Аннотация: Глупые люди, вы счастливы своим незнанием. И слава богу! Вряд ли они - эти знания - добавили бы вам радости...
ПЛЁНКА МЫЛЬНОГО ПУЗЫРЯ
Раньше, когда я шёл по улице, обычно не смотрел в глаза прохожим. Так, небрежно скользил взглядом по фигуре, по абрису лица - и тут же отворачивался. Этого было достаточно. Мало кто мог меня заинтересовать. Разве что красивые девушки. Но это святое.
Теперь же, после всего, что со мной произошло, первым, куда посмотрю, это будут именно глаза. Я ищу похожих на меня. Испытавших то, что довелось испытать мне. Своих. Я уверен, что узнаю их. По взгляду. Каждое утро я заново узнаю сам себя, глядя в зеркало. У меня теперь совсем не тот взгляд, что был раньше, что был до...
"Глупые люди, вы счастливы своим незнанием, - словно говорит тот, который стоит по ту сторону зеркала. - И слава богу! Вряд ли они - эти знания - добавили бы вам радости..."
* * *
- Ой, опоздала, опять опоздала, ммм... Мужчина, мужчина, в сторонку, дайте пройти... иииии, блин, уже на двадцать минут. Сан Саныч меня повесит, - Наташа, стуча каблучками, взбежала на второй этаж НИИ. Ещё двадцать метров по переходу, вверх на третий этаж - и вот оно, родное научно-исследовательское отделение.
"Странно, все двери закрыты. И наши, и соседского НИО. Даже у шефа. С Академии ещё не приехал? А другие? Тут же движение, как на главной улице города!"
У Наташки перед глазами промелькнуло всего одно мгновение из жизни отделения в обыденный день: вот вприпрыжку метутся по коридору Валик и Никита с распечатками чертежей в руках; а там у окна Вячеслав Николаевич с Баркараевым курят, увлечённо что-то обсуждая; вон Анастасия Ильинична вышла посплетничать, так и шепчет что-то в мобильник; Серёга Артуру анекдот рассказывает... Сейчас же - никого! "Умер кто-то? Или, наоборот, праздник какой-то, а она, как обычно, телевизор с утра не смотрела, а календарь который месяц на 13 февраля открыт. Может, выходной сегодня? Так нет же... среда... кажется... Странно всё это. Но неважно. Значит, не заметят, когда на работу пришла, можно будет сделать круглые глаза: "Как в полдевятого? Ровно в восемь! А вот вас, Станислав Сергеевич, я не заметила почему-то. Что, припозднились? А я вот вовремя пришла!"
Стук каблучков гулким эхом отскакивал от стен широкого коридора, казался таким громким и... одиноким, что стало немного не по себе. Ну, ничего, сейчас включит компьютер, поставит на реверс любимую Руслану и её "Дикi танцi" - и можно будет забыть о том мимолётном чувстве, посетившем её всего мгновение назад. Чувстве того, что вот сейчас, именно в эту секунду, она преступила какую-то незримую черту, сделала что-то настолько важное и необратимое, что сразу же захотелось остановиться и сделать шаг назад, за эту черту, до...
Глупости.
"Что-то я не выспалась сегодня, наверное. Сонливость какая-то, глаза хочется закрыть и уснуть... Нет, прошло".
Наташка дёрнула ручку своей двери. Хм. Заперто. Странностей всё больше и больше. "Артура что, нет? В командировку уехал? Так, вроде, не намечалось ничего, я бы первая знала. И уроков в Академии у него сегодня не должно быть. Ещё не пришёл? Непохоже на него. Надо ему на сотовый звякнуть, а то послезавтра паспорт на объект сдавать, а нестыковок и вопросов - вагон и маленькая тележка набежала. А вдруг он заболел? Или..."
Фрррр - шарах! - прямо над головой. Ай! - больно по голове вскользь, больно!
Что?
Здесь?!
Происходит?!!
Грохот, звон, вой, мутное ничто в проёме (где?), спина в зелёно-коричнево-серых пятнах (кто?), искры от стен, визг у уха, железные ящики, всполох, щепки от "мышки", тёплая струйка от уха, страшно, давит, война! Пригибается, треск по потолку, выстрелы! А! Принтер - в куски, бумага под ногами, схемы, планы, грохот! А-а!!Назад, страшно, где, НЕТ! Сзади нет коридора! Осколки, смерть! А-а-а!!!
- А-а-а-а-а! - закричала Наташка, зажав руками уши. Она смотрела на того, кто стоял у проема, и кричала, кричала от ужаса происходящего, накрывшего её с головой.
Дёрнулся, присел, вывернулся, смотрит. Глаза - испуг, руки - рвут - автомат - на НЕЁ!
- А-а-а-а-а-а-а!!!
Кто? Артур. Артур? Артур!
- Вниз! Наташка, вниз!
Кричит. Кричу. Не слышу. С ума. Сошла. Снится. Обморок. Что? Где? Страшно!
- ... ииииз! - в ухо. Убьёт. Маньяк. Артур? Больно.
Артур схватил за рукав Наташку, торчащую столбом во весь рост, и дёрнул вниз, валя на пол. Девушка вдруг извернулась, задёргала ногами, замельтешила руками, ударяя ими парня. Неподдельный ужас источали её глаза, зрачки расширились на всю радужную оболочку.
- Успокойся! - рявкнул он ей в ухо. - Угомонись! Это я! Я! Артур! Я! Успокойся!
- Ар...тур! - она судорожно вцепилась в парня, руки соскальзывали с бронежилета, она цеплялась снова. Как утопающая.
- Отпусти! Наташка, отпусти, всё нормально. Я это, я. Нормально всё! Всё потом. Некогда! В коридор. Отцепись! - он еле оторвал её руки от себя и, не церемонясь, схватил буквально за шкирку и вытащил из комнаты в какое-то помещение. - Анастасия Ильинична! - и чуть не бегом кинулся обратно. Да-да-данг!
- Наташа? Ты как здесь... - к девушке бежала женщина в таком же, как и у Артура, камуфляже, срывая на ходу аптечку.
- Что? Проис... - и её накрыло волной Инструктаж.
* * *
- Ну что, все собрались? - Сан Саныч обвёл сотрудников НИО долгим взглядом. Они расселись на железных ящиках, кое-кто стоял, опёршись на стену. Дымились сигареты, люди снимали кевларовые каски. От слипшихся от пота волос шёл пар.
