С утра на всех этажах шушукались о том, что грядёт сокращение. А сразу после обеда начальник отдела вызвал младшего менеджера Персикова. "На мне окончательный выбор остановил, - с досадой подумал Илья. - Эх! Не повезёт, так от родной жены птичий грипп подхватишь".
Почему на ум взбрела эта поговорка, он сам не знал. Наверно, что-то связанное с дедушкой, известным орнитологом, изучавшим птичьи болезни. Однако про Майю, экстравагантную жёнушку, припомнил ещё раз, когда на дребезжащем автобусе, уже уволенный и получивший мизерный расчёт, добирался до дачи. Он представил, как доберётся, войдёт в прохладную горницу, и Майя накормит холодной окрошкой, потом он ополоснётся в летнем душе и нырнёт к ней в постельку.
Ускоряя шаг, добрался до дачи, которую унаследовал от учёного дедушки. Одноэтажный, давно не ведавший ремонта домик возле заросшего тиной пруда, утопал в сорняках. Входная дверь недовольно проскрипела, вроде обидевшись, что её так часто используют. Но увы, Майи на даче не оказалось. На ветхом, выщербленном столе Персиков обнаружил записку: "Заехал Рим Павлович и взял на рыбалку".
Кто такой Рим Павлович, Илья не знал. Впрочем, не сильно удивился. Однажды Майя вот так же исчезла, сообщив, что уехала на выставку цветов. Тогда он полагал, что она к вечеру вернётся. Или на другой день. Однако Майя вернулась лишь через неделю. Оказывается, выставка цветов проводилась в соседнем, правда, дружественном нам государстве.
Близился вечер. Илья сел у открытого окна и поставил на подоконник бутылку вина в плетёной корзинке. Так и сидел один, попивая винцо и надеясь взбодриться. Стемнело. В комнату без спросу заглянула ущербная луна и недовольно шевельнула рогом. Обильно высыпали звёзды. Одна упала где-то рядом. Скрипнула входная дверь, и на пороге возник необычный гость - смуглолицый, в балахоне с широкими рукавами, на голове капюшон.
- Забрёл на огонёк, - простецки пояснил он. - Увидел, что вы любуетесь небом. А я уже имел честь встретиться за ужином с одним известным человеком, который тоже подолгу любовался звёздами.
- Ну, я-то, положим, безызвестный, - скривился Персиков. - А кто это был?
- Богослов, философ. На мой взгляд, написал весьма удачное сочинение: "К критике чистого разума".
- Не читал. А вы кто такой?
- А вы как думаете? - у незнакомца был голос с заметным иностранным акцентом.
- Судя по одежде и манерам, наверно, фокусник, - пробурчал Персиков.
- Если вы так желаете, я им и стану! - загадочно ответил бесцеремонный гость.
Он вытащил из необъятного балахона шёлковый платок, встряхнул его и аккуратно разложил на столе. С краешка на нём была непонятная надпись на иностранном языке: "Divide et impera". Платок вдруг стал приподниматься и что-то под ним зашевелилось.
- Опля! - незнакомец сдёрнул платок.
На столешнице переминалась жёлтая цыпочка. Илья пожал плечами.
- Ну и что?
- Вы не удовлетворены результатом? - нимало не сконфузился факир и повторил процедуру.
Он поднял платок во второй раз, под ним оказалось крупное яйцо в мелкую крапинку. "Однако ж, быстро курочка снеслась", - удивлённо подумал Илья.
Утром, проснувшись и косо посмотрев на пустую бутылку, Персиков поморщился. Дурацкий приснился сон! Или не сон? Припомнил, что странный посетитель оставил в подарок яичко. И верно, вон оно, лежит на столе. Илья крутанул. Ага, вертится. Значит, уже сваренное. Кем? Может, я сам сварил и заспал?.. Да всё равно, позавтракать есть чем.
Но прежде надо умыться. Илья размазал по лицу три капли оставшейся в умывальнике воды. Его отвлёк сильный рокот снаружи, и он вышел на крылечко. Над дачей кружил яркий спортивный самолёт и покачивал крыльями. Затем снизился, чуть не задев крышу. Из кабины выпала пудреница. В ней лежала записка. Буквы заплясали мелкими хвостатыми чёртиками: "На рыбалке я подружилась с интересными людьми. Прощай, скучный человек! Уже не твоя, Маечка".
