Проект Деметра 4
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: Главы с 29 по 36
|
Глава 29
Шах был больше растерян, чем зол. Выходило, что нужен он Эрике как прошлогодняя листва, а почему? Как выяснилось, Эрлан ему брат, значит он не хуже. Да лучше! Внешне Эрлан проигрывает, комплекцией не добирает, и нудный.
Нет, что бабам надо?
И остановился, сообразив, что зашел неизвестно куда. Вроде двигался по типовому тоннелю, а вышел на незнакомое место - небольшую площадку, откуда отходит три одинаковых перехода.
Шах покрутился, соображая, откуда пришел и куда идти, и завис, приметив странности скальной стены. Странная - мягко сказано. Ровная, будто отшлифованная, хотя огромна - от одного тоннеля к другому тянется, и вся снизу вверх увита трещинами. Только трещинами ли?
Мужчина провел пальцем по одной, оглядел снизу до верху и понял, что может они и созданы природой, но явно с замыслом человеческим - разумным. Они шли как струи каждая своей линией, переплетались по непонятной системе. Какие-то дошли снизу вверх метра два и оборвались, какие-то в самом верху. Какие-то свивались с одной, образуя почти эскиз ДНК, какие-то вились резко в стороны, задевая и обвивая каждую соседнюю, и уходили почти поперек вверх.
-- Стена предков.
Шах вздрогнул, развернулся - Лала. Девушка, как ни в чем не бывало, прошла вдоль стены, оглаживая ладонью трещенки и, встала у одной, что закончилась ближе к тоннелю на высоте вытянутой руки.
-- Моя ветвь.
Вернулась и провела по одной из самых стройных, что шла вверх на самую вершину:
-- Твоя.
Вейнер вглядывался в нее, ощущая нечто мистическое и в то же время благоговейное, так же четко сплетенное с гордостью и одновременно сомнением, как и линия его предков, свивалась с другими ближними. Он верил Лале и не верил. И хотел бы представить каждого кто вписан сюда и знать как он жил, и почувствовать себя полноценной частью этой фамильной истории, увидеть себя в качестве одной из веток и точно знать - он занимает свое место.
И вдруг почувствовал холодок по спине. Ему показалось, что из каждой капсулы, образованной линиями, проглядывает лик, превращаясь в реального человека в полный рост, с мимикой жестами, вполне ясным взглядом и четким цветом глаз, волос, одежды.
И отпрянул, потер ежик волос, чтобы вернуть разум на место:
-- Чертовщина какая-то, -- просипел.
-- Своих увидел? -- улыбнулась Лала.
-- Чушь!
-- Да ну? -- рассмеялась. -- А что побледнел и испугался?
-- А ты не бледнеешь, значит, не видишь?
-- Почему, вижу. Но только своих. Они детям чужих родов не кажутся.
Шах задумался:
-- Получается, если я действительно из ветви Лой то увижу их, а если нет?
-- Не увидишь.
-- А ты моих или я - твоих?
-- Нет, говорю же. Сюда бывало приходили те, кто устанавливал родство. После начала войны были те, кто не знал, чей и кто жив из своих. Все спуталось, терялось постепенно. А здесь на свои места вставало. Но чаще Эберхайм каверзы устраивал - и хватало ж совести, -- скорчила неприязненную мину. -- Один из засланных пришел к ватарам, заявив что он Норвей, а из ветки только старый старый Диен остался. "Умника" сюда отвели. Тот вроде увидел и отца и мать и прапрадеда, а когда сложили с тем, что знал и видел Диен, получилось, что наврал баг так, что стыдоба одна.
-- А знак родовой?
-- Выкололи, да так искусно, что Роберган поверил.
Понятно теперь, почему нас с Эрикой сперва в подпол отправили, а потом только за стол усадили, -- подумал мужчина.
-- Все верно, -- "если раз обжегся горячим молоком, не захочешь пить и холодное".
