Post Mort : другие произведения.

Гнев. Забытый Род

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Плоть от плоти Древней Валирии. Некогда правящий дом, канул в небытие из-за вероломного предательства. Вскоре, и сама Валирия пала посредством катаклизма. Минули года, столетия. Из памяти людей стёрлись воспоминания о тех, кто правил городом-государством. И лишь один ребенок помнит историю минувших дней. И лишь ему решать, что станет с миром.

Гнев. Забытый род

[]

Annotation

     Плоть от плоти Древней Валирии. Некогда правящий дом, канул в небытие из-за вероломного предательства. Вскоре, и сама Валирия пала посредством катаклизма. Минули года, столетия. Из памяти людей стёрлись воспоминания о тех, кто правил городом-государством.
     И лишь один ребенок помнит историю минувших дней. И лишь ему решать, что станет с миром.

Гнев. Забытый род

Пролог

     ***
     
     Валирия — древнее и некогда великое государство. Держава, которая доминировала на материке Эссос и превосходила всех как в военном, так и культурном плане.
     Хоть Валирию и называют государством, по факту же она являлась ничем иным, как городом. Гигантским городом, распростершимся по площади целого полуострова. Сам полуостров славился своими вулканами, известными также как Четырнадцать огней.
     Населяли этот город-государство дивный, и по нынешним меркам, народ — валирийцы. Кожа их зачастую была светлой и удивительно гладкой, отчего красота их становилась лишь более отчетливой. Помимо этого, валирийцы славились и другими отличительными чертами, такими как белые, отливающие серебром волосы и фиалковые глаза.
     Все до единого, валирийцы имели эти характерные черты. Причиной такой схожей внешности, наверняка, служили как близкородственные связи, которые не порицались в их обществе, так и сильная кровь этого народа. Кровь древней Валирии столь сильна, что и по сей день, спустя сотни поколений, все еще можно увидеть людей, в которых прослеживаются валирийские черты.
     Яркими примерами служит большая часть населения в городах, что зовутся Вольными. Чего уж говорить, в Лисе, славящемся своими борделями, или как еще любят их называть «дома-подушки», можно встретить шлюх с внешностью чистокровных валириек.
     Но не только внешностью был прославлен народ Валирии. Господствующее на континенте государство должно было похвастаться чем-то большим, чем смазливая внешность, чтобы удерживать власть в своих руках. Нужна была сила, что способна наводить ужас в сердца врагов.
     И силой этой стали магия, что практически текла по венам валирийцев, и драконы. Ужасные огнедышащие чудовища, древнейшие из которых своими размерами застилали небосвод, и управляли ими сереброволосые всадники.
     Всем известно, что дракон — это стихия, яростная и безудержная. Стихия, против которой не спасет ни численное превосходство, ни каменные стены замков. И тот, кто управляет стихией, фактически правит миром.
     Некогда простые пастухи нашли драконьи яйца и смогли приручить этих грозных созданий. Никто не знает, как им это удалось, но зачастую списывают все на магию валирийцев. Но именно так начался рассвет их народа. Так началась история Валирии.
     За время своего существования город-государство вел несчетное количество войн, но самой известной из них стала война против Гискарской империи, ныне известной как Старый Гис. Рабовладельческое государство было стерто с лица земли драконами, а их всадники собирали жатву с земель поверженных врагов.
     Самым значимым «трофеем» для Валирии стало рабство, которое идеально вписалось в фундамент страны. Именно рабы стали тем вторым толчком к развитию.
     И в каждой новой войне валирийцы пополняли ряды своих рабов.
     Тогда же и были созданы колонии, сейчас известные как Вольные города. Или, как их еще любят называть, Дочери Валирии. Разве что Браавос можно назвать бастардом, так как основан он был беглыми рабами.
     Шло время, и богатства города-государства становились только больше. И всем этим нужно было кому-то управлять.
     Бытует мнение, что Валирия имела республиканский строй, где правили, или если быть точнее, боролись за власть сорок валирийских домов. Нельзя сказать, что историки не правы. Все действительно было именно так. Вот только всегда есть один нюанс.
     До наших времен сохранились лишь единичные экземпляры хроник, датируемые четырехтысячными годами до завоевания Эйегона, если брать по современному летоисчислению. В этих немногочисленных бумагах часто упоминается еще один дом, что стоял у самых истоков Валирии. Дом, что первым приручил дракона. Дом Рексарион.
     Сорок первый дом Валирии, некогда называемый «королями драконов». Они правили городом-государством в эпоху рассвета и делали это твердой рукой.
     Но, как это обычно и бывает, когда все идет хорошо, обязательно что-то случается. Вот и тут «случилась» людская натура. В скором времени у дома Рексарион появились завистники, которые также хотели власти. Вот только сила правящего дома была слишком велика, чтобы совладать с ним в одиночку. И тогда началась закулисная игра.
     Дома сговаривались, что после свержения «королей» они поделят власть друг с другом. Тогда началась первая, в истории Валирии, гражданская война. Война на уничтожение. Думаю, не стоит говорить, что у Рексарионов не было ни единого шанса на победу. Короли были повержены, и Валирия стала той, что известна по сей день.
     Всем известно, как закончилась история этого великого государства. Катаклизм, также известный как Рок Валирии, что разрушил полуостров, превратив его в гряду островов. Море же в тех краях получило новое название — Дымное море. Из-за пара, что исходит от кипящей воды.
     Что стало причиной Рока никому неизвестно, но самая популярная теория гласила, что валирийцы заигрались с магией крови. Известно лишь, что выжить в этой катастрофе удалось лишь трем домам: Таргариены, Веларионы и Селтигары. И то их выживание объяснялось тем, что они переселились задолго до Рока.
     Но все это дела давно минувших дней, как и последующее Завоевание Вестероса, которое осуществил Эйегон Таргариен.
     Наша история берет начало в одном из Вольных городов, в Лисе. В одном из многочисленных домов удовольствий. В просторной комнате, на большой и удобной кровати, свойственной для борделя такого уровня, металась обнаженная и совсем еще юная девица.
     Девушка была беременна, и сейчас происходил процесс рождения новой жизни. Девица с силой сжимала мокрые от пота простыни и кричала от боли, надрывая связки, пока у ее раздвинутых ног копошились нанятые владельцем борделя знахари.
     Такая забота об обычной шлюхе обуславливалась надеждой на рождение девочки, которую с младенчества можно будет воспитать и поставить работать. Хозяину дома удовольствий были известны некоторые любители девушек помладше. А если учитывать внешность матери, которая обязательно передастся ребенку, то и прибыль будет большой. Поэтому минутная забота была вкладом в будущее.
     Внешность девицы была типично валирийской, что неудивительно, ведь именно чистокровной валирийкой она и была. Последняя из некогда чудом выжившего дома Рексарионов.
     В тот злополучный день, когда народ Валирии решил свергнуть своих правителей, горстка людей смогла сбежать под покровом ночи на небольшом корабле. Все последующие века они скрывались от своих же сородичей в колониях, выдавая себя то за наемников, то за торговцев. Так они и скитались от города к городу, пытаясь найти себе новое пристанище.
     Но черная полоса в жизни Рексарионов не заканчивалась, и каждое их начинание было обречено на провал. Где-то виной всему была их гордыня, а где-то неосторожно брошенное слово. Чтобы сохранить чистоту крови своего дома, они практиковали близкородственные связи, что стало причиной их медленного вырождения. Даже магия, что была в их крови, была бессильна, и это стало особенно заметно после Рока Валирии.
     Факт остается фактом: до нашего времени смогла дожить лишь одна девица, и той не посчастливилось попасть рабство, чтобы в итоге оказаться проданной в один из борделей Лиса.
     Еще совсем юная девчонка, воспитанная на рассказах о величии их славного рода и о том, что когда-нибудь они вернут себе свое место, с большим трудом воспринимала науку бытия «жрицей любви». Ситуацию не улучшали и частые наказания за плохо проделанную работу, так и не менее частые изнасилования от надравшихся клиентов, которых не устраивало обслуживание.
     В последствии, как это часто бывает в борделях, девушка забеременела от одного из посетителей. Это была обычная практика, и ей предложили избавиться от плода, чтобы она могла вернуться к работе, но девица наотрез отказалась. Лишь безумно шепча на чистом валирийском: «Род будет жить». Что означали эти слова, никто не знал, но это быстро списали на то, что девушка немного тронулась умом.
     Возвращаясь к моменту рождения, стоит заметить, что уже полностью обессиленная девушка могла лишь сипеть, так как голос был давно сорван.
     Но, рано или поздно, все заканчивается, как хорошее, так и плохое. Так произошло и сейчас, роды подошли к концу.
     — Это мальчик, — заключил знахарь, держа в руках маленькое синюшное тельце.
     Младенец был весь измазан в крови, и пуповина все еще соединяла его с матерью. Тучный мужчина, типичный лисениец, в цветастых одеждах лишь, сморщившись, сплюнул. Его надежды не оправдались.
     — Выбрось его, — приказал он и уже собирался уйти, но его остановил слабый голос.
     — Нет, — тихо хрипела девушка, — Прошу, не надо.
     Она ненадолго замолчала, сглатывая воздух и облизывая пересохшие губы.
     — Я буду… работать за… двоих, — хрипло продолжила она, делая паузы. Было видно, что у нее практически не осталось сил находиться в сознании, — Только не отбирайте… моего сына.
     Владелец заведения молча смотрел на нее, что-то обдумывая. Неизвестно, что сыграло большую роль: предложение девушки или то, что в целом ему было плевать на судьбу ребенка, но в итоге он согласился.
     — Хорошо, — кивнул он и посмотрел на знахарей, — Заканчивайте тут и выметайтесь. Оплату возьмете внизу.
     С этими словами он покинул комнату роженицы, а наемные работники начали выполнять поручение.
     По завершении всех процедур, в виде обрезания пуповины и первичного пеленания ребенка, знахари покинули комнату, положив младенца рядом с матерью. Девушка сквозь боль смогла перевернуться на бок, чтобы видеть своего сына.
     Мальчик не спал, но при этом был удивительно тих. Не было ни криков, ни слез. Казалось, что он задумчиво смотрит в потолок и корчит рожицы, словно хмурясь или сердясь на что-то, ведомое только ему.
     — Мой сын, — шептала она с нежной улыбкой на губах, — Мой маленький гневный король. Ират Рексарион.

Глава 1. Гнев "подсознания"

     ***
     
      251 г. от З.Э. Лис.
      Ират Рексарион.
     Благословенный Лис, известный своей роскошной жизнью, изысканной кухней и дорогими проститутками. Искусство любви здесь возведено чуть ли не в ранг религии. Отсюда и такое большое количество домов удовольствий, они же бордели. И именно в одном из таких домов я и вырос.
     Имя мне Ират Рексарион. Я кровь от крови Древней Валирии, что некогда сгинула из-за катаклизма, а также законный правитель всего валирийского народа. Во всяком случае, так в детстве говорила мне мать. Я считал это детскими сказками и даже представлял себя, восседающего на троне одному только мне ведомого королевства.
     Став постарше, я задал матери мучающий меня вопрос. Если мы короли, хоть и мертвого уже государства, то почему живем в таких условиях? Почему она работает шлюхой в одном из борделей, который и стал нашим домом? Где другие наши родственники, и почему они не заберут нас отсюда?
     Это был тот самый возраст, когда дети задают сотни «почему» своим родителям. Такой уж способ познавать этот мир. Именно тогда я впервые и услышал полную историю нашего дома. О нашем величии. О том, что именно мы были первыми, кто смог приручить драконов. И, конечно же, о том, как нас предал наш же народ, из-за чего мы и скатились на самое дно.
     Мама вела свой рассказ с такой тоской, что казалось, словно она застала те самые времена, когда наш род все еще процветал. Я помню тот взгляд, полный потаённой надежды, которым она смотрела на меня.
     Казалось бы, что может понять ребенок? Но, сколько себя помню, я отличался от других детей. Речь идет не только о внешности, потому что валирийские черты имелись у многих жителей или гостей города. Скорее я имею ввиду нечто не бросающееся в глаза с первого взгляда.
     Я мыслил иначе и, по словам матери, мое поведение было больше присуще взрослым, нежели детям. Этому не было никакого объяснения до тех пор, пока мне не начали сниться странные сны. Сны о мире, где летают железные драконы и перевозят в своем брюхе людей, ездят железные колесницы, не запряженные лошадьми. Люди там не носят с собой оружия, расплачиваются странными цветастыми бумагами и живут в огромных каменных коробках.
     Уже значительно позже я смог понять, что сны были о жизни одного человека. Сироты, что был вынужден бороться за свое место под солнцем и с яростью вгрызаться в каждый кусок, что получалось урвать. Сны о том, кем я когда-то был, но это знание пришло ко мне в далеко не радужный миг, о котором я еще успею поведать.
     Помимо уже перечисленного, отличия от прочих детей не заканчивались. Я был сильнее и крупнее своих ровесников. Не намного, но это хорошо ощущалось. Частые драки со сверстниками, в которых один на один мне не было равных, хорошо это демонстрировали. Меня неоднократно пытались избить, набросившись толпой. Но пока еще никому не удалось этого сделать, чему способствовала другая моя странность.
     Узнал я о ней, когда мне было пять лет. Сбежав из борделя, я отправился побродить по рынку, надеясь умыкнуть что-нибудь съестное с одного с прилавков. Но мне повезло найти лисийский хонор, овальную монету с изображением обнаженной женщины, пылящийся в земле.
     Это было несказанным везением для кого-то вроде меня. На эту монету можно было купить еды на несколько дней, и, возможно, матери не пришлось бы торговать собой хоть немного времени. Лишь на задворках сознания промелькнула циничная, будто бы и не моя вовсе, мысль: «Это решать только ее хозяину».
     Тогда я был настолько удивлен своей находкой, что не успел сразу спрятать монету. Это привлекло внимание со стороны группы детей на пару лет старше меня, что промышляла в торговом районе, подворовывая или попрошайничая.
     Окружив меня, они потребовали отдать найденные деньги. Свои требования обосновывали тем, что это их территория и другим здесь запрещено «работать». Когда я попытался им объяснить, что монета была найдена, и я уж точно ничего не крал, мне в живот прилетал удар, от которого перехватило дыхание. Я рухнул на колени и согнулся, пытаясь вдохнуть хоть каплю воздуха.
     Пока пытался прийти в себя, меня подняли под руки и держали, чтобы я не рыпался. Хотя этого я бы не смог сделать при всем своем желании. Обшарив мои карманы, они все же получили, что хотели и, врезав мне напоследок, собирались уже уйти. Именно тогда дала знать о себе моя способность.
     Смотря, как эти ублюдки забирают найденные мной деньги и удаляются, весело посмеиваясь, я впервые в жизни разозлился по-настоящему. Мне хотелось раздавить своих обидчиков. Показать им свое место, словно они и не люди вовсе. Сознание ушло на второй план и стало лишь безвольным наблюдателем разворачивающихся событий.
     Секунду назад веселящиеся уроды резко замолчали. Дыхание их стало тяжелым, словно на них нагрузили тяжеленные мешки. Некоторые даже упали на колени и уткнулись трясущимися руками в землю. Казалось, что еще немного, и они вовсе распластаются на земле.
     В то же время мое тело двигалось само по себе, без какого-либо контроля с моей стороны. Тело медленно подплывало в сторону группы воришек. Каждый шаг сопровождался треском земли под ногами, будто мой вес был как у легендарных гискарских слонов.
     Когда «я» дошел до этих ублюдков, они моментально рухнули на землю, поднимая облако пыли. Казалось, что еще недавно терпимое давление стало в разы сильнее. Присев рядом, «я» вытащил из руки старшего из мальчишек найденную мной монету. Глаза этого воришки были наполнены ужасом. Он был готов молить о пощаде, но не мог вымолвить ни слова.
     — Знайте свое место, мусор, — вылетели слова из моего рта. Говорил я странно рычащим голосом, который никак не вязался с пятилетним телом.
     Мне вернулось управление над собственным телом, и вместе с этим пропало это странное давление. Почувствовав свободу, мальчишки бросились наутек, крича от страха. В тот день я получил свое первое прозвище — демон.
     Я бежал домой, счастливый от обнаружившихся перспектив. Силой, подвластной мне, была гравитация, как подсказывали мне знания, полученные из снов. Если бы я на тот момент еще знал, что такое эта «гравитация».
     В тот момент у меня появилась цель. Я хотел разобраться в своих возможностях и потом, с помощью них, заработать столько денег, чтобы можно было выкупить маму у хозяина борделя.
     Так потянулись долгие десять лет моих тренировок и участия в многочисленных драках. Зачастую это были организованные бои за деньги, где мог поучаствовать каждый. Их любили устраивать группы наемников, что приплывали потратить свои деньги в городе удовольствий. Выиграв несколько таких турниров, я выяснил, что таким образом продажные клинки подбирают себе перспективных рекрутов. Мне тоже предлагали, но я всегда отказывался, ссылаясь, что еще слишком мал для этого.
     Хотя, если быть честным, я уже был наемником, только несколько иного рода. Так как я был одиночкой, который смог заработать себе определенную репутацию, банды сирот, что вечно боролись за тот или иной хлебный участок города, часто просили у меня помощи в разборках с конкурентами. Банда, что предлагала мне больше денег, всегда выигрывала в таких разборках, конечно же, благодаря мне. Что не добавляло радости проигравшей стороне, поэтому те часто пытались отыграться на мне, но всегда были биты и ободраны до нитки.
     В такие моменты мне помогало чувство гнева, которое уже не забирало управление над телом, лишь направляя, когда это было нужно.
     Силой гравитации я научился управлять уже без вспышек гнева. Все сводилось к желанию и контролю с помощью воли. К моменту своего пятнадцатилетия я уже мог либо увеличить гравитацию, либо же уменьшить ее воздействие. К сожалению, на большее я пока был не способен.
     С увеличением гравитации приходилось быть осторожным. Дело в том, что я мог как обездвижить врага, так и, перестаравшись, сломать все кости в его теле. После такого ни один знахарь не сможет помочь.
     Но я нашел еще одно применение этой способности. На задворках сознания, словно кто-то давал мне подсказку, появилась мысль, что, увеличивая на себя нагрузку с помощью гравитации, я могу тренировать свое тело. Благодаря этому к своим пятнадцати годам я практически не уступал по силе некоторым тренированным наемникам. И останавливаться на достигнутом я не собирался.
     В нынешний же момент я шел домой в бордель после очередной разборки с мелкой бандой воришек. Настроение мое было на высоте, и казалось, что ничто не может его мне испортить. Причиной всему была приличная сумма, которую я собрал с избитой швали. Именно этой суммы мне не хватало, чтобы выкупить маму из борделя.
     Да, я знал, что если ее выкупить, то нам негде будет жить. Но подумать об этом я собирался позже.
     Сейчас же я шел по улицам, которые знаю наизусть. Проходя через толпу людей, я привлекал к себе внимание. Не знаю, было ли дело в моем настроении или же в том, что я был достаточно высоким для своих пятнадцати лет. Мне было неважно. Хотят смотреть — пусть смотрят. Это их право, ведь сегодня я добрый.
     По пути я вспоминал, что мне пришлось преодолеть и через какие трудности пройти, чтобы собрать нужную сумму. Возможно, я бы и выкупил маму раньше, но каждый год хозяин «дома подушек» поднимал стоимость, утверждая, что цены на рынке рабов заметно возросли. В такие моменты я с трудом подавлял свой гнев и желание раздавить его черепушку.
     После каждого такого раза я шел сбрасывать напряжение, выбивая все дерьмо из очередной шайки. В такие моменты в подсознании всегда мелькала ехидная мысль «бабу бы», но я лишь отмахивался от нее. Мне претило идти в бордель, чтобы утолить свою похоть, зная, что в похожем заведении также работает моя мать. После таких доводов подсознание всегда затыкалось.
     Вообще, это самое подсознание стало этаким отражением моих странных снов, которые в последнее время стали значительно реже. Зато подсознание стало более активным и часто вставляло едкие комментарии. Иногда у нас получалось даже что-то вроде беседы. Наверное, это странно — разговаривать со своим подсознанием?
     Хотя благодаря ему я получил много разнообразных знаний, которым нигде не научат в этом мире. Да и сам мир был мне знаком, но подсознание не спешило делиться этой информацией.
     На подходе к борделю я уже представлял, как пойду к хозяину и брошу ему мешочек монет, и как обрадую матушку, что она теперь свободна. В голове возникали образы: я увожу ее из этого города, чтобы мы могли поселиться в Браавосе. Подсознание подсказывало, что в этом вольном городе запрещено рабство, и эта информация меня несказанно радовала.
     Забегая в дом удовольствий, я помчался к лестнице, ловя на себе странные взгляды. Я хотел первым делом навестить маму и сказать ей, чтобы она собирала свои немногочисленные вещи. В это время я собирался разобраться ее хозяином.
      «Бывшим хозяином», — поправил я себя, двигаясь к дверям, за которыми была спальня матери.
     У самых дверей я услышал характерный звук шлепков от соприкосновения голых тел. Осознание происходящего привычно вызвало гнев, но я уже привык к таким ситуациям. Хотя в этот раз я собирался выпроводить клиента.
     Стоило мне распахнуть двери, как в нос ударил характерный запах алкоголя. Игнорируя эту неприятность, я обратил внимание на то, что происходило на кровати.
     Возле ложа стоял обнаженный мужчина, который, судя по телосложению и лежащему неподалеку мечу, был воином. Он загораживал от меня своим телом маму, которая неподвижно лежала на кровати. Были видны лишь ее голые ноги, что слабо дергались в такт толчкам клиента.
     Последний же явно был чем-то недоволен и с каждой секундой двигался все быстрее. Он трахал маму с каким-то остервенением. Звук шлепков разносился по всей комнате, но не было никаких других звуков, кроме пыхтения мужика. Не было привычных стонов, что обычно сопровождают процесс. Видимо это заметил и мужчина, так как, замахнувшись рукой, отвесил маме, судя по всему, пощечину. Пламя гнева от этого действия вспыхнуло с новой силой, и я хотел было уже вмешаться.
     — Стони, шлюха! — пьяным голосом произнес клиент, отвешивая очередную пощечину матери.
     Ответа не последовало, что разозлило пьянчугу еще больше, и он стал отвешивать удары один за другим. Я не вмешивался, так как понял, что меня смущало все это время. Не было ни маминых стонов, ни вскриков от ударов. Я все понял.
     — Бесполезная шлюха, — сказал пьяный воин, разворачиваясь и отходя в сторону, и, заметив меня, продолжил, — А ты еще кто?
     Я молчал. Эмоций не было.
     Отойдя в сторону, мужчина открыл обзор на обнаженное и бездыханное тело матери. Она лежала на кровати, раскинув руки в стороны. Краем сознания отметил, что на все еще молодом лице матери застыла маска умиротворения и, в какой-то степени, даже счастья, словно настал тот момент, которого она так долго ждала. Она желала свободы, а что есть смерть, как не свобода.
     — Сопляк, ты следующий что ли? — пьяно спросил убийца моей матери, щуря глаза и пытаясь сфокусировать свой взгляд на мне.
     Я молчал. Из меня будто выдернули стержень. Я не успел спасти маму из этого ада.
     — Извини, пацан, — в его голосе не было ни капли раскаяния, — Иди возьму другую. Эта, похоже, сдохла.
     Я молчал. Сил ответить ему не было вовсе. Как и не было сил жить дальше. У меня отняли то единственное, чем я дорожил.
     — Хреновый бордель, и шлюхи тут какие-то слабые, — сказал мужчина заплетающимся языком, подходя к кувшину, стоящему неподалеку от кровати, и делая из него большие глотки.
     Эта свинья еще и продолжает напиваться возле тела моей матери. Вот только делать что-либо я уже не хотел. Зачем пытаться, если уже поздно? Зачем вообще жить дальше? Какой в этом смысл?
      « Месть », - раздался шепот «подсознания» в моей голове.
     Месть? Кому? Этому ублюдку, что стоит тут с голым задом? Хозяину борделя, что купил маму? Или же тем, кто довел нас до такой жизни?
      « Всем », — такой ответ был у «подсознания».
     Всем. Возможно, это выход, но не для меня. Я хотел покоя. Хотел вновь увидеть теплую улыбку матери. А месть я оставлю другим.
      «Если ты этого так хочешь, тогда вперед», — сказал я «подсознанию», — «А я устал».
     В тот же миг я ощутил уже практически забытое чувство потери контроля над телом. Я вновь стал безвольным зрителем, что в последний раз решил взглянуть на представление.
      — Слабак, — произнесло «подсознание» уже моим голосом.
     И я признаю это. Я оказался слишком слаб для этого мира.
     — Ты чего там бормочешь? — пьяно пролепетал мужчина.
     В следующий миг он резко замолчал и упал на колени, как подкошенный. У «подсознания» был куда лучший контроль силы гравитации.
     Голый мужчина стоял на коленях и мелко трясся. Было видно, что он пытается сопротивляться. Его лицо покраснело от напряжения, но все попытки были безуспешны.
     Тем временем, мое тело, под управлением «подсознания», медленно и по-хозяйски подошло к столу, где лежал кинжал. Судя по всему, он принадлежал этому ублюдку. Взяв в руки оружие, мое тело двинулось к мужчине, который от страха успел протрезветь и с ужасом наблюдал за происходящим.
     Подойдя к убийце матери со спины, «я» взял его за волосы и задрал его голову. Глаза жертвы были полны мольбы о пощаде, но «я» лишь с какой-то садистской улыбкой медленно провел лезвием по обнаженному горлу, глубоко его разрезая.
     Мужчина стал издавать булькающие звуки. Кровь рекой вытекала из перерезанного горла и стекала по телу, окрашивая его в красный цвет. Все это время «я» держал его голову задранной и смотрел ему в глаза. Словно демонстрируя мне последние мгновения жизни человека, что лишил меня матери.
     — Теперь можешь проваливать, слабак, — с усмешкой сказал «я».
     Он прав. Теперь я действительно могу уйти. Уйти вслед за мамой, туда, где нас наверняка ждут наши предки.
     Последнее, что я видел глазами тела, которое уже не принадлежало мне, как его новый хозяин цепляет себе на пояс меч убитого мужчины.
     
     ***
     
     Прицепив на пояс меч и проверив, как все держится, я в последний раз оглядел комнату, что стала мне родной. В ней родилось это тело, и в ней же я пришел в этот мир. Мир, который мне был знаком, но о котором я так мало знал.
     Взгляд зацепился за два тела, что несколько портили общую картину. Тем не менее, они напомнили мне, что пора было сваливать из этого гостеприимного заведения, пока эти трупы не повесили на меня.
     Перед выходом я залез в тайник, в котором «слабак» хранил наши деньги, и забрал мешочек, лежащий там.
     — Пора этому миру познать мой гнев, — сказал я, выходя из комнаты со злой улыбкой на лице.

Глава 2. Сжигая мосты

     ***
     
      251 г. от З.Э. Лис.
      Ират Рексарион.
     Город порока и греха. Город, полный лжи и яда, похоти и разврата. Гости называют его городом любви и удовольствий. Ничего глупее в жизни не слышал.
     Лис, а именно один из его многочисленных борделей, стал моим новым домом. Местом, где я явился в этот мир. Жалкий сирота, обреченный вечно бороться за свою жизнь и место под солнцем. Но в этот раз все было иначе. У меня была та, кто привел меня сюда — мама.
     С того самого момента, как я сделал свой первый вдох, и по сей день, когда я вынужден уйти из борделя, оставляя за спиной тело той, кто родила меня, я чувствовал материнскую любовь. Не был брошен в первые же дни после появления на свет, а был воспитан, в меру сил и возможностей.
     Жаль, что по большей степени все досталось этому «слабаку», но иначе было нельзя. С рождения мне пришлось уйти на второй план и практически впасть в спячку, чтобы не повредить хрупкий детский мозг ворохом своих воспоминаний. На долгие годы становясь безмолвным зрителем. Но даже без этого память «слабака» останется частью меня.
     Долгие пять лет я безучастно наблюдал, изредка насылая «слабаку» сны об одной из наших прошлых жизней. По крайней мере то, что осталось в памяти спустя столько времени. Именно в тот период произошло мое первое пробуждение. Сильный и такой родной гнев, словно ласковый зверь, пробудил меня ото сна, дабы я помог телу в трудной ситуации.
     С тех самых пор я перешел из разряда зрителя в комментаторы. Наблюдая за действиями «слабака», я часто корректировал те или иные его решения. Помогал с управлением нашей силы, подсказывая лучшие способы применения. Сформировал его цель. Но даже с моей помощью он оставался слабаком. Слишком мягкий, слишком добрый. Сколько бы я ни старался, мне не удалось искоренить это в нем.
     Стоило только какому-то пьяному ублюдку отнять жизнь нашей матери, как из личности «слабака» выдернули стержень, отнимая волю к существованию. Отказываясь от мести, своих амбиций и самой жизни. Он сдался, уступая место мне, полностью растворившись в моем сознании.
     Во второй раз мне было суждено родиться, на этот раз окончательно, в этом проклятом доме удовольствий.
     Мой гнев вылился в мир в виде силы, что всегда была со мной, и придавила эту мразь к полу. У меня была только одна цель — отомстить за смерть матери, заставив его пожалеть за содеянное. Смею надеяться, у меня получилось. Каким же удовольствием было смотреть в полные ужаса глаза, перерезая глотку ублюдку, словно свинье на скотобойне.
     После его смерти по телу пронеслась приятная, освежающая волна, но я не стал на ней концентрироваться, рассудив, что сейчас не место и не время для этого.
     Необходимо было проваливать как можно скорее из этого заведения, но бежать сломя голову означало привлечь к себе внимание стражи. И хоть убийства в городе нередкое и довольно обыденное явление, стражу могло заинтересовать происходящее.
     Стоя в дверях и в последний раз оглядывая комнату, которую мы с делили вместе с мамой, я вновь и вновь цеплялся за ее бездыханное тело, которое я наспех накрыл простынями. Оставлять тело матери в таком виде я также не желал, прекрасно помня, как поступают с мертвыми рабами.
     — Пора этому миру познать мой гнев, — сказал я, выходя из комнаты со злой улыбкой на лице.
      «Я устрою достойные похороны», — думал я, оглянувшись на закрытые двери комнаты, ставшей последним пристанищем единственному близкому мне человеку, — «Достойные гордой дочери дома Рексарион».
     Но прежде всего необходимо было расквитаться с еще одним человеком, который всячески мешал «слабаку» выкупить мать — с хозяином борделя.
     Человек этот был уже далеко не молод по меркам этого мира, и седина прочно обосновалась в его волосах, которые практически всегда были уложены и надушены. Разгульная жизнь сделала его полноватым мужчиной, практически всегда одетым в просторные и цветастые наряды, скрывающие его фигуру.
     Сидел он, как и всегда, у себя в кабинете, что, по совместительству, был и его жилищем. На мое везение, в этот раз он был в помещении один, и рядом не оказалось ни одной шлюхи, что всячески бы ублажала своего хозяина. Редкое явление — застать его одного. Настолько же редкое, как и увидеть его одетым.
     — А, юный Ират, — наигранно радостным голосом воскликнул мужчина, — С чем пожаловал?
     Отвечать желания у меня не было, потому я молча оглядывал помещение.
     Внутри царил полумрак, обычно разгоняемый светом из широких окон, которые в этот раз были прикрыты. Поэтому единственным источником света было несколько факелов, один из которых висел возле входа, дабы хозяин кабинета мог видеть посетителя.
     Сам же хозяин расположился в своем ложе, одетый лишь в просторный халат, который, к счастью, все прикрывал. Разглядывать гениталии этой мрази — последнее, чего я сейчас желал. Возле его ложа стоял небольшой столик, похожий на журнальный. На нем расположились какие-то бумаги, кувшин с вином и свеча, что давала освещение.
     — Все еще хочешь выкупить свою мамашу? — спросил он с мерзкой улыбкой на лице, показывая свои желтые зубы.
     Неведомо, как такой ублюдок согласился сохранить мне жизнь или не сделать рабом. Что же такого пообещала мама? Или в те времена он был просто добрее?
     — Вы правы, господин Мирас, — с откровенно фальшивой улыбкой ответил я, достав мешочек с монетами и позвенев им.
     — Хорошо, очень хорошо, — обрадовался он, даже привстав на своем месте, — Подойди ближе. Надо пересчитать монеты.
     С его лица не сходила улыбка, которая начинала меня раздражать. Волна гнева вновь окатила меня. Хотелось вбить ему улыбочку прямо в глотку, чтобы эта мразь подавилась своими же собственными зубами. Пришлось взять себя в руки.
     Остановившись на расстоянии вытянутой руки, кинул ему в ноги мешочек с монетами, чем вызвал его ворчание. Он сел удобнее, чтобы дотянуться до денег, там самым подставив мне шею.
     Полумрак, царивший тут, или природная невнимательность хозяина борделя, вкупе с его алкогольным опьянением, были мне на руку и сыграли с мужчиной злую шутку. Он не заметил ни меча, что висел у меня на поясе, ни кинжала, что я сжимал свободной рукой и прятал за пазухой.
     Короткий взмах клинка, и число моих жертв за сегодня увеличилось. Очередная перерезанная глотка уже знакомо орошала обильным потоком крови все вокруг. Фактически мертвый, просто не успевший это осознать, хозяин борделя пытался зажать рукой порез и шокировано смотрел на меня. В ответ он получил лишь фальшивую улыбку и взгляд, полный презрения.
     Перерезанное горло не позволяло ему издать никаких звуков, кроме бульканья крови, толчками вытекающей из раны. В конце концов, его тело завалилось набок, прямо в образовавшуюся под ним лужу крови.
     По телу вновь прошла приятная волна, вымывая скопившуюся усталость и напряжение. Это было непривычно, и я подумал, что точно необходимо исследовать данный феномен. Но сначала необходимо найти спокойное место, где я смогу неспешно во всем разобраться.
     Забрав мешочек со своими деньгами, я стал обшаривать кабинет на предмет того, чем можно было бы поживиться. Я надеялся, что этот жадный до денег подонок хранит при себе некоторый запас монет. Как оказалось, не зря надеялся.
     Под его ложем, в кладке стены, шатался один камень. Попробовав вытащить его голыми руками, я не добился результата. Тогда я взял кинжал, который предварительно оттер от крови об халат жертвы, и попытался поддеть камень с помощью него. Несколько минут мучений, и камень наконец-то поддался и сдвинулся так, чтобы его можно было вытащить голыми руками.
     Приступ жадности стоил мне нескольких неглубоких порезов, но зато был вознагражден мешком монет, что был в два раза тяжелее моего.
     — А теперь устроим грандиозный погребальный костер, — сказал я, когда вылез из-под кровати и взял ближайший факел в руки, — В лучших традициях Древней Валирии.
     Найти все необходимое, чтобы спровоцировать пожар в борделе, было проще, чем я представлял на самом деле. Большое количество алкоголя, которое хранил у себя покойный хозяин, как и множество масел, начиная с эфирных и заканчивая массажными — все это отлично помогало огню распространиться по всему помещению. Вкупе с этим, в ход пошли и бумаги, что я нашел в комнате, а также деревянная мебель и ткани.
     Огонь быстро распространился по всему жилищу убитого мной мужчины и постепенно стал перекидываться на входную дверь. Мне показалось этого мало: я хотел ускорить процесс. Но сначала мне необходимо было выбраться из здания, и единственным доступным для меня путем стало окно.
     Выглянув наружу, увидел, что окно вело в узкий переулок между домами, что было мне на руку. Не хотелось бы выпрыгивать прямо на центральную улицу. О высоте я и вовсе не задумывался, тем более что это был всего лишь второй этаж.
     Проверив напоследок теперь уже свои вещи, я сиганул в окно. Попутно начал ослаблять воздействие гравитации на свое тело, от чего падение стало больше похоже не медленное планирование.
     Мягко приземлившись на землю, я оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии посторонних. Мне предстояла самая сложная часть, и не хотелось бы, чтобы в этот момент меня застали врасплох.
     Приложив руку к стене своего бывшего дома, я стал постепенно увеличивать воздействие гравитации на здание. Было невероятно сложно провернуть такое дело, так как до этого я еще не проводил таких масштабных воздействий.
     Постепенно наращивая силу, я мысленно представлял точки, где надо сконцентрировать воздействие. Напряжение росло прямо пропорционально приложенным усилиям. В один миг я понял, что прошел черту, и почувствовал рукой вибрацию. Здание тряслось, и было готово вот-вот развалиться, словно карточный домик. Пора было уходить, чтобы не оказаться под завалами.
     Отдернув руку, я заметил, как она трясется от напряжения. Сил практически не осталось, но нужно было двигаться. На выходе из переулка бросил взгляд на объятый огнем и разваливающийся бордель. Получилось символично. Сжигая мосты, в последний раз оглядываюсь на свое прошлое.
     Уходя, почувствовал, как что-то теплое бежит по лицу. Обмакнув пальцы и посмотрев на них, заметил свою собственную кровь.
     — Надо стать сильнее, — пробормотал я, стирая рукавом остатки красной жидкости.
     
     ***
     
     Вот уже несколько дней я обитаю в другом конце города, остановившись в одном из… публичных домов. Сбежать из одного, чтобы залечь на дно в другом. Это было довольно спонтанным решением, и, как оказалось, весьма удачным. Кто, как не шлюхи, могут рассказать множество новостей.
     В городе поднялась невиданная по сей день паника. Впервые за сотни лет в городе произошло что-то столько необычное и пугающее. Пожар, повлекший за собой разрушение здания и забравший жизни практически всех, кто находился на тот момент внутри. Иначе, как везением, не назвать, что стража не стала искать виновных. Но, во избежание подозрений, я всячески развлекался в другом борделе, трахая одну жрицу любви за другой. Разве что отказываясь от проституток валирийской внешности.
     Местный хозяин закрывал глаза на странности состоятельного клиента и только льстиво улыбался на каждый мой запрос.
     Долго так продолжаться не могло, как и я не мог позволить себе тратить все имеющиеся у себя деньги. Надо было обозначить для себя дальнейшие действия, хотя все они сводились к тому, что надо уходить из города.
     Осложнялось все тем, что Лис, в отличии от остальных Вольных городов, расположен не на материке, а на острове. С другой стороны, вариантов, как покинуть город, все еще много.
     Обычно нанимают специальный корабль, который переправляет пассажиров на материк, но, как правило, стоит все это недешево, и я не уверен, что моих финансов хватит.
     Другой вариант — наняться на какой-нибудь из судов в качестве матроса, охраны или грузчика. В зависимости от требований капитана корабля. Но это уже более рискованный способ. Неизвестно, насколько добросовестным окажутся капитан и его команда, так как они могут легко связать уснувшего новенького и продать в Заливе Работорговцев. Хотелось бы, до поры до времени, избегать этого места.
     Может случится и так, что команда окажется нормальной, но на маршруте движения случится нападение пиратов. Если не сможем отбиться, исход все в том же Заливе Работорговцев. При условии, что мы сможем дать отпор пиратам, но поляжет слишком много моряков, не получится нормально управлять кораблем. Итог — медленная и мучительная смерть.
     Оставался только один возможный вариант — наемники. Одно слово, и этим многое сказано. Продажные клинки, что за горсть монет готовы резать тех, на кого укажут. У всех разные причины, чтобы податься в наемники. Но все зачастую сводится только к одному — золоту. И от количества этого металла зависит, насколько верно будут служить продажные клинки.
     Я понимал, что рано или поздно моя жизнь сведется к этой стезе. Что мне не избежать того момента, когда придется поднять меч ради денег. И не могу сказать, что мне претит эта мысль. Отнюдь, это будет хорошим опытом. Но, работая наемником, состояния не сколотить. И амбиции мои идут значительно дальше становления продажным мечом.
     На самом деле, стать наемником не так сложно, даже этому «слабаку» предлагали место в отряде. Всего-то и надо — победить в организованных наемниками боях.
     Вся сложность в становлении на путь, порицаемый многими лордами и рыцарями — это выбор правильного отряда. Нет желания в последующем отмывать свою репутацию, если изначальный выбор будет неверным.
     Известных мне отрядов с хорошей репутацией не так много, и шансов, что они окажутся в Лисе, еще меньше. В идеале подошли бы старинные отряды с долгой историей, такие как Младшие сыновья или Золотые мечи.
     В последствии я потратил несколько дней на сбор информации о том, какие отряды остановились в городе и что было известно о них. И полученная информация совсем не радовала. Это были либо мелкие отряды, чей максимум был убить бездомного в подворотне, либо совсем безумные ублюдки, что не гнушаются ничем. Начиная от грабежей и заканчивая изнасилованием всего и вся.
     Отчаявшись найти достойный отряд, я оставил идею становления наемником и вернулся к другим способам покинуть город. Рассудив, что деньги мне могут понадобиться, я решил все же рискнуть и наняться на корабль.
     В день, когда я собирался направиться в пристань, чтобы найти судно, на котором могут понадобиться мои услуги, решил в последний раз пройтись по ставшему родным городу.
     Лис, хоть и самый малый из Вольных городов, при этом был и остается центром торговли. Сюда съезжаются многие торговцы: кто купить знаменитые пряности Лиса, а кто-то продать специально тренированных проституток. Где еще, если не в этом проклятом городе, женщины будут более ходовым товаром.
     — Лузат, слышал новость? — услышал я краем уха басистый голос и посмотрел в сторону, откуда он исходил.
     Голос принадлежал звероватого вида мужчине, одетого в меховую жилетку. Кожа его была загорелая, а голова брита налысо. На поясе висел изогнутый меч, больше похожий на палаш. Впечатление этот воин производил двоякое.
     — Какую? — спросил его собеседник с улыбкой на лице.
     Им был пухлый и низкий мужчина, в традиционном для Лиса цветастом наряде. Он практически ничем особенным не выделялся на фоне прочих торгашей, кроме цепкого взгляда, который прятался за большими щеками во время улыбки.
     Парочка была похожа на типичного торговца и его телохранителя
     — Золотые мечи прибывают в город, — в голосе воина слышался восторг.
     — Успокойся, Новох, — сказал торговец, слегка приоткрыв свои холодные глаза, — Всего лишь очередные наемники.
     Тон его из добродушного в миг стал полон презрения, чем вызвал бурю негодования у лысого.
     — Ты не понимаешь, — возмущался названный Новохом, — Это же…
     Дослушивать перепалку этой парочки я не стал. Планы резко изменились. Мой путь лежал в противоположную сторону от пристани, в то место, где обычно останавливаются отряды наемников.
     — Золотые мечи, — пробормотал я, на лице сама собой вылезла предвкушающая улыбка, — Интересно.

Глава 3. Золотые мечи

     ***
     
      251 г. от З.Э. Лис.
      Ират Рексарион.
     О Золотых мечах мне известно одновременно и многое, и ничего. Разрозненные ошметки воспоминаний, вкупе с информацией, добытой за последние несколько дней, позволяли сделать определенные выводы.
     Продираясь сквозь толщу слухов, преувеличений и восторженных отзывов о прославленных воинах, удалось составить для себя определенное видение ситуации.
     Золотые мечи являются старинным отрядом наемников со своей собственной пятидесятилетней историей. Старше них только отряд Младших сынов, которым уже более сотни лет. Но, в отличии от тех же «сынов», Золотые мечи еще ни разу не дезертировали и не разрывали контракт с нанимателем. О них ходит добрая молва, как о самом надежном из отрядов, а их девиз всегда на слуху: «Наше слово — золото».
     Но не только этим славны Золотые мечи. Будучи одним из самых многочисленных отрядов и имея отличную подготовку и типовое снаряжении, они являлись скорее армией, нежели простыми продажными клинками. Увидеть эту грозную силу, собранную в одном месте, достаточно сложно, так как зачастую «мечи» выполняют несколько контрактов одновременно. Иметь возможность разделить свои силы, не теряя в эффективности — не пользоваться этим было бы верхом глупости.
     Ходили слухи, что Золотым мечам приходилось участвовать и в крупных сражениях, что требовало от них созвать весь свой состав. Точной их численности не знает никто, кроме командиров отряда.
     — Негусто, — пробормотал я, облокачиваясь о стену, стоя в узком переулке между зданиями.
     Вся собранная мной информация сводилась к слухам или предположениям. Копошение в памяти также не дало большего результата. Ни личностей капитанов и командира, ни то, каким образом они пополняют свои ряды. Вероятность того, что «мечи» будут устраивать кулачные бои ради своей забавы и присмотра рекрутов, как это делают малые отряды, крайне мала.
     — Будь, что будет, — вздохнув, сказал я и продолжил свой путь.
     На подходе к району города, славящемуся своими дорогими борделями, постоялыми дворами, хорошей выпивкой и тем, что именно здесь любят останавливаться особо успешные отряды наемников, я определился с планом.
     При отсутствии иных способов попасть в отряд, я решил создать конфликтную ситуацию, чтобы попытаться силой выбить себе место. План был рискованный, и нельзя было допустить ошибку. В противном случае меня могут и прирезать, чего хотелось бы избежать. Если же меня просто вышвырнут, всегда можно вернуться к прошлому плану покинуть город.
     Двигаясь по городу, периодически спрашивал у прохожих, не знают ли они, где остановились Золотые мечи. Многие крутили пальцем у виска, считая меня сумасшедшим. Так продолжалось до тех пор, пока один из прохожих не указал на постоялый двор, где видел воинов с гербом данного отряда.
     Путь до указанного заведения не занял много времени. Стоя у входных дверей, я собирался с мыслями, но в конце концов, откинув нерешительность, прошел внутрь.
     Передо мной предстал общий зал, где за многочисленными столами сидело множество мужчин в однотипных одеждах. Некоторые из них даже не сняли свои доспехи. К нескольким столам были приставлены щиты с изображенным на них гербом — связкой позолоченных черепов, подвешенной на красном копье.
     Я медленно продвигался сквозь зал, думая, как мне лучше начать конфликт.
     — Эй, сопляк, ты чего здесь забыл, — громко выкрикнул один из воинов, наконец заметив меня, — Вали отсюда.
     Мужчина был явно нетрезвый, но, тем не менее, открытой угрозы не было.
     — Послушал бы ты его, парень, — снисходительно сказал еще один, более трезвый, наемник, — Все равно все места тут уже заняты.
     — А мне не места нужны, — нагло усмехнулся я.
     — И что же тебе тогда надо? — спросил очередной наемник с весельем в голосе.
     — Вы, — просто ответил я, взглядом окидывая нового собеседника.
     — Мы? — удивившись, переспросил этот «весельчак», — Денег-то хватит нас нанять?
     — Я не нанять хочу, — пояснил я ему, — А вступить в ваши ряды.
     На несколько мгновений в зале наступила тишина, пока эта толпа не взорвалась громким смехом. «Весельчак» же, посмеиваясь и утирая выступившие слезы, подошел ко мне и положил руку на плечо.
     — Насмешил, парень, — пытаясь отдышаться, сказал он, — Хорошая шутка.
     — А это была не шутка, — серьезно произнес я, посмотрев ему в глаза.
     — Тогда мне очень жаль, — пожав плечами, сказал он, — Сосункам у нас не место. Иди лучше обратно к своей мамаше под юбку.
     Вот и причина для конфликта. Упоминание матери подняло волну гнева, которую я не собирался подавлять. Скинув его руку со своего плеча, я резко заехал ему кулаком в подбородок. Удар оказался достаточно сильным, чтобы немного оторвать его от земли и откинуть назад. Может его бы не вырубил этот удар, но в момент падения он «удачно» приложился головой о скамейку. Оставалось надеяться, что он выжил. Не хотелось бы начинать знакомство с убийства.
     — Кто-то еще считает меня сосунком? — тем временем произнес я с вызывающей ухмылкой на лице.
     
     ***
     
      Интерлюдия.
      Араино Лаар.
     Мой родной Лис, как же давно я здесь не был. Сколько времени прошло с моего прошлого визита сюда? Полгода? Год? Или же больше? Уже и не вспомнить даже.
     В голове все перемешалось и слилось в одну сплошную рутину. Жизнь от заказа до заказа. Набор новобранцев, и их тренировки. Сбор средств, которые даже потратить нельзя. По отдельности все это не бросалось в глаза, но в совокупности складывалось ощущение, что мы к чему-то готовились. У всех капитанов были вопросы по этому поводу, но никто так и не смог получить ответа от командира. Его самого никто не видел уже полгода, и, если бы не периодические приказы, куда нам стоит двигаться, можно было бы подумать, что это чудовище сгинуло. Жаль, что это не так.
     Уважение и страх перед теми, кто занимает пост генерал-капитана отряда, не мешают желать Мейлису скорейшей смерти. Особенно после того, как он полтора года назад собственноручно убил своего брата Деймона ради единоличного управления Золотыми мечами. Но даже так никто не оспаривал его право на командование. Все еще свежи воспоминания о том, как он убил коня родича с одного удара, а после голыми руками выкручивал голову Деймону, пока она не оторвалась от шеи. Ужасная смерть.
     — Ты весь напряжен, — сказала мне темноволосая красотка, подливая еще вина в мой кубок, — Расслабься, сейчас не время думать о делах.
     С этим словами она начала нежно водить руками по моему оголенному торсу, плавно спускаясь все ниже. Эту шлюху, похоже, совершенно не волновало, что мы находимся в общем зале борделя, где нас может увидеть любой посетитель.
      «Хотя меня это тоже никогда не волновало», — с улыбкой подумал я, хватая девку за сочную задницу, — «Тем более сегодня здесь только мои ребята».
     Убирая от себя нежные женские ручки, я заставил ее подняться передо мной, чтобы в следующий миг резко порвать на ней тунику, оголяя небольшую, но упругую грудь. Это вызвало одобрение и улюлюканье со стороны тех, кто находился с нами в общем зале.
     Когда я уже хотел завалить эту шлюху на ложе из подушек и приступить к делу, меня отвлек забежавший в бордель подчиненный.
     — Капитан, — позвал он меня, чем заставил обратить на себя внимание.
     Выглядел он весьма обеспокоенно. И, похоже, немного помято.
      «Он что, дрался?», — подумал я, заметив его разбитую губу.
     — Чего тебе? — произнес я, недовольный тем, что меня оторвали от столь приятного дела.
     — Там какой-то сумасшедший на наших напал, — пояснил он, стирая кулаком кровь, проступившую на губе.
     Слова вызвали оживление среди присутствующих. Давно не было таких безумцев, что провоцировали нас. Обычно, если они не успели натворить дел, таких идиотов избивали и выкидывали в ближайшей подворотне.
     — Сами разобраться не можете? — спросил я все так же недовольно, — Знаете ведь, что с такими делать.
     Собираясь вернуться к делу, от которого меня оторвали, я услышал то, что меня заинтересовало.
     — Не можем, капитан, — с виной, чувствующейся в голосе, сказал боец, — Он уже пятерых уложил.
     — Ну пойдем, глянем на этого сумасшедшего, — усмехнулся я, идя к выходу и по дороге прихватив ножны с мечом.
     За мной увязались парочка сержантов, Джон и Астаар, которые тоже заинтересовались происходящим.
     Выйдя из борделя и немного пройдя по главной улице, мы свернули в один из проходов между зданий, чтобы сократить путь. Так, немного пройдясь, мы вышли на небольшой пустырь, который был задним двором одного из постоялых дворов. Именно здесь развернулось необычное зрелище.
     Большая часть рядового состава отряда образовала круг, в центре которого происходила драка. Завидев нас, рядовые расступились, пропуская меня с сержантами, чтобы мы могли наблюдать за происходящим из первого ряда. И пришли мы весьма вовремя.
     Довольно крупный боец отряда, оголившись по пояс, вышел против нарушителя спокойствия. Им был еще молодой парень, довольно высокий и с ярко выраженными валирийскими чертами. Серебристые волосы и фиолетовые глаза, вкупе с бледной кожей, которая не была подвержена загару, делали юношу весьма привлекательным.
     — Капитан, да он покрасивее тебя будет, — пошутил Астаар, чем вызвал смех у всех, кто стоял рядом.
     Действительно, парень был красив, что даже можно было начать завидовать. Картину портили только несколько ссадин на лице и разбитая губа. Похоже, кому-то все же удалось достать парня, но вот вырубить его не удалось. Значит, как минимум, удар держать он умеет.
     В этот самый миг, наш боец с занесенной для удара рукой сократил дистанцию и попытался заехал парню по лицу.
     — Ошибка, — прокомментировал доселе молчавший Джон.
     Верно, непростительная ошибка, которой не преминул воспользоваться его оппонент. Парню не составило труда поднырнуть под рукой противника и в том же положении сделать шаг навстречу, чтобы впечатать уже свой кулак в лицо нашего бойца. Удар был неслабым, о чем говорил немного дезориентированный рядовой, который был вынужден отступить на пару шагов назад и зажать рукой разбитый нос.
     «Валириец», тем временем, не собирался терять своего преимущества, быстро сблизился с врагом и, явно пользуясь разницей в росте, сомкнул руки в замок чуть ниже затылка нашего бойца, а затем с силой потянул его вниз. Не ожидавший подобного, рядовой встретился лицом с коленом парня, после чего упал уже без сознания.
     — Следующий, — услышал я голос нарушителя спокойствия.
     Он явно запыхался, но, судя по радостной улыбке, был готов продолжать. И чем дольше бойцы решали, кто выйдет следующим, тем больше они давали ему времени, чтобы прийти в себя.
     — Выяснили, кто он такой? — спросил я ближайшего рядового.
     — Никак нет, капитан, — последовал от него ответ, — Не успели.
     — Так займитесь этим, — приказал я, чем вынудил испариться ближайших подчиненных.
     Я перевел взгляд на «валирийца», который пользовался каждым мгновением покоя, чтобы восстановить свои силы.
     — Эй, парень, — сказал я, привлекая его внимание к себе, — Чего ты хочешь? Зачем тебе все это?
     Он пристально посмотрел на меня своими завораживающе фиолетовыми глазами. Из-за тени, падающей на его лицо, казалось, будто они излучают потусторонний свет.
     — А ты кто такой, чтобы спрашивать? — дерзко спросил он, смотря мне в глаза.
     — Я капитан этих славных воинов, — сказал я, прежде чем продолжить с угрозой в голосе, — Воинов, которых ты решил избить.
     Угрожающий тон совершенно не смутил парня, и он все так же без страха смотрел на меня.
     — Не я это начал, — спокойно ответил собеседник, — Твои «славные воины» решили высмеять меня, когда я спросил, как вступить в ряды знаменитых Золотых мечей.
     Он ненадолго замолчал, прежде чем заговорить громче и с ярко выраженной издевкой в голосе.
     — Но слава о вас несколько преувеличена, — нагло усмехаясь, сказал беловолосый, — Кучка увальней, что не может уложить пятнадцатилетку.
     Его слова вызвали волну негодования и яростные выкрики от бойцов, которые обещали порезать его на кусочки. Меня же начинала забавлять эта ситуация. Парень, оказавшийся пятнадцатилетним сопляком, что только вступил во взрослую жизнь, явно провоцировал нас.
     — Ты прав, — с улыбкой на лице согласился я, — Похоже, придется больше времени уделить тренировкам.
     Мои слова заставили заткнуться всех недовольных. Послышалось, как за спиной кто-то нервно сглотнул. Никто из них не любит тяжелые тренировки.
     — Давай заключим пари, — тем временем предложил я «валирийцу».
     — Какое? — заинтересовано произнес он.
     — Если сможешь нанести удар тому, кого я против тебя выставлю, возьму тебя в отряд, — пояснил я суть спора.
     — А если не смогу?
     — Тогда умрешь, — с доброй улыбкой сказал я.
     Парень задумался, разглядывая меня и моих сержантов, увидев в нас главную угрозу. Хорошее чутье.
     — Согласен, — серьезно произнес он, сразу вставая в стойку.
     Я повернул голову в сторону Джона.
     — Разберись с ним, — приказал я и уже в спину добавил, — Только не убей раньше времени.
     В ответ мой лучший рукопашный боец лишь молча кивнул.
     Бойцы встали друг напротив друга и не спешили действовать первыми. Джон стоял расслабленно, расставив в стороны руки, словно специально приглашая противника напасть первым. В то время как «валириец» стоял, слегка пригнувшись и подняв руки таким образом, чтобы закрыть лицо от ударов.
     Вот юнец, не дождавшись действий от оппонента, решил начать напасть первым. В два длинных шага он сократил расстояние, разделяющее их, и нанес серию быстрых ударов с целью прощупать оборону противника. Джон спокойно принял удары на выставленный блок, чтобы схватить парня за руку, когда он вновь попытался нанести удар.
     Крупная ладонь сомкнулась на запястье «валирийца», вызвав у того удивление. Джон потянул его на себя, на ходу разворачиваясь, собираясь совершить свой излюбленный бросок. Сержант сильнее потянул за руку, заставив парня оторваться от земли, и перекинул его через плечо. Но, ко всеобщему удивлению, парень каким-то замысловатым образом перекрутился в воздухе, чтобы у самой земли мягко приземлиться на ноги.
     Такой маневр смог удивить даже обычно невозмутимого Джона, чем юнец и решил воспользоваться. Выкручивая руку, находящуюся в захвате, он сам схватил Джона и потянул его на себя. Поначалу казалось, что он решил повторить трюк с броском и, учитывая явную разницу в весе, это показалось странным решением. Но вместо броска парень, пользуясь замешательством Джона, выставил ему навстречу руку. Получалось, что мой боец фактически налетел на кулак оппонента. Сила удара была такой, что голову сержанта откинуло назад, но, к несчастью для парня, это лишь разозлило Джона.
     Дальше все произошло столь быстро, что единственными, кто успел что-то понять, были я и Астаар, и, возможно, «валириец», судя по его удивлению перед тем, как Джон, придя в себя, стал наносить серию ударов по его голове. Стоит отдать должное парню, он до последнего пытался защититься, но рука, все еще находящаяся в захвате, не давала ему разорвать дистанцию и прийти в себя.
     Закончилось все тем, что после очередного удара парень все же потерял сознание, но злой Джон не собирался останавливаться.
     — Хватить, Джон, — приказал я, и мой тон заставил Джона замереть с занесенной для удара рукой.
     — Но капитан, — начал было говорить он.
     — Хватит, — тверже повторил я, — Парень прошел. Он ведь нанес тебе удар.
     Джон сначала растерянно переводил взгляд с меня на бессознательного юнца, пока кое-что не почувствовал. Поднеся руку к лицу, он стер кровь, что медленно текла из его носа. Посмотрев на окровавленные пальцы, он начал смеяться.
     — И правда, — успокоился подчиненный, отпуская руку нового члена нашего отряда.
     Я посмотрел на рядовых бойцов.
     — Отнесите парня к лекарю, — приказал я им, — Пусть обработает его раны. Как очнется, приведите ко мне, и я уже решу, у кого из сержантов он будет в подчинении.
     — А отдай его мне, — оживился Астаар, — Парень интересный, мне явно не будет скучно.
     — Я подумаю, — усмехнувшись, сказал я и, махнув рукой, продолжил, — Пойдем уже, нас шлюхи заждались.

Глава 4. Добро пожаловать в отряд

     ***
     
      251 г. от З.Э. Лис.
      Ират Рексарион.
     Пробуждение было не из легких. Тьма, застилающая сознание, проходила, уступая место раздражению из-за солнечного луча, пытающегося пробиться сквозь крепко закрытые веки. Осознание неправильности происходящего вынудило открыть, хоть и с некоторым трудом, глаза. Яркий свет, резанувший по ним, заставил рефлекторно зажмуриться.
     Переждав немного времени, стал постепенно поднимать веки, давая глазам время привыкнуть к свету. Этот раз оказался более успешным, чем предыдущий, но глаза все равно начали слезиться от слишком яркого света.
     Первое, что я почувствовал, когда стал прислушиваться к себе, была боль. Сильнее всего болела голова, она буквально гудела, словно по ней накануне били кузнечным молотом.
      «Ах да, точно», — подумал я после промелькнувших в голове воспоминаний, посвященных причине головной боли, — «Это был действительно идиотский план».
     Последний наемник оказался не только физически силен, но и был довольно умелым бойцом. Его грамотный бросок смог меня неприятно удивить. Пришлось прибегнуть к своим силам и природной ловкости, чтобы избежать урона. События, последующие за этим, кроме как избиением назвать не получится.
     Я не претендую на мастера рукопашного боя, но жизнь, с рождения, в самых низах общества среди шлюх, воров и попрошаек, в постоянных драках обязывала, как минимум, уметь постоять за себя. Прибавить к этому природные качества, в виде большого роста и высокой физической силы, которая становилась еще больше благодаря постоянным тренировкам, — все это делало из меня опасного противника. Как показала практика, этого было недостаточно.
     — Очнулись, юноша? — услышал я суховатый голос.
     Повернув голову туда, откуда он исходил, увидел полноватого мужчину. О его возрасте сложно было судить, но серые от седины волосы выдавали в нем человека, который многое повидал. Глаза его были под стать волосам, такие же серые, а взгляд пронзительным. Носил он свободные серые одежды, что сильно контрастировали с теми яркими и вычурными нарядами, которые так любят в Лисе.
     Он стоял, склонившись над столом, перебирая какие-то склянки и инструменты и аккуратно складывая их сумку.
     — Где я? — спросил я мужчину хриплым, от пересохшего горла, голосом.
     Параллельно с собственным вопросом в поисках ответа на него я начал оглядывать помещение, в котором нахожусь. Это была простая, но не очень просторная комната. Типичная для средних постоялых дворов.
     — Вы, юноша, находитесь в моей комнате, — саркастически сказал мужчина, посмотрев на меня своими жуткими серыми глазами, — Вас принесли сюда и сказали обработать ваши раны. К счастью, ничего серьезного не было, только несколько ссадин. Так что, я надеюсь, что вы, юноша, как можно скорее освободите мою койку, чтобы я мог уже спокойно отдохнуть.
     — Простите, — тихо сказал я и попытался подняться.
     Когда я попытался сесть, меня скрутило от резкой боли в ребрах. Не сдержавшись, я буквально зашипел сквозь зубы, что привлекло внимание лекаря.
     — «Ничего серьезного», говорите? — сквозь зубы спросил я, согнувшись и держась за ребра.
     Складывалось ощущение, что пока меня несли сюда, обиженные бойцы неоднократно роняли меня и пинали. Потому что не помню, чтобы ловил удар по ребрам хоть от кого-нибудь. Если только это был последний мой противник, но тогда это могло произойти только после потери мной сознания.
     — Всего лишь ушиб, — сказал он безэмоционально, — Не стоит так драматизировать.
     Попытался медленно разогнуться, постепенно привыкая к неприятным ощущениям. Когда мне это удалось, я сделал глубокий вдох, прислушиваясь к ощущениям в ребрах. Помня, что при переломе ребер или банальной трещине даже банальное дыхание причиняет ужасную боль, не говоря уже о движении. Но, похоже, лекарь был прав, и это действительно не более, чем ушиб, так как дышалось мне вполне нормально.
     — Где мои вещи? — сглотнув, чтобы промочить горло слюной, спросил я.
     — Когда вас принесли, — начал говорить мужчина, не отрываясь от своего занятия, — При вас не было никаких вещей.
     Злость на самого себя за то, что не подумал о подобном исходе, захлестнула меня с головой. Пришлось спешно брать себя в руки, пока в гневе не начал крушить все подряд.
     — Паскудство, — тихо выругался я, сжимая кулаки.
     — Такова жизнь, юноша, — впервые усмехнувшись, сказал лекарь, — В нашем мире даже самый близкий друг готов воткнуть нож в спину. Считайте потерю вещей платой за вашу жизнь.
      «Философ хренов», - подумал я, смотря на собеседника исподлобья.
     Внезапно дверь комнаты открылась, и внутрь вошел, если судить по уже знакомому одеянию, член Золотых мечей. Широкоплечий парень лет двадцати с густой русой шевелюрой. Он быстро осмотрелся и остановил свой взгляд на мне.
     — О, очнулся, — с толикой удивления произнес наемник, — Мейстер Ирвинг, я могу его забирать?
     — Седьмое пекло, я давно уже не мейстер, — поморщившись, сказал Ирвинг, — И вы все прекрасно об этом знаете. Забирай его и проваливайте оба.
     Парень кивнул бывшему мейстеру и, повернув голову ко мне, в приказном тоне кинул:
     — За мной. Капитан приказал привести тебя.
     За отсутствием иного выбора пришлось последовать «приказу». Иначе получилось бы, что я зря просился в отряд.
     К тому моменту мы спустились со второго этажа в общий зал. В этот раз в нем было довольно пустынно, что было странно.
     — А где все? — спросил я своего сопровождающего.
     — Что? — переспросил он, оглянувшись через плечо.
     — Говорю, где все? — повторил я свой вопрос, указывая на общий зал, — В прошлый раз тут было не протолкнуться.
     — А, эти, — усмехнулся он чему-то, — Их сотня в порту. Сторожат наши корабли вне очереди.
     Он рассмеялся, словно сказал что-то смешное, но мне была непонятна причина его смеха.
     — Что смешного? — спросил я смеющегося наемника, — И почему «их»?
     — «Их», потому что я из другой сотни, — пояснил сопровождающий, когда отсмеялся, — А смешно потому, что они просрали свой отдых, а следующий будет только после очередного контракта.
     Наемник вновь издал смешок и замолчал. Выйдя с постоялого двора, мы какое-то время шли молча по очень знакомым мне улицам. Я размышлял о том, что меня ожидает дальше. За свою жизнь я мало чего опасался, так как был уверен, что всегда смогу выжить.
     — Не завидую я тебе, парень, — вдруг сказал сопровождающий.
     — Почему? — спросил я, не поняв его.
     Ответа не последовало до тех пор, пока мы не дошли до входных дверей одного из элитных борделей. Наемник резко остановился и, развернувшись ко мне, начал говорить.
     — Не знаю, как ты умудрился уложить ребят из сотни Молчуна, — произнес он тихо, но так, чтобы я его прекрасно слышал, — Но молись богам, в которых веришь, чтобы капитан не закинул тебя к ним. Потому что они очень злы, что лишись своего отдыха.
     — Я учту, — улыбнулся я в ответ на его предостережения.
     Если и попаду в эту самую сотню, то мне же будет веселее. Где я еще найду столько бесплатных груш для битья? Уверен, будь я даже не вместе с ними, они захотят поквитаться.
     — Пошли, — бросил парень, открывая двери борделя.
     Внутри, уже привычно для меня, нас встречало царство разврата и греха. Кто-то обнимался со шлюхами, подавая им бокал, чтобы ему подлили еще вина. Кто-то предавался плотским утехам прямо у всех на глазах, в то время как остальные просто выпивали, глядя на все происходящее.
     Но стоило нам переступить порог, как десятки глаз устремились на нас и с пристальным вниманием принялись разглядывать, словно выискивали угрозу. В отличие от рядовых, с которыми я дрался, во всех присутствующих чувствовалась угроза. Словно я не более, чем дичь перед стаей голодных волков. Сильные, опытные и, самое главное, опасные воины собрались в одном месте. Уверенность в том, что я смогу выжить при столкновении сразу со всеми, моментально улетучилась.
     — Чего вылупились? — гаркнул здоровенный детина, который в данный момент находился в объятьях сразу трех красавиц, — Докладывай, зачем пришли!
     Мой сопровождающий нервно сглотнул слюну.
     — По приказу капитана, — неуверенно начал парень, — Велели привести новобранца.
     — Какой приказ? — грозно нахмурив брови, спросил он, — Какого…
     Детину перебил ленивый голос.
     — Остынь, Торн, — сказал уже знакомый мне наемник, один из тех, с кем пришел капитан, — Капитан и правда приказал привести «мясо».
     У мужчины были длинные, завязанные в хвост, темные волосы и худое вытянутое лицо. Разрез его глаз образовывал постоянный хитрый прищур. Дополняла картину кривая ухмылка, застывшая на его лице.
     — Почему я тогда не в курсе? — спросил Торн своего брата по оружию.
     — Так ты же вчера с нами не пошел, — усмехнувшись, ответил его собеседник, — И зря, я тебе скажу. Этот сопляк неплохо отделал ребят из сотни нашего Молчуна. Правда ведь, Джон?
     — Правда-правда, — тихо сказал второй знакомый наемник, тот самый, что меня и вырубил.
     Он был полной противоположностью своего товарища. Широкая челюсть, выдвинутый вперед подбородок, массивные скулы — эти черты в совокупности делали лицо квадратным. А нависающие брови над глубоко посаженными глазами делали выражение его лица угрюмым.
     Пока эта тройка наемников вела разговор, остальные вернулись к тому, от чего мы их прервали своим появлением. Не увидев в нас угрозы, они перестали смотреть на нас, а услышав, что я всего лишь новобранец, и вовсе потеряли какой-либо интерес.
     — Ладно, пойдем, «мясо», — бросил мне «хитрый», выбираясь из женских объятий, — Провожу тебя к капитану. А ты можешь идти.
     Последнюю фразу он сказал моему спутнику, который был только рад побыстрее покинуть общество «начальства».
     — Слушаюсь, сэр, — гаркнул он и поспешил к выходу.
     Я же, в свою очередь, последовал за своим новым проводником. Уже будучи на лестнице, ведущей на второй этаж, услышал громкий голос детины.
     — Рассказывай давай, Джон, — произнес он с возмущением и некоторой обидой в голосе, — Что вчера произошло, и почему мне нихрена не рассказали?
     Громкий возглас вызвал смешок у моего спутника.
     — Теперь Молчун не отвертится от рассказа, как получил по роже, — с ярко выраженным весельем сказал наемник.
     Мы продолжили идти по коридору второго этажа в сторону единственной открытой двери в комнату, из которой доносился веселый женский смех. Когда мы подошли ко входу, оттуда выскочило сразу трое обнаженных девушек, который сжимали свою одежду в руках. Заинтересованно глянув на нас, они с хихиканьем побежали дальше по коридору.
     Мой спутник, проводив взглядом голые женские задницы и усмехнувшись, прошел в комнату, постучав по косяку двери.
     — Хэй, капитан, — весело и несколько панибратски позвал он старшего по званию, — Тут «мясо» привели, как ты и приказывал.
     — Пусть заходит, — послышался уже знакомый голос.
     Провожатый, уступив мне дорогу, жестом указал пройти внутрь.
     Комната не сильно отличалась от подобных в других борделях. Такое же огромное ложе, позволяющее разместиться сразу нескольким людям. Большое количество подушек, раскиданных по всему помещению, позволяющих с комфортом предаться плотским утехам, не доходя до кровати. Единственное отличие от видимых мной борделей — это большее количество роскоши.
     Сам капитан стоял у стола и наливал себе в кубок рубиновый напиток. Мужчина был оголен по пояс. Фигура его была подтянутой и стройной, с тонкой талией. Он не создавал впечатление сильного война, скорее проворного.
     Когда он развернулся, я смог лучше разглядеть его внешность. Он выглядел, как типичный лисениец. Волосы светлые и длинные. Черты лица утонченные и даже женственные. Не удивлюсь, если его часто путают с женщиной.
     — А, наш вчерашний боец, — с наигранной радостью сказал он, делая большой глоток из кубка, — Ты смог меня заинтересовать, валириец.
     Я не счел нужным отвечать на его комментарий.
     — Ха, ты погляди, — позади меня раздался голос моего проводника, — Еще в отряд не успел вступить, а уже прозвищем обзавелся.
     — Астаар, ты почему еще здесь? — удивленно спросил лисениец.
     — Да ладно тебе, капитан, — ответил ему Астаар, — Мне просто любопытно. Тем более я все еще надеюсь, что отдашь парня в мою сотню.
     Капитан пристально посмотрел на своего подчиненного.
     — Для начала я хочу выслушать нашего новобранца, — наконец-то сказал он, тем самым позволяя моему спутнику остаться.
     При этом сам он приложился к кубку, выпивая тот залпом, чтобы поставить уже пустую емкость на стол.
     — Знаешь ли ты, валириец, что, в отличие от других отрядов, у нас есть вербовщики в каждом из Вольных городов? — задал капитан вопрос, который заставил меня почувствовать себя идиотом, — Можешь не отвечать, по лицу вижу, что не знал до этого момента.
     Я действительно не знал, но это меня ни в коем случае не оправдывает. Мне никто не мешал спросить об этом в городе, ведь такого человека, как вербовщика Золотых мечей, наверняка должны знать. Думаю, виной всему инертность мышления и ограниченные познания о мире. Привыкнув к тому, какими методами набирают рекрутов в мелкие отряды наемников, я почему-то наложил похожую картину поведения на Золотых мечей.
     — Зато какое он зрелище устроил, капитан, — весело сказал Астаар.
     — Посмотреть действительно было на что, — соглашаясь, усмехнулся капитан, — Во всяком случае, кулаками махать он умеет. А с мечом как?
     — Никак, — ответил я на вопрос, — Не приходилось пользоваться.
     — Но, при этом, он у тебя есть, — с подозрением и некоторым весельем сказал он, кивком указывая в угол комнаты.
     Посмотрев в указанном направлении, увидел свой мешок с немногочисленными вещами. Меч был приставлен к стене рядом. Не хватало только кинжала, но он мог быть внутри мешка.
     — Трофей, — коротко ответил я, ни словом не солгав.
     — Вот даже как, — удивился капитан, а его взгляд стал выражать большую заинтересованность, — А за «трофеем» никто потом не придет?
     — Мертвецы не ходят, — пошутил я, усмехнувшись от всей иронии этой фразы.
     Через мгновение комнату заполнил смех двух наемников, которым явно понравилась моя шутка.
     — Хэй, капитан, — отсмеявшись и вытирая выступившие слезы, сказал Астаар, — Теперь ты просто обязан отдать его в мою сотню. Иначе я обижусь.
     — Ладно-ладно, уговорил, — отмахнулся он от подчиненного, как от назойливой мухи, — Ладно, парень, добро пожаловать в наши ряды. Собственно, сержанта ты своего теперь знаешь, а остальное объяснит уже он.
     На последней фразе Астаар, оказавшийся моим сержантом, радостно улыбнулся и хлопнул меня по плечу.
     — А теперь проваливайте уже, — сказал капитан, протяжно зевая.
     Сержант, захватив мои вещи, повел меня на выход из комнаты начальства, чтобы дать ему возможность вдоволь отдохнуть после, судя по всему, бессонной ночи.
     — Ах да, валириец, — окликнул меня капитан, когда я уже был в дверях, — Звать то тебя как?
     — Ират, — коротко представился я.
     — А фамилия? — поинтересовался лисениец.
     — А какой прок от фамилии, которая вам ни о чем не скажет?
     — Мне любопытно, — улыбнулся капитан.
     — Рексарион, — наконец-то произнес я, — Ират Рексарион.

