не визжала от восторга и уж тем более не задавала глупых вопросов типа: "Ой, откуда?"
  
  
  Она прекрасно догадывалась откуда. Варианта два. Либо сами отдали, либо пришлось отдать. Зная Руслана, уж лучше вовремя отдать. Есть вероятность остаться почти невредимым. Но это уже больше зависело от темы "встречи".
  Да, можно сказать, что Алекса добилась своего - она живет в дорого обставленной квартире, на шоппинг в местные магазины даже не заглядывает - слетать в ГУМ с Кейт или какой другой девчонкой - не проблема. Отдых в любых, в основном безвизовых, странах. Все есть...
  Кроме спокойствия и, как бы банально не звучало, женского счастья.
  Руслан окружил ее не только дорогими игрушками, но и кучей требований. Школьные подруги под запретом. Фото все строго через разрешение. В разговоры не вмешиваться, когда скажут улыбаться - улыбаемся. Скажут отойти в сторонку - молча выполнила. Лишнего не болтать. Хотелось иногда взбунтоваться, но если она и позволяла себе такое, то только когда они оставались вдвоем и если видела, что сейчас он в нормальном настроении. С папой...
  Это было самое больное. Папа, который осмелился высказаться против их отношений, был под запретом. Благо он остался в городке ее детства, далеко от клешней Руслана. Но как же не хватало его. Самого родного человека на земле.
  Именно он воспитывал ее с тех пор, как мама погибла в страшном ДТП. Поэтому она и была все детство завсегдатаем летних лагерей - папа боялся оставлять свою любимую хулиганку одну дома. А работать было нужно. Конечно, тогда она этого не понимала и каждый раз показывала характер, вредничала. Не хотела уезжать на целых три недели из дома. А папа крепко обнимал и обещал приезжать каждые выходные. И он почти всегда держал слово.
  С мыслями об отце, Алекса и уснула.
  ...В это время, где-то, но гораздо ближе, чем она могла предположить, с нечеткой полароидной фотографией в одной руке и телефоном - в другой, сидел он. Тот самый Сашка, верный паж, как она звала его тогда, в детстве.
  Собеседница уже несколько минут как перестала светиться в сети, но он продолжал смотреть на экран.
  Это было каким-то чудом. По телу бежала дрожь. Хотелось сорваться и поехать к ней. Сказать, что это фото он совсем не случайно сохранил. Он берег его все эти годы. Как и нежное чувство, переросшее из детской привязанности в нечто большее.
  Алекса...
  Даже имя звучало, как само желание. Невыносимое и такое недоступное. Хотя все эти годы он был где-то неподалеку, незримо для нее и мучительно для себя.
  Год 2003
  Сашка заметил ее сразу. В день заезда.
  Долговязая, с огромными зелеными глазами и звонким смехом.
  Папа держал ее за руку и хотел погладить по голове. Но она махнула густой шевелюрой и недовольно скривила губы.
  - Пап, ну что ты со мной как с маленькой.
  И мужчина в голубом поло лишь ласково улыбнулся. Видно было, что он очень любит дочь.
  Худющая, руки-ниточки и густющие ресницы. Сашка видел ее смеющееся лицо каждую ночь. Это было такое непонятное, новое чувство. Когда хочется непременно быть рядом, случайно дотронуться, перехватить взгляд... и жутко стесняться что-то сказать.
  Да, он никогда не был одним из тех мальчишек, которые чувствовали себя главными и во время дискотеки смело подходили к девчонкам, клали руку на плечо и несли всякую чушь. А девчонки смеялись и краснели.
  Сашка смотрел на это со стороны. Иногда, он решался пригласить потанцевать какую-нибудь девочку, но совсем не ту, которую хотелось.
  Тогда, в 2003, мобильные телефоны были настолько редкостью, что большинство все еще писали письма. Обычные, бумажные. И рисовали чертиков на обратной стороне конверта, вроде как чтобы было видно, если конверт вскрывали.
  И дети, которые знакомились на летнем отдыхе, клялись в дружбе навечно и писать друг другу. Многие очень быстро забывали эти обещания.
  Но не он.
  Он писал письма и Алексе, и другим ребятам. Только если последние отвечали - она ни разу. Хоть жили они совсем не по соседству, но учитывая, что городок небольшой, дойти до ее двора занимало чуть больше часа пешком. Он точно знал, потому что приходил. Всю дорогу представлял, что они будут вместе гулять, что он позовет ее на речку ловить мальков. А она лишь махнула рукой, крикнула "Привет" и убежала куда-то с подружками. Даже не спросила, что он делает в этом дворе. Было обидно. Тогда он пообещал, что больше никогда! Никогда ей не напишет!
  А фото, одно из тех, что они сделали в последний день, он аккуратно вложил в толстую зеленую тетрадь в клеточку и потом часто доставал его, когда никто не видел. Смотрел и улыбался в ответ этой девочке, смотревшей на него со снимка.
  
  
  Год 2011
  Прошло столько лет.
  Он уже далеко не тот щуплый, стеснительный мальчик, а красивый, спортивного телосложения парень, к тому же хорошо воспитанный.
  Да, на какое-то время он смог выбросить из головы эту детскую влюбленность, встречался с девушками. Но как-то всерьез не цеплял никто. Все ограничивалось либо сексом на пару раз, либо отношениями, но несколько странными, как это модно говорить "без обязательств". А он совсем не был против этих самых обязательств, но так, чтобы как у родителей - раз и навсегда. Но ни разу, просыпаясь с очередной девицей, не возникало этого ощущения, что вот она, та, с которой именно так все и будет.
  Так получилось, что служить он попал далеко от их с Алексой родного города. По окончании службы приятель предложил остаться, жить с ним в одной квартире. И снимать дешевле, и не скучно. Новый город, новая жизнь. Подальше от дома. Любому молодому человеку хочется сбежать подальше от родительской опеки, и Сашка был не исключением. Да и какие там перспективы? Правда, этот город тоже не ждал его с распростертыми объятиями, как оказалось. Но ничего. Рабочие руки нужны везде. Вот и его пригодились. На заводе молодому, крепкому парню были только рады.
  В тот вечер он сидел в местной шумной забегаловке, сделанной внутри в деревянном стиле. Хотя снаружи это был обычный панельный дом, в подвале которого и находился бар. На деревянной колонне, зачем-то впихнутой посреди зала, висел телевизор. Уже даже плоский, а не как у них с Мишкой в квартире.
  В баре стоял невыносимый шум и нечем было дышать. Несмотря на отсутствие нормальной вентиляции, многие курили прямо за огромными деревянными столами, плюс запах дешевого пойла. Сашка уже пожалел, что пришел сюда. Совсем не его стихия, да и контингент тот еще.
  По телевизору шла местная новостная программа. От нечего делать он периодически поднимал глаза, но особо ничего не было слышно. На экране пафосно, с кучей шариков и предоставлением слова очередному толстосуму, показывали открытие еще одного торгового центра. Сейчас просто бум на них. Можно подумать, что все подались в торгаши. Из челноков с клетчатыми сумками переквалифицировались в новомодных менеджеров.
  К микрофону подошел мужчина лет тридцати, чем уже выделялся из этой толпы пожилых толстяков. Он слегка поправил галстук и начал что-то говорить о том, как много этот проект даст родному городу и бла-бла-бла...
  Сашку больше привлекала совсем молоденькая, мило улыбавшаяся девушка, которую тот по-хозяйски держал за талию. Красивая, совсем юная. В кремовом платье, которое полностью повторяло изящные изгибы ее тела.
  За кадром ведущий радостно вещал:
  - На открытии торгового центра присутствует представитель главного инвестора этого грандиозного проекта. Сам Олег Павлович прийти не смог, но его помощник, Руслан Коломиец со своей прекрасной спутницей, Александрой Касаткиной...
  Сашку словно током ударило! Хотелось, чтобы все заткнулись! Как он сказал? Как назвал ведущий эту девушку? Касаткина?! Не может этого быть! Уехать за столько километров, чтобы снова встретить ее. Боже, ну почему она?
  Сашка смотрел в телевизор, ища ее глазами, но уже показывали следующего красноречивого гостя. И камера лишь изредка бегло показывала остальных.
  В висках застучало. Она. Как он мог не узнать ее сразу? Те же глаза, улыбка... Но теперь она еще больше недосягаема. Где он, вчерашний срочник, и где она - девушка... А чья она девушка? Кто он вообще такой, этот мужик?
  - Слышь, Миха? - Он, словно проснувшись, толкнул сидевшего рядом крупного розовощекого парня. - А что там за Руслан сейчас вещал? С девчонкой симпатичной.
  За столом немного стихли, Миха хмыкнул и дружески похлопал Сашку по плечу.
  - Забудь. Это не наш уровень.
  - А все же?
  - Руслан этот безбашенный, - наклонившись к приятелю и стараясь говорить не очень громко, продолжил Мишка, армейский товарищ. - Он работает на Щегла.
  Про банду Щегла Сашка уже кое-что слышал.
  Группировка, державшая не только городские рынки и вообще местный бизнес, но и потихоньку расползалась на остатки ближайших фермерских хозяйств.
  - Так вот, именно Якут...
  - Кто? - перебил приятеля Сашка.
  - Якут. Ну этот, - Миха кивнул в сторону телека, - чья телочка тебе приглянулась.
  - Это не телочка, - грубо оборвал Сашка.
  - Ой, да ладно. - Мужики за столом засмеялись. - Та еще принцесса. Живет с отмороженным, а строит из себя чуть ли не саму невинность. Этот Якут и еще один как раз и решают дела. Сам-то Щегол не светится. Типа законопослушный бизнесмен. Только спроси, сколько налогов заплатил этот бизнесмен?
  Но тут Миха осекся и поглядел по сторонам.
  - В общем, просто забудь. И разговор, и девчонку. Понял?
  Сашка кивнул.
  Но как заставить себя забыть ту, которая засела где-то глубоко. Настолько, что судьба сама свела их снова. Ну не могло это быть случайностью.
  Полночи, приехав домой, он искал в интернете информацию о ней, об Алексе. О той девочке с фотографии.
  Точно!
  Где же он? Тот снимок. Сейчас...
  Вот, точно. На месте. В старом альбоме, спрятан под другой фотографией, чтобы лишний раз не попадался на глаза.
  Сашка радостно заулыбался, достал снимок и долго сидел, разглядывая его. Такое забытое, ноющее чувство внизу живота нахлынуло снова.
  Затем, взяв телефон, начал искал ее через соцсети. Ну не может молодая, современная девушка не быть в интернете. Никак не получалось найти ее страницу.
  Вот дурак.
  Ну, конечно, она не станет лишний раз светиться. Нужно искать через знакомых. Нет, не через друзей детства. А с кем она может сейчас дружить? Он стал вбивать в поиск фамилии местных "шишек", листать их фото, искать среди кучи фальшивых улыбок ее. Единственную настоящую.
  Глаза уже устали от этого мерцания, когда наконец нашел ее.
  И что теперь? Ну кто он такой? Что он ей напишет? Да и зачем?
  Перед глазами всплыло воспоминание из того лета.
  Алекса танцует с другим мальчишкой, выше ее на голову. А он стоит возле стенки и смотрит. Молча.
  Нет, хватит!
  Хотя бы просто написать. Что-то сделать. Судьба сама толкает его, а он опять молча будет смотреть?
  Саша сжал кулак правой руки. И, резко разжав, написал:
  "Привет"...
  
  ...Собеседница уже давно перестала светиться в сети, но он никак не мог заставить себя убрать телефон. Лег лицом к стене и подолгу рассматривал каждое ее фото. Правда, почти везде она была с этим Русланом. У него даже взгляд волчий.
  Глупо, наверное, выглядел взрослый парень, лежащий на узкой кровати и вместо того чтобы выспаться перед рабочим днем, листающий фото девушки, которая успела и забыть о его существовании. Сейчас он для нее не больше, чем случайный призрак из прошлого. Она же никогда не выходила у него из головы. Да, он смог себя убедить, что это была детская влюбленность, которая давно прошла. Но, как выясняется, не очень-то и убедил.
  Адреналина было слишком много. Сашка никак не мог уснуть. Он встал, пытаясь сделать это так, чтобы кровать при этом не сильно скрипела. Ведь на такой же кровати напротив спал Миха. Вообще непонятно, как этот громила умещался на полуторке. Сашка глянул на приятеля, засунул ноги в тапочки и вышел на балкон.
  Только покурив и вдохнув ночного воздуха, смог немного успокоиться. Хотя в голове крутилось столько вопросов.
  С одной стороны - он прекрасно понимал, что Алекса уже не та веселая хохотушка, которую можно было чмокнуть в щечку и самое страшное, что за это могло быть, - пощечина. И то если догонит.
  Теперь, если его начнут догонять, это будут совсем другие люди. И совсем другие последствия.
  В городе все всё прекрасно знают, но если и говорят об очередном "исчезновении" или "несчастном случае", то шепотом и без имен.
  
  
  ***
  Солнечные лучи переплетались с разбросанными по подушке волосами юной красавицы. Но та спала крепко. Не слышала она ни пения птиц, ни звука шагов. Темноволосый мужчина в белоснежной рубашке и дорогих часах, которые он то и дело поправлял, подошел к кровати и сел на краешек.
  Погладил девушку по спине, затем, взяв за плечо, повернул к себе. Александра недовольно нахмурилась, не открывая глаза. Мужчина поцеловал ее прямо в губы. Девушка, почувствовав знакомый запах духов, лениво потянулась, отрыла глаза и уже с нежной улыбкой обняла того, кто сидел на кровати.
  Руслан гладил ее по волосам и пристально рассматривал, словно изучал. Алекса, обхватив его за шею, притянула к себе.
  - Я соскучилась, - успели прошептать губы, прежде чем их захватили в плен.
  ...Уже после, когда они лежали обнявшись, Алекса поцеловав зататуированное плечо Руслана, легла ему на грудь. Провела тонким указательным пальцем по густым черным бровям и поцеловала в кончик носа.
  Это для других он был бандитом, "правой рукой", кем угодно еще. Но не для нее. Возможно, это странно, но она действительно любила этого мужчину.
  Ей нравилось это всегда немного хмурое лицо с глубокими морщинами на лбу. Нравилась его брутальность. Даже то, как он в нетерпении срывал с нее белье, только заводило еще больше. Порой он был слишком груб, даже делал больно и оставлял следы на ее теле. Но потом всегда очень красиво извинялся. И она, конечно, прощала.
  В его дела она не лезла. Вот и сейчас видела, что он явно напряжен. Опять проблемы. Но сейчас он с ней.
  - Ты сегодня останешься со мной? - Она призывно изогнула спину.
  - Не получится. Кстати, - он потянулся к тумбе за часами, - который час? Мне нужно будет отъехать по делам.
  - Но ты же сегодня вернешься?
  - Не задавай глупых вопросов. - Руслан раздраженно отодвинул Алексу. - Ты же знаешь, что это не от меня зависит.
  - И от тебя тоже. - Александра села на кровати, подставив солнечным лучам обнаженное тело. Протянула руки к уже стоявшему возле нее Руслану. - Ну хоть немного побудь еще со мной.
  И он сдался, вновь окунувшись в объятья той, которая его искренне любила. Возможно, единственная, кто делал это искренне, а не из страха.
  Но вскоре Руслан уехал. Алекса накинула коротенький халатик, щекотавший коленки, и, распахнув окно, закружилась по комнате. Было такое хорошее настроение. Жаль, конечно, что Руслан умчался. И неизвестно, вернется он через пару часов или пару недель. Это всегда так злило и обижало. Но что поделать, одно из условий, которые поставил Руслан еще в начале их отношений: она ни во что не лезет и беспрекословно слушается во всем. А она и не хотела лезть.
  Конечно, она не настолько глупа и примерно понимала, как зарабатывал ее любимый. Но упорно гнала от себя эти мысли. Хотя в городе ее и других родственников, друзей и всех, кто имел какое-то отношение к Щеглову, мягко сказать, не очень любили. Но вслух этого не демонстрировали.
  Иногда в ней будто спорили две Александры.
  Одна, понимавшая, что жить с бандитом опасно, пыталась уговорить порвать с этими отношениями и вернуться к прежней, пусть и небогатой, но размеренной и спокойной жизни. Другая - искренне любила именно такого Руслана.
  Да и возвращаться к жизни, где перед походом в магазин нужно было посчитать копейки в кошельке... Нет уж. Пусть Руслан и бандит, но он дает ей все и даже больше. Да и чего скрывать, ей нравилось, что перед ней открывались любые двери по одному щелчку изящных пальчиков.
  А благодаря тому, что Руслан не требовал отчета по расходам, она даже имела возможность отправлять небольшие суммы папе. К сожалению, позвонить и узнать, получил ли он их и хватает ли ему, она не могла...
  И снова грустные мысли о папе испортили настроение.
  Но в реальность ее вернул телефонный звонок.
  Кейт - одна из так называемых подруг в этой новой жизни, тоже девушка одного из щегловских. Но, в отличие от Александры, твердо стояла на земле и не питала иллюзий. Она, девчонка, выросшая с родителями-алкашами, не раз изымавшаяся из семьи, прекрасно понимала, что к чему. Без нормального образования, без поддержки родственников. Что ее ждало? Поэтому в своего Глеба она вцепилась крепко. Прощала измены, которые тот и не скрывал, периодические побои из-за плохого настроения. Зато была чуть больше в курсе дел своего любовника. Тот любил по пьяни пооткровенничать. Да и она "свой парень" - с Глебом, Русланом и многими другими знакома еще с тех времен, когда они были шпаной, прогуливавшей школу.
  К тому же, Кейт тоже далеко не дура. И пьяные речи благоверного никогда никуда не выносились дальше их спальни.
  Что могло связывать эту безбашенную, выросшую на улицах девчонку и Александру - образованную, уверенную в себе девушку? Мужчины. Их мужчины, их секреты и их же круг общения. Который, надо отметить, тоже приходилось сильно фильтровать.
  Да, к сожалению, обеспеченная жизнь на деле оказывалась не такой веселой, как это представлялось в детских розовых мечтах. Но ключевое слово все же "обеспеченная".
  Александра приняла входящий, и по ту сторону трубки зазвучал хрипловатый голос Кейт.
  - Здоров, подруга. Чем занята?
  - Привет. - Алекса зашла на кухню и включила чайник. - Да как обычно...
  - Короче, ничем, - хрипло засмеялась Кейт. - Анжелка в свой СПА нас зовет, пойдем?
  Александра аж скривилась. Благо, телефон еще не научился передавать эмоции. Вот кого она терпеть не могла, так эту напрочь засиликоненную Анжелу. Но та была из разряда тех, с кем "нужно дружить". Любовница самого Щегла. И, что уже и не удивляло, чуть ли не лучшая подруга его же жены. Алекса на секунду убрала телефон от уха, выдохнула свою брезгливость и спросила:
  - А прям надо, да?
  Кейт засмеялась.
  - Малыш, вот за что я тебя люблю. Но, походу, вариантов мало. Пошли, засветимся на гламурной тусовке в белых полотенчиках.
  Кейт была одной из немногих, чуть ли не единственной, с кем Александра могла разговаривать искренне, без напускного лоска.
  - Надо так надо.
  Щелкнул чайник.
  - Во сколько этот змеиный сбор? - спросила, наливая в дорогую фарфоровую кружку кипяток.
  - Ближе к пяти вечера. За тобой заскочить?
  - Ой, нет. Я на своей. Чтоб в любой момент сбежать по-тихому. Я это высшее общество долго не выдержу.
  - А я тем более! Ладно, встречаемся в пять. До вечера.
  - Пока, - обреченно вздохнула Александра и положила телефон.
  Провести вечер в клубке змей - перспектива так себе. Но Руслан твердит, что она должна держаться поближе ко всему и всем, от чего исходит запах денег. А чем ближе к Щеглу, тем этот запах сильнее. Придется идти. Руслан будет доволен.
  С этими мыслями она вышла на просторный балкон, держа чашку с кофе, от которого еще шел пар.
  Вечером перед отъездом она написала Руслану смс, куда и с кем уехала. В ответ тут же прилетело, что она умничка и он сам ее заберет, чтобы не брала машину, ехала на такси. Пришлось так и сделать.
  Как и ожидалось, вечер был до невыносимого приторным. Обмен улыбочками и сплетнями о том, чья сумочка уже не в тренде. Руслан приехал на два часа позже обещанного. Чуть ли не полчаса рассыпался в любезностях драгоценной Анжеле, у которой вместо лица были губы, а вместо тела - грудь пятого размера.
  Когда они все же сели в машину и поехали домой, Руслан в какой-то момент снизил скорость, убрал звук на магнитоле и спросил, правда, больше утвердительно, чем спрашивая:
  - На завтра планов еще не строила? Ты мне вечером нужна будешь.
  Александра повернулась.
  - Тебе лично? Или опять куклу играть?
  - Не начинай. Завтра у нас важная встреча с московскими в администрации. Ты должна выглядеть так... - Руслан бросил на Александру оценивающий взгляд. - В общем, как умеешь только ты.
