Растрепай Иваныч И Зависть : другие произведения.

Критический разбор: Ипи-Ра-Нефер "Последний из Проклятых"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По просьбе трудящихся...

Произведение: "Последний из Проклятых".

Автор: Ипи-Ра-Нефер.

Рейтинг на момент выкладки: 5.30*13.

Ссылка на произведение:

http://zhurnal.lib.ru/s/shitjakow_andrej_aleksandrowich/joe-1.shtml

Критический обзор данного произведения состоит из двух частей:

   I. Собственно сам обзор (более серьезный взгляд на произведение).
   II. Аннотация и первые две главы текста с нашими комментариями по ходу повествования (для тех кто хочет понять почему такой обзор);
  

I. Сам обзор произведения:

  
   Краткий пересказ в нашем понимании:
   Иосиф, библейский персонаж, присутствуя на казни трех человек в Британии, вспомнил, как происходила казнь Иисуса на Голгофе. Он вспомнил также, как подкупил палача, чтобы Учитель остался жив, но чуда не произошло. Учитель умер, а Иосиф, наполнив кровью Иисуса Чашу, выпил ее и был проклят Смертью скитаться с Граалем вечно, быть бессмертным. Позже к нему явился демон и предложил снять заклятие за душу и Чашу. Иосиф отказался, а демона покарала Смерть, но все же не простила Иосифа. После Апокалипсиса, когда Земля стала выжженной дотла, а все люди погибли, Смерть соизволила припереться к Иосифу и снять проклятие.
  
   О минусах:
   - Начало скомкано, будто у автора много мыслей, которые он старается вместить в маленький рассказ, в результате ничего непонятно. Называется - я пофилосовствовал, а ты, читатель, думай о моей философии сам, без объяснений.
   - К концу первого абзаца узнаем, что повествование идет от первого лица, хотя начало абзаца говорило о другом: "Рим умирал".
   - К концу пятого абзаца вообще запутались, от какого лица ведется повествование.
   - По дедуктивному размышлению повествование все-таки от автора, его размышления и его переживания; тогда не понятно, кого ищет рассказчик: "Где же Она!?" - Неужели повествующий не знает???
   - Смущает и надоедает путаница в формах глаголов.
   - От "синего пламени", если честно, уже глаза слезятся.
   - Из-за особой специфики сюжета данное произведение читается тяжеловато.
  
   О плюсах:
   - Рассказ для взрослых, понимающих людей.
   - Насыщен аллегориями, поэтическими сравнениями, эпитетами и образным видением мира.
   - Нетривиальная концовка произведения.
   - Законченная сюжетная линия.
   - Необычная подача событий
   - Нешаблонная авторская идея.
  
   Вывод:
   Рассказ предназначен для взрослой аудитории, интересующейся историей христианства и различными взглядами на нее.
   Произведение соответствует заявленному жанру.
   ИМХО:
   Советуем автору полностью переработать первую часть рассказа до разрыва. Разбить на большее количество абзацев, включить некоторые пояснения и разъяснения, написать небольшое вступление и разобраться, в конце концов, от какого лица ведется повествование. Но текст ОЧЕНЬ специфичен и подходит для узкого круга читателей.
  
  

