Вторая ночь в Престольном дворце вышла тяжелая. Любое проникновение через купол людей по-прежнему притягивало мои тонкие тела в Чарующий лес. К счастью или к несчастью, тут как посмотреть, эта ночь была богата на гостей. Изможденный крестьянин, волк, и маленькая девочка.
Крестьянин был измучен охотой на него. Забравшись под кроны елей моего леса, он долго лежал, пытаясь отдышаться, и готовился к смерти. Не знаю, чего он боялся больше: монруклов, которые застревали в куполе и подыхали, или Ведьминого леса. Он так всю ночь и провалялся под елками, ожидая смерти. А потом заснул. Усталость взяла своё. Путяту я попросила присмотреть за мужиком и не пускать к избе, пока я с ним не побеседую.
Волк лежал на опушке и долго зализывал раны. Звери были на совести Путяты. Дух Чарующего леса позаботиться о звере.
Третьим гостем стала девочка, лет семи-восьми. Она была вся в земле, испуганная до полусмерти, и конечно, изможденная. По всей видимости, пряталась в одной из землянок около ручья.
Так совпало, что девочку я почувствовала еще на поле. Она ползла, молча заливаясь слезами. Крестьянин как раз пытался отдышаться, а я раздумывала над тем, чтобы с ним поговорить.
Птерозавр сверху заметил ребенка и кинулся к добыче. Она бы никак не успела добраться до купола. Я схватила девочку под мышки и вместе с ней полетела под защиту. Она закрыла ладошками глаза и завизжала. Наверное, решила, что ящер её сцапал.
- Тише, не кричи. Да тише ты! - я пыталась достучаться до неё и у меня получилось.
Она притихла. Опомнилась только у избы. А куда еще мне было девать ребенка?
- Ты меня съешь? - спросила она тоненьким голоском.
Каждый ребенок в окрестностях Ведьминого леса знает, кто в нем живет. И естественно, именно мной пугали родители непослушных деток.
- Нет. Я добрая ведьма.
Голос мой был наполнен свистом. Скорее шелест листьев, чем голос в привычном смысле.
- Точно?
- Точно, - я опустила её на крыльцо.
- А почему я тебя не вижу?
- Потому что я нахожусь в другом месте.
- Разве можно быть там и там?
- Очень трудно, но можно.
Она мне задала еще с десяток вопросов. В обмен на ответы я отправила её вымыться в теплой дождевой воде, которая всегда была во дворе в кадке. Открыв двери в избу, я принесла девчонке льняную рубаху и еду. Перед тем как отправить Гриду спать, я познакомила её с Путятой. Именно ему предстояло присматривать за ребенком и за мужиком, который отсыпался в канавке.
Попрощавшись с Путятой и Гридой, я вернулась в тело. За окном брезжил серый рассвет. Летом светает рано, поэтому я легла спать. До назначенного императором времени успею вдоволь отоспаться.
Разбудил меня стук в дверь.
- Кто?
Я была не в настроении. Эмоциональная энергия в районе нуля.
- Я.
- Кто Я?
- Может, откроешь дверь?
Теперь я была уверена, что по ту сторону Дарен. После императорского приема весть о появлении в Карплезире некой графини-колдуньи разнеслась очень быстро. Уже по возвращению в гостевые покои возле доспехов рассматривал потемневшую картину суетливый дворянчик. Слуги до глубокой ночи ходили туда-сюда, подслушивая, и пытаясь рассмотреть, что я делаю в замочную скважину, что было слышно по осторожным шагам.
- Сейчас, подожди, - ответила я, на ходу завязывая горловину и подпоясывая штаны.
Я провернула ключ, который туго и нехотя поддавался использованию.
- Тебе что не принесли одежду?
Он зашел в комнату, как к себе. Под одеждой подразумевалось корсетное платье, вероятно.
- Позже горничная принесет. Камеристка оказалась с характером.
Зеркало висело около кровати над круглым столиком, таким маленьким, что годился он только под вазу с цветами. Только никакой вазы на нем не было. Из овального зеркала, охватывающего верхнюю треть туловища, на меня смотрело красноватое, опухшее после сна лицо, такое же поношенное, как некогда белая рубашка с высоким воротником и широкими рукавами-парусниками.