И провел по линии своего рода - как-то тепло от нее было, но и сердце защемило.
-- Я бы маму увидел, -- прошептал. Взгляд вверх пошел к вершине и, словно наяву, из одной капсулы проявилась светлокудрая девушка, чем-то неуловимо напоминающая Эрику. Воздушное платье трепал ветерок, как на живой и как живое. Картинка увеличивалась, вроде приближаясь, но в какой-то момент Шах приблизился к ней, хоть и шага не сделал и замер тела не чуя, мысли потеряв. Он был уже на поляне у высокой ограды, за которой виднелся светлый купол. В воздухе пахло зноем и мятой, и было слышно, как жужжит какое-то насекомое и несется звон, будто в хрустальные колокольчики бьют. А в траве копошился светловолосый мальчишка, ловя жука.
Чуть дальше, под сенью деревьев бегали дети - три девочки разного возраста - играли в догонялки и стоял детский визг. Он видно оглушал юнца, что лениво жевал соломинку, прислонившись к стволу, и с некоторой неприязнью смотрел на веселящихся девочек.
Из ограды вышла красивая женщина, нежная и воздушная, как фея.
-- Де-ети! Дети! -- хлопнула в ладоши. -- Домо-ой!
-- Мам! Ма-ам! -- понесся к ней мальчик.
-- Ну, что у тебя? -- удивительная женщина склонилась к нему и в тот же момент, к Шаху. Глаза любили без оглядки, и лучились теплом и добротой.
-- Во-от, -- прошептал, словно секрет доверил и приоткрыл сложенные ладони - по ним полз золотистый жук и ворчал почти словами.
-- Ай, яй, Вейнер, -- засмеялась мама. -- Пусти Тома на волю, ему тоже нужно домой.
-- Не, -- заупрямился мальчик, поспешно складывая ладони. Тот подросток, что стоял у дерева, оказался рядом и сжал ему запястье, заставляя открыть руки.
-- Давай я тебя вместо жука в ладони посажу - понравится?
-- Не будь вредным, Эрлан, я же немного поиграю и отпущу.
Брат недовольно выпустил его руку, но тут в мальчика врезалась девчушка с задорным взглядом и, Вейнер невольно раскрыл руки.
Насекомое взвыв, ринулось в небо, а девочка запрыгала к неудовольствию незадачливого "ботаника":
-- Уяяя!! Том домой летит, Том летит домо-оой!
Вейнер надулся и двинулся к ограде, где его ждала мама, специально сшибая девочку плечом. Та упала бы, не придержи его Эрлан.
Лицо мамы изменилось, в глазах появилась грусть. Но женщина лишь вздохнула и покачала головой...
Шах как из воды вынырнул. Огляделся - только Лала присела у основания стены и поглаживает вьющиеся ленты трещин своего рода, говорит о чем-то тихо-тихо. И ни ограды, ни купала, ни жука, ни поляны; ни мамы, ни тех девочек. И только эхо канувшего в душе да неизвестно откуда взявшееся знание, что живыми с той поляны в сегодняшний день дошагали лишь трое - он, Эрика и Эрлан.
Что-то как сдвинулось в голове. Он прилип ладонью к линии своего рода чувствуя жгучую вину - его не было рядом, когда они умирали. Его спасли, может не специально, но факт что он выжил и жив, а их нет. И жил, не ведая и не помня о них, и не знал, что у него есть брат. Брат, который остался в самой гуще событий и как-то выживал один среди этой мясорубки.
Шах почувствовал всего на минуту себя на его месте, и стало неуютно, да куда там - тошно. И возник вопрос - имеет ли он право отбирать у него счастье, о котором он и так мало знал?
-- Эрика жила с нами? -- спросил глухо у Лалы, подумав, что ведь и эта девочка мало что хорошего видела. И как странно осознавать свои проступки много лет спустя. Если б Лала была на месте Эры? Толкнул - ну и что, вроде, а подумать - пройдет немного времени и толкать будут более жестко, и не только толкать, и никто не придержит от падения, как Эрлан. И что будет в памяти? А ведь стоило быть чуть внимательней к окружающим, чуть добрее где-то и любая боль потом бы перекрылась памятью о тепле близких, и обернулось верой...
