Когда спозаранку ушедший Клик не вернулся к ужину - шаман Огр обеспокоился: не случилось ли с юношей беды? Да, у Клика невероятно сильная Мана, которая может защитить от многих несчастий, но... может и не защитить! Мир слишком сложен, взаимоотношения между людьми, животными, богами, стихиями, а также никому не подвластными могучими древними силами крайне запутаны - самая сильная Мана может ошибиться. Проявить себя не там, не тогда, не должным образом - что для Клика чревато не просто крупными неприятностями, но и гибелью. Неважно, что он, старик-Олень, прозрел в юноше Величайшего шамана всех времён и народов - ведь это только с его, с человеческой, точки зрения. У зверей, птиц, богов могут быть другие взгляды. Не говоря уже о стихиях и, особенно, древних могучих силах. Нет! Самая сильная Мана не гарантирует благополучие её владельцу! Ведь с гибелью носителя его Мана никуда не исчезает, а переходит к другому объекту.
Когда Клик не вернулся ни ночью, ни следующим утром - крайне встревоженных старик-Олень прибег к камланию, надеясь выведать из неземных источников, что же случилось с неосторожным юношей? Будущим
Великим шаманом. Надеждой людей-Ящериц.
Вышедшая из тела душа старика-Оленя перенеслась сначала на Нижние Пастбища, затем в обитель бога-Дракона Рарха - Клика там не было. Это значительно успокоило шамана Огра - значит, юноша всё ещё в нашем Серединном Мире - однако не полностью: в Нижнем и Верхнем Мирах, кроме явных обителей, есть ещё много тайных, не доступных не только людям, но и большинству богов. И хотя маловероятно, но не исключено, что, уйдя из нашего несовершенного мира, Клик оказался в одной из этих недоступных обителей: уникальная Мана юноши могла потребоваться древним могучим силам, для которых, как известно, нет ни преград, ни запретов.
Обнадёженный отрицательным результатом камлания, - если его ученика нет в основных обителях богов и предков, то, с большой вероятностью, юноша жив - старик-Олень попытался увидеть тень Клика в чаше с водой. К сожалению, ясновидение не являлось сильной стороной шаманского дара Огра - да, в зеркале воды отразился образ отсутствующего юноши, но очень нечётко. Из смутного мелькания теней Старшему шаману удалось понять только то, что Клик жив и нуждается в его помощи. Но где именно он находится и в какой, конкретно, нуждается помощи - это для старика-Оленя осталось тайной.
Немного подумав, шаман Огр пришёл к выводу, что его ученик ранен или тяжело болен, бредит, плохо осознаёт реальность и, соответственно, не может передать чёткой картины окружающего его предметного мира. Сделав это открытие, старик-Олень вновь не на шутку обеспокоился: каким образом он способен помочь отсутствующему больному юноше? Колдовством? Молитвами? Древними заговорами?
Собрав волю в кулак и обратившись к опасным запредельным силам, Старший шаман впал в глубокий транс - и, кажется, получилось! Почти наугад посланный стариком-Оленем мощный исцеляющий импульс нашёл Клика! И не только нашёл, но и помог больному юноше! Во всяком случае, так показалось Огру, когда он вышел из транса.
На следующий день один из тайных помощников Старшего шамана принёс известие, позволившее глубже понять подоплёку исчезновения Клика - будто бы Гирх с Влайдом слышали, как Гага-Гиена распекал Земляного Зайца. Вечером того дня, когда исчез юноша-Копьё. Нет, мальчишки не смогли разобрать слов - Младший шаман старался говорить как можно тише - но голос его звучал сердито.
Заинтересовавшись этим известием, старик-Олень решил обратиться к первоисточнику - оказалось, поздно: поражённый внезапной болезнью, Земляной Заяц умер перед самым приходом шамана Огра. Болезнью? Увидев посиневшее лицо покойника, старик-Олень сразу понял: Гага-Гиена заметает следы. Стало быть - Младший шаман причастен к исчезновению Клика. Что заставляет глубоко задуматься - как быть дальше? Ибо ревнующий к Мане юноши-Копья Гага-Гиена наверняка не ограничится одной неудачной попыткой. Да и - неудачной ли? Во всяком случае, чем бы ни закончилось для ученика это тяжёлое испытание, жизнь Клика отныне под постоянной угрозой. Если Младший шаман решился на такой отчаянный шаг, то он на этом не остановится. И? Положившись на Ману юноши-Копья, пустить всё на самотёк? Ни в коем случае! Мана Маной, но коварство Гаги-Гиены не знает пределов! А абсолютной защиты не даёт никакая Мана - и?..
