Путятин Александр Юрьевич. Зоя

Зоя

Разглядеть, что истинно, что ложно,

может только беспристрастный суд.

Осторожно с прошлым, осторожно,

не разбейте глиняный сосуд.

В.Высоцкий

В тишине морозной ночи треск сломавшейся под тяжестью снега лесины прозвучал звонко и раскатисто, как пистолетный выстрел. Но сидящие на застеленном брезентом лапнике парень и девушка ничего не услышали. Они были полностью поглощены друг другом и тем разговором, который для обоих решал очень многое.

- Уже пятого декабря! Какие-то семь дней! Подумать только! - еле слышно прошептала девушка. - Одна неделя, и мы погоним немца.

Спиной она привалилась к сосновому стволу, а натруженные ноги в ватных штанах и сапогах вытянула перед собой, положив под колени вещмешок. Поднятый воротник коричневого пальто смыкался на шее с опущенным задником ушанки.

- Ещё раньше! - уточнил собеседник, глядя, как она растирает пушистыми варежками застывшие на морозе щёки. - Первые локальные атаки начнутся третьего декабря, а артудары по позициям - второго.

Капюшон закрывал его лицо почти до самых бровей. Руки парень прятал в карманах перехваченной поясом белёсовато-серой куртки. Того же неброского цвета были его штаны и высокие меховые унты.

- Пять суток, подумать только! Всего сто двадцать часов! Спасибо тебе, Серёжа! А теперь мне пора идти!

- Но зачем? Зачем?! О Господи! Я же только что всё тебе объяснил! То, что вы делаете - бессмысленно! Эти дома и конюшни будут нужны нашим наступающим частям! Скоро немцы сами их жечь станут, при отступлении! Да и не умеешь ты ничего! Настоящих диверсантов в разведшколах годами минно-взрывному делу учат, а ты месяц назад ещё и слов-то таких не знала...

- Но ведь кому-то надо!

- Как ты не понимаешь, я на десять минут только временной карман растянул! Через который к нам уйти можно! И пять из них уже прошли! Там, в будущем, война эта почти триста лет, как закончилась! Мы уже давно победили... извини - вы...

- Это всё я понимаю! И верю, что не врёшь! Машинка твоя, которая кинофильм на ладони показывает - сейчас такой быть не может. Да и хочется... ой, как хочется верить, что возьмём мы в конце концов этот клятый Берлин, а труп Гитлера его эсэсовские прихвостни на костре сожгут...

- Так чего же ты? Ну!

- Нет! Сегодня я уйду, завтра - другой, третий, четырнадцатый... И крутнётся твоё колесо истории совсем в другую сторону. Нельзя - это! Неправильно... Так что, спасибо тебе, я остаюсь!

- Да за что? За что спасибо?

- За то, что я теперь не только верить, но и знать буду, что не зря всё! Что погоним мы фашистских гадов, через неделю уже! Полетят они от стен Москвы... кверх тормашками!

- Послушай меня, ты! Идиотка! Я расчёты провёл! Специально ситуацию десятки раз прогнал на все варианты. Вероятность того, что твой уход хоть на что-то повлияет, меньше чем десять в минус семисотой степени. Ты это понимаешь! Ты можешь жить, можешь умереть! Но ничего этим не изменишь! Ничего!

- Смешные вы там, в будущем! Я же присягу давала! Всё, что есть у меня, даже жизнь свою Родине обещала отдать! Все свои силы, знания, умения!

- Да ведь не умеешь ты ничего, сколько можно об этом талдычить! Тебя потому и послали! Дезинформация это - рейды ваши... Только для того, чтобы немцы в наступление Красной Армии до последней минуты не верили! А ты и тебе подобные - жертвенные овцы... Вот, смотри!

Он вытащил из кармана смятый листок, положил его на колени девушки и накрыл сверху серой плёнкой. Она тут же приняла форму листка и чуть подсветила поверхность.

- Читай! - сказал парень. - Может, хоть так поверишь!

- Что это? Приказ Ставки "ноль четыре двадцать восемь"! Нам его под роспись давали знакомиться... Тоже из будущего притащил?

- Нет, сегодня в лесу подобрал. Километрах в двадцати отсюда. Листовки эти уже несколько дней с самолётов разбрасывают.

Девушка посмотрела на него недоверчиво.

- Не может быть!

- Чем хочешь, клянусь! Лежат там на снегу по всему массиву. И в каждой указание: "сжигать дотла все населённые пункты в тылу немецких войск на расстоянии сорок-шестьдесят километров в глубину от переднего края и на двадцать-тридцать километров вправо и влево от дорог", - он провёл пальцем по строчке, выделяя напечатанную в листовке фразу, - а ещё чуть ниже всё подробно о методике вашей работы сказано... Посмотри внимательно! Для уничтожения населённых пунктов приказывается использовать... Где это? А, вот: "команды разведчиков, лыжников и партизанские диверсионные группы, снабжённые бутылками с зажигательной смесью, гранатами, подрывными средствами". Прочитала?

Девушка молча протянула ему листок.

