Инесса Матвеевна сидела за столом, оцепенев от ужаса. Сначала она плакала, а теперь просто застыла и тупо ждала. Она больше не знала, что делать. Белоснежный красавец Кока был не только ее утешением. Он был ее семьей. О нем она заботилась. Он ее любил - в отличие от ее биологической семьи. Он связывал ее с далеким Денисом, которого она считала своим внуком. И он был символом той жизни, где она перестала быть Мамзелью. А теперь она отчетливо слышала, как дверь этой новой жизни со стуком захлопнулась прямо у ней перед носом. Человек быстро привыкает к счастью, и каждый раз изумляется, убеждаясь, как оно скоротечно.
Карл Иваныч так и застал ее - мемориальной скульптурой. Впервые он видел ее непричесанную, в халате. Но ему было не до этого. Он был Гонцом, он нес счастливую весть. Он уселся напротив нее прямо в пальто, взял ее за руки, встряхнул сухие пальчики и гордо провозгласил : "Это работает !"
Полчаса он взахлеб, путаясь в глаголах и междометиях, словно пьяный, рисовал перед ней картину сегодняшнего утра. Он так хотел ее обрадовать, так старался, что даже устал. В конце концов он гордо выложил перед ней листок, закапанный вареньем. Для него это было неопровержимым доказательством.
- Сколько раз мы при нем произносили мантру ?
- Кажется, один.
- Как только вы позвонили, я сразу понял : вот оно. Просто произнесите над ним еще два раза. И ждите. Я знаю, в это невозможно поверить. Но это работает !
Он повторял эту фразу, как заколдованный.
- Завтра вы придете ко мне и сами увидите : это работает ! А теперь мне нужно бежать, я дверь оставил открытой. Акела вернется и испугается, чего доброго.
Инесса Матвеевна вдруг увидела все происходящее, словно со стороны. Себя, несчастную старуху, в халате и непричесанную, а напротив Карла Иваныча с листком, закапанным вареньем. На белой бумаге эти капли были, словно капли крови на снегу. Больше всего на свете она боялась выжить из ума на старости лет. Видимо, это все - таки произошло. Сбылось предсказание факера зятя. Немудрено. От этой жизни хоть кто спятит.
Ей вдруг показалось, что буквально вчера ей исполнилось сто лет. И еще она как - то враз очень устала. Настолько устала, что ей стало неловко слушать россказни старого чудака, и она в ту же минуту захотела, чтобы он ушел. Почему - то ей было очень стыдно. Помнится, когда она была еще девочкой, и они жили вместе с папой в их старом доме, по соседству жила старуха с кучей кошек. Она вечно тащила для них какую - то рыбу в свертках, а на площадке стоял неистребимый смрад. Она эту старуху тихо презирала. И тогда же поклялась себе, что никогда не будет такой. И вот - уподобилась.
Старый букинист наконец ушел, бормоча себе под нос свое дурацкое "это работает". Конечно, он спятил. Вредно в их возрасте так волноваться. И зачем она только притащила ему этот листок дурацкий, будь он неладен ! Неладный листок окончательно прилип к рукам. Она хотела его стряхнуть, но он никак не отлипал. Проклятье ! А она, как последняя дура, ждала его целый час !
Инесса Матвеевна вспомнила папу и взяла себя в руки. Она отлепила листок и бросила его в ведро. Потом ее осенило, и она позвонила в зоопарк. В зоопарке ей ответили, что специалист у них, конечно, есть, но вот именно сейчас вторую неделю он на больничном. А Кока лежал и умирал.
Она не знала, как определить, жив ли он еще. Она поднесла маленькое зеркальце, в которое он так любил смотреться. Ей показалось, что зеркало затуманилось. Немного, самую малость. Она побежала на кухню и начала вытряхивать из ведра все подряд, прямо на пол. Разум отчаянно сопротивлялся. Чушь какая ! Альцгеймер в чистом виде. Господи, но надо же хоть что - то делать ! Невозможно просто стоять и смотреть, как он умирает. Она только попробует. Она расправила дрожащими руками запакощенный листок. Ну, так, на всякий случай. Она искала очки и не видела, как вошла в комнату и вульгарно расселась за столом уродливая распустеха - Последняя Надежда. Борясь с собой, Инесса Матвеевна по слогам произнесла закапанное вареньем заклинание. Кока все так же лежал, как лежат мертвые птицы : на спине, лапами кверху. Но вдруг в пространстве что - то сдвинулось. Изображение двоилось и дрожало. И тогда - как в ледяную прорубь - еще раз. Внезапно в тишине она услышала странный звук, словно хлопает крыльями невидимая гигантская птица. Предметы перестали двоиться. Голова у Инессы Матвеевны закружилась. Она на ватных ногах дошла до кровати, повалилась на нее и уснула, не в силах сопротивляться. Она спала и не видела, как в клетке из отверстия Брамы, что на темени, вышло и встало над белым хохолком бледно - голубое облако. Потом оно наполнилось всеми цветами радуги. Радуга переливалась, освещая все вокруг. Постепенно цвета, один за другим, стали пропадать. Пока не остался всего один - бледно - желтый. Ее сон был больше похож на глубокий обморок. Неизвестно, сколько он длился, но проснулась она совершенно отдохнувшей. Она открыла глаза. У нее на кровати сидел, уютно закутавшись в ее полосатый махровый халат, красивый мужчина лет шестидесяти. У него была шикарная седая грива и слегка крючковатый нос. Он склонил голову немного набок и сказал :
- Просыпайтесь, мон ами. Я сварил кофе.
И действительно : этот мир весь пропах кофе.
Из заметок Карла Иваныча :
Белый какаду формирует супружескую пару на всю жизнь. Вдали от партнера впадает в глубокую депрессию. Когда гнездо свито, самец берет в лапы палочку и стучит ей по дереву, чтобы другие самцы знали : здесь занято. Очень смешно наблюдать, как он этой же палочкой чешет себе спинку.