Аннотация: Катя глянула на полковника и подумала: сексуальный маньяк! А вслух спросила: - Вы одинокий, да? И тут же покраснела. "Нет, это я сама сексуальная маньячка!"
Проскочил обеденный перерыв, но покупатель не шел. Катерина Бударина сидела за прилавком и нехотя поглядывала на себя в витрину, зеркально отражающую свет. Недавно она коротко подстриглась и сейчас выглядела, как пацанка. Еще бы вес сбросить, килограмм десять, и можно на дискотеку. Скучая, включила стоявший на полке телевизор. На экране возник некто губастенький, с цветной косынкой на шее. Тонким, сладеньким голосом он вещал о том, каким образом следует себя вести в обществе и как выглядеть, чтобы производить впечатление человека, в "котором все должно быть прекрасно". Катерина с минуту изучала его ужимки, потом плюнула и щелкнула выключателем.
- Тьфу! Перевелись настоящие мужики. - С тех пор как с год назад покинул её сожитель, она о лицах мужского пола иначе не отзывалась.
В окно заметила, что по улице появился автомобиль "Волга", единственный в деревне. Проехал мимо... Ан, нет! Остановился и дал задний ход. Скрипнула несмазанная дверь, и вошел седой мужчина в легкой летней куртке. Но, может, уже вовсе и не мужчина. Полтинник-то ему точно стукнул, а если учесть, что сейчас и более молодые ни на что не горазды, то правильнее сказать: сивый мерин.
Он появился в их поселке в начале лета, купил дом на околице - далеко не лучший из тех, что продавались. От своей подруги Светки, работавшей начальницей почтового отделения, Катерина знала, что приезжий - демобилизованный офицер. Светка рассказывала, что он заходил на почту, покупал свежие газеты и проверял письма до востребования. Но ему ничего так и не поступило, и он вслух сокрушался: полковнику, дескать, никто не пишет.
У подруги язык, что помело; вскоре все в поселке узнали, что у них поселился полковник. Но Бударина сомневалась. Какой там полковник! Поди, соврал. Он больше походил на прапорщика или старшину. Поди, в армии заведовал складом. Нахапал добра по самое не могу. Говорят, даже катер с собой привез. Что в их сухопутном краю было совершенно излишним. Может, он море за огородом хочет выкопать? По крайней мере, у себя на участке уже развернул такую бурную деятельность, что можно догадаться: этот вояка из стройбата!
Вошёл, пошаркал ногами о резиновый коврик и высказал претензию:
- Лужа у вас перед дверью.
Бударина промолчала. Но он не унялся.
- Вам же пол затопчут. Сами ведь моете?
- Дочь моет, - пояснила Катерина.
- Вот как? - удивился полковник или кто он там. - Никогда б, глядя на вас, не подумал, что у вас взрослая дочь.
- Какая ж она взрослая? Во второй класс осенью пойдет.
Он и тут нашел, к чему прицепиться:
- Что ж вы малолетнего ребенка напрягаете?
- Не за так ведь. За мороженое.
- За мороженое? - строго переспросил полковник.
- Ну, или за пирожное, - пробурчала она.
- Ювенальной юстиции не боитесь?
- Че-го? - протянула Катерина.
Вот ведь прикопался! Хотела проинформировать наглеца, что она сама с семи лет с тряпкой и тяпкой подружилась. Но не стала; еще оправдываться перед всяким. А насчет лужи... действительно, после каждого дождя возникает. Но что она могла сделать? Обратиться к хозяину? Так старалась поменьше обращаться, чтобы не раздражать.
Привередливый покупатель, неудовлетворенный её отношением к луже, осмотрел полку с хлебобулочными изделиями, и запросил булку самого что ни есть дешевого. Катерина, поднявшись, подала и подбила бабки своих рассуждений: "Ко всему прочему, жмот. Нет, чтобы торт за триста рублей взять". Неприметно вздохнула. И сегодня выручки не будет, а она ведь работает с того, на какую сумму продаст.
