Простой Игорь : другие произведения.

Операция "Э", или Мёртвые души, век 21-й

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Он растёр золу на пальцах и повторил, обращаясь к небесам:
  
   - Не зря, не зря всё это было
   Тобою Пушкину напето
   И в пепел мной обращено
   Вот, все прочли, что сожжено!
   Дмитрию Анатольевичу Медведеву,
   а так же Кое-кому, и всем остальным
   посвящается.
  
  
  
   Всё, что ты услышишь, это ложь,
   Всё, что ты увидишь, это правда,
   И в моих словах, лишь домыслы найдешь,
   Но и в них отыщешь, истину и ложь, о главном.
  
   []
   Часть I "Народ" - стр.1
   Часть II "Престолонаследник" - стр. 80
   Часть III "Царь" - стр.122
  
  
  
  
  
   Часть I
  
   НАРОД
  
   Редкая птица долетит до середины Днепра, если, конечно, полетит вдоль, а не поперёк, или этой птицей окажется курица, возомнившая о себе, что она чайка, или утка, которая и подбила эту курицу полетать наперегонки, да и упавшая со смеху вслед за этой курицей у самого берега.
   Редкий путник одолеет извилистый путь от Белокаменной до Ялты без ночёвки, пусть он и русский любитель быстрой езды по тротуарам и газонам, просто он никуда не торопится, и хочет подкрепиться борщом с пампушками и отдохнуть в тихом украинском местечке.
   Я заночевал в Мелитополе. Гостиница имела одноименное название и не ремонтировалась последние лет тридцать. Холл третьего этажа украшали пальмы, упиравшиеся в потолок, неказистый стол, пара стульев и черно-белые репродукции с портретов Пушкина, Гоголя, Булгакова и Тараса Шевченко. Коридоры в целях экономии освещались одной дежурной лампой, и были тихи и безлюдны.
   Я зашёл в номер, бросил сумки на кресло, принял душ и спустился в кафе.
   Плотно поужинав, я вернулся обратно в номер и лег спать.
   Тиха украинская ночь!
   Занавески покачивал тёплый ветерок, а снаружи доносились звуки ночного города, неожиданно оживлённого и освещённого в столь поздний час.
   Жизнь била ключом. Июньская ночь звучала многоголосым оркестром.
   Солировал звон пивных бутылок.
   Его поддерживал булькающий бас проржавевшего глушителя и предсмертный лязг умирающего мотора. Старинный драндулет чадил прямо под моим окном и хозяин его, молодой человек лет двадцати двух, сидя за рулём, периодически поддавал газу, опасаясь вероятно, что с трудом заведённый двигатель заглохнет опять и не заведётся уже никогда.
   Ударные ритмы доносились одновременно с трех сторон, и хаотично припаркованные по всей площади машины, посвистывали и подмаргивали фарами в такт музыке.
   Довершал полифонию вой водопроводной трубы и грохот детских аттракционов, размещенных прямо на площади.
   Правда, детей уже не было. Вместо них взрослые дяди и тёти с визгом и улюлюканьем носились на карусели, вцепившись в металлические цепи и роняя искры от зажженных сигарет.
   Почему-то не спалось, наверное, после сытного ужина.
   Пройтись что ли?
   Нет, всё-таки прекрасна Украинская ночь.
   Через квартал звуки затихли, фонари погасли, люди исчезли, и я оказался в маленьком цветущем переулочке, один на один со звёздами, и звенящими цикадами.
   С благоговением вспомнился Гоголь.
   Завтра буду валяться на пляже, и предаваться неге. Нет, уже сегодня. Мысленно я проходил остаток пути. Старушечий голос вернул меня в реальность.
   -Аполлон!
   Впереди, у раскрытой калитки, в тусклом свете окна, стояла худощавая старуха и, глядя в мою сторону, повторила:
   -Аполлон!
   -?
   Ну конечно! Я так и знал! Это не про меня.
   Пушистый кот с атласным бантиком уже появился из темноты на зов хозяйки, и, задрав хвост, потрусил на кухню. Старуха еще раз недовольно посмотрела на меня, и глаза её блеснули недобрым светом.
   Пора спать.
   Я повернул обратно. За спиной послышалось хлопанье крыльев.
   -Ночная птица, - подумал я.
   Впереди был Крым.
   Я вошел в гостиницу, поднялся на третий этаж и подошел к своему номеру.
   Из-под двери торчал свёрнутый вдвое пожелтевший от времени листок, исписанный мелким витиеватым почерком.
   Я поднял его, развернул и прочёл.
  
  
   А было это 4895 лет назад.
   И приполз Змей к ногам Их и взмолился:
   -О, Великое и Вечное, Священное и Тайное, Милосердное и Всепрощающее! Я устал жить в аду и хочу искупить вину свою.
   И ответили ему:
   -Как отречётся от тебя женщина, и воскреснет душа её, так в Рай и вернёшься.
   Змей переглянулся с дамой, которая впервые накрасила глаза и
   любовалась своим отражением в серебряном блюде.
   - Ну, Вы ставите нереальные планы! - проблеял КозлоЗмей - Это же волюнтаризм!
   -В этом доме не выражаться! - ответили ему.- Получай в придачу пьяницу, мошенника, поэта и Царя, а через сто лет посмотрим, отрекутся ли.
   И выбрался Сатана со своим войском из Ада на Землю и осмотрелся.
   -Хотите выйти на пенсию и жить на курорте?- спросил Сатана своих воинов.
   -Хотим, хотим! - закричали все.
   -Ну, так за работу!- воскликнул Чёрт.
   И облачился первый демон Аррд толстым проповедником и к царю пришёл.
   Но царь посчитал, что власть Священна, а в союзе и выгодна, и не прогнал пришельца, а приветствовал его, и у трона своего потчевать усадил, и скипетр с ним делил и почести воздавал.
   Второй демон, Барлис, то злым жандармом обращался, то мытарем алчным, но откупались от него, а не отрекалися.
   И Барлис делился с Аррдом собранным "ярдом" и храмы строил, и пирамиды возводил, но камнем дорогу обратную не вымостишь, и молитвой-заклинанием прощенья не выпросишь, и перечить им, мало кто хотел, хоть и знал порой, от кого они, и зачем слова их разносятся, и уста в тишине, их шевелятся.
   А к Поэту наведывалась ведьма Мануэлла, которую Поэт называл Музой, посвящал ей поэмы, ждал в гости, и пытался крутить с нею роман.
   Но роман этот обычно заканчивался суицидом, дуэлью, или огнём, и Мануэлла улетала к следующему поклоннику, и было много их, и мастера встречались средь них, и бездари, но читали всех, а внимали не каждому.
   К пьянице же Чёрт являлся сам, в своём козлино-бородом обличии.
   Он вёл с ним долгие разговоры, подсовывал суррогатное пойло и, в надежде запугать клиента, лишал рассудка.
   Но Пьяница принимал Чёрта за друга, выяснял, уважает ли он его или нет, и, не дослушав собеседника, сам клялся в вечной дружбе.
   А Женщине являлся Тёмный зеркальный дух, который обращался то мужчиной красавцем, то женщиной хитрой, то гадалкой коварной, то актёром известным и вселялся порою и в меня с тобой, да и в каждого, кто имеет плоть.
   И ОН озорно подмигивал красотке и крутил хвостом, комплименты пел и стихи слагал, всяку чушь ей нес и мученья слал, но красотка терпела и продолжала им забавляться.
   И ста лет не хватило полчищу, и многих тысяч лет. Мёртвые души не воскресали.
   Наступил двадцать первый век.
   Шабаш продолжался.
   И сказали Ангелу:
   -Помоги братьям своим падшим и придумай чего-нибудь.
   -Придумаю, - ответил Ангел и спустился на Землю.
   А Сатана добрался опять до России.
   -Святая Русь, - думал Чёрт, летая уткой над необъятными просторами - Здесь у меня много друзей. Может здесь ....
  
   На этом текст заканчивался, так как край рукописи обгорел.
  
   Я огляделся по сторонам, коридор был совершенно пуст. Держа записку в руке, я пошел искать горничную, и нашел её на втором этаже.
   -Это вы мне оставили? - спросил я её, протягивая листок.
   Горничная взяла в руки записку и долго читала.
   -Нет, - ответила она, - Я ничего не оставляла, а что это?
   -А кто же тогда? - спросил я.
   -Не знаю, - ответила Горничная.
   -Ерунда какая-то, - подумал я и лег спать, положив странное послание на стол.
   А утром, на месте рукописи я обнаружил лишь пепел от бумаги, будто её сожгли.
   -Чудеса, да и только, - дивился я, выходя из гостиницы, пытаясь найти научное объяснение увиденному.
  
   -
   Машина резво бежала по пустому утреннему шоссе.
   Вдруг я заметил над дорогой нечто непонятное.
   Примерно в полутора метрах над шоссе летела крупная утка, а я догнал её.
   Некоторое время мы двигались с одной скоростью, километров семьдесят.
   Потом она обернулась, взяла вправо к обочине, и ещё некоторое время мы двигались параллельно.
   Я схватился за видеокамеру, но утка, повернув ко мне голову, сморгнула желтым глазом и, изменив курс, пропала в придорожных посадках.
   -Эх, не успел заснять! - жалел я.
   -
   Две недели промчались как день, и я поехал обратно.
   Темнело, начинался мелкий дождь, когда до Харькова оставалось километров 170.
   Странный указатель, Харьков - прямо, Харьков - направо.
   Да, надо было учить знаки, а не покупать водительские права по знакомству, за литровую бутылку водки Абсолют с перцем.
   Останавливаюсь, проехав мимо, и размышляю, куда же дальше. Размышляю громко сказано, пытаюсь рассмотреть, куда идёт поток. Но, как назло, машин нет.
   Какая-то фура позади меня повернула направо и остановилась.
   Минуту оба ждали. Наконец, появилась светлая Таврия, уверенно повернула направо, и скрылась в темноте.
   Мы оба за ней, но довольно быстро фура отстала, и я оказался один на один с пустой дорогой.
   Минут пять ехал в полном одиночестве. Трасса была односторонняя, выложенная плитами, как на аэродроме.
   Видны следы недоделанного ремонта.
   Наверное, в советские времена, это была трасса двойного назначения, с возможностью посадки самолётов.
   Справа и слева высокая некошеная трава, а дальше черная пустота. Ни одного огонька, ни справа, ни слева.
   С улыбкой вспомнился Гоголь.
   Километров через десять появилась злость, кто так строит! Где знаки, где что? Куда я еду? Может повернуть обратно?
   Еще через десять километров, злость сменилась тревогой. Я же в центре Европы, в 21 веке, люди, ау!
   Ага, вроде впереди что-то светится. Ура, справа на некотором отдалении заправка. Но людей нет, только круглые метровые фонарики. Сбавляю скорость, присматриваюсь, и по спине пробегает озноб. Один из фонариков разрисован под череп.
   Ну и шуточки у них!
   Стало как-то тоскливо. Гоголь вспомнился без улыбки.
   Поддаю газу, и минут пять прихожу в себя. Ещё минут через десять меня обгоняют две девятки с местными номерами, я пристраиваюсь за ними. Ну, теперь я спокоен.
   Не тут-то было. Через минуту они сворачивают вправо на такую же пустынную дорогу. Я в панике, мне-то куда?
   Поворачиваю, догоняю, сигналю, чтоб остановились.
   Остановились, поравнялись. Лиц не видно.
   Через опущенное стекло спрашиваю, куда на Харьков.
   Молчание, потом пьяное мычание, попытка открыть дверь. Продолжения дожидаться не стал. Задний ход и газу.
   Опять один. Нет, одному, пожалуй, лучше.
   Уже прошёл 60 км. Тоска, сменившая тревогу, переходит в отчаяние.
   Начинаю, как Фёдор Конюхов, чувствовать единение с природой.
   Впереди, на правой обочине, припаркованная Таврия. Та самая, которая уверенно обогнала меня час назад. Водительская дверь приоткрыта, видна безжизненно свисающая рука. С ужасом вспомнился Гоголь.
   Встаю напротив, приоткрываю правое окно. Водитель Таврии сидит, откинувшись назад. Спит или ...
   Понять не успеваю, так как в салон влетает здоровенная ночная бабочка, которая принимается мною в темноте за летающего монстра. Отмахиваясь, даю газу.
   Наконец пульс успокаивается, я останавливаюсь подышать.
   Жаль звёзд не видно.
   Дождь закончился, тихо и душно. К фарам слетаются бабочки и мотыльки. Стоя рядом с машиной, рассуждаю о бренности всего и вся.
   Удар тупого предмета по тупой голове прервал мои размышления.
  
   -
  
   Иван Иванович Душечкин работать не любил.
   Вопреки массированным атакам советской пропаганды, его представления о счастье сводились к простой формуле - безделье на проценты от капитала. Но капитала не было.
   Не было недвижимости и ценных бумаг, не было нужных знакомств и связей, и поэтому, ему, Ивану Ивановичу, приходилось тратить своё драгоценное время на банальное добывание хлеба насущного. А широкая русская душа Ивана Ивановича рвалась к звёздам, и романтическая натура страдала.
   Советская империя рухнула, открылись новые возможности.
   Периодически в светлую голову Ивана Ивановича, приходили идеи, как можно быстро разбогатеть, были даже хорошие, но и самые лучшие из них разбивались о непреодолимую скалу его мечтательной лени.
   Неплохое образование и живость ума позволяли Ивану Ивановичу получать подарки от жизни, и проводить некоторое время в праздности, но счастья, как ему казалось, всё равно не было.
   Деньги от последней авантюры заканчивались, и остаток их Иван Иванович решил потратить на дело, то есть отдохнуть.
   Родом Иван Иванович был из Коломны, проживал то в Москве на съёмной квартире, то на родине с семьёй, а путешествовал на синем Ниссане.
   Выехав утром из Первопрестольной, Иван Иванович рассчитывал заночевать где-нибудь в середине пути, не отваживаясь ехать ночью. А пока, он решил отоспаться перед дальней дорогой.
  
   -
  
   Жирный блестящий жук валялся на спине у моих ног, пытаясь перевернуться.
   -Смотреть надо, куда летишь. У меня то и шишки не будет, а ты, братец, чуть не расшибся.
   Отчаяние сменилось равнодушием. Для себя я решил, еду еще 20 км, и поворачиваю обратно. Гоголь вспомнился с неприязнью.
   Всё, пора. Пора разворачиваться. Ну ладно, ещё один километр, и поеду обратно. Интересно, где север?
   А вон впереди мешок какой-то на дороге. Нет не мешок, куст. Откуда куст то? Ещё ближе... Утка!
   Она спокойно сидела посреди дороги и, не мигая, смотрела на меня старушечьим взглядом.
   -Ведьма, - пронеслось в голове!
   По спине пробежал озноб. Я в панике остановился. Не может быть!
   В висках стучало. Зловещий шипящий звук примешивался к холостым оборотам. Нет, только не это. Всё-таки это! Пробито колесо! Утка не улетала.
   Вооружившись газовым баллончиком, я отважно выбрался из машины. Утка улетела, я огляделся по сторонам.
   О чудо! В километре был слышен шум оживлённой трассы. А вон впереди вроде знак. Точно, указатель на Харьков. 15 минут, и колесо заменено.
   Через два часа я уже подъезжал к таможне.
   Еще полчаса, и до свидания, Малороссия.
   Надо документы подготовить. Они у меня в заднем кармане джинсов. А я же в шортах. Лезу в карман. Неприятный холодок пробегает по телу. Паспорта нет. Права есть, а паспорта нет. С миграционной картой.
   Украинский пограничник с недоумением смотрит на меня.
   А я разворачиваюсь. Куда теперь? Я же этот паспорт клал в правый карман. Неужели обронил, когда колесо менял?
   В принципе я очень люблю украинских гаишников, пограничников и таможенников. За сговорчивость, понятливость и сносные цены.
   Вот только денег у меня осталось исключительно на бензин и одну ночёвку в гостинице.
   Два часа ночи. Все добропорядочные мальчики и девочки, выпив на ночь молока с малиновым вареньем, спят в своих кроватках. Некоторые не в своих. Некоторые не спят.
   Некоторые сидят в машине в чужой стране без денег и документов. Но уж лучше в машине. Некоторые ведь и не в машине сидят. Так что живём пока. Надо где-то спрятаться до утра.
  
   -
  
   Светает. Всё тело ноет от неудобной ночёвки.
   Снился Гоголь в рейтузах, и утка, сидящая на холодильнике. Пора возвращаться на эту злополучную дорогу. Стараюсь максимально соблюдать правила, чтобы не нарваться на дорожную полицию. Где-то должен быть съезд, но его нет. Чертовщина, какая- то. Вот уже и Красноград, а где же дорога? Как говорили колобки, " ничего не понимаю".
   Уже полдень, хочется, есть, но денег жалко. Начинаю прикидывать, что и кому можно продать. Разворачиваюсь обратно, в сторону Харькова, и пытаюсь отыскать съезд вправо, но его нет. Все съезды перегорожены плитами. Вот опять Харьков. Может все-таки сдаться на таможне.
   Так оставят в одних рейтузах. Поехали ещё раз. Вдруг понимаю, что надо дождаться темноты, и очертания дороги станут узнаваемы. А заодно и посплю.
   -
  
   Вечер. Опять темнеет. Пора выдвигаться. Опять до Харькова 170 км. Ага, вот и тот непонятный знак. Почему я его днем то не замечал?
   Одометр отсчитывает пройденные километры. Прошёл почти сто.
   Где-то здесь сидела утка. А вот и она! Нет, показалось.
   Смело выхожу из машины, и начинаю поиски паспорта. Слышу знакомый шипящий звук. Не может быть! Второе колесо пробито, а первое не заклеено.
   Оказывается, вчера было хорошо, сегодня плохо. Вот теперь-то я попал! Надо идти на трассу за помощью. А паспорта нет. Денег почти нет.
   Телефон разрядился.
   Беру вчера пробитое колесо, и, обливаясь потом, выдвигаюсь в темноту.
   Тиха Украинская ночь! И жутковата, если идти одному через поле. Хотя не так уж и тиха. Комарики пискляво свирепствуют, мышки шуршат, жуки жужжат, птички свистят. Идиллия просто какая-то.
   Хоть ветерок поднялся! Лицо приятно освежает. А вот голоса какие-то слышны. В это время суток, в поле? Ох, не к добру!
   Аккуратненько кладу колесо, и, сдерживая дыхание, и ступая, как цапля, крадусь по высокой траве, пытаясь спрятаться. Кажется, мне это удаётся. Голоса приближаются. Минимум двое. Остановились всего метрах в пятидесяти.
   - Может здесь?
   Спрашивающий сильно икает.
   -Давай поближе к кустам.
   Идут мимо меня к маленькой лощине. Слышны удары лопаты по влажной земле.
   -Глубже копай.
   -Копаю.
   Через 10 минут всё окончено.
   Двое удаляются.
   Клад или труп? Жизнь становится опять интересной. Откапывать или нет? Конечно, откапывать!
   Выжидаю минут пятнадцать и крадусь к лощине. Труп то вряд ли, слишком быстро. Пожалуй, клад.
   Фантазия распаляется. Начинаю выбирать место дальнейшего проживания. Канары, Таити, Гаити, Испания. Нет, лучше Бразилия. Там много диких обезьян и мулаток. Точно, Рио-де-Жанейро! Белые брюки, красный Феррари,....
   Кажется здесь.
   Выламываю удобную ветку, начинаю раскопки. Глубоко закопали. Ничего, откапаем. Через полчаса натыкаюсь на небольшую шкатулку, завёрнутую в полиэтиленовый пакет.
   И это всё?
   Маловато будет, маловато. Пульс под 200. Озираюсь, прислушиваюсь. Всё тихо. Разворачиваю, открываю.
   Рио-де-Жанейро, похоже, откладывается.
   На дне лежит крест, деревянный Крест, с основанием странной формы, в виде шара с углублением. Внезапно накатывает сильная икота.
   Через секунду странное чувство овладевает сознанием.
   Сам себе кажусь жалкой, ничтожной личностью, ведущей аморальный, паразитический образ жизни. Хочется посыпать голову пеплом и, принародно покаявшись, податься в отшельники. Хорошо, что рядом никого нет.
   Через пять минут состояние святости проходит вместе с икотой.
   Возвращаюсь к жестокой реальности. Мокрый, грязный, полунищий похититель кладов тащит в одной руке колесо, в другой полиэтиленовый пакет с вещью сомнительной ценности.
   Наконец выбираюсь на трассу. Ну и видок у меня! Начинаю голосовать, прикидывая, хватит ли денег.
   Полчаса проходит безрезультатно. Да и понятно, кто ж ночью остановится.
   Ну, наконец, то! Вон кто-то включил поворотник.
   Принесла нелёгкая! Это Д А И. Если по-русски ГАИ, ДПС, какая разница!
   Интерес то один. Да, пожалуй, еще час назад всё было хорошо, теперь плохо.
   Выходит молоденький лейтенант в элегантном кепи.
   -Проблемы?
   -Да вот колесо пробил.
   -Или украл? Машина то где?
   Пытаюсь объяснить.
   Складывается впечатление, что мне не верят.
   -Садись в машину. Колесо пока оставь.
   Сел на переднее сиденье. За рулем капитан, чуть постарше лейтенанта.
   Начинается допрос.
   -Откуда?
   -Из России.
   -На отдых? Глаза офицеров хищно блестят.
   -С отдыха.
   -Документы есть?
   - Только права.
   Начинаю пересказывать события последних суток.
   Терпеливо выслушивают, делая сочувственный вид.
   - А в пакете что?
   - Да вот семейную реликвию с собой взял, чтоб в моё отсутствие из машины не украли.
   -А ну дай посмотреть.
   Капитан вынимает крест.
   Внезапно у него начинается сильная икота. Дальше события принимают неожиданный оборот.
   С дрожью в голосе, капитан, начинает рассказывать мне о том, что он, как последний негодяй, хотел изъять у меня, москаля наивного, пятьсот, а может и шестьсот гривен, заработанных, между прочим, непосильным трудом.
   Слышен стук отвалившейся челюсти лейтенанта, но крест уже у него в руках.
   Ситуация повторяется. Борясь с икотой, лейтенант просит прощения и у меня, как у жертвы, и у капитана, как у рогатого мужа. Оба прослезились.
   Далее наперебой предлагая свою помощь, они отвозят меня в шиномонтаж, а затем и к моей многострадальной машине.
   Проявляя благородство, колесо меняю сам, и добрым словом напутствую грешников.
   Жизнь принимает новый оборот.
   Кажется, Фортуна повернулась ко мне лицом, т. к. паспорт нашёлся. Он действительно был в правом кармане шорт, только не в тех, в которых я ехал, а в запасных, убранных в дорожную сумку.
   Через два часа, пограничник, пытавшийся содрать с меня выездную пошлину, получает в руки крест, и в сердцах разорвав на своей груди униформу, пишет заявление об увольнении.
   А ещё через час я остановился на отдых в придорожном мотеле уже в Белгородской Губернии.
   Любезная горничная выдала ключ от девятого номера на втором этаже.
   Номер неожиданно поразил добротным ремонтом, и новой мебелью.
   Широченных кроватей было две, и я, полюбовавшись перед сном своей удивительной находкой, с улыбкой положил крест под подушку соседней кровати.
   Не забыть бы его здесь, засыпая, подумал я.
   Спалось великолепно, и, проспав весь день, я перекусил чаем с ватрушкой и, загрузив походные сумки, продолжил свой путь.
   Мысли мои были погружены в обдумывание сюжета новой статьи, и о Кресте я вспомнил только под утро, уже в Подмосковье.
   Ну что ж, значит судьба. Пусть он достанется достойному, а я буду нести свой Крест и чужих мне не надо.
  
   -
   Вера Ивановна жила в Белгороде и работала горничной в небольшом частном отеле у поста милиции. Зимой постояльцев было не много, зато летом курортников было полным полно.
   Вот и теперь, только один постоялец освободил номер, проспав весь день, как уже новый с нетерпением переминался у стойки.
   Желая сэкономить время и деньги, Вера Ивановна перестелила в освободившемся номере только одну кровать, не притронувшись ко второй. Зачем изводить свежее бельё, когда на ней никто не спал.
   И вот ключ от номера N 9 выдан новому постояльцу.
   Это был Иван Иванович Душечкин.
   -Сдачу занесу, - услышал он голос Веры Ивановны, уже поднимаясь по лестнице.
  
   -
  
   Отец Пимен был невысок и полон.
   Когда-то, на заре своей коммерческой юности, он мечтал быть преуспевающим бизнесменом, может политиком, но дела не заладились, с долгами еле-еле удалось рассчитаться, а политика оказалась делом кровавым.
   Одноклассники богатели и, он, Вова Благообразнов, страдал.
   Забредши в поисках успокоения в один из Коломенских храмов, Вова, внезапно почувствовал всю суетность своих мелких мыслишек и ощутил себя песчинкой малой в безбрежном океане Вселенной.
   Решение пришло неожиданно - Церковь. Стало спокойно и безмятежно.
   Годы семинарии пролетели как сказка, в учениях, молениях, постах и спорах.
   Жизнь праведная и умиротворенная подвигала Владимира на мысли высокие и чистые. Бывали даже моменты, когда сам себе он начинал казаться святейшим ПРЕЕМНИКОМ, и служебное рвение его увеличивалось троекратно.
   Но особенно семинаристу нравился трепет и почитание мирян. Проходя по полупустому залу Храма, он ловил на себе краем глаза кроткие взгляды молящихся женщин, и богатое воображение его рисовало новозаветные картины с его непосредственным участием.
   За год до окончания семинарии ему удалось побывать на Афоне, а заодно и в нескольких старых библиотеках Греции и Италии. И в одной из них, Володя отыскал удивительный документ.
   Это был донос 16 века.
   В нём сообщалось, что один из Венецианских купцов сделал заказ талантливому художнику и механику по имени Леонардо из города Винчи на изготовление Креста не канонической формы.
   И что якобы, часть чертежа венецианец выкупил у индийских купцов, а вторая часть утеряна, но если кому удастся восстановить форму, подобрать материал и изготовить сей Крест, то силу и власть тот получит необыкновенную.
   Далее следовало схематическое изображение основания креста, причём бросалась в глаза его сферическая форма. Ниже шло перечисление других прегрешений купца, и читать было уже не интересно.
   Володя, еще, будучи школьником, живо интересовался механикой и радиотехникой, поэтому сразу сообразил, что теоретически возможно создание резонатора частот, способного воздействовать определенным образом на окружающих людей.
   Наверное, Крест биметаллический.
   В руках часть его нагревается и из-за разной электропроводности металлов вырабатывается слабый ток, силы коего должно хватить на изменение поля и генерирование низких частот. Те в свою очередь, вводят человека в нужное состояние.
   Но каким образом Крест воздействовал на человека, понятно не было, и Володя углубился в размышления.
   Грезилось ему, что он, молодой и безгрешный, будет поощрён Творцом за кротость и послушание, и что ему, Владимиру Благообразнову уготована особая роль в истории Церкви, да и всего человечества.
   И в тысячный раз, вступив в мысленную полемику с коварными иноверцами и заблуждающимися инакомыслящими, Володя проникся особым уважением и почитанием к наставникам своим и к себе.
   Но служба в сельском приходе не задалась. Жена через пять лет, забрав детей, ушла, а народ пил и ругался, воровал и бездельничал, смотрел сериалы и внимал колдунам, но в Церковь не шёл.
   Периодически захаживали авторитетные предприниматели, заказывали панихиды, каялись и помогали материально, подарили даже старенькую девятку, но как потом оказалось, угнанную.
   Машину заменили, но осадок остался.
   И даже благоговение соседей и прохожих уже не радовали Отца Пимена, в миру, Владимира Благообразнова.
   Однокурсники по семинарии писали теологические трактаты, двигались по служебной лестнице и не исчезали с экрана телевизора, а он, Отец Пимен, тихо спивался на периферии и освящал новенькие иномарки и коттеджи.
   И когда уже стали приходить в голову бесовские мысли, Батюшка, вспомнив про чудодейственный Крест, набрал нужной литературы, и углубился в чертежи.
  
   -
  
  
  
   Иван Иванович Душечкин принял горячий душ, и вальяжно развалился на кровати, разбросав руки в разные стороны.
   Напротив него, у самого потолка на кронштейне был подвешен телевизор. Устраиваясь поудобней, Иван Иванович дотянулся до подушки соседней кровати, и потянул её на себя. Под ней что-то было. Находка весьма удивила и озадачила его. Это был Крест необычной формы.
   Внезапно Иван Иванович икнул. Затем ещё раз и ещё.
   Стало тяжело дышать, сидеть, лежать, жить.
   Казалось, вся вселенская скорбь навалилась на бедного Ивана Ивановича, и давит на душу его невыносимой тоской и печалью.
   В меру упитанное тело Ивана Ивановича само перевернулось на кровати и сползло на пол.
   Приняв коленопреклонённую позу, Иван Иванович отбивал земные поклоны, мысленно обращаясь к тому Нечто, что в его сознании ассоциировалось с понятием Бога.
   Неведомая сила заставляла Ивана Ивановича вспоминать и повторять вслух всё новые и новые факты из его, Ивана Ивановича, темного прошлого. Какое счастье, что он в одиночестве! Но с каждым поклоном становилось легче и радостней.
   В дверь постучали.
   -Не вовремя, - пронеслось в голове, но язык сам ответил - Войдите.
   Вера Ивановна вошла. Душечкин продолжал отбивать поклоны.
   Увидев русского человека в такой нетипичной позе, да ещё в номере гостиницы, она машинально перекрестилась и попыталась уйти, но взгляд её привлек необычный Крест на кровати.
   Руки её сами потянулись к нему.
   Вера Ивановна икнула, и, причитая " Прости меня, дуру грешную", повалилась на колени.
   Иван Иванович догадывался, что есть женщины далеко не святые, но чтоб на столько!......
   Через час у Ивана Ивановича был план дальнейшего безбедного существования. Крым откладывался, его ждала РОССИЯ.
  
  
  
  
  
   -
   В маленьком кузнечном цехе провинциального города Коломны трудились всего трое.
   Старый опытный кузнец Василий Степанович, водитель-грузчик Вадик по прозвищу "Уши" и чернорабочий средних лет Олег Горшков, большой любитель выпить.
   Долгие годы возлияний наложили на него свой отпечаток.
   Он был худой и сутулый, с лицом серого цвета, и мутными желтыми глазами. Несколько лет подряд он не работал, пытаясь отвоевать у своих бывших приятелей-мошенников часть ранее украденного имущества у другого мелкого мошенника, но денег на адвокатов не было, и войну он проиграл.
   Жить на зарплату жены медсестры стало совсем тяжело, и пришлось Олегу идти устраиваться на работу. Образования и навыков у него не было, поэтому взяли его лишь чернорабочим, и то по ходатайству друга детства Вадика.
   Жизнь полная лишений, и унижений, благотворно влияла на Олега, он даже почти простил своих врагов, но чувство обиды осталось, и путь его иногда пролегал в уединённый Храм в селе Непецино.
   На третье посещение с ним познакомился Батюшка. Это был Отец Пимен.
   Их беседы были длительны, и целебны, пока Батюшка не рассказал Олегу о чудотворном Кресте, и не показал ему чертёж.
   Рассказ Батюшки сильно впечатлил Олега.
   Мечталось ему, как этот Крест сделает он, Олег Горшков, и восторжествует справедливость вокруг него, и вернётся всё утерянное ранее, и он, строгий, но справедливый, мудрой рукою наведёт порядок.
   Дело оставалось за малым. Сделать.
   Батюшка говорил, что Крест сделан из двух металлов.
   Понятное дело, из золота и серебра, рассуждал Олег.
   Нужны были деньги.
   Для этого есть кредиты.
   Справку о достойной зарплате Олег выпросил в бухгалтерии, состоящей, правда, из одного человека- Любочки Девяткиной, давнишней приятельницы Олега.
   Сбербанк долгой проверкой себя не утруждал, и с неожиданной легкостью выдал деньги заёмщику на полгода.
   -Успею,- думал Олег, - а потом может, и прикуплю этот Банк.
   Где же найти мастеров? И разных мастеров, чтобы каждый сделал половину. А соберу я их сам.
   Олег еще раз покрутил бумажку с чертежом.
   - Войду в историю как второй Леонардо Давинчи. Почему второй, у него-то не получилось, а у меня получится. Значит первый.
   Неделя ушла на поиск ювелиров.
   Первые два отказали.
   Третий, старый еврей Илья Моисеевич Вензель, долго выспрашивал Олега, зачем таки ему золотой шар с двумя отверстиями, одно из которых с резьбой. И не получив вразумительного ответа, сделал вывод, что дело тут тёмное.
   - Впрочем, каждый сходит с ума по-своему - решил он и взял заказ, но без оформления квитанции.
   -Заходите, уважаемый, дней через десять.
   Олег рассчитался и вышел.
   Мастер спрятал деньги, достал латунную болванку и принялся за работу.
   -Лоха обмануть не грех, - с теплотой вспомнил он Олега, и посмотрел на дверцу потаённого сейфа.
   Второй согласившийся ювелир вызывал у Олега больше подозрений, чем Илья Моисеевич, потому что звали его Тигран.
   Боясь обмана, Олег долго присматривался к хозяину мастерской, потом торговался, потом делал вид что уходит, но выбора не было, и вторая пачка денег покинула его карман.
   Лучезарно улыбаясь, Тигран проводил дорого гостя до выхода, закрыл дверь и достал телефон.
   -Ара, здравствуй дорогой.
   Это был звонок земляку, который работал инженером в чугунолитейном цехе.
   Далее ушло полчаса на обсуждение здоровья родственников и знакомых, минута на уточнение технических деталей нового чугунного креста, и ещё полчаса на пожелание здоровья и процветания друг другу.
   - С меня коньяк, - подытожил Тигран - заказ заберу через неделю.
   А серебрянка у меня есть - довольный собой развеселился ювелир.
   А Олег тем временем шёл по летнему городу, и солнце светило особенно ярко, душа пела и плясала, и требовала шикарного банкета.
   В кармане оставалась приличная сумма в сто тысяч рублей, и придавала уверенности и значимости своему хозяину.
   Встретился старый приятель Сеня Буянов, но Олег мужественно направился домой.
   Потянулась неделя томительного ожидания.
   На работу из-за волнений Олег не ходил, и коротал дни в беседах с отцом Пименом, исподволь пытаясь выяснить у него о магических свойствах Креста.
   -Я думаю, снизойдет Божественное вдохновение, и откроются вечные тайны и истины, и возродится слово Божие, и вечный свет прольется на человечество, и запишет помазанник Скрижали нетленные, и сообщит о них людям - нараспев вещал отец Пимен.
   А тем временем в Курской области происходили престранные события.
  
   -
   Председатель Гороховского Сельского Совета Валерий Прохорович Фролов был сверхаккуратен.
   Еще он был сверхопрятен, сверхисполнителен, сверхнадёжен, сверхвежлив, сверхгалантен, сверхучтив, сверхобходителен и сверхобоятелен. Список можно было продолжать бесконечно, но главное, он был в меру пьющ.
   И лишь один недостаток был у него.
   Он был честен.
   Честность не позволяла ему двигаться по служебной лестнице, и лишь сверхвыдержка позволяла Валерию Прохоровичу мириться с такой несправедливостью и оставаться в ладу с собой и жителями села, коих было почти две тысячи душ.
   Но на заре своего председательства, Валерий Прохорович один раз всё же оступился, послушавшись, супруги своей Татьяны Марковны, и присвоил себе целую телегу навоза, который они ночью, чтоб не видели соседи и разбросали по огороду.
   С тех пор он боялся, что тот постыдный факт вскроется, ждал неожиданной проверки и к новым посетителям относился с тревожной настороженностью.
   Рабочий день заканчивался, но Валерий Прохорович исправно оставался на своём рабочем месте.
   Над головой Валерия Прохоровича висел портрет президента, который проникновенно всматривался в лица посетителей и был единственным в селе, да что там, в селе, был единственным в стране соперником Валерия Прохоровича по части достоинств.
   Другую стену украшал портрет местного Губернатора, который тоже старался смотреть проникновенно, но получалось скорее плутовато.
  
   В дверь постучали. Вошла секретарша Мариночка Макарова, и доложила о посетителе.
   - Иван Иванович Душечкин? - Еще раз уточнила она, высунув голову в приёмную.
   -Можно, проходите.
   Вошел мужчина средних лет. В руках у него был непрозрачный полиэтиленовый пакет. Валерий Прохорович поднялся из-за стола, взглянул в уверенное лицо посетителя, и сердце его похолодело.
   - Это за мной, - мелькнула страшная мысль.
   Ноги не держали, и он опустился обратно в кресло.
   -Добрый день, а точнее вечер, - поздоровался посетитель.
   -Издалека заходит, - решил Валерий Прохорович. - Буду всё отрицать, в конце концов, прошло уже десять лет.
   -Славная у вас деревенька, - глядя через окно на покосившиеся заборы, продолжал гость.
   -Ну, всё, этот докопается. Надо найти хороших адвокатов, - мелькали мысли Валерия Прохоровича.
   Посетитель без приглашения сел перед Председателем и положил полиэтиленовый пакет себе на колени.
   -Похоже у него там диктофон.- Валерий Прохорович, пытался не выдать своей догадки.
   -Да хорошая деревенька у Вас, а душ-то много? - продолжил посетитель.
   -Да две тысячи, а что?
   -А мёртвых сколько?
   -В каком смысле мёртвых, - не понял Валерий Прохорович.
   -Ну, пьющих? - не унимался посетитель.
   -Да пол деревни. А чем, собственно, обязан?
   -А продайте мне их.
   Валерий Прохорович судорожно пытался выстроить связь телеги навоза с количеством пьющих односельчан и не мог.
   " Вы можете хранить молчание" - крутилось в его голове.
   -По сто рубликов за паспорт дам, - вкрадчиво произнёс Душечкин.
   -Меня же разыгрывают! - понял Валерий Прохорович. Ему стало весело.
   В Валерии Прохоровиче проснулось чувство юмора. Он решил подыграть.
   -Сто мало. По сто не отдам, а вот по сто пятьдесят, пожалуй!
   Секретарша, подслушивающая разговор, недоумевала!
   Иван Иванович был уверен в силе Креста, поэтому не торопился его доставать, и наслаждался прелюдией.
   -Через пять минут всё даром отдашь, - думал он.
   А Валерий Прохорович решил, что его не только записывают, но и снимают скрытой камерой, и, пытаясь выглядеть достойно, приосанился, чтобы с любого ракурса выглядеть фотогенично.
   Через минуту торгов, Валерий Прохорович подустал, и уже с некоторым нетерпением осведомился, чем же он может быть полезен.
   -Я предлагал вам по сто, но Вы отказались, - копируя известного телеведущего ответил посетитель. - Ну, как хотите.
   С этими слова он достал из пакета старый Крест и протянул
   Валерию Прохоровичу.
   Валерий Прохорович взял Крест и икнул.
   Да, он не был исключением, и уже через пять минут, рассказав Ивану Ивановичу о злополучной телеге и прелестной секретарше Мариночке, составлял списки спившихся и спивающихся неработающих сельчан.
   -Мы их оформим по договору найма в малое предприятие по заготовке и переработке сырья, - суетился Валерий Прохорович - а их паспорта у меня в сейфе храниться будут. А потом их будто бы крысы съедят.
   -Можно и по заготовке. Только не затягивайте, - согласился Душечкин.
   -Не волнуйтесь, всё сделаем в лучшем виде.
   -За неделю управитесь?
   -Управимся. Только кооперативов придётся зарегистрировать несколько, уж больно народу много.
   -А это даже к лучшему! - Подумал Иван Иванович, присматриваясь к портрету Губернатора.
  
   -
   Теплый вечер опускался на Коломну.
   Заходящее солнце золотило купола многочисленных храмов, шумные стрижи носились как истребители в поисках жертвы, воробьи купались в пыли, коты вяло вылизывались, народ наслаждался летом.
   По улице Комсомольской шёл Олег Горшков.
   Нет, он не шёл, он летел, потому что в кармане брюк лежал псевдозолотой шар от чудо - Креста, а в руке был зажат сам псевдосеребрянный Крест.
   И полет изобретателя был направлен в кузнечную мастерскую. К этому времени Василий Степанович с Вадиком уже ушли.
   Олег вошел в кузню и запер за собой дверь.
   Приготовил блокнот и карандаш. Руки дрожали и не слушались.
   Наконец верхняя часть Креста была прикручена к нижней.
   Олег взял блокнот и прислушался к себе. Ничего не происходило, только страшно забурлило в животе, должно быть от волнения.
   Внезапно Горшков икнул, и не в силах удержать вспучивших его живот газов, с громом майской грозы обрушился на окружающий мир химической атакой.
   Организм не слушался его совершенно. Запахло далёким детством. Сам себе Олег казался то пятилетним мальчиком, постигающим мир всеми доступными средствами, то ракетой, выходящей на околоземную орбиту.
   Мутное окно мастерской, не мытое со времен постройки здания содрогалось. Прохожие, думая, что в доме началась перестрелка, испуганно озирались и ускоряли шаг.
   Наконец через минуту, всё закончилось.
   Горшков ошалело стоял посреди мастерской с Крестом в одной руке, и блокнотом для записи мудрых мыслей в другой.
   Нестерпимо хотелось выйти на воздух, и осчастливить мир благой вестью.
   Но вести не было.
   -Где-то я ошибся, - сообразил Горшков.
   Надо попробовать на Сене Буянчике, а если не получится, шар сделать из серебра, а Крест из золота.
   Горшков проветрил помещение и позвонил Сене.
   В это время суток Сеня уже спал. Нет, не потому, что с утра на работу, а потому, что сегодняшнее легло на вчерашнее и Сеню разморило.
   Жена от Сени ушла, точнее не ушла, а выгнала Сеню из дома за пристрастие к Змию и тунеядство.
   В этой части, части безделья, Сеня мог соперничать только с Иваном Ивановичем Душечкиным, с коим был, кстати, знаком, ибо и Сеня, и Олег, и Иван Иванович были из одного города, и когда-то посещали одну спортивную школу, и даже занимались в одной группе.
   Потом судьба их развела и свела снова, но лишь для того, чтобы рассорить.
   Я уже упоминал о мелком мошеннике, капитал которого Олег Горшков умыкнул и не поделил с приятелями.
   Так вот тем обманутым мошенником был Иван Иванович Душечкин.
   Но сейчас Иван Иванович гарцевал на коне, а Олег стоял по колено в кузнечной пыли и названивал Сене Буянову.
   Сеня Буянов проживал в однокомнатной квартире, доставшейся ему по наследству от бабушки.
   С трудом разлепив глаза, Сеня поднял трубку и просипел "Аллё".
  
   -
   А Иван Иванович направлялся в Москву.
   В портфеле лежали двадцать паспортов спившихся граждан Гороховки.
   -Долларов по 5 000 сдам, - подсчитывал прибыль Душечкин, - ещё штучек сто, а лучше двести, и на пенсию. Миллиона глядишь хватит.
   А желающих прикупить сей странный товар, в столице было предостаточно. Регистрационно - нотариальная машина работала на всех парах. Каждый день появлялись сотни новых ТОО и ЗАО по производству, переработке, продаже и покупке всего и вся. Казалось, страна должна была утонуть в той массе товара, который эти ТОО и ЗАО брались произвести и переработать, но страна не тонула. Напротив, в некоторых областях производство даже сокращалось.
   Но на, то и существует Россия, которую умом понять нельзя, а чтоб измерить аршинов не хватит.
   Особо ушлые коммерсанты наладили даже выпуск конвертов для зарплаты трех цветов. На один небольшой конвертик белого цвета приходилось по два серых и по два больших чёрных с двуглавым орлом.
   Заказчики были солидные - Госдума и банки, казино и автосалоны, министерства и ведомства, строительные гиганты и образцовые гимназии, политические партии и благотворительные фонды.
   Один раз даже отгрузили в правительство и два раза в саму Администрацию.
   Но Администрация сама освоила немудрёную технологию и перешла на полное самообеспечение.
   Россия рвалась вперёд, друзья и враги трепетали, соседи завидовали.
   А Мёртвые Души пахали.
   Они пахали и сеяли, ломали и строили, изобретали, ремонтировали и испытывали, производили и возили, покупали и продавали, векселя и акции, друг друга и фракции и даже, как оказалось потом, голосовали, избирали и избирались.
  
   -
  
  
  
  
   Губернатор области, соседней с Курской, был человеком твёрдым и целеустремлённым. Дослужившись до генерала, он оставил службу военную, и перешёл на службу гражданскую, став губернатором.
   Жесткая дисциплина, установленная им в своём окружении, давала свои плоды, область давно не была худшей, и Президент был чиновником доволен.
   Жизнь свою Губернатор считал удачной, если бы не одно но.
   Отставной Генерал мечтал о прижизненном памятнике и переименовании его родного городка в этой области из города N в город его имени.
   Вот тут то и была загвоздка. Фамилия у генерала была не достаточно звучная. Подгузко Роман Альбертович.
   И когда он представлял, как будут зваться его земляки, ему становилось тоскливо и обидно. И если проблему с памятником можно было решить с Градоначальником города N, то с фамилией было сложней.
   Все звучные были уже разобраны.
   Генерал потерял покой, и, запершись в кабинете в который раз пытался найти нужное слово.
   Остро отточенный карандаш выводил мысли хозяина:
   Роман Македонский, Роман Черняховский, Роман Непобедимый, Роман Архангелов, Роман Порохов, Роман Громов.
   Нет, всё не то, или уже было, или есть.
   Роман Триумфальный.
   Кажется не плохо. Роман Альбертович Триумфальный.
   А земляки тогда будут Триумфальманогородцы.
   Потом Роман Альбертович попытался нарисовать памятник самому себе.
   Это было изваяние всадника на вздыбленном коне.
   Всадник был в парадной форме времен русско-французской войны, с обнаженной саблей в правой руке.
   Где-то я это уже видел, подумал Роман Альбертович, и густо зачернив эскиз, принялся за второй.
   Теперь это был былинный богатырь, естественно с лицом Романа Альбертовича.
   Широко расставив ноги и прикрывшись щитом, дружинник в правой руке держал огромный меч, и взор богатыря был устремлён вдаль.
   Нет. Это я тоже где-то видел. И без коня как-то не солидно.
   Роман Альбертович с детства любил рисовать лошадей, но рисовал плоховато.
   Поэтому зачернив дружинника, очередной эскиз начал с головы коня. Но получилась ослиная голова, а за ней и туловище ослика тяжеловоза.
   Раздался телефонный звонок.
   -К Вам Андрей Андреевич Недотёпко, - доложила секретарша.
   Это как раз был Мэр города N.
   Потехи ради, Роман Альбертович быстро дорисовал на ослике всадника, придав ему черты Андрея Андреевича, и вложив ему в правую руку вместо сабли огромную палицу.
   В левой руке всадник держал копье, разящее Змея.
   Довершал экспозицию развивающийся, как у Бэтмэна плащ, и надпись - Андрей Андреевич Недотёпко.
   В кабинет вошёл Андрей Андреевич.
   Роман Альбертович улыбаясь, сложил вдвое рисунок и положил на левый край стола.
   Свою карьеру Андрей Андреевич начинал, как и многие его коллеги, по комсомольской линии, затем грянули перемены, и лихолетье вынесло Андрея Андреевича в Градоначальники.
   Росту он был небольшого, телосложения тщедушного, носил кепку и костюм двойку.
   Управлять людьми любил, власть ценил и, достаточно обогатившись еще в первый год своего мэрства, с головой был погружен в городские проблемы.
   Сейчас он приехал для обсуждения смет по ремонту федеральной трассы, проходившей через весь город и являвшейся центральной улицей этого города.
   Названа улица была, конечно, именем тов. Ленина.
   У Андрея Андреевича тоже была мечта- памятная доска или барельеф на стене школы, где он учился.
   А учился он плоховато и до сих пор хотел досадить своим педагогам.
   Ещё ему очень хотелось переименовать центральную улицу.
   Новое название должно было совпадать с его фамилией, и из улицы превратиться в проспект или бульвар.
   На обсуждение строительства у чиновников ушёл час.
   Наконец, Роман Альбертович, похвалив Недотёпко за оперативность, отложил сметы и чертежи, и, попросив чаю у секретарши, хитро посмотрел на Андрея Андреевича и задал неожиданный вопрос:
   -Андреич, как ты относишься к славе?
   Андрею Андреевичу стало неловко. В ответ он пожал плечами.
   -Равнодушно, - слукавил он, - Вот улицу Ленина бы только переименовать, да городские коммунисты стеной встанут.
   -Ну, с этим мы поможем - ответил Роман Альбертович - Можно даже в честь тебя.
   Недотёпко как бы смутился.
   А может, и город заодно переименуем?- продолжил Подгузко.
   Андрей Андреевич решил, что Губернатор ведёт речь опять о нем, и, зардевшись, начал скромничать.
   -А стоит ли?
   -Страна должна знать своих героев, - упорствовал Губернатор.
   -В общем так, собери инициативную группу, готовьте нужные документы и т. д., короче сам знаешь. А эскиз памятника я с архитектором сам разработаю. Место выберем перед мэрией. На всё отвожу месяц. В новом названии Города будет уточнение, я сообщу позже. Расходы из федерального бюджета оформим, как планировку грунта перед укладкой асфальта.
   -Выполняйте, - по-военному чётко скомандовал Губернатор.
   -Есть, - ответил откосивший от армии с диагнозом прогрессирующий энурез, Андрей Андреевич Недотёпко.
   Он вышел из приёмной совершенно ошарашенный и окрылённый.
   -Есть, есть на свете справедливость! - ликовал он.
   А Подгузко принялся опять за эскиз. Только уже за чистовой вариант. Схематично изобразив постамент, Подгузко водрузил на него фигуру мужчины в позе Пушкина в генеральском мундире, и проставил размеры.
   Высота в 7 метров была зачёркнута и исправлена на 10, потом на 11.
   Внизу следовало словесное пояснение для Главного Архитектора Города N, из которого следовало, что памятник воздвигнут Роману Альбертовичу Триумфальному.
   -А фоток моих у тебя, Михалыч, полно, - дописал Генерал.
   Полюбовавшись своим творением, Роман Альбертович свернул
   лист и положил на правый край стола.
   Пора было уходить, точнее вылетать. В Швейцарии начинался форум по борьбе с бедностью, который должен был продлиться три недели.
   -А недельку на Канарах проведу, и подъеду к церемонии открытия, - решил Подгузко.
   Проходя по приёмной, Генерал дал распоряжение вызвать главного архитектора и передать ему лист с правого угла стола.
   Уже из машины Генерал вызвал адвоката в аэропорт, чтобы дать распоряжения по замене своей фамилии.
   Сидя в самолете, Роман Альбертович позвонил главному архитектору и попросил увеличить общую высоту монумента до 12 метров.
   -А мелкие детали согласуй с Недотёпко.
   Архитектор держал в руках лист с изображением всадника на осле,
   и недоумевал.
   Так как правый угол стола, если на него смотреть глазами секретарши становится левым, а левый правым, ему выдали именно эту версию памятника.
   -Совсем с ума посходили, - думал архитектор. - Впрочем, какая разница!
  
   -
   Олег Горшков направлялся домой к Сене Буянову.
   Сам Сеня приехать к Олегу не мог, оговорюсь, по причине крайнего недомогания и брожения в организме.
   Уже стемнело, когда Олег позвонил в дверь.
   Буянчик с трудом доковылял до прихожей и впустил приятеля.
   -Принес? - поинтересовался он у Горшкова.
   -Принес.
   -Ну, так давай.
   Выпили по первой. Сеня опять лег.
   Пора было проводить испытания. Горшков таинственно достал из пакета что-то и положил рядом с Сеней, а сам быстрым шагом отошел на кухню.
   Через секунду раздался хлопок и шлепок Сениного тела, подброшенного вверх и свалившегося на грязный линолеум.
   Сомнений не оставалось. Крест имел не те свойства.
   -Что это было?- простонал Сеня.
   -Расскажу потом, - бросил убегающий с Крестом Горшков.
   Ждать утра он не мог, и уже у подъезда начал звонить Илье Моисеевичу.
   -Конечно, помню, - ответил Илья Моисеевич, - Как же, Вас, уважаемый забыть! Приходите с утра.
   Тигран тоже не захотел встречаться вечером и перенёс встречу на утро.
   Горшкова трясло. Он был в одном шаге от удачи.
   -Пусть ошибся, но путь, то правильный, - успокаивал он себя.
   - Посмотрим, как вы все запоёте через неделю, - обращаясь к абстрактным врагам, бормотал он.
   О приходе утра сообщили проснувшиеся вороны и вышедший из депо трамвайчик. В 5,30 прогремела качура (Старинный паровоз с не менее старинными вагонами) в 6,00 заиграл гимн,
   В 6,30 сработал будильник у соседей, в 7,00 Горшков вышел из дому. Сил сидеть на одном месте не было, и до открытия ювелирных мастерских Горшков шатался по городу.
   В 8,50 он стоял под дверью мастерской, в 9,00 входил к Илье Моисеевичу.
   -Нужно сделать такой же шар, только из серебра.
   С этими словами он протянул Крест Илье Моисеевичу.
   Илья Моисеевич взял в руки Крест и, несколько удивлённо, переспросил.
   -Из серебра говорите?
   -А сам не видишь? - Горшков начал раздражаться.- И побыстрей, -
   добавил он.
   Илья Моисеевич рассматривал грубую имитацию.
   Судя по смелости и оригинальности решений, эту с позволения сказать работу, выполнял его лучший ученик Тигран Баласанян, с которым старый мастер иногда созванивался.
   -Не волнуйтесь, молодой человек, за неделю сделаю.
   -Мне надо за три дня.
   -Тогда за двойную цену.
   -Еврей! - подумал Горшков.
   -Идиот! - подумал Илья Моисеевич.
   Горшков отдал деньги и отправился к Тиграну, Илья Моисеевич набрал номер Баласаняна.
   -
   Какой же русский не любит быстрой езды!
   Иван Иванович Душечкин покинул Курскую область, и стремительно мчался по Российским необъятным просторам.
   За окном мелькали деревни и деревушки, города и городишки, пашни и нивы, пустыри и базарные площади, леса и перелески, реки, ручейки, пруды и болотца.
   Поэтическая душа Ивана Ивановича воспарила в заоблачные дали, и, нагулявшись и натешившись вволю, потянулась к ПЕРУ.
  