Впрочем, этого у выживших не занимать. И слава всем Богам, что есть во вселенной.
-- Эрика?
-- Эйорика, -- поправился.
-- Аа. Не знаю. Знаю, что вы были очень дружны семьями и жили по соседству. Слышала от старого Диена. Тогда светлые жили в гортах - своих селениях. Да ты сам посмотри по линиям - эта твоя - Лой Тшахерт, а эта Эйорики - Лайлох Патма - может, что и поймешь.
Шах прошел взглядом по указанным девушкой линиям и услышал закадровый голос:
-- Инар Дендрейт Экспер Лой, брат Аркарана Лой. Он был женат на Эллайне Лайох, двоюродной сестре матери Эйорики и является опекуном девушки. У Инара и Эллайны не было детей. Эллайна сошла с черты по проступку оного из светлых в чем ему немало помогли Эссейн Порверш и Лард Сабибор. Тот изначальный первый не нашел отзыва в ее сердце, но хотел этого настолько, что переступил все законы и права. Эллайна погибла, Инар больше не женился. Он воспитывал племянниц погибшего из-за той же истории Ханара Хеймехора и Энарны Лайлох. Виновные были изгнаны, затем убиты, а близкие из их рода платили дань верной дружбой, пытаясь заменить засохший по вине их родичей побег и тем загладить немыслимый проступок. Тот случай изменил многое, сплотил пять семей как одну. В час беды они сумели сохранить пять побегов и сегодня четверо из них вернулись домой.
Мужчина даже вздрогнул - до того голос был четким. И не сразу понял, что он раздается не в уме и не с того света. Покосился через плечо и встретился взглядом с пронзительными темными глазами лысого мужчины в хламиде.
-- Ло, -- склонил тот голову, представляясь, и взглядом попросил Лалу удалиться. -- Я твой учитель, Вейнер и отвечу на все вопросы. Рад, что застал тебя здесь. В жизни каждого наступают моменты, когда он понимает, как важно иметь семью и принадлежать роду. Знать, что ты не одинокий и безродный, а часть огромного мира, одна из веток крепкого дерева.
-- Ты знал моих?
-- Я знаю все рода изначальных и почти все светлых.
Вейнер сунул руки в карманы, разглядывая мужчину - взгляд примой и мудрый, и как -то сразу располагает. Сам невысокий, не крупный, но веет от него силой.
-- Будешь меня учить? Когда первый урок?
-- Уже, -- одними губами улыбнулся детт.
Тшахерт опустил голову - слова мужчины еще звучали в голове и, сказанное складывалось в четкую картину.
-- Эра, -- прошептал, понимая, что история ведет к одному знаменателю - не переходи дорогу брату, не губи побег.
Легко сказать.
Он чувствовал боль, какую никогда не ощущал, и душа рвалась надвое - с одной стороны семья и долг, он - светлый с Деметры и у него есть брат, дядя, с другой - он обычный землянин и вляпался в землянку и, что ему до притязаний местной фауны?
-- Задача не простая, но решать тебе. А чтобы решение было верным и ты смог принять его со всей ответственностью, я расскажу тебе всю историю.
У Ханара Хеймехора и Энарны родились две девочки - Нейлин и Эйорика. Старшая предназначалась Эрлану, младшая - Вейнеру Лой.
