|
|
||
Второй рассказ серии. | ||
Вокруг едва-едва светало; утро никак не могло определиться, не является ли оно все еще ночью, и окрестности то проглядывали меж черных стволов облетающих дерев, то снова прятались в чернильную пустоту. Птицы еще не пробовали свои голоса, и неуверенный стук копыт Райана, порядком уставшего, оставался единственным звуком на дороге.
Я не знала бы куда ехать, если бы не оговорка Зойира, вовремя мной замеченная. А так вышло очень удачно: Северный тракт у нас только один.
Вчерашний день оказался для меня непростым. С утра я дождалась, пока посетители оставят приемную капитана, и спросила того, не было ли известий от Николаса. Принц уехал несколько дней назад; он, конечно, не докладывался мне, но я полагала, что он занялся расследованием нападения на драконов. Обычной практикой было выходить на связь хотя бы единожды в сутки, и поначалу Николас ее придерживался, но сейчас уже третий день как известий не поступало, и семья не могла его дозваться.
Зойир моим расспросам не удивился; больше походило на то, что он их ожидал.
- Нет, Карен. С севера не было никаких новостей.
- Капитан, вы не считаете, что пора начинать розыск?
- Нет, лейтенант. - Тон Зойира был серьезен, хотя, возможно, серьезность его была связана с отчетом, который он проглядывал, сидя за столом в своем кабинете. Он продолжил: - На этот счет у меня имеются совершенно точные указания от принца. Он предполагал такую возможность и настоял на том, чтобы гвардия не бросалась его разыскивать немедленно.
- И какой срок уже не будет расцениваться как "немедленно"?
- Еще дюжина дней.
Мне стало грустно.
- В таком случае, капитан, могу ли я, раз никаких эксцессов не происходит, и все идет в установленном порядке, попросить небольшой отпуск? - Зойир уставился на меня нехорошим тяжелым взглядом, о котором ходили легенды среди подозреваемых.
- Нет, лейтенант.
- Почему? Я в своем праве: последние два года не брала отпуска. - Я выбила пальцами четкий ритм на папке со своим личным делом, выглядывающей из-под других таких же; капитан посмотрел вниз, и я ухмыльнулась. Впрочем, помогло ненадолго: Зойир перевел взгляд обратно и долго меня изучал.
- Могу я осведомиться, для какой цели вам необходим отпуск? - спросил он после некоторой паузы каким-то слишком грустным и обыденным тоном.
- Конечно, можете, капитан; но, насколько мне известно, я не обязана в этом отчитываться.
Некоторое время мы мерялись взглядами.
- Я все же буду просить у вас отчета. Иначе, боюсь, я буду вынужден вам отказать, что не слишком любезно по отношению к сотруднику, два года отпуск не бравшему. Видите ли, Карен, - голос Альрика упал до слегка издевательского доверительного шепота, - ходят слухи (и эти слухи согласуются с тем, что мне известно из различных фрагментов донесений) о том, что ваше знакомство с принцем Николасом можно отнести в разряд каких-то более близких, чем знакомство, отношений. - Капитан проигнорировал мою заломленную бровь. - Например, дружбы. Меня, разумеется, не касается свободное от службы время моего лейтенанта, и никаких нареканий к вам по этому поводу я не имею. Даже более того, как ваш старший друг и товарищ, в неуставном порядке я мог бы за вас только порадоваться. Но, исходя из этого, мне кажется, что полученный отпуск вы употребите на самостоятельный розыск принца, что может совершенно не согласоваться с его собственными планами, а для меня может означать либо взыскание... в неуставном порядке... либо более поздние поиски двух пропавших вместо одного. - Он помолчал. - Я достаточно ясно объяснил причины своего интереса?
- Яснее некуда, капитан, - буркнула я.
- Должен добавить, я сознаю, что отказ в отпуске может привести к такому сильному недопониманию между нами, что оно вызовет с вашей стороны, к примеру, просьбу об увольнении, - продолжил Зойир, не меняя интонации. Мне захотелось пнуть стол, но пришлось лишь проследить, чтобы мое лицо по-прежнему выражало только внимательный интерес. - Я, конечно, такую просьбу должен буду удовлетворить. Но, поскольку особой разницы между ней и отпуском не вижу - на практике, то и моя реакция будет неотличимой. - И после паузы капитан заключил: - Думаю, недели три заключения нестрогого режима по обвинению в оскорблении капитана гвардии, или, если вам так больше понравится, постельный режим по причине неопасного ранения...
- Достаточно, Зойир, я поняла, - я вскинула руку.
- Вы все еще настаиваете на отпуске, лейтенант?
- Да, - я выдержала тяжелый вопросительный взгляд и пояснила: - Ведь и впрямь не происходит ничего, требующего внимания гвардии. Я бы хотела действительно взять некоторое время отпуска просто для того, чтобы провести это время в спокойной обстановке.
Взгляд капитана стал участливым, оставаясь при этом настороженным.
- И вы останетесь в Риэски? - уточнил он.
- Не обязательно, - безмятежно произнесла я. - Возможно, мне стоило бы съездить к тетушке во Флисс.
- На юг? Отличная мысль! Мне говорили, там все еще отличные погоды. - Я покивала, внутренне содрогнувшись. Вчерашнее письмо от тетушки сбивчиво рассказывало про надвигающиеся бури и ураганы. - Сколько времени вам нужно?
- Что вы скажете насчет дюжины дней?..
Мне удалось выехать к обеду, спешно передав дела и сложив сумку с необходимым; еще несколько часов ушло на то, чтобы сменить одежду и направление. В результате на Северном тракте я оказалась уже в сумерках и всю ночь старательно увеличивала расстояние между собой и столицей, не обращая внимания на недовольство коня и собственного тела. Сейчас же, понимая, что долго мне не выдержать, я выискивала в светлеющем дне какие-то признаки придорожной таверны, где можно было бы остановиться на краткий отдых.
Вывеска "Сельского дома" с коряво нарисованными на ней быком и пивной кружкой появилась очень вовремя, мили через две, когда Райан начал совсем уж опасно спотыкаться. Въехав во двор, я нашла там зевающую полную хозяйку у колодца. Мгновенно сговорившись по поводу комнаты до обеда и ухода за конем, еще через четверть часа я уже крепчайшим образом спала в маленькой комнате, выходящей окнами на задний двор.
Проснувшись от солнечных зайчиков, весело бегающих по моему носу, я оценила всю сельскость этого гостеприимного дома от вязаных ковриков и вышитых бахромчатых занавесок до куста, заглядывающего в окно, и сухого осиного гнезда, опасно нависающего с балки. Найдя приготовленный таз с прохладной водой и свежее полотенце, я умылась, оделась, радуясь удобству своей дорожной одежды, вышла в общий зал и потребовала плотный завтрак для отдохнувшей путешественницы.
Пока несли еду, я оглядела зал. Сумрачный даже днем из-за низких окошек, он был довольно вместительным; потемневшие от времени столы и скамьи наводили на мысль о вечерних многолюдных сборищах. Сейчас же людей здесь почти не было, несмотря на обеденное время: несколько проезжих, вроде меня, торопливо поглощали жаркое, рассевшись по разным углам, сельский мальчишка хлюпал компотом, вылавливая яблоки, да за стойкой потягивал пиво здоровый как дуб возчик.
Подавальщица лет пятнадцати - по курносому носу, похоже, хозяйская дочка - принесла поднос. Пока она расставляла тарелки, я спросила:
- А что, много народу к вам приходит?