- И что ты хочешь этим сказать? - спросила она через некоторое время, задумчиво глядя в сторону.

- Вашему начальству не сожжённые здания сейчас нужны! Ему надо, чтобы все пожары в них немцы за диверсии принимали. И чем больше таких, как ты, в лапы к фрицам попадёт, тем меньше вероятность, что при первых контрударах они кинутся фронт выравнивать и оборону крепить...

- Вот видишь! Значит, и от нас есть польза! Значит, всё - согласно присяге! Кто поумней да посноровистей, знания и умения Родине отдаёт, а я наивность и косорукость. Если командование решило, что от нас в этом рейде польза какая-то есть, если задумано так, чтобы меня поймали и повесили... Если от этого зависит, догадаются ли фашисты, что их в ближайшее время от стен Москвы взашей погонят...

- Неужели тебе не страшно умирать?

- Страшно, конечно! Да и на будущее посмотреть хочется. Но - нельзя. А тебе спасибо, теперь мне намного легче будет... Прощай!

***

Сергей тупо глядел в голоэкран мнемокомпьютера. На матовой белой поверхности с сумасшедшей скоростью прокручивались варианты. Но войти в прошедшую реальность ещё раз у него не получалось. То, что далеко не каждая секунда подходит для проникновения, ему, выпускнику техномагического факультета, было хорошо известно. Но с таким невезением, с тысячами, десятками тысяч последовательных машинных отказов парень столкнуться не ожидал.

- Так, так... - раздался за спиной спокойный, чуть глуховатый голос. - Преступное несанкционированное проникновение! А где старший смены? Где остальные?

Сергей скосил глаза. Наставник был один, но это ничего не меняло. Эмблема Белого Барса в петличке: силовая подготовка двенадцатого уровня. Такого не скрутишь!

- Вышли чаю попить... - вздохнул парень.

- Чай, конечно же, ты готовил? Что там: "Сонкул", "Лежекс"? Почему защита на чашках не сработала?

- "Сонамбулокс" в гранулах. - Сергей понимал, что скрывать детали уже бессмысленно.

- Логично, настройку на него только завтра начинают! А где добыл? Гранулы на склад не поступали. Производство в Перми только через месяц запустят... А-а-а, ну да! Ты же алхимик по первой специальности! Сам синтезировал? Ловок!

Наставник щёлкнул переносным пультом, и цифры на экране остановились.

- Статьи Кодекса хорошо помнишь? - уточнил он.

- От трёх до пяти лет... с пожизненным лишением магической практики, - пробурчал Сергей. - И что обидно: зря всё... Казалось, так просто: пришёл, сказал, вывел... Оказывается, ещё и убедить нужно! А я - не умею. Сейчас, когда здесь сижу, такие аргументы в голову приходят! А там - растерялся...

- И какие аргументы, если не секрет?

- Да... забыл ей сказать, что 27-го ноября под Каширой контрударом сто двенадцатой танковой дивизии и первого кавкорпуса остановлено наступление Гудериана...

- Думаешь, помогло бы?

- А разве - нет?

- Слишком далеко от Москвы. И не забывай, что главная угроза столице была тогда с севера ...

- Чё-ё-ёрт!!! Про сегодняшний успех первой ударной армии не сказал! Ведь она как раз 28 ноября немецкий плацдарм на восточном берегу канала Москва-Волга ликвидировала... - стажёр хлопнул себя ладонью по лбу. - Идиот!!! Как я мог забыть!?

- Все ошибаются. Без этого не научишься ничему... Вот и мы тебя до Машины допустили - тоже... маху дали.

Наставник положил в карман пульт и скрестил на груди руки.

- Вставай, практикант! Твоя постдипломная стажировка закончилась!

- А дальше? Я арестован?

- Дальше... отстажированный выпускник подписывает контракт с Институтом, и тогда все прочие посещения Прошлого проходят с санкции руководства.

- Или?

- Или не подписывает, и его больше к Машине не допускают... Есть ещё вопросы?

- Есть! Почему я не смог ещё раз в Машину войти? Вы включили блокировку?

- Нет! Просто... не первый ты, кто ещё до начала практики Зою Космодемьянскую спасти задумал! Каждая попытка - занятая секунда, в которую уже не войдёшь по третьему разу. Понял? Очевидно, ты использовал последнюю пригодную для контакта секунду 28 ноября 1941 года...

- Так, она до меня ещё знала...

- Нет, перед новым контактом Машина стирает старый из памяти реципиента. Это обязательная процедура. Сейчас девушка помнит только последнюю встречу...

- И что? Я всё испортил? И ничего не исправить? Я... я...

- А что ты? Ты нам подходишь. Во-первых, сумел в прошлое проникнуть, защиту обойти. Во-вторых, не для себя старался - хорошего человека от смерти лютой избавить решил. Зная, что тебя самого за это наказание ждёт. В-третьих, заставить с тобой уйти его не пытался, уговаривал только. Ну, как? Согласен? Возможно, когда подучишься да фразы книжные с языка сбросишь, всё и начнёт получаться...Только, если согласишься - никакой отсебятины... Все контакты предварительно утверждаются у Координатора. Договорились?