   Куда, куда несет меня дорога?
   Зачем, оставил я покой,
   Дождусь ли, стоя у порога
   Вопрос несмелый: - Я с тобой?
  
   И что отвечу я нетвёрдо,
   И что в глазах твоих прочту,
   И ...
  
   Что было далее, мир в тот день не узнал, ибо внимание Ивана Ивановича привлекли дорожные рабочие, менявшие старый знак с названием населённого пункта, на новый.
   г. НЕДОТЁПСК, прочёл Иван Иванович.
   -Сочувствую, - подумал Душечкин и въехал в город.
   Была суббота, и на центральной площади городка собралось человек двести. Играл оркестр. Проезд по центральной улице был перекрыт.
   -Надолго? - Высунувшись из окна, спросил Душечкин у инспектора.
   -Не знаю.
   Пожалуй, немного разомнусь и отобедаю,- решил Иван Иванович. Оставив машину в переулочке, он отправился на центральную площадь, где ждали прибытие Губернатора.
   Еще на подходе, внимание Ивана Ивановича привлёк к себе огромный монумент посреди площади, скрытый драпировкой.
   -Э, да это я на праздник попал, - догадался Душечкин.
   Рядом с монументом нервно распоряжался мэр. Играл оркестр. Толпа лузгала семечки и вполголоса материлась.
   Наконец послышался шум вертолётных лопастей. Прибыл Губернатор. Загорелый и цветущий борец с бедностью, придерживая левой рукой несуществующую шашку и отмахивая правой, в сопровождении свиты, бодро направлялся к трибуне.
   -Начинайте, - дал он команду мэру.
   -Что ж, мне самому о себе говорить? - подумал мэр, но, взойдя на трибуну, оправился от волнения и произнес пламенную речь во славу Президента, Губернатора и Российской Государственности с сильной вертикалью власти.
   Народ заскучал.
   Душечкин подошёл ближе.
   -А теперь, разрешите зачитать решение городской Думы, - услышал он голос Недотёпко.
   На трибуну вышел Спикер Городской думы и зачитал постановление о ...
   о чём было не понятно, так как микрофон безудержно свистел и выл, а Спикер запинался и пропускал слова.
   Народ ждал действий и неодобрительно гудел.
   -Пора открывать монумент и заканчивать, - шепнул Губернатор мэру.
   -Давай, - махнул рукой мэр архитектору.
   -Снимай - продублировал архитектор местному молодому скульптору.
   Драпировка торжественно соскользнула на асфальт.
   Раздалось приглушенное рыдание.
   В бессильной зависти рыдал известный скульптор Зураб Церетели, приглашенный на открытие монумента.
   Именно в ту минуту он ясно осознал, что никогда не достигнет таких высот в своём творчестве, и подобно Казимиру Малевичу, потрясённому пейзажами Шишкина, и забросившему кисть после последней своей картины - Чёрного квадрата, Зурабу захотелось вылепить огромного коричневого колобка и уже больше никогда не входить в мастерскую.
   Бэтмэн на осле, в кепке, с палицей и копьём был великолепен!
   Тонкие ножки осла подчеркивали мощь его бочкообразного тела.
   Грустно-задумчивые глаза имели форму полусферы и больше походили на глаза хамелеона. Длинные уши зверька были далеко не одинаковой длины и смахивали издали на уши зайца из журнала PLAYBOY.
   Наездник был тоже неотразим.
   Голова в кепке отдалённо напоминала голову Андрея Андреевича Недотёпко.
   Прообразом для Фигуры Бэтмэна явно послужил Арнольд Шварцнегер.
   Плащ походил на крылья стрекозы.
   Палица была самостоятельной творческой находкой автора и чем-то напоминала Чебурашку с оторванными ножками.
   Копьё изуродовать не удалось, а змий походил на игрушечную
   резиновую лягушку, но с крыльями бабочки.
   Золотые буквы на черной плите сообщали миру, что памятник установлен в знак признания горожанами величайшего вклада Андрея Андреевича Недотёпко на посту Градоначальника, а также по случаю переименования города N в город Недотёпск.
   Дата стояла 12 июля 2007 г.
   Раздались жидкие аплодисменты и возгласы:
   - На это у них деньги есть!
   -Сгною, - подумал Роман Альбертович Триумфальный - Подгузко,
   почётный житель города Недотёпск.
   -Ладно, пора ехать, - решил Душечкин, - Завтра с утра надо ещё одно местечко посетить.
   -
   А в это время, на другом конце света, в уютном деревянном домике
   на берегу синего озера, сидел Человек и писал.
   Он писал и перечитывал, опять писал и обижался, а потом опять писал, издавал, и, перечитывая снова, обижался ещё сильнее.
   И было обидно ему за Державу свою.
   И день, и ночь думал Старый писатель, как же обустроить Её, а так же, кому и для кого, и, конечно же, когда и с кем, но главное, почему и за что!
   И записывал он мысли свои, и читали его, и вступали в полемику с ним и не с ним, и рождались идеи и мысли у них здравые и гениальные, и болели души их за Отечество и народ родной, но Россия упрямилась и обустраивалась как-то непредсказуемо, слишком по-своему.
   И с новой силой
   писали писатели, и читали читатели,
   писали читатели, и читали писатели,
   И кряхтели писатели, и потели читатели,
   И встречаясь, порою, пыхтели вдвоём.
   Но и это не помогало.
   И мчалась Русь-тройка путём неведомым и обрывистым, и возница в старом тулупе погонял коней и кнутом нахлестывал, и свистели ветры злые, и крепчал мороз, и очи синие, застилал туман.
   И не знал никто, где, когда и как, Тройку Русь мою, под уздцы поймать! И умом Её, не дано понять, и всех слов о ней не дано сказать.
   -
   В день новых испытаний Креста, Олег Горшков, на всякий случай, ничего не ел. В пять вечера обе детали были готовы, и Леонардо из Коломны, помятый, небритый и нечёсаный, как, впрочем, и подобает изобретателю, вышел из мастерской Тиграна и направился на окраину Коломны, на берег Оки. Постройки закончились, начались заливные поля, засаженные капустой. Подходящего места долго не удавалось найти, и Олег, идя вдоль берега вверх по течению, думал о том, что вот идёт он, как Лев Толстой, в лохмотьях и почти босой, и может это последний трудный день в его жизни, и завтра всё будет по-другому, и оттого Олегу стало печально. Будто бы заканчивалась одна, первая жизнь его, и начиналась следующая, сытая и беззаботная, и он прощается с первой и оттого грустно ему и торжественно.
   Стали рождаться стихи.
  
   Вот иду я вдоль реки,
   Никого вокруг.
   Ловят рыбу мужики,
   Позабыв подруг.
  
   И в руках несу я крест
   И кой чего ещё,
   Не забуду этих мест,
   Напишу про всё.
  
   -Да я же поэт! - осенило Олега. Смущала только фраза "кой чего ещё".
   Но её можно заменить на "тетрадь ещё". А в остальном, не плохо,- решил Олег.
   Так он дошёл до колычевского острова, прошел ещё метров двести и остановился. Справа в поле работал трактор, слева пролегала Ока.
   -У кого-то судьба землю пахать, у кого-то стихи слагать, - рассуждал Горшков, снисходительно глядя на тракториста.
   Осмотревшись по сторонам, Олег выбрал прогалину среди густых зарослей прибрежного ивняка и направился к воде.
   Сев на поваленное дерево, Олег положил тетрадь на колени и начал сборку Креста.
   Готово. Горшков вытянул Крест к воде и прислушался к своему кишечнику. Кишечник молчал. Только сильно свербело в носу, и щипало в глазах.
   Не удержавшись, Олег чихнул.
   Так сильно Горшков еще не чихал, ни разу в жизни.
   У него зазвенело в ушах, глаза покрылися пеленою, окружающий мир поплыл, движение небесных тел замедлилось, и звуки поплыли,
   Аки ладьи белые да по воде чистой,
   И гусли сладкие играли вальс для нимф речных,
   И Амур летал, и стихи читал,
   И блаженство по телу волною разливалося.
   -Вот это меня плющит! - Подумал Горшков. - И "дури" не надо, взял Крест, и тащись!
   Встать сил не было, да и не хотелось.
   Так, в позе сфинкса, глядя на другой берег Оки, Олег просидел часа два.
   Прилетала какая-то утка, чего-то говорила, потом приходил тракторист, чего-то спрашивал, и, поклонившись, уходил, а Олег, отвечая невпопад, только твердил про себя как заклинание:
   -Ах, вот это что!
   Почти стемнело. Вконец озверевшие комары вывели Олега из оцепенения. Захотелось есть, и главное, выпить.
   Разобрав Крест, Горшков быстрым шагом направился домой, размахивая правой рукой так, будто бы в ней находилось Перо, а вокруг него рядами выстроились рукоплещущие зрители.
   Лишь одно было не понятно Олегу, какую же силу и власть он обрел?
   И уже в городе Горшков понял, я же миллионер!
   Выхватив мобильный телефон, Олег судорожно набирал номер Ильи Моисеевича.
   -Слушаю Вас, уважаемый, - ответил настороженно Вензель.
   -Слышь, Моисеич, а ещё парочку сделаешь за пару дней? - прохрипел Горшков.- Оплату гарантирую.
   Илье Моисеевичу поплохело.
   Тигран был более стоек. Сославшись на сильную занятость, заказ принял, но срок обозначил в неделю.
   -Ладно, зайду завтра, - вальяжно закончил Горшков. - Хотя, лучше ты ко мне. Горшков менялся на глазах.
  
   -
   В столичном городе М. было так много казино, банков, салонов связи и автомагазинов, что казалось порою, будто встав с утра и позавтракав, отправляется коренной Москвич в близлежащее Казино, и, сорвав куш отменный, следует затем в автосалон за машиной новой, а остатки денег несёт в надёжный Банк "Диалог-Оптим" или "Чара" и остаток дня в Интернете проводит.
   Николай Николаевич Ухтыкак не был коренным москвичом, он был коренным жителем Чукотки. Отец его гонял стада оленей, и дед гонял, и прадед.
   Но пришли русские и выдали новые имена, а потом и паспорта. Фамилии раздавали по первому заученному аборигеном слову или фразе по-русски.
   Прадеду досталась фамилия Ухтыкак. А имя Николай. И деда звали Николай, и отца. И сын тоже будет Николаем Ухтыкаком.
   Но сына еще не было, а была мечта побывать на юге, в Магадане.
   Николай однажды видел юг по телевизору в посёлке, и Магадан ему представлялся в желтых песках и пальмах.
   И вот премировали Николая Николаевича путёвкой на юг и ценным подарком - двухкамерным холодильником.
   Электричества на стойбищах не было, Но Николай Николаевич очень дорожил подарком, и, выбросив ненужные детали, а точнее оставив корпус с дверцей, поставил его на перекрёсток путей выпаса, и каждый оленевод вспоминал Ухтыкака с благодарностью, присаживаясь на лютом морозе в безветренную кабинку.
  
   -
  
  
   У Главврача Московской Областной психиатрической больницы
   им. Ксении Содчак
   Елисея Лукича Козлодумова с утра болел зуб.
   Придя на работу, он еще раз посмотрел расписание на день, и, убедившись, что совещание назначено на 16.00 , достал спирт и прополоскал зуб. Подумав несколько секунд, он налил ещё граммов пятьдесят, и, не разбавляя, выпил.
   -Может, утихнет, - думал он, массируя лысину, сорокапятилетнего полноватого мужчины, и рассматривая на стене репродукцию картины кисти В. Жириновского "А Васька слушает, да ест".
   Боль действительно прошла, но ненадолго, и Елисей Лукич опять достал спирт.
   -Еще пятьдесят грамм, и будет всё нормально, - решил Главврач.
   Средство помогло. Врач закурил, расслабился и улыбнулся.
   -Да, - думал он, - счастье, это когда что-то болело, а потом прошло.
   Козлодумов открыл настежь окно, расстегнул халат, и опять развалился с сигаретой на протертом стуле.
   Захотелось есть.
   Елисей Лукич представил себе, с каким бы удовольствием он воткнул сейчас вилку в скворчащий бок фаршированного поросенка, и предварительно опустошив стопочку и закусив малосольным огурчиком, впился бы зубами в нежнейшее мясо с розовой корочкой в крапинках перца и бугорках чесночка.
   А на столе дымился бы белоснежный рис с озерком из коровьего масла и лужайкой из зеленого укропа, и салат из редиса, яиц и свежих огурцов с луком, источал бы весенний аромат.
   -Да, кому-то всё! - думал Главврач, - Кто-то сейчас сидит на берегу
   океана, в окружении... (тут фантазии доктора уже не хватало, и
   ему представлялся, почему-то, только толстый негр во фраке с подносом..)
   Так вот сидит этот Кто-то, вытянув ноги к океану, и, потягивая виски, любуется своей яхтой, в то время как другие сидят на протёртых стульях в психушке и ничем не любуются.
   Ему представился загорелый бородатый мужик со скромной улыбкой.
   Внезапно настроение Елисея Лукича испортилось.
   -Да, кому-то всё! - уже со злостью подумал он и потянулся за бутылью.
   Налил грамм пятьдесят, поднял руку, выдохнул, но мгновение, подумав, долил еще столько же и выпил одним глотком.
   Луженое горло горело и требовало песен.
   -Протопи мне, хозяюшка, баньку по-черному,
   Я от белого света отвы-ы-ык. - прохрипел он.
   Зашла, постучавшись, новая медсестра Надежда.
   Это была рыженькая невысокая толстушка лет двадцати пяти, в очках и поношенных туфлях.
   -Елисей Лукич, Вы просили напомнить, что сегодня совещание в 16.00, а завтра концерт шефов. Приедут Михаил Задорнов, Петросян, Жванецкий и ещё кто-то. Пациентов на встречу вести?
   -Спасибо Надя, - ответил Козлодумов, глядя на некогда белый халат в обтяжку, с дырочкой у кармана.
   -Спасибо, - повторил Козлодумов, задумавшись о своём,- А вы, что, на концерт сами собирались идти? Конечно, вести. Ведите всех, кроме буйных и которых на выписку, им, пожалуй, уже не интересно будет. И купите камбалу, одну штуку.
   Надежда повернулась, чтобы выйти, но Елисей Лукич внезапно окликнул её.
   -Надя, присядьте.
   Надежда подошла к столу и робко села.
   Вблизи она выглядела ещё, как бы сказать, скромнее что ли...
   Как говориться, на любителя.
   -Да, кому- то всё! - ещё раз вздохнул врач, вспоминая того, кто сидел сейчас на берегу океана и пил виски.
   Теперь Елисей Лукич понял, в чьём окружении находился тот кто-то.
   -Надя,- начал Елисей Лукич .....
   Он поднял глаза на Надю, попытался сконцентрировать взгляд на её лице, и таки сконцентрировал его на верхней пуговице халата и произнес:
   -Надя, а давайте выпьем!
   Надя растерялась.
   Елисей Лукич покачивался, облокотившись на правую руку, и пристально смотрел сквозь неё.
   -Надя, у меня сегодня праздник, и я хочу отметить его с Вами.
   -Какой у Вас сегодня праздник?- прошептала Надя.
   Елисей Лукич встал и пошёл за бутылкой в шкафу.
   -Понимаете, - произнёс он, стоя к ней спиной, - сегодня я понял одну
   удивительную вещь.
   Он обернулся, ещё раз посмотрел на Надю, и быстро отвернувшись, продолжил:
   -Сегодня, я начну писать диссертацию, и именно сегодня я понял ранее не понятные мне вещи. А Вы, я очень ценю ваш опыт и знания, поможете мне в этом. Может даже, станем соавторами. Я предлагаю выпить за удачное начало!
   С этими словами он вложил Наде в руку стакан, наполненный наполовину спиртом.
   -Я разбавил немного, - соврал Елисей Лукич.
   -Ой, что вы, не пью-ю, - заупрямилась Надежда.
   -Надя, я врач и Вы, медработник. Мы же знаем, что сорок граммов алкоголя в день безвредны, выводятся в течение нескольких часов и можно сказать, даже полезны.
   И, потом, вино нам на радость дано!
   Елисей Лукич встал напротив Надежды и по-гусарски поднял наполненный стакан:
   -Я поднимаю этот бокал за ВАС, очаровательную женщину, в которой воплотились мечты поэтов, фантазии художников и симфонии композиторов. Ваши кротость и скромность не знают границ, Ваши руки белы и гибки, как лебединая шея, (Елисей Лукич посмотрел на веснушчатые руки с полными пальчиками), ваши мысли чисты и прелестны, как лотос, Ваши ножки ступают так мягко, как падают листья, и ходить ими должно, по облакам, а не по земле. Вашей грации завидует кошка, Ваша нежность пуха нежней, и Стан гибок, и Волос, как золото, льётся потоком.
   Елисей Лукич вспомнил стихи великого русского поэта В.В. Путина и продолжал нараспев.
  
   - Все вместе собранные блага,
   Мне не заменят пустоты!
   О, женщина, прелестная,
   Прими в себя моё, ты, для начала, вкрадчивое слово,
   А пропуском в неё меня, потом уж, осчастливишь ты!
  
   С этими слова он вылил в себя спирт, поставил стакан, и, припав на одно колено, приник к Надиной свободной руке, и даже, как ей показалось, поцеловал её.
   Потом он поднялся, и, приобняв одной рукой Надежду за плечи, второй взялся за её руку со стаканом и подтолкнул к её губам.
   Надя и сама не поняла, почему выпила. У неё перехватило дух, она поперхнулась, и её чуть не вырвало.
   В голове зашумело, пульс отдавался в висках, тело её передёргивало.
   Воздуха не хватало и она, как пойманная рыба, шлепала губами.
   Елисей Лукич подал запить.
   -...... едемте в баню, - ухватила Надя окончание фразы Елисея Лукича.
   -Я говорю, поедемте в сауну, там тепло и комфортно, - повторил Елисей Лукич.
   -Зачем в сауну?- едва выдавила Надя
   -Понимаете, тема моей диссертации - "Поведение человека в стрессовой ситуации, и влияние фактора окружающей среды на поведенческие инстинкты".
   Ведь не секрет, что многие запахи или звуки, человеческий мозг запоминает на всю жизнь, и потом, много лет спустя ... - Елисей Лукич прервался.
   -В общем, начнём, например, с леса, с запаха дерева. А в сауне всё в дереве, как в лесу.
   -А я-то причём? - спросила Надежда.
   -Ну, как же, причём, мы, сейчас возьмём аппаратуру, там снимем с вас характеристики. И они будут эталоном для дальнейшего анализа характеристик подопытной группы. Ещё по пятьдесят грамм и поедем!
   Елисей Лукич быстро налил, еще быстрее выпил сам и заставил выпить Надю.
   Вторая прошла значительно легче.
   Надя поставила стакан и попросила запить.
   Мысли её прыгали как в калейдоскопе, ей стало жарко и бросило в пот.
   -Ну, что ж, в путь! - жизнерадостно протрубил Елисей Лукич и стукнул копытом.
   В этот момент в дверь постучали.
   - Войдите, - отбежав на два шага от Надежды, крикнул Елисей Лукич.
   Вошла Ирина Сергеевна, его заместитель и однокурсница.
   За ней стоял мужчина средних лет сомнительной наружности-
   блондин в рубашке с коротким рукавом, старых джинсах, кроссовках и очках хамелеон в светлой оправе.
   В одной руке он держал полиэтиленовый пакет, в другой связку ключей, с брелком автосигнализации.
   -Вот, мужчина к Вам рвётся, говорит по важному делу.
   -Ко мне все рвутся, и все по важному. Давайте завтра, - морщась, сказал Козлодумов.
   -Извините, - вмешался мужчина, - у меня всего два слова.
   -Вы уже сказали два слова.
   -Это не те, лучше наедине.
   -Достал,- подумал Козлодумов. - Ладно, Ирина Сергеевна, идите.
   Ирина Сергеевна ушла.
   Надюш, вы пока переодевайтесь и выходите на улицу, а я сейчас выйду.
   Надя, как робот, вышла.
   -Можно присесть? - спросил посетитель.
   -Присядьте, - ответил Козлодумов, снимая халат.
   -Меня зовут Иван Иванович. А фамилия Душечкин.
   -Очень приятно, а меня Елисей Лукич Козлодумов. Так что у вас?
   -Елисей Лукич, у вас ведь областная больница, человек триста в стационаре, и тысячи на учёте, да?
   -Извините, а вам то что? Вы думаете, хватит ли вам места? - расхохотался доктор.
   -Смейся, смейся, - подумал Душечкин, - Как бы самому не пришлось искать местечко.
   -И, тем не менее,... Продайте мне их.
   В практике Козлодумова встречались и Наполеоны с Бонапартами, и непризнанные гении с белой горячкой. Чичиков был впервые.
   -Уважаемый, приходите завтра, - мягко-раздраженно произнес Елисей Лукич, - у меня совещание, нужно подготовиться.
   -Я вам по сто рубликов заплачу, - не унимался Душечкин.
   -Вот придурок, прости меня Господи, - подумал Елисей Лукич.
   -Хорошо, приходите завтра с деньгами, к десяти утра. Только по сто, и не центом меньше. Договорились?
   -Давайте сегодня, сейчас, - с ехидной улыбкой ответил посетитель и, достав из пакета Крест, протянул его Елисею Лукичу.
   Врач взял крест, пьяно икнул, и уставился на Душечкина.
   -Похоже, он еще и Папа Римский,- подумал Козлодумов.
   -Похоже, Он еще и пьян, - Иван Иванович уверенно глядел на Козлодумова.
   Воцарилось молчание. Прошла минута. Ничего не происходило.
   -Ну, - прервал паузу Козлодумов, - Мы же вроде договорились, что завтра.
   Иван Иванович был в шоке.
   - Крест не действует! На пьяных или на него? - судорожно пытался понять Душечкин.
   -Ну, хорошо, давайте завтра, - Согласился Душечкин, и потянулся за Крестом.
   -Э нет, дружище, завтра и отдам. Придёте с деньгами, и поменяемся.
   С этими словами Козлодумов убрал Крест в стол.
   Душечкин резко поднялся со стула, доктор вызвал санитаров.
   -
  
   А в это время Тигран Баласанян сидел у постели Ильи Моисеевича.
   -Тигран, главное, вовремя остановиться, - увещевал Вензель ученика, - Мы и так уже получили своё.
   -Так получим ещё два раза по столько же.
   -Дорогой мой, сказано в Писании, держись подальше от мошенников и плутов.
   -А ещё, куй железо, пока горячо, - возразил Тигран и слегка отодвинулся.
   -Но береги руки, - добавил Вензель.
   -Кто не рискует, тот не пьёт шампанского, - упорствовал Тигран.
   -Тут ты конечно прав, но зачем ему эти конструкции?
   -Сам ума не приложу. Может контрабанда?
   Но нравственно-правовая проблема разрешилась сама собой.
   Горшков, встретившись с Тиграном на следующий день после второго испытания Креста и сделав ему, заказ ещё на два, попытался найти денег и не смог. Взаймы никто не давал, а банки не кредитовали, т. к. у Горшкова уже был непогашенный кредит.
   Олег страшно разозлился, но, собрав и нацепив Крест успокоился, и рассудил, что в единственном экземпляре он принесёт больше пользы.
   Набрав номер Тиграна, он отказался от заказа.
   -Господи, спасибо, что отвел от искушений и испытаний, - успокоился Илья Моисеевич.
   -Жаль, - подумал Тигран, - хотя, может, и к лучшему.
   Он вышел на улицу, сел в старенький зелёный ФИАТ и поехал домой.
   По дороге, ему нахамил чёрный Линкольн, и Тигран очередной раз подумал, что пора менять машину.
   А ночью ему приснился сон.
   Снилось ему, будто купил он лотерейный билет и выиграл десять тысяч долларов.
   -Ага, - подумал Тигран, свою машину продам за тысячу, добавлю десять и куплю новый ДЭУ.
   -Но это как-то несолидно!- возразила рассудительная часть души.
   Тигран достал деньги, полученные от Горшкова. Пять тысяч долларов. Всего на руках получилось пятнадцать.
   -Ну, это уже новая Альмера, - Тигран просматривал газету.
   Тут он наткнулся на рекламу лошадиных Бегов.
   -А что если попробовать! - предложила дерзкая часть натуры Тиграна. - Если, к, примеру, капитал удвоиться, можно уже и на Джип замахнуться.
   Но потом экономная часть Тиграна вспомнила о дорогом бензине и, посоветовавшись с рассудительной частью, решила остановиться на Тойоте Королле, а лучше Камри. С двигателем 2.4 л. в сто семьдесят шесть лошадиных сил. Жена выбор одобрила.
   Стали выбирать цвет.
   - Надо брать чёрный или белый, в случае - чего, по выходным на свадьбах подработаю, - подумала предусмотрительная часть.
   Пошли на Бега. Но вместо лошадей, на старт вышли северные олени. Публика рассаживалась на трибуны, и вдруг небо над ипподромом озарилось северным сиянием, и Голос с небес произнес
   -Тигран, ставь на тройку.
   Тигран посмотрел в программку и прочёл кличку оленя. N 3-- "Нгаглейнын".
   Далее значилось, что это Пятилетка чукотской беговой породы. Погонщик- И.Ехиднов.
   -Торопись, - посоветовал Голос, - А-то не успеешь.
   Тигран быстро сделал ставку и пятнадцать тысяч долларов исчезли в окошке кассира.
   Начался забег. Нгаглейнын с первых метров вырвался вперёд.
   Тигран неистово болел и кричал, размахивая шарфом над головой.
   Нгаглейнын пришёл первым. Тигран побежал в кассу.
   В это время опять засияло северное сияние, и тот же голос сказал
   -Тигран, ставь на семёрку.
   Тигран посмотрел в программке следующий забег . N 7 был олень Гыгнылейпоканкарэн.
   Тигран снова сделал ставку, но уже в тридцать тысяч долларов.
   Гыгнылейпоканкарэн опередил всех.
   В руках у Тиграна были шестьдесят тысяч честно заработанных долларов.
   Тигран сиял. На горизонте показался подержанный Порше или Инфинити, а то и сам шестисотый.
   -А там и до Ролс-Ройса недалеко, - опять промелькнула дерзкая мысль.
   И в третий раз засияло полярное сияние, и голос изрёк
   - Тигран, ставь на Туза.
   Тигран заглянул в программку, но оленя с таким именем там не было.
   В это время рядом с ним на трибуне оказался Горшков.
   -Туз это я, - пояснил он,- А погонщиком будешь ты.
   -Ах, вот для чего ему Крест, - понял ювелир.
   Горшков впрягся в сани, а Тигран взобрался на них.
   Радом горячо дышали конкуренты. Справа двенадцатый номер, слева десятый.
   И Тиграна был N 11.
   Дали старт. Тигран схватил шест и огрел Горшкова по спине. Горшков рванулся вперед и помчался как вихрь над тундрой. Внезапно, на горизонте, в призрачном сиянии показался красный Феррари и Тигран понял, что ему нужно для полного счастья.
   Он увидел пальмы и синий океан в белых барашках. Вдоль скалистого берега стремительно летел красный Феррари, а за рулем сидел Тигран в чёрных модных очках и белый шарфик, обёрнутый вокруг его шеи развивался на ветру.
   На правом сиденье почему-то сидел погонщик Ехиднов, и ел мороженое.
   Водители обгоняемых машин почтительно расступались, а чёрный линкольн, попытавшись догнать Тиграна, позорно отстал и заглох.
   Тигран ещё раз подхлестнул Горшкова.
   Еще триста метров, и финиш.
   Вдруг Горшков превратился в Северного оленя, который человеческим голосом спросил.
   -Тигран, дашь покататься на Феррари?
   -А у тебя рога не уместятся, - ответил Тигран, - и краску копытами обдерешь.
   -Тогда я не побегу, - ответил олень, и остановился.
   А конкуренты N 10 Лексусмэйгынын с погонщиком Г. Трифоновым и N 12 Вольвокыймыгын с погонщиком В.Соловьевым уже догоняли.
   Тогда Тигран выпрыгнул из саней, и схватив оленя за рога, и с криком
   -Врешь, не пройдёшь!!!! - спутал всех оленей рогами.
   Погонщики выпрыгнули из саней и побежали с Тиграном наперегонки, а олени безуспешно пытались расцепиться.
   До финиша оставалось сто метров. Тигран бежал впереди, но ему сильно мешали унты, тулуп, и толстый годовой отчёт в налоговую инспекцию.
   Публика ревела и рыдала.
   Вдруг сзади послышался звон бубенцов. Все устало повернули голову, и увидели, как их догоняет единственная погонщик женщина Светлана Олховэ на грациозной оленихе Хёндэсыйгамон.
   Светлана работала бригадиром Оленеводческого Совхоза в посёлке Янракыннот и была ударником капиталистического труда.
   Прекрасные глазки погонщицы блестели и улыбка не сходила с её очаровательного лица.
   -Господа, вас подвезти? - спросила наездница, остановившись.
   -ДААААА! - закричали бегуны, и бросились к саням.
   Но в это время, погонщица, будто женщина автомобилистка, перепутавшая педали газа и тормоза, ударила шестом оленя по спине. Олень рванулся к финишу, и Светлана пришла первой.
   Это был крах всех надежд!
   - Дама пик! - пронеслось в голове у Тиграна, державшего в руках утешительный приз-красный Феррари, но игрушечный и с копытами на колесах.
   -Раз, два, три, четыре, пять... сто семьдесят шесть на каждом - посчитал Тигран.
   Зелёненький Фиат стал дорог, как никогда, а жена со скалкой поджидала Тиграна на пороге и, почему-то, была без лаваша с солью.
   Тут Тигран проснулся и со словами
   -Присниться же такое! - пошел к окну проверить, как там старичок Фиат.
   А рядом с Фиатом стоял древний Москвич и уважительно косился на соседа, в глубине души завидуя его относительной молодости, наличию инжектора и стеклоподъёмников на передних дверях.
  
   -
   А Горшков составлял план действий.
   Бизнес по торговле Крестами откладывался. Другой вариант, как ему казалось, был даже интересней.
   Во-первых, предстояло заменить мирскую одежду.
   Крест под рубашкой не умещался, а носить поверх - как-то не эстетично.
   -Во- вторых, - рассуждал Горшков, - раз уж на меня выпало небесное провидение и я выбран Богом для особой миссии на Земле, я должен обзавестись учениками. Но это уже будет в- третьих.
   А во-вторых, получается, надо составить своё Учение.
   Стихи я писать умею, буду писать в стихах. А первым учеником будет Сеня Буянчик. Потом Вадика надо подключить, а дальше видно будет.
   Взяв ручку и раскрыв тетрадь для записи мудрых мыслей, Горшков расположился на кухне. Жена была на работе, дочь у родственников на даче.
   Горшков заварил крепкого чая, закурил, поправил на груди Крест и начал:
   Я долго скитался, трудился, болел,
   Пока этот Крест не приобрел.
   И вот я сижу и Писанье пишу
   И множество истин вам расскажу.
  
   Олег откинулся назад и задумался.
   Несколько спорно звучало слово приобрёл через е,
   -Но в поэзии, тем более в духовной, можно, - решил Горшков и продолжил:
  
   Я вам расскажу, как Земля создавалась,
   И людям и зверям она завещалась,
   Но люди внезапно совсем оборзели
   И старые догмы всем надоели.
  
   -Нет - решил Горшков, - в Писании слово "оборзели" не подходит.
   Надо менять.
   Обалдели, офигели, забурели, отупели. Вот, отупели.
   Олег зачеркнул "оборзели" и исправил на "отупели".
  
   Теперь к Вам явился новый Провидец
   И он это Я, всех дел очевидец!
  
   Горшков прошелся по кухне, сцепив руки за спиной.
   -Да, тяжёлый у нас, духовников, хлеб, - рассуждал Горшков.
   Надо, кстати, завтра утром на рынок сходить, прикид поменять -
   вспомнил Горшков.
   Из радужных снов его вывела вернувшаяся с работы жена.
   -Олег, ты опять работу бросил? За квартиру уже два месяца не платили, кран в ванной месяц как течёт, в подъезде деньги на ремонт крыши собирают по четыре тысячи с квартиры.
   -Ну, началось! - затосковал Горшков и пошел спать.
   -Теперь нужно очень бережно относится к своему телу, оно ведь достояние человечества, - думал он, погружаясь в сон.
  
   В дверь звонили.
   Сеня открыл дверь.
   В полутёмном грязном подъезде, стоял сильно небритый мужик с белой повязкой на голове, в длинном черном халате, одетым задом наперед, и подпоясанным бечёвкой, и в лаптях.
   Волосы были собраны в малюсенький пучок на затылке, и стянуты чёрной резинкой.
   На животе поблёскивал Крест с, приделанным снизу шаром.
   -Чур, меня, - вырвалось у Сени.
   -Сеня, это я, Олег Горшков.
   -Олег? - Сеня присмотрелся.
   - А ты чё в натуре, не узнал? - молвил Мессия, с ударением на последнее слово, и довольно улыбнулся.
   В запасе у Сени не нашлось приличных слов для комментариев этой ситуации.
   Горшков вошёл в квартиру, и, не снимая лаптей, протопал в комнату.
   Скинув с кресла хлам, он уселся и забросил ногу на ногу.
   -Ты, блин, в монахи, что ли подался? - спросил Сеня.
   -Типа того.
   -А лапти где взял?
   -На птичьем рынке купил.
   -А зачем?
   -Сеня, ты не догоняешь, я же теперь глава новой конфессии!
   -Круто, - выдохнул Сеня, - А принёс?
   - Нет, Сеня, надо побазарить по-трезвому.
   Сеня приуныл и плюхнулся на диван.
  
   Катя Окрошкина была очень красивой девушкой.
   То, что она красива, Катя знала с раннего детства, и постоянно пользовалась этим.
   Идеальные формы лица её, в сочетании с безупречной фигурой, и роскошными русыми волосами заставляли оборачиваться прохожих мужчин и нервничать сопровождавших их женщин. Весь мир (в чём Катя совершенно не сомневалась) лежал у её ног вот уже двадцать два года.
   Но Мир об этом не знал.
   Не знал потому, что Катя жила в Коломне. Если бы она жила где-нибудь в западной Европе или Америке, то с её внешностью и характером давно была бы замужем за миллионером, а может и миллиардером, её лицо не сходило бы с обложек глянцевых изданий, а Наоми Кэмпбэл и Мишель Пфайфер встраивались бы в очередь за её автографом. Но Катя жила в Коломне, где каждая третья Коломчанка не уступала ей в привлекательности, а миллионеры и миллиардеры если и были, то избаловались таким широким выбором настолько, что не утруждали себя никакими обязательствами, и содержали, иногда, сразу по несколько юных Афродит.
   Поэтому, после окончания школы, Катя, просидев и пробездельничав полгода дома в ожидании Принца и не дождавшись его, пошла, учиться на двухнедельные курсы флористов.
   Проходя практику в цветочном ларьке, она познакомилась с одним из немолодых Коломенских хлыщей, который не в пример её сверстникам, а ему было за сорок, умел обходиться в речи без брани и пошлости, был галантен и внимателен, щедр и тактичен.
   Катя влюбилась. Но ухажер оказался человеком семейным.
   Даже более того, трижды семейным. Причем Катя была как бы четвёртой женой. С таким положением вещей красавица смириться не могла, и как-то проплакав всю ночь, объявила возлюбленному о разрыве.
   Хлыщ сильно не переживал, и даже на прощание оплатил Катюше обучение на курсах по стрижке собак.
   С тех пор, каждый новый кавалер оплачивал её обучение по новой специальности, и Катя стала еще и образованной красавицей.
   И хотя Катя не проработала больше ни дня, сам список и разносторонность её интересов впечатлял.
   Курсы английского языка
   Курсы оператора ПК
   Курсы кройки и шитья
   Курсы секретаря референта
   Курсы французского языка
   Курсы водителей трамвая
   Курсы спасателей на водах
   Курсы по уходу за попугаями
   Курсы косметологов
   Курсы ландшафтного дизайна
   Курсы немецкого языка
   Курсы водителей моторных лодок
   Курсы диспетчеров радио-такси
   Сейчас Катя заканчивала одновременно курсы крановщиц, курсы развития личности, и курсы по овладению танцем живота, но собиралась расстаться с очередными спонсорами и уже начать, наконец-то, покорять мир.
   Возвращаясь с учебы, Катя вошла в подъезд и поднялась на второй этаж.
   Достав ключи, она уже начала открывать свою дверь (мать с отцом были на огороде), как отворилась дверь соседа-алкаша Сени Буянова, и оттуда вышел человек в чёрных одеждах, с крестом и в лаптях.
   Лапти сразили Катю наповал. Она мгновенно представила себе, как
   будет выглядеть она, Катя Окрошкина в белых длинных одеждах,
   с заплетёнными в косу волосами и в кокошнике или лучше с короной на голове и тоже в лаптях.
   - Ну, держитесь теперь, - подумала она и первой заговорила с человеком в чёрном.
   Да, красота страшная сила!
   Горшков давно уже не пользовался вниманием у женщин, тем более таких, поэтому первые несколько Катиных фраз он пропустил, очумело глядя на это произведение искусств, под названием Катя Окрошкина.
   Наконец он понял, что обращаются к нему, и не как иначе, как
   Святой Отец.
   -Да, дочь моя, - взяв себя в руки, - молвил отец Олег.
   Оказалось, девушка интересуется его верой и всем, что с этим связано. Через минуту, предупредив Сеню, Олег вводил Окрошкину в неубранную комнату Сени Буянчика для просветительской беседы.
  
   Марина Солдатова считала себя умной женщиной, впрочем, как соглашались её знакомые, порою не без оснований, и относилась к прекрасной трети очаровательных Коломчанок. Ей было ...., трудно сказать, сколько ей было лет, ибо выглядела она на тридцать с хвостиком, и лишь морщинки вокруг глаз и натруженные, но ухоженные руки выдавали её истинный возраст. Пышные волосы рыжего цвета служили прекрасным дополнением к её фигуре балерины.
   У неё было двое взрослых детей и уже трое внучек. Марина держала маленький салон модной одежды и отличалась изысканным, но несколько вызывающим, стилем.
   Именно к Марине Солдатовой в салон зашла странная троица.
   Бородатый согбенный мужик в лаптях и жутком черном халате, с Крестом необычной формы, висящем на животе, редкой красоты молодая женщина и неопределённого возраста небритый помятый брюнет.
   -Лет тридцать назад мы бы с тобой посоревновались, хотя тебя тогда ещё и не было - с лёгкой грустью подумала Марина, глядя на девушку.
   -У вас можно сшить одежду на заказ? - спросил Бородатый.
   -Саваны не шьем - подумала Марина и ответила с милой улыбкой
   -Конечно можно!
  
  
   -
   Елисей Лукич разлепил глаза и попытался сглотнуть, но во рту было сухо, как в пустыне. Козлодумова мутило.
   -Надо встать попить - крутилось в голове. - А какой сегодня день?
   Елисей Лукич пытался вспомнить события вчерашнего дня и не мог.
   Вдруг он услышал шум воды на кухне.
   -Кто здесь? - испугался он. Послышались шаги, и в его комнату вошла его сотрудница медсестра Надя.
   Она была в его рубашке, доходившей ей до колен и в его тапочках. Кроме рубашки, на ней ничего, похоже, не было и её это ничуть не смущало.
   Страшная догадка Козлодумова подтвердилась, потому что Надя ласковым голосом назвала его Елисеюшкой, и, предложив чай с лимоном, напомнила, что через неделю у них свадьба.
   Козлодумова стошнило.
  
   -
   Душечкин лежал на койке в изоляторе психиатрической больницы.
   Действие успокоительного укола заканчивалось и к Ивану Ивановичу возвращалось сознание. Через час зашла санитарка, и, увидев, что пациент очнулся, вызвала дежурного врача, который определил его в общую палату до прибытия Главврача.
   В палате было пять человек, Иван Иванович был шестым. Две койки пустовали. Была уже ночь, больные спали, и Ивану Ивановичу стало жутко. Он с беспокойством вспомнил, что машину оставил на не охраняемой стоянке клиники.
   Но главное беспокойство вызывал сбой в работе Креста. С этими мыслями Душечкин заснул, и проснулся уже утром. Соседи по палате неторопливо собирались на завтрак. Душечкин с опаской поглядывал на пациентов.
   Одному из них было на вид лет двадцать, другому, лет тридцать,
   трое других разменяли полтинник.
   Когда один из немолодых, интеллигентного вида с худым лицом и бородкой вышел, самый молодой из оставшихся обратился к Душечкину:
   -А ты от чего косишь? - спросил он, потягиваясь и хрустя хрящами.
   - От жизни, - ответил Иван Иванович.
   -А я от армии, - сказал молодой и продолжил, - меня Славиком зовут.
   Ты нас не бойся, здесь только один ненормальный, этот с бородкой.
   -А на вид вроде вменяемый, - засомневался Душечкин.
   - Да кой он вменяемый, ты бы слышал, что он говорит! - возразил Славик.
   -А что он говорит? - поинтересовался Душечкин.
   В разговор встрял тридцатилетний, бандитского вида, со стриженной под ноль головой.
   -А у него навязчивая идея, - рассмеялся он и, передразнивая, по всей видимости, интеллигента, провозгласил:
   - Господа, давайте соблюдать законы, господа, давайте жить по законам. Это русская национальная идея, это ...
   На этом словарный запас цензурных слов стриженного иссяк,
   и мир ознакомился с русской национальной идеей в матерном варианте.
   - Действительно сумасшедший, - согласился Иван Иванович.
   -Стрелять таких надо, - подытожил пятидесятилетний с узким лбом и свирепым взглядом.
   - Сволочь! - поддержали его все.
   Зашла пожилая медсестра и, обращаясь к Душечкину, спросила:
   -Хулиганить больше не будешь?
   -Не буду, - Иван Иванович чувствовал себя полным ничтожеством.
   -Будешь вести себя хорошо, на концерт сегодня вечером пойдешь. А сейчас иди в столовую. Твоё место за пятым столом.
   Весь день Иван Иванович ждал Козлодумова, но его, почему-то не было. Он появился только вечером, перед концертом, в сопровождении Надежды, в руках у которой был пакет с мороженой камбалой, уже начавшей оттаивать.
   Козлодумов был хмур, если не сказать, зол.
   Надежда светилась счастьем, будто ей увеличили жалование сразу на сорок процентов, а потом ещё и тринадцатую зарплату выдали.
   -Надя, ты, Вы идите, веселитесь, а я к себе в кабинет, поработаю -
   распорядился Козлодумов - А на моё место положите камбалу. А этого - главврач указал на Душечкина - ко мне.
   Надя ушла в актовый зал, Душечкина привели к Козлодумову.
   Елисей Лукич разглядывал Душечкина. Торопиться было не куда.
   -Ну что ж, продолжим? - обращаясь скорее к себе, чем к пациенту, начал Козлодумов.
   Душечкин молчал.
   -Значит, уважаемый, мёртвые души скупаете? Осмелюсь поинтересоваться, ваш псевдоним Чичиков или Мефистофель?
   Кстати, вы на учете где числитесь?
   -На каком учете? - не понял Душечкин.
   -Ну не на военном же! - расхохотался Козлодумов. - Хотя у нас, если посмотреть телевизор, всё возможно.
   А водительские права то Вам кто выдал? Впрочем, можно предположить, что те, кто выдал, там же и числятся - вслух рассуждал он.
   Минута прошла в молчании.
   -Вы, кажется, по сто рубликов предлагали - опять начал Козлодумов.- Так вот продать я Вам их не могу. Но могу поменяться. Давайте меняться. Я вам их, вы мне свою машину.
   Душечкин понуро молчал.
   -А борзых щенков не разводите? - входил в роль Козлодумов - Я тоже. Зато есть хомячки. - С этими словами он поднялся, и, зайдя за ширму, вышел оттуда с большой клеткой, в которой деловито расхаживал пушистый хомячок.
   Засунув руку в клетку, Елисей Лукич осторожно взял её обитателя за шкирку двумя пальцами и, вытащив наружу, потряс зверьком в воздухе.
   -Хорош, а, правда, хорош?!- цокая языком любовался главврач -
   А есть ещё попугайчики! Хотя нет, - Козлодумов отправил хомячка обратно, - Купите лучше у меня ружьё.
   Предлагаю, как охотник охотнику. - Козлодумов вынул из стакана с карандашами авторучку в форме двустволки.
   -Впрочем, это тоже не интересно. Давайте лучше в картишки перекинемся. В очко. На кон по десять штук душ ставлю, кстати, зачем они Вам?
   -Понимаете, - начал Иван Иванович...
  
   А в это время концерт юмористов был в разгаре.
   Его организация была поручена Ирине Сергеевне, и она, памятуя о специфическом поведении пациентов, решила подстраховаться.
   В Будку киномеханика был помещен завхоз Илья Ильич Бражников с семилетним внуком Вовой, которого дедушке на вечер оставили Вовины родители. Завхоз включал и выключал красную лампу дежурного освещения над дверью, которая была сбоку от сцены, а проинструктированные зрители хлопали по сигналу.
   Сначала выступили "ещё кто-то".
   Потом на сцену вышел Михаил Задорнов.
   -Добрый вечер, дорогие друзья, - начал актёр.
   Лампа с надписью "Выход" зажглась. Зал взорвался аплодисментами.
   -Идиоты, я еще ничего не сказал,- подумал Михаил и произнёс:
   -Я очень рад тёплому приёму и вашему гостеприимству.
   Зал опять взорвался.
   - Удивительный сегодня зал, - продолжил юморист, но лампа опять загорелась, и слова актера утонули в овации.
   -Тихо! - заорал юморист-Это ещё не смешно!
   Илья Ильич принял это на свой счёт, обиделся и вышел, оставив
   внука одного со словами:
   -Поиграйся пока сам, я скоро подойду.
   Зал успокоился.
   -Эти тупые Американцы, - начал Михаил Задорнов в 1001 раз зачитывать свой вечно юный шедевр и прислушался.
   Зал молчал.
   Дальнейшее выступление актёра и юмориста проходило в гробовой тишине.
   Не помогало ни что. Даже в тех двух местах, где ему самому было смешно, зал оставался спокойно-равнодушным.
   Задорнов занервничал. В конце его выступления рыжая медсестра из первого ряда достала из пакета рыбу, похожую на камбалу, и положила рядом с собой на свободное место.
   -Раньше забрасывали яйцами и помидорами, а эти идиоты рыбу приготовили. Впрочем, что с дураков взять! - подумал Михаил Задорнов и, не кланяясь, быстро покинул сцену.
   Следующим выступал Евгений Ваганович Петросян.
   Выйдя на сцену, он состроил умилительно-смешную рожицу, сел на приготовленный стул, пододвинул микрофон и начал:
  
   -Она являлась мне, во сне и наяву,
   Непредсказуема порой, загадочно - капризна,
   И Музой вдохновенною на сцене сорок лет была...
   Я и сейчас о ней пишу!
   Не понял я о чём?
   Да всё о том, на чём сейчас сижу!
  
   В это время сидящий в будке киномеханика Вовочка, которому было тоже интересно происходящее на сцене, взобрался на пульт управления и заглянул в маленькое окошко, выходящее в зал. Нога его соскользнула, переключила тумблер дежурного освещения и красная лампа зажглась.
   Зал разразился аплодисментами, перешедшими в овацию.
   Евгений Ваганович бросил читать и, поднявшись со стула, просто гримасничал и корчил рожи.
   Зал бушевал.
   - Это успех! - ликовал Евгений Ваганович, - А ещё говорят ненормальные! Вот это чувство юмора у людей! Не то, что у некоторых, со своими Америками и раками. Настоящее искусство понятно всем!
   Тут Евгений Ваганович почувствовал запах свежей рыбы и рассмотрел на кресле в первом ряду пакет с камбалой.
   -Раньше осетров дарили, а теперь камбалу? - расстроился он, - Но они же бюджетники! - вспомнил артист.
   Закончив выступление несуразно-талантливыми прыжками и гениальными ужимками, Евгений Ваганович удалился.
   В это время в будку вернулся Илья Ильич и выключил лампу.
   Зал затих.
   На сцену вышел Михаил Михайлович Жванецкий.
   Подойдя к микрофону, бывший сатирик принял свою знаменитую позу с рукой, упёртой в бок, и уже приготовился прочесть первый монолог про раков по три рубля, как в это время краем глаза заметил камбалу, лежащую на кресле первого ряда, и понял всё.
   Ему вспомнилась старая Одесская присказка, предназначенная для стойких юмористов-пенсионеров:
   -Уважаемый, купите камбалу и пудрите мозги ей!
   Михаил Михайлович улыбнулся и со словами:
   - Наше дело в надёжных руках, - отправился домой нянчить внуков.
   Концерт был окончен, все ушли на отдых, но были и те, кому досталось многое, почти всё, но хотелось большего.
  
   -
   "Один День из жизни Ивана Аркадьевича и Ивана Борисовича"
  
   А тем времен Кто-то, тот самый, который сидел на берегу океана и любовался новой яхтой, был погружен в беспокойные думы. Пил он на самом деле не виски, а водку, ибо был сыном своего Отечества, и, не смотря на злостные инсинуации недругов и завистников, любил его, это Отечество, и тоже принимал посильное участие в его обустройстве. Хотя у Кое-кого было всё, о чём можно только мечтать, желания ещё оставались.
   Ему хотелось
   А) Догнать и перегнать Билла
   Б) Слетать на Луну и провести первый лунный чемпионат по футболу
   С) Купить Антарктиду и стать её губернатором
  
   И если выполнение первых двух пунктов были делом ближайшей восьмилетки, то с третьим пунктом была загвоздка.
   Денег на покупку хватало вполне, не понятно было, у кого её покупать. Вызванные адвокаты пояснили шефу, что надо обращаться в ООН.
   -Надо ставить своего человека во главу этой организации, - решил Кое-кто и закусил очередную стопку водки куском моржового жира в брусничном соусе. Ему стало немного грустно, он достал Варган (чукотский музыкальный инструмент из китового уса) и затянул грустную мелодию, очень сильно напоминающую, однако, национальную мелодию Богом избранного народа.
   А в это время Некто, подпиливая очередную сосну на лесоповале, был погружен в свои невесёлые мысли.
   Когда-то, желания его были сродни мечтам Кое-кого, и даже превосходили их, но, попавшись, как Аль-Капоне на ерунде, Некто потерял всё, кроме честного имени и страстного желания обустраивать Россию дальше.
   Сейчас он тоже вносил свой посильный вклад в это святое дело и считал дни до освобождения из ГУЛАГА.
   Но прежде ему хотелось
   а) досыта поесть
   б) согреться
   в) выспаться
   И уже потом
   Г) стать Президентом ВСЕЯ РУСИ и обустроить Её.
   Эти желания тоже были делом ближайшей восьмилетки, поэтому сегодня, Некто был счастлив уже от того, что руки и ноги его слушались головы его, а голова была в теплой шапке ушанке и думала по-прежнему трезво и с прицелом в светлое будущее.
   Некто снял шапку, протёр лицо прошлогодним снегом, и, вспомнив Кое-кого, а так же действующего Президента ВСЕЯ РУСИ и Человека, сидящего на берегу синего озера в уютном деревянном доме с Пером в руке, пожелал всем троим доброго здравия и новых творческих успехов.
  
  
   Иван Иванович вторую ночь проводил в дурдоме.
   Его рассказ Козлодумову о том, что он, Иван Иванович Душечкин пишет диссертацию о русском национальном характере, вызвал безудержный смех Главврача.
   -Уважаемый, Ваше место на сцене, - потешался он, наливая очередные пятьдесят грамм, - но там своих чудаков хватает, поэтому побудьте пока здесь.
   Главврач вызвал санитара, который отвел Ивана Ивановича в палату.
   Опустилась ночь, больница затихла. Медперсонал разошёлся, но Ирина Сергеевна осталась. Она закрылась в кабинете Главврача и горько плакала. Двадцать пять лет она ждала, что её возлюбленный ещё со студенческой поры Лёсик, Елисей Лукич Козлодумов, некогда стройный юноша, гитарист, шутник и просто красавчик, наконец то женится на ней, а он, этот старый лысый козёл уехал сегодня с этой рыжей шваброй.
   Жизнь рушилась на глазах. Ирина Сергеевна открыла ящик стола, и сосчитала количество упаковок снотворного.
   В это время из соседнего окна послышался голос нового пациента, по фамилии, кажется, Душечкин.
   -Я прошу Вас, не плачьте, милая,
   Мы знакомы почти два часа,
   В вашей жизни...
  
   Ирина Сергеевна вытерла слёзы, вызвала санитара, и попросила привести в кабинет Душечкина.
  
   А в это время Елисей Лукич вместе с Надей сидел дома на кухне и пил чай.
   Надя думала о том, кого пригласить на свадьбу и какого цвета платье она завтра купит.
   Козлодумов соображал, как бы увернуться.
   -Надюш, - начал он - Мне кажется, мы торопимся. Давай перенесём свадьбу на месяц.
   -Так ты же сам торопился, - удивилась Надя - говорил, что через неделю тебе присвоят очередное звание полковник Государственной Безопасности и ты уйдешь в управление заместителем начальника секретного отдела, который занимается вербовкой агентов, и находится в городе Недотёпск на бульваре им. генерала Триумфального в доме N 10 .
   Ещё никогда в жизни подполковник Безопасности Елисей Лукич Козлодумов не был так близок к провалу.
   Теперь он понял, почему Кому-то всё, а кому-то ничего, хотя учились вместе.
   Мозг офицера работал как компьютер, перебирая возможные варианты слов и действий.
   Таких проколов Контора не прощала!
   Всё сводилось к единственному варианту, другого выхода у Елисея Лукича не было.
   Козлодумов высунул язык, боднул головой, и, пустив слюну, проблеял:
   -Купи мою душу за сто рублей.
   Надя надела очки, и внимательно посмотрела на Козлодумова.
   Всё повторилось.
   Надя испугалась и отпрянула от стола. Её сердце забилось, дыхание участилось.Она ничего не понимала.
   Козлодумов продолжал блеять, пускать слюну и требовать сто рублей.
   -Боже, он сошел с ума! - Надю трясло. Она потянулась к телефону и набрала номер знакомой клиники.
  
   А за две минуты до этого в кабинет Главврача ввели Душечкина.
   Ирина Сергеевна отпустила санитаров и предложила Душечкину сесть.
   - Почитайте ещё, попросила она.
   Иван Иванович прочёл из своего раннего:
  
   Я не твой, я ни чей.
   Не зови, не суди.
   Вспоминай обо мне
   ...
  