Шура обещала перетащить из соседних покоев трельяж. Все равно покои пустуют, а знатной даме крайне необходимо широкое зеркало. Для того, чтобы рассмотреть красоту со всех сторон.
В дверь постучали.
- Графиня, это я, пустите, - в замочную скважину проговорила Шура, чем вызвала наши улыбки.
Она положила на кровать стопку выглаженных нижних платьев и белья. Путята бы долго восхищался вышивкой, кружевами, маленькими круглыми пуговками и прочими прелестями швейного мастерства. Надо обязательно вызвать его, чтобы оценил. Где еще он получит столько положительных эмоций?
Не успела Шура покинуть нас, как в коридоре послышался звонкий топот. Перед самой дверью гость замер. Прислушивался. А может, не решался войти. Аккуратный стук - дополнил букет несоответствий.
- Кто это? - спросила я.
- Не имею представления.
Дарен сидел в кресле и наблюдал за моими действиями. Руки сложены на животе в замок. Он старался сидеть непринужденно, но в этом старании крылась неловкость. Мне захотелось поблагодарить его за то, что он убедил императора в моих благих намерениях и скорей всего поручился за меня, но я промолчала.
- Сколько сейчас времени? - я осмотрелась в поисках часов. Их не оказалось. Эту комнату лишили подобной роскоши.
- Полвосьмого, не больше.
Дарен энергично поднялся и открыл дверь.
Рука стучавшего повисла в воздухе.
- Макс?
- Приветствую, о, Дарен, - Макс поклонился, едва не достав волосами до пола. Ему было свойственно переходить на пафосный тон.
- Что за клоунада, Макс? Ты хотел что-то?
- Можно пройти?
Дарен замялся.
- Я всегда знал, что ты очень любезен. Но не настолько же?! - воскликнул наш давешний знакомый по ту сторону двери.
- Я не хозяин, чтобы у меня спрашивать разрешения.
- Да, ладно! Она же одета. Или нет?
Макс вошел, не дождавшись ответа. В любом случае прикрыться я бы не успела.
Он остановился в трех шагах от меня, оценивая меня, словно лошадь на ярмарке.
- Все так же хороша. Говорят, Вы ведьма? - он прищурился, словно я пыталась его обмануть.
- Может быть.
Он слегка растерялся. Наверное, я должна была иначе ответить по канонам светской беседы.
Подтвердив свое невежество и грубость, я направилась в банную комнату, которая примыкала к моей комнате. В ней была большая дубовая кадушка. В ведрах осталась вода, которую вчера натаскали служанки. Шура хвасталась, что в Георгиевском дворце есть не только канализация, но водопровод, подающий горячую и холодную воду. В Арении бытовые удобства были в порядке вещей. В Виргане же это было в новинку. Признаться, я бы с удовольствием воспользовалась благами прогресса. Но Престольный дворец настолько старый, что, как выразилась Шура, может развалиться, "засунь" в него водопроводную систему.
Вода была холодная, бодрящая до мышечных судорог. Я обтерлась досуха полотенцем из грубо выделанного льна и вновь ощутила вкус к жизни.
К тому времени как я помылась, Макс успел уйти по делам, как сказал Дарен. Сам Дарен вышел в коридор, дав мне спокойно одеться. Шура принесла чистую рубашку, панталоны длинной до икр, нижние юбки и белый парик. Все старье, что сумела найти, видимо. Как можно в такую жару одевать панталоны, две нижние юбки, рубашку и сверху верхнее платье? Ладно, пусть я преувеличиваю. Летом женщинам разрешается заменить рубашку с длинным рукавом на рубашку с коротким, а панталоны заменить их укороченным вариантом. Но две нижние юбки зачем? В Моне лет двадцать назад отказались от панталон, нижних юбок и корсетов. Для поддержания груди используют строфии, кожаные либо сатиновые ленты, или бюстгалтер, новомодное изобретение Ольской швеи. Парик же носят по естественным причинам, таким как облысение.
Следом за Шурой в мои покои, робея и смущаясь, вошла еще более молодая горничная, почти девочка, неся объемное длинное платье из тафты.
