Сейчас, по большей части занимаясь своим магазинчиком, по вечерам я люблю посидеть в кресле у камина. Тепло и потрескивание углей навевает на воспоминания. Знаете ли, весь день надумаешься о колбасе и сахарной вате, придёшь вечерком, глянешь на ужинающую семью и идёшь в гостиную к камину, прихватив с собой книгу и поднос с едой, и начинаешь качаться и думать. Да, конечно же, от мыслей весьма сильно отвлекает еда и последние новости. А то и пара-тройка писем от друзей приходит. Один - министр энергетики - уж слишком занят и пишет редко. Чаще из командировок и отпусков фотографии присылает. То он в горах, то Виктору Пенскому новую станцию показывает. Тому, правда, это надоело уже. Пенский к народу ближе, ему бы посидеть, подумать да выскрести деньжат на прибавку к пенсии старикам, проезд бесплатный для всех хоть на денёк сделать. Честно говоря, Пенского эти электростанции и нанотехнологии ещё как раздражали, и мы его можем понять. Сидишь ты и смотришь, сколько денег на этот год. На дороги надо? Надо, иначе совсем худо будет. На образование надо? Надо, иначе так и будем плохо жить. Наберётся так затрат, Пенский считает - там на пару миллионов меньше, там на десятку, там ещё чуть-чуть - и набирает, чтоб пенсионеры хотя бы в полтора раза больше получили. А тут - бац и электростанция, бац - и нанотехнологии. А не дашь им денег - в газеты напишут, мол Пенский и всё правительство плохие, а за ними - бунт как в тридцатые. А в Японии уже фемтотехнологии, дело на поток поставлено. И наши нанотехнологии выгодны только тем, кто просит на них деньги. А не дать - нельзя. А страдает кто? Конечно, пенсионеры.
И вот идёт у них там борьба за каждую электростанцию. Мой друг чертит радужные графики цветными карандашами и доказывают всякую пользу от каждого петаватта, а Пенский говорит, что мол в двадцатые жили с меньшим количеством питиватав и не тужили, а пенсионерам хреновасто уже сейчас.
Спорят они, спорят, а на фотографиях для прессы улыбаются. Работа такая. Грязная.
А мне их метания как-то до лампочки. Не гармонично это всё. Они не могут позволить себе откинуть голову назад и помечтать. Жестокую шутку судьба сыграла. И деньги есть, и почёт. Пенский вот вообще почти святой человек. А времени нет. В итоге, похоронят их как фараонов со всеми вещами в золотых пирамидах и наверное только тогда у них будет время хотя бы чуточку этими вещам попользоваться.
Эх, катится мир... Вот дядя Лёша говорил мне, чтобы я так не делал. А вот у Пенского дяди Лёши не было.
Помню, пошли мы в лес однажды с дядей Лёшей. Ветер дул какой-то неуютный, мы даже из-за него не сели на пеньки как обычно, не поели шоколад и не почитали баш. Хотя, из-за ветра комаров не было - гуляй да гуляй. Вокруг - только сосны и облака. Грибов не было ещё, хотя мы особо их собирать не хотели. Это была просто прогулка, или как казалось мне тогда - маленькое путешествие. У меня был сложный год в школе: понятная математика разделилась по какой-то причине на какую-то неведомую алгебру и непонятную геометрию. Не знаю, зачем нужны эти медианы и биссектрисы, эти равнобедренные треугольники и параллелограммы, когда есть всем ясный квадрат. Скажешь русскому человеку "сделай мне квадратный стул" - он и сделает. А попросишь параллелограммный - выгонит тебя мастер и дубиной проучит. Гораздо позже я узнал, что есть ещё и шестиугольная призма и перестал спать. Этот факт поразил меня. Древние греки словно издевались над российскими школьниками. Ладно, параллелограмм. Ладно, тетраэдр. Но шестиугольная призма - это просто наказание. Помню, разбил как-то раз шестиугольную призму на уроке физики... Но это - другая история.
Шли мы с дядей Лёшей, надев капюшоны и притопывая. Шли, а дядя Лёша, видимо о жизни думал. Лицо у него стало такое мудрое-премудрое, глаза такие глубокие стали и смотрел он куда-то сквозь лес. Я уже понял, что рано или поздно он заговорит.
Через пару-тройку сотен шагов лес стал чуточку гуще, ветер - тише, а дядя - задумчивее. Посмотрев в небо, он начал рассуждать, укутывая меня в свои тёплые и спокойные слова:
- Вот посмотри, живут же люди... Но не до конца. И губит их не пиво, не вода и не злобные пираты. Губит их стремление к совершенству и чувству завершённости. По отдельности это может быть и благо, но вместе - сущий ад.
Пусть, скажем, человек желает завершённости. Строит он домик в деревне, переезжает туда с семьёй и живёт. Вокруг - природа, рядом - родные. Что делать - ясно. Это тебе не изменчивый город. Конечно, всё бывает, но в деревне нет таких неожиданностей. И вот живёт так человек, постепенно понимая, что это - всё, что ему надо. Так жили его деды, и он хочет так жить. Всё состоялось и устоялось.