'Пчёлка или богиня? Он на берегу Огненной Реки или в Серединном Мире? Холодно или жарко? Хочется пить или не хочется? А есть? Нет. Он не в обители бога-Дракона Рарха. Но и не в Серединном Мире. Где? И что это такое тёплое, вкусное течёт ему в рот? Само по себе? Или кто-то заботливо поит его божественным напитком?'
- Урсик, смотри, Клик очнулся! - откуда-то издалека дошёл знакомый голос: Пчёлка! В отличие от мелькавших перед глазами фантастических образов, голос не оставлял сомнений: радостно воскликнула никакая не богиня, а обыкновенная девочка, двоюродная сестра Урса.
Вслед за слухом зрение Клика обрело утраченную способность не просто видеть, но и различать окружающие предметы - болезнь отступила, юноша понял: он в Серединном Мире. В тепле, в сухости, в озаряемой пламенем костра просторной пещере.
- Лежи, лежи, - увидев, что его друг пытается выбраться из-под козьей шкуры, с грубоватой прямотой Урс обратился к больному юноше, - я думал, ты не выживешь. Уйдёшь на Нижние Пастбища. Три дня без сознания, три дня в бреду, а вчера - вообще. Лоб горячей огня, дыхание еле слышится, сердце почти не бьётся. Бредить - и то перестал. Ну, думаю, завтра придётся готовить погребальный костёр: ведь в сезон дождей тело в горячий песок не зароешь, а в мокром и холодном - сгниёт.
- А я, Урсик, всегда знала, что Клик останется в нашем мире! И когда он бредил, и когда заснул - ну, перед тем, как очнуться! А ты ещё не верил, говорил, умирает, умирает - ничего вы мальчишки не понимаете! Только мы женщины знаем, когда человек умрёт, а когда будет жить!
Звонко выпаленная Марой на одном дыхании короткая речь окончательно прояснила сознание. Юноша-Копьё вспомнил все злоключения последних дней: нападение Агра-Уги, отчаянную борьбу с быстрым течением, спасительный древесный ствол, жуткий холод, мучительное странствие по заболоченной равнине, карабканье по скользким камням и тесное убежище, которое ему будто бы удалось найти. Но это - уже не чётко: видимо, едва телу удалось забраться в крохотный грот, душа сразу же отправилась в обитель бога-Дракона Рарха - на берега Огненной Реки.
А Мара не унималась: - Урсик, надави ещё мёда! И согрей его - ну, чтобы смешался с молоком. Клику сейчас надо много есть, а мяса он, наверно, не сможет. Или - сможет? Клик, - девочка впервые напрямую обратилась к больному? - хочешь мяса? Или - мёда с молоком?
- Откуда здесь молоко? - разлепив непослушный рот, слабым голосом осведомился юноша: - ведь ты, Пчёлка, не кормящая мама...
- Ой, Клик, да ты ведь ничего не знаешь! - радостно воскликнула гордая их с братом достижениями Мара. - Конечно, я не кормящая мама. Мне ещё рано. Зато Нарка - мама! И Мемека - тоже!
- Какая Нарка, какая Мемека? - переспросил окончательно сбитый с толку юноша.
- Погоди, Пчёлка, - облизав липкие от мёда пальцы, вмешался юноша-Леопард, - откуда же Клику знать о наших козах? Клик, как - можешь слушать?
Получив подтверждение, Урс, прежде чем приступить к рассказу, в плошку с разогревшимся у костра мёдом налил парного козьего молока и, указательным пальцем перемешав ингредиенты, протянул плошку больному. Попробовав, Клик понял: ему не померещилось в бреду! Нет! Он на самом деле пьёт божественный напиток! Жирный, густой, сладкий - дивно пахнущий горными травами и козьей шерстью! Да, юноше доводилось пить разведённой в горячей воде мёд, и это было отменно вкусно - но сейчас! Ни с чем несравнимо! Невыразимо! Если бы не слабость, то пустился бы в пляс от восторга! Ибо никаким словам не передать то неземное блаженство, которое ему даровал этот восхитительный напиток!
Осушив плошку, Клик забился в приступе жестокого кашля, но звонким голосом Мары был отвлечён от неприятных мыслей о своей болезни:
- Кашляй, Клик, кашляй! Это настоящий кашель, а не то сдавленное буханье, которое было у тебя в бреду! Это хороший, здоровый кашель! Я женщина, я знаю! Ты скоро поправишься! И вместе с Урсом станешь ловить коз! А то у нас только шесть коз и три козлёнка. А дойных - всего четыре: Нарка, Мемека, Бебека и Умка. Нет, нам с Урсиком молока хватает. И тебе тоже хватит. Тем более - сейчас. Когда кругом столько мяса. Однако в сухой сезон...
