Прозоров Лев Рудольфович : другие произведения.

Золото Тарха

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Из раннего"))) написано около 1995 года (отсюда "Велесова книга" в эпиграфах и многое другое). Время действия - 9-8 вв до н.х.л. Место действия - Приднепровье

Золото Тарха.

[]

Книга Первая. Саи и Сколоты.

  

Глава 1

Кола.

"Кола был их вождем"

Велесова книга. Iба

  
   Кола вытер меч о край плаща, но в ножны его вкладывать не стал. Руке воина привычна тяжесть меча, он для неё не тяжелее, чем свадебное кольцо для руки юной невесты.
   Гораздо больше тяготила непонятность произошедшего. Кимров, напавших на висов, было стыдно назвать ордой, и вождь висов, Лепо больше со страху запалил Огни Тревоги, подняв все Поля до Непры-реки.
   В таком числе кимры могли рассчитывать лишь на внезапность нападения и уйти с тем, что успеют схватить. Вместо этого они налетели с боевыми кличами под вой труб-раковин и грохот боевых барабанов и дрались свирепо - ни один и не подумал кинуться в бегство. Они преспокойно дали Людям Полей обложить себя с трех сторон, и, конечно, полегли все до единого на берегу Большой Висы.
   Посоветоваться было, увы, не с кем. Беловолосый Лепо сейчас сгорает со стыда за испуг и глупость - мог бы в одиночку перебить степняков, оставив всю добычу висам. Карпо вообще пожмет широкими плечами и тут же забудет про все вопросы. Вождь кудеяров не любит лишних дум. Кимры разбиты, чего еще надо?
   А ему, Коле, мерещится засада в каждой неразгаданной загадке. К ней нельзя поворачиваться спиной.
   Кстати, о спине, - за спиной Колы кто-то шевельнулся и начал осторожно подниматься на ноги. Так осторожно, что даже рысьи уши вождя сколов ничего не слышали - слышали лишь босые подошвы стоящих на земле ног.
   Кола, не поворачиваясь, поудобнее перехватил рукоять меча. Шаги, крадущиеся, хромающие, приближались к нему. Один раз крадущийся оступился - уже до ушей Колы донесся болезненный, сдавленный всхлип, почти беззвучный. Бедняга изувечил ногу, е иначе.
   Хоть бы какой-нибудь дурень не увидел их и не скосил кимра стрелой. Коле он был нужен живым. Сегодня вождь сколов очень нуждался в знающем, толковом собеседнике.
   За два шага до спины Колы кимр издал оглушительный вопль и прыгнул.
   Кола, оставаясь спиной к врагу, резко шагнул влево и подцепил раненую ногу противника своей правой. Боевой клич Кимра перешел в вопль боли он рухнул плашмя наземь. Однако меча своего из рук не выпустил. Меч был ничуть не хуже, чем у Колы, длинная железная палка , только на кимрский манер расширенная и удлиненная на конце.
   Нога, как и полагал Кола, была сломана - голень отекла жуткой матовой поножей. Ай-яй, не повезло парню - левая, щитовая нога, опорная.
   Кимр попытался встать, Кола ударил его стопой меж лопаток - не сильно, чтоб не сокрушить кости, наступил, перенес вес на эту ногу.
   Кимр был совсем юнцом, поджарым подростком. Возница знатного воина, не иначе. Вышел в свой первый и последний бой.
   -Парень, - язык кимров не очень отличен от сколотского, он должен понять - я даю тебе такой выбор - или умереть здесь с мечом в руке и от меча. Или как раб, попадешь на погребальный костер наших воинов и в следующей жизни родишься рабом!
   Кимр помолчал. Кола уже думал, что тот от боли потерял сознание, или, хуже того, вообще умер, когда ломкий мальчишеский голос угрюмо спросил:
   - Что тебе нужно, лесной?