- Валик и Станислав Сергеевич на... позициях, - напомнила Людмила Васильевна.
- Понятно, - шеф быстро пробежал глазами по мониторам камер наблюдения, удовлетворённо кивнул. - Пока затишье. Что ж. Есть время для небольшого совета.
Никита нервно хохотнул.
Александр Александрович поправил очки, спросил, повысив голос:
- Что, Никита, тебя так развеселило?
- Техсовет, - Никита вновь нервно рассмеялся. Ирония происходящего действительно походила на фарс. Сегодня был вторник и, как было заведено в их отделении, до обеденного перерыва в НИО должен был состояться технический совет. Техсовет так техсовет - привычки и ритуалы института не менялись годами. Даже в такой нетрадиционной обстановке.
Только как же это собрание не было похоже на обычное. В небольшом помещении, наполовину заставленном железными ящиками различного размера и формы, сидели и стояли, казалось, совсем не сотрудники НИО. Камуфляж войск спецназначения, кевларовые каски и бронежилеты. Но так казалось лишь на первый взгляд. Любой солдат, прошедший горнило армии, безошибочно угадал бы в этих людях дилетантов. По позам, по выражению лиц, по взгляду, по небрежно подогнанной экипировке. Да, оружие, подаренное им знание и то, что они пережили в последние тридцать минут, незаметно изменило этих людей. Внешне - чуть-чуть. А внутренне?
Они так и остались простыми сотрудниками НИО. Мужчины и женщины, поставленные перед жутким выбором, свершавшие только что ужасные поступки, но до конца ещё так и не уяснившие, что именно они сделали и зачем. И правильно ли то, что они делают и сейчас. Казалось, они остались прежними, такими, какими и были до..., но лишь внешне они походили на тех, с кем работали плечо к плечу столько лет. В глазах - испуг, злость, отчаяние, неверие и даже азарт. В душе... А кто ж его знает, что теперь у них было в душе. Теперь, после Инструктажа.
Тем не менее, люди ещё не потеряли чувства юмора, прочувствовали чёрную иронию происходящего - и словно кто-то бросил горсть мраморных шариков - мрачно, невесело рассмеялись.
- Да. Техсовет... Давайте поделимся друг с другом мыслями и мнениями на счёт того, что с нами происходит и как такое вообще могло случиться. Надеюсь, все прошли, так сказать, Инструктаж?
Люди закивали головами. Все. Если тот набор символов, изображений и мыслеформ, который внезапно завладевал сознанием и доносил информацию до каждого сразу после того, как они оказались здесь, можно назвать Инструктажем, то да, все. Лишь Никита мрачно смотрел в пол и сплёвывал, покуривая сигаретку. Да Наташка никак не могла отойти от нервного шока. Охватив колени руками, она уставилась в одну точку, и всё шмыгала носом. Белый гигиенический пластырь, налепленный на глубокую царапину за ухом Наташи, резко выделялся на фоне зелёно-серо-чёрного камуфляжа. Камуфляжа, которого на ней не было. И который так же непонятным образом оказался на ней. Она не помнила, как. Остальные - тоже.
- Что ж. Давайте соберём всю информацию воедино и попробуем найти рациональное зерно происходящего. Прошу высказываться... Я, пожалуй, начну.
* * *
- Итак, рабочий день начался сегодня довольно обыденно. Всё так же две бригады разрабатывали техническую документацию по объектам Ясиноватского машиностроительного завода, а Вячеслав Николаевич и Анастасия Ильинична составляли паспорт на... что у вас там, Слава, я не припомню, какая из работ у вас идёт на окончательную разработку?
Люди недоумённо переглядывались. Театр абсурда продолжался. Не сменились даже декорации. Вокруг творится чёрт знает что, а Сан Саныч, словно и в самом деле сейчас проходил не, так сказать, военный, а технический совет, спрашивает о степени готовности рабочей документации. Он что, шутит? Издевается? Артур зашептался с Максимом, тот мрачно усмехнулся, люди зашушукались, брови у многих съехали к переносицам. Шеф что, тронулся? А меж тем заведующий НИО как профессиональный психолог, просчитал ситуацию. Вместо того чтобы кричать в стены "Что происходит? За что?", он спокойным размеренным тоном создавал рабочую обстановку, целенаправленно возвращая шокированные души сотрудников в привычный жизненный ритм.
- Ну... - Вячеслав Николаевич пошевелил бровями, припоминая, чем же он занимался в той жизни.
- Техникум на Коммунаров, - напомнила Анастасия Ильинична.
- И степень готовности научно-технического заключения?.. - Продолжая играть свою роль, а может и действительно интересуясь больше этим, а не стараясь сбить нервозную обстановку, спросил Сан Саныч.
- Никита вот заканчивает разрез вычерчивать, а я уже набираю рекомендации усиления. Стася паспорт доделывает, - Вячеслав Николаевич втянулся в ритм заведующего. Да и все сотрудники невольно сбросили излишнее напряжение, зашевелились. Максим и Игорь Степанович закурили по новой, Людмила Васильевна повернулась к Баркараеву, встала в позу манекенщицы: "Ну, как я тебе в камуфляже?". Света наконец-то решилась спросить у не знакомых отделу мужчину и женщину, кто они такие. Артур и Валик вполголоса заспорили о преимуществах и недостатках оружия, которое держали в руках. Лишь Никита и Наташка то ли с ужасом, то ли со злым вопрошанием смотрели в глаза Сан Санычу: "Да о чём вы думаете?" Заведующий предвосхитил их готовые вырваться недоумённые вопросы. Повысил голос, перекрикивая всех:
- Ну так вот. День был как день. Правда, необычно рано пришли заказчики с Мариупольского УКСа, не дали мне даже кофе попить, - все хохотнули. - Прошу любить и жаловать - Денис Давыдович и Яна... эээ... Владимировна... А потом... Я не буду говорить за всех, скажу о себе, ведь не знаю, так ли случилось с остальными, как и со мной, в одно и то же время или нет. Денис Давыдович, вы не заметили ничего странного в моём поведении... там... дома... тогда.
- Нет, - с хрипотцой, сглотнув, пробасил заказчик. - Я отчётливо помню, как мы с вами обсуждали смету заказа, а потом... потом, - он нахмурился, вспоминая или просто пытаясь найти слова, способные описать то состояние во время перехода, пожал плечами, - потом - хлоп! - и мы здесь.
