После того как мы немного поразмышляли о том, какие бывают сталинисты и антисталинисты, поговорим о военном заговоре. Можно это словосочетание брать в кавычки, можно употреблять выражение - "так называемый военный заговор". Автор будет писать просто - военный заговор. О нем, из событий тридцать седьмого года, пожалуй, написано больше всего. И загадочная смерть Серго Орджоникидзе, и московские политические процессы, все отходит на второй план рядом с разоблачением военного заговора. Или как тогда сообщали газеты - "Антисоветской троцкистской военной организации". Проще говоря, о "деле военных".
Автор не станет пересказывать хронологию событий. Не станет писать об аресте Якира по пути из Киева в Москву. О смещении Тухачевского с поста заместителя наркома обороны, со ссылкой его в Куйбышев на должность командующего Приволжским военным округом, с последующим арестом. О самоубийстве Гамарника. О военном суде и расстреле. Обо всем написаны горы книг. Автора в первую очередь интересует вопрос: "А был ли заговор?" Все пишущие об этом деле дают ответ на него в зависимости от своих убеждений и пристрастий. Нет особой необходимости и желания перечислять фамилии авторов и написанных ими книг. Хотя ссылки на некоторых из них будут приводится. К сожалению многие из авторов свой спор с оппонентами ведут по принципу - "сам дурак". Припоминая при этом умственные и физические недостатки оппонента, явные или вымышленные; его возраст, слишком молодой или слишком старый; его национальное или социальное происхождение, а также неблаговидные факты биографии.
Одни считают, что заговор, несомненно, был. Что Сталин и Ежов нанесли упреждающий удар в самый последний момент, чем спасли страну от переворота и поражения в грядущей второй мировой войне. Кто-то считает, что заговора возможно и не было, но действия Сталина одобряют. По их мнению, во время будущей войны, Тухачевский и его группа обязательно стали бы изменниками, как генерал Власов, но только на более высоких должностях. А есть и те, кто тоже верит в военный заговор, но сожалеет о его провале, как об упущенной возможности избавится от кровавого тирана Сталина. Правда никто не дает гарантии, что при подобном развитии событий не появился бы новый тиран. Сторонников у Сталина было много. Большинство, конечно, переметнулось бы на сторону победителей. Но и тех, кто не переметнулся, оставалось бы немало. И разбираться с ними пришлось бы привычным способом - с помощью расстрелов и лагерей.
Среди тех, кто не верит в военный заговор, тоже существуют различные точки зрения. Одни верят, что Тухачевский, как преданный советской власти человек, ни за что не стал бы заговорщиком. Другие считают, что высший командный состав, как и остальная зажравшаяся партийная номенклатура, не могли организовать активное сопротивление сталинскому режиму, независимо от того, как они к этому режиму относились. Третьи уверены, что причиной ареста Тухачевского стала операция гитлеровских спецслужб, подсунувших Сталину через чехословацкого президента Бенеша сфальсифицированные документы о заговоре в Красной Армии. Правда, в последние годы эту версию не разоблачал только ленивый и сейчас в нее уже мало кто верит. Ну и, наконец, четвертые цинично считают, что заговора никакого не существовало, но у Сталина возникла необходимость как-то избавится от бездарных героев гражданской войны, не способных командовать войсками в предстоящей второй мировой.
Все выше перечисленные рассуждения о том, был ли заговор или нет, зачастую не подкреплены никакими документами и основаны на домыслах. Необходимо опять обратиься к более компетентному источнику, каким является книга П. А. Судоплатова "Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы". Вот что пишет Павел Анатольевич о "деле военных".
"В мае 1937 года была арестована группа Тухачевского из восьми человек, составлявших цвет советского военного командования, их обвинили в государственной измене, шпионаже и тайном военном заговоре с целью свержения правительства. Прошло всего две недели, и по приговору закрытого военного суда все они были расстреляны. Так начались массовые репрессии в армии, в результате которых пострадали тридцать пять тысяч командиров.
Самым известным из этой группы военачальников был маршал Михаил Николаевич Тухачевский, длительное время бывший заместителем наркома обороны и начальником Генерального штаба. Из публикуемых ныне архивных материалов известно, что обвинения против Тухачевского и других военных руководителей страны были сфабрикованы по указанию Сталина и Ворошилова.
В настоящее время существуют три версии, почему Сталин пошел на эту расправу. В соответствии с первой судьбу этих людей решила дезинформация германских и чехословацких спецслужб, убедившая подозрительного Сталина и его наркома обороны Ворошилова, что Тухачевский и ряд других военачальников поддерживали тайные контакты с немецкими военными кругами. Именно эту версию повторил Хрущев в своем выступлении с критикой Сталина на XXII съезде партии в 1961 году.