   Ирина Сергеевна уткнулась в платок и вспомнила Козлодумова.
   В это время зазвонил телефон. Ирина Сергеевна сняла трубку и
   сдавленным голосом ответила: - Да.
   Полминуты она слушала, потом переспросила - Что говорит?
   И вдруг улыбнувшись, сказала: - Машину высылаю.
   После этого она позвонила в дежурку и, назвав знакомый ей адрес,
   попросила забрать буйного пациента, предупредив, что это Елисей Лукич, и ему плохо.
   Потом она посмотрела на Душечкина и спросила:
   - А где ваша медицинская книжка?
   Душечкин ответил, что её не заводили, а он здесь по недоразумению и пишет диссертацию на тему психонейролингвинистического программирования, и собирает материал, а с Козлодумовым они повздорили, и поэтому Елисей Лукич над ним издевается.
   -Надо мной тоже, - подумала Ирина Сергеевна.
   Через пять минут Душечкин, переодетый в свою одежду и с ключами от машины стоял перед кабинетом Главврача.
   Ирина Сергеевна нервно ходила и курила.
   -Ирина Сергеевна, там, в ящике стола мой Крестик лежит. Можно я заберу?
   -Ах, берите что хотите, - с апатией ответила новый Главврач больницы.
   Душечкин забрал Крест, поцеловал руку Даме и на выходе бросил -Прощайте!
   В коридоре ему пришлось посторониться и пропустить санитаров,
   тащивших на носилках стреноженного пациента, блеявшего и оравшего
   -Продам душу за стольник!
  
  
  
  
   -
  
   Геннадий Сергеевич Околоправдин был достаточно опытным чиновником и начинающим политиком. Точнее сказать он собирался им стать, политиком естественно.
   Не сказать, что б Геннадий Сергеевич был очень молод, ему было срок два, но и старым его тоже нельзя было назвать.
   Он не был гением или выдающимся талантом, но и дураком или придурком его называла чаще всего жена, да и, то не вслух.
   Он не был писаным красавцем, но и Квазимодой тоже не был. Опрятный костюм тёмных тонов и аккуратная стрижка выделяли его из толпы в лучшую сторону, а дорогой одеколон создавал вокруг него почтительно-уважительную ауру.
   Последние пятнадцать лет он трудился в администрации г. Коломны в комитете по управлению имуществом, начав с технического работника и дослужившись до начальника этого отдела.
   Место было неплохое, но не самое лучшее. С некоторых пор, придя на работу, Геннадий Сергеевич с беспокойством думал о своём будущем, и, глядя на своих сверстников-политиков выступавших по телевизору, приходил к выводу, что у него всё не так хорошо, как казалось ещё три года назад.
   Бурный грозовой поток девяностых промыл Россию и убрал всё лишнее.
   Остались три силы.
   Первой и главной силой был Царь-Император, по какому-то недоразумению называвшийся Президентом.
   Второй силой был Могучий СОЮЗ, образованный по тайному указу Царя, и являвший собою ум, честь и совесть обновлённой России.
   Сам Президент не имел партийного билета, да и не царское это дело, а вот его окружение с гордостью и трепетом носило у самого сердца заветные книжечки-удостоверения, которые были одновременно и свидетельством былых заслуг по обустройству России и пропуском в первые ряды строителей новой Отчизны.
   Третьей силой были все остальные.
   Сюда входили:
  
   а) Мумие поклонники - старая Гвардия, закалённая в боях с гидрой империализма, но ввиду сильной загруженности не взрастившая молодого племени патриотов-преемников и растратившая силы на демонстрации, митинги, изготовление листовок, и транспарантов.
  
   б) Либеральный союз болтунов, считавшей своей главной целью омовение сапог русского солдата в водах Индийского Океана и организацию "боёв без правил".
   Бои проходили в стенах Государственной Думы, а иногда и в прямом эфире телевидения, во время горячих словесных баталий этих "либералов" с конкурентами и конкурентками.
   И глядя на очередную победу вождя этого "Союза" в рукопашной схватке
   с женщиной, сердце зрителя наполнялось особой гордостью за достойного
   сына отечества, и слышались крики в адрес Царя и Правосудия:
   -Браво!!!
   Страна утиралась и обращала свой взор на
  
   в) "Правые" сил, которые ввиду своего бессилия, разобщенности и амбиций вождей были какими то "левыми", и выступали скорее в роли вороны, притаившейся у кормушки тигра в ожидании вожделенного кусочка мяса и прозорливо каркающей о будущем и настоящем.
  
   Был ещё собственно русский народ, активно занимавшийся скупкой спиртосодержащих жидкостей, и, иногда работавший, а чаще воровавший, для этого. Но он, Русский Народ, был уже не в счёт, так как после удаления из выборных списков его единственного представителя под фамилией "Против всех", остался, как обычно, у парадного подъезда не у дел, с потрёпанной гармошкой, не новым корытом, и верой в светлое слово АВОСЬ.
   В принципе, Геннадий Сергеевич Околоправдин мог стать членом Могучего Союза, но его вклад в обустройство любимой страны, выраженный в денежном эквиваленте, существенно уступал вкладам лидеров Могучего СОЮЗА, и не позволял надеяться на высокие посты в этой организации.
   Иногда в рядах членов Могучего СОЮЗА всё же случались скандалы.
   Всем известно, даже двоечнику первокласснику, что рубль на двоих поделить очень легко. Каждому достанется по пятьдесят копеек.
   Значительно сложнее поделить миллион, тем более миллиард.
   Так, жена одного из лидеров СОЮЗА, обустроившая Россию совместно с братом аж на миллиард с хвостиком (естественно долларов, приношу извинения даме, если ошибся в меньшую сторону), погорячилась в расчётах при разделе имущества, и попыталась принять волевое решение в свою пользу, обделив брата.
   Брат подсчитал, с чем он останется, испугался и справедливо возмутился. Как можно жить с капиталишком в четыреста пятьдесят миллионов пресловутых условных единиц!?
   С ним согласился и вышеназванный лидер СОЮЗА, и, будучи человеком мудрым и справедливым, сумел убедить супругу изменить своё поспешное решение и выйти с честью из щекотливой ситуации.
   Вот почему члены СОЮЗА и зовутся умом, честью и совестью нашей эпохи.
   Геннадий Сергеевич вздохнул и потянулся к звонившему мобильному телефону. Их, мобильных телефонов, у него было три.
   Синенький для жены и семьи, чёрный для коллег по работе и начальства, и красный для хорошеньких знакомых.
   Сейчас звонил чёрный. Высветился номер Мэра, тоже члена МОГУЧЕГО СОЮЗА, но далеко не лидера этого СОЮЗА.
   Геннадий Сергеевич получил очередные указания, и опять уставился в телевизор.
   Опять зазвонил телефон. Теперь красненький.
   -Катюша, - расплылся в улыбке Околоправдин.
   -Ген, нам бы встретиться, - Это была Катя Окрошкина, и хотя Геннадий Сергеевич годился ей в отцы, обращалась она к нему, почему-то, на "ты" и по имени.
   -Я всегда "за"! - бодро ответил чиновник, устроивший в своё время Катю на курсы косметологов.
   -Заезжай за мной. Я дома. - Сказала Катя.
   -Я на объект. Буду через пару часов. Телефон знаешь, - проинструктировал секретаршу Околоправдин.
   Геннадий Сергеевич вышел на улицу, завёл свою трехгодовалую чёрную Ауди, и через десять минут был уже в Колычево, у подъезда Кати Окрошкиной. Катя не заставила себя долго ждать и выбежала на встречу. Сев на переднее сиденье, она откинулась на кожаном кресле и подумала, что скоро у неё будет машина не хуже чем у Гены, а даже лучше, потому что будет красного цвета, и обязательно с личным водителем и охранником.
   -Куда поедем? - поинтересовался Околоправдин.
   -Давай здесь посидим, - ответила Катя.
   Геннадий Сергеевич вопросительно посмотрел на Катю.
   -В следующий раз поедем, а сегодня я не могу. Дел много.
   Ген - продолжала Катя, ты же в Белом Доме работаешь, помоги нам с помещением, очень надо.
   Геннадий Сергеевич с удивлением переспросил
   -Кому это нам, и с каким помещением?
   Кате пришлось рассказать о вчерашней тайной вечере с Отцом Олегом и Сеней Буяновым. Это была уже третья встреча троицы, с момента её знакомства с Горшковым и Буяновым.
   В результате был создан ОРДЕН БЛАГОЧЕСТИВЫХ ЛАПОТНИКОВ.
   Но об этом надо рассказать поподробней.
   Олег Горшков, сколько не пытался, продолжить написание капитального труда под названием Учения и Наставления,
   да ещё в стихах, так и не смог. Но это не являлось большим препятствием на пути к Мечте, ибо у него был чудо- Крест и верные ученики и соратники: Сеня Буянчик и Катя Окрошкина.
   Собравшись у Сени на квартире, троица, одетая в одежды, сшитые Мариной Солдатовой, и обутые в лапти с птичьего рынка приступила к составлению плана действий.
   Председательствовал отец Олег.
   Сеня вёл стенограмму, корявенько записывая тезисы в тетрадь для мудрых мыслей. Катя помогала обоим.
   Первым пунктом значилось: Название.
   Тут разгорелась дискуссия.
   Катя предлагала назвать организацию Обществом Свободных Братьев Олега Просветлённого и Добродетельных Сестёр Екатерины Окрылённой.
   Горшков предлагал название Союз Коломенских Праведников Отца Олега (он уже начал привыкать к этому сочетанию - Отец Олег) или
   Священный СОЮЗ Коломенских Добродетельных Праведников.
   Сеня ничего не предлагал, но, втихаря выпив бутылку пива на кухне, тоже включился в дискуссию и, будучи наиболее образованным из собравшихся, (когда-то он был фельдшером, а Катины курсы не в счёт), предложил название: Орден Коломенских Благочестивых Лапотников.
   Олегу название понравилось, но так, как предполагалось, что в Орден будут входить не только жители Коломны, решили утвердить название
   ОРДЕН БЛАГОЧЕСТИВЫХ ЛАПОТНИКОВ.
   Вторым пунктом значилось: Устав.
   С уставом возникли трудности. На прошлой встрече Горшков храбрился принести устав в стихах, но не принёс ничего.
   Думать и напрягаться никому не хотелось, поэтому порешили, что для первого собрания и так много, а то, чего нет, со временем придёт.
   Сеня внёс предложение подыскать новое помещение для собраний,
   ибо так будет солидней и респектабельней. Коллеги согласились, но денег на аренду не было. Тут Катя вспомнила про Геннадия Сергеевича и обещала договориться с ним, и вот теперь она сидела у Околоправдина в машине.
   - На ловца и зверь бежит, - решил будущий политик - пригодятся.
  
  
   -
  
   А в это время Николай Ухтыкак сидел в прибрежном посёлке и ждал вертолёта.
   Холодильник он давно получил и оприходовал, и теперь оленевод летел на юг, в солнечный Магадан.
   Николай был первый раз в отпуске, и волновался, справится ли?
   Его мучили сомненья, хватит ли ему строганины, и копченой оленины на две недели, или ещё прихватить и китового жира? Поразмыслив пару часов, он решил, что надо прихватить.
   Но денег не было и пришлось обменять взятую с собой поделку из моржовой кости, вырезанную собственноручно, на жевательную резинку у Бородатого путешественника, а её на китовый жир.
   Бородатый мужик был очень доволен и назвался Дмитрием Штаро. Приглашал в Москву в гости, а на прощание подарил ещё судейский свисток. Николай не мог остаться в долгу, и взамен свистка отдал один из мешков с олениной. А на дне мешка лежал его паспорт, о котором он, как житель свободной тундры совершенно забыл.
   Наконец вертолёт прилетел, разгрузился, заправился, загрузился, взял пассажиров и улетел, обратно, на юг.
   Николай Николаевич сильно испугался, и сидел, вжавшись в кресло.
   Изо всех сил он пытался сохранить самообладание и спокойствие, и кажется, ему это удалось, т.к. очнулся он от того, что его за плечо тормошил лётчик со словами:
   -Уже утро, ты, что, обратно полетишь?
  
   -
  
  
   Коммерческий Банк " ГОП-СТОП-Оптим" процветал.
   Вот уже несколько лет подряд, благодаря неуёмной энергии и организаторскому таланту основателя его, Александра Кирилловича Полянникова, молодая кредитная организация набирала вес и стремительно расширяла филиальную сеть.
   Головной офис располагался в Москве.
   Команда подобралась добротная.
   Кресло зиц-Председателя занимал Сергей Рувимович Гарберг, который, впрочем, в отличие от старика Фунта, не сидел ни при одном из царей, и, главное, не собирался, ибо загранпаспорт и билет на ближайший рейс в Лондон постоянно находились при нём, а достаточный штат адвокатов и осведомителей обеспечивал прикрытие и фору во времени, как минимум в один день.
   Ещё от Фунта его отличали возраст (Сергею Рувимовичу не было и тридцати), рост (Сергей Рувимович был высок и спортивен), образование (естественно блестящее) и, главное, умище. Если кто-то и сможет объяснить, что это такое, ум, так это будет Сергей Рувимович.
   В Швейцарии на его счету лежали два миллиона долларов, правда, Полянников думал, что один.
   Кресло главного Бухгалтера занимала милейшая Татьяна Михайловна Тягачева, человек весьма честный и совестливый по Российским меркам начала ХХI века, но несколько слабохарактерный в отношении проделок руководства.
   Экономическую безопасность поначалу, обеспечивал, майор в отставке Шилов, заменённый, впоследствии, на Генерал - майора в отставке Мылова.
   А впереди, на лихом коне, гарцевал неутомимый Александр Кириллович.
   Надо заметить, что целеустремлённостью наш герой обладал наиотменнейшей, да и волю в кулаке держал, и работать мог.
   - Наполеон! - как-то раз восхитился вслух давнишний его приятель и клиент Феликс Достоевский.
   - ДАААААА!- подумал Александр Кириллович, глядя на Феликса через очки, сладко улыбаясь, и щуря левый глаз.
   Потом банкир взглянул на Карту России, занимавшую пол стены и утыканную красными флажками. Этими флажками были обозначены филиалы банка.
   Их было штук двадцать по всей стране, от Мурманска до Сочи и Иркутска.
   Наполеон, на самом деле, отдыхал по сравнению с Александром Кирилловичем, дойдя только до Москвы.
   Александр Кириллович из Днепропетровска покорил и Москву и пол России.
   Теперь Его ждали Париж, Лондон, Нью-Йорк и весь мир!
   Феликс ушел, а Полянников встал лицом к карте, скрестил руки на груди и вдруг услышал барабанную дробь.
   Где-то вверху протрубили фанфары,
   Горны сыграли подъём,
   И в страхе коленки Сбербанка дрожали
   Фельдмаршал явился с огнём!
   Полянников снял трубку телефона и вызвал Гарберга.
   Их кабинеты были рядом, и Сергей Рувимович через секунду уже стоял перед хозяином.
   -Сергей Рувимович, а не замахнуться ли нам на наш, не побоюсь этого слова, Cбербанк? - молвил Полянников.
   - Надо срочно ещё пополнить свой вклад в Швейцарии, - подумал Гарберг и ответил, - А отчего же и не замахнуться?
   - Собирайте зампредов и руководителей управлений, во вторник к 9.00. К этому времени составьте план операции, - скомандовал фельдмаршал начальнику генштаба.
   Сегодня был четверг, и оставалось пять дней.
   - В понедельник мы с Вами этот план обсудим вдвоём, потом я сделаю доклад и поставлю задачи всем.
   -Слушаюсь, - ответил Сергей Михайлович, и удалился.
   Александр Кириллович потирал руки. План его был прост. Набрать кредитов у своих вкладчиков и на межбанковской бирже, выкупить на эти деньги акции Сбербанка и стать хозяином его, подвинув Государство, которое
   двигалось уже многократно, и получало и деньги и удовольствие, как Магдалина до раскаяния.
   После этого можно было замахнуться и на Бэнк оф Америка.
   В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, просунули голову.
   - Можно?
   -Можно.
   Вошли.
   -Выдавать зарплату завтра?
   -Завтра.
   -И ту и другую?
   - Конечно.
   -Всем?
   -А как же!
   -А раскладка?
   -У Натаныча.
   Дверь затворили .
   -Евгеньич!
   Дверь опять отворили.
   -А мне сейчас пятьдесят тысяч.
   -Чего?
   -Рублей.
   - Несу.
   -По счету ПАК! - крикнул вдогонку Александр Кириллович
   -Хоть по ПАК, хоть по МАК, мне всё по ФАК, - подумал Евгеньевич.
   Позволить себе такую вольность, Евгеньевич мог потому, что уходил на пенсию, хотя ему не было и сорока, и он был ровесником Полянникова.
   Жизненным кредо Евгеньевича были бережливость, умеренность, осторожность и точность.
   Поэтому, на зависть хозяину и коллегам, Егеньевич, обустроив Россию ровно на столько, на сколько это нужно для спокойной жизни, уходил на заслуженный отдых.
   Это был последний месяц его работы у Александра Кирилловича,
   и свято место переходило по наследству его старинному приятелю, Сирафиму Туликову.
   Я уже упоминал, что Иван Иванович Душечкин работать не любил. С ним соперничал Сеня Буянов.
   Но всех их опережал Серафим Игоревич Туликов.
   Сейчас он шёл навстречу Евгеньевичу из курилки и напевал весёлый мотивчик.
   Веселиться и развлекаться было единственным занятием, на которое он был способен. Музы и Архангелы окружали этого субъекта с раннего юношества, и каким-то неведомым образом ограждали его от суеты и серьёзных проблем. Блага, хоть и в небольшом количестве, сыпались на голову Сирафима Туликова как бы сами собой, и теперь он вынужден был устроиться на работу лишь из-за своей алчности и глупости, потеряв перед этим весь, раннее свалившийся на него очередной раз, капитал.
   Но свято место сулило неплохой доход и быстрое обогащение при минимальных затратах.
   Именно к этому субъекту и направлялся Иван Иванович Душечкин, решивший быть впредь более осторожным, и менее расточительным. Знакомы они с Туликовым были ещё по институту, и периодически встречались на вечеринках и гулянках.
   А Евгеньевич, выполнив распоряжение Шефа, уселся за свой компьютер и машинально посмотрел на часы.
   -16 часов, пять минут и двадцать пять секунд, - подумал точный Евгеньевич, - Нет уже двадцать шесть секунд, двадцать семь, двадцать восемь.
   Мысль сладко уплывала, а в почтовом ящике лежали раз. два... семь непрочитанных сообщений, сосчитал пунктуальный Евгеньевич.
   Своей очереди дожидались депеши от сотрудниц банка Светочки, Ирочки, Мариночки, Риточки, Жанночки, Томочки, а так же письмо от начальника штаба Сергея Рувимовича.
   Отсортировав сообщения по времени, Евгеньевич начал переписку, оставив надоевшего Гарберга на потом.
   Первой была Светик. Она писала, что сегодня занята, а завтра свободна.
   -Ну и не очень то и хотелось! - подумал Евгеньевич и отписал, что едва дождётся завтра, и сделал аккуратную пометку в стареньком, подклеенном блокноте.
   Мелким почерком, экономя бумагу, он вывел.
   Пт. 13.07.07. 19.15-21.15 Света, расход- шоколадка за 22 руб.
   Второй была Ирочка. Она работала в одном отделе с Мариночкой и сидела за соседним столом.
   Но обе они не знали о личной жизни друг друга, хотя и сохраняли дружеские отношения.
   Ирочка писала, что давно не была в ресторане и очень хочет, чтобы её сводили.
   - Тысяч пять, - прикинул бережливый Евгеньевич и предложил сходить в театр. - А так в три уложимся, включая такси. А если на метро, так и в две с половиной - рассуждал он.
   Евгеньевич взял калькулятор и посчитал выгоду.
   - А на разницу с Мариной на роликах покатаемся.
   - Какой романтический мужчина! - думала приглашенная на понедельник в театр Ирочка, записанная как Пн 16.07.07 18.10-07.20 Ир. -2 500=р
   - Такой спортивный дядечка! - восхищалась, получившая ответ Мариночка, значившаяся как Ср 18.07 19.30-11.45 Мар. ролики-фиголики от1500= р. до 2000= р.
   Риточка в письме была недовольна новой стрижкой Евгеньевича, а Жанночка, наоборот, довольна.
   -Обе дуры, - решил Евгеньевич, и отвечать не стал, зато Томочке, накатал страстное письмо, в котором, жалуясь на одиночество и неприкаянность души, предлагал скоротать сегодняшний вечер за чтением стихов и распитием легких спиртных напитков у себя дома.
   Тома согласилась, и Евгеньевич сделал пометку в блокноте на сегодня, Чт12.07 . Но в это время пришло еще одно новое сообщение.
   Писала Злата Викторовна, новая сотрудница банка, девушка привлекательная, одинокая и напористая.
   Познакомившись совсем недавно с Евгеньевичем на корпоративной вечеринке, она сетовала на отсутствие мужских рук в доме и расстраивалась из-за поломки розетки.
   Евгеньевичу пришлось срочно перенести поэтический вечер на следующую неделю, а сегодняшний посвятить прозаической, но многообещающей починке электроприборов в доме у новой сотрудницы.
   -К тому же с Томочкой мы только вчера встречались, - подумал знавший меру во всём Евгеньевич
   - и перчатки резиновые не забудь купить, - напомнила его осторожная четвертинка, - на обе руки, - уточнила пунктуальная.
   В блокноте появилась новая запись от всех четырёх:
   Рез.п.. для З.В. 2 п. по 19.р 99 коп. вместо бут. шам. для Т. по 195 р эк=195-38.98=146,02+ б/пл Ужин 358 р. 99 коп. =
   Он перелистывал блокнотик. Его жизнь, пролетая, оставила в нем свои неизгладимые следы и следочки.
   Он погрузился в воспоминания. Вспомнилось ему, как когда-то пару лет назад, шёл он на съемную квартиру и мечтал о своей квартире, новой, красивой, зеркальной, сияющей и блестящей.
   Именно зеркальную квартиру, с зеркальными потолками, стенами и полами хотелось иметь Евгеньевичу после работы на ферме, где полы и стены тоже блестели, но ещё и пахли.
   Когда-то давно, Евгеньевич, работал на молочной ферме, окончив Сельхоз Академию по специальности
   "Одомашнивание диких парнокопытных и селекция одомашненных" и теперь частенько вспоминал те молодые годы.
   Учеником он был всегда хорошим, и тема дипломного проекта была хоть и не совсем по специальности, но весьма интересной и перспективной:
   "Одомашнивание скандинавских леммингов и среднеазиатских сурков и повышение их мехостойкости в условиях средней полосы".
   Но финансирование прекратилось, и Евгеньевича сослали в деревню.
   Так в приятных воспоминаниях, уже затемно, Евгеньевич дошел до дома.
   Поднявшись пешком по лестнице, он достал ключи, открыл дверь и зашел в квартиру.
   Затворив дверь, Евгеньевич разулся, повесил куртку и, включив свет в длинном тёмном коридоре, внезапно обратившимся в зеркальный, пошёл в комнату.
   В зеркалах отражалась ночь.
   Внезапно свет погас, и Евгеньевич оказался в полной темноте.
   -Ой, как! - сказал он от неожиданности.
   Впереди раздалось кряканье и хлопанье крыльев.
   Евгеньевич насторожился. На ощупь он пытался найти выключатель на стене, но она была тоже зеркальной, и Евгеньевич заблудился.
   Он присел на корточки, и прислонился спиной к одной из стен. В это время, со всех сторон полился розовый мерцающий свет.
   -Вот это да! - подумал Евгеньевич
   Откуда-то издалека послышались шаги.
   -Кто здесь?- испугался Евгеньевич
   -Это я, Дух перемен, - ответил игривый женский голос.
   -Каких перемен?- дрожащим голосом спросил Евгеньевич.
   Но голос не ответил и лишь рассмеялся.
   Евгеньевич и раньше слышал этот голос, но не мог вспомнить, где и когда?
   Вдруг стало опять темно, и другой женский голос спросил?
   - Ты на утреннюю дойку пойдешь?
   - Нет, - честно ответил Евгеньевич
   -Ура!!! - закричал целый хор женских голосов. Потом послышались звуки групповой схватки, и возгласы
   -Сегодня моя очередь!!!!!
   Евгеньевичу стало дурно.
   Слышались ему, то шум дождя и шипенье краски, то звон стёкол и крики амазонок с авоськами
   -Воды! - завопил Евгеньевич и проснулся.
   Сегодня он проводил ночь в обществе Анжелики, и девушка, проснувшись от его крика, испугано спряталась под одеяло и переспросила.
   -Ты кто?
   Евгеньевич вскочил и быстро оделся.
   -Где я? - пронеслось в его голове.
   Ему чудились квартиры и офисы, лесные поляны и машины,
   гостиницы и гаражи, балконы и шкафы, доярки с доильными аппаратами и механизаторы с оленьими рогами наперевес.
   Вдруг пенсионер опять оказался в зеркальном мире.
   Свет включился, Евгеньевич оглянулся по сторонам
   и поймал в отражении, словно в зеркале заднего вида, свой лукаво-невинный взгляд, так не похожий на взгляд Петра Валерьевича, который на новом джипе " Вольво" возвращался домой после работы.
   Петр Валерьевич был сотрудником Евгеньевича и его подчинённым, жил за городом, недалеко от МКАД, в престижном районе на юго-западе, в шикарном особняке в три этажа, с гаражом, бассейном, беседкой размером с крестьянский деревенский дом, и двухэтажными хозпостройками на просторном дворе. Всё это хозяйство было огорожено трехметровым
   бетонным забором с колючей проволокой и вышкой наблюдения в одном из углов.
   Все соседи думали, что это силосная семиэтажная башня, но на самом деле это была охранная вышка.
   Нет, силос в этой башне был, и куча доходила до потолка, но на самом верху, в гамаке, было оборудовано место снайпера, и Петр Валерьевич попеременно с тестем несли ночную службу по охране своего многочисленного, плодящегося и приумножающегося, имущества.
   Из неудобств можно отметить лишь противогаз, да мозоль на указательном пальце правой руки, но так, а кому сейчас легко!
   С точки зрения конспирации, место было идеальным.
   Семья у Петра Валерьевича была дружная, весёлая и трудолюбивая.
   Тесть, в прошлом руководитель строительного Треста, а ныне пенсионер, спуску никому не давал.
   Держали даже, по секрету скажу вам, двоих батраков из Таджикистана, но отказались от их услуг и стали обходится своими силами, после того, как оказалось, что наёмники приютили в своём вагончике ещё двадцать пять земляков и главное, кормят их кашей, предназначенной для голубей.
   А кроме голубей, В хозяйстве были и куры, и утки, и гуси, и индюки, и кролики, и поросята, и две козы, и три барашка, и семь коров и даже пташка.
   Собирались разводить хорьков, бобров и соболей, а год назад купили страуса и пингвиниху.
   Везли этих птиц вместе в одной клетке, и через некоторое время пингвиниха снесла два яйца, из которых после насиживания страусом (как оказалось, это был самец, хотя на птичьем рынке заверяли, что самка) вылупились пингвинята-страусята.
   Так появились ПИНГВОСТРАУСЫ.
   Обликом они не отличались от пингвинов, но ножки имели длинные, как у страусов, поэтому бегали куда быстрее курицы, и питались всем, что попадалось, даже мхом, обглодав, однажды, старый пень у забора и кактус на подоконнике, и понадкусовав всю клубнику в огороде, и выловив всю рыбу из аквариума.
   Яйца пингвостраусы несли размером с куриное, а по вкусу страусиное, но очень редко.
   Иногда давали молоко, по вкусу порошковое, но очень мало и пух, естественно, не гагачий, но очень много, а так, же гуано, в непомерном количестве и превосходного качества.
   Зиму ПИНГВОСТРАУСЫ переносили хорошо, но длинные лапы мёрзли, и пришлось закупить для них валенки тридцать второго размера.
   Прошёл год, и Пингвостраусы дали первое потомство.
   Теперь в хозяйстве у Петра Валерьевича и Татьяны Валерьевны было уже четыре пингвострауса.
   А кур и петухов уже было и не сосчитать, сотни полторы.
   Иногда даже Петр Валерьевич приторговывал куриным яйцом и на работе, а начальнику своему, Евгеньевичу, щедро дарил, иногда сразу по два.
   В этот раз, заботливая супруга Татьяна Валерьевна собрала Петру Валерьевичу с собой обед, и яиц положила свеженьких для продажи, две штуки. А принести их с птичника попросила пятилетнюю дочку Галюсика, а Галюсик возьми, да и перепутай куриные яйца с пингвостраусиными.
   Так в тот день яйца ПИНГВОСТРАУСОВ оказались в банке "ГОП-СТОП-ОПТИМ". Петя, думая, что это куриные, пытался их продать, но хорошую цену в 10 руб. за штуку никто не давал, и Петр Валерьевич решил, чтоб добру не пропадать, их выпить, но передумал и отдал Евгеньевичу.
   Евгеньевич уже было, хотел отменить очередное свидание ради яичницы из халявных яиц, но, махнув рукой, отдал их Туликову.
   А Туликов их подарил Околоправдину, который был клиентом банка "ГОП-СТОП-ОПТИМ" и обслуживался в отделе Евгеньевича.
   Околоправдин бросил пакет с яйцами на заднее сиденье, да и позабыл про них.
   Приехав в Коломну, он оставил машину на стоянке на три дня, так как погода была жаркая, и чиновник с удовольствием ходил на работу пешком.
   На четвертый день, придя рано утром на стоянку, он обнаружил в машине двух маленьких странных птенцов, с аппетитом поедающих остатки картофельных чипсов. Весьма обескураженный, Геннадий Сергеевич отдал их выхаживать уборщице в кинотеатр Восход, где новая Община Благочестивых Лапотников обрастала единоверцами.
   Миссионеры только въехали в апартаменты и проводили своё очередное собрание, облачившись в общинные одежды. Расположились они на втором этаже в громадном холле, и приступили к прениям.
   Вопрос стоял один - КАК?
   Как сделать что-то из ничего!
   Большинство предложений были либо уголовно наказуемы, либо красиво несбыточны.
   Наконец, Сене Буянчику пришла гениальная мысль. Он вспомнил химические опыты в медучилище, и, крикнув - Щас - убежал на полчаса.
   Вернулся он счастливый и окрылённый.
   В бутылке у него плескалась, какая-то жидкость, а в бумажном пакете был какой-то красный порошок.
   Смешав эти компоненты на дне разбитой бутылки, Сеня подцепил массу другим куском стекла и положил немного на обрывок бумаги. Бумага вспыхнула!
   -Колдун!- восхитилась Катя.
   Горшков онемел. Он, конечно, видел по телевизору фокусы с огнём, но вживую никогда.
   Это впечатляло.
   Погасив свет в зале, и взяв по крупице чудесной смеси, они, каждый облачённый в длинные одежды и в лаптях, извлекали огонь из ничего, бросая маленькие порции кашицы на клочки бумаги, разложенные на полу.
   Со стороны это выглядело чарующе прекрасно и завораживающе ужасно.
   Уборщица, которая решила отпроситься и поднявшаяся в зал к Горшкову, стала невольным свидетелем этого таинства. Полминуты она зачарованно смотрела на Благочестивую троицу, потом со словами
   -Свят, свят, - скатилась по лестнице на первый этаж в холл и упала на стул.
   -Неужто второе пришествие рядом! - она истово крестилась.
   -Это же пречистые посланники, - решила она и, накинув платок, побежала сообщить эту весть соседкам и подругам.
   Наутро, у входа в кинотеатр толпились бабушки в платочках и два, бомжатского вида мужика, нечесаные и беззубые.
   Все ждали появление посланников.
   А Сеня Буянов в это время собирался на очередное собрание Общины.
   Посмотрев на себя в зеркало, он решил побриться. Поскоблив лицо старым лезвием, он насухо вытерся махровым полотенцем, с силой растирая кожу и взбадриваясь после сна.
   Повесив полотенце на гвоздик, Сеня ещё раз посмотрел в зеркало, и увидел там взлохмаченную голову с красным носом. Краснота постепенно переходила в фиолетовый цвет, который, темнея, становился синим.
   В детстве это называлось "сливкой", которую сегодня Сеня сделал нечаянно сам себе.
   Сеня выругался. Поставив нос под струю ледяной воды, он пытался убрать синяк, но ничего не получалось. Товарный вид был начисто испорчен.
   Сеня минуту рассматривал нос, пока кожу на щеках не начало стягивать.
   Сеня достал крем после бритья, и стал его выдавливать на руку. Крышечка тюбика потерялась давно, и крем засох, образовав корочку вместо колпачка. Сеня надавил сильнее. Тюбик выстрелил, и остатки крема шмякнулись на стену.
   Сеня опять выругался и, собрав со стены крем, смазал им лицо.
   День явно не задался.
   -Надо скорее пивка глотнуть, - подумал Сеня и пошёл к соседке Кате Окрошкиной за двадцатью рублями.
   Но бутылка пива нашлась у неё в холодильнике. Сеня открыл бутылку и ополовинил её прямо из горлышка.
   Позвонил Олег Горшков и напомнил, что через час сбор в кинотеатре по полной форме одежды.
   Потом Кате позвонил Околоправдин.
   Катя вышла на балкон и минут пять говорила с ухажером. Вернувшись на кухню, она сказала, что через час за ними заедет Геннадий Сергеевич.
   Сеня ушёл к себе, а Катя заплела косу и облачилась в белые одежды. Затем она обулась в лапти и минут десять разглядывала себя в большом зеркале в прихожей.
   Наконец в дверь позвонил Сеня, и пречистая троица отправилась в кинотеатр.
   -Едут, едут, - пронеслось по толпе ожидающих.
   Из большой чёрной машины степенно вышли посланники, и не глядя по сторонам вошли в здание.
   Околоправдин заглушил двигатель и направился вслед за ними.
  
   -
  
   А Иван Иванович встретился с Туликовым и Серафим, сославшись на отсутствие полномочий, отправил Душечкина к Сергею Рувимовичу.
   На следующее утро Душечкин сидел в кабинете у Гарберга.
   -Хороший товар, можно и взять штучек пять, - Гарберг внимательно рассматривал паспорта.
   Душечкин, развалившись, на стуле следил за покупателем.
   Сергей Рувимович тоже развалился, почти скрывшись под столом.
   Наконец, он снял трубку и позвонил Александру Кирилловичу, сидевшему практически за стеной.
   -Ту это ..., - Сергей Рувимович объяснил ситуацию, - штук пять возьмём? - закончил он.
   - Почём? - поинтересовался Полянников.
   Гарберг назвал цену.
   -Берите пятнадцать, - распорядился Полянников.
   Сделка состоялась.
   Гарберг куда-то позвонил, и через три минуты в кабинет постучался Туликов, взамен вышедшего на пенсию Евгеньевича, принёсший пакет серого цвета, набитый условными единицами.
   Душечкин взял пакет, взвесил на руке, прикинул, насколько этого хватит, и с облегчением подумал:
   - И Креста не понадобилось.
   -Удачи и процветания, - пожелал он банкирам и отправился к хозяевам съемной московской квартиры, чтобы расторгнуть договор аренды и найти квартиру получше.
  
  
   -
  
  
   Главный редактор известного телеканала КРЕН. ТВ. Армен Хитросян сидел, задумавшись, в своём кабинете.
   Время приближалось к обеду, и Армен никак не мог решить проблему.
   Пообедать ему одному и, затем, вернуться в кабинет и поработать ещё, или сразу уже уехать, и поужинать с кем ни будь вдвоём.
   Армен откинулся на спинку кресла и загадал.
   Если попадёт два раза из трёх, бросив шарик в корзину для бумаг, то уедет, а если не попадёт, то поработает.
   Армен скатал шарик, поставил корзину на середину кабинета и приступил к выполнению штрафных.
   Первый бросок пришелся в край корзины.
   Армен подобрал шарик и встал снова на воображаемую линию. Приняв позу баскетболиста с мячом на одной руке, Армен прицелился и бросил второй раз. Но в это время зазвонил телефон, и бросок не получился.
   -Значит, судьба поработать, - решил Армен и ответил звонившему.
   Потом он посмотрел на красочный календарь в полстены, с красоткой и морем, и решил, что так не честно, и бросок надо переделать.
   Армен в третий раз встал наизготовку и опять промахнулся.
   -Ладно, - подумал Армен, - А разложу ко я пасьянс.!
   Армен сел за компьютер и открыл "косынку".
   Но из трех пасьянсов собрался один.
   -Ничего, - не падал духом редактор, доставая игральные кости и доску с нардами.
   Сыграв сам с собою три раза, и все три партии проиграв, (одну с марсом), Армен обозлился и взялся за дротики для игры в дартс.
   Встав напротив магического круга, и взглянув в красный кружок в ценре (который почти подмигнул заядлому копьеметателю), Армен прицелился и бросил.
   Желание попасть было столь велико, что дротик с силой ударился в металлический ободок на круге, высек искру, и, отскочив на три метра назад, попал в корзину для бумаг, пригвоздив её к полу.
   -Вот так-то! - победоносно воскликнул Армен Тер-Мхитар.
   Редактор попробовал вытащить холодное оружие из пола, и вернуть корзину на место, но дротик не поддавался.
   -Видно судьба поужинать, - расцвёл Армен, думая о чем-то хорошем и добром.
   Зазвонил опять телефон,
   Армен вытащил, наконец, дротик, и, рассматривая его погнутый конец, ответил
   -Да.
   -Армен Ашотович, Вам сценарии принесли, - это была секретарша.
   Сценарии для новых сериалов были заказаны телеканалом давно, и два автора ожидали в приёмной.
   Одному из них, был заказ на кровавый детектив, другому, на семейную мелодраму.
   Армен вышел в приемную, тепло поздоровался с посетителями и, взяв рукописи, сказал.
   -Господа, у меня сейчас важная встреча, а завтра я дам отзыв. Нет - поправился Армен, - послезавтра, даже лучше на следующей неделе. Я позвоню.
   Посетители ушли, а Армен сел за компьютер, и открыл секретный файл с телефонами.
   Напротив номеров и имен стояли пометки.
   ....
   8-...89 Лена дом моды на Тв 5+
   8...56 Оля Турция 2005 4+
   8...42 Римма сауна на ю-з 2-
   8...13 Евдокия - 3-
   ....
   Армен достал сигарету, прикурил от шведской спички и продолжил перелистывать строчки.
   Тут он задел локтем папки со сценариями, и они, упав на пол, рассыпались, и листы перемешались.
   -Ругаться не хорошо, - подумал Армен смущенно, и ругаться не стал, а позвал помощницу, и попросил собрать все обратно.
   Секретарша, как крестьянка на грядке, приступила к прополке, а Армен опять углубился в свои записи, косясь на помощницу.
   -Всё готово, - доложила секретарша через минуту, оправляя блузку, и укладывая волосы.
   -Спасибо, - ответил редактор, - Меня до завтра не будет. Я на просмотре. Если что, звоните. Кстати, отдайте сценарии редакторам, пусть ознакомятся.
   -Хорошо - отвела секретарша и вышла.
   Армен взялся за трубку и набрал номер.
   -Алё, - ответила трубка.
   -Лена? - расплылся в улыбке Армен.
   -ДААА - промяукала трубка.
   -Это ЯЯЯ. - промурлакал Армен.
   Через минуту оказалось, что Лена сегодня выходит замуж, и говорить почти не может, но завтра готова встретиться.
   -Надо сегодня - подумал Армен и, пожелав счастья, продолжил прозвон.
   -Оля? -
   -Римма?-
   ...Сделав еще звонков двадцать, Армен узнал, что Катя и Света (записаны вместе) сдают зачет, Оля в Египте и вылетает в Москву сегодня, а Ева наоборот вылетает через час в Испанию, Таня на съемках 150-й серии фильма про белого бычка, Галя на генеральной репетиции оркестра, Ирина в больнице с аппендицитом, Софья Сергеевна на операции, Генриетта на работе, а Римма освободиться только к вечеру.
   Армен уже хотел, было всё-таки выругаться, но в это время позвонила брачующаяся Лена.
   -Арменчик, я отменила свадьбу и скоро буду.
   -Не надо, крикнул Армен, - но Лена отключилась.
   Армен хотел перезвонить ей, но тут посыпались звонки от потревоженных поклонниц.
   Все как одна отменили свои мероприятия и уже выдвигались к Армену
   -Ух, ты как! - только и успел крикнуть Армен, как секретарша доложила о первой прибывшей.
   Это была Таня.
   В течение ближайших десяти минут собрались почти все, и даже прооперированная Софьей Сергеевной, Ирина.
   Армен заперся в кабинете и выключил телефон.
   Вечный вопрос "Что делать" встал с новой силой.
   Армен выглянул в окно, и совсем рядом увидел пожарную лестницу.
   Редакция располагалась в старом четырёхэтажном здании в центре Москвы.
   Захватив легкий черный плащ и, перекинув его через руку, скалолаз отважно перелез на лестницу и стал спускаться.
   -Держи вора! - услышал он голос снизу. Бдительные прохожие смотрели на него с тротуара, и некоторые вызывали патруль по мобилкам.
   Армен бросился вверх и перелез на крышу. На крыше сидел черный кот и с удивлением смотрел на непрошенного гостя.
   -Сидишь?- спросил Армен кота.
   Кот ничего не ответил и прыгнул в чердачное окно.
   -Понял, - сказал Армен и последовал за ним.
   А секретарша пыталась дозвониться до шефа и дергала запертую изнутри дверь.
   Через пять минут прибежали три сержанта с автоматами и выломали дверь, но редактора не было.
   -Его украли! - заголосили поклонницы.
   А Армен тем временем, пробирался между балками, высматривая выходы с чердака.
   Люки с лестницы были закрыты изнутри, а на крышу возвращаться было бесполезно.
   Тут Армен рассмотрел шахту вентиляции. Ему вспомнился Брюс Уиллис, и Армен уже было хотел попытаться повторить подвиг героя, но, вспомнив что, не взял с собой оружия, продолжил обследование чердака.
   А на место происшествия прибыли оперативники
   -Сколько их было на лестнице? - допрашивали они первую свидетельницу.
   -Милок, да один он лез. А другого в руках тащил, - вспомнила старушка.
   -Наверное, похищенного обездвижили или связали, - высказал предположение подполковник.
   Что на чердаке?- продолжил он.
   -Сейчас доложат, - ответил майор и связался по рации с капитаном.
   А Армен выбрался обратно на крышу и подбежал к самому краю.
   Соседний дом был совсем рядом, и Армен разбежался и прыгнул на балкон четвертого этажа.
   Вскарабкавшись на перила, Армен спрыгнул на пол и потянул на себя дверь в комнату.
   Бронированая дверь оказалась открытой, и Армен быстро вошёл в комнату и закрыл за собой дверь.
   Странный кодовый замок защелкнулся, и Армен почувствовал себя в безопасности.
   После этого для верности занавесил шторы и прислушался. В квартире никого не было.
   - Ушёл, - подумал Армен.
   А его поиски на чердаке результатов, естественно не принесли.
   Нашли только мобильный телефон рядом с шахтой вентиляции.
   В офисе творилось невообразимое, ч.п. обрастало подробностями, поклонницы рыдали, собирался худсовет и совет директоров.
   А Армен попытался открыть входную дверь, но без ключа она не открывалась.
   -Надо посидеть и подумать - решил Армен и уселся в кресло перед телевизором. Он взял пульт и начал перещёлкивать каналы. Кроме рекламы и сообщений о похищении главного редактора, смотреть было нечего.
   -Вот это я шороха наделал!- развеселился редактор. - Рейтинг зашкалит!
   Армен хотел достать мобильник, но не нашёл его.
   -Выронил, - сообразил редактор.
   -В это время по новостям сказали, что в редакцию позвонил неизвестный, и потребовал за освобождение Армена миллион долларов и две бутылки водки.
   -Иньч?- возмутился Армен.
   Он обшарил квартиру, но стационарного телефона не было тоже. Армен подбежал к балконной двери, но открыть её не смог.
   -Вай, - расстроился Армен - а как же ужин?!
   Редактор прошёл на кухню и открыл холодильник.
   Кроме засохшего огурца, там ничего не было.
   -Блин! - все-таки выругался Армен, заглянув в немытую сковородку, поросшую пенициллиновым грибком.
   Зато вдоль стен стояли три банки с квашеной капустой.
   -Недели на две хватит, - обрадовался Робинзон Хитросян.
   В столе нашлась пачка муки и соль, а на шкафчике пачка "ротманс"
   -Живём, - совсем успокоился редактор, - Судя по скудности обстановки, это съемная квартира.
   А в редакции заседал совет.
   Вопрос о сборе выкупа поставили на голосование.
   Полчаса ушло на обсуждение открытым или закрытым будет это голосование.
   Решили закрытым. Провели.
   -Товарищи, - объявил секретарь и еще раз пересчитал голоса.
   Все замерли.
   -Я рад, что наши мнения слились воедино!
   А в это время семья редактора отдыхала на курорте.
   Мудрая супруга Армена, услышав новость по телевизору, рассмеялась и подумала:
   -Ну, Хитросян, приеду, получишь!- и отправилась в аэропорт.
   А Армен пытался открыть закатанную банку с капустой. Открывалки и приборов никаких не было, кроме одной чашки и пластмассовой ложечки.
   -Кто так живёт!- возмущался Армен.
   В это время по телеку объявили, что решено не вступать в переговоры с похитителями, выкуп не платить и, спецслужбы уже вышли на след злодеев и совсем скоро вызволять пленника.
   Армен с интересом прослушал информацию и продолжил борьбу с банкой.
   Приставив выступ крышки к дверной ручке, Армен ударил сверху по банке.
   Крышка осталась на месте, а вот ручка отвалилась.
   Армен повторил операцию с другой стороны, и кухонная дверь осталась без ручек.
   -Гады! - разозлился Армен, толи на коллег, толи на дверные ручки.
   После этого своих ручек лишилась дверь в туалет.
   Армен снял брючный ремень, и через минуту пряжка не выдержала натиска и сломалась.
   -Ё, моё, - расстроился Армен, и, придерживая одной рукой спадающие брюки, пошел в комнату.
   А телеканал обсуждал новые сериалы. Секретарша Армена, собирая разбросанные листочки, перемешала их беспощадно, и теперь ВРИО Главного редактора зачитывал худсовету семейную мелодраму.
   Сцена первая изобиловала трупами и мордобоем, а заканчивалась мудрыми размышлениями блондинки в шоколаде о способах приготовления макарон и лапши с сыром. Портрет Льва Толстого, висящий над головой руководителя, замироточил.
   -По моему, неплохо, - высказался ВРИО - утверждаем.
   Далее к производству был принят детектив о семье убийц, которые днем мило сидели за обеденным столом, а вечерами убивали друг друга и всех, кого только встречали, а потом и съедали, а остатки продавали.
   -На безрыбье и рак рыба, - решил худсовет, и ещё один шедевр вошел в историю мировой литературы.
   А Армен не сдавался, и теперь пытался поддеть крышку пластмассовой ложечкой для обуви. Крышка не сдавалась, а ложка запросила пощады.
   В это время, Армен услышал звук отпираемой двери.
   Быстро вернув банку на место, Армен залез в пустой платяной шкаф и притаился, глядя в комнату через замочную скважину.
   В комнату вошёл какой-то дядька в очках, положил что-то на кресло и ушёл.
   Армен подождал минутку, вылез и взял в руки шкатулку. В шкатулке оказался деревянный крест странной формы.
   Армен взял его в руки, и ... пустая однокомнатная квартира узнала о страшной тайне, покрытой таинственным мраком.
   Армен, безжалостно бичуя сам себя и называя плутом и мошенником, рассказал зеркалу о том, как он, главный редактор телеканала, повышает рейтинги передач и сериалов, используя запрещённый двадцать шестой, иногда двадцать седьмой, а изредка и двадцать восьмой кадр, на котором изображен он, Армен Хитросян, поедающий спелую, сочащуюся соком клубнику.
   Клубника, будучи любимым лакомством россиян-дачников, вызывает у телезрителей приступ голода, и они, телезрители, бегут на кухню, и продолжают просмотр уже с чипсами или семечками. Насыщение организма ведёт к чувству эйфории, и телезрители не уходят с канала, ленясь переключать кнопки.
   Тут Армен снова услышал звук открываемой двери. Он опять спрятался в шкаф. Мужик забрал шкатулку с крестом, пакеты со старой одеждой, и ушёл.
   Наступил вечер. Армену так и не удалось вскрыть банку. Лаваш или блины не удалось испечь, потому что не было спичек. Армен загрустил. Ему вспомнилась армия. Армен служил связистом, а точнее радистом.
   Но однажды его командировали телефонистом на отдаленную точку в незнакомую роту. Разместили Армена как офицера, в вагончике с коммутатором и телефоном. Связь была протянута от распределительного щита, который находился в трех километрах от расположения роты до вагончика Армена. Кабель пролегал то прямо по земле, то по старым столбам, то по деревьям в перелеске, то был закопан на неизвестную глубину в землю.
   Когда начинался дождь, где-то замыкало, и связь пропадала.
   Армен пытался найти неисправность, но в ясную погоду это было сделать невозможно, а в дождь выходить не хотелось.
   А в другой стороне от расположения части находилась станция Шкло (дело происходило во Львовской области), и пройдя четыре километра по путям, Армен через день заглядывал в станционный магазинчик и покупал бутылку пива.
   Перемещался Армен свободно, так как офицеры относились к телефонисту очень лояльно, ибо вечерами приходили к Армену с просьбами позвонить домой.
   Армен великодушно набирал номера, так кроме него пользоваться телефоном никто не мог. Там был маленький секрет.
   Дело в том, что Армен месяц назад уронил аппарат, и диск набора немного съехал, поэтому надо было набирать вместо единицы двойку, вместо двойки тройку и т. д. Об этом никто не знал кроме Армена, и Армен был местным Богом связи.
   Шли месяцы службы, и тут в роту приехал проверяющий полковник. Перед его приездом прошёл дождь, и связь, как обычно, прервалась. Полковник пришёл к Армену позвонить в управление бригады, но не смог.
   Полковник нахмурился и дал три часа на устранение неполадки.
   Армен взял нужную аппаратуру, и ушел. Только не к распределительной будке, а на станцию, в магазин.
   Он понуро шагал по шпалам, и думал о том, что уже сегодня лишится халявного места, а завтра, вооружившись лопатой, присоединиться к бойцам роты, которые строили железную дорогу.
   С горя, взяв три бутылки пива, молодой Армен напился и пошёл обратно в роту сдаваться.
   -За восемь бед один ответ, - решил он и засвистел грустную армянскую мелодию.
   Пока он шёл, выглянуло солнышко, стало жарко, и Армен даже немного повеселел.
   Через час он зашёл в вагончик и снял трубку телефона. В трубке раздался гудок! Это было чудо.
   Окрылённый Армен бросился нетвердой походкой на поиски полковника, и, разыскав его, доложил об устранении поломки.
   Полковник быстрым шагом, опережая телефониста зашел в вагончик и попытался сам набрать номер ж.д. связи, но, естественно не смог.
   На помощь подоспел Армен, и, набрав продиктованный номер, тактично удалился, т. к. оказалось, что срочный неотложный звонок был любовнице полковника, решившего воспользоваться командировкой, и сегодня домой не возвращаться.
   Через десять минут счастливый полковник вышел из вагончика и дал команду подоспевшему командиру роты на общее построение. Построили даже Армена, и это был первый случай.
   Проверяющий кратко объявил итоги инспекции и вызвал из строя Армена. Армен испуганно вышел на три шага вперёд, развернулся, и замер, покачиваясь.
   -За образцовое несение службы объявляю гвардии рядовому Хитросяну благодарность, - отчеканил полковник-любовник.
   -Служу Советскому Союзу! - крикнул почти протрезвевший Армен.
   -Встать в строй, - скомандовал полковник
   -Есть, - ответил Армен, и торжественно вернулся в строй.
   После этого полковника сытно накормили, и он уехал, распорядившись отвечать всем ищущим его, что он отбыл на отдаленную точку, где связи не было вовсе, и что вернётся в управление завтра.
   А источник замыканий, в конце концов, был найден в день увольнения Армена, но уже новым связистом.
   Им оказался гвоздь на вагончике, в десяти сантиметрах над дверью.
   Кабель в том месте, где он был обвит вокруг этого гвоздя, протерся, и во время дождя происходило заземление.
   Армен вздохнул и вернулся в реальность.
   И тут его осенило. Он подошел к водопроводной трубе и простучал
   -Са-мо-лёт, о-ко-ло, са-мо-лёт,Са-мо-лёт, о-ко-ло, са-мо-лёт.
   Это был сигнал SOS в русской транскрипции. Несведущим напомню, что каждая буква в этом алфавите имеет свой напев. Например, буква "а" это ай-дааа ( .- ), "б" бааа-ки-те-кут( -...),"в" ви-дааа-лааа( .-- ) и т.п. где длительный напев это тире, а короткий это точка.
   В это время, этажом ниже, отставной капитан второго ранга читал газету. Услышав сигнал тревоги, моряк прислушался и вступил в перестук с терпящим бедствие неизвестным.
   Через пять минут он понял, что это украденный Главный редактор, о котором показывают по телеку.
   Отставник позвонил "Куда Следует", и штурмовая бригада выехала на операцию.
   В этот час в аэропорт прибыла семья Армена, и его супруга, которую известили о местонахождении Армена, присоединилась к группе захвата, точнее освоботждения.
   Закончив сеанс связи, Армен едва успел спрятаться в шкаф, так, как пришли хозяева квартиры.
   Это оказались сильно пьющие Матвей Голенищев и Анна Пузырькова, сожительница Матвея.
   Парочка проживала у Матвея, а существовала на деньги от аренды квартиры Пузырьковой.
   Сегодня постоялец Иван, (по фамилии кажется, Душечкин), отказался от проживания и съехал.
   Парочка пришла проверить, не осталось ли чего-нибудь от него съестного. Проверив шкафы на кухне, Анна подошла к шкафу в комнате и потянула дверь на себя. Армен, как мог, удерживал дверь, но силы были не равны, и Анна увидела в шкафу скрючившегося Армена в приспущенных брюках.
   Анна захлопнула дверь и промямлила Матвею
   -Там этот, из телевизора.
   Матвей тоже заглянул в шкаф, и долго разбираться не стал, а попытался провести сожительнице левый в ухо, бранясь и обвиняя Анну в принадлежности к представительницам древнейшей профессии.
   -Не виноватая я, он сам пришёл, - уворачиваясь, крикнула Анна и, не удержав равновесия, упала в шкаф на Армена.
   А Матвей промахнулся и тоже повалился на парочку в шкаф.
   В это время прогремел взрыв, входная дверь упала, и в квартиру с облаком дыма ввалились пять здоровенных автоматчиков, прокричавших
   -Всем лежать, не двигаться! -
   Армен, выглядывая из-под разгоряченных тел Матвея и Анны, рассмотрел укоризненный взгляд супруги, и, потупив взгляд, виновато сказал:
   -Я выполнял государственное задание.
   -Как ты мог?- услышал он родную речь.
   Армен пытался объясниться, но супруга уехала обратно на курорт, и Армен объяснялся скорее сам с собой.
   Далее следует непереводимый фольклор, понятный аптекарям -контрабандистам и тренерам тяжеловесов по боксу.
  