- Примем эту версию, - быстро сказал заведующий. - Я уверен, что мы все оказались здесь одновременно... За исключением Натальи.
Девушка встрепенулась. Испуганно посмотрела в глаза заведующего. Неужели и сейчас будет отчитывать? Или всё же сделает скидку на происходящее?
- Ты на сколько опоздала? Только честно, а то сверяться нам не с чем! Заметили, что ни у кого часов нет?
- На двадцать минут.
- Всего лишь? - удивился Сан Саныч. Да и все присутствующие изумлённо переглядывались и перекидывались репликами. - А по мне так часа полтора прошло!
- Я не вру! - звонко крикнула Наташка.
- Тише все! - прикрикнул заведующий. - Наташа, тебя никто ни в чём не обвиняет. Просто время здесь какое-то... неправильное. Если оно вообще тут существует. И... и что ты ТАМ увидела?
Перед его глазами стали сразу несколько картинок - бездыханные тела и вой сирен "Скорой помощи"; пустое ничто на месте их отдела и цепочка милиционеров, перекрывших все подходы; манекены вместо людей, застывшие в нелепых позах.
- Ничего. Двери все закрыты, в коридоре никого.
- Странно. У меня дверь точно была открыта, - Сан Саныч снял очки, протёр, брови его сошлись на переносице.
- И у нас! А у меня нараспашку! - послышались выкрики со всех сторон.
- Я не вру! - опять выкрикнула Наташка, голос её задрожал, казалось, она сейчас расплачется.
- Допустим, двери закрылись... Кто-то закрыл, - продолжал "допрос" Сан Саныч. - А как ты здесь-то оказалась?
- Как? Зашла в кабинет - и оказалась. Александр Александрович, ну честно я не знаю, как. Как и вы все, наверное. Не знаю!
- Тщ-тщ-щ-щ. Тише, Наташа, верим мы, верим. Ой, только на них не смотри, они ничему и никому не верят, разве не знаешь?.. Пусть так. Значит, дверь всё же работает. А наша задача состоит в том, чтобы не дать войти в неё с этой, внешней стороны.
* * *
Сергей словно заново переживал те самые мгновения, когда очутился здесь. Он рассказывал Валику преимущества новой версии чертёжной программы Autocad, как вдруг стены перед его глазами словно поплыли в сторону. Будто сместили голографическую картинку, которую, наконец, сумел выхватить из хаоса обрывков. Он зажмурил глаза, надавил на веки. Что-то в последнее время он редко стал высыпаться. А когда открыл глаза...
Комнаты не было. Стены, вместо обшитых белым пластиком, теперь стали буро-чёрными, казалось, гранитными. Мелкие вкрапления блёклых и жёлтых кристаллов искрились в мутном свете. Воздух из спёртого, наполненного ароматом свежесваренного кофе и запахом заползающего в приоткрытые двери сигаретного дыма, стал кристально чистым, даже стерильным. Чистый кислород!
- Что за?.. - ледяная волна, состоящая из удивления и недоумения, прокатилась по внутренностям, и, встряхнув нервы, уже горячим страхом ударила в голову, взорвавшись в мозгу бомбой. - Что за шутки?!! - и осёкся, натолкнувшись взглядом на такой же взгляд Валентина. Губы у парня подрагивали, по виску стекала капелька пота.
- Я... тоже это вижу, - шёпотом сказал он.
Было так тихо, что негромкое "крак!" под пальцами Сергея прозвучало оглушительно. Парни невольно вздрогнули и медленно опустили взгляд. Компьютерная мышка под судорожно сжатыми пальцами Сергея рассыпалась на части.
Стол, стулья, компьютер с матово чёрным монитором стояли на своих местах. А вот вешалки, шкафов, кондиционера и даже двери не было и в помине.
Испуганный женский крик расколол тишину на миллион кусочков и эхом рассыпался по углам. Словно кто-то включил звук - отовсюду послышались голоса, восклицания, крики, вопли и стоны.
- Да что же здесь происходит, эй! - крикнул Сергей и испуганно отшатнулся от стола, словно от него исходила угроза. Валик выбежал из комнаты, закричал то ли от страха, то ли от изумления. Пятясь, вернулся, указывая в коридор:
- Там... там, - как заведённый, повторял он. Посмотрел на Сергея совершенно безумным взглядом.
Почему-то вот это - ужас, исказивший лицо Валентина - напугало Сергея больше всего. Сильнее всего, что он уже успел увидеть и надумать за те несколько минут, которые они были здесь. Казалось, Валик сам источал угрозу. Это был уже не тот сотрудник, которого он, Сергей, знал несколько лет.
- Не подходи, - просипел Сергей. - Не под-хо-ди-и-иии! - голос сорвался на визг.
И тут их волной накрыл Инструктаж.
* * *
- Итак, мы очутились в этом странном месте, - продолжал Сан Саныч. - Предлагаю в дальнейшем называть окружающее нас пространство Границей, никто не против?.. Конечно, логическому и, тем более, научному объяснению такого перехода я не нахожу. Может, кто рискнёт?.. Да, Денис Давыдович.
- Телепортация, - пробасил заказчик из УКСа.
Остальные пожимали плечами, морщились. Никита мрачно ухмылялся и недоверчиво покачивал головой.
- Иного объяснения я не вижу. Да и этот из области фантастики.
- Причём нас... телепортировали с теми предметами, которых касались наши руки, ноги, любые части тела. А через пару минут произошёл Инструктаж. А вот теперь внимание! - Сан Саныч поднял вверх указательный палец. - Каждый из нас получил некое подобие информации. Образы, обрывки слов, ассоциативные картинки-изображения. Я хочу, чтобы все мы услышали, какую же информацию или её часть смогли принять и понять, раз уж втянулись в это дело. Правильно ли поступаем? Так ли поняли поставленную перед нами задачу?
- Можно я? - Баркараев, как в школе на уроке, поднял руку.
- Конечно! Замечательно! Начинайте!
- Вот что я смог понять из... ээээ... Инструктажа..., - Баркараев поправил очки и, встав в позу оратора, продолжил. - Мы - люди и наша Вселенная - не единственная в своём роде. Существуют действительно другие миры. Они существуют рядом с нами и в то же время так далеко, что свет нашего Солнца до них ещё не достиг. По-моему, в литературе такие миры называют "параллельные".
- Протестую! - перебил Баркараева Максим, любитель фантастики, - "параллельный мир" - это совсем другое. Это когда...