   Кола снял с него ногу, отступил на два шага. Если кимр вообще вступил в переговоры, значит нападать или убегать он не будет. Впрочем в любом случае, шансов у степняка нет. Юный кимр перевернулся на спину, до крови закусив безволосые губы. Лег, тяжко дыша и выжидательно косясь на сколота.
   - Зачем вы напали на нас? И почему вас так мало? Я видел знамена. Самые знатные рода кимров лежат на этом поле. Цвет степи. И они одни. За ними никто не пошёл. Ни одного младшего рода, ни одного просто знатного.
   -Саи. - хрипло ответил кимр - Их тысячи. Десятки, сотни тысяч. Они идут от реки Ра. Низкородные испугались, они бегут. Только мы предпочли смерть на своей земле позорному бегству...
   - На своей? - Кола поднял золотистую бровь - Ну ладно. Но почему с нами? Почему не пошли на этих самых саев?
   -Их много...Они могли взять нас в плен...Мы не хотели умирать слепыми рабами или попасть на жертвенник их Бога-Меча, Батраза. - Кимр сглотнул слюну. - Ты обещал.
   - Помню. Вставай.
   Кола наблюдал, как загорелый, полуобнаженный кимр поднимается на ногу, не выпуская меча из рук. Его волосы были собраны на макушке в пучок, грудь и лицо покрыты боевой раскраской.
   Наконец, кимр, покачиваясь, выпрямился, взмахнул мечом и выкрикнул боевой клич. В следующий момент меч Колы с хрустом врезался под левый сосок кимра. Кола нажал на клинок и повернул его в ране. Из губ кимра хлынула густая кровь и он упал наземь, так и не разжав рукоять меча.
   - Да откроется перед тобою Сварга - сказал кола мертвому кимру и пошел прочь.
   Саи...кто такие эти саи? Если кимры бегут перед ними, значит саи скоро будут у границ Полей и сколоты встретятся сними лицо к лицу.
   В стороне кто-то возился меж трупов. Кола направился к сгорбленной фигуре. То был раб Лепо, человек из заморских земель по имени Кадм. Занимался он самым что ни на есть рабским занятием - обшаривал мертвых.
   Кола походя пнул Кадма. Он не одобрял вождя висов, перенявший у чужаков обычай держать двуногий скот. Пленных надо отпускать или убивать , а держать рядом с собой жалких тварей, предпочитающий позорную жизнь славной смерти, Коле претило.
   Впрочем...Кадм кажется был купцом?
   - Эй, раб! - смуглый южанин трусливо сжался и попытался спрятаться за опрокинутую колесницу
   - Назад!
   В голосе Колы брязгнуло железо, Кадм выполз к нему, пряча глаза и прикрывая голову.
   - Ты слышал о саях? Кто они такие?
   -Слышал ли Кадм о саях. Видел ли Кадм Солнце. Слышал ли Кадм ветер. Ходил ли кадм по земле. Глупые вопросы, варвар.
   -Раб, который много говорит - мало живет.
   - А с чего ты взял, что я хочу долго жить, варвар? - Кадм зло ощерился, но тут же закрыл лицо руками, боясь удара.
   -С того, что ты до сих пор жив, раб. - ответил скал, скрестив руки на груди.
   Кадм поник. Жилисты тощие руки вяло повисли вдоль хилого туловища.
   - Ты прав, варвар...Я.. - он помолчал и продолжил - Кадм слышал, что это дикое племя, еще более дикое, чем вы или кимры. Они - кочевники, коноводы. У них нет ни городов, ни ни поселков, ни полей. Они знают многих Богов, но чтут лишь Бога-Меча, Батраза. Они снимают с врагов скальпы, и человек получает чашу на пиру лишь в обмен на скальп врага, а молодые саи не думают о браке, пока не раздобудут трех скальпов. Рабов саи ослепляют, счастье Кадма, что они живут далеко отсюда - меж кимров и исседанов...
   - Счастье - не для рабов - усмехнулся Кола - саи идут сюда. - и, не заботясь о впечатлении, произведенном его словами на раба, пошел прочь.
  
  
  
  
  

Глава 2.

Саи.

Они проводят жизнь свою в шатрах

и далеко из луков мечут стрелы,

разя врагов. Ты к ним не подходи.