- Много, госпожа, - кивнула девочка. - Вечерами уууу! Из села выше каждый день приходят, а те, что с верхней Суги - по выходным, тогда тут вообще яблоку упасть негде, да снизу по тракту еще забродят нет-нет, но тут точно не скажешь, когда зайдут, и немного их...
- Это, наверное, других таверн нет в округе? - прервала я поток слов.
- Да, почитай что и нету, - так же радостно защебетала девочка, не обидевшись. - Пивная была в селе, да сгорела в мае, так и не отстроили ее, все собираются, а комнаты другие сдают - это или уже окрест Риэски, или в Сарто, или в Режинель...
Режинель я знала - городок выше по тракту, я думала оказаться там к вечеру.
- Сарто?
- А город такой, - пояснила подавальщица. - Если на тракт выехать, через милю развилка будет, по ней направо и от гор миль пятнадцать ехать, там и Сарто. Там ярмарка в середине лета, ну и гостиниц, значит, есть немало; а все одно - как у нас свиную ляжку готовят, никто в Сарто не умеет, и пиво у них с душком...
- Ну, ну! - гукнул вдруг возчик от стойки. - Ты, Рыся, не заговаривайся, надо ж, придумала чего! - Девочка пискнула и попыталась спрятаться за поднос, который держала в руках. - Пиво сартовское с душком, хе! Вы, госпожа, не слушайте, куда маляве этой в пиве понимать, а в Сарто будете - в "Серп и подкову" идите прямиком, уж мне ли не знать, а то можете на Карла Тихого сослаться, меня там все знают...
Прозвище у возчика было придумано, по всей видимости, с оттенком иронии. Я поблагодарила Карла за совет, девочку - за сведения и принялась за еду с двойным удовольствием как следует проголодавшегося городского жителя, попутно размышляя о своем дальнейшем маршруте. Я не собиралась задерживаться в пути до Режи, но, выходит, эта таверна довольно-таки людное место - возможно, имеет смысл остаться тут до вечера?..
Так и не определившись, я решила осмотреться. Покончив с едой, я проведала Райана и пошла искать хозяйку. Та была на кухне, мешала содержимое большого котла над гудящим очагом и от расспросов моих отмахнулась, сказав мне подождать и на кухне не топтаться.
Я вышла наружу. Осеннее солнце было сегодня ласковым и соблазнительно теплым, хоть деревья уже покрылись позолотой; и если б не беспокойство мое, я бы радовалась этому дню.
Рядом, под крыльцом, играла малышка лет шести, еще одна обладательница семейного носа. Что-то в этой картине привлекло мое внимание... ну-ка... вот, точно. Тряпичная кукла девочки с нарисованным лицом и косой из пакли носила серьги и кулон, и это не были простые стекляшки. Я пригляделась, затем спустилась на цыпочках и тихо, не дыша, подошла и присела рядом на корточки.
- Как тебя зовут? - спросила я ее.
- Тильда, - представилась девчонка важно. У нее был забавный шепелявый выговор и веснушки.
- Ты сестричка Рыси, да?
- Да-а-а, - подтвердила та. - Только это нас зовут все так - Рыся да Тильда, а она на самом деле Кла-рис-са, - старательно выговорила она по слогам, - а я Ма-тильда...
- А куклу твою как зовут, Матильда? - спросила я, разглядывая тряпичное чучелко.
- Нюня. Это потому что она все время плачет...
- Даже с такими красивыми сережками?
- Ну да, потому что Нюня. Может, развеселится еще. А вам тоже нравится?
- Конечно. А Нюне их подарил кто-то, - девочка замотала головой, - или ты их нашла? Да? А где? Скажи, если я найду там еще, я тебе принесу...
- В подвале, - шепотом сказала малышка, - только у меня уже есть еще, я маму попрошу, и она мне сережки сделает, а если ты еще принесешь, то и Рысе...
И она доверчиво показала мне ладошку, на которой лежали еще две замызганные хрустальные подвески от амулета дальней связи.
Выполнив все инструкции, я подождала за бочкой, пока глаза не привыкнут к темноте, заодно внимательно прислушиваясь. Было тихо, только капало что-то едва слышно. Я перемахнула через пузатую бочку и огляделась.
Подвал оказался именно таким, каким должен быть у процветающей таверны. Слабый свет из забитых паутиной оконец едва освещал нагромождения ящиков и несколько висящих туш. Пришлось зажечь огарок и пройтись между ящиков, стараясь не затоптать возможные следы.
Внимательно все осмотрев, я мало что поняла кроме того, что пыль на досках порядком потоптана. Вот здесь... упал кто-то? А здесь то ли протащили кого... но с равным успехом это мог быть бочонок. Насколько же проще иметь дело с живым противником... Единственное, девочка сказала правду: я нашла еще три подвески, раскатившиеся между бочек и часть серединного медного узора. Выглядела она так, будто на нее наступили; куда сгинула остальная часть амулета - было неизвестно. Еще более интересовал меня вопрос о его владельце.
Проделав обратный путь, я беспрепятственно оказалась во дворе. Отдав Тильде пару обещанных хрусталиков, я внимательно рассмотрела узор. Сложно сказать, был ли это амулет Николаса. Он носился под одеждой обычно, и до недавнего времени я вообще не знала, что они чем-то различаются. Решив показать его магу в том случае, если больше ничего - и никого - найти мне не удастся, я спрятала находку и вновь разыскала хозяйку таверны.
Женщину звали Миной. Сейчас она вытряхивала на заднем дворе половики и, кажется, огорчилась, меня увидев. Выслушав мои расспросы, она долго молча рассматривала меня - так что я успела разувериться в семейной разговорчивости, после чего неохотно сказала, наконец:
- Да... Был тут один такой. Светлый, волосы длинные хвостом, высокий сероглазый. И время подходит. Дня два прожил. Только, госпожа, вряд ли это друг ваш.
- Почему вы так думаете? - Я удивилась.
- Да сбежал, не заплатив, хоть с виду и приличный постоялец. Откуда ж у приличной госпожи такие друзья?
- Думаете, сбежал? А может, случилось с ним что?
- Так вещей его наутро тоже не оказалось, и коня. И ночью тихо было все, не гуляли тем вечером, ничего. Как есть сбежал. А то может, если это друг ваш, вы и счет его оплатите? - она сердито блеснула на меня карим глазом.
- Отчего ж не заплатить, конечно, заплачу, - покладисто согласилась я. - Много ли того счета?
- Три серебряных с четвертью. - Я расплатилась, и хозяйка заметно подобрела.
- Ничего не могу сказать, куда пропал, - сказала она. - Места у нас тихие, приличные. А вона же...
- А странного ничего не происходило тем вечером? Или раньше? - спросила я без особой надежды. Хозяйка вновь нахмурилась.
- Странного - ну разве, белого пса Василек видел загодя, большого как теленок, да не верит ему никто - пива, говорят, перепил, уж больно охотник. За дней пять до того дуб свалился с другой стороны к лесу ни с того, ни с сего - прогнил в середине. Парни за ножи похватались дней осемь как; да тож не странно это...
- Да... спасибо, - сказала я вежливо. - А Василек - это кто?
- А конюх наш, Базилем звать - пояснила женщина. - Молодой совсем, а за лошадьми смотрит как след. На конюшне поищите его, а если сейчас нет его, то к вечеру непременно появится.
- И до пива впрямь так охоч? - Мина засмеялась.
- Не больше прочих. Тут до нашего пива все охотники, - и ушла в дом, унося стопку половиков.