- А ты там был? - в свою очередь перебил его Баркараев.
- Нет, но...
- Что ты знаешь о параллельном мире как таковом?
- Ничего. А вы откуда...
- А я не фантазирую, не сравниваю окружающее меня с литературными источниками, я "там", в параллельном мире сейчас. Так что не перебивай меня, пожалуйста, Максим, и дай договорить до конца, хорошо? Потом выскажешь свою точку зрения... Итак, параллельный мир. "Иное измерение" - так устроит?.. Ну вот. Я не говорю, что их много, этих измерений. По крайней мере, еще одно существует. Что в этом измерении - мы не знаем. Мы ведь даже не догадываемся о реальном существовании такого пространства. "Пограничники" тоже не знают или знают очень мало. Во всяком случае, делиться с нами этими сведениями они не посчитали нужным. Что-то видят, о чём-то додумываются, но проникнуть в это пространство даже не пытаются. Равно как и в наше. Каждым таким проникновением они делают Границу уязвимей, в ней появляются долго зарастающие "прорехи", в которые могут проникнуть чужие...
Чужие. Существа иного мира. Мира, живущего по своим законам - физическим, морально-этическим, другим. Эдакого пришельца из другого измерения в нашем мире не замечают. Он не материален в понимании этого слова в нашем измерении. И он не враждебен по своей сути. Но и не дружественен. Он чужой. Иной. Я не знаю, существует ли у них мораль, некое подобие законов, нравственности. Но если даже и существуют, то они не то, что не похожи на общечеловеческие - они не подвластны нашему осмыслению. Другими словами, если бы я попал в их мир, и меня заметили, я был бы как профессор квантовой физики в племени неандертальцев. Или наоборот - дикарь-туземец на великосветском рауте. И даже тогда я знал бы, где верх и низ, что пол - это пол, а там небо. В нашем случае - даже этого знания у меня не было бы.
Вот такое измерение существует очень близко и в то же время очень далеко от реальности, в которой существует человечество. Нас не разделяет и нанометр и в то же время расстояние между нашими мирами не выразить в численном эквиваленте - нет в математике такого громадного числа. Мой разум пасует перед такой физикой.
Но это ещё цветочки.
Миры наши всё время соприкасаются! От окончательного проникновения их один в другой защищает вот такая Граница. Смотрите, какая интересная аналогия - граница ведь узкая полоска земли у соприкосновения двух государств. Здесь же невозможно говорить о размере. Эта Граница везде, её не измерить шириной и глубиной, не охватить мыслью. Она везде. И в то же время она такая тонкая, что если провести аналогию с нашими земными образами (кстати, такую картинку нам ведь и показали!) - это плёнка мыльного пузыря. Через неё как молекулы кислорода иногда проникают чужие. Извне. Вовнутрь. Вроде, никакого вреда и не произвёл, так, столкнулся с парочкой кварков, пропустил сквозь себя нейтрино и вновь вышел с другой стороны. А те самые кварки ударили в какой-нибудь глюон...
- Володя, поприземлённей, пожалуйста, - перебила его речь Людмила Васильевна.
- А я как? Ну ладно. В общем, пройдётся такой вот чужой по нашей Вселенной, мы его не почувствуем и не заметим, а у нас вдруг где-то рванёт сверхновая или ни с того ни с сего упадёт самолёт. Или вдруг десятки лет два сопредельных государства пойдут на урегулирование межэтнических споров и подпишут долгожданный мирный договор, или...
- Понятно, Володя, в общем, влияние их труднообъяснимо, такие события не поддаются логике и не понятно, во что может вылиться их очередное посещение, - сказал Сан Саныч.
- Именно! В последнее время их "визиты" происходят всё чаще - помните, фрагменты событий, в которых предположительно были замешаны эти самые иные, были в основном последнего десятилетия. И "пограничники" - кстати, абсолютно необъяснимые сущности - не справляются со своим предназначением. Отдельные прорехи ещё можно заделать, но стали появляться целые провалы. Это грозит уничтожить "плёнку" как таковую. И тогда наши миры сольются и уничтожат друг друга. Самое обидное, что предостеречь чужих пограничники не в состоянии - их попросту не понимают и не принимают их информацию. Каким образом эти же сущности смогли донести информацию до нас, людей, я тоже не могу найти объяснения. Видимо, они всё же имеют какие-то корни в нашей Вселенной. И вот, когда граница уже стала трещать по швам, они были вынуждены обратиться к нам, людям, за помощью.
Они перемещают нас сюда, как делали это и с другими до нас и как, может быть, будут делать и после нас. Перемещают в место прорыва. И тем самым идут на громадный риск. Появляется не просто прореха в наш мир, появляется дверь, через которую мы связаны с измерением, в котором находится Вселенная. Нам дают в руки оружие. Каким-то образом экспресс-методом обучают обращаться с ним. А потом ставят перед нравственно-моральной дилеммой - или мы остановим чужих, или над Землёй нависает страшная опасность. Но вот что мешает этим иным не лезть напролом здесь, а попросту попытаться свершить прорыв в другом месте? Вероятно, "пограничники" сделали дверь прямо напротив аналогичной прорехи в мире чужих, предвосхищая... неприятеля. Почему наше оружие может иметь какой-то смысл в этом абсолютно непонятном пространстве? Вероятно, важно не само наличие железных орудий убийства в наших руках, а сам факт его наличия. Или пули и снаряды в Плёнке имеют совершенно иное выражение. Что это за экспресс-метод? Ну, и ещё много подобных вопросов.
Сама дверь не может послужить фатальным завершением всего сущего, то есть не послужит причиной слияния двух миров. Но сквозь неё смогут проникнуть не два-три чужих, как это обычно происходит, а сотня или даже тысяча. Их непонятное и не просчитываемое влияние на наш мир в этом случае может быть значительным, причём даже фатально значительным. Сколько иных принимает участие в прорыве - не знает никто, известно лишь, что очень много. Пограничники своими силами не могут им противостоять. Не справляются.
Пограничники пошли на изрядный риск - сознательно ослабили саму границу, доверили в наши руки, возможно, саму судьбу мироздания. Исчезнет эта "плёнка" - исчезнет не только наш мир, но и само "пограничье". Мы нужны как стена для быка - бык подолбится в стену, устанет, пообломает рога, а загонщики в это время спеленают его и загонят в стойло, откуда он и вырвался... Всё. Я закончил, - Баркараев перевёл дул и отцепил от пояса фляжку, сел на место.