Глава 5. Жить вопреки

     ***
     
      251 г. от З.Э. Лис.
      Ират Рексарион.
     В сотне сержанта называли не иначе как Весельчаком. Понятное дело, что не за хорошее чувство юмора. Астаар любил пошутить, да только меры у него не было никакой, как и понимания, какая шутка будет хорошей и понравится всем, а какая злой и не вызовет даже слабой улыбки. Можно было сокрушаться, что не попал в сотню к тому же Молчуну, но я не жаловался. Меня никак не задевали шуточки сержанта. Думаю, именно этим я ему и приглянулся. Но я не удивлюсь, если намеренное выделение меня из толпы окажется его очередной жестокой шуткой.
     Когда капитан принял меня в отряд, Астаар решил лично познакомить меня со своей сотней. Сказать по правде, «сотня» — оказалось лишь условным названием, так как людей было на порядок больше. Как мне позже объяснили, так повелось из-за высокой смертности, как при обучении, так и при выполнении контрактов. В итоге в подразделениях всегда есть избыток людей.
     В итоге я стал членом десятка, состоящего из пятнадцати человек, как бы странно это не звучало. Сержант приказал десятнику, который отвечал за наше звено, заняться мои снабжением, и удалился обратно в бордель, напоследок швырнув мне мои вещи.
     Вопрос снабжения был отдельной темой для разговора. Единственное, на что может рассчитывать новый боец: позолоченные ножны для меча, чтобы пустить пыль в глаза, форма и прочая мелочь, необходимая для походной жизни. По факту же, каждый член отряда пользовался тем снаряжением, которое он имел при себе на момент вступления в Золотые мечи.
     Что касается доспехов, то и их наличием боец должен озаботиться самостоятельно. Вариантов, где можно было обжиться всем необходимым, не так уж и много. Либо оплачивать услуги кузнеца в городе, либо выкупить у того же снабженца, но все это при наличии достаточной суммы денег. Нянчиться с новобранцами тут не принято. По крайней мере, до тех пор, пока себя не зарекомендуешь.
     Хватит и того, что Золотые мечи, в отличие от большинства других отрядов, тренируют своих бойцов. Какой смысл давать дорогое снаряжение неумехе, который сдохнет при первом же столкновении, а его броня и оружие достанутся врагу. Поэтому, чем ты более опытный воин, тем лучше обмундирование тебе достается. Лучшая броня, лучшее оружие, лучшие скакуны.
     Сам подход к тренировкам в отряде тоже специфический. Никто не будет объяснять, за какую сторону держать меч. Мало кто подскажет, какую ошибку ты допустил в том или ином спарринге. Когда доходит дело до тренировок на настоящем оружие, так вообще зачастую объяснять уже некому.
     Вероятно все связано с тем, что в отряд вступают воины, уже умеющие кое-как обращаться с мечом. Десятник Марк сразу предупредил: мое развитие исключительно на моей собственной совести. Насколько я выкладываюсь на тренировках и как внимательно слушаю редкие инструкции.
     — Чудно, — пробормотал я, когда услышал эту информацию.
     Вступая в отряд, рассчитывать на первоклассных учителей не приходилось, но и такого подхода я также не ожидал.
     Так и закончился мой первый день в качестве наемника. Засыпал я прямо на палубе одного из кораблей, принадлежащих Золотым мечам. Мой десяток, как и сама сотня, ушел в город, дабы потратить заработанные деньги в кабаках и дешевых борделях. С собой меня никто не звал, учитывая, что мы знакомы всего несколько часов. Да я и сам не рвался вливаться в их коллектив таким способом. Еще будет время познакомиться поближе.
      «Тем более сейчас мне есть, чем себя занять и куда потратить свои деньги», — подумал я, когда в голове пронеслись образы тех немногих кузниц, которые есть в городе, прежде чем провалиться в цепкие объятия сна.
     На следующий день я стал гордым обладателем добротного щита, на который еще предстояло нанести герб Золотых мечей. Касаемо доспехов, все было гораздо хуже.
     Городские кузницы готовы были предоставить доспех любого вида, от латного до простой набедренной повязки, стоило им только услышать звон монет. Да только в средствах я был сильно ограничен. Посему латные доспехи отпадали моментально, а вслед за ними шли и кожаные. При всех своих существенных минусах и небольших плюсах, доспехи из кожи мало уступали в цене своим железным аналогам.
     Мои финансы вынуждали довольствоваться малым. Поэтому выбор пал на стеганый доспех, он же стеганка, набитая, по заверениям продавца, конским волосом. Если сравнивать с другими видами доспехов, защитные качества стеганки оставляли желать лучшего, но даже простую куртку, если она состоит из нескольких слоев ткани, нелегко рассечь простым мечом. Не думаю, что каждый второй мой противник будет пользоваться оружием из вилирийской стали. Для меня же важнее была доступность по цене и сохраняемая подвижность.
     Позже, когда удастся заработать достаточно денег, нужно будет озаботиться изготовлением заказного доспеха, который будет соответствовать моим требованиям. На первое время буду обеспечивать защиту с помощью своих сил. Глядишь, может научусь обходиться и вовсе без доспехов. Надо только попрактиковаться.
      «И наконец-то разобраться с теми приливами энергии после убийства», - напомнил я себе, поудобнее перехватывая железный прут, который отдаленно напоминал меч и служил своего рода тренировочным снарядом.
     — Ират! — вырвал меня из мыслей крик десятника, — Хватит отвлекаться, щенок!
     В последний момент успел заметить полоску стали, в которую превратился аналогичный моему снаряд. Пришлось незаметно замедлить его, чтобы успеть сделать шаг назад. Прут пронесся в сантиметре от моего носа. Противник, не ожидая от меня такой прыти, уже ликовал победу, поэтому вложил в удар все силы, что и сыграло с ним злую шутку.
     Тренировочное оружие, так и не достигнув цели, по инерции пронеслось дальше, уводя руку нападавшего за собой, тем самым создавая огромную брешь в его защите. Такой шанс нельзя было упускать. Быстрый подшаг, на пределах физических возможностей, приблизил меня к противнику. Пригнувшись, сделал быстрый тычок прутом в открытую подчключичную область, что в реальном бою равносильно смертельной ране, но сейчас вызвало лишь болезненный крик.
     Не останавливаясь на достигнутом, совершил замах, ухватившись второй рукой за прут, и ударил соперника чуть ниже колена, отчего его нога потеряла опору, и он упал на землю. Довершая начатое, обозначил прутом удар по открытому горлу. Противник «мертв».
     Встав в полный рост, я услышал, как кровь стучит в ушах. Тяжелое, с хрипом, дыхание вырывалось из груди. Похоже, я ускорился действительно сильно, что, вкупе с немного повышенной силой гравитации на мне, вызвало большие нагрузки. Нужно увеличить количество тренировок на выносливость.
     — Седьмое пекло, — послышался шокированный голос десятника Марка, — Парень, да ты просто зверь. Похоже, тебя благословил сам Воин.
     Осмотревшись, заметил множество удивленных лиц, которые собрались посмотреть на тренировки новобранца. Я проследил за их взглядами и, посмотрев себе под ноги, обнаружил под ними вызвавшегося «потренировать» меня здоровяка Росса, бойца из моего десятка, лежащего в пыли, зажимающего подмышку и скулящего от боли. Надеюсь, что он ничего не повредил, потому что удар я не сдерживал.
     Не первый спарринг заканчивался подобным образом. Начиналось все с простого желания десятника испытать новичка. Так, один за другим, члены десятка были поставлены против меня. Заканчивалось все одинаково — победой для меня и поражением для других.
     Назвать все свои победы честными я не могу. Только к этому моменту я начал понемногу осознавать, как правильно пользоваться своим оружием. До этого момента я был вынужден компенсировать разницу между мной и противником отличной выносливостью и, конечно же, гравитацией. Последнюю применять приходилось с осторожностью, чтобы не быть пойманным за руку.
     Предварительное наблюдение за другими открыло для меня одну простую истину — на мечах не фехтуют, в привычном понимании этого слова. Никаких блоков лезвием меча, если не хочешь, чтобы он затупился или сломался. Никаких опасных финтов, которые дают врагу возможность легко убить тебя, до тех пор, пока не будешь уверен в своих навыках.
     Как мне позже пояснили, финты можно использовать, чтобы специально спровоцировать врага. Есть очень малое количество воинов, которые могут себе позволить использовать такие опасные движения, и все они делятся на два типа: глупцы, которые умрут в первом же бою, и непревзойденные мастера, понимающие все риски.
     — Валириец, — окликнул меня знакомый насмешливый голос.
     Отвлекшись от рассмотрения поверженного «врага», я обратил на того, кто меня позвал. Им оказался непонятно откуда взявшийся Весельчак, который упорно называет меня этим нелепым прозвищем, словно мало людей с валирийской внешностью.
     Учитывая, что в последнее время сержанта видели только в борделях, распивающим разные сорта вин и трахающего разные «сорта» шлюх, его появление здесь сложно назвать случайным.
     — Ты же сказал капитану, что не умеешь пользоваться мечом, — с вечной кривой ухмылкой на лице произнес Астаар.
     Похоже, Весельчак опять решил посмеяться за чужой счет.
     — Я сказал, что не приходилось пользоваться, — улыбнувшись, пояснил я и пожал плечами, — Как оказалось, это не сложно.
     Мой последний комментарий вызвал бурю недовольства среди наблюдателей.
     — Сержант, — поприветствовал его командира Марк, — У парня явно талант.
     — Талант, говоришь? — задумчиво переспросил Астаар, проходя в круг, — Это мы сейчас и проверим.
     Его слова вызвали море злорадного одобрения со стороны сослуживцев. Появился человек, который укажет мне мое место. Никто не любит тех, кто выделяется среди общей массы. Становится понятно, что показанные мною навыки не прибавили мне популярности. Будь я опытным воякой, все было бы иначе.
     Он подошел к «мечу», который выронил Росс и, подняв его, несколько раз крутанул кистью, примеряясь к весу оружия. Все было проделано настолько быстро, что можно было услышать звук разрезаемого воздуха.
     — У тебя ведь еще остались силы? — спросил меня сержант, жестами указывая, чтобы унесли моего последнего противника.
     В ответ я молча встал в стойку и приготовился отражать атаки явно непростого соперника. Использовать силу придется с осторожностью, чтобы Астаар не заметил изменений. Убрав с себя повышенную гравитацию, я почувствовал необычайную легкость в теле. Казалось, что стоит подпрыгнуть, и я взмою в небо.
     Долго наслаждаться ощущениями мне не позволил сержант, который моментально приблизился и попытался провести быструю атаку. С трудом успел увернуться от атаки, сместив корпус в сторону, чтобы не получить колющую «рану» в горле. Ветер, созданный атакой, обдал мне лицо, но я уже не думал об этом, и сам пытался нанести удар по сержанту, но он незамысловато перехватил атаку, свободной рукой вцепившись в мою кисть и выкручивая ее, параллельно пытаясь рубануть меня по шее.
      «Что же тебе так моя шея не дает покоя», — подумал я, приблизившись к нему вплотную, чтобы толкнуть его плечом.
     Будь у меня в руках щит, можно было бы блокировать удар или заехать его кромкой по зубам сержанта.
     Мой мощный толчок корпусом, в который я вложил всю свою массу, немного ускорив себя и создав вектор гравитационного притяжения между нами, выбил воздух из легких сержанта и отшвырнул его от меня. Кисть прострелило болью, когда Астаару пришлось выпустить ее из захвата.
     — Неплохо, — устояв на ногах, просипел сержант, восстанавливая дыхание.
     Сейчас он с мрачной задумчивостью смотрел на меня, крепко сжимая свой «меч». Я не спешил продолжать, понимая, что хоть мой маневр и вышел удачным, для победы мне понадобится уже более открыто использовать свои возможности.
     Командир кивнул своим мыслям и, расслабившись, выпрямился, опуская оружие.
     — Не знаю, как насчет таланта, — уже нормально произнес он, вернув на лицо свою извечную улыбку, — Но чувство боя точно есть. Марк!
     — Да, сэр, — отозвался десятник.
     — Удвой на парня нагрузку, — приказал сержант, посмотрев на меня и злорадно улыбнувшись.
     Рот сам собой растянулся в предвкушающей улыбке. Все, что сделает меня сильнее и опаснее в кратчайшие сроки, для меня только в радость.
     — Понял, — кивнув, ответил Марк.
     — И готовь бойцов, — уже без улыбки сказал Астаар, — Скоро отбываем.
     — Контракт? — с предвкушением спросил Марк.
     Собравшиеся члены отряда начали перешептываться, кто-то радостно улыбался, говоря, что давно пора. Некоторые жаловались, что не успели как следует отдохнуть.
     — Капитану прилетел ворон, — пояснил сержант, передавая тренировочный «меч» одному из рядовых, — От Мейлиса. Похоже, намечается что-то крупное.
     Кажется, затишье в моей жизни кончилось. Меня ждет первый бой. Море крови, горы мертвых тел, смрад гниющего мяса и смерть, дышащая в затылок. Но я выживу. Я просто обязан выжить.
      «Жить вопреки», — в сознании сами собой всплыли слова, которые в последующем станут судьбоносными.
     
     ***
     
      Интерлюдия.
      Астаар Дахирис.
     Приказ капитана об общем сборе застал не в самом удобном положении. Буквально сорвал меня с постели, когда я собирался приступить ко второму раунду с красоткой с Летних островов. Как же хороша была эта летнийка: ее темная кожа, цвета тикового дерева, так необычно контрастировала с простынями. А что она вытворяла в постели, просто нечто. Боюсь, теперь любая, даже самая искусная шлюха Лиса или наложница Юнкая, покажется мне бревном в постели.
     Жалко, что пришлось прервать отдых, но приказ есть приказ. Капитан и сам был недоволен, но с Мейлисом спорить бесполезно. Он безумен и чудовищно силен, а еще его поддерживает большая часть наших бойцов. Трудно ожидать иного, когда отряд, по большей части, состоит из беглецов и изгнанников из Вестероса.
      «Словно это они командуют нами», — подумал я, осознав иронию ситуации.
     Радует только одно: капитан сказал, что нас будут ожидать в Тироше. Это означает, что я вновь увижу родной дом. Пройду по рынку, куплю излюбленные сладости — медовые пальчики. Надеюсь, контракт, или что там в очередной раз задумало это Чудовище, будет не срочным, и я успею насладиться даже тирошийским грушевым бренди.
      «Мечты, мечты», — думал я, пока отдавал приказы о сборе своей сотни.
     Мое внимание привлек ажиотаж на одной из площадок, организованных для тренировок. Подойдя ближе, стал свидетелем спарринга между бойцами. В одном из них я узнал новобранца, недавно принятого в отряд. Того самого, который избил ребят из сотни Молчуна. Я уже даже забыл про него.
     Вот после оклика Марка, одного из моих десятников, парень вдруг переменился. Воспользовавшись ошибкой противника, он делает выпад, которого более чем достаточно, чтобы убить противника. Но Ират, если я правильно помню его имя, решил добить противника.
     С одной стороны, верное решение. Хороший враг — мертвый враг. С другой же, фатальная ошибка в реалиях боя. Нельзя отвлекаться на добивание в самой гуще битвы. Добить раненых можно и по окончании битвы.
     Будь такая ситуация в реальном бою, здоровяк был бы уже мертв, как и юный валириец.
     Ироничное прозвище от капитана, учитывая сколько в Вольных городах людей с валирийской внешностью.
     У меня сложилось неоднозначное впечатление. Мечом орудует он довольно ловко, хотя говорил, что не умеет с ним обращаться. Надо бы самому проверить паренька. Может даже изменю свое мнение насчет него, а ошибку спишу на недостаток опыта.
     — Валириец, — позвал я его, прерывая восхваления, которые изливал Марк.
     Десятник поперхнулся воздухом, услышав мой голос возле себя.
     — Ты же сказал капитану, что не умеешь пользоваться мечом, — решил я поддеть Ирата.
     — Я сказал, что не приходилось пользоваться, — улыбнувшись, дерзко ответил он, пожимая плечами, — Как оказалось, это не сложно.
     Одной своей последней фразой он макнул всех воинов лицом в кучу дерьма. Мы оттачиваем свое мастерство годами, чтобы в битве проверить, насколько хороши наши навыки. А тут какой-то сопляк говорит, что «это не сложно». Надо проучить его. Думаю, если он пару раз получит по шее железным прутом, сразу станет благоразумнее… если не сдохнет.
     Не сильно задумываясь, ответил десятнику, пока проходил в круг. Пока поднимал тренировочное оружие, пытался сдержать свои эмоции, чтобы паренек ничего не заподозрил. Но судя по тому, как он, даже не встав в стойку, приготовился к бою, делал я это не очень хорошо.
     — У тебя ведь еще остались силы? — спросил я его, больше соблюдая условность.
     Его усталость меня мало волновала. Моим единственным желанием было наказать щенка. Возможно, в этом и была моя ошибка, которая привела к такому исходу.
     Я никак не ожидал от Ирата скорости, которая бы не уступала моей. Все могло закончиться, даже не успев начаться, если бы не неопытность оппонента, из-за которой я успел перехватить его руку. Дальнейшие же его действия меня удивили еще больше.
     Вместо того, чтобы отступить, вырывая свою руку из захвата, и тем самым увернуться от моего следующего удара, он, наоборот, сблизился еще больше. Сила, с которой он меня толкнул, была поистине велика. Только природная ловкость позволила мне устоять на ногах, а не позорно упасть.
     Спешно восстановив дыхание и отдав приказ на сборы, решил подпортить парню жизнь, удвоив его тренировки. Но его радостный оскал сказал мне, как сильно я ошибся с «наказанием».
     — Чертов сопляк, — усмехнувшись, пробормотал я и сплюнул сгусток крови, когда отошел от своих бойцов достаточно далеко.

Глава 6. Прибытие в Тирош

     ***
     
      251 г. от З.Э. Ступени.
      Ират Рексарион.
     Море огромно и непредсказуемо. Оно дарит возможности, но и с тем же успехом может их отобрать. Жизнь в Лисе, который был одним из центров морской торговли, подарила мне небольшое представление о том, что может ожидать вышедшего в море. Сотни рассказов и легенд моряков об огромных морских чудищах, полчища невернувшихся кораблей, разграбленных пиратами, и целые команды, погибшие в неизвестных обстоятельствах, — все это нагоняло страх на тех, кто мечтал однажды побывать на судне и вкусить немного жизни морского путешественника. Но, несмотря на все возможные опасности, удача была на нашей стороне.
     Отряду принадлежало сразу несколько кораблей, которые могли вместить нашу тысячу вместе с командами самих судов, что практически нивелировало основную угрозу в море — нападение пиратов. Мало пиратских команд может похвастать таким же количеством кораблей.
     Спокойное море также обеспечивало комфортное и быстрое путешествие.
     Наш корабль мерно раскачивался на волнах. Я устало сидел на палубе, прислонившись спиной к одной из многочисленных бочек на борту. Морской бриз обдувал мое лицо, даря приятное ощущение прохлады. Только звуки волн, разбивающихся о борт корабля, да далекие крики матросов нарушали приятную тишину. Казалось, ничего не может нарушить идиллию той редкой минуты отдыха, которая мне выдалась. Кроме…
     — Вода, вода, — в который раз повторял Берик, — О, еще вода!
     — Заткнись, Берик, — раздраженно сказал я, повернув к нему голову.
     — Смотрите, кто заговорил, — начал было говорить, возможно, будущий корм для рыб, но его прервали.
     Здоровяк Росс с размаху ударил кулаком по бочонку, возле которого стоял, чем привлек к себе внимание.
     — Новичок прав, — встал он на мою сторону, — Заткнись, Берик. Ты уже всех достал.
     Берик начал спорить и возмущаться, в порыве эмоций размахивая руками. По словам других членов десятка, это уже привычная для них ситуация. Стоит только выйти в море или длительный переход, как Берик начинает возмущаться долгому пути и отсутствию разнообразия видов.
     Устало откинул голову и прикрыв глаза, я погрузился в воспоминания о последних пяти днях, два из которых прошли в спешных сборах и погрузке на корабли, а оставшиеся — в плавании по Узкому морю к Тирошу. Только все это касалось лишь старых членов отряда. Мой распорядок дня практически не претерпел изменений, только дополнился еще большим количеством тренировок и спаррингов, с которыми мне помогали члены десятка.
     Мысли плавно перетекли к размышлениям о сослуживцах. Десяток оказался довольно сплоченным для наемников. В большинстве своем, они оказались спокойными, повидавшими многое, мужиками.
     Все они были выходцами с Вестероса, исключая только Тихого Магока. Весьма достойный воин и отличный лучник. Бывший житель летних островов. Большего о нем неизвестно никому. Да и сам летниец не спешил о себе рассказывать, учитывая отсутствие у него языка. На мой закономерный вопрос о том, откуда тогда известно его имя, получил ответ, что его придумал сержант.
     — Сколько нам еще плыть? — услышал я хрипловатый голос Джона, еще одного члена десятка.
     — Да Неведомый его знает, — ответил ему, судя по голосу, Роб, — Может день, а может и два.
     Я вновь абстрагировался от внешнего мира. Голоса товарищей, крики матросов и шум моря отошли на второй план. Сознание погрузилось в подобие медитативного состояния, позволяя в полной мере воспользоваться каждой минутой отдыха. Отдыха столь редкого, что сложилось ощущение, что мои дни целиком и полностью состояли из тренировок.
     Приказ сержанта удвоить для меня нагрузку превратил последние несколько дней в марафон на выносливость. Постоянные спарринги, вкупе с повышенной в два раза гравитацией, создавали отличную среду для физического развития. Движения были затруднены и казались заторможенными. Приходилось прикладывать больше сил, чтобы успевать реагировать на атаки оппонента и не оказаться битым.
     Последние пара дней были посвящены тонким воздействиям на противника. Я старался выработать привычку отводить оружие врага от своей драгоценной тушки. Пока с переменным успехом удавалось рушить картину боя, увеличивая или ослабляя гравитацию в нужный момент. Но, тем не менее, мне было еще далеко до совершенства.
     Во всяком случае, успехи в тренировках не могли остаться незамеченными, и это создавало мне репутацию талантливого бойца. К сожалению, этот факт мало на что влиял.
     — Новичок, — позвал Берик, нарушив мой покой, — Вставай, отдых закончился. Следующий бой со мной.
     — У меня, вообще-то, имя есть, — раздражено буркнул я, тяжело поднимаясь на ноги.
     — Да плевать, — отмахнулся мужчина, взмахивая «оружием» в пригласительном жесте, — Нахрена мне запоминать твое имя, если ты сдохнешь в первом же бою.
      «Умирать я точно не намерен», — подумал я, ринувшись в атаку.
     Быстро сократив расстояние между нами, я сместил корпус в сторону, тем самым пропустив встречный выпад Берика. Не меняя положения, ударил «мечом» прямо в открывшийся бок мужчины, заставляя того болезненно поморщиться и схватиться за место, куда пришелся удар.
     Когда мое оружие уже собиралось довершить начатое, раздался голос десятника.
     — Довольно! — громко приказал он, заставив меня остановиться.
     Насмешливо глянув на Берика, который косо смотрел на «меч», замерший в нескольких сантиметрах от его шеи, я сделал два шага назад.
     — Завязывайте и дайте новичку отдохнуть, — сказал Марк, подходя к нам, — Если проплывем мимо Ступеней без происшествий, то к утру должны быть в Тироше.
     Его слова вынудили меня вспомнить все, что я когда-либо знал о Ступенях. Архипелаг из множества больших и маленьких скалистых островов, которые не несут никакой ценности, кроме своего расположения. Оно позволяет контролировать передвижение по Узкому морю, отчего Ступени стали пристанищем для всякого рода отбросов, в виде пиратов и разбойников.
     — Есть, чего опасаться? — спросил Росс.
     — На Ступенях всегда есть, чего опасаться, — сплюнув, сказал десятник, — По словам командира, пираты опять затеяли раздел власти на островах.
     С этими словами Марк ушел обратно в каюту. Десяток, последовав примеру своего командира, также стал разбредаться, покидая палубу. Все хотели вдоволь отдохнуть, пока есть возможность.
     — Советую хорошенько отдохнуть, — сказал Росс, проходя мимо, и похлопал меня по плечу, — Ступени опасны даже без пиратов.
     Оставшись в одиночестве, я устало стер со лба выступивший пот и позволил себе снять нагрузку. В теле сразу стала ощущаться необычайная легкость, от которой я отвык после нескольких дней под повышенной гравитацией.
     Я подошел к перилам на краю палубы и оперся на них руками, вглядываясь в бескрайнюю водную гладь. Солнечные лучи отражались от гребней волн, создавали причудливые блики. Морской бриз развевал мои слегка отросшие за последнее время волосы. Прикрыв глаза, я наслаждался ощущением свежести и непродолжительной свободой.
     — Опасности? — усмехнувшись, тихо сказал я, не открывая глаз, — Жизнь — в принципе опасная штука.
     
     ***
     
      251 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     Опасения командира оказались напрасными. Пиратам совершенно не было до нас дела, что неудивительно. Какой дурак будет нападать на десяток боевых кораблей, битком набитых войнами? Мы не торговые суда, с нас нечего брать. Нет ни золота, ни товара — только люди, готовые оборвать жизни неудачливым пиратам. Поэтому нашим кораблям удалось спокойно пройти через Ступени, даже несмотря на сложности, вызванные природными условиями. В этом случае мы все лишь были вынуждены довериться опыту команды корабля.
     К утру, с первыми лучами солнца, как и предсказывал командир, мы добрались до пункта назначения. Тирош был очередным Вольным городом, расположенным на одном из островов Ступеней. Он был значительно крупнее моего родного Лиса. Первое, что бросалось в глаза при входе в порт Тироша, это большая красная башня, которую все называют Кровавой. Она служила маяком для прибывающих кораблей.
     Впервые ступив на землю в новом для себя месте, я удивился странному обычаю местных жителей — красить волосы в яркие цвета. Это разожгло во мне интерес. Хотелось как можно скорее приступить к исследованию города, но было приказано не покидать порт, быть начеку и ждать возращения капитана.
     Сам порт был довольно шумным местом. Большое количество кораблей всех видов, начиная от торговых судов и заканчивая военными, находящееся в порту, обеспечивало большие возможности. Здесь постоянно царила суета, проводились торговые сделки или проворачивались незаконные махинации.
     Рассудив, что порт — отличное место для получения интересующий меня информации, приступил к делу.
     Добыча информации усложнялась тем, что тирошийцы говорили на своем диалекте валирийского языка. Местных удавалось понимать, в лучшем случае, с третьего раза. Но даже такие трудности не помешали собрать достаточно данных для составления общей картины.
     Как и любой другой из Вольных городов, Тирош был основан моими предками во времена расцвета Валирии. Ныне же этот город превратился в один из важнейших торговых узлов на просторах Узкого моря. Только, в отличие от Лиса, где главным предметом торговли являются благовония, яды и доступные проститутки, Тирош торгует различного рода красками и, конечно же, рабами.
     Отсыпав пару монет одному из портовых грузчиков, получилось узнать, что сейчас город проживает свой не лучший период. На мои вопросы о причинах такого положения грузчик просто пожал плечами.
     — Так люди говорят, — сказал он, возвращаясь к своей работе и оставляя меня одного.
     Мое дальнейшее плутание и расспросы мирных жителей не дали никаких результатов. Думаю, я бы смог добиться большего, если бы поймал какого-нибудь воришку, но это могло доставить лишних проблем.
     Уже возвращаясь на корабль, где остался мой десяток, заметил, как мне навстречу спешит Роб.
     — Вот ты где, — слегка запыхавшись, сказал наемник, который был уже в полном обмундировании, — Быстро на корабль.
     — Что случилось-то? — спросил я, ускорив шаг, и последовал за старшим товарищем.
     — Капитан вернулся, — ответил Роб, вытирая перчаткой взмокший лоб, — И вернулся не в лучшем настроении.
     Добравшись до сектора, в котором были пришвартованы корабли отряда, нас встретила едва заметная суматоха. Кто-то, под стать нам, спешил на свой корабль, кто-то проверял свое снаряжение.
     Сам не заметил, как мы оказались возле нашего судна и уже поднимались по трапу.
     — Что вообще происходит? — недоуменно спросил я Роба, поднимаясь на палубу.
     Роб, оглянувшись, бросил на меня хмурый взгляд.
     — Если бы я знал, новичок, — вздохнув, сказал он и вновь отвернулся, — Если бы я знал…
     Мы прошли буквально несколько метров, прежде чем я услышал тихое бормотание Роба:
     — Но это точно не очередной контракт…
     
     ***
     
      Интерлюдия.
      Араино Лаар.
     Когда Ирвинг принес мне письмо от Мейлиса, я сразу же напрягся. Сначала его полугодичное отсутствие, вкупе с остальными факторами. Теперь же был объявлен общий сбор, и не абы где, а в Тироше. Городе, в котором вот уже несколько поколений обитает семейка этого Чудовища.
     Причиной общего сбора могла послужить очередная война за Спорные земли, и это значило бы, что Мейлис смог договориться с архонтом Тироша насчет найма всего состава Золотых мечей. Но это маловероятно. Прошлая война отгремела совсем недавно, и бывшие члены Триархии все еще не восстановились. Было бы глупо начинать новую войну, не оправившись от старой.
     Вопросы копились, а ответов на них не было.
     Уже будучи в пути, я получил еще один приказ, который заставил напрячься еще больше: «Запретить воинам покидать порт и быть наготове». В голову начинали забредать подозрения о возможных планах Чудовища.
      «Неужели он думает, что власти города ничего не заподозрят», — думал я, уже будучи в городе и двигаясь по его улицам к назначенному месту.
     Со мной увязались, в качестве сопровождения, Торн и Астаар. Остальным сержантам было приказано остаться с основными силами и быть начеку.
     Стоило добраться до особняка, который уже несколько поколений служил домом для Блэкфаеров, а также был местом зарождения Золотых мечей, как на входе нас встретили члены отряда, которые находились под прямым командованием Мейлиса. Они выделялись среди остальных наличием нашивки в виде герба Блэкфаеров — черного трехглавого дракона на красном фоне.
     Когда мы подошли, стражники расступились, пропуская нас внутрь. Особняк уже привычно встретил нас роскошью и богатством, но любоваться этой красотой не было времени. Поймав пробегающего мимо слугу, спросил у него, где находится его господин.
     — Н-наверху, — испуганно проблеял щуплый парнишка, — В к-кабинете.
     — Пошли, — бросил я сержантам.
     — П-постойте, — попытался остановить нас слуга.
     Не отвлекаясь на потуги парнишки, я быстрым шагом направился на второй этаж, где находился кабинет Мейлиса. Сержанты последовали за мной.
     На подходе к нужной комнате стали отчетливо слышны голоса, среди которых выделялся бас командира. Не задерживаясь, я открыл дверь и вошел в кабинет, оставляя сержантов снаружи. Внутри уже привычно, за длинным столом, собрались все остальные капитаны. Во главе стола сидел сам Мейлис.
     — Араино, — басовито проговорил последний, подняв на меня глаза, — Ты опоздал.
     Взгляд Чудовища, вкупе со второй головой, торчащей из его шеи, создавал жуткое впечатление. Привлекать к себе внимание этого монстра было последним, чего бы мне хотелось.
     — Море непредсказуемо, — неопределенно ответил я, подходя к единственном свободному месту за столом, — Ты сам это знаешь, командир.
     Блэкфаер молча кивнул, принимая мой ответ.
     — Что я пропустил? — спросил я, поудобнее устроившись на своем месте.
     Никто не спешил отвечать, молча переглядываясь друг с другом и ожидая, что кто-то возьмет на себя эту обязанность.
     — С заходом солнца мы захватим Тирош, — ответил Эймонд Риверс, самый верный Мейлису капитан, по совместительству являющийся его дальним родственником.
     — Что?! — не смог не удивиться я, хоть и предполагал нечто подобное.
     Уверенность, с которой Эймонд говорил о захвате города, внушала надежду. Надежду на то, что эти слова не пустое сотрясание воздуха, и на то, что у нас есть некий план, о котором мне пока неизвестно.
     — Итак, что требуется от меня? — спросил я, взяв себя в руки.

Глава 7. Северные врата

     ***
     
      251 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     — Скверная ситуация, — причитал Берик, расхаживая по облюбованному нами темному переулку, — Очень скверная.
     Это стало последней каплей для обычно спокойного Джона. Он вскочил со своего места и, преодолев разделяющее его с Бериком расстояние, взял последнего за грудки.
     — Если ты не замолчишь, я клянусь… — начал было угрожать он, цедя слова сквозь зубы.
     За всем происходящим напряженно наблюдал Магок, явно готовый вмешаться в любой момент.
     Меня же начинала раздражать сложившаяся ситуация, и лишний шум, который издавали мои сослуживцы, не улучшал состояние. Любой шорох сейчас мог привлечь внимание стражи, чего нужно было избежать любой ценой.
     Я сделал несколько глубоких вдохов, чтобы обуздать рвущийся наружу гнев, разумно рассудив, что он, вкупе с проявлением моей силы, привлечет еще больше внимания, чем эта парочка идиотов.
     — Заткнулись оба, — чеканя слова, приказал я, с мрачной решимостью смотря на ссорящихся наемников, — Иначе прирежу обоих.
     Удивительно, но они внемли моим словам и молча отошли друг от друга. Похоже, было что-то достаточно убедительное в моих словах. Либо они решились не проверять на деле правдивость моих слов, чем спасли свои никчемные жизни.
     Взглянув на летнийца, заметил одобрение в его глазах.
     Отбросив лишние мысли, я прильнул к стене здания и аккуратно выглянул за угол. В чуть более, чем двадцати, метрах виднелись двое стражников, мимо которых необходимо было пройти незамеченными. Они стояли посреди улицы, которая вела прямиков к северным воротам города, и о чем-то переговаривались между собой.
      «И как до этого дошло», - пронеслось у меня в голове, как только я занырнул обратно в тьму переулка.
     Я тяжело сполз на землю и сел на корточки, прислонившись спиной к стене, стал вспоминать события, которые предшествовали нынешнему моменту.
     Слова Роба оказались пророческими. Предстоящее дело никак нельзя было назвать обыкновенным контрактом. Перед Золотыми мечами была поставлена задача — захватить Тирош за ночь.
     Как ни крути, я не представлял, каким образом мы должны это провернуть, имея в распоряжении всего тысячу человек. Но, как нам разъяснил Марк, от нас требуется лишь открыть ворота, чтобы оставшиеся части отряда, высадившиеся на другом берегу, смогли беспрепятственно попасть в город.
     Капитан приказал тысяче разбрестись по городу и тихо вырезать стражников или горожан, которым не посчастливилось оказаться в этот момент рядом. Так, неспешно мы продвигались в сторону городских стен, где каждый десяток должен был взять на себя тот или иной сектор. Нашему же десятку выпала участь стать теми, кто должен открыть северные ворота и, тем самым, впустить в город основные силы отряда.
     Но, как говорится: «Если что-то может пойти не так, оно обязательно пойдет не так».
     Незадолго до этого момента нашему десятку пришлось разделиться. Наткнувшись на один из крупных патрулей стражи, чтобы не задерживаться, Марк приказал разделиться и обойти их. В противном случае мы рисковали завязнуть в абсолютно не нужном на тот момент сражении.
      «С самого начала вся эта ситуация смердела дерьмом», — подумал я, глядя на успевших добраться до условленного места наемников, — «И как прикажете брать ворота вчетвером?».
     Дальнейшее ожидание оставшихся членов десятка могло плохо кончиться. Не говоря уже о том, что дальнейшее промедление могло поставить под угрозу весь план.
     В очередной раз выглянув за угол здания, я осмотрел всю улицу целиком, отмечая, что пройти мимо стражи незамеченными не выйдет. Значит выход только один…
     — Магок, — обратился я к темнокожему наемнику, привлекая его внимание, — Сможешь снять одного из стражников?
     Летниец кивнул, в знак согласия крепче взявшись за древко лука.
     — Отлично, — сказал я, доставая из-за пазухи кинжал, которым я уже успел забрать пару жизней, — Тогда действуем по моему сигналу.
     Когда я собирался приступить к выполнению своего плана, меня остановил возмущенный возглас.
     — Эй, новичок, а почему это ты командуешь? — произнес Берик, подойдя ближе и положив руку на мое плечо.
     Гнев и раздражение с новой силой вспыхнули во мне, отчего я уже не смог держать себя в руках. Резко развернувшись, скинул с себя его руку, но останавливаться на этом я не собирался. Железной хваткой вцепившись в его горло, с силой вдавил его в стену здания, отчего он слегка приложился затылком.
     — Потому что кто-то должен это делать, — практически прошипел я ему в лицо, приставив к нему кинжал, — Джон не горит желанием. Магок слишком тихий для этого, а ты, идиот, не способен ни на что, кроме нытья. Теперь понятно?
     — Дкха, — просипел наемник, начиная постепенно синеть, и мне пришлось его отпустить.
     Берик сполз на землю, жадно хватая ртом столь желанный для него воздух. Я, тем временем, вернулся к тому, на чем меня прервали. Краем глаза заметил, как летниец уже наложил стрелу на тетиву и ждал только моей команды.
     В который раз выглянув за угол, убедился, что наши разборки не привлекли внимания стражи. Кивнул Магоку, прежде чем выйти из переулка. Понизив воздействие на себя гравитации ниже стандартного значения, я сделал свои шаги легкими и едва слышимыми и рванул в сторону будущих жертв, практически стелясь над землей. По пути подобрал мелкий камешек и кинул его в сторону. Снаряд, столкнувшись с преградой, издал звук, который привлек к себе внимание стражи.
     Именно этот момент я выбрал, чтобы подать знак лучнику. Едва слышимый звон тетивы, свист летящей стрелы, разрывающей перед собой воздух — и вот, стоящий позади от своего товарища стражник мешком падает на землю. Звук упавшего тела и предсмертный хрип заставили второго несчастного оглянуться. К несчастью для него, я уже успел подобраться достаточно близко, чтобы полоснуть кинжалом по незащищенной шее.
     Мужчина, с неверием смотрящий на меня, с хрипом рухнул на колени и попытался зажать рану рукой. Кровь сочилась сквозь пальцы, делая его попытки бесполезными. Спустя несколько мгновений он окончательно завалился на землю, создавая под собой большую красную лужу. По моему телу вновь прокатилась освежающая волна, даря некоторую бодрость и словно прибавляя сил.
     Встряхнув головой и отогнав непрошенные мысли, я жестом подозвал соратников ближе. Сам же я присел на корточки возле поверженных врагов и стал размышлять над дальнейшими действиями. Чтобы вчетвером взять ворота, нужен был план, даже если он будет безумным. И после осмотра трупов, что заливали кровью землю, у меня родилась идея.
     Когда сослуживцы подошли ко мне, я обыскивал тела на предмет наличия фляги с водой или любой другой жидкостью.
     — Магок с Джоном, вы идите дальше и разведайте обстановку, — поднимаясь во весь рост, дал указания товарищам, — Доберетесь до ворот — не привлекайте к себе внимания. Узнайте, сколько людей на страже, как вооружены и сколько у них лучников. Также, если получится, определите, где находится механизм, открывающий ворота.
     Бойцы кивнули и поспешили удалиться в направлении северных врат.
     — А я? — тихо, с толикой страха, спросил Берик.
     — А ты поможешь мне оттащить тела.
     Чтобы отволочь трупы в сторону ставшего родным переулка, понадобилась пара минут. Уже находясь в укрытии, я начал снимать со стражников доспехи.
     — Ты что делаешь? — удивленно сказал наемник, — Не время мародерствовать.
     — Заткнись и раздевай второго, — мрачновато произнес я, глянув на вечно ноющего товарища исподлобья.
     — Что? — еще больше удивился мужчина, сделав шаг назад.
     — Не заставляй меня повторять дважды, — устало и несколько зло произнес я, — Раздевай второго, говорю, идиот. Будем переодеваться в стражников.
     Берику понадобилось порядка минуты, чтобы понять смысл сказанных мною слов. Сам я к этому моменту успел стянуть одеяния с одного из стражников, с того, которому перерезал глотку. Я попытался замаскировать следы крови с помощью фляги с разбавленным вином. Получившийся результат был далек от удовлетворяющего, поэтому оставалось надеяться только на темноту.
     — Вы что делаете? — услышал я знакомый голос, когда уже натягивал на себя изгвазданную в вине и крови накидку стражника.
     Обернувшись в сторону, откуда донесся голос, увидел немного помятых Роба и здоровяка Росса.
     — Если не заметил, переодеваемся в стражников, — с иронией в голосе ответил я, — Где остальные?
     — Эдд мертв, — досадливо сплюнул Росс, — А что касается остальных, то Неведомый их разберет, где они шляются. Но подозреваю, что им не повезло так же, как Эдду.
     Молчавший до этих пор Роб подошел к Берику и забрал из его рук одежду стражника, попутно снимая с себя свою.
     — Что? — спросил он, когда на нем сомкнулись наши взгляды, — На Берике она мешком будет висеть.
     Он указал на достаточно худого Берика, который критично осмотрел себя.
     — И то верно, — согласился я и вернулся к разговору с Россом, — Так что случилось?
     — После того, как мы разделились, — начал рассказывать здоровяк, отводя взгляд от переодевающегося товарища, — По дороге я пересекся с Робом, и уже вместе мы наткнулись на сражающегося со стражниками Эддом. Мы не успели совсем немного.
     — Понятно, — буркнул я, поправляя на себе накидку, — Жаль, что так вышло.
     Спустя несколько минут мы выступили в сторону нашей главной цели. По пути я вводил новоприбывших в курс происходящего. Вскоре к нам навстречу вышли Джон с летнийцем, которые удивленно и радостно смотрели на Росса и Роба.
     — Докладывайте, — сказал я «разведчикам», ловя на себе заинтересованный взгляд Росса.
     — Пятеро снизу, — начал Джон, старательно вспоминая всю добытую информацию, — Двое из них у самых ворот, возле калитки. Один сторожит отпирающий механизм. Остальные патрулируют периметр.
     Магок ткнул товарища в бок, привлекая его внимание и указывая на свой лук.
     — Точно, — вспомнил наемник, кивком поблагодарив немого, — Еще трое или четверо лучников на стене.
     Итого выходило девять стражников, что было категорически мало для охраны столь важной позиции, как городские ворота.
     — Плюс рядом есть пристройка, — будто вторя моим мыслям, сказал Джон, — Внутри должна быть дневная смена.
     — Значит, еще, как минимум, девять стражников, — задумчиво протянул я, постукивая пальцем по губам, — Итого от восемнадцати бойцов. Многовато.
     — Какой у нас план? — заинтересованно спросил Росс.
     Все с ожиданием смотрели на меня, словно говоря: «Если вызвался командовать, так командуй». Мне оставалось только, тяжело вздохнув, начать расписывать роли в плане, составленном буквально коленке.
     — План очень прост, — произнес я, оглядывая сослуживцев, — Вы займете удобные позиции, чтобы сразу вступить в бой, как только запахнет жаренным. За это время мы с Робом должны будем как можно ближе подойти к воротам и отпирающему механизму. Как только мы начнем бой, ты, Магок, должен будешь убрать лучников. Справишься?
     Последний мой вопрос был лишним, ведь воины Летних островов славятся, как искусные лучники. Тем не менее, летниец кивнул с серьезным выражением лица и начал подготавливать лук.
     — Отлично, — произнес я, переключая внимание на оставшихся, — Далее вы втроем должны заблокировать выход из пристройки. Все ясно?
     Получив от бойцов подтверждение, мы приступили к выполнению плана. Росс повел Джона и Берика к пристройке, предварительно скинув в тени здания мои с Робом вещи. Магок же буквально испарился в окружающих тенях. Схватив Роба, я, не скрываясь, поспешил в сторону ворот. Стоило нам выйти с улицы на открытое пространство, мы практически моментально привлекли к себе внимание.
     В любой другой ситуации две подозрительные фигуры уже бы заставили, как минимум, насторожиться. К счастью, одеяния городской стражи не давали повода поднять тревогу, что выиграло нам немного времени. Ночная мгла и тусклый свет луны не позволяли стражникам разглядеть наши лица. Это играло нам на руку, ведь, что ни говори, мы не были похожи на тирошийцев, с их любовью красить волосы и бороды в яркие цвета. Стоит нам выйти на более освещенный участок, как наш план моментально раскроется.
     Когда до участка, освещенного факелами, оставалось всего ничего, не более пары метров, раздалась тревога. Звук тревоги доносился откуда-то из центра города, по-видимому, из дворца архонта, правителя этого города.
      «Почему нельзя было поднять тревогу чуточку позже?», — подумал я, подавая сигнал к действию и выхватывая из-за пазухи родной кинжал, чтобы в следующий миг швырнуть его в стражника, находящегося у самого подъема на стену.
     Ускоренный, за счет создания вектора притяжения, кинжал с легкостью пробил легкий доспех и вонзился в грудь врага ровнехонько там, где должно быть сердце. Первая смерть ознаменовала начало бойни. Выхватывая меч, я понесся вперед, стремясь как можно быстрее добраться до стражника, охраняющего механизм для открытия врат. Свист летящих стрел заставил пожалеть об отсутствии у меня в этот момент щита под рукой.
     В итоге, прямой путь превратился в рванный зигзагообразный бег с применением сил гравитации для отклонения летящих стрел. Оставалось надеяться, что Магок убьет лучников раньше, чем они пристрелят Роба или меня.
     Словно вторя моим мыслям, в паре метров от меня со стены рухнуло тело с древком стрелы, торчащим из глазницы.
      «Метко», — пронеслось у меня в голове.
     Дальше мне было не до праздных размышлений. Я наконец-то добрался до своей цели. Стражник сделал выпад своего короткого, больше похожего на дротик, копья в мою сторону. Сместив корпус, я пропустил острие мимо себя и рубанул мечом в ответ, увеличивая силу удара с помощью создания вектора гравитационного притяжения между целью и орудием. Полоска стали удачно попадала в слабозащищенный бок стражника. Разрубив наполовину брюхо противника, меч плотно застрял внутри, не давая возможности быстро вытащить его. Приятная волна бодрости вновь прокатилась по всему моему телу.
     — Твою мать, — встряхнув головой, выругался я, оставляя свое оружие, и, подхватывая копье стражника, дал указание подбежавшему ко мне Робу, который также успел разобраться со своим противником, — Открывай чертовы ворота.
     Вдруг краем глаза я заметил подбегающую к нам пару врагов. Рассудив, что сражаться с незнакомым оружием в руках может быть даже хуже, чем без него, я швырнул его в одного из стражников и ускорил бросок таким же методом, как с кинжалом. Значительно более тяжелый снаряд пробил противника насквозь, несмотря на попытки как-то защититься. Приготовился встретить второго стражника с голыми руками, на ходу пытаясь придумать способ одолеть врага.
     Внезапно в шею противника вонзилась стрела со знакомым оперением.
      «Магок», — подумал я, посмотрев в сторону, откуда был совершен выстрел.
     Неподалеку стоял летниец, опускающий лук и жестами показывающий, что разобрался с лучниками на стенах. Кивнув в знак благодарности, я повернул голову на рухнувшего на землю стражника. Он был еще жив. Бросив свое оружие, он пытался вытащить стрелу из шеи. Глупее решение сложно представить. Рванув к нему, я добил врага его же собственным оружием, пронзив копьем грудную клетку стоящему на коленях мужчине.
     В очередной раз по телу пронеслось уже до боли знакомое ощущение бодрости. Начинало складываться ощущение, что каждое убийство прибавляет мне сил.
      «Не каждое», — поправил я сам себя, отмечая, что после убийства «метательным» оружием не было никаких приливов сил.
     Звуки боя выдернули меня из размышлений. Посмотрев в направлении источника звука, я увидел, как наемников начинает оттеснять стража, выбежавшая из пристройки. Необходимо было как можно скорее помочь товарищам.
     Критично осмотрев труп, стоящий на коленях из-за копья, торчащего из груди, не нашел на нем иного оружия. Досадливо сплюнув, я крепко ухватился за древко копья и, уперев одну ногу в мертвого стражника, выдернул из него оружие.
     Раздался грохот открываемых ворот, а это значило, что дело осталось за малым — выжить. Выжить до прихода основных сил.
     — Магок, за мной, — крикнул я, бегом направляясь на подмогу к начинающим отступать наемникам.
     Уже подбегая к товарищам, успел подставить древко копья под удар мечом, который предназначался Берику. Затем я отвел копье назад, чтобы в следующий миг молниеносно и с силой ткнуть врага острием в брюхо. Наконечник пробил хлипкую защиту и вспорол владельца меча, выпуская его кишки наружу.
     — Хватай факел и дуй на стену, — стараясь не обращать внимания на прилив сил, крикнул я, отшвыривая Берика с его места себе за спину, — Подай знак нашим.
     Наемник не стал спорить и рванул выполнять поручение. Перехватив копье поудобнее, я метнул его в стражника, который наседал на Джона. Еще один труп рухнул на землю, заливая ее своей кровью. Сам же я быстро склонился и подобрал меч с тела поверженного ранее врага. Сделав пробный взмах перед собой, привыкая к весу клинка, я оскалился, глядя на оставшихся в живых стражников.
     Наемники успели проредить их ряды, и теперь оставалось всего пятеро противников на нас троих и стоящего в отдалении Магока. Стража не спешила нападать, чем воспользовались мои товарищи, чтобы перевести дух.
     Затишье не продлилось долго. Воспользовавшись моментом, летниец выпустил стрелу, в очередной раз отнимая жизнь. Падающее замертво тело стало спусковым крючком для дальнейшего боя.
     Ослабив на себя воздействие гравитации, я смазанной тенью рванул в сторону врагов, которые точно не ожидали такой скорости. Сам я про себя отметил, что смог набрать немного большую скорость, чем раньше.
      «Надо с этим уже разобраться», — промелькнула у меня мысль, когда клинок вновь оборвал жизнь.
     Бой проходил в невероятно быстром темпе. Противники, явно понимая, к чему должно привести открытие врат, атаковали с большим остервенением. Такой подход приводил к большому количеству ошибок в картине боя, чем я бессовестно воспользовался, когда отнял жизнь сделавшего слишком сильный замах стражника. Провернув прием, схожий с тем, что некогда использовал в первом спарринге с Россом, я вонзил острие клинка в незащищенную подмышку и, провернув, вытащил его. Алая кровь мощными толчками лилась из раны, окрашивая окружающий мир в красные тона.
     Повернув голову, заметил, что Росс и Джон, хоть и были изрядно помяты, также закончили свои бои. Опустив меч, я критично осмотрел себя. Руки были покрыты кровью почти по локоть. Капли живительной жидкости стекали по моему лицу вперемешку с потом. Но, вопреки ожиданиям, не было ни физической, ни моральной усталости. Только вновь и вновь возникающее чувство бодрости, что подталкивало вновь рвануть в бой.
     — Не расслабляемся, — приказал я, отгоняя лишние мысли, — Магок, иди на стену. Если увидишь, что к нам спешит еще стража, ткни Берика, чтобы подал нам знак.
     Темнокожий наемник, кивнув, побежал выполнять приказ.
     — Джон, — обратился я к мужчине, который вытирал свой клинок об одежду трупа, лежащего у его ног, — Смотайся и забери вещи, мои и Роба. У тебя есть пара минут.
     Джон явно хотел что-то сказать на этот счет, но, наткнувшись на мой мрачный, обещающий скорую расправу взгляд, передумал и рванул за оставленными неподалеку вещами.
     — Мне что делать, командир? — с улыбкой спросил здоровяк, одной этой фразой показывая, что принимает мое старшинство.
     — Рано меня еще командиром называть, — усмехнувшись, ответил я, — Марк еще может быть жив, да и это решать не нам, а сержанту или капитану.
     — Ага, жив он и просто забыл про задание, — не согласился здоровяк, — Но ты прав, не нам это решать.
     Я оглядел поле нашего недавнего боя, оценивая возможность держать оборону до прихода основных сил. К счастью, ждать осталось всего ничего.
     — Пойдем, — бросил я собеседнику, — Надо подготовить оборону.
     Посмотрел на меч, который все еще сжимал в покрытой кровью руке.
     — И найти мне запасной меч, — сказал я, замечая небольшие зазубрины на клинке от слишком сильных ударов.

Глава 8. Исход битвы

     ***
     
      251 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     Можно сказать, что мои опасения оказались не напрасными. Дважды нам приходилось отбивать нападения стражников, которые пытались вернуть свои позиции и предотвратить прорыв через ворота. За это время я успел сломать два меча, даже практически не используя усиленные удары. Неоднократно приходилось использовать оружие только что поверженного противника, чтобы остаться вооруженным.
     Попытки стражников отбить ворота вынуждали меня постоянно находиться на передовой, в самой гуще событий. Это помогло мне в какой-то мере разобраться в странных ощущениях, которыми сопровождалось каждое совершенное мной убийство. Я словно впитывал некую энергию своей жертвы, что дарило мне ощущение бодрости. Но, помимо этого, смерть, что я нес своим врагам, делала меня сильнее. Немного, капля за каплей, после десятого по счету убийства я стал замечать изменения в своих силах.
     Становилось проще управлять своей силой. Щит и меч казались все легче. Мышцы словно наливались мощью, удары были сильнее и быстрее прежних. И хоть эти изменения были столь ничтожно малы, из-за чего их было еще сложно заметить, они смогли пробудить во мне жажду еще большей силы.
     Мое бездумное желание оставаться на острие, чтобы убивать еще больше врагов и получить в свои руки еще больше силы, привело к не самым удачным последствиям. Невозможность нормально координировать действия соратников отразилась на общей боеспособности. Из-за этого Джон и Роб получили ранения, и от неминуемой смерти их спас только Магок, который отстреливал стражников, пока у него не закончились стрелы.
     Мысль о возможной смерти соратников моментально отрезвила меня, но также и вызвала волну гнева, который вылился на оставшихся стражников в виде ощущения тяжести на плечах. Движения их стали заторможенными, а дыхание спертым. Им приходилось прилагать больше усилий, чтобы преодолеть сопротивление.
     Такие резкие изменения не скрылись от чуткого взора Росса, который в этот момент находился рядом со мной. Бросая на меня заинтересованные и слегка удивленные взгляды, он не преминул воспользоваться ситуацией, чтобы как можно быстрее расправиться с врагами. Я понимал, что вопросов мне не избежать.
     К тому моменту, как через ворота прошли первые бойцы основных сил, я взмахом меча снес голову последнему живому стражнику. Новые действующие лица, стоило им только прорваться в город, развили бурную деятельность. И первым делом начали укреплять позиции у северных ворот, которые мы успешно удерживали до сего момента.
     Суматоха, царящая кругом, и требования прибывших на готовенькое наемников начинали меня все больше раздражать, отчего мной было принято решение удалиться, оставив на растерзание Росса. Сам я направился в сторону, где оказывалась первая помощь нашим раненым.
     — Как они? — спросил я Берика, подойдя к нему со спины.
     Он чуть-ли не подпрыгнул на месте, стоило мне только заговорить.
     — И-ират? — выдыхая, удивленно произнес наемник.
     — А кого ты ожидал увидеть? — усмехнувшись, спросил я, — Неведомого?
     — Но как ты… так тихо, — пытался подобрать слова собеседник.
     Осознав, что все это время действовал со сниженным уровнем гравитации, отчего практически стелился над землей и не издавал звуков, я быстро вернул все в норму, отмахиваясь от вопросов Берика.
     — Неважно, — сказал я и, прежде чем продолжить, кивнул на двух перевязанных бойцов, возле которых дежурил Магок, — Лучше скажи, как они?
     Роб находился в сознании и ободряющими жестами показывал, что с ним все хорошо. На его бедре была пропитанная кровью повязка, которую нанесли прямо поверх штанов. Хоть ему и не угрожала опасность, необходимо было при первой возможности отвести его к лекарю, чтобы тот зашил рану и наложил нормальную повязку. Иначе период восстановления может затянуться.
     Лежащий рядом с ним Джон с перевязанным боком и находящийся без сознания приносил больше беспокойства. Один из стражников очень уж удачно смог уколоть копьем отвлекшегося наемника. Оставалось надеяться, что внутренние органы не повреждены.
     — Жить будут, — словно вторя моим мыслям, ответил Берик, потирая щетинистую щеку и явно вспоминая чужие слова, — Раны неглубокие, и ничего важного не задето. Через пару недель будут в норме.
     — Хорошо, — протянул я, облегченно выдыхая.
     Новости были обнадеживающими. Хоть и могло показаться, что мне плевать на чужие жизни, это не совсем верное суждение. Потому что, как минимум, было бы глупо пренебрегать таким ресурсом, как опытные воины, которые сами не против признать мое главенство.
     В очередной раз бросив взгляд на раненых, я обратил свое внимание на освободившегося Росса, который спешил к нам.
      «И, похоже, он что-то узнал», — подумал я, увидев его довольное выражение лица.
     Разговор со здоровяком дал пищу для размышлений.
     Помимо наших врат были взяты еще и восточные врата. Учитывая наличие наших кораблей в порту с остатками нашей тысячи, это позволило взять город в клешни. Такой расклад позволял с уверенностью сказать, что победа не за горами.
     — Тогда можно отдохнуть, — сказал я, усевшись прямо на лестницу, которая вела на стену, — Остальное, думаю, сделают и без нас.
     Берик ушел рассказать новости Робу и Магоку. Рядом со мной остался только Росс, который также присел рядом. Какое-то время мы сидели молча. Тишину прерывали только крики пробегающих мимо воинов, которые все прибывали и прибывали в город.
     Переведя взгляд в сторону, я стал свидетелем, как оставшиеся охранять ворота наемники пытались обобрать трупы убитых нами стражников. Наблюдение за столь наглым актом мародерства навело меня на мысль, что любая наемничья группа, сколь бы велика она не была, в некотором роде является бандитами с точки зрения гуманизма.
     — Не так я себе это представлял, — задумчиво сказал я, смотря как мародеры разочарованно расходятся, так ничего и не обнаружив, ведь все самое ценное уже было собрано шустрым Бериком.
     — Ты о чем? — спросил непонимающий наемник.
     Повернув голову, я внимательно посмотрел на мужчину, ожидающего моего ответа.
     — Не думал, что в первом же настоящем сражении, — продолжил я свою мысль, — Нам придется брать город, а мне так еще и начать командовать.
     — Тем не менее, у тебя неплохо получилось, — улыбнувшись, произнес собеседник.
     Я скептически взглянул на него и промолчал. Мое командование можно назвать «неплохим» только до тех пор, пока нам не пришлось обороняться. Жажда силы, что затуманила мой разум, чуть не стоила нам жизни двух членов отряда. Кто знает, чем все могло закончиться…
     Во всяком случае, я прекрасно понимал, какие ошибки совершил, а это уже, как минимум, полдела. Оставалось только не позволить себе допустить их вновь.
     — Со стороны виднее, — неоднозначно сказал я, не желая начинать спор.
     Росс в ответ лишь усмехнулся и протянул мне взявшуюся из ниоткуда флягу. Забрав емкость, я принюхался к содержимому. В нос ударил слабый и слегка сладковатый аромат разбавленного вина. Пригубив, я сделал несколько больших глотков, утоляя жажду, и вернул флягу с остатками вина обратно.
     — Что будем делать дальше? — внезапно задал вопрос здоровяк.
     — Ты так спрашиваешь, словно мой выбор что-то решит, — усмехнувшись, ответил я, — Все зависит от того, что решит капитан.
     Росс задумчиво покивал, соглашаясь с моим суждением.
     — Да и рановато что-то решать, — продолжил я свою мысль, — Для начала необходимо удержать город и только потом строить дальнейшие планы.
     После моих слов вновь воцарилась тишина.
     Не знаю, сколько времени мы просидели вот так молча, потягивая вино из фляги, но на небе начало медленно растекаться розовое свечение. Постепенно краски становились ярче, предвещая наступающий рассвет. Именно этот момент выбрал Берик, чтобы подойти к нам.
     — Джон пришел в себя, — сходу доложил он, глядя на меня.
      «Похоже, даже Берик готов признать меня временным командиром», — подумал я, ловя на себе хитрый, с нотками веселья, взгляд Росса.
     — Отлично, — обрадованно произнес я, прежде чем приказать наемнику, — Помогите с Магоком им собраться. Надо вернуться в порт до того, как полностью рассветет.
     Худощавый наемник кивнул, показывая, что приказ понятен, и поспешил выполнять поручение, оставляя нас с Россом вновь наедине.
     — И все же одного я понять не могу, — протянул я, встав со ступенек.
     — Чего же? — заинтересованно спросил Росс.
     — Почему ты сам не стремишься стать десятником?
     Вопрос был больше риторическим и, в действительности, не требовал от моего собеседника ответа. Меня вполне устраивало решение, принятое наемником. Росс так и поступил — лишь ухмыльнулся и устремил взгляд в предрассветное небо.
     Вернувшись к остаткам нашего десятка, я обнаружил, что все уже были готовы выдвигаться. Роб передвигался, отчаянно хромая и опираясь на подставленное плечо летнийца. Еще недавно находящийся без сознания Джон не был столь ограничен в движении и мог двигаться самостоятельно, придерживая раненый бок. Тем не менее, рядом с ним стоял Берик, который в любой момент был готов подхватить товарища.
     — Выдвигаемся, — бросил я, проверяя, как держится щит, — Город еще не полностью под нашим контролем. Неровен час, и мы наткнемся на оставшихся стражников.
     Но, к счастью, в этот раз мои опасения были напрасными, и путь до самого порта прошел беспрепятственно. Казалось, словно город вымер. Только трупы стражников, вперемешку с товарищами по отряду и местными жителями, которым не хватило ума сидеть дома, напоминали о прошедшей баталии.
     Безумная ночь закончилась для нас в тот момент, когда до наших ушей стал доноситься звук прибоя, и мы наконец-то добрались до порта.
     
     ***
     
      Интерлюдия. Астаар Дахирис.
     — Входи, Астаар, — сказал капитан и по совместительству друг, когда, постучав, я приоткрыл дверь его каюты.
     Пройдя внутрь, в который раз подивился, насколько сильно не сходится образ типичного лисенийца, обожающего роскошь, с аскетичным убранством каюты. Скромная кровать из темного дерева со стойками, на которые можно повесить верхнюю одежду. Возле окна, за которым можно было увидеть порт в лучах восходящего светила, находился небольшой, заваленный различного рода картами столик с придвинутым к нему простым деревянным стулом. В углу каюты стоял стенд, на котором небрежно развешены доспехи. По остаточным следам крови было заметно, что совсем недавно они побывали в бою.
     Не такого ожидаешь от лисенийца. Впрочем, Араино — живое воплощение противоречий и прямое опровержение стереотипов.
      «Хотя не мне об этом говорить», — подумал я, приглаживая свои волосы, которые не были окрашены в яркие цвета, как это делают другие тирошийцы.
     Сам хозяин каюты сидел на краю своей койки и выглядел весьма задумчивым, но стоило мне подойти ближе и устроиться на единственном стуле, он моментально переключил свое внимание на меня.
     — Докладывай, — приказал капитан, сложив руки домиком и уперев локти в колени, — И без своих любимый шуточек.
     — Скучный вы, капитан, — уныло сказал я, прежде чем начать доклад, — Хреново все. Иначе и не скажешь. Город-то мы взяли, но не без труда. Потери колоссальные. В моей сотне полегла чуть-ли не половина состава.
     Взгляд Араино заметно помрачнел.
     — Надо вызвать остальных, — тихо сказал он, имея ввиду сержантов.
     — Да чего там вызывать, — еле сдержался я, чтобы не сплюнуть от досады, — Поспрашивал я у других, и ситуация если не хуже, то явно не лучше моей. От других отрядов тоже осталась, в лучшем случае, половина.
     — Дерьмо… — выругался капитан.
     Не выдержав, он вскочил и начал нервно расхаживать по каюте.
     — Не то слово, — согласился я, откинувшись на стуле.
     Наблюдение за метаниями Лаара волей-неволей заставило задуматься обо всем произошедшем. Сопоставив все факты и «случайные» совпадения, я начал подозревать, что Чудовище что-то задумал. Что-то очень глупое или безумное, иначе я не понимал необходимости взятия моего родного города. И, помимо этого, мне не нравилось, что больше всего потерь понесла именно наша тысяча, в то время как бойцы Мейлиса всего лишь удерживали дворец архонта до прихода основных сил, которые вовсе пришли на все готовое.
     Через некоторое время капитан, успокоившись, вернулся на свое место и достал из-под кровати закупоренный кувшин.
     — Остальным я этого еще не говорил, — задумчиво сказал собеседник, прежде чем продолжить, вторя моим собственным мыслям, — Но не нравится мне происходящее, Астаар.
     Озвучив свои размышления, Араино откупорил емкость, и в нос ударил знакомый запах грушевого бренди. Он сделал несколько больших глотков прямо из горла кувшина, после чего протянул его мне, протяжно выдыхая.
     — Не тебе одному, капитан, — усмехнувшись, сказал я, забирая из его рук емкость с напитком, — Знаешь ли, не очень приятно отдавать приказ захватить свой родной город. Возможно, я даже кого-то знал из числа тех, кого за ночь успела прирезать эта свора изгнанников под нашим командованием.
     — Золотые мечи, элитный отряд наемников, — старательно кого-то пародируя, говорил Лаар, пока я прикладывался к кувшину, — А на самом деле кучка изгнанников и предателей, которым нет места в их домах.
     Какое-то время мы молча пили бренди, по очереди передавая кувшин. Хмель начал бить в голову, но трезвость сознания еще не была утеряна. Видимо, находясь в этом пограничном состоянии, Араино решил продолжить разговор.
     — Мейлис точно задумал очередную попытку свергнуть Таргариенов, — продолжал рассуждать капитан, — Только одно я понять не могу. Зачем нужно захватывать Тирош?
     Сомневаться в догадках капитана не приходилось, так как он знал Блэкфаера значительно лучше меня, и его слова о свержении династии драконьих владык поставили все на свои места.
     — Плацдарм? — предположил, тем временем, я.
     — Возможно. Но не проще ли было просто договориться с архонтом?
     — Не забывай, Араино, — обратился я к капитану по имени, заставив взглянуть себе в глаза, — Мейлис безумен. Не ищи в его действиях логики. Рано или поздно он сам загонит себя в могилу. Возможно, идея очередного восстания Блэкфаеров и есть тот самый случай, который прервет его жизнь.
     — Главное, в этот момент быть от него подальше, — слабо улыбнувшись, сказал друг, — И тогда можно будет уйти, не опасаясь за собственную жизнь.
     — Осталось только дожить до этого момента, — немного сгустил я краски, передавая практически пустой кувшин капитану.
     Друг не стал никак комментировать мои слова. Лишь задумчиво смотрел в стену, взбалтывая содержимое глиняного сосуда.

