Шаман Огр бодрствовал вторую ночь - бесполезно. Ни Владыка Царства Мёртвых - Де-Рад, ни богиня-Мать Ия не открыли шаману, когда бог-Дракон Рарх пошлёт на земли рода Ящерицы дождевые тучи. Камлания давались Огру всё труднее: шаману шла шестьдесят вторая весна, и он чувствовал себя дряхлым стариком. Будь у Огра достойный преемник, дедушка-Олень давно бы оставил Серединный Мир - увы. На помощника Гагу шаман положиться не мог - не справится! У Гаги нет Маны - особенной духовной силы, позволяющей шаману проникать в заповедные Обители богов и богинь. И будь у старика-Оленя другой ученик...
Вообще-то, Огр вторую весну присматривался к мальчику-копью Клику, в котором прямо-таки кипит драгоценная Мана, но... успеет ли? Клик ещё не достиг возраста юноши, а у него, Огра, остаётся всё меньше сил. Бросить же ученика на половине пути - страшнее не придумаешь! Недоучившийся шаман - бедствие не только для людей-ящериц, но для всей земли!
Тяжело вздохнув, старик-Олень вышел в предрассветную мглу и понюхал воздух - дождём не пахло. Ветер по-прежнему дул с юга, принося запахи пустыни, и Огр не улавливал никакого намёка на перемену погоды. Ах, будь у него силы, чтобы самому - без посредничества Де-Рада - проникнуть в Обитель бога-Дракона Рарха! Но сил не было, и по морщинистому лицу Огра покатились крупные слёзы - старик, совсем старик!
Справившись с душевной слабостью, шаман вспомнил о самом надёжном средстве вызывания дождя: крови младенца. Если на алтаре Рарха зарезать новорожденного мальчика, этот жестокосердный бог обязательно пошлёт дождевые тучи. Однако человеческие жертвоприношения претили Огру, шаман прибегал к ним только в крайних случаях, когда роду Ящерицы грозила неминуемая гибель, а поскольку смертельного голода люди-Ящерицы пока не испытывали, то старик-Олень решил повременить с этим отчаянным средством.
Вообще-то, существовало ещё два не менее эффективных способа: самопожертвование и смертельное камлание. И будь у шамана достойный преемник, старик-Олень выбрал бы лёгкий путь: перерезал себе горло на алтаре бога-Дракона Рарха. Но, поскольку Огр не мог положиться на Гагу, шаману не оставалось ничего иного, как морить себя голодом.
Смертельное камлание являлось настолько сильным и опасным колдовством, что никто из людей-Ящериц не решался подойти к хижине Огра ближе, чем на тридцать шагов. Кроме малых детей, которых заботливые мамы шлепками и подзатыльниками отгоняли от опасной черты, что весьма способствовало образованию подрастающего поколения - уже на второй день камлания редко какой малыш нарушал невидимую границу.
Прошло ещё пять дней, из хижины шамана, почти не смолкая, доносились непонятные песнопения, звуки бубна, ритмические погромыхиванья камешков в тыкве-горлянке, жуткие завывания духов-Предков - ветер по-прежнему дул с юга. Скоро мутное озерцо должно было совсем пересохнуть, лишив людей-Ящериц тех немногих мелких животных, которых удавалось подстеречь у водопоя - хроническое недоедание грозило перейти в настоящий голод.
Урс с Кликом, собираясь потихонечку улизнуть на охоту в открытую ими пещеру, встали задолго до рассвета, надеясь, что в стойбище все спят, однако, пробираясь мимо хижины вождя, они вдруг услышали мужские голоса - не в самой хижине, а за примыкающим к ней с севера кустарником. Ведомые любопытством, юноши осторожно подкрались к говорившим - если проведают, что мальчишки осмелились подслушивать мужчин, их жестоко изобьют. Но любопытство оказалось сильнее страха: о чём это вождь - а низкий голос Зеб-Зара нельзя было не узнать - секретничает с помощником шамана: характерный писклявы тенор Гаги тоже не оставлял сомнений относительно его владельца. Разговор вёлся вполголоса, однако мальчик-Леопард и мальчик-Копьё подкрались так близко, что слышали каждое слово.
...- говоришь, от камлания Огра не будет толка? Дескать, у него почти не осталось Маны? А у тебя, Гага? Все знают, что у тебя вообще нет Маны?
- Враки, Могучий Зеб-Зар. Конечно, у меня не так много Маны, как когда-то было у старика-Оленя, но та, что есть - вся моя. Вполне хватает - чтобы проникать на Нижние Пастбища. А в обители богов я не рвусь - зачем? Я не такой самонадеянный, как Огр, чтобы навязывать свою волю богам - нет уж. Я лучше почтительно попрошу, принесу дары, воздам должное их мудрости и силе...
