До полудня шли относительно низко, где жарко, воздух встал и не двигался в пространстве между склонами. После недолгого привала оказались в широкой долине, с другой стороны ее высился Минéстор, острый пик уходит почти в самые небеса. Вершина горы, словно игла, проткнула густое скопление облаков, или это облака белым пушистым шарфом обвивают каменную шею исполина. Но снежная шапка на макушке открыта солнцу.
Дорога по склону Минестора опасными серпантинами огибала могучие отроги, некоторые из которых намертво вросли в другие, менее высокие горы. Отряд подходил к первым каменным глыбищам, врезающимся в зеленое покрывало долины, когда Набрус поднял руку.
Все остановились. Предводитель отряда развернул коня, замер, вглядевшись, куда-то, где дорожная лента терялась в зелени долины.
Рурт последовал его примеру, не сразу заметил темную точку, которая тут же исчезла.
- Кто-то преследует нас? - спросил он.
- Возможно, - ответил нумус и развернул лошадь обратно к отрогам Минестора. - Возможно, но наша цель там - на западе. Вперед! - Сапоги прошлись по лошадиным бокам.
Принц понял только, что темной точкой вдали был не Садиус.
Набрус выбрал короткий, но сложный путь по узкой тропе. Путники спешились и вели коней за собой. Однако и это было нелегко - несколько раз то одна, то другая лошадь чуть не срывалась с крутого склона, лишь чудом удалось сохранить всех, к счастью, вниз с высоты падали только камни. В таком непростом переходе Рурту еще не приходилось участвовать. Когда путешествовал вместе с отцом в столицу Бутинамии, они шли в обход, там совсем неопасно. Здесь же каждую минуту, даже каждый миг растянувшегося на часы перехода нужно быть на чеку, чтобы не окончить жизнь где-нибудь намного ниже тропы, среди камней, окрасив их своею...
Признаков преследования не обнаружилось. Даже когда оставшаяся позади дорога просматривалась на приличном расстоянии, не виделась ни темная точка, ни какая-либо другая. Суровый Минестор отличается негостеприимностью, и оттого редки желающие срезать путь, пройдя по его склонам.
Перевал все же прошли, тяжело, но успешно. Ближе к вечеру с высоты одного из отрогов путникам открылась живописная долина. Змеящаяся речушка разрезала вдоль ее зеленый овал. В числе увидевших эту красоту кроме Рурта и старшего следопыта были Манус, Арумус, Торстус, Маскерус, Стамус. Всего шесть человек осталось из отряда, которому поручили доставить в Дом Вспоминающих принца - живым и невредимым. Лишь треть от тех, кто выводил его из Каимского леса. Теперь вот и Садиус пропал. Принц корил себя. Это он придумал послать разведчика за Вильдром. Все еще надеялся на возвращение следопыта, но надежда слабела, слабела.
Змейка реки недолго блестела чешуей в лучах вечернего солнца, быстро потемнела, когда оно спряталось за горой. По обоим берегам многоугольники разбросанных на первый взгляд как попало жилищ и хозяйственных построек горцев, а дальше - ровные квадраты засаженных полей.
- Истна, - предводитель указал на деревню, - начинает темнеть, поспешим.
Уже по нормальной дороге, на которую вышла их опасная тропа, верхом быстро преодолели последний участок пути. Спустились в долину, деревня большая, но ничем не примечательная, а вот дом, в котором путникам предложили остановиться, оказался как две капли воды похож на их пристанище в Лансе. Прошлое оставить позади, даже если "позади" на расстоянии всего нескольких дней, идти вперед... Девиз понятен, но Рурт не смог так вот сразу отбросить нехорошие ассоциации. Плохие, плохие воспоминая о Лансе тупо били в лоб изнутри, и долго не получалось что-то с этим сделать.
4-й день Похода
Поужинали тушеными овощами с бараниной, вина не пили, только соленый чай, Набрус и вовсе воду. Умылись, потом их ждали две смежные комнаты на втором этаже, лавочка между открытыми нараспашку дверьми спален, три смены караула. Из семерых кто-то должен затупить дважды, но Рурту такое не светило. Набрус объяснил, что следопытам не нужно столько сна, сколько обычным людям, они прекрасно отдыхают во время караула, одновременно сохраняя остроту чувств.