- ...и ты сам видел, как он в волка оборачивается?
- Видеть не видел, - ответил гулкий басок, в интонациях которого я признала Карла-возчика, - да только он это, кому еще быть, коли в подвал волчара залез, а там человек оказался?
- А вдруг не он, Карл? Окажется еще, ни за что мужику досталось. - Послышалось звяканье.
- Не один ты его видел. Ты не боись, Василек, хозяин разберется, тот или не тот; а только мне еще до тебя сказали, где его ловить надобно.
- А чего ловить-то? Вона, короли наши тоже оборотни, и ничего.
- А ты много не спрашивай лишнего. Хозяин меня наградит, так я поделюсь, а вопросы лучше при себе оставить - кто и чего. Скажешь тоже - короли по дворцам сидят, по тавернам не шастают. А этот пришлый, и повадился вынюхивать чего не след.
"Много ты королей знаешь, дубина", подумала я злобно, уперевшись лбом в стенку денника. Стенка была прохладной, перед глазами гуляли фиолетовые круги; рядом крутил шеей Райан, беспокоясь, но, хвала небу, помалкивал.
- Гля лучше, какие я с него сапоги снял, - проухал счастливо возчик. - Телячьи, точно по ноге, как на меня, только в голенище растянул малек. Давно таких хороших сапог не было, ажно носить жалко...
- А я уж приметил, - одобрительно согласился Базиль. - Думал, в кости выиграл, что ль, а тут вон как. Хорошие сапоги. Ему, что ль, не надо больше?
Я вцепилась в меч и старалась не рычать.
- Думаю так, не пригодятся. Ладно, Василек, бывай; поеду я обратно. - И они направились на выход, сопровождаемые стуком копыт возчиковой лошадки. Напоследок я расслышала: - И не болтай много, а лучше забудь вообще про такого. Все целее будут...
Если бы все... Дождавшись, пока звуки утихнут, я дрожащими руками оседлала Райана и понеслась в дом за своей сумкой.
Через полчаса я, завидев на дороге на Сарто фургончик, аккуратно объехала его, срезав угол по холму, убедилась, что на козлах клюет носом именно Карл, и во весь опор устремилась к городу, решив не мелькать лишний раз на дороге.
Я "встретила" его на городском въезде, прячась за каждой подходящей каретой и повозкой. Фургон в этом смысле был удобной целью - высокий и заметный, он передвигался достаточно медленно и в конце недолгого пути въехал в ворота дома... или, скорее, особняка - двухэтажного, светло-серого, с узкими стрельчатыми окнами прошлого века - на одной из тихих зеленых улиц вполне приличного с виду Сарто.
Тогда, переведя дух, я осмотрелась, запоминая все приметы места, и направилась обратно к недавно примеченному посту городской стражи.
- Бросаем игру, ребята. Работа пришла, - сказала я, захлопывая за собой дверь.
- Первый раз вижу, чтобы так звали красивую леди, - язвительно ответил сержант, подымаясь. - С кем имею честь разговаривать?
- Лейтенант Карен Риэнни, Четвертая часть, гвардия Его величества.
Взгляд стражника выразил некоторое недоумение. Вместо ответа я слегка оттянула камзол, показав воротник рубашки с закрепленной только что петлицей, знаком различия, который вчера сняла со своего мундира - серебряный щит с тремя золотыми полосами наискось. Стражники переглянулись и явственно собрались.
- В чем вам нужно содействие?
- Сколько вас здесь? - Я обвела взглядом караулку.
- Четверо.
- Трое прошу со мной; одного, если можно, я отправлю в ратушу с запиской.
Все передвижения отняли едва ли десяток минут. У дома я отправила двоих стражников охранять черный ход, а сама с сержантом осталась на улице наблюдать за парадным и воротами. Все было тихо, и я едва продержалась во внешнем спокойствии около двадцати минут до прибытия отряда стражи с моим посланником и, к моему удивлению, самим начальником стражи Сарто.
Это был мужчина лет сорока пяти, крупный и настолько основательный, что казался медленным. Волосы его все еще были темными, хотя кожу уже изрезали жесткие складки. Он носил усы, и его мундир был слегка измят.
- Капитан Клавдий Веронис. Это вы, лейтенант, наводите панику в Сарто?
Я слегка поклонилась и сказала:
- Приветствую вас, капитан, но еще одной фразы в шутливом тоне не стерплю. Могу я получить на руки ордер на обыск, о котором я вас оповестила?
Капитан Веронис оглядел меня с ног до головы, задержав взгляд на петлице-щите, и мучительно медленно сказал:
- Разумеется, лейтенант. - Он протянул мне сложенный бланк. Я тут же развернула его, чтобы удостовериться, что на месте подпись и личная печать капитана. Все было в порядке. - Могу ли я в свою очередь узнать, что здесь происходит?
- Пока нет, - сказала я неохотно. - Возможно по результатам... - и взмолилась про себя, чтобы это было именно так. - Давайте оставим на потом все расспросы; в любом случае, ответственность будет на мне.
- Это само собой, - согласился Веронис и занял что-то вроде наблюдательной позиции в некотором отдалении от меня. Я пожала плечами, кивнула отряду и направилась к дому. Вернее, понеслась.
Массивные ворота оказались открыты, но на стук бронзового дверного молотка, как следует оповестившего о нашем визите окрестные дома, не последовало никакой реакции. Я подергала дверь, и решила, что широкие плечи стражников мне здесь не помогут.
- А позвольте-ка, лейтенант, - сказал голос сзади. Я подвинулась.
Один из арбалетчиков, длинный и жилистый, отложил оружие и склонился над замком, вытащив из-за голенища небольшой узкий нож. По его движениям было понятно, что у парня до службы была насыщенная событиями юность. Через пару минут дверь была открыта.
Я вошла первой с на треть вытащенным из ножен клинком, настороженно осматриваясь; арбалетчики тянулись за мной, поводя вороненым железом. Дом был тих и пуст: нас встретило лишь эхо в холле, и шум оказался бесполезен.
Особняк внутри казался каким-то безликим - везде царил идеальный порядок, но углы были припорошены пылью, на стенах не было картин и драпировок... Чехлов на мебели не было, да и самой мебели было весьма немного, поэтому по дому гуляло ощутимое эхо. Здесь не ощущалось присутствия людей, будто мы были первыми посетителями этого безмолвного особняка за долгое время. Шкафы были пусты, и лишь в одной комнате на втором этаже, угловой гостиной, мне удалось найти след наличия у здания хозяев: книгу. Она мирно лежала на подоконнике, и было сложно сказать, забыли ее или оставили там намеренно.
Книга была на незнакомом мне языке рунной клинописи; полистав ее, я не нашла никаких подсказок о ее содержании вроде иллюстраций, и никаких посторонних листов или предметов меж страниц не обреталось. Раздраженно перелистнув ее, я обратила внимание на закладку - тонкую шелковую полоску янтарного цвета с желтыми кисточками с обоих сторон и вышитым с одной стороны золотой нитью крошечным драконом.
Аккуратно вернув ее на то же самое место, я сбежала вниз с книгой под мышкой, так как эта комната была на этаже последней. Дом был разочаровывающим, удручающим, отчаянным образом пуст.
Я уже собиралась выйти обратно к воротам, когда услышала крик одного из стражников. По крайней мере, на один вопрос ответ мы нашли: в одной из задних комнат первого этажа в полу был тяжелый, окованный металлом люк, и им явственно недавно воспользовались: на пыльном полу отпечатались четкие следы сапог.