  И положил огромную ладонь на колено влюбленно смотревшей Алексы. Она обхватила его руку и прижалась.
  Руслан никогда не был щедр на комплименты. Он вообще далек от образа романтичного принца. И в такие редкие моменты, когда он все же замечал, что рядом с ним красивая, между прочим, девушка - она была счастлива. Чаще самым большим признанием в любви от него было: "Ты моя".
  Что поделать. Завтра опять придется улыбаться и терпеть слащавые взгляды морщинистых толстосумов, у которых, как выражается Кейт, "в каждом кармане по Виагре". Фу! Так мерзко, когда слюнявые губищи очередного "кошелька на ножках" лезут к ее ладони, а их хозяин пытается заглянуть поглубже в декольте.
  Александра отвернулась к окну и ехала молча, глядя в никуда.
  Пиликнул телефон. Она неторопливо глянула.
  Черт. Сашка. Александра постаралась оставаться с таким же равнодушным выражением лица и отключила интернет. Если Руслан увидит, что ей кто-то пишет, да еще и парень...
  - Кто там? - вполне ожидаемо спросил Руслан.
  - Кейт. Поболтать хотела.
  - Завтра и наболтаетесь. - Он по-хозяйски снова положил руку ей на колено и слегка сжал его. - Сегодня ты уже только моя.
  ***
  Утром Александру разбудил горячий... Нет, не поцелуй. А спор. Рой возмущенных мужских голосов доносился откуда-то из недр квартиры. Она еле заставила себя открыть глаза. Пытаясь отогнать сон, нащупала на прикроватной тумбе телефон и посмотрела на время. Десять утра! Такая рань! Что можно не поделить в это время?
  Присела на кровати и попыталась прислушаться. Одним из голосов, самым возмущенным, был голос Руслана. Он за что-то отчитывал два других голоса. Алекса поправила волосы, потихоньку встала с кровати и, накинув шелковый халат, подошла на цыпочках к двери.
  По обрывкам фраз поняла, что речь о каких-то заезжих журналистах. Вроде что-то не то сняли. Во всяком случае, Руслан кричал:
  - Ты меня понял, придурок?!
  - Да, Якут. Я...
  - Головка ты от патефона! Чтобы сегодня же! Ты слышал? Сегодня этого Мальцева не было в городе. Без материала!
  - Но он... - пытался робко вставить некто, чей голос был значительно менее решительным.
  - Без! Без "но" и без материала. Остальное меня должно волновать или ты еще чего не уяснил?!
  - Понял, - смирился другой голос.
  - Пошел отсюда.
  Послышались торопливые шаги, и хлопнула входная дверь. Александра вздрогнула и поспешила к постели.
  Ох, не завидовала она этому неизвестному Мальцеву. Легла в кровать, безуспешно пытаясь сделать вид, что спит. Тело было все напряжено. В такие моменты, когда Руслана что-то бесило, гнев мог перекинуться и на нее. За дверью спальни было слышно какую-то возню. Затем она резко распахнулась. Алекса вздрогнула и зажмурила глаза.
  Мужчина подошел к кровати. Она слышала его тяжелое дыхание.
  Он резко сорвал одеяло и грубо повернул к себе. Александра испуганно посмотрела в почти черные от гнева зрачки. Так и есть - он еще не отошел от неприятного разговора.
  - Я тебе сколько раз говорил, не цеплять эти тряпки, когда я дома! - Он двумя руками схватил за надетые на ней кружевные трусики и рванул вперед. Она вскрикнула от боли. Белье врезалось сзади, причинив совсем неприятные ощущения.
  - Руслан, не надо, - умоляюще глядя, она попятилась. Но ее уже никто не слушал. В эту же секунду он грубо развернул ее спиной к себе...
  После он просто вышел из комнаты, успев бросить, чтобы она не опаздывала на сегодняшний прием. И уехал. Александра лежала без сил. Слезы текли сами. Как же она ненавидела и себя, и его в такие моменты. Почему так? Она же не дешевка. Она ведь действительно любит его. А он с ней так...
  И снова звук входящего сообщения в соцсетях.
  Не поворачиваясь, лежа на животе, Алекса стала нащупывать телефон. Нашла. Повернула голову.
  "Привет".
  Снова Сашка. Надо же. Стал настойчивее, чем был тот мальчишка в лагере.
  Алекса убрала волосы с лица, повернулась на бок и неохотно набрала:
  "Привет. Не могла говорить".
  Общаться настроения не было. Но и просто послать внезапно появившегося из счастливого детства человека не смогла. Слово за слово, через несколько минут она уже ходила по квартире, абсолютно нагая, с телефоном в одной руке и бокалом полусладкого - в другой. Настроение улучшилось, несмотря на укоризненные взгляды пожилой домработницы.
  Сашке удалось своими немного наивными шутками и историями из их общего детства сделать так, что она снова улыбалась. Как же ей не хватало этого простого, расслабленного общения, без пафоса, без боязни сказать лишнее.
  Но когда Сашка предложил:
  "Может, встретимся? Столько лет не виделись", - настроение испортилось.
  
  Алекса подошла к большому окну, чем вызвала недовольный вздох Анны Георгиевны, усердно протиравшей листья монстеры. Но Александра словно не замечала ни наигранно громких вздохов, ни саму женщину. Взгляд ее был направлен в окно, но смотрел в никуда.
  Нет, она была не против увидеться, даже рада бы, но... Этим большим "но" был Руслан. Он упорно отсекал все ее прежние связи. А уж тем более мужского пола.
  она задумалась. Но не надолго.
  "А давай. Не сегодня, конечно. Я тебе напишу, как буду посвободнее. Ок?"
  И в другом конце города, сидя на лавочке в рабочей курилке, широко улыбающийся парень с выразительно голубыми глазами ответил:
  "Конечно, ок".
  
  Радостный смайлик в конце не мог передать, насколько Сашка был счастлив. Даже просто надежде на встречу.
  Окурок уже обжигал пальцы, и Сашка бросил его, правда, мимо урны, потому что не мог оторвать взгляд от телефона.
  Но собеседница уже была офлайн. У нее сегодня очередной "выгул" в свет. Нужно подготовиться.
  Александра облокотилась на подоконник, подставив уже парившему вовсю летнему солнцу свою спину. И набрала номер.
  - Виктория? Мне нужно, чтобы к двум ты была у меня. Нужен make-up на вечер.
  - Просите, Александра Владимировна, у меня уже запись...
  - Ты не расслышала? - О да! Включать режим суки она уже научилась. - К двум у меня. Или за тобой прислать?
  - Нет, - обреченно сдалась визажист, - я сейчас отменю записи.
  Алекса нажала на кнопку "сброс" и вновь взяла бокал. На душе было немного гадко. Да, она всегда умела быть немного стервой, показывать дерзкий характер. Еще с детства. Это в свое время и привлекло Руслана. Ее своенравность. Но ведь никто не знал, как ей хотелось порой просто забиться в дальний угол и никого не видеть. Чтобы никто не трогал. Как же в такие моменты хотелось стать той капризной девочкой, которую папа ласково гладил по голове, как бы она ни вредничала.
  Бокал был пуст. Алекса подняла его на уровень глаз и сквозь хрустальное стекло стала смотреть вокруг себя.
  Все такое чертовски идеальное. Дорогая белоснежная кухня, стулья с золотистой обивкой по краям. Люстра за сколько-то там тысяч долларов. Дорогущая картина над столом, подаренная заезжим депутатом в благодарность за что-то. И она. Дорогая игрушка, которая, как и подобает любимой игрушке, не ломается и открывает рот только тогда, когда это требуется.
  Виктория пришла без опозданий. "Еще бы", - мысленно хмыкнула Алекса, открывая дверь.
  Сама Виктория выглядела так, будто была хочящей рекламой всех сфер в бьюти-индустрии. Всех и сразу. В боевом раскрасе на лице, с напрочь заперегидроленными волосами, добитыми химией. И "вишенкой" были губы. Старательно накачанные и накрашенные ярко-красной помадой. Зрелище то еще.
  Но она считалась супертоповым мастером в этой глуши. А позвать к себе нормального, но недорогого визажиста означало показать себя бедной. Как бы каламбурно ни звучало, но позволить себе выглядеть бедной было непозволительной роскошью.
  С собой Виктория привела чуть менее раскрашенную помощницу. И вдвоем они долго колдовали над Алексой, которая еле сдерживала смех, глядя на этих представительниц гламура.
  Спустя почти два часа образ был готов. Пока помощница собирала инструменты по сундучкам, Виктория ахала, довольная скорее не клиенткой, а сама собой.
  Алекса подошла к большому напольному зеркалу и критически осмотрела себя. Хотя... покритиковать было не за что. Из зеркала на нее смотрела идеальная версия самой себя. Стройные ноги кокетливо выглядывали из-под бокового разреза длинного платья с открытой спиной, ткань была полностью усыпана пайетками серебристого цвета. Держалось платье на тончайших бретелях, которые были практически незаметны. На плечи изящно упали два тонких локона, обрамлявших лицо, остальные волосы собраны в низкий пучок, который намеренно был сделан не по центру, а уходил слегка вправо, придавая некую кокетливость. Алекса надела объемные серьги, напоминавшие индейские амулеты. Они оттеняли овал лица, делая его визуально еще уже.
  Когда она вошла в зал администрации, где уже шел светский раут по поводу прилета московских чиновников, Руслана еще не было. Без него Алекса чувствовала себя здесь вообще не в своей тарелке. Но, к счастью, к ней подошла Кейт.
  - Привет, малыш, - привычно поздоровалась приятельница. Хотя это как раз она была на полголовы ниже Алексы. - Твоего тоже еще нет?
  - Да. И трубку не берет. Хотя сам же говорил не опаздывать.
  - Ну... Это ж он тебе сказал. Ладно, пошли общество развлекать. И улыбаемся, дорогая, - процедила Кейт, "надевая" улыбку.
  Руслан появился спустя почти час. Алекса словно кожей почувствовала его приход. Просто оглянулась, а в дверях он. Каждый раз сердце колотилось при виде него. Несмотря ни на какие обиды. Руслан перехватил ее взгляд. Подошел со спины и, обняв, поцеловал в шею, немного смутив и саму Алексу, и стоявших рядом.
  - Шикарно выглядишь, - шепнул он возбуждающе низким голосом. - Умничка моя, ты без белья.
  Мужчина провел пальцем по позвоночнику, снова жадно поцеловал ее и прижал сильнее. Голова немного закружилась, Александра невольно издала почти неслышный стон. И тут же, вспомнив, что они не в спальне, попыталась взять себя в руки.
  - Рус, прекрати, - прошептала она, а самой так хотелось, чтобы прямо сейчас лично проверил, что она действительно без белья. Совсем.
  Одно радовало. Он в хорошем настроении. Неважно, где он так задержался, но дело явно того стоило.
  Руслана отвлекли. Он отошел в дальний угол с каким-то неприятным типом, явно не из местного контингента - дерганый, как на шарнирах, постоянно вытирал нос, демонстрируя татуировки на кистях и пальцах. Периодически Руслан бросал на нее взгляд, но Алекса не могла понять: то ли просто смотрит, то ли разговор шел о ней.
  К тому моменту, как Руслан наговорился, она уже напробовалась. И вина, и коньячка, и, кажется, чего-то еще.
  Она стояла и глупо хихикала, позируя для очередного деревенско-гламурного журнала, который никто по доброй воле и читать-то не станет. Руслан, наконец, подошел. С ним был какой-то дядечка ну очень солидного вида. Алекса кинула кокетливый взгляд и протянула руку ладонью вниз, не дожидаясь, когда их представят друг другу.
  - Алекса.
  - Да, познакомьтесь, - Руслан приобнял слегка пошатнувшуюся юную особу, - это Виноградов Антон Павлович, Почетный член...
  Алекса расхохоталась, не дослушав, чего и кем он был почетным.
  - Что, прям очень почетный? - не сдержалась она.
  Дядечка покрылся красными пятнами от возмущения. У Руслана округлились глаза. Его лицо побагровело, и, чертыхнувшись, он схватил Алексу за локоть.
  - Извините, мы на минутку.
  Он вырвал из ее руки бокал и буквально вытащил в коридор.
  Едва закрыв за собой дверь, отвесил подвыпившей подруге звонкую пощечину.
  - Ты что, сука, творишь?! Ты не понимаешь, где находишься?
  Алекса моментально протрезвела и испуганно вжалась в стену.
  - Я... я же пошутила. Ну прости. - Она сделала шаг вперед. - Ну давай пойду, извинюсь. Я же просто...
  - Домой! - Он достал из внутреннего кармана пиджака телефон и набрал номер. - Булка, дуй ко входу, отвези мою домой.
  Алекса смотрела на него, как побитый котенок.
  - Да пошел ты, - беспомощно всплакнула она и пошла к двери.
  В этот момент мимо проходил официант с бутылкой шампанского в ведре со льдом. Резким движением Алекса вытащила эту бутылку, раскидав мимоходом лед, и не оборачиваясь показала Руслану жест, объяснявший, куда именно ему следует идти.
  Мужчина хмыкнул и направился в шумный зал.
  Растерянный официант помялся и понял, что бутылку ему уже не вернуть. Пришлось идти за новой.
  Тем временем Алекса села в припаркованный практически возле входа черный внедорожник. Забравшись на заднее сиденье, сняла надоевшие каблуки, задрала подол платья и уселась поудобнее, вытянув ноги.
  - Трогай, кучер! - махнула рукой, в которой было шампанское.
  Сидевший на водительском сиденье мужичок с признаками ожирения явно не первой степени оглянулся, оценивающе глянул на лежавшие длинные ноги и все, что было выше. Отвернулся и завел машину.
  Ночь уже вовсю вступила в свои права. В окнах почти нигде не горел свет. Только вывески и светофоры создавали какую-то свою светомузыку.
  Алекса упорно, но безуспешно пыталась открыть бутылку. Водитель периодически поглядывал в зеркало заднего вида на эти мучения. Наконец, открыл бардачок, покопался в нем и протянул девушке штопор.
  - О! Ты мой герой, - засмеялась Алекса, села и, поставив бутылку между ног, стала ее открывать.
  - Подожди, - повернувшись, пробурчал покрывшийся испариной Булка. - Сейчас помогу.
  Он съехал с дороги к каким-то гаражам и остановил машину. Открыл дверь и, тяжело пыхтя, выбрался из-за руля.
  Алекса смотрела на то, как он буквально взбирается к ней с нескрываемой усмешкой. Когда же у него, наконец, получилось, протянула бутылку. Мужчина взял ее и штопор...
  Окинул взглядом сидевшую перед ним девушку с уже не идеально уложенной прической. Но это последнее, что его волновало. А выглядел он явно взволнованным. Полуобнаженное стройное тело, от которого буквально пахло вожделением...
  Он кинул бутылку на пол, приставил штопор к пульсировавшей ямочке на горле и рыкнул:
  - Только дернись.
  Конечно, она пыталась кричать. Но, во-первых, ночью в гаражах никого нет. Во-вторых, эта туша навалилась так, что невозможно было вздохнуть, не то что крикнуть.
  
  Когда он, наконец, сполз с нее, потный и с самодовольной ухмылкой, Алекса забилась в угол машины. Она боялась что-либо говорить. Шок и отвращение к собственному телу, словно оно не ее. Желание убить этого урода смешалось со страхом, что, не дай бог, он повезет ее совсем не домой.
  Усевшись за руль как ни в чем не бывало, спокойным тоном Булка произнес:
  - Скоро будем дома, - и повернувшись, уже совсем другим тоном добавил:
  - А пикнешь кому, сама пожалеешь. Якут все равно не поверит, что я на его телочку мог позариться.
  Всю дорогу до дома Алекса не проронила ни слова. Даже плакать не могла. Сил на эмоции просто не было. Ступор и стеклянный взгляд в окно.
  Когда автомобиль, наконец, остановился возле подъезда, она нащупала ручку двери и молча вышла, захватив свою обувь. Молча вошла в дом. И абсолютно не спеша стала подниматься в квартиру. Пешком. Молча.
  Она шла на двенадцатый этаж и мысленно считала ступени. А в это время в голове одно желание сменялось другим, словно этаж за этажом. То хотелось покончить с собой, то убить этого потного жирдяя, то Руслана, то...
  Но она уже входила в квартиру. И осталось только одно желание - спать. Именно сейчас тело стало ватным, непослушным. Настолько, что раздеться сил не было. Она рухнула в постель прямо в платье. И уставилась в потолок. Плакать почему-то не хотелось. Да и смысл? Кто ее пожалеет? Звонить кому-то, чтобы пожаловаться, опять же бессмысленно. А в полицию и подавно.
  Как вернулся Руслан, она не слышала. Только проснувшись, увидела, что он лежит рядом, спиной к ней. Впервые совсем не хотелось обнять его и призвать к ласке. Там, внизу, все невыносимо болело. Было ощущение, что изнутри чиркнули зажигалкой и не отпускали. И живот будто в кулак зажат.
  Потихоньку, чтобы не разбудить спавшего мужчину, она встала, скинула платье, надела халат и вышла на кухню.
  Домработницы еще не было. Алекса варила кофе и судорожно соображала, как ей поступить. Говорить Руслану или нет? Поверит ли он? Если и поверит, что сделает? А если не поверит, будет еще хуже. Нет, не стоит. Сама...
  Захваченная своими мыслями, она совершенно забыла про кофе.
  - Выкипает. - За спиной стоял Руслан, абсолютно нагой.
  Алекса вздрогнула и выключила конфорку. Но ни печку, ни кофе это уже не спасло.
  - Да твою ж!
  - Не парься. У меня есть кое-что погорячее. - Руслан подошел к ней вплотную и схватил за ягодицы. Алекса ощутила, что вместе с Русланом проснулась и его эрекция. Отскочила, нервно взвизгнув.
  - Не понял. Это что было?
  - Н-не сейчас. Не сегодня. - Она протянула руку, чтобы дотянуться до турки. Но ее перехватил Руслан и подтащил к себе. - Я себя плохо чувствую.
  - Не понял, - утверждающе и требовательно повторил он.
  Врать Алекса никогда особо не умела, по крайней мере, вот так спонтанно. Но все же снова попыталась, нервно отдернув руку.
  - Что непонятного? Я не могу себя плохо чувствовать?
  Руслан стоял в недоумении. Она никогда раньше не отказывалась от секса. Даже наоборот. Но вникать во внезапные женские истерики желания не было. Он пожал плечами и прошел мимо нее в ванную.
  - Кофе принесешь.
  Алекса облегченно выдохнула. Она не могла даже самой себе объяснить, почему не сказала ему правду. Каким бы грубым он ни был, но ведь любил ее. Наверняка. Ну хоть немного. Да, наверное, стоит рискнуть...
  Она уже почти убедила себя, но мощная фигура Руслана пронеслась по коридору, он успел только заглянуть, быстро кинуть: "Кофе не нужен, я уехал" - и дверь за ним защелкнулась.
  Еще, пожалуй, никогда она не испытывала такого облегчения от его очередного внезапного исчезновения.
  Выдохнув, наконец, взялась за кофе. Низ живота стягивало от боли. Как будто внутренности вот-вот просто выпадут и все. Но так хотелось не думать об этом. Казалось, что, если не думать, все пройдет и забудется. Она поднесла чашку с горячим кофе и вдохнула его аромат. Нужно расслабиться.
  Алекса села за стол, взяла телефон и, лениво попивая кофе, недовольно надувавший мелкие пузыри в чашке, листала интернет-страницы.
  В это же время будто ожидающий ее появления в онлайн Сашка радостно пикнул смской:
  "Привет".
  "Привет. Как дела?"
  
  Слово за слово, Алекса и не заметила, как увлеклась общением со старым знакомым. На душе стало спокойнее. От немного наивных шуток, от исходившей от него безопасности и искренности. И когда он вновь предпринял попытку пригласить ее встретиться, она возьми да и согласись.
  Да пошло оно все к черту!..
  Сашка аж подпрыгнул от неожиданности, когда на мониторе старенького компьютера высветилось: "А давай".
  Он поверить не мог. Огляделся по сторонам, пытаясь найти, кому бы похвастаться! Но дома он был один. Только он. И она. Пусть даже там - по другую сторону противно мерцавшего экрана.
  "Давай завтра, час в три. Ресторанчик на Петровском знаешь?" - набирала сообщение Алекса. Сашка приблизительно знал, о каком ресторане речь и понимал, что там стакан воды будет стоить, как половина его зарплаты. Это если не газированной. Он почесал затылок.
  Но Алекса словно уловила его мысли и быстро передумала.
  - Нет. Давай подальше от щегловских шестерок. Летняя веранда в старом парке, там еще клумба цветочная возле входа и лавочка из брусьев.
  - Да-да, знаю такое.
  - Вот давай там.
  - Тогда до завтра?
  - До завтра.
  Сашка победно вскрикнул и закрутился на компьютерном кресле. Оно было явно недовольно и заскрипело всеми расшатавшимися нервами.
  Выходные явно удались. Правда, сегодняшний день никак не хотел заканчиваться. Сашка уже и в магазин смотался, купил новые джинсы. И душ принял, и зубы почистил. Третий раз за сегодня.