Глава 9. Неожиданная встреча

     ***
     
      251 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     — Есть новости, командир? — спросил меня Росс, когда мы сидели за столом в одном из постоялых дворов Тироша.
     — Пока никаких, — отмахнувшись, ответил я и отпил вина, наблюдая за постояльцами.
     Прошел уже целый месяц с тех пор, как мы взяли город, и только неделя, как была восстановлена работоспособность всех его структур. Собственно, отчего мы и заседаем по тавернам и борделям, тратя награбленное.
     Первые дни после ночной бойни были самыми трудными. Было много недовольных тем фактом, что какие-то наемники захватили город, что привело к беспорядкам. Мирными жителями даже были предприняты попытки отравить нас, но, к счастью, это не привело к большим потерям. Всего-то надо было запретить бойцам принимать хоть что-то из рук жителей.
     Мне же оставалось только изумленно смотреть на все происходящее и задаваться вопросом: «Неужели Мейлис думал, что нас тут примут с распростертыми объятьями?»
     Волею судьбы или же по чистой случайности, но постепенно накал страстей стал спадать, когда простой люд понял, что Блэкфаер не собирается менять устои и что, в итоге, для них ничего не изменится. Первыми это поняли торговцы, которые были в этот момент в городе, и прочий деловой люд, такие как владельцы постоялых дворов и борделей.
     Наша тысяча, как понесшая наибольшее количество потерь, оказалась не у дел, что позволило мне спокойно наблюдать за происходящим и делать выводы.
     — Седьмое пекло, — выругался Росс, залпом выпивая содержимое своей кружки.
     Я лишь понимающе усмехнулся. Схожее настроение было у всех в теперь уже моем десятке. Многие бойцы были недовольны тем, что наша тысяча понесла самые большие потери. И теперь все напряженно ожидали, что будет дальше, и втайне надеялись на благоразумие командования, которое не отправит нас снова в бой, не дав восстановить силы. В ином случае это приведет к не лучшим последствиям для отряда, что конкретно для нас окажется равносильно смерти.
     Я не сильно волновался по поводу возможного будущего, осознавая, что для меня не проблема в любой момент покинуть ряды наемников. Даже если придется пробиваться силой. Но одно я знал точно: такой исход маловероятен, ведь в ближайшее время, пока в нашей тысяче не будет восстановлен младший командирский состав, нас не кинут в бой. По крайней мере, об этом мне поведал Весельчак, когда назначал меня десятником, после долгого разговора с Россом, который был первым кандидатом на этот пост. Поэтому капитан не сильно торопится, тем самым дав нам возможность набраться сил.
     Меня назначили десятником в числе первых, что дало мне время лучше наладить работу подчиненных. Пришлось даже отправить Роба и Джона втихую заняться поиском перспективных молодых ребят из числа жителей Тироша, которые пожелают вступить в наши ряды. Результатов это, к сожалению, пока не принесло, но даже один примкнувший к нам человек смог бы значительно улучшить наше положение.
     Конечно, можно было бы попробовать сделать акцент на более опытных людях, которые хотя бы немного умеют пользоваться мечом. Но все усложнялось тем фактом, что зачастую такие личности были старше меня, и им будет тяжело воспринимать сопляка в качестве командира. Поэтому было принято решение сделать упор на молодняк, а старые члены десятка, которые знают, на что я способен, будут для них в качестве старших товарищей и наставников.
      «Но, для начала, надо еще найти этих восторженных юношей», — с досадой подумал я, с силой сжимая кружку, но при этом стараясь ее не погнуть.
     — Я пойду пройдусь, — бросил я здоровяку, поднимаясь из-за стола. — Передай нашим, что завтра ранний подъем. Хватит прохлаждаться, особенно Джону с Робом. Их раны давно прошли. Поэтому устроим тренировку.
     Росс понятливо кивнул в ответ, но от меня не скрылось то, как он поморщился при упоминании тренировок. Жаль было его огорчать, но количество тренировок будет только увеличиваться. Не знаю, каким образом им удавалось выживать до недавнего момента, но если верить моим разрозненным знаниям о грядущем, то одной сплоченной командной работы в дальнейшем будет недостаточно. Личная сила играет немаловажную роль в вопросе выживания.
     Сам я тоже не стоял на месте. Все это время затишья я посвятил собственному развитию, в первую очередь попытавшись разобраться с приливами сил после убийства. Для этого пришлось провести ряд экспериментов, вылавливая по ночам различных людей, которым не повезло оказаться у меня на пути. Таким образом удалось выяснить: чтобы вызвать это ощущение, необходим контакт с оружием, которым я отбираю жизнь. Но ставить крест на дальнем бою после этого я не стал. Ведь убийство с помощью силы гравитации шло в зачет, хоть и прилив сил после этого был раз в десять меньше.
     Также мне удалось выяснить, что мной поглощается нечто вроде остаточной жизненной силы. На такую мысль меня навела ситуация, в которой моей жертвой стал старик. Прилив от его смерти оказался в разы слабее. После того, как я начал проверять эту теорию, список моих жертв сильно увеличился, и днем среди народа начали ходить слухи о пропавших людях. Пришлось завершить свои опыты, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. К тому же, к этому моменту я уже выяснил все, что хотел, и пришел к определенному выводу — чем сильнее жертва, тем больше прилив сил от ее смерти.
     Не забывал я и о развитии других своих навыков. Контроль над силой гравитации улучшался изо дня в день. Постоянные упражнения с мечом были дополнены редкими занятиями с копьем, как с более распространенным оружием. Изредка удавалось уговорить сержанта провести со мной несколько спаррингов, которые были для меня личным вызовом. Я всячески старался одолеть Астаара, не применяя своих сил, но пока удавалось только сводить бой в ничью, что сильно его удивляло. Всякий раз в таких случаях он ворчал о проклятых валирийцах, благословленных не то богами, не то демонами.
     Ничья с сержантом — это могло бы стать предметом гордости для любого рядового бойца. Но я прекрасно понимал, что Весельчак, хоть и очень опытный воин, но не самый лучший. Тот же капитан Лаар, по словам самого Астаара, значительно превосходит его. Не говоря уже о других личностях, которые могут встретиться на моем пути в этом мире.
     Шум начавшейся пьяной драки выдернул меня из размышлений. Повернув голову в сторону нарушителей спокойствия, я увидел, как здоровенный мужик, ничуть не уступающий Россу, бьет своего оппонента головой об стол. Я лишь усмехнулся такой картине, быстро потеряв интерес к происходящему и продолжив свой путь. У выхода мне пришлось протискиваться между столами, иногда откровенно толкая мешающих пройти людей, пока наконец-то я не достиг своей цели.
     Стоило только открыть дверь и покинуть это гостеприимное заведение, как в нос ударил запах ночного города, иногда перебиваемый свежим бризом с моря. После духоты общего зала таверны, наполненной запахами жаренного на открытом огне мяса и алкоголя, свежий воздух чувствовался совсем иначе.
     Прогуливаясь по ночному городу, я привычно двигался в сторону небольшого уединенного пустыря неподалеку от порта. На нем было очень удобно проводить свои тренировки с мечом и копьем. Сегодня я планировал как следует позаниматься с древковым оружием, так как с завтрашнего дня этот пустырь перестанет быть моей личной тренировочной площадкой. Я планировал привести туда всех членов своего десятка.
     Тирош был необычайно тих, что сильно контрастировало с тем, каким город был днем. Гул голосов и постоянного движения сменился тишиной, которую прерывали только звуки моих шагов и… еле слышимый плач?
     Прислушавшись к звуку, понял, что он исходит со стороны одного из темных переулков. Первым желанием было просто пройти мимо, но любопытство взяло вверх, и я двинулся туда, откуда доносился плач.
     Главные улицы разветвлялись на множество узких переулков и темных аллей, которые создавали причудливый лабиринт. Ситуацию ухудшали нависающие над головой старые каменные дома, которые перекрывали собой лунный свет, тем самым создавая все условия для прогулок разных сомнительных личностей.
      «По крайней мере, пока я проводил свои опыты, это играло мне на руку», — внутренне усмехался я, заходя во тьму одного из таких «ответвлений».
     Пришлось остановиться на несколько мгновений, позволяя глазам привыкнуть к темноте, прежде чем двинуться дальше. И какого же было мое удивление, когда в тусклом свете луны я увидел троих незнакомых мне Золотых мечей. Один из них стоял со спущенными штанами и совершал характерные поступательные движения. Присмотревшись, я смог увидеть из-за его спины пару худеньких голых ножек, двигающихся в такт его толчкам. Двое других наемников стояли по бокам от голозадого. Судя по их явно в спешке надетым порткам, они уже закончили свое дело и теперь, ухмыляясь, наблюдали за происходящим насилием. Немного в стороне от них сидел маленький мальчик, который забился в угол и, трясясь от страха, тихо скулил. Именно его плач я и услышал.
     Волей-неволей, но увиденное всколыхнуло не самые приятные воспоминания. Пламя гнева начало разгораться внутри меня, но я прекрасно себя контролировал.
     — Какое занимательное зрелище, — нарочито громко сказал я издевательским тоном, облокотившись на стену здания. — У прославленных Золотых мечей нет денег купить даже самую дешевую шлюху.
     Звук моего голоса привлек внимание насильников. После чего голозадый в впопыхах начал натягивать на себя штаны, пока его дружки повернулись ко мне с явно враждебными намерениями.
     — Ты кто та… — начал было говорить один из наемников, но резко замолчал от навалившейся на их плечи тяжести.
     — Помолчи, — цыкнув, мрачновато произнес я, подходя к ним все ближе и постепенно увеличивая гравитацию.
     К тому моменту, как я поравнялся с ними, эта троица уже рухнула на колени. Мне же открылся ужасный вид: на бочонке лежало практически обнаженное тельце девочки подростка. Она была сильно избита. Почти все видимые участки тела были покрыты синяками и ссадинами. Губа была разбита, а глаз заплыл.
     Подойдя еще ближе, я заметил, как по стенке бочки медленно стекает струйка крови, которая тянется от головы. Девочка не дышала.
     — И что мне с вами делать? — задал я риторический вопрос, стараясь отогнать от себя неприятные воспоминания. — А в прочем…
     Не договорив, резко увеличил оказываемое на них давление. Раздался мерзкий влажный звук разрываемого мяса, и некогда сильные и здоровые мужчины превратились в кровавое месиво из плоти и раздробленных костей.
     Наслаждаясь уже привычным чувством прилива жизненных сил, я обратил внимание на мальца, который смотрел на меня широко открытыми глазами. По его щекам текли слезы, и он все так же трясся от страха.
     Глядя на этого невольного свидетеля, я задавался вопросом: «Что мне с ним делать?». Не выдержав, я подошел к мальцу и, тяжело вздохнув, присел напротив него. Мальчик резко отпрянул от меня и еще сильнее вжался в свой угол.
     — Ха-а, — выдохнул я, опустив голову, — Детей я еще не успокаивал.
     Вновь посмотрев на испуганного мальчика, постарался сделать максимально доброжелательное лицо и сесть так, чтобы он не видел месива позади меня.
     — Успокойся, все хорошо, — тепло улыбаясь, сказал я, пытаясь расположить мальца к себе. — Тебе ничего не угрожает.
     Вспомнив, как когда-то мама успокаивала «слабака», попробовал применить схожий метод. Не сразу, но постепенно дыхание мальца выравнивалось. Он перестал дрожать и вжиматься в угол здания. Пока, наконец, он не начал смотреть на меня более осознанно, лишь изредка шмыгая носом.
     Все это время я параллельно рассматривал ребенка. С виду ему было около десяти лет. Он был слегка пухлым, несмотря на бедную одежду, что явно говорило о его предрасположенности к полноте. Черты лица были немного утонченными. Узенький носик и маленький рот с тонкими губами очень гармонично сочетались. Все это, вкупе с полнотой, делало его несколько женоподобным.
     — Как ты здесь оказался, малец? — решился я наконец-то задать мучающий меня вопрос, оставляя при этом добродушный тон.
     Мальчик слегка наклонился, чтобы заглянуть мне за спину, после чего быстро вернул прежнее положении, сильно побледнев.
     — Они схватили нас с Ниссой, господин, — последовал тихий ответ от ребенка, — Когда мы возвращались обратно к хозяину.
     — К хозяину, значит, — задумчиво протянул я. — Рабы?
     — Да, господин, — ответил малец, опустив взгляд.
     Услышав от него подтверждение, я задумался над дальнейшими действиями. Если мальчишка принесет весть о смерти рабыни, то его, как минимум, выпорют. Все зависит от доброты хозяина. Дальше, если его хозяин состоятелен, могут начаться разборки с отрядом. Шансы, что он получит какую-то компенсацию, нулевые, но все это даст знать командованию, что я убил членов отряда. А вот этого уже хотелось бы избежать. И на ум мне пришло только одно решение.
     — Пойдем, — сказал я, поднимаясь в полный рост. — Отведешь меня к своему хозяину.
     — А, но… — не знал, что ответить мальчик, но, увидев, что я все еще жду, быстро вскочил на ноги. — Да, господин.
     Выйдя из темного переулка, я бросил последний взгляд на результат своих действий. Картина была ужасающей. Наверняка тот, кто найдет трупы, лишится аппетита на ближайшие сутки.
     — Чем занимается твой хозяин? — спросил я ребенка, пока мы шли по городу.
     — А, ну… — замялся мальчик, — У нас бродячая труппа актеров…
     Я лишь усмехнулся. Слова моего юного спутника успокоили меня. Проблем возникнуть не должно.
     — Звать-то тебя как, малец? — усмехнувшись, задал я вопрос.
     Но ответ оказался таким, каким я его точно не ожидал. Стоило мне только услышать ответ, как я запнулся от неожиданности.
     — Варис, господин, — все в той же манере ответил ребенок, не заметив то, какими глазами я смотрел на него.
     Словами не передать, какие усилия я приложил, чтобы сохранить свое лицо. Хоть мои знания о мире и были разрозненны, но даже этого мне было достаточно, чтобы понять, с какой личностью сегодня свела меня судьба. Изначальный план моментально претерпел множество изменений. Теперь моей основной целью стало любой ценой расположить мальца к себе.
     — Пойдем быстрее, — поторопил я, ускоряя шаг, — По пути расскажешь о том, как тебе живется у твоего хозяина.

Глава 10. Инвестиция в будущее

     ***
     
      251 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     — Значит, говоришь, что хочешь купить моего раба? — задал вопрос хозяин бродячей труппы.
     Выглядел он отнюдь не привлекательно, если не сказать больше — мерзко. Крупное телосложение, пухлые щеки и двойной подбородок. Дополнял картину огромный живот, нависающий над поясом. Все это указывало на его несдержанность в питании, а также вызывало отвращение.
     Кожа лица имела нездоровый оттенок и была обветрена. Местами виднелись прыщи, и некоторые из них были достаточно сильно воспалены, что портило и без того отвратительные черты лица. Набухший нос отливал красным, указывая на то, что мужчина регулярно заливается алкоголем. Изо рта, искривленного в мерзкой улыбочке, виднелись гнилые зубы.
     Его дорогой наряд, который он наверняка использует, чтобы продемонстрировать свой статус и богатство, выглядел так же неопрятно, как и сам владелец.
     Вместо того, чтобы ответить на вопрос, я молча швырнул ему в руки мешочек с монетами. Хозяин Вариса заинтересованно взвесил его в руке.
     — Мало, — сказал он, мерзко улыбаясь, — Хорошие рабы нынче дорого стоят.
     Я задумчиво посмотрел на эту физиономию, размышляя над своими дальнейшими действиями. У меня было понимание, что какую бы цену я не назвал, этот ублюдок попытается ее задрать еще больше. Очень уж он напоминал хозяина борделя, в котором я вырос.
     Все так же молча, я начал медленно подходить к собеседнику, смотря в его свиные глазки. До тех пор, пока буквально не навис над толстяком, который возомнил из себя невесть что.
     — Мне кажется, что ты чего-то не понимаешь, — оскалился я, наслаждаясь резко побледневшим выражением лица этого ублюдка. — Я не собираюсь с тобой тут торговаться, но если вопрос только в цене…
     Резко выхватив из-за пояса кинжал, я приставил его к заплывшему жиром горлу.
     — Как насчет твоей жизни в обмен на раба? — продолжая кровожадно улыбаться, сказал я, надавив клинком чуть сильнее, чтобы пустить немного крови. — Теперь тебя устраивает цена?
     Его вялые попытки что-то сказать встречались еще большим давлением острия кинжала на шею.
     — Итак, каков будет твой положительный ответ? — задал я риторический вопрос, смотря прямо в полные ужаса глаза.
     Хозяину бродячей труппы актеров не оставалось ничего, кроме как уступить мне, чтобы сохранить свою жизнь. Можно сказать, что переговоры прошли более чем успешно, поэтому, забрав Вариса, я удалился в направлении постоялого двора, который покинул в самом начале этой долгой ночи.
     — Ты не рад? — спросил я мальчишку спустя около десяти минут пути в тишине.
     — Г-господин, — растерянно произнес малец.
     — Так рад или нет? — продолжал я допытывать его.
     — Рад, но… — замялся Варис, не зная, как продолжить.
     — Но не знаешь, зачем я это сделал? — задал я вопрос, тем самым помогая ему выразить свои мысли, и после утвердительного кивка продолжил. — Не бери в голову. Просто мне так захотелось.
     Мои слова повергли мальчика в еще больший шок, чем тот, в котором он находился до этого момента. В таком состоянии он прошел большую часть пути, пытаясь осмыслить происходящее и восстановить картину мира.
     Уже на подходе к постоялому двору, где ранее мной был оставлен Росс, я посмотрел на ребенка и решил немного помочь ему, объяснив свои мотивы.
     — Не строй ложных надежд, — сказал я, остановившись и взглянув на него сверху вниз, — Я спас тебя просто потому, что захотел. По той же причине я забрал тебя у твоего хозяина. Но в остальном я не собираюсь с тобой нянчиться. Рано или поздно я покину Тирош, и ты останешься один. И твоя жизнь будет зависеть только от тебя самого.
     — Один? — удивился Варис, смотря мне в глаза и будто пытаясь понять, шучу я или нет. — Но как же… Раб должен всегда следовать за господином.
     Настала уже моя очередь удивленно смотреть на юного собеседника.
     — Тебе так нравится быть рабом? — спросил я, внимательно следя за его реакцией.
     Ребенок резко замотал головой, но, испугавшись своей искренности, застыл и с опаской посмотрел на меня. Такая картина не могла не развеселить меня.
     — Вот и славно, — произнес я с весельем в голосе, после чего продолжил свой путь и уже у дверей таверны закончил свою мысль. — Славно, потому что ты больше не раб.
     
     ***
     
     — Еще раз! — крикнул я, наблюдая со стороны за тренировкой.
     Прошла пара дней с момента становления Вариса свободным человеком. За это время он практически не отлипал от меня, что изрядно веселило мой пополнившийся десяток.
     Говоря о последнем, Робу все же удалось найти троих восторженных юнцов, которые были готовы вступить в отряд. Таким образом, теперь у меня в подчинении стало восемь человек. До того, чтобы называться полноценным десятком, не хватало всего двоих, но я приказал Робу и Джону прекратить поиски. Лучше потратить время на тренировки, ведь что толку от кучи людей, если они полягут в первом же столкновении.
     Поэтому в данный момент трое опытных бойцов тренировало молодняк, что со стороны больше походило на избиение. Новобранцы не то, что не могли нанести хотя бы один удар своим «наставникам», они с трудом могли продержаться минуту. Минуту против бойцов, которые даже не выкладывались по полной. Сказать, что происходящее меня раздражало, все равно, что ничего не сказать.
     Я понимал, что не стоит ожидать многого от тех, кто только взял мечи в руки, но ничего не мог с собой поделать. Хотелось, чтобы к тому времени, когда новобранцы вступят в свой первый бой, они могли хотя бы продержаться до тех пор, пока к ним не придут на помощь. Поэтому я решил немного воздействовать на них гравитацией, тем самым увеличивая нагрузку и превращая тренировки в настоящее испытание. Конечно, мастерства это им не прибавит, но, привыкнув к повышенным нагрузкам, в настоящем бою смогут продержаться дольше.
      «Но я могу ошибаться», — поправил я себя мысленно. — «Время покажет».
     — Аммис, держи меч выше, остолоп! — кричал Росс, который также наблюдал за тренировкой со стороны.
     Паренек с крашенными в зеленый цвет волосами, как и у многих тирошийцев, с трудом выполнил указание. Ему было заметно трудно держать тренировочный меч в правильном положении. Двое других новобранцев выглядели не намного лучше. Казалось, еще немного, и они просто рухнут без сил. Что в итоге и произошло меньше, чем через минуту.
     — Еще раз! — приказал я, вызывая у троицы стон отчаяния.
     — Мне кажется, ты слишком давишь на них, командир, — сказал Росс, подойдя ко мне ближе. — Дай им нормально отдохнуть, а то они уже с ног валятся. Какой толк от тренировки, если даже оружие поднять нормально не могут.
     Я перевел взгляд на пустырь, где новобранцы с трудом поднялись и сейчас пытались удержаться на трясущихся ногах.
     — Да и нашим «старичкам» не помешает перерыв, — продолжал Росс, указывая рукой на старающихся выглядеть бодро бойцов. — Не все же такие двужильные, как ты.
     Посмотрев на Джона, я заметил, как тот, поморщившись, старался незаметно держаться за бок, на котором была полученная в последнем бою рана. Насколько знаю, все зажило отлично, но, похоже, длительные нагрузки пока еще вызывают у него дискомфорт.
     Прикрыв глаза, я тяжело вздохнул.
     — Может быть ты и прав, — нехотя согласился я с более опытным наемником, прежде чем отдать очередной приказ. — Отставить! Всем отдыхать. Продолжим позже.
     Стоило новеньким услышать слово «отдых», как они с облегчением вновь попадали на землю. Я же, в свою очередь, стал постепенно уменьшать на них нагрузку, которую поддерживал все это время.
     — Надеюсь, у нас еще есть время, — сказал я, обращаясь к здоровяку, — Иначе с такими навыками они рискуют подохнуть в первом же бою.
     — Слишком уж ты строг к ним, — ответил он, смотря в другую сторону пустыря. — Не всем же быть такими талантливыми. Ну а если подохнут, … то наберем новых.
     Усмехнувшись, я посмотрел туда же, куда и Росс. В стороне, возле кучи камней, сидел Магок, который жестами показывал Варису, как обращаться с кинжалом. В руках ребенка оружие выглядело, как полноценный меч, что сильно усложняло задачу. Да и не был он рожден, чтобы стать воином, отчего эта наука давалась ему с большим трудом.
     Но стоит отдать мальцу должное — он не жаловался. В один момент осознав, что я действительно не собираюсь с ним нянчиться и не прогоняю только по доброте душевной, он начал хвататься за любую возможность, которая могла бы позволить ему выжить. По той же причине я не собирался оказывать ему явную помощь, так как рано или поздно он останется один и должен быть готов к тому, что помощи ждать не откуда. И хоть я хотел максимально расположить его к себе, у меня было понимание, что без суровых условий жизни из него не вырастет тот человек, который мне нужен. Оставалось только надеяться, что, когда этот момент настанет, он поймет мои мотивы.
     — И все же я не понимаю, зачем тебе этот малец, Ират, — задумчиво произнес Росс, обращаясь ко мне. — Только не говори, что просто захотел помочь. Не похож ты на глупого рыцаря, который захотел спасти ребенка из рабства.
     — И в кого ты такой умный? — тихо спросил я, чем вызвал смех у собеседника. — Он талантливый.
     В этот момент послышался жалобный вскрик ребенка. Обернувшись к источнику звука, я увидел, как Варис баюкает руку, с которой стекает кровь, а Магок оперативно перевязывает небольшую рану обрывком какой-то тряпки. Похоже, мальчишка поранился, заигравшись с кинжалом.
     — Что-то незаметно, — усмехнувшись, саркастически проговорил Росс.
     — Его таланты лежат в иной сфере, — ответил я, переключив свое внимание на отдыхающих наемников. — Джон! Отведи мальчишку к Ирвингу, пусть промоет рану.
     Наемник не стал отвечать, только кивнул в ответ и пошел к выходу с пустыря, держась за бок и поманив за собой Вариса.
     — И себя тоже покажи, — приказал я сослуживцу.
     Наемник досадливо поморщился, но вновь кивнул, показывая тем самым, что выполнит указание. Хоть рана и зажила полностью, но восстановление все еще не завершилось. Отдавая такой приказ, я надеялся, что бывший мейстер сможет подсказать, как ускорить восстановление.
     — И в чем же он талантлив? — решил продолжить разговор здоровяк, задав интересующий его вопрос.
     — Время покажет, — не стал я отвечать собеседнику, опасаясь загадывать наперед, — Считай это инвестицией в будущее.
     Выбросив из головы мысли о будущем, я переключил свое внимание на новеньких. К этому моменту они уже не выглядели такими измотанными.
     — Перерыв окончен! Продолжаем! — приказал я, с каким-то садистским удовольствием смотря на отчаяние в глазах новобранцев. — Магок, подмени Джона!
     Летниец кивнул и пошел в сторону тренирующихся, по пути взяв тренировочный меч. Хоть с мечом он не так хорош, как с луком, и немного уступает Джону, но для тренировки парнишки, который только недавно взял в руки оружие, этого более чем достаточно.
     — Ты знаешь, что в городе начали о тебе спрашивать? — задал вдруг вопрос здоровяк, не сводя взгляда с тренирующихся.
     — Точно обо мне? — задал я встречный вопрос, нисколько не удивляясь подобному исходу.
     — Точно, — ответил Росс, повернув голову и оглядев меня с ног до головы. — Не думаю, что в городе найдется еще кто-то с настолько ярко выраженными валирийскими чертами.
     Мне оставалось только тихонько усмехнуться и мысленно согласиться с его правотой. Единственный, кто мог блеснуть схожими чертами, это Блэкфаер, но по очевидным причинам у него есть куда более выделяющаяся особенность.
     — Ты-то откуда узнал? — поинтересовался я.
     — Не поверишь, но был один умник, который решил у меня спросить, знаю ли я тебя, — хохотнув, ответил наемник, — Утверждал, что ты что-то украл у некоего господина Лупоса. Также обмолвился, что этот самый господин обещает пять браавосийских монет тому, кто найдет и приведет тебя к нему.
     — Интересно, — задумчиво протянул я. — Какие нынче пошли состоятельные владельцы бродячей труппы актеров. Целых пять монет.
     Конечно, я подозревал, что угроза человеку, у которого есть деньги, может привести к определенным последствиям. Особенно учитывая мстительную людскую природу. Но я точно не ожидал, что этот мерзкий толстяк осмелится назначить за меня награду. Награду за члена Золотых мечей в городе, который находится полностью под контролем этих самых мечей. У меня не было слов, чтобы назвать этот поступок.
     — Что сам-то об этом думаешь? — спросил я подчиненного, ненадолго отвлекаясь от собственных мыслей.
     — Что думаю? — удивленно переспросил Росс, — Думаю, что этот Лупос либо очень глуп, либо очень нагл.
     — Либо все вместе, — усмехнулся я.
     Действительно, поступок бывшего хозяина Вариса был очень наглым и глупым. Но меня мало волновали его мотивы. По большей части меня беспокоили возможные последствия такого внимание.
     Немного поразмыслив, я пришел к выводу, что лично для меня последствия будут минимальными, при условии, что командование заинтересуется происходящим. В остальном же опасаться мне нечего. Не голодранцев же мне бояться, которые прельстятся пятью браавосийскими монетами.
     Но что меня действительно беспокоило, так это угроза моим инвестициям в будущее, то есть Варису. Пока мальчишка постоянно ошивается рядом с кем-то из нас, ему ничего не угрожает, но стоит нам покинуть город, как бывший хозяин пожелает вернуть своего раба. Все бы ничего, но в таком случае история может вернуться на круги своя, и мои труды пойдут прахом. Как и сам план расположить к себе Вариса.
     — Как ты смотришь на то, чтобы прирезать одного не в меру наглого рабовладельца? — оскалившись, спросил я Росса и посмотрел на него.
     Лицо здоровяка украсила улыбка, которая лишь немного уступала моему оскалу, а глаза заблестели азартом. Можно было и не спрашивать. Наемники недалеко ушли от тех же разбойников. Такие же головорезы, никогда не отказывающиеся от возможности поживиться.
     — А я говорил, что рабовладельцы нынче пошли состоятельные? — задал я риторический вопрос, чем рассмешил товарища.

Глава 11. На Ступени!

     ***
     
      251 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
      «И вновь прогулка по ночному городу в сомнительной компании», — про себя усмехнулся я, двигаясь по улицам Тироша.
     Изначально я собирался взять с собой только Росса, больше для компании, нежели реальной помощи. Все же одного меня было вполне достаточно против немногочисленной охраны этого Лупоса. Но позже, когда наступило время отправляться, за нами увязался еще и Магок. Нас троих стало уже многовато для такого плевого дела. Собственно, об этом я и сказал летнийцу, но молчун лишь отмахнулся.
     Остальных же старичков пришлось оставить приглядывать за новенькими, чтобы те не натворили дел.
     — И что, просто возьмем и зайдем? — спросил Росс, когда мы подошли к трактиру, в котором остановилась эта бродячая труппа.
     — А у тебя есть другие варианты? — усмехнулся я, подходя к дверям заведения.
     С этими словами я толкнул дверь, тем самым открывая проход в общий зал трактира. В нос сразу ударил запах алкоголя, пота и еды. Людей было не так много, как ожидалось. Малочисленные гости разрозненно были раскиданы по разным углам зала. Окинув взглядом помещение, я не увидел фигуры мерзкого толстяка, только несколько незнакомых компаний, выпивающих за своими столами.
     — И кого мы ищем? — спросил Росс, так же, как и я, осматривая посетителей.
     Я не стал отвечать. Направившись к трактирщику, который стоял за стойкой, я на ходу достал монету из небольшого мешочка, висящего на поясе. Стоило мне подойти достаточно близко, как хозяин заведения обратил на меня внимание.
     — Слушаю вас, — не слишком-то дружелюбно произнес мужчина.
     Не начиная диалог с ним, я швырнул монету на стойку, чтобы в следующий же миг она исчезла, будто ее там никогда и не было. Единственное, что указывало на обратное — это переменившееся лицо трактирщика. Оно заметно подобрело, рот искривился в подобии дружелюбной улыбки. Глаза довольно сузились в хитром прищуре.
     — Где господин Лупос? — спросил я, буквально выплюнув слово «господин», и поспешил добавить. — Пару дней назад он был тут. Такой толстый…
     — И мерзкий тип, — закончил за меня с отвращением мужчина. — Этот бродяжка. Знаю такого. Постоянно здесь останавливается.
     Хозяин заведения замолчал и выжидательно посмотрел на меня. Понимая, к чему он клонит, я раздраженно снова потянулся к кошелю, чтобы швырнуть ему еще пару монет.
     — Второй этаж, дальняя часть коридора, правая дверь, — протараторил трактирщик, невозмутимо возвратившись к своим занятиям.
     Получив нужные мне сведения, я поспешил к лестнице, по дороге махнув бойцам, чтобы они проследовали за мной. На втором этаже не оказалось ничего примечательного, только длинный, плохо освещенный коридор с вереницей дверей по обеим сторонам. В самом конце, где находилась нужная мне дверь, стояла пара рослых мужчин.
     Как я и думал, этот тип с последней нашей встречи догадался нанять себе охрану. Жаль только, что его скупая натура не позволила выложить больше денег на эту цель. Ибо нанятые им охранники только казались такими грозными. На деле же все сложилось иначе.
     Первым делом стоит упомянуть, что они даже не смотрели в нашу сторону до тех пор, пока мы не подошли к ним впритык. Думается мне, что, будь у них возможность, они продолжали бы нас игнорировать. Но приставленные к шеям клинки Росса и Магока не оставили мужчинам выбора.
     — Стойте здесь, — приказал я, взявшись за ручку двери, — И проследите, чтобы мне никто не мешал.
     — С этими что? — спросил здоровяк, указывая на мужиков, которые со страхом смотрели на холодную сталь, уткнувшуюся к их горлу.
     — Убейте, — ответил я, заметив краем глаза, как побледнели охранники. — Или свяжите, мне плевать.
     Не дожидаясь ответа от Росса, я толкнул дверь, которая отделяла меня от небольшого темного помещения. Внутри, на удивление, все было достаточно аскетично. Простой стул и стол возле приоткрытого окна и не менее простая кровать с тоненьким матрасом, на которой возлегала жирная туша.
     Толстяк лежал на спине, свесив одну руку с кровати. Руку, в которой была зажата бутыль. Судя по нескольким похожим емкостям на столе и под ним и стойкому запаху, внутри бутыли и самого Лупоса был алкоголь. Особо не скрываясь, я подошел к столу и взял одну из пустых бутылок. Принюхавшись, почувствовал аромат фирменного тирошийского грушевого бренди — не самого дешевого напитка.
      «Вот, где заканчивается скупердяйство», — подумал я, усмехаясь и присаживаясь на стул.
     Какое-то время я смотрел на спящего, больше похожего на свинью, мужчину и едва ли не морщился от отвращения. Я еле сдерживал безумное желание убить его в этот же момент.
     Так, размышляя, я покручивал пустую бутылку в руке, пока просто не разжал пальцы. Емкость с грохотом упала на пол, разлетаясь в дребезги. Одновременно с этим толстяк резко дернулся и, поднявшись, начал озираться по сторонам, пока не наткнулся на мой силуэт. Его пропитому мозгу потребовалось больше десяти секунд на обработку информации.
     — Ну здравствуй, — оскалившись, сказал я, придавив тушу рабовладельца гравитационными полем.
     Лупос согнулся под тяжестью настолько, насколько позволяли ему его жировые складки. Кровать под ним жалобно заскрипела от еще больше увеличившейся тяжести. Сам хозяин комнаты начал хватать воздух ртом, пытаясь вздохнуть. В маленьких поросячьих глазках читалось отчаяние.
     — И зачем же тебе надо было меня искать? — задал я риторический вопрос, прекрасно понимая причину, — Мне казалось, что мы с тобой договорились.
     — Ох…кхрана, — попытался он прохрипеть погромче.
     — Да уж, умом ты не блещешь, — покачав головой, рассмеялся я. — Как, ты думаешь, я сюда вошел?
     Пришлось немного ослабить давление, чтобы этот свин не сдох раньше времени. Это дало ему возможность вздохнуть больше кислорода и подумать над ситуацией.
     — Подумать только, — продолжал тем временем я, — И все это из-за маленького раба.
     Решив, что с него достаточно, я снова повысил гравитацию и встал со стула. После чего медленно подошёл ближе, наслаждаясь мучениями толстяка, и склонился над его тушей. Заглянув в его глаза, я увидел в них мольбу о пощаде вперемешку с ужасом перед неведомой силой.
     — Хочешь жить? — спросил я, гаденько ухмыляясь, и в ответ получил едва уловимый кивок. — Чудно.
     Полностью убрав давление, я уселся обратно на стул, и, закинув ногу на ногу, расслабленно откинулся на спинку.
     — Тогда рассказывай, — приказным тоном произнес я.
     — Что рассказывать? — непонимающе спросил толстяк, стоило ему восстановить дыхание.
     — Все, абсолютно все, — проговорил я, но, все еще не наблюдая в его глазах проблеска озарения, решил пояснить. — Где деньги? Насчет своих рабов можешь не беспокоиться, меня мало волнует их судьба.
     Покидая помещение, я стал гордым обладателем толстого, как его бывший владелец, кошеля, набитого монетами разного номинала из разных городов. В нем были как монеты Браавоса, золотые и серебряные марки Юнкая и Астапора, так и знакомые мне овальные монеты с изображением обнаженной женщины — лисинийский хонор.
     Когда я открыл дверь номера, за моей спиной остался только бездыханный труп с неестественно вывернутой шеей, лежащий на полу среди кучи пустых бутылок. Со стороны все выглядело так, словно он напился, после чего неудачно оступился и рухнул, свернув шею. Или, по крайней мере, мне хотелось, чтобы все выглядело именно так. Что подумают те, кто найдет тело, мне было абсолютно плевать.
     В коридоре же меня ждала иная картина. Росс и Магок стояли по обе стороны двери, играя роль охранников, которые в этот момент связанные сидели в углу.
     — Ну как? — спросил здоровяк, увидев меня выходящим из комнаты.
     Усмехнувшись, я показал ему кошель, набитый монетами, чем вызвал довольную улыбку не только у него, но и у обычно невозмутимого летнийца.
     — Уходим, — бросил я, направляясь к лестнице
     Когда я прошел мимо своих бойцов, меня внезапно окликнул Росс.
     — Погоди, командир, — сказал он и, указав на горе-охранников, продолжил, — С этими что делать?
     Бросив полный безразличия взгляд на как-то в момент сжавшихся охранников, я задумался о целесообразности сохранения их жизней. Если оставить их в живых, то уже на следующий день сегодняшние события обрастут слухами. Убив же эту парочку неудачников, я не получу ничего, кроме… прибавки сил.
      «Чего добру пропадать», — подумал я, резко увеличивая гравитационное притяжение в области шеи каждого из охранников.
     В следующий миг попытавшиеся что-то сказать мужчины закатили глаза. Послышался влажный хруст ломающихся костей, и два тела обмякли, словно тряпичные куклы. Их шеи стали похожи на песочные часы. Казалось, еще немного, и головы отвалятся.
     — Теперь пошли, — бросил я, разворачиваясь и стараясь не обращать внимания на удивленные лица бойцов.
     
     ***
     
      Интерлюдия. Араино Лаар.
     Я нервно расхаживал по своей каюте, в которую предпочитал возвращаться для решения важных вопросов. Так произошло и сейчас. Последние приказы Блэкфаера застали меня врасплох, и у меня с трудом получилось удержать свое лицо.
     Мои самые худшие подозрения подтвердились. Мейлис действительно желает заявить свои права на Железный трон. Его вовсе не волновало, что его предшественники не преуспели в своем деле, имея значительно больше людей. И это не говоря уже о том, что у них была поддержка внутри государства. Сейчас же ничего из этого у нас нет.
     Все встало на свои места, когда сегодня на собрании Блэкфаер пришел не в одиночку, и я получил ответы на многие вопросы. Первым делом этот потомок бастардов заявил, что поддержка трусливых лордов Вестероса ему ни к чему, когда рядом с ним другие неравнодушные личности.
     Оказалось, что, пока мы всеми силами выполняли заказы, накапливая деньги, Мейлис успел в Спорных землях заключить союз с несколькими сомнительными личностями. И с двумя из них Мейлис и пришел на собрание: Алекво Адарис, крупный тирошийский торговец, и Старая Мать, личность, также известная, как королева пиратов.
     И, как оказалось чуть позже, именно при поддержке последней мы должны будем подмять под себя все Ступени, тогда как другая часть отряда отправится помогать с захватом Спорных земель.
     Вдруг раздался скрип двери, который вырвал меня из воспоминаний о недавних событиях. В комнату зашел Астаар, которого я пригласил к себе часом ранее.
     — Вызывал, капитан? — улыбаясь, спросил он.
     По своему обыкновению, Дахирис был весел. Жаль, что это ненадолго.
     — Проходи, — бросил я, в то время как сам присел на кровать и попытался расслабиться.
     Пройдя внутрь и прикрыв за собой дверь, сержант выжидательно посмотрел на меня.
     — Сообщи всем, что через месяц мы должны покинуть Тирош, — наконец смог я выдавить из себя слова. — Все должны быть укомплектованы и готовы к бою.
     — Что-то серьезное? — спросил вмиг посерьезневший Весельчак.
     — Более чем, — поморщившись, проговорил я. — Поступил приказ — взять Ступени.
     На несколько мгновений в каюте воцарилась тишина. Только и был, разве что, слышен далекий звук разбивающихся о борт корабля волн. Спустя несколько мгновений Астаар прервал молчание, начав тихо ругаться сквозь зубы.
     — Успокойся, — приказал я сержанту. — В этот раз мы не одни. Подробности будут позже, когда соберемся вместе. Не хочу повторяться.
     Дахирис серьезно, без своей напускной веселости, кивнул и поспешил удалиться из каюты. Но я не дал ему уйти, когда вспомнил еще об одном деле.
     — Астаар, — позвал я товарища и, дождавшись, когда он обернется, продолжил, — И приструни Ирата. Его выходка может выйти нам боком. Не хочу, чтобы мне пришлось придумывать оправдания перед Мейлисом. Неровен час, и просто открутит голову.
     
     ***
     
      251 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     — Так и будешь там стоять? — спросил я, опуская меч и разворачиваясь к гостю.
     На краю пустыря, облюбованного моим десятком для тренировок, у крупных валунов, стоял Астаар. Скрестив руки на груди, он внимательно наблюдал за моей тренировкой. На его лице не было его обычного напускного веселья. Взгляд его был сосредоточен, и казалось, что он о чем-то размышляет, наблюдая за мной.
     Придя для себя к каким-то выводам, он кивнул и вернул на лицо свою маску Весельчака. После чего стал медленно подходить ко мне.
     — Никакого уважения к командиру, — как-то слабо усмехнулся он, подойдя ближе.
     — Тебе напомнить, что ты уже с трудом заканчиваешь наши спарринги в ничью, «командир»? — задал я вопрос, нахально оскалившись.
     Возможно, такое отношение к собственному командиру может показаться странным для парня, который лишь недавно сам стал десятником. Это еще не говоря о том, что не прошло и трех месяцев, как я состою в отряде. Но Астаар изначально относился ко мне благосклонно, что не раз демонстрировал. Вдобавок совместные тренировки помогли наладить нечто вроде приятельских отношений.
     Весельчак поднял руки, признав поражение в своеобразном споре.
     — Капитан недоволен, — наконец перешел к делу сержант, — Твоя недавняя выходка снова всколыхнула волну беспорядков в городе.
     — Простой люд всегда чем-то недоволен, — отмахнулся я, словно от чего-то незначительного. — Пройдет немного времени, и снова успокоятся.
     Тем более, что смерть одного малоизвестного мерзкого толстяка с охраной никак не должна отразиться на жителях города. Для меня же его смерть означала, как минимум, собственное спокойствие и снижение дальнейших рисков. Рисков для Вариса вновь оказаться в рабстве, что в итоге перечеркнуло бы все мои усилия.
     — Ты это потом сам капитану расскажешь, — в своей манере, со смешком, произнес Весельчак.
      «Да хоть Мейлису», — немного раздраженно подумал я, пока сержант продолжал говорить.
     — Нашу тысячу и так не очень жалуют в отряде, — ворчливо пожаловался собеседник, — Да, чего я объясняю. Ты и сам все прекрасно видел. А твоя выходка может привести к нежелательным последствиям.
     Успев за последнее время неплохо узнать Астаара, я прекрасно понимал, что, если не прервать его словоблудие, это может продолжаться еще долго. А ведь мне хотелось еще потренироваться в работе с копьем. Вдобавок ко всему, меня откровенно начало злить, что кто-то смеет меня отчитывать.
     — Может уже перейдешь к делу? — перебил я Весельчака, стараясь скрыть свое раздражение.
     Сержант косо взглянул на меня за то, что я прервал его самозабвенный монолог.
     — К делу, так к делу, — вздохнув, проговорил он, не встретив в моем лице понимания. — У тебя месяц, чтобы укомплектовать и подготовить десяток. Через месяц выступаем.
     Я нисколечко не удивился подобному приказу. Это было только вопросом времени, когда мы покинем Тирош. Вот только реальность вновь внесла свои коррективы, и этого самого времени оказалось катастрофически мало. Оставалось только стиснув зубы постараться все успеть, параллельно не перебив всех вокруг.
     Так, стоя и прикидывая в голове варианты, как лучшим образом ускорить подготовку новобранцев, я не заметил, как Астаар уже практически покинул пустырь.
     — Эй, сержант! — окликнул я своего командира и, дождавшись, пока он повернется, продолжил, — Куда хоть отправляемся?
     — Ступени, — коротко ответил он и продолжил свой путь.

Глава 12. Вспышка гнева

     ***
     
      251 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     — Итого у нас чуть больше полутора сотен монет, — сказал Росс, которому я поручил подсчет наших богатств.
     Прошло уже несколько дней с того момента, как я расправился с бывшим хозяином Вариса. Все это время Росс и Магок постоянно поглядывали на меня, явно намереваясь о чем-то спросить. Да только все никак духу не хватало это сделать.
     Когда меня начали раздражать эти взгляды, я и отдал поручение Россу пересчитать всю наличность, которая имелась у нашего отряда. Конечно, это вызвало волну негодования, ведь всем бойцам пришлось вывернуть свои карманы. Но недовольство быстро прекратилось, когда громче всех возмущавшийся Берик получил по своей без меры наглой морде. Бойцы начали понимать, что я не терплю, когда мне перечат. А я, в свою очередь, начал очерчивать допустимые границы дозволенного.
     Но, возвращаясь к вопросу денег, этот подсчет был не просто моим праздным желанием отвлечь Росса, а вместе с ним и Магока. Отнюдь, все это было необходимо для подготовки к предстоящим боям.
     Забрав мешочек с деньгами, я примерно прикинул стоимость необходимого для новичков снаряжения. Выходило, что, в среднем, на три стеганных доспеха уйдет около пятнадцати или двадцати монет, в зависимости от их номинальной стоимости.
     Основную проблему представляли собой мечи. Добротный меч из хорошего железа стоит не меньше доспеха. Усложнялось все тем, что мечей может понадобиться больше трех. Учитывая, как они легко приходят в негодность в моих руках после особенно сильных ударов, то и тратиться на оружие, которое рано или поздно будет сломано, желания не было.
     — Дойдите до оружейника, — сказал я, отсчитывая нужное количество монет. — И прикупите нашим новеньким комплект брони и оружия. Роб за старшего.
     Названный наемник с волосами цвета каштана коротко кивнул, забирая деньги. В следующий миг его брови удивленно поползли вверх, и он посмотрел на меня. В его глазах читался немой вопрос.
     — Лишнее оставите себе, — усмехнулся я, увидев, как радостно заблестели глаза наемников. — Только сначала все купите. Иначе лучше сразу молитесь богам, в которых верите — голову откручу.
     — Само собой, командир, — издав нервный смешок, проговорил стоящий рядом с Робом Берик.
     Он задумчиво поглаживал скулу, в которую совсем недавно прилетел мой удар.
     — А мне что делать, господин? — прозвучал неуверенный голос Вариса.
     Мальчонка стоял и вопросительно смотрел, ожидая от меня указаний.
     — Иди с ними, — сказал я, заметив его попытки скрыть радость. — Проследишь и потом расскажешь: обманули они меня или нет.
     Ребенок серьезно кивнул и попытался грозно посмотреть на моих бойцов. Конечно, единственное, что это вызвало — дружный смех матерых головорезов и обиженную пухлую мордашку бывшего раба.
     — Не унывай, малец, — тоже посмеиваясь, произнес я, — Просто они не понимают, что информация — это ключ ко всему. А ты мне эту информацию предоставишь.
     Пока Варис пытался не лопнуть от собственной значимости, я кинул еще пару монет Робу.
     — Купишь ему кинжал по руке, — уже серьезно сказал я, — А теперь ступайте.
     Бойцы начали собираться. Те, кто сидел на камнях или земле, встали, отряхивая штаны от пыли. Новобранцы, столпившись в кучку, ждали старших товарищей. Берик подошел к Джону и начал рассуждать о том, что если они смогут хорошо сторговаться, то денег должно хватить, чтобы сходить в бордель.
     — Росс, Магок, — позвал я наемников, собирающихся отправиться вместе с остальными, — Останьтесь.
     Они переглянулись и, указав жестом товарищам, чтобы их не ждали, вернулись на свои места.
     — Спрашивайте, — сказал я, стоило только нам остаться одним.
     — О чем, командир? — сделал непонимающий вид Росс.
     Летниец же, в отличие от своего товарища, не стал играть в пантомиму и с интересом уставился на меня. Кажется, не будь он немым, так в миг засыпал бы меня вопросами.
     — Не держите меня за идиота, — проговорил я, косо посмотрев на эту черно-белую парочку, — С момента, как мы покинули тот трактир, я постоянно ощущаю на себе ваши взгляды.
     Они снова переглянулись. В этот раз на дольше. Значительно дольше.
     — Что это было? — наконец прервал молчание Росс и решил уточнить, — Ну тогда, в трактире. Магия?
     — Сложно объяснить, — протянул я и задумался.
     Как объяснить слепому, какого цвета небо? Вряд-ли они поймут всю глубину термина «гравитация». Да и стоит ли объяснять? Все же это слишком многогранная сила, чтобы ответить им в двух словах.
     — Магия? — продолжил я, решив, что этот термин будет самым подходящим, — Пожалуй, можно и так сказать.
     Я замолчал, внимательно наблюдая за их реакцией. Магок смотрел на меня в ответ. В его темных глазах читалось еще большее любопытство, чем прежде. Но также были едва заметны проблески восхищения и благоговения. Впрочем, в его реакции не было ничего неожиданного, ведь, насколько мне было известно, культура летнийцев не отрицает магию.
     Росс же удивил меня куда больше. Его реакция не сильно отличалась от реакции темнокожего наемника. Разве что к ней прибавилась небольшая толика разумного опасения. Здесь уже мне было впору проявить любопытство. Такая реакция, как минимум, была странной для выходца из Вестероса. Всем известно, как вера в Семерых и Орден мейстеров порицают все магическое.
     — Значит, мне не показалось, — довольно произнес здоровяк, — Тогда во время обороны северных врат… это ты замедлил стражу. Я ведь прав, Ират?
     Я утвердительно кивнул.
     — Воистину, — протянул задумчиво наемник. — Благословение Старых богов, не иначе.
     Его предположение было столь смехотворно, столь нелепо, что, не выдержав, я рассмеялся. Громко, истерично, зло. Немногие птицы, свившие свои гнезда неподалёку от пустыря, разлетелись.
     — Не похож ты на северянина, — отсмеявшись, произнес я, глядя ему в глаза, — И я тоже не похож. Я валириец! И магия в моей крови с самого рождения. И никакие боги не приложили к этому свои мерзкие ручонки!
     Выпалив свою тираду, я начал постепенно успокаиваться. И только после этого заметил, что валун, по которому я в порыве чувств саданул кулаком, пошёл паутинкой мелких трещин, расползающихся от места удара.
     — Валириец? — переспросил, тем временем, Росс, — Да по всему Эссосу полно людей с валирийской кровью. Это ведь не делает их валирийцами и, тем более, колдунами.
     — Верно, не делает, — спокойно согласился я, стараясь не замечать тот факт, что он усомнился в моем происхождении, — Чтобы иметь шанс стать магом, мало одной жалкой капли крови. Чем чище твоя кровь, тем больше у тебя шансов.
     — Но ведь единственные известные чистокровные валирийцы — это Таргариены. Ты хочешь сказать…
     — Нет, я не Таргариен, — отрезал я, перебивая тем самым здоровяка, — Хотя не отрицаю возможности, что доля их крови во мне есть. Мать не рассказывала, кто был моим отцом. Говорила лишь, что он был валирийцем, как и она. Так что ты верно подметил, что они единственные известные, но есть и те, о ком забыли…
     Лица наемников вытянулись от удивления и непонимания.
     — Что вы вообще знаете о Валирии? — задал я риторический вопрос, — О том, сколько домов правило ею? Или, например, что вы знаете о Таргариенах? О том, кто они на самом деле такие?
     Я на некоторое время замолчал. Вгляделся в лица бойцов. Вестеросец был задумчив, ища в памяти ответы на мои вопросы. Летниец же, напротив, продолжал с интересом смотреть на меня в ответ, ожидая продолжения рассказа.
     В голове промелькнула шальная мысль, что стоит остановиться, прекратить разговор. Незачем им знать историю давно прошедших времен. Незачем им знать и мою историю. Все это излишне, ведь они все равно не поверят. Того требовала частица трезвомыслящего сознания.
     Но остановиться я уже не мог. Гнев вновь заклокотал в глубинах моего естества. Всплыли все истории, которые когда-либо рассказывала мама. Вспомнилась… мама. Ее остекленевшие фиалковые глаза, умиротворенная улыбка на мертвенно бледном лице. В горле застрял ком, а подавляемый гнев вспыхнул с новой силой.
     Я злился на себя, что не успел вовремя. Злился на убитого мной хозяина борделя. На ублюдка, который и стал причиной смерти матери. Злился на знатные дома Валирии, что предали нас и довели до такого состояния.
     — Знаете ли вы, что Таргариены — не более чем предатели? — все продолжал распаляться я чуждым, рычащим, не похожим на мой родной, голосом, — Мятежники. Проклятые мятежники!
     Я вновь ударил по валуну, от чего во все стороны полетела мелкая каменная крошка.
     — Они даже близко не стояли у вершины власти! — слова произносились сами собой.
     Я чувствовал, как бурлит в жилах кровь, подпитываемая моим гневом.
     — Мелкий, жалкий род. У них не было ни богатств, ни могущества. Зато посмотрите на них сейчас. У них есть все…
     Мои слова сочились ядом, презрением и… горечью.
     — Предатели, — тихо прошептал я, окончательно успокаиваясь, выплеснув так старательно сдерживаемый и копившийся гнев.
     На пустыре повисла тишина. Слышно было только мое тяжелое дыхание и шорох осыпающегося камня. Медленно приходило осознание, как много лишних слов было сказано. Подняв опущенную голову, я посмотрел на свидетелей моей вспышки. Страха не было. Я не боялся, что меня осудят, потому что это было невозможно. Среди Золотых мечей практически не было тех, кто бы любил Таргариенов. Такие же мятежники или изгнанники. Или попросту решившие заработать денег единственным ремеслом, на которое способны.
     Магок удивленно и с долей уважения переводил взгляд с меня на разломанный валун. Летнийца слабо интересовала политика. Плевать ему было и на Таргариенов, и на мое к ним отношение.
     Росс недалеко ушёл от товарища, от него так и веяло любопытством. Казалось, он понимает причину моей вспышки, но одних догадок ему было мало.
     — Почему предатели? — тихо спросил он.
     Я посмотрел ему в глаза. Посмотрел и принял решение.
     — Я последний из рода Рексарион, — медленно, твердо и решительно произнес я, словно ныряя в омут с головой и надеясь на благоразумие наемников, — Рода отвергнутого и забытого… Рода правителей Валирии. Рода, также известного, как Короли драконов.
     
     
     ***
     
     Отведенное на сборы и подготовку время давно закончилось. Не могу сказать, что был рад этому. Но мне это не мешало довольно скалиться в предчувствии нового сражения и новых возможностей. Возможностей стать сильнее, поглотив как можно больше силы. Все для того, чтобы вселять ужас в сердца врагов.
     Постукивая пальцами по деревянным перилам палубы корабля, я вновь и вновь прокручивал в голове события дня, когда открылся Россу и Магоку. Сидели мы на пустыре тогда долго, практически до вечера. За это время успели вернуться остальные бойцы десятка и похвастаться обновками, чтобы в следующий миг сбежать в ближайший бордель — тратить оставшиеся деньги. Остался только Варис, который ответственно доложил все, что делали мои подчиненные. После чего его увел Магок, чтобы продолжить обучение обращению с кинжалом, оставляя нас Россом наедине. Здоровяк задавал вопросы, проясняющие те или иные аспекты моей истории. Но мне запомнился только один, который я задаю сам себе и по сей день: «Какая у меня цель?».
     Особенно крупная волна разбилась о борт корабля. Судно неслабо мотнуло в сторону, и мне пришлось крепче ухватиться за перила, отвлекаясь от собственных мыслей. За бортом виднелась вереница кораблей, принадлежащих отряду. В довесок к ним, тут и там были видны и иные суда, которые, по словам сержанта, принадлежали нашим союзникам. Союзникам среди пиратской братии.
     Вдали виднелся скалистый берег одного из мелких островов, коих на Ступенях полно. Наш перевалочный пункт или возможный плацдарм для дальнейшего наступления.
     Пока корабль плавно двигался по волнам, я старался вспомнить все, что знаю о Ступенях. Но, как показала практика, знаю я до безобразия мало.
     Ступени были, есть и будут группой скалистых островов различных размеров. На них нет практически ничего: ни плодородной земли, ни залежей драгоценных металлов, ни крупной живности. Одни только скалы, о которые так легко может разбиться корабль. Не было ни единой причины, ради которой можно было бы бороться за эти маленькие клочки земли посреди Узкого моря, кроме стратегического расположения.
     Именно из-за расположения Ступени становились причиной множества войн. Ведь контроль над ними фактически позволял властвовать на просторах Узкого моря. Позволял контролировать морские торговые пути. Власть над Ступенями не раз переходила от одной стороны к другой, и еще никто не смог удержать их в своих руках достаточно долго.
     Поэтому, в таких условиях, Ступени стали пристанищем для многочисленных пиратов, разбойников и прочих отбросов общества. Для них это было идеальное место, чтобы нападать на торговые или просто проходящие мимо одиночные суда. И именно с этой братией нам предстояло разбираться, позволяя тем самым союзным нам пиратам насаждать свою власть на островах.
     — Интересно, каким образом они себе это представляют, — послышался задумчивый голос Астаара, тихо подошедшего ко мне.
     Я окинул его взглядом. Выглядел он не лучшим образом. Бледный и уставший, словно не спал уже неделю.
     — Выглядишь хреново, — усмехнувшись, сказал я, тем не менее добавив в голос беспокойства.
     — Чувствую себя не лучше, — слабо улыбнулся мужчина, — Привычное дело после того, как напьешься.
     — Сержант-пьяница, что может быть лучше, — издевательски произнес я, не собираясь как-то иначе комментировать его слова.
     Астаар наигранно рассмеялся. Мне было прекрасно известно, что выпил он не так много, как говорит. А вид его обусловлен банальной усталостью. Все последние несколько дней он пропадал вместе с капитаном. Вероятнее всего они обсуждали, как нам выполнять поставленную задачу. И, кстати, о ней.
     — Что ты имел ввиду, говоря «как они себе это представляют»? — задал я интересующий меня вопрос, посмотрев в глаза сержанта.
     Астаар молчал. Облокотившись о перила, он задумчиво смотрел на водную гладь, пока наконец не указал на остров, к которому мы приблизились.
     — Что ты видишь? — спросил он.
     — Остров, — ответил я, не совсем понимая, что он имел ввиду.
     Досадливо цыкнув, мужчина покачал головой.
     — Что еще? — задал он еще один вопрос.
     В этот раз я задумался и перевел взгляд на остров. В нем не было ничего необычного. Что в нем можно было увидеть. Простой остров со множеством скал…
     — Скалы, — выдвинул я другую догадку.
     — Верно, — наконец-то согласился сержант, опуская руку, — Скалы, на которых могут прятаться лучники. Скалы, в которых полно различных тоннелей и проходов. Проходов, в которых могут скрыться пираты. И нам придется сражаться внутри узких темных тоннелей, если мы действительно хотим выбить оттуда пиратов.
     Он замолчал, устало вздохнув. По нему было прекрасно видно, насколько ему не нравится вся эта затея с захватом Ступеней.
     — И так на каждом острове? — спросил я, особо ни на что не надеясь.
     — Нет, конечно нет, — усмехнулся Весельчак, отходя от перил, — На больших островах, как тот же Кровавый камень, полно места, чтобы парочка немаленьких армий могла столкнуться в бою.
     Замолчав, он протяжно зевнул.
     — Но ты же не думаешь, что пираты будут сражаться честно? — продолжил он, задав вопрос, ответ на который был очевиден.
     Договорив, сержант удалился в направлении своей каюты, пробормотав напоследок, что он пойдет вздремнуть, пока есть такая возможность.
     Оставшись один, я размышлял над словами Астаара. И чем дольше я думал, тем больше мой рот искривлялся в предвкушающем оскале. Система тоннелей против силы гравитации. Что может быть лучше?
     — Не думаю, — тихо озвучил я свои мысли, отвечая на заданный сержантом вопрос, — Но и мне есть, что им показать.

Глава 13. Недосказанность

     ***
     
      251 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     — Давай, давай, давай. Высаживаемся! — кричал неизвестный мне наемник, — Что вы как сонные мухи. Быстрее! Пираты сами себя не поубивают.
     Этот не в меру шумный тип был среднего роста, что позволяло мне, даже будучи с ним на одном уровне, смотреть на него сверху вниз. Грязные темные волосы вкупе с такого же цвета неухоженной бородой создавали отталкивающее впечатление.
     Стоял он на песчаном куске берега и подгонял всех высаживающихся на берег наемников. Вдоль берега уже выстраивались шеренги под чутким руководством сержантов и десятников. Часть бойцов начала спешно разбивать лагерь. Практически вся тысяча уже была на острове. Оставалось только несколько лодок с парой десятков людей.
     — Кто это? — коротко спросил Роб, кивнув в сторону крикливого наемника, который сейчас переговаривался со знакомым мне сержантом, только сошедшим на берег.
     В этот момент обсуждаемый наемник обратил на нас внимание. Мой десяток стоял возле лодки, на которой мы добрались с корабля на берег. Новобранцы, под контролем Джона и Магока, таскали наше снаряжение. Остальные члены десятка, включая меня, стояли в сторонке и наблюдали за процессом.
     — Эй вы, там! — крикнул он своим противным хриплым голоском, пытаясь грозно смотреть на нас. — Сколько можно копошиться?! Быстрее выгружайтесь, сукины дети, и оттащите уже свою посудину! Другим лодкам мешаете.
     Мои бойцы застыли, как вкопанные. Казалось, что пытались даже не дышать. Они прекрасно знали мой характер, а с некоторых пор отдельные личности еще и знали, на что я способен. Мне ничего не стоило размозжить его черепушку. И неважно, будь он сержант или капитан.
     Я дал знак своим людям продолжать свое занятие. Сам же, прикрыв глаза, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь успокоиться.
     — Не знаю, — ответил я Робу, сохраняя показное спокойствие, — Но он меня уже бесит.
     — Хех, а что тебя не бесит, командир? — Берик попытался разрядить обстановку глупой шуткой.
     Я косо посмотрел на него. Берик, поняв свою оплошность, громко сглотнул.
     — Меня не бесит, Берик, — вкрадчиво начал я, — Когда ты молчишь, засунув свой язык в задницу.
     Он невнятно пробормотал «извини, командир» и постарался покинуть мое поле зрения.
     — А вы чего встали?! — продолжал кричать надоедливый наемник, подойдя ближе, — Идите своим помогите!
     Я стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на стоящий в паре метров от нас источник моего раздражения. Выполнять его поручения я не собирался. Росс и Роб также не сдвинулись с места, оставшись стоять по обе стороны от меня.
     — Глухие что-ли?! — продолжал мужчина кричать так, что слюна летела из его рта, — Я кому сказал, идите помогайте! Живо!
     Но мы так и не сдвинулись. Я лишь наклонил голову набок и с интересом смотрел на этого индивида. С удивлением понял, что злости не было. Его как рукой сняло. Осталось только желание проучить этого не в меру наглого типа.
     — По-хорошему не хотите, значит, — утвердительно произнес мужчина, полный решимости начать разборки, — Где ваш командир?
     — С какой целью интересуетесь? — абсолютно спокойно спросил я, хотя особенно внимательный человек должен был заметить нотки издевки в голосе.
     В этот момент я краем глаза заметил, как к нам приблизился и остановился неподалеку Астаар в компании с крупным мужчиной бандитской наружности. Они тихо переговаривались, но вмешиваться не спешили.
     — Хочу посмотреть в глаза этому идиоту, — процедил крикливый наемник.
     Я сделал пару шагов вперед, тем самым приблизившись к этому недалекому типу. Стоя напротив и возвышаясь над мужчиной, я продолжал смотреть на него сверху вниз. В наступившей тишине было слышно только шум воды. Казалось, что нарастающее напряжение можно пощупать рукой. Я усмехнулся, нарушая серьезную атмосферу.
     — Ты смотришь на этого «идиота», идиот, — сказал я, нагло ухмыляясь.
     Наши взгляды пересеклись. Надо отдать ему должное, чутье у него оказалось отменным. Чего не скажешь о реакции. Он попытался отскочить, но ему это не помогло. Резкий, практически молниеносный удар настиг его, когда он только начал двигаться. Мой кулак с силой врезался в его солнечное сплетение и выбил весь воздух из легких.
     Наемник согнулся, схватившись за грудную клетку, и безуспешно пытался сделать вдох.
     — В следующий раз, — начал я говорить, наклонившись к его уху, — Тщательней выбирай слова.
     Повернувшись к своим бойцам, я услышал хлопки. Это был Астаар. Он медленно приблизился, по пути убирая мешочек, протянутый ему другим сержантом.
     — Поздравляю, Ират, — весело и с намеком на издевку проговорил Весельчак, — Ты только что избил сержанта.
     Услышав эту «невероятную» новость, я скептически посмотрел на мужчину, который наконец-то смог сделать вдох. Несколько мгновений показательно переводил взгляд с него на Астаара и обратно.
     — Не похож, — усмехнувшись, сделал я заключение.
     В этот момент сопровождающий Весельчака мужчина прошел мимо меня, чтобы помочь говорливому. Он закинул его руку себе за шею, позволяя тому опереться, и повел его в сторону разбивающегося лагеря. На протяжении пути, пока я находился в поле зрения, избитый очень недобро и красноречиво смотрел на меня.
     — Не похож, — согласился Астаар, досадливо сплюнув, — Он стал сержантом незадолго до того, как ты стал десятником. Кандидата получше не нашлось, так что теперь имеем то, что имеем.
     Он замолчал. Задумавшись, потер шею и смачно сплюнул.
     — Характер у него скверный, как ты успел убедиться, — продолжил говорить сержант, — А ты его фактически опозорил на глазах у отряда.
     Весельчак указал рукой в сторону лагеря. Только сейчас я обратил внимание на тишину. Выкрики наемников, стук и прочие звуки работы стихли. Многие, у кого был хороший обзор, издалека смотрели в нашу сторону. В их числе был и капитан, который стоял, скрестив руки на груди, и бесстрастно наблюдал за происходящим. Не удивлюсь, если это именно он послал Астаара разобраться в ситуации.
     — Так или иначе, — разведя руками, сказал собеседник. — Ты нажил себе врага, Валириец.
     Сказав все, что хотел, сержант удалился в сторону лагеря. Я задумчиво проводил его взглядом. И мысли мои были довольно неоднозначными.
     Вся ситуация казалась мне какой-то нереалистичной. Начиная от самого конфликта и заканчивая последней фразой Весельчака. В совокупности все это казалось очень и очень странным.
     Допустим, что сам конфликт, а точнее его развитие, можно списать на столкновение характеров. Ублюдский характер этого сержантишки, который только и искал повод докопаться, и моя вспыльчивая натура с чувством собственного достоинства и подкрепленная превосходящей силой.
     Странности, которым я не мог дать объяснения, начинались дальше. С момента, как Астаар не предотвратил нарастающий конфликт, хотя у него была возможность это сделать. Вместо этого он, в компании с товарищем, молча наблюдал со стороны. Так еще и ставки делал.
     Как объяснить бездействие со стороны командования? Как объяснить, что они не только не вмешались, но и не наказали меня за нападение на сержанта? Не разжаловали. Не всыпали плетей. Ничего. Ограничились только предостережением. Словно бы я врезал не старшему по званию, а простому прохожему. Я, конечно, понимаю, что мы, в первую очередь, наемники, а не регулярная армия. Но речь ведь о Золотых мечах… Вопросы копились один за другим, но ответов на них у меня не было.
      «И еще это прозвище», — подумал я о последних словах Астаара. — «Обычно он называет меня так, когда хочет подшутить. Но сейчас он был довольно серьезен».
     — Еще злопамятного ублюдка нам не хватало, — услышал я голос Росса, который подошел ко мне. — Что делать будем?
     Я посмотрел на здоровяка. Он выглядел озадаченно. Позади него, побросав свои дела, столпились остальные бойцы десятка. Все они ждали моего решения. Моего выбора.
     — Ничего, — нахмурившись, сказал я, прежде чем решительно продолжить, — Если начнет дурить, то… Мертвые обычно не доставляют хлопот.
     Ответом мне были довольные усмешки наемников и немного растерянные выражения лиц новичков.
     — И оттащите уже лодку, — бросил я, осматривая выгруженные мешки со снаряжением. — А то и правда задержались.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Араино Лаар.
     — Как он там? — задал я вопрос, интересуясь самочувствием одного из новых сержантов — Уилла Стоуна.
     Вопрос был больше дежурный, ведь меня абсолютно не волновало состояние этого бастарда, сбежавшего из Вестероса и несколько лет назад прибившегося к нам в отряд.
     — Да что с ним будет, — отмахнулся Астаар, не дожидаясь, пока ответят на мой вопрос, — Пострадала только его гордость. Ират его даже не ударил толком, иначе все могло кончиться иначе. У сопляка удары тяжелые, словно кузнечный молот.
     Я усмехнулся в ответ на данную характеристику. Кому, как не ему, знать о силе ударов, ведь именно он регулярно тренировал парня. Теперь вот постоянно жалуется, что у него с трудом выходит свести бой в ничью. Тренировочный меч, который должен быть тяжелее настоящего, порхает в руках парня так, словно он ничего не весит. О том, что после каждого такого спарринга на Астааре места живого нет, и говорить не стоит. Временами мне казалось, что с молотом или булавой в руках парень выглядел бы куда более органично. Но я каждый раз отгоняю эти мысли, с ужасом представляя картины, где Ират превращает врагов в груду мяса и костей своими сокрушительными ударами.
     — Да что вы все носитесь с этим сопляком, — не выдержал Джон. — Сначала он в Тироше творил все, что ему вздумается. И что вы сделали? Ничего. Теперь вот сержанта избил, а вы ограничились… предостережением?
     — Скажешь тоже… избил, — встрял Астаар, усмехнувшись столь громкому заявлению, — Всего лишь врезал, и то легонько.
     Против воли я едва заметно улыбнулся. Но Джона, казалось бы, даже не смутил вставленный комментарий.
     — И что дальше? — как ни в чем не бывало продолжал Молчун, — Что, если этот сопляк пойдет и прирежет кого-нибудь? Просто за косой взгляд. Это вы тоже спустите ему с рук? Или у нас теперь такие порядки? Может тогда и я могу сейчас взять и врезать капитану?
     Я молчал. Посмотрев на Астаара, заметил, что он убрал свою привычную ухмылку. Лицо его не выражало ни единой эмоции. Казалось, что он расслаблен, но я прекрасно видел, как его рука медленно тянется к лежащему рядом мечу.
     — Ты на удивление красноречив сегодня, Молчун, — спокойно произнес я, жестом приказав Дахирису остановиться, — Но давай не будем забывать, что мы наемники, а не армия какого-нибудь лорда из Семи Королевств. И в своей тысяче я буду устанавливать те порядки, которые пожелаю.
     — Мейлис… — заикнулся было Джон.
     — Мейлису плевать, — перебил я его. — Он не Деймон. Этому Чудовищу плевать на нас, мы для него — не более, чем ресурс. Он только спит и видит, как занять Железный трон. Это я уяснил совершенно точно на последнем собрании, куда он привел своих новых «друзей».
     Я на несколько секунд прервался, подбирая следующие слова, и посмотрел на присутствующих. Все сержанты, которые выжили при взятии Тироша и с которыми я прошел не одно сражение, очень внимательно смотрели на меня. И от моих слов сейчас зависело очень многое.
     — Мейлис без раздумий бросит нас всех на убой, — продолжил я, тщательно подбирая каждое слово. — Опыт с захватом Тироша это доказал. Мы понесли наибольшие потери, и ради чего? Ради того, чтобы узнать, что город уйдет под управление какого-то торгаша, согласившегося спонсировать авантюру Блэкфаера?
     Каждый присутствующий задумался. Слова посеяли зерно сомнений.
     — И теперь у нас что? — продолжал я, распаляясь все больше. — Война с пиратами за Ступени? И помогают нам в этом кто? Тоже пираты, которых я, кстати, не вижу среди нас. Мне надо говорить, кому в итоге перейдут Ступени, или сами догадаетесь?
     Лица сержантов становились все более мрачными. Даже Астаар, который все это уже знал, выглядел задумчивым.
     — Но даже если мы опустим все перечисленное, — произнес я, собираясь обрисовать самый радужный вариант, — И заглянем немного в будущее. Мы возьмем Ступени. Мейлис с другой частью отряда и своими новыми друзьями захватят Спорные земли. Сколько понадобится времени Таргариенам, чтобы отдать приказ нас уничтожить? Напомните мне, сколько воинов может выставить самый бедный регион? Двадцать тысяч? Тридцать?
     — Север и Дорн могут выставить двадцать тысяч, — сказал Гаред, один из сержантов, — При условии, что соберут всех подчистую.
     — Итого, при лучшем для нас раскладе, с двух регионов мы имеем около тридцати тысяч, — благодарно кивнув, подсчитал я, рассудив, что лорды не будут оставлять свои дома без защиты, — Но есть еще пять регионов, которые могут выставить не меньше, если не больше. Сколько теперь получается?
     — Дохрена, — буркнул Торн, почесав голову.
     — Именно, — согласился я с этой детиной, — Дохрена, а нас нихрена. Даже половины не наберется, при условии, что новые друзья Мейлиса к нам присоединятся. Вся эта затея с самого ее начала была обречена на провал.
     В шатре наступила тишина. Все были погружены в собственные мысли. Обрисованная мною картина не нравилась никому.
     — Почему тогда Мейлис…
     — Мейлис безумен, — сказал я, даже не дав сержанту закончить, — Поступки безумцев не поддаются логике, поэтому от него можно ожидать чего угодно.
     Внезапно раздался голос Джона.
     — Все это, конечно, очень интересно, — с иронией в голосе проговорил он. — И мы обязательно к этому вернемся. Но начали мы с совершенно иного — с некоего сопляка, которому вы все спускаете с рук. И как-то я не улавливаю связи между ним и твоими словами, капитан.
     Я посмотрел на Астаара, кивком позволяя выдать необходимую информацию.
     — Он валириец, дубина, — усмехаясь, заговорил Дахирис, — Самый, что ни на есть, настоящий валириец.
     — И что? — Молчун уточнил, к чему он ведет.
     — А то! — хмыкнул Астаар, поучительно подняв палец вверх, явно кого-то пародируя, — Сколько людей ты видел с настолько ярко выраженными валирийскими чертами? Можешь не отвечать, точно не много. Потому что их осталось немного: только Таргариены и…
     — Блэкфаер, — выпалил Гаред.
     Все присутствующие удивленно уставились на Астаара. По их лицам можно было заметить работу мысли. Одна догадка сменяла другую.
     — Допустим, — проговорил Джон, — Но что.
     — Здесь то и начинается самое интересное, — радостно оскалился Весельчак. — Чтобы сохранить валирийские черты, необходимо, чтобы хотя бы один из родителей был валирийцем. Учитывая, что пацан родился в Лисе, Таргариены отпадают. Они не покидают пределы Вестероса. Остаются только Блэкфаеры.
     — Мейлис, — шокировано прошептал Торн.
     Такое глупое заявление сразу разрушило атмосферу. Астаар не выдержал и рассмеялся. Его поддержали остальные сержанты. Я же позволил себе только легкую улыбку.
     — Какой Мейлис, дубина? — отсмеявшись, спросил Дахирис. — Ты когда-нибудь видел его с бабой? Не удивлюсь, если они его вообще не интересуют.
     — Точно-точно, — подхватил Гаред, как только восстановил дыхание, — Если у него и встанет, то только на отрубленную голову.
     Шатер снова залил хохот после столь незатейливой шутки.
     — Получается, он сын Деймона? — задал риторический вопрос Джон, — И что это нам дает?
     — Молодого и перспективного претендента на Железный трон, — ответил я, одной фразой возвращая всем серьезный настрой, — Претендента управляемого. Выгодного…
     Не потребовалось много времени, чтобы даже не самые сообразительные личности, по типу Торна, оценили перспективы. Оценили и уже просчитали свою выгоду. А выгода оказалась очень проста. Чего хочет каждый человек? Денег и власти. И кто, как не король, может даровать все это тем, кто помог взойти ему на престол?
     — И все эти события… — начал говорить Джон, но смысл его незаконченной фразы был понятен.
     — Не более, чем проверка того, как он реагирует в тех или иных ситуациях, — спокойно ответил я на незаданный вопрос.
     Дальнейшее обсуждение плавно перетекло с одного юного валирийца на план того, как нам выбивать пиратов из их укрытий.
     — Как думаешь, — начал говорить Астаар, отпивая из кубка сильноразбавленное вино, когда мы остались вдвоем, — Надолго хватит нашего объяснения?
     Я тихо хмыкнул, не став сразу отвечать на вопрос. Подчиненные покинули мой шатер, весело обсуждая между собой будущее. Будущее, которому не суждено будет сбыться.
     — Не знаю, — пожал я плечами, также отпивая из своего кубка, — В конце концов, в твоих словах не было ни капли лжи. Только простая недосказанность. Но, рано или поздно, вся правда все равно вскроется. И когда они все поймут, будет уже поздно.
     Я задумчиво посмотрел на сумку. В ней лежало то, что может изменить судьбу мира. Пробудить в Таргариенах желание убить нашего подопечного любой ценой. В ней лежало то, за что я отдал целое состояние, которым не каждый лорд может похвастать. Деньги, накопленные потом и кровью. В сумке лежал простой, но очень древний фолиант, который чудом не превратился в пыль за столько времени. Фолиант, в котором написана история о забытом роде. Роде, который властвовал в Валирии. Роде Рексарион.
     — Будет уже поздно, — тихо повторил я свои слова, — Короля драконов нельзя приручить, его можно только убить, когда он слаб. Мы же должны дать время дракону окрепнуть.