- Скажите, пришли ли уже данные о владельце дома?
- О да, - отозвался тот неспешно. - Мне они ничего не говорят: владелец не житель Сарто. Некто Треверс, Малькольм Треверс, член Торговой гильдии. Вам знакомо это имя? - Я помотала головой. - Следует ли мне дать запрос в гильдию?.. Хорошо. - Капитан внимательно глянул на меня и продолжил: - Куплен четыре года назад в отсутствие обоих владельцев, прошлого и настоящего. Бумаги пришли в градоуправление из столицы, и с ними все в полном порядке. Заверены в столичной нотариальной службе, печати подлинные. Предыдущий владелец - Эван Грин, эту семью я помню. Младший сын попал в неприятную историю, расползлись слухи... Никто не удивился, когда Грины снялись и уехали из Сарто. Но это случилось задолго до продажи дома.
- Какого рода была история? - спросила я рассеянно, рассматривая ворота. Нижний кованый вензель на левой стороне был погнут с краю с немалой силой.
- Слишком ловкий парень, чтоб жить спокойно, и недостаточно ловкий, чтоб об этом никто не знал. На чем-то засыпался... не помню сейчас. Доказательств не было, но знаться с ним после никто не желал, а город у нас маленький. Поднять это дело?
- Да, пожалуйста, вместе со всем прочим.
- Что говорит Фолль? Судя по тому, что вы здесь, а не исследуете подвал - дело долгое?
- Более чем. Гномовская работа, весь механизм внутри, где рычаг неизвестно. Каменные полы, дополнительно укреплены заклинанием - не подкопаться. - Я присвистнула сквозь зубы в раздражении. - Взрывать я пока не разрешила, ищут другие способы.
Капитан крякнул и покрутил ус.
- Хорошо... То есть, чего ж хорошего.
- Да. Я прошу вас также заняться жителями окрестных домов на этой улице. Мне нужно знать кто тут жил последний год, кто заходил, выходил, прислуга - любая информация, связанная с особняком...
- Лейтенант, - неожиданно перебил меня Веронис, - могу я спросить, почему вы занимаетесь этим расследованием одна, без своей гвардейской части?
- Нет.
Мы помолчали. Мне, вообще говоря, повезло с цветом лица: он не меняется в таких ситуациях.
- Насколько мне известно, сейчас во внешних частях гвардии только одна женщина-лейтенант? - Капитан снова затеребил правый ус, и я не могла понять, является ли этот жест признаком задумчивости или смущения.
- Да. Карен-Ноэль Риэнни, к вашим услугам, - я сухо поклонилась.
- Ал-Риэнни?
- Если угодно. - Я удивилась: в армии и гвардии традиционно было принято опускать аристократическую приставку как показатель того, что не-дворянин может добиться на службе короне не меньших высот. Пример капитана Зойира, выходца из потомственного торгового рода, доказывал, что так оно и обстоит на деле.
- Гм. Скажите, лейтенант Риэнни, являются ли правдивыми слухи эдак недельной давности о том, что принц Николас предложил лейтенанту своей гвардии стать будущей королевой Риэски?
- Никакого официального предложения руки принцем сделано не было, лейтенанту гвардии в том числе, - я мысленно отсчитала дюжину и заставила себя отпустить эфес. - Капитан, пожалуйста, займитесь моими поручениями. Это не рядовое расследование...
- Конечно, лейтенант. Где вас можно будет найти?
- Я... - я задумалась. - Я с вашими бравыми стражниками пройдусь по домам, пожалуй.
- Тогда, если вы позволите дать вам совет, загляните лично вон в тот дом, - Веронис указал на приметный флюгер с бегущей лисицей, торчащий из-за других крыш. - Там живет ваш бывший коллега на пенсии Его величества, и он может оказаться глазастее прочих. И, однако, что бы ни было ему известно, моим ребятам он этого не выложит. Правда, он порядком глуховат...
- Большое спасибо за совет, капитан. Как зовут уважаемого коллегу? - спросила я, прочищая горло.
- Господин Таруаль. Приятного общения, лейтенант.
Жители этой тихой улицы дружно рассказывали о его всегда темных окнах. Двое описали уже известного мне Карла, фургон которого время от времени въезжал в ворота, запертые все прочее время, еще один - милую девушку, зимой прожившую в особняке не менее недели - этот господин видел ее в саду и даже пытался привлечь ее внимание, но безуспешно; охотно вспоминали госпожу Алису Грин, которой "так не повезло с Маркусом", и ее мужа, чиновника транспортной службы... Не отвергая ничего, я собирала все эти сведения, ни на чем не останавливаясь особо.
Так прошло около двух часов. Оставив двоих сообразительных стражников продолжать расспросы, я вернулась к особняку, упрямые серые стены которого уже начала тихо ненавидеть.
В задней комнате Атанас Фолль методично простукивал пол молоточком. Это был невысокий рыжий человек, помощник городского архитектора Сарто, и руки его были мозолистыми, что вселяло надежду. При моем появлении он выпрямился.
- Что скажете, Атанас?
- Ничего особо радостного, госпожа лейтенант. Я нашел один рычаг, вот здесь, взгляните, - он подвел меня к стене, где один облицовочный квадрат размером с ладонь был утоплен на дюйм. - Хорошо замаскировали, но проблема в том, что он не один, и второй я пока не нашел. Видите? - он сильно нажал на квадрат без видимой реакции. - Чуть сдвинулось и не пускает. Знакомая система.
- Может, как-то можно взломать этот люк?
- Тяжело. Все полы пропитаны "каменным маслом", - Фолль почесал пятерней затылок.
- Вы уже упоминали, - я присела и потрогала пол там, где с него успели содрать облицовку. Каменная кладка с виду была самой обычной. - Что это означает на деле?
- Это тоже гномье заклинание. На деле это значит, что после того, как врезали люк, здесь применили магию, которая срастила каменные блоки с раствором в единое целое, и если на глаз вы еще можете их отличить, то по свойствам своим это монолитная структура...
- Какой глубины? - перебила я его.
- Ничего не могу сказать. Той, на которую хватило терпения создателей.
- Есть ли какие-то признаки того, когда это было сделано?
- О да. Думается, около года; я сужу по люку, сплав еще не потускнел и пазы покрылись, но не забились пылью.
Я задумалась.
- Хорошо. Пожалуйста, продолжайте работу. Постарайтесь до ночи понять об этой системе как можно больше.
Через дюжину минут я позвонила в дверь неприметного дома ниже по улице, на крыше которого принюхивался к юго-западному ветру флюгер на длинной ножке в виде бегущей лисицы с развевающимся хвостом. В ответ на мой звонок раздались неторопливые шаркающие шаги, и дверь отворилась. С другой стороны стоял пожилой степенный мужчина в неброском, но добротном камзоле с седыми бакенбардами и еще темной щеточкой усов.
- Господин Таруаль? - спросила я, щурясь; после закатного солнца проем двери казался очень темным. Мужчина рассмотрел меня и покачал головой.
- Никак нет, госпожа. Я Оливер, его слуга. Господин Таруаль наверху в библиотеке; как о вас доложить?
- Карен Риэнни, лейтенант гвардии Его величества.
Взгляд Оливера скользнул по моему воротнику.
- Конечно, госпожа лейтенант. Входите, пожалуйста.
Вслед за слугой я вошла в дом и, обождав пару минут в весьма пустой прихожей с единственным креслом, поднялась следом за Оливером по лестнице на второй этаж дома, где, следуя указующему жесту, зашла в одну из дверей.