Секунду стояла тишина, потом заговорили все сразу.
- Володя, тебе только депутатом в Раде выступать - речи толкаешь не хуже их прений. Это что, ты всё понял из того набора символов? Поразительно! Я и половины не разгадал, чушь какую-то втемяшивают... А я не согласен с тем, что... Я так не смог бы! Кто-нибудь хочет добавить? Ага, мы стена, только какого хрена бык в нас долбится, а не может спокойно обойти эту стену? Блин, Инструктаж как в "Матрице" - пять секунд и всё знаешь, они что, на подкорку записывают? Чушь! Чу-у-у-ушь! - перекричал всех Никита. Он вскочил на ноги и затряс автоматом. - Чу-у-у-ушь!
- Тихо все! - прервал обсуждения Сан Саныч. - Никита, у тебя другая точка зрения?
- Конечно!
- Тогда изложи её нам, а не обвиняй Володю в не правдивости его слов. Это его точка зрения и он имеет на неё право, а мы имеем право соглашаться или не соглашаться с ней. Но обвинять в "чуши", это по крайней мере оскорбительно. Думай, каким тоном и что говоришь! Не со своими сверстниками в пивбаре сидишь!!!
Повисла тишина. Когда шеф в гневе - это выглядит устрашающе.
- Извините, Сан Саныч, извините, Владимир Филиппович, то, что сейчас прозвучало, я считаю полной хре... абсолютно неправильным суждением, - он бросил язвительную улыбку шефу. - Вселенская угроза, мир в опасности, пограничники - да это всё низкопробная фантастическая лажа!
Баркараев покраснел и стал приподниматься, набирая в грудь побольше воздуха для достойного ответа. Руки его вцепились в автомат, костяшки пальцев побелели от напряжения. Стало тихо и страшно - ну а вдруг выстрелит? Конечно, такой исход был почти невероятен, но после того, что уже произошло, после того, как они все уже стреляли и (может быть) убивали (может быть) разумных существ, произойти могло всё, что угодно. Казалось, от напряжения в воздухе можно было зажигать спички.
- Володя, сядь! - рявкнул Сан Саныч. Баркараева схватили за руки и с силой усадили на ящик, на котором тот сидел.
- Извините, Владимир Филиппович, я буду говорить без купюр. Да, с нами произошло что-то непонятное - это с одного боку. И очень даже объяснимое - с другого. Как понять всё произошедшее? Да как два пальца об асфальт! "Невероятным образом очутились", "все сразу"! Х-ха! А про Дубровку вы забыли? Как там в несколько секунд усыпили больше тысячи человек - забыли? "Столы переместили вместе с нами". Ну и что? Что из этого? На нас просто испытывают новые галлюциногенные препараты и стимуляторы - вот что происходит! Военные, блин, опыты ставят, как поведут себя люди, совершенно непригодные к ситуации войны. Ну скажите мне, Владимир Филиппович, почему я, ни хрена не знавший об этом вот автомате, вдруг в совершенстве разбираюсь в его конструкции и обращении с ним? А?
- Нас наделили знаниями.
- "Наделили"! Какие высокопарные слова! "На нас снизошла благодать"! Откровения от Ваньки-дурака, стих тринадцать, строчка шестьсот шестьдесят шесть! Нас запрограммировали - вот как надо говорить! Не знаю, двадцать пятый кадр или запись на подкорку, или хрен знает ещё что. Долбанные "пограничники" засовывают нас в место прорыва, значит о нём знали, но вот почему они в это место не притарабанили кадровых военных? Уж они-то поопытней нас с вами, а, Владим Филипыч? Нас зачем, нас, простых, блин, сотрудников простого долбанного НИИ?
- Выбирай выражения, Никита! - рявкнул Сан Саныч.
- Потому что они до последнего не знали, ГДЕ будет прорыв, - проговорил Баркараев. - И так почти всегда и происходит. Они видели прорехи в мире чужих и имели время адекватно среагировать. В основном-то они справляются и без помощи землян. А в нашем случае у них времени хватило, чтобы выдернуть из нашей реальности ближайших и обучить их мало-мальски военному делу. И тут же прорыв, может, нашим появлением и спровоцированный.
- Да? А если такое вот долбанное "вторжение" географически происходило бы на дне океана? В пустыне? На вершине Джомолунгмы? Как туда людей пригнать?
- А кто тебе сказал, что место прорыва в нашу реальность и Пограничье географически и координационно связано? Да и потом - исчезают же люди. Исчезают и появляются. Контактёры там...
- Мама родная, какая чушь. Я так думаю, что обкурили нас какой-то дрянью, потом где-то с месяц обучали на профессионального военного, ну, может, без физической подготовки, а то я себя Шварценеггером не чувствую. Стёрли об этом обучении память и для экзамена (опытов, экспериментов, по приколу) засунули нас в эту дыру. Наблюдают за нами в скрытые камеры! А? Где вы их спрятали? Куда кланяться? Почему зеркал нету, мать вашу? - кричал уже Никита.
- Успокойся, Никита! Сядь на место, мы выслушали и твою точку зрения, - Сан Саныч устало массировал затёкшую от напряжения шею.
Но его речь расшевелила людей и посеяла, а скорее, просто воскресила сомнения. Молодёжь со смешками стала позировать, глядя на пустые стены. Света помахала в угол рукой: "Мама, привет!" Более зрелые, нахмурив брови, нет-нет, но пробегали глазами по тёмным углам - не блеснёт ли там красный огонёк миниатюрной видеокамеры?
Никиту усадили, всунули в рот сигарету. Сан Саныч провёл рукой по лицу, словно стирая невидимую паутину.
- Есть ещё точки зрения?
- Мне кажется, что оба высказанных суждения имеют право на жизнь, - поднялся Артур. - Более того, у каждого из нас своё толкование происходящему, причём мало связанное с высказанным, как мне кажется... Но не это сейчас главное. Можно принимать как ту, так и другую точку зрения, можно остаться при своей. Вопрос в другом - что же сейчас делать? Если это просто полигон, то полигон донельзя реальный. И стреляют тут реально. Вы сами видели это и ощущали на себе. Если действительно Граница и за нашими спинами дверь в нашу реальность, в которую хотят попасть монстры, то сдержать чужих - наш долг. Не защищать нашу реальность и уйти самим в дверь? Я лично из Инструктажа понял, что дверь будет открыта для нас только тогда, когда пограничники смогут залатать прореху в их Границу со стороны чужих. Попробовать, конечно, стоит. Но я, честно говоря, сомневаюсь, что что-нибудь получится.