Глава 14. Вялотекущая кампания

     ***
     
      252 г. от З.Э. Ступени.
      Ират Рексарион.
     Пробуждение было резким. Первое, что я увидел, открыв глаза, это слабо освещенное лицо Роба, склонившегося надо мной. Его рука только успела прикоснуться к моему плечу, чтобы разбудить меня. В тусклом свете костра можно было разглядеть, как он нервно сглотнул и опустил взгляд. Но сдвинуться не рискнул.
     Проследив за его взглядом, я увидел причину его беспокойства. Всполохи огня отражались в отполированной стали острия кинжала. Кинжала, зажатого в моей руке и уткнувшегося в подбородок Роба. Пока я осматривался, по лезвию медленно стекла небольшая капля крови. Похоже, я слишком крепко уснул, если не сразу понял, кто меня будит.
     — Чего тебе? — недовольно спросил я, убирая оружие.
     Стоило Робу только понять, что смерть в этот раз обошла его стороной, как он в тот же миг отпрянул. Прижав руку к небольшому кровоточащему порезу, он наконец-то смог свободно задышать.
     — Д-дежурство, — все еще несколько нервно произнес боец.
     Я медленно осмотрелся. Ночь была темной. Света звезд было недостаточно. У меня с трудом получалось разглядеть что-то дальше пары тройки метров за пределами светового круга. Круга, который образовал костер, горящий в центре нашего импровизированного лагеря.
     Вокруг костра в разных положениях спали бойцы десятка. Большинство организовало себе лежанки из собственных вещей. Только Магок предпочел уснуть, оперевшись о камень. Скрестив руки на груди, он откинул голову на свернутый в рулон плащ. Все казались беззащитными, но лежащее у каждого под рукой оружие говорило об обратном.
     — Ложись спать, — бросил я Робу, поднимаясь со своего места.
     — Если смогу теперь уснуть, — едва слышно пробормотал он, нервно стирая кровь с пораненного места.
     Я лишь хмыкнул, не став акцентировать внимание на его словах. Подойдя к костру, я присел рядом. Кинжал привычно спрятался за пазухой, в то время как меч оставался на виду. Клинок положил поближе к своей руке, будучи готовым пустить его в ход в любой момент.
     Наблюдая за языками пламени, периодически подкидывал хвороста в костер. Изредка отвлекаясь от этого занятия, я поднимался и осматривал местность. Не хотелось повторять историю, когда пираты под покровом ночи смогли подобраться к нам в плотную. Тогда мы потеряли одного из новеньких. Но о нем никто не скорбел. Парень уснул во время своего дежурства, что могло стоить жизни всего десятка. Было ли это счастливым стечением обстоятельств или нет, но именно в тот момент, когда постовому перерезали глотку, я решил проснуться. Впервые мне пришлось использовать свои силы столь открыто. И все было ради одной цели — выжить.
     Этот злосчастный инцидент произошел в самом начале нашей кампании против пиратов. С тех прошло уже около полугода. За это время успело произойти довольно много событий. Началось все с того, что мне пришлось раскрыться перед своими людьми. Долго скрывать свои силы во время постоянных столкновений с пиратами у меня все равно бы не вышло. И без того у бойцов начали появляться вопросы, о чем мне поведал Росс.
     Здоровяк вовсе оказался между молотом и наковальней. С одной стороны старые товарищи, которые начали задавать неудобные вопросы о командире, рассудив, что, как самый приближенный ко мне человек, он сможет дать ответ хотя бы на часть из них. С другой же стороны был я, командир и господин, которому он дал клятву не разглашать ничего, что хоть как-то связано со мной. Какое-то время я с интересом наблюдал за метаниями Росса, пока не решил над ним сжалиться и рассказать все самостоятельно.
     К моему удивлению, все восприняли полученную информацию практически спокойно. Чувствовалось лишь едва уловимое воодушевление. По словам Росса, который в последствии вызвался пояснить причины такой реакции, они увидели во мне некую надежду. Во всем этом выделилась только парочка новичков — Аммис и Дхаарис. Они не входили в круг тех, кому я мог доверить такую информацию. Поэтому новички лишь непонимающе переводили взгляд с меня на своих старших товарищей, пока просто не плюнули на попытки разобраться в происходящем.
     Из оставшихся событий стоит выделить только уже полноценную войну с пиратами. Войну, которая протекала с переменным успехом. Стоило нам отбить какой-нибудь остров и перейти на другой, как через несколько дней он снова оказывался во власти этих морских разбойников. Что неудивительно, учитывая, что, выбив пиратов, мы оставляли им практически беззащитный остров. Сказывался недостаток людей. Союзники же из числа пиратов, что были под командованием этой кошелки — Старой Матери, предпочитали загребать жар чужими руками. И уж точно не собирались рисковать своими жизнями, защищая завоеванные острова.
     Такой расклад нещадно бесил многих из нас. Неровен час, и возмущение достигнет пика, и тогда мы сами набросимся на этих горе-союзников. Единственным, что удерживает ситуацию на плаву, является приказ капитана, а также тот факт, что «наши» пираты помогают с транспортировкой между островами и обеспечивают защиту на воде.
     Немногочисленными успехами этой кампании, которые стоит отметить, стали находящиеся под нашим полным контролем крупные острова Ступеней — Висельный и Кровавый камень. Хотя захват Кровавого камня прибавил головной боли. Приходилось распалять силы, чтобы не дать пиратам отбить острова обратно. Добавляла головной боли и иная проблема. По словам Астаара, который поделился последними новостями, наше столь близкое расположение к землям Вестероса заставило нервничать лордов Семи Королевств. Дальнейшее продвижение может спровоцировать мгновенный ответ. Нас спасает лишь странное бездействие со стороны Таргариенов.
     — Чертовы предатели, — сплюнув, тихо произнес я.
     Мысли о нынешних властителях Семи Королевств невольно испортили и без того не радужное настроение. Собственно, как и всякий раз, когда я вспоминаю о Валирии и всем, что с ней связано. Меня тянуло к ней. К колыбели моего рода. К тому месту, где все началось. Месту, которое погребено под толстым слоем пепла и незастывающей лавой. Древняя Валирия звала меня.
      «А я застрял на куске камня посреди Узкого моря. И борюсь за чужие интересы», — с досадой подумал я.
     К счастью, этот зов появился совсем недавно и был едва уловим. И пока не спешил усиливаться. Но я чувствовал, что рано или поздно настанет тот день, когда я уже не смогу его терпеть, и мне придется подчиниться. Остается только надеяться, что это будет не скоро, и я успею к этому моменту набрать достаточно сил, чтобы выжить в столь суровом месте, которым стала моя Родина.
     Внезапно какой-то резкий шум, похожий на удар камня о камень, вывел меня из задумчивого состояния. Похоже, мое дежурство обещает быть неспокойным. А я надеялся на относительно спокойную ночь после тяжелого дня, в течение которого мы переправились с захваченного острова на этот безымянный кусок камня. Иначе назвать это крохотный клочок земли у меня язык не поворачивался. Тем не менее, наша сотня высадилась на этот островок, чтобы планомерно зачистить его от пиратской заразы.
     Посмотрев на уставших за весь день подчиненных, я наткнулся на взгляды полуприкрытых глаз. Росс и Джон, которые лежали лицом к костру, внимательно смотрели на меня и медленно тянулись к своему оружию. Магок, не открывая глаз, опустил руки и положил их на лежащий рядом с ним лук. Усмехнувшись, я едва заметно помотал головой, что означало только одно: «Я сейчас разберусь».
     Сразу после этого наемники вновь сомкнули глаза и расслабились. Но, тем не менее, рук от оружия не убрали. Мне следовало бы обидеться на такой жест недоверия, но об этом можно будет поговорить позже.
     Стараясь не показывать виду, я потянулся, прохрустев затекшими суставами. Поднявшись со своего места и старательно изображая сонливость, я решил отойти подольше от костра. Показная беспечность должна была сделать меня мишенью для первой атаки, а оставленный меч притуплял чувство опасности. В глазах пиратов я должен был выглядеть глупым сопляком, который добровольно шел им в руки.
     Отойдя достаточно далеко от лагеря, чтобы свет от костра перестал слепить глаза, я распустил завязки на штанах. Собираясь отлить, незаметно вглядывался в темноту, дав возможность глазам привыкнуть. Постепенно я стал замечать мелькающие между камнями тени, подбирающиеся все ближе.
     На лицо сам собой вылез кровожадный оскал. Пришлось опустить голову, чтобы враги ничего не заподозрили в том случае, если бы смогли разглядеть в темноте выражение моего лица.
     Развернув вокруг себя кольцо диаметром в двадцать метров, в области которого была слегка повышена гравитация, я стал ждать. Словно паук, который ждет, пока муха попадется в его паутину.
     Вот я почувствовал, как в зону действия моих сил вошла первая жертва, которая даже ничего не почувствовала. В столь незначительной степени была повышена гравитация. Постепенно в кольцо вошло еще несколько целей, но подходить ближе они не стали.
      «Какие острожные», — внутренне усмехнулся я.
     Понимая, что ждать, пока все зайдут в кольцо, бессмысленно, резко многократно увеличил давление. Пираты попадали под действием гравитационного пресса. Давление было достаточно сильным, чтобы моментально вдавить в землю нескольких неслабых мужчин. Еще немного увеличив гравитацию, услышал хруст ломаемых костей и разрываемого мяса. Немногие камни, попавшие в зону поражения, покрылись трещинами, что само по себе говорило о той силе, которой должны были противостоять пираты.
     Все закончилось так же резко, как и началось. Стоило мне только ослабить гравитацию, как я почувствовал уже привычный и столь желанный прилив сил. Моя улыбка стала еще шире от избытка чувств, но пришлось отмахнуться от приятных ощущений. Дело еще не завершено.
     Завязав штаны, я достал из-за пазухи свой излюбленный кинжал. Насвистывая незамысловатую мелодию, легкой походкой двинулся к большому валуну. Подойдя ближе, я ловко запрыгнул на него. Когда умеешь управлять гравитацией, высокие прыжки уже не кажутся чем-то невероятным.
     Присев на корточки на вершине высокого камня, я взглянул вниз. За ним сидел и трясся от страха щуплого вида паренек. Казалось, что он даже старался не дышать. К несчастью для него, все было напрасно.
     — Видишь ли, — тихо заговорил я, продолжая смотреть на пирата, сидя на камне. — Я очень не люблю, когда будят меня и моих людей.
     Услышав мой голос, паренек задрал голову и столкнулся со мной взглядом. В следующий миг он в ужасе отпрыгнул от валуна и попытался сбежать. Тщетно. Сложно бежать, когда ты с трудом можешь передвигать ноги от навалившейся на тебя тяжести.
     — Удобная все-таки сила — гравитация, — едва слышно пробормотал я, спрыгивая с камня.
     За полгода постоянных стычек с пиратами мои силы росли в геометрической прогрессии. Что неудивительно, учитывая количество потенциальных жертв. Жертв, который сами приходили ко мне, чтобы я мог стать сильнее. Но не только сила для меня имела значение. Контроль так же рос, что, в свою очередь, позволяло вытворять все более и более невероятные вещи с помощью своих способностей. В один момент я даже смог почувствовать силу притяжения в телах живых существ. Жаль, что столь микроскопические и множественные воздействия оказались вне моего уровня.
     Подойдя к распластавшемуся на земле пирату, который от страха успел напрудить в штаны, я поставил одну ногу ему на спину. Приставив лезвие кинжала к его горлу, я наклонился к его уху.
     — Вини судьбу, что оказался на моем пути, — произнес я, перерезая парню глотку.
     
     
     ***
     
     — Тебе самому это все не надоело? — задал я вопрос, стоя на палубе.
     За бортом плескались волны, разбиваясь о борт корабля. Судно шло в направлении следующего острова, который нам предстояло освободить от пиратов. Во всяком случае, на какое-то время.
     — Ты о чем? — задал встречный вопрос Астаар, отвлекаясь от раздачи указаний.
     Очередной десятник, чьего имени я не знал, поспешил удалиться. Лишь напоследок успел кинуть на меня завистливый взгляд. Такая реакция стала для меня привычной в последнее время. Неудивительно, ведь что сержант, что капитан начали явно выделять меня на фоне других. Даже слишком явно.
     Такое отношение сильно отдаляло меня от основного состава отряда и было предметом зависти многих. Ведь пока они выполняют поручения вышестоящего командования, я имею право общаться с тем же Астааром на равных. Что же касаемо заданий, то зачастую мой десяток был предоставлен самому себе.
     С другой стороны, мне было абсолютно плевать на то, что думают обо мне другие. Если мне предоставляют такие возможности в свободе действий, то я не буду от них отказываться.
     — Я об этом метании между островами, — вернулся я к диалогу, откинув ненужные размышления, — Каждый захваченный нами клочок суши рано или поздно возвращается под контроль пиратов и прочих отбросов. После чего нам вновь приходится выбивать их с позиций. Мы делаем двойную, а то и тройную работу. Но наши ряды не бесконечны. Мы несем потери.
     Астаар молчал и задумчиво смотрел на меня.
     — Сколько это будет продолжаться? — спросил я, тем самым подгоняя сержанта.
     — Умеешь ты задавать неудобные вопросы, — вздохнув, пробормотал он и почесал голову.
     Внезапно он осмотрелся, словно ища, нет ли лишних ушей. После чего подошел ко мне ближе и начал говорить. Тихо и вкрадчиво.
     — У капитана есть план, — едва слышно сказал Весельчак. Приходилось практически читать по губам, — Не буду сейчас вдаваться в его подробности. Но все, что мы делаем, это часть плана. Касаемо же потерь… могу сказать, что в нашей тысяче их практически нет.
     Сержант ненадолго замолчал, вновь оглянувшись в поисках посторонних.
     — Араино старается отправлять нас туда, где пираты оказывают наименьшее сопротивление, — продолжил свое пояснение собеседник. — Остается только ждать и довериться выбору капитана.
     Сказал так, словно это так просто — взять и довериться человеку. Пришлось, стиснув зубы, проглотить рвущееся наружу мнение касаемо доверия. За свою жизнь я привык, что на все сто доверять можно только себе самому.
     — Для чего все это нужно? — задал я очередной интересующий меня вопрос. — Чего капитан добивается?
     — Слишком долго объяснять, — отмахнулся сержант. — Могу сказать лишь то, что он хочет по максимуму сократить наши потери. А то, что от этого страдают другие, меня мало волнует. А тебя?
     Я скептически посмотрел на него. Неужели он серьезно думает, что мне не плевать. Я могу жалеть лишь об одном — что это не я их всех убил. Такое расточительство.
     — И вообще, чего тебя не устраивает? — поинтересовался Астаар, глядя на меня и вздернув одну бровь. — Режешь себе пиратов, особо не напрягаясь. Красота.
     Весельчак продолжал смотреть на меня в ожидании ответа.
     — Мне скучно, — вздохнул я, вызвав смех у сержанта.

Глава 15. Крысы в клетке

     ***
     
      252 г. от З.Э. Ступени.
      Ират Рексарион.
     Кругом камень. Каменные своды, каменные стены, каменный пол. Сырость и затхлость воздуха. Темнота, которую с трудом разгонял свет факелов, отчего приходилось напряженно вглядываться в каждую тень. Звук журчащей воды и капель, разбивающихся об очередной камень. Нередкие лужи под ногами от набежавшей воды, в которые то и дело соскальзывала нога того или иного наемника. Брызги, летящие во все стороны. Хлюпающие сапоги и мерзкое ощущение промокших до колена ног.
      «О, еще камень», — подумал я, пиная очередной камешек, попавшийся под ноги.
     Передо мной шла целая вереница людей. Вглубь сети тоннелей продвигалась практически вся наша сотня, исключая тех, кого оставили сторожить снаружи. Тех тоннелей, в которых так любят скрываться пираты.
     Эти морские разбойники оказались куда более изворотливее, чем мы думали изначально. Каким-то образом они смогли вновь пробраться на Висельный. Как это произошло, меня мало волновало. Может виной всему ошибка дозорных, что смогли пропустить такую прорву людей. А может эти ублюдки и вовсе не пробирались на остров, а всегда были на нем, лишь очень хорошо затаились, пока мы выбивали их собратьев по ремеслу. Мне было плевать на причины. Меня волновали лишь последствия, а они оказались не самыми приятными.
     Эти пиратишки вознамерились планомерно портить нам жизнь. Возможно до тех пор, пока мы не переубиваем друг друга. И методы достижения цели у них весьма и весьма изощренные. Начиная с регулярных убийств под покровом ночи. Довольно жестоких убийств. Нередки были случаи, когда мы по утру находили трупы с перерезанной глоткой и вытащенным через образовавшееся отверстие языком. Заканчивая банальным отравлением запасов пресной воды.
     Все перечисленное не могло не сказаться на душевном равновесии бойцов. Желание убить пиратов максимально жестоким способом зашкаливало. Каждый рвался покончить с этой напастью, и я также не стал исключением. Эта нервотрепка начинала надоедать, и хотелось как можно скорее уничтожить источник проблем.
     По иронии судьбы жребий разобраться с окопавшимися пиратами выпал именно нашей сотне. Именно из-за этого мы уже битый час блуждали по каменным тоннелям, больше похожих на лабиринт. Периодически узкие коридоры сменялись широкими проходами. Изредка попадались участки пути, где мы оказывались на свежем воздухе, а под ногами у нас был обрыв прямиком на острые скалы, торчащие из воды.
     Внезапно наша процессия остановилась. Мы попали в довольно крупную пещеру, заставленную ящиками. Судя по всему, здесь пираты держали награбленные вещи или провизию.
     — Осмотреть здесь все! — приказал Астаар, указывая на нашу находку.
     Пока наемники спешно начали выполнять приказ, осматривая каждый угол и вскрывая ящики, я решил пройти чуть дальше. Медленно продвигаясь, старался ни с кем не сталкиваться. Путь мой продолжался до тех пор, пока я не наткнулся на развилку. Из пещеры вели два пути, если не считать тот, по которому пришли мы.
     — Сержант! — громко позвал я Весельчака и, дождавшись, пока он обратит на меня внимание, продолжил. — Думаю, тебе стоит на это взглянуть.
     Пока Астаар направился ко мне, я рассматривал свою находку. Правый проход был дольно широким. В нем спокойно могли разойтись сразу несколько человек. Возможно, по этому тоннелю пираты приносили свою пожитки в пещеру.
     Левый же проход, в противовес своему собрату, был довольно узким — рассчитанным на пару человек. И от этого он казался самым подозрительным.
     После того, как командир наконец-то добрался до меня, он встал рядом и, подобно мне, уставился на развилку.
     — Ират, — обратился ко мне сержант, — Бери людей и прочеши левый проход.
     Я кивнул в ответ и дал своему десятку знак двигаться за мной. Дождавшись, пока все соберутся, двинулся в сторону левого тоннеля, по пути выхватив факел из рук проходящего мимо рядового наемника.
     Идти приходилось медленно, так как свет факела с трудом справлялся с окружающей нас темнотой. Оставалось только догадываться, каким образом в таких местах ориентировались эти отбросы. Двигались, стараясь сильно не отставать друг от друга. Позади меня слышались тихая ругань Берика и подтрунивания Роба.
     — Как думаешь, куда ведет этот тоннель? — практически на ухо прошептал вплотную подошедший Росс.
     Здоровяку было тяжелее всех. С его габаритами в таких узких проходах было отнюдь не легко. И, смотря на него, я внутренне содрогался. Ведь мой и без того немалый рост продолжал увеличиваться, что я заметил относительно недавно, когда стало сложнее влезать в доспехи.
     — Если бы я знал, дружище, — тяжело вздохнув, сказал я, продолжая вглядываться в темноту, — Но одно я могу сказать точно: мне это все не нравится.
     И действительно, происходящее нравилось мне все меньше и меньше. С каждым пройденным шагом напряжение внутри меня нарастало. Эмоции внутри меня буквально преобразовались в натянутую струну, которая в любой момент была готова порваться и превратить все вокруг в руины.
     Внезапно стены узкого тоннеля разошлись в стороны. Мы оказались в очередной пещере, в несколько раз меньше той, где хранились припасы. Света факелов едва хватало, чтобы осветить помещение полностью. Но даже этого было достаточно, чтобы мы смогли увидеть шокирующее зрелище. Тишину прервала тихая ругань Берика, которого в этот раз никто не попытался заткнуть. Все были с ним солидарны.
     Множество неказистых и местами проржавевших клеток, которые, казалось, собирали прямо здесь на месте. Длинные цепи, прибитые кольями к каменным стенам. И дополняли картину груды костей, которые никак не могли принадлежать животным. Очевидно человеческие черепа говорили сами за себя.
     Оставалось только задаваться вопросом: «Как давно здесь находятся эти останки?». Учитывая внешние условия, с момента смерти должно было пройти не менее года или даже двух. Такой срок явно превышал все то время, пока мы ведем борьбу с пиратами. Это говорило, как минимум, о том, что даже сами пираты давно оставили это место.
     — Осмотрите здесь все, — отдал я приказ, и сам, подавая пример, начал тщательно проверять каждый угол.
     Никто не проронил ни слова, и все молча, со всей серьезностью, приступили к выполнению задачи.
     Краем глаза я заметил Магока, который остановился напротив одной из клеток. С мрачным выражением лица он смотрел на останки, лежащие за железными прутьями. В свете факела, который он держал, можно было увидеть, как играют его желваки. Взгляд казался пустым, но я чувствовал, что это не так. Летниец был в ярости. Он то и дело тянулся к эфесу меча, висящему на поясе, но каждый раз одергивал руку. Здесь не было того, на ком можно было выместить свой гнев.
      «Похоже, что не только у меня есть секреты», — с мрачной усмешкой подумал я, возвращаясь к собственным делам.
     Дальнейший обыск не дал желанных ответов. Только больше испортил и без того поганое настроение бойцов. Былые сомнения в целесообразности войны с пиратами сами собой отпали.
     — Твари, — глухо прорычал Росс, встав возле меня и увидев очередную находку.
     Я же, присев на корточки, смотрел на не до конца разложившийся труп. Размеры и строение тела свидетельствовали о том, что некогда это был ребенок. Ребенок, которому не повезло оказаться в лапах пиратов.
     — Седьмое пекло, — сплюнул Роб, который также заинтересовался нашей находкой.
     Я никак не ответил и лишь задумчиво продолжал смотреть на труп.
     Все это казалось мне странным и неправильным. Ведь что главное для пирата? Нажива. Следовательно, любая их деятельность должна быть направлена на получение этой наживы. Но какой прок от кучи трупов? Почему они не продали всех в том же Заливе работорговцев? Да любой вольный город, исключая Браавос, с радостью принял бы новую партию рабов.
     Ответов на эти вопросы у меня было. И единственные, кто мог их мне дать, прятались где-то в этом самом лабиринте из камней.
      «Либо я чего-то не знаю об этом мире, и он оказался куда более жестоким, чем мне казалось поначалу», - отметил я про себя, вспоминая свое везение и тепличные условия, в которых вырос.
     — Командир! — внезапно окликнул меня Аммис, — Я кое-что нашел.
     Голос его был сдавленным и немного испуганным.
     — Чего у тебя там? — тяжело вздохнув, спросил я и, поднявшись, поплелся в его сторону.
     На подходе я стал явственно чувствовать запах разлагающейся плоти.
     — Думаю, вам лучше взглянуть самому, — ответил новичок, указывая в сторону своей находки.
     При ближайшем рассмотрении оказалось, что у найденной нами пещеры был небольшой закуток, который образовывал новое помещение гораздо меньших размеров. Но само содержимое этой «комнаты» было куда более ужасающим, чем все, что мы видели за все время войны с этими ублюдками.
     Закуток был буквально завален безобразной горой костей, на которых еще виднелись куски плоти. Под потолком на цепях висели все еще разлагающиеся тела. У некоторых из них отсутствовали конечности. Пол имел оттенок засохшей крови. Дополнял картину стоящий в стороне массивный деревянный стол, который, подобно полу, изменил свой природный окрас. На столе были специальные крепежи, куда, судя по всему, вдевали конечности. Рядом со столом лежали пустые миски, в которые обычно кладут похлебку. Подобную утварь я замечал также в некоторых клетках.
     Все это до боли напоминало разделочную. Последний кусок мозаики встал на свое место. Картина сложилась, отчего мне пришлось прикрыть рот рукой, чтобы сдержать рвотный позыв. Я в спешке покинул этот закуток, стараясь восстановить дыхание.
     — Что там… — начал было говорить подошедший Росс, чтобы в тот же миг замолкнуть и отпрянуть в сторону.
     Увиденное проняло даже такого бывалого вояку, как этот здоровяк. Я больше удивился бы, если б случилось наоборот. Мало кто останется равнодушным, увидев подобное.
     Никто не ожидал такой степени жестокости от морских разбойников. Оставалось только догадываться, все ли они такие поехавшие, или только единицы получали удовольствие от подобных развлечений.
     — Уходим, — глухо бросил я, — Здесь мы живых точно не найдем.
     Подавая пример, я пошел в сторону тоннеля, из которого мы пришли. Обратный путь прошел незаметно, что неудивительно. Не было ни ругани и причитаний Берика, ни требований Джона или Роба заткнуться. Разговоров не было вовсе. Каждый погрузился в собственные мысли.
     Когда мы вернулись в пещеру с припасами, мы выделялись из толпы своей мрачностью. Наше настроение не могло остаться незамеченным и в итоге привлекло внимание сержанта.
     — Нашли что-нибудь? — спросил он, подойдя ближе.
     К моменту нашего возвращения суета с осмотром ящиков уже практически прекратилась. Большая часть людей разбрелась по пещере и занималась своими делами. Кто-то банально предпочел лишний раз отдохнуть, а кто-то посчитал, что ему не повредит лишний раз проверить свое снаряжение.
     — Нашли, — буквально выплюнул я это слово. — Лучше бы не находили. Теперь ближайшие пару дней даже пожрать нормально не сможем.
     На моменте, когда я заговорил о еде, услышал, как новички попытались сдержать рвотный позыв. Это вызвало смешки у бойцов моего десятка и хоть как-то смогло отвлечь от увиденного.
     — Что там такое? — непонимающе спросил Астаар, переводя взгляд с меня на моих подчиненных, словно пытаясь найти ответ в их лицах.
     Ответом ему было молчание и красноречивые позеленевшие лица новеньких.
     — А ты сходи и сам посмотри, — невесело хохотнув, сказал я. — Если, конечно, не боишься остаться без завтрака.
     Сказав все, что хотел, я пошел по направлению к выходу из этого проклятого каменного лабиринта. Эти чертовы тоннели у меня уже в печенках сидели. Мои люди молча последовали за мной. Нас никто не останавливал. Возможно, виной всему был мой взгляд, обещающий скорую расправу всем, кто встанет у меня на пути.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Астаар Дахирис.
     Очередное собрание командования. И снова на повестке дня горстка пиратов, вот уже который день портящая нам жизнь. Я сидел и старался вслушиваться, о чем идет речь, но мысли то и дело возвращались к событиям сегодняшнего дня. Ужасающая находка стала главной темой для обсуждения в нашей сотне. И, как повелось, информация начала распространяться по всему отряду, постепенно обрастая все большими подробностями.
     — Надо отправить больше людей, — предложил Стоун, — Раз одной сотни оказалось недостаточно, чтобы разобраться с этой напастью. Надо разобраться с ними раз и навсегда!
     Все замолчали. Более идиотского предложения это собрание еще не слышало.
     — В этих чертовых тоннелях бывает настолько узко, что приходится протискиваться буквально боком, — усмехнулся я, смотря в глаза этому идиоту, неведомо как ставшему сержантом, — Какой толк от численного преимущества, если им не получится воспользоваться? Ответь мне, умник хренов.
     К счастью, он догадался, что лучше тактично промолчать.
     — Во всяком случае, долго прятаться они все равно не смогут, — решил немного сменить тему Гаред, привлекая к себе внимание. — Припасы не бесконечны, тем более что сотня Весельчака вынесла их запасы. Да и они сами рано или поздно совершат ошибку. Тогда-то мы с ними и разберемся.
     — И ты предлагаешь до тех пор терпеть их козни? — возмущенно спросил Джон.
     — Молчун прав, — сказал я, поддержав товарища. — Это не выход. Нельзя утверждать, что это были все их запасы.
     В шатре наступила тишина, нарушаемая только далекими криками десятников в лагере. Все задумались над решением проблемы. На стороне пиратов знание местности и цепи тоннелей, в то время как на нашей только численность, которая ничего не решает в данный момент.
     — Стоит усилить стражу на выходах, — тихо предложил Торн. — Пусть эти крысы боятся даже нос высунуть из своих пещер.
     — А ты уверен, что нам известны все выходы, дубина? — вновь не выдержав, спросил я.
     — Успокойся, Астаар, — тихо произнес капитан, — Ссорами мы делу не поможем. Надо подумать ка…
     Внезапно капитана прервал ужасный грохот. Вслед за ним, в такт звуку, начала вибрировать земля. Пришлось крепче ухватиться за стол, чтобы удержаться на ногах.
     — Землетрясение? — удивленно спросил Араино.
     В этот момент в шатер вбежал рядовой. Выглядел он удивленно и испуганно одновременно.
     — Капитан, — сглотнув, начал говорить мужчина, — Там… это самое, тоннели.
     — Что такое? — нахмурившись, переспросил капитан, — Что с тоннелями?
     Рядовой вновь сглотнул. Да так, что это было слышно за несколько метров от него.
     — Тоннели обвалились, — на одном дыхании проговорил боец.

Глава 16. Отвращение и одержимость

     ***
     
      252 г. от З.Э. Ступени.
      Ират Рексарион.
     — Оно того стоило? — задумчиво спросил Росс, присев рядом со мной у костра.
     Я бросил на него косой взгляд, прежде чем вернуться к наблюдению за пляской языков пламени.
     — Более чем, — сухо ответил я и закашлялся, отхаркивая кровь.
     Трясущейся рукой вытерев алую жидкость с уголка губ, я потянулся к своему щиту. Водрузив его себе на колени, задумчиво осмотрел шероховатую поверхность. В голове стоял образ, который требовал, чтобы я явил его всему миру.
     — И ради чего? — продолжал допытываться до меня вестеросец, тем самым мешая сосредоточиться. — Что это дало, кроме твоего ослабления? Тебя сейчас даже пятилетний ребенок запросто прирежет.
     Я раздраженно вздохнул и посмотрел на свои трясущиеся руки. В чем-то это надоедливый и пытающийся опекать меня здоровяк прав — я сильно перенапрягся. Пока высшие чины пытались понять, как нам действовать, чтобы избавиться от помехи в виде этих ублюдочных пиратов, я решил действовать. Пройдя мимо постов в сторону сети тоннелей, поставил себе цель разобраться с этой напастью раз и навсегда.
     Чтобы вновь не плутать по каменному лабиринту, я не придумал ничего лучше, чем повторить трюк, который я провернул с борделем. Рассудив, что с тех пор стал значительно сильнее и что такие перегрузки для тела уже не страшны, я уселся у самого входа в один из тоннелей. Прислонившись спиной к стене и погрузившись внутрь себя, с помощью своей силы старался прощупать всю сеть тоннелей. Тогда я явственно осознал, насколько ошибался, сравнивая жалкое здание с целым лабиринтом, который существует не первый век.
     Пытаясь охватить всю картину целиком, мозг начал работать на полную катушку, ловя одну информационную перегрузку за другой. В какой-то момент сквозь транс, в который я провалился, почувствовал, как по губам течет теплая солоноватая жидкость. Это был тот самый звоночек, говорящий, что мне стоит остановиться. Но в приступе упрямства я решил идти до конца. В тот момент почему-то вспомнились рассказы матери о том, как она оказалась в борделе. Вспыхнувшая ненависть дала мне необходимый прилив сил, который лишь притупил нарастающую по всему телу боль, и это помогло продолжить начатое.
     Понимая, что разом обвалить все проходы у меня банально не выйдет, и я лишь напрасно помру от перенапряжения, начал действовать секторами. Но даже это сказалось на мне с излишком, ведь действовать приходилось быстро. Стоит только кому-нибудь услышать грохот, как в ту же секунду сюда слетится весь отряд. Необходимо было покинуть тоннели до того, как меня здесь заметят.
     Когда я завершил свое дело и открыл глаза, то не сразу смог осознать себя. Перед глазами все расплывалось. Сфокусироваться было практически невозможно. Поднеся трясущуюся руку к лицу, понял, что оно полностью покрыто кровью. Она сочилась отовсюду: глаза, рот, нос, уши. Не знаю, как у меня еще оставались силы, учитывая кровопотерю. Встать удалось не с первого раза. Сил держаться на ногах практически не было, отчего первые метры своего пути мне пришлось проделать на четвереньках. В один миг, когда рябь перед глазами вернулась с новой силой, меня вывернуло на пол перед собой. И без того паршивое состояние стало еще хуже. Но осознание утекающего времени заставило через силу подняться и продолжить путь на трясущихся ногах.
     Остаток пути приходилось идти вдоль стенки и постоянно на нее опираться. По мере приближения к выходу я уже практически смирился с мыслью, что мне придется столкнуться со всем отрядом. Оставалось только догадываться, какая реакция меня будет ожидать. Будет ли это страх? Или восхищение? А может это будет отвращение вперемешку с ненавистью? К счастью, ответа я тогда не получил.
     На выходе мое падающее тело подхватил под руки Магок, который словно выплыл из темноты. Он же и отнес обратно в лагерь, где меня уложили в койку и всем десятком пытались привести в чувство. В тот момент во мне проснулось чувство отвращения, которое преследует меня и по сей день. Отвращения к собственной слабости.
     Встряхнув головой, отогнал наваждение. Оглядываясь назад, я готов признать, что совершил ошибку. Ошибку, которая чуть не стоила мне жизни. Еще немного, и напряжение могло превысить допустимый предел, а мозг мог не выдержать нагрузки. Мне ничего не мешало действовать планомерно, но я излишне поспешил. Я умею признавать свои ошибки. Но никогда не признаюсь в этом.
     Все это дело минувших дней. С тех пор успела пройти уже целая неделя. Но даже сейчас я все еще довольно слаб. Хоть и не настолько, чтобы слить бой пятилетнему ребенку.
     — Не сгущай краски, — наконец-то ответил я наемнику, отмахиваясь от него. — Но, если не веришь, можем проверить.
     Я вперил в него в него тяжелый взгляд. На чистой силе воли слегка придавил его гравитацией. Такая манипуляция отозвалась головной болью, отчего пришлось убрать давление и постараться не подать вида. Но, как оказалось, старался я недостаточно.
     — Выпендрежник хренов, — хрипло произнес Росс, сплюнув под ноги. — Ты неисправим.
     — В пекло твои нотации, — грубовато сказал я. — Если хочешь, чтобы я пришел в норму, лучше приведи мне кого-нибудь, чтобы я смог выпустить ему кишки. Вот увидишь, мне сразу станет легче.
     Ответа не последовало, но почему-то мне кажется, что Росс запомнил мои слова.
     Отмахнувшись от посторонних мыслей, я вернулся к делу, от которого меня отвлекли. Разглядывая поверхность щита, старался поймать тот образ, что смутно витал в моей голове. Какое-то время я совершенно не двигался, пока не стал медленно тянуться за остывшим углем от потухшего костра. Стараясь не спугнуть наваждение, под внимательным взглядом Росса, стал медленно выводить только мне известные очертания. Штрих за штрихом. Черта за чертой. С каждым моим движением рисунок становился все отчетливей.
     В какой-то момент я понял, что совершенно потерял счет времени. Но к тому моменту на деревянной поверхности щита был изображен символ. Символ, который в будущем у всех будет ассоциироваться с родом Рексарион. Парящий над Огнями Валирии дракон.
     Но что-то не давало мне покоя. Я критически разглядывал рисунок и пытался понять, что же с ним не так.
     — Что это? — заинтересованно спросил Росс, также разглядывая результат.
     — Герб моего дома, — тихо ответил я. — Точнее, должен им быть… Но чего-то не хватает.
     Здоровяк не ответил. Я же не стал развивать свою мысль, продолжая попытки понять причину неудовлетворенности. Так продолжалось несколько минут, пока…
     — Херня, — сплюнул я, откладывая щит в сторону.
     Бросив тщетные попытки, встал, прохрустев суставами. В ногах все еще чувствовалась слабость. Пульсирующая головная боль снова дала о себе знать.
     — Скажи нашим, чтобы собирались, — бросил я, массируя виски и стараясь отвлечься от неприятных ощущений. — Завтра на рассвете выступаем. Приказ капитана.
     — Что? — удивился вестеросец, смотря на меня с толикой возмущения. — Почему так резко? А как же твое состояние? Надо сказать…
     — Успокойся ты, мать Тереза — усмехнулся я на его беспокойство, — Я не настолько хрупкий.
     Росс, нахмурившись, замолчал и упрямо посмотрел на меня. Он явно остался при своем мнении. Его право. Жаль, что всем плевать.
     — Да и я тебе уже сказал, что надо сделать, если хочешь мне помочь, — сказал я напоследок, прежде чем двинуться в сторону своей палатки.
     Двигался я медленно и со стороны, скорее всего, представлял из себя жалкое зрелище. Поэтому я не удивился, когда почувствовал, что рядом со мной кто-то есть. Повернув голову, увидел задумчивого Росса, который шел так, чтобы я мог спокойно опереться на него. Хотелось раздраженно цыкнуть и упрямо пойти самостоятельно, но понимая, насколько это глупо выглядело бы со стороны, я все же принял помощь.
     Какое-то время мы шли молча, пока здоровяк не решился заговорить.
     — Ират, — со странной интонацией обратился ко мне он.
     — Чего тебе? — тяжело вздохнув, откликнулся я, продолжая ковылять.
     — Кто такая мать Тереза? — с каким-то детским любопытством спросил товарищ, вынуждая меня подавить порыв хлопнуть себя ладонью по лицу.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Джейхейрис II Таргариен.
     Стены Красного замка привычно давят своей монументальностью. Особенно это чувствуется именно здесь — в тронном зале. Длинный и с высокими стенами зал, способный вместить более тысячи человек. На стенах располагаются черепа драконов, отбрасывая устрашающие тени на любого посетителя. Как говорил отец: «Тень былого величия».
     Именно здесь отец всегда принимал просителей и вершил правосудие, возвышаясь над поддаными, сидя на Железном троне — символе верховной власти над Семью Королевствами. Очень высокое и неудобное сооружение, состоящее из сплавленных вместе мечей поверженных врагов. До кучи еще и опасное для того, кто восседает на нем.
     Помню, как, еще будучи ребенком, прибежал сюда и в попытке забраться на трон, пока никто не видит, порезал руку. Влетело мне тогда знатно.
     — Что, братец, любуешься? — отвлек меня от созерцания трона голос старшего брата, Дункана. — И как тебе твое будущее место? Уже в предвкушении, что каждый раз придется лезть на это орудие пыток?
     Прикрыв глаза, я тоскливо выдохнул. Брат всегда был острым на язык. А с тех пор, как он отрекся от престола, все стало только хуже.
     — А ты и рад этому, — тихо произнес я, поворачиваясь к брату, — Не так ли?
     — Конечно, — хохотнув, многозначительно закивал он, — Должны же быть плюсы в том, что я отказался от трона.
     На какое-то время наступила тишина, чтобы в следующий миг ее разорвало нашим смехом. Мой, тихий и едва слышимый, и гортанный, грубый хохот брата. Такие разные, как и мы. Даже внешне Дункан не был похож на Таргариена, так как не обладал валирийской внешностью. Темные волосы и карие глаза, вкупе с грубоватым лицом, не позволяли считать, что он потомок валирийцев. Все говорят, что он пошел в мать, я же считаю, что в нем слишком мало нашей крови. Он — доказательство нашего вырождения. Подобно нашим драконам, что с каждым поколением становились все меньше и слабее, мы так же начинаем терять наши изначальные черты.
     К счастью, пока это сказалось только на Дункане, что выделяло его в нашей семье. Возможно, из-за этого он так легко и отказался от трона в мою пользу. На троне должен сидеть истинный Таргариен.
     — Как думаешь, — тем временем продолжил брат, смотря на трон, — Он действительно состоит из тысячи мечей?
     — Так говорят, — неоднозначно ответил я.
     Мы стояли молча и смотрели на символ нашего величия и власти.
     — Как отец? — спросил наконец-то я, прервав затянувшееся молчание.
     — Сложно сказать, — не сразу ответил Дункан, потеряв всю свою веселость, — После смерти Дейрона он сильно сдал.
     Он с каким-то остервенением растрепал свои короткие черные волосы. Словно это должно было помочь собраться с мыслями. Упоминание смерти младшего брата заставило меня досадливо выругаться.
     — В остальном все нормально, — наконец продолжил он, говоря тихо, так, чтобы слышал только я, — Пока с ним есть кто-то из семьи. В другое же время…
     Брат не стал продолжать свою мысль. Все было понятно и без слов. Отец начал сдавать. Некогда известный, как Эйгон Невероятный или Эйгон Удачливый, сейчас начал больше походить на Эйгона Одержимого. И, похоже, с каждым годом его одержимость становится более явной.
     — Он собирается возвращаться из Летнего замка? — задал я интересующий не только меня вопрос. — Уже полгода прошло.
     — Вероятно, — ответил Дункан. — Он хотел провести турнир здесь, в Королевской гавани. Но им вновь завладела очередная идея возрождения драконов. Поэтому на днях я вновь отправлюсь в Летний замок. Буду сдерживать его порывы перейти от теории к практике.
     — Удачи, — тихо произнес я, — Она тебе точно понадобится.
     Мы как-то одновременно вздохнули.
     — Когда… — хотел было я задать очередной вопрос, но осекся.
     По тронному залу начали раздаваться тихие шаги. Повернув голову, мы обнаружили, что к нам приближался десница короля — Андар Ройс.
     — Ваши высочества, — обратился он к нам, склонив голову, — Рад видеть вас в добром здравии.
     — Лорд Ройс, — кивнул я в ответ, подражая его чопорности. — Как поживает ваша супруга — леди Елена?
     Дункан в это время принял роль молчаливого слушателя.
     — Возраст берет свое, но благодарю за беспокойство, ваше высочество, — вполне искренне произнес десница, — Но, к сожалению, я искал вас не ради того, чтобы обсудить здоровье моей дорогой Елены. К сожалению…
     — Я, пожалуй, пойду проведаю племянника, — перебил десницу брат, понимая, что речь пойдет о государственных делах. — Рад был увидеться, брат. Лорд Ройс.
     Кивнув деснице, Дункан поспешил удалиться. Он воин до мозга костей. Стоит рядом начаться разговору о политике, как брат ищет любой повод, чтобы тактично уйти.
      «Проведать племянника, как же», — про себя усмехнувшись, подумал я, — «Так бы и сказал, что хочешь показать Эйрису пару приемов с мечом. Наверное, надо было его предупредить, что с сыном сейчас Шейра. Хотя ему не помешает хорошая взбучка от сестры…»
     — Он неисправим, — тем временем, сказал я вслух, — Иногда я задаюсь вопросом, кто из нас старше.
     Ройс тактично не стал никак комментировать ни мое заявление, ни быстрый уход Дункана.
     — О чем вы хотели поговорить, лорд десница? — спросил я, переходя на деловой тон. — Мне казалось, что вопросами государственной важности занимается король и Малый совет. Я же не являюсь ни первым, ни вторым.
     — Блэкфаеры, ваше высочество, — начал говорить мужчина, — Или если быть точным, то целая банда наемников, которых с легкой руки покинувшего нас принца Дункана прозвали Девятигрошевыми Королями.
     Я выжидательно посмотрел на собеседника.
     — Незадолго до своего отбытия в Летний замок король приказал внимательно следить за любыми действиями этой шайки, — продолжил говорить лорд Ройс. — Они активно захватывают Спорные земли и Ступени, подбираясь к нашим территориям. Тирош так и вовсе уже под их контролем. Учитывая притязания Блэкфаеров на Железный трон, неровен час, когда они обратят свой взор на Вестерос.
     — Я так и не услышал причины, почему вы искали встречи со мной, — холодно произнес я, смотря ему прямо в глаза. — Вам приказал король, и ответ держать вы должны перед ним. Я же пока не король, так скажите мне… Чего вы от меня ждете?
     Десница замялся. Глаза его забегали, и, не выдержав, он опустил взгляд.
     — Мы отправляли ворона королю, — тихо проговорил он, — Но не получили ответа. Боюсь, что одержимость короля начала сказываться на его дееспособности. Поэтому я понадеялся, что вы…
     — Одержимость короля — не вашего ума дело, — грубо ответил я.
     Голос мой разнесся по всему тронному залу, многократно отражаясь от стен и создавая эхо.
     — Ваше же дело — выполнять свою работу, — продолжил я. — Это вам понятно?
     — Да, ваше величество.
     — Так выполняйте ее, а не делайте глупых предположений, — сказал я, и, прежде чем уйти, добавил, — А что насчет вашего вопроса. Делайте то, что должно. Если того потребует ситуация, окажите помощь пиратам. Это должно задержать этих «королей», а в идеале ослабить.
     Позднее, уже идя по коридорам Красного замка в сторону нашей с Шейрой спальни, я думал: «Первым же указом необходимо будет сменить десницу».

Глава 17. Ночное нападение

     ***
     
      252 г. от З.Э. Ступени.
      Ират Рексарион.
     Ночь. Крики и залитые кровью доски палубы. Звон стали вперемешку с мерзким звуком вгрызающейся в плоть стали. Гул огня, охвативший одну из мачт. И смотрящая на меня морда пирата, кривящая рот, полный гнилых зубов, в безумном оскале. Мерзкое зрелище. Хорошо, что долго им любоваться не пришлось.
     Увидев, по его мнению, легкую добычу, пират рванул в мою сторону, занося для удара свои топоры. Глупое решение. Сделав короткий шаг ему навстречу, взмахом меча отрубаю ему левую руку. Чтобы боль от потери конечности добралась до мозга, потребовалась пара мгновений. Но разинутый рот не успел издать ни единого звука. Очередной взмах мечом — и отрубленная голова катится по деревянной палубе. Отсутствие нормальной защиты вновь сыграло злую шутку с пиратами.
     Стоило обезглавленному телу рухнуть, заливая все вокруг себя кровью, как я почувствовал столь желанный прилив сил. Слабость, ощущаемая мной последние несколько дней, отошла на второй план, уступив место желанию действовать. Действовать, чтобы снести еще несколько голов и получить еще больше силы. Сам того не замечая, я исказил лицо в кровожадном оскале.
     Осматриваясь по сторонам в поисках новой цели, параллельно оценивал сложившуюся ситуацию. И складывалась она не лучшим образом. Корабль был объят огнем, и, чтобы спасти судно, нужно было действовать быстро. Это же касалось и второго судна, которое мы сопровождали, только там ситуация явно обстояла еще хуже. Все же корабль был по большей части грузовым и предназначался для перевозки провизии, которую мы должны были доставить из Тироша. Но все сложилось несколько иначе.
     Пираты очень удачно подобрали момент, чтобы атаковать нас. Ночь, густой туман и слабая охрана на наших кораблях, разомлевшая от череды побед и посчитавшая, что никто не рискнет нас атаковать — все это сыграло на руку этим выкидышам портовых шлюх. Мы оказались не готовы к такому вероломному переходу в нападение, и это привело к колоссальным потерям. Винить в случившемся некого, кроме нас самих. Да и не время предаваться унынию, необходимо было спасать корабль.
     Наконец-то определившись с целью, я бросился в сторону парочки пиратов, которые напирали на одного из наемников. Еще немного, и парень просто не выдержит натиска. Стремительно двинувшись в сторону сражавшихся, успел только подхватить один из топоров только что поверженного мною противника. Уже на подходе резко ускорился и налетел со спины на пиратов, которые явно не ожидали такого исхода событий. Ни чести, ни отваги. Только использование преимущества.
     Один из застигнутых врасплох пиратов получил топором промеж ног. Протяжный вой, полный боли, разнесся над палубой, привлекая к себе внимание. Противник рухнул, продолжая подвывать и заливать округу кровью. Убить не убил, но это временно. Рано или поздно он подохнет от потери крови.
     К этому моменту второй пират успел развернуться к новой угрозе, что стало непростительной ошибкой. Наемник, которому я пришел на помощь, не упустил возможности воспользоваться предоставленным шансом и вогнал клинок в незащищенный бок. Сколько бы удовольствия мне не приносило лицезреть неверие на лице этого отброса, но медлить я не стал. Удар мечом по оголенной шее — и очередная голова катится по палубе.
     Принимая молчаливую благодарность от спасенного паренька, я наслаждался ощущением все дальше отступающей слабости. Желая продлить это чувство, я опустил взгляд на едва живого пирата с разрубленным пахом. Глаза его уже практически потеряли любую осмысленность.
     Возвышаясь на будущим трупом, опустил свою ногу на его голову. Оскалившись, полностью перенес свой вес на эту ногу, попутно увеличивая давление с помощью силы гравитации. Послышался треск проламываемого дерева. И в следующий миг голова лопнула, словно арбуз, превратившись в кровавое месиво.
     Убирая ногу, я поймал на себе испуганный взгляд спасенного наемника.
     — Чего уставился? — огрызнулся я, смотря ему в глаза и не узнавая собственный голос. — Пираты сами себя не убьют. Пошел, пошел!
     Этого оказалось достаточно, чтобы вывести его ступора и заставить действовать. Боец сорвался с места, явно желая оказаться подальше от меня этот момент.
     — Если сдохнешь, не убив хотя бы парочку, я обоссу твой труп! — кричал я ему вслед, тем самым придавая скорости.
     В этот миг мне пришлось резко развернуться, чтобы принять на меч удар пирата, который с криком решил наброситься на меня со спины. Жалобный звон металла от столкновения двух клинков вплелся в какофонию звуков. Передо мной стоял рослый пират, на полголовы выше меня, и это при условии, что я сам немаленького роста. Если его и удивил тот факт, что я сдержал его удар одной рукой, то точно не сильно. Мерзко ухмыльнувшись, он начал давить сильнее.
     — Я тоже так могу, — усмехнувшись, сказал я, увеличивая гравитацию.
     Удивленное лицо пирата стало усладой для моих глаз. Ухмылка пропала с его лица. Стиснув зубы, он всеми силами пытался устоять на ногах, уже не пытаясь как-либо давить на меня. Я даже сделал пару шагов назад и с интересом наблюдал за его потугами, а затем начал постепенно наращивать силу. Можно было моментально прихлопнуть его, но я опасался повредить и без того многострадальную палубу.
     В какой-то миг мужчина все же не выдержал, и его ноги подкосились. Рухнув на колени, он с суеверным страхом уставился на меня.
     — Тебе просто не повезло, — бесстрастно сказал я, взмахом клинка перерезая глотку противника.
     Не успело еще тело рухнуть на пол, как я уже переключил свое внимание на новых противников.
     — Когда же вы все передохнете, — сплюнув, сказал я, прежде чем ринуться в атаку.
     Следующие несколько минут превратились в череду нескончаемых сражений. Стоило только разобраться с одним врагом, как на его место прибегало двое, а иногда даже трое. В какой-то момент я прекратил сдерживаться и начал использовать свои силы на полную. К отрубленным конечностям и головам прибавились раздавленные и покореженные тела. Доски под ногами уже давно покрылись трещинами, от чего издавали жалобный хруст, стоило наступить в том или ином месте.
     Сама палуба уже давно полностью окрасилась в красный. Кровь хлюпала под ногами, стремясь просочиться сквозь подошву сапог. Все новые и новые противники то и дело поскальзывались на луже крови или спотыкались об чью-нибудь отрубленную руку или ногу.
     Внезапно очередной противник резко застыл, искривив лицо в гримасе боли. Из его груди торчало острие меча. Позади пирата виднелась здоровенная фигура Росса.
     — Седьмое Пекло, Росс, — выругался я, посмотрев в глаза подчиненного, — Этот был мой.
     Наемник молчал и обеспокоенно смотрел на меня, словно пытаясь найти раны. Я не остался в долгу, и сам оценивающе смотрел на здоровяка. Выглядел он довольно помятым, но, к счастью, абсолютно невредимым. Даже относительно чистым, если сравнивать со мной. Ведь мне пришлось изрядно искупаться в крови, бросаясь в атаку на каждого замеченного пирата.
     В этот момент к нам подоспел Роб, который выглядел ничуть не лучше, чем я. Судя по его довольной физиономии, он тоже успел изрядно повеселиться, убивая пиратов.
     — Рад, что ты цел, — выдохнув, сказал Росс.
     Ответить мне не дала группа пиратов, налетевшая на нас. Впрочем, нам не понадобилось много времени, чтобы разобраться с противником. Роб вспорол брюхо одному из нападавших, выпуская его кишки. Страшная и мучительная смерть, ведь какое-то время пират оставался жив, смотря на свои внутренности. Здоровяк же банально разрубил своего противника.
     — Где остальные? — спросил я, добивая нападавшего.
     Вытащив меч, я опять с досадой осмотрел поврежденное оружие. Необходимо лучше контролировать силу до тех пор, пока не найду достойный клинок.
     — Магок с новичками в трюме, — ответил Росс, уперевшись ногой в уже мертвого пирата, чтобы вытащить свой меч, — Аммиса ранили, но ничего серьезного.
     — Джон? — спросил я, переводя взгляд с одно подчиненного на другого, — Берик? Где они?
     Роб незамысловато пожал плечами.
     — Не видел их с начала нападения, — дал ответ Росс.
     — Так найдите их, мать вашу, — приказал я, наклоняясь, чтобы поднять топорик, выпавший из рук убитого пирата, — Бегом!
     Росс с серьезным выражением лица кивнул и повернул голову к Робу.
     — Защищай командира, — сказал он товарищу.
     Замахнувшись, я метнул только что поднятый топорик в сторону здоровяка. Оружие пронеслось мимо наемника и вонзилось прямиком в грудь подкрадывающегося к нему пирата. Подчиненный удивленно оглянулся, чтобы увидеть оседающее на пол тело.
     — Приказы он тут отдает, — проворчал я, — Себя сначала защити.
     Пристыженный здоровяк благодарно кивнул. Я же, в свою очередь, дал знак Робу, чтобы тот отправлялся с ним.
     — И глядите в оба, — сказал я им вслед.
     Пока была такая возможность, я решил осмотреться и оценить обстановку. Бои на палубе потихоньку начали стихать. Огонь же, на удивление, не успел сильно распространиться. Меня беспокоили только уже практически полностью прогоревшая мачта и возможность того, что огонь перекинется с нее на остальные. Переключив внимание на горящий вдали второй корабль, который был полностью объят огнем, я понимал, что мне совершенно не хочется, чтобы нас постигла та же участь.
     — Ночка обещает быть долгой, — пробормотал я, крепче сжимая меч и смотря на приближающуюся к нам пиратскую галею.
     
     
     ***
     
     Выпотрошив пирата трофейным мечом, я вновь приготовился отражать очередную атаку. Но ее не последовало. Не опуская меча, я осмотрелся, чтобы в последующем спокойно выдохнуть. Не считая редких недобитков, на которых толпой налегли выжившие наемники, это был последний противник. Только после этого я смог позволить себе опустить меч.
     Практически не прекращающийся прилив сил, слившийся в единую волну, начал утихать, оставляя после себя легкую бодрость. И это после столь продолжительной мясорубки. И хоть физической усталости, как и мучавшей меня в последнее время слабости, не было, это никак не отменяло усталость моральную.
     Глядя на устланную трупами палубу, на немногих выживших и на догорающую вторую мачту, хотелось только ругаться.
     — Паскудство, — все, что я смог выдавить из себя в этот момент.
     Смотря на слоняющихся по палубе наемников, оставалось только досадливо морщиться. Усталые и израненные. И совершенно беззащитные.
     — Потушите уже кто-нибудь огонь, — приказал я, не сильно надеясь, что поручение будет выполнено.
     Сам же я пошел искать свой десяток. Если, конечно, из него хоть кто-то уцелел.
      «Похоже, что удача сегодня была на их стороне», — пронеслась в моей голове мысль, когда я увидел со спины массивную фигуру Росса.
     Первым меня увидел Магок, который лишь коротко кивнул в ответ на мой взгляд и ткнул локтем в бок здоровяка. Тот не сразу понял, чего хочет от него летниец, но, проследив за взглядом последнего, увидел меня. Я сразу заметил, как он расслабился. Кажется, даже облегченно выдохнул.
     — Рад, что вы целы, — сказал я, подходя ближе.
     — Не сказал бы, что целы, — пробурчал Росс, отходя в сторону.
     Моему взору открылось печальное зрелище. На полу сидел Джон, прислонившись спиной к перилам. Возле него суетился Роб, на скорую руку перевязывая… руку. Точнее то, что от нее осталось.
     — Командир, — слабо улыбнувшись, поприветствовал меня бледный от кровопотери Джон, попытавшись при этом махнуть поврежденной рукой.
     — Не дергайся ты, — огрызнулся Роб, стараясь потуже завязать повязку.
     — Прости, — все так же слабо произнес Джон.
     Я же повернулся и вопросительно посмотрел на Росса. Озвучивать мучающий меня вопрос не было необходимости. Наемник и так меня прекрасно понял.
     — Когда мы подоспели, он уже успел потерять руку, — пояснил здоровяк, посмотрев на раненого товарища, — И пираты хотели его добить.
     Промолчав, я задумчиво посмотрел на новоиспеченного калеку. С одной стороны, чудо, что он остался в живых, и это несомненно плюс. Минус же заключался в том, что теперь Джон стал бесполезен, как боец. Что в свою очередь означает, что мой десяток вновь понес потери.
     Тихо выругавшись, поминая пиратов и их матерей, я вновь обратил внимание на здоровяка, который, фактически, был моим заместителем.
     — Где остальные? — вновь задал я вопрос, уже ранее озвученный этой ночью.
     — Отправил их за нашими вещами, — ответил собеседник, смотря мне куда-то за спину.
     Заинтересовавшись, что он такого увидел, оглянулся. Увиденное вызвало у меня только недоумение.
     Вокруг нас собрались уцелевшие наемники из числа тех, кто нашел в себе силы стоять на ногах. Все они выглядели не лучшим образом. Усталые лица. Грязные от засыхающей крови — своей и врагов. Смотря на наемников, которые были вынуждены сражаться без какой бы то ни было защиты, хотелось вновь выругаться. Пираты смогли очень удачно нас подловить.
     — Какие будут указания, — спросил один из наемников, стоило мне обратить на них внимание.
     — С хера ли ты у меня спрашиваешь? — удивленно вскинув брови, спросил я, — Узнай у сержанта.
     Я уже было хотел отвернуться, но заметил, как замялся обратившийся ко мне боец. Это навело меня на нехорошие мысли.
     — Только не говорите, что сержанта убили. — с какой-то толикой надежды спросил я.
     — А? — удивился наемник, — Нет, к счастью, нет. Но…
     — Говори уже, — поторопил я мужчину, начав раздражаться.
     — Он без сознания, — протараторил боец и вжал голову в плечи, словно это он виноват в том, что Астаар в отключке.
     Пришлось потратить пару мгновений, чтобы сделать несколько глубоких вдохов в тщетной попытке успокоиться.
     — Десятники ваши где? — спросил я, уже было начав распаляться, но почувствовал, как кто-то опустил на мое плечо руку.
     Посмотрев, кто это был, столкнулся со спокойными глазами Росса. Он медленно и молча покачал головой. Не сказав ни слова, он более чем красноречиво ответил на мой вопрос.
     — Паскудство, — процедил я сквозь зубы, стараясь не выплеснуть на окружающих свой гнев, — Гребанные пираты.
     Где-то глубоко внутри я понимал, что злиться уже бесполезно. Но сколько бы я себе это не твердил, меня раздражало, что все идет не по плану. Сжимая кулаки, я поднял голову. Вокруг меня по-прежнему стояли наемники и ждали указаний. Указаний, которые только я могу дать в этот момент.
     — Так, ладно, — выдохнув и собравшись, сказал я, — Стащите все тела в одну кучу. Если кто-то ранен, обработайте рану согретым вином и перевяжите. Кому повезло оказаться целыми, помогают раненым.
     Потихоньку все начали разбредаться выполнять поручения. Я же задумался, что как только они закончат, необходимо будет приказать, чтобы собирали свои пожитки. Если корабль не сможет плыть дальше, нужно будет перебраться на пиратскую галею.
     Кстати, о корабле…
     — И потушите уже кто-нибудь эту чертову посудину.

Глава 18. Свой путь

     ***
     
      252 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     Задумчиво постукивая по столу, я дождался, когда за него усядется Росс. Он выглядел сильно уставшим. Лицо побледнело, под глазами легли синяки. Сами же глаза были красные от полопавшихся капилляров. Сдается мне, дай ему только возможность расслабиться, как он в ту же секунду отрубится. Неудивительно, если учесть, что он на ногах уже несколько дней. Собственно, как и все выжившие в ночной бойне, включая меня.
     — Как там Джон? — спросил я Росса, который только что отпустил обслугу, потребовав у той кувшин вина за наш стол.
     Мы сидели в одном из кабаков Тироша, до которого мы все же смогли добраться. Хоть и далеко не в том составе, в котором планировалось. Наша сотня понесла колоссальные потери. Осталась едва ли половина бойцов. И это еще с учетом тяжело раненых, которые только чудом дожили до момента, когда мы сдали их на руки городских лекарей. Выживут они или нет — это уже не наша забота.
     — Паршиво, — поморщившись, ответил здоровяк после недолгого молчания, — Но старается не подавать вида.
     — Неудивительно, — невесело усмехнулся я.
     — Как во… — начал было говорить Росс, но замолчал.
     Нас прервала появившаяся дородная дама с кувшином в руках. Ничего не говоря, она шустро поставила свою ношу на стол. Вместе с кувшином на столе незаметно появилась пара неказистых кубков. Пока я разглядывал утварь, женщины и след простыл. Исчезла так же быстро, как и появилась.
     — Сам понимаешь, — продолжил наемник, взяв кувшин и разлив вино по кубкам, — Воин из него теперь никакой.
     — Руки коротковаты, — невесело пошутил я, вызвав слабую усмешку со стороны собеседника.
     Моя глупая шутка была попыткой отвлечься от раздражения или даже злости. Злости за то, что мой десяток потерял ценную боевую единицу из-за невнимательности смотровых, что проворонили нападение пиратов. И это был далеко не первый случай, когда весь отряд страдает из-за отдельных его членов. Я более, чем уверен, что таких инцидентов будет еще очень и очень много. Командиры же в это время хрен пойми чем занимаются. Только и делают, что ведут праздные беседы в своих шатрах. Хотелось рвать и метать, но при этом я прекрасно понимал, что это ничего не даст. Напрашивался только один вариант, о котором я думал все время с момента ночной бойни.
     — Я ухожу из отряда, — бросил я, прервав молчание.
     Росс, который в этот момент пил из своего кубка, поперхнулся и начал откашливаться. Я с безразличием смотрел на него, ожидая, что он скажет.
     — То есть как это ты уходишь?! — чуть ли не крича, спросил он, стоило ему только восстановить дыхание.
     По нему было прекрасно видно, что мое заявление его шокировало. Похоже, что он не ожидал от меня такого финта. И его можно было понять. Сложно ожидать от меня подобного решения. Особенно если учесть мою репутацию в отряде.
     — Как? — продолжал спрашивать здоровяк, не услышав от меня ответа, — Почему?
     — Потому что мне все это надоело, — спокойно произнес я, скучающе посмотрев на собеседника.
     Мой ответ заставил Росса удивленно выпучить глаза, ведь где это видано, чтобы «психу, упивающемуся смертями» наскучило убивать. С усмешкой наблюдая за попытками мужчины осмыслить услышанное, я вспомнил события последних дней.
     Ночная бойня далась нашей сотне отнюдь не легко. Потери, неудачи, усталость и отсутствие сна — все это не прибавляло настроения ни людям, ни мне лично. Равно как и не прибавляли мне радости шепотки, которые я начал слышать у себя за спиной. Выжившие свидетели моих битв в один голос твердили, что я псих, колдун и само воплощение Неведомого. Но стоило мне подойти к говорящим ближе, как шепотки стихали и явственно начинал чувствоваться страх. И этими людьми я был вынужден командовать, по причине бессознательного состояния Астаара.
     Весь оставшийся путь до Тироша я был вынужден провести в подобной атмосфере. Неприязнь за спиной и страх с подобострастием, стоит им столкнуться со мной лицом к лицу. Конечно, по большей части мне было плевать на чужое мнение, но я прекрасно понимал одну простую истину — чем больше людей в отряде будет обо мне говорить, тем быстрее Блэкфаер узнает о моем существовании. Что наверняка привело бы к судьбоносной встрече, которая может закончиться только смертью одно из нас.
     Отдав приказы перебраться на один из уцелевших пиратских кораблей и продолжать держать курс на Тирош, я впервые задумался, тот ли путь выбрал. Задумался о том, чего на самом деле хочу.
     Возвращаясь к этому вопросу из раза в раз, на протяжении всего оставшегося пути, я все больше начинал сомневаться в своем выборе. У меня было более чем достаточно времени, чтобы все обдумать и покопаться в самом себе, включая собственную память. Вылавливая обрывки информации, постепенно я выстраивал цельную картину. Все мое естество начало противиться выбранному пути, указывая на очевидные моменты.
     Я рожден отдавать приказы, а не подчиняться им. Сколько было случаев с моей стороны, когда я ослушался приказа? И неизвестно, сколько еще это сходило бы мне с рук. Рано или поздно это должно было вылиться в конфликт, в ходе которого я либо убью всех, либо буду убит сам. Третьего не дано.
     Остается только догадываться, что произошло бы раньше — меня попытались бы приструнить или моя встреча с Мейлисом. И даже если я убил бы Блэкфаера, не думаю, что мне это так просто спустили бы с рук. Что опять-таки привело бы меня к столкновению со всем отрядом. Как ни крути, паршивый расклад.
     Оглядываясь назад, я вспоминаю, что выбрал путь наемничества только с одной целью — выбраться из Лиса. Но стоило только достичь этой цели, как меня засосало в карусель практически непрекращающихся событий, которые не давали мне все трезво осмыслить. Начиная с захвата Тироша и заканчивая войной с пиратами, все это делало меня только сильнее и опытнее. Все глубже и глубже затягивая меня.
     Все это копилось во мне очень и очень долго. Сам я этого не замечал, но во мне постепенно сжималась пружина недовольства, которая могла в любой момент сорваться, неся за собой разрушения и смерть. Масла в огонь добавляли и последние события на Ступенях.
     — Надоела эта бесполезная возня с пиратами, — продолжил я свои размышления уже вслух, тем самым привлекая внимание Росса. — Мы выбиваем их с острова, а они возвращаются. И так из раза в раз. Мы несем потери, но от этого никакого толка. Ступени как были под властью пиратов, так под ней и остаются… И останутся еще надолго.
     — Но… — попытался было что-то сказать собеседник.
     — Никаких «но»! — отрезал я, перебивая наемника, — Может вы и выбьете пиратов, но сколько людей должно умереть ради этого? Сотни? Тысячи? А время? Сколько времени уйдет на все это? Год? Два? Или все пять?!
     Здоровяк угрюмо молчал. Я более чем уверен, что он и сам не раз задумывался об этом. И не хуже меня понимал: что бы мы не делали, Ступени останутся в руках морских разбойников. Иначе с какой стати пиратам, под командованием Старой Матери, помогать наемникам?
     — Но знаешь, что больше всего меня бесит? — спросил я, склонившись к собеседнику и заглядывая в его глаза. — Меня бесит, что все свято уверены в том, что этот Таргариенский ублюдок их вознаградит, если усядется на Железный трон. Но этого не случится не столько потому, что Блэкфаер псих и ему может вздуматься убить всех, кто ему помогал. Этого не случится потому, что он и все остальные не видят очевидного — сколько бы Мейлис не набрал союзников, ему не одолеть Семь Королевств.
     Замолчав, я отпил из кубка, чтобы смочить горло. Росс же все это время молчал, обдумывая мои слова.
     — Эту кампанию ждет успех только в одном случае, — продолжил я после паузы, — Если в Семи Королевствах начнется смута, и не будет единой власти. Но даже так задача будет не из легких.
     — Но… — попытался снова что-то сказать наемник.
     — Чтобы поставить на колени Вестерос, — продолжил я рассуждать, не дав Россу вставить и слова, — Таргариенам понадобилось три дракона. Дракона, Росс! А что есть у Блэкфаера? Кучка наемников и еще большая кучка голодранцев? Ты сам-то веришь в это?
     Росс молчал. По его нахмурившемуся лицу можно было распознать работу мысли. Такие размышления явно не давались легко простому, хоть и опытному, вояке. Будь на его месте какой-нибудь изгнанный лорд, он бы понял, что я хочу сказать. Но в этом и проблема Золотых мечей. Они могут быть прекрасными наемниками с отличной репутацией. Могут быть хорошими бойцами и вполне неплохой, хоть и маленькой, армией. Но все они поголовно идиоты или дети идиотов, что ушли в добровольное изгнание за Таргариенскими ублюдками. Все умные сторонники восстаний Блэкфаеров остались на своих местах, предпочитая выжидать удобного момента.
     Целый год своей жизни я потратил на стезю наемника. Она довольно многое мне дала — опыт и силу, чтобы выжить в этом жестоком мире. Но настало время двигаться дальше. Настало время идти по собственному пути.
     — Подумай над моими словами, Росс, — уже спокойно сказал я, допивая свой кубок и поднимаясь из-за стола, — Подумай и реши: хочешь ты что-то изменить в своей жизни или нет. Но учти, что я ничего тебе не обещаю. Возможно, что-то изменится… а может ты сдохнешь в процессе. Никто не знает.
     Уже проходя мимо массивной фигуры товарища, я услышал его тихие слова:
     — А как же сержант? — спросил он, не глядя на меня. — Ты ведь не думаешь, что он просто так тебя отпустит?
     Я усмехнулся. На лицо сама собой вылезла предвкушающая улыбка.
     — Он без сознания, — ответил я так же тихо, чтобы услышал только Росс, — Но если он очнется до моего ухода… Что ж, остается только надеяться, что он достаточно благоразумен, чтобы не стоять у меня на пути. Поэтому думай, Росс, думай. Другой возможности может уже и не быть.
     Оставив за своей спиной озадаченного наемника, я со спокойной душой пошел к выходу из заведения. На сердце была необычайная легкость. Озвучив свое решение, я отрезал себе путь назад, но от этого мне становилось только легче. Иногда правильный путь не самый простой.
     — Куда ты сейчас? — услышал я громкий голос здоровяка, который привлек к себе и других посетителей.
     — К Джону, — бросил я в ответ и, уже выходя за дверь, тихо добавил. — Он уж точно больше не в отряде.
     
     
     ***
     
     Серебряные лучи лунного света пробивались сквозь грязные окна, озаряя тусклым светом каморку. На столе, в центре комнаты, лежала стопка грязных пергаментов, заляпанных чернилами. Грубые кожаные перчатки в следах засохшей крови и старая грязная свеча с пляшущим огоньком дополняли картину рабочего места.
     В углу стоял открытый шкаф, заваленный склянками, в которых плескались жидкости различных цветов. Начиная с мутных с явным осадком отваров и заканчивая кристально-чистыми жидкостями, которые вызывали наибольшее опасение.
     В воздухе витал аромат настоек и трав, но больше всего выделялся так знакомый мне запах лунного чая. В эту композицию ароматов едва заметно вклинивался металлический, оседающий на языке запах крови. Свежей крови. Он исходил от трупа старика, лежащего возле стола. Трупа, который буквально несколько минут назад был лекарем. Именно ему на попечение отдали Джона.
     Сам же наемник, приподнявшись на локтях, удивленно смотрел на меня с поставленной в свободном углу кровати. Я молча подошел ближе, волоча за собой найденный стул. Темное дерево пола скрипело под моими шагами. Наконец, поставив стул, я разместился на нем и с интересом посмотрел на Джона.
     — Как рука? — наконец-то прервал я молчание.
     Уже бывший наемник с еще большим удивлением посмотрел на меня.
     — Ты пришел сюда ночью, — начал он, постепенно распаляясь, — Убил лекаря, и теперь просто спрашиваешь, как моя рука? Ты с ума сошел, командир?
     — Ты не ответил на вопрос, — спокойно произнес я, делая вид, что не услышал его.
     Какое-то время мужчина недоуменно смотрел на меня, но, наткнувшись на абсолютно спокойный взгляд, был вынужден раздраженно выдохнуть.
     — Нормально, — ответил он, подняв перевязанную культю, — Лекарь… точнее, уже мертвый лекарь сказал, что гниение не успело начаться. Месяц другой — и заживет.
     — Хорошо.
     — Может теперь расскажешь, зачем ты здесь? — в голосе Джона вновь прорезалось раздражение.
     Я ответил не сразу. Внимательно посмотрев на бывшего наемника, я кивнул на труп.
     — Мне не нужны лишние свидетели, — озвучил я причину убийства лекаря, — Потому что у меня к тебе есть предложение.
     — Предложение? — переспросил Джон, — О чем ты?
     — Я ухожу из отряда, — сказал я, ловя уже ставший привычным удивленный взгляд, — И предлагаю тебе отправиться со мной.
     Услышав мои слова, собеседник сел на кровати.
     — Ты серьезно? — спросил он меня, — Или тебе все же прилетело по голове? Какое «ухожу из отряда»? Какое «отправиться со мной»? Если ты не заметил, я больше не боец.
     Для наглядности он помахал перед моим лицом своей культей.
     — Я прекрасно вижу твою руку, Джон, — спокойно сказал я, чтобы потом с усмешкой добавить, — Точнее, ее отсутствие. Но я вполне серьезен в своих словах. Я ухожу из отряда.
     — А я тогда тебе зачем? — продолжал гнуть свою линию бывший наемник. — Я калека.
     — Калека, — кивнул я, — И более того, ты тоже уже не в отряде.
     — Спасибо, что напомнил.
     Он досадливо поморщился и посмотрел на свое увечье.
     — Не за что, — ухмыльнулся я, — Что до того, зачем ты мне… Пока не решил, но найду, куда тебя пристроить. Ты же не думаешь, что…
     Внезапно раздался тихий скрип половых досок. Звук доносился из-за двери. Показав Джону знак, чтобы он не шумел, я вскочил со стула и двинулся в сторону выхода. Шел медленно, наступая аккуратно, чтобы не скрипеть половицами. Когда до двери было рукой подать, раздался стук, после чего еще один. Когда ответа не последовало, за дверью началась тихая возня и послышалось едва слышное бормотание, больше похожее на споры.
     Выдохнув, я резко открыл дверь.
     — Какого хрена вы здесь забыли? — спросил я.
     За дверью стояли бойцы моего десятка — Росс и Магок у самой двери, чуть в отдалении Роб и недовольный Берик.
     — Чудная ночь, командир, — широко улыбаясь, сказал Роб, вызвав легкие улыбки у остальных.
     Внезапно из-за его плеча выглянула голова Аммиса.
     — Вы еще и Аммиса с собой взяли, — хлопнув себя по лицу, простонал я
     — Он сам за нами увязался, — ответил Берик, ткнув новобранца в бок.
     — Заходите, быстро! — приказал я.
     Отойдя от дверного проема, я пропустил бойцов внутрь. В каморке лекаря сразу стало тесно.
     — Ого, командир, да ты не мелочишься, — сказал Роб, ткнув носком труп старика, — О, привет, Джон. Как рука?
     Калека, наблюдавший все это время за нами, собрался повторить мой жест и хлопнуть себя рукой по лицу. Но вовремя остановился, похоже вспомнив, что этой самой руки у него и нет.
     — Зачем пожаловали? — спросил я, посмотрев на Росса, который явно надоумил остальных.
     — Мы с тобой, — ответил он.
     Остальные подтвердили его слова кивками.
     — Ты им все рассказал? — задал я риторический вопрос, ответ на который и не требовался, — А что сержант?
     Здоровяк усмехнулся в ответ.
     — Ты ведь сам сказал, что он без сознания, — произнес наемник все с той же усмешкой на лице, — Да и если очнется… Ты ведь нас защитишь?
     Я не ответил. Медленно посмотрев в лицо каждому, увидел лишь решимость в их глазах. Последним, кого я увидел, был Джон, который поднимался со своей койки и пытался натянуть на себя вещи. С одной рукой это было достаточно сложно, поэтому я кивнул Аммису, чтобы тот помог старшему товарищу.
     — Пути назад не будет, — сказал я, тем самым дав им последний шанс.
     Впрочем, они им не воспользовались.
     — Какой план, командир? — спросил Роб.
     — Нужны деньги, — задумчиво постучав пальцем по своим губам, сказал я, — Моих запасов на всех не хватит.
     Никто не перебивал. Все с ожиданием смотрели на меня, готовые пойти за мной куда угодно.
      «Раз так, то не будем мелочиться», — подумалось мне.
     — Как вы смотрите на идею обнести поместье Блэкфаеров? — с немного безумной улыбкой спросил я.