  
   -
  
  
   А Иван Иванович съездил в Карелию, и, вернувшись, отправился получать загранпаспорт.
   Документы на получение, еще полтора года назад, сдала его жена, но получить паспорт мог только Иван Иванович, потому что нужна была личная подпись владельца.
   Наконец Иван Иванович решился постоять в очереди, и приехал в Госучреждение.
   Паспортный Стол располагался в старом здании красного кирпича на площади трех революций.
   Раньше здесь был Горисполком, но теперь в четырехэтажном доме умещались пенсионный фонд, зоомагазин, паспортный стол, магазин индийских благовоний и сакральных сувениров, миграционная служба, продуктовый магазин, ювелирный, аптека, салон мехов, статуправление, цветочная лавка и ещё целый набор всевозможных организаций, предприятий, и учреждений.
   Напротив, на другой стороне площади, стояло изваяние вождя российского пролетариата товарища Ленина, в распахнутом плаще и поднятой рукой, указывающей путь к счастью и процветанию.
   Если мысленно продолжить прямую, выходящую из его руки, то рай находился где-то в районе четвёртого этажа правого крыла этого очага жизни, между дамской комнатой и комнатой завхоза, приспособленной под склад.
   Иван Иванович припарковал машину на стоянке, и вошел в огромный муравейник.
   Миновав маленький вестибюль с лестницей наверх, Иван Иванович протолкнулся через толпу гастарбайтеров и открыл дверь в секцию первого этажа.
   В длинном полуосвещенном коридоре шевелилась темная монолитная толпа.
   Первые несколько комнат занимала миграционная служба, и Ивану Ивановичу пришлось поработать локтями, пробираясь между будущими строителями и дворниками.
   Потом толпа поредела, и образовалась вновь уже в конце туннеля, у единственного окна в торце коридора.
   Последние несколько комнат занимал ОВИР.
   Вдоль стен сидело человек сорок.
   Найдя нужную дверь, Иван Иванович попытался её открыть, но она была заперта.
   -А загранпаспорт здесь получать? - спросил Душечкин у скорбно сидящих.
   -Здесь, только с одиннадцати, - ответили ему.
   Тут Душечкин понял, что он далеко не первый, а вовсе даже тридцать четвёртый, потому, что активистами очереди велись списки и люди занимали очередь с семи утра.
   - А сейчас сколько? - поинтересовался Иван Иванович.
   -А сейчас 10.20.
   - А Мне можно отойти, и вернутся к одиннадцати? - спросил Душечкин у деловой женщины в синей кепке. Это была ведущая списки.
   -Можно, но лучше не надо.
   Потом выяснилось, что паспорта выдают два раза в неделю всего по два часа в день.
   -Повезло мне, - подумал Иван Иванович, - как раз попал в приёмный день.
   Потом оказалось, что все посетители могут не успеть, и некоторые здесь уже третий раз, а паспортистки работают неторопливо, и отсутствующих на перекличке вычеркивают.
   Иван Иванович встал у стены и начал ждать. Через полчаса он вспомнил, что ещё год назад познакомился с женщиной Мариной из города Бронницы, которая служила в милиции, и работала в паспортом столе, правда в другом городе.
   Марина вспомнила Ивана Ивановича и обещала помочь и перезвонить.
   -Пусть меня вызовут как номер сотый, - попросил Иван Иванович.
   -Хорошо, - ответила Марина.
   Через полчаса раздался звонок. Мужской голос переспросил:
   -Иван Иванович?
   -Да, - ответил Душечкин.
   -Заходите к начальнику паспортного стола, Вас ждут.
   Иван Иванович вальяжно поднялся, и, постучавшись, зашёл в кабинет к начальнику.
   Это была дородная женщина средних лет.
   -Я сотый, - представился Иван Иванович.
   -Что?- переспросила начальник.
   -Я сотый, - заговорщицки повторил Душечкин.
   -В каком смысле? - женщина оторвалась от бумаг и уставилась на посетителя.
   -А Вам, что, не звонили? - удивился Душечкин.
   -Кто?
   Иван Иванович забыл, как представился звонивший ему мужчина и мучительно соображал, что же делать.
   Вдруг раздался опять звонок. Перезванивал помогающий.
   Душечкин извинился и поднес трубку к уху.
   -А вы, что не заходите, Пётр Леонидович Вас ждёт, только паспорта Вашего найти не могут.
   Смутные сомнения закрались в душу Ивана Ивановича. Но ситуация через секунду прояснилась.
   Помогающий ошибся, и договорился на получение общегражданского паспорта, а не заграничного, и отделы были в разных частях города.
   -Ну, так, что вы хотели, сотый? - поинтересовалась Дама - начальник.
   Ивану Ивановичу пришлось достать Крест.
   Подробности назначения Лидии Карповны, её моральный облик и т.п. чушь Ивана Ивановича не интересовали.
   Поэтому, прервав кающуюся грешницу, Иван Иванович поинтересовался, почему паспортный стол работает с посетителями всего четыре часа в неделю, создавая ненужный ажиотаж и неудобства.
   -Видите ли, - ответила Лидия Карповна, смущаясь, - в стене вмонтирована скрытая видеокамера, которая снимает страдающие лица людей, ожидающих в очереди. Иногда случаются даже потасовки и драки.
   Мы делаем записи и продаём материал на сайты садистов и мазохистов.
   -Ух, ты как!- воскликнул теперь уже Иван Иванович и попросил ускорить выдачу загранпаспорта.
   Выйдя на улицу, Иван Иванович сел в машину и укатил в южные страны.
  
  
   -
  
  
   Вернулся Иван Иванович в Коломну только в ноябре.
   За это время, Община Благочестивых Лапотников обросла паствой человек в двести.
   Отец Олег вещал, что было ему видение о конце света, а день и час ему будет ниспослан только весной.
   Свои проповеди он сопровождал фокусами с огнём и окуриванием слушающих восточными благовониями.
   Вырученных денег хватало на карманные расходы, но особо ретивые прихожане были готовы отдать последнее, дабы пережить Апокалипсис, и Община терпеливо ждала, когда им начнут отписывать квартиры, гаражи и участки.
   Пингвостраусы подросли, и Геннадий Сергеевич Околоправдин гадал, что с ними делать.
   Случайно их увидел его приятель, директор нового ледового дворца и тоже Геннадий. Геннадий Каземирович Покровский. Это был энергичный, сорокапятилетний мужчина с тремя высшими образованиями: консерваторским, юридическим и экономическим.
   Но Геннадий Каземирович останавливаться на достигнутом не любил, и собирался получить ещё художественное, педагогическое, военное, медицинское, техническое, а возможно и теологическое.
   -А там видно будет, какое ещё,- думал он.
   Увидев пингвостраусов, Геннадий Каземирович сильно удивился, но экономическое образование быстро подсказало ему, что дело пахнет деньгами и составило калькуляцию.
   Совместно с юридическим набросало план мероприятий и обратилось к музыкальному.
   Музыкальное образование всё облекло в красивую обёртку и ....
   -Только бы не перехватили идею,- подумал Покровский про себя и обратился к Околоправдину.
   -Ген, а дай мне их на недельку, я их детишкам покажу.
   -Да бери хоть на месяц, - ответил Околоправдин.- Только они едят очень много, и всё подряд.
   -Ничего, я разберусь, - ответил Покровский, загрузил птиц в машину и отвёз в ледовый дворец.
  
   А Иван Иванович в это время был на авто-мойке. Там он встретился с одноклассником Игорем Простушкиным.
   Они не виделись лет пятнадцать, но узнали друг друга сразу. Простушкин выглядел значительно моложе своих лет, хотя был небрит и лохмат.
   Минута ушла на приветствия, вторая на удивление Ивана Ивановича.
   Оказалось, что Игорь стал поэтом и художником, а также сочинял музыку, хотя нотной грамоте был не обучен. Имея неплохой синтезатор, он научился извлекать из него нечто уже не шум, но ещё не музыку, и в душе считал себя композитором.
   Художником он себя считал по праву, ибо его творения, а рисовал он исключительно в фотошопе, были на порядок сложнее чёрного квадрата и содержали на одном полотне иногда сразу несколько объектов, обычно разноцветных шаров.
   Итак, Простушкин сочинил десяток песен, нарисовал десятка два шаров и был доволен собой и подумывал о коммерциализации своего творчества, ибо жалованья жены едва хватало на жизнь.
   Сам Игорь, естественно, не работал.
   -Во как бывает! - думал Иван Иванович, слушая подвывания Простушкина, записанные на компакте. (Они оба сидели в машине поэта.)
   Запись была ужасного качества, музыка (если это можно назвать музыкой) была примитивна до неприличия, а сыграна ещё хуже. Но было что-то, что удерживало внимание и интерес.
   Иван Иванович не был музыкантом и не знал, тонкостей музыкального строя. О ноте ля и тональности ля минор он, конечно, слышал, но не более того. Не более того знал и Игорь Простушкин, сочиняя все свои песни в этой тональности.
   Просто в этой тональности можно было обходиться клавишами только белого цвета, и не надо было напрягаться с чёрными.
   Пальцы новоявленного исполнителя иногда промахивались, и чёрным клавишам доставалось тоже, но каким-то чудесным образом большей частью это выглядело скорее как композиторский замысел, пусть и неуклюжий, а не как ошибка.
   И пока Игорь Простушкин пользовался плодами технического прогресса и периодически мучил синтезатор и соседей.
   Обладая очень слабеньким слухом, методом проб и ошибок, Простушкин нашёл несколько вариантов чередований аккордов и считал себя если не Бахом, то Бетховеном точно.
   В совокупности со способностью рифмовать слова, Простушкин выдавал на гора, нечто похожее на песни, и мечтал о гонорарах.
   Теперь новоявленный Малевич, Бетховен и Пушкин в одном флаконе, ждал золотого дождя от реализации своих вирш.
   Справедливости ради надо заметить, что творения его по большей части нравились слушателям, обладая душевностью и отсутствием очень громких звуков.
   Как сказал один из слушателей
   -Твою музыку хотя бы слушать можно, а вон полно такой, что хоть уши затыкай.
   Окрыленный такой поддержкой, Игорь Простушкин ждал появления продюсера. Но его всё не было.
   Об этом и пожаловался Простушкин Ивану Ивановичу.
   -Да вон Дима Билан приезжает, - ответил Душечкин Простушкину.- Ты прям к его продюсеру и иди.
   -Точно!- просветлел Простушкин.- А где выступать то будет?
   -В ледовом дворце, - уточнил Душечкин, думая о том, что два сапога- пара.
   -Завтра с утра и пойду к директору, - подытожил Простушкин.
   Приятели распрощались, и Душечкин уехал по своим делам, а Простушкин отправился ждать завтра.
   Завтра наступило точно в срок.
   Простушкин проводил жену на работу, а сына в школу и стал готовиться к визиту.
   Он побрился и надел любимый оранжевый свитер. На самом деле другого свитера просто не было. Потом он натянул черные вельветовые джинсы, другие джинсы были, но, эти сидели лучше и черные дерматиновые полуботинки, других опять-таки не было.
   Простушкин подошел к зеркалу. Надо сначала постричься решил он и отправился в парикмахерскую к любимому мастеру Леночке Орловой. Но она проспала и задерживалась на пару часов.
   -Придётся идти нестриженному, - решил поэт-художник-композитор.
   Чрез пятнадцать минут он стоял у ворот ледового дворца, выясняя у охранника, как попасть к администраторам.
   -А Вам кто нужен то?
   -Я по поводу организации концертов, - отвечал Простушкин.
   -А это Вам к Покровскому.
   -Понял, - радостно сказал Игорь и направился к центральному входу.
   -А его похоже, нет на месте, - заявил другой охранник, - если только позвонить секретарше.
   Он снял трубку, набрал номер и... Покровский оказался на месте.
   -Как вас представить?- спросил охранник
   -Игорь Альбертович Простушкин.
   -А по какому вопросу?
   -Скажите, что я композитор, - гордо произнес неуч.
   Через минуту он уже заходил в кабинет директора.
   Директор поднялся ему на встречу и предложил присесть.
   Игорь вкратце объяснил ситуацию.
   -Давай послушаем, - сразу перешёл к делу Геннадий Каземирович.
   Визит нежданного гостя отвлёк его от интереснейших размышлений, связанных с пингвостраусами.
   Наряду с творческой жилкой, в директоре сидело, как мы уже знаем, много других жилок, и одна из них, коммерческая, правила бал.
   А задумка Геннадия Каземировича была гениальна!
   Пингвостраусиные фермы. Для этого он и одолжил голенастых птиц у Околоправдина.
   -Это будет фурор! - не без оснований считал директор.- Впервые в мире!
   Как раз в это время ему доложили о прибытии композитора.
   -Это интересно, - решила музыкальная жилка.
   Посетитель включил ноутбук и запустил проигрыватель.
   - Это розыгрыш или передо мной идиот? - силился понять человек с консерваторским образованием, слушая игру одним пальцем.
   Ему захотелось сказать пришельцу какую-нибудь гадость и выгнать вон, но воспитание дало о себе знать и Геннадий Каземирович, взяв себя в руки, тактично высказал своё мнение.
   На удивление, лжекомпозитор остался спокоен, и согласился, что музыка действительно примитивна.
   -А какого хрена тогда?! - подумал раздраженно Покровский, но что-то удерживало его от резких движений и поступков.
   -А впрочем, - уже совсем успокоился директор - как говорится, не бейте музыканта, он играет, как умеет. Да и потом такие шуты тоже нужны.
   -Вот, что, ты мне запиши всё, что у тебя есть, а я спокойно просмотрю и прослушаю, - обратился он к Простушкину.
   -Запишу, - радостно ответил посетитель.
   -В конце концов, я ничего не теряю, а глядишь, и пригодится, - рассуждал директор.
   Из дворца они вышли вместе и, обменявшись рукопожатием, расстались.
   Покровский поехал в типографию, а Простушкин пришёл домой и достал заветную книжицу.
   Это было пособие с названием "Источник вечного вдохновения" под редакцией В. Добрынина, Б.Гребенщикова, А.Макаревича и Ю.Шевчука.
   Первая и единственная страница утверждала, что каждый уважающий себя поэт песенник должен сочинить песню про:
  
   Снег, дождь, туман, ветер, осень, лето, море, небо и волны.
   Можно ещё про горы и лавины.
  
   Игорь отложил самоучитель и посмотрел в окно.
   Моря и гор не было, а была серая унылая пятиэтажка и небольшой дворик с двумя покосившимися столбиками и сине-зелеными скамейками.
   Между столбиков была натянута верёвка, на которой по краям болтались замороженные рубашки и кальсоны, а по центру старый зелёный палас с потрёпанными краями.
   Наискосок двора проходила кривоватая тропинка, огибавшая гидранты и пеньки от спиленных старых деревьев.
   Игорь отошёл от окна, сел за стол и начал:
  
   Мы расставались в сильный туман
   И снег в поле лежал
   Где-то Чайка над морем синим кружила
   А Конь над лугом ржал.
  
   Где-то Шмель мохнатый кружился над хмелем
   Но Я удивился, увидев тебя
   Ведь ты потерялась в синем тумане
   .....
   - Нет, слишком примитивно и приторно, - решил Простушкин, - слушатель любит более мудрёно и загадочно.
   Поэт закрыл глаза и спел слегка блеющим голоском
  
   Есть бронза в облаках
   А есть железный лом
   Не прорастёт трава в лугах
   На рельсе золотом.
  
   Есть мята в огурцах
   Она блестит всегда
   За ней лежит в снегах песков
   Счастливая страна.
  
   Припев:
  
   Тебя там встретит
   Саблезубый тигр
   И конь в пальто
   Исполненный речей
   Соловей с косичкой заплётённой
   И дымка дурдом незабываемый.
  
   -Что-то мне это напоминает - подумал Простушкин.
   Потом Игоря посетило философское настроение.
   Он сел за синтезатор и начал тихонько напевать, стараясь придать тембру голоса эффект "заложенного носа" .
  
   Бывают дни, когда опустишь ноги,
   И нет ни слов, ни нот, ни свежих рифм,
   В такие дни я брал с собой гитару,
   И по стране безбрежной колесил.
  
   И хоть глаза уж видели не мало,
   А тело побывало тут и там,
   Я в сотый раз опять начну сначала
   Петь оды запылённым поездам,
   Я в сотый раз обую в ласты ноги,
   И встану в строй к старинным кораблям.
  
   Игорь развеселился и прохрипел новую песенку
  
   Что такое осень, это лужа
   Лужа под резиновой ногою
   Сапоги надену и пойду гулять по лужам
   Не дают они душе покоя.
  
   Осень, осень
   Лужи и грязь,
   Осень, Осень
   Желтый экстаз,
   Для путешествий я взял БТР
   Сделанный в СССР.
  
   Что такое лужа, это осень
   Сапоги порвались оба сразу
   Насморк не дает душе покоя всю неделю
   Как же я без желтого экстазу?!
  
   -
  
   А Страну всю осень трясло.
   Крупные города России поразила лихорадка маршей и шествий.
   По улицам бродили Несогласные и Согласные, Патриоты и Космополиты, Верующие и Неверующие, Знатоки и Незнайки, Наши и Ваши, Белые и Красные, Зелёные и Малиновые, а также Многоцветные, Двухцветные и даже Одноцветные. Они размахивали флагами и транспарантами и болели, некоторые неизлечимо.
   Да, они болели за будущее любимой страны и рвались встать у кормила власти.
   Некоторых, особо болеющих, упекали на несколько суток в каталажку, и прекрасно начатый дебют переходил в вялотекущий миттельшпиль, и заканчивался небритым эндшпилем и помятым пиджаком.
   И эти Некоторые, находясь в недолгой изоляции, ожидали массовых волнений, всеобщего прозрения, и своего триумфального выхода в народ, но народ оставался безразличным, и взирал на происходящее как на очередной сериал.
   Сериал снился и Некоторому, причём получился трёх серийным, т.к. первая ночь из четырёх, проведённых в застенках, оказалась бессонной.
   В первую ночь снилась битва могучая и добыча богатая, слоны королевские и ферзь златоглавый.
   На вторую ночь снился тяжкий бой, и потери кровавые, кони, хрипящие и пешки упавшие.
   На третью ночь приснилось свежее бельё, кусок хлеба с горбушкой, и целая коробка сахара.
   Всё это лежало в проёме двери в качестве приза для проходной пешки и по Некоторым меркам было маловато, но Кое-кто и это не всегда имел.
   А в день выборов, народ слился в едином порыве, и обездоленные и богатые, пожилые и молодые, пьющие и непьющие, степенно рассудив, что новые голоднее старых, решили ничего не менять и в надежде, что и им чего-нибудь достанется, поддержали Старых.
   Но об этом напишут историки, а мы вернёмся в Коломну.
   А в неё с юго-востока, со стороны г. Луховицы въезжал многократный чемпион России по авторалли Борис Успенский. Он ехал на скромной машинке с позорной для многих водителей буквой "У" на заднем стекле.
   Возвращаясь со съемок обучающего фильма, Борис был в хорошем расположении духа, никуда не торопился и, как обычно, игрался с водителями.
   Суть игры была следующая:
   Напомню, что автомобильное движение напоминает движение жидкости.
   И в общем потоке есть слои с разной скоростью движения и есть самый быстрый.
   Находясь в этом потоке, водитель будет двигаться максимально равномерно, безопасно, и быстро.
   Быстрее он сможет передвигаться, лишь выходя на встречную полосу, либо создавая помехи попутным машинам, но этот стиль вождения неадекватно опасен, и Борис на встречку не выезжал, держался быстрого слоя и уступал дорогу всем, кто в этом нуждался.
   А нуждались в этом, помимо пешеходов и желающих перестроится, водители автобусов, грузовиков и т. п. монстров. Естественно эти водители оставляли впереди себя карман для вежливого водителя, чемпион этим пользовался,
   и подлавливая очередного гонщика, угодившего в пробку на соседней полосе, а минутой ранее неистово моргавшего дальним светом "Освободи дорогу", Борис мысленно вопрошал:
   -А чего дальше то не летишь?
   Но сегодня было пасмурно, и гонщиков попалось всего двое.
   Сначала его обогнала красная Тойота. Даже встав спереди, пыталась "учить", резко оттормаживая.
   -Видать не сильно торопишься - констатировал Успенский, глядя на выкрутасы девицы-водителя. За рулем была Катя Окрошкина. Наконец ей встретился серьёзный ухажер, который через неделю знакомства (наверное, лапти сработали) подарил ей спортивную машину. Катя получила права, и уже месяц, как каталась по Коломне и району, забросив Благочестивую Общину.
   За этот месяц с Катей случился всего один казус.
   Катя ехала в горку вдоль трамвайной линии. Линия была слева.
   Катя остановилась на перекрёстке и, трогаясь, "заглохла". Пытаясь запустить двигатель, Катя повернула ключ зажигания в положение выкл. Но так как другой рукой в это время она держала руль с натягом, то замок зажигания заклинило, а руль заблокировался. Катя совсем растерялась и отпустила педаль тормоза.
   Машина покатилась назад. А так как руль был повёрнут, Катя пересекла встречную полосу, миновала обочину и...
   Катину машину остановили трамвайные рельсы, в которые она уперлась задними колёсами.
   Рядом была трамвайная остановка, и публика злорадно оживилась, взирая на красотку в таком дурацком положении.
   Подоспевшие джентльмены-водители вытолкали Катю на проезжую часть,
   помогли завести машину и напутствовали добрым весёлым словом.
   С того случая прошло уже две недели, и теперь Катя сама себе казалась лихой наездницей, а чайники с буквой "У" её раздражали, и она, ругаясь, их "поучала".
   -Понакупают права уроды, а потом ездить не умеют, - кричала она сквозь музыку подружке, сидящей справа.
   Слова подружки я опущу ввиду отсутствия цензурных.
   Наконец Катя удовлетворилась поучениями и рванула к ж.д. переезду. За ним начинался район Коломны Мосэнерго и Голутвин, с загруженным перекрёстком.
   Следующим гонщиком был водитель серебристой девятки, который, обгоняя, ограничился недовольным звуковым сигналом.
   -Что за страна! - подумал Успенский - едешь по правилам, так тебе хамят нарушители. Что ж, туда тебе, видать, и дорога! - обращаясь, толи к "гонщику", толи к стране погрустнел чемпион.
   Ему вспомнился забавный случай, произошедший год назад на рижской эстакаде. Тогда случился гололёд, и одна в другую въехали подряд сорок две машины, не соблюдавшие нужную дистанцию. И Борис чуть не стал сорок третьим.
   Но не стал. Лишних пять метров дистанции позволили ему плавно остановить поток за собой.
   А сейчас впереди перед светофором маячил заторчик.
   Борис убедился, что за ним никого нет (его все обогнали) и медленно накатывал на скопление машин.
   Впереди обе полосы были заняты. Водители, упираясь и бодаясь, друг с другом как голуби у кормушки, спешили занять очередь в правом ряду (Второй ряд уходил налево, хотя можно было ехать и прямо) и, чтобы не дай Бог не пропустить кого-то вперёд себя, передвигались судорожными рывками.
   Наконец движение остановилось, левая полоса освободилась, и Борис продолжил катиться вдоль огромной очереди в правом. Очередь растянулась метров на двести. А в левом ряду было всего четверо поворачивающих, и если соблюдать маленькую скорость, то к светофору приблизишься в тот момент, когда повернёт последняя.
   Поэтому Борис не торопился и ехал мимо "гонщиков" со скоростью пять километров час, уступая любому стоящему в правом ряду место перед собой в левом. Желающие были. Но они не могли вырулить по причине отсутствия зазора.
   Вон и серебристая девятка замаячила справа. Тут Борис заметил, что четвёртая машина от светофора в правом ряду заглохла, и водитель, включив аварийку и выйдя на дорогу, открыл капот.
   Очередь замигала поворотниками.
   Борис поравнялся с девяткой и хотел, было остановиться и пропустить её, но потом решил не пижонить и поехал дальше.
   Вот и красная Тойота. Катя поняла, что её сейчас опередит "чайник и судорожно пыталась вырулит влево (она уже увидела ,что впереди сломалась машина и её надо объезжать).Но места для маневра не было.
   Перед ней застыла Нива, тоже с мигающим левым поворотником.
   К этому времени загорелся зеленый, те четыре машины, которые уходили налево продвинулись вперёд, две из них повернули, а оставшиеся взяли влево, освободив полосу совсем.
   Нарисовалась комичная картина.
   В правом ряду в двадцати метрах от перекрёстка стоит заглохшая машина. За ней, уткнувшись, друг в друга, пытаются вырулить влево тридцать "гонщиков".
   По пустой левой полосе движется "чайник", который всех пропускает вперед себя, но никто не может вырулить.
   -Ну не хотите, как хотите, - сказал Борис и уже проезжая перекрёсток посмотрел в зеркало заднего вида.
   Сзади гонщик на серебряной девятке первым вырулил влево и бросился в погоню за "чайником".
   Нива, стоявшая перед Катей, сдала на полметра вперёд, давая возможность Кате выехать тоже.
   Катя, не глядя по сторонам, резко вырулила влево и газанула, стараясь быть тоже первой.
   Но Девятка уже набрала скорость, и её водитель никому не уступал.
   Реакция у её молодого водителя была отменна, но, ни её, не тем более звукового сигнала, которым он так любил пользоваться, не хватило, чтобы остановить машину.
   Удар пришёлся в переднюю дверь Тойоты.
   К счастью скорость была ещё не велика, и молодой человек отделался расквашенным носом.
   Пристёгиваться ремнем он считал ниже своего достоинства.
   А Тойоту отбросило вперёд и вправо на Ниву, на её заднее левое крыло.
   Вот дебилы! - подумал безвинно пострадавший пенсионер Яков Леонидович Шендерович, ехавший с дачи на этой Ниве и, оказавшийся по воле случая, перед Тойотой.
   -Стою себе, никого не трогаю, так и здесь умудрились впечататься! Шумахеры ...!!!
   Здесь пенсионер употребил медицинский термин, обозначающий младенца, родившегося раньше срока.
   Но вспомнив Некоторых, Яков Леонидович оптимистично решил, что ещё хорошо отделался, и убедившись, что царапина потянет от силы долларов на сто, (Яков Львович был работающим пенсионером, и его зарплата радио- ведущего многократно превышала эту потерю) продолжил путь за Лексусом, который маячил перед ним. На заднем стекле Лексуса красовался Российский триколор с предвыборной надписью " Я за Пушкина!"
   -А что делать?- развёл руками пенсионер и интеллигентно сплюнул на проезжую часть.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Часть II
  
   ПРЕСТОЛОНАСЛЕДНИК
  
  
  
  
   Дмитрий Александрович Белкин в сорок два года стал наследником Российского Трона.
   Нет, он не был сыном Царя, и не состоял с ним в родстве, просто звёзды сложились именно так, что Дмитрий оказался наиболее приближенным из равноудаленных.
   На Дмитрия указал всемогущий Перст, и до торжественной передачи скипетра оставалось четыре месяца. Дмитрий, объехавший пол страны в качестве особы государственной важности, решил, что будет полезно прокатиться по этой стране "Инкогнито"
   -Схожу в народ, - сказал сам себе Дмитрий, - прокачусь по стране один, без охраны, свиты, и телевидения. Посмотрю, как он там, народ? Отращу бороду, усы и никто меня не узнает.
   Потом он подумал, что не бриться две недели не получится и решил:
   - Надену темные очки, а усы приклею.
   Он отпросился на два дня у Царя, стал собираться в дорогу.
   Сначала Он позвонил Директору "Куда следует" и попросил принести новый паспорт и документы на его старенькую машину.
   У Дмитрия была десятилетняя Дэу "Нексия". На ней он прокатился всего один раз, в день покупки, и с тех пор за руль не садился.
   -На чьё имя документы?- переспросил Директор "Где следуют",- и чьё фото?
   -Всё равно, на чьё имя, а фото моё, только с усами как у Михалкова. Усы тоже захватите. Полчаса достаточно?
   -Вполне, - ответила трубка.
   "Иванов Иван Иванович" подумал Директор, но решив, что это уже не актуально, дал распоряжение своему заместителю оформить паспорт и права на имя Николая Николаевича Романова.
   -Семнадцать минут хватит?- спросил он у зама.
   -Хватит, - ответил тот и вернулся в свой кабинет. В кабинете работал телевизор, и показывали бокс. Тайсон с кем-то.
   Зам вызвал секретаря. Вошёл полковник.
   -Звони, надо срочно сделать, - сказал Замдиректора полковнику, и протянул ему телефонную трубку внутренней связи и листок.
   -Николай Николаевич Романов, - прочёл полковник и набрал нужный номер.
   Мастерская по оформлению документов находилась в подвале известного здания на Лубянке.
   Трубку взяла Азалия Степановна, женщина пятидесяти лет, с каллиграфическим почерком и острым слухом.
   А по телеку в это время продолжался боксёрский поединок. Страсти накалялись.
   -Азалия Степановна, - полковник говорил негромко, но уверенно - выпишите паспорт, водительское удостоверение и страховку на имя Николай Николаевич ...
   В это время Тайсон провёл мощнейший удар, его противник рухнул на пол, а оба зрителя в невидимых погонах восхищенно воскликнули:
   -Ух, ты как!
   -Как как?- переспросила паспортистка.
   -Николай Николаевич ...
   -Ух, ты как!- опять закричал Замдиректора, заглушив голос полковника.
   В это время упавший боксёр пытался подняться, но, не оправившись от потрясения, опять рухнул на пол.
   -Записала,- ответила Азалия Степановна.
   -Жду вас через девять минут в приёмной, - распорядился полковник.
   А через полчаса Дмитрий Белкин, сидя в своём Кремлёвском кабинете, держал новенький паспорт.
   -Николай Николаевич Ухтыкак, - прочёл наследник и скривился.
   -А что, попроще не нашлось фамилии?- спросил он у Директора.
   Директор ещё на пути в Кремль обнаружил несоответствие с его задумкой, но времени исправлять, уже не было, и он решил, что сойдёт и так.
   -Ну, Вы же сказали всё равно, - ответил Директор.
   -Ладно, - махнул рукой Престолонаследник, - В конце концов, всего-то на пару дней.
   Директор уехал.
   - Сколько же надо взять с собой денег? - думал Дмитрий, примеряя усы. Он давно уже не имел наличных денег в кармане, ибо сам много лет не делал бытовых покупок, и в ценах немного терялся.
   Нет, цены на газ, нефть и лес он знал прекрасно, просто привык оперировать миллионами и миллиардами кубометров, тонн и долларов.
   -Тысячи четыре рублей, пожалуй, хватит, - решил Дмитрий, справившись с усами, и подумал, - Ещё бакенбарды, и вылитый Николай II.
   -Если это средняя пенсия людям на месяц,- Преемник вернулся снова в реальность, - то мне на два дня уж точно хватит.
   Дмитрий вызвал Помощника и попросил у него в долг на пару дней четыре тысячи рублей.
   -А зачем это ВАМ? - удивился приближенный, который был знаком с Дмитрием лет десять.
   -Надо, - хитро ответил Белкин.
   Помощник порылся в карманах, отсчитал четыре тысячи и спросил:
   -А доллары или евро нужны?
   -Нет, не надо, хотя давай на всякий случай.
   Помощник передал Дмитрию тысячу евро. Пять бумажек по сто и одну пятьсот.
   Белкин отпустил соратника и дал последние распоряжения подчинённым.
   Потом он созвонился с женой, предупредил её о своём отсутствии, а она его о своём.
   Она улетала этим вечером в Америку на семинар по обмену опытом к Хиллари Клинтон и должна была вернуться только к коронации.
   Дмитрий дождался, когда подгонят Дэу, и присев на дорожку, поехал, куда глаза глядят, захватив смену одежды на два дня и умывальные принадлежности.
   -На юго-западе я часто бываю, - рассуждал Дмитрий Белкин, - поеду на юго-восток. Точно, в сторону Рязани. Там где-нибудь заночую в гостинице, а завтра вернусь.
   Из кремлёвских ворот, напротив дома Пашкова, в 12 .01 выехала серенькая Дэу с обычными номерами и усатым водителем в чёрных очках и модном пальто.
   В целях конспирации, Дмитрий распорядился даже не перекрывать движение, и с трудом вписавшись в московский поток, начал путешествие по стране. Был декабрь, и на дороге было слякотно.
   Горючего в баке было сорок литров, в кармане лежала куча денег, равная годовому бюджету среднего пенсионера, настроение было прекрасное.
   Только сильно напрягало интенсивное движение.
   С непривычки, Дмитрий даже вспотел. Через пару минут он остановился, соображая, куда ехать дальше. Надо было попасть на Волгоградку, а он выехал на Калининский проспект и стоял напротив почтампа по направлению в область.
   Сам Дмитрий был родом из Ленинграда, и Московские развязки знал плоховато.
   -Спросить, что - ли у москвича?- подумал Дмитрий.
   Он вышел из машины и подошёл к ближайшей припаркованной машине. Это была старая шестерка неопределённого цвета. Окна были закопченные.
   Дмитрий постучал в стекло. Стекло отползло вниз, и на Дмитрия посмотрел дружелюбный водитель Тофик Агамамедов.
   -Куда ехать, брат?- спросил Тофик.
   -Подскажите, пожалуйста, как проехать на Волгоградский проспект? - задал вопрос Дмитрий.
   Тофик уже несколько лет жил в Москве, поэтому с видом знатока и размахивая руками, стал объяснять как.
   -Э, ара, поедешь вот тааак, - Тофик показал в узкий переулок сразу за почтампом, - потом повернешь направо, - Тофик вывернул кисть руки, - потом поедешь опять на право, - рука Тофика приняла форму полукруга, когда локоть смотрит почти вперед, а кисть назад, - потом выйдешь на набережную, - рука Тофика стала выпрямляться обратно, - и по набережной дойдешь до высотки, знаешь высотку, даа?- Тофик посмотрел на Дмитрия.
   Дмитрий уже потерялся в объяснениях, но кивнул, что знает.
   -Там пойдешь прямо и направо на Таганскую площадь, а с неё на Волгоградку. Понял?
   Дмитрий опять закивал головой, сказал спасибо.
   -Может вернуться, пока не поздно, - мелькнула предательская мысль.
   Дмитрий посмотрел на интенсивное движение в обе стороны и в нём снова заговорил Джигит.
   -Ладно, поехали, - сказал сам себе Дмитрий и сел в машину.
   В это время к его машине подошёл небритый субъект и постучал в окно.
   Дмитрий на всякий случай заблокировал двери, опустил стекло и посмотрел на мужика.
   -Командир, - сказал субъект, - дрель не нужна? Бошевская, за полторы тысячи отдам.
   -Не нужна, - отказался Дмитрий.
   -Бери за тысячу.
   -Не надо.
   -А часы? Влагонепроницаемые. За триста отдам.
   -Да не надо мне ничего, - раздраженно ответил Престолонаследник с часами на руке за пятьдесят тысяч долларов и нажал на кнопку стеклоподъёмника. Эти часы ему подарил Царь, и Дмитрий ими очень гордился, ибо сделаны они были по спецзаказу и существовали в единственном экземпляре.
   А субъект направился к Тофику с тем же предложением.
   А Дмитрий, памятуя наставлениям москвича, всё-таки выбрался на Волгоградку.
   Движение в область было сносным, и Дмитрий почти не останавливался.
   В районе Кузьминок, он увидел двух молодых, пестро одетых голосующих женщин.
   -Подвезу, а заодно и пообщаюсь с народом, - решил Дмитрий, приняв вправо.
   Девушка в кроличьей шубке открыла дверь и с южным акцентом утвердительно сказала:
   -В Люберцы пятьсот.
   Дмитрий на секунду задумался, и вспомнил что это по пути.
   -Садитесь, - сказал он,- и так довезу.
   Девицы уселись назад. В салоне запахло духами, спиртным и чем-то ещё волнующе томительным.
   Дмитрий учащенно задышал, соображая как начать разговор.
   -На работу или учиться?- не нашёл он ничего более подходящего.
   Девицы хихикнули.
   -Неа, на прогулку, - ответила девушка в шубке.
   -А-А, - ответил многозначительно Дмитрий, - а сами Московские?
   -Почти, - ответили девушки.
   Одна из них оказалась из Вологды, другая, которая в шубке из Симферополя.
   -Поступать приехали?- не унимался Дмитрий
   -Скорее выступать, - ответила та, которая в шубке.
   -Так вы артистки!- обрадовался Дмитрий.
   -В некотором роде, - ответили обе, опять засмеялись и достали сигаретки.
   Сам Дмитрий не курил, но дамам любезно разрешил.
   Впереди показался пост ГАИ. А перед ним, метрах в пятидесяти, стоял патрульный УАЗик.
   Трое молодых автоматчиков всматривались в проезжающие машины. Один из автоматчиков был с жезлом, которым он приказал Дмитрию остановиться.
   -Чего это он?- подумал Дмитрий и остановился.
   Девицы испуганно притихли.
   Дмитрий вышел из машины и стал доставать документы. Но автоматчики направились не к нему, а к пассажиркам.
   -Документики приготовили, - игриво сказал один из них девушкам.
   Девушки полезли в сумочки.
   Через минуту они уже выходили из машины, так как с документиками оказались проблемки.
   Особенно у Крымчанки.
   Тот, который с жезлом, наконец, проверил документы у Дмитрия, вернул их ему и попросил открыть багажник. Потом он проверил бардачок, отделения для перчаток, пепельницу и даже заглянул под солнцезащитные козырьки.
   -Откройте барсетку, - попросил он Дмитрия.
   Дмитрий открыл.
   -Евро, - констатировал страж, заглянув внутрь, - а справка о покупке есть?
   Дмитрий растерялся, но быстро нашелся:
   -Дома оставил, - ответил он.
   -А это ваши знакомые?- продолжал допрос сержант.
   -Да нет, просто подвожу, - ответил Дмитрий.
   -А лицензия на извоз есть?- припёр его к стене сержант.
   -Да по какому праву?!!- возмутился наследник Российского престола.
   -Ишь ты какой образованный!- парировал страж, - Короче всех в отделение, - сказал он, обернувшись к напарникам.
   Дмитрий разволновался. К тому же кололись приклеенные усы, и он почесал их.
   -А у Вас ус отклеился,- констатировал сержант, глядя на Дмитрия сверху вниз (сержант был двухметрового роста).
   -Спасибо, - сказал Дмитрий и приклеил ус обратно.
   Сержант зачем-то крепко взял Дмитрия под локоть, а девицы меж тем уже усаживались в патрульную машину.
   -Короче, командир, пятьсот, или едем в отделение, - изрёк автоматчик.
   В планы Дмитрия входило знакомство со страной и народом, а не с отделением милиции, поэтому Дмитрий вынул пятьсот рублей и протянул их сержанту.
   Сержант посмотрел на Дмитрия как отличник на двоечника и пробасил:
   -Пятьсот евро, уважаемый.
   Несколько секунд Дмитрий боролся с искушением отхлестать по щекам наглеца, но, отложив это дело на потом, достал розовую бумажку.
   Сержант забрал и евро, и рубли. Потом он сел в машину, и патрульные укатили.
   Дмитрий ошарашено смотрел им вслед.
   -Ну, гады, подождите, - прошептал он.
   Настроение упало. Наследник сел в машину и тронулся. Через пятьдесят метров его остановил инспектор ДПС.
   -А где же техосмотр?- рассматривая документы, спросил инспектор.
   -Забыл! - испуганно подумал Дмитрий.
   -Идите в будку, - отправил водителя гаишник.
   Через минуту Дмитрий уже выходил из будки, с барсеткой под мышкой и ещё без ста евро.
   Настроение было прескверным.
   -Надо деньги в карман переложить, - решил Престолонаследник и переложил.
   Потом он бросил барсетку с документами в бардачок, на дне которого лежал талон техосмотра.
   Дмитрий достал его, с досадой покрутил в руках и чертыхнулся. Идти, требовать сто евро обратно было глупо, и наследник продолжил путешествие в народ.
   Дмитрий миновал мост над МКАДОМ, проехал ещё пару километров и опять увидел голосующую женщину.
   -Женщины до добра не доведут, - подумал Дмитрий и подъехал к незнакомке.
   Незнакомка заглянула в салон и спросила:
   -Вы не в Коломну?
   -А вам куда?- вопросом на вопрос ответил теперь уже осторожный Дмитрий.
   -Да мне, не доезжая, в Непецино.
   -А паспорт у вас есть? - поинтересовался Престолонаследник.
   Незнакомка опешила. За всю её жизнь, это был первый случай, когда водитель при посадке потребовал документы.
   -Есть, а что?- сказала удивлённо незнакомка. Но Дмитрий решил, что проверять документы у пассажирки будет ещё глупее, чем требовать обратно сто евро с гаишников и ответил:
   - Ладно, садитесь.
   Женщина села на переднее сиденье, поставила пакет в ногах, сунула руки в карманы пуховика и нахохлилась.
   Минут десять ехали молча.
   Наконец Дмитрий успокоился и приступил к знакомству.
   -А меня Николаем зовут, - сказал Престолонаследник.
   -А меня Инна, - ответила женщина.
   -С работы едете?
   -Да.
   -А где работаете?
   -В больнице медсестрой.
   Здесь надо пояснить, что Инне было тридцать лет, она была не замужем, была не медсестрой, а санитаркой, и ездила на работу за семьдесят километров из соображений не только денежных.
   Инна ждала встречи с богатым принцем на хорошей машине, но он никак не встречался.
   Этот усатенький был вроде ничего, но машинка больно скромная и вопросы дурацкие задает.
   Зарплаты санитарки Инне поначалу хватало ровно на неделю. Остальные дни месяца её кормила бабушка-огородница, у которой Инна и жила. Но Инна стала отказывать себе во всём, и пыталась даже копить на жильё. Наследник престола как раз занимался национальным проектом по жилью и самолично утвердил громкое название, выдуманное, по всей видимости, писателем - юмористом.
   Программа звалась: "Доступное жильё".
   Молодому поколению я напомню, что это далеко не первый проект такого рода в нашей стране, и двадцать лет назад уже был один из них под названием "Каждой советской семье отдельную квартиру к 2000 году".
   Меж тем Дмитрий продолжал знакомство с народом.
   -Инна, а Вам хорошо платят?
   -А вы что, к нам хотите устроиться?- спросила Инна.
   -Да нет, я просто, интересуюсь, - смутился Дмитрий.
   -Семь тысяч, но триста рублей обещали добавить. А Вы где работаете? - в свою очередь спросила Инна.
   -Я на государственной службе, - честно ответил Дмитрий.
   -А правда, что опять будет дефолт?- Инна освоилась и отогрелась.
   За двенадцать лет работы, Инна скопила триста тысяч рублей, поняла, что квартира и даже отдельная комната ей не "светит" и очень боялась потерять сбережения.
   И Бабуля каждый день ворчала, что, мол, голодом себя моришь, в одних джинсах ходишь, а все деньги всё равно сгорят.
   - Нет, дефолта не будет, - теперь уже соврал Дмитрий. Точнее покривил душой, ибо, как человек образованный, хорошо понимал лукавость такого предсказания. Но в нем говорил Престолонаследник.
   А Инна подумала, что если государственный служащий говорит, что не будет, значит, будет обязательно, и надо срочно сделать покупку. Раз не хватает денег на 30 квадратных метров, надо купить столько, на сколько хватает. И Инна решила срочно снять деньги со счёта и приобрести хотя бы три квадратных метра своей территории.
   Маленькая машинка ДЭУ "Матиз" как раз подходила по всем параметрам.
   -Фиг вам, а не мои триста тысяч, - думала Инна, выискивая глазами на дороге аналогичные миниатюрные машинки.
   Еще минут десять ехали молча. Дмитрий включил радио, долго искал станцию и нашёл радио Ретро.
   Инна по-прежнему молчала.
   Проехали мост через Москвареку.
   -Инна, - опять начал разговор Дмитрий, - а вы голосовали?
   -Чокнутый какой-то, - подумала Инна, - обычно в этом месте спрашивают, что я делаю сегодня вечером, а его какие-то выборы волнуют, или у меня тушь размазалась?
   Инна достала косметичку, и, глядя в зеркальце, ответила:
   - Голосовала.
   -А за кого, если не секрет?- не унимался Престолонаследник.
   -За Немцова.
   -А почему? - удивился Дмитрий
   -А он самый симпатичный, - ответила Инна и убрала зеркальце.
   -Дааа! - подумал Дмитрий, - когда-то Кеннеди стал президентом Америки, потому что был привлекательней соперника, и неожиданно для себя Дмитрий спросил:
   -А что Вы делаете сегодня вечером?
   -Ну, наконец, то - подумала Инна, и, пожав плечами, ответила:
   -Ничего.
   -А давайте сходим куда-нибудь, - дерзко предложил Дмитрий.
   -А у нас и сходить то некуда, - ответила Инна, - если только в клуб на дискотеку.
   -А какое-нибудь кафе или ресторан у вас есть?
   -Только в Коломне.
   -Ну, давайте в Коломне сходим, - упорствовал Дмитрий.
   -А как же ваша жена? - Инна не собиралась тратить своё время на женатиков, поэтому вопрос ставила сразу ребром.
   -А я разве сказал, что женат? - начал кокетничать Дмитрий.
   -А что, нет?- с недоверием спросила Инна.
   -Женат, - признался Дмитрий.
   -Ну вот, - подвела итог Инна.
   В это время у неё зазвонил телефон. Она нажала на кнопку, и Дмитрий понял, что звонит её подруга, которую зовут Оксана.
   Разговор длился минут пять, и из разговора следовало, что Оксана выйдет на дорогу встречать Инну.
   Остаток пути прошел под музыку прошлых лет. Разговор не клеился.
   Через час добрались до Непецино, переехали через речку Северку и повернули направо к какой-то проходной и остановились. У ворот стояла очаровательная брюнетка лет двадцати восьми, модно одетая и с тонкой сигареткой в ухоженных пальчиках. На кирпичном заборе огромными буквами красовалась таинственная надпись: ФГУПОПК Непецино
   -Так Вы во ФГУПОПКЕ живёте? - развеселился Дмитрий.
   -Это вы там живёте, - огрызнулась на прощание Инна, - а мы живём в селе Непецино. Спасибо что довезли. Всего хорошего,- и открыла дверь.
   К машине подошла Оксана, а Дмитрий тем временем прочёл пояснение к загадочной аббревиатуре:
   Федеральное Госудавственное Унитарное Предприятие
   Оздоровительно-Производственный Комплекс
   Непецино
   при Президенте Российской Федерации.
   -И здесь наши! - с гордостью подумал Престолонаследник.
   Инна вышла, а в салон заглянула Оксана.
   -Молодой человек, вы не в Коломну?- спросила она с улыбкой.
   -С Вами хоть в Париж, - ответил галантный Дмитрий и пригладил распушившиеся усы.
   Оксана заняла место Инны.
   Познакомились.
   -А вы в Коломну куда?- спросила Оксана,- а то я еду в зоомагазин на Гагарина.
   Дмитрий в Коломне уже бывал на семинарах и т.п. мероприятиях, но где улица Гагарина естественно был не в курсе. До Коломны он добирался на вертолёте. В километре от города рядом с трассой из Москвы была вертолётная площадка, куда и приземлялся вертолёт.
   Дальше Дмитрий садился в машину и через три минуты уже входил в недавно открытый ледовый дворец, где собственно обычно и проходили съезды и семинары.
   -Если покажите дорогу, то до самого магазина и довезу, - ответил молодой Престолонаследник и нажал на педаль газа.
   -А Вы откуда?- кокетливо спросила Оксана.
   -Я из Москвы.
   -На дачу или в командировку?
   -В командировку.
   -Надолго?
   -На недельку примерно - ответил Престолонаследник, соображая, удастся ли в случае чего отпроситься у Царя ещё на три незапланированных дня.
   -Жена, поди, заскучает? - проводила Оксана разведку боем.
   -Быть честным хорошо, - подумал Дмитрий, - но тогда разговора с народом не получится и поэтому ответил:
   -Я разведён.
   -И я, - сказала правду Оксана и покосилась на усы Дмитрия.
   -Вот и славно! - совсем приободрился временно разведённый Дмитрий.
   Подъехали к развилке перед Коломной.
   В Коломну прямо, в объезд на Челябинск налево. Но прямо не пускали.
   На развилке стоял инспектор ДПС, и весь поток направлял на объездную дорогу.
   -Паразиты, житья от них нету, - выругалась Оксана, - опять кто-то прилетает. Уже сделали бы эту вертолётную площадку прямо на крыше стадиона, и летали бы туда.
   -Да, - кисло поддакнул Дмитрий и повернул машину на объездную дорогу, вспоминая, кто сегодня прилетает, и что за совещание будет проходить без его участия.
   -Ладно, я знаю дорогу, - сказала неунывающая Оксана. - Там правда под "кирпич" надо будет проехать, но ничего, прорвёмся. И что для русского "кирпич"!
   И действительно, через пару километров был съезд вправо на ухабистую грунтовку, которая вела к заправке, а с заправки под "кирпич" в пригород Коломны "Радужный".
   Инспекторов действительно не было. Въехали в Коломну. Оксана была за штурмана.
   Через десять минут были уже в центре города. Проехали белый Дом, повернули направо на проспект Кирова, и налево на улицу Гагарина.
   Справа Дмитрий заметил гостиницу. Гостиница "Советская" - прочёл он.
   -А не остановится ли мне здесь?- вслух подумал он и посмотрел краем глаза на Оксану.
   Оксана молчала.
   -Я пойду, номер возьму и вернусь, - сказал Дмитрий, припарковавшись у входа.
   -Я быстро, - добавил он.
   Дмитрий заглушил двигатель и быстрым шагом направился в гостиницу.
   Он дошёл до двери, потом бегом вернулся и вытащил из бардачка барсетку.
   -Забыл вот документы, - сказал он.
   Свободные номера были по 1500 и 2500 рублей.
   -Чего-то я денег маловато взял, - подумал Дмитрий, заполняя бланк на одни сутки и оплачивая номер за 1500 руб.
   Полулюкс оказался очень скромным полулюксом, не тянувшим и на три звезды.
   -Хорошо, что евро ещё есть,- с радостью думал Дмитрий, перемножая 400 оставшихся евро на 34,5.
   Получилось 13 800. руб. Плюс 2000
   -Хватит и на жилье и на еду и на шампанское, - решил Дмитрий.
   Он быстро принял душ, проверил, крепко ли сидят усы, надел свежее бельё, натянул новый светлый пуловер, повязал галстук, затянул ремень на брюках и, накинув пальто, спустился в холл.
   Сдав ключ администратору, купил бордовую розу и направился к машине.
   -Это мне? - восхитилась Оксана - спасибо!
   -Ну, что в зоомагазин? - бодро спросил Белкин.
   -Да, - уткнув нос в розу, ответила Оксана.
   -У Вас кто, собачка или кошка?- поинтересовался Дмитрий.
   -И собачка, и кошка, - ответила Оксана.
   Оксана Ходина разводила кошек и собак, и этим и жила. Детей у неё не было, с мужем она развелась четыре года назад и была совершенно свободной женщиной.
   Просыпалась она обычно в 11 утра, выгуливала собачку Мару, кормила её и персидскую кошку Молли и опять ложилась спать.
   Вставала уже часа в три дня, занималась своей внешностью, уборкой, стиркой, а вечер и ночь проводила в играх за компьютером и в интернете.
   Денег на жизнь не хватало, но бывали спонсоры.
   Сейчас она приехала за кормом.
   Дмитрий зашёл с нею в магазин и по-джентельменски оплатил целый пакет сухого корма за 605 руб., а в придачу купил в подарок собачке баранью ногу из субпродуктов за 45 руб. и кошке целых пять пакетиков Вискаса по 12.50.
   -Не жмот, - решила Оксана, садясь в машину.
   -Ну, куда теперь? - как можно более наивней, спросил Дмитрий.
   -Ко мне, - ответила Оксана. - Только у меня холодильник совершенно пустой.
   -Заполним! - по-гусарски бодро ответил Дмитрий.
   Они зашли в магазин и накупили съестного на целую тысячу. Дмитрий взял ещё две бутылки шампанского и бутылку водки "Путинка".
   -Как то ОН там? - с трепетом подумал Преемник о Царе.
   Сели в машину. Настроение опять было великолепным. Стемнело. Выехали из города.
   Дмитрий включил радио, чуть ли не на всю громкость и, потеряв бдительность, втопил педаль газа до пола, предвкушая знакомства с народом в неформальной обстановке и скорый сытный ужин.
   Внезапно из темноты выбежал охотник с полосатой палкой и указал ею на обочину.
   Дмитрий остановился.
   К нему, не спеша, подошёл капитан и с гордостью предъявил радар, который зафиксировал непотребную скорость 140 км/ч.
   -Вот зараза, в самый неподходящий момент! - выругался про себя Дмитрий.
   -Куда торопимся? - поинтересовался инспектор, который с напарником выбрал такое место для засады, где гонщиков не могли бы предупредить встречные машины.
   -Виноват, - сказал Дмитрий.
   Инспектор заглянул в салон и сказал:
   -А, понятно. Как самочувствие, употребляли?
   -Нет еще, - честно сказал Дмитрий.
   Инспектор проверил права.
   -Николай Николаевич, - сказал он, - присядьте в машину, - и указал палкой на патрульный Форд.
   Дмитрий присел в машину с мигалками.
   -А ну дыхните, - сказал другой инспектор, молодой старлей.
   Дмитрий дыхнул.
   -На экспертизу поедем?- спросил инспектор, твёрдо уверенный в том, что никакой водитель с такой спутницей не захочет терять время.
   Дмитрий тоже не хотел. К тому же в глазах женщины лучше выглядеть транжиром, чем скрягой.
   Сто евро перекочевали к инспектору.
   -Счастливого пути, будьте аккуратны, - по-отечески напутствовали Дмитрия оба блюстителя порядка на дорогах.
   -И вам не хворать, - предвкушая страшную месть и подсчитывая остаток денег, ответил Престолонаследник.
   Оставшиеся семь километров проехали молча.
   Подъехали к проходной.
   -Здесь прямо, теперь направо, налево, и еще раз налево. Всё приехали, - сказала Оксана.
   Машина остановилась у пятиэтажки.
   Вышли. Дмитрий вытащил сумки, закрыл машину (сигнализацию он так и не поставил), поднялись на второй этаж.
   Оксана открыла дверь, прошла сама и впустила Дмитрия.
   Навстречу ему выбежала маленькая белая собачка Мара, дружелюбно виляя хвостом и прыгая от радости.
   -Какая хорошенькая! - искренне воскликнул Дмитрий и подхватил её на руки.
   []
   -Не надо! - крикнула Оксана, но было поздно. Собачка от избытка дружеских чувств надула на брюки Дмитрия и пыталась при этом лизнуть его в нос.
   -Ну, вот, - растерянно сказал Дмитрий, стоя в мокрых брюках и с мокрым носом.
   -Сейчас выстираем, - просто сказала Оксана.
   Она разулась, прошла в маленькую комнатку и достала из шкафа спортивные штаны бывшего мужа, 54 размера и красного цвета. (Дмитрий носил 48).
   -Вон, в ванной переоденетесь, - сказала она Дмитрию, протягивая эти парашюты.
   -Будет повод остаться, - подумал Дмитрий. Он тоже разулся и прошёл в ванную комнату.
   -Хорошие ботиночки, долларов четыреста, - подумала Оксана, глядя на ботинки Дмитрия и, ошибаясь, раз в десять в меньшую сторону.
   -Хорошие женщины на Руси, - подумал Дмитрий, подворачивая штаны и глядя на себя в зеркало.
   Из зеркала на него смотрел бравый усач, в белой рубахе, бордовом галстуке, бежевом пуловере и красных безразмерных шароварах.
   -Чем бы подвязаться? - думал Дмитрий, придерживая штаны.
   На стене висел банный халат Оксаны белого цвета.
   -Пожалуй, хозяйка не обидится, если я её пояском подпояшусь, - решил Дмитрий и подпоясался.
   Ещё минутку полюбовавшись своим отражением и вымыв руки, Дмитрий вышел наружу.
   Квартирка была двухкомнатная, очень маленькая и очень уютная.
   -Проходите на кухню, - крикнула Оксана, - я сейчас.
   Дмитрий прошёл и сел за стол, оглядываясь по сторонам. Через минуту зашла Оксана, в домашних брючках и светлой блузке.
   Она включила малюсенький телевизор напротив Дмитрия и принялась за готовку.
   По телевизору показывали новости. Диктор взахлеб рассказывал об историческом решении по передаче власти.
   Потом был репортаж со съезда Могучего Союза. Генеральный секретарь Могучего Союза пел оду Царю. Показали Царя и Преемника.
   Царь что-то сказал Приемнику. Тот ответил. Оба улыбнулись. Дмитрий увидел эту сцену и рассмеялся.
   -Чего там смешного передают? - спросила Оксана, забрасывая мясо на сковородку.
   -Да так, - увильнул Дмитрий, вспомнив, как Царь шепнул ему на ухо:
   -Надо бы наградить Генсека орденом "Виляющего Хвоста" второй степени.
   -Можно даже первой, - ответил Престолонаследник.
   Меж тем Дмитрия обступили животные, требуя подачек. Перед этим Мара зарыла подаренную ей кость под стопкой белья на кресле в комнате, и прибежала на кухню. Наследник потихоньку подкармливал обоих зверьков уже нарезанным сыром.
   На улице воцарилась тишина. Пошёл снежок.
   -Хорошо-то как!- подумал Дмитрий, - никто не звонит, ничего не спрашивает.
   В это время позвонили в дверь.
   -Кто это? - встрепенулся Дмитрий
   -Сейчас посмотрим, - ответила Оксана и пошла открывать.
   Дмитрий напрягся.
   Оксана вернулась.
   -Это сосед алкаш ведро картошки предложил взять, - успокоила она Дмитрия.
   Запахло жареным мясом и луком, у Дмитрия потекли слюнки.
   -Сейчас поедим, - подумал он, - и я попрошу пригласить её знакомых, чтобы поближе познакомиться с народом.
   Но народ пришёл сам. Сначала пришла подруга Света с мужем Игорем.
   Они разделись и прошли на кухню.
   Дмитрий, сидевший на скамейке кухонного уголка, попытался привстать для приветствия и не смог, так как кухонька в 4,5 кв. метров была, по всей видимости, рассчитана на гномиков.
   -Игорь, - представился молодой мужчина лет тридцати и крепко пожал руку Дмитрию.
   -Николай, - представился Дмитрий.
   -Второй?- спросил Игорь.
   -Чего второй? - не понял Дмитрий.
   -Николай второй или первый?- уточнил Игорь.
   -Скорее третий, - поддержал шутку Престолонаследник.
   -Ну и славно, будем знакомы, - сказал Игорь, отвинчивая крышку "Путинки".
   Игорь был "бомбилой", т.е. извозчиком, а его жена Света работала продавцом в Люберцах в торговом комплексе "Гранд".
   Недавно они заняли денег и пытались открыть своё дело.
   -Слышь, Колян, - сказал Игорь, - а ты кем работаешь?
   Интеллигентного Дмитрия несколько покоробило такое быстрое панибратство,
   -Но с другой стороны так даже проще, - решил он.
   -Я юрист и экономист, - ответил Дмитрий.
   -А вот тогда реши задачку, - сказал Игорь, наполнив рюмки.
   Дмитрий посмотрел на Оксану и спросил у всех присутствующих:
   -А такси у вас есть? Если я выпью, то за руль уже не сяду.
   -Есть, - хором ответили все, - радиотакси есть.
   -Ну, тогда я выпью рюмку, другую, - расслабился Дмитрий.
   Оксана поставила закуску на стол и тоже присела.
   -Ладно, за знакомство, - сказал Игорь, - сейчас выпьем и я тебе загадку задаю.
   Все чокнулись, выдохнули, выпили, покривились, вдохнули и потянулись за сыром и свежим огурчиком.
   -Хорошо сидим, - подвёл итог Игорь, - а теперь вот как экономист ответь
   мне, - сказал он, обращаясь к Дмитрию.
   -Салаты в магазинах продаются, ну там оливье, крабовые, мрабовые, знаешь да?
   -Знаю, - ответил Дмитрий.
   -Вот у них срок хранения семь дней.
   -Допустим, - ответил Дмитрий.
   -А мы будем торговать неочищенными варёными овощами, свеклой там, картошкой и морковкой. Для салатов и винегретов. Вот прикинь, нам срок хранения поставили один день. Как так может быть?
   -Ну не знаю, - ответил экономист.
   -Ну, это ещё не все. - Продолжал Игорь, - Мы, прикинь, да, обращаемся в санэпидемстанцию, в центральную, мол, чё за фигня? Мы тоже хотим семь дней. И знаешь, что нам ответили?
   -Изменить технологию и условия хранения?- высказал предположение Дмитрий.
   -Неа.
   -Добавить консерванты?
   -Неа.
   -Взятку стали вымогать?
   -Неа, - гордо ответил Игорь.- Давай ещё одну попытку.
   -Ну не знаю, - ответил Дмитрий, без пяти минут руководитель страны, занимающей одну шестую часть суши.
   -Короче прикинь, да, они говорят: - Вы в документах единицу на семёрку переправьте, никто и не заметит.
   -Гениально!- расстроился Дмитрий. - А вы не боитесь погореть?
   -Неа, - ответил оптимистичный Игорь, - мы сдаём товар в магазины от левой фирмы. У меня короче есть знакомый чувак, я с ним договорился, и мы как - будто бы от его фирмы торгуем. Там директор прикольный. Прикинь, да - Николай Николаевич Ухтыкак.
   Дмитрий хмыкнул.
   Здесь придётся вернуться на три месяца назад и напомнить, что настоящий Николай Николаевич Ухтыкак, как мы помним, свой паспорт передал вместе с мешком оленины путешественнику Д. Штаро.
   А Дмитрий Штаро был хорошим знакомым Александра Кирилловича Полянникова, хозяина Банка "Гоп-Стоп-Оптим". По прибытии в Москву, Дмитрий Штаро приехал к Полянникову, (у них были общие коммерческие дела) и подарил этот мешок с олениной.
   Александр Кириллович дар принял, а на следующий день, обнаружив на дне паспорт Ухтыкака, позвонил Штаро и поинтересовался, что было в мешке.
   -Оленина, - ответил путешественник.
   -Очень вкусная! - Поблагодарил сообразительный банкир Дмитрия, -Оприходуем.
   Оприходовали и оленину и паспорт, и оленевод Николай Николаевич Ухтыкак стал соучредителем двух десятков фирм, с перечнем деятельности пунктов в сто и с ежедневным оборотом таковым, что какому-нибудь Дональду Трампу оставалось только расплакаться.
   -Ну дела! - думал Николай Третий.
   Выпили по второй и закусили.
   В это время Оксане позвонила Маша, одна из подруг.
   Маша была натурой романтической и эстетически развитой. Она работала косметологом и любила пофилософствовать в кругу мужчин. Ей было, сорок пять, но выглядела она на тридцать один с хвостиком.
   Недавно Маша познакомилась с поэтом и композитором Игорем Простушкиным, и хотела его показать подругам. Маша жила одна и была тоже незамужней женщиной.
   Игорь Простушкин пребывал в состоянии лёгкой влюблённости и обожающе смотрел на новую подругу. Сегодня они провели полдня вместе и проголодались.
   -Ну, заходите,- согласилась Оксана.
   Через пять минут прибыли новые гости.
   Познакомились.
   Из комнаты принесли две табуретки.
   Налили.
   -Я за рулём, - сказал поэт.
   -А вы с Николаем на такси вместе уедете, - успокоила его Оксана.
   Запах жареного мяса не оставлял поэту никаких шансов, и он махнув рукой изрёк:
   -Ладно, для храбрости если только.
   Чокнулись, выпили.
   Бутылка была пуста.
   Дмитрий больше молчал, слушая окружающих.
   "Бомбила" вызвался сбегать ещё за бутылкой.
   -Я угощаю! - крикнул он, захлопывая дверь.
   -Давно сидите?- спросил поэт, одетый в черные вельветовые джинсы и оранжевый свитер, и сам же и ответил: - минут тридцать, если еда ещё осталась.
   Разговор продолжила Маша.
   -Игорь, прочти им пару твоих басен.
   Игорь ломаться не стал и начал:
   -Если, конечно, публика не против? - сказал он и посмотрел на присутствующих.
   Публика была "за".
   -Лебедь рак и щука. Помните такую басню?
   -Помним, - ответили все.
   -Я напомню последние строчки, - продолжил Игорь, -
   "Кто виноват из них, кто прав - судить не нам;
   Да только воз и ныне там"
   -Точно!- поддакнула раскрасневшаяся Оксана.
  