Рурт стоял в третьей смене. Начинало светать, и в окне напротив тускнели звезды. Приближалось его любимое время суток.
Что-то стукнуло во дворе. Караульные прислушались, но больше никаких звуков.
- Проверим? - шепотом спросил принц у сидящего рядом Мануса.
- Не стоит разделяться, останемся здесь, - ответил тот.
Рурт кивнул.
- Лошади ведут себя спокойно, вроде, - сказал скорее самому себе.
- Вроде, - вторил Манус.
На первом этаже послышались неясные звуки, затем шаги. Кто-то вышел во двор. Время кормит скотину? Принц в этом совсем не разбирался. Спрашивать у следопытов не стал, только глянул, они внимательны, но спокойны. Пронзительный женский крик раздался почти тут же. И тут же следопыты обнажили клинки, но не двигались больше, замерев в боевой стойке. Рурт почти не отстал, а из комнат уже как тени выскользнули остальные четверо следопытов. Набрус был первым, сказал только короткое: "Не разделяться!". Рурт понял, что сказал для него, следопыты выучены и без этого.
И вот они на первом этаже.
- Арумус, - едва слышно произнес предводитель. Следопыт, чье имя назвали, мгновенно толкнул ногой тяжелую створку парадной двери, выпрыгнул наружу, за ним - Набрус, Рурт и другие. Хозяйская дочка у стенки сарая зарылась лицом в подол серой юбки, всхлипывает. Рядом перевернутое ведро, пролито какое-то варево. Побледневший хозяин обнимает жену, та уткнулась ему в грудь, не в силах смотреть на ужасное зрелище - у самых ворот вбит в землю деревянный кол с человеческий рост, а на нем голова без тела...
Садиус!..
Холодом обдало спину. Рурт хотел броситься к хозяевам, но еще не успел сообразить, что они знают не больше чем он, а что-то схватило запястье, задержало. Набрус. Причем задержал мимоходом, сам уже отдавал приказания нумусам. Рурт выдернул руку, дышал тяжело, послушно стоял с предводителем, оба готовы в любой момент пустить в ход клинки, пока Манус не подвел уже оседланного коня. Торстус проворно отодвинул засовы, развел высокие створки ворот, и отряд выметнулся со двора, умчался прочь из деревни.
На развилке остановились, дорога просматривается хорошо - в обоих направлениях никого до самых гор. Рурт вне себя от ярости, и конь под ним крутится волчком.
- Что будем делать?! - выкрикнул он.
- У нас только один путь, - ответил Набрус.
Останки Садиуса захоронили недалеко от дороги. Постояли недолго. Рурт вспоминал его и других следопытов, мысленно клялся, как только появится возможность, он отомстит за эту и все смерти. Он знал, кому. "Сейчас мы вынуждены продолжить свой путь, частью которого стал ты и за который ты отдал свою жизнь! Поверь, не напрасно! Я буду в Доме! Но я никогда не забуду тебя, отважный Садиус, а свою клятву выполню! Не отступлюсь, если только смерть не остановит меня!" Не стал произносить вслух. Кому нужны слова? Но был уверен...
Они снова и неуклонно продолжили путь. Начинающийся день обещал стать не легче, чем предыдущие, еще один продолжительный переход. За ним по плану короткий отдых в местечке Ниста, состоящем из нескольких небольших деревень, там сразу и позавтракают, и пообедают. После отряд должен успеть пройти плоскогорье и к вечеру оказаться в Утине. Такой путь за один день всаднику преодолеть непросто, поэтому коней жалеть не будут, их можно и поменять, если все пойдет, как планируют. Если пойдет, ведь хочешь рассмешить Всесоздателя, расскажи ему о своих планах...
5-й день Похода
Ночь в Утине прошла спокойно, но для Рурта обернулась часами бессонницы, несмотря на усталость, которая должна свалить и слона. Утром, как следствие, голова как мешок с камнями. Небольшая разминка и ведро ледяной воды освежили и даже придали ясности мысли, но после часа езды под солнцем вернулись и мешок, и камни, а день только начинался.