- И правильно делаешь, - буркнул Максим. - Я уже пробовал. Глухо.
- Ну вот видите. Итак...
- Итак, - повысил голос Сан Саныч, - вопрос не в том, "куды бечь", а в том, как самим остаться в живых. Помощи от пограничников я не ощущаю, в наших руках арсенал, а на нас нападают непонятные сущности, которые... которые я и сам не знаю, чего хотят. Может, чаю с нами попить. Но они такие страшные, что мы, дабы не травмировать слабые нервы наших дам, их благоразумно отстреливаем, - все хохотнули. - А если всё же Инструктаж и всё, что нам рассказал Володя, правда, то сдержать чужих - действительно наш, во всяком случае мой долг. Кто хочет - присоединяйтесь ко мне, кто нет - не путайтесь под ногами, подносите боеприпасы.
Вопросов очень много, и почти все они сейчас неразрешимы. Например, каким образом через несколько минут после Инструктажа мы оказались в камуфляже, почему простым оружием мы можем убивать (?) чужих, тогда как в нашем мире мы их вообще не видим и не ощущаем, почему...
- Иду-у-у-ут! - прервал его крик Валика.
- По местам! - рявкнул Сан Саныч.
И люди, простые сотрудники обычного НИО, которые утром делали своё обычное дело - нажимали на кнопки мыши и выискивали в сортаментах нужный тип уголка, а теперь привычно сжимали цевье новейших автоматов и пулемётов; простые обычные спасители всего человечества; храбрые и трясущиеся от страха; с круглыми от азарта и ужаса глазами; с верой и неверием в будущее; целенаправленно, но не совсем отдавая себе отчёт в том, зачем они это делают - кинулись на свои места.
* * *
Пейзаж за проёмом не отличался разнообразием. Попросту говоря, снаружи не было ничего. Пелена неопределённого цвета от горизонта до горизонта. Везде. В этой пелене всё время ощущалось движение. Смещались конгломераты пространства, неопределённое нечто обретало на несколько мгновений видимую материальность и совершенно бесшумно то накатывало вперёд, то сваливалось вниз (если этот "низ" существовал), то рассыпалось осколками. И исчезало. Чтобы через минуту на границе зрения возникнуть водоворотом за сотню миль (или совсем рядом - руку протяни!) от первоначального места.
Чужих не нужно было выискивать в этой "манной каше" пространства. Их было видно. А вернее - они были ощутимы. Словно впереди возникал маленький огонёк, ещё не видимый, но угадываемый по едва заметному изменению освещения, и его свет словно касался твоих глаз. Так и с существами из параллельной реальности.
Тогда ещё, в первый приступ, было совсем не так. Тогда они показались всем... лучше не вспоминать, какие чувства пришлось многим пережить. Лучше не вспоминать...
Теперь было иначе. Пусть поначалу их невозможно было визуально выделить в невообразимом хороводе придумываемого или реального движения. Но можно было ощутить по странной гамме чувств, словно волной накатывающей извне от того, что можно было персонифицировать как чужой. Концентрированный удар эмоциями - вот что выделяло их из внешнего хаоса. Смесь угрозы, страха, нетерпения, жалости и обожания одновременно. В человеческой гамме чувств нет такого, но, наверное, есть у иных. Интересно, а как сами чужие ощущают нас? Наверное, почти то же самое, разве что без обожания.
Теперь чужих можно было видеть в их, так сказать, истинном обличии. Или защитники настолько приобщились к Границе, что смогли в ней ориентироваться, или сами иные повлияли на защитников, но нападающих уже можно было не только ощущать, но и наблюдать. Словно выныривали из пелены сгустки дымки, плотные образования, аморфные и изменяющиеся. И звук. То зудение на грани слышимости, то громогласный рёв.
Ха! Первые мысли при первом приступе были примерно такие: "Может, иные попросту идут на контакт, а мы их не понимаем? Может, у них катастрофа какая-то и они от отчаяния кинулись к чужим для самого своего естества существам, а мы их гранатами и пулями потчуем?"
Но эти мысли быстро отпали. После первых взрывов вокруг бойниц. Чем стреляли чужие - этого понять не удавалось. После, к счастью, пока редких попаданий в сами бойницы огненные шары и синие молнии вышибали из гранитных стен осколки, мебель разлеталась в щепы, а железные ящики плавились в несколько мгновений.
Чем удивят нападающие в этот раз?
Сергей не успел додумать. Помещение содрогнулось от мощного взрыва, и только потом послышалось "вз-з-з". Хорошо хоть, что в этот момент он отвернулся от проёма, а так бы схлопотал воздушной волной по кумполу. "Мама дорогая! - подумал он, вытряхивая пыль из волос. - У них что, появилась тяжёлая артиллерия? Вроде, при первом штурме такого не было. Быстро же они учатся. Копируют хорошо - вона, и пули свистят как всамделишные, и мины воют, а теперь и снаряды появились. Главное, чтобы и свойства не скопировали, а то попадёт один такой вовнутрь - можно петь "аллилуйя". В первый приступ мы вообще выкашивали их как траву. Правда, так ли действовали, как надо и действительно ли "выкашивали" - это ещё "...по воде виляно" - стреляли во всё, что только двигалось. Чаще всего просто в пелену, пока не уходило "самое то". Но вот иные не отвечали ударом на удар - гибли (наверное), исчезали в предсмертных эмоциональных всплесках. А потом и у них появилось оружие - и тир превратился в битву. Вот только артиллерии у них не было... раньше. Ладно, не важно, что у них было, а что нет. Может быть, кто-то их уже встречал артиллерией. Хорошо, если не самонаводящей".
Банг! Ш-ш-ш-банг! - больно стегало по ушам. Сергей и Света по обе стороны от бойницы вздрагивали и зажимали уши при каждом таком взрыве. Иногда взгляды их натыкались друг на друга, и каждый видел в чужих глазах отражение своих. Страх, нет, даже не страх - запредельный ужас бился сейчас в них, сердце колотилось о рёбра, просясь наружу, воздуха не хватало, они задыхались.