Вот подлая! Впрочем, к этому давно шло. Персиков засобирался в город. "Поеду в своё теперь уже холостяцкое гнёздышко, смою пыль с ушей", - запланировал он.
На выходе из дачного посёлка увидел мальчика и девочку. Такие хорошие, пригожие, ну прямо ангелочки. Лучше б не встречались! Они напомнили Персикову, что детей у него до сих пор нет. Ребятишки возились в песочнице. Он остановился, полез в карман и вытащил яйцо, которое так и не съел.
- Нате вам, дети.
- Не хотим, дяденька, - отказались ребятишки и спрятали руки за спины. - Мы эклеров наелись.
Надо ж, какие обеспеченные, французскими пирожными питаются. Он посмотрел на дачу, возле которой они играли. Настоящий дворец с колоннами, башенками, узорчатыми окнами. Богатеет народ, особняки растут, как грибы, Только почему-то в число успешных своенравная фортуна не отрядила его, Илью Персикова, тридцати трёх лет от роду, образование неоконченное высшее, теперь безработного, томящегося в непонятном семейном положении.
Автобус долго не появлялся. Может, вообще маршрут упразднили?.. Помедлив, Персиков вышел на трассу в надежде остановить попутку. Из-за поворота внезапно выскочили мотоциклы. И передний, не успев затормозить, сшиб Илью с ног. Персиков на какое-то время потерял сознание. А когда очнулся, то увидел над собой чёрта с рогами.
"Я уже в аду?" - отрывочно подумал. Но, оказалось, то был не чёрт, а байкер в устрашающем шлеме.
- Ты чо, мужик, под колёса лезешь? - недовольно спросил он.
"Небось, яичко разбилось", - почему-то в первую очередь обеспокоился Персиков. Вытащил из кармана - нет, целое. Подошли другие черти.
- Тухлое, нет? - поинтересовались.
- Свежее, ночью снесённое, - ответил он. - Если желаете, возьмите.
- Не, такое нам не подойдёт, - разочаровались байкеры. - Мы едем на встречу с кандидатом в мэры, хотим устроить ему обструкцию.
Показали ящик с гнилыми помидорами, а от яичка отказались. Но до города подвезли. Для безопасности запасной шлем на голову надели, и Персиков тоже превратился в чёрта. Мчались очень быстро, так что замирало сердце. Пронзительно, с эффектом Доплера, завывали встречные машины.
Во дворе сидели знакомые бомжи и распивали напиток Трояр, вообще-то предназначенный для чистки ванн и унитазов. А занюхивали рукавами. Персиков вспомнил, что его уволили, и понуро подумал, что скоро и он в эту компанию вольётся. Приостановился и предложил бывшим интеллигентам яйцо в полной уверенности, что эти не откажутся. Яичко взял бомж с кудрями до плеч - в прошлом известный художник. Рассказывали, что он имел персональную выставку в Мадриде, похвальные отзывы от короля Филиппа VI и много картин продал, заработав приличные деньги. "Неужели всё пропил?" - увидев его, удивлялся Илья.
Бывший художник повертел яйцо, постучал им о крутой лоб, обрамлённый давно не стрижеными волосами и тоже отказался.
- Не, для закуси не пойдёт. Это ж яйцо Фаберже. Он его на спор сделал. Так, чтобы ни капельки не отличалось от натурального.
Вон оно что! Наконец-то появился свет в конце мрачного туннеля! Персиков слышал о яйцах Фаберже. Они дорого ценятся! Забрал и на радостях отдал бомжам всё, что имел: тысячу одной купюрой и двадцать четыре рубля мелочью. Другой бомж - в прошлом ведущий программист вычислительного центра - восхитился:
- Господа, это ж два в десятой степени! В двоичной системе пишется, как единица с десятью нулями. Поздравляю нас! Мы стали миллиардерами в двоичной системе исчислений.
Новые миллиардеры оживлённо загомонили, обсуждая, на что потратить приобретённый миллиард, а Илью сердечно поблагодарили, и каждый изъявил желание пожать ему руку.
Расставшись с бывшими интеллигентами, Илья поспешил в ювелирный салон. Он был здесь всего лишь раз в жизни - когда покупал неверной Майе обручальное кольцо и кулон с аметистом. Тут всё по-прежнему сверкало и блистало. Молоденькая мисс приветливо улыбнулась, будто загодя догадалась, что он является обладателем уникального яйца.