В ответ на мое приветствие господин Таруаль жестом предложил мне присесть на один из стоящих чуть в стороне стульев, уселся сам и поинтересовался целью моего визита.
- Меня интересует любая информация, связанная с домом ?17 по этой улице. Массивный серый особняк, два этажа. Обитатели, посетители, все, что вы сможете вспомнить касательно оного.
Старик слегка поморщился и неожиданно доверительно сказал:
- Вы можете разговаривать нормально, лейтенант. Легенда о моем отвратительном слухе - только для соседей и стражи. - Я засмеялась.
- Спасает от навязчивого общения, а?..
- О да. Я и впрямь не слишком общителен, и возраст мой более чем располагает... - Таруаль сцепил руки в замок и положил их перед собой на полированное дерево стола. - И о доме ?17 по этой улице, боюсь, могу рассказать немногое - его владелец, если он там живет, делает это еще более замкнуто, чем я.
- Вы когда-нибудь его видели?
- Нет, ни разу. Мне казалось, что он и не приезжал после передачи дома в другие руки.
Я нахмурилась.
- Что-то еще? Прислуга, другие посетители, гости?
- Лейтенант...
- Меня зовут Карен Риэнни, Четвертая часть. Господин Таруаль, я могу узнать, в каком сегменте гвардии вы служили? Под командованием капитана Зойира ли?
- Конечно, я успел его застать, хоть и ненадолго. Сегмент... Это важно?
- Мне хотелось бы знать. Я могу запросить эти данные, и получить их, если они в моем допуске, - я постучала пальцем по петлице, - но это отнимет время.
- Последние двадцать лет я сидел в седьмом управлении, координация.
Я мысленно прикинула, что в основном мой собеседник занимался фильтрацией слухов и донесений о происходящих событиях для Зойира.
- Риэски?
- Поначалу. В дальнейшем перевелся на восточные области. Синекура по большому счету.
Я усмехнулась. Восточные области считались одним из самых суровых районов в том, что касается и разведки, и ее противоположности. Они постоянно испытывали двойное давление со стороны Орлески и многолюдного экспансивного Эспа. Называть контроль их синекурой мог только человек со своеобразным чувством юмора.
- Звание? Капитан?
- О да; приятный подарок к пенсии.
Я вздохнула.
- Капитан, вы должны понимать, что моя задача состоит сейчас в сборе данных, а не в обратном. Я могу сказать, что это действительно важно; речь о прямой безопасности члена королевской семьи. Пожалуйста, помогите мне: факты фактами, но если у вас есть какие-то догадки, домыслы или предположения по поводу этого объекта, мне крайне желательно узнать их. Прошу вас об этом как гвардейца с заслуженным прошлым... - Таруаль поднял руку, и вовремя: нервы у меня стали сдавать.
- Хорошо... - старик задумался. Его худые, искореженные руки будто жили своей жизнью, то перебирая краешки бумаг, лежащих аккуратной стопкой справа, то вертя перо. Наконец, Таруаль провел пальцем по краешку чернильницы, измазал пальцы, заметил это и чертыхнулся. Он отмахнулся от моего платка и сказал:
- Насколько я могу судить, этот особняк поддерживает незаметную связь с внешним миром. Несколько раз я замечал посетителей, неизвестно откуда взявшихся или же неизвестно куда потом девшихся. Это происходило не часто, но с достаточным постоянством, чтобы я сделал такой вывод. - Он помолчал и предложил мне вина; я отказалась. - Сначала я предположил, что здесь устроил своеобразный склад или базу воровской клан, но потом ушел от этой мысли - гости были неподходящие под эту версию. Торговля бы, напротив, вызвала много внешних перемещений, тайная торговля хм... Это ведь всего лишь Сарто. В общем, я предположил либо задействование амулетов, что не слишком реально, либо подземный ход.
Я кивнула. Старик казался удовлетворенным.
- Да? Вы его нашли? И, конечно, запечатанным, иначе вы бы не занимались расспросами. Значит, в этом предположении я оказался прав... Некоторое оживление началось прошлым летом - тогда появилось несколько фургонов и...
- И?
- И, как я сейчас думаю, два гнома. Коротышки, в плащах даже ночью. И после них ворота уже не открывались, кроме как для крытого фургона... Вы знаете о нем? - Я кивнула. - Отлично. Дважды появлялись горничные; похоже, их вызывали на разовые уборки. После первого визита, этой зимой, в доме какое-то время жила молодая дама, не могу сказать вам какое - я заметил ее в окне во время прогулки лишь однажды. После второго визита летом в доме было несколько мужчин. Я видел трех. Они прожили там минимум три недели, никуда не выходя, и так же тихо исчезли. - Старик почесал нос. - Боюсь, это все наблюдения и догадки, которые я могу вам поведать.
У меня в руках что-то сухо хрустнуло. Я удивилась и обнаружила, что верчу в руках карандаш - только что ставший обломками - видимо, в рассеянности похищенный со стола хозяина.
- Извините, - сказала я растерянно, кладя на стол кусочки дерева и графита.
- Ничего страшного... - старик казался озадаченным. - Что же касается предположений и тем более домыслов... Карен, вы хорошо понимаете, что речь идет о домыслах?
- Превосходно понимаю, - сказала я мрачно.
- Как хорошо, что я на пенсии, - неожиданно сказал Таруаль, - меня уже не дисквалифицируют за такие отчеты... - Он вновь почесал в задумчивости нос. - Лейтенант, вот вам мое предположение: подземный ход из дома ?17 ведет на северо-восток.
- Как вы это выяснили? - живо спросила я, воспрянув духом.
- Я это предполагаю. И не спрашивайте меня, по какой причине. Лучше скажите, в какой из комнат вы нашли вход?
Я задумалась, потом схватила со стола заточенный обломок карандаша и на подвернувшемся листе несколькими быстрыми движениями набросала примерный план дома, прикинув тут же стороны света. Улица была прямой и шла из центра Сарто почти точно на север, окна домов смотрели на ней на обе стороны, лишенные внутренних садов. Пометив люк кружком, я посмотрела на розу ветров. Все верно - эта комната, раньше, вероятно, использовалась как чулан, и она была самым северо-восточным помещением здания. Таруаль удовлетворенно хмыкнул, заглянув в листок.
- Ну конечно, - сказал он довольно. - Никто не будет копать лишние сто-двести ярдов, да еще в обход фундамента.
- Отлично, - сказала я. - Вы сказали, что это предположение. Что насчет домыслов?
Старик хихикнул и встал. Он подошел к стенному шкафу с множеством неглубоких ящиков и ящичков, открыл один из них и вытащил оттуда предмет, в разложенном виде оказавшийся потертой медной подзорной трубой, сплошь покрытой зеленью патины. Таруаль подошел к окну и устроил трубу на прятавшейся за шторой треноге, несколькими быстрыми движениями настроив ее высоту. Он взглянул в трубу и поманил меня к окну.
- Это всего лишь Сарто, - сказал он.
Я подошла и выглянула. Со второго этажа открывался неплохой вид: большинство домов городка были одноэтажными, и высокие деревья также были редкими. Окно смотрело прямо на восток, давая, очевидно, чудные картины на рассвете, а сейчас полностью находясь в тени. Я осторожно выдернула из треноги подзорную трубу и нацелила ее правее, внимательно рассматривая видимую часть крыш. Через пару минут мое внимание привлек объект, казавшийся несуразно высоким деревом. Приглядевшись, я поняла, что это башня - цилиндрическая и довольно высокая, серого камня и совершенно дурацкой, средневековой еще постройки.