  Уже и Миха пришел с работы.
  - Я чего-то не знаю? - Приятель не смог не заметить перемен в настроении соседа по квартире.
  - Наверняка, - отшутился Сашка. - На гения ты не тянешь.
  - Я серьезно. Ты влюбился? - Приятель запустил системник и уселся на вновь недовольно скрипнувшее кресло.
  - А если и так? - Сашка взял пульт и включил телик. Местный выпуск новостей. С некоторых пор он стал их постоянным зрителем. Пусть всего пару раз, но там мелькала и она. А значит, может мелькнуть и снова.
  Но сегодня быстро тараторивший корреспондент рассказывал о московском журналисте Мальцеве, который не явился вчера на посадку в аэропорт. Коллеги забили тревогу, подали заявление в полицию и уже быстренько сляпали сюжет о герое. Сашке особо не было дела до того, где пропадает этот журналист. Немного даже повеселило, что о нем говорят в прошедшем времени. Человека сутки нет, все - похоронили. Хороши коллеги. Наверняка очки зарабатывают перед новым выпуском чего-то "горяченького". Сашка был погружен в свои мысли, но тут корреспондент начал упоминать знакомые фамилии и прозвища:
  - По словам приехавших с ним коллег, они снимали репортаж о незаконной деятельности местных крупных бизнесменов. Что могло связывать Коломийца Руслана Леонидовича, Тахирова Амира Ринатовича - более известных в определенных кругах, как Якут и Кассир - и депутата городского собрания, Олега Павловича Щеглова? Только ли деловые отношения? Именно это и намеревался выяснить пропавший вчера наш коллега.
  Сашка прибавил звук и внимательно слушал. Но тут с кресла подскочил Миха. Подскочил так, будто увидел труп того самого журналиста.
  - Ты дебил? Нет, ты дебил! Ты самоубийца! - визжал он, как девчонка, впервые увидевшая голого мужика. Сашка не мог понять, в чем дело. Миха тыкал в сторону, потом вновь хватался за голову и визжал.
  Черт! Не вышел со своей страницы. У него вспыхнуло лицо. Он подскочил к компьютеру.
  Миха не мог угомониться.
  - Ты хоть понимаешь, чья это телка?
  - Рот закрой! Она тебе не телка. - Сашка сжал кулаки.
  - И тебе тоже, - прошипел приятель. - Если Якут унюхает... У-у-у! - Мишка вновь схватился за голову. - Да ты просто не знаешь, что это за люди. Это же кабзда и тебе, и этой... - Он махнул в сторону выключавшегося компьютера.
  - Она моя подруга детства. Ты усек, придурок? Просто подруга.
  - Боюсь, Якуту ты это не успеешь объяснить. Короче, Сань. - Миха попытался успокоиться, хотя получалось слабо. - Я все могу понять. Друзья детства и все такое. Но я здесь всю жизнь живу. И поверь, ни Щегол, ни его люди ошибок не прощают. Только если посмертно. Ты меня понял?
  - Понял-понял. Все нормально. Сам только не трепись, и все.
  - Я не самоубийца! В отличие от некоторых, похоже.
  Но Сашка лишь отмахнулся от приятеля и вышел на балкон.
  Завтра. Завтра он увидит ту самую девочку с полароидного снимка. Конечно, она уже не совсем та. Но улыбка осталась прежней. Интересно, она такая же вредина, как и была? И тут пришла идея, от которой на лице расплылась счастливая улыбка.
  ***
  На следующий день он сидел за столиком и смотрел, не в силах оторвать взгляд от торопливо шедшей по тротуару девушки.
  Яркий короткий сарафан был усыпан узором из крупных роз. Алых, как ее помада. Легкие порывы ветра норовили поднять подол, но Алекса (да, это была именно она) умудрялась успевать поправлять и волосы, и предательски стремившийся вверх сарафан.
  Сашка сидел и смотрел на приближавшуюся девушку абсолютно влюбленным взглядом. Да, это уже не та долговязая вредная девчонка. Теперь это красивая - слишком даже - стройная девушка с нежными чертами лица. Все те же зеленые глазищи в обрамлении пушистых ресниц.
  - Привет. - Девушка, словно цветная бабочка, впорхнула в кафе и радостно протянула руки для дружеских объятий. - Как же я рада тебя видеть!
  - Уж как я рад, неуловимая ты наша. - Он надеялся, что сердце сейчас не выпрыгнет.
  Когда они сели за столик, Сашка абсолютно искренне заметил:
  - Ты очень похорошела. Прям модель.
  - А в детстве была совсем страшненькой? - Алекса игриво надула губы.
  - Никогда ты страшненькой не была. А вот язвой как была, так и осталась. - Он дружески щелкнул ее по носу.
  Они сидели, болтали обо всем на свете. Вспоминали общих знакомых из лагеря, в котором отдыхали вместе не одно лето. Сашка рассказывал, как изменился город их детства. Они просто сидели и смеялись, как два подростка. Будто вернулись в тот 2003 год, где еще не было предательства и необходимости врать.
  Алекса смотрела на него, как на какой-то лучик света. Он даже похож был на него. Светлый, голубоглазый, с такой искренней улыбкой. Его лицо не так идеально выбрито и от него не пахнет одеколоном, стоимость которого в рублях и озвучить страшно. Но от него заряжаешься чем-то давно забытым.
  Парень захватил с собой фотоаппарат, купленный совсем недавно. Это был уже не тот массивный зверь, а небольшая цифровая камера.
  - О, ничего себе. Да ты крут. - Алекса догадывалась, что для простого работяги, вчерашнего дембеля, такая покупка много значит.
  - Да я в кредит взял. - Он немного смутился. Но тут же перевел разговор на позитивную волну. - Зато посмотри, какие кадры теперь получаются!
  И начал показывать снимки - свою работу, друзей, рыбалку.
  - Чуть не забыл! - Сашка стукнул себя по лбу. И хитро глянул на подругу детства. - У меня кое-что есть.
  Сашка демонстративно медленно начал опускать руку в рюкзак, не отрывая взгляда от заинтригованной девушки.
  - Та-да-даам! - Из черного рюкзака показался фотоснимок. Тот самый.
  Алекса ахнула и радостно протянула руку. Но Сашка решил поиграть в нечто вроде "кошки-мышки". Он поднял руку с фотографией.
  - Э-э-эй! Так нечестно! - Она подскочила и попыталась отобрать фото. - Отдай!
  - Не отдам.
  Ну точно дети! Алекса выбежала из-за столика и подскочила к приятелю. Они дурачились, не замечая взглядов окружающих. Кто-то улыбался, кто-то осуждал. Наконец, Сашка сдался. Но не потому, что ему стало жаль раскрасневшуюся от смеха девушку. Просто ему все труднее было сдерживать себя. Она вот, рядом. Слишком рядом. А он даже не может ее поцеловать.
  - Ладно, сдаюсь. - Он протянул довольно улыбавшейся девушке фото. - Я тебе его даже готов подарить.
  - В смысле, готов? - Алекса засмеялась. - Я тебе его не отдам.
  - При одном условии. - Сашка сел за столик и снова полез за чем-то в рюкзак. - Ты подаришь мне свое новое фото.
  Алекса слегка замялась. Но отказывать другу детства тоже не хотелось. Да и это фото. Такая ниточка из детства! Конечно, она могла, как в детстве, просто отобрать и убежать. Но кто знает, когда они вновь увидятся?
  - Только, Саш. Никуда не выкладывать. Пожалуйста. - Впервые ее глаза стали серьезными.
  - Обещаю. - Он взял ее за руку и слегка сжал в своей огромной ладони. Господи, как же ему хотелось всю ее вот так сжимать. Нежно и долго. Но все, на что он мог рассчитывать, это дружеские объятия.
  Он сделал пару кадров, затем попросил официантку заснять их вместе.
  После они еще прошлись по старому, утопавшему в зелени парку. Расставаться не хотелось. Но уже было пора прощаться. Они обменялись номерами, но Алекса предупредила, что первой звонить будет только она. А так - лучше продолжать общение в соцсетях. Руслан в них вообще не заходил никогда.
  А Сашка. А что Сашка? Он был готов на все. На любые ее условия. Лишь бы не потерять снова.
  Вернувшись домой, Алекса поняла, что Руслан так и не появлялся. Вновь молча исчез. Уже третий день от него ни звонка, ни сообщения. Как всегда ни слова не сказав. Где он, с кем? Было такое противоречивое чувство. Вроде она и скучала, а вроде - испытывала даже облегчение, что его нет. А главное - тот, о ком она без содрогания и подступающей тошноты вспоминать не могла, умчался вместе с ним.
  К интимной близости Алекса сейчас совсем не готова. Низ живота все еще болел, хотя уже не так сильно. Таблетки не помогали. Да и что пьют после изнасилования? Явно не "Мезим". Но проконсультироваться было не у кого. Пару раз, вставая утром с постели, она замечала кровянистые серо-бурые пятна на простыни. Конечно, надо бы к врачу пойти. Но она боялась. Чего? Да кто его знает. Осуждения, насмешек. Была уверена, что ничего хорошего из похода к врачу не выйдет.
  Вчера, встречаясь с Кейт, она попыталась намекнуть. Так, издалека. Мол, интересно, что испытывает девушка, над которой надругались? Не морально что испытывает, а именно физически, в организме. Но Кейт, девушка, воспитанная улицей и пережившая всякое, не захотела поддержать разговор. Она только бросила цепкий взгляд на Алексу:
  - Тебя, что ли?
  - Нет, конечно.
  - Ну и я так думаю. Какой придурок захочет с Русланом ссориться?
  И Алекса предпочла не говорить, какой именно.
  А сегодня они с Сашкой ходили в кино. Тысячу лет не была в кинотеатре! Руслан считал это пустой тратой денег. А с Сашкой они сидели в забитом людьми зале, хохотали и хрустели чипсами.
  Не старались вести "как положено" и держать себя в руках, а просто дурачились.
  Сейчас Алекса лежала в просторной, но такой холодной постели. Мелкий дождик настойчиво тарабанил в окно. Видимо, ему тоже одиноко и не спится. Последнее время стало жутковато оставаться одной в этой огромной квартире. Теперь она слишком хорошо знала, что ничто и никто не спасет ее в случае чего.
  И снова боль в животе. Дикая. Такая, что Алекса вскрикнула и согнулась. Откинув тонкое покрывало, с ужасом увидела под собой огромное багровое пятно.
  Нет, нужно вызывать скорую! Это уже слишком. Сгибаясь от боли, потянулась за телефоном и набрала номер скорой...
  В ночной город, который и так не был тихим, ворвались звуки сирены скорой помощи. В одной из таких машин везли Алексу, которая, скорчившись, плакала от боли. Врачом на скорой оказался мужчина, на вид чуть больше сорока. Было так стыдно, что при нем, постороннем мужчине, у нее болит не голова, а нечто очень интимное. Но уже было не до церемоний. Даже то, что, как оказалось, привезли ее не в клинику, а в обычную городскую больницу, уже совсем не волновало.
  Оформили ее сразу в гинекологию. В палате лежали уже две девушки. Они обе проснулись и полулежа наблюдали за манипуляциями врача возле кровати новенькой.
  Старенькая врачиха с морщинистыми руками и прокуренным голосом, пощупав и осмотрев обессиленную Алексу, продиктовала стоявшей рядом сонной медсестре какие-то лекарства и ушла, сказав, что сейчас нужно будет "на кресло".
  Было ощущение, что это локации из детских страшилок. Длинный коридор с облупившейся краской, мужеподобная врач, гремевшая железными инструментами, постоянно зевавшая медсестра и сам кабинет - словно пыточная.
  - Чего стоим, не в музее, - оборвала мысли Алексы врачиха. - Залезай. Или нам тут с тобой всю ночь нянькаться?
  Алекса вскарабкалась на кресло, и врачиха начала свои манипуляции.
  - Так, - произнесла испещренная морщинами женщина, глядя куда-то в потолок. - Ну, сохранять тут нечего.
  - Где сохранять? - Алекса округлила глаза.
  - Не где, а кого. Иль ты еще даже не знала? - Врачиха встала и подошла к столу. - Спят со всеми подряд, а потом не знают, от кого залетают. И что вообще залетают.
  - Да что вы несете? - возмутилась Алекса. - Я прекрасно знаю, с кем сплю. И от кого... - На глаза навернулись слезы. - Я что, правда беременна?
  Медсестра перестала зевать. Врачиха посмотрела на растерянную девушку и, кажется, сменила гнев на милость.
  - Деточка, была. Была. Пойми, пожалуйста. Там уже только выскабливать. У тебя там порвано все. Что ж у тебя за парень-изверг? Беременность первая?
  Алекса не могла говорить. Она всхлипывала и кивала.
  Беременна. Только узнала и уже "была". У них с Русланом мог быть малыш. Господи, ну почему так? Ведь это их малыш. Почему? Почему у нее даже не было шанса дать ему жизнь? Ну нельзя же так!
  Она ревела в голос, пока ей вкалывали анестезию. Несмотря на укол, она все чувствовала, но ей казалось, что эта, пусть и приглушенная, боль - наказание.
  Спустя всего несколько часов уже другая врач осмотрела ее и сказала, что в принципе можно выписываться. Занимать место смысла нет. А Алекса - как никогда - была согласна. Внутри была пустота. И моральная, и физическая. Она все никак не могла перестать представлять малыша, который мог бы родиться.
  - Только сейчас нужен покой. Во всех смыслах, ты понимаешь, о чем я? Забрать есть кому?
  - Да, нормально, - абсолютно бесцветным голосом ответила она.
  Хотелось как можно скорее уйти отсюда. Именно здесь она потеряла своего малыша, не успев даже привыкнуть к мысли, что он вообще был. Эти белые стены навевали такую депрессию, что еще немного - и она готова будет сделать шаг из окна.
  - Тогда готовлю документы, подойдешь - расскажу, что нужно дома делать. - Врач сочувственно похлопала ее по коленке и вышла.
  Когда дверь закрылась, Алекса рухнула на кровать лицом в подушку и снова сорвалась на плач. Благо соседок не было в палате, и она могла дать волю чувствам. Но, вспомнив, что нужно собираться, села и вытерла слезы.
  Такси... Деньги остались дома, банковские карты там же.
  Недолго думая, Алекса набрала номер.
  - Сашка, забери меня отсюда, - шепотом, еле слышно произнесла она.
  Уговаривать или долго что-то объяснять было не нужно. Он лишь уточнил адрес и сразу помчался.
  Всю дорогу домой она молча смотрела в окно. Сашка пытался сначала шутить, чтобы отвлечь ее хоть немного, но быстро понял, что его попытки бьются в пустоту, и добавил звука на магнитоле.
  К тому моменту, как они подъехали к дому, обессиленная девушка успела задремать. Юноша припарковался и, заметив, что Алекса не реагирует, сделал музыку тише. Смотрел на нее с грустной улыбкой. Будить не хотелось, он готов был и до утра сидеть вот так и смотреть, как она спит, тихонько вздрагивая во сне. Но она проснулась. Испуганно вздрогнула, начала оглядываться и, увидев, что находится в Сашкиной машине, облегченно вздохнула.
  - Прости, - слегка потянулась и потерла глаза. - Ночь была тяжелой. Вообще не могла спать.
  - Да я понимаю. Поэтому и не хотел тебя будить.
  - Прости. Сашка, - Алекса улыбнулась и обняла его, - ты самый лучший друг. Нет. Единственный. - И поцеловала его в небритую щеку.
  Друг? Это слово резануло ниже пояса. А ведь он все еще надеялся, что чуть больше, чем друг. Она сейчас с ним, так близко, в этой футболке, которая ей явно большая и поэтому постоянно сползает, обнажая плечо, словно подставляя его для поцелуев. Его поцелуев.
  И он не смог. Больше не смог себя сдерживать. Просто молча впился в ее пересохшие губы.
  Это был самый короткий и самый бесконечный поцелуй. Алекса сначала удивленно округлила глаза, но лишь на мгновенье. И обхватив его голову руками, прижалась сильнее. Положив руку ей на колено, он повел вверх, а дойдя до бедра - слегка сжал его, чем вызвал приглушенный стон. От удовольствия она слегка прикусила ему губу.
  Он наклонился вперед, прижав ее к спинке сиденья, и дрожащими от возбуждения рукам стал поднимать ей футболку, чувствуя изгиб горячего тела, - но Алекса отпрянула.
  - Нет. Нет-нет, прости. Нам нельзя. - Она испуганно протараторила и, поцеловав его в губы, выскочила из машины. Уже будучи снаружи, заглянула внутрь. - Если он узнает, это будет конец, пойми. Уезжай. Пожалуйста.
  Сашка ухватился за последнюю фразу и выскочил из машины.
  - Так поехали вместе. Давай вообще отсюда уедем? - Он хотел подойти к ней.
  - Глупый. Ты реально думаешь, что "щеглы" только здесь поют? Извини, мне надо идти. Спасибо, что подбросил. Остальное - просто забудь. Очень тебя прошу.
  Это было уже слишком! Сашка смотрел ей вслед и чувствовал себя так, будто ему плюнули в самую душу. Брюки предательски топорщились спереди.
  Сев в свой хорошо поживший автомобиль, он громко хлопнул дверцей. Стукнув по оплетке руля, откинулся на сиденье и закрыл глаза. Он все еще ощущал привкус ее губ, запах ее тела.
  "Друг. Значит, просто друг. Ну конечно, куда мне... Идиот".
  С этими мыслями он достал телефон и удалил из контактов ее номер. А чтобы вообще никаких иллюзий не оставлять, зашел в интернет и добавил ту, о которой буквально несколько минут назад думал с вожделением, в черный список.
  "Вот теперь все. Я тебе не кукла и не тот пацан, который бегал за тобой в детстве, хватит с меня".
  Автомобиль взревел и резко сорвался с места.
  Но Алекса этого уже не видела. Скрывшись за тяжелой дверью подъезда, она опустилась и долго сидела так, накрыв голову руками. Внутри творилось неописуемое. Потерять ребенка и лучшего друга за одни сутки - это слишком. И этот поцелуй... Она легонько дотронулась до губ. На них словно еще был отпечаток того безумства. Она закрыла глаза. И Сашкин образ настолько четко вырос перед ней, что стало трудно дышать.
  
  Что это было? Как она могла не замечать? Его взглядов, его стремления быть рядом? Она искренне принимала это за чистую дружбу. А главное - почему ей хотелось бросить все и согласиться уехать с ним, даже не уточняя куда?
  Но нельзя.
  Алекса встала и тяжелым шагом направилась к лифту.
  Впервые за все время, что она здесь живет, квартира показалась не роскошными апартаментами, а тесной камерой. Холодной и безжизненной. Хотелось все бить и крушить, кричать! Но она не умела. Ни устраивать скандалы, ни бить посуду. Поэтому просто разделась и достала бутылку вина. Включила телевизор, вытянула ноги и постаралась заставить себя не думать. Ни о чем. А главное - ни о ком.
  Но кое-что на экране телевизора заставило ее сделать звук погромче...
  Сначала она просто услышала название города. Стало любопытно, чем центральный канал может заинтересовать их захолустье. Затем фамилия. Мальцев. Она не могла сообразить, где ее слышала. Но точно слышала! Когда начали говорить о том, что это журналист, приехавший в командировку в их город и пропал... Точно! Она вспомнила, как тогда почти нечаянно подслушала разговор Руслана с какими-то своими "шестерками". А затем в кадре мелькнули кадры с подозреваемым... В душе похолодело. Кадры были нечеткими, снятыми на видеонаблюдение. Но в тот вечер у Алексы и самой "фокус" был нечеткий. Поэтому качество картинки было сопоставимо с тем, как она видела его в тот вечер. Того типа, с которым Руслан общался на фуршете. Это точно был он. Та же дерганность в манерах, та же сутулость и даже одежда. По телу прошла ледяная волна. Она смотрела в экран, а в ушах заложило. Журналиста нашли на заброшенном складе в районе железной дороги. Со следами пыток. Этот тип разыскивается, как подозреваемый. Как исполнитель. Вопрос - кто заказчик? Теперь этот вопрос интересовал и Алексу, далекую от всяких расследований.
  А снимать этот Мальцев приезжал про деятельность в том числе и ее Руслана. В сюжете промелькнуло, что часть отснятого материала он все же успел отправить в редакцию, но его пока изучает следствие.
  В двери послышалось шуршание. Открывали замок. Руслан! Больше некому.
  Когда Руслан вошел в квартиру, а за ним еще двое - впрочем, как почти всегда, - Алекса стояла посреди коридора с бокалом красного вина. Она ничего не говорила, за нее говорил взгляд. Это он требовал объяснений. И, видимо, был настолько говорящим, что Руслан не оборачиваясь бросил:
  - Пошли вон.
  Повторять не пришлось.
  Когда дверь захлопнулась, мужчина кинул укоризненный взгляд на стоявшую перед ним девушку. Растрепанная, в небрежно накинутом халате и опять пьет. Не такую встречу он ожидал.