- Да!

- Ну, вот и прекрасно! А теперь, иди! Машину я сам отключу.

Бывший стажёр уже дошёл до двери, когда Наставник, видя, как с каждым шагом всё ниже опускаются его плечи, решил подбодрить парня:

- А ты хорошо изучил эпоху! И про ход Московской битвы знаешь немало. Думаю - сработаемся.

- Спасибо... Может помочь чего...

- Ладно, иди уж! Без тебя управлюсь!

Наставник проводил взглядом чуть менее огорчённого... теперь уже сотрудника и вывел на экран новый кадровый файл.

"ZК-114", сверившись предварительно со списком, набил он индивидуальный код, под которым Сергею теперь предстояло у них трудиться. И добавил ниже: "Выявлен и привлечён к работе старшим научным сотрудником ZК-001 отдела отечественной истории".

Наставник откинулся на спинку стула и вытащил из кармана портативный головидеоплейер. Пальцы привычно набрали нужную комбинацию, и в дальнем углу возник сидящий на старомодном табурете гитарист.

На тишину комнаты обрушились первые аккорды, а следом за ними воздух разрезали слова:

"Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

средь военных трофеев и мирных костров,

жили книжные дети, не знавшие битв,

изнывая от мелких своих катастроф..."

У каждого - своя манера сосредотачиваться: одному помогает сигарета или трубка, другой загораживается от внешних раздражителей полной тишиной или уходит от них в привычную "берлогу" личного кабинета. А сидящий перед экраном седовласый человек окружал себя музыкой эпохи, с которой любил работать. Это помогало отвлечься от всего лишнего и целиком погрузиться в задачу.

Наставник включил на мнемокомпьютере режим защиты и начал осторожно прогонять программу первичной диагностики. Конечно, можно было не напрягать извилины, а заставить стажёра признаться, как он взломал систему блокировки. Но это - слишком простой путь...

"Ничего, - думал Наставник. - До утра я его методику вычислю! Чай, не первый случай! И не последний, надеюсь..." Он понимал, что инициативный способ подбора кадров очень жёсток, в чём-то даже жесток. Но, чёрт возьми, насколько же он эффективен! Да и защита мнемокомпьютера, таким способом тестируемая и совершенствуемая, давно обошла свои кабинетные аналоги! И ещё Наставник надеялся, что когда-нибудь...

Конечно же, мечта его глупая, более того - вредная, а возможно даже опасная. Но разве кто-то волен выбирать себе мечту?! Нет!!! Она сама находит человека! А потом - так и держит его в своих цепких лапах до самой смерти. И наплевать ей на все формулы, графики, постулаты! На политические соображения, научные теории и доводы разума...

А впрочем, несмотря на всю её фантастичность, Наставник был доволен своей мечтой. И даже появись такая возможность - не променял бы её ни на какую другую!

***

А гитарист всё пел и пел, периодически меняя состав невидимого оркестра:

"Время подвиги эти не стёрло.

Оторвать от него верхний пласт

или взять его крепче за горло -

и оно свои тайны отдаст.

Упадут сто замков, и спадут сто оков,

и сойдут сто потов с целой груды веков ..."

"Ничего, - думал Наставник, ломая последнюю программу-вставку хитроумного стажёра, - оковы и замки мы сейчас новые наложим...Лучше прежних работать будут! Какое-то время..."

Восстановив защитные программы, он добавил ещё четыре ловушки, придуманные техномагами с момента последнего взлома, и отключил Машину от питания. За окном занималась заря. Седовласый поднялся, рассовал по карманам разложенные на столе чипы и пульты дистанционного управления. Дослушав последнюю песню, выключил видеоплейер. Пора было будить дежурную смену...

"Вот кому теперь небо с овчинку покажется! - грустно усмехнулся он, - одних объяснений с начальством - на неделю, не меньше. А шуточки, смешки и подколки будут сыпаться на их головы до следующего взлома, когда в руки институтских острословов попадут новые жертвы... И поделом - нечего было ушами хлопать!"

Свет в комнате погас, как только человек вышел в коридор. Отключилась и система ионизации воздуха. Автоматика зажужжала, анализируя расположение мебели и подбирая наиболее оптимальный режим влажной уборки...

- А всё-таки, чертовски жаль, что и у этого ничего не получилось... - пробормотал Наставник, вспомнив бездонные глаза идущей на смерть девушки, которая снилась ему каждую ночь вот уже почти восемьдесят лет...

Комментарии: 46, последний от 03/06/2020. © Copyright Путятин Александр Юрьевич (sharkon-cons@yandex.ru) Размещен: 03/12/2012, изменен: 11/05/2020. 16k. Статистика. Рассказ: Фантастика Иллюстрации/приложения: 2 шт. Скачать FB2		Оценка: *7.444** Ваша оценка:
Аннотация: Финалист конкурса "Нереальная Новелла 2013", опубликован в 6-м выпуске литературно-художественного журнала "Европейская словесность" (г. Кёльн, 2014 год)

Путятин Александр Юрьевич : другие произведения.

Зоя