- Чья это башня? - спросила я, прочистив горло.
- Ничего не могу сказать, лейтенант, - задумчиво ответил Таруаль, облокотившись о широкий подоконник и смотря в том же направлении. - Это вопрос не для домыслов, вы же понимаете.
- Ну почему же... - я присвистнула сквозь зубы. - В Сарто живет маг?
- Думаю, что так. У аптекаря постоянно в наличии очень хороший набор эликсиров. Добавить, увы, нечего.
Я сложила трубу, вернула ее владельцу и распрощалась. Таруаль потянул за шнур звонка и вместе со мной подошел к дверям библиотеки.
- Лейтенант, - сказал он на прощанье, - прошу вас помнить о разнице между точными данными, предположениями и домыслами.
- Это всего лишь Сарто, - сказала я, улыбнувшись. - Но я помню. Примите мою благодарность, капитан.
Его ответный салют был все еще по-военному четким.
Звякнул дверной колокольчик, и из-за прилавка поднялся толстый аптекарь в сером сюртуке. Я поздоровалась и неспешно оглядела внутреннее убранство аптеки и полки за его стеной. Помещение было скорей темным, но чистым; в глубине аптеки негромко переговаривались двое, парень и очень миловидная рыженькая девушка, по виду ученики-медикусы.
- Скажите, а мазь от ожогов есть у вас?
- Конечно, госпожа, - аптекарь надел очки и повернулся к полкам. - Извольте, на выбор: из медуницы, чистотела, с гор...
- Тоже на травах?
- И на травах тоже.
- А заговоренные?
Аптекарь повернулся и изучил мой плащ, на скорую руку оценивая платежеспособность.
- И заговоренная. Комбусгентум, высшего качества, три унции - золотой и два серебряных.
- Достаточно свежий?
- Дюжины дней нет как закупили, держится на леднике, как положено...
Я полезла в карман за кошельком, но по пути остановилась, будто раздумывая.
- Странно, - сказала я добродушно, - скромная аптека на окраине, и заговоренные мази. - Не поддельный ли? Уж извините, что сомневаюсь, я тут проездом...
Аптекарь фыркнул.
- Оно и видно, что проездом, - проговорил он, сердито на меня уставясь. - Здесь не продают подделок, любезная госпожа, репутация Реосиуса дороже! А на окраине, чтобы к дому мэтра Геллорана поближе, и все это знают, кому надо.
- Мэтр Геллоран - чародей? - я подняла брови.
- И превосходный.
- Надо же, - пробормотала я с любопытством, копаясь в кошельке. - А какой он? Никогда не видела чародея.
- Я препараты закупаю у его дворецкого, господина Ордуэлла, а о мэтре Геллоране ничего не знаю, знать не желаю и вам не рекомендую, - отрезал аптекарь, враз перестав быть любезным. - Так как, брать будете?
- Позже, - сказала я, ссыпая монеты обратно и разворачиваясь к выходу. Аптекарь немедля потерял ко мне интерес и лишь бормотнул что-то нелюбезное под звук дверного колокольчика.
Я уже вдела ногу в стремя Райана, когда колокольчик звякнул повторно и раздался тихий голос:
- Мэтр Геллоран - огнемаг и иллюзионист большой силы.
Я обернулась и обнаружила, что вслед за мной из аптеки выскользнул юный медикус, оставив внутри свою рыжую подружку.
- Насколько большой? - спросила я равнодушно.
- Третьей ступени, возможно, второй по огненной стихии и пятой по иллюзии.
- Это он живет вон в той башне? - я слегка повернула голову. Мальчишка кивнул:
- Он самый. После заката ее лучше обойти по Сапожничьей улице.
- Это что же, к башне и подойти поближе нельзя? - удивилась я. - В мирном маленьком городке?
- Подойти можно, - парень остался серьезным, - но вроде как примета плохая. Отойти не всегда выходит. У меня был друг Стивви...
- И что с ним случилось? - подбодрила я его. Мой собеседник вздохнул.
- Пропал полгода назад, и с концами. Понятное дело, никакого значения не имеет, что его девушка ровно за Сапожничьей живет, и кто обратное будет говорить, тот, значит, на доброго мэтра Геллорана клевещет и битию розгой подлежит.
- Ага, - сказала я. - А тебя как зовут? - Паренек вскинул руку.
- А это, госпожа, никакого значения не имеет и подавно! И то уж я вон сколько вам рассказал совершенно бесплатно!
Я засмеялась и вновь вытащила кошелек.
- А если не бесплатно, может, ты еще что интересное расскажешь?
- Может, и расскажу, - мальчишка держался стойко, но глаза его сверкнули при виде серебряной монеты. - Мэтр Геллоран пять дней как из Сарто уехал! Болтают, что в столицу, но откуда им знать, врут поди. Только это тоже бесплатно было, потому как весь город видел... - Монета рыбкой сверкнула у него между пальцев и исчезла. - А в стене сзади после пятой балки, если справа считать - дыра в два кирпича, камнями без раствора заложена.
Я восхищенно свистнула сквозь зубы и пробормотала "Ну, бесенята!". К этому времени медикуса и след простыл.
Лезть через крысиный лаз, чтобы штурмовать башню в одиночку - идиотская затея. Вызывать в Сарто Четвертую часть - долго, да и Зойир крайне удивится моему присутствию. Воспользоваться стражей... нет. Поразмышляв, я решила все же попробовать... ну, не боевое проникновение, конечно, но разведывательное. Несколько радовало то, что Геллорана на месте не было, и это позволяло надеяться, что в его отсутствие стража будет валять дурака.
Одежда моя была темной, вполне подходящей пригнанности, в голенищах по ножу, меч, короткий арбалет под плащом, болты на поясе... Проверив всю амуницию, я стянула потуже разлохматившийся хвост и двинулась, пригнувшись, намереваясь обойти здание справа.
Меня выдал Райан. Хоть обычно такого за ним и не водилось, сейчас он издал короткое жалобное ржание, напуганный перспективой оставаться привязанным в темноте в явственно недружественном окружении. И тут же мимо, обдав меня ветерком, свистнула стрела.
Я разозлилась, сказать по правде. Пока еще я ничего противозаконного не совершила, и не видела повода со стороны охраны атаковать прохожих. Выдернув из-под плаща свой короткий арбалет, я пригляделась и различила силуэт лучника в остроконечном шлеме, высунувшегося между зубцами наблюдательной башни выше ворот. Не дожидаясь второй стрелы, я выстрелила в его направлении, больше для острастки и не особо надеясь попасть в темноте и на таком расстоянии. Тем не менее, послышался глухой удар, и стражник без звука повис в проеме.
- Ой, - сказала я тихо, ожидая сигнала тревоги, зажегшихся факелов и беготни и накрывшейся тем самым разведки. Тем не менее, все осталось на своих местах. Видимо, охрана и впрямь бездельничала в отсутствие хозяина, оставив только одного наблюдателя вместо полного поста.
Для верности выждав минут пять, я прикинула, что у меня в запасе около часа, пока раненый или убитый стражник не будет найден, и побежала вокруг стены, отсчитывая балки. После пятой я остановилась и ощупала стену.