  Обычно она всегда ждала его. Неважно, сколько времени проводил вне дома, он знал - она ждет. И это ощущалось каждой клеточкой. Если она не спала, то прыгала ему на руки и осыпала поцелуями. Если он заставал ее в постели - засыпали они далеко не сразу.
  Но это обычно. Сейчас перед ним стояла какая-то чужая Алекса, не его. Взгляд озлобленного волчонка.
  - Что случилось? - Он сделал шаг вперед.
  - Где ты был?
  Руслан удивленно поднял бровь. Она никогда не задавала глупых вопросов.
  - По какому поводу сегодня пьем? - перевел он разговор.
  - Где. Ты. Был? - холодно, по слогам, повторила Алекса. А голос срывался на истерику.
  Они смотрели друг на друга и не узнавали. Он - свою пусть временами вздорную, но бесшабашную девочку; она - саму себя. Она смотрела на Руслана и не понять, чего в ней сейчас больше: страха или обиды. Но точно не любви.
  - Так. - Руслан подошел, решительно отобрал бокал и прижал ее к себе. - Сейчас ты мне все рассказываешь. Что здесь произошло, пока меня не было?
  - А ты здесь вообще бываешь? - Она вырвалась из его рук и ушла в комнату. - А когда и бываешь, толку от этого?
  Алекса села на диван. Руслан зашел следом и сел рядом. Он нутром чувствовал. что это не просто очередной каприз избалованной девчонки. Поймал себя на мысли, что вот такая - беспомощная, растрепанная - она заводит еще больше. Захотелось обнять, что он и попытался сделать.
  - Что все-таки произошло?
  Алекса, как дикая кошка, отскочила, стукнувшись коленкой о край журнального столика, на котором стояла открытая бутылка вина.
  - Да ничего! - вскрикнула она, срываясь на истерику.
  Руслан подскочил с дивана. Лицо было красным от гнева, и желваки на нем ходили из стороны в сторону. Он подошел вплотную и коршуном смотрел на нее сверху вниз.
  - На Щегла наезжают не по-детски. Еще этот залетный не вовремя нарисовался. Короче, - он вернулся на диван и сел, наклонившись вперед и широко расставив ноги, - проблем выше крыши. И серьезных проблем. Ты понимаешь, что меня вообще "закрыть" могут? А ты меня фигней своей грузить будешь? Либо рассказывай уже, либо закрой рот и не истери без толку. Последний раз спрашиваю - что случилось?
  - То есть?! Фигней?! Я все это время была так - фигней непонятной?
  Она демонстративно задумалась. И начала быстро ходить по комнате.
  - А знаешь, ничего не случилось. Скучные деньки выдались. Хотя подожди... Так, по мелочи. Возможно, у меня случился выкидыш? - Она нервно засмеялась. - Так весело было, не поверишь. Во время чистки узнать, что, оказывается, была беременна. А я даже к мысли этой привыкнуть не успела. И где была твоя поддержка, когда она мне так была нужна? Не было. Ты же всегда занят. Чем только? Ах, да. Я ж должна молчать. Как резиновая кукла - открывать рот только, когда хозяин прикажет. Ни ты, ни Кейт, никто вообще не поинтересовался, как я. А не хочешь спросить, почему случился выкидыш?
  Она перешла на нервный шепот, в глазах было мутно из-за пелены слез.
  - Может, потому, что меня поимел один мерзкий урод из твоей гнилой свиты? Пойдем, скажем человеку спасибо? Лучше б ты его грохнул, чем непонятного журналюгу.
  Руслан встал и подошел к ней.
  - Повтори? - Голос звучал угрожающе.
  - А что именно? - Кажется, ее уже ничего не пугало и удивляло.
  - Все. Кого я там грохнул? - Руслан взял ее за подбородок и заставил смотреть ему в глаза.
  - А, так это тебе интереснее всего? - Алекса увернулась и отошла к окну. - Тебя, как всегда, только твои проблемы волнуют. Ты, может, не услышал? Твою девушку изнасиловал один из твоих шестерок. И я потеряла нашего - слышишь? - нашего с тобой ребенка.
  Руслан смотрел на нее с каким-то звериным оскалом. Потом, засунув руки в карманы, спросил:
  - А что ж ты молчала все это время, что тебя кто-то насиловал? Может, не было ничего? Или понравилось? - Он подошел к удивленно смотревшей Алексе и угрожающе посмотрел на нее. - Я из-за бабы людьми раскидываться не собираюсь. Особенно сейчас. Особенно из-за тебя.
  Алекса не могла и слова произнести. Она глотала воздух, как рыба без воды. Мужчина неторопливо расстегивал рубашку, обнажая загорелый торс с татуировкой на правой груди. И смотрел на нее взглядом, далеким от романтики. Это было больше похоже на взгляд зверя, который загнал жертву и готовился напасть.
  - Хочешь что-то спросить? - язвительно заметил он, приближаясь. Алекса хотела попятиться, но спиной ощутила холод стекла. - Знаешь, я ведь тоже хочу кое-что спросить. Как ты, например, время без меня проводила? Точнее, с кем?
  Он был уже совсем близко. Морщины на его лбу стали еще глубже, взгляд жестче. Алекса боялась даже вздохнуть. Она примерно догадывалась, о чем он говорит. Замахала головой и хотела объяснить:
  - Если ты о том парне, то это совсем...
  Хлесткий удар по лицу не дал договорить. Алексу аж откинуло в сторону, она вскрикнула и закрыла лицо руками.
  - Это просто старый знакомый. Он был проездом, - плача, пыталась оправдаться, но Руслан ее не слушал. Схватив за волосы, потащил ее в сторону входной двери.
  Алекса кричала и пыталась то бить мужчину по рукам, то за что-нибудь схватиться. Она плакала и умоляла ее отпустить. Прекрасно понимая, что с ней может сделать человек, привыкший решать проблемы не беседами за чашкой кофе, вырывалась и кричала как можно громче...
  
  ***
  Сашка отъехал от дома Алексы, проклиная и себя, и ее, и Миху с его чертовым городом. Угораздило же его из тысячи городов родиться именно в этом. Еще и его сюда притащить!
  Домой он ехал с четкой целью - напиться. Так, чтоб даже себя не помнить, не то что ее. Но губы и тело все еще чувствовали ее близость. Будто вот она - продолжает сидеть на пассажирском и изгибаться под его руками. Черт! Как теперь это выбросить из своей глупой башки.
  Заиграла мелодия. Это был всего лишь мобильник.
  О, а вот и Миха.
  - Да, чего тебе? - пожалуй, даже слишком грубо ответил он, словно обвиняя друга во всех грехах.
  - Сашка. Сашка, алло. - Друг явно нервничал. По приглушенному звуку было понятно, что он прикрывал трубку рукой. - Ты где сейчас?
  - Домой еду. Что-то случилось?
  - Да... - Небольшая нервная пауза. - Притормози пока где-нибудь. Короче, домой не суйся.
  Сашка, чувствуя нервозность друга, решил лишних вопросов не задавать. Отложил телефон, припарковался возле ближайшего магазина и вернулся к разговору.
  - Ну, я остановился. Что случилось? У тебя проблемы?
  - У меня?! Не-ет, Сань. Проблемы у тебя. И все очень хреново!
  - Не понял. Что не так-то?
  - Я тебе говорил, не лезь к этой телке. - Миха старался говорить тихо, но нервы сдавали. - Сейчас к нам на хату приходил тип, тыкал фоткой, где ты "срисован" с этой девчонкой. Походу, в парке где-то.
  Сашка слушал молча. Пальцы на руках и ногах начинали неметь. Чего уж там - он почувствовал, что жить-то хочется.
  - И?.. - Он откашлялся, так как голос внезапно пропал. - Кхм... Что ты им сказал?
  - Что ты съехал. Говорить, что я такого знать не знаю, тупо. Сказал, что ты неделю уже не появляешься и "трубу" выключил. Мой тебе совет - заливай полный бак и вали из города. Прямо сейчас и как можно дальше.
  - Но... Нет. - Сашка нервно потер лоб и почувствовал испарину. - А вещи, трудовая. И военник.
  - Не тупи, Санек. Какая трудовая?! У тебя там запись меньше года. Или год стажа потерять, или жизнь. Вали, говорю тебе. А там, как поутихнет - разберемся.
  Сашка оторвался от телефона и несколько секунд смотрел просто перед собой. Он испытывал страх. И неверие. Это было что-то непонятное, как в плохом кино. Так не бывает... Он проигрывал в голове сценарии: что могут сделать с ним, что будет с Алексой. Пытался себя убедить, что уж ее-то никто не тронет. Не посмеют. А вот с ним церемониться не станут.
  На заднем плане звучал голос друга: "Алло! Санек, алло!"
  Сашка, не отрывая абсолютно стеклянного взгляда от трещины на лобовом стекле, поднес телефон к уху и глухо сказал:
  - Я тебя услышал, Миха. Спасибо.
  - Сашка, ты прости... - извиняющимся тоном произнес друг.
  - Не говори ерунды. Спасибо тебе. За все спасибо.
  Он нажал красную кнопку на экране смартфона и отложил его. Еще долго сидел в припаркованной машине, курил и пытался сообразить, что нужно делать. Бежать. Это понятно. Но куда? Из города? Или к ней? Еще никогда в жизни ему не было так страшно. От ощущения собственного бессилия сводило челюсть.
  Но, наконец, он повернул ключ в замке зажигания и рванул с места.
  ***
  Алекса кричала и хваталась руками и ногами за стены, предметы... за свою жизнь.
  Раздался звонок в дверь.
  Руслан затолкал вопившую девушку в ванную комнату и велел замолчать. Сильно хлопнув дверью, пошел открывать незваным гостям. Алекса же, как только он вышел, закрылась на щеколду и принялась судорожно искать, чем можно защититься. Хватала пузырьки с шампунем, щетку для массажа... самым тяжелым предметом в этой комнате оказалась душевая лейка. Алекса залезла в ванну и начала ее откручивать, параллельно прислушиваясь к голосам в коридоре.
  Было слышно, что шел какой-то очень нервный разговор на повышенных тонах. Очень нервный...
  
  Алекса, держа возле груди открученную лейку, подошла к двери и прислушалась. Ничего непонятно. Какой-то гул. Из всего, что можно было расслышать, она поняла только, что убитый журналист успел передать в редакцию прямо очень неприятные кадры. И что Щегол уже в аэропорту, сбегает по-тихому за границу. Постоянно было слышно, что "нужно валить". Но было не разобрать: кого-то или куда-то...
  Она не сдержала ехидную усмешку. Как ей хотелось сейчас, чтобы их всех посадили. И его. Нет! В первую очередь - его!
  Тем временем послышалась возня, быстрые шаги и не прекращающаяся перепалка. Хлопнула входная дверь.
  Алекса вздрогнула и отскочила, прижавшись спиной к стене.
  Но в ванную комнату никто не ломился. Вообще тишина. Ни голосов, ни шагов. Она немного наклонилась в сторону двери, прислушалась. Тихо. Странно...
  Алекса долго еще боялась выходить. Так и стояла, прижав к груди лейку и прислушиваясь к звукам. Но в квартире стояла абсолютная тишина. Слышно было только стук в собственных висках.
  В конце концов, просидев так, наверное, не меньше часа, она все же решилась. Потихоньку, стараясь не издавать ни звука, повернула щеколду и приоткрыла дверь. Сначала выглянула в образовавшуюся щелку и снова прислушалась.
  Неужели ушел?
  Она вышла на цыпочках, все еще держа перед собой лейку, словно боевой меч. Заглядывая в каждую комнату поочередно, все больше убеждалась, что осталась в квартире одна. Когда эта догадка осенила ее - девушка пулей рванула ко входной двери и закрыла ее на все замки, включая тот, который открывался только изнутри.
  Убедившись, что в безопасности, стала судорожно соображать, переходя из одной комнаты в другую.
  Мысль звенела одна. Отсюда нужно бежать! Куда подальше! Чем быстрее, тем лучше.
  Алекса схватила телефон. Бросила его на диван и схватила пульт. Включила местный канал в надежде узнать последние новости. Затем бросила пульт и снова схватила телефон.
  Сашка. Нужно его предупредить. И о том, что Руслан все знает, и о том, что подозревает совсем не дружеские отношения. Она набирала ему несколько раз, но шел сброс. На всякий случай отправила сообщение. Затем зашла в интернет, чтобы и там его предупредить - мало ли, где он быстрее прочитает. И тут увидела, что находится в черном списке... Обидно. А главное - как не вовремя. Но сейчас было не до того.
  Алекса металась по квартире, собирая вещи и документы в большой чемодан желтого цвета. Все это на ходу, она практически не стояла на месте, будто боясь, что стоит ей остановиться - все. Ее поймают.
  Когда выпотрошила сумочку, чтобы посмотреть, что взять, а что оставить, из нее выпала та самая фотография, подаренная Сашкой. Только в этот момент она остановилась.
  Сев на край кровати, держала эту фотографию, но видела не себя. Она видела те немногочисленные прогулки по городскому парку, то кафе, где он подарил ей эту частичку детства. Внутри все заныло. Но плакать не хотелось, а даже наоборот. Она смотрела на снимок с грустной улыбкой. Человек, подаривший его, подарил ей воспоминания о лучшем времени в ее жизни. И тогда, в детстве, и сейчас - когда они беззаботно гуляли в парке и ели мороженое.
  Проведя пальцем по улыбающейся девочке с фотоснимка, Алекса спрятала его в файл с документами и убрала все в чемодан.
  Она направилась к выходу, волоча чемодан. Возле самой двери остановилась и облокотилась на нее. Грустно уходить отсюда. Тем более вот так. Алекса закрыла глаза. Сколько приятных моментов связано с этой квартирой. Она будто со стороны увидела себя. Как радостно прыгала на шею Руслану, как заводилась от одного его взгляда. Да, он умел быть страстным. Когда его глаза становились черными от желания, а она изгибалась под его огромными грубыми руками. Но он умел быть и жестоким. Но ей всегда казалось, что это напускное, что он там, с другими такой. Но не с ней. Как было глупо... Теперь пришлось вернуться в реальность, которая очень пугала.
  И тут ее остановил звонок телефона. Вовремя. Чуть не ушла без него! Сашка! Наверняка это он.
  Но это была Кейт. И судя по голосу, тоже сильно нервничала.
  - Здоров, крошка. Что происходит? Я что-то ничего не понимаю, - непривычно тараторила она.
  - Давай сначала, - попыталась спокойно ответить Алекса, придав голосу непонимающую интонацию. - Что, по-твоему, происходит?
  Алекса села на пуфик, стоявший возле зеркала, хотя ей не терпелось бросить трубку и покинуть эту злосчастную квартиру.
  - Да жопа какая-то происходит! - крикнула в трубку Кейт. - Моему сейчас повестку принесли. Сказали, чтоб никуда не уезжали оба. Не знаю, насколько правда, но вроде Щегол вообще из страны сбежал.
  - Да, я тоже это слышала. Кейт, ты прости, у меня дела. Потом перезвоню.
  Она только сейчас отчетливо поняла, что Руслан попросту сбежал. Ведь за ним, если и придут, то не с повесткой, а сразу с наручниками. Что будет с ней - неизвестно. И выяснять не очень хочется. Начиналась паника, сковывавшая конечности. Нет, если бежать, то прямо сейчас и подальше. Эта мысль, как красная лампочка, горела в мозгу.
  Сбросив вызов, она тут же достала из слота сим-карту, швырнула ее в сторону и, взяв чемодан, вышла из квартиры.
  Прыгнув в свою машину и заведя двигатель, на мгновение застыла. Мозг постоянно прокручивал сценарии событий. Куда ехать? Только в родной город. Он и далеко и там - как она надеялась - папа простит и не даст пропасть. Других вариантов все равно не было. В этом городе ей жить спокойно не дадут.
  Бензина в баке немного. Первым делом - на заправку. А дальше - своим ходом. Путь, прямо сказать, очень неблизкий. Еще никогда не ездила сама на такие расстояния. Тем более одна. Она не летит чартерным рейсом, не едет подружками и охранниками Руса... Ох, сколько яда в ей сторону выпустят некоторые из так называемых "подружек". Ну и к черту их всех.
  Ее больше беспокоило другое. Как встретит отчий дом? Это здесь она имела все, что хотела, входила в любые двери без стука... А что ее ждет там?
  Тем временем она уже приехала на заправку.
  Алекса подошла к кассе и, назвав колонку, протянула банковскую карту.
  - На тысячу, девяносто пятого.
  Через пару секунд кассир с прической-одуванчиком протянула ее обратно:
  - Карта заблокирована.
  - Не может быть. Попробуйте еще раз.
  - Программа пишет - карта заблокирована, - пожала плечами кассир.
  - Сейчас, минутку.
  Голос задрожал. Алекса переводила виноватый взгляд с кассирши на свою машину и обратно. А в это время копошилась в бездонной сумке в поисках кошелька. В ней были еще две карты и немного совсем немного наличных.
  - Давайте, попробуем эти, - протянула она кредитки, хотя интуиция подсказывала, что если заблокировано, то все. Карты ведь оформлены на Руслана.
  Никогда еще она не ощущала себя настолько беспомощной и беззащитной. Голос и руки стали какими-то чужими. Никак не удавалось побороть эту дурацкую дрожь - мелкую и пронизывающую до самых пяток, как от холода.
  Как и следовало ожидать, остальные карты тоже оказались бесполезным куском пластика.
  Алекса пересчитала наличные. На бензин хватало, но денег оставалось совсем немного. Основные суммы были именно на картах. Сглотнув слюну и спрятав оставшиеся купюры, протянула деньги в окошко.
  - Пожалуйста. - Голос дрожал. - Давайте девяносто второго.
  - Хорошо. - Кассирша-одуванчик посмотрела на нее снисходительно, даже с сочувствием.
  Это было так унизительно! Чтобы на нее, Алексу, смотрели с сочувствием! Хотелось провалиться куда-нибудь подальше.
  Кассовый аппарат жужжал, выдавая чек. Даже он делал это унижающе медленно.
  Алекса смотрела на аппарат и вдруг вскинула подбородок.
  Ну уж нет! Хватит с нее. Она уезжает из этого города, из этой жизни. Алекса пусть остается и ноет. Но не она. Она Александра! Гордая, дерзкая, а главное - сильная.
  "Ничего - прорвемся", - шепнула она сама себе, уже сидя в машине. Подмигнув отражению в зеркале заднего вида, повернула ключ и выехала на трассу. И чем меньше становился город позади, тем больше уверенности и ощущения свободы становилось внутри. Хотелось ликовать! Петь. А раз хочется - значит, можно.
  Александра прибавила звук в магнитоле, опустила стекла с обеих сторон и, громко подпевая и фальшивя до невозможности, мчала по трассе.
  ***
  Ехать на машине за тысячу километров, еще и практически без денег, без попутчиков, надо сказать, так себе приключение. Но, показала эта бесконечная дорога: чем меньше денег - тем больше приключений. Совсем юная, избалованная девушка, не знавшая до всех этих событий даже как заправочным пистолетом пользоваться или что такое ночевка в придорожном хостеле, к концу маршрута сама могла "травить" байки и научилась торговаться с продавцами на самодельных торговых точках, стоявших вдоль трассы.
  А главное - в ее голове произошел реальный переворот. Поначалу были сомнения, метания. Было и страшно, и жалко себя. Но постепенно, когда чуть ли не каждый километр пути приходилось преодолевать себя, и это получалось, росла уверенность, что все сделано верно. Она будто взрослела по дороге в родной город.
  Впереди показались знакомые пейзажи. Это еще не город, но, даже проезжая близлежащие села, она ощутила, что уже дома. Было очень странное и непонятное чувство. Александра немного убавила скорость. Внутри защемило. Все в ней сжалось от таких знакомых пейзажей. Боже, здесь ничего не изменилось. Даже потрескавшаяся остановка для дачников на месте. Это было необъяснимо: где-то там, внизу живота, бушевал просто миллион эмоций. Она снова чувствовала себя маленькой девочкой, только далеко не такой уверенной в себе. Захотелось сжаться в маленький комочек и спрятаться. Чтобы ее никто не трогал, никто не задавал вопросов. Ведь понятно, что ее возвращение не останется не замеченным. Будет миллион вопросов, взглядов. Вдруг захотелось просто развернуться и уехать куда-нибудь подальше. Туда, где никто ее не будет знать.
  Но она уже стояла на светофоре... Несколько минут - и она будет дома.
  "Дом, папа..." Эти слова всю дорогу пульсом отдавали в висках. Затылок ныл от постоянного напряжения.
  Въехав в родной двор, Александра припарковалась подальше от своего подъезда и долго не решалась выйти из машины. Она облокотилась на руль и задумчиво смотрела в лобовое стекло.
  Сколько ее здесь не было? Всего чуть больше трех лет. Но ощущение, что целую жизнь.
  На улице уже темнело, но двор полон людей. Дети бегали по площадке, молодежь сидела в беседке. Она смотрела на все это, как на что-то из другой реальности. Они позволяли себе просто разговаривать, громко смеяться и спорить о политике.