Глава 19. Большой куш

     ***
     
      252 г. от З.Э. Тирош.
      Ират Рексарион.
     — Мне казалось, что поместье Блэкфаеров в другой стороне, — протянул Аммис, оглядываясь по сторонам, — А это порт.
     Тяжело вздохнув, я косо посмотрел на него. В следующий миг ему прилетел подзатыльник от Магока. Парень сразу схватился за пострадавшее место, что вызвало смешки старших товарищей.
     Я наблюдал за всем этим со смешанными чувствами. Меня удивляло то, с какой легкостью они согласились с моим желанием обнести Блэкфаеров. И это в городе, полностью подконтрольном им. Идея, граничащая с безумием. Но, тем не менее, все с охотой согласились с моей затеей.
     Конечно, нам на руку играл тот факт, что пока никто не знает о нашем дезертирстве. Даже не подозревает. Что, в свою очередь, позволяет нам передвигаться по городу, не скрываясь. По крайней мере, пока мы не начнем шуметь, что обязательно произойдет, стоит нам только ворваться на территорию Блэкфаеров.
     — А как ты город собрался покинуть, умник? — усмехнувшись, тем временем, спросил Росс, — Какой план, командир?
     В голосе этого опытного вояки впервые чувствовалось столько азарта.
     Ничего не ответив, дал знак замолчать. Я окинул взглядом всю портовую площадь и ближайшие корабли, выискивая подходящий. Но похоже, что везение не всегда мне сопутствует, так как при ближайшем рассмотрении нужного судна не нашлось. Тогда я все же решил дать указание подчиненным.
     — Нужен корабль, — привлек я к себе внимание, пояснив очевидный момент, — Небольшой. Я бы даже сказал, что маленький. Чем более неприметным он будет, тем лучше. Поэтому сейчас делитесь на пары и обыскивайте порт. У вас десять минут, после чего собираемся здесь.
     Сам я подошел к ближайшему ящику и уселся на него, приготовившись ждать.
     — А ты, командир, что будешь делать? — с какой-то завистью спросил Берик.
     — То, что и полагается командиру, — спокойно проговорил я, встретившись глазами с подчиненным, — И то, что ты похоже делать не умеешь, если задаешь такие глупые вопросы. Думать, Берик, думать.
     Со стороны слушателей в лице моих бойцов донеслись смешки. Совсем от рук отбились, не иначе адреналин в голову ударил.
     — Чего встали, остолопы? — уже громче сказал я командирским тоном. — Время уже пошло. Бегом!
     Всего несколько мгновений, и их уже след простыл. Кажется, мне надо быть с ними построже, если они становятся такими исполнительными, только когда на них прикрикнешь.
     Устроившись поудобнее, достал кинжал и начал его медитативно раскручивать. Оставшись один, я наконец-то смог позволить себе спокойно поразмыслить. Мой изначальный план тихо исчезнуть из города, приплатив капитану какого-нибудь корабля, чтобы тот довез меня до материка, необходимо пересмотреть. Теперь со мной компания верных людей, что добавляет возможностей равно пропорционально, как и ответственности за их жизни.
     Остро встал вопрос достатка. Сбережений ребят и моих хватит ненадолго. Насколько же хватит того, что мы вынесем из поместья Блэкфаеров — уже отдельный вопрос. Все зависит от того, что и в каком количестве мы там найдем. Но если быть реалистом, то я не уверен, что мы сможем многое утащить. Даже если воспользоваться моей силой. Может и вовсе сказаться, что у этих Таргариенских ублюдков ничего нет за душой.
     — Гадать бесполезно, — пробормотал я, подкинув кинжал и заставив его какое-то время парить в воздухе.
     Во всяком случае, наш дальнейший путь будет прямо зависеть от полученной добычи. Но что-то внутри меня подсказывает, что мой путь должен лежать в земли близ Валирии. Время покажет, как сложатся обстоятельства.
     Обозначенные десять минут прошли незаметно. Я все так же сидел на ящике, продолжая раскручивать в руке кинжал и создавая разные гравитационные векторы, когда вернулись Росс и Джон. Здоровяк молча покачал головой, когда я на него взглянул, тем самым говоря, что они не нашли ничего подходящего. Вскоре начали подтягиваться и остальные.
     — Итак, нашли что-нибудь? — спросил я, продолжая раскручивать кинжал.
     — Ничего, — досадливо сплюнул Роб, — Одни только галеи да ладьи.
     — Если так дело пойдет и дальше, — продолжил за него Берик, — Нам придется плыть на ялике. А это верная смерть, если выйдем в открытое море.
     Новости были не из приятных. Отсутствие небольших кораблей сильно усложняло задачу. Упомянутый Бериком ялик мог быть неплохим вариантом, не будь его единственным плюсом действительно маленький размер. Он же и являлся его минусом, потому как само судно было парусной рыбацкой лодкой. Лодкой максимум на пять или шесть персон. Стоит нам на ялике выйти в море, как нас моментально перевернет первая же сильная волна.
     — Эм, командир, — прозвучал робкий голос Аммиса, привлекая к себе внимание.
     — Чего еще? — раздраженно спросил я.
     — Мы с Магоком видели когг, — неуверенно проговорил парень.
     Молчание длилось ровно секунду, после чего лица всех разгладились и снова начали лучиться довольством. Только Берик, по своему обыкновению, не смог промолчать.
     — Так чего вы молчали? — спросил он.
     За этот вопрос он заработал косой и слегка ироничный взгляд летнийца, который словно говорил: «Ты серьезно?». Судя по тому, как смутился Берик, он осознал, какую глупость сморозил.
     — Ведите, — приказал я, спрыгнув с ящика и убирая кинжал за пазуху.
     Идти до когга оказалось не так далеко. Потребовалось не больше пяти минут, чтобы добраться до корабля.
     Перед нами предстало одномачтовое судно с высокими бортами. В длину корабль точно был чуть больше пятнадцати метров.
     — То, что надо, — довольно произнес я, прежде чем отдать приказ, — Найдите команду.
     Пока бойцы, все, кроме Росса, рванули на корабль выполнять поручение, я еще раз критически осмотрел транспортное средство. Вероятнее всего, это был торговый когг. С таким раскладом смею надеяться, что корабль осилит дальний переход.
     — Пойдем, — сказал я молчавшему здоровяку, — Думаю, они уже подняли на уши команду.
     Поднявшись на борт, мы с Россом стали свидетелями того, как парни пинками подгоняют с десяток полуголых мужиков. Особо непонятливым приходилось угрожать мечами.
     Экипаж корабля выглядел заспанным и ничего не понимающим. А кому-то и понимать не надо было, потому что от них разило перегаром столь сильно, что чувствовалось за пару метров. Стоило нам, как новым действующим лицам, появиться на палубе, как все обратили на нас свое внимание.
     — Кто капитан? — сразу спросил я, когда подошел ближе.
     В этот момент послышался грохот. Посмотрев в том направлении, увидел, как Магок волочит по полу отчаянно сопротивляющегося полноватого мужика. При ближайшем рассмотрении можно было заметить у последнего наливающийся под глазом фингал.
     — Ты пожалеешь, херов ублюдок! — верещал этот отброс. — Отпусти меня немед…г-ха.
     На последних словах Магок уронил его возле других членов экипажа, предварительно слегка приложив носком ботинка в солнечное сплетение.
     — Я повторяю, — сказал я, привлекая к себе внимание, — Кто капитан?
     После секундного промедления весь экипаж, словно единый организм, указал на скрючившегося на досках мужчину. Он усиленно изображал рыбу, выброшенную на берег: беззвучно открывал и закрывал рот, пытаясь вдохнуть хоть каплю воздуха. Хоть это и выглядело забавно, лишнего времени на это не было. Раздраженно выдохнув, я с осуждением посмотрел на Магока. Он смущенно отвел взгляд.
     К этому моменту капитан корабля постепенно начал приходить в себя. Сделав первые несколько вдохов, он начал медленно подниматься на ноги.
     — Я запомнил тебя, летниец, — хрипло цедил он сквозь зубы, — Тебе ко…
     — Заткнись, — приказал я, чем привлек к себе внимание капитана, — Нам надо на материк. Отвезешь нас, и ты и твоя команда станете заметно богаче.
     — Катись к черту, сопляк, — грубо послал он меня, пропустив мимо ушей моей предложение, и вновь переключился на Магока, — Ты сдохнешь в…
     Договорить он не успел, потому что в следующий миг его голова скатилась по полу, оставляя кровавые следы. Выдохнув, я убрал меч обратно в ножны.
     — Не люблю, когда грубят, — уже спокойнее произнес я и, указав на свежий труп, продолжил, — За борт его.
     Аммис и Берик сноровисто подхватили тело за руки и ноги и потащили выполнять приказ. Я же в это время пристально наблюдал за остальными членами экипажа, которые теперь вместо удивления испытывали страх.
     — Теперь ты капитан, — сказал я, ткнув в первого попавшего на глаза моряка. — Наши требования, равно как и условия, ты слышал. Твой ответ, «капитан»?
     Бритый налысо мужчина, который неожиданно для себя стал капитаном корабля, переглянулся с товарищами. Какое-то время моряки играли в своеобразные гляделки, прежде чем дать ответ.
     — Мы согласны, господин, — тихо и подобострастно проговорил новоявленный капитан. — Прикажете готовить корабль к отплытию?
     — А мне нравится твой подход, не зря капитаном стал, — улыбнулся я. — Готовьте, а мои люди проследят.
     Получив разрешение, они тут же приступили к делу, оставив меня наедине с подчиненными.
     — А теперь слушайте, — сказал я, привлекая их внимание, — Роб, Берик и Аммис остаются на корабле и следят, чтобы эти морячки не наделали глупостей.
     Названные серьезно кивнули в ответ.
     — Росс и Магок идут со мной в поместье, — продолжил я и получил еще пару кивков.
     — А я, командир? — немного растерянно спросил Джон.
     Его понурое лицо было весьма красноречивым. Похоже он решил, что я обошел его стороной из-за увечья. Усмехнувшись про себя, кинул ему мешочек с монетами, который он неуклюже поймал левой рукой.
     — Возьми кого-нибудь из команды корабля, — начал я пояснять его задачу, — И отправляйтесь в ближайший постоялый двор. Закупись провизией с запасом, потому что путь будет не близкий. И постарайся управиться до нашего возвращения.
     Наконец-то получивший задание калека, ничего не говоря, направился к членам экипажа.
     — Нам тоже пора, — сказал я, поправляя висящий на поясе меч, — Роб, ты за старшего.
     
     
     ***
     
     Путь до поместья Блэкфаеров занял у нас около получаса, и часть из этого времени мы плутали по ночному городу в поисках нужного места. Оказалось, что даже в богатом районе можно заплутать. В такие моменты каждая лишняя потраченная минута вызывала у меня зубной скрежет. К счастью, наши плутания в итоге закончились, и мы вышли к прилегающей к поместью территории.
     — Тебе не кажется, что штурмовать здание без доспехов, практически с голой задницей, — говорил Росс, равно как и я, наблюдая за охраной, стоящей у входа в поместье, — Равносильно смерти?
     — Если боишься пораниться, то не подставляйся, — усмехнувшись, ответил я, — Но если тебя это успокоит, то охраны не так много, как тебе кажется.
     — Почему же? — спросил здоровяк.
     Магок так же заинтересовался этим вопросом и стал внимательно слушать.
     — Сам посуди, — начал я пояснять свою мысль. — Город под контролем Золотых мечей. Сам же Блэкфаер находится в Спорных землях, забрав с собой львиную долю отряда. Поэтому те, кто остался на охране, вынуждены распылять свои силы.
     — Хорошо, — нехотя поверил мне здоровяк.
     — Да и как ты собрался объяснять то, что ходишь по городу в доспехах? — спросил я Росса, — Не думаешь, что это выглядело бы подозрительно.
     Его сомнения были понятны. Одно дело согласиться на авантюру, граничащую с безумием, другое дело приступить к ее реализации. Особенно понимая, что затея не граничит с безумием, а она и есть безумие.
     — Во всяком случае, просто держитесь позади меня, — сказал я, обращаясь к обоим спутникам.
     Медлить больше нельзя. С этими мыслями я, не скрываясь, пошел прямиком к поместью. Спустя пару мгновений за мной последовали подчиненные. Уже на подходе нас заметили стоящие у входа охранники.
     — Стоять! — громко, на грани крика, сказал один из них, — Вы кто та…
     Договорить он не успел, равно как и его товарищ не успел достать оружие. Резко увеличившаяся гравитация придавила их к земле, постепенно сдавив еще сильнее, превратив несчастных в кровавое месиво. Возникшую тишину нарушал только булькающий хрип вперемешку со скрежетом сминаемого металла.
     — Заходим, — приказал я, вытаскивая меч из ножен и чувствуя легкую бодрость, разливающуюся по телу после убийства.
     Подавая пример, я отворил дверь и зашел внутрь, параллельно перешагивая свежие трупы. Внутреннее убранство заставило меня немного завистливо присвистнуть. Просторное фойе с высокими сводчатыми потолками и ведущей на второй этаж лестницей с резными перилами. Полы, выложенные из полированного камня, вероятно мрамора. Оглядевшись, можно было увидеть несколько картин в позолоченных рамках.
     — Некогда глазеть, — одернул я сам себя и затем добавил, обращаясь к своим спутникам. — Разделяемся. Ищите все, что может быть ценным.
     В этот момент на шум в фойе вбежало еще трое наемников, играющих роль стражников. Увидев посторонних, они сразу же выхватили оружие и ринулись в атаку. Первого я взял на себя. Поднырнув под его размашистый удар, я с силой оттолкнул его плечом, попутно облегчая его. Противник, не ожидавший подобного, отлетел в стену, об которую с грохотом ударился.
     — Твою мать, — сквозь зубы процедил я, сокрушаясь своей неосмотрительности, — Быстрее, сейчас еще набегут!
     Мои люди явно услышали меня, потому что сразу усилили натиск на своих оппонентов. Решив оказать им посильную помощь, начал увеличивать гравитацию на противников. Последние начали замедляться, и их движения стали более неуклюжими из-за возросшей тяжести. Росс и Магок не стали упускать подобной возможности и еще больше взвинтили темп, чтобы уже после нескольких ударов покончить с противниками.
     Я же в этот момент уже подошел к своему недобитку, который пытался прийти в себя. Выхваченным на ходу мечом ударил в сочленение доспеха на шее. Почувствовал, как отдельные капли алой жидкости попали мне на лицо. Хрип и попытка наемника зажать рану. Кровь из перебитой артерии залила тело. Бодрость, окутавшая меня, ознаменовала то, что противник мертв.
     Краем глаза заметил движение. Переключив свое внимание, заметил несколько слуг, которые со страхом пытались вжаться в угол. Кровожадно улыбнувшись, мигом оказался возле них. Щуплые, трясущиеся от страха люди. Самый крупный из них едва ли достигал моего роста, отчего я практически нависал над ними.
     — Вы боитесь смерти? — вкрадчиво спросил я, заставляя их трястись еще больше, — Тогда вы скажете, кто из вас знает, где хозяева держат все ценное?
     Четверка слуг, все, как один, указали на самого старшего, явно надеясь, что беда обойдет их стороной. Жаль, что они ошибались.
     — Чудно, — сказал я, хватая старшего за шкирку и толкая в сторону Росса, — Тогда вы мне не нужны.
     Несколько взмахов меча — и число трупов увеличивается ровно на число слуг. Сам я становлюсь еще больше заляпан кровью, отчего в глазах выжившего выгляжу устрашающе.
     — Веди, — бросил я ему, не убирая на всякий случай меч, — И без глупостей.
     Он лишь сглотнул и повел нас в одному ему ведомом направлении.
     — Это было необходимо? — спросил Росс, пока мы шли.
     — О чем ты? — не понял я, к чему он клонит.
     — О слугах, — пояснил он, тяжело вздохнув, — Обязательно было их убивать?
     Я искоса глянул на него. После чего посмотрел уже на летнийца.
     — Ты тоже так думаешь? — спросил я Магока.
     В ответ на вопрос тот лишь философски пожал плечами. Похоже, ему было безразлично.
     — Обязательно, — ответил я на вопрос здоровяка, — Лучше я убью их сейчас сам, чем потом они приведут еще стражу. Стражу, которая может убить уже кого-то из нас.
     Дальнейший путь мы проделали в тишине. Росс выглядел несколько смущенным. Не думаю, что ему действительно было дело до жизни этих слуг, скорее, он просто-напросто волновался.
     Двигаясь по коридорам поместья, мы дошли, судя по всему, до хозяйской спальни. Большая кровать с изысканным изголовьем занимала большую часть пространства. В стороне расположились несколько ростовых шкафов. В углу была пустая стойка, на которой обычно держат оружие и доспехи.
     — Здесь, — дрожащим голосом сказал слуга, указывая на один из шкафов.
     Ничего не говоря, я подошел и отворил дверцу шкафа. Внутри было пусто.
     — Двойное дно, — пробормотав, предположил я, — Росс, подсоби.
     Подошедший здоровяк вопросительно глянул на меня. Указав ему, чтобы взялся за шкаф, сам ухватился с другой стороны. Немного усилий, и мы сдвинули его в сторону, чтобы перед нами предстала металлическая дверь, ведущая, судя во всему, в тайник.
     Приложив руку к двери напротив замочной скважины и прикрыв глаза, начал постепенно увеличивать гравитацию в одной точке. Таким образом, что металл вокруг этой точки стал стягиваться и искривляться. Не знаю, сколько мне потребовалось времени, но в один момент скрежет резко усилился, и к нему прибавился звук обвалившихся камней.
     Открыв глаза, увидел, что дверь в районе замочной скважины превратилась в покореженное нечто, а в прилегающей части стены образовалась дыра. После чего толкнул дверь, отчего она с протяжным скрипом открылась. Моему взору открылись богатства Блэкфаеров, которые не были столь внушительными, как могло показаться.
     — Снимите простыни с кровати и собирайте все, что сможете, — приказал я, проходя внутрь.
     Пока Росс и Магок выполняли поручение, я стал разглядывать содержимое небольшой комнатушки. Первым делом в глаза бросалась еще одна стойка, на которой висели неплохие на вид доспехи. При ближайшем рассмотрении они оказались довольно тонкими и с большим количеством подвижных элементов. Создавая такой доспех, пожертвовали защитой в угоду большей мобильности. Осталось только догадываться, для кого они были изготовлены.
     Бывшие наемники начали скидывать найденные драгоценности и небольшие мешочки, набитые монетами, на расстеленную на полу простынь. Чтобы собрать все, не потребовалось много времени, и вскоре они дошли до небольших сундучков, содержимое которых также высыпали на простыни.
     Внезапно открыв один из последних, самый крупный, сундучок, Росс застыл.
     — Думаю, тебе лучше взглянуть на это, командир, — взволнованно заговорил он, чем неслабо меня насторожил.
     Заинтересованно подойдя ближе, я так же резко застыл, стоило мне только увидеть содержимое.
     — Это то, о чем я думаю? — завороженно спросил здоровяк.
     Кивнув, дрожащими руками я потянулся к сундуку, чтобы достать оттуда драконье яйцо. Словно завороженный, я крутил его в руках. Внутри все сжалось, словно пружина. И чем дольше я смотрел на игру света на скорлупе, больше похожей на чешую, тем больше сжималась эта самая пружина. Чтобы в один миг сорваться в порыве гнева, который повлек за собой выброс силы. Все вокруг задрожало. Росс и Магок рухнули на колени, стараясь вдохнуть хоть немного воздуха. Постепенно сила нарастала, грозя уничтожить все вокруг меня, но я отмечал это лишь краем сознания.
     Все мое внимание было направлено на драконье яйцо, которое было окаменелым. Именно осознание, что из него никогда не вылупится дракончик, и вызвало эту вспышку гнева. Подаренная надежда вмиг превратилась в блеклый отголосок прошлого.
     — Ират, — хрипя, произнес Росс, с трудом схватив меня за ногу, — Х-хватит.
     Еще немного, и я собственными руками мог убить своих товарищей. Прикрыв глаза, я постепенно собрал вылившуюся силу под контроль.
     — Уходим, — бросил я, убирая яйцо обратно в сундучок, чтобы вручить его в руки только вставшего на ноги Магока, — И прихватите доспех.
     Сам же я взялся за края простыни, чтобы связать их вместе. Проверив надежность узла, я облегчил вес получившегося баула, который получился не столько большим, сколько увесистым, и закинул его себе за спину. Приходилось сильно концентрироваться, чтобы создавать зону пониженной гравитации только вокруг груза.
     Осмотрев помещения, я отметил, что мы вынесли все, что только могли. После чего направился к выходу. Следом за мной сразу же пошел Магок, который сжимал в одной руке меч, а в другой удерживал, прижав к себе, сундук. Росс чуть отстал, но также двинулся за нами, гремя сложенными доспехами.
     В хозяйской спальне стоял слуга, который привел нас сюда, и с уже суеверным ужасом смотрел на меня. Похоже, его впечатлила демонстрация силы. Возможно, стоило его убить, чтобы не оставлять свидетелей, но я лишь безразлично мазнул по нему взглядом и отбросил эту мысль. Хотелось скорее покинуть этот дом, равно как и этот чертов город.
     Путь к выходу из поместья занял значительно меньше времени, чем путь, которым мы шли к хозяйской спальне, но я все равно лишь еще больше ускорялся. В голове была только одна мысль: «Покинуть город до рассвета».
     Лишь выйдя из здания, я позволил себе оглянуться, чтобы окинуть поместье взглядом и постараться не устроить грандиозный пожар, как хотел изначально. Возможно, причиной изменившегося решения стала белобрысая макушка с длинными взлохмаченными волосами, моментально юркнувшая вниз, стоило мне только столкнуться взглядом с фиалковыми глазами на детском личике, в окне второго этажа.

Глава 20. "Предательство"

     ***
     
      Интерлюдия. Астаар Дахирис.
     Пробуждение было тяжелым. Нещадно болела голова, хотелось выблевать все свои внутренности. Попытавшись приподнять веки, я зашипел от резанувшего по глазам света. Резко зажмурившись, какое-то время лежал и пытался прийти в себя. И лишь после этого попробовал проделать те же действия снова. Только в этот раз гораздо медленнее, постепенно привыкая к свету.
     Наконец-то открыв глаза, я увидел деревянный потолок. Продолжая тихонько осматриваться, наткнулся на окно. Именно оттуда особенно меткий луч солнца пробивался внутрь и слепил мне глаза. С трудом пошевелив конечностями, пришел к выводу, что я не связан. Значит, я не в плену.
      «Да и вряд ли, будь я в плену, мне бы оказывали помощь», — слабо усмехнувшись, подумал я, когда трясущимися руками нащупал повязку на голове.
     Одернув руку от головы, которая отдавала пульсирующей болью, попытался вспомнить, что произошло. Моим последним воспоминанием была картина того, как я вспарываю брюхо очередному пирату и того, как меняется его выражение лица — с удивленного до злорадного. После чего была только резкая боль в затылке и тьма.
     — Остается только понять, как я выжил, — хрипло прошептал я, облизывая пересохшие губы.
     Судя по отсутствию качки, я не на корабле. Подтверждала мое умозаключение подозрительная тишина. Не было крика чаек, которые вечно кружат над кораблем. Крики матросов, обильно приправленные бранью, также не доносились до моих ушей, равно как и шелест волн, разбивающихся о борт корабля. Ничего из этого не было.
     Хотя нельзя сказать, что стояла абсолютная тишина. Все же из окна доносились отдаленные звуки. Голоса людей и животных, стук деревянных колес — все это сливалось в гул городских улиц.
     — Тирош? — вслух предположил я и закашлялся от того, как звуки потревожили пересохшее горло.
     Восстановив дыхание, я вновь задумался о том, где мог оказаться. Вариантов было действительно не много. Если я не связан и не в плену, то вряд ли нахожусь в отдаленных вольных городах. Из ближайших же к месту, где на нас напали, был только Тирош, который и был нашим пунктом назначения. Оставался только один вопрос: «Как мы до него добрались?». Ведь, насколько я помню, состояние нашего корабля оставляло желать лучшего.
     Понимая, что лежа в койке я точно не узнаю ничего полезного, стал аккуратно, чтобы не потревожить больную голову, озираться по сторонам. Сделать это было отнюдь не просто. Совершенно не получалось надолго сфокусироваться на предмете. В какой-то момент я наткнулся на свои вещи, что были просто свалены где-то в углу комнаты. Похоже, когда меня раздевали, не сильно беспокоились о том, чтобы сложить вещи.
      «По крайней мере, хотя бы меч не кинули туда же», — подумал я, когда взглядом наткнулся на свое оружие, которое было аккуратно приставлено к стенке.
     Обессиленно рухнув в койку, я вновь уставился в деревянный потолок. Осмотр помещения, в котором я оказался, отнял все силы. В дополнение к этому начала кружиться голова. Но долго так прохлаждаться я себе позволить не мог.
     С трудом удалось лечь на бок, чтобы свесить с кровати ноги. Почувствовав ступнями шероховатую поверхность деревянного пола, я собрался с силами для следующего действия. Упираясь трясущимися руками в койку, стал медленно принимать сидячее положение. Когда мне это удалось, я ощутил, как с меня сошел седьмой пот, а голова начала пульсировать еще сильнее. Но, тем не менее, я не собирался сдаваться.
      «Как минимум, чтобы прикрыть чем-нибудь свой голый зад», — слабо усмехнулся я собственным мыслям и поднял голову.
     Новое положение позволило взглянуть на комнату по-другому — с иного угла. Теперь я смог заметить стол, на котором одиноко стоял кувшин. Стоило его увидеть, как пересохшее горло начало саднить сильнее.
     — Это будет непросто, — едва разлепляя ссохшиеся губы, прошептал я.
     Хоть и не было никакой надежды, что кувшин окажется полон и что его содержимое будет пригодно к употреблению, я начал медленно вставать на ноги. Одной рукой упираясь в собственные колени, другой я держался за кровать. В тот момент ей я доверял значительно больше, чем собственным ногам. По крайней мере, это было справедливо в отношении устойчивости.
     Медленно, но верно я продвигался к такому заветному кувшину. Самым сложным участком на пути оказался отрезок, где не было, за что ухватиться. Но даже это не остановило меня на пути к цели, и когда моя рука сомкнулась на ручке глиняной емкости, пройденный путь уже не был столь важен.
     Принюхавшись к содержимому, не почувствовал ничего необычного. Похоже, в кувшине была простая вода, которая была еще более желанна, чем любое вино, каким бы хорошим оно не было. Не сдерживая себя, я стал жадно глотать долгожданную жидкость, чувствуя, как она приятно обволакивает все внутри.
     Пока я лакал прямиком из кувшина, заметил неприметную бумажку, лежащую на столе. Не отрываясь от питья, склонился так, чтобы можно было внимательнее рассмотреть ее. Это оказалась записка, которая была написана, на удивление, на валирийском. Или правильнее будет сказать: на одном из его диалектов. Не знаю, кому взбрело в голову писать именно на этом языке, но ему чертовски повезло, что я умею на нем читать.
      «Здравствуй, сержант. Надеюсь, ты умеешь читать, и я не трачу сейчас свое время попусту. Но, тем не менее, хочу сказать, что покидаю отряд. Не буду вдаваться в причины своего поступка, да и не думаю, что это столь важно. Надеюсь лишь, что, когда ты очнешься, я буду уже далеко от этого проклятого города.
      Если же судьба сложится таким образом, что мы вновь пересечемся, буду надеяться на твое благоразумие.
      На этом у меня все, думаю, остальное тебе расскажут подчинённые. На тот случай, если не получится уйти с города тихо.
      Ират Рексарион»
     Дочитав записку, я сам не заметил, как выпустил из рук кувшин. Он с грохотом упал на пол и разлетелся в дребезги. Не прошло и пары минут, в течение которых я с удивлением смотрел на записку, как в комнату влетела пара наемников и, тем самым, привлекла мое внимание к себе.
     — Сержант, — несколько обрадовавшись, сказал один из них.
     С трудом сфокусировав на них взгляд, узнал в них бойцов моей сотни, чему я несказанно обрадовался. Поэтому, не став медлить, я сразу же отдал приказ:
     — Приведите ко мне Ирата.
     Но реакции, кроме отведенных в сторону взглядов, не последовало.
     — Живо! — прикрикнул я, чтобы их поторопить. — Чего встали?
     — Сержант, — слегка неуверенно произнес один из бойцов, — боюсь, вам лучше присесть.
     Слова наемника меня несказанно удивили и насторожили.
     — Говори, — поторопил я подчиненного, морально приготовившись услышать что угодно.
     — Этот псих, то есть Ират, — начал говорить воин в то время, как его напарник, поморщившись, сплюнул, стоило ему только услышать имя моего десятника. — В общем, он покинул город еще до рассвета.
     — Тц, не успел, — поморщился я, прикрыв руками уставшие глаза.
     Когда убрал руку, увидел, что бойцы не спешат покидать компанию голозадого сержанта.
     — Что-то еще? — с опаской спросил я.
     — Кхм, да, — откашлявшись, ответил мне собеседник. — Он ушел вместе со своим десятком, предварительно вынеся все ценное из поместья Блэкфаеров и прирезов нескольких из наших.
     На какое-то время повисла гробовая тишина. После чего раздался резкий хлопок от того, что я залепил себе ладонью по лицу. Усилившаяся головная боль меня уже мало волновала.
     — Твою мать, Ират, — простонал я, думая, как буду объяснять капитану пропажу сына Деймона.
     
     
     ***
     
      252 г. от З.Э. Узкое море.
      Ират Рексарион.
     — Апчхи, — внезапно чихнул я, пока задумчиво крутил в руке окаменелое драконье яйцо.
     Покинуть город получилось практически без проблем. Не считать же проблемами груженный всяческим добром баул, который так и норовил сползти со спины или за что-нибудь зацепиться.
     Когда мы добрались до порта, корабль уже был готов к отплытию. По итогу покинуть порт еще до рассвета не составило труда. Теперь мы были уже в дне пути от Тироша и направлялись к этим проклятым островам, на которых проторчали больше года.
     — И как ты предлагаешь пройти Ступени? — спросил Росс, когда весь десяток собрался вокруг меня.
     Мы только закончили рассказ о том, как нашли драконье яйцо, и теперь встал вопрос о том, куда нам направиться.
     — Все просто, — отмахнулся я, все так же завороженно осматривая яйцо и периодически проводя пальцем между чешуек. — Держимся торговых путей. Насколько я помню, их никто не перекрывал.
     — И все же, — допытывался до меня здоровяк. — Если нас засекут, что тогда?
     Подняв на него взгляд исподлобья, я ответил:
     — Тогда я их потоплю.
     Мой многообещающий тон говорил сам за себя. И знающие о моих способностях бойцы не сомневались в моих словах. Вопрос состоял лишь в том, каких усилий мне это будет стоить. Одно я знал наверняка — это будет явно проще, чем обвалить целую сеть тоннелей.
     — Тогда, — решил перевести тему Роб, встряв в наш разговор, — куда нам держать путь?
     Все выжидающе посмотрели на меня.
     — Залив Работорговцев, — после недолгого молчания ответил я.
     Реакция на мои слова последовала незамедлительно.
     — Что? — в унисон воскликнули Берик и Аммис.
     — На кой черт, — начал говорить Роб, но было непонятно, что он хотел сказать, так как его перебили.
     — Зачем нам уплывать так далеко? — Росс задал интересующий многих вопрос.
     Я же посмотрел на них, как на умалишенных. Неужели они не понимают? Только Джон молчал, нахмурившись и о чем-то задумавшись.
     — А какие еще у нас варианты? — усмехнувшись, спросил я. — Мир? Пентос? Лис? Вам напомнить, что они все в опасной близости к Спорным землям, где сейчас резвится Мейлис. Как думаете, что он сделает, когда все узнает?
     Ответом мне было лишь молчание. Лица всех помрачнели, ведь они понимали, что с Чудовища станется кинуть часть сил на наши поиски.
     — Волантис также отпадает по ряду причин, — стал пояснять я. — Хоть там и чтят чистоту валирийской крови, но мне не нравится, что там немалую роль играет вера в Красного бога. С них станется сжечь нас в угоду своего божка. Без армии нам нечего делать в этом городе.
     — А Браавос? — поинтересовался Берик, после чего все посмотрели на него, как на идиота.
     — Безликие и Железный банк, — ответил я, прежде чем решил продолжить. — Плюс город основали беглые рабы из Валирии. Не удивлюсь, если у властителей этого города найдется пара древних книг, где упоминается мой род. Проверять, убьют ли меня, желания нет.
     Все вновь погрузились в раздумья, пока молчание не прервал доселе молчавший Джон.
     — Есть проблема, командир, — проговорил наш однорукий товарищ. — Боюсь, купленных мной припасов может не хватить до залива.
     — На это счет не волнуйся, — успокоил я калеку. — Главное — добраться до Лиса, а там закупим больше провизии…
     В этот момент раздался жалобный скрип мачты.
     — И сменим это корыто, — продолжил я, внутренне надеясь, что эта посудина дойдет до моего родного города.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Мейлис Блэкфаер.
     Надо было снести голову Мяснику еще в тот день, как он предложил установить контроль над Спорными землями. Некогда богатые территории сейчас были бесполезным участком земли. Солончаковая пустошь, усеянная костями и пеплом.
     — Вся эта возня — пустая трата времени, — прорычал я, расхаживая по своему шатру.
     Будь проклят этот Том-Мясник с его идиотской идеей. Ублюдок просто хочет наш счет выбить или покорить свободные группы наемников, которые обосновались в этих землях. Вот только неровен час, и все это приведет к войне с Миром. Этот Вольный город и без того не первый век с вожделением смотрит на этот бесполезный участок земли. И это не говоря уже о Лисе, что наверняка подключится, стоит в дело вступить его противнику.
     — В Пекло, — практически выплюнул я слова, рухнув на стул.
     Все это рискует затянуться надолго. Очень надолго. И ведь послать Мясника не выйдет. Иначе остальные решат, что я не сдерживаю своих обещаний.
     — Бхглсс, — привычно прозвучало под правым ухом.
     — Заткнись, — зло сказал я, щелкнув по торчащей из шеи маленькой голове. — И без тебя знаю.
     Эта головешка права. Помимо проблемы со Спорными землями, еще и Ступени все никак не хотят покоряться. По докладам Араино, ситуация складывалась скверная. Пираты попрятались, словно крысы по норам, и всячески пакостят, заставляя тратить силы, ресурсы, людей.
     Старая Мать обещала приструнить своих ублюдков. Вот только результата не видно. По-видимому, старуху решили бросить. Рядом с ней остались только самые верные. Старая кошелка стала бесполезной. Мало того, что она не смогла удержать контроль над большей частью пиратов, так еще теперь возвращает власть руками моих людей.
     — Ныкх-хврт, — вновь промычала головешка, пуская слюни.
     — Ты прав, — согласился я с моим самым родным человеком. — Никому нельзя верить.
     Надо отдать приказ, чтобы форсировали захват Спорных земель и Ступеней. Пока Таргариены не…
     — Г-господин, — внезапно в мой шатер ворвался наемник. — Дурные вести.
     Внимательно посмотрев на посетителя, узнал в нем бойца личной гвардии. Выглядел он обеспокоенно, даже встревоженно. Похоже, вести действительно дурные.
     — Говори, — поторопил я подчиненного.
     — Х-хрбл, — раздался хрип под левым ухом.
     — Не ты, а он! — начав злиться, сказал я, в очередной раз щелкнув головешку.
     Тот факт, что каждый раз, когда бью по ней, я тоже ощущаю боль, меня не останавливал.
     Я вновь вернул свое внимание к солдату, но даже после моих слов он не решался начать. Выдохнув, я поднялся со своего места и подошел к нему вплотную. Так, возвышаясь над ним и борясь с желанием оторвать ему голову, как кузену, я повторил свой приказ.
     — Говори, — мой вкрадчивый голос не обещал ему ничего хорошего, если он не подчинится.
     На пару мгновений он замялся, но, встретившись со мной взглядом и сглотнув, неуверенно начал свой доклад.
     — Т-тирош, господин, — заикаясь, сказал он и вновь замолчал.
     — Неужели из тебя надо щипцами все выдирать? — уже терял терпение я. — Что «Тирош»? Пожар? Пираты? Таргариены вынули головы из задниц и решили напасть первыми? Говори!
     Под конец я так и вовсе перешел на крик. В унисон со мной закричала и головешка. Братишка тоже был недоволен. Мы были недовольны.
     — П-предательство, господин, — вжав голову, проговорил боец.
     — Что? — не поверив услышанному, переспросил я.
     — Бхло? — вторила мне головешка брата.
     Я сжал голову наемника и поднял так, чтобы он смотрел мне прямо в глаза.
     — Повтори, что ты сказал, — цедя слова сквозь зубы, проговорил я.
     Все это время под ухом звучало неразборчивое бормотание. Я уже начал чувствовать, как слюна, стекающая изо рта братишки, стекает по нашей общей шее, а затем и дальше, к груди.
     — Пх-редх-ательство, — хрипя и краснея от давления, повторил боец, со все большим страхом и мольбой смотря на меня. — Дехз-ертх-иры… обх-окхра-ли… вах-ш… дх-ом…
     С каждым словом ему было все сложнее говорить, ведь я все сильнее сдавливал его голову. Стоило мне понять смысл услышанного, как я резко увеличил давление руки под крики маленькой головы брата. Череп хрустнул, чтобы в следующий мир разлететься на кусочки, орошая округу и меня кровью вперемешку с мозгами.
     Стоило мне убить подчиненного, как мы резко успокоились. Брат замолчал, а я смотрел на окровавленные руки и обезглавленное тело, лежащее под ногами. В голове была только одна мысль: «Кто посмел предать нас?».
     — Бхргло, — прохрипела головешка.
     — Ты прав, — тихо сказал я, прежде чем выглянуть из шатра и посмотреть на испуганных стражников. — Уберите тело.
     Пока они выполняли приказ, я думал. Думал о том, что сделаю с проклятыми предателями, когда с ними встречусь. Почему-то у меня не было сомнений, что я их еще увижу, и жду не дождусь, когда это произойдет.

Глава 21. По борделям (18+)

     ***
     
      252 г. от З.Э. Лис.
      Ират Рексарион.
     Чтобы добраться до Лиса на этом чертовом корыте, нам понадобилось четыре дня. Не так много, как могло бы показаться, но и не мало, как хотелось бы.
     Тем не менее, за это время я успел в какой-то мере составить наши дальнейшие планы. Но самое главное: я определился с промежуточной целью. Пришло время нам обзавестись собственной армией. Армией, которую я поведу за собой, чтобы отобрать у Таргариенов все, чем они так дорожат. Поступить с ними так, как они и другие дома Валирии поступили с нами. Я жаждал отмщения, и для этого недостаточно было одной лишь моей силы.
     — Прибываем в Лис! — крикнул капитан корабля, ненадолго отвлекая меня от собственных мыслей.
     И правда, вдали, за бортом, уже виднелся порт моего родного города.
     Невольно усмехнулся собственным мыслям. Когда-то я называл Лис городом порока и греха, где можно купить как тело, так и душу человека. Я ненавидел этот город, и вот, сейчас, называю его родным. Забавно, как со временем меняется отношение к вещам. Наверное, это называется жизненный опыт. И хоть я все еще мало где побывал в этом мире, но я более чем уверен, что найдется город более порочный, чем Лис.
     Наблюдая за тем, как матросы суетятся на палубе, я вернулся к своим размышлениям. Взгляд мой блуждал от матросов к вещам, которые лежали неподалеку, и наткнулся на сундучок, в котором было скрыто яйцо дракона. От его вида я досадливо поморщился. Будь у меня дракон, необходимость в большой армии отпала бы сама собой. Жаль, что это лишь напрасные надежды.
      «Или не напрасные», — убеждал я сам себя, — «может на руинах Валирии есть ответы на вопрос о том, как вернуть дракона к жизни».
     Верно, дом моих предков был той самой последней надеждой. И хоть внутренне я понимал, насколько эфемерна эта надежда, мне хотелось в нее верить. По крайней мере, это объяснило бы все усиливающееся чувство зова.
     Постепенно сквозь шум волн и крики матросов начали пробиваться звуки города. Но это было столь отдаленно, что простой человек мог бы и ничего не услышать. Раздавшийся у меня за спиной скрип досок заставил обернуться, чтобы увидеть весь свой отряд в сборе.
     — Что дальше, командир? — спросил Росс, взяв на себя главенство над остальными.
     Я внимательно посмотрел на с интересом ожидающих указаний товарищей.
     — Все довольно просто и сложно одновременно, — сказал я, облокотившись о бортик. — Первым делом нам нужно будет найти постоялый двор, где мы сможем разместиться.
     Бойцы чуть ли не кивали каждому моему слову, выражая согласие и безоговорочное подчинение.
     — Это было из числа «простого», — улыбнувшись их реакции, проговорил я. — Теперь перейдем к сложному. Нам нужно будет разделиться.
     — Что? Зачем?
     Сразу посыпались вопросы со стороны бывших наемников. Даже Росс не смог промолчать. Один только Магок радовал меня смирением, молча ожидая пояснений.
     — Если заткнетесь, то я смогу наконец-то все объяснить, — недовольно сказал я, одаривая их всех мрачным, не обещающим ничего хорошего взглядом.
     Эффект оказался практически моментальным. Бойцы сразу же умолкли. По-моему, даже матросы стали вести себя немного тише, чтобы не попасть под раздачу.
     — Спасибо, — саркастически произнес я и продолжил. — Так вот, нам нужно будет разделиться. Одни останутся на постоялом дворе и будут сторожить наши вещи, включая добытое добро. Другие в это время займутся поисками корабля, что сможет отвезти нас в залив Работорговцев. Пока все понятно?
     К счастью, идиотов в отряде не было, и все поняли смысл сказанных слов.
     — Теперь Джон, — переключился я на нашего калеку.
     Он удивленно посмотрел на меня, не понимая, что мне от него нужно.
     — Да, командир? — неуверенно сказал он.
     — Все вышеперечисленное тебя не касается, — пояснил я.
     — Чт… Почему? — еще больше удивился товарищ, — Это потому что я…
     Не договорив, он махнул культей и сказался в этот момент весьма и весьма обиженным. Остальные же не выглядели удивленными, скорее понимающими. Магок даже ободряюще похлопал Джона по плечу.
     — Да нет же, идиоты, — еле сдержался я, чтобы не хлопнуть себя по лицу. — Это не потому, что он калека… Хотя ладно, отчасти все же из-за этого. Но! Это неважно. Для тебя будет работенка, поэтому ты отправишься со мной.
     — Эм, зачем? — все еще не до конца понимая свою роль, спросил Джон.
     — Неважно, — отмахнулся я, расслабленно перегнувшись через борт и вглядываясь в воду. — Узнаешь по факту.
     Продолжить наш импровизированный совет не дали матросы, что начали бегать и поднимать парус. Тяжелая ткань податливо откликнулась на ловкие и быстрые действия, и судно сразу же замедлило свой ход, приближаясь к причалу. Похоже, пора было покинуть этот гостеприимный кораблик.
     Схватив свои вещи и вернув за спину уже привычный баул, я, не дожидаясь, пока подадут трап, спрыгнул на причал, стоило нам только подойти достаточно близко. Затем потихоньку направился прочь из порта, по пути кинув золотую монету стражнику, что выполнял функцию таможни. Тот удивился такой щедрости, но, завидев за моей спиной груз, понятливо кивнул, не став досматривать и молча убрав монету в закрома своей формы.
     Пока я разбирался с таможней, уже подоспели и мои подчиненные, за которых также пришлось раскошелиться. Только после этого разорительного, но важного действа мы дружной компанией двинулись в сторону гостиничного района.
     Возглавляя нашу компанию, я слышал тихие переговаривания за спиной. Судя по голосам, между собой спорили Берик и Роб. Не особо вслушиваясь в их разговор, я продолжал свой путь, пока один из них все же не выдержал.
     — Постой, командир, — догоняя меня, затараторил Роб. — Постой.
     — Чего тебе? — недовольно задал я вопрос, косо глянув на него.
     Бывший наемник поначалу слегка замялся, пока наконец-то не взял себя в руки.
     — Мы тут обсудили твой план, — начал он отвечать. — В общем… Только не говори, что мы прибыли в Лис, и не сходим в бордель?
     Я посмотрел на него так, словно хотел убедиться: он сейчас серьезно спрашивает или шутит.
     — Тебе было мало борделей в Тироше? — задал я встречный вопрос, заранее понимая, какой ответ услышу.
     — Лис — это другое, командир, — замахав руками, встрял Берик. — Ты не понимаешь.
     Теперь взгляда в стиле «ты идиот?» удостоился уже Берик. Чтобы я чего-то не понимал в городе, в котором я вырос. Это просто нелепо.
     Тем не менее, я ничего не сказал и посмотрел на остальных. Все они с ожиданием и какой-то толикой мольбы смотрели в ответ. Похоже, что мне не оставили выбора.
     — Ладно, — вздохнув, произнес я. — У вас есть сутки. Делайте, что хотите.
     На лицах подчиненных заискрилась неподдельная радость.
     — Но сначала гостиница! — вернул я их с небес на землю, не желая прослыть мягким и податливым командиром.
     Какое-то время мы шли молча, пока за спиной вновь не начались перешептывания.
     — Чего еще? — не выдержал я, и спросил, не дожидаясь момента, пока они на что-то решатся.
     — Ты ведь с нами, командир? — Роб задал вопрос, который был понятен только контексте прошлой темы.
     Понимая, что они не отстанут, пока я не соглашусь, тяжело вздохнул. Выбор без выбора.
     
     
     ***
     (дальнейшая часть главы является лишь попыткой автора написать эротическую сцену)
     
     Бордель. Как много воспоминаний и боли в этом неприличном, мерзком слове. Не могу винить парней, что они затащили меня сюда. Они не знают, что меня связывает с такого рода заведениями. Унижение и пренебрежение. Тщательно скрываемая боль в глазах матери, сменившаяся мертвецкой пустотой. Мое первое убийство и дальнейшая эйфория от свободы, которая ударила мне в голову.
     Но все это дела давно минувших дней. Я понимал, что необходимо отпустить воспоминания. Отпустить их груз, но не в коем случае не забывать. И жить дальше, не взирая ни на что.
     Все эти мысли проскакивали на краю сознания, пока меня раздевали в четыре руки посреди комнаты. Комнаты, что была до боли похожа на ту, где жили мы с мамой. Огромное ложе, на котором можно поместиться и десятерым. Большое количество окон, что впускали очень много солнечного света. Балдахины, создающие загадочную атмосферу. Стол и кувшины вина с вазой фруктов на нем. И конечно же подушки, которых было настолько много, что комната была буквально ими завалена. Не зря же бордели называют также и домом подушек.
     Две прекрасные дивы с молочно-белой кожей, медленно снимающие с меня рубаху, старались каждый раз прижаться ко мне как можно сильнее. Чем меньше на мне оставалось одежды, тем грациознее становились их движения, а прикосновения все смелее. Сначала робкое прикосновение к обнаженной груди тонкими пальчиками, затем настойчивые касания, которые сменились царапанием, что только больше меня заводило.
     Руки девушек опускались все ниже и ниже, периодически смело касаясь моего паха сквозь штаны. Я никак им не мешал, лишь с интересом следил за их дальнейшими действиями.
     Вот одна из девушек плавно скользнула мне за спину, чтобы прижаться ко мне своей обнаженной грудью. В это время вторая девушка добралась до подвязок на моих штанах. Присев и развязав шнурки своими элегантными пальчиками, она начала медленно стягивать с меня последний элемент одежды. Медленные движения сменились резким рывком, за раз спуская мои брюки до конца. Мне оставалось только перешагнуть через них и остаться полностью обнаженным.
     Девушка, обнимающая меня со спины, протянула свои шаловливые ручки к выскочившему на свободу члену. Легко касаясь возбужденной плоти, она сжала его в руке. В этот момент сидящая передо мной красотка также подключилась к действию. И вновь синхронные движения в четыре руки. Мягкие поглаживания всей поверхности органа, от головки до самого основания, едва ли не вызывали у меня блаженный стон. В какой-то момент я почувствовал горячее дыхание девушки, сидящей у моих ног. Вторая обхватила член крепче, направила его в лицо своей напарницы.
     В голове промелькнула мысль: «Вот оно». Девушка приблизилась еще, и я, задержав дыхание, стал ждать. Чтобы в следующий момент с досадой и каким-то животным рыком застонать. Все закончилось дразнящим касанием головки языком, после чего она изящно встала на ноги, прижимаясь ко мне всем телом. На какое-то время я оказался прижат между двумя обнаженными девушками. Их горячее дыхание обжигало мне кожу на шее, переходя в нежные прикосновения губ. Когда уже я хотел поднять руку, чтобы обхватить стоящую передо мной девушку, она ловко сделала пару шагов назад и дразняще улыбнулась. К ней подошла вторая девушка, что все это время была позади меня, и, нежно проведя рукой вдоль обнаженного тела «подруги», схватила ту за грудь и впилась поцелуем в ее губы.
     Не знаю, сколько длилось это представление, но я не собирался им мешать, превратившись в безмолвного наблюдателя. И зрелище, надо заметить, было более чем завораживающим. Две прекрасные дивы, похожие как две капли воды, слились в страстном поцелуе.
      «И откуда только парни нашли близняшек», — промелькнула на краю сознания мысль, пока я продолжал наслаждаться представлением.
     Две точеные фигурки с плоскими животами переплелись между собой. Две пары дерзко вздернутых небольших грудей терлись друг об друга, пока их хозяйки блуждали руками по своим обнаженным телам, периодически с силой сжимая подтянутые попки. Казалось, что они и вовсе забыли обо мне, но это было не так.
     Все, даже самое прекрасное, когда-нибудь кончается. Закончилось и это шоу. Две девушки, две сестры, словно нехотя оторвались друг от друга. Только тяжелое возбужденное дыхание да тонкая ниточка слюны между ними красноречиво намекали на прерванное дело. Близняшки посмотрели на меня. Глаза их блестели от застилающей их поволоки возбуждения и дикого животного желания. Они синхронно шагнули к ложу, чтобы прилечь на него и поманить меня с себе.
     Дальнейшие события я отмечал лишь краем сознания, полностью отдавшись своим животным инстинктам. Вся нежность и магия улетучились, не оставив после себя и следа, чтобы обернуться безудержной страстью, подпитываемой чем-то диким внутри нас.
     Вот я залезаю к ним на кровать, чтобы пристроиться между ног одной из близняшек, и начинаю двигаться. Медленные и аккуратные движения сменяются быстрыми и грубыми, но не переходящими грань дозволенного. Я фактически вколачивал бедную девушку в кровать под аккомпанемент ее стонов, переходящих в крик. Ее близняшка все это время наблюдала за нами со стороны с желанием оказаться на месте сестры и нетерпеливо поглаживала себя. Это только больше распаляло меня и заставляло двигаться еще быстрее, доводя тем самым партнершу до оргазма.
     Выйдя из девушки и оставив ее приходить в себя, я переключился на ее близняшку. Слезая с кровати, я за ногу подтянул ее к себе и перевернул на живот. Она только и успела удивленно взвизгнуть, как я уже был в ней и сходу начал вколачиваться так, словно от этого зависела моя жизнь. Этой красотке не досталось ни капли нежности, но она, похоже, и не была против такого расклада.
     Вскоре вторая девушка, все это время обессилено наблюдавшая со стороны, пришла в себя и подползла к нам, чтобы впиться поцелуем в губы своей сестры.
      «Ночка обещает быть долгой», — зло усмехнувшись, подумал я, продолжая двигаться и наблюдать за разворачивающимся шоу.
     Ночь действительно оказалась долгой и бессонной. Редкие перерывы, во время которых я прикладывался к вину и фруктам в то время, как близняшки старательно ублажали или же дразнили меня, сменялись очередными безудержными скачками. Наши потные тела переплетались между собой. Позы сменялись одна за другой, равно как и места.
     Самым запоминающимся моментом стало то, когда я разложил одну из сестер на столе, а вторая кормила нас фруктами в процессе соития. Решивший проведать меня Роб, который также развлекался в этом борделе, бесцеремонно ворвался в комнату в самый неподходящий момент, чтобы быть посланным нахрен и снесенным волной силы, что я обрушил на него.
     Но, как уже было сказано, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Вот и ночь подходила к концу, поэтому, в последний раз излившись в одну из близняшек, я оставил обессиленных девушек лежать на кровати. Лучи рассветного солнца, проникающие в раскрытые окна, красиво подчеркивали очертания двух обнаженных тел, лежащих на смятых простынях. Это было столь вызывающе и соблазнительно, что пришлось сдерживаться, чтобы не загонять девушек.
     Взяв себя в руки, я начал тихонько собираться, ища свои вещи по всей комнате и параллельно смачивая пересохшее горло вином, совершенно не чувствуя при этом опьянения. Наконец, закрепив на поясе ремень с ножнами, я бросил последний взгляд на близняшек и улыбнулся. Оказывается, одна из них все это время наблюдала за мной, поглаживая бедра уснувшей сестры. Встретившись со мной глазами, она послала мне воздушный поцелуй и прошептала одними губами: «Спасибо». И добавила: «Возвращайся еще».
     Я только кивнул ей в ответ, понимая, что вряд ли вернусь в этот город в ближайшие годы. Уже покидая бордель, я сделал в сознании отметку, чтобы кто-нибудь проследил за безопасностью этих сестричек.
     — Не удивлюсь, если после такой ночки я стану отцом, — пробормотал я, отчаянно зевая.

Глава 22. Демонстрация силы

     ***
     
      252 г. от З.Э. Лис.
      Ират Рексарион.
     — Зачем мы здесь, командир? — недоумевающе спросил Джон.
     Мы стояли перед сгоревшим и наполовину развалившимся зданием борделя. Того самого борделя, в котором я родился и вырос, и того самого, что отнял у меня самое дорогое, что у меня было. За эти уже практически два года моего отсутствия его так никто и не отстроил. Похоже считая, что это место проклято богами, или еще из-за какой-нибудь глупости.
     — Все очень просто, — ухмыльнулся я и, указав на развалины, продолжил. — Теперь это твое.
     Однорукий товарищ недоуменно перевел взгляд с меня на бывший бордель. В этот момент с одной из уцелевших стен обвалилось несколько камней. Наступило неловкое молчание.
     — Ты издеваешься? — словно змея, зашипел бывший наемник.
     — М-да, — цыкнув, протянул я, — не такой реакции я ожидал.
     — А какой реакции еще ожидать?! — чуть-ли не переходя на крик, спросил Джон. — Или ты думал, что я упаду тебе в ноги и буду благодарить? Или может целовать тебе пятки, о сиятельный господин, Властелин Неба и Земли?
     Я задумчиво потер подбородок, на котором начала пробиваться первая щетина.
     — А что, мне нравится, — протянул я и перевел взгляд на товарища. — Но простого «спасибо» было бы более чем достаточно.
     — За что?! — продолжал распаляться Джон. — За это?!
     С каждым словом голос Джона становился все громче. На нас уже начали коситься прохожие.
     — Чего уставились? — мрачновато спросил я горожан, что начали останавливаться, чтобы узнать, чем закончится представление. — Свалили нахрен отсюда!
     Чтобы мои слова имели больше веса, я положил руку на рукоять меча. Не прошло и пяти секунд, как начавшая образовываться толпа испарилась, будто ее и не было вовсе.
     — А ты, — ткнул я пальцем в грудь калеки, — сбавь обороты.
     — Что сделать? — не понял он меня.
     — Заткнуться, — пояснил я, одарив его тяжелым взглядом.
     Чтобы умерить внезапно вспыхнувший гнев, пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов.
     — А «спасибо», — начал я вновь объяснять прописные истины, — мог бы сказать за предоставленную возможность.
     — Да какую возможность?! — вновь повысил тон Джон, но осекся, наткнувшись на мой предостерегающий взгляд, и продолжил уже гораздо тише. — Какая возможность? Так и сказал бы, командир, что хочешь от меня избавиться. Решил, что бесполезный калека тебе не нужен, и решил отдариться какими-то развалинами.
     Я не мешал ему говорить, слушая все претензии, что в нем накопились. Говорят, иногда полезно просто выслушать человека. Если же это не поможет, то несколько ударов по голове точно прочистят его сознание.
     — Все сказал? — спокойно, даже слишком, спросил я, стоило ему только замолчать.
     — Да, — тихо ответил он, все еще упрямо смотря на меня.
     — Отлично, — удовлетворенно кивнув, произнес я. — А теперь слушай меня внимательно. Если бы я хотел от тебя избавиться, то оставил бы еще в Тироше. И тогда ты точно оказался бы бесполезен. Побирался бы по улицам, прося милостыню — калека, неспособный ни на что, кроме как убивать.
     С каждым моим словом в грудь Джона прилетал тычок, и он пристыженно опускал голову все ниже.
     — Если бы хотел отдариться, — продолжал я, — не стал бы покупать землю в городе.
     — Что? — удивленно спросил он, подняв на меня свой взгляд.
     — Что слышал. Я купил участок земли в городе. Надеюсь, не надо объяснять, что за участок я имею ввиду?
     Бывший наемник замотал головой. И то верно, даже идиот бы догадался после столь явной подсказки, что я купил территорию, на которой раньше стоял этот чертов бордель.
     — И теперь эта земля твоя, — сказал я и, увидев, как загорелись глаза подчинённого, решил спустить его с небес на землю. — Но не спеши радоваться. Слишком уж много денег я отдал за этот клочок земли, чтобы все было так просто. Придется тебе побыть мне полезным.
     — Что ты имеешь ввиду? — не понял меня товарищ.
     — Пойдем туда, — указал я прямо на развалины. — Там нет лишних ушей.
     Пройдя через дыру в развалинах, что некогда была входом в бордель, мы оказались среди камней, на которых все еще красовались следы пожара. Местами виднелись останки тех, кому не удалось покинуть здание, когда я решил в нем порезвиться. Виднелись следы засохшей крови, что натекла с несчастных, которых придавило обломками. Сами же тела давно истлели. Было ли мне стыдно за убийство стольких невинных, часть из который я наверняка знал? Нисколько.
     — Я хочу, чтобы ты отстроил на этом месте новый бордель, — сразу же перешел я к делу, стоило нам только скрыться от любопытных глаз. — Можно, конечно, и кабак, но лучше бордель. Очень уж люди становятся разговорчивыми, когда их член находится в чужих руках… или не руках.
     — То есть ты хочешь, чтобы я… — начал догадываться Джон.
     — Верно, я хочу, чтобы ты стал моим информатором.
     Сказать, что мужчина удивился, это ничего не сказать.
     — Почему я? — еле выдавил он из себя. — Я ведь ничего не умею, кроме как махать мечом.
     — Потому что тебе я могу хоть как-то доверять, — пояснил я. — Что до умения, то и города появляются не из воздуха. Поэтому начни с малого — построй бордель. Дальше будешь собирать любую информацию, даже простые слухи.
     — Но…
     — Когда освоишься, — перебил я Джона, не став слушать его возражения, — начнешь строить информационную сеть — бордели и кабаки. Алкоголь и женщины, как правило, лучше всего развязывают языки. Можешь постепенно начать расширяться здесь — в Лисе, постепенно становясь негласным главой города.
     — Но я не смогу, — все же смог вставить свой комментарий несчастный, на кого я решил взвалить такую ответственность.
     — Не можешь — значит действуй силой, — твердо сказал я. — Шантажируй, угрожай, убивай. Если надо будет, пусти под нож всю городскую верхушку, но добейся поставленной цели. И уже после сможешь перейти в другие города. Тебе все ясно?
     Ошарашенный калека с трудом кивнул, наконец-то начав понимать, в какую задницу угодил, согласившись идти за мной до конца. Но, с другой стороны, помимо сложностей, я подарил ему возможность. Возможность стать кем-то большим, чем простой рубака. Осталось только приложить усилия и не потерять голову на пути к цели. Потому что риск потерять голову, уже буквально, слишком велик.
     — Тогда осматривайся пока, — сказал я, похлопав его по плечу. — Буду ждать тебя на постоялом дворе с твоим окончательным ответом.
     Уже выходя из развалин и шуганув свору детворы, что собралась неподалеку, я усмехнулся.
     — Хех, властелин Неба и Земли, — смакуя каждое слово, проговорил я с ухмылкой на лице. — Мне нравится. Надо запомнить.
     
     
     ***
     
      252 г. от З.Э. Летнее море.
      Ират Рексарион.
     И снова бескрайние морские просторы вокруг одиноко плывущего корабля. К счастью, в этот раз наше судно значительно лучше предыдущего, так как в этот раз путь был отнюдь не близкий. По словам капитана корабля, путь до залива Работорговцев займет около двадцати дней. Может и меньше или же больше, все зависело от погоды на море.
     Покинули Лис мы уже на следующий день, как я отдал последние указания Джону, сидя в борделе. Стоит ли говорить, что он не стал отказываться от предоставленной возможности. Да и какой бы дурак отказался.
     Посему, обсудив с Джоном, как будут вестись его дела и каким образом он будет передо мной отчитываться, мы закатили прощальную пьянку. Все прекрасно понимали, что не увидят нашего однорукого товарища еще очень долгое время, отчего накал гулянки только нарастал. Разве что я оставался практически трезв, с горечью отметив для себя, что действие алкоголя на организм заметно снизилось. Боюсь, настанет тот самый день, когда сила окончательно перестроит мой организм, и я вовсе перестану пьянеть.
     На утро после пьянки мы оставили приходящему в себя Джону часть краденого имущества, которое ему предстояло сбыть, чтобы были деньги на постройку борделя. И посоветовали нанять охрану, чтобы всякая шваль не растащила золото. Главное в таких случаях и перед охраной также не светить кошелем, иначе она может посчитать, что убить нанимателя и обобрать его выгоднее, чем трястись за свою репутацию.
     — Что скажешь? — услышал я голос Росса, который отвлек меня от размышлений.
     Повернув голову, я увидел здоровяка, который стоял, оперевшись об бочонок с пресной водой. На нем была только свободно висящая рубаха, через воротник которой можно было видеть шрам, пересекающий грудь, и широкие штаны. Оружия при нем не было, если не считать торчащий из-за голенища сапога кинжал.
     — На тему? — спросил я, возвращая свое внимание к пейзажу за бортом.
     — Справится ли Джон с заданием? — немного обеспокоенно спросил ближайший подчиненный.
     Его сомнения были вполне понятны. Задача перед нашим калекой стояла далеко не простая. И с ней сможет справиться далеко не каждый, ведь чтобы преуспеть в этом деле, надо быть достаточно хитрым и изворотливым, что сложно сказать о Джоне. Но я в него верил. Он далеко не так глуп, как хочет показаться. И при условии, что у него все получится, в моих руках будет человек, равный Мизинцу. Равный если не по уму, то по возможностям. И уж куда более верный, чем этот изворотливый тип.
     Если же у него ничего не выйдет, то я ничего не теряю, кроме мешка золота и одного калеки.
     — Время покажет, — вопреки собственным мыслям сказал я.
     — Время покажет, — вздыхая, повторил Росс, соглашаясь со мной.
     Посмотрев на задумчивого товарища, усмехнулся.
     — И почему ты решил сейчас задать этот вопрос, — начал я говорить, привлекая внимание здоровяка. — Когда мы уже отплыли? Да еще и спустя столько дней. Почему не поднял эту тему, пока мы были в Лисе?
     Росс отвел глаза, видимо не желая встречаться со мной взглядом. Неужели мне удалось его смутить?
     — Сказать по правде, — как-то тихо начал он. — Я тогда об этом не думал. А после уже было как-то поздно.
     — Ты не решился, — стараясь сохранить каменное выражение лица, сказал я.
     — Нет! — чересчур резко ответил он. — Я…
     — Постеснялся, — уже с трудом сдерживаясь, выдавил я, смотря на налившееся краской лицо друга.
     На секунду воцарившаяся тишина была вдребезги разбита моим хохотом. Согнувшись в приступе и чуть-ли не плача, я смеялся так, как очень давно не смеялся. Последовавшее за моим смехом ворчание бывшего наемника только еще больше меня развеселило, отчего я еще долго не мог успокоиться.
     — Ф-ух, постеснялся, — с трудом восстановив дыхание, проговорил я. — Буду теперь называть тебя Робкий Росс. Как тебе?
     В следующий миг пришлось резко присесть, чтобы увернуться от летящего в мою физиономию кулака.
     — Хочешь подраться? — с азартом спросил я товарища, который покраснел уже не от смущения, а от гнева. — Давай подеремся.
     Резко из положения сидя я метнулся в сторону здоровяка, чтобы повалить его. Достигнув цели, я плечом уперся ему в живот и сомкнул свои руки у него за спиной. Не ожидавший подобного Росс оказался зажат в тисках и вместо того, чтобы насести удар по отрытой голове или спине, попытался разомкнуть мои руки. Но все было тщетно.
     Я же, приложив чуть больше сил, напрягая спину и ноги, смог оторвать эту здоровенную тушу от палубы, чтобы с силой приложить его об нее же. Послышался хруст досок и сиплый стон бывшего наемника, у которого выбило воздух из легких.
     Отойдя от него, я стал ждать, пока он придет в себя. Друг стал медленно, отчаянно кряхтя, подниматься. Приняв сидячее положение, Росс увидел, как я, нагло ухмыляясь, приглашаю его продолжить наш импровизированный спарринг.
     — Староват я для этого, — проворчал он, поднимаясь на ноги, но предвкушающая улыбка выдавала его с головой.
     Вокруг нас начала собираться публика. Мой отряд и несколько матросов, включая капитана корабля, который выглядел очень недовольным тем, что мы крушим его судно. Но его мнение никого из нас волновало. Роб и Берик так и вовсе, похоже, подбили моряков сделать ставки. И судя по хитрым рожам бывших наемников, матросы явно поставили на Росса. Не могу их винить, ведь откуда им знать, что у здоровяка против меня шансов маловато.
     Кстати о шансах, я едва успел поставить блок из-за того, что отвлекся. Приняв удар на раскрытую ладонь, я вцепился мертвой хваткой в кулак Росса. Тот немного удивленно посмотрел на меня, а я воспользовался его растерянностью. Быстро перехватив руку оппонента за запястье, я резко рванул его на себя, одновременно разворачиваясь, чтобы кинуть его через плечо. Именно такой же прием пытался провернуть Молчун против меня в самом начале моего становления, как наемника. И если я смог избежать столкновения с землей, то Росс, не обладая ни природной грацией, ни моими способностями, был впечатан в пол.
     Склонившись над товарищем, который лежал на спине и пытался прийти в себя, широко раскрыв глаза, я стал ждать, что он предпримет.
     — Сдаюсь, — сипло сказал здоровяк, сфокусировав взгляд на мне.
     Со стороны зрителей послышались раздосадованные возгласы, которые заглушал еще более радостный ор моих подчиненных. Как дети малые… хотя мы были не лучше — устроили потасовку на ровном месте.
     Усмехнувшись и покачав головой, я протянул руку Россу, чтобы помочь ему подняться. В этот момент произошло то, чего мы все должны были ожидать, отправляясь в такой дальний путь.
     — Корабль справа по борту! — послышался крик смотрового.
     Смех и крики сразу же стихли, и все обернулись в указанном направлении. Там действительно был корабль, немного больше нашего. На нем не было ни флага, ни каких-либо других опознавательных знаков. Но судя по тому, как он целенаправленно двигался в нашу сторону, намерения у людей на том корабле были не самые добрые.
     — Тревога! — закричал капитан корабля. — К оружию!
     Моряки сразу же засуетились, подготавливая корабль к бою. Мои ребята тоже хотели рвануть к своим вещам, чтобы облачиться в броню и взять свое оружие, но я остановил их жестом. Сам же капитан корабля выхватил саблю, что висела у него на поясе, и собирался рвануть к штурвалу, но я ухватил его за руку и дернул на себя.
     Не ожидавший такой силы моряк чуть не потерял равновесие, но все же смог устоять на ногах. Притянув его к себе поближе, я задал интересующий меня вопрос.
     — Пираты?
     — Работорговцы, — сразу же понял меня капитан корабля. — Или же охотники за рабами. Чем ближе к заливу, тем их больше. Поэтому, если вам дорога ваша жизнь и свобода, советую взять уже оружие.
     — Интересно, — задумчиво пробормотал я, отпуская мужчину.
     Почувствовав свободу, тот сразу рванул, куда собирался, пока я его не задержал. Но стоило ему отойти, как вокруг меня уже собрался отряд. Росс подошел еще ближе, потирая ребра, которые явно болели от столкновения с палубой.
     — Что будем делать? — спросил он, поморщившись.
     — Подпустим их поближе, — сказал я, пожимая плечами. — А дальше уже я разберусь.
     Не услышав ответа, я посмотрел на Росса, который выглядел очень обеспокоенным. Он явно понимал, что я задумал.
     — Расслабься, здоровяк, — хлопнув его по плечу, сказал я. — Не сломаюсь.
     — Здоровяк х-ех, — невесело фыркнул мой ближайший подчиненный. — Ты на себя то со стороны давно смотрел?
     Но я уже не обращал на него внимания, полностью переключившись на насущную проблему.
     К этому времени корабль работорговцев поравнялся с нашим. Мне открылся обзор на вражескую команду, но ничего нового я не увидел. Такие же пираты, только в другой обертке.
     Они не напали сразу, что было весьма кстати, и это стало их главной ошибкой. Вытянув руку с раскрытой ладонью для лучшей концентрации на нужном результате, я прикрыл глаза. Вдох. Выдох. Я щедро зачерпнул силы, что была скрыта внутри меня, и резко открыл глаза.
     Перестав обращать внимание на происходящее вокруг, я сконцентрировался на вражеском корабле. Постепенно я начал нагнетать силу гравитации в одной точке, что была в метре над палубой судна работорговцев. Краем сознания отметил, что их капитан что-то кричит нам, нагло скаля свои гнилые зубы. Когда эта картина дошла до основного сознания, я позволил себе растянуть губы в кровожадной улыбке и сжать руку в кулак, резко увеличив силу притяжения в уже созданной точке.
     Разговоры стихли, но совсем ненадолго. Они плавно начали перерастать в панические крики. Нескольких работорговцев, что стояли ближе всего к точке притяжения, подняло в воздух. Когда их тела достигли цели, сила начала их сдавливать, превращая в обыкновенные мешки с кровью и костями. Их крики были слышны даже здесь.
     Пока работорговцы с ужасом смотрели, во что превращались их товарищи, все больше людей начало стягивать в одну точку. Но этим дело не ограничилось. Все нарастающая сила начала притягивать к себе все окружающее. Громкий гул ломающегося дерева был прекрасно слышен над морем. Палуба вражеского судна начала прогибаться и сминаться, устремляясь в одну точку.
     Понадобилось всего несколько минут, чтобы корабль работорговцев раскололо пополам и превратило в перекошенное нечто. Люди, которым не посчастливилось оказаться на нем, уже наверняка не остались в живых. В подтверждение этому я почувствовал уже привычный прилив сил, который приятно растекся по всему телу.
     Разжав пальцы вытянутой руки, я параллельно развеял точку гравитационного притяжения. Обломки корабля резко рухнули в море, создав волну, которая немного отнесла наше судно в сторону.
     — Продолжаем путь, — бросил я, опуская руку.
     В этот момент почувствовал на себе полные ужаса взгляды команды корабля. Мои же люди позволили себе выдохнуть, отметив, что я не спешу падать без сил.
     — Похоже, он стал только сильнее, — донесся до меня шепот Роба.

