Давным-давно, когда-то сразу после однажды, но, как смутно помнится, не единожды, я сидел всю ночь
и щекотал пером бумагу, чем очень веселил чернила своей любимой перьевой ручки. Или только делал вид...
За окном, на всю длину брошенного взгляда, лежало лето, или мне так казалось, во всяком другом случае, ничего не напоминало о каких-то других временах года.
Глаза мои почти слипались и, с трудом отбивая самым дешёвым кофе, очередную атаку сна, я, приоткрыв окно, впустив в свой покой немного шума и, показавшегося свежим, воздуха, вернулся к делам.
Когда стало светать и будильник, наконец, разбудил утро, я признался себе, что немного устал сегодня после, так долго не заканчивающегося, вчера, и упёрся лбом в стол, собирая мысли ко сну, как вдруг шорох занавесок разбросал их опять по углам. Я встал чтобы закрыть окно, поправил шторы...
На окне сидела Птица Семи Небес и чистила пёрышки своим длинным клювом. Обычно, она приходила под утро, когда я только слезал с кровати, или уже был на кухне, где готовил завтрак - завтрак от слова завтра, но она так давно не появлялась, что я почти смог забыть, как она выглядит, с тех пор, как перепутал день с ночью, и, не ожидая её прилёта, не смог встретить по человечески, но как смог, так и обрадовался её появлению.
- Привет!..
- В следующий раз, открывай окно пошире, - сказала она. - И сними, наконец, эту рыболовную сеть для мальков.
Аргументировано ответить было почти нечем, да и не выгонять же гостью, прилетевшую издалека, да не с пустым клювом. Сон мой сняло, как крылом, и я приготовился слушать, но Птица Семи Небес не спешила вдаваться в подробности, а я её в этом не торопил, просто любуясь её грацией.
- Слушай. - Немедленно перешла она к рассказочному щебетанию, продолжая, иногда, отвлекаться на крылья и хвост...
---- 2 -----
- В той стороне, где я была, - начала она свой рассказ,
- По обе стороны от Небесных Гор, лежала страна, которой управлял один хороший, добрый, но справедливый, царь. Доброта его не знала границ, так что, во всех соседних странах простые люди тоже её чувствовали. Это не очень-то нравилось соседним царям и они, при любой возможности, пытались навредить ему всякими вредностями. Он был уже преклонных лет и мечтал о внуке - наследнике его престола. У него была единственная дочь, умница и красавица, каких не видел свет, но злые соседские колдуны наслали на неё гадостей, так, что к ней никто не мог подойти ближе, чем на воздушный поцелуй, а, как мы знаем из учебника физики...
- Поцелуи по воздуху не передаются... - перебил я её.
- Поэтому, царь не смог бы дождаться внука, по той причине, что никогда...
Как он жил и правил он записывал в бумажные свитки, которые хранились в Библиотечной Башне, там же, где и вся история его царства, та, которую не доверяли писать никому, кроме верных людей.
Всё было бы хорошо, если бы даже хорошим царям не приходило бы время умирать. В этот печальный день,
реки вышли из берегов от пролитых слёз жителей его страны, звёзды приглушили свой свет вуалью облаков.
Траур продолжался долго, так долго, что жители стали забывать, чему они радовались до этого. Он написал в завещании, чтобы его сожгли и в огонь, вместе с ним, бросили, написанные им собственноручно, свитки, а пепел развеяли по обе стороны от Небесных Гор.
"Есть книги, которые подходят для растопки каминов, - шутил он при жизни, - А есть книги, которые годны, разве что, для растопки мангалов..."
Он так и не смог дождаться наследника и его единственная дочь осталась совсем одна.
По ошибке ли или по злому умыслу, но получилось так, что сожгли всё содержимое Библиотечной Башни. У страны не осталось собственной истории, а значит и самой страны, вероятнее всего, не было...
- А сто стало с народом?..
- Люди разбрелись, кто куда, но, так хорошо, как тогда и там, им уже никогда и ни где не было.
- А что же д...
- Не перебивай! - Прикрыла мне рот кончиком крыла Птица Семи Небес, но не стала продолжать свой рассказ, отвлекаясь на крылья и хвост...
Оставалось догадываться, откуда она знает эту историю, ведь, по её словам, она была сожжена и развеяна в атмосфере, по обе стороны от Небесных Гор, но Птица засунула голову под крыло и так и уснула, не сказав, как казалось мне, о главном.
---- 3 -----
Я проснулся далеко за полдень, пытаясь вспомнить, что это было, сон или не сон? На кухне горланил трёхпрограмник. Сквозняк распахнул окно. В тюли, запутавшись, как в рыболовных сетях, трепыхалась синица. С трудом освободив от пут, я выпустил её в окно и прекратил сквозняк, закрыв окно. На письменном столе лежала горстка пепла, которую я сгрёб рукой в блюдце, превратив его на время в пепельницу. Память вернулась с глотком холодного дешёвого кофе, оставшегося недопитым сегодня, после,
так долго не заканчивавшегося, вчера...
* Птица Семи Небес. - мифический персонаж из повести "Правда о ПУХЕ (тополином)" 1991 г.