  Все те же клумбы из резиновых ободов, лебедь из тех же шин. Александра даже улыбнулась, вспомнив, как сама играла с ним давным-давно, в своем детстве.
  Как же страшно выходить из машины. Хотелось, как эти дети, крикнуть "я в домике" и закрыть лицо руками. Но в остывшем салоне становилось прохладно. Да и бабули уже косились в ее сторону.
  Зажмурилась, громко выдохнула и, досчитав до трех, вышла из машины. Чемодан брать не стала, только накинула сумочку на плечо и направилась к подъезду, сопровождаемая пристальными взглядами бдительных старушек.
  Пока ехала, все казалось немного проще. Да, понятно, что наверняка предстоит разговор, может, ее приезду и не обрадуются. Но отступать, как говорится, уже некуда. Она шла к подъезду, а сама отчетливо ощущала ватность ног. Почему так страшно?
  Дверь подъезда... этаж... еще этаж... "Раз, два..." - мысленно считала она ступеньки, чтобы хоть немного отвлечься. Но сердце колотилось так, что заглушало собственные мысли. И вот она - деревянная лакированная дверь с аккуратными цифрами.
  Александра поджала губы. Сначала сняла с плеча сумку, потом тут же надела обратно и протянула руку к звонку. Отдернула. А может, его дома нет? Перекинув волосы на одну сторону, прильнула к двери. Тишина. А может, дома? А вдруг не один?
  Внизу послышались голоса. Кто-то из соседей зашел в подъезд. Так, собралась!
  Зажмурившись, она нажала на звонок...
  В ответ тишина. К удивлению, она даже испытала облегчение. Опустив голову, выдохнула. Правда, тут же представила, что придется ночевать в машине...
  Тише. Что это? Шаги? Кажется, кто-то дома.
  Александра открыла рот, будто хотела задать этот вопрос цифрам на двери. Но послышался звук открывающегося замка.
  На пороге стоял высокий, крупный и немного сутулый мужчина лет пятидесяти. Но выглядел он гораздо старше. То ли из-за глубоко посаженных глаз, то ли из-за глубоких морщин, разбежавшихся по всему лицу. Но все равно этот мужчина выглядел благородно, что ли. И устало. Взгляд был тяжелым.
  Он стоял на пороге, придерживая входную дверь. Он не улыбнулся, не протянул руки навстречу. Молчаливый холод.
  Мысленно Александра шептала: "Папа, папочка, прости. Я такая дура. Я так скучала".
  Но вслух лишь негромко и холодно, глядя в глаза, спросила:
  - Пустишь?
  Он скривил рот. Она уже была готова услышать все, что угодно. В принципе он имел право отказаться от нее сейчас, как это сделала она, выбрав Руслана вопреки его негодованию.
  Мужчина пожал плечами и убрал ладонь с ручки двери. Не говоря ни слова, отвернулся и пошел в комнату, оставив дочь перед открытой дверью.
  Она вновь зажмурилась, досчитала до трех и прошла внутрь.
  Широкая, осунувшаяся спина отца скрылась в кухне.
  Спустя всего пару минут они сидели в тесной кухоньке, за маленьким столом и молча изучали каждый миллиметр друг друга.
  Александра смотрела на постаревшее лицо отца. Сколько седины. Но ведь он еще далеко не старик. Это все из-за нее. Все.
  - Па-а-апа, - сказала еле слышно, не выдержав пытки взглядом, положила руки на стол, протянув их ладонями вверх. - Пожалуйста, прости меня. Я знаю, я очень... Очень сильно виновата. У меня кроме тебя...
  Отец не дал договорить. Схватил ее ладони и стал часто-часто целовать, прижимая то одну, то другую к своему щетинистому лицу.
  Они оба плакали и смеялись. У обоих наступило такое долгожданное облегчение и ощущения счастья.
  Почти до утра они сидели на тесной кухоньке с громко тикавшими часами. И разговаривали. Обо всем, что с ними случилось за эти годы. Правда, Александра рассказывала далеко не все. Зачем отравлять такую встречу грязью? Хотелось забыть все. Теперь она дома. С папой. Теперь точно все будет по-другому.
  Год 2018
  Вокзал жил своей обычной жизнью: суетливой и очень шумной. Охранники на входе лениво смотрели на каждого входящего-выходящего, тетенька с тележкой пирожков громко кричала о том, какие они горячие. И со свистом проносились поезда. На перрон уже спешили люди. Подходил, оглушительно свистя, скорый поезд из Москвы. Толпа людей напоминала стаю пингвинов своим хаотичным перемещением с расставленными руками. Единственное, пингвина с двумя чемоданами встретить сложно, а вот пассажира поезда - запросто. И вся эта стая кричала, спешила, искала, считала вагоны.
  Поезд громким сигналом поздоровался и заскрипел тормозами. На перрон начали выходить пассажиры. Среди них был парень с черной дорожной сумкой. Нет, это был не парень, а уже мужчина, ближе к тридцати годам, светловолосый и с невероятно голубыми глазами. Небрежности его виду придавала щетина, да и прическа была слегка растрепана. Видимо, молодой человек не один день провел в дороге.
  Выйдя на перрон и пробравшись сквозь толпу к выходу, он зашел в помещение вокзала. Поставил сумку на пол и огляделся, поправив колючий воротник свитера. Он с такой улыбкой смотрел на потрескавшуюся плитку на полу здания, на эту тетеньку с пирожками и даже на расслабленного охранника, сидевшего на табуретке возле металлоискателя. Такое может быть только здесь. Ну где еще, подходя к кассе, обратятся не "девушка", а: "Зин, че там? Моя электричка будет?"
  Он стоял посреди небольшого старенького вокзала и смотрел по сторонам. Как же ему всего этого не хватало. Простого ощущения, что он дома. Кажется, его не было здесь целую вечность.
  Наконец, он поднял сумку и не спеша направился к выходу. Спешить, собственно, было и некуда. Никто его не встречал, не ждал.
  За пределами вокзала все было совсем не так, как когда он уезжал отсюда. Все изменилось до неузнаваемости. Город будто чужой. Какой-то холодный, весь в стекле и платных парковках. Вместо рыночка вдоль дороги - крытые павильоны. На территории вокзала этого не чувствовалось. А здесь - чистый и холодный лист. С которого ему начинать жить заново.
  Обо всем этом он думал, грустно глядя на прохожих из окна такси.
  Нужно было заехать к тетке за ключами от родительской квартиры - единственного, что осталось из прошлось жизни. Хотя встречаться с самой теткой и всей ее громогласной семейкой не хотелось. Не сейчас. У них какая-то фишка семейная - все разговаривают на повышенных децибелах. Не ругаются, нет. Разговаривают они так. Еще и ехать пришлось за пределы города, в частный сектор, когда так хотелось просто упасть в кровать и спать, не слыша стука колес поезда. Но как бы он внутренне ни сопротивлялся, направлялся он сейчас именно туда.
  - Ой, Сашка! Сашенька, - как ожидалось, чересчур громогласно встретила его тетка. И тут же принялась крутить его. - Какой ты стал! Мужик уже!
  Сашка терпеливо улыбался и обнимал низкорослую и габаритную тетушку. Из комнат высунулись две одинаково курчавые головы ее внучат. Из кухни важной походкой выплыл их отец - Сашкин двоюродный брат - и протянул руку.
  - Здорово, братан, - ничуть не тише приветствовал его родственник, обнимая и хлопая по спине. - Давай, приземляйся.
  Сашка подмигнул подглядывавшим головам, которые тут же захихикали и скрылись.
  Насколько он не хотел сюда ехать, ровно настолько сейчас - да, именно сейчас, - почувствовал, что действительно дома. И вовсе не один на этом свете.
  Ведь и тетушка, и Лешка - ее сын, пусть слегка крикливы, пусть немного простоваты, но в этом их и прелесть. Они искренние. Оказывается, он скучал.
  Они долго не хотели отпускать его, что неудивительно. Сколько лет его не было? Почти десять, как ушел в армию.
  Тетка все вздыхала и вытирала слезу, постоянно повторяя, что он стал очень похож на покойного отца. Она ласково улыбалась и постоянно обнимала его.
  - Ты возмужал. Родители б порадовались. Загорелый такой, будто и не в Якутии был, а на морях. Как же жаль, что Паша с Мариной тебя не видят. Какой ты красивый вырос. Правда, чего-то грустный, - непрерывно ворковала она, сменяя тон с радостного на печальный.
  Она смотрела на племянника и видела, что он очень сильно изменился. В армию уходил скромный парень, худенький, улыбчивый. А сейчас перед ней сидел мужчина с грубыми чертами лица и грустным взглядом. Ей так хотелось проникнуть в его душу, чтобы понять, что с ним произошло за эти годы, что он так изменился. Почему не смог приехать на похороны к родителям? Нет, она его не винила, понимала, что и расстояние огромное, да и раз не смог - значит, не смог. Денег он высылал родителям регулярно. Она искренне любила этого когда-то озорного, но всегда вежливого мальчишку.
  Сашка сидел, опустив голову. Он не знал, что здесь его никто ни в чем не винит, и ему казалось, что все совсем наоборот. Он сам все эти годы не мог простить свое малодушие. Струсил, сбежал. Бросил любимую девушку, родителей, друга. Он просто сбежал. И много лет боялся не то что вернуться, а даже признаться самому себе в этой трусости. Но от всего устаешь. От страха тем более. И он вернулся. Только вот... Ни друга, ни родителей, ни ее...
  Он еще до того, как купить билет на самолет до Москвы, попытался найти о ней информацию, но ничего не вышло. Прежнюю страницу она удалила, новых найти не удавалось. Сколько их сейчас, этих соцсетей. Это не то, что тогда, в 2011.
  Да и как бы он перед ней появился? Привет, это я? Тот, который сбежал тогда?
  Заботливая тетушка не могла прочитать всех этих мыслей, но всеми силами старалась, чтобы единственный племянник почувствовал себя дома.
  - Сашенька, - неожиданно тихо предложила, - останься сегодня у нас. Расскажешь о своей жизни, фотографии покажешь. А?
  Лешка радостно заерзал на стуле.
  - Ну! Реально, Санек! Надо ж, - он щелкнул пальцами по горлу, - того, за встречу.
  Сашка улыбнулся.
  Тут ни-че-го не поменялось. В кухню зашла супруга брата.
  - Я тебе дам "за встречу", - не уступая в громогласности, пригрозила она. А из-за спины выглядывали любопытные кучерявые головы.
  - А давайте. - Сашке совсем не хотелось уходить отсюда, из ощущения семьи, настоящей, любящей друг друга, пусть и такой громогласной.
  Тетушка тут же встала с места и начала суетиться, накрывать и без того полный стол.
  Сашка смотрел на всю это шумное семейство немного отстраненно. Последние годы он проводил время преимущественно в мужских компаниях, в суровых условиях как труда, так и жизни. И вновь окунуться в эту атмосферу было еще непривычно. Но он чувствовал, что начинает оттаивать где-то внутри.
  Здесь вкусно пахло, громко смеялись, бегали и капризничали, спорили... Просто любили.
  Он махнул в сторону мальчишек.
  - Надо же. Леха, я ведь самого таким помню. Старший, вообще ксерокопия твоя. Да и младший больше на тебя похож, чем на жену.
  Брат гордо почесал живот.
  - Да-а-а. Жена филонит. Все сам, все сам.
  Все дружно рассмеялись. Включая кучерявых пацанов, которые не понимали, о чем речь, но на всякий случай хохотали громче всех.
  После ужина все вместе сели смотреть фотографии, которые Сашка вывел с телефона на большой экран телевизора. Он комментировал каждый кадр, а родственники восхищались, как красиво он умеет снимать. Да, уж что-что, а фотография всегда была его увлечением. Детвора тем временем, не дожидаясь разрешения, выпотрошила его сумку. На пол вывалился спрятанный в чехол цифровой фотоаппарат. Старенький, чуть ли не старше малолетних потрошителей. Сашка повернулся.
  - О, мелкие, с этим динозавром осторожнее.
  - Динозавром?! - округлил глаза младшенький.
  - Никакой это не динозавр-р, - всезнающе сказал старший, отбирая камеру. - Я знаю. Это фотоаппар-рат. У нас тоже такой. Только я его поломал, когда был маленький.
  В принципе сейчас он пытался повторить то же самое с камерой гостя, насильно открывая объектив.
  - Нет-нет-нет, - подскочил Сашка и отобрал ее. - Не надо. Она мне дорога.
  - Почему? - спросил младшенький.
  - Ну-у-у... Это была первая дорогая вещь, купленная именно с зарплаты, - Сашка многозначительно поднял указательный палец, - еще и в кредит. Тогда такие камеры были очень дорогими.
  Старшенький фыркнул.
  - Зачем? Можно же на телефон снимать.
  Взрослые засмеялись. Пошли ностальгические воспоминания о телефонах. От первых, кнопочных, до современных.
  Сашка попытался включить камеру, но она оказалась разряженной.
  - Малой, достань там зарядку. Я сто лет, если честно, не доставал этот фотик. Самому даже интересно, что там осталось.
  Пожилой фотоаппарат отправился на подзарядку, а взрослая часть семейства вернулась к общению и ностальгии по тому, "как хорошо было раньше".
  Что-то вспомнив, тетушка бодро, несмотря на грузность, поднялась и протянула руки к антресолям. Оттуда посыпались какие-то бумажки, которые подбежали поднимать внучата. А сама тетушка перешагнула через все это бумажное буйство. В руках у нее был огромный фотоальбом с обложкой из красного бархата. Она бережно смахнула с него пыль и подсела к Сашке. Он сразу узнал этого красного монстра. В детстве ему казалось, что это как минимум книга заклинаний.
  - Смотри. - У нее даже голос изменился. Было понятно, что этот альбом ей очень дорог. - Наш семейный альбом. Здесь очень много и твоих фотографий.
  Она ласково погладила племянника по голове, словно перед ней сидел маленький мальчик, а не мужик выше ее на две головы.
  Сашка улыбнулся этим забытым ощущениям и поцеловал тетушку. А она уже раскрыла альбом. Какие-то фотографии были вставлены в специальные прорези, некоторые лежали просто.
  Он смотрел на молодых родителей, на себя в костюме зайчика, потом в школьной форме... Хотелось плакать. Это так тяжело - смотреть на счастливых родителей и понимать, что больше не сможешь их обнять, пожаловаться, что стукнулся коленкой, или просто уткнуться в маму, когда страшно.
  И тут его пронзило. Так, что дышать стало тяжело. Он держал одну из многочисленных фотографий, сделанных в летнем лагере. На снимке стояли, дурачась, две девчонки.
  - Ой, а помнишь этих девочек? Ты должен помнить, - заглядывая в фото, щебетала родственница. - Вы так дружили, так дружили. Это Риточка, это Сашенька.
  - Алекса... - глухо, на автомате, поправил Сашка, не отрывая взгляд от снимка. - Я звал ее Алекса.
  Тетушка бесцеремонно выхватила полароидный снимок и повернула к родственникам.
  - Леша, ты же с Риточкой в техникуме учился. Как она сейчас?
  Сашка забрал фото. Ему было совершенно не интересно, что там с Риточкой. Которая, кстати, тогда бегала за ним. Лешка, громко и активно размахивая руками, рассказывал, что там с его однокурсницей: за кого замуж вышла, где работает. Но у Сашки заложило уши. Он смотрел в глаза той, другой. Хотелось прижать снимок к себе и никого не слышать. И смотреть невыносимо, и оторвать взгляд никак не мог. Он закрыл глаза и стиснул зубы.
  - А эта девочка, - ткнула пальцем в фото тетушка, - ее папа ж с твоим работал. Хороший был мужик. - Она зацокала языком. - Вот, в этом году не стало.
  - Так доченька же и свела в могилу, - презрительно хмыкнула невестка.
  У Сашки застучало в висках. Он еще сильнее стиснул зубы и сквозь них процедил:
  - В смысле?
  - Да в прямом, - опять хмыкнула невестка. - Она ж после школы сразу свалила куда-то, подстилкой бандитской была...
  Как не треснуть ей? Челюсть уже болела, кулак сжался так, что вены напряглись. А новоявленная родственница продолжала.
  - Там жила в свое удовольствие, про отца даже не вспоминала, а как хвост прижали, так прибежала.
  Сашку словно током пробило. Прибежала? Он поднял глаза.
  - Прибежала? Она что, здесь? - Он готов был сорваться с дивана и бежать к ней. Знать бы куда.
  Тетушка обреченно махнула рукой и вздохнула.
  - Ой, ты ее не слушай. Хорошая она девочка. Досталось ей по жизни, это да, - медленно, размеренно говорила она. Сашке хотелось схватить этих сплетниц и трясти за плечи, пока не скажут наконец, где она, где его Алекса. - Она ж как вернулась, Володька ожил.
  - Какой Володька?
  - Ну отец еённый. Он же смурной ходил, нелюдимый стал, когда вот так сбежала. Как он переживал, - покачала тетка головой.
  - Ага, - противно хмыкнула невестка. - А по итогу лучше б не возвращалась. Ты не представляешь, что в городе творилось после ее появления. - Ее тон стал заговорщическим.
  Сашка-то примерно догадывался, но ему важно было дослушать. Почему эти бабы так любят ненужные подробности? Почему нельзя четко и по делу, в двух предложениях? Но он набрал в легкие побольше воздуха и молча слушал.
  - Ну зря ты так, - примирительным тоном отвечала пожилая родственница, - девочка влюбилась, вот и умчала.
  - Знаем мы, каким местом там любят. - проворчал брат.
  - Вы рассказать можете, что случилось?! - не выдержал этого трепа Сашка.
  Все замолкли и уставились на него, как на умалишенного.
  - Да ничего, - испуганно пробормотала невестка, - она приехала, даже в институте восстановилась непонятно зачем. Ничего не рассказывала. Она вообще особо ни с кем не общалась после возвращения. А тут началось, как в криминальном кино: приехал этот бандюган, искал ее. Хотел, видимо, увезти или чего там - не знаю. Отец в полицию заявление написал. За похищение.
  - Вот тогда-то его сердце и прихватило, - подтвердила тетушка. Лешка только кивал.
  - А Алекса? - Желваки на лице ходили из стороны в сторону, в глазах от напряжения появились красные прожилки.
  - Да, успели их перехватить. Эти бандюганы к нам в ресторан зашли перед отъездом. Такой дебош устроили, у меня до сих пор мурашки. Вели себя по-хамски, потом оплачивать не захотели... - Девушка интенсивно покачала головой. - Такой шум был. Они даже пистолетами угрожали. Но в итоге полиция их всех забрала.
  - Я тебе новости могу показать, - зычным голосом предложил брат, - там такие подробности стали выясняться. За ними приехали из самой Москвы. Они, оказывается, в розыске были не один год. А попались на дебоше.
  - Да если б тому бандюгану не приспичило за своей...
  - Я по-хорошему прошу, закрой рот, - рявкнул Сашка, но тут же сник и будто в оправдание добавил:
  - Алекса - моя подруга детства. Не делай выводы, не зная человека. Сейчас-то она где? Как ее найти?
  Молодая родственница пожала плечами.
  - Где она живет, понятия не имею. Знаю, что с работы ее вежливо попросили после той истории. Кто его знает, в чем она там замешана. Сейчас, как слышала, ногти делает в салоне каком-то.
  - В каком?
  - Да не знаю я, - нервно ответила девушка и показала свои руки, - не хожу по салонам, как видишь.
  - Очень зря, не помешало бы, - грубо отрезал Сашка и схватил с пола свою сумку. - Я возьму фото, никто не против?
  Уже в коридоре он обнял тетушку и, прижимая ее к себе, шепнул:
  - Прости, я немного на нервах.
  - Ничего, Сашенька. Ты не забывай меня, - ласково глядя на него снизу вверх, ответила тетушка, поглаживая его по плечу. - Дети тоже на днях уезжают, останусь я тут одна, никому не нужная.
  - Ну-ну. Ты мне нужна.
  Он прижал ее крепче, а в глазах блестели слезы. Конечно, она ему нужна. Единственный родной человек на свете. Так хотелось своими объятьями защитить ее от всего плохого. Но какой из него защитник? Он обнимал пожилую женщину, а внутри боролись нежность и стыд. Он чувствовал себя таким предателем. Даже родственнице, которая была в курсе только тех событий последних лет жизни, которые он сам посчитал нужным рассказать, о самом больном рассказывать был не готов. Но обнимавшая его женщина стала неким кусочком пазла, который закрывал пустоту внутри души. Одним из тех недостающих кусочков, которые вечно теряются, а без них никак.
  Оставалось найти последний кусочек... Чтобы и пазл сложился, и в душе не было таких сквозняков. От собственной слабости.
  - Ну все, - выдохнув, отпустил он, наконец, тетушку, - пора мне. Дела еще есть.
  ***
  В квартире стоял густой сигаретный дым. Открытая форточка совсем не спасала. Но до этого и дела никому не было.