   -Но время минуло, - начал читать Простушкин,-
   И вот уж в наши дни
   Опять собралися они.
   Все образованы, начитаны, в чинах,
   А стало быть, и при деньгах.
   И прежде чем за воз им снова взяться,
   Они засели совещаться,
   И порешили, чтобы воз стащить наверняка,
   На помощь надо вызвать Дурака
   И заплатить ему слегка.
   Дурак явился, и в телегу впрягся,
   И было, уже тронулся вперёд,
   Но Рак пред ним застыл и ходу не даёт.
   -Куда ты тянешь, - говорит, - Дурак, а ну назад толкай
   Вон в тот немаленький сарай.
   Тут лебедь подоспел с советом,
   Что надо к облакам лететь ракетой,
   А щука в воду посмотрела,
   И воз туда тащить велела...
   Опять проспорили друзья весь день
   И, отложив на завтра дело,
   Все разошлися по домам,
   И вот за лесом солнце село.
   А ночью лебедь прилетел,
   И воз с поклажей похудел.
   Второй мешок рак в воду уволок,
   А третий щука вслед за ним, в свой щучий уголок.
   Последним прибыл наш Дурак,
   И воз пустой продав, отправился в кабак.
   Кто виноват из них, кто прав - судить не нам;
   Да только воза больше нету там.
  
   Мораль сей басни, не нова,
   Во всём виновны русские волшебные дороги!
   На них с поклажей воз не оставляй,
   Ведь вырастут у воза и поклажи за ночь ноги!
  
   -Это точно! - подтвердила Оксана. Все развеселились.
   Все, кроме Дмитрия закурили. Пришлось открыть форточку.
  
   -Слон и Моська, - разошёлся приободрённый Простушкин.
   -"Ай, Моська! знать, она сильна,
   Что лает на Слона!"- Это Моська сказала, - напомнил он публике. - И опять продолжил:
  
   Сказавши это, Моська удалилась на квартиру,
   И через час направилась к трактиру,
   А там уже шумел честной народ,
   Про подвиг Моськи городивший огород.
   И Моська скромненько в трактир вошла
   И села отобедать у окна.
  
   Изрядно выпив, и от пуза закусив,
   Собачка в кресле развалилась,
   И рассказала всем гостям,
   Как со слоном она сразилась.
  
   Тут из огрызка яблока червяк вдруг показался,
   Со всеми вместе храброй Моськой восхищался,
   А сам подумал про себя:
   -Слона облаю и свалю и я,
   И на него сегодня тоже я пойду,
   И подомну его в неравном поединке,
   И гусеницы мне хвалу и гимн споют,
   А червяки мне натаскают яблок серединки.
  
   И тут как раз слона опять ведут,
   И Моська с неприличным лаем
   На улицу спешит скорей попасть
   Чтоб вновь сразится с негодяем.
  
   За ней червяк пополз, но ползал он не скоро
   Живот, не ноги ведь ему опора,
   И к бою наш герой едва не опоздал,
   Отмерив целый с четвертью квартал.
  
   А слон всё знай себе по улице идёт,
   Глазами хлопая, глядит честной народ,
   Как с Моськой шумною он поравнялся
   И как гора над ней навис.
   И Моська задрожала, как осенний лист.
  
   И тут внезапно слон чуть оступился,
   И в сторону собачки наклонился,
   И Моська с визгом убежала в подворотню,
   Заметив краем глаза, ртов открытых сотню.
  
   И наш Червяк один остался,
   А слон всё знай себе идёт,
   Не глядя под ноги вперёд.
   И Насекомый тоже храбро голову задрал
   И что-то нецензурно пропищал.
  
   Но слон, видать, его совсем не слышал
   Хоть и ушами шевелил,
   И глядя вдаль печальными глазами
   Ногой героя ненароком раздавил.
  
   Мораль сей басни такова,
   Хоть возмущенья и отваги ты не скроешь,
   Не лай, дружище, на слона,
   Когда как Моська убежать не можешь.
  
   -Это точно, - подумал Дмитрий, вспоминая Некоторых, Кое-кого и ещё Кого-то.
   Машенька довольно улыбалась.
   В это время вернулся "бомбила" с бутылкой, точнее с двумя.
   -Мне хватит, - сказал Дмитрий, когда начали разливать по новой.
   -Да ладно, Колян, не боись, - водитель твёрдой рукой наполнял рюмку Дмитрия.
   Его все поддержали. Дмитрий брыкаться не стал, решив, что можно пить не до конца.
   Выпили ещё по одной.
   Стало непринуждённо и шумно. Кто-то в придачу включил телевизор. Все заговорили наперебой о наболевшем, периодически наполняя рюмки и провозглашая тосты за всё подряд.
   -У нас сегодня прикол был, вся охрана лежала, - вставила слово Света.
   Все начали слушать её.
   -Заходят в магазин две тётки, - Света сделала глоток сока и продолжила,-
   все такие крутые, в норковых шубах (это была Катя Окрошкина с подругой) и говорят по мобильникам. Морды топориком, и идут прямо, на эскалатор.
   А там висит табличка, что он не работает. А им по фигу.
   Эти коровы, наверное, и читать то не умеют и начинают подниматься.
   А в это время эскалатор включили, но только не на подъем, а на спуск. Так эти две вместо того, чтобы развернуться и спуститься, побежали наверх.
   Прикинь, мы, как увидели это, чуть тоже с охраной не попадали.
   Все улыбнулись, представив эту сцену.
   Дмитрию тоже хотелось высказаться, но на ум пришло лишь:
   -Знаете, как тяжело нам, царям?- и он сидел, и только счастливо улыбался и делал вид, что пьёт.
   Простушкин прочёл из нового:
  
   В плохом хорошее найдя,
   Не раз хвалу воздашь стихии,
   За то, что к пламени огня,
   Добавить льда тебе по силе.
  
   И в тишину ушедший гром,
   Взлетев на дно и пав к вершине,
   Напомнит многим об одном
   И скроет одному о многом.
  
   О том,
   Что юный, для кого-то стар,
   И для кого-то криво - гладко,
   И для кого-то точка шар,
   А есть кому и горечь - сладка.
  
   Все сделали задумчивый вид.
   Потом Оксана принесла гитару, и все попытались, что-то исполнить,
   Но получилось только у Простушкина и Дмитрия.
   В это время опять позвонили в дверь.
   Оксана пошла открывать, потом вернулась, достала соль, отсыпала в кулёк и опять ушла в прихожую.
   Входная дверь закрылась, и Оксана вернулась за стол.
   -Батюшка за солью заходил, - пояснила она. Глаза Машеньки блеснули, но никто этого не заметил.
   Отец Пимен жил в селе Непецино в одном доме с Оксаной и на одной лестничной клетке, и иногда тоже заходил к ней в гости, впрочем, не только к ней.
   -А что же вы его за стол не пригласили? - спросил Дмитрий.
   -А пост, он не будет? - ответила Оксана.
   Машенька улыбнулась, вспомнив грузную фигуру Батюшки, и сказала:
   -А пойдёмте ко мне, у меня попросторнее и новый плазменный телевизор. Она жила через один дом от Оксаны, в одной из трёх в селе девятиэтажек, в двадцать шестой квартире на седьмом этаже.
   "Бомбила", к этому времени уже изрядно опьянел, начал нести бессвязную матерную чушь и Света повела его спать.
   Остались вчетвером.
   -Ну что пошли?- опять предложила Машенька.
   -Я только в Коломну сгоняю, - сказал внезапно Поэт.
   Он подумал, что сегодня Машенька оставит его у себя, и решил показаться дома на десять минут, и уехать на всю ночь со спокойной совестью под предлогом срочного дела в Москве или Рязани.
   -Так Вы же выпили, - вмешался в разговор Дмитрий, - давайте такси лучше вызовем.
   -Дяденька, там лифта нет!
   -Фигняяааааа - пошутил Простушкин, обуваясь. - Я быстро, через час уже буду.
   Глаза Машеньки опять заблестели.
   -Сразу ко мне приходи, - крикнула она вслед Поэту и встала.
   -Я пойду, стол накрою, а вы подходите.
   Оксана с Дмитрием переглянулись.
   Дмитрию начало казаться, что он участвует в чём - то нехорошем и надо остановиться.
   -Может, я поеду?- спросил он у Оксаны.
   -Не дрейфь, мужик, - сказала Оксана, - Сейчас чайку у неё выпьем, и поедешь. Как раз брюки высохнут. (Между делом она выстирала их в стиральной машине и повесила сушиться на батарею.)
   -Ладно, - решил Дмитрий, - полчаса посижу, и поеду.
   Дмитрий встал, подтянул шаровары, взял барсетку с документами и остатком денег, которые из брюк пришлось переложить, и пошёл обуваться.
   Вышли на улицу.
   Дмитрий успел сделать всего два шага, как слева раздался взрыв.
   В голове Престолонаследника пронеслась страшная мысль. Александр Второй. Покушение!!!
   Вся его жизнь пронеслась за один миг перед глазами.
   За какую - то секунду Дмитрий успел попрощаться с родными, и простить недругов и обидчиков.
   Сам себя он видел как будто бы со стороны, и казался себе маленьким, беззащитным мальчиком, который упал на землю и обхватил голову руками.
   -Достали этими хлопушками, - выругалась Оксана, помогая встать Дмитрию.- Ты чего это на ногах уже не стоишь?
   В левом ухе Дмитрия страшно звенело, а в коленках чувствовалась слабость.
   -Поскользнулся, - смущенно сказал Дмитрий, отряхиваясь.
   А в это время стремительный Игорь Простушкин доехал до известной развилки перед Коломной.
   Дорога была совершенно пустая. На асфальт ложился свежий снег, появились наносы, и машину периодически вело из стороны в сторону. Игорь, не сбавляя газа, проходил опасные участки.
   Музыку Простушкин слушал исключительно собственного сочинения, причём очень громко, и часто сам себе и подпевал.
  
   -Меня полюбила Бубновая Дама, - пел он в это раз,-
   Казалось судьба, мне дарит цветы,
   Но время прошло, бутоны опали,
   И в руки мне впились злые шипыыы.
  
   Он думал о Машеньке, и образ её, как ему казалось, был рядом.
   Внезапно метрах в пятидесяти перед собой, прямо на проезжей части Игорь увидел два зелёных глаза.
   -Кошка что ли? - подумал он, но через мгновение свет фар выхватил из темноты утку.
   Она взлетела на месте и превратилась в женщину в чёрном.
   Глаза её горели зловещим зеленым огнем.
   По спине поэта пробежали мурашки, а волосы встали дыбом.
   -ААА, Ведьма!- заорал Простушкин, давя на тормоз и уводя машину влево, на встречную полосу.
   Машину закрутило, она перелетела через кювет и улетела в посадку.
   А в это время Маша вошла в свою квартиру.
   Не включая света, она зажгла свечу, поставила её в подсвечник на столе и, отойдя на два шага, дунула.
   Пламя несколько раз качнулось, но не погасло.
   Через секунду в балконную дверь постучали.
   Машенька подошла к двери. Из темноты на неё смотрели глаза.
   Машенька открыла дверь и впустила Козлозмея.
   Козлозмей отряхнул крылья и сел в кресло.
   -Ну, как дела, Мануэлла?- задал он вопрос.
   -Живой, - ответила Маша.
   -Да я знаю, - ответил Козлозмей, но ты слышала, что он подумал.
   -Ну да, нехорошо он обо мне отозвался, практически проклял, так что я одной ногой уже в Раю.
   -Нет, дорогая, только вместе, - ответил Козлозмей.
   А Оксана с Дмитрием подходили к Машиному подъезду.
   Оксана подошла к входной двери и открыла её, пропуская Дмитрия вперёд.
   Дмитрий вошёл в подъезд, а в это время кто-то с улицы окликнул Оксану.
   -Я сейчас, - сказала Оксана Дмитрию, - поднимайся на седьмой этаж, только лифт не работает.
   Дмитрий прошёл два пролёта, и остановился. Лампочки горели не на каждом этаже, и ему стало жутковато. Он поднялся ещё на один этаж, остановился и опять прислушался.
   Ему показалось, что где-то наверху притаились люди.
   -Похоже, у меня уже паранойя, - решил Дмитрий и храбро зашагал вверх.
   Но наверху действительно были люди. Они стояли между седьмым и восьмым этажом у мусоропровода.
   Один из них держал в руке пистолет.
   А Оксану окликнул отец Пимен.
   -Голубушка, - сладким голосом сказал он, - дай мне ещё, пожалуйста, пару картофелин, все припасы дома закончились.
   Оксана не могла отказать в просьбе соседу и быстрым шагом вернулась домой.
   Вынесла отцу Пимену картофель и зашла на минутку обратно по своим мелким делишкам.
   А Дмитрий уже подходил к седьмому этажу, оставалось пройти две ступеньки.
   В это время из двадцать пятой квартиры вышел молодой парень с тёмными кругами под глазами и, увидев Дмитрия, остолбенел.
   Дверь за ним защёлкнулась, и они оба испуганно смотрели друг на друга.
   Через секунду они услышали топот ног сверху и снизу.
   Человек с пистолетом в два прыжка очутился рядом с ними и с криком - не двигаться - приставил оружие к животу Дмитрия.
   Снизу показались ещё люди в чёрном.
   У Дмитрия потемнело в глазах, ноги обмякли и он, как и учили, упал без сознания.
   Через минуту он очнулся в милицейском микроавтобусе. Машина ехала в неизвестном направлении.
   Рядом с ним сидел тот парень, который вышел из двадцать пятой квартиры.
   Сознание Дмитрия выхватило обрывок его слов, обращенных к людям в чёрном:
   -Всё равно вы меня ещё раз поймаете. А завтра я вам ещё сорок тысяч принесу.
   -Ладно, проваливай, - сказали ему и остановились. Парень торопливо вышел из машины и спросил:
   - А права?
   -Завтра получишь, - ответили люди в чёрном, захлопывая дверь.
   Машина опять тронулась.
   -Ну, а ты кто такой?
   Это уже обращались к Дмитрию.
   -Николай Николаевич Ухтыкак,- прочел сидевший справа от водителя человек.
   -Так, так - Ухтыкак!- повеселел он. - Ну, давай, выворачивай карманы!
   Дмитрий был в шоке.
   Его барсетка была в руках того спереди.
   -Чего-то денег-то у тебя, казачок, не густо, - жизнерадостно произнёс незнакомец, роясь в барсетке и поглядывая на красные шаровары Дмитрия, и квитанцию из гостиницы.
   -Всего триста евро. Короче, завтра через Илью еще полторы тысячи передашь, а свои вещички у него потом получишь. Проваливай.
   С этими словами, Дмитрия выпихнули на дорогу. Микроавтобус газанул и скрылся в темноте.
   Дмитрий стоял на пустой тёмной дороге. Медленно падал снег.
   Дмитрий сунул руки в карманы пальто, поднял воротник и пошёл по обочине в сторону Коломны.
   А за минуту до этого в дверь к Машеньке позвонили.
   -Они, - сказал Козлозмей,- открой.
   Машенька впустила человека с пистолетом.
   -Всё нормально, Барлис?- Крикнул Козлозмей, наливая в бокал коньяк.
   -Нормально, - ответил человек в чёрном, проходя в комнату и усаживаясь на диван.
   Через секунду вошёл отец Пимен.
   -А, и ты Аррд прибыл?- улыбнулся Сатана.
   -Прибыл, - ответил Батюшка, встал в дверях и переглянулся с Машенькой.
   Машенька подошла к зеркалу и лукаво улыбнулась.
   Из зеркала вышло нечто темное и бесформенное, которое обрекло форму жемчужной раковины, затем рассыпалось по полу золотыми шарами, покатилось за занавеску и слилось там воедино, вырисовывая человеческий силуэт.
   -Ну, вот и Дух прибыл,- сказал Чёрт и продолжил:
   -Ну, чего, действуйте, клиент почти дозрел.
   -Есть, - ответили хором Аррд с Тёмным Духом.
   Аррд вышел, захлопнув за собой дверь, а Дух растворился, оставив запах дорого одеколона. Занавеска приняла прежнюю форму, а Маша направилась к дивану.
   -Позови Галю, - сказал Козлозмей ей, - да пусть не пустая приходит.
   Маша вышла.
   Галя была хозяйкой двадцать пятой квартиры и была местной наркобароншей.
   Периодически на её точке устраивались облавы, под которую сегодня и попал Перестолонаследник.
   Через минуту Машенька вернулась, с ней вошла Галя, женщина лет пятидесяти с затравленным взглядом.
   Она подошла к журнальному столику и положила на него спичечный коробок.
   -Можно я пойду? - спросила она Козлозмея.
   -Стоять, - ответил он.
   Барлис тем временем высыпал содержимое коробка на кусок журнального листа и, достав и продув беломорину начал забивать мастырку.
   -Слышь, - обратился он к Гале, - а этот в красных шароварах кто такой?
   -Какой в шароварах? - переспросила Галя. - Сейчас только Илья заходил.
   -А этот значит, под раздачу попал,- расхохотался Барлис, - Ладно, на сколько дней у тебя ещё "дури"?
   -На три дня хватит, - ответила Галя.
   -Послезавтра ещё подбросим, - сказал Барлис затягиваясь.
   -Иди, - приказал Козлозмей Гале.
   Галя не уходила.
   -Ты чего стоишь?- спросил Козлозмей
   -Я устала, отпустите меня, - промолвила Галя.
   -Все кроме неё расхохотались.
   -На ферму что ли пойдешь?- ехидно спросила Мануэлла, подпиливая ноготки.
   -Почему на ферму, магазин открою, - промямлила Галя.
   -Да не вопрос, - ответил Козлозмей, - квартиру отписывай и
   иди, торгуй.
   Галя зарыдала. Барлис, очередной раз затянувшись и выдохнув, опять расхохотался.
   -То-то же, иди, - сказал Козлозмей и посмотрел на Галю сквозь бокал с коньяком.
   Галя ушла.
   -Я уж думал решится, - разочарованно сказал Козлозмей.
   В это время в дверь позвонили.
   -Это Оксана, - сказала Мануэла, - я сейчас.
   Она вышла в прихожую, затворив дверь в комнату, и открыла входную дверь.
   -А Николай не пришёл, - сказала она, не впуская подругу.
   -А куда же он делся?- недоуменно спросила Оксана.
   -Мне кажется, он на такси уехал, - ответила Машенька.
   Оксана развернулась и со словами :
   - Что за мужики пошли! - отправилась домой выгуливать Мару.
   А Престолонаследник шёл по обочине дороги в Коломну, соображая, что же делать дальше.
   Возвращаться в Непецино он боялся, идти в гостиницу опасался. Документов и денег не было.
   -Хорошо, что мороз не сильный, - думал Дмитрий, втягивая голову в плечи и придерживая поднятый воротник руками.
   Под ногами поскрипывал свежий снежок. Начали мёрзнуть ноги.
   -Пить надо меньше, надо меньше пить, - начал декламировать Дмитрий, пытаясь идти и прыгать одновременно.
   Хмель быстро выветривался.
   Изредка попадались машины.
   Дмитрий вспомнил семью и свой дом. Ещё никогда он не думал о нём с такой теплотой.
   -Может уже прекратить эксперимент и в Москву вернуться?- подумал Дмитрий.
   Он попробовал отклеить усы, но они прилипли намертво и без спецраствора отклеиваться не хотели.
   Дмитрию вспомнились слова: "Через тернии к звёздам".
   -Да что же это я, в самом деле, скис?- стал приободрять он сам себя и подумал, - А сколько же сейчас времени?
   Он посмотрел на часы. Часы показывали без пяти десять.
   -О!- подумал Дмитрий, у меня же на руке целое состояние, а не продать ли?
   Да кто здесь за них правильную цену то даст?
   Но в этой ситуации уже выбирать не приходилось.
   Впереди показалась маленькая заправка.
   Когда до неё оставалось метров сто, его обогнал джип Порше "Кайен".
   Он завернул на заправку и остановился.
   Водитель вышел наружу. Это был бывший конькобежец, а ныне коммерсант, мастер спорта международного класса, Юрий Алексеевич Скурадов, гордость Коломны и просто добрейшей души человек.
   Он оплатил бензин, заправился, закрыл лючок, завёл двигатель и собрался включить передачу, когда в стекло ему постучали.
   Юрий Алексеевич посмотрел на незнакомца.
   На него смотрел усатый мужик в галстуке и в хорошем пальто, из- под которого торчали красные шаровары.
   Юрий опустил стекло.
   -Командир, - сказал мужик - часы не нужны? Ролекс за две тысячи долларов отдам.
   Водитель джипа расхохотался и сказал:
   - А ну покажи.
   Дмитрий снял с руки часы и протянул водителю. Скурадов включил свет в салоне, рассмотрел часы и подумал, что если это и подделка, то весьма неплохая.
   -Беру, - сказал он, скорее сам себе, надел часы на руку, любуясь изящным золотым корпусом, и стал поднимать стекло.
   -А деньги?- спросил ошарашенный Дмитрий
   -Пшёл вон, Бог подаст, - ответил Юрий Скурадов, трогаясь с места.
   -Сволочь!- со слезами на глазах крикнул вдогонку ему Престолонаследник.
   Сволочью Юрий Алексеевич стал далеко не сегодня, а ещё семь лет назад, когда после долгих и мучительных терзаний пошёл на сделку с совестью, и, договорившись с мэром города и дав ложные показания в суде, стал соучастником рейдерского захвата.
   Ему достался кинотеатр "Восход". Юрий Алексеевич был приятелем Геннадия Околоправдина и пустил Общину "Благочестивых лапотников" в один из залов кинотеатра.
   Но Дмитрий об этом не знал, он растерянно стоял на пустынной заправке, переполняемый самыми горькими чувствами.
   Из будки вышел кассир и спросил:
   -Что, кинули?
   -Да, - ответил Дмитрий.
   -Не ты первый, не ты последний, - философски изрёк кассир, держась на всякий случай поближе к входной двери.
   -Номер машины записать?- предложил он.
   -Запишите, - автоматически ответил вновь народившийся обманутый вкладчик.
   Кассир заперся в будке, записал номер на бумажке, а бумажку положил в выдвижной ящик.
   Потом, подумав секунду, положил сверху сто рублей и выдвинул наружу.
   -Спасибо, - сказал Дмитрий, - Вам это зачтётся.
   -Береги себя, - ответил кассир и уставился в маленький черно-белый телевизор, по которому выступал Престолонаследник Дмитрий Александрович Белкин, который любезно согласился стать новым Царём, но с благородным условием трудоустройства старого.
   В это время на заправку заехала новая машина. Синий Ниссан. Машина остановилась у колонки, открылось окно, и Дмитрию протянули деньги.
   -На четыреста рублей девяносто пятого, пожалуйста, - сказал Иван Иванович Душечкин, и добавил: - спасибо.
   Дмитрий, как во сне, взял протянутые ему деньги.
   Поверх четырёх сторублёвок лежал червонец.
   Дмитрий отнес деньги в кассу и повторил просьбу в окошечко.
   -Лишние десять дал, - сказал, кассир, возвращая деньги.
   Дмитрий взял червонец, и сунул в карман пальто, боясь оборачиваться назад.
   А Душечкин стоял со шлангом и удивлялся тому, что заправщик при галстуке, в шароварах и в пальто из бутика на Бродвее.
   Через минуту Ниссан уехал.
   -Десять умножить на десять получится сто, а на сто, тысяча, - думал Дмитрий, соображая, сколько здесь можно заработать за вечер.
   Кассир опять вышел на улицу, зачем-то поставил метлу у двери в будку, и,
   приглашающе посмотрев на Дмитрия, снова заперся изнутри.
   В это время подъехала новая машина. Это была красная Тойота. За рулём была Катя Окрошкина, возвращавшаяся из шопинга по Москве.
   Она опустила стекло и, глядя на Дмитрия, протянула ему пятьсот рублей и сказала:
   -Двадцать четыре девяносто пятого, сдачу себе оставь, - и закрыла стекло.
   Сбоку машины открылся лючок, а Дмитрий направился к окошечку, поймав себя на мысли, что тоже как водитель джипа мог бы скрыться с этими огромными, по его новым меркам деньжищами, но он, Дмитрий Александрович Белкин, не такой.
   Дмитрий залил бензин, повесил шланг и подошёл к Кате. Она уже завела двигатель.
   Дмитрий жестом попросил опустить стекло. Катя опустила.
   Дмитрий протянул ей сдачу и сказал:
   -А Вы меня до Коломны не подбросите?
   Катя ещё раз смерила его взглядом. Всё было бы ничего, вот только красные шаровары были весьма подозрительны. Но справа была верная подруга, вооруженная газовым баллончиком.
   -Ладно, садись, - снизошла Катя.
   Дмитрий сел на заднее сиденье. Машина тронулась.
   Катя продолжила разговор с подругой, как будто Дмитрия не было вовсе.
   -Короче вся Коломна скоро будет наша, - гордо заявила она, - Генка теперь в комитете по борьбе с коррупцией работает, свалим кого угодно. (Речь шла о Геннадии Околправдине).
   -А как это ему удалось?- спросила подруга.
   -Так он знаешь, сколько бабла за это отвалил?
   -Сколько? - спросила подруга.
   -Много, - ответила Катя.
   -Дааа!- многозначительно изрекла подруга и, обернувшись к Дмитрию, спросила:
   -Сам-то из Коломны?
   -Почти, - ответил Дмитрий, - из Петербурга, но сейчас в Москве.
   -А здесь то, как оказался?
   -По воле случая, - ответил Дмитрий и продолжил:
   - Мне бы переночевать где-нибудь - и добавил:
   -Я очень богатый человек, вы даже не представляете на сколько, но сегодня у меня только сто рублей, даже сто десять, - поправился он.
   -Состояние на заправке сколотил?- ехидно спросила Катя
   -И на заправке тоже, - Дмитрий был близок к истине, но девушки об этом не знали.
   -Я тоже хочу состояние, - со смехом сказала подруга и закурила.
   Подъезжали к Коломне. Впереди посреди дороги стояли две машины ДПС и скорая помощь.
   Все с включенными мигалками.
   -Авария, - констатировала Катя.
   Из покореженной машины извлекали Игоря Простушкина, который, несмотря на свою бесшабашную безалаберность, имел привычку пристёгиваться ремнями безопасности, благодаря чему отделался всего лишь сильным испугом.
   Катя на малом газу проехала мимо, все с интересом рассматривали ДТП.
   Заговорила подруга Кати.
   -А давай его к Горшкову определим, он любит богатых.
   -Точно! - ответила Катя.
   Через пять минут они подъехали к кинотеатру "Восход".
   Катя, не выключая двигателя, вышла из машины и сказала Дмитрию:
   -Пошли.
   Дмитрий пошёл за Катей к двери сбоку здания. Катя нажала на кнопку вызова и сказала:
   -Это я.
   Дверь открылась, и Катя с Дмитрием пошли по длинным извилистым пустым коридорам, и пришли к какой-то двери на втором этаже.
   -Подожди, - сказала Катя и без стука вошла внутрь.
   Через минуту она вышла и сказала:
   -Я уезжаю, а ты тут сам разбирайся. Его зовут Отец Олег.
   Катя быстро ушла, а Дмитрий постучался, открыл дверь и вошёл в маленькую комнатку.
   Из мебели было два стула и стол.
   На одном из стульев, за столом, сидел бородатый мужик в чёрных одеждах и лаптях.
   Он пристально смотрел немигающими желтыми глазами на Дмитрия.
   На цепи у мужика что-то висело, но что непонятно, так как мешал стол.
   -Проходи, сын мой, - сказал хриплым голосом мужик.
   Дмитрий прошел.
   -Садись, - сказал Отец Олег.
   Дмитрий сел.
   -Как тебя зовут?- спросил мужик.
   -Дмитрий, вернее Николай. Николай Николаевич, - ответил Престолонаследник.
   -Ясненько..., а где такие штаны отхватил? - спросил с улыбкой Отец Олег.
   -Да ... - неопределённо ответил Дмитрий.
   -Ну, ладно, - дружелюбно сказал хозяин комнаты, - Мне сказали тебе ночевать негде?
   -Негде, - ответил Дмитрий.
   -В общем так, - сказал мужик, - у нас не пьют, не курят и не ругаются.
   Сегодня переночуешь у нас, а завтра посмотрим.
   Дмитрий кивнул, вспоминая свою домашнюю постель.
   Мужик встал из-за стола, и Дмитрий рассмотрел у него на животе крест странной формы.
   Опять пошли по коридорам, спустились в подвал со множеством дверей и вошли в одну из них.
   В маленькой комнатке без окон, но с вентиляцией стояло две кровати и тумбочка.
   Горшков включил свет.
   На одной из кроватей, укрывшись синим шерстяным одеялом, кто-то лежал.
   -Вот здесь ложись, - сказал Горшков, встав между кроватей и указав на пустую.
   -Где удобства спросишь у него, - он указал на спящего.
   Дмитрий кивнул.
   Горшков повернулся к Дмитрию.
   -Ну, храни тебя Господь, - сказал отец Олег, подошёл к Дмитрию и приложил крест ко лбу его.
   Внезапно Дмитрия охватило чувство эйфории. Краски стали яркими, время остановилось, и он смотрел на себя со стороны, но теперь сам себе казался учеником в белых одеждах, стоящим перед мудрым и добрым учителем, наставляющим отрока.
   Дмитрий согласно кивал, и казалось ему, будто слова учителя исходят из глубины самой Вселенной, и уходят дальше, а он, Дмитрий, летит на этой волне, и миры проносятся мимо, и вокруг спокойно и благостно, и вечно всё временное, и нетленно рукотворное, и материально несказанное, и реально придуманное.
   Горшков отнял руку ото лба вновь пришедшего и ушёл.
   Дмитрий сел на кровать. В висках стучало.
   -Что это было?- пытался понять Дмитрий.
   В это время сосед по койке повернулся к Дмитрию и, садясь, сказал:
   -Здравствуй, Брат.
   Глаза его излучали доброту и спокойствие. Судя по бороде, сосед не брился месяца два.
   Одет он был в старый мятый костюм и байковую клетчатую рубаху.
   -Здравствуйте, - ответил Дмитрий и посмотрел на тумбочку.
   На тумбочке лежала брошюра. Дмитрий взял её в руки.
   Книга называлась:
   "Наставления Благочестивого отца Олега или дорога к Праведной Истине".
   Дмитрий начал листать книгу.
   -Ты внимательно всё читай, - сказал сосед, - это наше Учение.
   Дмитрий попытался читать, но не мог сконцентрировать внимание. Его начало трясти, как в лихорадке.
   Сосед встал и заботливо укрыл Дмитрия своим одеялом.
   Прошло десять минут.
   Дмитрий согрелся, поблагодарил соседа за участие, отдал одеяло, и лег на свою кровать и, тоже укрывшись с головой, отвернулся к стене.
   -Похоже, я попал в какую-то секту, - решил он и, минуту спустя повернувшись к соседу, сказал:
   -Меня Николаем зовут.
   -А меня Тимофеем кличут, - ответил сосед.
   -Я из села Оськино, - сказал Тимофей
   -А я из Петербурга, - ответил Дмитрий.
   Опять замолчали.
   -Ладно, - решил Дмитрий, - завтра утром позвоню "Куда следует" и попрошу выслать за мной машину. Сто десять рублей у меня есть, позвоню с почты.
   Дмитрий пытался вспомнить номер директора и не мог.
   -Вот ёлки - палки!- расстроился он, - в самый неподходящий момент.
   -Позвоню в службу охраны.
   Но этот номер тоже не вспоминался.
   -Что за чертовщина?- подумал Дмитрий.
   -Ладно, жене на мобильный позвоню.
   Но и этот номер стёрся из памяти.
   Дмитрий испугался. Он пытался вспомнить хотя бы один номер сотрудников или знакомых, но не мог.
   У Дмитрия началась паника. Он сел на кровати, помотал головой, потом потряс ей и покачал из стороны в сторону. Ничего не помогало. Он напрочь забыл все телефонные номера.
   -Что со мной? - вопрошал он риторически и не находил ответа.
   Сосед повернулся к Дмитрию и спросил:
   -Что, гимнастику делаешь?
   -Если только для ума, - ответил Дмитрий.
   -Умный, да? - спросил сосед и отвернулся к стене.
   Дмитрий был в шоке.
   С этими невесёлыми мыслями он заснул тревожным сном.
   А в это время Игорь Простушкин стоял на обочине и взирал на свою разбитую машину.
   -Вот ведьма!- думал поэт, до добра не доведёт! - Чёрт меня дёрнул сегодня... - Игорь задумался - ...вчера или раньше?
   В его голову опять полезли рифмы, и он заунывно начал:
  
   -Чёрт меня дёрнул сегодня, вчера или раньше,
   Красавицу встретить на долгом тернистом пути,
   И миг, испытав только раз, неземного блаженства,
   Сгореть, как свеча, и навеки из жизни уйти.
  
   Игорь повернулся к врачу скорой помощи, и уже позабыв про машину, пробормотал:
   -У вас ручки и листочка нету случайно? Тут надо записать, - и добавил, - Можно и салфеточку.
   -Не в ресторане, - ответил доктор.
  
   А в квартире у Машеньки, Козлозмей, сидя перед экраном плазменного телевизора расхохотался.
   Он показывал на экран копытами, бил ими себя по мохнатым коленям и, глядя на эту сцену по одному из каналов (а что делать, век техники!) сквозь смех говорил, обращаясь к Мануэлле
   -И не надейся, дорогая!
   Машенька самодовольно улыбалась и кокетливо косилась на Барлиса.
   Барлис внезапно встал, и, приняв позу поэта с распростёртыми руками и, поставив одну ногу на столик, продекламировал:
  
   -О, не лукавьте, дорогая!
   Я ваши мысли слышу все.
   Ужель Вы думали о Рае,
   Когда в глаза смотрели мне?
  
   -
   Наступило утро.
   Дмитрий проснулся на рассвете и подумал:
   -Сколько же времени? - и с горечью вспомнил утрату часов.
   Сквозь щель в двери проникал тусклый свет лампочки. Сосед еще лежал, приняв позу эмбриона.
   Внезапно в коридоре раздался противный ефрейторский голос. Дмитрий в армии не служил, но подумал, что ефрейторский голос звучит именно так, хотя обычно эту команду даёт рядовой на тумбочке.
   -Подъём, выходи строиться на утреннюю молитву.
   После этого кто-то прошёл вдоль дверей, сильно топая, и звоня рыболовным колокольчиком.
   -Это брат Александр, - сказал сосед Дмитрия, и, надев тапочки, вышел за дверь.
   Дмитрий тоже обулся и тоже вышел. Из келий повыходили обитатели.
   Всего человек тридцать. В основном были женщины, убого одетые и подвязанные белыми платочками. Некоторые в лаптях.
   Мужчин было всего четверо, Дмитрий был пятым.
   Все встали напротив друг друга в две шеренги и забормотали что-то невнятное.
   Брат Александр стоял во главе молебна, и, опустив голову и изредка поглядывая на паству хитрым глазом, делал вид, что тоже что-то шепчет.
   Лица у всех были торжественно-скорбные, некоторые из женщин в конце ритуала утирали слезу.
   Через две минуты Брат Александр позвонил в колокольчик, сказал "Аминь", и все разошлись по кельям.
   Полное имя Брата Александра было Александр Кириллович Полянников.
   Месяц с небольшим назад, его Организация, замахнувшись на Сбербанк, сама пошатнулась и рухнула.
   Председатель правления Гарберг, как и предполагалось, скрылся на Британских островах, а Полянникову пришлось от разъяренных кредиторов на время скрыться здесь. Помог ему в этом бывший сотрудник Серафим Туликов.
   Сейчас Александр Кириллович, обладая харизмой руководителя, стал левой рукой Отца Олега и руководил распорядком дня паствы.
   Правой рукой был, конечно, Сеня Буянчик, который в основном сидел дома и не просыхал.
   В это утро он уже выпил бутылку пива, и опять уснул.
   А в пустом Кремлёвском кабинете Дмитрия Александровича Белкина внезапно упало и разбилось зеркало.
   Секретарь этого не слышал. Он уточнял у Первого помощника, когда появится Шеф.
   -Сказал на пару дней, сегодня ,наверное, вернётся,- ответил Первый помощник.
   Но в это время из кабинета Белкина вышел Сам и сказал:
   -У меня зеркало разбилось, распорядитесь убрать.
   Все недоуменно на него посмотрели, так никто не видел, как он заходил в кабинет.
   А лжеДмитрий вернулся в кабинет, уселся в кресло и подумал:
   -Зачем мне рай, мне и здесь хорошо.
  
   А Дмитрий Белкин сидел на своей кровати и косился на Тимофея, который взяв в руки "Наставления", качался маятником, произнося при этом неразборчивые звуки и отражая на своём лице массу разнообразных эмоций.
   Брат Тимофей в прошлом был библиотекарем в сельском клубе, был человеком впечатлительным и доверчивым, и поиск истины привёл его сначала в местную церковь. Но первый же крестный ход с полупьяной матерящейся толпой сподвиг его к дальнейшим духовным исканиям, и дорога его пролегла к отцу Олегу.
   Отец Олег быстро понял, что взять с библиотекаря нечего кроме преданности и слепой веры, но иной раз это ценней золота, и Тимофей остался в Общине.
   Через десять минут брат Тимофей закончил и сказал:
   -Пойдём умываться, скоро завтрак.
   Они пошли по коридору и вошли в мужской умывальник. Это было единственное помещение, имевшее малюсенькое окно на улицу. Окно было зарешечено.
   По дороге им встретилась сестра Ксения Анатольевна, и брат Тимофей обмолвился с ней парой фраз, правда, о чём, Дмитрий не слышал.
   В умывальнике, громко отфыркиваясь, плескались два мужика, тоже небритых, но без лаптей.
   И тут Дмитрий понял, где оказался.
   Перед самым "выходом в народ" он краем уха слышал, что группа граждан укрылась в подвале и ждёт там "конца света".
   -Вот, нового Брата привёл, сказал Тимофей. - Брат Николай.
   Оба мужика повернулись в сторону Дмитрия и представились.
   -Брат Сергей, - сказал один, в хорошем костюме, с красным шарфиком и в кроссовках.
   Это был бывший сотрудник коломенской администрации Сергей Алексеевич Зацепкин.
   Две недели назад, он был обвинён в получении взятки, но отпущен под подписку о невыезде.
   Сергей Алексеевич решил не искушать судьбу, и отсидеться в тихом местечке рассчитывая на то, что те, которые его обвиняли, сами окажутся оборотнями в погонах и сядут вместо него, а его дело рассыплется.
   Он договорился с Околоправдиным, и был помещен сюда, с обещанием молчать даже под пытками.
   (У них были общие тёмные делишки с Геннадием Сергеевичем по оприходованию городского бюджета, и средств, выделенных на культуру и спорт, и Околоправдин сильно нервничал).
   Изредка брату Сергею через окно в умывальнике жена передавала всякие вкусности, и он тайком съедал их здесь же, не отходя, как говорится, от кассы.
   -Брат Елисей, - сказал другой мужик, лысоватый.
   Это был Козлодумов.
   Бойцы невидимого фронта дали ему шанс искупить вину и недавно внедрили в группу "детей подземелья".
   Он жил в одной келье с братом Сергеем и был на общинном голодном пайке.
   Его мучили галлюцинации, (ему казалось, что от брата Сергея пахнет то колбасой, то котлетками, то свежим огурчиком), и ему смертельно хотелось ветчины.
   А Брат Александр имел отдельную келью с крючком на двери.
   Местный люкс. Естественно за дополнительную плату.
   Там он тайком игрался на карманном компьютере, так как все средства информации и коммуникации были объявлены Отцом Олегом бесовскими и подлежали изъятию.
   Питался банкир из ресторана гостиницы Турист, но об этом знал только отец Олег, которому особо преданная прихожанка Ксения отписала квартиру.
   Горшков её продал, погасил банковский кредит, купил подержанный "Мерседес", и на остальные деньги строил духовную пирамиду, которая превращалась во вполне материальную.
   Пайку свою брат Александр отдавал женщинам, а им говорил, что питается ПРАНОЙ.
   Никто из братьев не знал истинных причин пребывания здесь других братьев.
   Брат Тимофей мерил их по себе и считал почти святыми,
   Брат Сергей - идиотами,
   Брат Александр был солидарен с братом Сергеем, но не подавал виду, как и Брат Сергей.
   Брат Елисей считал всех шпионами, и пытался выяснить, кто на кого работает.
   А Брат Николай знал, что все они его подданные, а значит, налогоплательщики, но неработающие и отлынивающие от святого долга по пополнению казны.
   Завтракали мужчины в своих комнатах.
   Сегодня на завтрак давали по две картофелины и кусок чёрного хлеба. Чай был без сахара, но с ложкой мёда.
   Брат Александр получил на всех провиант, раздал нужное братьям, остальное отдал женщинам.
   Старшей у них была сестра Валентина. Она поставила на столы провизию и позвала сестёр. Сёстры молились и завтракали в женской столовой.
   Они собрались все, скомкано минуту побормотали и сели за один длинный стол и приступили к трапезе.
   -А правда новенький на Николая Третьего похож? - сказала сестра Ксения.
   -А разве был такой?- возразила сестра Валентина.
   -Ну, последний царь то Николай Третий же, - упорствовала сестра Ксения.
   -Да вроде второй.
   -Да точно третий.
   -Да нет, две палочки это же два?
   -Два, - согласились все.
   -А может это его сын?
   -Точно! - изумились все.
   -Неа, - сказала сестра Валентина, - Этому лет сорок, а тому вона сколько!
   -Значит внук или правнук.
   -А мне брат Тимофей сказал, что он из Петербурга.
   -Ой, сёстры, точно правнук, - запричитала сестра Ксения, - Николай Третий у нас! Батюшки-и!!!
   -Это Бог решил его укрыть с нами и для России сохранить, - решили все,
   и, схватившись за "Наставления", забормотали хвалебны.
   А Брат Тимофей вернулся с братом Дмитрием к себе.
   Они молча поели.
   -А ты кем бы хотел быть после конца света? - спросил брат Тимофей, допивая чай.
   -После какого конца?- переспросил Дмитрий.
   -Всеобщего, - удивился Тимофей.
   -Хотелось бы Царём побыть, - сказал правду Дмитрий.
   -А я бы в председатели сельсовета пошёл бы, - мечтательно произнёс Тимофей.
   -А, ну это дело, - согласился Дмитрий и пошёл мыть посуду.
   Он зашел в умывальник и сложил кружки в раковину.
   Окно под потолком было открыто.
   В это время подъехала машина и остановилась. Дмитрию было видно лишь одно колесо. Водитель заглушил двигатель, вышел (дверь щелкнула), и, судя по звукам, открыл капот и начал ковыряться в двигателе.
   Дмитрий прислушался и услышал радио Маяк.
   Диктор сообщил, что сегодня Престолонаследник вылетел с визитом на Чукотку.
   -Как вылетел? - опешил Дмитрий, я же здесь.
   Страшная догадка, закралась ему в голову.
   -Не может быть! - он пытался отогнать от себя эту мысль, - Неужели объявился лжеДмитрий?
   Престолонаследник потерянно вернулся в келью и сел на кровать.
   -А где кружки? - спросил брат Тимофей.
   Дмитрий вернулся в умывальник.
   В это время с улицы кто-то заговорил в громкоговоритель.
   Дмитрий посмотрел в окно. Машины уже не было. Была видна нижняя часть человека.
   Человек был в длинных чёрных одеждах.
   -Братья и сестры, - сказал голос, - к вам обращаюсь я, отец Пимен.
   Дмитрий встал ближе к окну и стал слушать. К нему присоединился брат Тимофей, а спустя секунду, постучавшись, вошли сестры Валентина и Ксения, а за ними и брат Елисей.
   -Возвращайтесь домой, - продолжил голос, - к своим семьям и близким, к родным и знакомым, детям и родителям. Вас обманывают нечестивцы и лжепророки, и, внемля им, вы отдаляетесь от Бога и от царствия его.
   Вас обирают и лишают света, вы погрязли в шарлатанстве и грехе. Отрекитесь от дьявола, пребывайте в миру.
   -Ваш мир гадкий, грязный и продажный, - крикнул в окно брат Тимофей, - не вернёмся.
   -Ну, это кто как? - подумал брат Александр.
   -Чья бы корова мычала, - подумал брат Сергей.
   И банкир, и чиновник не рисковали показываться перед мирянами и слушали дискуссию стоя в коридоре, рядом с дверью в умывальник, делая вид, что не хотят даже видеть мирских грешников.
   А рядом с отцом Пименом собралась кучка зевак, с интересом заглядывающих в подземелье и мысленно уже разделившихся на два лагеря, и молчаливо поддерживающих одну из противоборствующих сторон.
   Брат Елисей поначалу молчал и был солидарен с банкиром, но чтобы не раскрывать себя, он решил проявить преданность Общине и тоже вставил голос:
   -А чем вы-то лучше нас?
   -Да, чем? - подхватил брат Тимофей.
   -Да чем, чем? Чем вы, - мысленно скаламбурил Аррд (с ударением на Вы)- и пафосно произнёс:
   -С нами Господь!
   Толпа, окружившая демона, закивала, ибо каждый был уверен, что Бог именно с ним, и находится где-то рядом, а если это так, то правда здесь, а не там.
   Прибыло телевидение. Осветители расставили софиты.
   Бойкая журналистка с микрофоном наперевес бросилась к отцу Пимену.
   -Вы не могли бы всё повторить? - сказала она, - мы в московских пробках задержались.
   Отец Пимен кивнул.
   Включили камеру.
   Отец Пимен всё повторил слово в слово.
   -А мне тоже надо повторить? - спросил брат Тимофей у Дмитрия.
   -Не надо, - удручённо ответил Дмитрий.
   Сестра Ксения, протиснулась к окну и крикнула толпе:
   -Это с нами Господь! -и добавила, - и царь, Николай Третий.
   Она подобострастно посмотрела на Дмитрия.
   -Ясновидящая что ли? - подумал Дмитрий, и с уважением посмотрел на Ксению.
   Журналистка повернулась к камере и продолжила репортаж:
   -Отшельники являются приверженцами монархической власти и утверждают, что среди них находится потомок династии Романовых , царь Николай Третий.
   -Ну, как с ними бороться?- воздев к небу глаза и обращаясь к брату своему Ангелу, - подумал Аррд.
   -Сам и породил, - ответил Ангел.
   -Ничего себе! - подумал Козлодумов, - вон оно как обернулось! Неужто рука Вашингтона?
   Или Парижа?
   Елисей Лукич вспомнил тур в Париж. Два года назад его премировали автобусным туром.
   Впечатлений была масса, особенно от медсестры Жанны, которая ездила с ним, но она уволилась из больницы ещё год назад, и по слухам ....
   -Чего-то я не о том, - грустно подумал Козлодумов и встал ближе к Дмитрию.
   Журналистка подошла к окну в подземелье и крикнула в него, обращаясь не понятно к кому:
   -Вы подтверждаете, что являетесь Престолонаследником?
   -Подтверждаю! - крикнул Дмитрий неожиданно для себя.
   -О-о-о, совсем крышу у мужика снесло! - подумал Брат Александр.
   -Боже, куда я попал? - мысленно взмолился брат Сергей, проклиная свою неосторожность в тот злополучный день ареста.
   А сёстры Ксения и Валентина припала к руке Дмитрия.
   Дмитрий отдёрнул руку, поймав себя, однако, на мысли, что это чёртовски приятно!
   Отец Олег следил за происходящим из окна второго этажа.
   -Лишь бы тебя признали дееспособным, Царь в красных шароварах, - мысленно обратился он к Дмитрию, - когда мне квартирку отписывать будешь.
   Отец Пимен ещё минут десять взывал к отшельникам, наталкиваясь на неизменный убийственный контраргумент "А чем лучше вы?" и "Чем вы отличаетесь от нас?"
   Толпа стала расходиться. Последним ушёл студент-индус из Коломенского педагогического института.
   По-русски он говорил сносно, но никак не мог понять, о котором Господе говорят стороны, ибо по его представлению, их, Богов, было, по меньшей мере, не менее тысячи.
   У журналистки зазвонил телефон, и главный редактор дал команду оставить подземельцев в покое и вылетать в Магадан, куда послезавтра с Чукотки должен был прибыть Дмитрий Белкин.
   А лжеДмитрий летел на Чукотку.
   Под самолётом проплывали облака, в иллюминатор светило солнце, на столе стояла чашка горячего кофе, а рядом сидел Некто, Начальник Чукотки.
   Оба они находись в отдельном кабинете.
   -Дмитрий Александрович, - сказал Некто, - а нет ли у вас желания поставить нашего человека во главе ООН?
   Напомню, мысль о покупке Антарктиды не оставляла гениального коммерсанта и по совместительству губернатора края оленеводов и китобоев в покое, и он перешёл к активным действиям.
   -Да можно было бы, - ответил лжеДмитрий, - есть кандидатура?
   -Найдём.
   -Сколько?- спросил лжеДмитрий.
   -Как же приятно с ними иметь дело! - подумал Некто и ответил: - пару миллиардов готов выделить, и комиссионные.
   -Подумаем, - ответил лжеДмитрий.
   -А комиссионные можно премъерлигой? - спросил Некто.
   -Испанской или итальянской, - ответил лжеДмитрий.
   -А молдавской не подойдёт? - уточнил Некто
   -Я думаю, торг в данном случае не уместен, - ответил "Дух Тьмы"
   -Ок! - подтвердил Некто.
   -А теперь колись, что удумал?- сказал Дух губернатору.
   -Всё равно придётся рано или поздно сказать, - подумал Некто и ответил:
   -Антарктиду хочу прикупить.
   -Это дело, - одобрительно отозвался Дух.
  