В соответствии со второй версией жертвами стали те военные, которые по своему интеллектуальному уровню значительно превосходили Ворошилова и имели собственное мнение по вопросам военного строительства. Тухачевский и его группа якобы не сошлись со Сталиным и Ворошиловым по вопросу стратегии военных реформ, а посему Сталин, опасаясь соперников, которые могут претендовать на власть, решил разделаться с ними. Согласно третьей версии, военных ликвидировали из-за давней вражды между Тухачевским и Сталиным, которые имели разные точки зрения на то, кто несет ответственность за ошибки, допущенные в войне с белополяками в 1920 году. Тухачевский считал, что Красная Армия потерпела поражение на подступах к Варшаве, потому что Сталин и Ворошилов якобы отказались перебросить в помощь Тухачевскому кавалерийские части.
Мой взгляд на эту трагедию отличается от всех известных версий.
Мне представляется, что Тухачевский и его группа в борьбе за влияние на Сталина попались на его удочку. Во время частых встреч со Сталиным Тухачевский критиковал Ворошилова, Сталин поощрял эту критику, называя ее "конструктивной", и любил обсуждать варианты новых назначений и смещений. Нравилось ему, и рассматривать различные подходы к военным доктринам. Тухачевский позволял себе свободно обсуждать все это не только за закрытыми дверями, но и распространять слухи о якобы предстоящих изменениях и перестановках в руководстве Наркомата обороны. Словом, он и его коллеги зашли, по мнению Сталина, слишком далеко. После того как НКВД доложил правительству о ходивших по столице слухах, это стало беспокоить руководство страны. Даже те из историков, которые горят желанием разоблачить преступления Сталина, не могут не признать, что материалы дела Тухачевского содержат разного рода документальные свидетельства относительно планов перетасовок в военном руководстве страны.
Помнится мне также комментарий Берии и Абакумова, в годы войны начальника военной контрразведки СМЕРШ, отвечавшего и за политическую благонадежность вооруженных сил. И тот и другой говорили о заносчивости Тухачевского и его окружения, которые смели думать, будто Сталин, по их предложению, снимет Ворошилова. По словам Берии, уже один этот факт ясно показывал, что военные, грубо нарушив установленный порядок, выдвинули предложения, выходившие за рамки их компетенции. Разве, говорил он, им не было известно, что только Политбюро и никто другой имеет право ставить вопрос о замене наркома обороны?
В 30-х годах нам казалось: любой, кто выступает против правительства или партийного руководства, прежде всего против самого Сталина, а также его соратника наркома Ворошилова, - враг народа. Лишь много позже до меня дошел весь цинизм замечаний Берии и Абакумова по поводу Тухачевского. Высшее руководство прекрасно знало, что все обвинения против него выдуманы. Версию о мнимом заговоре они предпочли потому, что в противном случае им пришлось бы признать, что жертвами репрессий на самом деле становятся соперники в борьбе за власть. Подобное признание нанесло бы вред престижу правящей партии.
То, что в 1937 году считалось серьезным преступлением - я имею в виду обвинение в некомпетентности Ворошилова, которое позволял себе Тухачевский, - через двадцать лет, когда он был посмертно реабилитирован, уже не было таковым. Причем никто не объяснил подлинных причин совершенного преступления. В официальных сообщениях появились лишь весьма туманные ссылки на "имевшие место ошибки" в карательной политике, виновниками были названы лишь Ежов и его подручные".
Итак, что следует из мемуаров Судоплатова. Группа высших военных собиралась поставить перед руководством страны вопрос о некомпетентности, по их мнению, наркома обороны и добиться его снятия. Соответственно заменить его кем-то из своей группы. Причем ультиматумов они ставить не собирались. Так что криминала нет. Правда, возникает вопрос: а что было бы дальше, если Сталин согласился бы с ними? Ограничились бы Тухачевский и его окружение этим требованием или предъявили бы новые?
Отвлечемся немного и вспомним, что произошло в другое время и в другой стране, тоже вступившей на путь построения социализма. В августе 1973 года в Чили верхушка генералитета добилась от президента Сальвадора Альенде смещения с поста военного министра преданного ему генерала Карлоса Пратса. На его место назначили генерала Пиночета. Всем памятно то, что произошло потом: путч, военная хунта, горящий президентский дворец. Убитый президент, а также тысячи его сторонников, уничтоженных уже в первые дни переворота. Концлагерь на главном стадионе страны...
Скорее всего, Тухачевский, став наркомом обороны, не пошел бы на контрреволюционный переворот. И он, и его окружение были большевиками, вступившими в партию в непростое время. Если, к примеру, Буденный вступил в партию большевиков в 1919 году, то Тухачевский - в партии с 1918-го, Якир и Уборевич - с 1917-го. Примаков - большевик-подпольщик с дореволюционным стажем. Какими бы не были их планы, они все-таки не мятежные чилийские генералы с крайне правыми взглядами.
В Интернете полно альтернативных историй, в которых возможный переворот Тухачевского рассматривается, как со знаком "плюс", так и со знаком "минус". Но хотелось бы напомнить тем, кто оправдывает расстрел Тухачевского, что военный переворот мог быть или не быть, а расправа с высшим командным составом Красной Армии была. Это, как говорится, факт. И никуда от него не денешься.