  Мужчина, сидевший за монитором ноутбука, перелистывал сайты один за другим, бегло, особо не вчитываясь, словно ища что-то, но никак не находил. Рядом стояла большая кружка, в которой давно остыл кофе. Время от времени мужчина о нем вспоминал и делал глоток, не отрывая взгляд от экрана.
  Со стороны его можно было принять за умалишенного. Хотя, скорее всего, он бы не заметил, даже если б вызвали санитаров. Все его внимание было по ту сторону экрана.
  Немного странно выглядело, что взрослый мужчина, который не производил впечатление "нетрадиционного" в плане сексуальных предпочтений - так усердно мониторил сайты объявлений и коммерческие аккаунты в соцсетях не кого-то, а салонов красоты.
  В какой-то момент, когда глаза уже резало, а желудок требовал, чтобы его покормили, Сашка все же оторвался от ноутбука. Вылил остатки того, что было некогда кофе, подошел к холодильнику. Но там его ждало белоснежное разочарование. Пришлось надеть олимпийку и выйти из своего покрытого сигаретным дымом жилища.
  На улице все говорило о том, что осень наступила не только по календарю. Под ногами хрустела листва, небо хмуро затягивало серыми облаками, намекая на приближавшийся дождь. И люди. Из летних улыбчивых становились, как небо - хмурыми и прятались в облака свитеров. Сашка не сильно отличался от этой толпы. Засунув руки в карманы, пиная листья, он брел в сторону закусочной, что была неподалеку. Но идти пришлось сквозь ряд витрин, в которых кипела жизнь. И Сашка, как типичный любопытный зритель, заглядывал по пути в окна. Действительно, как кино, только без звука.
  Вот директриса отчитывала продавщицу, тут милая девушка заботливо поправляла букеты на витрине. В парикмахерской блондиночка активно, жестами показывала, что ей нужно на голове. А чуть дальше от окна, за маникюрным столом, бабуля тщательно перебирала палитру с цветами лака. Девушка-мастер в это время терпеливо ожидала и пыталась, судя по жестам, помочь с выбором.
  Он лишь на мгновение остановил взгляд на девушке со скромной улыбкой. И в момент, город из шумного превратился в оглушающе тихий. Сашка, стоявший у витрины, вмиг перестал замечать и бабулю, и блондинку. И вообще всех. Кроме нее.
  Дышать стало трудно. Хотелось позвать, крикнуть. Да что там! Вбежать и просто прижать к себе. Но он стоял и молча смотрел.
  Да, она изменилась. Но, кажется, стала даже еще красивее. Нет, не кажется. Черты лица стали более выразительными, женственными. Он бы вечность так стоял и смотрел. Больше ничего и надо - только видеть ее, улыбающуюся.
  Александра будто почувствовала пристальный взгляд, а может, просто захотелось посмотреть в окно. Но подняла взгляд. Сцена, как в глупом кино: он, она неотрывно смотрят друг на друга. Даже бабуля обернулась. Но, не найдя ничего интересного в мужчине, стоявшем перед огромным окном, вернулась к изучению цветовой гаммы пластиковых ногтей.
  Никто из этих двоих не решался сделать шаг навстречу. В самом прямом смысле - взять и подойти. Казалось бы, делов-то. Но, они лишь смотрели друг другу в глаза. Он - стоя на тротуаре и мешая пешеходам. Она - сидя на рабочем месте.
  Бабуля, судя по всему, определилась наконец с ногтями и начала недовольно ворчать. Александре пришлось оторвать взгляд и уделить внимание ей. Она надела маску и наклонила голову. Тело было натянуто, как пружина. Главное - не показывать эмоций. Все внимание работе. Руки предательски дрожали, хотелось поднять глаза и убедиться, что он ушел. Что это вообще был мираж.
  Но было ощущение, что взгляд того, кто стоял за стеклом, готов прожечь то самое стекло. Что за наваждение? Откуда он появился? А главное - зачем? Что ему нужно? Ведь она только-только начала жить. Нормально, спокойно, без оглядки на прошлое.
  Она так усердно пилила ноготь пожилой клиентке, что казалось, сейчас сотрет напрочь. Зазвенел колокольчик на входной двери. Александра не подняла головы, а лишь еще тщательнее стала пилить ногти. В мозгу пульсировало: "Только не он". Не помогло. Перед ней возникла высокая мужская фигура. И голос:
  - Привет.
  Чего ей стоило сделать безразличный вид, знала только пилка, которую пальцы просто душили. Нет, она не будет на него смотреть.
  - Привет. Ты извини, - махнула она в сторону клиентки, - мне немного некогда.
  - Я понял, - и, повернувшись к бабуле, слегка кивнул, здороваясь. - Я искал тебя.
  - Для чего?
  - Поговорить. Во сколько ты заканчиваешь? - Голос чуть не срывался на фальцет от волнения, но он говорил сдержанно.
  - Поздно, - резко оборвала она, бросив взгляд на стоявшего перед ней. Сашка приподнял бровь. Он не совсем понял: "поздно" - это она про рабочее время или про их встречу вообще. Но отступать уже некуда.
  - Я же не отстану. Нам нужно, - с акцентом на последнее слово, как никогда уверенно, произнес он, - нужно поговорить.
  - Молодой человек, - недовольно заворчала бабуля, скривив узкие губы.
  Понимая, что уши всего салона направлены в их сторону, Александра решила сдаться. Понизив голос почти до шепота, она выдавила:
  - Ладно, через два часа в закусочной, в соседнем доме.
  - Отлично, - улыбнулся Сашка. - Я как раз туда и направляюсь. Тебе заказать чего-нибудь?
  - Ты поговорить хотел, а не кормить.
  - Хорошо, понял. Не мешаю. - Он снова кивнул бабуле и вышел из салона.
  А внутри снова война. Он никак не мог понять - счастлив он или напуган? Он же так хотел ее найти. Нашел. А дальше-то что? Что ей говорить? Да, она уже не та гламурная девчонка, привыкшая к роскоши. Но все равно все та же Алекса. А ему по-прежнему, нечего ей предложить. Все эти мысли заставляли замедлить шаг, хотя уже показался выносной баннер той самой закусочной.
  Глупо, конечно, сидеть два часа в закусочной, до которой ходьбы от силы пятнадцать минут. Но очень уж не хотелось тратить время на ходьбу туда-сюда. Да и погода портилась.
  В голове такая каша, что лучше потратить время на то, чтобы успокоиться. Да, кстати, о каше. Желудок уже матом просил накормить его. Урчать пустым животом, когда придет она - такое себе. Да и придет ли? А если нет?
  Сашка вошел внутрь и огляделся. М-да, мест у окна нет. Да оно ничего и не дало бы, так как смотрело совсем не туда, куда хотелось бы. Зато в конце зала отличное место - прямо напротив входа. И он поторопился туда, пока никто не занял столик. Оставалось ждать. Он постарался сосредоточиться на еде, потому что мозг от постоянного напряжения уже просто не выдерживал.
  В какой-то момент он так увлекся своей шаурмой, что даже не заметил, как за стол подсела незнакомка. От неожиданности даже вздрогнул. Поднял удивленный взгляд на непрошенную гостью. Но так как рот был занят, он махом головы спросил: "Чего тебе?"
  Девушка, игриво улыбаясь, заговорила с максимальным кокетством и намеренно растягивая слова:
  - Приве-е-ет, красавчик.
  Девица демонстративно перекинула ногу на ногу, продемонстрировав, насколько короткая у нее юбка.
  Сашка с недоумением посмотрел на нее. В руках все еще была шаурма.
  - Тебе чего? - спросил он, наконец, вслух.
  - Познакомимся? - Она облокотилась на стол, подперев подбородок.
  "Поел, называется", - недовольно подумал Сашка, откладывая шаурму. Есть, когда тебе заглядывают прямо в рот, не очень приятно.
  - Девушка, а можно мне просто спокойно поесть? И вообще - я тут человека жду.
  - А я уже пришла, - не отрывая от него взгляд, промурлыкала девица.
  - Девушка, пожалуйста, не вынуждайте хамить.
  Услышав, что открылась входная дверь, он поднял глаза. Она. Все такая же и совсем другая. Он поднял руку, увидев, что она ищет его глазами.
  - Так, все, - церемониться уже было некогда. - Освобождай место.
  - А как же насчет познакомиться?
  Алекса уже стояла за спиной настойчивой девицы.
  - Что-то потеряла? - спросила она.
  - Да вот, - все тем же томным голосом пропела та в ответ. - Познакомиться хочу, а он сопротивляется.
  - Странно. Мне ни разу не отказывал. - И Александра дернула за спинку стула так, что девица с него чуть не упала. - Давай, вали отсюда.
  - Че-его? Слышь, ты... - Девица поднялась и повернулась. Сашка уже хотел подняться с места, но тут вмешались из-за стойки. Позвав барышню по имени, потребовали угомониться и выйти. Та, фыркнув и презрительно окинув взглядом Александру снизу вверх, покинула зал шагом от бедра.
  Сашка смотрел на подругу детства с восхищением.
  - Ты все та же, - сказал он ласково.
  - Вообще не та же, - отрезала она. - Та осталась там, далеко в прошлом.
  Откинувшись на спинку стула, она смотрела на Сашку и сама не понимала, чего в ней больше: злости, обиды или... неужели радости?
  Столько лет никакой весточки. Ладно ей. Но ведь даже родители не знали, где он точно. Они бы так и сидели молча, но за окном громыхнула гроза. И словно разбудила от спячки.
  - Ты что-то хотел? У меня еще работа.
  - Узнать, как ты, - виновато глядя, выдавил Сашка.
  Хотя, конечно, хотел он не этого. Ему хотелось сейчас, прямо здесь упасть перед ней на колени и умолять простить. Просить, чтобы они снова встречались. Пусть как друзья.
  "Я готов быть просто другом!" - кричало все внутри. Но внешне он сохранял спокойствие.
  - Как я? - хмыкнула Алекса и посмотрела в окно. - А замечательно. Теперь. И знаешь, я не хочу, чтобы хоть что-нибудь или кто-нибудь напоминал мне о прошлом. Поэтому прошу...
  Она наклонилась вперед.
  - Сделай вид, что мы никогда - слышишь? - никогда не были знакомы. - И встала из-за стола.
  Сашка сидел и смотрел, как она встает. Внутри все перевернулось. Он так хотел ее найти, чтобы все объяснить, чтобы... "Она же сейчас уйдет, придурок", - шепнуло что-то внутри. И он подскочил, опрокинув стул. В доли секунд обогнул столик и схватил ее за руку.
  - Нет, ты не можешь вот так уйти. Я столько лет спать спокойно не мог, не знал, где ты, жива или нет?
  - Да я жива чудом осталась! - бросила она в лицо, вырывая руку. - Ты струсил!
  - Мне было двадцать лет! Я пацаном был. Да, я сбежал, да, я тогда реально испугался. Не знал, что делать!
  - А мне? Мне не страшно было? И заметь, - ткнула она в него пальцем, - это не ты, а я пыталась тебе дозвониться, предупредить. Но ты же маленький, напуганный мальчик.
  Сашка отпустил ее руку.
  - Ты мне звонила? - Голос внезапно охрип.
  - Представляешь? - Она бросила на него презрительный взгляд и направилась к двери. Сашка понял, что все. Останавливать нет смысла. Он сам все потерял. Но тут она резко повернула и подошла вплотную.
  - А ведь я в тот момент уже готова была сбежать с тобой. Я поверила. Дура. - Она буквально испепеляла его и взглядом, и словами. - Думала, что мы сможем уехать и жить долго и счастливо. Но мне быстро объяснили, что жить придется или долго, или счастливо.
  Голос срывался, в глазах заблестели слезинки. Она ударила Сашку кулаком в грудь.
  - Почему ты вернулся? - швыряла она в лицо одно обвинение за другим. - Почему сейчас? Где ты был тогда, когда был так нужен? Почему ты всегда появляешься, когда у меня все хорошо, а потом моя жизнь летит к чертям? Где ты был тогда?! Когда меня дважды... - Она продолжала лупить его, а он и не сопротивлялся, лишь иногда, закрывая глаза. - Дважды могли убить! Когда мой папа умирал. Да что мой! Твоих родителей весь завод хоронил. Про тебя все перешептывались. Я думала, приедешь... Нет, зачем. Можно ж деньгами откупиться. Похороны он оплатил. Герой, твою мать. Не смей ко мне подходить. Не смей больше врываться в мою жизнь.
  Крутанувшись на месте, она решительно направилась к выходу. А у Сашки, с виду здорового, сильного мужика, не было больше ни слов, ни воли, чтобы ее остановить. В мозгу жгло: "Я тебе звонила, я была готова уехать с тобой"... Какой же он идиот. Стоило просто ответить на звонок. Один звонок. И все могло быть иначе.
  А теперь... А теперь все - она уходит. Он часть нежеланных воспоминаний.
  Когда она успела из дерзкой, но милой девчонки превратиться в такой колючий кактус?
  ***
  Алекса вышла на улицу и торопливым шагом стремилась прочь, подальше отсюда. Люди бежали от начавшегося дождя, она же бежала от Сашки, от себя. Капли дождя хлестали, как пощечины. Она шла, съежившись. Но трясло ее не от холода. Слезы смешались с дождем. На душе было так же грязно и противно, как на улице.
  А самое отвратительное, что ей так хотелось, чтобы он сейчас догнал ее, развернул и больше никогда не отпускал. Но его не было. Он опять струсил!
  Состояние отвратительное. Внутри черная дыра. Пустота. Казалось, что дождь, да и вся жизнь проходит сквозь нее. Как же она устала быть сильной. Надоело постоянно отвоевывать право на жизнь. Хочется быть маленькой, капризной девчонкой. Не задумываться ни о чем. Чтобы самой большой трагедией было не купленное платье или потерянный шарфик. Как в детстве. И чтобы верный друг Сашка, как тогда же, всегда был рядом. Смотрел по-детски влюбленными глазами и выполнял любое ее желание.
  Не "потому что", а просто так. Как тогда.
  Но "как тогда" уже ничего не будет. Потому что они другие. Слишком. И чем скорее они оба это поймут, тем лучше. Какого черта он появился и тянет ее в прошлое?! Как же хреново на душе. Хоть волком вой. И мысли теперь совсем не о работе.
  До салона она дошла быстро. Слишком быстро. На улице дождь барабанил свою мелодию, чем-то напоминавшую джаз. То ли металлическими отголосками от труб, то ли самим настроением.
  Она остановилась возле входа в салон, вся промокшая насквозь, волосы прилипли к лицу. Нужно идти работать. Но как?
  Алекса вошла внутрь. Провела руками по волосам, чтобы хоть немного убрать с себя следы дождя. Сев за рабочий стол, принялась обзванивать оставшихся на сегодня клиенток, чтобы отменить запись. Закончив, посмотрела на девочку-парикмахера, которая в ожидании клиентов бесцельно ковырялась в телефоне. С Дашкой они неплохо сдружились, если можно это назвать дружбой. Потому что Алекса давно научилась держать людей на расстоянии вытянутой руки, чтобы никто не лез в душу.
  - Даш, - окликнула ее Алекса.
  - А?
  - У тебя на сегодня еще есть запись?
  - Не-а.
  - А пошли напьемся?
  Даша оторвалась от смартфона.
  - А пошли, - загадочным тоном ответила приятельница. - Вряд ли кто припрется в такую погоду. А тебе, похоже, прям надо.
  - Очень, - призналась Алекса. Хотелось напиться так, чтобы стереть из памяти это чертово лицо с голубыми глазами. Внизу что-то заныло. С ума сойти, сколько лет прошло с того спонтанного поцелуя, а губы все еще помнят. Бред! Все! Надо вырезать его из памяти. Ну какого черта он вновь разворошил все?! Ведь смогла же себя убедить, что все, абсолютно все осталось там. Пока он снова не появился в ее жизни. И все опять рушится.
  Сначала они сидели у Алексы дома. Дашка вздыхала:
  - Хорошо тебе. Одна живешь. Хочу - подруг привожу, хочу - мужика. А мне за каждый шаг отчитываться, хотя уже далеко не маленькая. Бесит.
  - Глупая, - грустно вздохнула Алекса. - Я бы всех мужиков мира променяла на то, чтобы родители были живы.
  - Да я не в этом смысле, ты что. Просто жить хотя бы отдельно. Снимать дорого. Вот и приходится жить с родителями, хотя уже под тридцать.
  Они еще немного посидели. Настроение чуть улучшилось. Вот чем Дашка нравилась, так это непринужденностью и легкостью в общении. На любые темы разговор поддержит, даже те, в которых ничего не понимала. Но бутылка вина слишком стремительно опустела.
  - Упс, - сквозь стекло бутылки смотрела Дашка. - А вечер обещал быть томным.
  - Так мы еще возьмем. Одеваемся.
  - Ага, на часы глянь. Не продадут. Теперь только в бар. - Кажется, ей самой понравилась эта идея. - Точняк. Погнали в "Дракон"!
  Алекса скривилась. С некоторых пор она не особо любила шумные вечеринки, где много пьяных мужиков. Но спать сейчас точно не получится. Останется дома - начнется опять самокопание. К черту.
  - Не айс вариант, но выхода нет. Вызывай такси.
  В машине они, как девчонки-подростки, постоянно хихикали и перешептывались. Таксист, крупный молодой мужчина, периодически поглядывал в зеркало, ловя взглядом Алексу. Она ощутила это внимание, но постаралась не придавать значения. Когда они уже подъехали к бару и Даша вышла из авто, Александра подала деньги водителю. Но когда тот взялся за купюры, она их не отпустила.
  - Ты кто такой? - сверлила она взглядом.
  - Не понял.
  - Дуру из меня не делай. Какого пялился всю дорогу? Ты чей? - В ней проснулись инстинкты из прошлого. И в жестах, и в голосе.
  Водила причмокнул.
  - Ты Касаткина?
  - Ну?
  - Гну, блин. Да брат мой двоюродный интересовался, где ты и как. Говорит, дружите с детства. Я и пытался всю дорогу понять: ты это или не ты.
  - Не я, понял? - Она отпустила деньги и открыла дверь машины. - Так и передай. Не я.
  И вышла.
  В баре было довольно многолюдно, несмотря на то, что пятница только завтра. Музыка оглушила еще с порога. Даже немного отрезвила. Но, судя по бутылке коньяка в руке у Дашки, ненадолго.
  Давно она не отрывалась, что называется "на полную катушку". Пила и танцевала. Орала песни со всеми вместе и позволила себе ни о чем не думать. Заиграла медленная мелодия, Алекса, уже слегка пошатываясь, направилась к столику, но почувствовала на своей талии крепкую мужскую руку и дыхание возле уха, в которое незнакомец практически прокричал, так музыка была слишком громкой:
  - Девушка, познакомимся?
  Она, еще не оборачиваясь, стукнула его локтем под грудь и, почувствовав, что рука освободила ее талию, повернулась.
  Опять он! Ну конечно. Таксист стуканул.
  - Что за цирк?
  - Я просто знакомлюсь с симпатичной девушкой. Или вы замужем?
  - Типа остроумно?
  Сашка вновь обхватил е за талию и притянул к себе. Наверное, нужно было вырваться. Может, даже дать ему оплеуху. Но максимум, что она смогла - уперлась в него кулачками. Но послушно шла за его движениями в танце.
  Он носом уткнулся ей в висок и слегка поцеловал. Алкоголь, сволочь, давал о себе знать. Она практически не контролировала себя. И старалась молчать.
  - Ты же сама сказала, чтобы я забыл, что мы были знакомы. Вот и прекрасно, - шептал он, прижимая самую желанную на свете. - Будем знакомиться.
  Он слегка прогнул ее спину, придерживая одной рукой в области лопаток. Вторая крепко сжимала талию. Наклонился к ней и заигрывающе улыбнулся:
  - Кстати, незнакомка. Вы неплохо танцуете.
  Алекса чувствовала, как ее правая нога уперлась в его набухшую паховую область. И эти горящие глаза. И губы. Как они близко. Слишком. Настолько, что ее губы сами разомкнулись и потянулись навстречу. Нет!
  Инстинктивно она впилась ему в плечи и подтянулась, вернув себе вертикальное положение. После чего попыталась вырваться из объятий.
  - Извините, мужчина. Но вы вообще не в моем вкусе.
  - Вы просто еще не распробовали.
  - Не вызываете аппетита.
  - Серьезно? А секунду назад ваш ротик хотел сказать совсем другое.
  Как же возбуждающе это звучало. Еще и этот гад старался говорить нарочито низким голосом, продолжая прижимать ее к себе, несмотря ни на слабые попытки сопротивления, ни на то, что музыка уже сменилась. Они уже не танцевали, а просто стояли, прилипнув друг к другу. А вокруг происходили дикие пляски.
  Как же сложно "держать марку", когда делать этого совсем не хочется! Для чего тогда все эти игры?
  "Давай рассуждать трезво, - сама себе сказала Алекса и тут же хмыкнула себе же в ответ. - Трезво? Сейчас?"
  А Сашка все еще держал ее и явно не собирался никуда отпускать.
  - Поехали отсюда. - Он поправил ее волосы и приподнял лицо, нежно держа за подбородок. - Я так отвык от этой тарабарщины.