Шах уставился на детта во все глаза:
-- Девочки рода Лайлох платят кровью за возможность лечить, поднимать умерших. Так было с Нейлин, так есть с Эйорикой. Но последней передалось часть права еще и от пращуров родов Ольрих, Ламархов и древнейшего рода Шердан. Эта девочка равна горсти семян, последних на земле. Она ничего не делала и не делает просто так - ее ведут предки, пусть этого она и не осознает. Твой брат несет не только право Лой, но и Сендарта, Райена. Зная, что надвигаются тучи, Аркаран ускорил помолвку, и все же опоздал - страж Нейлин свершил непоправимое, презрев и долг и заветы предков, испачкал род свой низким поступком, но и навредил без меры Лой и Лайлох. Он взял невесту Эрлана, прекрасно зная, что у нее цикл и дева ищет отца ребенку, а он неровня. Они сладились и сладится с Эрланом Нейлин уже не могла. Тогда о низости его никто не знал, но право Райена оживает в шестнадцатилетние, что и случилось - Эрлан его взял в тот день, когда вершили помолвку. Эйорика, еще дитя, столкнулась с ним, пришла сама - нет, не они, их пращуры свели. С того момента о твоей помолвке с Эйорикой можно было не мечтать.
Нейлин же погибла.
Шах качнулся: Эрика его невеста?
-- Эрлан знает? -- тупой вопрос - конечно!
-- И знал всегда.
Еще бы!
Мужчина отвернулся к стене предков.
-- Какого черта он влез!
-- Не он и не она - так решили предки. Ты можешь помешать, но должен знать, что будет в том и другом случае.
-- Угу. Пойду наперекор предкам и ...
-- Есть вероятность гибели тех веток, что сошлись в Эйорике. Доставишь боль брату и огорченье предкам. Поставишь точку на будущем многих семей, что больше не имеют столько семян, чтоб бездумно разбрасывать их.
-- А влезть можно? -- глянул на него с надеждой. На лицо детта словно туча набежала:
-- Да, когда дева в цикле. Но честь, право и закон требует неравному уйти, не сметь и пальцем тронуть. Страж Нейлин пренебрег законом, а ты теперь плоды его проступка пожинаешь. Хочешь умножить цепь неправедных дел?
Шах огляделся и потопал в ближайший тоннель, безапелляционно бросив:
-- Я подумаю.
Он больше ничего не хотел слушать, тем более разговор с деттом начал скатываться в нравоучения, а он вроде уже большой мальчик - сам, как-нибудь, без нотаций со стороны разберется. Как привык.
Сабибор упирался руками в кладку мытни и млел от того, что чувствует и чистоту и тепло и прохладу. Он только помылся. Сам! И хоть чувствовал еще слабость, и не нравилось присутствие неистребимого закора, настроение ничто и никто не мог испортить. Он чувствовал себя фениксом, возрожденным из пепла, и пел мысленно вместе с орлом далеко в стороне и журчал, как ручей за скалой. И улыбался как блаженный, наслаждаясь всем разом.
"Не так плохо - острый слух", -- подумал, слыша удивительную гармоничную музыку природы. Ветер, заблудившийся в горах и ветерок в лесу, хрустальный звон капель, бьющих о камни, журчание, и шорох распахнутых крыльев, плывущих в высоте, и звуки любви в доме у скалы, и бренчание посуды на кухне, и звук легких шагов среди камней и ...
-- .... Инар Дендрейт Экспер Лой, брат Аркарана Лой. Он был женат на Эллайне Лайох, двоюродной сестре матери Эйорики и является опекуном девушки...
Глаза сами открылись. Мужчина застыл, слушая разговор, словно он проходил при нем, и говорили прямо ему в ухо.
"Ничего себе, сколько я пропустил", -- подумал и покосился на Прохора, обнаружив вдруг, что тот не нудит как обычно. На удивление - закор был тих и неприметен, стоял напротив и бровью не вел.
Сабибор сел на ступень мытни и уставился на дом, где нежилась пара, и понимал все больше, слушая рассказ детта.
"Надо же, как интересно", -- протянул. Прохор хрюкнул в стороне и опять под валуны маскируется.
Радиш, заметив напряжение на лице лейтенанта, подошел:
-- Что-то случилось?