II. Сам текст с комментариями.

   Туман опустился на холодную и влажную землю Белого Острова. Сонная стража "Британики" бранилась на латинском и кельтском и заламывала местных девок. (Как именно? В каком плане и за что конкретно? Не совсем ясно, в каком смысле использовано слово "заламывала") Центурионы устали ублажать и казнить распущенных наёмников из дикарей (Ага, сначала ублажали, а потом за это казнили, чтобы не повадно было) и скатывались в неуёмное пьянство, развращая своих солдат и развращаясь вместе с ними. Дрекольная изгородь форта поросла мхом, покосилась, а где и пустила корни. Рим умирал. И они умирали вместе с Римом. На этот раз - только трое. (Кого трое? Говорили о изгороди и центурионах, кто из них эти самые "трое"?) Всё как тогда. Как тогда... (Когда? Предисловия вроде не было) Мускулы были больше не в силах держать тела обречённых, (Чьи мускулы? Обреченных или центурионов?) истерзанные влажной летней жарой, но прохлада туманного вечера внезапно оживила всех троих. Зачем? (Зачем здесь это "зачем"?) Марьям пришла в сознание только для того, чтобы снова понять, что она повешена на перекладине, (Вообще все узники приходят в сознание ТОЛЬКО ради того, чтобы понять, что они на экзекуции) опущенной со стены форта, вскрикнула, начала истово молиться, но вновь захрапела (хрррр... да-да, когда вешают так спать хочется) от удушья, просев на верёвках, едва удерживающих её ноги. (И долго сидела?) Вот, что чувствовал Учитель. Сейчас придёт Она... Не к нему... Как тогда...
   Солнце быстро закатывалось, римская стража знала, что тайные христиане из местных могут снять распятых, и торопилась - на этот раз их не будут мучить долго. Солдат - молодой гладко выбритый солдат (Странное усиление) без следов дикарского эля под глазами - вынул из-за пояса достаточно длинный гладиус (Достаточно для чего?) и подошёл к ним. Наконец-то. (Это кто сказал?) Хрясь! (Это сказали или подумали?) Под острым, как бритва, мечом, хрустнули жилы под коленями. (Солдат перерезал себЕ жилы, чтобы не убежать ненароком?) Женщина вскрикнула. (От такого зрелища и мы бы вскрикнули) Из перерезанных артерий потекла кровь, смывая нечистоты и грязь британской земли. Иннокентий в крещении (Каком или скорее чего?) не выдержал и поторопил по-кельтски своего палача, но римлянин вряд ли понял. Хрясь. (Кто здесь?) Сухожилия лопнули и варвар просел, подтягиваясь, чтобы не задохнуться раньше, чем он истечёт кровью. (Куда просел и куда подтягивается?) Наконец, Иосиф почувствовал острую сталь и острую мгновенную боль, после которой наступила лёгкость.
   Как тогда! Где же Она!? Может он искупил? Он прощён? Она скоро придёт... Придёт. Не к нему...
   Он нёс слово Спасителя и Его Чашу, от голгофского холма, до холмов Альбиона, он пережил пять кесарей, но не мог искупить вину. Черви давно сгрызли зловонных труп Кайафы, факелы левитов сожгли Второй Храм, а онагры Веспассиана разрушили Город. Все апостолы вернулись к Нему. Даже безумный Иоанн нашёл своё откровение и свою смерть в Набатейских горах. Он остался один (Иоанн?). Не прощённый.
   Кровь стекала по их ногам и обрывалась (Сильно обрывалась? Клочками или по ниточкам?) на землю вязкими маслянистыми каплями. Они счастливы, они умрут сегодня. Но не он (Почему с маленькой? Мы уже с большой буквы привыкли.). Кровь... Причастие Грааля... Проклятие крови.
   Туман... Там, за холмами, с запада вскоре должен появиться одинокий силуэт (Ясновидящий - знает, что появится силуэт, но не знает где Она). Конь. Белый как летнее облако и неслышимый как вечерний ветер. Всадница. Прекрасная, как первый поцелуй, и неотвратимая, как шторм и подводные скалы. Как тогда... Не к нему...Ибо Всадница Вечности верна своему слову. Вечное проклятие. Чаша Грааля. Чаша бессмертия.
  