  - Согласна. Музыка - дерьмо. Но с тобой я никуда не поеду.
  - Ладно. Тогда я поеду с тобой.
  Они оба засмеялись такой, казалось бы, банальной шутке. Кажется, мозг тоже сдался. Чего уж говорить о теле. Оно давно уже кричало о том, что хватит выпендриваться, пора ехать.
  - Ладно, - смирилась она, из последних сил стараясь сохранять безразличие. - Можешь проводить меня. Пешком. И только до подъезда.
  - Хоть до луны.
  Она намеренно отказалась от поездки на такси. Заднее сидение в темноте - не очень безопасное место. А пока дойдут до дома, она, может, и протрезветь успеет. И не наделает глупостей, которые так хотелось уже натворить.
  ***
  Сначала они шли молча. Александра намеренно старалась идти подальше от своего некогда друга детства. Потом Сашка вспомнил, что на месте этого торгового центра, что они проходили сейчас, было кафе. В нем продавали самое вкусное мороженое. Алекса не согласилась. В ларьке возле кинотеатра было вкуснее. Слово за слово - они уже болтали обо всем подряд. Как раньше. Почти...
  Идти на каблуках было невыносимо. Чувствовалось, что натерла мозоли, да и не очень удобно. В конце концов, увидев, что дом уже совсем рядом, просто сняла туфли. Сашка тут же возмутился:
  - Сумасшедшая? На улице не май месяц. - Он подошел ближе и хотел забрать обувь, чтобы заставить ее вновь обуться.
  - Не парься, - увернулась Алекса и показала туфлями вперед, как флагом. - Вон уже дом. А ноги горят так, что им даже нравится холодненькое... Ой!
  В эту же секунду Сашка подхватил ее на руки и понес в указанном направлении. От неожиданности она чуть туфли не выронила.
  - Верни меня на место, - стукнула по его плечу, но ее никто не слушал. Сашка смотрел вперед и шел, стараясь перешагивать через лужи.
  Алекса поймала себя на мысли, что ему очень идет эта серьезность. И даже небритость, хоть и колется. Словно желая в этом убедиться, она провела ладонью по жесткой щетине.
  - Колючка, - неожиданно нежно произнесла она и положила голову на плечо. Хотелось спать. Смешно. Совсем недавно могла танцевать до утра и не уставать. А теперь... Ах, да. Уже давно за полночь. Пора бы и захотеть спать. Алекса зевнула и позволила себе закрыть глаза. На его руках было так спокойно, прямо убаюкивало.
  - Третий подъезд, второй этаж. Дверь налево, - пробормотала она, проваливаясь в сон.
  - Не засыпай. Ключи-то где?
  - Там, - неопределенно махнула она, явно засыпая.
  Сашка кивнул. Больше самому себе, почувствовав, как девушка в его руках обмякла. Подойдя к подъезду, сел на лавочку и, придерживая спящую подругу одной рукой, второй стал искать в ее сумочке ключи от квартиры. Когда миссия была выполнена, с трудом, но поднялся и донес-таки ценный груз до квартиры.
  Уложив девушку на кровать, он сел рядом. Алекса повернулась на бок, что-то пробормотала, но так и не проснулась. Он бережно убрал с ее лица волосы и поправил задравшееся платье. Оно настолько высоко поднялось, что было видно, где соединяются эти длинные, красивые ноги. Он провел по одной из них, от щиколотки до самого верха, до того самого треугольничка, что так бесстыдно выглядывал. Ни капрон колготок, ни тонкое кружево белья не спасали от тактильных ощущений. И он почувствовал под ладонью тепло. Слегка придавил большим пальцем... Алекса издала негромкий стон. Сашка оторвал взгляд и посмотрел наверх. Но она спала. Лишь непроизвольно повернулась с боку на спину, словно призывая его.
  В горле было сухо, в джинсах тесно. Вот она, рядом. Желанная, горячая. И голодная. Он продолжал водить большим пальцем по ее горячей промежности, слегка придавливая. Хотелось поскорее снять эти чертовы колготки и войти в нее как можно глубже. Иногда он находил в себе силы оторвать взгляд, чтобы посмотреть на Алексу. Она спала, но ее ротик был приоткрыт. Он подвинулся ближе и поцеловал ее. Сначала в губы, потом в шею. А рука машинально переместилась под тугую резинку и проникла внутрь.
  Сашка не сдержал животный рык, почувствовав, как там мокро.
  Что он делает? Она же доверяет ему. Черт. Он же уже там. Пусть одной рукой, но ему там явно рады. Он прекратил свои ласки, но никак не мог заставить себя убрать руку. Уткнувшись лицом в подушку рядом с ее шеей, безмолвно чертыхался. Чертовских усилий стоило заставить себя покинуть такую желанную ложбинку. Еще несколько секунд смотрел на Алексу и кинулся прочь из квартиры.
  А она открыла глаза, как только хлопнула входная дверь. Вытянув руки, скомкала в кулаках простынь. Какого черта он остановился? Ну почему она не открыла глаза. Ведь все ощущала и хотела. Хотела продолжения. Но за эти годы научилась лишь скрывать эмоции, а не поддаваться им. И что теперь? Бежать за ним? Вот еще. Но это забытое ноющее чувство внизу живота... Вот как тут уснуть? Интересно, он далеко ушел? Точнее, сбежал. Опять.
  Алекса поднялась и подошла к окну. Знакомая фигура торопливо двигалась прочь от подъезда. Позвать? Может, стоит? Или пусть катится к чертям?
  Она стояла и смотрела вслед удалявшемуся мужчине, так и не поняв, чего же хочет на самом деле.
  Но Сашка не видел ее и не знал об этих метаниях. Он торопился уйти подальше. Как же надоели эти кошки-мышки! Почему с другими все так просто? Почему с этой дрянной девчонкой все так сложно? Как заставить себя выкинуть уже ее из головы?
  ***
  На следующее утро погода не сильно улучшилась. Капал мелкий дождик.
  Алекса сидела за своим рабочим столом и смотрела в огромное окно напротив. Будто, ждала кого-то. Даша щебетала, рассказывая напарнице, работавшей за соседним креслом, как она вчера приключения искала. Обе хохотали. Алекса слышала и не слышала.
  - Да хорош в облаках витать, - позвала Даша. - Колись, куда тебя красавчик вчера повез?
  - Он не красавчик, - пренебрежительно дернула плечами Алекса.
  - Да не гони. - Даша принялась эмоционально описывать его своей напарнице. Обе при этом так демонстративно вздыхали, что Алексе захотелось засунуть им кляп в рты.
  От возможной расправы девчонок спас вошедший курьер. В руках у него был пакет с фирменной маркировкой. Бегло оглядев присутствующих, уверенно направился к той, что сидела в конце зала, за маникюрным столом. К Алексе.
  - Вам заказ, - бодро отрапортовал совсем молоденький паренек, поставив на стол пакет. Затем достал свой лист доставок и протянул. - Распишитесь во-о-от здесь.
  - Какой заказ? Извините, это не мне. - Алекса удивленно глянула на девушек. - Кто заказывал?
  Обе покачали головой.
  - Не-не, - опять протараторил парнишка. - Это для вас. Он оплачен. Забирайте.
  - А кем оплачен?
  Парнишка пожал плечами и убрал свои бумаги.
  - Да я откуда знаю? Мне заказ отдали, сказали, что оплачено. Что для маникюрши, в конце зала. А вы тут вообще одна с ногтями. Ну, в смысле...
  - Я поняла, поняла. Спасибо, до свидания.
  Голова еще слишком болела после вчерашнего, и слушать лепет юнца желания не было. Она махнула рукой, показывая, что тот может идти, и открыла пакет.
  Даша хихикнула.
  - Похоже, кого-то благодарят за вечер. Или ночь. - Она посмотрела на напарницу, и они в один голос издали завистливый возглас восхищения. - О-о-о-о. Как это мило.
  - Девчонки, я прибью, если не заткнетесь. У меня вчера ничего с этим не было. Уяснили?
  - Коне-е-чно!
  Алекса открыла пакет, из которого вкусно пахло. Там лежал гамбургер и стоял стаканчик с кофе. Она улыбнулась. Достала стаканчик и увидела, что на нем маркером нанесена надпись:
  "Привет алкоголикам. Если все же надумаешь встретиться, звони". И номер телефона.
  Внутри словно щелкнул тумблер. Что значит, "если надумаешь"? То есть он решил отступить? Алекса вертела стаканчик и пыталась осмыслить написанное. Его можно понять. Даже очень. Какой нормальный мужик выдержит такое "динамо"? Чего она добилась? Сашка не быдло из Руслановского стада, не залетный пассажир. А она его так глупо опускает.
  Вдруг ее осенило. Его нельзя терять. Эта мысль буквально заморгала красной лампочкой в мозгу.
  "Дура. Просто дура, если вот так потеряешь его". С этими мыслями она набрала номер и вышла на улицу, где ее не могли слышать находившиеся в салоне.
  - Привет, - торопливо ответила она на ленивое "алло". - Эм-м... Мы, кажется, вчера с тобой в баре познакомились?
  - Не помню.
  - Так, может, встретимся вечером? Глядишь и вспомнишь.
  - Ну не знаю... Та, вчерашняя. Она так надралась, что вырубилась на полпути.
  Алекса тихо засмеялась.
  - Поверь, ей очень стыдно. А еще у нее болит голова.
  - Прям очень?
  - Ты даже не представляешь, насколько очень.
  - Ну ладно, сжалюсь над больной. Вы, товарищ алкоголик, выпейте кофе и поработайте для приличия. А я пока придумаю вам наказание.
  - Слушаюсь и повинуюсь, - с иронией в голосе ответила Алекса и сделала глоток горячего кофе. - Жду ваших указаний. О, все, моя работа идет. Пока.
  И сбросила вызов. К салону действительно подходила клиентка. Алекса ей улыбнулась. Хотелось улыбаться всем подряд. Да что там! Смеяться в голос. Настроение после звонка намного улучшилось, да и голова практически перестала болеть. В таком настроении и поработать не грех. Ох, Сашка.
  Глупая улыбка не сползала с лица весь день. Особенно учитывая, что теперь у них были номера друг друга. И Сашка периодически скидывал что-нибудь смешное. Иногда, правда, и пошловатое. Но она в ответ присылала смайлик, даже если удаляла видео не глядя. В ожидании вечера день прошел незаметно.
  ***
  Сашка привел ее в кинотеатр на сеанс какой-то сопливой мелодрамы. Ну... Прямо так себе.
  - Блин, - не стала она скрывать разочарования. - Ты ж комедию обещал.
  - Ну не было на сегодня.
  - Уж лучше бы боевик тогда. Не люблю сопли.
  - Блин, Алекса. - Он вручил ей стакан с попкорном. - Вот как была капризной девчонкой, так и осталась.
  - Я же девочка, - кокетливо надула она губы и тут же улыбнулась. - Мне можно.
  - Вот отшлепаю за капризы. Мне тоже можно.
  - Попробуй только, - пригрозила она кулаком. Сашка поцеловал этот кулачок.
  - Непременно. - В голосе было столько нежности, что Алексе даже отвечать ничего не хотелось.
  Сашка еле ощутимо приобнял ее за талию, и они прошли мимо билетеров внутрь кинозала. Свет уже выключили, и на огромном полотне шли начальные титры.
  Неудивительно, что их места оказались в конце зала.
  - Места для поцелуев? - иронично спросила Алекса, проходя по ряду к их креслам.
  - Ну. Отсюда просто видно лучше, - засмущавшись отчего-то, ответил Сашка.
  Алекса мысленно усмехнулась.
  "Ох, Сашка. Тебе без малого тридцатник, а ты все еще стесняешься, как мальчишка. Вчера ты был немного смелее. Что ж, в этот раз я тебя так просто не отпущу. Раз ты такой весь из себя хороший и воспитанный, значит, плохой буду я. Совсем плохой".
  С этими мыслями она села на свое место и, недолго думая, положила голову на плечо приятеля. Глянула на него снизу вверх, хитро улыбнулась и, взяв своими тонкими пальцами кусочек попкорна, демонстративно отправила его в рот. Не отрывая хитрого взгляда от Сашки. И облизнула пальцы. Не спеша. Подмигнула и перевела взгляд на экран.
  Он, бедный, уже не знал, как это реагировать. С чего вдруг такие перемены? Опять "кошки-мышки?" Но и сделать вид, что не заметил флирт, глупо. Черт. Понимать бы ее. На всякий случай, он поцеловал кончик ее носа и сделал вид, что кино очень интересное. Прямо вот очень. Настолько, что совсем не заметил, что она по-хозяйски расположила свою руку на его ноге. И каждый раз после того, как она ее убирала, чтобы съесть очередную порцию дурацкого попкорна, рука ложилась все выше. Как-то опасно высоко. Но кино интересное... Там это... В общем, про любовь что-то. Он ничего такого не чувствует. Просто подруга, просто кино.
  На экране началась постельная сцена. Ничего такого: прикрытые простыней полуобнаженные силуэты, сплетенные руки. Ничего, чего бы он раньше не видел. Но когда ты сидишь в полумраке, вокруг никого, редкие зрители гораздо дальше, а рядом только она...
  Черт?! Сашка аж отпрянул. Не показалось? Она поставила попкорн на пол и... трогала его ширинку.
  Алекса видела его испуганный взгляд. Но вчерашнее чувство неудовлетворенности плюс эти двое на экране...
  - Хочу так же... - шепотом озвучила она свое желание.
  Дальше он не дослушивал. Жадно впившись, он целовал ее. Задрав ей свитер, впился губами в груди, которые уже требовали ласки. Не отрываясь от ее тела, опустил ее на пол, прочь от света прожектора.
  Попкорн рассыпался по полу...
  - Хороший фильм все-таки, - шепнула она, слегка укусив Сашку за ухо.
  - Ага, я бы даже еще разок посмотрел.
  - Еще немного, и наше кино тоже посмотрят. Слезь с меня, ты тяжелый.
  Стараясь говорить шепотом и одеваться так, чтобы никто не заметил, они постоянно целовались и смеялись.
  Когда они вернулись на кресла как ни в чем не бывало, Алекса взяла его руку и, скрестив его пальцы со своими, гладила каждую вену на его ладони.
  - Я ведь чуть не потеряла тебя. Из-за глупой гордости. Мы столько времени впустую потратили не на то и не на тех.
  - Значит, так было надо, - философски пожал плечами Сашка и нежно поцеловал ее макушку. - Чтобы мы поняли, что все равно никуда друг от друга не денемся. Хотя знаешь... Он повернулся к ней вполоборота.
  - Я и так всегда это знал. Что ты никуда от меня не денешься. Как бы ты ни вредничала. А теперь я тебя точно никуда не отпущу.
  Алекса улыбнулась и потянулась навстречу.
  - Обещаешь?
  - Обещаю.
  На экране играла красивая музыка и шли уже финальные титры. Включили свет, и люди начали вставать с мест. А двое на последнем ряду продолжали целоваться.
  После кинотеатра они долго гуляли по расположенному рядом парку. Держались за руки, шутили. Сашке не верилось, что она никуда не убегает, не отталкивает. Она его. Такая родная. Постоянно хотелось чувствовать ее. Он то и дело, прижимал ее к себе, будто боялся, что она передумает и опять станет холодной, недоступной. Но она отвечала на его поцелуи, и глаза блестели счастьем.
  - Тебе завтра рано вставать? - спросил он, глянув на часы в телефоне.
  - Когда сама захочу, - пожала она плечами и пристально посмотрела на Сашку. - Не поняла. Это сейчас намек был? Типа, давай, до свидания?
  - Глупышка. Просто у меня завтра выходной, как у всех нормальных людей.
  - А, ну да. Я-то не нормальная, - звонко рассмеялась Алекса.
  - Блин, ну что ты... - Он смутился. - У вас же там как-то по записи. Чтоб тебя начальство не ругало.
  - Какое начальство?
  - Ну... Или как это у вас называется? Короче, чей салон.
  - Мой. - Выглядела она абсолютно серьезно.
  - В смысле твой?
  Алекса умолкла и пошла немного вперед. Сашка расстроился, думал, что опять что-то не то ляпнул. Но она дошла до лавочки и села. Он поспешил к ней.
  - Хорошая моя. Если я что...
  - Да ты ничего, - перебила его Алекса. Она вмиг из счастливой стала грустной. И ему это совсем не нравилось. Алекса вздохнула.
  - Когда я вернулась домой, было все отлично. Папа меня сразу простил. Я на учебе восстановилась, хоть и с трудом. Устроилась на работу. Все замечательно было. Тут...
  Сашка вспомнил рассказы родственников. Он притянул Алексу к себе и крепко обнял.
  - Я знаю. Я слышал.
  - Он приехал прямо в офис. Просто выхватил меня из-за стола и запихнул в машину. Никто с места не сдвинулся, понимаешь? Отвез в депо на заброшенной железке... Там...
  Она уткнулась в Сашку, словно пыталась спрятаться. И он обхватил ее голову своими ручищами. Она, уткнувшись ему в грудь, продолжала вспоминать:
  - Мало того, что избил меня до полуобморочного состояния, так потом еще и отдал на растерзание своим дегенератам. Потом они уехали куда-то. А меня... Приковали одной рукой к батарее и поставили бутылку с водой. Так, чтобы еле дотянуться можно было. А я возьми и нечаянно оттолкни ее, когда пить захотела. Она просто упала. Я начала ногой к себе подталкивать. А получилось, что наоборот. И все. Орать бесполезно. Если кто и услышит, так это бомжи. Я уже сидела и просто ждала, когда сдохну. Но папа поднял на уши всех местных ментов. И не только местных. Я не знаю, как там и что. Слышала шум, голоса, но у меня состояние уже было никакое. Толком не соображала ничего. Больше месяца в больнице потом провалялась. У папы здоровье уже было не очень. А тут и вовсе. И все из-за меня. Всю жизнь из-за меня переживал и умер из-за меня.
  Пожалуй, впервые за долгие годы она не стеснялась плакать. Чувствовала, что только теперь, только с ним может дать волю любым эмоциям. Он крепко прижимал к себе и шептал:
  - Нет. Это я виноват. Если б тогда настоял. Не сбежал так глупо. Девочка моя, как же ты жила с этим все годы?
  Алекса пожала плечами.
  - Закрой глаза.
  - Зачем?
  - Ну вот закрой.
  Сашка послушно закрыл.
  - Что ты видишь?
  - Э-э... Ничего?
  - Вот. Так я и жила.
  Она отодвинулась и вытерла слезы.
  - Когда папа лежал в реанимации после приступа, он рассказал, что деньги, которые я присылала, ни разу не снимал. Представляешь?
  - Не-а. И много ты присылала?
  - Старалась каждый месяц. Но там как получалось. Но главное, присылала-то я не в рублях.
  Сашка смотрел на нее с восхищением. Вот что в ней уникально - перемена настроения. Только что сидела беззащитная девочка, а теперь деловая дама. Изменились и тон, и взгляд.
  - Папа чувствовал, что уже не выйдет из больницы. Я не хотела ничего подобного слышать. Но он настоял, чтобы я в больницу привезла нотариуса. Тот оформил доверенность... На похороны брала уже из этих денег. И все. Старалась не трогать. А потом, как прорвало! Покатились аресты банды Щегла. Про меня вспомнили журналюги. В город поперлись. Особенно когда выяснилось, что Руслан в камере "подавился". Меня с работы попросили уволиться. Без всяких отработок. Ну прикинь, приезжаю к офису, а там уже толпа с камерами. Это было осенью четырнадцатого. Я в полной жопе, без средств, без работы. Не хотела трогать их. Мне было до ужаса противно понимать, что это его деньги. Но выбора не оставалось. И тут приходит декабрь... - Она расплылась в злорадной улыбке. - Доллар просто тью-ю! - Она резко подняла руку, показывая, как подскочил курс валюты.
  Сашка засмеялся.
  - Короче, ты всех урыла.
  - Не то слово. - Она довольно откинулась на спинку лавочки. - Вот тогда-то жизнь и заиграла по-другому. Арендовала помещение. И теперь живу спокойно. Никто меня не трогает, я никого не трогаю.
  - Уверена, что никто не трогает? - Сашка запустил руки под ее свитер.
  - Ай, ты холодный! Уйди! - Она вскочила со скамейки и со смехом отбежала в сторону.
  
  Прошло две недели
  - Алло, - промурлыкала она в прижатую к уху трубку. Руки были заняты рабочим процессом, поэтому телефону пришлось держаться в этом неудобном положении.
  - Малыш, тебе там долго еще?
  - Нет, еще минут двадцать, и заканчиваем. Ты уже соскучился?
  - Не то слово.
  - Думаю, через часик буду дома. Какие у нас планы на вечер?
  - Кстати, насчет планов. Моя тетушка... Помнишь, я рассказывал? Отца сестра.
  - Ну? С ней что-то случилось?
  - Ага. - Сашка рассмеялся. - Родилась. Прям вчера. Сегодня зовут отмечать.
  - Тьфу на тебя!
  - Я предупредил, что буду не один.