- А свежая рыба у вас есть? - продолжал атаковать полковник.
- Свежемороженая.
- Знаем, какая она свежемороженая! Раз пять уже замораживали и размораживали. - Он покачал головой и предался непрошенным воспоминаниям. - Ах, какую рыбу мы на Хасане едали! Пальчики оближешь.
"Ну и катись на свой Хасан", - мысленно отозвалась Катерина, совершенно не представляя, в какую географическую точку его посылает.
- Ладно, красавица, подай-ка мне баночку сайры, что ль. Уху себе сварю.
Ишь, "красавицей" обозвал. Издевается, наверно. Но банку подала. Полковник долго изучал штрих-код. Катерина в этих кодах до сих пор не разбиралась. Вот тоже: придумали какую-то ерунду для шибко грамотных. А он зачем-то прислонил банку к уху. Женщина открыла уже рот, чтобы выразить свое неудовольствие, но полковник поднял указательный палец. Еще послушал.
- Кажется, тихо, - пояснил свои действия. - Тут, видите ли, разлюбезная, в чем дело... Вас, кажется, Катей зовут? Сын моего ближайшего соседа, Игорек, рассказывал, как он в городе, с ребятами, подобную же консерву взял. Вскрыли в общежитии, а оттуда, из банки, выползла морская каракатица и молча удалилась в неизвестном направлении.
Тут уж Катерина не выдержала и возмутилась.
- Вы пришли покупать или наркоманские сказки пересказывать?
- Что вы говорите? Игорёк разве наркоман? - удивился полковник и покачал головой. - Ай-я-яй. Я вот не пойму: неужели у молодых людей радостей жизни не хватает? Без наркотиков, алкоголя? - он посмотрел ей за спину и осудительно покачал головой. - Вон и вы на самом видном месте винно-водочную продукцию выставили.
- Я не выставляла! - с возмущением возразила она. - Я тут не хозяйка!
По правде сказать, её тоже местные алкаши допекли. С просьбами отпустить в долг. Он не смутился возмущения и продолжил в тему, словно разобрался в её мыслях:
- У меня ваши земляки работали, баню делали. На третий же день выпросили аванс, ссылаясь на, что "дома кушать нечего". А сами загуляли. У вас тут все такие?
Как же, слышала она эту историю. Но ведь когда в карманах у горе-строителей ни шиша не осталось, они, как миленькие, пришли продолжать работу. А этот недорезанный буржуй объявил, что такие работнички ему не нужны, и привез с городского вокзала узкоглазых чужеземцев в тюбетейках. Забыв, что сама же резко отзывалась о мужиках, выступила адвокатом:
- Между прочим, Лешка Керогаз, которого вы прогнали, отлично печи кладет. Никто еще не жаловался. - Она, не без скепсиса, добавила: - Любопытно посмотреть, что вам там узбеки сляпали.
- А вы приходите и сами оцените, - тотчас нашелся полковник. - Я сегодня как раз затоплю.
Вспыхнула Катерина. Ну, кобель! Не успели познакомиться, а он уже с наглым видом в баню приглашает. Нет, она женщина не такая. Не на ту нарвался.
- Вот что, господин полковник, - сухо, как могла, сказала. - Давайте покупайте, что вам надо, и не морочьте мне голову.
Банку сайры он все-таки взял. Но не обошелся без очередной нотации.
- Я спешки не люблю. А вам, между прочим, не идет сердиться. - Показал на горку яблок на нижней полке. - Давно лежат?
- С прошлой моей смены.
- То есть? - настойчиво уточнил он.
- Ну, две недели, - нехотя сообщила она.
- И до сих пор не испортились?
Она промолчала.
- Понятно, - сделал вывод. - Натерты воском, накачены химией. .
На этот раз она посмотрела на него со злобой. Вот учёный нашелся!
- Хозяин на них цену скинул, - в оправдание процедила сквозь зубы.
- Ну, так и быть, свешайте мне ваших яблок.
- Скоко?
- Все.
Она глаза свои синие, не потускневшие еще к тридцати двум годам, вытаращила.