- Скажите, - спросил Илья, не доверяя её молодости, - при вашем магазине имеется консультант по ювелирному делу?
- А как же, - ответила девушка. - Но только Елизар Бальтазарович ушедши домой.
Он выспросил у красавицы адрес, сославшись, что по чрезвычайно важному, срочному делу, и поспешил к ювелиру. Тот принял и через лупу осмотрел экспонат.
- Действительно яйцо Фаберже. Хотя, знаете, проверить бы. Сейчас столько жуликов развелось! И весьма искусных; я бы даже осмелился сказать, не уступающих по таланту самому Карлу Густавовичу.
- А кто это? - уточнил Персиков.
- Так сам Фаберже и есть, - пояснил ювелир и покачал головой, как бы удивляясь невежеству заявителя.
Он тут же взвесил яйцо на аптекарских весах и записал результат с точностью до сотой грамма. Затем опустил в мензурку со спиртом.
- Это вы для чего? - с недоумением спросил Илья.
- По количеству вытесненной жидкости определю объём, - охотно разъяснил ювелир. - Готово! А сейчас вычислю удельный вес. - Он ввёл данные в настольный компьютер. - Ого! Всё сходится!
- Что сходится?
- Ваше яйцо сделано из золота девятьсот девяносто восьмой пробы.
- И сколько ж оно стоит?
- Минуточку, я впечатлительный, - съёжился Елизар Бальтазарович. - Меня прослабило.
Он убежал в туалет и, закрывшись на щеколду, позвонил в полицию. Это Илье, впрочем, не стало известно: золотых дел мастер говорил тихо, прикрывая трубку ладонью, а в завершение дёрнул ручку унитаза. Шумно и бурно стекла вода.
Спустя пять минут в квартиру вломились люди с короткоствольными автоматами и в чёрных масках. Натуральные черти, похожие на байкеров с гнилыми помидорами. Они начали кричать на Персикова:
- Лицом к спине! Ноги на ширину плеч! Молчать! Ни одного звонка! Тут у нас не Америка!
Старший чин, в штатском и без маски, выглянувший из-за их спин, приказал надеть на бедолагу наручники и отвезти в КПЗ. Сам же на BMW-X6 помчался в особняк к миллиардеру Векселю, исчисляющему доходы не в двоичной, а в более распространённой в нашем отечестве десятеричной системе исчислений. Олигарх сидел за обеденным столом, с накрахмаленной салфеткой на шее. Перед ним, в серебряной посуде, стояли двенадцать блюд и лежали три разных вилки. Он раздумывал, какой воспользоваться, так как правилами этикета (в виду скоропостижности нового положения) ещё не овладел.
- Приятного аппетита, Бенедикт Эмильевич! Мы отыскали ваше яйцо, - расшаркался полицейский начальник.
- Что ж, молодцы! - энергично тряхнул головой олигарх. - Право, хорошая новость к обеду. - Он вытащил из пиджака рулончик скрученных долларов. - Вот, возьми, служивый, детишкам на молочишко и себе на коньячишко.
- Премного благодарен!
Персикова же с пристрастием допрашивали в отделе по особо важным делам.
- Значит, вы утверждаете, что золотое яичко снесла курочка? - допытывался сотрудник со звёздами майора на погонах.
- Да как сказать, - заколебался Илья. - Утверждать категорически не могу. Возможно, это было делом рук фокусника.
Он ничего не утаил. Честно и подробно рассказал, как у него появилось это злосчастное яйцо. Менты плотно заинтересовались "фокусником" и потребовали, чтобы задержанный обрисовал портрет.
- Темноглазый... бровастый... длинные тёмные волосы... балахон с широкими рукавами... - порциями выкладывал Персиков.
- Необычное заметили?
- Что именно?
- Ну, может, шрам, родинка на щеке или что-то отличительное в форме носа, бровей, - подсказал второй мент, капитан по званию.
- Лицо без шрамов и родинок, - старался, припоминал задержанный. - Брови, пожалуй, вразлёт. Нос... с ноздрями.
- Может, волосы с перхотью? - напрягался майор.
- Нет, не приметил.
- Наверно, качественным шампунем голову моет, - предположил капитан. - Хэд-энд-шолдерсом.
- Особенности речи? - наседал майор.