- Дары, говоришь, Гага? А не жирно будет - подарить богу-Дракону Рарху не младенца, а девчонку, которой уже шесть вёсен? Сам знаешь, у нас мало людей, и жертвовать Марой, которая через четыре весны может стать матерью... не лучше ли подождать до того, как Огр закончит своё камлание?
- То есть - до его смерти, Великий Зеб-Зар? Ведь он уже семь дней морит себя голодом, бьёт в бубен, разговаривает с Предками, а дождя как не было - так и нет. И никаких признаков - что ветер переменится. А люди-Ящерицы голодают всё сильней и сильней. Нет, Могучий Зеб-Зар, медлить больше нельзя: ведь пока упрямый старик заморит себя голодом - может пройти и пять, и семь, и даже десять дней. А вчера, как ты знаешь, умер мальчишка четырёх вёсен от роду. Мальчишка, Великий Зеб-Зар, - не девчонка...
Услышав, что Гага собирается принести в жертву Мару, мальчик-Леопард возмутился и решил, что этому не бывать: да что он из себя воображает - шаман-недоучка?! Воспользовавшись затвором Огра, намеревается направо налево жертвовать девчонками их рода?! Притом, что у людей-Ящериц на счету каждый младенец! Уж если ему так хочется подлизаться к жестокосердному богу Рарху - пожертвовал бы собой! Глядишь, была бы хоть какая-то польза от обделённого Маной недоумка! Но главное - Пчёлка! Да как этому недоделанному шаману могло прийти в голову, пожертвовать его сестрёнкой?!
Понимая, что если он хочет спасти Мару, то не может давать волю гневу, мальчик-Леопард, знаком предложив Клику следовать за собой, отполз подальше от хижины Зеб-Зара - не дожидаясь окончания разговора вождя с шаманом. Чем бы ни закончился их спор - а Гага, похоже, сумеет настоять на своём - Пчёлку необходимо немедленно спрятать! Ведь если, согласившись с Гиеной, Бешеный Слон примет решение и оповестит о нём полноправных мужчин-охотников, то Мара обречена. Другое дело - сейчас, пока жизнь Пчёлки не сделалась общенародным достоянием: сейчас Урс может спрятать сестру, не рискуя стать врагом рода Ящерицы.
Посовещавшись с Кликом, которого тоже возмутило намечающееся жертвоприношение, Урс решил, что лучшим убежищем для Мары будет открытая ими пещера - там есть вода, и нет крупных хищников. Да, существовала опасность, что в этой пещере живут вараны, но - по мнению юношей - опасность не слишком значительная. Ведь на мальчика-Леопарда явно напала не обычная ящерица, а Варан-Предок.
По счастью, Мара не вскрикнула, когда, тихонько пробравшись в хижину её матери, Урс осторожно разбудил Пчёлку. Каким-то образом сразу догадавшись, кто прервал её сон, Мара выскользнула наружу - вслед за обожаемым братом. Светало - беглецам пришлось пережить несколько тревожных мгновений, пока они пробирались между хижин просыпающегося стойбища. Но богиня-Мать Ия явно покровительствовала Пчёлке - беглецов не заметили.
Сложности начались в пещере: Мара, пришедшая в восторг от подземного убежища, тем не менее, наотрез отказалась остаться в нём в одиночестве. Причём, девочка боялась не столько реальных варанов, сколько Невидимых Подземных Жителей - они, по мнению Пчёлки, могли утащить её на Нижние Пастбища, откуда одной ей ни за что не найти дорогу в Серединный Мир. И когда Урс, выведенный из себя упрямством сестрёнки, открыл ей причину их поспешного бегства - перспектива быть принесённой в жертву испугала Мару куда меньше, чем несколько дней одиночества. Ведь жертвоприношение - это так торжественно, так красиво, на виду у всего рода Ящерицы! - никакого сравнения с подземным затвором. Ведь, когда на Нижние Пастбища тебя отправляет рука шамана - для твоей души всегда остаётся открытой дорога в Серединный Мир. А вот если в Царство Мёртвых тебя утащат Невидимые Подземные Жители - возврата нет.
Поняв, что Пчёлку не переупрямить, Урс с Кликом решили по очереди оставаться с ней в пещере. Да, постоянное отсутствие одного из юношей сильно увеличивало риск разоблачения, но, как известно, женщина всегда настоит на своём... Даже - если этой женщине шесть вёсен от роду.