- Никак отравить кого хотите?
- Нет, у меня противоположное намерение. Хочу спасти от отравления. В отдельный пакет, положьте.
Катерина закрыла рот, взвесила в пластмассовом тазике все яблоки.
- Ну вот, - сказал полковник, принимая большой черный пакет. - Хорошее дело мы с вами, Катя, сделали.
- Так вы их... куда?
- Мимо свалки буду проезжать - выброшу и саперной лопатой закопаю.
Что и говорить, удивилась она. И всё же поддала скепсису:
- Так уж и хорошее. Некоторые мамы своим детям, хочь таких, да помалу брали. А теперь не купят.
- А вы мамаш с детишками посылайте ко мне. У меня в саду ранние яблоки уже созрели.
Верно она предполагала, что еще один барыга поселился. Теперь схватится с её хозяином в конкурентном поединке за покупателя. От Светки Катерина уже слышала, что полковник в срочном порядке строит теплицу. Скоро и овощами начнет торговать.
- И почем ваши? - спросила, усмехнувшись.
- Нипочём.
- Как нипочём?
- Бесплатно. Детям же.
Катерине стало слегка стыдно. Куда-то не туда она в своих рассуждениях заплыла. У неё тоже в этом году был хороший урожай на ранетки, но не приходило в голову раздавать их. "Завтра принесу ведро, поставлю на прилавок, пусть берут". В их рабочем поселке те, которые на этажах жили, своих садов-огородов не имели.
- Подайте мне, Катя, еще пару пакетов молока, да я пойду. А то, действительно, надоел уже вам.
- Да нет, вовсе не надоели, - переменила к нему прежнее отношение. - А правда, что вы в армии полковником были?
- Нет, только до майора дослужился, - улыбнулся он, показав крепкие зубы. - Это вы тут меня в звании повысили.
- Так вы сами ж себя полковником назвали. Сетовали, что вам никто не пишет.
- Это литературная цитата, ушедшая в народ, - разъяснил демобилизованный майор. - Ха! Теперь уже, видно, до конца дней мне тут у вас в "полковниках" ходить.
Расплатился, вытащив из заднего кармана увесистый бумажник.
- Смотрю, у вас тут всё привозное, - сделал последнее замечание. - Не очень-то сельским трудом себя утруждаете. У многих участки бурьяном заросли.
- Поливать нечем, - оправдала Катерина себя и всех прочих нерадивых. - Летом вода в кранах еле течет, никакого напору. Прям беда! Душ после работы принять невозможно.
- А я скважину пробурил, - похвастался он. - У меня всегда напор. Так что, Катя, повторю приглашение: приходите в баню.
Нет, ну он что? Напор у него. Сексуальный маньяк, что ли?..
- Я допоздна работаю, - брякнула она и зарделась. Не то ответила. Будто и не против.
- Приходите хоть в полночь. Я допоздна не сплю.
- Вы одинокий, да? - не удержалась от вопроса, хотя и без того знала, что он живет один.
"Нет, это я сексуальная маньячка!"
- Давно один. Жена бросила, как из Воронежа на Хасан перевели.
- А чо так?
- Комары докучали.
"Вот дура-то баба! Да я б за таким мужиком..."
- Чем же наши места вас привлекли? - не удержалась, еще один вопрос подкинула.
- Так я тутошний. Из "Сосновки". Только нет уже этой деревни. - Он помолчал. - Вот в ближайшем населенном пункте и обосновался.
Вышел, и она видела, как он открыл багажник и положил туда пакет с яблоками. "Чудак, - недоумевала. - Неуж и вправду на свалку свезет?"
Ближе к вечеру в магазин зашла Света, начальница почты. Должность у неё хорошая: смену отработала, и ваши не пляшут.
- У тебя Сергеич был, да? - поинтересовалась.
- Сергеич?.. А, ну да, - сориентировалась Катерина. - Заезжал.