   А Дмитрий Белкин опять вернулся в келью. За ним пришаркал возбуждённый от прошедшей дискуссии брат Тимофей.
   -А действительно, - продолжал он, - Вот они там...
   Но Дмитрий отключился, погрузившись в свои мысли.
   А мысли были невесёлые.
   Кто-то занял его место, он, настоящий Престолонаследник в подполье, народ безмолвствует, Держава в опасности.
   Дмитрию стало обидно. За Державу, конечно.
   Вспомнился Ленин, Минин и Пожарский, а потом и Фидель Кастро.
   -Врёшь, не возьмёшь, - стиснув зубы сказал Наследник Российского Трона - не на того напали, демоны, - и почесал начавшую отрастать бороду Че Гевары.
   -Мы пойдём другим путём! - твёрдо решил он.
  
   А самолёт лжеДмитрия всё летел над необъятной страной.
   Секретарь постучался в кабинет шефа и доложил, что звонит Царь.
   ЛжеДмитрий поднял трубку.
   Царь справился о настроении и напомнил, что Дмитрий обещал представить проект национальной идеи к Старому Новому Году.
   -Ещё три недели, я помню, - ответил лжеДмитрий.
   Царь пожелал удачного полёта и повесил трубку, а Дух включил компьютер и стал читать корреспонденцию.
   Его внимание привлекло сообщение из Коломны от Геннадия Околоправдина и Геннадия Покровского.
   Это был проект по созданию ферм по разведению пингвостраусов.
   В пояснительной записке на 10 листах сообщалось, что путём кропотливой и долгой селекционной работы, коломенским селекционерам Околоправдину Г.С. , Покровскому Г.К. , и к.ю.н. Шумалову В.И., удалось вывести новый вид домашней птицы, которая несёт яйцо, даёт птичье молоко, служит источником пуха и высокоминерального гуано, а так же имеет диетическое,
   вкусное, высококалорийное и высокоусваиваемое мясо. Всего кг 20-30.
   Новый вид устойчив к низким температурам и неприхотлив к кормам.
   Предлагалось так же основать НИИ по улучшению породы пингвостраусов.
   Ниже прилагались графики, таблицы и сметная стоимость проекта.
   -Опаньки! - подумал Дух, - на ловца и зверь бежит!
   -Если Антарктида будет нашей, мы её заселим новым видом, как он там?- Дух посмотрел на экран, - Пингвостраусами, - и Россия станет крупнейшими производителями сельхозпродукции в мире.
   В придачу к богатым недрам, мы получим пышные нивы! Мы станем гегемонами на всей планете, - возрадовался Дух, и сел писать доклад Царю по национальной идее.
   -ПИНГВОСТРАУСЫ-БУДУЩЕЕ РОССИИ, - написал он, многократно подчеркнул, и продолжил:
   -В каждую Российскую семью на откорм по пингвостраусу!
   Далее лжеДмитрий информировал Царя о задумке с ООН, Антарктидой и пингвостраусами, и убедительно обосновывал желательность срочных и незамедлительных действий, дабы нам, как всегда не опоздать, и к моменту завладения Антарктидой приблизительно к 2020 г., выпустить на выпас и выгул уже многомиллионное стадо чудо птиц.
   -А назвать проект ЖАР ПТИЦА 2020, -закончил лжеДмитрий, - чтобы никто не догадался, предлагаю ОПЕРАЦИЯ "Э".
   И секретное сообщение улетело Царю.
   Вражеские спецслужбы перехватили это сообщение, но расшифровать смогли только последние слова "Операция Э".
   На стол президента Америки легло сообщение.
   -Что это за буква? - спросил Буш у дешифровщиков, - "е" что ли?
   -Нет, - ответили дешифровщики, - это "Э", ну экватор, например, если по-русски.
   -АААА!- в ужасе подумал Буш.
   Срочно был созван совет НАТО и Евросоюза. Пригласили и ещё некоторых.
   -Я думаю, - сказал Буш, - русские хотят что-то предпринять на экваторе, - и доложил союзникам о перехвате шифровки.
   Все насторожились.
   -Это будет военная операция? - с дрожью спросила канцлер Германии Ангела Меркель, вспоминая противный голос местного ефрейтора.
   -Вряд ли, - ответил Джордж Буш. - Я думаю, это связано с нефтью.
   -Нефтепровод вокруг земли по экватору? - высказал предположение Г. Браун.
   -И газопровод тоже, - дополнила приглашенная на совет Премьер-министр Украины Юлия Тимошенко. Она поправила косички и кокетливо посмотрела сначала на Буша, потом на Саакошвили.
   Джордж Буш поймал её взгляд и, обычно косноязычный, внезапно продекламировал, сам не веря своим ушам:
  
   -О, милое, прелестное создание,
   Я вашу доблесть и настойчивость ценю!
   И в знак глубокого ковбойского признанья,
   Я Вам Америку, в придачу к полуострову, дарю!
  
   Лора Буш метнула в мужа туфлей и вступила в демократическую партию США, встав в очередь за Хиллари Клинтон, а Речь Буша продолжил взбежавший на трибуну Михаил Саакошвили:
  
   -И пусть в коллегу туфлею метнули,
   Я, серенады буду петь вам до утра, -
  
   в это время из под трибуны вылезли чьи-то руки, и даже мохнатая когтистая лапа и утащили Михаила вниз.
   Послышались звуки возни, рычание, сопение, но через минуту голова рыцаря показалась опять и Михаил, выпрыгнув обратно чуть ли не по пояс, а точнее на 52%, и закидывая в это время тигровую шкуру через плечо, продолжил декламировать, крепко держась руками за края трибуны:
  
   -И я дарю вам, Юля, все сады Кинзмараули,
   А если что... (Михаил посмотрел вниз, пнул кого-то ногой и что-то сказал по-грузински),
   то и лозу from Кванчкхара! - закончил победоносно сияющий оратор на английском языке.
  
   А в это время в тихом украинском местечке кот Аполлон запрыгнул на колени к старухе, а к ногам ее, выгибая спину, подошла черная грациозная кошка.
   Она положила пойманную мышь на пол и стала тереться, подымаясь на задние лапы, сладко жмурясь и, мурлыкая.
   -Вот так-то! - сказала бабка Наташа, гладя кошку, - молодец внучка, - и глаза её блеснули лукавым зелёным светом.
   -А ты только болтать горазд, да сало воровать, бездельник!- и она пощекотала кота за ушком.
   Кот лёг на бок, закрыл глаза и тоже включил неведомый низкочастотный моторчик, а старуха поправила коту на шее оранжевый бантик.
  
  
   А Дмитрий после сомнений и тягостных раздумий, решил бежать.
   Но без документов это было проблематично.
   Необходимо было найти таинственного Илью, и, передав через него вооруженным людям в чёрном полторы тысячи евро, снова стать полноправным гражданином страны Николаем Николаевиче Ухтыкаком.
   Дмитрий попросился на приём к отцу Олегу.
   -Благочестивый Отец, - обратился к нему Дмитрий в той же маленькой комнатке, - я хотел бы передать свою машину в дар Общине. Но ... - и он пересказал события вчерашнего вечера.
   Отец Олег сообразил, что произошло и где надо искать концы.
   -Иди, сын мой, - сказал он Дмитрию, - я обо всём позабочусь.
   Он позвонил Околоправдину, и к вечеру документы были у него без всяких выкупов.
   Он вызвал Дмитрия, и сказал, что потратил на него 2000 евро, но святая цель не позволяет ему требовать с Дмитрия эти деньги. Дмитрий хотел, было забрать и ключи и документы и скорей уйти, но отец Олег как бы невзначай убрал их в ящик стола и сказал:
   -Побудут у меня в сейфе. А что ты говорил про машину?
   Дмитрий сказал, что хочет съездить за ней с отцом Олегом в Непецино, и передать машину в собственность Общине.
   -Давай завтра с утра, - ответил отец Олег.
   Дмитрий вернулся в келью. Был уже вечер.
   Теперь надо было где-то достать нормальные брюки. Дмитрий вышел в коридор. По нему перед сном прохаживался брат Сергей. Дмитрий посмотрел не него, и подумал:
   -А брюки то у него как раз мой размерчик.
   Брат Сергей посмотрел на шаровары Дмитрия и подумал:
   -Если бы мне предложили 10 000 долларов, я прошёлся бы в них по улице? -Нет, - решил брат Сергей.
   -А 100 000?- предложил он сам себе взятку.
   -За сто, минут пять походил бы.
   -А за миллион?- не унимался взяткодатель.
   Сергей задумался:
   - А действительно, сколько бы он терпел косые взгляды прохожих за миллион?
   -Да хоть целый день, - решил чиновник, - а на следующий день уехал бы на пмж в Болгарию. Там тепло, недорого и язык похож.
   Из разговора с образованным собеседником его отвлёк новенький брат Дмитрий, который, пытаясь идти рядом, сказал:
   -Брат Сергей, вы не могли бы одолжить мне ваши брюки на денёк? Мои вещи ещё не подвезли, а вашу одежду я завтра же верну.
   Дмитрий понимал, что может не выполнить своего обещания, но борьба за счастье народа требовала жертв.
   Брат Сергей посмотрел на брата Дмитрия и ответил:
   -А давай во что-нибудь сыграем, я ставлю брюки, а ты...
   Взять с брата Дмитрия было нечего.
   -А ты, свои, - осенило его.
   Сергей Алексеевич решил, что такой чудак, называющий себя Царём, может и на суде нести всякую чушь, поэтому надо с ним подружиться.
   И если всё-таки суд состоится, то такой свидетель может разрушить дело.
   И потом Сергей Алексеевич культурный и образованный человек, заместитель мэра по культуре и спорту, не может проиграть игру человеку в дурацких шароварах и галстуке.
   -Да во что же? - спросил Дмитрий.
   -Ну, например, в города, - предложил брат Сергей.
   -Начинайте, - согласился Дмитрий, вспомнив про "Операцию Ы". Нет, это не название фильма, это...
   -Коломна, - начал брат Сергей.
   -Абакан, - продолжил Дмитрий.
   -Нальчик, - произнёс Сергей.
   -Кимры, - ответил Дмитрий.
   -Так, на букву ррр, - сказал брат Сергей.
   -На букву "Ы", - поправил Дмитрий.
   -А на "Ы" нету, - возразил Зацепкин.
   -Это Вы, верно, не знаете, - спокойно сказал Дмитрий, - но это не значит, что их нет.
   -А ты знаешь?
   -Знаю. Ыйсу, Ыйджонбу , это на юго-востоке Азии, - пояснил Дмитрий, - или Ыб, это уже в России, в Сибири... штаны давай.
   Потрясённый Сергей Алексеевич оказался в шароварах, а Дмитрий в брюках.
   -Давай в морской бой, - сказал брат Сергей, решив отыграться,
   -Ты брюки, а я ....
   Дмитрий снял с себя галстук и отдал брату Сергею.
   -Дарю, - сказал он.
   -А я галстук.
   Сыграли. Дмитрий применил метод "плавающего кораблика", (это когда один из четырёх одноклеточных кораблей не рисуется, а ставится на последнее необстрелянное поле, поэтому всегда есть преимущество в количестве ходов, если конечно противник тоже не шельмует), и выиграл.
   Брат Сергей был подавлен.
   -Дарю, - сказал ещё раз Брат Дмитрий и повязал галстук брату Сергею. - Так Вам лучше, - и отойдя на два шага, полюбовался творением рук своих.
  
   А в это время, брат Елисей оставшись один в келье строчил донесение в Центр.
   -
   Донесение от агента "Отшельник"
   Докладываю:
   - 24.12.07 прибыл новый сектант Николай.
   На вид образован. Характер непонятный, скорее мягко-изворотливый. Многословен.
   Называет себя Николаем III, проводит агитацию, пишет указы, сеет смуту, опасен для Престола.
   Носит красные шаровары и галстук.
   Прошу дальнейших инструкций и ветчины 2 кг.
  
   Брат Елисей прошмыгнул в умывальник, бросил в окно записку, которую тут же подняли, быстро вернулся в келью, выключил свет и, укрывшись с головой, сделал вид, что давно спит.
   В келью вернулся брат Сергей, и что бы скрыть новый наряд, лег под одеяло, не включая лампочку.
   А Дмитрий вернулся к себе, и заснул.
   Ночью Дмитрию явился Ангел.
   Он сбросил с тумбочки на пол "Наставления", сел на неё, поставив ноги на книжицу, и спросил, сложив крылья:
   -Помнишь, что делают, наказывая оных?
   -Лишают рассудка, памяти и паствы, - открыв глаза, ответил Дмитрий, - но меня-то за что?
   -А что, не за что?- спросил Ангел.
   -Но я же лицо государственное, - ответил Дмитрий, - могут безвинные люди пострадать.
   -А, не прикрывайся!- рассердился Ангел, - думаешь, не проживут?
   -Проживут, но так лучше, - искренне сказал Дмитрий.
   -Кому лучше, и что значит лучше?- спросил Ангел, - и дано ль тебе знать, что есть хорошо, а что плохо, и есть ли ЭТО на свете?
   Дмитрий задумался и закрыл глаза, а когда открыл, Ангела не было.
   Утром до подъёма Дмитрий Белкин выехал с отцом Олегом за машиной в Непецино, а через пять минут в подвал ввались бойцы в масках.
   Они побежали по кельям, срывая одеяла с проснувшихся от шума братьев.
   Они нашли человека в красных шароварах и уволокли его с собой.
   Брат Александр трясущимися руками сменил мокрый спортивный костюм на женское платье и вышел в незапертую дверь.
   -Кажись, пронесло, - подумал он озираясь.
   Пройдя пару кварталов, он скинул покрывало и уехал на Родину в Малороссию.
   А отец Олег вместе с Дмитрием подъехал к оставленной без присмотра машине Дмитрия.
   Толи почва в селе Непецино особенно плодородная, толи коты постарались, но машина Дмитрия проросла в эту землю кирпичными столбиками.
   Из движимого имущества, машина превратилась в недвижимую.
   Колес у машины не было.
   Рядом с машиной, а теперь уже с маленьким домиком, стоял налоговый инспектор и ждал появления хозяина.
   -Это ваше строение?- спросил он, разинувшего рот, Дмитрия.
   -Моё, - сказал Дмитрий.
   -Конфисковано в пользу государства за неуплату налогов. Инспектор перечислил несколько пунктов.
   -Это же последнее, что у меня есть! - взмолился Дмитрий.
   Инспектор был непреклонен, но через пять минут смягчился, и предложил поделиться, переоформив треть машины, например багажник, на инспекторского племянника. Тут же из-за дерева вышел племянник и протянул документы для подписи.
   Дмитрий не глядя, подписал.
   Отец Олег разочарованно сел в машину и бросил Дмитрия на произвол судьбы.
   У ворот из села, он остановил машину, и из окна полетела барсетка Дмитрия с его документами.
   Она упала на обочину, скатилась в канаву, и её присыпало снегом.
   А к Дмитрию подошли три мужика и женщина.
   -Инспектор противопожарной службы, - представился первый
   -Архитектурный надзор, - представился второй.
   -Экологический контроль, - представился третий
   -Санэпидемстанция, - представилась женщина.
   С пожарным Дмитрий сторговался за два боковых зеркала, с архитектором за антенну и бампер, с экологией за выхлопную трубу, с санэпиднадзором за "дворники".
   На горизонте показалось ещё несколько желающих.
   Дмитрий побежал. Он забежал за соседний дом, остановился и отдышался.
   Свобода пьянила и предъявляла счёт.
   Из окна первого этажа доносилась праздничная музыка. Приближался Новый 2008 год.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Часть III
   ЦАРЬ
  
  
   Царь сидел в своём кабинете и размышлял над новым нацпроектом Преемника.
   -Если нарастить геотектоническую плиту до Антарктиды, - размышлял он,- то этот материк будет законной Российской территорией, а с нашим человеком в ООН, всё будет оформлено как надо.
   Царь подошёл к глобусу.
   Не сказать, чтоб Россия была самой маленькой страной в мире, хотя, судя по размеру большинства типовых квартир, да, но:
   -Лишняя землица не помешает, - решил Царь. - Можно от Чукотки до Антарктиды по дну Тихого океана протянуть небольшую горную гряду.
   Царь взял фломастер, прорисовал красную неровную линию на глобусе и написал: ОПЕРАЦИЯ "Э".
   Он срочно вызвал к себе учёных.
   Учёные выслушали царя, прикинули размер надбавок к бюджету их институтов и академий, и составили технический проект, однако честно предупредив Царя об отсутствии гарантий.
   -Гарантии нам другие дадут, - подумал Царь, собирая совет Безопасности.
   К 31 декабря всё детали были проработаны, и закрутился маховик новой истории.
   Царь отправился передохнуть перед праздником домой, а Дмитрий...
   Дмитрий в день побега полчаса послонялся по селу и наткнулся на окраине его на строительный вагончик.
   Похожие на Дмитрия небритые гости России жили в вагончике и были заняты на стройке.
   Всего их было 12 человек, но один отравился и был срочно отправлен на родину в кузове идущей в те края грузовой фуры.
   Дмитрий постучался в вагончик и зашел.
   Все были на работе, кроме чумазого дневального.
   -Брат, - сказал Дмитрий, - оставь на ночлег.
   Брат плохо говорил по-русски и объяснил, что он приехал только сегодня, а старший на работе.
   Дмитрий сел на шестиярусную кровать и стал ждать.
   Днём пришли на обед строители.
   Дмитрий повторил просьбу Старшему. Старшего звали Рахматулло.
   Старший минуту подумал и спросил:
   -Делать кущать умеешь?
   -Умею, - сказал Дмитрий, не пропустивший ни одной передачи "Смак"
   -Повар будешь.
   Потом старший что-то сказал дневальному, и тот, передав Дмитрию половник, надел рабочую робу.
   -Вот твой кроват, - сказал Старший, показывая на лежанку под самым потолком.
   Рабочие опять ушли, а Дмитрий залез наверх, проверяя, есть ли там хотя бы подушка.
   Вместо подушки была свёрнутая телогрейка, а под полосатым матрасом на досках лежала справка о временной регистрации на имя Мустафы Одойбердоева сроком до 26 декабря 2007 г.
   -Моя будет, - обрадовался Дмитрий, начиная стряпню. Это значило, что ещё несколько часов, а может и дней у Дмитрия будет пища и кров над головой.
   Но вечером в вагончик вломился инспектор миграционной службы Андрей Валентинович Шульгин при поддержке людей, одетых в чёрное и автоматы.
   Началась проверка.
   Старший бригады строителей услужливо пояснял начальнику, где кто лежит.
   -Мустафа! - крикнул Андрей Валентинович, задрав голову, - Покажись.
   Дмитрий свесился с лежанки.
   -Документы давай.
   Дмитрий протянул бумажку.
   -Слезай, - сказал майор Шульгин.
   Дмитрий слез, соображая, кем лучше прикинуться, глухим, немым, или тем и другим одновременно.
   Шульгин смотрел на Дмитрия.
   -Где-то я его уже видел, - подумал Шульгин, глядя профессиональным взглядом сыщика на Мустафу, но вспомнить, не мог.
   Он повернулся к Рахматулло и сказал:
   -А этого, плюшевого, я возьму с собой.
   У всех остальных документы оказались в порядке.
   Майор вышел на свежий воздух, подталкивая перед собой Дмитрия.
   Когда они вышли, Шульгин дал отбой автоматчикам, и бойцы забежали в тёплый автобус.
   Рядом никого не было, и Дмитрий сказал:
   -Брат, отпусти меня.
   Шульгин удивился. Перед ним стоял явно не Мустафа Одойбердоев.
   -Тааак? - вопросительно сказал Шульгин, глядя на Дмитрия.
   -Брат, - сказал Дмитрий, - меня зовут Николай, вернее Дмитрий.
   Дмитрий Белкин. Я преемник престола, но меня обокрали и ограбили, и я здесь.
   -А там кто?- спросил Шульгин, показывая пальцем вверх.
   -лжеДмитрий, - ответил Белкин.
   -Клиника, - подумал Шульгин и спросил уже мягче:
   -А где живёшь?
   -В Кремле, - ответил Дмитрий.
   -Понятно, - ответил майор и опять спросил: - есть ночевать где?
   Дмитрий понял, что если сейчас он скажет "нет", то его повезут в отделение и надо спасать ситуацию.
   Он сделал заговорщицкий вид и сказал:
   -Брат, я с женой поссорился, и она меня выгнала. Мы тут недалеко живём, у нас собачка Мара, беленькая такая. А жена выгнала меня без всего, вот я и ночую здесь.
   Майор ещё раз посмотрел на Дмитрия. Это было уже похоже на правду.
   Одет неплохо, усы гусарские, небрит пару дней, говорит без акцента, собачка в окне, когда ехали, мелькала, хозяйка следом на поводке...
   -А как фамилия? - переспросил Шульгин.
   -Ходины мы, - ответил Дмитрий, - Дмитрии Ходины.
   -Что, и жена тоже? - переспросил Шульгин.
   -Да нет, нет, - торопливо поправился Дмитрий, - это я, конечно же Дмитрий, а она, жена,- Оксана, а собачка Мара, а кошка Молли.
   -Ладно, - сказал майор, - иди.
   Дмитрий сделал беспечный вид и пошёл по направлению к дому Оксаны.
   Шульгин посмотрел ему вслед и крикнул:
   -Стой!
   Дмитрий вздрогнул и остановился.
   -А мышку как зовут? - поинтересовался Шульгин.
   Дмитрий обернулся.
   Тут к Дмитрию подошли Света с бомбилой Игорем, который поздоровался с Дмитрием за руку.
   -Ясненько, всё нормально, - успокоился Шульгин, сел в "Волгу" и уехал.
   Он ехал в Коломну, и ему вспомнилось дело двадцатилетней давности, связанное с селом Непецино.
   Тогда молодой ещё Андрей Валентинович, выпускник школы милиции прибыл в Коломну для прохождения службы.
   Ему выделили стол и стул в кабинете на четырех человек.
   Начальник представил его коллегам, и Андрей приступил к службе.
   Первое его дело было о краже поросёнка в с.Непецино.
   Подозреваемого уже задержали без Андрея, и должны были привести на допрос.
   Андрей сидел в кабинете и сильно волновался. Он нервно ковырял в носу в ожидании преступника и доковырялся до того, что пошла кровь.
   Андрей пытался унять кровотечение, запрокинув голову назад, но перепачкал стол, стены и заляпал полы в кабинете.
   Наконец он пошёл в умывальник, сделал холодный компресс и через минуту кровотечение остановилось.
   Шульгин пошёл по коридору обратно в кабинет и увидел, как конвойный заводит туда воришку.
   Через 6 секунд Андрей тоже вошёл в кабинет, отпустил сержанта и сел за стол, рассматривая не до конца смытую со своих рук кровь.
   Задержанный тоже уставился на эти руки, потом на капли крови на полу и испуганно сглотнув, промямлил:
   -Я всё расскажу.
   Через час Андрей Валентинович получил устное поощрение начальника и прозвище коллег "Костолом".
  
   А Дмитрий воспринял Игоря как манну небесную.
   Спросив как дела, он непринуждённо спросил:
   -Игорь, а у вас работы для меня нет? Я поваром умею.
   -Так ты ещё и повар?!!- обрадовался Игорь, - нужен как раз, но грузчик. Но со временем и до повара дорастёшь.
   -Я согласен, - сказал Дмитрий, - а можно я по совместительству ночным сторожем буду?
   -Можно, - ещё радостней ответил Игорь, подумав о немалой экономии средств.
   -А можно с сегодняшнего дня? - уцепив удачу за хвост, спросил Дмитрий.
   -Можно, - ответил Игорь.
   Они приехали в какую-то столовую.
   -Четыре тысячи рублей в месяц, - сказал Игорь
   -Как, за всё?- раздавлено переспросил Дмитрий.
   -Ну, триста рублей накину, - щедро ответил "бомбила" и уехал домой.
   А Дмитрий стал устраиваться на ночлег.
   Он составил вместе несколько ящиков, застелил их мешками и лег, укрывшись модным пальто.
   - 4 300 разделить на 30 равно..., - он никак не мог сосчитать. Обида давила и душила горло Дмитрия, как тисками.
   -А мы ещё с ним пили!- вспоминал он недавнее застолье у Оксаны.
   Наконец Дмитрий разделил. Получилось 143 рубля и тридцать три копейки.
   Дмитрий вспомнил тысячу, потраченную на банкет.
   - Четыре с половиной банкета, - прикинул он.
   - Может на заправку податься, там больше подают? А где тогда жить?
   Дмитрий пошёл исследовать помещение и в огромном холодильнике нашёл кастрюли с готовой продукцией.
   Дмитрий вернулся на ложе и опять укрылся.
   -Если взять пяток картофелин, то на еде можно экономить, - думал он.
   -Воровать нехорошо, - сказал внутренний голос государственного мужа и порядочного человека.
   -Но жить-то на что-то надо, - ответил ему Дмитрий.
   -Не забудь заплатить налоги, - встрял голос налоговика.
   -И справку о вашем здоровье не забудьте с мед. Книжкой, - напомнили из санэпидемстанции -1000р.
   -И страховку тоже, - добавила врач.
   -Да при мне бы тебе ...!!!- сказал, с грузинским акцентом, голос генералиссимуса.
   -и ... - голоса сливались в дружный хор.
   Дмитрий проснулся.
   За окном было темно.
   -Утро или вечер? - подумал Дмитрий. Он полежал пять минут и услышал звонок в дверь.
   Дмитрий открыл. Перед ним стояли поварихи, две женщины средних лет.
   -А мы дверь открыть не можем, а оказывается ты тут, - сказали они.
   -Я новый грузчик и сторож, - сказал Дмитрий и представился:
   -Дмитрий Белкин.
   -А я тогда Хакамадой буду, - весело сказала одна из женщин.
   -А я этой, - сказала другая, - но никого не вспомнив, назвалась настоящим именем. - Люба.
   Поварихи деловито прошли в подсобку, переоделись и зашли в холодильную комнату.
   -Ой! - крикнула ньюХакамада, - тут крысы что ли?
   Вчера не до конца вороватый Дмитрий съел две картофелины, а третью надкусил и положил обратно.
   -Надо травить, - отозвалась Люба - а может кота завести?- и она хитро посмотрела на усача.
   -Тебе бы всё про одно, - смеясь, отозвалась Раиса, сменившая обратно имя и фамилию на настоящие, и оказавшись снова Раисой Бекмурзиной.
   Повара принялись за работу, Дмитрий помогал, как мог.
   Ему вспоминался Горький.
   -С меня книга мемуаров, - пообещал Дмитрий небесным силам, подумав, почему то о Машеньке.
   Днём приехал Игорь за продукцией.
   Дмитрий отозвал его в сторонку и спросил:
   -А ты, ...Вы как то говорили про чувака, который всякие документы делает, можно мне с ним поговорить.
   -Ладно, - сказал Игорь, - а что хочешь?
   -Да трудовую сделать, - ответил Дмитрий, - маленький сын изрисовал всю.
   -А, это дело, - ответил Игорь.
   Вечером, когда все ушли, в дверь позвонили.
   Дмитрий открыл.
   В дверях стоял тот водитель синего Ниссана, который первым заплатил Дмитрию на заправке червонец.
   Оба узнали друг друга.
   -Так мы знакомы, - сказал, проходя Иван Иванович.
   -Похоже, - ответил Престолонаследник.
   Иван Иванович сел на стул и спросил:
   -Так что Вам надо?
   -Паспорт с регистрацией, права, трудовую книжку и диплом об окончании юридического института.
   -А диссертацию заодно не надо? - спросил Душечкин.
   -А можете?- удивился Дмитрий.
   -За отдельную цену, - сказал Иван Иванович и, подумав минуту, назвал цену за всё.
   -Хорошо, - сказал Дмитрий, - только деньги через месяц.
   -Это шутка? - спросил Иван Иванович.
   -Вы честный человек, я по глазам вижу, - сказал Престолонаследник Душечкину, - и я честный. Я рассчитаюсь с вами через месяц, в крайнем случае, через два, я обещаю.
   -Сейчас посмотрим, какой ты честный? - подумал Душечкин, доставая Крест.
   Дмитрий взял его в руки, икнул и начал исповедь.
   Но оказалось, что самым страшным грехом Дмитрия было плутовство при игре в Морской бой и две с половиной съеденные накануне картофелины.
   -Ну, если с половиной, - сказал Душечкин, - тогда ладно.
   -После Нового Года привезу. Как фамилия то?
   -Белкин, Дмитрий Александрович.
   Душечкин достал цифровой фотоаппарат и сделал несколько снимков клиента на фоне кафельной стены и сказал:
   -Берегите себя, Белкин Дмитрий Александрович, если что, звоните, - и назвал номер мобильного телефона.
   -Да у меня и телефона пока нет, - ответил Дмитрий и заступил на ночную вахту.
  
   А Юрий Алексеевич Скурадов приехал в Непецино к отцу Пимену, которого изредка навещал уже лет пять.
   Последние два дня Юрий Алексеевич пребывал в плохом настроении, сам не понимая почему.
   Дела шли неплохо, приближался Новый Год, но радости не было, и коммерсант решил пообщаться с Батюшкой.
   К этому времени служба уже закончилась, и отец Пимен придя домой разоблачился и ужинал.
   -Ничего, что я так поздно? - спросил гость.
   -Лучше поздно, чем никогда, - ответил отец Пимен, - проходи, поешь со мной.
   Скурадов разулся, повесил дублёнку на вешалку и прошёл на кухню.
   -Что так грустно улыбаешься? - спросил отец Пимен, наливая чай гостю.- Что-то случилось?
   -Вроде всё нормально, - ответил Скурадов, сев за стол. Он сделал глоток чая, и сложил руки как ученик за партой.
   Отец Пимен увидел на его руке часы.
   -Какие красивые, - невольно произнёс он, залюбовавшись.
   -Да, - сказал Юрий Алексеевич, и внезапно отстегнув ремешок, положил часы перед батюшкой.
   -Примите в дар, - сказал он, - у меня есть ещё, а эти лишние.
   -Да у меня тоже есть, - ответил Батюшка - фирмы Заря за тысячу рублей.
   -Это от всего сердца, - сказал Скурадов.
   -Ну, раз так, пусть будут, - произнёс отец Пимен и посмотрел на гостя.
   Юрий Алексеевич сделал ещё глоток и, поднявшись, сказал.
   -Побегу я.
   -Ну, хоть чай то допей, - ответил Батюшка.
   -Нет, спасибо, мне уже лучше, - сказал Скурадов и пошёл одеваться.
   Он оделся и уже в дверях сказал:
   -С Наступающими Вас, всех Вам благ.
   -И тебе удачи и Бога не забывай, - напутствовал батюшка
   Скурадова.
   Аррд вернулся на кухню, взял в руки часы и произнёс вслух:
   - Может, и я верну не своё.
  
   -
  
  
   Новый Год Дмитрий встречал один в столовой.
   Помня о примете, что как встретишь Новый Год, так и проведёшь его, Дмитрий соорудил из пустых ящиков и стульев некое подобие трона прямо посреди зала, а рядом накрыл праздничный стол.
   На столе присутствовала картошка в мундире, свекла с чесноком и майонезом, бутылка шампанского и шоколадка "Сказки Пушкина", которую ему подарили сердобольные поварихи.
   Ещё была банка шпрот, белый хлеб и две мандаринки.
   Большего на триста рублей (Игорь выдал ему аванс) Дмитрий позволить себе не мог.
   Но зато он был в тепле, в душе была горячая вода, а на душе было, почему светло и радостно.
   -Всё будет хорошо, - думал Дмитрий, сидя на троне и ожидая боя курантов.
   Телевизора у него не было, но звук Царской речи доносился из будки охранников автобазы, которая была по соседству со столовой.
   В одну руку Дмитрий взял шампанское, в другую мандарин.
   Мантией Царю служило пурпурное покрывало, подарок игривой Любы.
   Начался Бой курантов. Дмитрий закрыл глаза и начал загадать желание, но в это время он услышал шум бьющихся в стекло крыльев. Дмитрий посмотрел в тёмное, во всю стену, окно и увидел знакомого Ангела, и лик его был ужасен.
   -Я всё понял, - крикнул Дмитрий и, отбросив от себя бутафорию и скатившись с трона, повалился на колени.
   -За всю историю это первый, кто что-то понял, - сказал посветлевший и взмывший вверх Ангел кому-то,- Обычно чокаются.
   -Лишь бы не последний, - ответили ему.
   А Дмитрий подумал:
   -Хорошо, что телевизора нет, иначе бы не услышал.
   Окрылённый Дмитрий лёг спать и первого числа проснулся в хорошем расположении духа.
   Он встал, умылся, заварил "кофе" из цикорного с ячменём напитка, и сел завтракать.
   -Хорошо первого числа!- думал он, - Стол ломится от еды, работать не надо, звони себе, поздравляй друзей. Он подумал о Царе и поймал себя на мысли, что будь у него телефон, он набрал бы нужный номер и поздравил. Причём номер он вспомнил.
   Он подумал о Директоре "Где Следуют", и его номер он тоже вспомнил.
   -Вау!- закричал Престолонаследник, - телефон мне!
   Он выбежал на улицу и побежал к будке автобазы.
   Поднимаясь по железным ступенькам, он возбуждённо повторял:
   -Сейчас я прикрою вашу шайку-лейку.
   Он ворвался в комнатку сторожа, пенсионера Леонтьева, и властно сказал:
   -Телефон мне, быстрее.
   Испуганный сторож спросил:
   - Плохо кому?
   -Не надо лишних вопросов, - кратко ответил Престолонаследник.
   Сторож протянул ему мобильный телефон, подарок дочери Светы.
   Дмитрий бросился набирать номер Директора.
   -Да, - ответил его голос.
   -Это я, - выпалил Белкин, - срочно возьмите номер мошенников на прослушку, - и стал диктовать номер мобильного телефона Ивана Ивановича Душечкина.
   -Восемь, девятьсот шестнадцать, шестьсот двадцать три, тридцать, - в это время цифры на мысленном экране Дмитрия стали расплываться и он закончил: - сорок пять... или пятьдесят четыре или сорок ...сейчас , сейчас.
   В этот момент связь разъединилась, так как закончились деньги.
   Дмитрий сердито посмотрел на телефон и его владельца. Но у владельца оказалась карточка на 150 руб.
   Дмитрий трясущимися руками произвёл оплату, и стал набирать номер Директора по новой.
   До дальше первой цифры вспомнить не мог. Чертыхаясь, он начал листать список исходящих звонков, но, ни один номер ему ничего не говорил.
   -Э, Э!- наконец сказал сторож, - ты чего там пикаешь? Давай сюда, - и забрал трубку из рук растерянного Дмитрия.
   Дмитрию расхотелось жить. В столовую возвращаться не было сил.
   Но другого пути не было. Он вернулся в зал и забился в угол, боясь даже поворачиваться в сторону окна.
   А сторож повторял в уме номер продиктованного Дмитрием телефона, и ему он казался знакомым.
   А Дмитрию захотелось напиться. Он вышел на дорогу и сходил в ближайший ларёк за бутылкой водки.
   На этот раз он взял самую дешевую и вспомнил Царя, но без благоговения.
   Столовая располагалась за городом, и Дмитрий вернулся уже затемно.
   Он сел за праздничный стол и налил полный стакан.
   -Вот так!- сказал он обречённо в воздух и, запрокинув голову, начал пить содержимое.
   Глаза его остановились на пустом крюке для люстры.
   А Директор, ничего не поняв, решил перезвонить Престолонаследнику.
   Он набрал его обычный номер, трубку взял Дух, и директор сказал:
   -Хочу уточнить, связь прервалась, а я не дописал две цифры.
   Дух был в это время у Мануэллы. Он непонимающе посмотрел на трубку, перевёл взгляд на округлые формы лежащей рядом подруги и, подмигнув ей, сказал:
  
   -В сорок пять, в сорок пять,
   Баба ягодка опять!
   Надкушу и буду есть,
   Раз, наверно, сорок шесть.
  
  
   -Понял, - ответил Директор, дописал две цифры 5 и 6 и отключился.
   Потом поразмыслив, дописал 44,45,и 46,и на всякий случай 54 и 55,а так же 64,65 и 66.
   А Дух наполнил фужеры шампанским и один протянул Машеньке.
   -С НОВЫМ ГОДОМ! С НОВЫМ ГАДОМ!- сказал Дух и выпил залпом.
   Следом позвонил Царь и тоже поздравил Духа с Праздником, потом, приняв поздравления, пожелал всем удачи в новом году и скорейшего воплощения в жизнь Операции "Э".
   А Дмитрий вылил остатки водки в стакан и залпом осушил его.
   В голове шумело, ноги становились ватными, перед глазами плыло.
   Откуда-то появился сторож.
   -Эк тебя развезло! - сказал он, поднимая с пола упавшую миску с остатками свекольного салата.
   Дмитрий хотел ответить, но язык не двигался.
   -Э парень, всё нормально? - спросил сторож.
   Парень не отвечал.
   Сторож потормошил его, но Дмитрий сполз на пол и принял неестественную позу.
   Сторож вздохнул, и хотел было уйти, но на всякий случай попробовал нащупать пульс.
   Старик Леонтьев не был медиком, но состояние коллеги ему не нравилось.
   Он позвонил дочери и попросил вызвать скорую.
   -Тебе плохо? - испугалась дочь.
   -Да не мне, - ответил сторож, - соседу. Пусть на работу приезжают.
   Дмитрия увезли в реанимацию.
   -Вовремя, - сказал врач, нюхая остатки жидкости в бутылке, на всякий случай захваченной санитарами с места вызова.
   А сторож вернулся в будку.
   -Что же это за номер? - Он повторил номер ещё раз.
   -Да это ж номер Ваньки, - понял пенсионер.
   Иван Иванович Душечкин был зятем пенсионера.
   Леонтьев набрал ещё раз дочь и сказал, зачем-то шепотом и прикрывая трубку ладонью правой руки:
   -Позвони Ивану, пусть срочно подъедет.
   Через полчаса Душечкин сменил телефон.
   А девять номеров были взяты на прослушку.
   Ещё девять человек одели наушники, сели за мониторы и защелкали мышками.
  
   Прошёл день, потом ещё.
   Дмитрий очнулся. Он открыл глаза.
   -Где я?- подумал он.
   Над ним склонилась медсестра в очках с очень толстыми линзами.
   -Он, вернулся, - толи радостно, толи удивлённо сказала она. - Вы меня слышите?
   Дмитрий слабо кивнул и прошептал: - да.
   -Как вас зовут? - спросила сестра.
   Дмитрий хотел ответить но, не мог вспомнить, как его зовут.
   Сестра опять переспросила:
   -Вы меня слышите?
   Дмитрий опять моргнул.
   -Как вас зовут?
   -Мустафа Одойбердоев, - прошептал Дмитрий.
   -Вернулся, да не совсем, - сказал вошедший врач.
   Сестра ушла, врач присел рядом с пациентом, посмотрел на показания приборов и тоже ушёл.
   Дмитрий опять провалился.
   В голове сильно пульсировало, и ему казалось, будто пустой крюк для люстры сильно удлинился и застыл над его головой.
   Внезапно крюк раздвоился как язык змеи, и стал ощупывать его лицо.
   Дмитрий попытался кричать, но сил не было, и он лишь чувствовал холодные касания смерти.
   -Простите меня, - цепляясь за остатки сознания, прошептал Дмитрий.
   Вдруг язык убрался в потолок, а в глаза ударил свет, который стал отдаляться и превратился в обычную лампу на потолке.
   Дмитрий лежал с открытыми глазами, а над ним опять склонилась медсестра в сильных очках.
   -Я вернулась,- сказала она.
   -Близорукая очень, - подумал Дмитрий и прошептал:
   -Воды.
   Ему смочили губы.
   Дмитрий ещё раз посмотрел на медсестру. На вид ей было лет сорок. Она была симпатичная, и даже очки её вовсе не портили.
   -А вас как зовут?- выдавил Дмитрий.
   -Зовите меня... Ольгой, - ответила медсестра.
   -А меня ...Дмитрий, - ответил Мустафа Одойбердыев. - А почему зовите? У вас другое имя?
  
   Организм Дмитрия не был ослаблен вредными привычками, и быстро шёл на поправку.
   Скоро от него отсоединили всякие трубки, и он начал вставать.
   Наступил день, когда доктор поинтересовался, есть ли у пациента страховка, или как?
   -Должны подвезти, - невнятно отвечал пациент.
   Прошла неделя.
   Отношение врача стало более прохладным.
   Утром 9 января в палату вошла Ольга и, поставив на тумбочку рядом с Дмитрием пакет, сказала:
   -К Вам посетитель.
   В палате с Дмитрием было ещё три человека, и медсестра переключилась на них, а в палату вошёл Душечкин.
   -Здравствуйте, дорогой Дмитрий Александрович, - сказал он пафосно, и продолжил:
   -В этот торжественный день, когда вы снова стали гражданином нашего общества, позвольте мне в торжественной обстановке вручить вам свидетельство вашего материального пребывания на планете, и выразить глубочайшие соболезнования по поводу утраты прежних ликов, чинов, имён и фамилий.
   Уверен, что затраты, которые понесло это общество на выражение доверия, будут компенсированы вовремя и в полном объёме. Распишитесь в получении, - и Душечкин протянул листок Дмитрию.
   Дмитрий прочёл:
   Сим подтверждаю
   Получил
  
   свидетельство о рождении 1 шт
   паспорт. 1 шт
   водительское удостоверение - 1 шт
   Диплом 1 шт
   Диссертация 1 шт
   Мед страховка 1 шт
   Военный билет 1 шт
   Трудовая книжка 2 шт
  
  
  
  
  
   Дмитрий Александрович Белкин _______ подпись.
  
  
   Дмитрий подписал и спросил:
   -А почему две трудовых?
   -На всякий случай, - ответил Душечкин, - одна уже со стажем, а вторая чистая, может пригодиться потом.
   Затем Душечкин почему-то оглянулся и протянул второй листок.
   Это была долговая расписка на сумму 30 000 = евро.
   Дмитрий подписал и это.
   Душечкин первый листок отдал Дмитрию со словами:
   - Это Вам, на долгую память, мне это не нужно, а это мне, - и убрал расписку в карман.
   -Поздравляю, - сказал Душечкин и пожал руку Дмитрию.
   -А где же всё это?- спросил Дмитрий.
   -А вот, - ответил Душечкин, указывая на пакет, который занесла Ольга.
   Душечкин после встречи с тестем не хотел больше встречаться с заказчиком, но характер авантюриста и уже потраченные деньги толкнули его на этот шаг.
   Но он подстраховался, и документы, к которым даже не притронулся, передал с медсестрой.
   Дмитрий извлёк из под яблок и банок искомое.
   Он открыл паспорт и прочёл :
   Дмитрий Анатольевич Медведев.
   Дмитрий перечитал ещё раз и, подняв брови, спросил:
   -А почему Анатольевич? Почему Медведев?
   -Как Анатольевич?- растерялся Душечкин.
   Он взял в руки паспорт и тоже прочёл.
   -Да, действительно - подтвердил он, - Анатольевич, Медведев. А другие документы?
   Опечатка закралась везде.
   -Ну, ничего толком сделать не могут! - в сердцах воскликнул Душечкин, выбрасывая уже никчемную расписку в урну.
   Престолонаследник повеселел.
   -Спасибо, дорогой Иван Иванович, - сказал ехидно Дмитрий.
   -Ну, я пошёл, - сказал растерянно Душечкин и направился к двери.
   Он её открыл, и уже было вышел, когда Дмитрий крикнул:
   -Иван, - Душечкин заглянул в палату,- номер телефона смени.
   -Сменю, - ответил Душечкин уже из-за двери, и добавил: - Спасибо.
   Следом пришёл врач.
   Он осмотрел Дмитрия и сказал:
   -Завтра вас выпишем.
   -Да, - кивнул Дмитрий.
   Наступил вечер. Все заснули.
   Дмитрию не спалось.
   Он вышел в коридор.
   В отдалении за столом с лампой сидела Ольга и заполняла мед. карты.
   Дмитрий подсел к ней.
   -Не спится? - спросила Ольга
   -Да, - ответил Дмитрий.
   -Ничего, завтра на работу, - приободрила его Ольга.
   Дмитрий с ужасом вспомнил столовую.
   -Ни за что, - подумал он, - и сказал:
   -Оля, а мне жить негде.
   Ольга посмотрела на него и ответила:
   -Вы хотите, чтобы я Вам квартиру купила что ли?
   Дмитрий почему-то вспомнил медсестру Инну, которую подвозил и сказал:
   -Помогите мне, Вам это зачтётся
   -А вы потом ещё раз документики поменяете, и долг не отдадите, - ответила Ольга.
   -Отдам, - поклялся Дмитрий
   -Пишите, - сказала Ольга, и протянула чистый лист бумаги.
   Дмитрий начал писать.
   Я --- написал он, такой-то такой - то,
   -обязуюсь вернуть - Как вас полностью?- переспросил он Ольгу.
   -А я-то тут причём?- ответила Ольга.
   -А кого?- изумился Дмитрий.
   -А кому Вы должны? - ответила Ольга.
   -Ему что ли? Ивану?
   -Вам видней, - ответила Ольга.
   Дмитрий задумался.
   -Жена, наверное? - решил он, но уточнять не решался.
   Ольга сняла очки и подпёрла лицо рукою, глядя на Дмитрия чистыми глазами.
   -Пишу, пишу! - вдруг чуть не закричал Дмитрий.
   Он быстро написал, поставил подпись, дату и протянул расписку Ольге.
   -Я тут пока нескольких указал,- сказал он.
   -Себе оставьте, - ответила Ольга, - и про других не забудьте.
   В это время из палаты вышла старушка и прошаркала мимо стола.
   Дмитрию стало почему-то стыдно.
   Он понял вдруг, кто пред ним, и почему она сказала "Зовите", и как имя её.
   -Она со мной теперь будет, - сказал совестливо Дмитрий и вложил расписку в паспорт и добавил: - Спасибо.
   Утром Ольга сдала дежурство и вместе с Дмитрием пошла на трамвайную остановку.
   -Горбольница, - прочёл Дмитрий.
   Они сели в трамвай.
   -А куда мы едем?- спросил Дмитрий
   -Домой, - ответила Ольга, - к "Могильному", это магазин так называется.
   К ним подошла билетёрша. Ольга заплатила за обоих.
   -Может в билетеры податься?- подумал Дмитрий и вспомнил, что теперь он может рассчитывать на другое.
   -А какие институты у Вас в городе есть? - спросил Дмитрий Ольгу.
   -Пединститут есть, политехнический, юридический, кажется, - ответила Ольга.
   -О! юридический, - обрадовался Дмитрий, - я же кандидат наук.
   Через полчаса они зашли в какую-то пятиэтажку и поднялись на четвёртый этаж.
   Ольга открыла дверь, и впустила Дмитрия.
   -Это квартира моей тёти, но её неделю не будет, - поживите пока здесь.
   Вот ключи, а вот подъёмные, - Ольга положила на стол 4 000 руб.
   -Евро или доллары нужны, на всякий случай?- спросила она.
   -Нужны, конечно, - ответил Дмитрий.
   -А нету, - ответила Ольга, - а эти потом отдадите.
   Дмитрий кивнул.
   -Музыку громко не включайте, - продолжила инструктаж Ольга,- слышимость очень хорошая, соседка пенсионерка прибежит. Сверху живёт Арминэ, с сыном первоклассником, иногда заливают в ванной, снизу пенсионер Александр Сергеевич, поэт кажется, его Вы не заливайте. Ну, в общем всё. Удачи.
   Ольга ушла.
   Дмитрий осмотрелся.
   Квартира была однокомнатная, в старой хрущёвке.
   В комнате были поклеены новые желтые обои, в коридоре розовые.
   Из мебели была старая тахта, пара шкафов семидесятых годов выпуска, стол, три стула, табурет и корейский телевизор на комоде 60-х годов.
   На кухне холодильник был, но не работал, ибо было ему уже 50 лет.
   -Да он мне теперь особо и не нужен, - подумал Дмитрий, убирая деньги в карман.
   Дмитрий подошел к балконной двери и посмотрел во двор.
   []
  
   Окна выходили на восток, вдалеке маячила девятиэтажка, а пространство между домами было засажено деревьями.
   Деревья был выше своих ровесников пятиэтажек и Дмитирий подумал, что летом кроме зелени из окна ничего не видно.
   -Хороший вид, - порадовался Дмитрий.
   Внезапно на балкон прилетела синичка, села на перила, деловита
   попрыгала туда-сюда и задорно тинькнула.
   Дмитрий пошёл на кухню и обнаружил в шкафу маленький пакетик семечек.
   Дмитрий высыпал полпакета на балкон и стал ждать.
   Опять прилетела синица, весело свистнула, и слетелась целая стая.
   Дмитрий высыпал остатки семечек и сказал:
   -Хорошие такие!
   Синицы хватали по одной семечке и садились на ветки ближайшего дерева. Они зажимали семечку между лапой и веткой и энергично долбили по ней клювом.
   -Ну, начнём, - сказал Дмитрий, - и мы долбить.
   Он сходил в магазин и купил бритву.
   Придя домой, побрился, отклеил усы бутафорские, а свои оставил.
   Погладив одежду, Дмитрий оделся и отправился устраиваться на работу в юридический институт, где со вчерашнего дня трудился новый сотрудник Елисей Козлодумов.
   После захвата Сергея Алексеевича Зацепкина, который проходил в деле как самопровозглашенный Николай III, Община развалилась на глазах.
   Тимофей уехал обратно в Оськино, а без телевидения и ажиотажа многим сёстрам захотелось домой.
   Горшков сам решил на всякий случай укрыться, но человек в чёрном и с пистолетом в руке его опередил, и Горшкову пришлось выучить наизусть свои Наставления, которые ему сваял за 500 долларов Простушкин, и общаться с миром цитатами из них.
   Адвокат настоял на линии защиты "паранойя" и Горшкова поместили к Ирине Сергеевне в психиатрическую клинику на длительное обследование.
   Оставшиеся сёстры расцеловались и, всплакнув, разошлись по домам, сестра Ксения к сестре Валентине.
   А Елисей приступил к работе в качестве методиста кабинета.
   Жил он в ведомственном общежитии и уже мечтал вернуться в родную больницу хотя бы обычным лечащим врачом.
   -Да, кому то всё!- сказал Козлодумов, садясь за убогий столик своего нового рабочего места, вспоминая уже Ирину Сергеевну и прикидывая, сколько можно выручить от перепродажи курсовых работ.
   А те, которым действительно всё, засучив рукава, обустраивали Россию.
   Царь собрал посвящённых в детали ОПЕРАЦИИ "Э" и ставил задачи на ближайший месяц.
   ЦНИИ "Пингвостраусс" приступил к работе, срочно набирался штат сотрудников, осваивались площади, средства текли рекой, и наверх шли бодрые доклады.
   Иностранные шпионы сбились с ног в поисках информации, но Директору "Куда следуешь?" удавалось пресекать на корню все их поползновения.
   Дивизия слухачей слушала эфир. Среди них было девять майоров.
   -Вы не забудьте пелёнки захватить, - слышал один, - и простыней вы нам в прошлый раз завезли на сто меньше, - говорил женский голос. (Это была завхоз детсада, звонившая в прачечную).
   Капитан выписывал в столбец существительные и цифры для последующей расшифровки.
   -Завезём, - отвечал другой женский голос, - только вы нам деньги не перевели за прошлый раз.
   -Мы заплатим, но вы нам реквизиты не дали.
   -А туда же, куда и в прошлый раз, - отвечали в прачечной.
   -И на строительство чего-нибудь дайте, и на хозтовары и на продукты.
   -Дадим через неделю, - отвечала прачечная.
   -А какие сейчас цены?- спрашивал детский сад.
   -По восемь процентов отдаём, - говорила прачечная, - и по 0.5 транзит и 4.5 конверт.
  