-- Слушаю любопытнейшую трансляцию. Какой-то детт рассказывает Шаху о его родословной, незамысловато вплетая и нас всех.
-- Дай послушать, -- брякнул мужчина и только тогда сообразил, что сказал.
Самер хмыкнул:
-- На! -- и начал с паузами повторять что слышит.
Мужчины так увлеклись, что не заметили, что к ним присоединилась Лала.
И очнулись, узрев перед собой лысого чудака с цветной росписью по голому торсу от шеи до живота. Он холодно смотрел на Самера и навевал неприятные эмоции.
-- Табир, твой детт.
-- Эээ, -- мужчина встал и протянул руку, но детт не шевельнулся.
-- Готов поделиться собой со мной? -- спросил так же холодно, как и смотрел.
Самара замер: не понял?
-- Любое соприкосновение производит взаимообмен. Ты готов отдать часть себя мне и получить часть меня себе?
-- Нет, -- отрезал, демонстративно сунув руки в карманы брюк на ягодицах.
-- Хорошо, тогда не спеши подавать руку незнакомцам и в будущем.
-- Меня что, учить будут? -- нахмурился. -- Прощенья просим, но я уже прошел и школьный курс и академический.
-- Но так и остался мальчишкой, не став мужчиной.
Самер голову набок склонил: в рог давно не получал, любезный?
-- Мужчина несет ответственность за свои поступки.
-- В курсе.
-- На словах.
-- Есть пример?
-- Сейчас. Ты подслушиваешь и передаешь всей округе разговор, предназначенный для двоих.
Самер уставился на детта исподлобья, сжав губы. Ответить мог, парировать легко, но понял, что его аргументы будут пустыми и еще раз подтвердят мнение незнакомца - пацан.
Детт явно ждал оправданий, но, не дождавшись, вдруг, улыбнулся:
-- Хорошо. Ло расскажет вам о ваших предках позже. Я же хочу научить вас владеть вашим правом.
И отвесил поклон Лале:
-- Прости, светлая, в этом я стану и твоим учителем. Заниматься с тобой буду отдельно. Сейчас ты можешь отдыхать.
-- Ааа... еще Эйорика.
Табир странно посмотрел на девушку, и промолчал.
-- Тогда можно я побуду с ними на уроках? -- попросила, глянув на Самера.
-- Если светлые не против, -- опустил взгляд, чтобы не смущать проницательностью.
-- Против, -- поджал губы Самер. Радиш плечами пожал. По его мнению, учеба была пустой тратой времени, причем непонятно зачем. Но все лучше чем-то заниматься, чем тупо пинать воздух.
-- Тогда - за мной, -- детт жестом пригласил мужчин в тоннель, ведущий к амфитеатру. Лале оставалось лишь смотреть вслед.
Но недолго - Шах вырулили.
-- А где все?
Девушка кивнула в сторону, где скрылись светлые и мужчина двинул в указанном направлении. Лала постояла и решила подкрасться и хотя бы просто посмотреть.
Эрика смотрела, но ничего не видела, она млела в объятьях Эрлана, парила на волнах его нежности. Гладила, взъерошивая волосы на затылке и прижималась всем телом:
-- Будь моей Эйорика, -- шептал он.
-- Я твоя, -- потерлась щекой о его щеку.
-- Значит, согласна на помолвку? Завтра же нас совьют, а послезавтра - соединят навсегда.
-- Ты мне замуж предлагаешь? -- рассмеялась, заглядывая ему в глаза, а в них ни грамма смеха.
-- Да, голубка.
Эя обвела пальцами овал его лица - какие смешные местные парни.
-- Эя, я не шучу, -- прижал ладонью ее руку. -- Согласись.
Он не просил, он почти умолял, и голос гнул ее в сторону "да" вопреки рассудку. Мужчина был излишне серьезен, в глазах боль и тоска, как ожидание несчастья - забавно.