Похоже, Светка сама на полковника глаз напучила. У неё мужик тоже куда-то сгинул. Правда, всего полгода назад, и стаж воздержания в два раза меньше. Катерина прикинула, чтобы еще у всеведущей подруги выспросить, и поинтересовалась:
- Свет, а ты знаешь, какую пенсию он получает?
- Знаю, естественно. Но сказать не имею право. Тайна вклада, - ответила и поджала губы.
Ну, точно: напучила. Полковник для неё уже Сергеич. А пенсию он, видно, приличную получает. Иначе б Светку не заинтересовал. "Однако в баню он меня пригласил, а не её!" - с затаенным злорадством подумала. - А что? Я еще под полковником не лежала". Хотя, да, он всего лишь майор. Но подруге раздобытые сведения не стала сообщать. Да пусть бы и прапорщик. Но мужчина же. Деятельный, напористый. Значит, настоящий полковник!
Магазин закрыла на час раньше положенного срока. Понадеялась, что хозяин проверять не станет. Сменщицу за это он сильно поругал, ну да теперь, кажись, в отъезде. Поехал в город, в областном суде что-то отсуживать.
Уже стемнело. Фонари на улице горели редко и тускло. Новые хозяева электролиний экономили на всём. Но в данном случае ей на руку. "Если пойду к полковнику, - подумала она, - никто не приметит". Можно и огородами. Но сначала домой.
Дочь Таня уже крепко спала. Набегалась за день, девчоночка. Сама себе предоставлена на целую неделю. Такой график работы эксплуататор установил. Ему проще, чем через день пересдачу контролировать. Ну, да сама ж в магазин подрядилась.
Вот и получается, что дочь половину своей детской жизни без матери живет, а без отца, считай, всю жизнь. Не потянул последний примак на приемного папу. Прилепился на полгода, покушал на масленицу блинов и сильно заскучал. "Что с тобой, Толик?" - "Такие же блинцы пекла моя теща". Пробудилась через блины в нем память, заключила в объятья и повлекла в Сыктывкар, в лоно первой семьи. Родного же отца Танечка и не видела, он когда еще был живой, дочка во чреве находилась. Погиб электрик Бударин, пораженный током на подстанции. Нарушил правила ПТЭ и ПТБ. Так сказали и, наверно, наврали, чтобы в полном размере отступные не платить.
Катерина поправила дочери свесившееся одеяло и легко, чтобы не разбудить, чмокнула в разрумянившуюся щечку. Глянула на часы. Что там полковник говорил? Приходи хоть в полночь? А полночи-то еще нет. Сердце забилось быстро-быстро. Она побросала в сумку чистое белье, ромашковый шампунь, полотенце. И пошла - улицей, а не огородами. Плевать на пересуды.
Вот и его дом. У изгороди - пахнущий свежей краской катер. Верные сведения преподнесли праздные покупатели. Только не плещутся пока волны за огородом. Во дворе, отдельно от основного жилья, новенькая бревенчатая банька, из кирпичной трубы слабо дымок курится.
Поднялась по крыльцу... Помедлив, постучала. Сначала зажегся фонарь над входом, потом дверь открылась, и выглянул полковник в тапочках на босу ногу и в спортивном костюме.
- А, Катя, - не очень-то удивился он. - А я уже. Но на всякий случай дровишек подбрасывал, чтоб не остыло. Иди, парься.
- Ладно, спасибо. - Она сошла со ступенек, но приостановилась и, обернувшись, предупредила: - Только не вздумай вломиться. Я баба строгая.
- Как скажешь, - вежливо согласился он.
Парилась, насыщаясь теплом, стегала себя березовым веником по бедрам и с надеждой думала: "А может насмелится ослушаться? - и время тянула, дожидаясь. Вот дура, сама преграду поставила.
Наконец, в предбаннике раздались шаги. Полуобернулась боком ко входу, чтобы не сразу выдать себя. Заходи, полковник, чего уж там. Грохот. И шаги удалились. Это ж он дров подтащил. Ну, паразит! И откуда в нашей скотской жизни такие вежливые люди берутся?..