Представив себе, что надену ворох юбок и этот ужас из розовой плотной ткани, я уже заранее взмокла. Заметив мою реакцию на платье, Шура пообещала снять мерки и отдать на шитье по моему вкусу. Так же она поведала, что готовое платье можно найти в пошивочной мастерской, но придворные дамы обычно предпочитают шить на заказ.
Послать Шуру за другим более легким платьем я не успевала. Дарен два раза стучал в мою дверь, напоминая, что мы можем опоздать. Пришлось одеть кожаные брюки, чистую белую рубашку и жилет, что было верхом вульгарности и пошлости, потому как благородная дама не может одеваться, как матрос.
Про матроса и благородство придворных дам я узнала от фрейлин принцессы. Не успев отойти, они принялись обсуждать мой внешний вид.
К назначенному времени мы пришли вовремя. Принцесса же опоздала, как и положено важным особам. Точнее венценосным особам полагалось приходить последними, и чтобы соблюсти этикет, они слегка опаздывали.
Принцесса Абрагель была похожа на заграничную фарфоровую куколку с белоснежными кудрями, розовой кожей и персиковым румянцем на щеках.
Меня она предупредила, чтобы я держалась от неё подальше и если она заметит что-то, что по её мнению примет за ворожбу, то наш "поход" закончится очень быстро. Причем для меня с плохими последствиями.
Я взяла с собой только нож. Тратить силы на отвод глаз от кинжала было неразумно, учитывая, что я в безопасности, а спрятать его так, чтобы никто не заметил, оказалось невозможно. Только если надеть мантию или плащ, что было бы странно.
Мы спустились на второй этаж, и пошли вдоль длинного коридора с узкими овальными окошечками. Коридор соединял гостевые покои с огромной башней.
- Мой отец придумал хитрую систему безопасности. Только неразумный попытается украсть что-нибудь из сокровищницы, - сказала принцесса заученную фразу. Она сама не верила в необходимость запугивать нас. Кроме того, какой смысл запугивать тех, кто собирается помочь разобраться с их проблемами?
- Я не собираюсь ничего красть, - ответила я. Мой голос прозвучал на удивление однотонно.
Принцесса усмехнулась, глядя на Дарена. У меня складывалось впечатление, что она намеренно не смотрит на меня.
- Вы и не сможете, - ответила она, вздернув подбородком.
Я усмехнулась только для того, чтобы сбить с неё спесь. Она ускорила шаг.
Принцесса постучала в овальную, оббитую кованным железом дверь специальным молоточком, который был прикреплен под квадратным окошком. Окошко со скрипом отворилось, при этом отлетел небольшой кусок ржавчины от петли. Проем окна заполнило широкое бородатое лицо, неразличимое в темноте. Его немного расширенные глаза сверкали нездоровым блеском. Секунд десять ему понадобилось, чтобы собраться с силами.
- Что угодно Его высочеству? - спросил он, наконец, дыхнув перегаром.
Не знаю почему, но меня нервировала вся эта ситуация с осмотром сокровищницы.
Принцесса помахала свитком перед носом.
- Мы направляемся в сокровищницу, - сказала принцесса и протянула туго свернутый свиток через окошко.
Охранник кивнул, но как-то обреченно.
- Я еще не успел смениться, - сказал он в свое оправдание и отдал свиток обратно.
Он вставил ключ в замок и несколько раз провернул его. Дверь вздохнула и открылась внутрь, приглашая нас войти в душное, похожее на пещеру отшельника помещение. В помещении, видимо, экономили на освещении. Два факела на пятнадцатисаженное пространство.
- Нам нужен один из ваших факелов, - сказала принцесса.
- Да-да, конечно, - охранник снял со стены горящий факел и протянул ей.
В комнате, по ту сторону света от факела стало еще темнее.
На столе валялись карты, а под столом стояла ополовиненная бутылка с медовухой, накрытая стаканом.
Принцесса махала факелом, будто хотела разогнать перед собой тьму. Она направилась вглубь комнаты.
Дарен наклонился к охраннику.
- Капрал, как можно пить в такой жаре? - спросил он.
Капрал пожал плечами и улыбнулся виновато.
- Приберитесь здесь, - Дарен показал взглядом на бутылку. Охранник немного покраснел.
- Да, да, конечно, это я тут немного... ну, вы понимаете.
- Понимаю, но надо ж меру знать.
- Виноват, расслабился.