А теперь пусть человек стремится к совершенству. Он становится писателем, краснодеревщиком или ещё каким мастером, каждый день оттачивает своё мастерство и в итоге у него есть достаточно денег, чтобы оттачивать мастерство уже не по долгу службы, а для души. Встретишь такого человека, увидишь его взгляд - сразу поклониться ему хочется.
А нынче что? Не понимают, чего хотят. Думают, что когда-нибудь достигнут высшего уровня и долгое стремление к чему-то, что они называют совершенством, увенчается успехом, который несёт в себе предел мечтаний. Ради этого суетятся они и глупо умирают... - дядя Лёша вздохнул, посмотрел себе на руку и сжал пальцы.
- Поэтому мой тебе совет: учись жить. Чтобы не быть карьеристом, не искать своё призвание и любовь по сотне лет, не оказаться, словно Вонни, в плену у этого самого, - дядя Лёша показал тремя пальцами, будто бы он надавливал на шприц, - чтобы не сожалеть потом и не просить у Бога ещё времени, учись жить. Можно начать прямо сейчас.
- А как это? - перебил дядю я.
- Что "как это"? - очнулся он от раздумий.
- Ну, как учиться жить? Я как-бы уже жив, чему учиться-то?
- Жив, - улыбнулся дядя, - Жив - это да. Но уверен ли ты, что не захочется потом прожить всё заново и исправлять ошибки? Просто родиться - мало. Надо научиться наслаждаться жизнью, научиться не забывать о себе, научиться проводить отведённое время с пользой. Вот, например, не нравится тебе эта дурацкая геометрия. Мама скорее всего тебе говорит, чтобы ты учился на пятёрочки. Это, несомненно, правильный совет, но с другой стороны, надо ли тебе это? Если геометрия тебе не пригодится - зачем её изучать? Ну и если пригодится - скорее всего, сейчас ты, ненавидя её, не запомнишь в должном объёме и будешь потом всё равно снова её учить. А зачем делать это два раза?
Ты можешь сейчас узнать, что надо выучить на тройку и делать ровно столько, сколько достаточно для минимума, а в остальное время - играть в футбол во дворе. Хотя, я это к примеру сказал. Геометрию лучше выучить.
Но тебе наверное понятен смысл. Надо сначала подумать и не заниматься мартышкиным трудом. Сейчас это особенно актуально. От человека с рождения что-то требуют. Сначала - хорошей учёбы в школе, затем - в институте, в итоге он привыкает и забывает, что когда-то был предназначен для творчества и становится менеджером-карьерастом.
А вот ты спросишь меня, что бы с ним было, если б он пошёл по предназначенному пути? Я тебе отвечу: у него были бы друзья по творчеству вместо "товарищей"-паразитов, присмотревшимся к его квартире, у него бы была здоровая нервная система и свои поклонники. Даже если бы у него было меньше денег, чем он имеет, он всё равно чувствовал, что всё не зря и встречал новый день со светлыми мыслями. И в случае неудач он бы думал над тем, как их преодолеть, а не о том, как он ненавидит быть менеджером, но привык.
И запомни: ударяться в карьеру можно, когда тебе не повезло с женой и ты её не хочешь подольше видеть, когда все родные умерли и жизнь потеряла смысл или когда тебе столько лет, что это - единственный шанс отвлечься от кучи болезней; в остальных же случаях надо жить, жить сегодня и не надеяться, что наступит светлое будущее, оно наступило уже сейчас, светлое настоящее уже с нами.
Я слушал дядю Лёшу и не очень понимал, о чём это он, но зная, что он плохого не посоветует, старался осознать. Мне было странно слышать, как взрослый человек предлагает схалявить чуток и пойти во двор, но судьба всё расставила по местам. В средние века люди жили без минутной стрелки на часах и всё успевали. В двадцатом без неё жизнь уже не представляли. В середине XXI века людям понадобилась и секундная. Однажды, когда мне стало совсем тягостно, я заклеил на часах ту часть, где показывались секунды и миллисекунды, уволился из крупной компании (окружающие не понимали, считали мою должность пределом мечтаний, считали меня сумасшедшим, но я не сдался), переехал за город и открыл свой магазинчик. Оказалось, что есть в мире прекрасные книги, а летом трава заленеет. Оказалось, я забыл это. После стольких лет я осознал, к чему надо стремиться. Давление моё с того времени находится в норме и осанка исправилась, а довольные покупатели обеспечат, быть может, достойную старость, хотя думать о ней мне пока рано.
* * *
В тот ветреный день мы гуляли до вечера. Возвращаясь, мы не сразу пошли домой, а завернули к дяде Игорю (это командир дяди Лёши). Тот был всегда рад нас встретить. Ему, как ярому рассказчику, был обязательно нужен свой слушатель. Да и гостей он любил принимать.