Свежие лошади уносили всадников в западном направлении, соревнуясь с солнцем. Рурт не мог отделаться от мысли, что к моменту появления следопытов везде, где останавливались они на ночлег, люди жили без страха, не зная ни о каких убийствах. Но смерть идет по пятам за отрядом, не догнала только шестерых, и в каждый дом, куда они приходят, зовут ее за собой...
От Утины дорога пошла оживленная. Более того. Целые караваны, обозы и обозики, отдельные повозки, группы всадников, одиночки - подавляющее большинство в одном направлении с отрядом Набруса. Спешащие и уже опаздывающие на ежегодный Сунишский карнавал. Праздник продолжается двенадцать суток, поэтому пропустив начало, теряешь многое, но не все. Не в первый день, так хотя б во второй и последующие, можно успеть накарнавалиться вдоволь. Есть такие, кто сознательно едет к середине, а то и к закрытию. Но для торговых людей карнавал - отличный способ заработать, некоторых эти двенадцать дней потом весь год кормят, и следопытам то и дело приходилось слышать купцов, яростно подгоняющих груженые под завязку обозы.
Дорога в некоторых местах настолько перегрузилась, что уже непросто было маневрировать, продираться быстрее этого разномастного шумного потока. Но следопыты, возглавляемые Набрусом, шли и шли, и продолжали вести Рурта Дер Валерона к обители нумусов. Пусть неразговорчивые, внешне холодные, эти люди становились все ближе принцу. Он не то чтобы очень старался преодолеть их необщительность, не осыпал вопросами, но все же короткие суховатые разговоры с предводителем и другими случались. Раза четыре перекидывались с Манусом. Следопыт отличался смуглой кожей и узким разрезом глаз. Волосы черные как смоль, густые и причудливо вьются. Догадки Рурта оправдались, когда узнал, что Манус, которого в миру звали Ман, вырос в Зарундане, граничащем с южной частью родины Рурта. Один зарунданский воал высмотрел в нем Способность к Вспоминанию, когда парню исполнилось шестнадцать, и уже через месяц юноша оказался в Доме, учился возвращать себе Древнее Знание.
От зарунданца Рурт немного узнал и про Садиуса, смерть которого не мог себе простить. Сади был родом из Легии. Способности у него открылись неожиданно, во время охоты. Голыми руками взял он взрослого медведя, почувствовал, ему не нужно оружие, чтобы сладить с опасным зверем. И сладил, порвал ему пасть. Этот напоминало Рурту его собственную историю, когда еще ребенком Вспомнил, что может из лука поражать любые мишени...
Арумус и Маскерус, сходство между которыми очевидно, оказались родными братьями. Высокообразованные люди, преподавали в университете, теперь они черпают Знания иного свойства, чем преподают в университетах. А вот Торстус и Стамус родом из Нулора, деревни у самого Дома Вспоминающих. Нулор по-древнепулатски значит "жилище".
Да, следопыты ведут аскетический образ жизни, им чужды многие радости обычного человека. Вспоминающие жаждут Вспоминать и совершенствовать в себе стремление к Древнему Знанию, а следопыты, кроме того, защищают мир от тех, кто использует Способность в недобрых делах. Для обычных людей они все похожи. Поначалу и принц воспринял их одноликими и словно бездушными, но теперь видел, они, прежде всего, люди, люди другого сорта, и в чем однолики так только в этом отличии от мирян.
Вот что собрал из коротких разговоров Рурт. В целом же Набрус беседы не поощрял, сказал как-то, что Вспоминающий, стоящий на страже Крума, не должен терять концентрацию ни на миг, пока называет себя следопытом. А минувшим утром, когда готовились выезжать, напомнил, что именно недостаток концентрации привел к гибели стольких следопытов в Лансе. Несмотря на серьезную подготовку, они не смогли устоять перед чарами прелестниц и расстались с жизнью так же просто, как до этого крестьяне. Так и сказал, спокойно и жестко. А у Рурта перед глазами встала голова Садиуса. Прелестницы... И пальцы, сжимались в кулаках с такой силой, с какой сжимали бы их красивые тонкие шеи.