- Ладно. Но в следующий раз... - сказал Дарен и хлопнул охранника по плечу, отчего тот заметно погрустнел.
Принцесса выглядела недовольной. Она постукивала мыском по полу и вытирала моментально потеющий лоб.
- Какая жара адская, - сказала она.
- Толи еще будет, ваше высочество, - усмехнулся охранник.
- Знаю, - ответила принцесса. В её голосе чувствовалась угроза.
Охранник снял навесной замок с широких металлических дверец. За дверцами уходила вниз узкая каменная лестница, по которой мог идти только один человек. Снизу доносились удары молота.
- Позвольте мне, Абрагель, - Дарен взял факел и спустился первым. Я замыкала цепочку.
Охраннику видимо очень хотелось загладить свою оплошность с медовухой.
- Доброго здоровечка всем! - крикнул он нам вслед, перед тем как захлопнул люк.
- Осел... - сказала принцесса сквозь зубы.
К влажности прибавилась пыль и отчетливый запах сырости.
- Этим входом редко пользуются, вот они и обнаглели в конец, - сказала принцесса. Она часто дышала. - Умели Вы, капитан, находить с ними общий язык.
- Времена меняются. Когда-то Вы обливали нас холодной водой во сне и считали за смелость ругнуться при Николае, - ответил Дарен.
Повисло молчание, нарушаемое шарканьем обуви и тяжелым сбивчивым дыханием.
Я упиралась руками в шершавую поверхность стены. Свет факела терялся в ногах Дарена - я шла на ощупь. Ступеньки стерлись, из-за чего можно было легко поскользнуться. Лестница огибала башню и постепенно спускалась на нижний этаж.
- Да, брат не выносил этого. А я любила его позлить, - ответила она, - теперь все по-другому. Он изменился. Да и я тоже.
- Теперь за подобную вольность можно заработать десять ударов плетью, - добавила принцесса и хохотнула.
Мы остановились. Раздался металлический стук. Дверь другая, а молоточковая система - та же.
- Какого черта, Баркашка?! - крикнули басом из-за двери.
Минутная возня. Скрипнул три раза замок и открылась дверь.
Меня с ног до головы обернула горячая кусающая за голую кожу волна.
Перед нами предстал кузнец с крупным носом на бордовом лице и такими же крупными бардовыми руками. Своим телом он закрывал дверную нишу, держа в руке огромный молоток.
- А вы кто?! - кузнец нахмурился и перехватил поудобнее молоток.
На зубах скрипела пыль. Я сплюнула.
Принцесса дернула свитком так, словно хотела проткнуть им кузнеца. Тот развернул указ и чересчур долго вчитывался в него.
- Читать-то мы умеем! Да, вы проходите-проходите, высочество! - кузнец отступил в сторону. В коричневой бороде пряталась хитрая улыбка.
В кузнице отливали монеты и ковали мечи.
Работа стихла, как только мы вошли. Нас встречали любопытными, жадными глазами.
- Гришка, где ключ от люка?! - крикнул кузнец.
Гришка, молодой, высокого роста парень, который не успел нарастить мышечную массу, вытащил из-под серой порванной рубахи ключ.
- Снимай его, дурень, да открывай люк! - прокричал кузнец, который был здесь за старшего.
- Чего затихли?! Давайте, работайте! - крикнул кузнец.
Молотки вновь застучали, но без энтузиазма.
Раздался щелчок, скрежет ржавых петель. Сбоку открылась железная дверка, которая отлично подошла бы для домика гномов. Согнувшись пополам, из неё вышел кудрявый мужичок с черным от копоти лицом. У него был тонкий острый нос и живые глазки, которые были настолько светлы, что почти сливались с белками. Главный казначей императора.
В остальных помещениях нас встречали похожим образом. Складывалось впечатление, что их забыли предупредить о нашем визите.
- Не забыли, а специально не предупредили, - ответила мне принцесса. Она сморщилась, будто дотронулась до лягушки, - Император считает, что подобные проверки укрепляют дисциплину.
- Страх - хороший стимул для прилежной работы, верно? - спросила я.
Она содрогнулась, будто я сделала ей больно. Впервые я поймала её взгляд. Она боялась меня.
- Ве-ерна, - протянул с угрозой Дарен.