-- Ты хорош в постели, -- протянула, любуясь формами его тела, чертами лица, оглаживая и греясь в тепле и ласке, исходящих от него. -- Хорош настолько, что я осталась бы с тобой на то самое "навсегда". Но, солнце мое, мы знаем друг друга пару часов, и возможно, через столько же расстанемся. Зачем все усложнять?
-- Эйорика...
-- Тсс, -- приложила к губам палец. -- Мы из разных миров, хороший мой.
-- Нет! Нет, голубка, -- прильнул к ее щекам ладонями, зашептал горячо. -- Ты не уйдешь. Мы будем вместе, как должно быть.
Ненормальный, -- подумала девушка, умиляясь больше, чем пугаясь. А может, была не была? К чертям земную цивилизацию, Стефлера, всю прошлую жизнь разом...
Только что дальше? Он - в лес, она по дрова. Горячка страсти рано или поздно схлынет и оставит выжженную душу - ничего больше.
Эрике вдруг привиделось, как по траве бежит малыш и тянется к бабочке.
-- Эврар! -- останавливает его девочка и показывает руку. А на пальчике сидит другая бабочка и будто смотрит на детей, как и они на нее - затаив дыхание, любуясь и дивясь.
-- Эврар, Лаэрна! Я что бегать за вами должен, -- насупив брови, спрашивает мальчик лет десяти, нагнав остальных, и замирает над разноцветными крыльями, как и они.
Все трое удивительно похожи на Эрлана...
Эра тряхнула волосами и отодвинула мужчину, села: что за ерунда?
-- Эя? Что? -- забеспокоился он.
-- Все отлично, -- вымучила улыбку и начала одеваться.
-- Эя, -- перехватил ее за руку, останавливая и требуя ответа, но слова сказать, не успел. Девушка решительно отодвинула его ладонь:
-- У тебя все будет хорошо, поверь мне.
И вон из спальни. На лестнице подхватила куртку, натянула, кривясь от нахлынувшего желания расплакаться.
Прочь! -- приказала глупым мыслям и бесполезной жалости, и вышла из дома. Качнулась на крыльце - ей вдруг показалось, что-то прямо в ушах заплакал ребенок. Миг и Эя вернулась в реальность от твердой хватки Кейлифа - тот придержал ее.
Улыбнулась: все в порядке, спасибо. И замерла, увидев мужчину с голым татуированным торсом. Он странно смотрел на Эрику, но еще более странно - Лала, что выглядывала из-за его плеча.
Мужчина вдруг отступил вправо, открывая Самхарт, и бросил:
-- Пора исправить ошибку.
Эра только глянула в ее глаза и как будто под дых получила - земля из-под ног ушла, дыхание перехватило. Зрачки Лалы как клещи притянули ее к себе и будто выпили до дна.
Миг и Эрика сидела на ступени, приходя в себя. Туман перед глазами развевался, звон в ушах таял и в голове появились вполне ясные мысли: интересно - чем я заболела и лечится ли это вообще?
-- Все собираются за столом, -- услышала бесстрастный голос Табира.
-- Хорошо, -- бросила, глянув на него. Прошла к мытне и сполоснула лицо. Сразу стало лучше, и можно было двигать хоть на обед, хоть на ужин, хоть на лекцию о стабилизации лингвоанализатора во внештатной ситуации.
-- Спасибо, -- процедила Лале, проходя мимо: удружила.
-- Ты не ведала, что просила, и я плохое совершила, ? пристроилась рядом девушка, пытаясь, как может объясниться.
-- Знаешь, ты либо делай, либо не делай. А то сделала - переделала, потом обратно сделала... Тьфу.
-- Эя...
-- Ладно, все, -- попросила насколько могла мягко. Внутри словно натянутая струна тряслась, и нехорошо от нее - тошно и душно.
На крыльце мужчины в ряд сидели, Эра глянув на них вмиг все претензии к Лале забыла:
-- Три старушки под окном пряли поздно вечерком, -- протянула, не скрывая смеха.