   "Мешайа!" - какой-то еврей взорвался смехом и бросил камень в Распятого. Он промахнулся. Римские стражники рассыпались (В виде бусинок или, как кегли?), древки пик и пиллумов обрушились на головы зевак. Иосиф сжался. Но нет - золото Кесаря Тиберия делало своё дело - его пропустили к месту казни и не тронули. Пусть! Пусть они смеются и радуются сегодня, пусть зелоты пьют в кабаках, а фарисеи считают храмовый доход от мена, Спаситель не умрёт от меча! Прокуратор сказал своё слово и подготовил приказ. Августу Тиберию нужны долги аристократов и сенаторов, а ему нужен только Учитель, который снова будет с ними. Сотнику Лонгину, изучившему у профессиональных гладиаторов премудрость, как нанести в живот или грудь копейный удар, не причинив смерти или увечья, поручена одна из главных ролей трагедии, разыгрываемой здесь. И золото Аримофеянина не будет лишним для римского солдата. Пусть! Пусть на Тайной Вечере Учитель обнёс знатного и богатого иудея Чашей, не причастив своей крови и плоти, Иосиф не хранит обиды, только бы Он остался жив! Жестокое солнце опаляло иудейскую землю, мел Голгофы сверкал как начищенная сталь римских мечей и доспехов. Но скоро Его муки закончатся, Учитель вернётся к ним!
   Зелот на кресте крякнул и выплюнул чёрный сгусток, длинный прут пиллума изогнулся, упёршись в лопатку. Через несколько мгновений копьё сотника подарило избавление другому разбойнику. Аримофеянин замер, зная, что судьба Учителя должна решиться сейчас. Удар... Центурион широко раскрыл глаза и выругался. Промах?.. Промах! Чёрная кровь стекала из раны на животе. Печень... Будь проклято его золото и приказ Прокуратора! Рука римлянина дрогнула.
   Учитель умирал. Вместо жизни, копьё Лонгина подарило Ему верную мучительную смерть. Всё кончено. Аримофеянин отступил на несколько шагов, преткнулся (Куда или к чему? Непонятненько) и упал на камни. Всё кончено... Кровь обрывалась на землю чёрными маслянистыми каплями. Кровь...
   Учитель обнёс его Чашей Причастия, когда прощался с учениками в его, Аримофеянина, доме. Но Чаша... Кровь... Причаститься крови Спасителя! Крови! Он понесёт Его Слово и Его Чашу, чашу Господней милости. Через века! Чашу бессмертия, ибо он верит!
   Тёмные маслянистые капли упали на деревянное донце... Это Его сила и Его благословение, которое перейдёт к Иосифу. Учитель не умрёт, но (Почему "но"?) продолжится в нём! Чёрные тучи шли с великого моря. Глаза Учителя приоткрылись, но в них не было ни страха, ни вопроса, только боль и усталость. Аримофеянин зажмурился и проглотил залпом священную влагу.
   -- Зачем ты сделал это, осквернитель печали? Чего ты хочешь? - Иосиф обернулся на голос. Знатная дама со сверкающим синим металлом боевым серпом на поясе стояла за спиной Аримофеянина. Кто она? Откуда? Римлянка? Эллинка? Или, может, египтянка, неужели, Слово Учителя растопило сердце языческих аристократов? Почему стражники пропустили её?
   -- Кто ты, госпожа? - Аримофеянин решился спросить.
   -- Утри кровь со своих губ, осквернитель печали, прежде чем говорить со Мною. Я - Та, с кем ты возжелал никогда не встретиться (Если быть ближе к первоисточникам, то там упоминаний о Смерти, как физическом существе, нет). Ты возжелал бессмертия? Это твой Крест и твоя Чаша. Бери и не ропщи!
   Она простёрла над ним синее лезвие, и Аримофеянин сжался, ожидая удара, но удара не было. Сверкнул неведомый металл и сверкнула молния, затопив светом пустые глазницы казнённых давно разбойников. Черепа смеялись - мертвецы смеялись над ним. Иосиф схватил Чашу и побежал, спотыкаясь и падая, обезумев от страха, и в то же время, не веря удаче. Первые капли ударили безжизненную землю (Сильно? А ей не больно?). Иосиф остановился. Мало ли что скажет знатная дама? Он решился обернуться (Ему мало?). Цепь римских солдат стояла на вершине голгофского холма. А у самих крестов встал на дыбы белый конь с одинокой Всадницей, держащей пасмурное небо, готовое разразится дождём и громом на острие ослепительно синего, как вспышка молнии, боевого серпа. Но римляне не видели этого... Не видели... Только тогда Иосиф понял.
   Синие громовые стрелы ударили проклятую землю. Солдаты пригнулись, боясь гнева верховного бога римлян. Земля дрогнула и ушла из-под ног Аримофеянина. Спаситель уронил безжизненную голову, а где-то там, с другой стороны стен старого города хрустнули в петле шейные позвонки предателя. Земля дрожала, будто стараясь сбросить со своей спины ненавистный город, разрушить в белую пыль Адамову Голову, выбросив в разверстую синим пламенем бездну небес кресты с распятыми. Иосифу казалось, что затопленные синим пламенем грозы глазницы мертвецов на голгофском холме следят за ним, повешенный разбойник дразнит, показывая разбухший окровавленный язык. Мертвецы смеялись. Смеялись над бессмертным...
  