   Другой майор слушал резкий мужской голос.
   -Андрюха, - говорил голос, - твои деньги за коляски поступили.
   -Хорошо, - говорил Андрюха, - ты их покрась в зелёный цвет.
   -Все?- спрашивал голос.
   -Все, - отвечал Андрюха, - хотя нет, половину я возьму помидорами.
   Майор писал для аналитиков:
   -Возможно поставки спецобмундирования "коляски" (каски, бронежилеты, и т.д.), и секретных вооружений "помидоры" и т.д.
  
  
   Третьему было сложней.
   -Аллё, - говорил томный женский голос,- это ты?
   -Я, - отвечал сдавленно-раздраженный мужской.
   -Я скучаю, - говорил женский
   -Да, Фёдор Михайлович, - отвечал громкий мужской, - завтра я на работу выйду к 10 утра.
   -А попозже, я ещё в это время сплююю, - отвечал женский
   -На работе разберёмся, до свидания, пик.пик.пик, - говорил мужской.
   И третий майор раскладывал голоса на байты и биты, пытаясь определить акцент и возможную национальную принадлежность шпионов и их шефов.
   В стране, на всякий случай, приостанавливалась деятельность иностранных фондов и союзов, граждане удвоили бдительность.
  
   А брата Сергея поместили в изолятор временного содержания.
   Ввиду особой опасности, ему выделили отдельную камеру, а через день повели на допрос.
   Пока шли по коридорам, Сергей Алексеевич прикидывал, что лучше, пытаться тоже дать взятку или во всём сознаться.
   Когда его ввели в кабинет, он решил, что лучше сознаться и сев на стул, уже было хотел попросить чистый лист для подробных показаний, но следователь начал первым.
   -Значит, Вы говорите, что Вы Престолонаследник Николай Третий?
   Сергей Алексеевич быстро смекнул, что его приняли не за того, и встал перед дилеммой:
   -Остаться взяточником или стать Царём?
   -Взяточников много, а царей мало, - решил Сергей Алексеевич, - и потом одно не исключает другого, и гордо произнёс:
   -Да, я Царь ВСЕЯ РУСИ НИКОЛАЙ ТРЕТИЙ.
   Брат Сергей приосанился и сделал торжественное лицо. Когда-то в молодости, Сергей Алексеевич играл в драмкружке и был знаком с азами театрального искусства.
   -Ну, тогда начнём по порядку, - сказал следователь. -Фамилия, имя, отчество.
   -За...ЭЭЭ...Романов Николай Николаевич, внучатый племянник кузена двоюродной тёти сестры свояка троюродного дяди Николая Второго.
   -Где родились?- спросил следователь записывая.
   -Где, где, в Караганде, - подумал брат Сергей и произнёс:
   -В Париже, - хотя действительно родился в Караганде.
   -Знаете французский?
   К счастью Сергей Алексеевич в школе и в институте изучал именно этот язык, но прошло уже много лет, а практики не было, поэтому брат Сергей сказал с французским прононсом:
   -В нашей семье говорили исключительно по-русски, - и для убедительности добавил:
   -Се ля фам, - и, - шерше ля ви.
   -Попрошу показания давать на русском, - сказал следователь строго.
   Брат Сергей презрительно посмотрел на него и произнёс:
   -Россия имеет право на Царя!
  
   А слухи об аресте Престолонаследника вышли за пределы Коломны, и пошли гулять по России.
   К делу подключились правозащитные организации, монархисты, кадеты, и потомки светлых князей гадали, кто бы это мог быть, и перешептывались между собой:
   -Видать, не зря-то слухи, ходили..., - и понимающе кивали головой и прикрывали глаза.
   Образовалось даже общественное движение под лозунгами:
  
  
   Россия имеет право на Царя
   и
   Царь имеет право на Россию
  
   Радио голоса муссировали эту тему, а Сергею Алексеевичу шли богатые передачи.
   Наконец Царь вызвал к себе Директора "Который следует" и дал распоряжение прекратить ненужную шумиху и отпустить на все четыре стороны проходимца.
   В тот же день в камеру к Сергею Алексеевичу зашли и сказали:
   -С вещами на выход.
   Сергей Алексеевич решил, что его поведут на расстрел, и закричал:
   -Товарищи, наше дело правое, а их левое! - и, - Прошу считать меня Царём!!!
   Брата Сергея вытолкнули на улицу, где его поджидала жидкая кучка подданных и журналистка с микрофоном.
   Брат Сергей ещё раз выкрикнул в сторону застенков:
   -Россия имеет право на Царя, - и в сторону журналистки, - А царь на Россию!
   -Имеет, имеет, - ответили ему и захлопнули дверь.
   Толпа оживилась, а потом бросилась качать живого Престолонаследника.
   Сергей Алексеевич взлетал к облакам, и душу его переполняли патриотические чувства.
   -Вот он, миг триумфа!- думал он, - Свершилось!
   И его красные шаровары на фоне серого неба символизировали огонь неистребимой любви граждан к своему монарху.
   Эту сцену показывали по телевизору, и некоторые шахматисты, короли, причём, настоящие, с грустью взирали на экран и пытались понять загадочную русскую душу.
   А Сергей Алексеевич направился домой, и за ним следовала его свита с хоругвями и Андреевскими флагами, а сестра Ксения разбрасывала перед процессией красные гвоздики и блаженно озиралась по сторонам.
   Кто-то пытался петь интернационал, кто-то Боже царя храни, кто-то Гимн СССР, а кто-то просто шёл, и счастливо улыбался, вспоминая первомайские демонстрации и следующий за ним выезд на природу с шашлычком и бадминтоном.
   А замыкал процессию известный кинорежиссер, который специализировался на пафосных ролях царей (Это он пел гимн СССР) и уже начал вживаться в новые, и для этого записался в секцию дзю-до, а под кимоно сегодня поддел красные рейтузы, и в тон им бросил на плечи красный шарфик, а пышные усы у него были давно.
  
   И жизнь бурлила, работа кипела, а электрочайник, побулькав и щелкнув предохранителем, выключился.
   Начальник отдела кадров коломенского филиала Открытого Университета Дулевич Елена Анатольевна налила кипяток в кружку с пакетиком чая, и поставила её перед собой, когда в дверь постучали и вошли.
   -Здравствуйте, можно? - спросил усатый мужчина средних лет.
   -Проходите, - ответила женщина с сожалением.
   -Я Медведев, Дмитрий Анатольевич, хочу устроиться к Вам на работу. Вот мои документы и резюме.
   Дмитрий положил на стол кучку бумаг и покосился на дымящийся стакан.
   Женщина полистала документы, сняла копии и сердито сказала:
   -Оставьте телефон, мы Вам перезвоним.
   У Дмитрия не было телефона. Ни дома, ни в кармане. Но признаваться в этом ему не хотелось, и он ответил:
   -Мобильный я потерял, а новый ещё не купил, а дома у нас номер меняют и сейчас всё отключено.
   Можно я сам зайду?
   -Ну, заходите завтра, - ответила женщина и покосилась на остывающий чай.
   -Во сколько?- уточнил Дмитрий.
   -После десяти.
   Дмитрий вышел из здания и пошёл на трамвай. Потом подумав секунду, изменил направление, и пошёл к дому пешком.
   -Пешком полезно ходить, - решил он, - и 17 рублей сэкономлю.
   Он неторопливо, может впервые за долгие годы, шёл по городу один. И никто не знал его, и никому не было дела до него. На небе показалось солнышко, а из-за поворота выехала красная Тойота.
   Она проехала мимо, потом дала назад, становилась, и из окна ему крикнули:
   -Николай! - это была Катя Окрошкина.
   Дмитрий посмотрел на неё и машину.
   Передняя дверь была отрихтована и ждала покраски. (Результаты первого ДТП устранили на следующий день, но с Катей произошёл аналогичный случай ещё раз), задний бампер был помят и подвязан верёвочкой к багажнику, а левая передняя фара была расколота и наполовину выпадала из гнезда.
   Дмитрий повеселел и вспомнил свою машину.
   -Если откладывать по 500 руб. в месяц, то через два года я накоплю на колёса, - подсчитал он и помахал Кате рукой.
   -Как заправочный бизнес, процветает?- спросила Катя.
   В окне мелькала её неизменная подруга.
   -Спасибо, нормально, - ответил Дмитрий
   -Ну, бывай, олигарх! - крикнули ему девицы и поехали доламывать машину дальше.
   -Дмитрий посмотрел им вслед и сказал:
   -Кому-то всё, и ни за что, а кому-то ничего, но за что?
   В Дмитрии проснулся философ, причём не один.
   На пути встретился книжный магазин, что на Окском проспекте.
   Дмитрий зашёл в него, походил вдоль стеллажей, взял несколько книг, полистал, отобрал понравившиеся и подошёл к кассе с целой стопкой.
   Кассир пропустила книги через сканер, пробила чек и положила его на блюдечко.
   Дмитрий полез за деньгами и понял, что денег не хватит, что оставить себе придётся всего две-три книги, да и то тогда весь месяц придётся голодать.
   Дмитрий сделал удивлённый вид и сказал:
   -Я, кажется, кошелёк дома забыл.
   Кассир заворчала.
   Дмитрий извинился и оставил всего одну книгу. Кассир стала перебивать чек.
   Очередь недовольно и нетерпеливо зашумела.
   -В.В. ПУТИН. "План ПУШКИНА" (Сказки для детей)- прочла стоявшая за ним книголюбка на выбранной Дмитрием брошюре.
   Дмитрий расплатился и вышел, подсчитывая, сколько дней ему теперь уже точно придётся ходить пешком.
   Перед домом он зашёл в магазин и купил чая, сахара, хлеба и картошки.
   Перед кассой он мысленно сложил цены и удостоверился что хватит.
   И тут он вспомнил про синичек.
   Он подошел к витрине с семечками и стал искать самые дешевые.
   -Однако! - думал он, - накладно держать синичек! Если в день по пакетику за 30 руб., это в месяц 900, даже 930.Почти четверть выданного ему пособия на месяц.
   Дмитрий положил семечки назад и пошёл к кассе, но вернулся и взял пакетик за 20 руб. со словами:
   -А если ещё воробьи с голубями прилетят, то мне...
   -
   А ЦНИИ "Пигвостраусс" процветал, хотя в глаза пигвострауссов никто ещё пока и не видел.
   Начальники отделов выбивали бюджеты и премии, рядовые сотрудники пили чай и сидели в Интернете на сайте "одноклассники", уборщицы мыли полы и протирали подоконники, вахтёры проверяли пропуска.
   Строительные тресты закупали новое оборудование и горнопроходческую технику, геологоразведочные - подводные лодки и батискафы, армейские тылы- тельняшки и маски с трубками.
   А Дмитрий пришёл домой и, сняв только пальто, пошёл на балкон кормить синичек.
   Он опять высыпал корм и спрятался за занавеску.
   Стая слетелась просто из ниоткуда.
   Дмитрий смотрел на ближайшее дерево, и заметил там бойко прыгающую вверх по стволу синицу.
   Одно крыло её было неестественно оттопырено, а на крыле вместо чёрных перьев торчал серый пух.
   -Больная, что ли?- подумал Дмитрий, - или травмированная?
   Синица забралась повыше, перебралась на выступающую в сторону балкона ветку, долго примерялась и полетела к балкону.
   Полёт её напоминал полёт стрекозы, но она всё-таки долетела, схватила с пола семечку и так же неловко улетала на ближайшую ветку, но уже этажом ниже.
   Расправившись с семечкой, она повторила путь по стволу на верхнюю ветку и спланировала опять на балкон.
   Дмитрий посмотрел на пол, там оставалась одна семечка.
   Больная хотела её схватить, но более быстрая здоровая соплеменница опередила её.
   Больная растерянно прыгала по пустому балкону.
   -Всё как у людей, - сказал задумчиво Дмитрий, - или у людей, как у них?
   Он попробовал открыть дверь и покормить больную персонально, но она испугалась и неуклюже упорхнула на дерево.
   -Не верит. Уже или ещё?- подумал Дмитрий.
   Он дождался, когда больная заберётся повыше и приготовится к полёту.
   Синица сидела на ветке, раскачивалась и смотрела на Дмитрия.
   Дмитрий бросил новую горсть и опять спрятался.
   Больная полетела первой. Она схватила самую большую семечку, вернулась на дерево и стала её клевать.
   В это время к ней подлетела другая, и попыталась отнять корм. Семечка выпала, и скрылась в снегу.
   Здоровая полетела на балкон, а больная отправилась на очередное восхождение.
   -Тяжело тебе, - подумал Дмитрий, - а кому теперь легко, но зато ты свободна.
   Дмитрий начал придумывать имя больной синичке.
   -Неказистая и невзрачная, - подумал он, - Как, Правда.
   []
   Дмитрий пошёл на кухню варить картошку, периодически поглядывая в окно и забрасывая корм перед стартовой готовностью новой знакомой, и вспоминая слова Сперанского, который утверждал, что в России свободными могут быть только нищие и философы.
   -А нищий философ дважды свободен, - сказал поселившийся в Дмитрии Диоген.
   -Нет, с деньгами философ свободней, - возразил Фридрих, богатый, но пролетарский мыслитель.
   -Вы правы, товарищ! - поддакнул ему картавый голос из мавзолея.
   -С деньгами это уже не философ, - упорствовал Диоген.
   -Философ, философ, - сказал Энгельс,- А ты просто работать не хотел.
   -Да ты сам наворовал и людей грабил,- парировал Диоген.
   -А ты не смог, вот так и говоришь, люмпен из бочки, - нападал Фридрих
   -К стенке его! - прокартавил голос.
   -Не ссорьтесь, сеньоры, - призвал Пико Дела Мирандола.
   -Да вы вообще, все сатрапы, заткнитесь, век воли не видать, - встрял Эзоп, гремя цепями.
   -Да врежь ты им как следует! - начал науськивать раба бородач Карл.
   -Господа, господа, побойтесь Бога! - встрял Флоренский
   В это время картошка доварилась, Дмитрий слил воду и сел пировать, однако, даже не пригласив к столу разбушевавшихся мудрецов, ибо и на синичек то хватало едва-едва.
   Дмитрий отобедал, вымыл посуду и решил проведать свою машину в Непецино и забрать у Оксаны свои брюки.
   Он вышел из дому, и пешком направился к трассе на Москву.
   Через тридцать минут он дошёл до Коломенского Кремля, и начал ловить попутную машину.
   Рядом с ним периодически вставали голосующие женщины, но им останавливались, а Дмитрию нет.
   Прошёл уже час. Дмитрий изрядно замёрз.
   Наконец рядом с ним остановилась малюсенькая бирюзовая машинка.
   Водитель опустил стекло. В водителе Дмитрий узнал санитарку Инну.
   -Вы до Непецино не подбросите?- спросил Дмитрий.
   -А паспорт у Вас есть?- спросила Инна.
   -Есть, - гордо ответил Дмитрий и стал доставать его.
   -Ладно, ладно, садитесь и так, - сказала Инна.
   Дмитрий сел на переднее кресло и затих.
   -Ремень не забудьте, - напомнила Инна.
   Она включила радио и нашла радио "Ретро"
   -Работаете? - спросила Инна.
   -Да, - ответил Дмитрий.
   -Там же?
   -Теперь в институте преподаю, - ответил Дмитрий, уверенный в том, что его возьмут.
   -Получаете много?- не унималась Инна.
   -Пока не очень, но обещали добавить, - ответил Престолонаследник, заглядывая в будущее.
   -А у нас в селе горячей воды нету, - грустно сказала Инна.
   Помолчали.
   -А голосовать ходили?- спросила Инна.
   -Ходил, - ответил Дмитрий.
   -А за кого?
   -За Могучий СОЮЗ, - ответил Дмитрий
   -А зачем?- удивилась Инна.
   Дмитрий задумался.
   -Зачем или почему? - в нём проснулся аскетичный Диоген, - а может потому что...!
   -И для того, чтобы, - ответил богатый.
   -Во имя и, не смотря ни на что, - встрял картавый.
   -Поговорите ещё, - молвил вкрадчивый.
   -Вы здесь? - прервала диспут Инна.
   Они стояли у ворот с надписью ФГУПОПК, но какой-то шутник уже затёр первые три буквы.
   -Да, - ответил Дмитрий.
   -Вот вы в неё гостем и ненадолго, а я здесь живу? - сказала на прощанье Инна, и въехала в посёлок.
   А Дмитрий пошёл по обочине.
   Его внимание привлёк какой-то предмет в снегу в канаве.
   Из подтаявшего снега торчал уголок барсетки.
   Дмитрий подошёл и пнул ногой бугорок.
   Это была его барсетка.
   -Ничего себе!- обрадовался Дмитрий.
   Он скорее открыл её и извлёк документы на имя Николая Николаевича Ухтыкака.
   -То ни одного, а то два сразу! - расплылся в улыбке Дмитрий.
   Он взял барсетку с собой и направился к дому Оксаны, рядом с которым был его маленький домик.
   Через пять минут Дмитрий был на месте.
   Рядом с его домиком уже стояло ещё два таких же, но кузова были от старой волги и жигулёнка, и у обоих кузовов были по два колеса, дабы не платить налог на недвижимость, и не было номеров, что бы не платить транспортный налог.
   Подошёл электрик и поинтересовался, будет ли Дмитрий проводить свет.
   -Пока не надо, - ответил Дмитрий.
   В это время подошёл какой-то мужик, представился председателем правления этого дачного кооператива и потребовал 300 руб. членских взносов.
   Дмитрий пообещал заплатить через месяц и пошёл к Оксане.
   Но Оксана сама вышла из подъезда выгуливать Мару.
   Мара увидела Дмитрия и, виляя хвостом, бросилась к нему. Опытный Дмитрий уже не стал брать её на руки, а только погладил.
   -Ты куда пропал в тот раз?- спросила Оксана хмуро.
   -Меня срочно на работу вызвали, - соврал Дмитрий.
   -Брюки-то будешь забирать? - поинтересовалась Оксана.
   -Буду, - сказал Дмитрий.
   Оксана вынесла ему пакет с брюками и пожелала удачи и спросила:
   -Шаровары то с пояском хоть вернешь?
   -Верну, - пообещал Дмитрий.
   Он вышел из села и через километр дошёл до уже известной ему маленькой заправочки.
   Дмитрий подошёл к кассе и протянул в окошко 100 руб.
   -Вот, сто рублей занёс,- сказал Дмитрий.
   -Разбогател?- спросил кассир.
   -Немного, - ответил Дмитрий.
   -Ну, бывай, - сказал кассир на прощание.
   Дмитрий вышел на дорогу и пошёл к городу. Вдруг рядом с ним остановился Ниссан. Дмитрий повернул голову и узнал Душечкина.
   -Садитесь, подвезу, - сказал Иван Иванович.
   Дмитрий сел и пристегнулся.
   -В Коломну?- спросил Душечкин
   -Да, - ответил Дмитрий и сказал, протягивая Душечкину долговую расписку:
   -Вы мне крест давали, дайте ещё.
   Душечкин убрал расписку, вытащил из бардачка конструкцию и протянул Дмитрию.
   Дмитрий взял её, икнул, и принялся молча рассматривать диковинную вещь.
   -Вы не пили?- спросил Душечкин.
   -Нет, - ответил Дмитрий.
   -Тогда Вы первый, кто делает это молча, - сказал Душечкин.
   А Дмитрий опять внезапно вспомнил все забытые телефонные номера, но решил, что лучше "Мочь", чем "Иметь", и звонить, пока никуда не стоит.
   Тем временем впереди на дороге Душечкин увидел двоих голосующих.
   Это были отец Пимен и Машенька.
   -Захватим?- спросил Душечкин Дмитрия.
   -Конечно, - ответил Дмитрий, посмотрев в окно и вспомнив, как он сам стоял и мёрз, и опять остановил взгляд на конструкции.
   Новые пассажиры уселись на заднее сиденье, проповедник за водителем, женщина за Дмитрием.
   -Спасибо, - сказал Аррд, - ну с Богом!
   В это время на шаре проступила и исчезла надпись: "Не поминай это имя всуе"
   -Что это?- ошарашено подумал Дмитрий.
   А Душечкин посмотрел в зеркало заднего вида.
   Мануэлла строила ему глазки, но изображение её было размыто и неопределённо, а на месте милого лица Душечкин видел, то лицо старухи, то лик монахини, то усатую кошачью морду.
   -Что со мной, глазам не верю,
   Это люди или звери? - подумал Душечкин, почему то стихами,
   и переключился на дорогу, часто моргая и протирая глаза.
   А отец Пимен заметил в руках Дмитрия Крест с шаром и всё понял.
   -Молодой человек, - сказал он Дмитрию елейно, - дайте мне посмотреть, что это такое?
   Дмитрий повернулся к Душечкину:
   -Можно?
   -Попробуйте, - ответил Иван Иванович.
   Дмитрий протянул Крест назад.
   Аррд взял его в руки, и стал рассматривать и ощупывать. К нему присоединилась Мануэлла.
   Внезапно раздался хлопок, конструкция упала на пол, а пассажиры исчезли.
   -Что это было?- испуганно спросил Дмитрий.
   -Похоже, Бесы, - ответил трясущийся Душечкин.
   Дмитрий поднял крест с шаром и опять уставился на него.
   Потом он оглянулся и увидел на заднем сиденье часы, которые сразу узнал.
   Дмитрий дотянулся до них и взял в руки.
   -Откуда они здесь?- спросил он Душечкина.
   Иван Иванович посмотрел и сказал:
   -Это от них.
   -От них или от Него?- подумал Дмитрий, убрал часы в карман и опять взялся за крест.
   Въехали в Коломну.
   Впереди на обочине стоял знакомый Дмитрию микроавтобус с мигалкой, а рядом человек в чёрном.
   Дмитрий узнал его, это был тот самый, который с пистолетом накинулся на него в подъезде.
   Подъехали ближе, и человек в чёрном почему-то бегом запрыгнул в микроавтобус.
   Проехали мимо.
   -Иван, - сказал Дмитрий, оторвав взгляд от Креста и посмотрев на Душечкина, - откуда это у тебя?
   -Нашёл,- ответил Душечкин.
   -Подари мне его, - сказал Престолонаследник.
   -Бери, - неожиданно ответил Душечкин, и добавил, - если своего мало.
  
  
   А тем временем лжеДмитрий, держа под контролем мероприятия по воплощению ОПЕРАЦИИ "Э", писал проект нового указа. Он касался автомобилистов.
   С Нового года водителям уже запретили держать в руке телефонную трубку, но Дух решил на этом не останавливаться и, проникнувшись заботой о подданных и их безопасности, пополнял список запретов.
   С 1 апреля 2008 года запрещалось за рулём:
  
   1.Курить
   2.Пить
   3.Петь
   4.Есть
   5.Зевать
   6.Жевать
   7.Слушать музыку
   8.Красить губы (женщинам)
   9.Смотреть, как красят губы (мужчинам)
   10.Ковырять в носу во время остановки на светофоре
   11.Чесать мобильником ухо
   12.Стреляться
   13.Вешаться
  
   На этом пункте лжеДмитрия отвлёк телефонный звонок. Звонил Некто.
   -У меня всё готово, - доложил он,- Новый генсек найден. Фамилия интересует?
   -Какая разница?- ответил Дух.
   -Да и вправду что, - ответил Некто и отдал документы на регистрацию.
   И реестр Закрытых акционерных обществ пополнился ещё одним, ничем не приметным, со скучным названием "Ухтыкак и ко", но с уставным капиталом однако два миллиарда долларов, и вакантным местом председателя совета директоров.
   Исполнительным Директором временно назначен Николай Николаевич Ухтыкак, оленевод с полуострова Чукотка.
   Пребывая в магаданском аэропорту, чуткий губернатор помог вернуться на родину незадачливому оленеводу и обзавестись новыми документами.
   И счастливый Николай Ухтыкак вернулся на родину и, как Алитет, ушёл на отдалённое стойбище за горами и пока его снова никто не видел.
  
   -
   А Дмитрий вернулся домой. Он полистал купленную книгу сказок, бережно положил её поверх телевизора и включил его.
   Пощёлкав каналами, выбрал новости и минуту посмотрел, присев на тахту.
   Фальшивые жизнерадостные интонации ведущих раздражали. Дмитрий подошёл к балкону и стал рассматривать синиц.
   -Где же, Правда?- подумал он с тревогой.
   Правды не было. Она не прилетала. Дмитрий опять переключил канал.
   На другом канале Отец Пимен вещал о вечных ценностях, делая упор на особую роль его общины в деле утверждения этих ценностей и роли общины в истории России.
   Дмитрий вспомнил происшествие в машине и хотел бежать на почту и звонить "Куда следует", но на минутку присел и выслушал "мудрецов".
   -Звони скорее! - крикнули из-под земли,- всех их к стенке, а имущество поделим!
   -Ничего не изменишь, - сказали из бочки, - свято место пусто не бывает.
   -С нами Бог, а с ними нихт! - крикнул на немецком ефрейтор и вскинул руку в приветствии.
   -Бог умер, они не сверхлюди, и это сказал ещё Заратустра, - донеслось из психушки.
   -Нее, эти хотя бы кнутом не стегают, - сказал ещё один, звеня цепями.
   -Ещё как стегают, - простонал астроном, сгорая на костре.
   -Но говорят, то с толком, просто излишне многословны, - оправдывал их учёный с духовным званием.
   -Это, смотря с какой стороны посмотреть на Толк, Всё относительно, - рассмеялся физик и показал язык.
   -Это "наше дело" и мы должны договориться, - сказали хрипло на итальянском и щелкнули затвором.
   Дмитрий не стал звонить.
   -Действительно, - подумал он, - пусть каждый сам решит, что слушать и что слышать, где слушать и что видеть, зачем смотреть и что смотреть, - и выключил телевизор.
   Завтра надо было идти в институт.
  
  
  
   Наступила пятница 11 января. Дмитрий пошёл в институт.
   Он вышел в 9.00,расчитывая, что к десяти часам утра начальник отдела кадров решит свои неотложные дела и примет его ни на что не отвлекаясь.
   В 10.05 он зашёл в кабинет.
   -А, это Вы? - сказала Елена Анатольевна - проходите, садитесь.
   Дмитрий присел.
   -Есть у нас четверть ставки, больше пока нет, устраивает?- спросила Елена Анатольевна.
   -Ну, надо же с чего-то начинать, - ответил Дмитрий.
   Женщина достала чистый лист бумаги и начала диктовать.
   Дмитрий записывал.
   Директору Коломенского филиала ОГУ .......
   от Медведева Дмитрия Анатольевича.
  
   Прошу зачислить меня на должность лаборанта слесарной мастерской.
   Зарплата согласно штатному расписанию.
  
   Дмитрий поднял глаза на Елену Анатольевну и удивлённо спросил:
   -А Вы меня ни с кем не перепутали? Почему слесарем, я же юрист с учёной степенью, приходил вчера.
   Дулевич посмотрела на Дмитрия и подумала: - Знаем мы ваши степени, - и ответила:
   -Да помню я. Но то место уже занято кандидатом наук Валерием Ивановичем, а вакантное место есть только лаборанта в слесарке.
   Поэтому вы будете числиться там, а работать на кафедре Общего права. Валерий Иванович пишет докторскую диссертацию, и вы как раз подмените его на экзаменах.
   Дмитрию стало весело. События последних двух недель научили его уже ничему не удивляться.
   -А зарплату я буду под чьей фамилией получать? - спросил он.
   -Под фамилией Шумалов.
   -Что-то знакомое, - подумал Дмитрий, и вспомнил, что у мэра города как раз такая фамилия.
   -Наверное, однофамилец, - решил он и спросил:
   -А слесарь то в слесарке есть?
   -Слесарь, то есть, но он числится..., - Дулевич сделала паузу, - впрочем, Вам-то какая разница?
   -Да и, правда, что, - согласился Дмитрий.
   Елена Анатольевна продолжила:
   -В понедельник можете приступать к работе, а сейчас сходите на кафедру, хотя я Вас провожу.
   Женщина проводила Дмитрия к зав. кафедрой и, собираясь уходить, сказала:
   -Вам надо будет ещё стенд наглядной агитации в слесарке сделать, Елисей Лукич Козлодумов поможет.
   Елена Анатольевна ушла.
   -В понедельник экзамены будете принимать у вечерников, - сказал, стоя в приёмной, немолодой начальник Дмитрия, обожающе глядя на молоденькую секретаршу Танечку и искоса бросая ревнивые взгляды на нового сотрудника.
   -Я уже знаю, - молодцевато ответил Престолонаследник и тоже посмотрел на секретаршу.
   Секретарша посмотрела на Дмитрия, на его усы, и, блеснув глазами, снова погрузилась в созерцании монитора, проверяя входящие письма от многочисленных коломенских кавалеров и показывая всем своим видом своё безразличие к старому назойливому кафедральному ухажеру.
   Ухажер как бы ненароком встал между секретаршей и Дмитрием.
  
   -Я уже знаю, я уже понял
   Я Вам отпишу, когда буду Троне,
  
   -подумал, Престолонаследник, глядя сквозь завкафедрой на секретаршу.
   Завкафедрой скрипнул зубами и недовольно пригласил соперника в кабинет.
   Полчаса ушло на введение Дмитрия в курс дела.
   Потом, взяв в библиотеке нужную литературу, новоиспечённый преподаватель направился к выходу.
   Дмитрий вышел из института и пошёл уже знакомым маршрутом домой.
   Коломна городок небольшой, поэтому Дмитрий опять встретил знакомого.
   Это был Игорь Простушкин, который теперь ходил пешком.
   Они узнали друг друга и радостно поздоровались.
   -Прогуливаетесь?- спросил Простушкин.
   -Скорее да, чем нет, - ответил голодный Дмитрий философски.
   -И я, - сказал Игорь, - и добавил: - А пойдёмте пивка выпьем.
   -А пойдём! - ответил Дмитрий, но тут же спохватился, вспомнив, что тогда синички останутся без семечек, а он без ужина, и ответил:
   - Хотя сегодня не могу, давайте в следующий раз.
   -Да ладно, я угощаю, - упорствовал Простушкин, - и повод есть.
   В кармане у композитора лежала тысяча рублей, занятая на месяц у Душечкина, с которым он случайно встретился вчера, и повод действительно был.
   Неделю назад, Простушкин зарегистрировался на сайте "Одноклассники" и день спустя получил письмо от Маши Чекаревой, с которой он учился во втором и третьем классе в Коломенской средней школе N 4.
   Потом Игоря перевели в другую школу, и их с Машей пути, разошлись.
   С тех пор прошло больше тридцати лет, и, увидев в письме фотографию жгучей красавицы (Маша входила в прекрасную треть коломчанок), Игорь
   долго гадал, кто бы это мог быть, пока не увидел её школьную фотографию.
   С чёрно-белой фотки на него смотрела очаровательная девочка с бантиками и в белом фартуке.
   Игорь начал переписку, и выяснилось, что Маша живёт в Москве,
   работает в кинокомпании и занимает одну из ключевых должностей, подбирая актёров на роли, и роли для актёров.
   -Вот кто мне нужен! - понял Простушкин, и сообщил Маше свой телефон.
   Маша выслала свой.
   Созвонились.
   Через день, Игорь подходил к Машиному кабинету в своём неизменном оранжевом свитере и с букетом цветов.
   Невзирая на затяжные новогодние каникулы, Маша работала.
   Игорь вошёл в кабинет.
   Минута ушла на радостные приветствия и привыкание к новому облику друг друга.
   Затем Игорь включил ноутбук и начал знакомить одноклассницу со своим
   творчеством.
   Маша, как и Покровский, имела музыкальное образование, но была более
   терпима к самоучкам, к тому же тексты Игоря были в основном адресованы
   женской аудитории, и Машу, некоторые вещи даже тронули.
   Перед Новым Годом к ней захода самодеятельная группа чечёточников и ложкарей с просьбой организовать им гастроли, и Маша решила объединить самоучек в один коллектив.
   - А как ты относишься к заграничным гастролям? - спросила Маша у
   Игоря, - могу организовать. Начало тура в начале марта.
   -Круто! - выдохнул Простушкин.
   -Есть группа чёчёточников и ложкарей, - продолжила Маша,- месяц порепетируете и, вперед!
   - Так у меня нет таких произведений, - высказал опасение Простушкин.
   -Будет, - ответила Маша, - на то ты и композитор.
   - Ну, даже не знаю, - засомневался Игорь.
   Маша смотрела на Игоря и раздумывала, где бы найти ещё исполнителя
   сольной партии на ручной или циркулярной пиле, а так же аккомпаниаторов на пустых бутылках, металлических кружках, клизмах, бересте и судейских свистках.
   -Заменим свитер на косоворотку, - думала Маша, улыбаясь, - оденем сапоги гармошкой, вставим ромашку в картуз, и будет хит сезона.
   -Я согласен! - сказал Простушкин - А что за страна?
   - Об этом позже, - расплывчато ответила Маша.
   Игорь оставил паспортные данные для оформления билетов, (визы в ту страну оказались не нужны), и отправился творить, а Маша за пару дней нашла недостающих музыкантов и занялась организацией гастролей.
   Сейчас Игорь вышел проветриться, работая над симфонией
   "Рабочий полдень на деревообрабатывающей фабрике", и встретил Дмитрия.
   - Да нет, - сказал Дмитрий, - я всё же пойду.
   -Ну, бывайте, - попрощался Простушкин.
   А Дмитрий продолжил путь.
   -Дмитрий Белкин, он же Николай Ухтыкак, он же Мустафа Одойбердоев, он же Дмитрий Ходин, он же Валерий Шумалов, он же...- Дмитрию опять стало весело, и его внутренним философам тоже.
   -Ты ещё помнишь своё настоящее имя?- задорно спросил из бочки Диоген.
   -Не слушайте его, товарищ, правильной дорогой идёте... - крикнул из мавзолея тов. Ульянов, он же Ленин, он же Ильин, он же...
   -В конце концов, не имя красит человека, - проокал Пешков, он же Горький.
   -И имя тоже, - возразил Роман Триумфальный-Подгузко.
   -Да знаю я, - рассмеялся Николай III, и заметил впереди человека, очень похожего на брата Сергея.
   Сергей Алексеевич побрился, и теперь Дмитрий, глядя на него сомневался, он это, или не он.
   Но брат Сергей сам подошёл и спросил:
   -А Вы мне брючки собираетесь возвращать?
   -Ах да, совсем забыл!- ответил Дмитрий.
   -Вот такие они, Цари, всё-то им напоминать надо, - проворчал брат Сергей недовольно.
   -Вы мне свой адрес дайте, я Вам вышлю, - ответил Дмитрий, - или может, во что-нибудь сыграем?
   -С Государством больше не играю, - ответил брат Сергей и ушёл, гордо подняв голову.
   Дмитрий подошёл к ларьку и хотел купить семечек, но здесь они оказались на рубль дороже.
   - В магазине возьму, - решил Дмитрий, - а в следующий раз на рынке.
  
   В это время сзади поздоровались.
   Это была Ольга.
   Дмитрий тоже поздоровался и, глядя на невеселое лицо медсестры, спросил:
   -А что грустим?
   -Ко мне утром зашла тётя, - ответила Ольга, - Я уже боюсь за неё. Может Вам удастся её вразумить.
   -Это та тётя, в квартире которой я живу?- спросил Дмитрий.
   -Нет, это другая, троюродная тётя, тётя Алёна.
   Тётка Алёна жила с семьёй в старом частном доме напротив "Афганского" рынка и была большой любительницей всего сакрально-таинственного.
   Она ездила по соседним городам и весям, организуя семинары по обучению всевозможным гаданиям и ворожбам, так называемым "духовным практикам" и хиромантии, а так же "правильному глубокому дыханию", не менее правильному "дыханию поверхностному" и питанию "праной".
   Два раза прошли занятия по чревовещанию и ясновидению.
   "Лекторы" приезжали из Нижнего Новгорода, из Владимира, из Москвы, а иногда даже из-за границы, и как утверждала тётка Алёна, один из них, провёл без пищи четыре месяца, лазая при этом по горам, а в перерывах между восхождениями читая лекции.
   И всё было бы ничего, если бы это было просто коммерцией.
   Но тётушка сама так глубоко вникала в процесс обучения, что винегрет из постулатов псевдонаук превратил её сознание в нечто похожее на коровью лепёшку, и человек, пообщавшийся с ней, потом долго отплёвывался и вытравливал из памяти услышанную от неё словесную бурду.
   Муж запил, дети закурили.
   -Сегодня, - продолжила Ольга, - в шесть часов вечера в доме пионеров состоится сходка. Тётя привезла очередного Учителя с картами Таро. Может, Вы сходите, поговорите с ней?
   Дмитрий засомневался.
   -Мне её муж даже денег на это дал, его она не слушает, - произнесла Ольга и протянула Дмитрию три тысячи шестьсот рублей.
   -Вы уверены, что это нужно?- переспросил Дмитрий.
   -Хуже уже не будет, - посетовала Ольга.
   -Не могу вам отказать, - сказал Дмитрий, взял деньги, выслушал, как найти дом пионеров, и пошёл кормить синичек.
   В половине шестого он вышел из дому, захватив Крест и тетрадь для конспектов, а в шесть часов вечера уже вошел в просторную комнату на втором этаже дома детского творчества, бывшем Доме Пионеров.
   Дмитрий повесил пальто на вешалку и подсел к группе, отдав деньги тетке Алёне, и получив в руки колоду карт по мотивам произведений Леонардо Давинчи. Пакет с Крестом Дмитрий положил на колени.
   За тремя сдвинутыми столами разместились девять человек, Дмитрий был десятым.
   Во главе вечери сидел хитроглазый Гуру и исподволь осматривал пришельца.
   По обе руки от Учителя сидели кротко внемлющие граждане и гражданки и периодически записывали в тетради его изречения и комментарии.
   У каждого ученика было по колоде карт, у некоторых по две и даже по три.
   Дмитрий стал рассматривать изображения.
   В основном колоды были у всех разные, но все коллажи объединяло одно - бесконечный юмор художников компьютерщиков, которые налепили на каждую карту по несколько фрагментов из известных и неизвестных произведений мастеров, создав новые шедевры под девизом:
   -Я леплю "горбатого", а ты смешишь "хвостатого".
   Дмитрий сам в детстве занимался в художественной школе, потом освоил компьютер, и теперь отчётливо представлял, как эти карты делались.
   Ему стало тоже весело.
   Особенно потешной была колода в руках молодой женщины. Это были картинки из комиксов, обильно сдобренные по краям фотографиями цветов, рисунками кувшинов и животных, а также загадочными текстами на непонятном Дмитрию языке.
   Дмитрий вскрыл свою колоду и с глубокомысленным видом тоже стал рассматривать.
   Карты были пронумерованы и содержали выдержанные в одном стиле изображения людей и неведомых существ, и тоже были украшены по краям языками пламени, кувшинами, копьями, перьями, мечами, змеями и черепами.
   -Буйная фантазия, однако, - подумал Дмитрий о болгарском художнике-юмористе, смело дополнившим творения Леонардо Давинчи и прилепившем на голову Джоконде головной убор.
   Убор был позаимствован у Папы Римского.
   Хотя некоторые полотна остались в первозданном виде.
   Вдруг на одной картине Дмитрий увидел конструкцию из шара и креста, точно такую же, которая была у него на коленях.
   -Ах, вот кто это придумал и сделал!- понял он, вглядываясь в одно из полотен великого итальянца.
   Через минуту Дмитрий оторвался от созерцания картины, и переключился на действительность.
   Действительность подсказывала, что это уже второе занятие из четырёх, так как Учитель после минутного молчания спросил присутствующих:
   -Все придумали дома ритуал?
   Присутствующие закивали головами.
   -Ну, продолжим, - сказал Гуру и изрёк:
   -Иллюзия эманаций пустых энергий двух первых декад содержит
   старшие архетипы молчащих первичных голосов в тройках нестабильно удалённых проекций. Были попытки поменять местами девятую и десятую карты во Флорентийской колоде, и их поменяли, но мы это не приемлем, и из-за этого вышли из Ордена "Золотой Зари".
   Дмитрий посмотрел на входную дверь в надежде, что сейчас войдут санитары, но вошёл опоздавший молодой человек, который быстро снял пуховик и присоединился к таинству.
   В это время тётка Алёна сказала:
   -В наших рядах пополнение, - и посмотрела на Дмитрия.
   Все тоже ещё раз посмотрели на Дмитрия.
   Дмитрий посмотрел на всех.
   -Как зовут тебя? - спросил Хитроглазый, оторвавшись от карт.
   -Дмитрий, - ответил Престолонаследник.
   -Чем занимаешься Дмитрий? - Хитроглазый перебирал колоду, искоса поглядывая на паству и облизываясь.
   -В последнее время всё больше бездельничаю, - ответил Престолонаследник, отлучённый от реализации своих любимых нацпроектов.
   -Что привело тебя сюда?- спросил Хитроглазый, развалившись на стуле, и глядя на новичка.
   -Хочу познать Истину и Правду, - ответил Дмитрий.
   -А что так поздно?- спросил иронично Хитроглазый, доставая ещё один "чёрный кубок", "золотую ложку" и повязывая себе слюнявчик.
   -А дано ли нам знать, что есть поздно, что рано, и разница их пополам, это вовремя или нет? - ответил Дмитрий, и продолжил:
   - Ведь турбулентность эманаций не всегда когерентна и изотропна, и в кубоцентрических моделях пертурбированных транспозиционных систем, аморфность удалённых флуктуаций старших архетипов содержит интегральные проекции гетерогенных иллюзий, а проекции пустых энергий ламинарны, двоичны и нестабильны.
   -Ну, это философский ответ, - растерянно сказал рогато-чешуйчатый и замолчал, сам собирая разбежавшиеся мысли воедино, и следя за ускользающей добычей.
   "Золотая ложка" взлетела и стукнула его по рогатому лбу, а Барлис с Аррдом расхохотались, взбалтывая в "чёрном кубке" его вытекшие мозги.
   -Зачем я его сюда пустил?- с сожалением подумал Козлозмей, ругая Дмитрия, - всю трапезу испортил.
   Он с вожделением смотрел на расплавленные булькающие мозги паствы, которая опять углубилась в созерцание комиксов, выискивая в них "тёмные" и "светлые" энергии и прислушиваясь к блеющим, мычащим и квакающим внутренним голосам.
   -Ну ладно, продолжим, - сказал Хитроглазый, уже не глядя на Дмитрия, а глядя то на свою колоду, то на своих верных прихожан и раскладывая их веером.
   -Первые семь Богов верхнего Аркана на фоне голосов второго ряда небесного центра левой полусферы....
   Дмитрий рассматривал лица подданных.
   -Вроде с виду люди как люди, - мысленно удивлялся он, вытаскивая настоящий Крест с шаром и кладя его на стол.
   Козлозмей увидел конструкцию, глаза его блеснули, раздался хлопок и "Учитель" лопнув, исчез. На столе и под столом остались дымящиеся копыта, а рога шлепнулись на стул.
   -Вы видели?!! - завопила тётка Алёна - он реинкарнировался в стихию огня!
   Все удивлённо хлопали глазами.
   Тётка Алёна засунула копыта в свою сумочку, примерила рога, и сказала:
   -Я сейчас нахожусь во втором голосе и уже готова заменить Учителя.
   Она обосновалась во главе вечери, и действо продолжилось.
   - Ребёфинг холотропного созерцания, - вещала тётка Алёна - в мегополярных пространствах трансперсональных энергий адсорбируется в полный мувинговый крейзинг субстанций и проекций, и светлые энергии,
   находясь в первом квадранте Аркана Поля Надежды, совместно с
   дистинкцией астрального сознания....
   Престолонаследник встал и подошёл к вешалке.
   -Хотели как лучше, получилось как всегда, - подумал Дмитрий, одевшись и закрыв за собою дверь.
   Он вернулся домой и поужинал чаем и хлебом. Внезапно в дверь позвонили.
   -Кто бы это мог быть?- насторожился Дмитрий.
   Он подошёл к хлипкой двери и спросил
   -Кто там?
   -Майор Шульгин, - ответили из-за двери.
   Бдительная соседка пенсионерка недолюбливала хозяйку квартиры Дмитрия, и позвонила в милицию с сообщением о нелегальной сдаче в аренду этой квартиры подозрительным приезжим.
   Шульгин выдвинулся на объект, за ним последовал человек в чёрном и с пистолетом, предвкушая очередную добычу.
   Дмитрий впустил стражей порядка.
   -Где-то я его уже видел, - подумал Шульгин, глядя на Дмитрия, и требуя предъявить документы.
   Из-за спины выглядывал Барлис.
   Дмитрий предъявил, узнав обоих.
   Шульгин внимательно изучил паспорт, сличил фотографию с оригиналом, удостоверился в московской прописке и спросил
   -А в Коломне что делаете?
   -В институте преподаю, - ответил Дмитрий.
   -В каком? - переспросил Шульгин.
   -В Открытом Гуманитарном.
   У Шульгина дочь училась там же, и майор решил, что это хорошее знакомство.
   -У меня нет претензий, - сказал он, отдавая Дмитрию документы и обернувшись к Барлису:
   -Я пойду, а Вы сами тут продолжайте.
   Шульгин вышел и стал спускаться по лестнице, ничего не взяв с Дмитрия.
   А Барлис без добычи уходить не привык.
   -Сколько за квартирку платите?- начал он.
   -Нисколько, - ответил Дмитрий доставая Крест.
   Барлис, икнув, испарился, а Дмитрий поднял с пола некогда утраченные триста евро.
   -Вот твоя цена, демон, - подумал Престолонаследник.
  
   -
  
   Субботу и воскресенье Дмитрий провёл за чтением методичек и пособий, освежая некогда усвоенный в институте материал.
   В шесть вечера Дмитрий отложил книги и хотел включить телевизор.
   В этот момент сверху раздались жуткие крики женщины на армянском языке и звуки, похожие на удары.
   -Убивают что ли? - подумал Дмитрий и опять прислушался.
   Крики продолжались, но через минуту Дмитрий разобрал слова на русском:
   -Семь умножить на семь равно сорок девять, - и опять на армянском, и на снова на русском, - Семь умножить на восемь равно пятьдесят шесть.
   -Уроки по математике делают, - понял Престолонаследник и успокоился.
   Снизу кто-то пел "средь шумного бала", сбоку работал телевизор.
   Дмитрий включил свой и задремал.
   В понедельник Престолонаследник прибыл на экзамен.
   Взяв ведомости, он пошёл искать нужную аудиторию.
   У кабинета уже толпилось человек десять студентов с книгами и конспектами.
   Дмитрий вошёл в небольшое помещение и расположился за столом у окна.
   Он раскладывал на столе билеты, когда в класс вошёл ещё один преподаватель.
   -Аудиторий не хватает, - сказал он, - будем соседями, - и тоже разложился на столе неподалёку.
   Пригласили первых студентов, раздали билеты.
   Студенты расселись и начали подготовку.
   Дмитрий сидел и со светлой грустью вспоминал свои студенческие годы, стройотряд летом, картошку осенью, каток зимой, мосты весной. Дмитрий перевёл взгляд на улицу.
   За окном застыли два вишнёвых дерева, с белыми от снега ветками.
   -Наверное, когда-то здесь был вишнёвый сад, - подумал Престолонаследник
   Под деревьями играли в снежки три девушки, очень похожие друг на друга.
   -Сёстры, - решил Дмитрий.
   А в аудитории воцарилась тишина, и лишь поскрипывали перья и шуршали шпаргалки.
   Минут через десять самая смелая студентка попросилась отвечать.
   Дмитрий выслушал ответы на вопросы, задал ещё пару дополнительных и с удовольствием поставил пятёрку.
   Довольная студентка взяла зачётку и вышла из аудитории, пригласив следующего.
   Вошёл разбитной парень в джинсовом костюме и положил на стол две зачётки.
   Дмитрий непонимающе на него посмотрел.
   -Это моя и Халтурина, - сказал студент.
   -А где же сам Халтурин?- спросил Дмитрий недоуменно.
   -Так вот он, - ответил студент, указывая на зачётку.
   Дмитрий открыл её. Внутри лежали две тысячи рублей.
   -Вот это наглость!- возмутился про себя Дмитрий, и сказал:
   -Инфляция, молодой человек, инфляция, у меня этот номер не пройдёт.
   Молодой человек добавил ещё тысячу, которую сам пытался умыкнуть у Халтурина.
   Дмитрий хотел вспылить, но в это время Царь Соломон изрёк:
   -Близок гнев у дурака.
   Дмитрий прислушался к наставлениям коллеги и спросил у студента уже спокойно:
   -И много таких у вас?
   -Вам лучше знать, - нашёлся студент.
   Дмитрий студента выгонять не стал, однако засыпал его и отправил на пересдачу.
   Через час на экзамен прибыл студент, лицо, которого показалось Дмитрию знакомым.
   -Точно, - сказал Дмитрий сам себе, - это он.
   Это был тот инспектор ДПС, который ограбил Дмитрия две недели назад на сто евро, предложив проехать на освидетельствование в патрульном Форде.
   Сегодня старлей был в гражданской форме одежды и сидел, втянув голову в плечи, в надежде быть неузнанным.
   -Вы ничего мне не должны?- спросил Дмитрий его, когда он подсел отвечать.
   -Да, - ответил он, - Вы у нас в машине обронили, - и протянул Дмитрию уже двести евро.
   -Вы уверены, что это я их обронил?- переспросил Дмитрий.
   Старлей секунду подумал и ответил:
   - Уверен, - и достал ещё сотку.
   -Негодяйство какое-то, - помрачнел Дмитрий, - а говорят, что все расчёты в России производятся в рублях!
   Престолонаследник сидел мрачнее тучи, и смотрел на гаишника, раздумывая, как поступить.
   -Товарищ пролетарского происхождения, - вступился за студента вождь трудящихся, - учтите это.
   -Не этот, так другой, - рассмеялся Диоген, - бери, бери, философ, потом отдашь ему же.
   -Неплохая прибавочная стоимость, - констатировал Маркс, - деньги штрих триста процентов, браво!
   -Кому-то всё!- сказал Эзоп завистливо.
   -Да идите вы все!- ответил им Престолонаследник и забрал только свои.
   К счастью старлей не был готов к экзаменам, и Дмитрий с чистой совестью влепил ему двойку.
   Наконец к столу подсел последний экзаменующийся.
   У коллеги преподавателя за соседним столом тоже был последний.
   Дмитрий прислушался к их диалогу.
   Студент жутко "плавал", но экзаменатору не хотелось возиться с пересдачами, и он вытягивал неуча как мог.
   -Ну, какой источник семейного права Вы знаете?- ещё раз повторил вопрос преподаватель.
   Студент опять задумался и произнёс
   -Камасутра что ли?
   .....
   -Повезло тебе со страной! - рассмеялись из бочки
   -И с народом, - уныло поддакнули прежние Российские Цари, уворачиваясь, кто от подушек, кто от ядер и самодельных адских машинок, кто от язвительных Перьев.
   -Гвозди бы делать из этих людей! - крикнул поэт-футурист, нажимая на курок строительного пистолета, приставленного к виску.
   -Это сверхлюди, давайте их всех сюда! - крикнул из немецкой психушки рупор Заратустры.
   -Всё, - подумал Дмитрий, - институт и без меня проживёт, а вот страна нет! Завтра же в Москву.
   -В Москву, в Москву!- подхватили три сестры под вишнёвыми деревьями, запрыгивая в чёрный Джип, содрогающийся от мощной музыки.
  