Слегка выступающие блоки на уровне пояса подсказали, где следует ухватиться. Я с усилием вынула из стены незакрепленный камень; второй пошел проще. Беззвучно уложив их под стеной, я просунула голову в проем и огляделась. Темнота и ни одного постороннего звука... Приободрившись, я отстегнула и забросила в дыру меч с арбалетом, после чего с трудом пролезла в отверстие сама и, подхватив оружие, немедля нырнула к зданию, отделенному от стены в этом месте узкой полосой заросшего дерна всего в пару десятков ярдов.
В стене башни светились мягким светом лишь несколько окон. Я на цыпочках прокралась к ближайшему освещенному проему, подвальному, и склонилась над ним на четвереньках, стараясь не загораживать сам проем.
Окно было приоткрыто. Из створки доносились голоса.
- ...а госпоже Мелине - омлет! - прошелестел один из них, мужской, с присвистывающей интонацией. Второй голос пробурчал что-то неразборчиво, на что первый захихикал. Я наклонилась пониже, и углядела внизу широкую спину повара, склонившегося над разделочной доской и споро шинкующего овощи. Второй был где-то в стороне, и в узком окне его видно не было.
- Омлет, значит, из четырех яиц и порцию жаркого для Гэлтана на поднос, - сказал он, закончив хихикать.
- А третьему? - спросил повар.
- А третьему ужина не будет, госпожа Мелина приказала.
- Нешто провинился? Назвал, небось, грубым словом? - оба они жизнерадостно гоготнули.
- Али еще как не уважил. Кто ж ее милость мэтрессу разберет, что у них там наверху, - лениво проговорил свистящий. - Фил, а ужин-то скоро будет?
- Скоро, а коли над ухом не зудеть, так еще скорее, - рыкнул повар, высыпая порезанное в котел, над которым поднимался густой пар, и принимаясь мешать варево. В окно тянуло вкусным запахом.
- А может пока перекусить чем найдется?..
- Ты, бездельник, еще бы бухла попросил.
- А есть?!..
И тут рама, на которую я опиралась, приникнув ухом к створке, не выдержала. Подгнившее дерево хрустнуло, и, не удержав равновесия, я свалилась вниз с жутким грохотом в туче пули и обломков, перевернув ящик с картошкой, разлетевшейся во все стороны как снаряды.
Второй, слуга средних лет в коричневом камзоле с перепуганной физиономией хлюпнул и, заорав "Тревога! Тревога! Чужие!", выскочил в дверь кухни. Тут же над головой затопало, забряцало и заорало. Мой план тихой разведки незаметно перетек в запасной, первоначально отвергнутый, под грифом "сунуть палку в осиное гнездо".
Спасительное окно осталось высоко наверху. Я выругалась и выдернула из крепления на стене горящий факел, затушив его в кувшине с каким-то напитком, стоящим на столе, после чего одним движением залила очаг. В темноте я подскочила к двери и вытянулась в струнку.
В кухню, ощетинившись поблескивающими мечами, влетело несколько стражников, создав некоторую неразбериху на входе в темное помещение. Когда они протопали мимо меня, я ужом выскользнула в дверь и захлопнула ее, задвинув засов. Дверь немедля рванули, но засов выдержал, и я побежала под гулкое буханье, крики и нарастающий звук тревоги наверх.
Узкая прямая лестница из кухни выходила боком в главное помещение первого этажа, сейчас едва освещенного. Здесь были двери в какие-то другие помещения, но там было слишком темно, а мне не хотелось тыкаться, как слепой котенок, и, кроме того, воспользоваться одним из этих выходов было слишком очевидно. Распахивая их, я проскочила мимо и промчалась по холлу белкой, вписавшись в пролет винтовой лестницы, ведущей наверх, очень вовремя: главный вход распахнулся, и внутрь ввалилось с полтора десятка стражи, бряцая амуницией.
Лестница была очень неудобной (да и вообще вся башня была будто построена для недомерков: весьма низкие потолки, узкие вытянутые окна и узкие ступени). Стараясь не споткнуться, я оставила позади второй этаж и нырнула в следующий проход, оказавшийся коротким коридором. Все двери здесь были заперты, но, по счастью, простыми замками. Выбрав самую широкую дверь, я кончиком лезвия отжала засов замка и оказалась внутри.
Вой сирены стих вдвое, отрезанный тяжелой дверью. Я перевела дух.
Здесь тоже было темно, только справа слегка светились какие-то мерцающие голубые огоньки, они-то и давали слабый свет, смутно освещающий несколько странных конструкций и металлические инструменты, разбросанные на широком квадратном столе. Я подошла поближе, заинтересовавшись. Огоньки бегали по спиралевидной конструкции вокруг стержня из белого металла; вся конструкция слабо вибрировала. На всякий случай, я не стала дотрагиваться, но постаралась запомнить, как это выглядит. К своей радости, на столе среди разбросанных книг и непонятного хлама нашлось несколько арбалетных болтов, несколько тяжелее обычных, но, как я понадеялась, в дело годных; я сгребла их и засунула за пояс к своим собственным.
Сквозь звуки сирены пробился топот - мои преследователи приближались и лезли сейчас наверх по лестнице гуськом, торопливо. Я не стала дожидаться, пока они убедятся, что на первом этаже меня нет, - лестница была отрезана для меня в любом случае, - и подбежала к окну. Пробираться сквозь эту дыру в кладке пришлось чуть ли не боком, и, конечно, я едва не распрощалась с мечом, но, в конце концов, оказалась на узком выступе, опоясывавшем башню. Держась одной рукой за кладку, я резво перебралась подальше от слабо мерцающего голубым светом окна и остановилась, чтобы отдышаться.
Надо было огибать это несуразное строение - и поскорей, пока никому в голову не пришло поднять глаза - и уходить через тот же лаз, через который я появилась. Похоже, задняя сторона башни сейчас была наиболее безопасной.
Неожиданно надо мной послышалась возня. Я подняла голову и увидела, как из проема окна этажом выше одним плавным неслышным движением - я поспешно шарахнулась вбок - выскользнула длинная тень и повисла на пальцах на краю окна, прижавшись всем телом к кладке. Человек нашарил носками сапог щели между камнями и, цепляясь за мельчайшие выступы, стал спускаться.
- Добрый вечер, ваше высочество, - сказала я тихо, когда он почти поравнялся со мной. - Футом ниже удобный бордюр.
Фигура замерла.
- Карен? - тихо, но резко произнес знакомый голос сверху. - У каких демонов вы пропадали так долго?
Принц изогнулся и посмотрел вниз, на меня. Вопреки ожиданию, он ехидно улыбался. Сирена орала.
- Я тут основательно заскучал за это время. И все равно выбираться пришлось самому. На кой мне вообще гвардия?!
- Простите, Ваше Высочество, - произнесла я покаянно в паузе, стараясь оставаться серьезной.
- Не вы ли мне рассказывали, насколько мне необходима охрана и насколько эта охрана горит желанием выполнять свой долг? Получите выговор без занесения по возвращению.
Я возмутилась.
- Ваше Высочество! В настоящий момент я вообще в отпуске.
- Серьезно? - спросил принц и мягко съехал по кладке до выступа. - А где именно?
- Во Флиссе, - сказала я твердо и протянула ему руку. Принц ухватился и перевернулся спиной к башне, крепко сжав мне руку и не сразу ее отпустив. Одежда на нем была чужая, темно-серая - похоже, мундир стражника - и не самая подходящая по размеру. Из-под коротких рукавов торчали знакомые вышитые манжеты батистовой рубашки. Я смотрела, как он одергивает сбившийся мундир, и во мне вскипала радость.