Глава 23. Здравствуй Валирия

     ***
     
      252 г. от З.Э. Летнее море.
      Ират Рексарион.
     Вечернее небо озаряло красное зарево в дали горизонта. Тяжелые пепельные облака окрашивались в красный от продолжающих извергаться вулканов. Море кипело и исходило белесой дымкой — от этого оно и получило название «Дымное». Именно такую картину представлял собой некогда великий Валирийский Фригольд. Дом моих предков. Мой дом. Сейчас же это лишь жалкая, искорёженная тень былого.
     По рассказам моряков, находиться в одном только Дымном море уже не безопасно, чего уж говорить о том, чтобы попасть на территорию старой Валирии. Рок все еще правит в тех землях и, вероятно, не собирается уступать свои позиции. Но, тем не менее, меня что-то тянуло туда. Звало.
     Сидя на палубе и всматриваясь в красные всполохи в пепельных облаках, я прислушался к себе. Я все старался понять, что может выступать источником зова. Иногда казалось, что во время раздумий я вовсе забывал дышать. В один момент я потерял счет времени, но обрел иное чувство. Чувство родства. Словно меня звало что-то родное и близкое. Как ребенок зовет своего родителя. Постепенно начали появляться спутанные неясные образы. Тьма, всполохи света, теснота и… страх.
     Именно на последнем чувстве меня внезапно выкинуло из своеобразного транса, и мне пришлось бессильно упереться руками в деревянный пол. С лица стекал пот, дыхание стало тяжелым и сдавленным, словно грудную клетку зажали в тиски. Но я практически не обращал на это внимания, ведь все пространство моего сознания занимал только один образ, который пришел вместе с чувством страха: гигантская оскаленная морда с рядами острых зубов.
     — Дракон? — тихо и удивленно прохрипел я.
     Пересохшее горло сразу же засаднило, отчего я не сдержал кашель, который, в свою очередь, привлек ко мне внимание.
     — Ты как, командир? — спросил подбежавший Роб, помогая мне подняться на ноги.
     — Я в норме, — уже спокойно проговорил я, хватаясь рукой за борт. — Позови Росса.
     Мужчина, помешкав несколько секунд, все же рванул за старшим товарищем, оставляя меня наедине с собственными мыслями. И мысли эти были весьма неоднозначные, они метались от одного вопроса к другому, пытаясь найти хоть какую-то зацепку в голове. И главным вопросом, пульсирующим в мозге, был: «Что это со мной произошло?».
     Я мог понять тягу к Валирии и некий, не слишком навязчивый, зов. Все же магия в моей крови — это совсем не шутки. Одного факта наличия у меня такой силы уже достаточно, чтобы некая тяга к руинам Валирии была, в какой-то степени, объяснима и понятна. Но то, что я успел испытать сейчас, выходило за пределы ожидаемого. Это было необычно и ново даже для меня.
     Эти ощущения. Чувства. Словно у меня образовалась связь. Связь с чем-то, что находилось в этот момент на руинах величия предков.
     — Или с кем-то? — тихо спросил я себя, прежде чем попытаться вспомнить ощущения.
     И чем больше я анализировал ощущения, тем больше убеждался, что прав. Ключом ко всему была мешанина разных чувств, но особенно выделялся среди них страх. Так боится щенок или котенок, что остался без родителей. Одинокий и брошенный на произвол судьбы.
     Но еще больше беспокойства приносила мне причина этого страха. Точнее образ, который шел следом за чувствами — оскаленная морда дракона. Все это порождало еще больше вопросов. Почему этот источник зова боится драконов? Да и разве эти ящеры не вымерли? Не выродились стараниями этих ублюдошных Таргариенов? Столько вопросов, и ни на один не было ответа.
     — Ират? — услышал я обеспокоенный голос здоровяка. — Звал?
     — Звал-звал, — быстро пробормотал я, приглашая его подойти ближе.
     Тревоги и беспокойства в глазах Росса стало только больше. Думаю, его можно понять, ведь не каждый день меня можно увидеть таким — взъерошенный вид и дерганное поведение только вершина айсберга. Думаю, внимательный собеседник, каким явно был и Росс, легко мог увидеть ту маниакальную одержимость, что начала разгораться в глубине моих глаз. И это не могло не волновать моего ближайшего сторонника.
     — Скажи, что ты видишь? — спросил я товарища, подводя его к краю борта и указывая на горизонт.
     — Море? — усмехнувшись, сделал он предположение, но, увидев, что я не смеюсь, поспешил исправиться. — Старую Валирию. Но к чему этот вопро…?
     — Верно, Валирию, — перебил я Росса, задумчиво почесав подбородок и начав медленно расхаживать из стороны в сторону. — Дом моих предков. Мой дом.
     — Я не понимаю, — недоумевая, ответил он.
     — Скоро поймешь, — тихо сказал я, прежде чем развернуться в сторону кормы, где находился капитан корабля. — Морео!
     Мой крик разнесся над палубой, привлекая внимание моряка. Если раньше необходимо было потратить время, чтобы капитан судна соизволил хотя бы откликнуться, то после небольшой демонстрации моих сил он стал весьма расторопнее.
     — На сколько дней хватит запасов провизии? — сходу спросил я, стоило ему только подойти ближе.
     — Десять, — недолго думая ответил Морео. — Может двенадцать.
     — Отлично, — обрадовался я. — И плыть, если не ошибаюсь, нам осталось около семи суток?
     — Восемь, господин, — вежливо поправил меня капитан, — но все зависит от погоды на море. Если будет попутный ветер, то добраться можно будет и раньше.
     Я задумчиво покивал собственным мыслям, в уме делая простые расчеты. И получалось все довольно неоднозначно.
     — Капитан, — поднял я свой взгляд на Морео. — Курс на Валирию.
     Мои слова повергли всех присутствующих в шок. Какой-то моряк, проходящий мимо и случайно услышавший, о чем идет речь, даже споткнулся.
     — Командир… — начал было что-то говорить Росс, но его перебили.
     — Да вы с ума сошли! — испуганно завопил Морео. — Какая, к черту, Валирия? Я на такое не соглашался. Деньги были уплачены только за то, что я довезу вас до залива Работорговцев! И я не собираюсь рисковать кораблем и командой, идя на поводу какого-то взбалмошного юнца, что еще недавно сосал тить…
     Капитан резко замолчал, но это и не удивительно. Довольно сложно говорить, когда твое горло сжимают стальной хваткой. Изо рта мужчины вырвался только хрип, после чего он попытался вцепиться в мою руку, что сомкнулась на его шее. Но попытки разжать мои пальцы были тщетными.
     Подтянув его к себе поближе и слегка приподняв, чтобы наши лица находились на одном уровне, я пристально посмотрел ему в глаза. Не знаю, увидел ли он во мне все больше разгорающееся пламя гнева, но страх моментально отразился на его лице.
     — Я неясно выразился? — чуть ли не рыча, спросил я. — Курс на Валирию, капитан. Это приказ.
     Смотря мне в глаза, он попробовал кивнуть в знак того, что все понял. В тот же миг я ослабил хватку, и мужчина рухнул на пол, зайдясь раздирающим горло кашлем.
     — Что до оплаты, — уже чуть спокойнее добавил я, решив сгладить острые углы, — то получите в два раза больше, когда мы достигнем залива. Такой расклад вас устроит, капитан Морео?
     Вопрос, заданный моим вкрадчивым голосом, заставил вздрогнуть моряка.
     — Да, — тихо ответил он, понимая, что иного ответа я не приму, и добавил. — Господин.
     — Вот и чудно, — улыбнулся я. — Тогда приступайте.
     Вскоре Морео покинул наше общество, оставив меня наедине с Россом. Очень недовольным и даже злым Россом.
     — Что на тебя нашло, Ират? — зашипев, словно обозленная змея, начал говорить здоровяк. — Какая, черт подери, Валирия? Хочешь, чтобы мы все сдохли?
     — Во-первых, не драматизируй, — отмахнулся я от него, хотя и внутренне понимал, что путешествие по руинам Валирии — далеко не праздная прогулка. — Во-вторых, отправимся не «мы», а «я».
     Бывшему наемнику понадобилось время, чтобы осознать смысл сказанных мною слов. После чего он уже не смог держать себя в руках и начал цитировать капитана корабля.
     — Ты с ума сошел?! — все еще пребывая в шоковом состоянии, задал он вопрос. — Не пущу!
     На последних словах он вцепился в мои плечи и уже чуть ли не кричал мне прямо в лицо.
     — Я не за тем пошел за тобой, — продолжал друг, — чтобы позволить тебе так глупо погибнуть. Валирия — это гиблое место! Сколько экспедиций уже было потеряно в этих землях. Экспедиций, Ират! Еще никто возвращался оттуда живым. А ты собрался отправиться туда в одиночку!
     Я не перебивал здоровяка, позволяя выговориться.
     — Все сказал? — спокойно спросил я, стоило собеседнику замолчать.
     Бывший наемник тяжело и разочарованно выдохнул и махнул рукой, наконец-то отпуская меня.
     — А теперь послушай меня, — начал я говорить, привлекая к себе внимание Росса. — Меня тянет туда. Это место, или что-то находящееся там, зовет меня. И нет, я не сошел с ума, не надо на меня так смотреть.
     По взгляду здоровяка можно было легко понять, что он обо мне думает.
     — Что до опасностей, — усмехнувшись, продолжил я, — то единственное, что может мне угрожать — это пепел и лава. Да и, в конце концов, я пойду один, и так выжить мне будет проще.
     — Ты точно сошел с ума, — в отчаянии покачав головой, сказал Росс.
     — Все будет хорошо, — по-доброму улыбнулся я и похлопал его по плечу. — Просто доверься мне.
     Оставляя его наедине с собственными мыслями, я пошел к своим вещам, чтобы начать готовиться. Только пройдя уже несколько метров, я услышал, как здоровяк тихо проговорил:
     — Надеюсь, что я об этом не пожалею.
     
     
     ***
     
     — Дальше корабль не поплывет, — твердо сказал капитан судна. — Хоть убейте, но дальше мы не пойдем.
     — А дальше и не надо, — мрачновато сказал я, разглядывая виднеющиеся берега. — Подготовьте лодку и еды на четыре дня.
     Нам понадобились вся ночь и утро, чтобы подобраться к берегам Валирии максимально близко — к выходу реки, которая, по идее, должна была привести в самое сердце земель моих предков. Атмосфера на корабле ухудшалась с каждой минутой, по мере приближения к берегу. Даже спустя столько времени отголоски былых событий морально давили на всех, кому не посчастливилось оказаться поблизости.
     Больше всего это сказалось на мне. Помимо все нарастающего зова, я явственно чувствовал страдания этих земель. Боль и страх жителей, что навеки остались погребены под толстым слоем пепла и вулканической породы. Одновременная смерть миллионов людей и драконов не могла не отразиться на окружающем мире. Казалось, что сам воздух пропитан страданиями людей. И это здесь, на границе, что разделяет, казалось бы, два мира. Оставалось только гадать, что будет дальше.
     — Ты все еще хочешь этого? — с надеждой, что я откажусь, спросил Росс, пока моряки спускали небольшую лодку на воду.
     — Дело не в том, хочу я или нет, — ответил я, посмотрев на людей, что мне доверились. — Я просто чувствую, что это необходимо.
     В этот момент к нам подошел один из моряков.
     — Все готово, господин, — сказал он и поспешил удалиться.
     И действительно: небольшая лодка с мешком провизии уже подпрыгивала на волнах, периодически ударяясь о борт корабля, возле которого ее удерживали пара членов экипажа, держась за лестницу.
     — Береги себя, командир, — наигранно грустно проговорил Роб.
     — Если сдохнешь, можно я заберу драконье яйцо? — в своей манере решил попрощаться Берик.
     Магок лишь хлопнул меня по плечу и одним лишь взглядом дал понять, что желает мне удачи. Аммис же еле смог выдавить из себя «командир», стараясь держать себя в руках. Наверное, он единственный, кто действительно за меня волнуется.
     — Я все еще надеюсь, что ты передумаешь, — сказал Росс вместо прощания, протягивая руку.
     — И не надейся, — выдавил я из себя усмешку и, крепко сжав его руку, притянул здоровяка к себе, уже гораздо тише добавив. — Вы тоже не расслабляйтесь. Если команда начнет чудить, вы знаете, что делать.
     Росс с серьезным выражением лица кивнул в ответ. Он прекрасно понял, что я имел ввиду.
     — Если не вернусь через четыре дня, — уже громче продолжил я, отпуская руку здоровяка, — продолжайте путь без меня.
     Не дав команде времени на ответ, я шагнул за борт корабля и, спрыгивая на лодку, замедлил свое падение. Со стороны должно было показаться, что я медленно парю по воздуху.
     Мягко приземлившись на лодку, я стал дожидаться, пока моряки покинут ее. Стоит заметить, что работать веслами на большой воде, когда волны постоянно сносят шлюпку в сторону, то еще удовольствие. Поэтому, отплыв на небольшое расстояние от корабля, я сосредоточился на создании точки вектора притяжения для лодки, который бы двигал ее вперед. Впрочем, много времени эта задача у меня не заняла, поэтому, отставив весла, я только следил за правильным направлением и силой притяжения.
     Так продолжалось недолго, и вскоре мне пришлось значительно замедлить ход. Когда я наконец достиг устья реки, моим глазам открылась безжизненная и мрачная картина. Пепел был везде. Им были устланы берега, он же и летал в воздухе, отчего становилось трудно дышать.
     Закашлявшись, я оторвал кусок ткани от рубахи, чтобы промокнуть ее водой и повязать на лицо. Не бог весть какая защита, но даже так дышать становилось легче. Остальную же работу должен был сделать мой организм, который был уже значительно крепче, чем у простых людей. Конечно, от пепла можно избавиться с помощью моих сил, но моего контроля пока недостаточно, чтобы создать полноценное отталкивающее поле вокруг себя и при этом оставаться достаточно боеспособным.
     Вновь вернувшись к разглядыванию пейзажей, первыми, что я увидел, помимо пепла, оказались статуи драконов, что стояли по оба берега реки. Даже частично разрушенные, они выглядели вычурно и помпезно. Словно два стража на охране границы. Границы, по ту сторону которой меня ждал совсем другой мир, полный призраков прошлого и с давящей на разум атмосферой. По крайней мере, именно на это я и надеюсь, не желая даже думать о том, что меня может ждать в ином случае.
     С другой стороны, я слабо представлял, что может составить мне угрозу. Бросить вызов. Внезапно для самого себя на мое лицо вылез предвкушающий оскал, а в голове нарисовалась картина происходящего.
     — Здравствуй, Валирия, — глухо, сквозь импровизированную маску, проговорил я, направляя лодку против течения реки. — Твой король вернулся.

Глава 24. Гостеприимная Валирия

     ***
     
      252 г. от З.Э. Руины Валирии.
      Ират Рексарион.
     С того момента, как моя лодка проплыла устье реки, прошло уже несколько часов. Возможно пять или семь, а может и вовсе все десять. Определить точнее было достаточно сложно, ведь в один момент чувство времени практически пропало. На небе не было видно солнца, так как его застилали тяжелые облака, состоящие из пепла и отливающие алым от продолжающих извергаться вулканов — Четырнадцати огней Валирии. Этот же пепел образовывал собой подобие тумана, достаточно сильно урезая обзор. И туман становился только более густым и зловещим.
     Давящая на сознание атмосфера становилась все сильнее по мере приближения к источнику зова. В какой-то момент мне даже начали мерещиться мельтешащие на одном из берегов тени, но стоило только обратить на них внимание, как они исчезали.
     — Всего лишь воображение, — усмехнувшись, проговорил я, но расслабляться не спешил.
     Голос мой, вопреки ожиданиям, звучал глухо и как-то инородно, что не было столь удивительно. Все же это мертвые земли, и голоса живых здесь редкое явление. Редкое и зачастую кратковременное.
     Изредка на пути следования моей лодки попадались деревянные обломки, которые, судя по всему, когда-то принадлежали кораблям тех смельчаков, что решили явиться сюда в поисках богатств моего народа. Но всех ждала только одна участь — смерть. Осознание настолько простой мысли напомнило мне, что я не на простой прогулке в родном городе, а посреди одного из опаснейших мест в этом мире.
     Вытащив меч из ножен, я положил его себе на колени, но не отпустил рукоять, будучи готовым к практически любым неожиданностям. Лодка продолжала свой путь, вихляя по реке, гонимая моей силой.
     Со временем широкая река начала становиться все уже, а на пути стало попадаться все больше обломков. Так продолжалось, пока за одним из поворотов, на пути моего следования, я не увидел силуэт наполовину затонувшего корабля. Приблизившись, я стал понимать, что судно напоролось на кусок скалы, торчащий из воды. Судя по всему, рулевой, равно как и смотровой, не увидели опасности на пути из-за плохой видимости.
      «Или же их что-то отвлекло», — подумал я, обойдя судно с другой стороны и увидев большую дыру с опаленными краями в борту корабля.
     Задумчиво осматривая практически затонувшее судно, я вел внутреннюю борьбу между осторожностью и любопытством. Но, как и прежде, второе победило, аргументировав это тем, что, руководствуйся я только осторожностью, ни за что бы в принципе не полез в эти земли.
     Подтянув лодку поближе к кораблю, я с силой оттолкнулся от нее, подпрыгивая в воздух, но перед этим практически убрав воздействие гравитации на себя, тем самым уменьшив свой вес. Взметнувшись в воздух не несколько метров, я зацепился рукой за край борта и с легкостью затянул себя на палубу. Или по крайней мере то, что от нее осталось, ведь часть уже давно ушла под воду.
     Осмотр корабля не занял много времени, так как я решил не лезть в затопленный трюм, ограничившись только палубой и несколькими каютами, которые принадлежали состоятельным людям. Об этом говорила частично сохранившаяся утварь, а также и отделка самих кают, где превалировали позолоченные элементы.
     Живых тут не было, что неудивительно, но зато хватало мертвецов. Многие найденные мною тела были изуродованы до такой степени, что становилось трудно определить в них некогда живых людей. Покореженные и скрученные в неестественных позах. На практически истлевших телах виднелось множество дыр, которые никакое оружие не могло оставить. Все это до безумия напоминало червивые яблоки. Словно кто-то прогрыз эти самые дыры в телах людей, параллельно прижигая рану.
     Помимо изувеченных трупов, были и просто сожженные, превратившиеся в угли. Но они уже не вызывали такого трепета или страха, как предыдущие.
     Только одно тело было относительно целым, и его я нашел в одной из кают. Некогда живой мужчина сидел в углу каюты, вжавшись в ее угол. На нем были богатые доспехи в красных и золотых тонах. На груди красовался золотой лев, что говорило о принадлежности мертвеца к роду Ланистеров. В одной руке он сжимал меч, в то время как вторая конечность отсутствовала. Вероятно, отрезанная этим самым мечом. Сам мужчина умер не то от кровопотери, не то от голода. Но одно можно сказать точно — его участь была куда лучше, чем у остальных.
     Присев возле трупа, я аккуратно вытащил клинок из рук усопшего. Меч был в идеальном состоянии, словно только вчера вышел из-под кузнечного молота. Волнистый, неоднородный узор на поверхности клинка и его сохранившаяся бритвенная острота позволяли сказать, что он сделан из валирийской стали. Рукоять же хоть и не выглядела столь же идеально, как клинок, но все же не разваливалась при сильном сжатии. Искусно выполненная голова льва в оголовье также выглядела почерневшей от времени, но не спешила разваливаться.
     Встав в полный рост, я попробовал сделать несколько взмахов своей находкой, прицениваясь к весу и размерам.
     — Легковат, — пробормотал я, продолжая вертеть оружие в руках.
     Но выбора — забирать или нет — не стояло. Я еще не сошел с ума, чтобы раскидываться оружием из валирийской стали. Поэтому клинок занял свое место в моей руке, пока мой клинок, из простой закаленной стали, вернулся в ножны.
     Покидая судно, я вновь посмотрел на изуродованные тела, словно пытаясь запечатлеть в своем сознании эту картину. И ради того, чтобы не повторить их участь. Хоть я не смог понять, что послужило причиной смерти, это никак не помешает мне быть бдительней.
     Уже продолжая путь на лодке и задумчиво разглядывая свой новый меч, я осознал странность, которая не давала мне покоя — слишком уж хорошо сохранились трупы. Это порождало еще больше вопросов, ведь, по идее, за столько лет от них должны были остаться только кости. Неужели и время в этом месте течет иначе? Или же все дело в магии, которой славилась Валирия? Ответов у меня не было, и оставалось только продолжать путь.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Росс.
     Уже практически сутки прошли с того момента, как Ират уплыл в глубины Валирии. Мы же продолжали дрейфовать на волнах неподалеку от того места, где высадили командира.
     Ожидание давалось нелегко. Если первые часы прошли в относительном спокойствии, и члены отряда еще были веселы и отшучивались, то в последующем все становились лишь мрачнее. Роб стал необычайно серьезным, равно как Берик, что с какой-то надеждой смотрел туда, куда уплыл командир. Аммис так и вовсе не находил себе места, то и дело докучая кому-нибудь из нас.
     Только мы с Магоком старались сохранять спокойствие. Но по глазам нашего молчуна можно было легко понять, что он беспокоится о командире чуть ли не больше остальных.
     — Не надо было его отпускать, — не выдержав, с досадой произнес Роб, начав расхаживать по отведенной нашему отряду каюте.
     — Ты ведь знаешь Ирата, — неожиданно спокойно ответил ему Берик. — Если он втемяшил что-то себе в голову, то его не переубедить.
     Роб никак не ответил, только досадливо поморщился. Он прекрасно понимал, что наш товарищ прав, как никто другой. Если командир что-то задумал, то его никто не сможет переубедить. Либо еще не родился такой человек, которому это бы удалось. Слишком уж командир упертый и своенравный. Для него не существует авторитетов, кроме него самого. Но чего у него не отнять, так то, что он всегда добивается своей цели, какой бы безумной она ни была. Наверное, именно из-за этого мы за ним и пошли.
     — Да и к тому же, — продолжил тем временем говорить Берик с усмешкой на устах, — думаешь, у нас удалось бы силой его остановить? Ирата? Серьезно?
     Впервые за несколько часов на лицах товарищей появились улыбки. Похоже, все представили комичность ситуации, когда мы всем отрядом пытаемся навалиться на этого монстра. Сдается мне, что он даже не заметил бы нас, не говоря уже о его силах, из-за чего мы бы просто не смогли к нему подобраться.
     — Тогда надо было пойти с ним! — не поддержал общего настроя самый юный член нашего отряда. — Всяко лучше, чем это паршивое ожидание.
     — Аммис, — не стал уже я молчать и обратился к младшему товарищу, привлекая его внимание, — боюсь, мы были бы только обузой для командира.
     Какое-то время мы смотрели друг другу в глаза. Мой спокойный взгляд против его бунтарского. Но все же юнец не выдержал и опустил голову, вызвав легкие улыбки на лицах товарищей.
     — К тому же, — продолжил я, дабы успокоить мальца. — Ират, пожалуй, единственный человек из ныне живущих, кому под силу вернуться из Валирии. Поэтому остается только верить в командира.
     Внезапно за дверьми каюты раздался шум — металлический звон и голоса.
     — Похоже, они все же решились, — вздохнув, сказал я, доставая меч из ножен.
     Капитан корабля оказался довольно обидчивой личностью, а верность его держалась, видимо, только на страхе перед силой командира. Посмотрев на товарищей, увидел, как они все подобрались. Доспехи надеты, а клинки готовы испить крови глупых матросов. Ночь обещала быть длинной.
     — Помните, командир запретил подыхать, — сказал я, вызвав улыбки на лицах бойцов. — И не убейте всех. Этим ублюдкам нас еще до залива везти.
     
     
     ***
     
      252 г. от З.Э. Руины Валирии.
      Ират Рексарион.
     Водная гладь была неестественно спокойна. Только моя лодка плавно разрезала ее, обходя все чаще встречающиеся на пути препятствия. Постепенно река начала сужаться все сильнее, отчего берега становились все ближе и ближе. Все чаще на суше стали виднеться различные развалины, что говорило о моем приближении к своей цели. Но, одновременно с этим, все сильнее нарастало чувство опасности, заставляя чаще оглядываться по сторонам.
     Вскоре опасения и некая нервозность стали перерастать в раздражение. Меня злило, что я ощущаю опасность, но не могу определить ее источник. Конечно, Валирия сама по себе была опасным местом, но при этом было что-то еще более явное. Но что именно, похоже, мне еще предстоит узнать.
     Вновь смочив импровизированную маску в воде, я посмотрел на небо. Солнца по-прежнему не было видно, только окрашенные алым облака пепла. Определить время суток было сложно. Оставалось только предположить, что сейчас уже ночь или утро следующего дня. И хоть в последнее время я стал куда выносливее, но даже мне необходим отдых. Особенно учитывая давящую атмосферу.
     Поэтому необходимо было найти место для привала, чтобы не уснуть в лодке посреди реки. Но, как на зло, подходящих мест не было, или я их не видел.
     В какой-то момент туман слегка рассеялся, позволяя увидеть немногим дальше, чем до этого. И увиденное не могло не радовать.
     Моему взору предстал силуэт разрушенного города, точнее только его часть. Остальное все еще было скрыто туманом, но даже так можно было увидеть несколько высочайших башен, которым повезло уцелеть во времена Рока.
     — Сердце Валирии, — пробормотал я, разглядывая развалины домов, которые стали появляться по обе стороны реки.
     Сама же река стала больше похожей на канал, что разделял город на части.
     Прикрыв глаза, я внимательно прислушался к уже привычному зову. Связь уходила далеко, в самые глубины той части города, что находилась на правом берегу реки. Похоже, дальнейший путь придется проделать пешком. Проплыв еще порядка ста метров, я нашел обвалившийся участок канала, где можно было бы сойти и затащить лодку на берег.
     Ступив на твердую землю и надежно закрепив свой транспорт, я вбежал на насыпь, чтобы посмотреть на город уже вблизи. Валирия была многоуровневым городом. Дома стояли чуть ли не друг на друге, а одни улочки возвышались над другими. Также все здания были довольно высокими, особенно на фоне домов в уже увиденных мной городах.
     Зрелище завораживало, чувствовалась некая связь с этим местом. И только один фактор портил впечатление — город лежал в руинах. Большая часть домов обвалилась либо частично, либо полностью. Были прекрасно заметны последствия Рока, которые проявлялись в застывшей лаве на улицах. В некоторых местах она полностью закрывала первый этаж зданий. Где-то наоборот: это был небольшой кусок породы, который ранее прилетел в дом в ходе особенно сильного извержения и проделал дыру в стене, расплавив камень. Учитывая многоуровневую структуру города, страшно было представить, сколь многое может быть погребено под лавой и пеплом. Пеплом, чей толстый слой местами доходил до колен.
     Из любопытства решил вскарабкаться на крышу одного из домов, дабы осмотреть округу с высоты. Проделать это оказалось не так уж и просто, даже с учетом моих сил. Но открывшийся вид стоил приложенных трудов.
     Вихляющие во всех плоскостях улицы образовывали целый лабиринт. Чем глубже в город, тем более высокими становились здания. У них появлялись просторные балконы, больше похожие на смотровые площадки. Между стоящими особенно близко зданиями были проложены красивые мосты, что превращали эти сооружения в целый комплекс. И, конечно же, были и уже упомянутые мной высочайшие башни, из которых уцелела лишь часть. Но даже так они возвышались над городом.
     Самих башен было не много — ровно по числу благородных домов, как и рассказывала мама. Но я смог насчитать только двадцать семь, что вызвало у меня злую усмешку. Валирия сама наказала предателей.
     Продолжая разглядывать город, я заметил, что, хоть останков было не так много, тем не менее они присутствовали. Некоторые лежали на улицах, придавленные камнями от обвалившихся стен. Чьи-то руки торчали из груд застывшей лавы. Кто-то, в поисках спасения, равно как и я, смогли забраться на крыши домов, где и погибли, банально задохнувшись.
     К человеческим костям прибавлялись и те, что явно принадлежали драконам. И хоть их было не так много, но у меня все равно не получилось смотреть на все это равнодушно. Видно, что кого-то из ящеров сбило ошметком лавы, отчего этот некогда большой и величественный зверь рухнул на землю, снося дома на пути своего следования. Вот не особо крупный дракон, у которого явно было сломано крыло, пытался вскарабкаться на одно из зданий, но поднявшийся уровень лавы не дал ему это сделать.
     — Нет времени глазеть, — одернул я сам себя, понимая, что у меня впереди еще полно дел.
     Перво-наперво необходимо было определить дальнейшее направление, в котором мне необходимо было двигаться, а также найти себе место для привала. Интуиция подсказывала, что отдых будет совершенно не лишним. Что-то говорило мне: дальше будет только хуже. Поэтому я был убежден, что преодолел только самую легкую часть пути.
     Словно в подтверждение моих слов, стоило мне только спрыгнуть обратно на землю, я почувствовал легкую дрожь под ногами. Взвывшее чувство опасности буквально заставило меня отскочить в сторону на пределах возможностей, что по итогу спасло мне жизнь.
     Из земли, на том месте, где я был еще мгновение назад, выскочила мерзкая тварь. Она была похожа на помесь змеи, червя и сколопендры. Длинное полутораметровое тело, покрытое чешуей, с головой, лишь отдаленно напоминающей змеиную, со жвалами по бокам от пасти. По всей своей длине оно имело множество лапок, как у сколопендры. В довершение всего, от этого существа исходил столь сильный жар, что края ямы, из которой оно выскочило, были оплавлены.
     Дальше разглядывать неведомую зверушку не было времени, так как поняв, что добыча ускользнула, эта «змейка» рванула в мою сторону. Проверять, выдержит ли валирийская сталь высокие температуры, у меня не было желания, поэтому я не стал подпускать это существо слишком близко. Выброс силы — и гравитация вокруг этого «змея» резко выросла, буквально расплющив его о землю. Брызнувшая во все стороны кровь, попав на землю, начала шипеть, воспламеняя все вокруг себя.
     — Ну и мерзость, — выдавил я из себя, рискнув подойти к трупу чуть ближе, игнорируя слабый прилив жизненных сил.
     Рассматривая уже мертвое существо, я крутил в голове море вопросов, но главным был только один: «Как много таких тварей обитает на просторах Валирии?».
     И, словно в ответ на мои слова, я вновь почувствовал, как под ногами начала дрожать земля, но значительно сильнее. Недолго думая, я максимально облегчил свой вес и подпрыгнул. А затем, зацепившись за выступ, повис на стене в нескольких метрах над землей. Землей, из которой вылезло еще трое подобных тварей, и размерами они уже превосходили первую. Что намекало, что есть риск встретить и сородичей покрупнее.
     — Катитесь в пекло, твари, — зло процедил я, карабкаясь обратно на крышу и продолжая ворчать, предварительно расплющив новоприбывших «змей». — Какой-то сраный червяк переросток не сожрет меня. Я буду жить вам всем на зло. Жить вопреки.
     Но Валирия не собиралась мелочиться, встречая свою плоть от плоти. Вдали, на грани слышимости, разнесся чудовищный рев. Рев, полный ярости, боли и голода.

Глава 25. Высокие температуры

     ***
     
      252 г. от З.Э. Руины Валирии.
      Ират Рексарион.
     Земля предков точно меня любит. Только как-то своеобразно. Потому что иначе я никак не могу объяснить все сюрпризы, сваливающиеся на мою голову, как из рога изобилия.
     Чем ближе я подбирался к источнику зова, тем сложнее становился путь. Первое время у меня вполне удачно получалось передвигаться по крышам уцелевших домов, благо что они стояли довольно близко друг к другу. Я даже смог организовать столь необходимый привал в одном из домов, в который удалось проникнуть.
     Но чем дальше я продвигался, тем больше разрушений встречал на своем пути. Иногда доходило до того, что я встречал на своем пути целые пустыри с разрушенными зданиями. Такие места приходилось либо долго обходить, либо, рискуя жизнью, продолжать путь по земле. Зачастую я выбирал первый вариант. И не из страха за собственную шкуру, скорее из экономии сил. Но бывали случаи, когда путь в обход мог занять слишком много времени.
     Тогда-то мне и приходилось спускаться на улицы города, заваленные камнями от обвалившихся зданий. Огненные твари, которые, казалось, вылезали прямиком из Пекла, не заставляли себя ждать в таких случаях. Стоило мне только ступить на землю, как эти существа спустя несколько мгновений вылезали на поверхность с целью полакомиться моей тушкой. Да только кто же им это позволит.
     Чтобы избежать внезапных нападений, мне приходилось постоянно держать вокруг себя зону с повышенной гравитацией. И стоило только какому-нибудь существу оказаться в ней, как оно в тот же миг было раздавлено. Может такой вариант и выглядел более затратным, чем если бы я реагировал на каждую «змею» отдельно, но он хотя бы позволял не отвлекаться на контроль окружающего пространства. По крайней мере до тех пор, пока не стали появляться твари покрупнее.
     В один из таких случаев, после недолгого затишья, из-под земли вылезла самая большая из увиденных мной «змей». Это существо возвышалось над землей на добрых три метра и явно могло доставить мне кучу неприятностей. Ее разинутая пасть, из которой капала слюна очень похожая на лаву, была в метре от моего лица. Дыхание этой твари обдавало меня жаром. В отличие от своих сородичей, это чудовище не спешило на меня нападать. Похоже, что оно давно не встречало кого-то, кто мог бы дать отпор, и поэтому хотело поиграться со своей жертвой. Непростительная ошибка.
     Осознание того, что какой-то червяк-переросток решил со мной поиграть, как с какой-то мышкой, подняло во мне волну гнева. Гнева, который заглушил голос разума, говорящий, что стоит отступить и сэкономить силы. Было только сиюминутное желание показать этой твари ее место.
     Выброс силы — и морду твари откинуло от меня на несколько метров, словно в нее врезался таран. Но останавливаться на достигнутом я не собирался. Разведя руки в стороны для лучшего контроля и визуализации своих действий, я начал создавать два встречных вектора гравитационного притяжения по сторонам от «змея». Не дав и шанса, чтобы чудовище опомнилось, я резко сомкнул руки, отчего вся нагнетаемая сила словно сорвалась с цепи и устремилась к незримой для обычного глаза точке. Тело твари, оказавшееся по иронии судьбы в центре этого буйства силы, было искорежено. Голова так и вовсе, превратившись в плоское подобие себя, безвольно повисла на лоскуте чешуи, соединяющей ее с остальным телом.
     Все это произошло быстрее, чем я успел осознать. После чего до ушей донесся громкий хлопок сжатого воздуха, от которого на некоторое время у меня заложило уши, оставив после себя протяжный и мерзкий звон. Звук был настолько громкий, что разнесся по пустырю и эхом улетел дальше. Вырвавшийся на свободу сжатый воздух разметал во все стороны пыль и пепел, создав непроглядный туман. Пришлось даже задержать дыхание, так как я не был уверен, что маска спасет от такого количества поднявшегося в воздух пепла.
     Медленно нагнетая в округе гравитацию, я старался прибить обратно к земле поднявшийся пепел и пыль. И только после того, как мне это удалось, можно было спокойно выдохнуть и задуматься.
     — Какого хрена сейчас произошло? — тихо прошипел я, пытаясь осознать произошедшее.
     Нахлынувший от убийства здоровенной твари прилив сил окутал меня с головой и словно прояснил сознание. Гнев отступил на второй план. Вопросов, почему я не сбежал или с чего решил, что справлюсь с этой тварью, у меня не возникало. Все же, что бы обо мне не говорили, но я прекрасно осознавал, что мне присуща самоуверенность. Но, как по мне, она вполне обоснована.
     Вопрос мой был больше связан с тем, что мое тело словно действовало на автомате, в то время как сознание оставалось сторонним наблюдателем. Будто оно пыталось показать мне, как нужно правильно пользоваться силой… или дать подсказку… направление.
     И вспоминая то, как я концентрировался для того, чтобы уничтожить корабль работорговцев, и сравнивая с нынешней ситуацией, мне становилось кое-что понятно. Углубляясь все дальше и вспоминая все случаи, когда мне надо было применить силу, картина становилась все яснее.
     Я слишком сконцентрировался на контроле, когда можно было решить все гораздо проще. Корабль можно было потопить гораздо быстрее, схлопнув его как книгу или же разорвав на части, создав вектора притяжения. Или же случай с тоннелями, когда можно было просто разом увеличить гравитацию на большой площади, тем самым заставив проходы обвалиться под собственной тяжестью, а не пытаться прочувствовать каждый путь, тем самым нагружая собственный мозг.
     Сейчас же передо мной был яркий пример применения, прямой как палка, силы. Без изысков и прочей канители, но при этом не ограничивающийся простым гравитационным прессом. Оставалось только хмыкнуть и отвесить самому себе несколько воображаемых подзатыльников, фиксируя в сознании, что не всегда надо изгаляться и иногда можно использовать и простые решения.
      «Но и про контроль я, пожалуй, забывать не стану», - подумал я, почувствовав, как бурлящее в глубине меня пламя гнева довольно заурчало.
     Внезапно раздался громкий рев, который прежде я счел за выверты сознания. Вот только в этот раз звук был гораздо громче, и похоже, что его источник был гораздо ближе ко мне, чем в прошлый раз. Теперь не получится списать все на воображение.
     Рев раздался вновь, и он был полон ярости. Чистой, незамутненной, животной ярости. Словно зверь был недоволен тем, что кто-то вторгся на его территорию. Рев отзывался эхом по округе и становился все ближе. Похоже, шум от моей «битвы» привлек внимание того, кто ныне властвует над Валирией. И того, чье внимание лучше было бы не привлекать, если вспомнить то видение, что было наслано на меня через зов.
     Словно в подтверждение моей догадки, стал слышен медленный и ритмичный звук хлопков. Единственное, с чем его можно было сравнить, это взмахи крыльев. Огромных крыльев.
     — Ну нахрен, — проговорил я, срываясь с места в направлении ближайших зданий, надеясь затеряться среди построек и руин.
     Практически сняв с себя ограничение в виде притяжения, я словно летел над землей. Но мне все равно казалось, что время утекает слишком быстро, как вода свозь пальцы. Все приближающийся звук заставлял двигаться все быстрее и быстрее, отчего в ушах уже была слышна пульсация крови в такт к стуку сердца, которому было ужасно тесно в моей груди. Адреналиновая атака каждую секунду грозила разорвать бедную мышцу, которой неосмотрительно доверили одну из самых главных функций в организме. Впервые в жизни мне было действительно страшно.
     В очередной раз раздавшийся рев возник столь близко, что, казалось, оглушил меня на какое-то время. К этому моменту я уже успел добежать до зданий, но в сознании пульсировали мысли, что эти хлипкие постройки не спасут меня от хозяина этого места.
     Внезапно стало еще темнее. В обычное время можно было сказать, что солнце зашло за облака. Но в Валирии уже давно не было видно дневного светила, отчего ненароком пришлось поднять глаза, лишь на миг замедлив свой темп, чтобы в следующее мгновение рвануть с новой силой. Увиденное в небе заставило сердце стучать еще быстрее, а меня самого испытывать странную смесь чувств из страха и восторга.
     За низкими пепельными облаками виднелась гигантская тень, застилающая небо. Алые отблески делали и без того жуткие очертания еще более страшными. Существо, что явно могло своими размерами поспорить с каким-нибудь замком, сейчас парило над моей головой. И это был только вопрос времени, когда меня заметят, отчего приходилось с удвоенной силой оглядываться в поисках убежища, при этом продолжая двигаться на огромной скорости.
     В поле моего зрения попала одна из замеченных ранее башен. Вокруг нее был комплекс из полуразвалившихся построек, но сама башня при этом была в довольно неплохом состоянии и, возможно, могла бы укрыть меня. В этот момент, словно подгоняя меня с выбором, резко наступила тишина, после чего вновь раздался рев прямо над моей головой.
     Отметая все сомнения, я с новой силой помчался к башне, практически не разбирая дороги. Когда я уже приблизился к намеченной цели, чудовище решило спикировать на землю и вместо рева залить округу черным, словно безлунная ночь, огнем.
     Понимая, что у меня нет времени, чтобы искать вход в башню, я резко выбросил руку вперед, направляя силу. Она, словно осадное орудие, проделала в стене небольшую дыру, в которую я с разгона влетел. Зацепившись ногой за край камня, кубарем прокатился по помещению. Понимая, что расслабляться еще рано, я с трудом вскочил на ноги и помчался к первой попавшейся прикрытой двери. Рыбкой нырнув в новое помещение, я постарался на ходу закрыть дверь, которая на счастье оказалась металлической. И, как оказалось, сделал я это очень вовремя, так как первое помещение через мгновение залило огнем, который проник через образовавшуюся в стене дыру.
     Несколько языков пламени проникли и в мою комнату, пока я не захлопнул дверь окончательно и отскочил с болезненным шипением в сторону. Огонь задел левую руку, отчего рукав практически моментально испарился, а кожа до локтя пошла волдырями. Вновь разгоревшееся внутри меня пламя гнева позволило перетерпеть боль и быстро оборвать второй рукав, чтобы им обвязать повреждение.
     Со злостью смотря на накалившийся металл двери, который практически вплавился в камень, и баюкая поврежденную конечность, я надеялся лишь на собственную ускоренную регенерацию. Иначе, для быстрого восстановления, мне придется делать вылазки ради убийства нескольких змей, а делать этого мне бы не хотелось, пока там летает это чудище.
     — Гребаная ящерица, — зашипел я, стараясь терпеть зуд в поврежденной руке. — Ну что, Ират? Хотел дракона? Получите, распишитесь.
     
     ***
     
     Сколько времени я уже провел в этой башне? По ощущениям не меньше суток. И неизвестно, сколько мне здесь еще сидеть, потому что чертов дракон продолжал бушевать снаружи. Его рев то и дело доносился до моих ушей. Да и не думаю я, что он так просто оставит свою жертву в покое. Это означает только одно — надо искать другой путь выбраться из башни и продолжить свой путь к источнику зова. К тому же, на этот выбор непрозрачно намекает дверь, что просто стала единым целым со стеной.
     Отвлек меня от мыслей очередной приступ нестерпимого зуда в поврежденной конечности. Казалось, что мне под поврежденную кожу загоняют тысячи маленьких иголок и после пускают по ним ток, тем самым раздражая нервные окончания. Зашипев, я, с трудом сдерживаясь, начал слабо почесывать руку, боясь сделать только хуже. Но чем больше я прикасался к ране, тем сильнее хотелось ее расчесать. В какой-то момент зуд превратился в раздражение, которое уже переросло в злость. И только на грани сознания витала мысль, что зуд — это только следствие начавшегося процесса заживления.
     Понимая, что если я продолжу расчесывать рану, то могу только усугубить ситуацию или же замедлить заживление, с трудом оторвал здоровую руку от раны. Чтобы сдержать желание вернуться к прерванному занятию, я со злостью ударил по стене, возле которой все это время сидел. Однако одного удара, чтобы успокоиться, было мало, и я повторил свое действие. Снова и снова. Удар за ударом. Каждый следующий удар был сильнее предыдущего. Стена в месте, куда приходились удары, пошла трещинами, от нее начали отлетать куски каменной кладки. Так продолжалось до тех пор, пока мой очередной выпад в сторону стены не проделал в ней дыру, в которую и провалилась рука.
     Это произошло столь неожиданно, что позволило ненадолго отвлечься от зуда и с любопытством посмотреть на результат своих действий. Рука, которой я наносил удары, как и прежде оставалась целой, чего не сказать о стене. Дыра, образовавшаяся в ней, была не очень большой, примерно полметра в диаметре.
     Из нее пробивался тусклый колеблющийся свет, так похожий на отблески костра. Не удержавшись, я с любопытством заглянул внутрь образовавшейся дыры. За ней меня ждал длинный, утопающий во тьме коридор, который освещали лишь редкие факелы. Какое-то время я пытался вглядываться вдаль, пытаясь понять, что меня ждет на том конце коридора, но все было тщетно. Тьма не желала расступаться, как бы сильно того не желал.
     Отпрянув от дыры, я с некоторым сомнением посмотрел сначала на нее, чтобы затем перевести взгляд на дверь, которая вела прямиком в пасть к разъяренному дракону. Поэтому колебался я не долго. Вскочив на ноги, опираясь на стенку здоровой рукой, я наскоро подвязал поврежденную конечность, после чего оценивающе оглядел проем. Пролезть будет сложно даже ребенку, не говоря уже обо мне.
     Вытянув перед собой здоровую руку, я послал по вектору выброс силы гравитации, который буквально вырвал часть стены. Каменная кладка посыпалась, застилая осколками пол коридора, отчего, проходя через увеличившуюся дыру, приходилось смотреть под ноги.
     Оказавшись посреди коридора, ведущего в неизвестность, я не спешил продолжать свой путь, позволяя глазам в полной мере привыкнуть к новому освещению. Положив руку на рукоять клинка, я на секунду замер, чтобы, усмехнувшись, убрать ее. Сдается мне, что вряд ли на моем пути встретятся проблемы, с которыми поможет справиться клинок. До сего момента только моя сила позволяла мне выживать. Поэтому меч стоит оставить для людей… или крайних случаев, когда иного выхода попросту нет.
     Прежде чем пройти дальше по коридору, я выдернул факел из кольца, которое его удерживало. С интересом посмотрев на источник света, так и не смог определить, за счет чего он продолжает гореть.
     — Магия, — протянул я, стараясь сделать свой голос загадочным.
     Издав глупый смешок, пошел вперед, краем сознания отмечая некое веселье, нахлынувшее на меня. Не иначе как отходняк от столь мощного выброса адреналина. Иного объяснения такому состоянию у меня не было.
     Продвигаясь по коридору и освещая себе путь зажатым в руке факелом, я наконец-то достиг конца пути. Если, конечно, можно назвать концом винтовую лестницу, которая вела как вверх, так и вниз. Выбирать, куда пойти, не приходилось, так как в голове было четкое понимание — чем выше я заберусь, тем больше шансов встретиться с драконом.
      «А к этой встрече я пока не готов», — с досадой подумал я, бросив взгляд на вновь начавшую зудеть обожженную руку.
     Спуск же вниз ассоциировался только с недрами земли и встречей со «змеями».
     — Ну что же, — усмехнувшись, проговорил я, покрепче сжав факел, — змейки, я иду.

Глава 26. Тайна Рока

     ***
     
      252 г. от З.Э. Руины Валирии.
      Ират Рексарион.
     Лестница была на удивление длинной. Спуск по ней занял у меня долгие десять минут. Конечно, такое время обуславливалось тем, что мне приходилось двигаться с большой осторожностью, постоянно ожидая нападения этих проклятых «змей», которое могло произойти с любой стороны, нежели будь я на поверхности. Однако нападений не происходило, и чем дальше я спускался, тем больше мне это казалось странным.
     В какой-то момент лестница резко оборвалась, и перед моим лицом предстала большая дверь. Характерный узор на ней, так похожий на тот, что красовался на трофейном мече, а также металлический отблеск, периодически появляющийся в свете факела, прямым текстом намекал на материал, из которого сделана эта дверь.
     — Сколько добра пропадает, — присвистнув, проговорил я, разглядывая это великолепие.
     Использование валирийской стали ради создания простой двери банально не укладывалось у меня в голове. Богатейшие лорды из ныне живущих готовы отдать все свое состояние ради того, чтобы заиметь себе захудалый меч, а тут целая дверь. Сдается мне, что если я расскажу о чем-то подобном, то меня как минимум посчитают сумасшедшим.
     Продолжая разглядывать дверную створку, я не увидел в ней ничего особенного. Если, конечно, можно так сказать о целом огромном листе валирийской стали в глубинах явно потайных подземелий. Все происходящее начинало вызывать только больше вопросов, но ответов на них как не было, так и нет.
     Не увидев у двери никакой замочной скважины или любого другого запирающего механизма, я решился банально толкнуть ее. Прикинув примерный вес дверной створки, я поустойчивее уперся в пол, прежде чем опасливо прикоснуться к холодному металлу. Приложив немного силы и помогая ногами, я надавил на дверь, но, к сожалению, она не поддалась ни на миллиметр.
     — Стоило этого ожидать, — усмехнувшись, пробормотал я, понимая, как глупо выглядел со стороны.
     Результат действительно был ожидаем, но надежда на иной исход все же теплилась, нашептывая, что всего лишь надо приложить больше сил. После я совершил еще несколько безуспешных попыток, в ходе одной из которых у меня очень неудачно соскользнула рука, и я сам чуть не рухнул на пол, успев вовремя подставить вторую руку, при этом совсем забыв о ее состоянии. Шипение, полное боли, разнеслось по подземелью, отражаясь о камни и уходя вверх по лестнице.
     Баюкая руку, я со злостью посмотрел на дверь, словно это она виновата в моем состоянии, и ждал, когда приступ боли пройдет, лишь отметив про себя, что вскоре необходимо будет осмотреть свою рану.
     Убедившись же, что просто с помощью силы мне внутрь не попасть, я начал думать. И думал я достаточно долго, в процессе то и дело пытаясь так или иначе открыть проход. Чего я только не испробовал. Даже пытался просунуть меч в небольшую щель между дверью и стеной, да только все тщетно. Результат был даже хуже, чем отрицательный: меч буквально обломился пополам, стоило мне только надавить на него сильнее. Неплохой по качеству клинок в тот же миг превратился в бесполезный кусок металла. Радовало, что мне хватило ума не применять таким образом валирийский клинок. Трудно даже предположить, чем все могло закончиться.
     Когда все идеи закончились, а тупое применение физической силы не принесло никаких результатов, на ум пришло только одно: использовать силу гравитации. Вот только я сильно опасался прибегать к ней, находясь так глубоко под землей. Применив чуть больше силы, чем следовало, я мог запросто нарушить целостность окружающих меня стен и заставить их тем самым обвалиться. Вся та толща земли, что находилась у меня над головой, недвусмысленно намекала, что стоит быть осторожным. Рисковать откровенно не хотелось, но иного выхода все равно не было. Не думаю, что дракон настолько скоро оставит меня в покое, чтобы я смог двинуться дальше.
     Вновь приложив здоровую руку к двери, я прикрыл глаза и сосредоточился. Сейчас был тот самый случай, когда контроль был гораздо важнее силы. По крайней мере, если я не хочу оказать заживо погребенным.
     Продолжая концентрироваться, я создал вектор притяжения между точкой пространства и дверью. Самым сложным в этой задаче оказалось удержать контроль над направлением вектора. На нем сказывалась постепенно растущая сила притяжения, отчего контроль начинало банально размывать.
     Конечно, я использовал самый простой и тривиальный способ. В теории можно было бы разорвать межмолекулярные связи, которые держатся за счет совместного притяжения двух тел. Но это было возможно только в теории. Мне даже представить трудно, насколько высоким должен быть мой уровень контроля, чтобы такое провернуть. И это еще не говоря о том, что мне даже неизвестно, сколько нужно приложить сил, чтобы разорвать эти самые связи. Ведь всем известна неординарная крепость валирийской стали.
     В какой-то момент, когда силу уже было сложно контролировать, послышался громкий треск. Вслед за ним я перестал чувствовать металл двери, из-за чего в тот же миг распахнул глаза. Увиденное меня несколько озадачило и заставило довольно почесать голову от осознания собственного везения.
     Сказать по правде: я не до конца понимал, чего именно хотел добиться своими действиями. Не думаю, что у меня бы вышло хоть как-то повредить дверь, чтобы в дальнейшем ее было легче открыть. Не уверен, что смог бы даже отогнуть часть этой самой двери. Хотя, пожалуй, я просто придерживался мысли, что стоит попробовать.
     Но нужного результата, тем не менее, я добился — путь был открыт. Правда это произошло иначе, чем я себе представлял. Хоть я и не хотел изначально как-то воздействовать на окружающие меня стены, равно как и на каменную кладку вокруг двери, случай решил все за меня.
     Камень, окружающий створку двери, оказался значительно менее крепким, нежели валирийская сталь, отчего и не выдержал нарастающего давления. Расколовшись в местах, где он был тоньше всего, он позволил двери распахнуться настежь, если это можно было так назвать. Дверь буквально целиком притянуло к созданной мной точке, отчего я даже на секунду задумался, разглядывая ее. После чего пришлось старательно отгонять мысль, что мне стоит ее забрать с собой.
     — Хотя щит из нее мог выйти неплохой, — подумал я, когда наконец-то развеял точку притяжения и отпустил контроль, позволив тем самым толстой стальной двери рухнуть на пол. — Жаль только орудовать им было бы сложно.
     Наконец-то, преодолев препятствие, я двинулся дальше, мысленно продолжая представлять себя с башенным щитом в виде двери. Но мне пришлось быстро откинуть все посторонние мысли, так как путь мой продлился не долго.
     В какой-то момент недлинный коридор закончился. Стены, которые все это время давили на меня, резко расступились в стороны, открыв моему взору просторное круглое помещение с высоким потолком, уставленное по периметру красиво выполненными стеллажами, которые стремились ввысь. Очередной пример любви валирийцев к помпезности. Сами эти стеллажи при ближайшем рассмотрении были уставлены предметами различного рода, о назначении которых мне оставалось только гадать. Но помимо них на полках стеллажей превалировали огромные талмуды и свитки, которые подозрительно хорошо выглядели для макулатуры, пролежавшей здесь не одно столетие.
     Далее я опустил взгляд со стеллажей в самый центр помещения, в котором ничего не было, кроме очередного трупа. Подозрительно свежего трупа какого-то мужчины, который покинул этот мир, сидя на полу и прислонившись спиной к одному из стеллажей, сжимая в руках книгу. Глядя на тело, казалось, будто он умер не больше недели назад, чего быть никак не могло.
     — Интересно, — озадаченно пробормотал я, подойдя ближе и присев напротив мертвеца.
     В мертвеце явственно проглядывались валирийские черты. Остекленевшие мутные глаза, в которых с трудом угадывался фиолетовый цвет, и белые, отливающие серебром волосы были более чем явным доказательством его валирийского происхождения. Его одежда, представляющая собой белую тогу, скрепленную на левой груди металлической брошью в форме дракона, выглядела весьма опрятно. Но что самое главное: не несла на себе следов насильственной смерти. Конечно, общее состояние тела все еще оставляло желать лучшего. Болезненно бледное лицо вкупе с сильнейшей худобой. Также на пальцах были заметны небольшие ранки с характерными следами зубов по краям. Осматривая тело, я также наткнулся на засохшие желтоватые лужи недалеко от трупа. Потерев пальцами пол в том месте и понюхав их, я ощутил, как в нос ударил специфический запах, отдаленно похожий на орехи.
     — Желчь, — проговорил я, вытирая руки об одежду мертвого валирийца.
     Запах желчи трудно с чем-то спутать. И, судя по следам, похоже, что этого несчастного рвало незадолго до смерти. Учитывая отсутствие кусочков пищи, могу сделать предположение, что умер он, вероятно, от голода. Или, что еще более вероятно, учитывая здесь отсутствие источников воды, от жажды. Незавидная участь, которую мало кому можно пожелать.
     Но все это не давало ответа на вопрос, почему здесь все так хорошо сохранилось? Почему этот труп настолько свежий после того, как пролежал здесь несколько сотен лет. Ведь не может быть такого, что он действительно умер только недавно. Неужели древние валирийцы умели значительно больше, чем просто приручение драконов? Если так, то у меня появляется еще больше вопросов. Как, имея в руках такие способности, можно было прозевать извержение вулканов?
     Вопросы возникали один за другим. В какой-то момент мне даже стало казаться, что голова буквально лопнет от их количества. Но я только начал задумчиво расхаживать по помещению, разглядывая стеллажи и аккуратно беря в руки те или иные талмуды. Читать хоть и было нелегко, но, тем не менее, общий смысл становился понятен, учитывая тот факт, что тексты были написаны на валирийском. В который раз приходилось мысленно поблагодарить покойную матушку за ее уроки в те немногие моменты, когда у нее было на меня время.
     Вот только читал я бесцельно, не пытаясь осмыслить текст, так как все еще был погружен в себя, пытаясь хоть как-то объяснить происходящее. Так продолжалось до тех пор, пока я вновь не посмотрел на труп и на книгу, прижатую к его груди. Книгу, которая не была похожа на те, что лежат на полках, и это заставило меня с иной стороны взглянуть на мертвеца.
     Отставив талмуд, что держал в руках, обратно на полку, я вернулся к телу, все так же неподвижно лежащему на каменном полу и наблюдающему за мной своими остекленевшими глазами. Вновь присев напротив, я попытался вырвать книгу из цепкой хватки мертвеца. Эта задача оказалась не из простых, так как окоченевшие пальцы не хотели разгибаться. Но, в конце концов, мне удалось добиться желаемого и резким движением выхватить книгу, отчего я сам чуть по инерции не плюхнулся на задницу. Мертвец же, не выдержав моего приступа вандализма, как-то печально завалился на бок, при этом все еще продолжая сверлить меня своим остекленевшим взором. В какой-то момент мне даже показалось, что он смотрит на меня с каким-то укором и мукой.
     — Спи спокойно, — сказал я, рукой прикрыв его веки, дабы закрыть наконец-то глаза, в которых можно было увидеть отголоски тех мучений, через которые он прошел.
     Вздрогнув от пробежавших по спине мурашек, я встряхнул головой, чтобы отогнать наваждение. Только после этого я смог спокойно приступить к чтению книги, которая на поверку оказалась личным дневником покойного. По-новому взглянув на труп, я вновь вернулся к чтению, стараясь не думать о странности происходящего. Словно Валирия сама проложила мой маршрут, чтобы рассказать всю свою историю после свержения нашего Рода. Другого объяснения моего везения у меня не было.
     Окончательно отбросив ненужные мысли, я полностью погрузился в чтение. Чтобы через несколько мгновений оторвать свой взгляд от кривых строчек, словно написанных кровью. С первых же строк мне стало понятно, что я не уйду отсюда, пока не получу ответы хотя бы на часть своих вопросов.
     «Смерть… кругом смерть. Огненный ад. Это все из-за них. Безумцы. Проклятые безумцы… Все мертвы. Выжил только я…», — именно эти слова встретили меня, стоило мне открыть дневник на одной из последних страниц.
     
     
     ***
     
     Потеряв чувство времени, я полностью погрузился в содержимое дневника неизвестного валирийца, которым оказался некий Эйрон из Рода Лекторис. Только резкое накатившее чувство голода смогло отвлечь меня и заставить оглянуться в поисках моего исхудавшего мешка с припасами.
     Он нашелся практически у самого входа в это помещение, которое являлось малым родовым хранилищем. По дороге к мешку я несколько раз споткнулся о раскиданные по полу книги, что ранее лежали на стеллажах. Их в какой-то момент я начал брать в надежде получить больше информации, но, к сожалению, моя затея не увенчалась успехом. Хотя и без того мне было, о чем подумать.
     Вернувшись к трупу с мешком в руках, я незатейливо сел рядом, прислонившись спиной к стеллажу. Достав из мешка последний кусок вяленого мяса и порядком зачерствевший хлеб, я приступил к трапезе.
     — Тебе не предлагаю, — с усмешкой проговорил я, бросив взгляд на мертвого валирийца.
     Поглощая пищу, я периодически почесывал вновь начавшую зудеть обожжённую руку, параллельно погрузившись в собственные размышления, посвященные прочитанному. И первая же мысль, что пришла мне в голову, была о том, что валирийцы заигрались. Собственное эго, непомерная жадность и жажда власти их погубили… а также безумие.
     Все это вылилось в череду завоевательных войн, где с каждой победой аппетит драконьих наездников только рос, равно как и подконтрольные территории. Но благородным валирийским домам было этого мало, они хотели абсолютной власти. Так уж вышло, что в сознании моего народа с абсолютной властью и могуществом ассоциировался только дракон. Казалось бы, что в этом такого, ведь эти могучие звери и без того под контролем своих наездников.
     Но все оказалось не так просто. Валирийцы так или иначе отдавали себе отчет в том, что как бы ни был силен их контроль над этими огнедышащими чудовищами, им самим никогда не достичь подобного могущества. Именно тогда в сердцах драконьих владык зародилась зависть и четкое желание заполучить в свои руки хотя бы толику этой необузданной силы — стать подобными драконам.
     Стоит ли упоминать, что все это не могло закончиться благополучно? По словам того же Эйрона, первые эксперименты действительно принесли определенные результаты. Многие получили ту или иную драконью черту. Будь то высокая сила, крепкая кожа или же вовсе неопалимость. Все это только больше взбудоражило этих безумцев, и эксперименты продолжились, постепенно становясь все более жестокими и глобальными. В какой-то момент в ход и вовсе пошла магия крови, в которой валирийцы успели поднатореть.
     Безумие и магия крови оказались гремучей смесью, что в итоге вылилось в событие, известное миру как Рок Валирии. Очередной кровавый ритуал, в ходе которого эти безумцы, которые давно перестали быть похожими на людей, хотели одарить весь свой народ, пошел не по плану, что по итогу запустило цепную реакцию. Огромное количество магической энергии, вкупе с большим количеством принесенных в жертву рабов, пробудило созданий, обитающих в красной тьме Четырнадцати огней.
     Огненные змеи — создания столь древние, что обитали в Четырнадцати огнях задолго до появления в этих краях первых драконов. Змеи, что сродни драконам и могут извергать пламя. Сама лава течет по их источающим ужасающий жар телам. И тела их могут достигать поистине чудовищной величины. И у этих чудовищ была только одна слабость — они до безумия не любили холод, буквально умирая от него.
     Как становится понятно, одновременное пробуждение тварей, что обитали в недрах вулканов, заставило эти самые вулканы извергаться. Что, в свою очередь, позволило этим огненным змеям расползтись по всей территории Валирийского Фригольда, сея смерть и разрушения.
     К сожалению, более подробной информации о произошедшем в дневнике я не смог получить. Только упоминание, что Эйрона заперли в этом хранилище, когда тот попытался остановить ритуал, а также его слова, что все случившееся — это проклятье за вероломное предательство. И слова «это все из-за них» означали, что виной всему именно мой Род, что наложил это самое проклятье.
     — Да воздастся каждому по делам его, — с какой-то злостью и некоторой внутренней удовлетворенностью пробормотал я.

Глава 27. Источник зова

     ***
     
      252 г. от З.Э. Руины Валирии.
      Ират Рексарион.
     — Паршиво, — пробормотал я, смотря на дно мешка, в котором еще недавно были припасы.
     Я уже успел сбиться со счета, сколько времени провел в этом чертовом хранилище наедине с трупом. Со временем я начал чувствовать голод, который с каждым часом становился только сильнее. Меня спасала лишь моя экономность в плане поглощения воды. Такими темпами ее еще может хватить на пару дней.
     Вот только у меня нет этих двух дней.
     Становилось предельно ясно, что я уже истратил четверо суток, которые обозначил Россу перед отплытием. Но я более чем уверен, что эти идиоты заставят капитана подождать еще пару дней даже с риском, что на корабле закончатся припасы. И если я хочу воссоединиться со своим отрядом и продолжить путешествие в комфорте, то мне необходимо торопиться.
     Вот только я уже более суток пытаюсь найти другой выход из хранилища и с каждой попыткой убеждаюсь, что его здесь нет и что мне предстоит проделать весь путь обратно.
     — Прекрасно, просто прекрасно, — раздраженно бормотал я, сидя на полу, прислонившись спиной к стеллажу и монотонно постукивая об него затылком. — Разъяренный дракон, не желающий подчиняться, огненные твари, мечтающие меня сожрать, и горы пепла. Что может быть лучше?
     Но нытьем делу не поможешь, поэтому необходимо было продвигаться дальше. Напоследок с сожалением окинув содержимое хранилища, я покинул помещение. Конечно, можно было набрать все, что плохо лежит, но, объективно, добыча бы только помешала. Что, в свете возможной встречи с драконом, стало бы равносильно смерти.
     Уже вернувшись к лестнице, я решил присесть на ступеньки и хорошенько продумать свой план, пока у меня есть на это время. Не думаю, что на поверхности у меня будет такая возможность.
     — Итак, что мы имеем? — начал я рассуждать вслух, потому что так было легче сконцентрироваться. — Гигантский и, вероятно, древний дракон, которому не понравилось, что я залез на его территорию, и множество огненных змей, от одного присутствия которых плавится земля. И все это против меня — голодного и раненого, но зато с валирийским клинком.
     Тяжелый вздох вырвался сам собой, но вместе с ним начало расти и раздражение.
     — Паскудство, — устало и зло проговорил я. — А ведь надо еще добраться до источника зова. Это же надо было так влипнуть.
     Но рефлексировать было некогда. В голове постепенно начал складываться примерный план моих дальнейших действий. Вот только их успех зависел от наличия дракона поблизости. В противном случае, путь по крышам будет недоступен. В то же время, если по земле я смогу скрываться от дракона, то огненные твари не дадут мне покоя, что опять-таки привлечет внимание ящера.
     — Так, — сказал я, поднимаясь на ноги, — сидением на месте делу не поможешь.
     Необходимо было вернуться на поверхность, чтобы осмотреть округу. Обратный путь занял значительно меньше времени, нежели спуск. Но стоило мне только добраться до дыры в стене, как я резко замедлил темп. Дальше необходимо было действовать с двойной или даже тройной осторожностью, если я, конечно, не хочу быть зажаренным до хрустящей корочки в драконьем пламени.
     Уже будучи в комнате, в которой я спрятался от дракона, резким выбросом силы выбил стальную дверь. Будучи частично сплавленной с каменной кладкой дверного проема из-за больших температур, вылетела она вместе с частью стены, осколки которой разлетелись в разные стороны.
     Мои действия подняли довольно много пыли и пепла, что успел налететь в помещение башни, отчего мне спешно пришлось вновь надевать маску. Стоило только осесть всему, что поднялось в воздух, как мне открылся вид на просторное помещение, в котором не осталось ничего целого. Прослеживались следы сильного пожара, который возник благодаря дракону. Стены, пол, потолок — все покрылось толстым слоем сажи, под которой едва была видна ставшая практически гладкой поверхность камня. Особенно хорошо это было заметно рядом с проделанной мной дырой в стене башни, в которую я выглянул с предельной осторожностью.
     Когда я только начал осматривать округу, во мне еще теплилась надежда, что этот проклятый дракон улетел заниматься своими драконьими делами. Вот только реальность оказалась куда прозаичнее.
     Ящер обнаружился практически сразу, стоило мне только немного осмотреться. Поистине чудовищных размеров тело лежало сразу на нескольких крышах домов, заставляя меня задаваться вопросом, как они не обвалились под весом этого монстра. Размеры были таковы, что он мог спокойно проглотить лошадь вместе со всадником. Его черная, словно ночь, чешуя отливала металлическим блеском, однако блестела она неравномерно. При более пристальном рассмотрении на его туше можно было увидеть множество отвратительно выглядящих шрамов. Размеры их разнились от небольших, и каких-то застарелых, до действительно крупных, пересекающих большую часть туловища дракона. Последние больше всего напоминали следы от жвал огненных змей.
      «Похоже, здесь водятся твари действительно исполинских размеров», — подумалось мне в процессе разглядывания зверя.
     Мысленно прикинув, сколько времени прошло с самого начала моего попадания в башню, я даже несколько восхитился упрямству дракона. Наверное, только бараны могли бы посоперничать в этом аспекте с огнедышащим ящером. Но все это лирика, ведь это самое упрямство начало вставлять мне палки в колеса.
     Одно только наличие этой твари, что так вальяжно разлеглась на крышах домов, мешало моему дальнейшему продвижению. И, хоть дракон выглядит так, словно он спит, это еще ничего не значит. Я более чем уверен, что стоит мне покинуть свое укрытие, как я буду тут же атакован. Если не драконом, так огненными змеями. Нападение последних я еще могу пережить, ведь мне легко контролировать одно направление атаки. Но они могут привлечь дракона, и тогда…
     — Чертова ящерица, — сплюнув от досады, процедил я.
     Спрятавшись обратно за стену, я вновь погрузился в собственные мысли. Шестеренки в голове начали работать с новой силой в надежде придумать, что делать с драконом. Дошло даже до глупой попытки взять зверя под контроль, сознанием сконцентрировавшись на нем. Результат, как и следовало того ожидать, был отрицательный — дракон даже не шелохнулся. Оставалось только гадать, что именно я делаю не так. Все же сложно представить, как должен работать этот процесс, когда сам я только недавно вычитал о существовании подобного в дневнике мертвого валирийца.
     — Что же с тобой делать, паскуда ты крылатая? — раздраженно спросил я, вновь выглядывая наружу и застывая, словно озаренный. — Крылатый…
     В чем для меня заключается основная угроза со стороны дракона? Ответ очевиден — его мобильность. Мобильность, которая позволяет ему провести нападение практически под любым углом. И что же дарует ему эту мобильность? Конечно же, его проклятые крылья.
      «Остается только спустить его с небес на землю», — усмехнувшись, подумал я.
     Зацепившись за внезапную догадку, я вновь выглянул в проем, чтобы под новым углом взглянуть на огнедышащего ящера. Тот все так же лежал на своем месте, сложив гигантские крылья у себя на спиной. К сожалению, с моего места было отчетливо видно только одно крыло. Хотя даже этого было более чем достаточно, ведь невозможно летать с одним крылом.
     Оставалось только придумать, каким образом лишить дракона возможности летать. Трезво оценивая свои возможности, я уверен, что у меня не получится подобраться незамеченным. Значит, действовать нужно на расстоянии.
     На ум приходило только два варианта: попробовать силой гравитации переломить один из суставов или же побыть немного катапультой, чтобы швырнуть что-то увесистое в этот самый сустав. Первый вариант казался проще, но только поначалу. Разделяющее нас расстояние не позволит мне действовать в полную силу: все же чем дальше находится цель, тем хуже я контролирую гравитацию. Таким образом, получается, что остается только второй вариант, но и он не обойдется без сложностей. Если швырнуть относительно большой предмет это лишь дело практики, то само попадание — это уже вопрос меткости.
     Следующий час я провел, осуществляя свою задумку. Благо, у меня не было дефицита в метательных снарядах. Слишком уж много в округе было обломков зданий, которые можно было использовать для моих целей.
     Первые несколько попыток не увенчались успехом, ведь помимо того, что необходимо было поднять снаряд, так еще и, не теряя контроль, швырнуть с достаточной силой, чтобы он долетел до дракона. Валуны банально не долетали или уходили в сторону, падая на землю. Это приводило к тому, что на вибрации прибывали все новые и новые змеи. Какие-то из них были небольшие, а какие-то ничуть не уступали в размерах той, что я прихлопнул до того, как мне пришлось драпать от дракона.
     Сам же ящер еще после первых моих попыток проснулся. Открыв глаза, он лениво наблюдал за происходящим, периодически бросая взгляд в мою сторону. Он явно догадывался, что это я стал нарушителем его спокойствия. В какой-то момент, когда очередной валун улетел в сторону, зверь оскалил свою морду. Складывалось ощущение, что эта чертова ящерица смеется надо мной. И это начинало меня неимоверно бесить.
     Некоторое время я старался не обращать на это внимание, продолжая свои попытки, некоторые из которых стали более удачными, ведь снаряды уже пролетали в опасной близости от дракона. Но эта крылатая тварь продолжала издевательски смотреть в мою сторону, лишь изредка бросая взгляд на вылезших на поверхность змей.
     — Смешно тебе, ящерица недоделанная? — зло прошипел я после очередной неудачной попытки, глядя на оскаленную морду дракона.
     Во мне снова разгорелось пламя гнева, отчего у меня даже начал дергаться глаз. Мне хотелось уничтожить этого проклятого дракона. Опустить его, показав его место в пищевой цепочке.
      «Эта тварь должна умереть», — именно такая мысль засела у меня в голове, когда я, сам того не замечая, вернулся в подземелье.
     В себя я пришел в тот момент, когда пытался протащить дверь из валирийской стали через дыру в стене. И у меня это даже получилось. Все дальнейшие события я отмечал лишь краем сознания.
     Вот я вернулся к тому самому месту, откуда вел обстрел, и выкинул дверь на улицу, где поднял ее с помощью гравитации. Хоть она и была значительно легче всех запущенных мною снарядов, манипулировать ею было в разы сложнее, отчего я задумался о возможном внутреннем сопротивлении материалов. Тем не менее, размышления не помешали мне начать нагнетать силу, создав вектор притяжения, чтобы, после достижения предела, отпустить контроль и позволить двери на огромной скорости полететь в сторону дракона.
     В следующий миг округу огласил рев, полный ярости и боли. И хоть чуда не случилось, мне удалось по касательной задеть этим куском стали сустав на крыле. Возможно, это и не лишит его возможности полета, но, как минимум, ограничит его маневренность. Хотя, учитывая его размеры, не сказать, что это его сильная сторона.
     Сама же дверь при этом пролетела дальше в неизвестном направлении. Жалко, она мне начинала нравится.
     — Уже не смешно, да? — оскалившись, проговорил я, наблюдая, как сменилось выражение морды у дракона.
     Чтобы довершить начатое и отвлечь дракона от своей персоны, я повторил процедуру с очередным валуном, который превосходил размерами предыдущие. Только в этот раз мишенью был не ящер, а здание под одной из его лап.
     Отвлеченный на боль в крыле ящер не сразу понял, что происходит. Стена здания обвалилась, погребая под собой часть небольших змей. Сам дом, потеряв одну из точек опоры, начал рассыпаться, уводя за собой дракона, отчего тот слегка потерял равновесие и стал сползать на землю, где его уже ждали несколько особенно крупных змей.
     — Развлекайся, — злорадно бросил я, выбегая на улицу и несясь в сторону одного из зданий, по пути размазав несколько некрупных змеек.
     Привычная волна бодрости окутала тело и позволила восстановить потраченные силы. Голод отступил на второй план, и я нашел в себе силы с удвоенным энтузиазмом продолжить путь в сторону зова.
     