- Погоди, Пчёлка! - перебил сестру юноша-Леопард. - Дай - я скажу. А то ты как начнёшь трещать - не остановишь! Видишь, от твоей болтовни у Клика опухли не только уши, но и глаза! А он так до сих пор ничего и не понял! Конечно! Из твоей тарабарщины ничего не поймёт даже здоровый человек, а уж больной... к которому душа только-только вернулась из обители бога-Дракона Рарха...
Угомонив Мару, Урс обстоятельно рассказал Клику о приключениях, выпавших на их долю. Рассказал не спеша, часто прерывая свою речь, чтобы напоить друга молоком с мёдом. Юноша-Копьё слушал с огромным интересом, собираясь в свой черёд поведать брату с сестрой о своих злоключениях. Однако, когда Урс закончил рассказ, веки Клика смежились, и обессиленный юноша заснул. Спокойным, здоровым сном.
Проснувшись, Клик обрадовался хорошему самочувствию: ни головной боли, ни звона в ушах, ни ощущения, что тебя поджаривают изнутри. Если бы не кашель и слабость, юноша поднялся бы с ложа и присоединился к Маре, хлопочущей по хозяйству. Однако, выбравшись из-под козьей шкуры и встав на ноги, он покачнулся и сел на ложе - нет! Рано! Болезнь отступила не полностью. Конечно, в случае крайней нужды, Клик мог бы сейчас позаботиться о себе, но, спрашивается, зачем, если, увидев его слабость, Мара обратилась к юноше голосом строгой мамы:
- Лежи, Клик, и не вздумай вставать без моего разрешения! А то я тебе покажу, негоднику! Ишь! В чём душа держится, а туда же! Лишь бы похвастаться своей силой! Нет, за вами мальчишками нужен глаз да глаз!
Произнеся эту тираду, девочка прыснула весёлым смехом и, взяв пчелиные соты, маленькими ловкими пальчиками стала выдавливать в плошку мёд.
- А вообще, Клик, тебе повезло. Позавчера Урс нашёл пчелиное гнездо и принёс много мёда. Ну, а когда я смешала его с молоком... правда вкуснятина?!
- Ещё какая! - согласился вновь устроившийся на ложе юноша. - В жизни не ел ничего вкуснее! Только, знаешь..., - Клику было неудобно признаваться в своей слабости, и он замялся, - я тебе совсем не могу помочь. Вот отлежусь немного...
- Ничего - не немного! Будешь лежать, сколько я тебе скажу! - войдя в образ строгой мамы, девочка почувствовала себя полновластной хозяйкой. Правда - не надолго. - Выпьешь сейчас молочка с мёдом и - бай-бай.
- Ну, погоди, вредина! Я тебе покажу, как... ой, не могу! - перебив сама себя, весело расхохоталась вышедшая из роли Мара. Затем, справившись с приступом безудержного смеха, продолжила обычным голосом: - Клик, а может, ты действительно хочешь есть? Мальчики не девочки, им мало мёда, мальчикам надо мяса. Хочешь - зажарю? Или - сварю?
С этими словами Мара подала юноше плошку с согревшимися молоком и мёдом. Выпив божественный напиток, Клик собрался отказаться от другой еды, но вдруг почувствовал, что он бы с удовольствием поел мяса. Болезнь отступила, и испостившееся тело требовало пищи. И много.
- Знаешь, Пчёлка, - сконфуженным голосом признался юноша, - я бы - того... если можно - съел бы немного мяса?
- Жареного или варёного?! - радостно спросила Мара. И сразу же спохватилась: - Ой, Кликчик, у нас же полно копчёного! На - попробуй. Перекусишь - пока будет вариться.
Взяв у девочки тонкий длинный ломоть копчёной козлятины, юноша без промедления впился зубами в мясо - надо же! Ему-то казалось, что после молока с мёдом уже ничего не захочется - ан, нет! Напротив! Кажется - съел бы сейчас слона! С бивнями, ушами и хоботом! И это - хороший признак! Через два, три дня он полностью поправится и поможет другу ловить осторожных коз! И вдвоём они наловят столько четвероногих дарительниц молока, что люди-Ящерицы навсегда забудут о голоде! Даже - в сухой сезон!