- Ну, раз во Флиссе - тогда ладно. С Флисса ехать дольше. И как вам море? - светским тоном спросил Николас, отряхиваясь и застегивая пуговицу.
- Благодарю вас, - радостно отозвалась я. - Там все еще отличные погоды. И превосходное гостеприимство.
- Да, - протянул принц, задумчиво взглянув наверх. Сбоку распахнулось окно, и донеслись крики. - Гостеприимство у нас в стране вообще на высоте. Что вы скажете о том, чтобы поискать менее гостеприимное убежище, лейтенант? Есть мысль, что здесь скоро испортится погода.
- Конечно, Ваше Высочество, - сказала я, проверяя сохранность кинжалов.
Николас присел, уцепился за бордюр, повис и мягко спрыгнул вниз. Я немедленно последовала его примеру.
Я дралась лицом к воротам, упорно пробиваясь к посту, Николас за спиной не позволял охранникам подойти близко: сзади бумкало и шипело, загорались холодные синие сполохи и не умолкали ругательства.
- Как же это они вас так вот взяли и... - я увернулась от нападающего и, разрезав тому плечо, отскочила.
- Сам не знаю, - добродушно ответствовал Николас сзади. Глухо шваркнуло и потянуло холодком. - Зазевался, наверное.
- Ага... - пробормотала я, перехватывая кинжал в левой. - А еще трупы-то не допросить... - И, заметив краем глаза лучника, крикнула: - Справа!
Просвистел болт. В следующий раз, когда я смогла повернуть голову, лучника там уже не было.
- Пригнитесь-ка, - сказал принц. Я метнула кинжал в своего противника и наклонилась, вынимая второй. Над моей спиной пронеслась голубая вспышка и запахло изморозью; охрану кругом разметало. Я посмотрела на Николаса - тот, заправляя другой болт в арбалет, указал подбородком на пост, из которого был выход наружу. Я кивнула и рванулась туда, проклиная навязший в ушах набат.
По пути Николас снес еще одного - кажется, арбалетчика, не вовремя выпрыгнувшего откуда-то из-за мелких зданий. Забежав за угол, мы перевели дух, принц повторно взвел тетиву и, вывернувшись из-под стены, пнул дверь, сразу же бросив внутрь сгусток белого огня, и тут же ее захлопнул. В дверь немедленно, судя по звуку, вонзилось с пяток болтов. Я влетела внутрь с клинком, вынутым из ножен, Николас двигался за мной.
После пары коротких схваток меня едва не подстрелили. Николас подался правее, выцелил арбалетчика и выстрелил. Тут произошло непонятное: подстреленного арбалетчика отбросило к стене поста, он ударился об нее и вместо того, чтобы мирно сползти на пол, взорвался.
Меня оглушило и отбросило назад, принца и вовсе вынесло обратно наружу. Во внешней стене возникла дыра в несколько ярдов. Оставшиеся несколько человек очумело трясли головами.
Я прочистила ухо и выпрыгнула наружу.
- Ваше Высочество, вы не пострадали? - Принц поднялся - его опрокинуло на спину - и озабоченно ощупал колено.
- Что это было? - спросил он, игнорируя мой вопрос.
- Понятия не имею. Пойдемте, надо уходить.
Я повернулась и обнаружила, что участников прибавилось: с поста высыпали вооруженные люди, судя по форме, городская стража. Пришлось заорать "Стоять! Свои!" обоим сторонам, так как у Николаса у руках уже замерцали новые огоньки, а сам он мундиром не отличался от охранников башни.
Все успели опомниться, но до разговоров не дошло: вой сирены перешел в пронзительный высокий визг на одной ноте. Новоприбывшие успели под напором принца ретироваться обратно в проход, после чего Николас сбил меня с ног, и мы упали куда-то под стену. Вес принца вжал меня в булыжник, лицо его спряталось где-то у меня в воротнике, а растрепавшиеся волосы закрыли лицо. Я успела почувствовать, насколько вовремя это было сделано, когда над нами с грохотом пронеслась опаляющая стена огня.
Мы подняли головы и огляделись. Все вокруг - и мы тоже, конечно - было засыпано толстым слоем пыли и крупной щебенки. Башня не горела, и даже устояла, но заметно просела и лишилась всех окон, уцелевшая створка парадной двери криво висела на одной петле, а все здания окрест как-то перекосились.
- Да... - сказала я задумчиво и закашлялась. - Хозяину после приема потребуется немного ремонта и уборки.
- Разве что новому, - Николас пожевал губами, поднялся, пошатываясь, выплюнул песок и протянул мне руку. Я поднялась и проверила сохранность рук и ног. Все было в порядке, только левую кисть руки немилосердно жгло. Я взглянула на принца и встревожилась:
- Ну-ка, скидывайте мундир, живо! - Он стоял как-то перекосившись, и мундир если не тлел, то ощутимо дымился.
Я помогла ему стащить пыльную тряпку и успокоилась. Николасу слегка обожгло правый бок, и части шевелюры он тоже лишился, но ничего серьезного с ним не случилось.
- А что случилось с башней? - спросила я, закончив осмотр. - Ваша работа?..
- Да что вы, - Николас отмахнулся и сморщился. - Это хозяйская защита. Так жаль, а я надеялся на обыск...
Появился Веронис со своим отрядом. Кажется, он был очень рад видеть, что со мной все в порядке; а принца, насколько я могу судить, не признал - что было неудивительно в том виде, в котором мы оба пребывали. По крайней мере, Веронис не обращал на Николаса особого внимания, а тот не представлялся и командовать не лез.
Я быстро отдала несколько приказов, в частности арестовать все живое, не трогать ничего, ни целого (Николас выразительно хмыкнул), ни сломанного и прислать ко мне в гостиницу через час гонца за депешей для Зойира.
- Не поставить ли "мышеловку" в башне? - спросил Веронис. - Возможно, Геллоран вздумает вернуться.
Тут Николас вмешался единственный раз.
- Бесполезно, - сказал он. - Мэтр уже, конечно, знает, что возвращаться сюда незачем и небезопасно. Объявите формальный розыск, сейчас или позже по указанию Зойира, этого будет достаточно.
От врача мы в два голоса отказались. Оставив стражу копаться во внутренностях башни, я забрала Райана и мы пошли, пошатываясь, наверх по мостовой - в гостиницу, указанную Веронисом. Я вела Райана в поводу - не хотела ехать верхом, когда принц, более уставший и измученный, идет пешком. Сам он наотрез отказался сесть в седло, прочитав мне попутно лекцию о вреде упрямства.
Что же, он был прав, но было очевидно, что в этом мы друг друга стоили.
И было очевидно, что упрямство, как умение настоять на своем, может принести неожиданные результаты. Сейчас, ощущая под ногами неровный камень мостовой, мне было сложно сказать, что из моих поступков было следствием упрямства. Я знала только, что все мои действия были верными, и неверным было бы отсутствие любого из них. Сейчас мне казалось, что подобное упрямство - это всего лишь способ быть самим собой.
Может быть, я думала таким образом оттого, что все закончилось хорошо.
Проходя мимо аптеки Реосиуса, я ухмыльнулась, вспомнив о дневном эпизоде.
- Как удачно вышло, - медленно сказала я, нашаривая кошелек. - Главное не оговориться, что эта партия у них последняя - цена немедленно взлетит под потолок... Что вы скажете, Ваше Высочество, о комбусгентуме высшего качества? Его тут для меня оставили.
Открывая дверь аптеки, мы все еще смеялись, и серебряный звук колокольчика вторил нам своим тоненьким голоском.
|