     
     ***
     
     — Интересно, — пробормотал я, смотря на открывшуюся картину.
     Я находился на краю целого огромного участка земли, который представлял из себя целый комплекс руин с поистине исполинской башней в самом центре. Ее основание было столь велико, что трудно было представить, какой высоты она должна была быть в годы процветания.
     Но заинтересовали меня отнюдь не размеры башни, а сохранность руин. Здесь не было ни грамма пепла, ни капли лавы. Словно по неведомой воле катастрофа избежала это место. Но, тем не менее, на уцелевших стенах были видны следы пожара. Разрушения несли несколько иной характер. Словно здесь когда-то велась битва не на жизнь, а на смерть. В подтверждение этой теории говорили останки, что принадлежали как людям, так и драконам. Ими были устланы все улицы в этом месте.
     Довершала всю эту картину высоченная стена, которой был обнесен этот участок города. Не знаю, была ли она раньше или ее возвели после сражения, но она еще больше создавала ощущение некоей зоны отчуждения.
     Стоя на краю стены, я прислушался к себе, чтобы определить источник зова. Потянувшись к образовавшейся связи, я не только понял, что он исходит откуда-то из глубин башни, но и почувствовал отголоски радости. Словно это был ребенок, радующийся возращению родителя.
     — Уже близко, — вздохнув, слегка устало проговорил я, при этом постаравшись передать по связи спокойствие.
     Спрыгнув вниз со стены, я замедлил собственное падение, чтобы мягко ступить на землю. Первое время я пытался быть начеку, ожидая нападения от огненных змей, но ничего не происходило, что еще больше создало ощущение отчужденности этого места. Словно здесь был какой-то барьер, что не позволял проникнуть сюда этим тварям и также защищал от Рока.
     Уже спокойнее передвигаясь по улицам, я смотрел на все эти разрушения и зверства. В один момент даже заметил, как возле одной из уцелевших стен сидел скелет, что сжимал в руках останки поменьше, явно принадлежащие ребенку, которому не исполнилось и года. Эта парочка несчастных была утыкана копьями, как подушечка для булавок.
     Мне уже было предельно понятно, что это бывший дом Рода Рексарион. Мой дом. Точнее то, что могло им стать, не будь этого вероломного предательства. Мозаика сложилась, но от этого не стало легче.
     Глубоко внутри меня вновь начал разгораться пожар. Праведный гнев, словно лава, уничтожившая Валирию, растекся по венам, наполняя меня силой. Но при этом сознание мое было абсолютно спокойно. Наверное, такое состояние можно назвать холодной яростью. Но эту ярость было не на кого выплеснуть, отчего она только копилась внутри меня, скручиваясь, словно пружина, готовая вырваться наружу по одному лишь желанию.
     Тем временем, мой путь до башни прошел достаточно быстро, и я предстал перед большими воротами, что вели внутрь башни. Одна створка отсутствовала, а вторая висела на практически оторванных петлях. Свет, попадающий внутрь, позволял разглядеть, что внутри меня ждет примерно та же картина, что снаружи. За исключением того, что там отсутствовали драконьи останки.
     Продвигаясь вглубь строения, я старался огибать тела или то, что от них осталось. Не хотелось своей неосторожностью нарушить покой защитников моего дома.
     Зов вел меня. Опасения заблудиться в лабиринте из коридоров не было, ведь в моем сознании словно всплывала дорога. Так продолжалось до тех пор, пока я не дошел до очередных разрушенных дверей, за которыми меня ждал… тронный зал.
     Огромное и некогда помпезное помещение превратилось в руины. Весь пол был завален трупами. По едва уцелевшим доспехам можно было понять принадлежность воинов к дому. Но я шел, особо не обращая внимание на окружение. Мой взор был прикован к трону, откуда и исходил зов.
     Трон был стилизован под драконий скелет, который крыльями укрывал восседавшего на нем. Но не странный дизайн привлек меня. На троне находился скелет, облаченный в черно-серебряные латы, которые выглядели, как новые. Шлем лежал на полу у самых ног мертвого воина, а его двуручный меч был прислонен к подлокотнику. Голова скелета была опущена вниз и смотрела на то, что лежало на его коленях и было источником зова и причиной моего появления здесь — драконье яйцо. Оно было немного крупнее того, что мы вынесли из поместья Блэкфаеров. Черное с ярко-красным отливом. Яйцо словно манило к себе, отчего я не смог удержаться и бережно взял его.
     Стоило только поднять его, как по мозгам словно катком прошла волна детской радости, что исходила от яйца. Оно было живым.
     — Спасибо, — по наитию проговорил я, склонив голову перед воином, что восседал на троне и явно некогда был мои предком.

Глава 28. Битва с Каннибалом

     ***
     
      252 г. от З.Э. Руины Валирии.
      Ират Рексарион.
     Бережно положив драконье яйцо в мешок к паре заинтересовавших меня книг из хранилища неизвестного рода, я протяжно выдохнул. Силы, полученные после убийства нескольких огненных змей, встреченных мной на пути сюда, уже иссякли, отчего постоянное напряжение вновь начало на мне сказываться.
      «К счастью, голод на время отступил», — подумал я, присаживаясь у подножия трона.
     Прислонившись к подлокотнику, случайно задел меч, стоящий рядом. Звон от упавшего на пол куска металла разнесся по всему тронному залу, эхом отражаясь от стен. Усмехнувшись, я подтянул к себе оружие этого поистине великого воина. Клинок был гораздо легче, чем казался на первый взгляд.
     Оттерев с него застарелые следы крови, я уставился на уже знакомый узор валирийской стали. Клинок выглядел как новенький, но это уже казалось не столь удивительным. Все же это уже второй меч, который я нашел за последние несколько дней. Вот только в отличие от клинка, который я забрал с трупа Ланистера, рукоять и гарда оружия, принадлежащего моему предку, была также в идеальном состоянии. Словно время не властно над этим оружием.
     Внезапно возникшая мысль заставила достать Светлый рев, чтобы сравнить его с новой находкой. На лицо невольно вылезла довольная усмешка. Сама сталь, чисто на подсознательном уровне, казалась более высокого качества, чем та, из которой сделан меч Ланистеров. Это позволяло заподозрить валирийцев в том, что для внутреннего пользования шли мечи лучшего качества. В то время как другим доставались лишь «объедки».
     — Кто бы сомневался, — усмехнувшись, сказал я, поднимаясь на ноги.
     Я выставил меч перед собой на вытянутых руках, чтобы в полной мере оценить его вес. Он был легче, чем двуручник, сделанный из обычной стали, что должно было позволить орудовать им куда шустрее, чем ожидает противник.
     Само оружие напоминало классический клеймор, за одним только исключением — длина и ширина клинка были немного больше стандартных значений. Это сказывалось на центре тяжести, что смещало его к острию. Но также, за счет смещенного центра тяжести, и без того сокрушительные удары должны стать только сильнее. При всем этом монструозном виде меча, вес его был намного меньше, чем у такого же оружия из обычной закаленной стали.
     Несколько раз глубоко вдохнув, я попробовал совершить несколько взмахов. Из-за габаритов клинка обычный человек обязан постоянно двигаться. Основная особенность владения двуручником — это его инерция, которую трудно погасить. Поэтому приходилось подстраиваться в эту самую инерцию, только направляя клинок в нужный момент. В ином случае бой с двуручным мечом забирал слишком много сил.
     Тем не менее, моя физическая сила позволяла спокойно орудовать этим монстром, не прибегая ко всякого рода ухищрениям. И это еще не говоря о том, что я банально могу снизить вес клинка в любой момент, при этом не потеряв в его убойности.
     Опустив наконец-то меч, я уткнул его острием в пол. В голове была только одна мысль: «Идеально». Складывалось ощущение, что сама судьба привела меня на руины Старой Валирии. Сложив руки на гарде, я задумчиво посмотрел на останки павшего воина.
     — Похоже, мой долг только растет, — пробормотал я, уже начав рассматривать доспехи, в которые был закован скелет. — И рискует вырасти еще.
     Латы на подсознательном уровне казались дорогими. Можно было предположить, что материалом стала валирийская сталь, но это отнюдь не так. Присмотревшись внимательнее, я так и не увидел знакомого узора, по которому можно было определить столь специфический материал. Но уже с уверенностью можно сказать, что это не простые доспехи. Хотя бы потому, что они все еще были в идеальном состоянии, несмотря на прошедшие столетия.
     — Металл, что не уступает валирийской стали, — задумчиво протянул я, поднимая с пола шлем с узкими прорезями на забрале, чтобы его детальнее рассмотреть.
     Металл черного цвета с серебряными вставками, очерчивающими контуры каждого крупного элемента брони. Присмотревшись к немногим царапинам, я понял, что это не краска. Но чтобы удостовериться наверняка, решил осмотреть доспех целиком. Не избежало осмотра и изображение парящего дракона, которого окружало четырнадцать звезд.
      «Четырнадцать огней Валирии», — поправил я сам себя, пока всячески пытался нанести новую царапину.
     Интереса ради попробовав нацепить шлем на свою голову, удивился удобству и хорошему обзору. Последнее было особенно странно, учитывая то, насколько узкими были прорези для глаз. Сняв с себя шлем, я задумчиво посмотрел на останки, старательно сравнивая с ними свои габариты.
     И пока я это делал, внутри меня велась борьба между логикой и уважением к павшему предку. Когда я наконец сдался и начал бережно снимать один элемент брони за другим, мне начало казаться, что пустые глазницы скелета смотрят на меня с осуждением.
     — Мне нужнее, — огрызнулся я, сам прекрасно понимая, как глупо выгляжу со стороны в этот момент.
     В процессе праведного мародерства скелет начал постепенно разваливаться, более не удерживаемый латами. Последним отвалился череп, стоило мне только начать снимать нагрудник, и подкатился к моим ногам.
     Стараясь не обращать внимания на груду костей, оставшуюся на троне, я посмотрел на разложенный на полу доспех. Становилось понятно, что в мешок они не влезут, а значит выход только один — нацепить их на себя.
     — Ну что, Ират, — бормотал я себе под нос, пытаясь кое-как надеть на себя латы. — Хотел себе доспех? Получай.
     Мои мучения продолжались вот уже целых полчаса. Надеть доспех в одиночку в принципе задача не из легких. Приходилось изворачиваться, подобно змее, чтобы подтянуть ремешки, которые, на мое счастье, не истлели за столько лет.
     Но основной сложностью стала моя поврежденная рука. Попытка затянуть ремни потуже потревожила начавшую заживать рану, что, в свою очередь, вызвало этот проклятый зуд.
     Сейчас же я, вероятно, представлял собой комичную картину. Закованный в латы воин, который сидел на полу и, шипя, пытался снять прилипшую к ране повязку. Но, как говорится, во всем надо искать плюсы: боль заглушила этот проклятый зуд.
     — Доберусь до корабля — нужно будет нормально обработать рану, — процедил я, после чего, закусив губу, резко дернул за край повязки.
     Вспышка боли ударила по нервам. По тронному залу разнесся мой болезненный стон. Из прокушенной губы потекла струйка крови, но я не обращал на нее внимания. Мой взгляд был прикован к ране от ожога.
     Края раны начали заживать, образуя нежную розовую кожицу, покрытую прозрачной пленкой. Но основная пораженная часть все еще выглядела не лучшим образом. Предплечье сильно отекло и покраснело. Жидкость из лопнувших волдырей залила руку.
     — Могло быть и хуже, — выдохнув, сказал я, радуясь отсутствию почерневших струпьев или вовсе обуглившейся кожи.
     Аккуратно стирая жидкость только что снятой повязкой, решил оставить все как есть и дать тем самым ране немного просохнуть, прежде чем накладывать новую повязку. В идеале было бы и вовсе обойтись без нее, чтобы в дальнейшем не сдирать ее снова, но, боюсь, что витающий снаружи пепел моментально налипнет на рану и сделает только хуже. Лучше еще раз перетерпеть боль, чем рисковать конечностью.
     
     
     ***
     
     Я продвигался к выходу из башни, обуреваемый странными чувствами. С одной стороны, мне хотелось как можно скорее покинуть столь «гостеприимные» земли, где на каждом шагу меня может поджидать смерть, стоит мне только немного расслабиться. С другой же, мне хотелось лучше исследовать этот город. Заглянуть в каждое чудом уцелевшее здание.
     И особенно хотелось осмотреть дом моих предков. Какие еще тайны скрывает это место. У меня было стойкое предчувствие, что драконье яйцо, в купе с мечом и доспехами, это самая вершина айсберга. Трудно представить, сколько всего можно было найти в глубинах этой башни. Или же выяснить причину падения моего Рода или того, почему, даже победив, предатели не смогли разграбить мой дом. Почему не унесли даже павших воинов, а лишь обнесли близлежащие территории стеной.
     Столько вопросов, на которые у меня не было ни ответа, ни времени, чтобы их получить. Все закончившиеся припасы и вновь нарастающее чувство голода давали о себе знать. Но я уходил с четким пониманием, что рано или поздно мне придется сюда вернуться. Только в следующий раз я приду подготовленным.
     Раздавшийся за пределами башни рев, полный ярости, и грохот напомнили мне еще об одной причине, которая подгоняла меня поскорее покинуть территорию Валирии.
     Достигнув выхода, я увидел, как в проломе стены, ограждающей территорию моего дома, стоит дракон. Выглядел он на порядок хуже, чем когда я его видел в последний раз. Одно крыло висит плетью, периодически подергиваясь. На его теле появилось несколько глубоких и длинных ран, оставленных огненными «змеями», судя по запекшимся краям. Учитывая его исполинские размеры, с трудом можно было представить, каких размеров твари явились, чтобы полакомиться его плотью.
      «Не хотелось бы с такими сталкиваться», — передернув плечами, подумал я.
     Появление дракона, даже раненого, не сулило ничего хорошего. Особенно учитывая его полный ярости взгляд, который он устремил прямиком на меня. Один только этот взгляд заставил почувствовать себя не в своей тарелке. По связи же, что образовалась между мной и драконьим яйцом, по моему сознанию ударила волна страха.
     Усмехнувшись, я успокаивающе похлопал по мешку, где лежало яйцо, и оставил его у входа в башню. Боюсь, что в бою есть немаленький риск повредить содержимое. При мне остались только мечи.
     Помимо страха было и другое чувство — злость, которую я поначалу также списал на еще не вылупившегося дракончика.
     Поднявшаяся было злость вновь попыталась отодвинуть меня на второй план, чтобы с яростным кличем броситься на дракона в отчаянной попытке победить. Вот только в этот раз ничего не вышло. Не только потому, что это было глупое решение, и, стоило бы мне уступить, как я в тот же миг был бы мертв. Сожжен в драконьем пламени. Но и потому, что в этот раз я держал себя в руках, полностью контролируя свои действия.
     Именно поэтому этот приступ злости показался мне странным и чужеродным, отчего поначалу я его даже списал на невылупившегося дракончика. Но вовремя понял, что источником этого чувства был я сам, точнее нечто в глубине моей души. Стоило мне только осознать эту истину, как злость моментально сошла на нет.
     Столь резкий перепад настроения на несколько мгновений сбил меня с толку. Но я быстро отмел лишние размышления на потом, лишь сделав в своем сознании зарубку разобраться в этой ситуации. Ведь неконтролируемые вспышки происходили не в первый раз.
      «Сейчас у меня есть проблема покрупнее», — усмехнувшись, подумал я.
     Осознавая, что бежать бесполезно, я воткнул в землю недавно найденный меч, второй же висел на поясе и ждал своего часа. Перехватив шлем, надел его и, посмотрев через прорези прямиком в глаза зверя, я растянул губы в предвкушающей улыбке. Заметил, что дракон так же оскалил клыки.
     Два монстра. Раненые. Злые. Уставшие.
     Два короля. Гордые. Упрямые. Одинокие.
     Два зверя. Дикие. Сильные. Голодные.
     Человек и Дракон. Гравитация и Огонь.
     Все должно было решиться здесь и сейчас. Один погибнет, чтобы другой смог двигаться дальше, став только сильнее.
      «И этим победителем буду я», — оскалившись, подумал я, срываясь с места.
     Глупо так в лобовую кидаться на гигантского дракона? Возможно, но мне нужно было его спровоцировать, а дракон, в первую очередь, зверь. Хоть и полуразумный. Он живет, в большей мере руководствуясь инстинктами. На прямую угрозу звери зачастую отвечают агрессией.
     В итоге, все произошло ровно так, как я и планировал. Стоило мне только пробежать с десяток метров, как дракон сделал два шага вперед и припал к земле. В его разинутой пасти можно было увидеть, как начало образовываться клокочущее пламя. Меня это не остановило, а совсем наоборот, заставило двигаться еще быстрее, ведь самое безопасное место в момент, когда дракон извергает пламя, у него под брюхом. Оно же и самое слабозащищенное.
     Чтобы ускориться, мне буквально приходилось толкать себя своей силой, попутно снижая на себя давление. Не думаю, что случайный свидетель увидел бы что-то, кроме пронесшегося мимо силуэта.
     Дальнейшие события происходили в считанные мгновения. Пока я сокращал дистанцию, пришло понимание, что я могу банально не успеть. Подтверждением этому были первые языки пламени, вырвавшиеся из драконьей пасти. На размышления больше не было времени, необходимо было действовать.
     Перестав ускорять себя, отчего я чуть было не потерял равновесие, я сосредоточил все силы на одном единственном импульсе. Для облегчения контроля направив руку в сторону зверя, я резко выпустил всю сконцентрированную силу по одному вектору. Все, чтобы в следующий миг, когда дракон должен был выпустить весь подготовленный вал огня, его голову дернуло вверх, словно от сильного удара.
     Огромная струя огня, приобретающая конусообразную форму, взмыла в небо. Воздух моментально нагрелся. Жар был почти невыносим, как и отдача от столь резкого выброса. Сказывались отсутствие нормального отдыха и постоянная нагрузка. Ноги на секунду подкосились, отчего я чуть не пропахал землю. Чтобы этого не случилось, пришлось волевым усилием заставить тело продолжить движение, отбрасывая пелену тьмы, что так и норовила затмить глаза.
     Наконец, пока дракон извергал пламя и приходил в себя от резкого удара, я добрался до брюха зверя. Но я не остановил свое движение и направился к его лапам, чтобы взмахом клинка попытаться перерезать сухожилия ящера. Меч прошел сквозь чешую на удивление легко, оставляя глубокий порез. Брызнувшая из раны горячая кровь попала на меня и постепенно затекла под латы, но я не обращал на это внимание. Для надежности я нанес еще несколько ударов, пока не почувствовал, как перерубил какое-то уплотнение.
     Округу огласил болезненный рев, а сам дракон, попытавшись развернуться, начал заваливаться на бок. Поврежденная нога отказывалась его слушаться, ровно как и выдерживать его тяжеленную тушу. Попытка удержать равновесие с помощью крыла не увенчалась успехом. Чтобы не быть погребенным под драконом, пришлось в темпе уходить в сторону.
     Туша рухнула, подняв огромную тучу пыли. Продолжая заваливаться, дракон погреб под собой несколько домов, превращая их в бесполезные обломки. Острые осколки камней впивались в открытые раны огнедышащего ящера, доставляя тому еще больше боли. Когда дело дошло по поврежденного крыла, которое по итогу тоже оказалось раздавлено тяжеленной тушей дракона, вновь раздался протяжный рев. Только в этот раз в нем не было той ярости, с которой он явился сюда. Только боль и осознание грядущего.
     Я стоял в стороне, спешно восстанавливая силы. В глазах то темнело, то прояснялось. Тяжелое дыхание с хрипом вырывалось изо рта. В какой-то момент я почувствовал свежую влагу на лице. Подставив руку и после взглянув на нее, увидел залитую кровью ладную перчатку. По первой я подумал, что это драконья кровь, попавшая под забрало, но быстро отмел эту версию. Драконья кровь была значительно гуще и темнее. Это означало только одно — кровь была моей.
     Перенапряжение и отсутствие отдыха, вкупе с затратами сил на заживление раны, сказались на мне нелучшим образом. Чтобы применить свои навыки, пришлось прикладывать больше сил, что только увеличило нагрузку на тело. Тело, которое теперь сигнализировало, что мне пора остановиться.
     Вот только я не могу себе этого позволить. Сегодня я выйду за свои пределы.
     — Продолжим? — хрипло спросил я, глядя в горящие огнем глаза дракона, чей взгляд был сконцентрирован на мне.
     Зверь, не теряя времени, пытался подняться, помогая себе здоровым крылом. Ждать больше было нельзя.
     Вспоминая свой недавний опыт по швырянию валунов, взглядом нашел несколько подходящих по размерам, оставшихся от разрушенных драконьей тушей домов. Прикладывая все оставшиеся силы, я швырнул один из крупных обломков в крыло, на котором тварь начала приподниматься.
     В голове была только одна мысль: «Теперь не промажу».
     Массивный обломок здания удачно попал в один из суставов, переламывая тем самым крыло. Но не успел я обрадоваться тому, что у зверя осталась всего одна рабочая конечность, как реальность решила напомнить о себе сокрушительным ударом. Плохое предчувствие заставило меня резко осмотреться, чтобы увидеть, как в меня летит кончик драконьего хвоста.
     Времени отреагировать практически не было, но я изо всех сил попытался увернуться. Казалось, будто время замедлило свой ход. Я отчетливо видел приближающийся хвост, и в голове было понимание, что, если он попадет, я не жилец. Стоило мне об этом подумать, как я разозлился на собственные мысли.
     Откуда это смирение? Я не сдамся и убью эту проклятую тварь. Сделаю все, чтобы выжить. И если тело не успевает среагировать, значит надо его ускорить.
     Резко увеличив воздействие гравитации на себя самого, я практически моментально рухнул на землю. Это позволило удару хвостом пройти по касательной, задев только мою здоровую руку, которая в тот же миг повисла плетью. Боль ударила по нервам, а я сам откатился на несколько метров. Меч же, зажатый в руке, отлетел в ближайшую стену.
     Самая грязная ругань, которой я успел наслушаться за время жизни в борделе, вырвалась из меня. Попытавшись пошевелить рукой, почувствовал только боль. Очень похоже на перелом, за что стоит сказать спасибо латам, которые практически не помялись. Боюсь, в ином случае мне могло и вовсе оторвать руку от такого удара.
     Перед глазами все плыло, отчего приходилось прикладывать усилия, чтобы сконцентрироваться. Попытка притянуть отлетевший меч не принесла результата. Он находился слишком далеко, а мои силы были на исходе. Сердце уже начало стучать в ушах. Еще немного — и могу просто свалиться без сил.
     С трудом сфокусировав взгляд на драконе, я позволил себе через силу усмехнуться. Мы были в равных условиях. В его глазах можно было прочитать боль, что терзала его на протяжении всего боя, и усталость. Должен признать, не будь он изранен змеями, я бы умер в первые же мгновения нашей стычки.
     С трудом поднявшись на ноги, опираясь на обожженную руку, я поковылял в сторону дракона. Ожидая в любой момент подлянки от противника, отвязал пояс с ножнами и вытащил меч Ланистеров. Не обращая внимания на боль, я крепче сжал рукоять клинка. Чтобы тратить меньше сил, я не спешил его поднимать и волочил его за собой.
     Чем ближе я подходил, тем осторожнее приходилось действовать. Опасаясь очередного удара хвостом от поваленного дракона, я понимал, что подходить придется со стороны головы. В этом случае я должен был опасаться только его клыков и огня, при условии, что у него еще остались силы.
     Как позже выяснилось, силы у него остались. Ведь стоило мне основательно сократить дистанцию, как усталый и измученный взгляд зверя переменился. Теперь в нем читалось предвкушение. Это заставило меня насторожиться и удвоить бдительность, чтобы заметить, как его грудь вздымается все больше и больше. Словно он старается набрать как можно больше воздуха в легкие.
     — Пекло, — выругался я, из последних сил отскакивая в сторону и кубарем уходя дальше.
     Учитывая латный доспех и потраченные ранее силы, сделать это было отнюдь не просто. Но, как оказалось, оно того стоило. В то место, где я был еще мгновение назад, ударила струя огня. Она была в разы меньше той, что дракон выпустил в самом начале нашего боя, но даже так жар был неимоверный.
     Пользуясь моментом, собрав все силы в кулак, я рванул к голове дракона, стараясь не обращать внимания на все усиливающийся жар. Счет шел на мгновения. Стоило ему только прекратить поливать округу огнем, как я уже стоял напротив одного из его огромных, размером с пару человеческих голов, глазом.
     — Все кончено, — хрипло проговорил я, прежде чем с силой вогнать клинок из валирийской стали прямиком в глаз дракона, лишая его зрения.
     Собрав немного сил, я направил импульс в меч, чтобы увеличить силу удара и пробить кость, что разделяла острую сталь и мозг чудовища. Влажный хруст и последовавший за ним визг, от которого закладывало уши, стали музыкой для моих ушей. Дракон начал дергаться и извиваться всем телом, пытаясь отбросить меня. И у него это вышло: я кубарем откатился на несколько метров. Но прежде, чем это произошло, я успел направить через клинок остатки силы, что должны были превратить мозги твари в кашу.
     В висках стучала кровь. Она же заливала мое лицо, что в пору было начать волноваться о кровопотере. Одна рука была сломана и постоянно простреливала острой болью. Обожженная конечность была по локоть в драконьей крови и мозгах, и рану начинало неистово жечь.
     Но я не обращал на все это внимания. Лежа на животе, уткнувшись лбом землю, я надеялся, что всего этого будет достаточно, чтобы убить это чудовище. И словно мир только и ждал этой мысли.
     Я почувствовал знакомое ощущение бодрости тела. В переломанной конечности послышался хруст, в то время как обожженная начала неистово зудеть. Прилив сил в десятки, если не в сотни раз сильнее тех, что я чувствовал прежде.
     Но даже этого было недостаточно, чтобы удержать измученное сознание от погружения во тьму. Последнее, что я запомнил перед тем, как отключиться, это голод и то, как мое тело ползет в сторону уже мертвой туши дракона.

Глава 29. Первый выживший

     ***
     
      252 г. от З.Э. Руины Валирии.
      Ират Рексарион.
     Боль. Она была первым, что я почувствовал после пробуждения. Болело все тело, буквально каждая клеточка. Даже волосы были словно оголенные нервы. Желая закричать от боли, я осознал, что ничего не могу сделать. Тело буквально не слушалось меня. Оставалось только терпеть.
     К счастью, этот странный приступ не продлился долго. Боль начала отступать, пока вовсе не пропала, словно кто-то переключил рубильник. Остались только воспоминания о боли и полное расслабление. И хоть тело все еще отказывалось подчиняться моим приказам, постепенно ко мне начинали возвращаться другие чувства. С ними пришел и дискомфорт от затекшего тела и прилипшей к нему одежде, пропитанной влагой.
     В какой-то момент мне все же удалось открыть глаза. Правда, толку от этого оказалось мало. Я не увидел ничего, кроме каменной брусчатки, залитой кровью, в луже которой было распластано мое тело.
      «Вот откуда ощущение влаги, — с трудом ворочая мыслями, подумал я с легким отвращением, представляя, с каким трудом вся эта кровь будет отмываться, — хотя это лучше, чем если бы я обоссался».
     Глупые мысли, как всегда, лезли в голову в самый неподходящий момент. Чуть было не вырвавшийся нервный смешок превратился не то в сип, не то в хрип.
     Расслабившись, стал ждать, когда тело придет в норму и мне вернется контроль над ним. Пока же этого не произошло, у меня было достаточно времени подумать над мучающими меня вопросами. И самым важным из них был вопрос о все учащающейся потере контроля над телом вкупе со вспышками гнева, характер которых мне не свойственен. Эти вспышки больше похожи на истерики, причем какие-то детские. Ровно такими же по-детски глупыми выглядели и некоторые мои поступки. Чего только стоит идея швырнуть дверью из валирийской стали в дракона. Мое счастье, что она принесла нужный результат.
     Конечно, я совсем не считаю себя самым умным человеком в мире. Даже мне свойственны глупые поступки, которые зачастую происходили, когда я шел на поводу эмоций. Но даже для меня некоторые моменты были чересчур. Словно какой-то капризный ребенок решил показать свой характер. И хорошо, что все эти выходки никак не сказались на мне или на отряде.
     Самым же пугающим в сложившейся ситуации был тот факт, что неладное я заподозрил только сейчас. И пытаясь понять причину того, почему раньше я ничего не замечал, прокручивал в голове только одно событие — нахождение источника зова. Еще не вылупившийся дракончик так и фонтанирует эмоциями, пытаясь утопить меня в них через образовавшуюся между нами связь. Но благодаря этому я теперь могу отличать свои эмоции от чужих. И вспоминая все случаи вспышек, могу сказать, что хоть такое поведение и было мне чуждо, все же эти порывы исходили изнутри.
      «Неужели я схожу с ума?», — подумал я, тяжело выдыхая.
     Участь стать очередным поехавшим валирийцем меня совершенно не прельщала. Одно было ясно совершенно точно: проблема кроется во мне, или если быть точнее, то в моем сознании. И эту самую проблему нужно каким-то образом решать. Благо, погрузить свою личность в глубины сознания после первых пятнадцати лет «жизни» в этом мире труда не составит. Но делать это стоит в более безопасном месте.
      «А пока нужно следить за своими действиями», — напоследок подумал я, прежде чем сделать очередную попытку подняться с земли.
     К этому моменту спектр чувств значительно увеличился. Как оказалось, не очень-то приятно лежать, уткнувшись лбом в пропитанную кровью землю. Но, тем не менее, возвращающаяся чувствительность позволила пошевелить пальцами на ногах, а затем и самими ногами. В обычной ситуации этого было бы достаточно, чтобы подняться или, по крайней мере, перевернуться. Но надетые латы заметно усложняли задачу.
     И все же я не стал больше ждать и решил попытаться подняться. Несколько минут мучений, в течение которых я уже смог двигать спиной, — и я сумел подогнуть под себя ноги. Наверное, со стороны это выглядело чрезвычайно глупо: закованный в латные доспехи воин извивается на земле, как какой-нибудь червь, чтобы по итогу застыть с задранной кверху задницей. Возможно, я бы и сам рассмеялся от комичности ситуации, но мне было не до шуток. Передо мной стояла цель, и я обязан был ее выполнить. Именно поэтому я не стал останавливаться на достигнутом и принялся медленно поднимать свой корпус, пыхтя от натуги, словно какой-то паровоз.
     Конечно, можно было бы упростить задачу, банально воспользовавшись своими силами. Вот только интуиция мне подсказывала, что не стоит пока применять свои способности. А своей интуиции я привык доверять. Она не раз вытаскивала меня из передряг.
     Приняв наконец-то вертикальное положение, стоя на коленях, я смог осмотреться, пока ждал возращения под контроль остального тела.
     Первое, что моментально бросилось в глаза, это просто гигантская лужа крови подо мной. И раз с меня столько натечь не могло, значит источником выступало нечто другое. Например, бездыханная туша дракона, что лежала в нескольких метрах от меня. Именно от нее и тянулись кровавые дорожки к луже, в которой я очнулся. Стоит заметить, что кровоточила только одна рваная рана, которой точно не было до моей отключки.
     Вспоминая события, предшествующие моей потере сознания, припомнил, что тело, ведомое голодом, на автопилоте ползло к мертвому дракону. И стоило мне только подумать о чем-то подобном, как во рту сразу же возник металлический привкус крови, который ни с чем не спутаешь. Совпадение ли это? Не думаю.
      «Какая ирония, — подумалось мне, пока я продолжал осматриваться, — каннибал был сожран «драконом».
     Неожиданно мой взгляд наткнулся на лежащий неподалеку шлем. Только после этого до меня наконец дошло, что меня беспокоило все это время: слишком хороший обзор. Сколько бы я не хвалил этот необычный доспех, но даже он не мог предоставить такого обзора, как простое отсутствие шлема.
     Судя по разорванному ремешку, он, вероятно, слетел в процессе боя. Думаю, что это произошло в то время, когда дракон бился в агонии, а я, как заправский наездник, пытался удержаться у него на голове. Во всяком случае, похоже я был столь занят, что не заметил, как лишился шлема, или же я попросту не придал этому значения.
     — Это многха-кха, — начал было я говорить, но закашлялся от режущего ощущения в пересохшем горле, — многое объясняет.
     Не знаю, как долго я еще стоял на коленях в луже крови, но в один прекрасный момент понял, что стоит двигаться дальше. Собравшись с силами, я стал подниматься. Делать это было отнюдь не просто, поэтому не было ничего удивительного в том, что я начал заваливаться на бок. Чтобы не свалиться обратно в лужу крови, инстинктивно выставил перед собой руку. Только спустя несколько мгновений до меня дошел смысл произошедшего.
     Резко оторвав руку от пропитанной кровью земли, с удивлением посмотрел на нее. Сжимая и разжимая кулак, начал осторожно двигать суставами. Кисть. Локоть. Плечо. Боли как не бывало. И это весьма удивительно, ведь я отчетливо помню, как рука сломалась от удара хвостом дракона.
     Озаренный догадкой, начал трясущимися руками пытаться расстегнуть ремешки наруча на обожженной конечности. Получилось далеко не с первой попытки, но все же мне удалось стряхнуть элемент брони на землю. Буквально сдирая прилипшую повязку, стараясь не обращать внимания на боль, я с нетерпением уставился на руку. Абсолютно здоровую руку со слегка розоватой свежей кожей. Я не мог не удивиться происходящему, ведь рана должна была заживать не один день, чего уж говорить о переломе.
     — Какого черта происходит? — непонимающе пробормотал я.
     Нацепив только что снятый наруч обратно, я поднялся на ноги, чтобы покрутить всем телом. Ни боли, ни слабости — ничего из этого не было. И это странно, учитывая условия пробуждения.
     Сколько бы я не ломал голову над вопросом «как так получилось», все сводилось только к одному объяснению. И оно лежало передо мной бездыханной тушей. Вспоминая события, предшествующие моей отключке, я обратил внимание на отголоски той волны энергии, что захлестнула меня, стоило только дракону испустить последний вздох. Такой поток жизненной силы мог не только сделать меня сильнее, но и запросто залечить все раны.
     — Хоть какая-то польза от тебя, — ухмыльнулся я, пнув лежащий под ногами камешек, чтобы тот попал в мертвого дракона.
     Ящер закономерно ничего не ответил. Я же, подобрав шлем, стал оглядываться по сторонам в поисках своего меча. Пришлось потратить немного времени, чтобы найти клинок, лежащий у чудом уцелевшей стены, в которую он и улетел после того, как его выбило из моей руки ударом хвоста.
     — Пора валить из этого проклятого места, — пробормотал я, поспешив к башне, где оставил мешок с драконьим яйцом.
     Похвалив себя, что не дал дракону подобраться ближе к башне, подхватил мешок с ценным грузом. После чего почувствовал, как по каналу связи с еще невылупившимся дракончиком пришла волна детской радости.
     — Да-да, я тоже рад, что не помер, — проворчал я, похлопав по мешку и постаравшись через этот же канал передать свои чувства.
     Собрав все свои пожитки и уже собираясь уходить, я вновь остановился возле дракона, вовремя вспомнив еще об одном довольно важном предмете, терять который было бы глупостью. Меч Ланистеров все еще был погружен в мозг этой дохлой ящерицы, и только рукоять немного торчала из пустой глазницы. Похоже, что зверь, пока бился в агонии, загнал клинок еще глубже.
     Устало вздохнув, я осмотрел эту гигантскую голову поверженного врага. Лезть на нее, чтобы дотянуться до меча, совершенно не хотелось. Недолгие раздумья привели меня к одной простой мысли: сейчас лучший момент, чтобы использовать свои способности.
     На всякий случай отойдя подальше, вытянул руку в сторону мертвого дракона и сосредоточился на видимой рукояти меча. Формирование вектора притяжения и резкий выброс силы. Произошедшее в дальнейшем стало наглядным пособием на тему того, почему интуиция твердила мне, что не стоит использовать силы на себе.
     Своей цели я добился: меч словно стрела вылетел из глазницы и немного болезненно ткнулся навершием рукояти в мою ладонь. Вот только вместе с оружием в мою сторону полетело и все, что было рядом с клинком. Осколки черепа, чешуя, остатки глаза и мозги — все это полетело в меня, обдав с ног до головы.
     Слизав стекающую по губам жижу, я тут же ее сплюнул. Мой нечитаемый взгляд был направлен на голову дракона, в которой красовалась огромная дыра.
     — Понял, — многозначительно сказал я, стараясь ладонью стереть с лица то, что когда-то было мозгом этого чудища.
     Выходило из рук вон плохо, поэтому я быстро забросил это занятие, уже мечтая спокойно ополоснуться в воде.
     Еще раз бросив взгляд на изрядно изувеченную тушу, я даже немного пожалел дракона. Ровно до того момента, пока я не вспомнил, что этот зверь вообще-то пытался меня сожрать. И эти мысли также заставили меня задаться вопросом: «Что мне есть по пути обратно?».
     Вновь посмотрев на труп уже совершенно другими глазами, я вел внутреннюю борьбу. Заведомо проигрышную борьбу. Скептически глядя на эту потенциальную гору мяса, я успокаивал себя тем, что уже успел вкусить драконьей плоти, хоть и в бессознательном состоянии.
     — Не пропадать же добру, — обреченно проговорил я, поудобнее перехватывая меч Ланистеров. — Да и будет, что потом внукам рассказывать.
     Двинувшись, словно заправский мясник со скотобойни, в сторону будущего обеда, я периодически почесывал еще недавно обожженную руку.
      «Еще бы этот проклятый зуд прекратился», — подумал я, прежде чем приступить к разделке.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Здоровяк Росс.
     Корабль мерно покачивался на волнах близ берегов Валирии. По левую сторону от борта можно было увидеть бескрайние просторы Летнего моря, в то время как по правому борту виднелись берега Валирии.
     Тяжелые пепельные облака, окрашенные красным заревом постоянно извергающихся вулканов, словно говорили, что это место проклято. Не стоит ступать на эти земли, если не желаешь умереть.
      «И именно туда мы отпустили командира» — подумал я, облокотившись о перила.
     В этот момент до меня дошел вновь поднявшийся шум, который заставил тяжело вздохнуть и страдальчески закатить глаза. Аммис и Берик вновь начали свой спор на тему того, сгинул командир или просто задерживается. Как нетрудно догадаться, наш новенький верил в Ирата, практически боготворя его, в то время как Берик пытался открыть глаза нашему юному товарищу. Хотя не думаю, что он был так уж искренен в своем стремлении. Все же он так же верил в командира. Просто ему нравится доставать мальца и выводить его на эмоции.
     Бросив взгляд в сторону спорщиков, увидел Магока, который находился рядом с ними и был готов в любой момент разнять их, если вдруг дело дойдет до мордобоя. Словно почувствовав мой взгляд, летниец посмотрел мне прямо в глаза и кивнул, молчаливо утверждая, что все под контролем.
     Отвлек меня облокотившийся рядом Роб, который толкнул меня в плечо.
     — Прошла уже неделя, — нечитаемым тоном произнес старый соратник по отряду. — Почти вдвое больше отведенного Иратом срока.
     — Угу, — согласился я, вернувшись к наблюдению за берегами Валирии.
     Не нравилась мне поднятая тема. Хотя, будучи до конца честным, она никому не нравилась. Если только не брать в расчет остатки экипажа.
     — Ты ведь понимаешь, что дальше ждать нельзя? — с горечью в голосе спросил Роб.
     Понимать-то я все понимал, но легче от этого не становилось. Все же понять и принять — это несколько разные вещи. Думаю, любой из нашего небольшого отряда со мной согласится.
     — Угу, — все так же согласился я с товарищем.
     — Если промедлим, нам банально не хватит припасов до города, — сказал Роб, словно пытался убедить сам себя.
     Я слегка поморщился от его замечания. Припасы тоже были больной темой для нас. Конечно, нападение части экипажа во главе с капитаном корабля, воодушевленным уходом Ирата, изрядно нам помогли. Убив лишние рты, мы смогли перераспределить припасы, что дало возможность дотянуть до этого момента.
     — Угу, — продолжал я соглашаться, не отрываясь смотря в то место, где в тумане неделю назад скрылась лодка с Иратом на борту.
     Недолгую тишину прервал тяжелый вздох Роба. Наконец-то посмотрев на него, увидел, как он устало опустил голову на свои руки. Я прекрасно понимал его состояние, отчего смог выдавить из себя ободряющую улыбку и похлопать по плечу, прежде чем вернуться к наблюдению.
     — И при этом мы все равно будем ждать, — не то утверждал, не то спрашивал Роб.
     — Угу, — все же решил я в очередной раз согласиться.
     Наш странный диалог прервался, и повисла гнетущая тишина, что нарушалась только шелестом волн, разбивающихся о борт корабля. Каждый погрузился в собственные мысли, но я думал о том, правильно ли поступил, отпуская командира на эту авантюру. Все же еще никто не возвращался из этих земель. Может нужно было настоять и убедить остаться?
      «Х-ах, переубедить Ирата — задача невыполнимая», — усмехнувшись, подумал я, вспоминая, каким упрямым может быть командир.
     — Ночью нужно будет еще подсократить экипаж, — что-то решив для себя, мрачновато произнес товарищ.
     Когда я хотел вновь «угукнуть», мое внимание вдруг привлекло какое-то шевеление в тумане, что скрывал берега Валирии.
     — Чего молчишь? — слегка раздраженно спросил Роб. — Или у тебя есть идеи получше?
     — Угу, есть, — ответил я, впервые за последние несколько дней широко улыбаясь. — Лучше прикажи готовиться к отплытию.
     Со стороны берега, медленно выплывая из тумана, двигалась лодка, которая везла первого человека, что смог невредимым вернуться с территории Старой Валирии.

Глава 30. Глубины подсознания

     ***
     
      253 г. от З.Э. Летнее море.
      Ират Рексарион.
      «Как дети малые», — слегка раздраженно подумал я, когда меня облепили со всех сторон члены отряда, стоило мне только подняться на борт корабля.
     Всех их интересовало, что таится за завесой тумана. Какие тайны хранят Руины Валирии? Почему мне удалось выжить и выбраться невредимым, в то время как другие авантюристы, что были до меня, сгинули?
     Вопросы сыпались как из рога изобилия. Особенно много их было от Берика и Аммиса. Двое самых любопытных подчиненных похоже спелись на этой почве. Хотя было заметно, что Роб так же порывается что-то спросить, но постоянно себя одергивает. Да и сложно вставить хоть слово, пока эта парочка тараторит.
     Вот только я ничего им не отвечал и старался как можно меньше обращать на них внимания. Бросив последний взгляд на скрытые за густым туманом и толстым слоем пепла берега Валирии, несмотря на все невзгоды, которые пришлось пережить за последнюю неделю, я испытал странное чувство тоски. Обычно так бывает, когда покидаешь свой дом или иное место, в котором прожил достаточно долго. Покидаешь с пониманием, что вряд ли еще вернешься.
     И хоть я все еще хотел вновь приплыть в эти края, уже будучи подготовленным ко всем сюрпризам, я осознавал, что в следующий раз все будет иначе. Не будет той магии и загадочности, что витала вокруг. Не будет и странной ностальгии по тем временам, которые я даже не застал. Ничего из этого не будет. Только цель — вынести все уцелевшие крупицы знаний и другие сокровища, не более.
     — Командир, — вырвал меня из собственных мыслей голос Росса. — Как все прошло? Удалось сделать, что хотел?
     Не проронив ни единого слова, я невольно прикоснулся к мешку, в котором скрывалось главное сокровище Валирии — драконье яйцо. Мои действия не скрылись от внимательных глаз бывших наемников, и вскоре меня будет ждать форменный допрос на эту тему.
     — Командир, — вновь отвлек меня на этот раз Аммис, стоя практически вплотную ко мне, отчего я впервые осознал, насколько увеличилась разница в росте между нами. — А что это за доспехи? Я таких раньше не видел. И мечи красивые. Почему на лезвии такой узо…
     Не успел он договорить, как его моментально схватил Роб и прикрыл тому рот. Я же благодарно кивнул в ответ на эти действия. Не стоит перед посторонними задавать такие неудобные вопросы. А лишних ушей в виде экипажа корабля здесь в достатке, и не хотелось бы, чтобы информация в последующем стала достоянием общественности. Особенно в Заливе работорговцев, где они и смогут все растрепать.
      «Может мне просто стоит от них всех избавиться?», — задал я сам себе вопрос, но быстро задвинул его на второй план.
     — Командир, — в этот раз меня решил окликнуть Берик, чем вынудил мой глаз нервно дернуться.
     Обратив на него внимание, заметил, как он перегнулся через борт и смотрел на то, как матросы пытаются поднять содержимое лодки.
     — Что там? — задал он вопрос, указывая на предмет интереса.
     — Мясо, — односложно ответил я, что стало первым произнесенным мной словом с момента возвращения, после чего решил добавить. — Драконье.
     Немая сцена. Стоящие достаточно близко ко мне бойцы без труда услышали мои слова. Удивленные лица с вытаращенными глазами стали мне наградой. Вглядываясь в мое лицо, они явно пытались понять, шутка ли это или я абсолютно серьезен.
     Образовавшуюся тишину нарушали только голоса матросов и звуки разбивающихся о борт корабля волн.
     — Чего вылупились? — раздраженно спросил я. — Должен же я был что-то жрать на обратном пути. Провиант уж больно быстро кончился.
     Похоже, мои слова сделали только хуже и прибавили вопросов в копилку. Так еще и во взглядах стала заметна некоторая опаска. Обычно с таким выражением смотрят на сумасшедших. Не могу их винить за подобные мысли. Прекрасно понимаю, как это должно выглядеть со стороны.
     В этот момент один из матросов наконец-то поднялся и швырнул на палубу один из свертков, который ударился о доски с мокрым звуком. Сквозь ткань моментально стала просачиваться кровь и растекаться небольшой лужицей. Это привлекло внимание бывших наемников, и они, как завороженные, смотрели на сырое мясо, завернутое в ветхую ткань, которую мне с большим трудом удалось найти на обратном пути.
     — Э-эм… Ират, — как-то неуверенно начал Росс, но моментально осекся, наткнувшись на мой предостерегающий взгляд.
     — Все вопросы потом, — отмахнулся я, внимательно посмотрев на бойцов, намекая, что сейчас не время и не место для того, чтобы удовлетворять свое любопытство.
     Покрутив головой, я пытался увидеть капитана судна или его помощника, но безуспешно. Только сейчас мне бросилась в глаза одна странность: людей было заметно меньше, чем тогда, когда я покидал корабль. Продолжая осматриваться, я отмечал все больше деталей: следы от оружия, плохо отмытые от деревянной поверхности пятна, так подозрительно похожие на кровь.
     — Где капитан? — спросил я своих бойцов, но те не спешили отвечать и уставились на здоровяка, спихнув тем самым ответственность на него. — Понятно.
     И действительно, ситуация была и без объяснений очевидна — произошло сражение. И судя по относительной целостности корабля, это было не нападение извне. Теперь оставалось только выяснить детали, но это сделать можно и позже.
     — Курс на Астапор! — крикнул я, отдавая тем самым приказ, а затем посмотрел на здоровяка, который продублировал мои слова. — Жду тебя в каюте. Расскажешь, что у вас тут произошло.
     После чего, не дожидаясь ответа, двинулся к некогда выделенному мне помещению. И пока я шел, корабль постепенно оживал. Словно в отлаженном механизме, все вошло в движение. Матросы забегали по палубе. Одни отвязывали веревки и поднимали паруса, пока другие поворачивали их по ветру. Рулевой занял свое место у штурвала и терпеливо ждал, пока корабль начнет движение.
     Поднявшийся было шум и крики моряков резко отрезало, стоило мне только захлопнуть за собой дверь каюты. В самом помещении все осталось на своих местах: старые вещи, украденный набор доспехов и окаменелое драконье яйцо.
     Спокойно выдохнув, я мог наконец-то начать сдирать с себя латы, которые уже начинали доставлять дискомфорт из-за практически полного отсутствия одежды под ними. И это еще не говоря о таких вещах, как поддоспешник. Похоже, какое-то время я не смогу использовать этот доспех.
     Положив на койку мешок, стал постепенно снимать доспехи и складывать их возле украденных у Блэкфаера. Первыми туда полетели рукавицы, что позволило облегчить дальнейший процесс.
     Когда в каюту зашел Росс, я уже скидывал с себя латные сапоги, оставаясь в одних лишь ободранных, с подпалинами, штанах. Последний бой с драконом, а также встреча с огненными змеями на обратном пути не прошли даром для моей одежды.
     — Командир, — проговорил как-то обеспокоенно Росс, разглядывая шрамы на моем теле, а также некогда обожженную конечность, — твоя рука…
     Раздраженно цыкнув, я стал рыться в своих вещах, чтобы найти, что на себя накинуть. Рубаха с длинным рукавом подошла идеально.
     — Неважно, — отмахнулся я, намекая, что не желаю об этом говорить. — Рассказывай давай, что вы тут успели натворить? И в подробностях.
     Натягивая на себя одежду прежде, чем скрыть руку за рукавом, я сам невольно обратил на нее внимание. Она хоть и успела зажить после ожога, но при этом все не прекращала чесаться. Временами даже появлялось чувство, словно под кожей кто-то копошился или и вовсе будто там было что-то лишнее. Этот вечный зуд и дискомфорт чуть ли не сводили с ума, отчего на руке можно увидеть следы от моих собственных ногтей. Местами даже проступала кровь.
     Здоровяк не спешил начинать рассказ, продолжая обеспокоенно на меня смотреть. Это вынудило меня раздраженно выдохнуть, закатив глаза.
     — Я все еще жду, Росс, — уже строже произнес я, посмотрев в глаза подчиненного. — Доклад, живо!
     Условный рефлекс, выработанный у бывалого воина за годы службы, сработал как надо. Или же подчиненный просто почувствовал, как растет мое раздражение, и не захотел доводить до греха. Все же мало кто хочет попасть под горячую руку руководства. Особенно, когда эта самая рука может запросто проломить черепушку нерадивого подчиненного.
     Содержимое его доклада оказалось хоть и довольно интересным, но при этом весьма предсказуемым. По словам здоровяка, стоило мне только покинуть корабль, как капитан корабля, вместе с частью экипажа, надумал избавиться от моих подчиненных.
     Похоже, что капитан Морео затаил обиду за публичное унижение от «сопляка». Что до его действий, то неизвестно, какие цели он преследовал. Хотел избавить меня от сторонников и уплыть, лишая тем самым возможности спокойно добраться до Залива работорговцев? Или же банально в нем взыграла жадность, и он позарился на наши вещи? А может и вовсе все вместе взятое?
     Ясно было только одно — стоило только главному источнику страха, в моем лице, исчезнуть из поля зрения, как эта крыса начала действовать. Видимо посчитал, что я сгину на просторах Валирии, и некому будет мстить.
     — Занятно, — задумчиво протянул я, все еще не понимая, на что надеялся этот моряк. — Это все?
     Росс ответил не сразу, замявшись на несколько секунд.
     — У нас заканчивается провиант, — ответил он, стараясь не смотреть мне в глаза. — Вероятно, его не хватит, чтобы доплыть до Астапора.
     Еле удалось сдержаться, чтобы не застонать от досады. Одна проблема следовала за другой. А ведь не задержись я на Руинах Валирии, как минимум одной проблемой было бы меньше.
     — Какие у нас варианты? — устало задал я вопрос.
     — Не так много, как хотелось бы, — пожав плечами, ответил здоровяк. — Либо избавиться от лишних ртов, но тогда кораблем будет некому управлять, либо сделать остановку в Новом Гисе.
     — И подписать себе смертный приговор, — мрачновато усмехнувшись, продолжил я за бывшего наемника. — Ты хоть думай, когда предлагаешь. Гискарцы издревле, еще со времен существования Гискарской империи, ненавидят нас — валирийцев. Представь, что будет с нами, стоит мне только показаться в городе.
     В ответ здоровяк издал лишь нервный смешок.
     — Пока оставь все, как есть, — я начал давать указания. — Пересчитайте еще раз количество провианта и включи в него мясо, которое я привез. И не смотри на меня так. Оно вполне съедобное, хоть и жесткое. Что до того, чтобы избавиться от лишних ртов… пока не стоит. Прирезать экипаж мы всегда успеем. Если понадобится, просто урежьте их рацион. Все понятно?
     Росс ничего не сказал, но закивал.
     — Тогда ступай, — сказал я, отмахиваясь от подчиненного. — И передай, чтобы меня не беспокоили. Хочу немного отдохнуть.
     Стоило только здоровяку покинуть каюту, как я моментально развалился на своей койке. Усталость начинала брать свое, и мое сознание стало медленно погружаться в место на грани сна.
     
     ***
     
     В какой-то момент я осознал, что нахожусь темноте. Она была повсюду. Можно было подумать, что я парю, но это было отнюдь не так. Под ногами явственно ощущалась твердая поверхность, которую, впрочем, не получалось разглядеть.
     Для обычного человека ситуация могла показаться пугающей, но не для меня. Мне ли пугаться места, в котором провел первые пятнадцать лет жизни в этом мире, изредка поглядывая на внешний мир, когда возникали угрозы для драгоценной тушки, управляемой молодым сознанием.
     Здесь, в самых глубинах подсознания, я чувствовал себя как дома.
     — Никогда не думал, что вернусь сюда, — усмехнувшись, проговорил я, и от моих слов пространство вокруг пошло волнами.
     Мне бы и не пришлось возвращаться, если бы не одно «но». Простая догадка, что все проблемы с контролем, с сопутствующими нерациональными действиями, а также странные вспышки неконтролируемого гнева происходили, когда тело испытывало стресс. Весьма знакомая реакция на раздражители, ведь именно в такие моменты пробуждалось уже мое сознание в первые годы жизни.
     Тогда-то я и подумал, что источник всего происходящего кроется где-то глубоко внутри меня — в подсознании. Там, откуда так просто влиять не только на тело, но и на основное сознание. И теперь мне предстояло во всем разобраться.
     Будучи привычным к местной обстановке, я без труда вспомнил, как здесь происходит движение. Можно было подумать, что перебирать ногами не так сложно, но весь нюанс кроется в деталях. В подсознании главное четко знать, а еще лучше представлять, куда двигаешься. Мой же путь лежал к самому центру подсознания, который находится глубже всего.
     Хоть путь и не занял много времени, но чем дальше я продвигался, тем сложнее было концентрироваться, словно кто-то отчаянно мешал мне добраться до цели. К счастью, моя воля была достаточно сильна, чтобы буквально продавить помехи и продолжать путь.
     Еще на подходе мне стали слышны странные звуки, похожие на жуткую смесь скулежа и рычания. В какой-то момент к звукам прибавилось тусклое свечение. И вскоре стала видна вся картина происходящего, отчего мне невольно захотелось выругаться.
     В самом центре подсознания на коленях стояла тощая фигура, закованная в цепи, словно сотканные из света. Именно они были источником того свечения. Сама же фигура была голой и выглядела изможденной настолько, что становились видны ребра. Стоя на коленях, человек опустил голову с длинными белыми волосами, тем самым скрывая свое лицо. Но мне и не надо было его видеть, ведь все и так встало на свои места.
     — Вот так встреча, - усмехнувшись, сказал я, присев напротив закованной фигуры. — Ну здравствуй, слабак.
     В ответ названный резко поднял голову. Я увидел свое собственное лицо, только осунувшееся и перекошенное в странной гримасе гнева вперемешку с детским весельем. Глаза же его, в отличии от моих, были алыми, словно кровь. Увидев меня, «слабак» широко раскрыл глаза и нечленораздельно зарычал, отчего пространство пошло рябью, а я почувствовал легкий укол в голове.
     — А ты окреп, - издевательски проговорил я. — Похоже, кормушка в виде моего гнева и жизненной энергии пошла тебе на пользу.
     Но четкого ответа я все так же не смог получить, только нечленораздельные звуки. Зато в голову, одна за другой, стали лезть странные мысли, которые так и порывали начать действовать. И каждая казалась глупее и безумнее другой. Начиная от желания вернуться и разбить драконье яйцо, чтобы дракончик мог быстрее вылупиться, и заканчивая намерением перебить всех на корабле за то, что они ослушались приказа и не уплыли по прошествии отмеренного мной срока.
     Вот только я ничего не предпринимал и просто продолжал смотреть на «слабака». Того, кто управлял этим телом целых пятнадцать лет. И во взгляде моем была только жалость и презрение к тому, во что он превратился. Некогда сообразительный, хоть и слабовольный, ребенок превратился в неразумного звереныша, которым управляют эмоции и инстинкты. А именно гнев и детская легкомысленность, потому что именно между этими двумя крайностями разделялись навязанные мне мысли.
     — Глупо, — устало сказал я, поморщившись. — Лучше бы ты просто растворился в моем сознании, как и должен был.
     Поднявшись на ноги, я посмотрел уже сверху вниз на закованного «слабака». Подойдя вплотную, прижал его голову к своей груди и прикрыл глаза. Возможно, мои действия могли показаться глупыми, ведь мало ли, что могло взбрести в голову этому психопату. Вот только я не чувствовал от него никакой угрозы для себя. Возможно, дело в цепях, что сковывали его. Или в том, что частица не может навредить целому. Он не может навредить сознанию, из которого явился на свет. Он — часть меня, точно так же, как и гнев, который он все это время в себя впитывал.
     И хоть навредить напрямую он не мог, но глупые поступки, совершенные под влиянием этого звереныша, сильно усложняли жизнь.
      — Прости, — тихо сказал я, крепче взяв его за голову, — но ты мешаешь.
     Резкое движение рук, и голова слабака разворачивается на сто восемьдесят градусов. Наступает мертвая тишина. Цепи беззвучно сползают с фигуры звереныша, а само его тело безвольной куклой повисает в моих руках и начинает медленно распадаться, постепенно впитываясь в меня.
     Уже погружаясь во тьму, чтобы полностью поглотить то, что осталось от молодого сознания, я не мог понять… Отчего мне так гадко на душе?

Глава 31. Прибытие в Астапор

     ***
     
      Интерлюдия. Каюта капитана.
     Капитанскую каюту нельзя было назвать большой или роскошной. Средних размеров помещение, вмещающее в себя простую кровать, письменный стол, сундук и пару стеллажей, на которых ныне покойный капитан корабля хранил различные карты известного мира.
     Сейчас же в каюте разместилась весьма разношерстная компания, которую трудно представить вместе.
     Старый, но все еще полный сил, воин, который внушал уважение не только своими сединами, но и грозным видом, сидел за письменным столом и задумчиво постукивал пальцами по деревянной поверхности. За правым плечом здоровяка стоял, прислонившись к стене, самый молчаливый член этой компании — летниец, чей цвет кожи был сравним с ночным небом.
     На кровати, которая когда-то принадлежала капитану судна, развалился, закинув ноги на изголовье, самый обычный член компании. Широкоплечий мужчина среднего, для выходца с Вестероса, роста. Темно-русые волосы и ничем не примечательное лицо позволяли приписать его к любому из Семи Королевств. Единственное, что выделяло его на фоне многих, — это веселый характер, который проявлялся порой в самый неподходящий для этого момент.
     Очередной член разношерстной компании сидел сейчас на корточках возле раскрытого сундука, чей замок он сам же и взломал, и ковырялся в его содержимом. Выкидывая самые бесполезные, по его мнению, вещи, он аккуратно убирал в сторону то, что можно будет выгодно продать. Его занятие не удивляло никого из присутствующих, как и не удивило бы любого постороннего человека. Очень уж говорящей была его щуплая фигура с жуликоватой внешностью, в которой можно было отметить непримечательные черты лица и ничего не выражающие серые, с легкой мутной пленкой, словно у дохлой рыбы, глаза.
     Когда жуликоватый тип выкинул очередную вещь из сундука, в каюту без стука вошел еще один человек, который был самым младшим членом этой компании. Внешность его была яркая, если не сказать, что кричащая. Синие волосы были тому доказательством. Знатоки могли бы с уверенностью сказать, что этот паренек был уроженцем одного из Вольных городов — Тироша.
     Было странно видеть столь разношерстную компанию в одном месте, отчего случайный прохожий мог бы долго гадать, что могло связывать этих людей. Но было бы сложно угадать все факторы, связывающие этих людей.
     Бывшие бойцы известного отряда наемников, ныне же объявленные дезертирами. Многие их бывшие сослуживцы считают их предателями и трусами, сбежавшими прямо во время выполнения очередного контракта. Но только один человек знал их истинную натуру. Верные воины, что пошли за своим командиром. Верные слову. Верные духу. Верные своему командиру и господину в одном лице.
     И сейчас их господин находился без сознания уже третий день к ряду.
     — Как он? — сходу спросил оживившийся Росс, стоило только младшему члену отряда зайти в каюту.
     Аммис, а это был именно он, только молча покачал головой. Этот жест мог означать только одно — без изменений. Их командир все так же остается без сознания с самого момента прибытия на корабль. Его состояние беспокоило всех прибывших, ведь они понимали, откуда именно вернулся их господин. В головах бывших наемников набатом била только одна мысль: Валирия еще никого не отпускала просто так. Но все же надежда еще была…
     Радость от возвращения Ирата сменилась волнением, когда он не проснулся на следующий день. Когда же прошел третий день, впору было начать бить тревогу, но верные своему долгу воины отказывались паниковать раньше времени. Все они прекрасно знали, сколь силен их командир, отчего и слепо в него верили. «Он просто устал» — уверяли они себя. И не сказать, что были не правы.
     — Что будем делать? — спросил все так же беззаботно валяющийся на кровати Роб.
     — Ничего, — без промедления ответил Росс, посмотрев на товарища. — Все, как приказал командир: держим курс на Астапор. Что до состояния Ирата… Не подаем вида. Команда корабля не должна узнать, что он сейчас в бессознательном состоянии. По крайней мере до тех пор, пока мы не приблизимся к городу.
     В ответ все члены этого маленького отряда молча кивнули, соглашаясь со старшим товарищем, который как-то невольно стал заместителем и правой рукой их командира.
     — С припасами-то что? — спросил Берик, отвлекаясь от копошения в сундуке. — Мешки уже показали дно. Припасов хватит только на завтра, максимум до послезавтра, если учитывать мясо, которое притащил командир. Да и то боюсь, что оно может испортиться.
     Все присутствующие моментально посмотрели на Росса, на которого вновь легла ответственность принимать решения в отсутствие командования. Сам же здоровяк крепко задумался над сложившейся ситуацией. Действительно, проблема с припасами встала остро, хоть и не смертельно. Все же, учитывая оставшийся путь, даже с отсутствием пищи они спокойно дотянут до Астапора. Хоть они и будут вынуждены поголодать пару-тройку дней. Главное, чтобы хватило запасов питьевой воды.
     — Ограничьте доступ к бочкам с водой, — отдал указание Росс, окинув взглядом своих товарищей. — Не больше одного черпака в день. Запасы еды пересчитать и разделить так на каждого, чтобы хватило на один прием пищи в день.
     — Экипаж будет недоволен, — проговорил Аммис, задумчиво почесывая подбородок, на котором только-только проступила первая щетина.
     В ответ на слова юнца доселе не участвовавший в разговоре летниец немного вытянул меч из ножен, висящих на его поясе.
     — Магок прав, — согласился здоровяк, кивнув в сторону немого. — Всех несогласных за борт. Думаю, парочки случаев хватит, чтобы до всех дошло, кто устанавливает порядки на корабле.
     На лицах присутствующих появились кровожадные ухмылки.
     — Только не переусердствуйте, — предостерегающе произнес Росс. — Все же нам не нужен очередной бунт.
     
     
     ***
     
      253 г. от З.Э. Летнее море.
      Ират Рексарион.
     Пробуждение было на удивление легким. Похоже, мне впервые удалось нормально отдохнуть. Не осталось и следа от усталости, а также появилось необычное ощущение. То, чего раньше не было — чувство целостности. Словно давно потерянный кусочек пазла встал на свое место, завершив тем самым композицию. Мыслить стало на удивление проще, чем раньше. Пропал тот фоновый груз чужих мыслей и идей, что вечно давил на сознание.
     — И как я раньше не замечал ничего странного? — зевнув, задал я вопрос в воздух.
     Сладко потянувшись в своей койке, начал медленно подниматься вопреки собственному желанию еще немного понежиться в кровати, насладиться столь редкими минутами спокойствия. Но, к сожалению, у меня, как обычно, не было на это времени.
     Только поднявшись, в первую очередь я обратил внимание на стол или, если говорить точнее, то, что стояло на нем — тарелку с кусочками вяленого мяса. Невольно поморщился от одного только вида. И хоть обычно вкус у такого мяса был не плох, но конкретно на это я банально уже не мог даже смотреть. Уж лучше я сожру еще сырого драконьего мяса, чем вновь почувствую во рту нечто подобное. И как я только раньше жил? Живя при борделе, порой приходилось и красть еду, чтобы не питаться объедками, что остались после очередного клиента.
     — Хотя будто бы у меня был выбор, — тихо и обреченно проговорил я, после того как в моем животе что-то громко заурчало, как бы намекая, что мне придется потерпеть.
     Мой желудок явно не разделял моей нелюбви к вяленому мясу, что неудивительно, ведь этому органу плевать на вкусовые качества пищи. Поэтому, тяжело вздохнув, я все же решил закинуть в рот пару кусочков мяса. Лишь чтобы немного притупить чувство голода до того момента, как я доберусь до драконьей плоти.
      «Надеюсь, парни не сожрали все, пока я спал», — промелькнула у меня мысль, пока я тщательно пережевывал пищу.
     Жесткое, словно подошва ботинка, мясо с трудом поддавалось и постоянно застревало между зубами. Невольно даже начал представлять, что вместо этого ем большой, сочный и дышащий паром стейк с кровью. Жаль, что это было только воображение, и вкуса это не изменило. Пришлось пообещать себе, что первым делом по прибытии в Астапор пойду в кабак, где и наемся от пуза.
     Периодически морщась от очередного волокна, застрявшего между зубами, я начал собираться, чтобы уже покинуть каюту. Но когда я уже собирался направиться к выходу, в каюту без стука зашел Роб, неся в руках кувшин. Увидев меня, стоящего посреди комнаты, он широко раскрыл глаза от удивления и выронил свою ношу, словно какая-то впечатлительная девица. К счастью, я успел подхватить кувшин с помощью своей силы, фактически заставив его парить в невесомости, чем не дал ему упасть и разбиться.
     — Командир! — обрадованно воскликнул бывший наемник, бросившись меня обнимать… или, по крайней мере, попытался это сделать.
     Помешала ему моя выставленная вперед рука, которой я буквально схватил бойца за лицо. Физическая сила, увеличившаяся после поглощения большого количества жизненной энергии дракона и огненных змей, позволяла спокойно удерживать бывшего наемника на месте. А пользуясь разницей в росте, я не давал ему к себе приблизиться. Правда Роба это все равно не останавливало, и он, словно не замечая моей руки, пытался до меня дотянуться. Такая реакция начинала настораживать.
     — Сколько я спал? — с некоторым подозрением спросил я, не спеша отпускать не теряющего надежду подчиненного.
     Мои слова словно вернули ему частичку здравомыслия, отчего Роб застыл на месте и задумался, явно подсчитывая время.
     — Больше недели, — ответил он и наконец-то обратил внимание на мою руку, тут же отпрянув и явно слегка смутившись своей реакции.
     Все это я отмечал лишь краем сознания, пока сам размышлял о другом. Процесс «самокопания» и поглощения остатков личности «слабака» явно занял больше времени, чем я ожидал. Оно и неудивительно, если учитывать ту легкость, которую я ощущал при пробуждении. За время пребывания слабака в центре подсознания он успел окрепнуть и прибавить в «весе». Возможно, я бы потратил гораздо меньше времени на поглощение этой личности, если бы позволил себе не спешить и взять передышку в начале своего пути в этом мире.
     Провожаемый взглядом бывшего наемника, я вернулся к койке и присел на нее. Внимательно посмотрев на Роба, который молча ждал, что я скажу или прикажу, краем глаза зацепился за все еще парящий в воздухе кувшин. Притянув его к себе, поднес к лицу. В нос сразу же ударил знакомый запах слегка разбавленного вина, отчего я вопросительно посмотрел на подчиненного.
     — Откуда вино? — спросил я, пригубив напиток прямо из кувшина.
     Стоило только первым каплям жидкости попасть на язык, как я чуть ли не застонал от блаженства. Хоть вино было и не самым лучшим, оно выполняло одну главную функцию — помогало избавиться от привкуса валеного мяса во рту. Ко всему прочему, о себе напомнила жажда, из-за которой я был вынужден разом выхлебать половину кувшина и только после вспомнить о словах Росса, что количество припасов ограничено.
     — Купили, — тем временем ответил Роб таким тоном, словно произнес нечто обыденное.
     Я удивленно уставился на собеседника. Его слова заставили шестеренки в голове закрутиться с новой силой, чтобы сопоставить факты и провести расчеты. И так, пока я не пришел к одному простому выводу.
     — Астапор? — немного расслабившись, спросил я.
     — Прибыли два дня назад, — кивнув, проговорил Роб и замолчал.
     В ответ я многозначительно посмотрел на бывшего наемника в ожидании продолжения.
     — Мне что, из тебя каждое слово нужно вытягивать? — вздернув одну бровь, спросил я с нотками возмущения.
     Впрочем, рассказ Роба оказался довольно коротким и сводился он к тому, каким образом они решили проблему с нехваткой провианта. Ограничивать экипаж корабля и буквально выбрасывать за борт недовольных, как по мне, было слишком гуманно. В моих планах было вырезать всю команду, как минимум для того, чтобы они не сболтнули лишнего.
     — Мы сняли комнаты в одном из портовых кабаков, — заканчивал свой рассказ собеседник, — и парами дежурим на корабле, охраняя тебя, командир.
     — Я прямо-таки тронут, — усмехнулся я, но все же кивнул в знак благодарности, после чего гораздо тише добавил. — А еще больше я был бы тронут, будь у меня нас столе нормальная еда, а не… это.
     Роб либо не услышал моих слов, либо решил сделать вид, что не услышал. Я же махнул на него рукой и, допив вино, поставил кувшин на стол. После чего начал собирать свои вещи, которые, на удивление, были на своих местах. Ровно там, где я их оставил перед тем, как погрузиться в подсознание.
      «Я уж думал, Берик или Аммис не удержатся и заглянут в мешок», — внутренне усмехнувшись, подумал я.
     — Кто там с тобой в паре? — спросил я, заворачивая двуручник в покрывало и взваливая его на плечо.
     — Магок, — ответил подчиненный, с интересом наблюдая за моими действиями.
     — Отлично, — покивав, сказал я. — Пусть приведет остальных. Нужно забрать все отсюда.
     Схватив напоследок мешок с драконьим яйцом, я направился к выходу.
     — Командир, — окликнул меня Роб, когда я уже был в дверях. — А ты куда?
     — В кабак, конечно, — усмехнулся я. — Ты же сам сказал, что вы сняли комнаты. Да и мне все еще надо заесть этот порядком поднадоевший вкус вяленого мяса.
     Не дав бывшему наемнику произнести ни слова, я наконец-то покинул каюту. Стоило мне выйти на палубу, как я лицом к лицу столкнулся с Магоком, который так же обрадовался моему пробуждению, хоть и более сдержанно, нежели его товарищ по отряду.
     Отправив летнийца к Робу, я сам подошел к трапу, который был спущен к причалу. Смотря на город, построенный из красного кирпича, можно было сразу понять, насколько он стар. Этот самый кирпич сыпался и крошился, осыпаясь на землю, или, будучи подхваченным ветром, превращался в пылевую завесу в красных тонах. Через эту завесу были видны силуэты высоких ступенчатых пирамид с изображенной на вершинах гарпией, держащей в своих лапах цепь.
     — Ну здравствуй, город рабов, — усмехнувшись, проговорил я, ступая на трап.