Эсхил. "Прометей"

  
   Степь дрожала. В траве мелькали суслики, покинувшие норы, дымчатые корсаки, желтые полевки, летели джейраны и золотистые пардусы, неслись тарпаны, мелькали мелкие степные волки, затмевая Солнце, висели над высокой травой стаи бесчисленных птиц. Охотник забыл охоту, добыча его броила привычные убежища и спсалась вместе с ним. С кем угодно, куда угодно - только дольше, дальше от этого стонущего рокота, катщегося из рождающих Солнце краев. Ветер, пахнущий конским потом и прокисшей овчиной, подгонял беглецов.
   Шла орда. Шла орда и степь рыдала под копытами её коней, ей стад и табунов. Ревели быки, блеяли овцы. Их гнали впереди орды, чтобы их копыта обрушили коварные сусличьи норы - погибель хрупких конских ног.
   За стадом летели, гарцуя на конях, мечась вправо и влево, молодые ратники. Одни были в кожаных башлыках. Другие подставляли степному солнцу длинные выгоревшие волосы, перехваченные на висках ремешком.
   Раскосые глаза глядели окрест жадно, хищно - и счастливо. Новые земли, новые степи ложились под копыта их скакунов. Всадникам мерещились дым чужих пылающих стойбищ, запах молодых упругих тел рыдающих пленниц и запах свежих, еще сырых скальпов на уздечках. Ноздри прямых носов жадно вздувались, словно уже вкушая эти милые сердцам саев запахи.
   За спины саев были закинуты легкие щиты из ивовых прутьев, обтянутые кожей. На поясе висели в богато убранных ножах мечи и кинжалы. Сай мог быть полуголым - но позор тому, кто скупится на украшения для меча и кинжала!
   Из тугих прутьев плакучей ивы были сплетены колчаны у сёдел. В них дремали железнозубые стрелы, ядовито пахнущие вехом и тухлой осетриной. Белая кожа. Обтягивающая колчаны, была содрана с правых рук битых врагов.
   Тугой лук с накладкой из бычьего рога покоился в налучи.
   За юнцами, развернувшись широкой лавой. Скакали зрелые воины с густыми бородами. Матово блестела роговая чешуя доспехов, тускло поблескивали запыленные бронзовые шлемы. В глазах, смотревших из-под них, уже угас молодой щенячий задор, сменившись серым, как полоса клинка, спокойствием матерых волков. Руки, татуированные переплетениями хищных тварей, твердо сжимали рукояти чеканов и перначей. Уздечки коней, ремни сбруи и ножны оружия покрывали золотые бляшки в виде хищных зверей. С уздечек свисали здесь гирлянды разномастных скальпов, некоторые воины носили пестрые, сшитые из скальпов, плащи. Кольца из бронзы, серебра, золота, украшали руки и шеи. Над лесом копий колыхались шесты с тряпичными чудовищами - знаменами кочевых родов.
   За воинами шел обоз - фургоны с огромными колесами, крытые или открытые. В крытых сидели беременные женщины и маленькие дети. В открытых, на грудах котлов и свернутых войлоков высились бесстрастными идолами седовласые, с коричневыми, изрубленными морщинами лицами старухи в шубах из волчьих шкур. Меж влекомых волами фургонов ехали на кобылах, меринах, быках женщины с детьми - младший сын в люльке за спиной, средний сосет грудь, старший сидит впереди матери; подростки, мечтающие поскорее удрать из обоза с его несносной вонью кизячного дыма, кислого молока и детских пеленок вперед, в первые ряды всадников, к сладким ароматам гари, крови, отравленных стрел; неудачники-калеки, которыми побрезговала смерть, чьи полуразжеваные тела выплюнула, так и не проглотив, битва; ведьмаки - в женских шубах и шапках.