Ему тогда прислали немецкую посылку с шоколадом, пряниками и парочкой военных технических новинок. Радости его не было предела. Шоколад, правда, он не очень жаловал, а вот пряники - любил. Но на то были мы с дядей Лёшей, точнее - я. Когда мы пришли, дядя Игорь как раз крутил в руках свои чудо-приборы, что-то печатал на компьютере и нетерпеливо ждал завершения операции.
- А, это вы? - обернулся он и прибавил, - Проходите на веранду, там чай и пряники. А я сейчас подойду.
Дядя Лёша взглянул на монитор, и мы поспешили к пряникам.
- Весну-9Д ставил на немецкое железо? - спросил он, когда дядя Игорь вернулся.
- Ставил. Точнее, клиент её. Как раз у меня пара мегабайт осталась. Думаю, что им пропадать.
- И зачем оно тебе?
- Понимаешь, эта штука как наша Лампа МП, только процессор мощнее, памяти больше и радиус действия шире. Кстати, работает без подзарядки не месяц, как Лампа, а два. В комплекте шёл ещё фонарик титановый, но его сестра в Германии оставила.
Так вот, я кроме стандартных программ для Лампы сюда много полезного поставил. А ещё внутри корпуса было немного места - теперь там радиопримник и небольшой светодиод в качестве временного фонарика. Теперь в лесу скучно не будет.
- Мда, полезная фигня. А корпус-то как? Как у Лампы М1, или нормальный?
Дядя Лёша с дядей Игорем рассмеялись. Позже я узнал, почему. Дело в том, что наши, пока не набрали оборотов, производили, начиная с Лампы В5 и заканчивая Лампой М2 на дешёвом китайском заводике. Корпус был из тонкой пластмассы, чтобы подешевле. Эти Лампы быстро ломались: военная обстановка преподносила испытания, начиная от падений с табуреток, заканчивая землёй и водой.
Только в 2005 после того, как Лампу оценили по её параметрам и стали активно покупать, наши позволили себе организовать своё производство. В Лампу МП можно было уже из пистолета стрелять, не говоря уже о погружениях в воду.
- Нормальный, даже очень, - ответил дядя Игорь, - нашему стандарту соответствует и по весу меньше.
- А у розы шипы острые?
- Да. На три апреля хватает.
- А что за роза? - спросил я.
- Это шифр такой военный. - ответил дядя Лёша.
- А что он означает?
- Ну ты что, это же шифр! Никому нельзя говорить, что означает шифр. Иначе мистер шпион сразу сможет сообщить кому надо, и все старания окажутся напрасными, - вмешался дядя Игорь.
Мы стали пить чай. Вернее, мы с дядей ждали, пока он остынет и вяло покусывали пряники, а дядя Игорь вовсю поглощал горяченную жидкость. Когда в чашке осталась занятой всего треть, он начал говорить.
- Я, пока с штукой этой немецкой возился, вспомнил детство своё. Другое время было тогда... Телефонов сотовых не было, даже проводные-то мало у кого были. Трамваи по улицам ходили... А у нас большой двор был... Братство местное. Все друг друга знали и помогали друг другу. Помню, взрослые на столах в шахматы и домино играли. Бывало, по праздникам собирались и в лото играли. Даже на деньги иногда. Сейчас вот за такое перед законом отвечать придётся, а тогда нормально было. Хотя, сейчас люди другие. Тогда, бывало, выиграешь и купишь себе журнал научный. Дорогие они были, мало кто из детей мог позволить себе прикупить, но если вдруг довелось, то обычно его прочитывали, а потом гордо и с серьёзным лицом ходили с ним под мышкой по всему двору. Сейчас, небось, весь выигрыш на пиво вонючее бы потратили, потому и правильно, что запретили.
Так вот, была там одна девочка, как звали её - не помню за давностью лет. Страшная была как смерть, все её дразнили и дёргали за косу. - Дядя Игорь усмехнулся, - Только сумасшедшая тётя Лида из пятого подъезда её любила и всё время защищала. Той жить совсем надоело. В музее - тоска зелёная - старьё вековое висит какое-то, дома тоже ничего интересного - весь сыр в плесени, икра почернела, а вино старое. И верила тётя Лида, что та девочка - настоящая смерть, верила, что если хорошо к ней относиться, то заберёт поскорее, не поленится...
А девочка та и вправду скоро начала ходить в чёрном капюшоне. А потом вообще в актриссы пошла. Вот так оно в жизни бывает.
- Ладно, Игорь, нам пора, - вдруг прервал его дядя Лёша, видимо история ему не понравилась.
- До свидания, дядя Игорь! - сказал я с грустью.
- До свидания! Завтра заходите. У меня грибочки будут.
Сколько лет прошло, а я всё так же горжусь дядей Лёшей и его добрыми советами, без которых я, быть может, так и не стал тем, кто я есть.