"Вот сейчас снаряд влетит в эту комнату и разорвёт нас на мелкие кусочки. Нет. Он разлетится на тысячу осколков. Половина из них попадёт в меня. Это, наверно, так больно, кода в тебя попадает осколок. Камнем получить по рёбрам - это ужасно. А железом под рёбра? Осколок будет внутри, он будет рвать плоть, и от каждого миллиметра раны будет идти БОЛЬ. Невероятная жгучая нетерпимая боль! Затопляющая сознание и выворачивающая наизнанку. И рана. Она ведь будет открыта, я буду истекать кровью, своей кровью! Нет, не хочу. Страшно. Как же страшно, Господи!"
А надо пересилить себя, надо. Чтобы взглянуть всего лишь на одно мгновение, насколько близко теперь чужие. Не возьмут ли они врасплох?
"Да, я знаю, что, как только высуну голову в бойницу, её тут же срежет осколком. Да, я умру и никогда не буду похоронен. Но если я не взгляну, то они возьмут врасплох и разорвут на части! Интересно, а почему я так уверен, что разорвут? Неважно. Ну же, ну! Страшно? Конечно, будет страшно. Козлы эти пограничники - знания обращаться с оружием дали, а вот страх битвы не убрали... Всего мгновение! Плёнка мыльного пузыря... ты такая же тонкая, как расстояние между страхом свершить поступок и страхом его не свершить".
Ш-ш-ш-ш-банг! - прямо над головой.
"Я не смогу!"
Ты должен!
"Я умру!"
Все умрут!
"Боже, боже! - рывок-взгляд-назад. - Близко".
- С-с-с, - губы тряслись, челюсть словно застыла на одном месте, а попробуешь что-то сказать - прыгала вверх-вниз, - Света, пора.
Девушка кивнула. Они, глядя друг другу в глаза, медленно поднялись на ноги. Да так и застыли.
Грудь часто вздымается, по лбу стекает холодный пот. Казалось, и не было первого штурма, когда они стояли плечом к плечу и, пересилив ужас, стреляли в непонятно что и в отголоски чувств. Казалось, ушёл тот страх, они перебороли его, пересилили, сжились с ним. Ан нет. Он вечен - этот страх. К нему не привыкнешь. Сейчас ещё ужасней сделать тот самый первый шаг.
Глубоко вздохнув, Сергей рывком выглянул и нажал на курок. Та-та-та-та-та! Время застыло. Вот... Сейчас... Сейчас это произойдёт. В это самое мгновение. Удар, боль, забвение. Прямо сейчас... Сейчас... Сейчас!!! Не могу! - отпрыгнул.
- Света! - и девушка, всхлипнув, встала на его место.
Приступ начался.
* * *
- Валик, - Максим деловито вставил новый тройной магазин в свою "SG551 SWAT".
- Что? - напарник расстрелял обойму и облегчённо отвалился от бойницы. Закашлялся, вдохнув пороховой дым.
- Ты слышал наш... техсовет?
- Ага.
- И что ты об этом думаешь?
- Интересно.
- Что - "интересно"?
- Да всё тут интересно. Вот, например, Граница эта... "Плёнка мыльного пузыря"... Мне кажется, Баркараев очень тонко уловил суть этого пространства. Я тут наружу выглядывал...
- Как ты умудрился?
- "Как"... Просто наружу в бойницу голову выставил.
- И что там?
- Поэкспериментировал. Кинул обломок вниз, потом вверх, в стороны, вперёд. И знаешь, что? Те камешки, которые я бросил в стороны - они исчезают. Не пропадают с поля зрения, как пропадает камень, брошенный в колодец, не сглатываются туманом. Просто - исчезают. Словно скрылись за каким-то барьером. А те, которые я бросал прямо... осторожно! - он оттолкнул Максима от бойницы. Снаружи всполохнуло, вовнутрь ворвалась каменная крошка, клубы дыма и пыли, султан лилового огня лизнул потолок.
- Живы? - донёсся голос Сан Саныча из вделанных в стены колонок.
- Та вроде, - парни с кряхтением поднимались на ноги. - Всё ближе и ближе... Гады!
Щёлкнуло - Сан Саныч переключился на других.
- Чёрт! - Максим передёрнул затвор, - Даже боюсь думать, что же будет, когда они не промажут.
- Кстати, а заметил - ни одного прямого попадания. А знаешь, почему? Я ведь заметил снаряд! Траектория его какая-то... кривая, что ли, была. Дёргающаяся. Здесь нет ничего прямого, вот в чём штука. Всё нелинейное.
- А как же мы в них тогда попадаем? - засмеялся Максим.
- Не знаю. Случайно, наверное.
- Ха-ха-ха, "случайно". Случайно очередь выкашивает целые шеренги наступающих?
- Максим, то, что ты видишь, не всегда является именно тем, что ты хочешь видеть.
- Что-то я тебя не понимаю, Валик.
- Сейчас объясню. Ой, чуть попозже. Замени, - Валик кинулся в коридор.
- Ты куда?
- Что-то посерьёзнее возьму. Там дура такая лезет - жуть!
Максим переставил магазин, рывком высунулся в бойницу. Длинная очередь, тупая боль в плече от отдачи. И заметил - заметил! - как пули веером разлетелись окрест. Странно было даже не то, что, посылаемые в одну точку, они брызнули в стороны. А то, что их вообще, вроде бы, не должно было быть заметно - скорость же их около тысячи километров в час. А здесь - словно в пейнтболе краской швырнулся.
И чужие. Их было уже видно! Если раньше они ощущались как сгустки красок, иллюзорных мыслеформ, то сейчас это были уже аморфные фигуры, казалось, имеющие какие-то границы, вместилище. А вот "дуры" он не увидел. В сторону! Но очередной снаряд, похожий, скорее, на медузу без щупалец, прошмыгнул в каких-то метрах от бойницы. "Промазали!.. А где же "бум!"? Вообще в бастион не попали? Куда тогда "попали"? А вот этот, кажись, к нам". Жахнуло! Вновь содрогание, дым, пламень. "Хм, странная вспышка. Какая-то... неживая, что ли? Неестественная. Нарисованная словно".
- Посторонись! - Валик, кряхтя, втащил в комнату пулемёт на треноге. - Тяжёлая сволочь.
- Ты где такую бандуру взял? - Максим уже успел половину позабывать из того, что им "влили" при Инструктаже. Историю войн, тактику и стратегию помнил, тяжёлое вооружение и лёгкое стрелковое - в совершенстве. А вот про станковые пулемёты и гранатомёты уже начало выветриваться, - а, MAG новый. Бельгия. Мощь!