- Она права, капитан Казимов, - поправилась принцесса, - кому как ни ей знать о страхе.
- И точно, - ответила я.
Когда принцесса отвернулась, Дарен покрутил пальцем у виска.
Пройдя казначескую комнату и оружейную, мы оказались в квадратной комнатушке с двумя факелами, которые крепились к стене цепями. Видимо, были попытки их унести. Желтые разводы от огня танцевали на каменных бугристых стенах. За пределами света факелов, сходилась густая темнота.
Дурное предчувствие усилилось.
- Экономите на освещении? - спросила я.
Принцесса еще плотнее закопалась в свою эмоциональную раковину, казначей внутренне сжался. Конечно, экономия не причем. Старые духи не любят яркого света и начинают шалить. В сумраке им комфортней.
- Не то, чтобы экономим... как бы сказать? - казначей все же решил оправдаться. Все-таки он в обществе власть имущей.
Главный казначей сопровождал нас в тайный отсек сокровищницы, чтобы открыть сундуки с ценностями. Но особой радости он от этого не испытывал.
Мы преодолели сверху вниз четыре пролета. Значит, сейчас находимся под землей на тюремном этаже. Дверь отворилась с протяжным скрипом.
Маленькая комнатка оказалась предбанником в довольно широкий коридор с камерами по обеим сторонам. После кузничной, здесь пробирало от холода и сырости. Нос и глотку залеплял крепкий запах нечистот.
К нам приставили двух солдат, которые чересчур пристально меня рассматривали. Проходя мимо камер, казначей загремел ключами, будто надеялся кого-то этим распугать.
- Кто здесь сидит? - спросила я вполголоса.
На одной из дверей сохранился свежий кровавый отпечаток ладони.
- Политические преступники, заговорщики, - ответил Дарен.
По спине побежали мурашки
- Знахари, колдуны? - вопрос сорвался с губ, хотя я уже знала ответ. К тому же, Дарен испугался моего вопроса так, словно это было той правдой, которую мне лучше не знать.
Я ощутила на коже скользкие гнилостные эманации, которые хотелось содрать, отскоблить с себя и сжечь.
Дарен наклонился ближе.
- Тебе лучше об этом не думать, - сказал он.
- Я сама знаю, о чем мне думать! - ответила я.
Дарен схватил меня за локоть и развернул к нему лицом. Он пытался удостовериться в моей адекватности.
- У тебя глаза потемнели.
У меня перехватило дыхание.
- Дарен, причем тут мои глаза?
Он отпустил мой локоть.
- Просто держи себя...
Договорить Дарену не дали. Он замолчал и с ненавистью уставился сквозь меня.
- Если будете останавливаться, где попало, то мне придется вытащить свой меч! - гаркнул конвоир прокуренным голосом.
Конвоир стоял слишком близко. Я чувствовала его тяжелое дыхание.
- Тогда я засуну твой меч тебе в задницу, - ответил ему Дарен.
Сказать, что развязному конвоиру не понравилось подобная угроза, значит, ничего не сказать.
- Извините, Абрагель, но если эти двое пойдут с нами, то лучше закончить наше предприятие прямо сейчас, - сказал Дарен принцессе.
Она попыталась улыбнуться, но мышцы лица свело, как от судороги.
- Хорошо, они останутся здесь, - она смотрела на Дарена с опаской.
Под тюрьмой была построена сложная система переходов, соединяющих множество комнат. Мне следовало еще в предбаннике почувствовать, что это не просто тюрьма. На языке появился вяжущий привкус. Спускаясь еще по одной тесной удушливой лестнице, я услышала крики. За стеной кого-то пытали.
- У вас здесь пыточные камеры! - я испугалась собственного голоса.
Мне никто не ответил. Они молчали, при этом взгляды были каменные, как и лица.
Я остановилась. Мои пальцы исследовали стену, будто в ней могло находиться отверстие, через которое я могла бы пролезть и остановить насилие.
Я настроилась на внутреннее зрение. Стена под моими руками стала ядовито красного цвета. Первая моя неосознанная реакция была убрать руки, которые покрыла красная дымка.
За стеной пытали женщину. Её голова безвольно упала на грудь. Спина представляла собой кашу из кожи, мяса и крови. Она болталась на веревке, которой были связаны запястья.