-- Очень смешно, -- скривился Радий. Мужчины поднялись.
-- Вас ждали, между прочим, -- не скрывая желчи сказал Шах. Эя глянула на него и ... обняла Самару. Тот замер руки разведя:
-- Ээ? Эрика?
-- Рада что ты уже на ногах.
-- Нуу, виделись же... ага, тоже рад.
Девушка, наконец, отлипла:
-- Ну, вот, теперь точно будешь здоров, и почти как новенький.
Только тут Самер вспомнил подслушанный разговор и все понял. Отодвинулся, пропуская девушек, и потопал по ступеням следом, не зная как себя вести. Вообще, неуютная ситуация.
-- Думаю, нам стоит после ужина устроить совет на четверых и расставить некоторые точки, -- сказал уже сев за стол. И обвел своих взглядом, считывая согласие по глазам.
Радиш сначала яства оценил: пышные желтоватые булки, каша, квадратики амина, молоко, желтые дольки неизвестного фрукта, и только тогда откровенно кивнул, давая ответ командиру. Шах сел рядом с Эрикой, уперся руками на стол и смотрел на нее искоса.
За пару минут до печенок достал.
-- Чего?
-- Жду.
-- Чего?
Ответа не дождалась - вместо него Эрлан появился. Бесцеремонно отодвинул брата и сел рядом с Эрикой. Той даже душно стало, захотелось прильнуть к нему и ни о чем не думать, ничего не знать, кроме того, что он рядом навсегда.
Только нельзя. Она четко помнила видение и понимала, что у него будут дети, и понятно, не от нее. Значит надо отойти, отодрать себя от него, забыть заколотить.
И заметила, как Лала смотрит на Самера, и поняла что в капкане ненужных страстей уже двое.
-- Я, пожалуй, на улице посижу, -- встала.
-- Что так? -- прищурил глаз Шах.
-- Душно, -- и вышла.
-- Достал девочку, -- бросил брату Вейнер. Тот промолчал.
Глава 30
Эра ушла к себе в комнату, желая побыть одной. Но маята не давала покоя и духота с тошнотой накатывали волнами. Одно радовало - никто не видит, как ее колотит.
После ужина мужчины сели на крыльцо.
-- Эру позовем? -- спросил Радиш.
-- Сама подойдет, -- сунул в рот щепку Вейнер.
-- Тогда, будем считать что "совет в Филях" открыт. На повестки доклад от каждого и мнение по сути дела, -- резюмировал Самара.
-- Конкретика нужна командир. За месяц слишком многое произошло, чтобы кратко и, по сути, за пять минут изложить, -- сложил руки замком на коленях Радиш.
-- Согласен. Я лично за это время пришел к одному выводу - мы только думаем, что знаем до фига, на деле ни хрена не знаем, -- сказал Вейнер.
-- Но вопрос все тот же - куда идти и что делать.
-- Мы уже пришли, -- вставил Родион.
-- Ты в плане - верить тому, что нам местные говорят или лапшу с ушей стряхнуть? -- прищурил глаз на Самера Шах.
-- Именно.
-- Тогда на чистоту - когда я тебя увидел, то понял, что ты не жилец. На аптечке ты протянул бы по мои подсчетам дня три. Дальше - финиш. Пневмоторакс, воспаление легких, сепсис. Умирают без медицинской помощи и от одного из трех, а ты избежал всего разом, и жив- здоров. Вот тебе мой ответ на твой вопрос.
Самара кивнул:
-- Принято. Честно говоря, я тоже склоняюсь к мнению, что нам правду говорят.
-- Сходи к стене предков завтра и после ни вопросов, ни сомнений не останется, -- заметил Радиш. Шах ладонью на него указал. -- Полностью согласен.
-- И что там?
-- Это не объяснить. Придешь и почувствуешь.
-- То есть, вы однозначно верите, что родились здесь?
-- Да, -- без всяких раздумий ответили оба.