- Говорил правильно, но с акцентом. Да, вспомнил! На платке у него была надпись на иностранном языке непонятного содержания.
- Так-таки и непонятного?
- Минутку. - Илья напряг все извилины. - Мой дедушка, профессор-орнитолог, был европейски образованным человеком и знал много языков. Так вот, генетическая память мне подсказывает, что надпись на платке была на латыни и означала: "Разделяй и властвуй".
- Хм, - задумались менты.
Услышав, что дедушка у задержанного был орнитологом, сделались вежливее.
- Ваша догадка ничего нам не даёт. Ладно, давайте попробуем составить фоторобот этого фокусника.
Составили. Персиков взмок от напряжения.
- Ну и рожа, - поморщился майор.
- Кирпича просит, - дополнил капитан. - Явно рецидивист.
В кабинет заглянул искусствовед в штатском - без погон, но, наверно, в звании полковника. Он глянул на монитор и сердито напустился на Илью:
- Вы что, издеваетесь над нами! Коллеги, зуб даю: это портрет артиста, который играет чёрта Воланда в нашем драмтеатре. Я вчера вечером сам смотрел.
- Извините, Рим Павлович, но всё-таки это разные люди, - подумав, сказал майор. - Не мог же этот тип раздвоиться. Судя по протоколу, он в то же самое время появился на даче у задержанного.
Надо ж, Рим Павлович! Персиков, как услышал имя искусствоведа, сразу обомлел. Некий Рим Павлович фигурировал и в прощальной записке Майи, смывшейся на рыбалку. Новый приятель и, вполне возможно, очередной любовник жены. "Вон какую рыбину она выловила".
- Хм, вполне возможно, что мы имеем дело с нечистой силой, прибывшей к нам из-за границы, - вслух поразмыслил Рим Павлович.
- Нечистая сила? Из заграницы? - поразились его коллеги. - Такого не может быть! Как она проникла к нам, не имея визы?
- От нечистой силы всего можно ожидать, - терпеливо разъяснил Рим Павлович. - Она может просочиться сквозь любую границу, открыть ногтем мизинца сверхсекретный сейф, может раздвоиться и даже расстроиться. Она всё может! Единственно, что мне непонятно, для каких целей она передала похищенное у олигарха Векселя яйцо незнакомому человеку.
- Попытка вербовки? - активно высказался капитан, очень желавший стать майором.
Сотрудники пристально посмотрели на Персикова, пытаясь разгадать, чем же он заинтересовал нечистую силу и почему она обратилась именно к нему, а не к одному из них. Промурыжили ещё целый час, задавали много вопросов, повторяя одни и те же, рассчитывая, что Илья расколется.
- Скажите, - задумчиво уточнил Рим Павлович, - а не сопровождал ли фокусника кот внушительных размеров? - Нет... не припоминаю, - неуверенно ответил Илья.
В конце концов, с него сняли отпечатки пальцев и отпустили восвояси с подпиской о невыезде.
"А куда мне ехать?" - хмуро соображал Илья по пути к дому. В кармане ни копья, даже на маршрутку не осталось. Он шёл по набережной, и его приостановил товарищ в тёмных очках с коробкой табачных изделий. "Друзья, купите папиросы, подходите женщины, матросы", - с надеждой на удачную торговую операцию запел он и заиграл на аккордеоне.
Илья развёл руками: "Не на что".Тёмноочковый сочувственно проникся его бедственным положением и предложил закурить бесплатно.
- Извините, не курю, - вежливо отказался Персиков.
Он в подавленном состоянии продолжил свой путь. Лишь одно утешало. Может, у него в гостях и впрямь побывала нечистая сила? Да пусть хоть сам Сатана! Неплохо, если блюститель Ада наведается ещё раз. Тогда надо не оплошать, сойтись покороче. И пусть себе вербует! Сколько можно ходить в лузерах, неудачниках, недоумках, неверных мужьях? Нет, лучше чертям душу продать!
Так и решил Илья. Правда, черви сомнения всё-таки грызли его. Ведь если Дьявол существуют, то Бог, значит, тоже. Не может же нечистая сила возникнуть сама по себе, независимо от Создателя. А заключить договор с Дьяволом, значит, отвернуться от Бога.
Впрочем, все его колебания и надежды остались втуне. Никто Ильюшу больше не посещал, а дело, в виду успешного возвращения яйца владельцу, спустили на тормозах и сдали в архив.