Сквозь толщу ваты я услышала голос. Меня просили о чем-то.
Я повернулась. Отвратительная эманация страха, боли, злости окутывала Дарена, охватывая его тело кусками.
- Что с ней? Мне это не нравится! - голос принцессы шел откуда-то снизу.
- За стеной пытают женщину. Вы это знаете? - голос мой был сух, лишен эмоций. Потому действовал сильнее.
- Что? Он же обещал, - промямлила принцесса дрожащим голосом. Свет от огня танцевал черными тенями на её лице - расползаясь грязью, обнажая истину. Лгунья.
- Верна, послушай, вспомни ради чего мы здесь!
Дарен прижал меня к стене, вновь склоняя к разумности в данной ситуации.
Ловушка? Конечно. Шаг в сторону, и мы станем марионетками чей-то игры.
- Все в порядке. Идем. И зря ты так кидаешься. - Стряхивая с рукавов липкие эманации страха, я распахнула руки, повернув ладонями к пыточной и вызывая огонь. Распаляясь яростью, с моих ладоней вырвались потоки белого астрального огня, прожигая красный морок. Тюремщик по ту сторону стены лишился сознания, но кому его жаль.
На физическом плане огонь не был виден. Ощущался лишь жар, и то для тех, кто стоял близко, как Дарен. Он отступил в сторону. Злость накатывала волнами на меня, трудно сказать, во что бы она вылилась. Стоило мне опустить руки, как Дарен обхватил меня и силой потащил вниз по лестнице, где успели скрыться принцесса с главным казначеем.
- Когда я, наконец, подохну?! Глаза б мои не видели этих проклятых книжищ! Так нет же! Ходят, смотрят, выискивают чего-то, - пробурчал старик-смотритель. Как только отворили засов, последний элемент защиты двери, наступила полная тишина. Даже казначей прекратил сопеть.
В сокровищнице пахло свежевспаханной землей и чем-то сладким. Я вошла в сокровищницу вслед за смотрителем, сгорбившимся стариком в дырявом хитоне и нечесаными седыми волосами. Я почувствовала давящую на виски магию. Мощную магию, которой обладают разве что боги или вмещают в себя артефакты, созданные почти богами. Я растерла виски. Легче не стало - мощь пробивалась ко мне в голову с пульсом.
Старик, шаркая в темноте, разжег факелы.
- Здесь постоянно голова болит, - Дарен обвел взглядом комнату с поломанной мебелью.
- Еще бы, - ответила я.
Дарен обернулся ко мне.
- Рядом находятся артефакты черной магии, Дарен.
- Значит, я был прав, - Дарен поспешил за смотрителем.
Меня перекосило от невыносимого прикосновения, которое может сравниться с тем, когда соскальзывает ноготь по учебной доске. Дух-хранитель проверял всех, кто потревожил его покой. Хорошо, что я знаю как их успокаивать. Временно, конечно, но все же.
Одна из четырех каменных стен продавилась под напором земли, образовав трещину во всю длину от потолка до пола - вот и причина погребного запаха.
- Мы производим ремонт в другой зале, - казначей рассматривал разлом, - в скором времени монеты и драгоценности перенесут, - добавил он и оттянул воротничок от горла.
Принцесса задержалась на пороге. Ступить в пахнущую погребной ямой комнату потребовало всего её мужества.
Сокровищница представляла собой десяток комнат с несколькими дверями, каждая из которых вела в следующую комнату. Из комнаты полной холодного оружия: от секир до ножей, инкрустированных алмазами и рубинами, мы попали в узкий, на удивление сухой коридорчик, заставленный рядом сундуков.
Старик шел впереди с факелом, но постоянно оглядывался назад, высматривая желтыми птичьими глазами наши руки и карманы.
- Не трогайте ничего! - прикрикнул он на нас. Хотя никто даже вскользь не коснулся императорского добра. Мы шли цепочкой - настолько тесным был проход между сундуками и стеной. В сокровищницу разрешено было войти мне, Дарену и трем хранителям ключей: Абрагель, главному казначею и самому смотрителю.