Глава 32. Бойцовские ямы

     ***
     
      253 г. от З.Э. Астапор.
      Ират Рексарион.
      «Блаженство», — подумал я, расслабленно развалившись на стуле. — «Истинное блаженство».
     Как же приятно почувствовать себя чистым и сытым после всего, что успело со мной приключиться в Валирии. Особенным наслаждением оказалось вкусить нормальной еды, навроде утки в меде, которую я сейчас и доедал.
     — Хорошо, — довольно протянул я, пережевывая последний кусочек и запивая его подслащенным вином.
     Так, расслабленно попивая напиток, я задумался, чем себя дальше занять. Пойти в бордель? Или заказать еще пару кувшинов вина, прежде чем посетить местный аналог гладиаторских боев? Но реальность, как всегда, решила напомнить о себе в самый неподходящий момент.
     — Может уже расскажешь, что с тобой произошло, — немного раздраженно заговорил сидящий напротив меня вестник реальности в лице Росса, — командир?
     Он, фактически моя правая рука, был единственным из нашего отряда, кто остался в кабаке, пока остальные были заняты транспортировкой моих вещей. Было, конечно, немного боязно оставлять столько ценностей под присмотром всего четырех человек. Мало ли кто решит позариться на отличные доспехи и клинок из валирийской стали. С другой же стороны, большое количество охраны, наоборот, может заинтересовать возможного грабителя. Да и, в ином случае, вряд ли осмелившийся что-то у нас украсть успеет уйти из Астапора.
     — Команди-ир, — позвал меня здоровяк, размахивая передо мной руками. — Ира-ат.
     Раздраженно закатив глаза и едва слышно пробормотав «зануда», я перевел пристальный взгляд на бывшего наемника.
     — Что именно тебя интересует? — вздохнув, задал я встречный вопрос.
     — Для начала, — заговорил Росс, — что за херня была с тобой на корабле? Почему ты отключился на целых десять дней? Что с тобой вообще случилось в Вал…
     Договорить он не успел, так как я слегка придавил его своей силой, отчего стул под ним жалобно скрипнул. Сам же здоровяк нервно сглотнул, стоило давлению пропасть.
     — Тихо-тихо, — примирительно сказал я, стараясь, чтобы мой голос был максимально мягким, хоть это и контрастировало с предостерегающим взглядом. — Не здесь. Слишком много лишних ушей, которым незачем знать, где я был.
     Немного отойдя от воздействия усиленной гравитации, Росс кивнул в знак понимания.
     — Что до моего состояния, — поспешил я продолжить и сменить тему, пока на нас не начали оглядываться. — Мне просто нужно было время, чтобы восстановиться после…
     — Ранений? — перебил меня собеседник и посмотрел на руку, которая в момент прибытия была расчесана.
     Раздраженно цыкнув, я опустил рукав, чтобы спрятать руку, на которой остались только едва заметные следы от моих ногтей. За время моего сна она успела зажить, и зуд меня больше не донимал. Правда, появилась иная странность: снизилась чувствительность. Ощущения были отдаленно похожи на те, что возникают, когда прикасаешься к коже через одежду. Очень плотную одежду. Это было странно, но я списывал все на то, что на восстановление нервных окончаний нужно значительно больше времени.
     — Неважно, — тем временем отмахнулся я. — Уже все в порядке.
     В ответ Росс лишь скептически посмотрел на меня, словно говоря, что не поверил ни единому моему слову.
     — Давай дождемся парней, — произнес я, заметив, что собеседник хотел спросить еще что-то.
     Ждать, тем не менее, пришлось недолго. Я только и успел допить вино, как к нашему столу подошел Аммис и отчитался, что поручение выполнено и вещи лежат в моей комнате.
     Вздохнув, я поднялся со своего места и, захватив свой двуручник, что был прислонен к столу, дал знак Россу, чтобы тот расплатился за мой обед. Сам же, вместе с младшим членом отряда, не дожидаясь здоровяка, направился на второй этаж, где были расположены жилые комнаты.
     Когда добрался до своего номера, первым, что я увидел, оказались нетерпеливые выражения лиц бойцов. Каждый из моих ребят расположился так, как ему удобно. Магок стоял в углу комнаты, прислонившись к стене и сложив руки на груди. Его выдавали только его глаза, что блестели интересом. Роб уселся на подоконник и, поглядывая в окно, старался делать вид, что его мало интересует происходящее в комнате. Вот только актер из него был крайне хреновый. Берик же всем своим видом, сидя на единственном стуле в помещении, показывал, что его больше интересует, что за сокровища я вытащил с территории Валирийского Фригольда. Даже как-то жалко его разочаровывать, а про утерянную дверь из валирийской стали ему, наверное, вовсе не стоит рассказывать. Как бы его в таком случае удар не хватил.
     Из оставшихся только Аммис не мог найти себе места, но также только он и не пытался хоть как-то скрыть своего интереса.
     — Ведете себя, как дети, — проворчал я, зайдя в комнату и присев на свою кровать. — Прежде, чем начать, дождемся Росса.
     Ждать пришлось не больше пары минут, после чего в номер без стука зашел здоровяк и согнал со стула, под смешки сослуживцев, возмущающегося Берика. Наблюдая за такими отношениями в отряде, я и сам невольно улыбнулся. Похоже, что я не ошибся в людях. Или же мне попросту повезло.
     — Итак, командир, — начал Росс, устроившись поудобнее. — Теперь-то расскажешь, что с тобой случилось в Валирии и на кой хрен тебя туда понесло?
     Остальные кивали в такт словам моего заместителя.
     — Что случилось, — задумчиво протянул я, посмотрев на каждого из присутствующих, после чего, хмыкнув, продолжил. — Вы все равно не поверите, если расскажу. Скажу только, что место это еще опаснее, чем о нем говорят. Боюсь, не будь у меня способностей, я бы не выжил. Хотя, даже обладая такой силой, я несколько раз побывал на волоске от смерти.
     — Тогда нахрена надо было туда… — начал было распаляться здоровяк под молчаливую поддержку товарищей, но быстро осекся.
     Моментально опустившаяся на плечи бойцов тяжесть напомнила им, кто здесь главный.
     — Не зли меня, Росс, — тем не менее, спокойно сказал я, контролируя силу, чтобы не навредить своим людям. — Не стоит читать мне нотации. Это мог себе позволить делать только один человек, да и она уже мертва.
     — Прошу простить, — сразу же тихо проговорил названный и склонил голову, — господин.
     Довольный реакцией, я убрал давление. На самом деле, меня даже не раздражала попытка прочитать нотацию, ведь я понимал мотивы как Росса, так и остальных людей, что пошли за мной. Они банально беспокоились. Поэтому у меня не было цели им как-то навредить. Только напомнить, что не стоит переходить границы, несмотря на мое благосклонное отношение.
     — Что до цели моего приключения, — продолжил я как ни в чем не бывало, — то она лежит на столе.
     А на столе, тем временем, лежал мешок с драконьим яйцом, от которого так и веяло обидой. Похоже, что невылупившемуся дракончику не понравилось, что я оставил его в номере, а сам ушел.
     Не прошло и пары мгновений, как все бойцы собрались вокруг стола и аккуратно заглянули в мешок, опасаясь, что оттуда выскочит какая-нибудь неведомая тварь, которую я притащил из Валирии.
     — Яйцо? — с сомнением воскликнули Аммис и Берик.
     — Еще одно? — вторил им Роб.
     Магок же, увидев содержимое, просто принял все как данность и вернулся к своему месту. Таким же образом поступил и Росс, но только он успел выудить из мешка и пару книг, которые я стащил из хранилища, и с интересом листал их, пытаясь понять содержимое. Оставалось пожелать ему удачи в этом деле.
     — То есть ты рисковал жизнью, — заговорил он, когда все, кроме Аммиса, более или менее успокоились и вернулись на свои места, — ради пары нечитаемых книжек и очередного окаменелого яйца?
     Он смотрел на меня если не как на идиота, то, как минимум, на сумасшедшего.
     — Ты неправильно построил вопрос, мой дорогой Росс, — усмехнувшись, сказал я.
     Встав с кровати, я подошел к нему, чтобы забрать из его рук книги и вытащить драконье яйцо. Протянув последнее Аммису, предложил прикоснуться к нему. В ответ самый младший член отряда с восхищением посмотрел на меня, но предложение принял.
     — Что ты чувствуешь, Аммис? — спросил я, продолжая улыбаться.
     — Оно… — начал говорить парень, делая паузы, и, словно завороженный, продолжая гладить шероховатую поверхность яйцо, — горячее.
     Я лишь удовлетворенно усмехнулся и посмотрел на Росса.
     — Правильно, Аммис, оно горячее, — похвалил я парня, при этом продолжая смотреть на здоровяка. — Получается, что я рисковал жизнью ради…
     Вытянул вперед ладонь, на которой лежало яйцо.
     — Живого драконьего яйца и…
     Протянул вторую руку, в которой все это время я держал книги.
     — Знаний, которые помогут этому самому дракону вылупиться.
     
     
     ***
     
     — Ну и зачем мы здесь? — угрюмо произнес Росс, держась за голову.
     Здоровяк был чернее тучи и постоянно массировал виски. Магок не сильно от него отставал, разве что не жаловался. Я же, смотря на этих болезных, только гаденько ухмылялся.
     — Расслабься и получай удовольствие, — с легкой издевкой проговорил я.
     В Астапоре мы находились уже больше недели, и все это время я не трогал парней. Выделив им денег, позволил вдоволь повеселиться, чем они и занялись, разгуливая по борделям и кабакам. Сам же я не мог позволить себе отдыхать, обосновав для себя это тем, что и так провалялся в постели десяток дней. Поэтому я был занят исследованием города.
     Астапор, он же Красный город, не только выглядел старым, он и был очень стар. Красный кирпич, из которого построен город, постоянно осыпался мелким песком, порой даже на головы прохожих. Неровен час, когда от стены какого-нибудь здания отвалится целый кусок и разобьет кому-нибудь голову. Это и было удивительно, ведь Вольные города построены немногим позже Астапора, но выглядят не в пример лучше.
     Но это было не единственное различие Астапора с Вольными городами. Здесь практически не было людей с валирийской внешностью, в отличие от Лиса и даже Тироша, с его то обычаем выкрашивать волосы. Кожа местных, из числа свободных людей, была смуглой, с оттенком бронзы, а волосы зачастую темные. Оттого, наверное, мои белые волосы и бледная кожа и вызывали столько интереса со стороны жителей города.
     Исследовал же я город только с одной целью — найти места с большим скоплением рабов. Хотя, как по мне, сам город и так был одним большим скоплением рабов. Но таких мест в городе, где можно увидеть самое большое количество рабов, оказалось целых три. Аллея наказаний, где выставляли на всеобщее обозрение провинившихся рабов, которых приковывали к столбам и оставляли умирать. Площадь гордости — место, где собираются все работорговцы города, чтобы выставить свой «товар». И, конечно же, Бойцовские ямы — углубленные в землю округлые арены, окруженные рядами ступеней, которые играли роль трибун. Получались этакие амфитеатры, предназначенные для проведения гладиаторских боев между рабами.
     И сейчас мы находились в качестве зрителей в одной из самых крупных Бойцовских ям города. По словам местных, сильнейшие и искуснейшие из гладиаторов города сражаются именно на этой арене. Стоит ли говорить, что, услышав про «сильнейших», я выдвинулся прямиком в сторону этой самой арены, по пути прихватив с собой пытающихся оклематься от бурной ночи Росса и Магока.
     В этот момент раздался радостный рев трибун, что выдернул меня из собственных мыслей. Радость зрителей была обусловлена наконец-то пролившейся на арене кровью. Жадные до чужих страданий зрители ликовали и смотрели, как какой-то дотракиец, которому не повезло оказаться в рабстве, медленно и мучительно убивает совсем уж юного паренька. Ловко орудуя своим аракхом, сначала он оставлял порезы на теле противника, заставляя того истекать кровью. И чем больше на его теле появлялось порезов, тем меньше шансов у него было на победу.
     — Он уже давно мог его убить, — заговорил все еще угрюмый, но уже начавший вливаться в происходящее Росс. — Чертов конелюб попросту издевается над парнем.
     Сидящий по левую сторону от меня летниец согласно кивнул, но выглядел он еще мрачнее здоровяка.
     — А вы ожидали иного? — с иронией в голосе спросил я. — Честной битвы? Или может удара милосердия?
     В этот момент трибуны вновь взорвались. Дотракиец подбил ногу паренька, отчего тот рухнул в пыль арены, но копья не отпустил. Дикарь не спешил добивать соперника, позволив тому сполна ощутить отчаяние. Юному гладиатору оставалось только упрямо сжимать свое оружие, хоть он и понимал безвыходность ситуации. Мне даже начала импонировать его жажда биться до конца, даже когда шансов нет.
     — В этом городе, — начал я говорить, одновременно с этим делая едва заметные пасы руками, — милосердие не в почете. Собственно, как и честность.
     Одновременно со своими словами я начал постепенно, на расстоянии, увеличивать давление на дотракийца, отчего он начинал двигаться все медленнее и медленнее, становясь подобным мухе, застрявшей в киселе. В то же время я уменьшал давление на паренька, что тот сразу заметил и, удивленно раскрыв глаза, посмотрел в небо.
      «НУ да, ну да, поблагодари богов, конечно», — внутренне ворчал я, смотря на происходящее на арене.
     Поняв, что второго такого шанса может и не быть, юный гладиатор собрал оставшиеся силы и сделал один единственный выпад копьем в сторону неосторожно приблизившегося дотракийца. Всего миг — и дикарь с удивлением смотрит на копье, торчащее у себя в груди в районе сердца. Не жилец.
      «И никто ничего не понял», — довольно подумал я, но, заметив взгляды моих подчиненных, добавил. — «Ну почти никто».
     — Что? — удивленно спросил я. — Я, вообще-то, на паренька деньги поставил. Не проигрывать же теперь.
     Отмахнувшись от подчиненных, вновь обратил свое внимание на арену. Там уже успели унести потерявшего сознание от потери крови юнца и теперь за ноги волочили бездыханное тело дотракийца. И уже после того, как арену очистили, на нее начали выходить другие гладиаторы, которые должны участвовать в основном представлении.
     — И все же, зачем мы здесь? — вновь, но уже спокойнее, Росс задал свой вопрос. — Не для того же, чтобы ты здесь денег заработал.
     В ответ я усмехнулся. Наверное, лучше не говорить, что я успел сделать еще пару ставок.
     — Видишь ли, — все же начал я пояснять причину нашего прибытия в Бойцовскую яму, — в книгах говорится, что для того, чтобы дракончик вылупился, нужна кровь. Нужна жертва. И чем сильнее, тем лучше.
     Постепенно в глазах моих людей начало появляться понимание.
     — И где еще можно найти столько сильных жертв, — с улыбкой сказал я, слыша, как объявили очередной бой, — которых, при этом, можно абсолютно законно приобрести.
     — Если нужны сильные, — задумчиво протянул Росс. — Мог просто купить Безупречных и уже после…
     — Вот еще, — фыркнул я, перебив здоровяка и косо посмотрев на него. — Не хватало мне еще евнухов резать. Вдруг это заразно… Какой после этого дракон вылупится?

Глава 33. Воительница

     ***
     
      253 г. от З.Э. Астапор.
      Ират Рексарион.
     — Не нравятся они мне, — пробормотал Росс, наблюдая за очередным сражением в Бойцовской яме.
     На окутанной пылью арене, под палящим солнцем, столкнулись два гладиатора. Бой уже продолжался некоторое время. Бойцы успели разогреться, и сейчас у них была пауза, во время которой они кружили друг вокруг друга и скалили зубы, но не спешили нападать.
     Раздавшийся радостный вой трибун ознаменовал условный конец поединка. На арене наконец-то пролилась кровь. Один из бойцов допустил грубую ошибку, чем и не преминул воспользоваться соперник, всадив тому под ребра один из своих серпов.
     Можно списывать со счетов неудачника. В Бойцовских ямах практически любое ранение обрекало человека на смерть. И не всегда эта самая смерть была на арене. Иногда боец, которому удавалось даже с ранением одолеть соперника, был вынужден умирать за пределами арены, оставленный своим хозяином.
     — А они и не должны тебе нравиться, — ответил я, потеряв интерес к происходящему на арене и повернувшись к Россу. — Они понадобятся только как топливо для проведения ритуала рождения дракона.
     В ответ Росс одарил меня нечитаемым взглядом.
     — Лучше пока подумай, где нам набрать людей в отряд, — сказал я, поворачиваясь обратно к арене, где уже закончился бой.
     Тело поверженного воина с уже перерезанным горлом за ноги волокли в сторону неприметных ворот, куда стаскивали мертвых. Победитель же купался в лучах славы, стоя с разведенными в стороны руками.
     — Безупречные? — спросил здоровяк под кивки Магока, опять меня отвлекая.
     С трудом удалось удержаться, чтобы не вздохнуть, закатывая глаза.
     — И чего вы так зациклились на этих рабах-евнухах? — устало спросил я, пристально посмотрев на эту парочку.
     — Так всем известно, что Безупречные — одни из лучших в мире воинов, — словно не понимая, о чем я, ответил Росс. — Не чувствуют боли, не боятся смерти. Дисциплинированные. Чем не вариант?
     И все же я не выдержал и закатил глаза. Злиться на то, что подчиненные не понимают моей точки зрения и видят ситуацию только с одной стороны, не было смысла. Оставалось только донести до них свою позицию и надеяться, что они все поймут.
     — Из всего перечисленного, — терпеливо начал я пояснять, — у Безупречных есть только дисциплина. Они хорошо обучены строевому бою, здесь не поспорю. При столкновении с превосходящим числом это может быть решающим фактором. Это очевидно.
     Росс и Магок довольно улыбнулись и многозначительно покивали, соглашаясь с моими словами.
     — Вот только есть один небольшой нюанс, — гаденько усмехнувшись, продолжил говорить я. — Они обучены сражаться в легких доспехах против таких же, как и они, противников. Или и вовсе против дикарей дотракийцев, у которых любая броня не в почете. Как думаете, они долго протянут, если пустить на них конницу закованных в латы рыцарей?
     Здоровяк, хотевший было что-то сказать, был мною перебит.
     — Недолго, — я сам же ответил на свой вопрос, не дав подчиненному произнести и слова. — Стоит только коннице, или кому бы то ни было еще, нарушить их строй, как хваленые Безупречные посыплются, словно осенняя листва. И все сведется к обыкновенной рубке, в которой эти рабы не будут настолько же хороши. Я более, чем уверен, что не поставил бы на евнухов, столкнись кто-нибудь из вас с Безупречными один на один. Но разве это теперь делает вас лучшими в мире воинами?
     Ответа не последовало. Подчиненные выглядели задумчивыми. Но если Магок быстро принял мои слова, как данность, то Росс всерьез над ними задумался. Пользуясь этим, я решил «добить» здоровяка, добавив еще немного фактов.
     — Что до остальных твоих аргументов, — продолжил я, наблюдая за подготовкой арены к следующему бою, — то тут все еще интереснее. Безупречные — не бесстрашные. Им ведом страх. Особенно страх умереть. Вот только кнута хозяина они боятся гора-а-аздо больше. По той же причине все думают, что Безупречные не чувствуют боли. Вот только они просто хорошо ее терпят. А как не терпеть, когда любое проявление слабости карается ударом кнута, которого они боятся больше смерти.
     Я замолчал на какое-то время, позволив подчиненным обдумать мои слова. В это время полным ходом шла подготовка арены для следующего боя, который должен стать последним в сегодняшней программе. А это значит, что по его завершении нам придется браться за дело.
     — Поймите, у меня нет какой бы то ни было предвзятости к евнухам, — вновь заговорил я, привлекая к себе внимание бывших наемников. — Отсутствие яиц, как и самого члена, не значит, что ты не сможешь стать хорошим воином. Но у нас попросту не хватит денег, чтобы купить и сотни Безупречных.
     — А если что-нибудь продать? — оживился здоровяк, задав вполне закономерный вопрос.
     — И что же? — усмехнувшись, задал я риторический вопрос. — Тебя? Магока? Остальных парней? У нас совершенно нечего продавать.
     — А как же…
     — Нет! — отрезал я, не дав ему закончить фразу. — Свои вещи я продавать не позволю. К тому же, за Светлый рев у Ланистеров можно выменять гораздо больше, чем жалкую горстку солдат-евнухов.
     К этому моменту бойцовская яма была уже готова к бою следующих рабов-гладиаторов, что и объявил смуглый, низенький, с небольшим пузом мужчина, который был в этой «яме» за распорядителя.
     — А яйцо? — задал очередной вопрос бывший наемник, чем вновь отвлек меня.
     — Окаменелое? — вздернув бровь, задал я встречный вопрос, на который получил молчаливый кивок. — На него пока есть планы. Надеюсь, что в книгах будет информация, как его оживить.
     Толпа, собравшаяся на трибунах, взревела, вынуждая вновь обратить свое внимание на песчаную арену, куда выходила следующая пара бойцов. Двое гладиаторов вышли из противоположных ворот и медленно шли к самому центру. И по мере их продвижения я все шире открывал глаза от удивления. Бой обещал быть необычным.
     Двое бойцов, готовых сражаться до последней капли, стояли друг напротив друга. Такие разные, но со схожей судьбой.
     Один из гладиаторов был высоким и стройным мужчиной. Из брони на нем был только блестящий шлем, что полностью скрывал лицо владельца, и такие же наручи. В руках он держал простой одноручный меч и небольшой баклер. Сдается мне, что этот боец не был любимцем публики из-за своей невзрачности и максимально практичного оружия. Все же толпа просто обожает зрелищность, которой сложно добиться, орудуя столь обычным оружием.
     Его соперник, в свою очередь, вызывал куда больше интереса. Или правильней будет сказать «соперница»? Высокая, даже выше противника, женщина с волосами цвета соломы. На ней практически не было брони, если не считать одного единственного наплечника. В остальном же на ней были только высокие, до колена, сапоги, меховая набедренная повязка, которая практически ничего не прикрывала, и такого же типа топ, что скрывал под собой грудь воительницы. Столь скудная одежда позволяла хорошенько разглядеть сильное мускулистое тело, которое было усеяно шрамами и татуировками.
     В руках женщина спокойно и без напряжения держала огромный двуручный топор, что говорило о ее недюжинной силе.
     — П-пекло, — тихо и с нотками восторга проговорил Росс. — Клянусь всеми богами, в ней точно есть кровь великанов.
     — Завидуешь, старик? — нервно усмехнувшись, спросил я, так же завороженно наблюдая за воительницей. — Похоже, тебя вновь обогнали в габаритах. Только в этот раз это сделала женщина.
     — Вообще-то, ты тоже ниже нее, — состроив постную рожу, сказал здоровяк.
     — Я еще молод, и мне есть, куда расти.
     Россу не нашлось, что на это ответить. Сидящий же рядом с нами Магок беззвучно скалил зубы в белоснежной улыбке, прислушиваясь к нашей «перепалке», при этом так же с интересом наблюдая за бойцами.
     Они, в свою очередь, до этих пор все еще стояли друг напротив друга. Мужчина выставил перед собой щит и отвел в сторону руку с мечом, готовый в любой момент нанести удар. Воительница же стояла расслабленно, поигрывая своим топором, но глаза ее были внимательны и серьезны. Приглядевшись, можно было увидеть, как напряжены мышцы ее ног. Оба гладиатора были готовы сорваться с места, чтобы нанести свой первый сокрушающий удар.
     Едва уловимый кивок в знак уважения противника — и вот гладиаторы, словно дикие звери, сорвавшиеся с цепи, с безумной решимостью победить, ринулись друг на друга. Молниеносный удар — и острие меча сталкивается с рукоятью топора. Женщина, словно издеваясь над противником, радостно оскалилась и одним мощным пинком откинула от себя второго гладиатора, который только чудом не выронил свое оружие.
     Отскочив на несколько шагов, мужчина крепче перехватил меч, пытаясь перевести сбитое ударом дыхание, при этом внимательно наблюдая за действиями противницы. Но она не спешила нападать. Положив топор себе на плечо и придерживая его одной рукой, она довольно оскалилась, словно хищник, решивший поиграть со своей добычей.
     В какой-то момент затишье прекратилось, и воин, вооруженный мечом и щитом, решил повторить свой маневр и ринулся на соперницу. Приблизившись и прикрывшись щитом, он вновь нанес горизонтальный удар, который все так же встретился с молниеносно выставленной защитой. Лезвие клинка вновь столкнулось с древком двуручного топора. Воительница собиралась в очередной раз оттолкнуть соперника пинком, но была вынуждена сама отступить на пару шагов. Гладиатор, продолжая прикрываться щитом, врезался в нее всем телом и заставил отступить.
     Пока девушка отходила от удивления и наглости оппонента, тот немедля решил воспользоваться ее замешательством. Резкий выпад щитом — и его обитый железом край врезается в подбородок женщины. Запрокинув голову от силы удара и отступив на пару шагов, она с трудом сумела устоять на ногах. Мужчина же, повторяя действия соперницы, не спешил нападать и издевательски скалил зубы.
     Опустив голову, воительница какое-то время смотрела на землю. Песок арены окрасился кровью, что тонкой струйкой потянулась от женщины. Вдруг она подняла голову и посмотрела на врага. В ее взгляде больше не было веселья, только незамутненная ярость. Рот искривился в подобие оскала, а кровь, вытекающая из него, сделала картину еще более устрашающей.
     Прошел лишь миг, а она уже сорвалась с места для стремительной атаки. Запрокинутый ранее на плечо топор молниеносно полетел в противника, угрожая одним ударом перерубить его надвое. В последний момент мужчина успел отойти в сторону, и лезвие топора обрушилось на песок арены, поднимая небольшое облако пыли.
     Собираясь воспользоваться теми мгновениями, пока оружие соперницы ей недоступно, мужчина сделал выпад мечом, при этом полностью раскрываясь. Ошибка. Не успел он закончить замах, как в его лицо прилетел женский кулак и отбросил на пару метров. Кубарем прокатившись по земле и поднимая еще больше пыли, мужчина попытался как можно скорее подняться на ноги. Но последствия удара не позволили сделать это так просто. Покачиваясь и несколько раз падая на одно колено, он все же смог подняться, чтобы столкнуться нос к носу с по-прежнему разъяренной воительницей.
     Стоя в метре от только что поднявшегося на ноги гладиатора, она оскалилась окровавленными зубами, которые только чудом остались на месте. Нос противника был сломан и заливал кровью как его самого, так и песок арены под ногами мужчины. Эта картина явно радовала гладиаторшу, но бой пора было заканчивать.
     Перестав медлить, коротко замахнувшись, она обрушила удар топора на своего оппонента. Вот только он не собирался так просто сдаваться. Удар, который должен был прийтись на оголенное плечо и разрубить мужчину, столкнулся со щитом. Быстрая реакция спасла жизнь гладиатора. Но надолго ли?
     Щит от удара разлетелся на части, а лезвие топора вгрызлось в руку. Металлический наруч, призванный защищать конечность, не справился со своей задачей. Лезвие топора порвало металл, словно бумагу, переламывая кости и разрубая руку, отставляя ту висеть на жалком лоскуте кожи.
     Толпа, опьяненная видом крови, взревела, находясь в приступе экстаза.
     Мужчина едва не рухнул на колени, огласив арену криком, полным боли. Пока он шокировано глядел на перерубленную руку, в его глазах промелькнуло осознание — конец близок. Переведя взгляд на воительницу, лицо которой перестало кривиться в яростной гримасе, он попытался сделать выпад мечом, чтобы хотя бы задеть ее. Хотя бы ранить, чтобы увеличить свои шансы. Но короткий удар обухом топора выбил меч из ослабевшей от потери крови руки.
     Возвышаясь над соперником, воительница явно наслаждалась моментом триумфа. Сплюнув на арену кровавую слюну, она с силой замахнулась. Казалось, что время замедлило свой ход, позволяя в деталях разглядеть лицо мужчины, которое выражало обреченность и смирение со свой участью. Глаза гладиаторши, при этом, не выражали ничего, кроме удовольствия. Настоящая машина смерти.
     Щелчок — и время вновь ускорило свой ход. Оглушительный удар. Топор пронесся сверху вниз, разрывая воздух и вонзаясь в плоть врага. Влажный звук разрубаемого мяса и костей особенно громко пронзил погрузившуюся в тишину арену. Зрители, затаив дыхание, с садистским наслаждением наблюдали, как лезвие топора разрубает мужчину практически надвое.
     Все вокруг словно замерло. Пока тело с грохотом, поднимая тучу пыли, не рухнуло на землю. Песок арены обильно окрасился в красный цвет. Трибуны взорвались, словно гром среди ясного неба, оглашая округу радостными воплями. На арене, возвышаясь над поверженным врагом и подняв над головой свой топор, словно дикий зверь, кричала женщина. Она вновь вышла победительницей из схватки.
     И только наша троица сохраняла молчание. Не знаю, как Росс и Магок, но я находился под большим впечатлением. Грация, нечеловеческая мощь, невероятная красота и первобытная ярость. Особенно ярость. Все это выделяло эту воительницу на фоне других бойцов. В моей голове была только одна мысль:
     — Я хочу ее, — невольно, тихо произнес я вслух то, о чем подумал.
     Звук собственного голоса вывел меня из оцепенения, заставляя взять себя в руки и посмотреть на столь же впечатленных боем подчиненных.
     — Росс, — обратился я к здоровяку, привлекая его внимание. — Бери Магока и найди всех сегодняшних победителей. Поговори с их хозяевами и договорись о выкупе этих рабов. Они мне нужны.
     Второй раз объяснять, для чего мне все эти рабы, к счастью, не пришлось.
     — Тот малец тоже нужен? — с сомнением спросил бывший наемник, в то время как Магок уже был готов выполнять поручение.
     — Тоже, — кивнул я, но, увидев непонимание в глазах подчиненного, добавил. — Потом объясню. Все, ступайте!
     Отдав приказ, я сам начал споро собираться, не желая терять ни минуты. Когда я подхватил Светлый рев, который взял с собой вместо двуручника, чтобы привлекать меньше внимания, Росс решил вновь задать мне вопрос.
     — А ты куда, командир?
     На пару мгновений остановившись, пристально посмотрел в глаза бывшего наемника.
     — Пойду искать эту воительницу, — сказал я, прежде чем развернуться и уйти, уже тише добавив. — Она будет моей!

Глава 34. Подготовка

     ***
     
      253 г. от З.Э. Астапор.
      Ират Рексарион.
     Найти приглянувшуюся мне гладиаторшу оказалось немного сложнее, чем я думал поначалу. По словам местных, что так удачно попадались на моем пути, обычно все гладиаторы после своих боев уходят в специально оборудованные для них залы. Там они отдыхают между боями, а иногда даже живут. Это зависит от рабовладельца, которому принадлежат эти бойцы.
     Собственно, посетив несколько таких залов, я так и не обнаружил искомую особу. Зато убедился, что условия проживания в таких местах если не ужасные, то близки к этому. В воздухе витал стойкий запах пота, крови, мочи и других человеческих выделений.
     Так бы я и бродил из зала в зал, пока бы меня не вывернуло от ароматов, если бы не один счастливый случай. Этим самым случаем стал довольно словоохотливый охранник Бойцовской ямы, что за пару монет был готов мать родную продать, не то, что рассказать, где искать определенную рабыню-гладиаторшу. По его словам, она обычно сразу же уходит к хозяину, и единственное место, где можно ее застать — это на выходе с арены. На вопрос же о том, кто является ее хозяином, стражник категорически отказывался отвечать, явно чего-то опасаясь. Только и бросил: «Держался бы от нее подальше, если не хочешь расстаться со своей свободой».
     Его слова только больше распалили мой интерес, отчего я поспешил к выходу с арены, уповая на свою удачу, которая, впрочем, была на моей стороне. Девушка была найдена на небольшом пустыре возле одного из выходов с Бойцовской ямы. Она стояла в окружении десятка безупречных, что заковывали её в цепи, в то время как воительница нахально скалила зубы и насмехалась над увечностью рабов-евнухов.
     — Вот уж не думал, что гордая северная воительница, — с наигранным удивлением проговорил я, желая привлечь к себе внимание наконец-то найденной гладиаторши, — позволит заковать себя в кандалы.
     Своей цели я достиг и даже перевыполнил её. На звуки моего голоса обернулась не только та, к кому я обращался, но и окружившие её безупречные, вкупе с притормозившими случайными прохожими.
     Но, так как говорил я на общем языке, а не на местном диалекте валирийского, что ещё называют низким валирийским, понять меня смогла только девушка. Она с лёгким интересом осмотрела меня с ног до головы.
     — Чего тебе, южный мальчик? — с намеренным пренебрежением спросила она, желая как-то меня задеть или вывести из себя.
     Детский приём. Хотя и он мог сработать на мне, не разберись я вовремя со «слабаком». Да и какой смысл мне реагировать на подначку, если в ней нет ни капли лжи. Для неё я, как и все окружающие, южанин, а то, что мое тело молодо — это факт. Другое дело: я не выгляжу на свои неполные восемнадцать лет, но кого вообще волнуют эти детали.
     — Хороший был бой, — ухмыльнувшись, проговорил я, игнорируя как её подначку, так и заданный вопрос.
     Если она и удивилась тому, что я никак не отреагировал на её слова, то, как минимум, не подала виду.
     — Хороший, — усмехнулась она, пока на её руках защелкивали кандалы. — Жаль, что недолгий.
     Сожаление её было не поддельным, что неудивительно, если ты можешь почувствовать себя свободным человеком только в бою. Только во время сражения на арене ни на одном из гладиаторов нет рабского ошейника.
     — Тебе мало? — продолжал усмехаться я, покровительственно смотря на неё. — Хочешь, чтобы бои продолжались? Хочешь вновь и вновь чувствовать азарт боя?
     С каждым словом я подходил к ней все ближе и ближе, чем заставил безупречных напрячься и предупреждающе положить руки на оружие. Они напрочь забыли, что не успели закрепить кандалы на её ногах, в то время как я практически не обращал на них внимания. Меня интересовала только эта воительница.
     — Или ты хочешь большего? — мой голос стал более вкрадчивым, и я не отрывал взгляда от её глаз, в которых видел отклик своим словам. — Хочешь, чтобы кровь лилась рекой? Хочешь услышать крики врагов? Хочешь почувствовать их страх?
     Я подошёл уже практически вплотную. Нас разделяли только эти жалкие евнухи, что осмелились встать на моем пути. Но я не спешил карать их за это, как и они подсознательно опасались на меня нападать. Движение же людей вокруг нас так и вовсе прекратилось. Все остановились и, затаив дыхание, ждали развязки.
     Сделав ещё один шаг, я все же вынудил безупречных вытащить клинки, и один из них упёрся мне в грудь, порезав кожу. Тонкая струйка крови потекла вниз, окрашивая мою белую рубаху в алый цвет. Но меня это не остановило. Не думая о последствиях, я взялся некогда обожженной рукой за лезвие клинка и отодвинул его в сторону.
     Я чувствовал, как лезвие режет мою руку, но это ощущение было сильно притуплено. К тому же, крови не было, что меня несколько удивило, но я отбросил эти мысли, вернув свое внимание к гладиаторше и безупречным, что встали перед ней и уже были готовы напасть. Вот только у них ничего не вышло, так как их тела не смогли пошевелиться от свалившейся на них тяжести. Они даже не могли рухнуть на землю, ведь я не позволял им это сделать. Все, что им оставалось, это со страхом ждать своей участи.
      «А еще говорят, что Безупречные бесстрашны», — оскалившись, подумал я. — «Очередная байка, как я и думал».
     Краем уха услышал шепотки, что исходили от прохожих. Никто не мог понять, почему безупречные еще не отрубили голову какому-то дикарю. Всем прекрасно был виден страх на лицах евнухов, что явно станет самой обсуждаемой сплетней в городе.
     Вновь сконцентрировав свое внимание на воительнице, увидел, как она с удивлением смотрит на застывших рабов. Она явно не понимала, что происходит, но определенно чувствовала что-то необычное.
     — Но, может, ты все же жаждешь иного? — продолжил я говорить, подойдя к ней вплотную и практически переходя на шепот. — Того, что у тебя отняли. Того, чего твоя душа желает на самом деле…
     Придвинувшись к ней вплотную, я протянул руку и, взяв ее за затылок, заставил немного пригнуться, чтобы прошептать ей на ухо одно единственное слово:
     — Свободы.
     Сказав это, я отпрянул обратно, невольно удивившись собственному изменившемуся голосу, в котором промелькнули рычащие нотки. Решив разобраться со всеми странностями позже, я заглянул в глаза девушки. В них промелькнули понимание и надежда. Но также был виден и страх. Страх перед неизвестностью.
     — Кто ты? — одними губами прошептала она, надеясь получить хоть толику понимания происходящего.
     Прежде, чем ответить, подарил ей загадочную улыбку.
     — Я? — деланно удивился я. — Просто тот, кто может дать тебе все, чего ты желаешь. Вопрос лишь в том, согласишься ли ты пойти со мной?
     Отступив на пару шагов, я наконец-то нормально осмотрелся. Вокруг нас собралось уже достаточно много народа. Наверняка, скоро новость о произошедшем достигнет ушей тех, кто властвует в этом городе. Но мне это только на руку. Главное успеть к этому времени закончить ритуал рождения дракона.
     — Я дам тебе время подумать, — сказал я, вновь посмотрев на воительницу, что находилась в смятении. — Но когда приду в следующий раз, я буду ждать от тебя ответа.
     Уже собираясь уходить, я резко остановился. Встав напротив одного из безупречных, того, что немного порезал мне кожу на груди, я пристально посмотрел ему в глаза.
     — За мной должок, — сказал я, переходя на валирийский, чтобы этот раб меня понял. — А я не люблю быть должным.
     Аккуратно забрав из его рук меч, я сделал им несколько взмахов. После чего приложил лезвие к его щеке и медленно им провел, оставляя за собой красную полосу. Несколько раз я почувствовал, как он пытался вырваться, но безуспешно. Но, стоит отдать должное, он все же смог не проронить ни единого звука.
     — Теперь мы в расчете, — ухмыльнувшись, сказал я, смотря на результат своей работы и кидая клинок под ноги евнуха. — И передайте вашему хозяину, что скоро к нему придет гость с предложением, от которого невозможно будет отказаться.
     На этих словах я развернулся и пошел в сторону собравшейся толпы зевак, которая начала в страхе расходиться в стороны. Только один человек не отошел в сторону, в его фигуре я узнал Росса. Здоровяк стоял, приложив руку к лицу, периодически массируя пальцами виски.
     — Командир, — уже смирившись, начал говорить бывший наемник, — во что ты опять вляпался?
     
     
     ***
     
     Морально готовясь к предстоящему ритуалу, я задумчиво разглядывал порезанную руку и мысленно возвращался к событиям минувших дней.
     Основательная подготовка к ритуалу началась на следующий день после нашего посещения Бойцовской ямы. Россу удалось договориться со всеми рабовладельцами, на которых он смог выйти. Отдав довольно существенную сумму, которая неприятно ударила по нашей «казне», мы получили в свое распоряжение более двух десятков рабов-гладиаторов. Не все из них сражались в тот день, но Здоровяк решил перестраховаться и выкупить и тех бойцов, что выходили на арену в другие дни. Мне же оставалось только благодарить его за предусмотрительность.
     Пока рабы ожидали своей участи, мы столкнулись с иной проблемой. Для проведения ритуала необходим был обсидиан, что также известен как «драконье стекло». Его требовалось не так много, всего лишь то количество, которого бы хватило на создание ножа, но даже это оказалось найти не так просто.
     Мы обшарили практически весь город, но обсидиан нашелся только у одного, не самого успешного торговца редкостями. Как выяснилось, он закупил этот диковинный материал в надежде, что удастся удачно его реализовать. Но, на его беду и наше счастье, потомки гискарцев не были заинтересованы в вулканическом стекле.
     На радостях я приказал Берику, который и нашел этого торгаша, выкупить у него все запасы, коих у него имелось с пяток камней размером с голову. Я не мог позволить ускользнуть такому количеству драконьего стекла, ведь и так на поиски было потрачено слишком много времени. Времени, которого у нас не было.
     В один из дней Аммис, как человек, который сносно говорит на низком валирийском, хоть и с тирошийским диалектом, принес свежую новость из города. Моя выходка с горсткой безупречных не прошла бесследно и, как я и планировал, привлекла внимание городских властей в лице самих Добрых господ. Удивился я лишь тому, как слухи дошли до них столь быстро.
     Конечно, можно было решить эту проблему, но я не желал прерывать подготовки ритуала. Пришлось спешно уходить из города, уводя с собой рабов и маскируя всех под небольшой отряд наемников. Идя вдоль реки Червь, мы уходили все дальше в земли, некогда принадлежащие Гискарской империи. Остановились мы только тогда, когда Астапор был от нас в трех днях пути, а повсюду были только равнины. И только вдали виднелись горы.
     — И все же я не понимаю, — сказал внезапно подошедший ко мне Росс, отвлекая меня от размышлений, — нахрена тебе этот юнец?
     Кивком он указал на паренька, которому я помог одолеть дотракийца. Стоит отметить, что деньги, которые я поднял на этом бою, ушли на то, чтобы покрыть часть расходов на подготовку.
     — Нет, я понимаю, что тебе нужны жертвы для ритуала, — подняв руки в примирительном жесте, продолжил говорить Росс, так и не дав мне ответить. — Но ты говорил, что они должны быть сильными. Ты посмотри на него. Его же соплей перешибить можно.
     Сейчас этот юнец был единственным из гладиаторов, который удостоился чести избавиться от рабского ошейника. Фактически, я подарил ему свободу. Но даже так он продолжал следовать за нами, хоть его никто и не заставлял.
     — Ты не замечаешь очевидного, — тихо проговорил я, спрятав порез, пока его не заметил Росс. — Посмотри ему в глаза.
     Последовав моему совету, здоровяк внимательнее присмотрелся к пареньку, который сел прямо на землю, поджав колени. Дыхание его было тяжелым, а сам он сильно побледнел и изливался потом. Сейчас он явно хотел только две вещи: воды и свалиться без сил. Но он держался.
     Я приказал своим людям не помогать ему, устроив, таким образом, проверку. И за все три дня, что мы шли, он молча продолжал следовать за нами. Изнывая от жары и жажды. Во время каждого привала буквально доползая до реки, вдоль которой мы шли, чтобы напиться из нее.
     Сегодня же мы были вынуждены уйти вглубь равнин, удаляясь от реки. Ритуал требовал отсутствия поблизости источников воды. Но даже сейчас, не имея возможности утолить жажду, он не жаловался.
     — В его глазах горит огонь упрямства, — пояснил я, достав бурдюк с водой. — Он не сдался. Ни тогда на арене, ни сейчас, когда он изнеможден дневным переходом.
     Дав Россу возможность обдумать мои слова, я пошел к пареньку. Сконцентрированный на том, чтобы не потерять сознание без сил, он даже не заметил, как я подошел. Усмехнувшись, бросил ему в ноги бурдюк с питьевой водой.
     — Пей, — сказал я бывшему рабу.
     Не веря в происходящее, он удивленно уставился на меня. Какое-то время мы играли в гляделки, пока он не понял, что я не плод его воображения, равно как и не спешу отбирать у него столь желанную воду.
     — Спасибо, — облизав пересохшие губы, едва слышно прошептал он и закашлялся.
     Трясущимися от усталости руками он взял бурдюк и попытался его открыть. Удалось ему это только с третьей попытки, и он с жадностью присосался к нему, большими глотками поглощая живительную влагу. В какой-то момент он резко остановился и протянул бурдюк обратно мне.
     — Простите, — тихо, опустив голову, проговорил он. — Я выпил слишком много.
     — Оставь себе, — спокойно произнес я, заставив его вновь удивленно посмотреть на меня.
     Пока парень приходил в себя от свалившегося счастья, я подозвал к себе Берика.
     — Помоги парню устроиться, — приказал я подчиненному. — Пусть отдохнет.
     Берик молча кивнул и помог бывшему гладиатору подняться, чтобы отвести его ближе к лежанкам. Сам же я вернулся к Россу, который задумчиво наблюдал за происходящим.
     — Только не говори, что он теперь с нами, — с затаенной надеждой произнес вестеросец.
     — Хорошо, не буду, — усмехнувшись, ответил я.
     Мой помощник выругался и обреченно вздохнул.
     — И что прикажешь с ним делать? — саркастически спросил он.
     — Учить, конечно, — пожав плечами, ответил я. — Как учили меня и Аммиса. Жестко и без поблажек.
     Пока Росс думал, что ответить мне, я выудил из своих вещей книгу, в которой был описан предстоящий ритуал.
     — Оставь меня, — приказал я, открывая книгу. — Мне нужно подготовиться.
     Кивнув, Здоровяк поспешил удалиться, не рискуя отвлекать меня от важного дела. Сам же я в который раз углубился в описание древнего валирийского ритуала, который, по словам автора книги, перестали использовать даже сами валирийцы, признав его слишком затратным и кровавым, ограничившись только созданием связи наездник-дракон, посредством долгого контакта с яйцом.
      «Вот только у меня нет времени, чтобы несколько лет спать в обнимку с яйцом», — подумал я, перелистывая страницу и почесывая порезанную руку, где сквозь рану показались несколько чешуек.

Глава 35. Кровь, Огонь и Смерть

     ***
     
      253 г. от З.Э. Астапор.
      Ират Рексарион.
     Ночь, темная и беззвездная. Лагерный костер освещал несколько палаток, которые, впрочем, сейчас пустовали. Никто не спал, все были заняты делом.
     Залитая лунным светом поляна была уставлена огромными погребальными кострами, которые оставалось только поджечь. Все костры образовывали круг, в центре которого стоял небольшой, сколоченный на скорую руку постамент с огромной каменной чашей, в которой лежало драконье яйцо. Еще не вылупившийся дракончик то и дело фонтанировал нетерпением и желанием наконец-то выбраться из своего заточения. Его настроение передавалось и мне, отчего мне самому с трудом удавалось сдерживаться, чтобы не начать торопиться. У меня был хороший сдерживающий фактор: любая ошибка, которую я могу допустить в спешке, в тот же миг может лишить жизни как меня, так и дракона.
     Сам я стоял возле постамента по пояс голым. В моей руке был зажат обсидиановый кинжал, который я делал последние трое суток. Мои люди стояли в стороне, затаив дыхание, следили за происходящим и только ждали моей отмашки, которая не заставила себя ждать. Мысленно собравшись и прогнав в голове последовательность действий, я подал знак бывшим наемникам.
     В тот же миг Роб и Магок подхватили одного из связанных гладиаторов и потащили отчаянно сопротивляющегося мужчину ко мне. Он пытался упираться ногами, ругался и сыпал проклятиями, но все было тщетно. Когда он предстал передо мной, в глазах воина остались только ненависть и осознание своей участи.
     — Будь ты проклят, ублюдок, — на ломанном всеобщем процедил гладиатор, ловя мой взгляд. — Боги покар…
     Резкий взмах рукой — и обсидиановый кинжал перерезает глотку говорливому гладиатору. Схватив за волосы еще живого воина, я вновь посмотрел в его глаза. Теперь в них был только страх перед смертью и ни следа былой ненависти.
     — Богам плевать на тебя, раб, — оскалившись, сказал я, начав вырезать на его лбу валирийский символ с простым значением — «жертва».
     Глаза его остекленели и стали мутными. Жизнь уже покинула это тело, оставив только мертвую оболочку, истекающую кровью, а меня окутало уже привычное чувство бодрости. Алая жидкость, вытекающая из раны, попадала прямиком в чашу с драконьим яйцом. Когда же кровь закончила течь, Роб и Магок утащили тело и водрузили его на один из костров. Я же, тем временем, подал знак, чтобы тащили следующую жертву.
     И все повторилось вновь. Ругань. Проклятия. Перерезанная глотка. Символ на лбу жертвы. Смерть. Костер. И так из раза в раз. Кровь. Смерть. Костер. Кровь. Смерть. Костер.
     В какой-то момент краем сознания отметил, что я словно погрузился в какой-то транс. Я уже не отвечал жертвам на их проклятия. Мое лицо не выражало никаких эмоций. Оставались только четкие, выверенные движения, словно у какого-нибудь робота, и холодный взгляд.
     Когда же жертвы и костры закончились, я подал знал своим людям, чтобы они приступали к финальному этапу ритуала. Бывшие наемники похватали факелы и, подбегая к каждому костру, поджигали их. В воздух моментально поднялся черный дым. Едкий запах горелой плоти окутал меня, отчего пришло осознание, что мне еще долго будет мерещиться этот аромат.
     Когда же все костры были зажжены, бывшие наемники отошли как можно дальше, практически к самому лагерю, где сейчас остался принятый мной в отряд паренек, что с немым ужасом наблюдал за происходящим.
     К этому моменту драконье яйцо в чаше было полностью утоплено в крови, а от дракона шло чувство удовольствия и сытости.
     Дождавшись, пока все уйдут достаточно далеко, я поспешил завершить ритуал. Встав вплотную к постаменту с чашей, возвел над ним руки. Одним резким движением я распорол себе предплечье, добавляя тем самым свою кровь в чашу. Параллельно с этим, стиснув зубы, я начал чертить на себе три валирийских символа, означающих «связь», «старший» и «господин». Они сформировали треугольник на моем солнечном сплетении, где, по мнению валирийцев, находится средоточие внутренней энергии.
     Стоило мне начертить последнюю линию, как ритуал вошел в завершающий этап. Мир словно застыл. Костры вспыхнули столбами огня, превращая жертвы в пепел. Я почувствовал, как через меня начала проходить волна энергии, раскаляя символы, вырезанные на коже. Боль была настолько сильной, что хотелось просто отключиться, но я упрямо стоял на ногах.
     Опустив руки в чашу с кровью, я вцепился в драконье яйцо, и вся энергия устремилась к нему. Кровь забурлила, а затем начала испаряться и впитываться как в мои руки, так и в еще не вылупившегося дракона. И без того сильная связь между мной и ящером стала еще крепче, и мое сознание заполонил образ гигантского черного дракона с красными, словно кровь, глазами.
     Когда кровь испарилась окончательно, краем помутившегося сознания отметил, что все раны на мне зажили. Символы на груди исчезли, и ничего не говорило о том, что я участвовал в ритуале. Ничего, кроме моих рук, что стали больше похожи на две когтистые, покрытые чешуей лапы.
     К этому моменту огненное буйство прекратилось, и я услышал, как ко мне спешат мои люди.
     — Пекло, — хрипло выругался я от осознания навалившихся проблем.
     С трудом вытащив драконье яйцо из чаши, я начал заваливаться набок. Сил не было даже сгруппироваться. Но, к счастью, меня вовремя подхватил подбежавший Росс.
     — Хэй, командир, не уж-то ноги не держат? — усмехнувшись, но при этом с волнением в голосе, сказал он.
     Я не ответил ничего. Сил говорить больше не было. В сознании я оставался на чистом упрямстве. Поэтому одним лишь взглядом указал ему на свои руки и, затаив дыхание, ждал его реакцию. И она не заставила себя ждать.
     — Седьмое пекло, — сплюнув, выругался он, после чего, заглянув мне в глаза, продолжил. — Не волнуйся, Ират, мы что-нибудь придумаем.
     Мне хотелось благодарно улыбнуться ему в ответ, но я лишь устало прикрыл глаза. Уже затухающее сознание отметило странный звук, похожий на треск скорлупы, и тихий рычащий визг, переходящий в шипение.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Здоровяк Росс.
     — Как он? — спросил я Роба, которого поставил следить за состоянием Ирата.
     В ответ тот пожал плечами, прежде чем дать какие-то пояснения.
     — Сложно сказать, — наконец-то заговорил он, почесав затылок. — Его периодически лихорадит. Но в последнее время уже гораздо лучше. Похоже, он просто потратил много сил.
     — Похоже на то, — задумчиво пробормотал я, глядя на бессознательного командира.
     Он выглядел бледнее обычного, но дышал размеренно, и казалось, что он просто спит. Нам же оставалось только надеяться, что в этот раз его сон не продлится так же долго, как после его сумасбродной вылазки на территорию Древней Валирии.
     Внезапно раздался писк, и из-под плаща, которым мы укрыли Ирата, вылезла маленькая чешуйчатая мордочка. Увидев нас, маленький дракон сразу же оскалил свои крохотные зубы и зашипел, но быстро понял, что мы не спешим нападать, и вылез полностью. Чтобы в тот же миг, по-деловому потоптавшись на месте, улечься, свернувшись в клубок, на груди нашего господина.
     — Вы его кормили? — спросил я, указав на маленького крылатого ящера.
     — Смеешься? — косо глянув на меня, задал встречный вопрос Роб. — Мы пытались, но этот звереныш отказывается что-то принимать из наших рук. Так мало того, он меня еще и за палец цапнул.
     В качестве доказательства сослуживец показал палец со следами от маленьких, но от этого не менее острых, зубов.
     — Конечно он тебя цапнет, — деловито покивал я, сдерживая смех. — Ты свою рожу вообще видел? Да по ней виселица плачет. Так что я бы на его месте так же поступил.
     — Ха-ха, очень смешно, — с постным выражением лица ответил Роб, который не привык быть объектом подшучиваний.
     — Ладно, иди отдохни, — улыбнувшись, сказал я, похлопав по плечу друга. — Я пока посижу с командиром.
     Роб благодарно кивнул и поспешил удалиться из палатки. Когда он ушел, я позволил себе устало присесть рядом с бессознательным господином и мысленно вернуться к событиям прошедшей ночи.
     Никто не ожидал того, что произошло на самом деле. Думаю, верным было бы сказать, что мы до последнего думали, что ритуал, о котором говорил Ират, не более чем формальность. Но стоило пролиться первой крови, как все впали в какой-то транс, где нами заправлял только один человек — Ират.
     Жертва за жертвой, все слилось в одну сплошную череду убийств. Хоть я и привычный к смертям и многое успел повидать на своем веку, но такое со мной случилось впервые. Действительно, кто еще может похвастаться тем, что принял участие в магическом ритуале. Думаю, у остальных примерно схожие мысли, отчего все до сих пор находятся под впечатлением. И все это при условии, что, будучи под командованием Ирата, мы уже успели многое увидать.
     — И все ради такой «мелочи», — усмехнувшись, тихо проговорил я, глядя на дракончика.
     Словно поняв, что речь идет о нем, зверь приоткрыл глаза и посмотрел на меня своими красными, словно кровь, глазами. Какое-то время мы буравили друг друга взглядами. Не дождавшись от меня реакции, он прикрыл свои глаза и отвернулся от меня.
      «И как только из такой мелкой твари вырастают те драконы, о которых рассказывают старики?», — подумал я, разглядывая чешуйчатое существо.
     Мысли о чешуе вернули меня к другой проблеме, более насущной.
     Посмотрев на лицо мирно спящего командира, плавно перевел взгляд на его руки, торчащие из-под плаща. Хотя нормальными руками их назовет теперь только сумасшедший. Хоть внешне они и напоминали человеческие, но чешуя, покрывающая их практически до локтя, а также длинные острые когти указывали на нечеловеческую природу. С такими руками командиру в город путь заказан. Наверняка нарекут демоном или еще кем-то пострашней.
     Хотя, возможно, здесь, в Эссосе, еще не будет столь яркой реакции, но проверять желания нет. Ведь если командиру что-то не понравится — полетят головы. А нас пока слишком мало, чтобы противостоять целому городу.
      «Хотя, с силой Ирата, еще неизвестно, кому будет хуже от столкновения», — невесело подумал я, поднимаясь на ноги, чтобы выбраться из палатки. — «Но проверять мне это пока не хочется».
     — Берик! — позвал я сослуживца, стоило мне только выбраться наружу. — Тащи сюда повязки. Надо спрятать руки командира.
     — Так пусть наденет наручи и перчатки, — с ленцой непонимающе ответил он.
     — Я тебе дам перчатки, — прикрикнул я на него. — Может еще спать в латах ему предложишь? Тащи повязки, быстро!
     
     
     ***
     
     — Ты уверен? — в который раз спросил меня здоровяк с беспокойством в голосе.
     Закатив глаза, я раздраженно выдохнул.
     — Уверен-уверен, — ответил я, косо глянув на подчиненного. — Уж сил усидеть в лошади мне хватит. А там уже в пути восстановлюсь.
     Если Росс мне и не поверил, то не подал виду. Кивнув, он пошел отдавать приказ по сворачиванию лагеря. Пора было уходить с этого места. Слишком уж «нашумели» мы тут. Чудо еще, что за тот день, пока я был в отключке, никто не пожаловал в гости.
     Внезапно я почувствовал легкую боль в шее.
     — Еще раз так сделаешь, мелкий паршивец, — зашипев больше от неожиданности, сказал я и схватил обвившегося вокруг моей шеи дракончика, — и я всю следующую неделю буду кормить тебя только овощами.
     На весьма выразительной мордочке маленького ящера отразился страх, и в моем сознании начали появляться образы, которые можно было интерпретировать, как извинения. Мне оставалось лишь усмехнуться. Очень уж этот обжора не хотел лишаться мясного лакомства и уподобляться всяким травоядным.
     Во всяком случае, этот мелкий поганец добился, чего хотел, и смог привлечь мое внимание. Опустив его на землю, я кинул ему маленький кусочек сырого мяса, в который он тут же вцепился. Чуть ли не урча от удовольствия, он посылал по связи между нами чувство благодарности, а также легкого беспокойства по поводу того, что «старший» не ест.
      «Старший», — невесело подумал я, посмотрев на свои перевязанные руки.
     Ответив дракончику, что «старший» не голоден, я задумался над тем, как решить новую проблему, которая возникла раньше, чем я ожидал. Если один простой порез я еще мог прятать, то вот руки, что напоминают человеческие лишь формой, спрятать уже сложнее. Да и делать это постоянно попросту не получится.
     К счастью, среди своих мне не было необходимости прятать свою «особенность». Бывшие наемники под моим началом, похоже, уже успели привыкнуть к тому, что со мной никогда не бывает спокойно. Наверное, от этого они попросту списали изменившиеся руки на очередную мою странность. Как шепнул мне Росс, после моих выкрутасов с гравитацией драконьи лапы заместо рук уже не кажутся чем-то необычным.
     Попытавшийся вскарабкаться по мне дракончик отвлек меня от собственных мыслей. Пришлось, в целях сохранения целостности рубахи, подхватить зверя и положить его себе на плечи, где ему так полюбилось находиться.
     Оставалось надеяться, что, когда он станет больше, у него получится избавиться от этой привычки. Иначе, боюсь, мои «хрупкие» плечи не выдержат такой нагрузки.
     — Да уж, не так я себе представлял становление родителем, — усмехнувшись, пробормотал я, погладив пальцем начавшего дремать дракончика. — Но раз уж я теперь отец-одиночка, надо бы тебе имя дать.
     Не знаю, понял он меня или его что-то заинтересовало в моей интонации, но маленький ящер тут же встрепенулся. Его кроваво-красные глаза, так ярко выделяющиеся на черной мордочке, с ожиданием смотрели на меня.
     Я же глубоко задумался над тем, какое имя стоит дать этому будущему властелину неба. Отчего-то в голове вновь всплыл образ, что я видел во время ритуала — гигантских размеров дракон с черной чешуей, которая словно поглощает свет, и ярко красными глазами. Но теперь, помимо образа, в голове всплыло еще и имя:
     — Антарас, — тихо и на автомате прошептал я, после чего посмотрел на дракона.
     Ответом мне стали радостный не то рык, не то визг и оскаленная морда.

Глава 36. Наследник

     ***
     
      Интерлюдия. Красный Замок.
      Джейхейрис II Таргариен.
     В Богороще, как всегда, было тихо. Неудивительно, учитывая уединенность этого места. Небольшой участок внутреннего двора Красного замка, обнесенный стенами, не пользовался популярностью среди обитателей замка.
     Для меня же Богороща стала тем местом, где я могу побыть наедине с собственными мыслями, будучи уверенным, что здесь меня никто не побеспокоит без острой нужны. В конце концов, здесь всегда можно провести уединенную встречу, которую небезопасно проводить в замке. Все же, в нем полно лишних глаз и ушей. Они есть даже у стен этого построенного на крови замка, ведь Красным он зовется не только из-за цвета камня.
      «Хотя иногда здесь бывает жутковато находиться», — подумал я, взглянув на вырезанный в стволе белого дерева лик, чьи глаза сочились древесным соком цвета крови.
     В этот раз я вновь оказался здесь, чтобы привести мысли в порядок. Оставив у входа в Богорощу королевских гвардейцев, приставленных ко мне, я устроился поудобнее у самых корней чардрева. Мысли сами собой вернулись к тому, что происходит на просторах Семи королевств. И стоит заметить, что сложившаяся ситуация далека даже от «приемлемой», и она только ухудшалась.
     Бездействовавшие до сего момента сторонники Блэкфаеров вновь подняли свои головы. И что делает король, чтобы не усугубить ситуацию? Ничего. Прячется в Летнем замке и медленно сходит с ума. Как столь достойный правитель мог докатиться до подобного? Оставить страну на растерзание вассалам и врагам.
     И, как на зло, у меня нет всей полноты власти, чтобы как-то повлиять на происходящее. Никто не будет слушать пока еще не коронованного принца. А начинать Игру против отца, чтобы взойти на престол, не дожидаясь смерти короля или же наоборот ускорив ее, я не мог себе позволить. Если не из моральных соображений, так, как минимум, потому что это еще больше усугубит и без того шаткую ситуацию в Вестеросе.
     Все эти удачно складывающиеся обстоятельства идут на руку Блекфаерам, и они, или их советники, грамотно этим пользуются. Они активно переманивают все больше людей на свою сторону. Да, конечно, это не более, чем мелкие дворяне, и пока к ним не присоединился ни один из значимых родов. Но ведь прецедент есть, а значит это только вопрос времени, когда кто-нибудь из знаменосцев, или вовсе из Хранителей, переметнется на сторону врага. Этого ни в коем случае нельзя допустить, но пока у меня нет возможности как-то повлиять на ход назревающего восстания.
     Блэкфаеры же не останавливаются на достигнутом. Они планомерно перетягивают все больше сил на Ступени. Спорные земли уже под их полным контролем, как и Тирош. Сопротивляется пока только Мирр, но и то потому, что ему не было уделено достаточно внимания. Еще немного, и силы этих бастардов высадятся на берегах Дорна, что приведет к полномасштабной войне.
     — А ведь скольких проблем можно было избежать, — тихо проговорил я, прикрыв глаза и откинувшись на ствол чардрева, — если бы Эйгон Недостойный не узаконил бы своих бастардов.
     — Или же вовсе удержал бы свой член в штанах и не наплодил бы столько ублюдков, — внезапно раздался рядом со мной знакомый веселый голос, который заставил меня резко открыть глаза.
     Надо мной нависала массивная фигура Дункана, моего старшего брата. Он, в своем обыкновении, был весел, несмотря на все проблемы, что заставляло меня в какой-то степени завидовать ему.
     — Здравствуй, брат, — спокойно поздоровался я. — Не думал, что ты сможешь меня здесь найти.
     — Брось, Джей, — усмехнулся он, присаживаясь рядом со мной. — Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не понять, где именно ты ищешь уединения.
     В ответ я лишь позволил себе усмехнуться. Дункан, вопреки расхожему мнению, был весьма проницательным и отлично разбирался в людях. Вот только он на дух не переносит все эти политические интриги, отчего и отрекся от престола.
      «И теперь я вынужден отдуваться за всех», — устало подумал я, прежде чем снова взглянуть на брата.
     — Мне казалось, что ты должен быть с Эйрисом, — заметил я отсутствие поблизости моего сына.
     — Он убежал со своим дружком Ланистером, — отмахнулся бывший наследник Железного трона, словно от чего-то малозначимого.
     Не поддерживая легкомысленность брата, я невольно нахмурился. Я не был против того, чтобы Эйрис общался и заводил друзей среди наследников влиятельных родов. Вот только в последнее время все это начинает набирать странный оборот. Все контакты с наследниками Великих домов сокращаются только до Ланистера, который был сослан вместе со своей кузиной в Королевскую гавань.
     И все бы ничего, но уже начинают ходить слухи о фаворитизме. Неровен час, и какой-нибудь недоброжелатель может пустить слух о слишком уж близкой связи между Наследниками, что породит за собой новую череду сплетен. И я уж точно не желаю своему сыну славы шпагоглотателя. Ни в коем случае нельзя этого допустить.
     — Расслабься, Джей, — успокаивающе похлопал меня по плечу Дункан, читая меня, словно открытую книгу.
     — Тебе легко говорить «расслабься», — саркастически произнес я, косо глянув на брата. — Не твой сын рискует получить славу мужеложца из-за одного неосторожно брошенного слова.
     Собеседник удивленно посмотрел на меня, но, увидев беспокойство в моих глазах, решил попытаться меня успокоить.
     — Они не более, чем друзья, — с легкой снисходительной улыбкой на лице заговорил брат. — Хотя этот Ланистер, Тайвин, если я правильно помню, явно старается пользоваться расположением Наследника. К счастью, не во вред Эйрису. Но, с другой стороны, покажи мне того, кто бы не пользовался такой возможностью.
     Увидев, что его слова нисколечко меня не успокаивают, он решил продолжить.
     — Но если тебя это интересует, — заговорщически прищурившись, тихо заговорил Дункан, — твой сынок тоже получает свою выгоду в этом общении. Ему, видите ли, нравится кузина его друга, и через него Наследник решил подобраться к ней поближе.
     — Только распространению слухов это никак не помешает, — не слишком радостно произнес я.
     — Ну если тебя это все еще волнует, — пожал плечами брат, — то просто обручи Эйриса. Поверь мне, все слухи тут же отпадут.
     Но увидев, что выражение моего лица ни капельки не изменилось, Дункан попросту махнул на меня рукой.
     — Делай, как знаешь, — обреченно и устало произнес старший брат. — Но на твоем месте я бы не стал препятствовать общению Эйриса с будущим Хранителем запада. Хотя бы из соображений выгоды.
     — И какая же «выгода» в общении моего сына с отпрыском Смеющегося льва? — с сомнением в голосе спросил я, приподняв одну бровь. — Как по мне, то пусть лучше поддерживает контакты с теми же Тиреллами. Шипастые розы куда лучше, чем ставшие беззубыми львы.
     Дункан внимательно посмотрел на меня. В его глазах можно было увидеть столь не свойственный ему хитрый блеск.
     — Поверь мне, брат, — продолжая заговорщически улыбаться, сказал брат. — Тайвин совершенно не похож на своего отца. Он сможет вернуть былое величие роду Ланистеров.
     — После того, как этот рохля Титос пустил все по ветру? — скептически приподняв бровь, я задал вопрос, прежде чем сам же на него и ответил. — Сомневаюсь.
     — Ты был бы иного мнения, если бы знал его, — усмехнулся брат. — Поэтому просто поверь.
     Я ничего не ответил, но по моему лицу можно было понять, что Дункану не удалось меня убедить. Но посеять семя сомнения ему удалось.
     — Как отец? — спросил я, переводя тему.
     Мой вопрос заметно подпортил настроение Дункана. Его лицо вмиг помрачнело, а сам он сгорбился, словно из него выдернули стержень. Такая реакция неудивительна, если знать, насколько старший брат привязан к отцу. Для него все, что связано с состоянием короля, больная тема.
     — Отец окончательно сошел с ума, — тихо и обреченно ответил Дункан, оглянувшись, чтобы убедиться, что здесь нет лишних ушей. — Только и делает, что грезит возрождением драконов и говорит о каком-то пророчестве.
     — Пророчестве? — заинтересованно переспросил я.
     — Именно, — кивнув, произнес бывший наследный принц. — Что-то про короля драконов, что вернет в наш мир повелителей неба и гнев призраков прошлого.
     — Звучит как бред, — усмехнувшись, произнес я.
     Брат досадливо поморщился.
     — Потому что это он есть, — наконец-то сказал он. — Но отец свято верит, что «король драконов» — это он, и что теперь он обязан выполнить свой долг. Вот только про долг государя Семи королевств он как-то позабыл. Вместо этого он ищет способы, с помощью которых у него получится оживить окаменелые драконьи яйца из числа тех, что остались после Танца драконов.
     Я молчал. Мне попросту нечего было ответить, ведь я прекрасно понимаю состояние брата. Наш добрый отец медленно сходит с ума, и мы ничего не можем с этим поделать.
     — Мне пока еще удается выдергивать его из своих грез, — тем временем проговорил брат. — Но это выходит все реже и реже. Неровен час, когда король окончательно…
     Он не договорил. Но все было понятно и без слов. Смерть отца предрешена. По крайней мере, смерть его разума. Это неминуемо приведет ко множеству проблем как внутри страны, так и снаружи. Эта простая мысль заставила меня задуматься: а не будет ли милосерднее избавить его и все Семь королевств от мучений. Но я быстро отогнал эти мысли от себя, ведь отцеубийство — это та черта, через которую я не мог позволить себе переступить.
     Оставался только один вариант, который спасет всех. Тот, при котором мне не придется переступать через себя.
     — Мне понадобится твоя помощь, Дун, — тихо сказал я, придвинувшись к брату, чем привлек его внимание. — Надо, чтобы ты вернулся в Летний замок и подсовывал отцу бумаги, которые я буду тебе отправлять.
     — Ты ведь не хочешь… — начал было говорить бывший наследник престола, но я его перебил.
     — Именно, — кивнул я и тише продолжил. — Мне нужно, чтобы он подписывал все, что ты ему подсунешь.
     — Это мерзко и гнусно, — поморщившись, сказал мой чересчур правильный брат.
     — Это единственный выход, — тихо сказал я и, положив ему руку на плечо, придвинулся еще ближе, чтобы заглянуть ему в глаза. — Поверь мне, брат.
     Я долго и пристально смотрел на Дункана. В его глазах читалось понимание, но также и проглядывалась внутренняя борьба. Наверное, это жестоко с моей стороны. Я отказался переступать через себя, но принуждаю это сделать брата.
     — Хорошо, — наконец-то ответил Дункан, и звучал он обреченно, словно перед прыжком в пропасть.
     Обрадованно я обнял брата и похлопал его по спине. Наверное, это выглядело комично, учитывая разницу в наших фигурах.
     — Я знал, что ты поймешь, — добро улыбнувшись, сказал я и поспешил сменить тему. — А что до этого… Тайвина? То попроси сира Грекхема привести его. Посмотрю на того, о ком ты столь лестно отзываешься.
     
     
     ***
     
      253 г. от З.Э. Астапор.
      Ират Рексарион.
     — Да сиди ты тихо, — раздраженно сказал я, пряча Антараса в мешке под смешки парней из отряда. — Еще не хватало, чтобы тебя увидели раньше времени.
     Мы были уже на подходе к Астапору. Стены города, выложенные из красного камня, уже виднелись довольно близко, отчего я с двойным усердием пытался спрятать зверя. Дракончик недовольно шипел, но в итоге все-таки позволил спрятать себя в мешок и свернулся там клубком. Оставалось надеяться, что через ворота получится пройти спокойно и безо всяких досмотров. Хотелось бы добраться до комнаты и отдохнуть, прежде чем приступить к делам. Кстати, о делах.
     — Берик! — позвал я этого пронырливого типа.
     Бывший наемник в тот же миг поравнялся со мной.
     — Как только прибудем в город, — начал я давать указания подчиненному, — мне надо будет, чтобы ты нашел мне кое-кого. Одну гладиаторшу. Росс расскажет, как она выглядит.
     — Хорошо, командир, — тут же ответил он, намереваясь пойти к здоровяку.
     Пришлось его останавливать, схватив того за плечо.
     — Да погоди ты, — закатив глаза, сказал я. — Возьми с собой Аммиса. А то со знанием всеобщего здесь проблемы.
     — А чего тогда не новенького? — поинтересовался этот проныра.
     — А потому, идиота кусок, — раздраженный тем, что надо все пояснять, ответил я. — Если что-то случится, кому ты доверишь спину? Новенькому, что хреново сражается, или же проверенному человеку?
     Берик, сконфуженно почесав голову, пробормотал под нос, что все понял, и поспешил удалиться. Меня опять отвлекло шевеление в мешке. Опустив взгляд, увидел, как Антарас, явно заинтересованный разговором, высунул свою голову из мешка и теперь спешно пытался спрятаться. Но моментально оказался пойманным на месте преступления.
     — И куда ты опять вылез, морда любопытная? — раздраженно сказал я, помогая ящеру забраться обратно.
      «Жизнь меня к такому не готовила», — устало подумал я, дав легкий щелбан по голове дракончика за то, что тот попытался укусить меня за палец.
     Чуткий слух стал улавливать гул толпы, что вечно стоит на входе в город. К этому времени стены Красного города оказались настолько близко, что стали нависать над нами.
     — Пора встряхнуть этот город, — тихо проговорил я, старательно пряча ухмылку.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"