- Там много чего есть, - Валик профессионально устанавливал оружие. - Не удивлюсь, если там где-то танк по запчастям валяется.
- И где они всё это только взяли?
- Хе-хе. А нас где они взяли?.. Отож. Там же. На Земле. Кстати, я нашу одежду нашёл. Валяется там. За ящиками.
- Ничего себе! Я что-то не помню, как переодевался.
- А никто не помнит. Ну-ка, помоги, - они подтянули пулемёт к бойнице. Валик глубоко вздохнул и нажал на курок. Тяжёлые бронебойные пули, перемежающиеся с трассирами, под грохот выстрелов веером полетели в пелену. Пулемёт затрясло, и если бы не демпферы, треногу здорово бы кидало по всей комнате. Гильзы блестящим водопадом укрыли пол.
- Вот та-а-а-ак! Та-а-а-ак! - кричал Валик. Сейчас он словно надел на лицо маску: челюсти свело в судороге, верхняя губа подрагивала, изо рта вырывался хрип, в глазах - злость. - Шо, суки, не нравится? Та-а-а-ак!
Горизонт взорвался десятками миниатюрных взрывов, в уши ударил непонятный полувизг-полустон, но это было ещё не самым худшим. Словно дубиной кто ударил не по органам чувств - по самому сознанию. Адская смесь чувств и эмоций, непонятных, ранее не ощущаемых и почти человеческих накрыла с головой. Вот как ощущает себя младенец в утробе матери, которого за ногу обвила змея? Или второй час падающий на шею жертвы топор палача? А сама шея? Или кусочек морковки из винегрета на зубе у человека? Или... Да тысячу сравнений можно придумать, но ни одно из них не будет правдивым и даже на маленькую толику не сможет описать того, что пришлось испытать парням.
- Пр...екрати-и-и-и-и! - завизжал Максим, падающий в эпилепсии на груду дымящихся гильз.
- Хр-р-р, - Валик сполз по треноге. Руки его так и не отцепились от ручки. Ствол пулемёта смотрел в потолок, лента закончилась. Из носа Валика струилась кровь. Из-под судорожно сжатых век просачивались слёзы.
Кто-то вбежал, подхватил подмышки, оттащил в коридор. Под нос сунули нашатырь.
- Чисто! - крикнула Яна Владимировна, "резерв" Сан Саныча. - Cкосили всех под корень.
- Живы? - над Максимом склонилась побледневшая Анастасия Ильинична.
Тот ещё успел оттолкнуть от себя женщину - и его вырвало.
* * *
Наташа, Никита и Артур теперь были в одной комнате.
Девушка всё ещё не могла свыкнуться с мыслью о том, что она находится в этом странном месте, что ей это всё не снится, да и вообще - что это в принципе происходит.
Вот Наташа проверяет новенький "маленький, но сердитый" "Хеклер и Кох", раз за разом поражаясь тому, что досконально знает устройство механизма. Подумать только - автомат! Вещь, которую она видела только по телевизору. Оружие, которое в нормальных условиях никогда не оказалось бы в её наманикюренных пальчиках. В следующее мгновение девушка немного тревожно посматривает на бойницу, в которую ей надо будет стрелять. Ещё ни разу не решилась. А в следующее мгновение взгляд её падает на содранный о стену лак на ногтях - и она досадливо поджимает губки.
Никита сидел на жестяных ящиках с боеприпасами и меланхолично курил одну сигарету за другой. Он не хотел принимать участие в этом балагане. В этом, как считал парень, психологическом тренинге. А то, что их одурманили какими-то галлюциногенами, Никита не сомневался. До сих пор ведь многие факты остаются логически необъяснимыми! Люди обычно так себя не ведут. Например, когда они все очнулись, все - все! - взяли оружие и тупо пошли к бойницам. Тупо пошли стрелять. Зачем, почему - эти вопросы возникли только во время совещания. А тогда была только установка - надо стрелять! Надо отбить штурм! И стреляли. Теперь же - баста! "Нужно Артуру магазины подтащить? Да не вопрос! Что там Сан Саныч сказал? "Не путайтесь под ногами"? Ни боже ж мой. Цирк... скольких там актёров? Неважно. Лицедейский тир. Наркотический рай для сдвинутых на "шутерах" геймеров. Да пошли они все!"
Вот и получалось, что в комнате исполнял, так сказать, долг, только Артур. Для него же вопросов не возникало, и над причинами окружающего он не думал. Молодой к.т.н. привык доверять своему руководителю во всём. "Придёт время, - думал он, - и я осмыслю всё, что творится вокруг. Но это время нужно выцарапать. Сейчас на мысли нет как раз этого самого долбаного времени. Сейчас нужно стрелять! Стрелять! А думать будем потом".
- Магазин! - привычно протянул руку назад.
- Держи, - Никита с готовностью всунул в его руку очередной брикет.
Наконец, Наташка решилась. Коротко выглянула, высунула автомат в бойницу, нажала на курок!.. Осечка! Что такое? Быстро спряталась обратно, потрясла автомат. Блин, предохранитель! Снова рывок, нажала! ДА-ДА-ДАНГ!!! Ай-и-и!!! Чуть перепонки не лопнули!
- Никогда не думала, что стрелять - так громко! - завопила она, не замечая, что кричит во всё горло. Уши словно ватой заложило. А руке же больно! Автомат хоть и маленький, а отдача о-го-го! "Мамочка дорогая, ну не предназначены мои мышцы для таких нагрузок!" - аж всплакнуть захотелось.
- А ты думала! - так же громко прокричал Артур. Стёр капли пота со лба. - Магазин!
Девушка глубоко вздохнула, поплотнее прижала приклад к плечу, вновь высунулась, да-да-да-данг!
"И как только мужики этими гадостями воюют? - бурчала про себя девушка. - Громко, больно, трясётся, ещё и всё время наводить надо... Что?"
Она вновь спряталась за мощной стеной. Сбоку рычал мощный пулемёт "Миними" Артура, в двух шагах от неё пристроился на ящике Никита, подмигнул ей. Но девушка задумчиво нахмурилась. "Показалось?"
Она вновь выглянула в бойницу. "Где же вы? А, вот".
За пеленой что-то двигалось. Какие-то фигуры. Всё бы ничего, ведь и минуту назад она тоже стреляла в фигуры. В аморфные сгустки. Пока они не стали походить на... Походить на... людей?