  - Ну не знаю.
  - Я знаю. Вечером едем.
  - Ладно. Посмотрим.
  Алекса сбросила вызов и вернулась к ногтям клиентки. Напарницы заметили, как она изменилась в последние дни. Стала намного спокойнее, постоянно улыбалась. Конечно, они радовались за нее, видя такие перемены. Наконец-то, нашелся Кай и для этой Снежной королевы.
  А она и не скрывала своего счастья. Хватит. Столько лет жила, контролируя каждую эмоцию, каждое слово и поступок. С ним она действительно оттаяла. И морально, и физически. После освобождения из плена в депо стала совсем нелюдимой. Но ему удалось пробить эту броню. И она безумно счастлива.
  Да и Сашка стал другим. Более уверенным в себе, в их чувствах друг к другу.
  Правда, когда он говорил "люблю", она внутренне съеживалась. Какой-то внутренний барьер не позволял принять эту фразу. И уж тем более ответить "и я тебя". Но то, что она к нему испытывала, точно не было банальной плотской потребностью. Что-то большее. Но вот что? На это она никак не могла ответить самой себе. Да и не стремилась особо. Главное, что им обоим хорошо. Здесь и сейчас.
  Вечером они вместе сходили в магазин, выбрали подарок и на машине поехали к пожилой родственнице. Алекса немного нервничала, и Сашка, конечно, это заметил.
  - Успокойся, тетка у меня мировая. И про тебя знает.
  - Еще бы. Тут каждая собака уже знает про меня.
  - Зря ты так. Мой отец с твоим в одном цеху работал. Я постоянно просил, чтобы он путевку в лагерь брал на тот поток, когда ты едешь.
  - Серьезно?
  - А то. Там целая спецоперация была.
  Они оба рассмеялись. Алекса благодарно посмотрела на него. Ему снова удалось ее успокоить.
  - А кто там еще будет?
  - Только Леха с женой и двумя спиногрызами. Леха - это сын ее. Вы, кстати, уже успели познакомиться. Как думаешь, как я тебя в клубе тогда нашел?
  Она закрыла лицо руками.
  - Бли-ин. Это тот таксист? Как стыдно.
  - Он мне тогда позвонил. Сказал, что ты там и что ты психованная. И на моем месте он бы с тобой не связывался.
  Алекса гордо вздернула подбородок и посмотрела на Сашку.
  - А ему и не грозит быть на твоем месте.
  - Никому не грозит. Ты моя. Только моя.
  Запрокинув руку ей на плечо, притянул к себе и поцеловал.
  Впереди показался частный сектор, что означало, почти приехали.
  Тетушкино семейство, как всегда, очень шумно и гостеприимно принялось обнимать приехавших. Если Сашка радостно падал в эти объятья, Алекса выглядела растерянной. У них в семье не было принято с порога целоваться с незнакомыми людьми. Но улыбки у этих людей были настолько искренними, что она быстро капитулировала.
  Невестка, сразу узнав гостью, приподняла бровь и вопросительно смотрела на родственника. Сашка так же, взглядом, дал понять, чтобы не лезла не в свое дело. Та лишь усмехнулась и развела руками. Мол, дело ваше.
  Все уселись за стол.
  - Слушай, - Сашка оглядел блюда, - тут можно хоть свадьбу играть. Куда столько?
  - А можем и сыграть, - подмигнула тетушка, грузно усаживаясь на стул. - Невеста, наконец, имеется. Ты хоть расскажи про гостью.
  Он обнял Алексу, которая смущенно смотрела на все происходящее.
  - А что тут рассказывать. Это та самая, наша неприступная Александра. Помнишь девочку с фотографии?
  Тетка аж руками хлопнула от неожиданности.
  - Ба! - Как же громко она удивляется. Молодые люди рассмеялись. - Ну надо же. Сашка, паршивец, забрал то фото, а то я б тебе показала.
  - Какое фото? - повернулась Алекса к обнимавшему ее Сашке.
  - Да еще с лагеря. Вы там мелкие такие, - за него ответила родственница. - Может, помнишь? Как-то Сашке в лагерь фотоаппарат передали.
  - Да, конечно. - Алекса обрадовалась общим добрым воспоминаниям. - Кстати.
  Она вновь глянула на него.
  - А я сохранила то фото, что ты мне подарил. Тогда, в парке. Помнишь?
  Сашка нежно посмотрел на любимую. Он совсем не был уверен, когда отдал этот ценный для него снимок, что она сохранит его.
  - Правда?
  - Конечно. Я часто смотрю на него. - Алекса стала задумчивой, хотя легкая улыбка не сходила с лица. - Точнее, на себя. И разговариваю. Думаю, она слегка в шоке от того, что из нее выросло.
  Молодые люди смотрели друг на друга с такой любовью в глазах, что окружающие молча улыбались. Кажется, даже молодая невестка сменила гнев на милость.
  После застолья тетушка пыталась уговорить их остаться ночь, но у пары явно были другие планы. Алекса вообще категорически не могла ночевать где-то вне дома.
  К калитке провожать вышла только именинница. Молодежь она заставила убирать со стола.
  - Сашенька, ты выпил. Может, передумаете?
  - Не волнуйтесь. - Алекса отобрала ключи от машины. - Я взяла права. Мы все продумали.
  - Ох, продумали они. В ночь. По нашей-то дороге.
  - Не переживай. - Сашка наклонился к добродушной тетушке и обнял ее. - Все хорошо. Я тебе позвоню, как дома будем.
  Наконец, они сели в машину и двинулись с места в сторону дома.
  Проселочная дорога, тем более в ночное время - тот еще экстрим. Ямы сменялись буграми. Вместо фонарей по обочине - лес. Да и автомобиль, привыкший ездить по городским дорогам, периодически цеплял ветки.
  Алекса ехала как можно аккуратнее, но то, что местные называли дорогой, было настолько разбито тракторами и прочей техникой, что это не особо помогало. Еще и так не вовремя начавшийся дождь. Хотелось выбраться на асфальт поскорее, пока совсем не размыло.
  Радовало одно: не было встречек. Да и сзади никто не ехал, не нервировал. Сашка был в полусонном состоянии, но старался подбадривать Алексу и советовал, где взять левее, где наоборот.
  - Черт! - впереди замаячили две мужские фигуры. - Откуда они тут?
  - Бухали в городе, походу. - Сашка наклонился вперед, чтобы рассмотреть силуэты. - Возьми подальше от них.
  Алекса послушно повернула руль. Судя по шатающейся походке, люди действительно были нетрезвыми. Один из них начал махать руками и что-то кричать. Второй держал его за рукав и, судя по всему, пытался попросить успокоиться. Машина уже почти сравнялась с ними, но была на другой стороне дороги, как тот, что кричал, вырвался из дружеского хвата. По инерции его отбросило в сторону. Он упал практически под колеса.
  Алекса испуганно вскрикнула и нажала на тормоз. Сашка подскочил. Опустив окно, выглянул.
  - Ты какого хрена лезешь под колеса?! - крикнул пытавшемуся подняться нетрезвому мужику.
  Алекса смотрела испуганными глазами. Сашка повернулся к ней.
  - Да не переживай. Ты его даже не зацепила. Слышь? - обратился он ко второму, подоспевшему на помощь. - Крепче держи этого придурка.
  Тот в ответ выставил вперед руку ладонью перед собой, как бы говоря, что "все, я понял". Но тому, который поднялся с земли, явно не понравилось, что его назвали придурком. Он громко хлопнул по капоту, облокотившись на него.
  - Ты че щас сказал? А ну повтори? - и снова хлопнул по капоту. Алекса громко ойкнула. Сашке это уже совсем не понравилось. Он вышел из машины. Алекса попыталась удержать его за рукав, но не успела.
  - Саша, не надо. Пожалуйста, - крикнула она вслед.
  - Из машины не выходи, - ответил он, захлопывая дверь. - Я просто поговорю.
  Алекса с ужасом смотрела на перебранку и не знала, как реагировать. Она то хватала телефон, чтобы позвонить в полицию, то кричала в окно. Эти двое уже повалили Сашку и лупили ногами и руками. От страха она не могла ничего придумать, кроме как продолжать звать на помощь из окна машины.
  И тут она заметила, что один из этих двоих схватил из грязи камень и замахнулся. Она нажала на сигнал клаксона и истошно закричала:
  - Са-а-а-шка-а!
  Но все произошло в секунды. Он даже не успел увернуться. Она же продолжала жать на клаксон и кричать. Эти двое испарились вмиг. Словно их и не было. В глазах стояла такая пелена, что она и не видела, куда они убежали.
  Алекса выскочила из машины и побежала к Сашке.
  - Алло! Алло! Скорая?! Да алло же!
  ***
  Она и не заметила, как уснула. На этих-то дурацких больничных креслах, на которых и сидеть нормально невозможно. Но успокоительное и многочасовой стресс дали о себе знать. Проснулась она от чьего-то легкого прикосновения. Вздрогнув, открыла глаза в надежде увидеть врача. Но это был сотрудник полиции.
  - Простите. Вы Александра? Оперуполномоченный, лейтенант Сизых. - Он продемонстрировал удостоверение и присел рядом. - Мне необходимо опросить вас. Позволите?
  - Да, конечно. - Она протерла глаза, села ровнее и посмотрела в сторону реанимации. - Вы не знаете?..
  - Пока нет новостей. Врач говорит, травма очень тяжелая. Но говорят, что есть шанс.
  Алекса сцепила руки и покачивалась, словно читала молитву. Но молиться она не умела. Только надеяться.
  - Я задам вам несколько вопросов? - Полицейский старался не торопить девушку, видя ее шоковое состояние. Но и выполнить свою работу он тоже обязан.
  Она кивнула и обхватила голову руками.
  По сути, она мало что могла рассказать. Ночная проселочная дорога и страх - не лучшие спутники для сохранения информации. Да и не пыталась она запомнить этих алкашей. Не пришло в голову. Собрав скудную информацию, лейтенант подал документы для подписи.
  - Прочитайте и подпишите.
  Алекса написала, продиктованное: "Мною прочитано и с моих слов записано верно" - черканула подпись и снова отвернулась в сторону двери. Лейтенант захлопнул папку.
  - Не переживайте. Я уверен, ваш любимый скоро будет с вами. Все будет хорошо, - постарался успокоить он.
  Алекса посмотрела на него заплаканными глазами. И тут же молча отвернулась. Лейтенант вздохнул и направился к выходу. А она сидела и голове прокручивала: "Ваш любимый".
  Да! Любимый. Сашенька, пожалуйста. Дай возможность сказать тебе! Ты любимый. Самый. Только не уходи.
  Из палаты вышел врач. А по коридору пытались бежать двое с испуганными лицами. Тетушка и Леха, которым Алекса позвонила, уже приехав в больницу. Но сейчас она их не видела, так как разговаривала с вышедшим врачом.
  Запыхавшиеся родственники подбежали и встали по обе стороны от Алексы. Только тогда она их заметила и, не дав засыпать вопросами, поторопилась сказать главное:
  - Жив! Слышите? Он будет жить!
  Врач смотрел немного сомневающимся взглядом.
  - Состояние у него еще очень плохое. Травмы серьезные. Но он не в коме, это просто невероятная удача. Коллеги со скорой передали, что у него была остановка.
  - Доктор, миленький. - Тетушка схватила его за рукав. - А проведать его можно?
  - Пока нет. Завтра. И совсем ненадолго. - Он внимательно глянул на Алексу. - И объясните, пожалуйста, девушке, что завтра - это не сегодня. Заберите ее уже отсюда.
  - Ага-ага, - закивала женщина и подхватила Алексу под руку. - Спасибо вам, миленький. Дай бог...
  - Да не за что. Отдыхайте пока. Завтра можете приехать, но без всяких гостинцев. Это реанимация.
  - Ага-ага, - снова закивала родственница. И врач прошел мимо них дальше по коридору.
  ***
  Прошло всего несколько дней, а Сашку уже обещали завтра перевести в обычную палату. Врач сказал тетушке, чтобы она поставила свечки ангелу-хранителю племянника (немного странно было слышать такое от медика), потому как он готов был назвать чудом, что при таких травмах он быстро восстанавливается. Если неделю назад Сашка больше походил на одну большую гематому, то теперь он - как выразился Леха - принимал человекообразный вид.
  Алексу уже не первый день мутило. Тошнота и изжога, вероятно, от нервов. Но Дашка посоветовала купить все же тест.
  - Вы предохранялись? - спросила она напрямую, когда Алекса очередной раз пожаловалась на плохое самочувствие.
  - Честно говоря, нет.
  - Ну? Что тебя смущает?
  - Срок. Мы до больницы буквально пару недель, как... Ну ты поняла.
  - Не смеши. Можно и с одного раза залететь. Короче. - Даша подошла к чайнику и щелкнула кнопку. - Чего гадать? Купи тест. Не беременна - сходи к врачу, сдай анализы.
  Алекса сидела молча и только покусывала нижнюю губу. С одной стороны - вряд ли. Непонятно почему, но она была почти уверена, что вряд ли. Почти. А что, если?.. Даже непонятно, как на это реагировать.
  Так или иначе, после работы она зашла в аптеку. Подумать только - ей через два года будет тридцатник, а она впервые в жизни покупает тест. Еще и стесняется. Мысленно обрадовалась, что посетителей нет. Немного постояла у витрин с лекарствами от кашля, не решаясь подойти к окошку. Увидев в окошке смотревшие из-под очков глаза фармацевта, все же спросила:
  - Добрый вечер. Можно тест?
  - Вам подешевле или подороже?
  - Давайте оба. - Она прямо чувствовала, как краснеет. Будто ей пятнадцать и купить тест - это что-то плохое.
  - Электронный?
  - Ну... Наверное. Он точный?
  - Да. Показывает, даже если срок маленький. Смотрите. - Фармацевт выложила несколько вариантов и начала рассказывать, какой сколько стоит.
  Взяв один простой тест-полоску и один электронный, она быстро спрятала их в сумочку и поспешила домой.
  ***
  Сашка лежал и смотрел, как тетушка наводит порядок в его тумбочке. Тело все еще ныло. Не болело, а именно ныло. Иногда у него были приступы головной боли, что неудивительно. Затылку досталось больше всего, несмотря на то, что тело все было в гематомах. Опухоли уже спадали, но еще не совсем. Чувствовать себя бессильным овощем было невыносимо. Поэтому он постоянно предпринимал попытки что-то сделать самостоятельно. За что так же самостоятельно и получал. Что от тетушки, что от Алексы. Сашка глянул на часы в телефоне. Странно. Ее до сих пор нет. Обычно она приходит примерно в это время.
  У тетушки зазвонил телефон. Она, вытерев руки, достала из кармана свое кнопочное чудо и, как обычно, начала разговаривать так, что, если и не захочешь услышать, не получится.
  - Да, моя девочка! Ничего-ничего! Сашенька - умничка. Не переживай, делай свои дела.
  Положив телефон обратно в карман, доложила племяннику:
  - Ласточка твоя звонила. Просила присмотреть за тобой. Она сегодня не может приехать, какие-то дела.
  Сашка нахмурился. Какие дела? Может, просто надоело нянчиться с лежачим? Нет... Алекса не такая. Тогда что? Случилось что-то? И почему она не ему позвонила? Хотя глупый вопрос. Собеседник из него так себе, речь только-только восстанавливается. Он каждый день ждет ее прихода. Хочется быть рядом постоянно, чтобы она совсем не уходила. Без нее совсем погано здесь. А она еще и не приедет... Настроение окончательно испортилось.
  Алекса же, сделав звонок, села за кухонный стол дома. И, обхватив голову руками, молча смотрела на лежавшие перед ней тесты. Словно решала, делать или нет. Она брала то один, то другой. Крутила, читала инструкции к каждому. Уже по третьему кругу. Но это были инструкции к тесту, но никак не к тому, как ей поступить. Она боялась. И как ни удивительно, больше всего ее пугало, что полосок может быть две. Столько сомнений, необъяснимых даже самой себе. Ну какая из нее мать? И возраст. И Сашка в таком состоянии. А вдруг... В голове эхом звучал приговор, который вынесли врачи, осматривавшие ее в больнице после плена на заброшенной железке.
  "Вы не сможете выносить ребенка, даже если забеременеете".
  А она и не планировала. Поэтому тогда слова врача совсем не волновали. А теперь... Что делать теперь?
  ***
  Сегодня первый раз она спешила, но не волновалась. Знала, что он уже в обычной палате, что все плохое позади. Еще бы этих отморозков найти, и тогда вообще все будет прекрасно.
  А с другой стороны - безумно волновалась. Легкий румянец и широкий шаг выдавали это.
  Улыбаясь, она зашла в палату, размахивая маленьким пакетиком. В таких часто дарят небольшие презенты.
  Сашка смотрел немного обиженно, а возле кровати уже ворковала тетушка, которую девушка успела полюбить, как родную. Они обнялись.
  - Привет, мой герой, - поцеловала она Сашку и аккуратно взяла в ладони еще покрытое следами побоев лицо. - Ну, уже прям красавчик.
  - Ты знаешь, медсестричка так же говорит, - решил он ее поддеть.
  - Ах вот оно что? - Алекса пригрозила ему кулаком.
  Тетушка встала и начала надевать пальто.
  - Ну все. Я домой. Передаю тебя, Сашенька, в надежные руки.
  - Ой, не уходите, пожалуйста. - Алекса вспомнила о пакете, с которым пришла. - Хочу, чтобы вы тоже кое-что узнали. Для меня важно, чтобы именно вы двое услышали это первыми.
  Сашка напрягся. Неужели все-таки что-то случилось? Тетушка замерла с пальто в руке. А Алекса подмигнула любимому и достала из пакета подарочную коробочку.
  - Это тебе, родной. Не знаю, понравится тебе или нет.
  Пожилая женщина подошла ближе, пока Сашка с удивленным лицом открывал подарок. Его лицо изменилось, как только открыл крышку. Даже не доставая содержимое, он понял, что хотела сказать та, которая сидела перед ним и сияла от счастья. Тетушка, которая не видела, что там, заглянула в коробку и охнула, как всегда, широко взмахнув руками.
  Они смотрели друг на друга молча и просто смеялись. Настолько это было неожиданно и так желанно.
  Тетушка уже расплакалась и целовала то одного, то другую. Она так громко радовалась, что в палату прибежала медсестра. Тетушка кинулась обниматься и с ней.
  Сашка притянул Алексу к себе и обнял. У обоих глаза блестели от слез. Именно сейчас, лежа на больничной койке, с заштопанной головой и опухшим от побоев телом, он чувствовал себя самым счастливым на свете. Хотелось кричать о своем счастье, но больно было даже разговаривать. На губе еще была глубокая трещина. Но сейчас он не чувствовал никакой боли. Только счастье. Он целовал ее - свою любимую. Ту, которая стала смыслом его жизни.
  Алекса боялась радоваться. Но сердце выскакивало. И оно было счастливо. Она прижалась к Сашке и закрыла глаза. Она мысленно, как мантру, повторяла: "Мы сможем. Мы сбережем. Я все сделаю, чтобы наш малыш родился. На-а-аш... малыш". Открыв глаза, она встретилась взглядом с любимым. Тем, кто заставил ее снова улыбаться, верить. Кто из холодной Александры вновь сделал Алексу.
  В палату вошел оперативник. Он сперва растерялся, увидев, как пожилая женщина довольно крупного телосложения шустро бегает по палате и со всеми обнимается. Увидев полицейского, она кинулась к нему.
  - У нас малыш будет! Счастье-то какое!
  Лейтенант улыбнулся. Он был искренне рад за этих двоих. Уж кто, как не они, заслужили свое счастье.
  - Я рад за вас. Правда. - Он подошел ближе и пожал руку Сашке. - У меня не настолько радостные новости. Но все же. Нашли мы нападавших.
  Алекса ахнула и сжала руку Сашке.
  - Как вы их нашли? - пытала тетушка.
  - Да не так сложно все оказалось. Поселок у вас небольшой, быстро выяснили, кто домой вернулся под утро и пьяный. Причем местные же и помогли. У этих двоих кулаки были все сбитые. Конечно, пытались отпираться. Но ничего не вышло. Так что получат по полной.
  - Спасибо вам! - Алекса вскочила с кровати и обняла полицейского. Тот засмущался и, пролепетав про служебный долг, поспешил ретироваться.
  
  Эпилог
  Никакой осенний дождь не был в состоянии омрачить настроение этих двоих.
  Они лежали на узкой больничной койке и строили планы на будущее. Их совместное будущее. Непременно счастливое.
  Частичка этого счастья через несколько месяцев начнет агукать и не давать спать по ночам. Но это, как говорится, совсем другая история. А пока в палате лежали двое влюбленных, отбивших друг друга у всех обстоятельств. И просто целовались.
  На тумбе лежала фотография, с которой дерзко улыбалась долговязая девчонка-подросток. В ее глазах отражалось счастье. То ли от беззаботного детства, то ли от того, что эти двое прекратили свои игры в "Кошки-мышки".
  А может, это была просто радуга, которая появилась за окном. Кто его знает...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"