-- У меня лично вообще вопросы из другой оперы, -- покосился на друзей Радиш. -- Мне не хочется оказаться миной замедленного действия для своих.
-- Поясни?
-- Зачем нас послали сюда, Самер? -- в упор уставился на мужчину Вейнер. -- Что хотел Стефлер? С какой целью забрасывает пять козырных карт в момент, когда ставки завышены? На чей прикуп он играет? Знает, что сделал? Умышленно нас собрал и кинул или случайно?
-- Не верю в случайности, -- мотнул головой Самер.
-- А кто в них верит? Но давай реально - собирают пять трупов - а мы, по сути, ими и были, и как лохов последних посылают с карточкой под сердцем с билетом в один конец, как оказывается, на исконную родину. Причем на этой самой родине идет нешуточная заварушка, на тему какому богу молиться, и под этим соусом осуществляется геноцид. Формально мы подспорье ослабленной стороне, но по факту взбаламутили вражеский стан не по-детски. Это входило в планы Стефлера?
-- Не забывайте, что с нами еще и дама, и оказывается последняя да еще уважаемого рода, которому наши рода в свое время нанесли оскорбление и серьезную травму, -- добавил Радиш.
-- Это ты откуда знаешь? -- удивился Шах.
-- Я слышал твой разговор с деттом, -- отмахнулся Самара. -- Выходит, что...
-- Стоп! -- развернулся к нему Вейнер. -- А зачем ты подслушивал?
-- Давай опустим, я уже получил порцию "ай-яй" от наставника, так что не зуди. О деле - у меня четкое впечатление, что мы еще мало знаем и потому не может найти ответы на свои вопросы, а поэтому правильно рассудить. Поэтому повторяю свою просьбу - расскажите каждый подробно - что и как от момента, как мы разошлись в разные стороны. Возможно, то что упущено одним, увидит другой. Сейчас каждая мелочь важна.
Шах насупился, переваривая подлянку лейтенанта и тот понял, что пока его лучше не трогать - уставился на Радиша.
-- Хорошо, слушай.
Эрику резко скрутило, она рухнула не соображая от судорог что и где. Голову обнесло, перед глазами маревом пятна поплыли, руки скрючило. Девушка застонала сквозь зубы, обливаясь потом.
Самер задумчиво покрутил чип, который ему передал Радиш, после того как окончил свой доклад, и требовательно уставился на Шаха. Тот рассматривал сидящего у дверей в стипп Кейлифа и не сразу отреагировал. Сплюнул щепку:
-- Давай с Эры.
-- Искать начнем?
-- А что искать? Кейлиф, страж ее как верный пес пасется возле "чума". Значит она там. Схожу, -- и попер руки в брюки к стиппу.
-- К довершение ко всему у нас еще и любовный треугольник, -- протянул, глядя ему в спину Самер.
-- Нет никого треугольника. Есть воспаленное самолюбие и желание ребенка получить игрушку только, чтоб насолить старшему брату, -- проворчал Родион. -- Так что любовь есть, но взаимная и без третьего. Оттого этот третий угол и бесится.
Кейлиф преградил дорогу Шаху, встав меж ним и дверью в покои светлой.
-- Наглеешь. Мне поговорить надо, -- с раздражением сказал Вейнер.
-- На половину женщин мужчины без приглашения не ходят, -- парировал тот.
-- А я постучу и буду приглашен.
-- Светлая отдыхает...
Шаху надоело - постучал через плечо стража. Тишина. Кейлиф руки на груди сложил, глядя на светлого с насмешкой: я что говорил?
А тому как в голову вдарило - Эрлан там. Иначе чего Эра молчит и, что страж вход в ее комнату как амбразуру закрывает?
-- Эрика дала четко понять, что не хочет видеть Эрлана.
-- Она одна и скорей всего отдыхает. Иди, светлый, не тревожь ее.
-- Отойди.
-- Не отойду.
Шах пихнул его в сторону, но Кейлиф не сдвинулся.