Нужная нам комната была целиком оббита елью, пропитывая воздух тяжелым смолистым духом. В центре находился письменный стол и табуретка, прибитые гвоздями и привинченные к полу. Мебелью давно не пользовались. Я прошлась по комнате. Половицы продавливались и скрипели под ногами. Часть стены была черна от огня, но сгореть она не успела.
В углу стоял сундук, окованный железом, со ссохшимися, давшими трещины стенками. Крышка сундука была немного скошена вбок.
- Чертова комната, когда ж я помру, чтоб не видеть тебя и не слышать больше? - старик вновь принялся бурчать себе под нос.
Над сундуком был написан портрет мадонны с младенцем. Рисунок был выполнен углем, внушал тягостные ассоциации.
- Через пять-десять минут они начнут просить, чтобы их освободили, - принцесса вертела головой, словно её заставляли войти, а она отказывалась сойти с порога. Она часто дышала и смотрела на икону, будто она была страшнее, чем содержимое сундука.
В комнате явственнее ощущалась скрытая в сундуке мощь. И чем ближе я подходила к сундуку, тем давление усиливалось. Дух-хранитель, да и магия артефактов сопротивлялись чужим.
Казначей прошел в центр и большими оленьими глазами уставился на прибитые к полу ножки.
- Зачем их прибили? - спросил он высоким голосом.
По его пухлому лицу струился пот, а на губах играла недоуменная улыбка.
- Чтобы не оторвались, наверное, - ответила я, потому что все молчали.
Я отошла от сундука на несколько шагов, достаточных для того, чтобы перестало казаться, что голова вот-вот расколется.
- Посвяти мне, - Дарен наклонился над сундуком.
Старик нехотя наклонился, освещая сундук.
Навесные замки были сорваны, а крышка скошена в бок.
Дарен откинул крышку.
- Теперь я уверен, что видел его. Он лежал сверху, над синим кристаллом, - проговорил Дарен.
- Морун?.. Его нет! - вскричал смотритель, едва не уронив лампу в сундук.
Дарен повернулся к нам. Он смотрел так, словно пытался понять мог ли кто-то из присутствующих быть замешан в краже артефакта.
Принцесса опустила глаза, а казначей, наоборот, свои выпучил.
- Как это понимать? - спрашивал он. - Как?
- Я не причем! Не смотри на меня так, Дарен! - крикнула принцесса.
Дарен вздохнул и потер лоб.
- Как же это? Как? - Смотритель обыскивал глазами сундук в поисках украденного артефакта.
Морункэтль или Морун - древний артефакт, в который была помещена такая же древняя сущность. По преданиям сущность могла открывать туннели между мирами.
- Меня больше волнует, как его вернуть, - сказала я.
Казначей вытер ладони о грудь.
- Ваше высочество, я не понимаю, что происходит? - он мотал головой, ожидая ответа хоть от кого-нибудь.
Я подошла к сундуку. На мои виски словно надавили двумя стаканами. Дух "выглянул" из нарисованной иконы. Если я хочу успеть, то надо приступать сию минуту.
- Через какое время вы начинаете слышать голоса? - спросила я.
- Через пять-шесть минут, - ответила принцесса шепотом.
Казначей прочистил горло.
- Я хочу заявить...
- Помолчи, - оборвал его Дарен.
- Какие еще голоса? - Дарен забрал лампу из трясущейся руки смотрителя.
- Сколько по времени ты здесь находился? - я сощурила глаза от копоти, вырвавшейся из лампы, когда Дарен отбирал её у смотрителя.
- Минут десять, может пятнадцать, - ответил Дарен, - Голова раскалывается каждый раз. Но голосов слышать пока не приходилось.
Я наклонилась над сундуком. На дне под железным шлемом с золотыми рогами лежала толстая в черном переплете книга.
- Я хочу посмотреть эту книгу, - сказала я, - Думаю, мне лучше сделать это одной.
Смотритель вырвался из своих мыслей и уставился на меня, словно я сказала, что завтра потоп.
- Нет, - крикнул он и бросился к сундуку, - Нет! Не надо. Эта книга проклята. Не смей!
Казначей опять засопел.
Я обернулась к Дарену.
- Мне надо знать, о чем в ней говорится.
Он посвятил лампой над сундуком.
- Хорошо. Я остаюсь с тобой.
Смотритель вцепился мне в руку своей сухой жилистой рукой.