   А меж всем этим, цепляясь за стремена, оглобли, конские хвосты, борты фургонов, ноги всадников, друг за друга. Брели, спотыкаясь, живые полускелеты, грязные, едва прикрытые клочком невыделанных шкур, а то и вовсе голые. На обросших волосом лицах зияли на месте глаз тёмные ямы, у многих - рабы не живут долго - еще покрытые багровой коростой. Они плелись за своими хозяевами вечным немым уроком юным саям - уроком о том, что не всякая жизнь - лучше смерти.
   Скучающие подростки иной раз запускали в рабов огрызками солонины или недообглоданной костью, и потешались, глядя как слепцы пытаются поймать лакомый кусок, поднять его из травы, не выпустив при этом заветный борт фургона, или дрались за него, продолжая судорожно цепляться один за другого. Ловкач, еще в воздухе то ли слухом, то ли нюхом различавший поживу и перехвативший её на лету, вознаграждался одобрительным свистом и улюлюканьем юнцов.
   Иной раз женщина, развязав бурдюк с молоком и обнюхав его, расстроено качая головой, и, подойдя к заднему борту фургона, выплескивала прокислень на цеплявшихся за него рабов. Мгновенье те принюхивались - не нечистоты ли? - но, разнюхав, тут же жадно принимались вылизывать свои руки и плечи шедших впереди и рядом.
   Не хватало глаз охватить орду - от правого фланга до левого, от стад до обоза. А в середине Орды, под самым огромным и страшным драконом из цветных тряпиц ехал, с чашей у пояса, в испятнанной золотыми бляхами куртке, в позолоченном шлеме, на коне в попоне из скальпов вождь вождей Парфатай сын Ишпакая. Перед ним поперек седла, в убранных золотыми пластинами ножнах, покоился выкованный когда-то из куска синего Небесного железа Бог-Меч Батраз.
   Широкие обветренные скулы, прямой нос, клочья седых бровей над раскосыми глазами. Окладистая борода прятала толстую шею и мощные хищные челюсти. Серые глаза глядели властно и уверенно.
   Цепляясь за стремена, рядом с конем Парфатая бежали двое полуобнаженных людей. Их лица и груди были покрыты полувыцветшей, полустёршейся, но всё ещё различимой боевой раскраской восточных кимрских кланов. Просторные штаны отличались от сайских разве что отсутствием бахромы на боковом шве. Под выгоревшими бровями чернели свежие, еле запёкшиеся наросты.
   Вождь пнул одного из них ногой в мягком кожаном сапоге:
   - Какие люди живут на заход Солнца от ваших земель?
   - Сколоты - безглазое лицо повернулось к Парфатаю - Только это не люди, а злые лесные демоны. Они называют свою землю Полями, но поля эти - лишь гибельная теснина между лесами. Там нет простора для коней, тем паче - для колесниц. Сколоты свирепы, как боевые псы, а уж на своей земле они становятся страшнее чумы. Тебе не одолеть их, сай! - безглазое лицо оскалилось в злорадной улыбке.
   - А вот об этом я тебя не спрашивал. - спокойно сказал Парфатай, и злорадную улыбку перечеркнул багровый след камчи.

