А сегодня радость и подъём, солнце в небе светит мне не зря.
Я собрался в русский гастроном - вроде красный день календаря.
Здесь вам не Коломна, не Кижи и не край хождения рублей.
Здесь в мясном не купишь беляши, не достанешь к пиву пескарей.

Туфли на подошве Бенеттон, от Кавалли джинсовый жакет,
Лайковым перчаткам тон на тон, чёрный, как смола кабриолет.
Еду - слева горы, справа пляж. Впереди о скалы бьёт прибой,
Сердце греют мысли про грильяж  и настойку 'Горький зверобой'.

Слышу, вдруг, по-русски говорят, радость бьёт фонтаном - не унять,
На витрине 'Три богатыря', бойкая картинка - литров пять.
А внутри и запах,  и раскрас, манекен в турецком неглиже,
Вот китайский в клеточку атлас и хрустальное яйцо от Фаберже. 

Тут неважно бел ты иль чумаз, все мы братья на одно лицо.
И понятно для народных масс - вещи нет важнее, чем яйцо.
Войлочный набор 'Мы с вами в бане', упаковка как журнал 'Playboy',
По сравненью с ними дядя Ваня с тётей Груней - творческий застой.

И для формы тела ширь, простор - диск здоровья, тренажёр для плеч,
А ещё - хозяйственный топор и японский ритуальный меч.
И конечно, цепи и кресты, фильмы, музыка - десяток ярусов,
Шоу-бизнеса акулы и киты, только почему-то без трусов.

Ну да ладно, радуюсь в сердцах, ряд солений - банок легион...
Сразу видно, что на огурцах кто-то сделал целый миллион.
А ещё, как символ торжества - две шеренги задраных стволов.
Для души, а не для баловства - 'Русский стиль' пятнадцати сортов.

А под них с приветом из Тюмени кухни  детства верные гонцы -
Русские  домашние пельмени и ручной работы голубцы.
Я застыл, как лёд, что в заморозке, словно бы вернулся в дни те дальние,
Вспомнил сразу милые берёзки, вспомнил комсомольские собрания.

Вспоминая дом и мать родную, "Трёх Богатырей" отпив глоток,
Я с победным криком: 'Аллиллуя!' - погрузил штук двадцать в кипяток.
А когда экстракция мясная разнесла по кухне дух пельменный - 
Понял я, что сторона родная всегда там, где жизнь отменна.