   Дмитрий вернулся домой и включил телевизор.
   По всем каналам опять мелькал его двойник.
   ЛжеДмитрий в окружении свиты сетовал на отсутствии дешевого жилья и избытке элитного.
   -Интересно, - подумал Дмитрий - а сам то, в каком живешь?
   ЛжеДмирий не ответил и почему-то старался вообще не смотреть в камеру.
   -Утром на электричку и в Москву, - думал Престолонаследник.
   Он подошёл к тёмному окну и посмотрел на заснеженные деревья.
   []
  
   -Как то ты без меня теперь будешь? - подумал он, обращаясь к больной синичке по имени Правда.
   Ему стало грустно и тревожно.
   -Думаешь кроме тебя, её некому подкормить?- спросил Диоген.
   -Не знаю, - ответил Дмитрий, - судя по репортажам некому, а если и есть кому, то не на что, а если есть на что, то уже и незачем.
   -Всё в твоих руках, - сказал Диоген.
   -А что я могу?- произнёс Престолонаследник, - а может её с собой забрать, посажу в клетку, кормить буду.
   -Загадочная страна Россия, - сказал Диоген, - Как, Правда, так в клетке.
   -Климат суровый, - ответил Престолонаследник,- традиция клеток на клеточном уровне.
   -А сам бы хотел туда?
   -А я где? - ответил наследник.
  
   Наступил вторник.
   Дмитрий встал, умылся, сбрил усы, погладил костюм и присел на дорожку.
   -Воду перекрыл, газ выключил, документы взял, Крест в пакете.
   Дмитрий встал и хотел уйти, но, что-то вспомнив, взял с кухни остатки семечек и вышел на балкон.
   На балконе лежало маленькое пёрышко. Дмитрий поднял его, высыпал семечки на пол и вернулся в комнату. Он сел за стол, взял чистый лист бумаги, положил на него ПЕРО и задумался.
   Потом он подошёл ещё раз к балкону, постоял минуту, глядя в темноту, а когда вернулся, на бумаге проступили строки.
  
   Назови своим именем Радость
   И получишь счастливую Старость,
  
   Назови своим именем Совесть
   И минуешь излишнюю Горесть,
  
   Назови своим именем Мудрость
   И наступишь в бездонную Глупость,
  
   Назови своим именем Чада
   И получишь великие Блага,
  
   А как выпадет к звёздам дорога
   Назови своим именем Бога!
  
   И уйдешь к Нему, как Поэт,
   Не пленённым и нищим, от праздности пьяным,
   И пройдёт, может быть, миллион долгих лет,
   Прежде чем порастут эти строки забвенья бурьяном.
  
   Дмитрий отложил Перо и выложил на стол все наличные деньги, оставив только на дорогу, и мороженое с пирожком, триста рублей, сунув три бумажки в карман модного пальто.
   Ключи Дмитрий положил рядом с деньгами, и ушёл, захлопнул за собою дверь.
   Он шёл по тихой заснеженной Коломне и думал о ...
   -Ты зачем сбрил усы, чудик? - раздался знакомый голос Ивана Ивановича Душечкина.
   Душечкин шёл на автостоянку за своей машиной и удивлённо разглядывал встретившегося ему Дмитрия.
   -Возьми на память, - сказал ему Престолонаследник, протягивая Царские часы.
   -Это от них?- спросил Душечкин.
   -Это от меня, точнее от нас, - ответил Дмитрий.
   -А вы не они?- уточнил Душечкин.
   -Как видишь, - ответил Дмитрий.
   -Спасибо, но тебе они нужней,- молвил Душечкин, - бывай, увидимся ещё.
   Через полчаса Дмитрий встал в очередь в билетную кассу на станции Голутвин.
   До Москвы было сто километров, всего на два меньше чем от дома, где Дмитрий жил последние дни, но дыхание столицы здесь чувствовалось значительно сильнее.
   В этот момент Престолонаследник с ужасом вспомнил, что всё-таки кое-что забыл на квартире.
   И это кое-что было самым важным.
   Его толкали, и что-то спрашивали, а он растерянно стоял, не понимая, как это могло произойти.
   -Как же я мог!?- содрогнувшись, подумал Дмитрий, вспоминая забытую на телевизоре книжечку "План Пушкина".
   -Россия в опасности! - заголосили провидцы.
   -Предатель! - воскликнул генсек Могучего Союза.
   -В клетку его!- вторили ему активные члены.
   -Я исправлюсь, - оправдывался Престолонаследник.
   -Не знаю, не знаю, - молвил сурово Царь.
   -Вы билет то будете брать?- спросила девушка, стоявшая за Дмитрием в кассу.
   -Да, да, - растерянно сказал Дмитрий и сунул руку в карман пальто.
   Но денег там не было. Дмитрий отошёл в сторону и обшарил все карманы.
   -Своровали?- спросил из очереди бородатый мужик, похожий на писателя Салтыкова-Щедрина.
   -Похоже, да, - ответил Дмитрий.
   -Страна такая, - сказала очередь, - климат такой, традиции.
   -Да это тот парень небритый, мне его рожа сразу не понравилась, - сказала девушка, - он рядом с Вами долго тёрся.
   Вся очередь почему-то отвернулась, пряча лица, а Дмитрий вспомнил молодого небритого парня, который действительно стоял рядом и подталкивал его, делая вид, что дает возможность кому-то пройти.
   -Ну что ж, - подумал Дмитрий, - пару часов побуду безбилетным Зайцевым, - и пошёл по мосту к электричке.
   Он зашел в вагон в середине состава и встал в тамбуре, заняв удобную позицию для наблюдения.
   Пассажиры заходили в вагон и рассаживались. Наконец двери закрылись, и поезд тронулся.
   -Неприятно быть безбилетным, - думал Дмитрий, глядя то в окно, то в вагон, то в тамбур между вагонами. За окном мелькали станции, народ прибывал, и Дмитрию пришлось пакет с крестом прижать к груди.
   В районе станции Воскресенск началось какое-то активное передвижение пассажиров.
   -Контролёры идут, - понял Дмитрий и включился в это движение с расчётом перебежать пару вагонов на одной из остановок. Наконец он увидел людей в черных шинелях, форменных фуражках и со щипцами.
   Они начали проверку, а Дмитрий на ближайшей остановке ломанулся вместе с толпой таких же спринтеров в уже покинутый ревизорами вагон.
   -Осторожно, двери закрываются, - сказала электричка, а Дмитрий был ещё на перроне.
   Он судорожно стал работать локтями и наполовину оказался в вагоне, когда двери начали смыкаться.
   Чтобы не упасть, Дмитрию пришлось держать пакет одной рукой, но один из толпы всё-таки вывалился наружу и зацепил пакет с крестом.
   Полиэтилен не выдержал, порвался, и конструкция упала между перроном и вагоном.
   Дмитрий едва успел выскочить наружу.
   Поезд тронулся. Дмитрий был в ужасе.
   Через минуту пути освободились, и Дмитрий увидел последствия катастрофы. Крест лежал почти там же, где и упал, а шар отдельно метрах в десяти впереди. Презрев опасность, Дмитрий спрыгнул на полотно и трясущимися руками поднял Крест.
   Одновременно с ним вниз спрыгнул молодой парень и поднял шар.
   Дмитрий посмотрел на парня и узнал в нём того самого, рожа которого не понравилась всей очереди.
   Внезапно парень икнул и пошёл к Дмитрию. Он приблизился к нему и сказал:
   -Я у вас триста рублей увёл, возьмите, - и протянул деньги вместе с Шаром.
   Дмитрий взял, а парень запрыгнул на перрон и ушёл быстрым шагом.
   Дмитрий был в полной растерянности. Он не верил увиденному.
   Дмитрий ещё раз посмотрел на шар.
   На нём совершенно отчётливо проявилась улыбка Джоконды.
   -Так вот чём сила и, правда? - наконец понял он КОД ДАВИНЧИ, - а вторая часть бутафория?
   -Эй, ты что, самоубийца что ли?- услышал Дмитрий голос сверху.
   С перрона ему протягивали руки. Дмитрий забрался наверх и в полной прострации пошёл вдоль прибывающих пассажиров, держа в одной руке Крест, а в другой Шар.
   -На то он Леонардо из города Винчи, - сказал физик и опять показал всем язык и улыбнулся.
   -А вы что, знали и не сказали?- спросил Дмитрий.
   -А вы слушали?- ответили ему.
   В 12.01 к Спасским воротам Кремля подошёл Дмитрий Александрович Белкин.
   На пальто не хватало двух пуговиц, оторванных в метро, на рукаве остались следы мороженного, а на фалдах пальто крошки от пирожка с капустой.
   Караульный удивленно открыл рот, но Престолоследник опередил его.
   -Я прогуляться выходил, из других ворот, за мороженым, - уточнил он.
   Караульный взял под козырёк.
   Дмитрий поднялся к своему кабинету и открыл дверь в приёмную.
   В это время там стоял лжеДмитрий с проектом указа о повышении пенсий и пособий в окружении помощников и министров.
   Дмитрий вошёл в помещение, закрыл дверь и достал Шар.
   ЛжеДмитрий раздулся, раздался хлопок, Дух исчез, и бумаги упали на пол, а все посмотрели на вошедшего.
   -Вы Копперфильд что ли? - спросил первый Помощник, поднимая бумаги.
   -Почти, - ответил Престолонаследник, - что там у нас?
   Ему вернули указ.
   Он пробежался глазами по строчкам и нашёл нужные цифры.
   -Да вы хоть представляете, как это мало? - спросил Престолонаследник окружающих.
   Помощники с министрами неопределённо пожали плечами.
   - А я знаю, - сказал Дмитрий.
   Он взял текст, собственноручно зачеркнул сумму 200 и переправил на 220=
   -Каждому! - сказал Престолонаследник торжественно.
   Потом, поразмыслив, зачеркнул 220 и поставил новую сумму 221.
   - Если у стариков не будет денег на синичек, то у их правнуков не будет денег на их внуков, - изрёк проникновенно Престолонаследник.
   -Браво!- сказали из бочки и смахнули слезу.
   В это время секретарь доложил, что Царь вызывает Преемника к себе для обсуждения хода мероприятий Операции "Э" и передал Дмитрию папку с документами.
   Дмитрий на ходу пробежался глазами по написанному, и вошёл в кабинет к Царю.
   -Надо срочно отменить начатые мероприятия, - сказал он с порога.
   -Не понял?- сказал Царь удивлённо, - Операцию "Э" отменить?
   -Точнее некоторые детали, - ответил Дмитрий, - потому что хребет надо тянуть не через Тихий океан, а через Северный Ледовитый к Северному полюсу, оттуда через Атлантику к Канарским островам, а уже потом к Антарктиде.
   -Это дело!- согласился Царь, - а название Операции оставим?
   -ЭЭЭ... конечно, - ответил Престолонаследник.
  
  
   Золотой ключик, или приключения Дмитрия в Стране Дураков.
  
   Прошло ещё полтора месяца. Дмитрий трудился, не покладая рук, и даже похудел на двести грамм.
   А в ночь перед историческим выбором, с 1 на 2 марта, Дмитрию приснился сон, будто бы он прилетел на горнолыжный курорт в далёкую позабытую страну.
   Лыжи и амуницию Дмитрий решил с собой не брать, рассчитывая купить всё в местном магазине.
   Было воскресенье, погода стояла морозная и солнечная.
   В девять утра Дмитрий вышел из самолёта, получил багаж, прошёл пограничный пост, таможню, и в предвкушении скорого удовольствия сделал первый шаг в новую страну.
   Над входом в Государство красовалось приветствие:
   "Добро пожаловать в страну развитого капитализма и демократического централизма!"
   Внезапно к Дмитрию подошли стражи порядка.
   -Извините, - обратился к нему один из полицейских, - Вы начали движение в нашей стране с левой ноги, а надо одновременно с двух. Просьба вернуться и всё сделать правильно.
   Дмитрий возмутился.
   -Мои ноги, - сказал он,- с какой хочу, с такой и начинаю, и потом, как это с двух?
   -Это Вы в своей стране можете начинать с одной и с любой, а в нашей только с двух, - ответили строго ему.
   Дмитрию пришлось вернуться и сделать первый шаг в новую страну сразу двумя ногами, то есть прыгнуть.
   Наконец он вышел из здания аэропорта и направился к обменному пункту.
   Произведя обмен и получив местную валюту, оказавшуюся золотыми монетками, Дмитрий проследовал на стоянку такси.
   -До лыжной базы, пожалуйста, - сказал он первому водителю.
   Водитель зачем-то достал рулетку, вытащил коврик из машины и попросил Дмитрия разуться и встать на коврик. Дмитрий непонимающе выполнил просьбу. Водитель подошёл к Дмитрию и измерил его рост.
   -Извините, - сказал таксист, - но ваш рост слишком мал. По воскресеньям я имею право брать пассажиров только на семь сантиметров выше. Попробуйте у другого, - и он бесцеремонно выдернул из под Дмитрия коврик.
   Другой таксист, вытащив весы и взвесив Дмитрия, отказал ему по причине недостаточного веса и предъявил квитанцию к оплате за услугу, а третьему не понравилось, что Дмитрий в этой стране не был уже двадцать лет и говорит на местном диалекте с акцентом.
   Дмитрий, чертыхаясь, отправился к автобусной остановке.
   Он добрался до отеля, доехав в пустом автобусе и не веря своим глазам и ушам, потому что кондуктор попался какой-то странный, и когда Дмитрий сел на сиденье у окна, тот попросил его пересесть на сиденье у прохода.
   -Но автобус, же пустой, - возразил Дмитрий, - билеты без указания места, и потом вы меня лишаете права выбора. И вообще я хочу стоять! - крикнул свободолюбивый Дмитрий и встал.
   -Не положено, - ответил кондуктор,- Инструкция, - и достал полицейскую дубинку.
   Дмитрий смирился и сел на предложенное место, в отместку, однако, высунув ноги в проход, а руку, положив, на сиденье у окна.
   Автобус ехал очень медленно, так как впереди шла снегоуборочная машина.
   Снегопада не было уже неделю, поэтому, впереди этой машины был
   совершенно чистый сухой асфальт, зато позади оставалось месиво из
   песка, щебня и противолёдного реагента.
   -Идиоты, - подумал Дмитрий, заметив за автобусом ещё одну снегоуборочную машину, которая подбирала с дороги всё, разбросанное первой, и рассеивала это, сзади себя.
   Над дорогой встречались растяжки, призывавшие граждан Страны принять участие в решающей битве с дураками, записавшись добровольцем в
   "Армию Спасения Державы".
   []
   -Страна в состоянии войны! - понял Дмитрий.
   В салоне автобуса висел красочный плакат, с которого на пассажиров смотрел главный идеолог-вдохновитель "Великой Битвы", известный певец, поэт и композитор, немного похожий на весёлого, лохматого зайчика.
   "Кто ты? Cкажи сам себе, не поднимая глаз!" - гласил слоган под портретом
   Артиста.
   -А почему не поднимая?- подумал Дмитрий, - для рифмы что ли?
   Но через минуту, поддавшись пропаганде и ответив самому себе на вопрос "Кто ты?", Престолонаследник робко спросил у кондуктора:
   -А мне можно вступить в ряды борцов с дураками?
   -Сначала докажи, что ты "Наш"!- ответил гордо кондуктор, - или хотя бы "Местный".
   - Да я свой! - взмолился Дмитрий.
   - Берём только "Наших" и "Местных", а "Своих" не берём, - ответил кондуктор. Он с уважением и почитанием взглянул на плакат со знаменитостью, и, в который раз ответив на вопрос "Кто ты?", опять причислил себя к сторонникам певца.
   Певец обрадовался пополнению в рядах, передал своё ружьё новобранцу и подумал:
   - Лучше петь, чем служить.
   Проще орден заслужить!
  
   Дмитрий пригорюнился и посмотрел в окно. Впереди виднелась деревенька.
   - д. Балбесово, - прочёл Дмитрий название населённого пункта.
   Въехали в деревню. С одной стороны были дома, смотревшие окнами куда угодно, только не на море, с другой была бухта, наполовину покрытая потрескавшимся весенним льдом.
   -Раз, два, три...- пятнадцать, - сосчитал Дмитрий рыбаков, сидевших у самой кромки воды.
   Дмитрий посмотрел на дома.
   -Интересно, а почему окна на море не выходят?- задумался Дмитрий, и сам себе ответил: - чтобы жители не могли подавать фонариком сигналы вражеским подводным лодкам.
   Дмитрий опять посмотрел на бухту и прочёл её название.
   "Бухта Безбашенная".
   Вдруг край льда откололся, и льдину с десятком рыбаков потащило в открытое море. Еще человек пять запрыгнули к терпящим бедствие. Льдина покачнулась, но не перевернулась.
   Ещё один рыбак попытался, разогнавшись, запрыгнуть на льдину на своей
   машине, но не долетел и плюхнулся в воду.
   Окно машины открылось, и оттуда показалась дыхательная трубка.
   - Что они делают?! - с ужасом и недоумением закричал Дмитрий и посмотрел на кондуктора.
   -Счастливые! - позавидовал тот, - если не утонут, то на вертолёте покатаются или на подводной лодке, а потом их по телевизору покажут.
   - В какой-то стране я это уже видел, - подумал Дмитрий, силясь вспомнить в какой?
   В это время из-за снегоуборочной машины, которая двигалась за автобусом,
   вылетел начальник местной дорожной полиции, восседая на дорогой, сверхмощной метле с мигалкой.
   Заняв встречную полосу и включив "кряколку", а ещё громче музыку, он полетел мимо автобуса вперёд, сметая всё на своём пути. За ним пристроились, соревнуясь друг с другом, обе снегоуборочные машины, водителям которых стало обидно до слёз за то, что их обогнали.
   Автобус обдало щебёнкой. Стекло напротив Дмитрий треснуло.
   Дмитрий восхищённо проводил кавалькаду взглядом, удивляясь бесстрашию встречных водителей, которые уступали дорогу гонщикам в последний момент и самоотверженно падали в кювет, не уронив, однако, собственного достоинства, и врезаясь друг в друга уже кверху колёсами, скользя на крышах, и обзывая друг друга "Козлами" и "Уродами".
   Местные жители, пользуясь беспомощным положением некоторых водителей, быстренько откручивали ещё вращающиеся колёса, и пытались
   торговать ими прямо с обочины.
   Сзади послышались завывания сирены кареты Скорой помощи, которая, не желая идти порожняком, останавливалась на каждой автобусной остановке.
   А Автобус остановился у отеля.
   -Гостиница имени "Тысячелетия начала Великой Битвы с дураками", - Прочёл Дмитрий название отеля и пошёл к выходу, а кондуктор, глядя на Дмитрия, заискивающе произнёс:
   - Билетик, если не нужен, верните.
   Дмитрий вернул и, подумав, что этот билет кондуктор продаст ещё раз,
   обернулся уже на ступеньках автобуса и укоризненно посмотрел на кондуктора.
   Кондуктор блаженно улыбался, дожевывая билет.
   -Эх, билет то был счастливым! - расстроился Дмитрий, - что ж я его сам-то не съел!
   А над входом в отель висело приглашение на Бал в старинном Замке.
   -Сегодня Бал-маскарад, - гласила афиша, - только раз в четыре года!
   Билеты на сегодняшний бал продаются по предварительной записи.
   Запись будет производиться завтра, в Понедельник. Цена билета пять золотых.
   -Это же Страна Дураков! - облегчённо понял Дмитрий, и, почувствовав себя как дома, захотел уехать восвояси, но в это время из гостиницы вышел портье, с полицейской каской на голове и автоматом за плечами.
   Он приветливо поздоровался и сказал:
   -Вот ключ от вашего номера, а вот билет на бал.
   Ключик был Золотым, а билет был в виде пластмассового номерка с цифрой один.
   -Я не хочу на бал, - воспротивился Дмитрий.
   -А придётся, - улыбнулся портье и, опустив прозрачное забрало каски, передвинул автомат на живот.
   Дмитрий прошёл в номер и стал раскладывать вещи.
   Между окон висел портрет какого-то длинносого мальчика в колпаке, а в углу комнаты, к стене был прислонён огромный холст, проткнутый чем-то острым и любопытным в нескольких местах. На холсте было изображено "Светлое будущее". Дмитрий подошёл к картине, потрогал золотистую рамку, заглянул из любопытства, в одну из дырочек, и, не удержав равновесия, качнулся вперёд. Не найдя руками опоры, новый постоялец проделал ещё одну дырку.
   Дмитрий чертыхнулся и огляделся по сторонам.
   Портрет мальчика улыбался.
   А на тумбочке лежало приглашение на выборы горничной второго этажа,
   и шёл перечень кандидатур с их биографиями и предвыборными программами. Кандидатура, правда, была всего одна, Пенелопа Карабасовна, которая отказалась от теледебатов и реальными делами завоёвывала голоса избирателей.
   В дверь постучали.
   -Да! - крикнул Дмитрий.
   Вошел портье и спросил:
   - Вы на выборы пойдёте?
   -Нет, - зло ответил Престолонаследник.
   - Тогда возьмите открепительный талон, - настойчиво посоветовал портье
   и опять передвинул автомат на живот.
   -Тогда пойду, - ответил Дмитрий и спросил:
   - А почему кандидатур только одна?
   -А сколько должно быть?- искренне удивился портье.
   -Ну, хотя бы две, - ответил демократичный Дмитрий.
   -Когда две, можно ошибиться, а когда одна, точно не ошибёшься, - ответил портье. Рекомендую за Пенелопу Карабасовну.
   -И то верно, - подумал Дмитрий, но ответил: - Я разберусь.
   -Уж постарайтесь, - сказал портье и вышел.
   Дмитрий принял душ и отправился в магазин спортинвентаря. Любезные продавщицы бросились навстречу ему.
   -Чего изволите?- спросили его хором.
   -Мне нужны горные лыжи с ботинками, - ответил Дмитрий, - палки, синий комбинезон и спортивная шапочка.
   -Всё это есть, - ответили ему и спросили: - А как Вас зовут?
   -Дмитрий, - удивлённо ответил Престолонаследник, - но причём тут это?
   -Видите ли, Дмитрий, - ответили продавщицы, достав какие-то списки и углубившись в них, - по воскресеньям мы продаём лыжи только Альфредам, Алексеям и ... (они перечислили ещё десяток имён), а Вам сегодня мы можем продать только хоккейную клюшку, саночки и спортивную шапочку, а за лыжами приходите в четверг, а за палками в пятницу.
   -Но мне не нужна клюшка, мне нужны лыжи, и сегодня!- закричал Дмитрий - а завтра я уже улетаю домой.
   -А Вам клюшку с правым загибом или с левым?- словно не слыша его, переспросил подошедший на шум директор.
   -С левым, - ответил Дмитрий
   -А саночки, какого цвета?- продолжил директор.
   -Да мне не нужны саночки, - опять вскипел Дмитрий.
   -Уверен, что эти саночки Вам будут к лицу, и вы их потяните, - сказал директор, и протянул Дмитрию трёхцветные.
   Дмитрий растеряно взял клюшку и саночки в руки.
   -А вот и шапочка в дополнение к саночкам, - сказал директор, вытаскивая из кармана жёлтый головной убор, усыпанный блестящим разноцветным бисером. Головной убор был сделан в форме короны, с махровым помпончиком белого цвета.
   -Боже, куда я попал!?- взмолился Дмитрий и, расплатившись, пошёл обратно в отель.
   По пути ему встретился седобородый человек в белых одеждах, величественном головном уборе, валенках, с мешком за плечами и посохом в руке.
   -Сын мой, - сказал человек Дмитрию, - веруешь ли в Деда Мороза?
   -Верую, - ответил Дмитрий, рассчитывая на подарки, например, лыжи.
   -Тогда пожертвуй толику, - сказал человек в белых одеждах и раскрыл
   мешочек для сборов.
   Дмитрий разочарованно положил туда пять золотых и взамен получил азбуку с нарисованными снежинками и красноносыми снеговиками.
   - Всемирный Собор Деда Мороза и Снегурочки, - прочёл Дмитрий на обложке.
   Через минуту Дмитрию повстречался ещё один человек в белых одеждах, но безбородый, который, назвав Дмитрия чадом, спросил:
   - Веруешь ли в Санта- Клауса?
   -Верую в Деда Мороза, - ответил патриотичный Дмитрий.
   -Всё равно возьми, - сказал человек, и протянул Дмитрию аналогичную книгу.
   -Обновлённый Собор Санта-Клауса, - прочёл Престолонаследник.
   Потом Дмитрию встретилась группа граждан, призывавшая веровать
   только в снеговиков, и тоже предложившая сделать пожертвование.
   А перед отелем мимо Дмитрия проехали сани, на которых восседала
   опальная, дорого одетая гражданка Морозова, фанатично и с безумными глазами, крикнувшая толпе туристов и зевак:
   -Истина в снежинках!
   Блаженный попрошайка, сидевший в снегу у входа в отель, с ней согласился и закивал головою, перевязанной так, будто у него болел зуб.
   Дмитрий вошёл в отель.
   Отдых был испорчен начисто.
   Пару часов, Дмитрий, сидя в номере, пытался смотреть телевизор, но по всем каналам шёл репортаж о предстоящем Бал-маскараде, и о ликовании граждан по этому поводу. С улицы доносились мегафонные призывы принять участие в выборах горничной второго этажа. Играла бравурная музыка.
   В номер постучали.
   -Войдите, - крикнул Дмитрий.
   Вошёл коммивояжер и предложил купить двадцать банок тушенки по 5 золотых.
   -Мне не надо, - ответил Дмитрий.
   -В мае подорожает в два раза, - предупредил коммерсант.
   -Не надо, - повторил Дмитрий.
   -А в октябре еще на сорок процентов, - продолжал пришелец.
   -Да вы здесь все глухие что ли? - возмутился Дмитрий.
   -Возьмите еще мешок сухариков, - как ни в чём не бывало, настаивал торговец.
   В это время в номер опять постучали.
   -Войдите! - снова крикнул Дмитрий.
   Вошёл мужчина средних лет, с порога предложивший купить акции
   АО "КУКУ-ИНВЕСТ" с доходностью 500% годовых.
   -Последние три штуки остались, - сказал вошедший, поправляя чёрные очки, приклеенные усы и съехавший парик.
   Из-за спины у него торчал мешок с деньгами, а из кармана билет на ближайший рейс в Доминиканскую Республику.
   -Дайте мне парочку, - сказал коммивояжер и достал деньги, выронив на пол
   какие-то акции и заявление в полицию на сбежавшего месяц назад директора АО "ТУТУ-ИНВЕСТ".
   - "ТУТУ ИНВЕСТ" - прочёл Дмитрий на поднятых коммивояжером ценных бумагах.
   Дмитрий выгнал обоих, опять устроился перед телевизором и на одном из каналов нашёл шоу:
   "ПОСЛЕДНИЙ ГЕРОЙ".
   -Это интересно!- обрадовался Дмитрий, и заварил чайку.
   Ведущая, голосом будущего претендента на Царский трон, а ныне полуголая загорелая куколка, пересказывала содержание предыдущих событий:
   -На воздушном шаре, испытывая, невероятные творческие страдания, духовные томления и телесные лишения, летят писатели:
   Граф Алексей Константинович Толстой, граф Лев Николаевич Толстой, и граф Алексей Николаевич Толстой со своей внучкой Татьяной, тоже, писательницей и, соответственно, графиней, а в прошлом пионеркой и комсомолкой.
   Вот уже много лет они ищут то волшебное слово, с которого всё началось
   (Ведь вначале было слово), и которое откроет человечеству дверь в Блаженную Бесконечность Бытия и спасет их страну от Дракона Невежества, Тупости Ханжества, Цепей Раболепия и зелья Вранья.
   А Слово то начертано на стене пещеры. А пещера находиться на вершине горы Величия. Гору ту окружает растущее Море Словесности, а плещется то море в сказочной стране Грёз и Надежд.
   Пещера закрыта на замок, а Золотой ключик от замка находится в руках у незнакомца, который даже не подозревает об этом.
   Вход в пещеру охраняет ядовитая Жаба Пошлости, которую может победить только лысая трёхногая Цапля, вооруженная полонием 210, или Последний Герой.
   Путь Героев пролегает над огромной Страной Дураков, где искривлены пространство и время, пути и столбы, души и мозги, а поверхность земли испещрена гравитационными чёрными дырами, из которых не может вырваться ни свет, ни глас, ни даже мысль.
   Воздушный шар начинает снижаться. Герои и Страна в опасности.
   Смотрите очередную, 355 часть сериала.
   Дмитрий устроился поудобней и с головой погрузился в действо.
   -Друзья, друзья, мы снижаемся,- заглянув за борт корзины, заметил Лев Николаевич,- если не сказать падаем. Под нами какой-то мутный водоём, подёрнутый мелкой рябью витиеватых оборотов, заросший ряской нравоучений и наставлений, а по краям обрамлённый пеною схоластических рассуждений и лукавых мудрствований.
   -Это Лужа Пафоса,- прочла название дальновидная Татьяна.
   -Лишь бы не Болото Скуки и Забвения,- заволновались писатели.
   -Надо сбросить балласт,- предложил Алексей Константинович, и посмотрел на увесистые тома полного собрания сочинений Льва Николаевича.
   -В эту лужу?- с ужасом воскликнул граф, схватившись за "Войну и мир".
   -Нет, я не могу поднять руку на свои сочинения,- продолжил Лев Николаевич, вспоминая Гоголя, - мои фантазии это достояние народа! И потом меня называют Великим писателем, и ещё никто не доказал обратного.
   Граф сел на стопку книг, наморщил лоб и пригладил бороду.
   - А ВЕЛИЧИЕ измеряется в каких единицах? - поинтересовалась бывшая пионерка Татьяна, - в крепостных душах или тиражах?
   -В килограммах и памятниках,- ехидно заметил Алексей Николаевич, подумав про себя: - А ещё можно в обезьянах, попугаях, пиявках и даже тараканах.
   -В званиях и титулах,- добавил граф Алексей Константинович.
   -В статуэтках и премиях,- хмыкнул усатый кинорежиссёр.
   -В знаниях и умениях?- предположила Татьяна.
   -В вере, праведности и воздержании, - безапелляционно заявили бородатые и безбородые холостяки, и зазвонили, в колокола и колокольчики.
   -В отрешенности и участии,- промедитировало Нечто.
   -В корнях, но иногда в ботве,- изрёк бы Козьма Прутков.
   -В твёрдости и непоколебимости,- сказал боксёр тяжеловес.
   -В забитых мячах,- выстрелил Король футбола.
   -В отраженных пенальти,- парировал Голкипер.
   -В литрах,- пробулькал Швейк.
   -В одураченных головах,- произнесла гадалка.
   -В точности и количестве,- вычислил математик.
   -Слушал я вас слушал, ну, и дураки же вы все! - подвёл черту народный АРТИСТ, - вот я как-то раз в греческом зале...
   -А наши фантазии, не достояние? - возмущенно встряли Свидетели Уиговы, - И потом, граф, не противьтесь злу насилием!
   - А вы сами и сбросьте своё,- не сдавался Лев Николаевич.
   - Давайте сбросим хотя бы самое ненужное, - предложила рациональная Татьяна.
   -Это у Вас есть ненужное, а у нас всё нужное,- возмутились классики, глядя на молодую графиню.
   -Да, - поддакнул Простушкин.
   -Ну, и ладно! - подумала, хитро прищурившись, Татьяна, и встряхнула свои сочинения первой, будучи рассудительной и дальновидной с детства.
   Глаза её блеснули и щеки зарумянились.
   Слова и мысли её подхватил ветер, и понёс по просторам огромной Страны.
   Читатели зашуршали страницами, а воздушный корабль замедлил падение, и творцы перевели дух.
   -Теперь ваша очередь,- вежливо сказала Татьяна и посмотрела на коллег, испытывая, почему-то, тихую радость.
   - Жертвую "Князем серебряным", - воскликнул Алексей Константинович,-
   Всё равно его в школе проходят.
   Раздался всплеск.
   - А я "Хожднения по мукам", фильм уже есть,- сказал Алексей Николаевич.
   Воздушный шар замер.
   -Всё не выкину, но перетряхну, - вдохновился Алексей Николаевич и выбросил за борт современности целую стопку строф и рифм.
   Из них выбежали тараканы, и рванули наперегонки с графом Невзоровым.
   Издатели внизу оживились, а шар стал даже подниматься.
   Настроение улучшилось.
   -Господа, не желаете отобедать?- спросила Татьяна, разжигая керосинку.
   -Да можно было бы,- радостно привстал Лев Николаевич, но, секунду помедлив и подумав, опять сел и достал кроссворд.
   -Господа, на нас надвигается какой-то огромный покосившийся столб,- взволновано произнёс Впередсмотрящий Алексей Константинович.
   -Это не он на нас надвигается, а мы на него,- возразила сообразительная Татьяна, - и потом это не столб, а вертикаль власти.
   -Господа, давайте за неё зацепимся и отдохнём,- предложил Алексей Константинович, - а там, глядишь, и останемся навсегда. Пусть вертикаль
   и кривая, но, всё же власть!
   -Держава в опасности, некогда отдыхать! - воскликнул Лев Николаевич и посмотрел, как князь Андрей в небо, потом вниз на свои лапти, а затем, углубившись опять в кроссворд, спросил, - по горизонтали, великий русский писатель, слово из семи букв.
   -А первая буква?- поинтересовались все, не сомневаясь, что это буква "Т".
   -Первой нет, а заканчивается на "ой".
   -Теперь уже не знаю,- подумала рассудительная Татьяна.
   -Тогда великий русский поэт-патриот-песенник по вертикали,- не унимался Лев Николаевич,- семь букв, начинается на "Гры", заканчивается на "злов"
   -Грызлов,- закричал восторженно Дмитрий, - я же с ним знаком, - и подумал:
   -Вернусь домой, автограф возьму!
   -Господа, мы пролетаем над каким-то отелем,- констатировал Алексей Константинович.
   -Как называется? - поинтересовался Лев Николаевич.
   -Имени Тысячелетия начала Великой Битвы с Дураками,- прочла Татьяна.
   -Господа, господа, здесь же спрятан Золотой ключик,- воскликнул Алексей
   Николаевич, - надо снижаться.
   -Не отдам, - опять схватившись за свои сочинения, начал упорствовать Лев Николаевич.
   -Нам надо снижаться, а не подниматься,- успокоила его молодая графиня.
   -Тогда ещё чего-нибудь напишу, тысячу страниц хватит?- воодушевлённо
   спросил Лев Николаевич.
   -Лучше бы пяток, - взмолились школьники, - краткость сестра таланта.
   -А если гениальных мыслей на тысячу?- возразил мыслитель.
   Школьники приуныли, учителя литературы повеселели, издатели встали в очередь.
   Вдруг Дмитрий понял, что Золотой ключик у него в руках.
   -Он у меня!- закричал Дмитрий и, подбежав к окну, попробовал открыть его, но окно не поддавалось.
   -Улетят же, улетят!- стучало в висках у Дмитрия. Он выбежал на улицу, но шар уже отнесло далеко в сторону, а через минуту он и вовсе скрылся за деревьями.
   Расстроенный Дмитрий вернулся в номер, и, взяв новые саночки, и, зачем-то клюшку, пошёл на склон кататься.
   -Ключик сдайте горничной,- сказал ему портье, когда Дмитрий проходил мимо.
   -Я ненадолго,- соврал Дмитрий, в надежде внести свой вклад в спасение
   любимой Страны и всего человечества, и надеясь на встречу с Героями.
   Так, со светлыми мыслями он прошёл пару километров.
   -Зачем же я клюшку то взял? - подумал Дмитрий, поднимаясь уже на склон.
   -Да с кем поведёшься....! - оправдался он сам перед собой.
   На вершине стоял охранник, который, увидев Дмитрия, предупредил:
   -На своих санках и лыжах можно кататься только по средам и пятницам,
   а если с клюшкой, то по субботам.
   - А сейчас уже полпервого - сказал Дмитрий и спросил: - А где пункт проката?
   -Вон там, - указал охранник рукой на домик невдалеке, силясь понять
   полпервого это суббота или нет?
   Дмитрий подошёл к строению, но оно было закрыто.
   -Режим работы, - прочёл Дмитрий - среда и пятница с 9.00 до 23.00
   Обед с 10.00 до 22.00.
   Дмитрий плюнул, и собрался идти в отель.
   -Гражданин! - услышал Дмитрий голос охранника, - плеваться можно только
   по вторникам и четвергам. Уплатите штраф. К тому же полпервого это не суббота.
   Дмитрий уплатил, соображая, причём тут суббота, если плеваться можно, только по вторникам и четвергам.
   В это время к Дмитрию подъехали два горнолыжника. Один из них, Денис Малевич, взял фотоаппарат у своего спутника и протянул его Дмитрию.
   -Щелкните нас, - попросил он Дмитрия и сказал второму: - Евгеньич, вставай рядом.
   Евгеньевич расположился рядом с Денисом, назвал его, почему-то "ДУСЯ" и попросил подвинуться на пол процента, хотя на склоне больше никого не было, кроме охранника и туриста Серафима Туликова, который пытался съехать с горы на роликовых коньках, падая при этом через каждый метр,
   и расстраиваясь, что коньки не заточены.
   Дмитрий посмотрел на экран фотоаппарата, и сказал:
   -Снимаю.
   -Э, Э! - крикнул охранник - Раздеваться запрещено!
   Дмитрий нажал на кнопку.
   Лыжники показали языки.
   -Да, кому-то всё! - подумал завистливо Дмитрий и попросил:
   -А снимите и меня.
   Он передал фотоаппарат охраннику, встал между лыжниками и улыбнулся.
   Лыжники положили руки на плечи Дмитрия, крепко его обняли, но их
   руки почему-то сползли в карманы Дмитрия.
   -Э, Э!- сказал Дмитрий - без фанатизма!
   -А как же я сниму-то? - спросил охранник, - раздеваться же запрещено.
   -А мы отвернёмся, - сказали охраннику горнолыжники с Дмитрием и отвернулись.
   Охранник на всякий случай тоже отвернулся и сделал снимок Серафима Туликова.
   -Давай меняться, - сказал "Дуся" Дмитрию через минуту, рассматривая снимки, - ты мне клюшку, а Евгеньевич мне фотоаппарат.
   - Давай, - ответил, предприимчивый Дмитрий, пытаясь, вместе с Евгеньевичем, понять свою выгоду.
  
   Вдруг со стороны пункта проката раздался шум. Все обернулись, и увидели,
   как за самую высокую ель зацепилась корзина воздушного шара с Последними Героями.
   -На ловца и зверь бежит!- воскликнул Дмитрий и побежал к писателям-путешественникам.
   -Он у меня, у меня! - кричал Престолонаследник на бегу, размахивая Золотым ключиком и волоча за собой трехцветные саночки.
   С шара сбросили верёвочную лестницу.
   Евгеньевич с Денисом развернули транспарант.
   "Добро пожаловать в страну Дураков" и "Страна Дураков вами гордится!".
   К ним подбежал охранник и отобрал полотнища, должно быть на память.
   - Ксению Содчак в президенты! - крикнул Простушкин, стоя с Портретом Дивы в одной руке и мороженым в другой.
   - Спускайтесь к нам,- крикнул Дмитрий Великим, задрав голову и придерживая шапочку.
   -Нет, уж лучше Вы к нам, - ответили небожители.
   -С удовольствием,- ответил Дмитрий и стал карабкаться наверх.
   -Саночки то оставь,- посоветовали Герои.
   -Уволокут,- ответил, отдуваясь, многоопытный Дмитрий.
   -Ну, ну,- ответили ему.
   -А как же я? - засуетился охранник.
   Наконец, Дмитрий забрался на самый верх и трясущейся от волнения рукою
   передал Золотой ключик Алексею Николаевичу.
   Герои обступили графа, рассматривая святыню.
   - А можно расписочку в получении? - спросил Дмитрий.
   -Не в избиркоме, не обманем,- ответили ему.
   -Ну да, ну да,- засовестился Дмитрий и спустился вниз.
   Из корзины выбросили какую-то книгу, и облегчённый шар опять взмыл вверх, а мимо Дмитрия, в сторону железной дороги, пробежала какая-то распущенная женщина.
   -Анна, вернись!- со слезою в голосе крикнул из корзины Граф, но было поздно.
   -Счастливого пути,- крикнул Дмитрий вдогонку писателям, - Желаю вам скорее найти волшебное слово!
   -А Вам букву,- донеслось сверху.
  
   Воодушевлённый и окрылённый Дмитрий вернулся в гостиницу, уплатил штраф за "утерянный" ключ и залез в джакузи.
   -Вот и я внес свою лепту в ход мировой истории,- блаженно улыбался Дмитрий, сидя в булькающей горячей воде, потягивая шипящее шампанское
   и подмигивая своему отражению в огромном зеркале напротив.
   А вечером Престолонаследник всё-таки отправился на бал. Он надел новую шапочку, вышел из гостиницы и через десять минут приблизился к старинному Замку.
   У парадного входа стоял Дракон, проверявший входные билеты. Рядом переминались любопытные туристы: пенсионеры-писатели Юрий Поляков с пудельком Федькой и его друг коллекционер головных уборов Владимир Войнович с котом средней пушистости на поводке.
   Их, естественно, не пускали.
   Федька облаял Дмитрия, а кот хотел потрясти на Дмитрия хвостом, но Дмитрий увернулся.
   -Вот он, апофигей!- сказал Юрий Поляков, заглядывая в Замок и уныло бросая взгляды то на веселящуюся толпу, то на Дмитрия, то на Дракона.
   -Вы шапочку потом не выбрасывайте - попросил Престолонаследника Владимир Войнович, - у меня в коллекции такой ещё нет.
   -Посмотрим, - снисходительно ответил ему Дмитрий и вошёл внутрь, подумав: - А по Сеньке шапка?
   -Конечно! - подтвердил, Владимир, стоя в будёновке от Ивана Чонкина и с интересом присматриваясь к местным облезлым козлам, серой взлохмаченной шкуре пса и красочной дебютной афише поэта-композитора Игоря Простушкина. Игорь был в косоворотке и в картузе с ромашкой, и расположился на фоне рубанков, ложек, пилы и клизм.
   -Так жить нельзя!- послышался сзади голос туриста кинорежиссёра с чёрной кошечкой на руках.
   -Но живёте же, и не плохо, - возразил ему голос другого туриста, тоже кинорежиссёра с пышными усами и модной шляпе.
   У него был пригласительный билет на галерку, но без права участия в танцах, и от осознания своей сопричастности к чему-то великому и неповторимому, грудь его распирало, в глазах щипало, а в голове уже родился сценарий нового эпохального фильма "Утомлённая женщина и двенадцать околпаченных мужчин".
   -Да убейте же, наконец, Дракона!- в отчаянье и со слезами в голосе воззвал ещё один прибывший турист - Так победим!
   -Москва слезам не верит! - скрепя зубами возразил его спутник.
   -Да и место встречи изменить нельзя, - констатировал их первый коллега, с неприязнью взирая на шабаш в старинном замке и поглаживая кошку.
   -Господа, а может его ядом попробовать?- предложил вновь подошедший в тёмных очках, - я их целую массу знаю.
   -А может, я за своей ротой сгоняю? - встрял патриотичный турист, - устроим
   ему Бородино!
   -А я за бригадой, - поддержал его предприимчивый.
   -А я за дембелями, - поддакнул служивый, - их хоть и не видно, но они есть!
   -Полный Кин-дза-дза, - подытожил мэтр.
   -Продолжение судьбы, - иронично согласился другой, отдуваясь, как после баньки.
   -И это всё? - разочарованно спросил Ангела Козлозмей, слушая диспут трибунов.
   -Элита должна беречь себя, - ответил Ангел, - пусть отдыхают, и так уж сделано не мало!
   -А что есть много, и что есть мало? - ехидно спросил Козлозмей - ведь по меркам...
   -Ну, ты мне ещё про космос расскажи, - перебил его Ангел.
   А в огромном зале горели свечи, играл оркестр, и в центре топтались пары.
   Дмитрий встал у стены, осматриваясь.
   Рядом с оркестром стоял Распорядитель бала, одетый в элегантный костюм и хромовые чёрные сапоги. В одной руке у него был кнут, а в другой тульский пряник и орденские ленты.
   В это время закончил выступление певец с плаката, призывавший, теперь, "не прогибаться под изменчивый мир". Галёрка, выгнув спину, аплодировала.
   -Браво, Тимати! - кричали из толпы "Местные" и "НАШИ" и лезли обниматься.
   -Я не Тимати, - возражал певец, уворачиваясь.
   -Извините, их, Николай, - крикнула журналистка.
   -Я не Николай, - грустно поправил её Андрей и посмотрел на ведущую.
   -Да какая теперь разница!- сказала ведущая и пригласила на сцену следующего исполнителя.
   Это был Игорь Простушкин со своим новым коллективом.
   Игорь выбежал на сцену и встал рядом с Андреем, всего в одном шаге.
   А Андрей с прямой спиной пошёл со сцены, но увидев в руках распорядителя
   блеснувший Орден, чуть прогнулся и подставил грудь.
   -Сегодня битва с дураками или братание? - подумал Певец, не поднимая глаз.
   В это время грянули ложки, засвистела береста, загудели бутылки, запищали клизмы, зазвенели рубанки, и завизжала циркулярная пила.
   От Великого до Смешного один шаг, - подумал, глядя на Простушкина Артист и Поэт.
   -А от Смешного до Великого сколько? - спросил автор героико-эпической симфонии " Рабочий полдень на деревообрабатывающей фабрике".
   -Смотря, какие шаги, - ответил Певец и направился в кафе "Лира".
   Он договорился со швейцаром, сел за центральный столик и попросил меню.
   Подкрепившись биточками из собственноручно ощипанной синей птицы (рагу из неё уже было) и, хлебнув Крымского портвейна собственной марки, он пошёл, как бык, на красный свет прокладывать хребет от Чукотки до Антарктиды, покоряя при этом глубины Морей и Океанов, и небесный след его качал ветер в круге спетой воды.
   А за ним стройными рядами вышагивала молодая смена местного "Могучего
   Союза", и над головами раскачивались лозунги и транспаранты:
   "Мы не Дураки", "Дураки не мы", "Все на борьбу с Дураками!" и "С нами Дед Мороз!"
   -Чтобы не стать, этаким вот трофеем,
   В нужный момент, лучше пойти ко дну! -
   решил Певец, и, вооружившись дудочкой и, поправив ленточку, собрался повторить подвиг Ивана Сусанина, уводя за собой толпу очарованных грызунов в пучину.
   -Когда последний враг упал, труба победу проиграла.
   Лишь в этот миг я осознал, на сколько нас осталось мало, - пропел, зачем-то, непонятно Кто непонятно Кому, аплодируя "Непонятно Кому минувшего дня", стоя.
   -От такого же слышу, - подумал, не поднимая глаз, певец, надевая ласты с трубкой и погружаясь в теплые воды.
  
   Вдруг на сцену выбежал журналист с микрофоном в руке и наушником в ухе и радостно воскликнул:
   -Уважаемые дамы и господа!
   Только что стало известно, что Последние Герои добрались до пещеры,
   доблестно победили ядовитую жабу и вошли внутрь пещеры. Сейчас нам станет известно волшебное слово, которое было вначале и с которого всё началось. С места событий ведёт репортаж Аркадий Мамонтов.
   Журналист прижал сильнее наушник к уху.
   -Да, Аркадий,- сказал он, - мы внимательно Вас слушаем!
   В зале стихла музыка. Дмитрий ликовал. Все смотрели на журналиста.
   Он еще сильнее прижал наушник и переспросил:
   -Какое, какое слово?
   Журналист секунду замешкался и несколько растерянно произнёс в микрофон:
   -По техническим причинам слово, которое было найдено в пещере Героями и с которого началось "сотворение Мира" будет объявлено позже, после уточнения и согласования.
  
   Опять грянула музыка и в Замке объявили белый танец.
   Дамы быстро выбрали себе партнёров и танцы продолжились.
   Свободных кавалеров, не считая Дмитрия, осталось трое.
   Один из них был немолодой матерящийся господин, очень похожий на индюка с манерами подвешено вверх ногами диктатора Муссолини.
   Другой, пожилой дяденька с красным флажком и паутиной на костюме двойке, третий, лохматый скучающий субъект средних лет, предусмотрительно немногословный и оттого подозрительный.
   Все они вожделенно смотрели на единственную свободную Даму, подмигивали ей и строили глазки.
   Дама была синеока, миловидна, и очень крупна, если не сказать огромна.
   Шапочка у неё была белого цвета, костюм синего, а сапожки, сильно поношенные и стоптанные, красного.
   Дама присмотрелась к Дмитрию, подошла к нему и пригласила на танец.
   Дмитрий зарделся, галантно кивнул, элегантно обхватил партнёршу за то место, где должна быть талия, и закружился в танце.
   -Меня Дмитрием зовут, - представился через минуту Престолонаследник, справившись с волнением, - а Вас?
   -Догадайтесь с трёх раз, - кокетливо ответила Дама.
   -Я уже понял с первого, - ответил Дмитрий и спросил опять:
   -А почему Вы выбрали именно меня?
   -Интересно, а ты сам-то кого бы выбрал?- подумала Дама, косясь то на хулигана, дерущегося с лохматым господином, то на замшелого призрака со звездой и лозунгами "Грабь награбленное" и "Ацидофильное молоко -Ацидофилам!"
   Тем временем, Надсмотрщик, засунув плётку за голенище, облегченно улыбался и доедал пряник сам, делясь падающими крошками со своими переругивающимися помощниками.
   Дама опасливо посмотрела на них и ответила Дмитрию:
   -Потому что Ты самый лучший, самый симпатичный, честный, справедливый, целеустремлённый, галантный, воспитанный, чуткий, внимательный, образованный, сообразительный...
   -Хватит, хватит, - перебил смущённо Дмитрий.
   -Почему же, я могу продолжать бесконечно, - возразила Дама, - а что, тебе разве не нравится?
   -Нравится, конечно, - ответил Дмитрий, - но я это и так знаю.
   Минуту танцевали молча.
   Вдруг Дама положила голову на плечо Дмитрию и шепнула на ухо:
   -Миленький ты мой, возьми меня с собой, там, в краю далёком, буду тебе женой.
   -Да я уже женат, - ответил Дмитрий.
   -Вот все вы так!- прослезилась Дама - как танцевать, так, пожалуйста, а как жениться...!
   Но через минуту она успокоилась, повеселела и сказала:
   -А не очень то и хотелось!
  
   Дмитрий проснулся. В углу комнаты, в полумраке, он рассмотрел трехцветные саночки, а на них шапочку, похожую толи на корону, толи на колпак...
   -Негодяй! - подумал Дмитрий не понятно о Ком, - Мы же всё делаем от души!
   -Кто бы сомневался! - ответили не понятно Кто.
   -Не забудьте по почте выслать шапочку, - напомнил Владимир Войнович Дмитрию.
   -Дадите поносить?- спросил не понятно Кто у коллекционера.
   -Только не долго, - ответил коллекционер.
   -И мне, и мне! - закричали туристы кинорежиссёры.
   -В очередь, сукины дети, в очередь! - гаркнул пудель Федька человеческим голосом.
   -Шуты! - подумал Дмитрий.
   -Царь! - подумали шуты.
   -
   -
   Два месяца не прошли, а скорее пролетели, и наступил, наконец, день коронации.
   Забили барабаны, зазвучали фанфары, народ приник к экранам телевизоров, вооружившись, кто семечками, кто пивком. Приглашенные послы с депутатами заняли свои места согласно купленным билетам, цена которых на чёрном рынке взлетела до невиданных размеров, а синички расселись на деревьях.
   -Господи! - подумал свежеиспечённый Царь, входя в зал, - За что мне всё это?
   Народ прильнул к телевизорам.
   Царь ласково глядел в зал.
   -Сейчас мы посмотрим на мёртвые души! - думал он.
   Внесли ШАР.
   С кого начнем? - спросила Тишина.
   - С себя!- промолчал голос "Против всех" и это слышали все.
   - Не с нас! - проголосовали единогласно депутаты, и это видели все.
   -А с меня уже начинали, - сказал Иван Иванович, - теперь не моя очередь.
   - Похоже, с меня, - подумал Отец Пимен, но не подал виду и прикрыл живот бородой.
   - С него, с него! - крикнул Отец Олег из смирительной рубашки, пытаясь вырваться.
   - С меня, - улыбнулся Некто, который сидел на берегу океана, и любовался новой яхтой с футбольным полем на палубе, и за него радовались всё.
   - И с меня, - написал Человек, сидевший в уютном домике на берегу синего озера с Пером в руке, но его уже никто не видел, не слышал, и не слушал.
   - И с меня,- подумал НЕКТО в шапке ушанке на лесоповале, и это слышали Небо и звёзды.
   -А почему это с меня?!!! - взревел народ, сидящий у телевизора, и икнул.
   -Да что ж мне тут с вами, веки вечные куковать?!!!- заорал Чёрт и ударил копытом по телевизору.
  
   ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ, возможно, в XXIII веке.
  
   P.S.
  
   -Продолжение или окончание?- подумал Дмитрий Белкин.
   -Продолжение, продолжение!- закричали все, аплодируя Царёву окружению, Придворной Свите, воеводам на метлах, и самим себе, беспечным пешеходам и водителям "ассам".
   В тот же день Чёрт повесился, но вовремя подоспевшая тётка Алёна его откачала. А в одном из кабинетов Человек подошел к зеркалу, посмотрел на себя...
   -"Не" или "И"? - подумали Цари...
   -Ну, Ну?- ожидающе спросили синички.
  
   Продолжение следует.
   О КОМ?
   Догадайтесь с трёх раз!
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"