   Несколько крещёных бриттов, дабы похоронить мучеников по-христиански, вытащили казнённых из зловонной ямы, куда римляне сбрасывали трупы. Солдаты не препятствовали этому, особенно, когда получали пару монет. Иосиф очнулся. Не к нему... Женщины взвизгнули, а старый бородатый бритт, замахнувшись боевым молотом только прошептал: "Уходи! Больше ты нам не брат!" И отдал Чашу. Он знал тайну Иосифа, хотя и не знал о проклятии. Но удостовериться в правдивости его слов смог впервые и не выдержал.
   Изгнанник. Как Адам, изгнанный из Рая за свой грех. Спаситель отказал ему в прощении, и, даже Смерть - в последней милости. Богатый торговец из далёкой Аримофеи бежал в неизвестность в одном исподнем, не смыв собственную кровь, бежал, прижимая к груди священную Чашу собственного проклятия.
   Всадник. Топот копыт за спиной Аримофеянина не оставлял ему выбора. Иосиф побежал быстрее. Зачем? За долгое время он привык к боли. Взмах тяжёлого меча и благостное беспамятство. И может быть... Нет. Она не придёт. Молодой римский центурион на красивом вороном коне нагнал Иосифа и остановился. Старый, вряд ли римский офицер мог догадываться насколько, иудей выпрямился и посмотрел ему в лицо. Мерзкий и липкий холод пробрался в душу Аримофеянина. Страх. Но чего он мог бояться? Римлянин не ударил его мечом и не попытался схватить. Почему? Что непонятно зловещее Иосиф мог разглядеть в лице молодого центуриона? Тонкий запах дорогих благовоний исходивший от гладко выбритого красивого и волевого лица, конечно же, мог насторожить Аримофеянина, давно не видевшего трезвых и выбритых римлян. Нет. Нежданная милость? Зачем ему нужен несчастный старик? Нет. Что же? Зелёная падальная муха села на истерзанное тело Аримофеянина.
   -- У меня есть то, что нужно тебе, Иосиф! А у тебя есть то, что нужно мне! - римлянин заговорил. Римлянин? Откуда он знает его имя? (А енто хто сказал?)
   -- У тебя нет того, что мне нужно, центурион. Ударь спатой и езжай своей дорогой!
   -- У меня есть то, что нужно тебе, Иосиф! Есть! Я могу дать тебе покой. Покой смерти... В обмен на твою душу и твою Чашу! - холодный, влажный и смрадный ветер поднял красный плащ центуриона, ударив в лицо хранителя Чаши.
   -- Кто бы ты ни был, возьми мою душу и мою чашу сам, если ты так могуч! - старик постарался выпрямиться в полный рост и прижал Чашу Причастия к груди ещё крепче.
   Центурион простёр над старцем длань, и туча зелёных мух полетела в лицо Аримофеянина.
   -- Покорись мне Иосиф! Ты должен сам отдать мне требуемое! - вороной конь вскочил на дыбы, зловещий всадник схватился за рукоять и обнажил меч. Но, вместо римской спаты, в руке нежити (Уже нежить? Понизили...) оказался клинок, сотканный из чёрного дыма, переливавшейся огненными сполохами, - покорись мне, иудей! Пока ещё не поздно, и я дам то, что тебе нужно! Стань рядом с нами! Среди первых!
   -- Сгинь, изыди, Нечистый Дух! - старик отшатнулся, но устоял, - я не верю тебе, Повелитель Лжи! Моя душа не покинет тело, тебе не одолеть Проклятия!
   Хохот демона слился с холодным ветром. Птицы. Белые птицы. Белые птицы вспорхнули из сумрачного леса. Перед грозой. Ослепительно-синяя грозовая стрела ударила в землю Альбиона, расколов и испепелив могучее древо. Ещё вспышка. Синее пламя и меч синего металла, вышедший на пол-локтя из груди бывшего центуриона.
   Наваждение пало. Не было больше молодого римлянина, и испуганный вороной конь уносился всё дальше, пытаясь сбросить лохмотья смрадной и омерзительной почерневшей плоти на костях мертвеца, закованного в поржавевший панцирь.
   -- Повелитель Мух* солгал тебе, осквернитель печали, - Всадница опустила Меч (Всадница появилась из неоткуда - нульпереход или телепортация? Еще и оружие сменила - серп нынче не в моде?).
   -- Я... Я прошёл испытание? Ты снимешь Проклятие? - усталый старик упал на землю.
   -- Нет проклятия, Аримофеянин! Ты возжелал стать бессмертным, и Я исполнила твою волю (Бог не причем? Нынче Смерть главная шишка?).
   Густой и сумрачный лес дрогнул от очередного удара грома, бездна небес разверзлась синим пламенем. Как тогда. Не к нему... Белый конь уносил одинокую Всадницу, прекрасную, как первый поцелуй, и неотвратимую, как шторм и подводные скалы в ослепительный свет. "Нет!" - воскликнул Иосиф, упал на землю, и заплакал навзрыд. "Нет!"
   "Никогда!" - вторили разлетающиеся белые птицы. Проклятие крови. Проклятие Чаши. Чаши Бессмертия.
  
   По галлилейским холмам, сверкающим оплавленным стеклом опалённого рукотворным адским пламенем песка, из-под девственного снега, тихо, почти не взметая снежной пыли, шёл Белый конь. Всадница Вечности пришла даровать свою милость последнему из живых (Мир после Апокалипсиса). Последнему из проклятых.
  
   * Повелитель Мух - финикийское Бел Зебуль (в средневековой демонологии - Вельзевул)
  
  
  
  

Искренне Ваши, Растрепай Иваныч и Зависть

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"