Глава 3

Кадм.
  
   Кадм карабкался на холм. Холм был крутой, огромный, приходилось хвататься за траву. В этой земле все было непроходимо большим - реки, холмы, деревья, трава, звери, люди. Даже по меркам подростков из здешних варваров Кадм был низкорослым и щуплым, рядом со взрослыми он чувствовал себя облезлой ледащей шавкой - да и им, вероятно, казался чем-то вроде этого. Рослые белокурые женщины иной раз подкармливали его и долго с брезгливой, отстраненной жалостью наблюдали, как он ест. Хозяин - Лепо - изредка вспоминал о нем, когда подворачивалась какая-нибудь работа, либо слишком грязная для свободного сколота, либо рук свободных попросту не хватало. А остальные варвары попросту не обращали на него внимания, ограничиваясь незлобивыми пинками да тумаками, в случае если он мешался к ним под ногами или попадал под руку.
   Несмотря на это, Кадм не мог не признать, что жилось ему здесь неплохо, и пожалуй, даже лучше чем многим свободным в его родном городе. Он не видел здесь нищих и голодных. Он не видел здесь ростовщиков, чему был очень рад, ибо в бытность свою купцом навидался этого отродья более чем достаточно. У него была своя хижина на окраине поселения, где он проводил лето, суровую же зиму пережидал за стенами жилища Лепо.
   За семь лет он так и не привык к здешним зимам и лишь с ужасом наблюдал, как по утрам полуголые белобрысые великаны с радостным хохотом возятся в обжигающе-холодных белых перьях, плотным слоем покрывающих землю.
   Хижину, кстати, он стоил сам. Попросил топор, ему дали, не задавая вопросов. Никто не присматривал за ним, не сторожил. Он мог бы убежать, но он не хотел этого. Впрочем, однажды попробовал, но охладел к этой затее где-то на второй день. Его окружали исполины-деревья, травы, самые низкие из которых были по пояс ему. Вокруг шуршали неведомы звери, хлопали над головой чьи-то крылья. Всё было так жутко... Ночью он проснулся под очередным деревом от страшной мысли, что никогда не найдет в этих оглушительно огромных лесах дороги назад. Едва дождавшись рассвета, он выкарабкался из облюбованной на ночь норы и подвывая от ужаса, сломя голову бросился назад по еле заметным следам. Он был готов к любому наказанию, лишь бы не остаться один на один с этим диким миром, так не похожим на его родину. Однако его отсутствия даже никто не заметил. Он забился в свою хижину и долго трясся, вновь и вновь переживая свое жуткое приключение.
   В последней битве Кадм дрался рядом с хозяином. Сверх давно, с молчаливого разрешения Лепо, присвоенного им ножа, Кадму выдали лук и стрелы. Обращаться с оружием Кадм умел - неспособный к ратному делу купец живет не дольше первой встречи с кораблем конкурентов или морских разбойников. Дрался он не слишком храбро, постоянно прячась за широкую спину хозяина и его сыновей и пасынков, но честно, тщательно выцеливая любого кимра, угрожавшего Лепо. Среди купцов ходили слухи, что здешние варвары сжигают рабов на погребальном костре хозяина. Кадм этого ни разу не видел, но не пылал желанием проверить слухи на своем опыте.
   Нельзя сказать, что Кадм не тосковал по родине, не стремился к свободе(или тому, что он понимал под этим словом). Стремился, но не как жених к невесте, не как воин к победе, а как купец - к редкому, дорогому товару. Он не хотел бороться за неё, он хотел её купить. Для этих целей Кадм копил все мало-мальски ценные вещи, тщательно пряча их в роще на вершине холма, под уродливой черной корягой. Сейчас он шёл туда, поминутно оглядываясь и прижимая к груди набитую украденными у мертвецов ценностями пазуху. В хижине он держать свои сокровища боялся. И не из-за варваров - для воровства они были еще слишком дики, да и копаться в хижине раба побрезговали бы. Нет, дело было в том, что сокровища Кадма отчасти были украдены у хозяев( те, наивные, грешили на проказы домашних духов, обнаружив пропажу янтарных бус или золотой запоны). А во-вторых и в главных, Кадм не доверял другим, таким же как он, двуногим скотам Лепо, с которыми старался не общаться вовсе. Южане, они наверняка знали цену его сокровищ. И они так же стремились к свободе, а какой же купец будет доверять соперникам, нацелившимся на приглянувшийся ему товар?
   Когда-нибудь он выберется с хозяином на торжище, найдет купцов из стран, союзных его родному городу, а то и - чем духи не шутят! - земляков, отдаст им все свои сокровища, наплетет с три короба о богатом выкупе, который получат они, доставив его домой...
   Он осторожно оглянулся с опушки рощи назад и вниз. Варвары копошились на побоище, как муравьи. Вождь спалов Кола приказал своим воинам погрести мертвых кимров с почетом. Ну и дурь! На родине Кадма их бы попросту, обобрав до кожи, вышвырнули в море, на потраву акулам и склизким восьмилапам. Дикари - одно слово! И делают ведь, слушаются своего вождя, хоть нет у того не то что палачей-костоломов, но даже завалящего надсмотрщика с увесистой плёткой. Дикари! Впрочем, Кола и среди своих слывет получудаком, полуколдуном.
   Кола... Кадм задумался над словами спала о саях. Они совсем ему не нравились, эти слова. Если саи вторгнутся в кимрские степи, будет война. Торговля замрёт на годы, быть может, на десятилетия. И Кадм может попросту не дожить до дня, когда хозяин возьмет его на торжище.
   Кадм озабоченно покачал курчавой головой и скрылся в роще.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"